Рассвет Инлиранги Новак Виктория

Шаблон или жизнь

Как-то раз Лирия с учениками собрались в очередной поход: их пригласила Праджна на древнее место Силы – там, высоко в горах, была расположена древняя обсерватория.

Ученики Лирии, собравшиеся, чтобы обсудить будущий поход, очень удивились, когда Анжела – девушка Руслана – привела своего деда. Это был больной старик лет семидесяти: с серебристо-седой бородой и почти белыми волосами. Но в его изможденном старостью лице сияло нечто утонченное и духовное. Казалось, что ему подошли бы монашеская ряса и посох, с которым обычно изображают праведников.

– Я хочу пойти с вами в поход, – сказал он, со страдальческим лицом обращаясь к Лирие.

– Дедушка, это тяжелый переход через горы, – ответила наставница, беспокоясь о его здоровье.

– Да, я знаю, – чуть дребезжащим, слабым голосом ответил старик, – мне рассказала Анжела. Но я хочу увидеть Праджну, я хочу узнать истину, – с жаждой в голосе произнес он. – Я уже стар, мне осталось недолго, но я сожалею, что так бездарно прожил свою жизнь, и теперь я хочу только одного: узнать, зачем же я прожил, в чем смысл всей этой жизни. Это для меня, быть может, последний шанс. И я молю вас: возьмите меня с собой! Лирия с сочувствием посмотрела на старика и сказала:

– Ну, хорошо, пойдемте. Я думаю, ребята помогут вам нести ваши вещи.

Настал день похода. Люди доехали до начала тропы и пешком пошли по ней в горы. Старик, которого звали Иванычем, шел с трудом, задыхался, часто останавливался передохнуть, но в его глазах сверкало недюжинное упорство. Видно было, что он был полон решимости: лучше умереть, чем отступить.

Чтобы не утомлять старика, Лирия на каждом красивом месте делала привал, занимая учеников разными практиками. Для Иваныча они всегда выбирали самое удобное место – так, чтобы старику и отдыхать было удобно, и чтобы вид открывался самый восхитительный. Путешественники смотрели на зелень деревьев, на пёстрый альпийский ковёр, на бирюзовые ручьи, на искрящиеся водопады, на бездонную чашу неба – и радовались, что Иваныч тоже всё это видит, что он наконец-то может насладиться этой первозданной красотой.

Когда пили чай из трав у костра, старик разговорился:

– Знаете, я всю жизнь хотел ходить в походы, бродить по лесам и горам, но всё время откладывал. То вуз надо закончить, то жениться, то детей растить, то квартиру получить, то на машину заработать, то на гараж поднакопить. Потом внуки пошли, им тоже вроде надо подмогнуть… И вот дотянул до пенсии – вроде появилось время, а здоровья уже не стало. Не стало сил делать то, что я хотел. Но теперь я счастлив, что всё-таки пошел. И хотя я уже не могу, как вы, наслаждаться походом из-за своего здоровья, но это всё равно лучше, чем умирать на диване. Как же вы счастливы, что ничего не откладываете на потом, а живете так, как хотите! «Потом» никогда не настанет, есть только «сейчас». «Потом» – это я больной и старый, который уже ничего не может и готовится умереть. Не откладывайте жизнь, живите сейчас, впереди ничего нет.

Закончив чаепитие, искатели истины поднялись и пошли дальше, взбираясь всё выше и выше по тропе. Но каждый обдумывал слова старика. И эти слова чётче обрисовали перед путешественниками то, чем они обладают: возможностью наслаждаться походом, единением с природой, прекрасными пейзажами, настоящей свободой. Они шли по цветущим горным лугам, пересекали бурные, дерзкие, чистые горные ручьи. Деревья переговаривались шелестом листьев и шуршанием хвои, даря путникам прохладную тень. Им светило солнце, для них пели птицы. В небе над ними парили горные орлы и медлительно плыли огромные белоснежные облака.

Но вот перед групой открылось чудесное горное озеро. Казалось, что лазурь небес водопадом низвергается в его воды и превращается в озёрную синь. Берега устлал мягкий ковёр из зелёных трав, на который природа накинула прозрачную вуаль с тысячами вышитых цветов. Будто рамой, этот волшебный пейзаж был окаймлён высокими пихтами, за которыми виднелись ледяные горные вершины. Рядом с озером протиралось ровное плато, на котором будто каким-то великаном были воткнуты в землю огромные каменные глыбы. Эти громадные камни образовывали два круга: один в другом. Это была древняя обсерватория.

Рассматривая её, ученики не заметили, как к ним подошла Праджна. Ученики радостно приветствовали её. Старик же, ко всеобщему удивлению, упал перед ней на колени и зарыдал. Праджна подняла его, распросила, в чём дело. Иваныч, вытирая слёзы морщинистой рукой, рассказал, как бездарно прожил жизнь и теперь не знает, что делать.

– Вот он, губительный пример шаблона дьявола, – сказала Праджна, усадив старика рядом с собой. – Человек жил не своей жизнью, не так, как он хотел, и не так, как заповедовал ему Бог. Ему навязали программу и заставили думать, что это его желания – вуз окончить, определённые материальные блага получить – ну и всё остальное, «как у людей». Но вуз бесполезен, там ничему не учат. И человек так и остался в невежестве, так и продолжил страдать. А вместо путешествий и походов он работал в две смены, копя деньги на гарнитур, «как у соседа», чтобы, получив его, уже через месяц перестать замечать. И где радость от этого гарнитура, от других вещей, на которые копились деньги? Деньги, заработанные в то время, когда можно было по-настоящему жить? Радость была эфимерной, от неё ничего не осталось.

– Да, да, так и было, – кивал головой старик.

– А ведь лес был совсем рядом, и он мог каждый день ходить туда по грибы. Поэтому каждому следовало бы осознать этот дьявольский шаблон и понять, а что же сам он хочет? Осознать, не подражая соседу – в чем заключаются его истинные желания? И начинать их исполнять, не дожидаясь пенсии, живя здесь и сейчас. Не нужно ждать горы золота, чтобы радоваться, надо просто решить праздновать, радоваться и танцевать прямо сегодня – без всякой причины, не откладывая и не ожидая. Никто нам не даст счастья, пока мы сами не начнем настраиваться на него, не найдем дело по душе, друзей по сердцу! А этому в вузе не научат.

Тут руку поднял Руслан.

– Что ты хочешь сказать, дорогой? – обратилась к нему Праджна.

– Знаете, если люди задумаются, что они хотят делать, то первое, что им придет в голову – боюсь, будут вредные привычки. Они не в лес захотят, а пить, колоться, объедаться, лежать на диване и пялиться в зомбоящик.

– Ты прав, Руслан, – сказал Праджна. – Это потому, что с детства шаблон изуродовал человека, разрушил его сущность. И человеку надо восстановить её. Вот здесь вместе с Лирией вы учитесь заново радоваться тому, что даётся от Бога: природе, молитве, общению со свет-лымии людьми. Пока шаблон не разрушен, человек не сможет понять, чего же он хочет на самом деле. Бывают исключения, когда особенно сильные личности чувствуют свое предназначение. Но большинству нужно очищение от тлетворного влияния больного общества – дабы найти радость в том, что будет благом для самого человека и других людей.

– Люди, вот она истина! – возопил старик и, рухнув на колени, безутешно зарыдал.

– Встань, старец, – мягко сказала ему Праджна.

Вместе с Лирией они подняли его и, усадив на ствол дерева, где он сидел до этого, обняли с двух сторон.

– Утешься. Что так расстревожило тебя? – спросила Лирия.

– Я стар, моё тело слабо, я даже не могу уже быть радостным и счастливым, как раньше. У меня всё время что-то болит. И Бог не дал мне времени что-то исправить. Зачем же он создал старость и смерть? Ведь только к концу человек начинает понимать, что зря прожил жизнь, – рыдал старик.

– Не тревожься, старче, – сказала ему Праджна. – В молодости человек опьянен силой, он полон энергии, и, как безумец, не задумывается о жизни. Но с каждым годом его энергия убывает, и он начинает трезветь. Именно старость и болезнь позволяют человеку взглянуть реально на жизнь, увидеть её правдиво. И если человек не отмахнется о этой горькой правды, а постигнет её всем существом, не пытаясь забыться в вине или заботах и оправданиях, что живет «ради детей» или «так, как все», то это понимание перейдет с ним и в следующую жизнь.

– Да, мудрая, – сказал старик. – Я думал: что толку – я живу для детей, мои родители жили для меня, мои дети будут жить для своих детей. А кто же будет просто жить, радоваться и наслаждаться жизнью? Если мы все уже тысячу лет живем просто, чтобы растить потомство, при этом откладывая на потом свою жизнь?

– Вот видишь, Иваныч, – сказала Праджна, – ты увидел эту истину. Да, это часть дьявольской матрицы, заставляющей человека всё время жить ради чего-то еще: строительства коммунизма, торжества ислама, будущих поколений. При этом человек не задумывается: а зачем он сам здесь? Кто он на самом деле? В чем его миссия, кроме как стать очередной ступенью вавилонской башни? Да, мы вынуждены искать нашему телу пищу и кров. Но это не значит, что мы должны быть ограничены этим. Смысл жизни – чтоб постичь истину, и прежде всего познать себя, Бога в себе, – изрекла Праджна. – Только это может принести вечное блаженство человеку.

Секрет молодости

Настало время подготовки к астрологическому ритуалу, и люди пошли на омовение. Анжела и Руслан помогали деду раздеться.

– Если бы молодость знала, если бы старость могла, – кряхтел он. Воды горного озера, окаймлённого хвойными деревьями, были кристально чисты. На дне виднелись разноцветные камни. Кое-где плавали маленькие рыбки.

Иваныч зашел, ежась, в холодную воду и окунулся три раза.

– Ух, холодна водица, – сказал он, вылезая на берег.

– Вода смывает все вредные эманации с человека, – объяснила Анжела, помогая ему вытираться. – Вот почему в Индии постоянно проводят омовения. И даже арабы в пустыне, где очень мало воды, перед намазом моют ноги, – сказала она.

– Да, действительно, словно очистился от чего-то, – заметил дед. Руслан с Артуром поплыли на другой берег, превозмогая холод воды. На глади озера отражались облака в закатных лучах солнца, смотрелись в зеркало вод стоящие по берегам пихты. Ловили последние солнечные лучи и переливались закатными цветами далекие снежные пики гор. Приближалась ночь полнолуния.

С наступлением темноты люди в определенном порядке расселись в древней обсерватории, готовясь принять космическое влияние.

– Земля теснейшим образом связана с Космосом, – изрекла Праджна. – В определенные моменты на Землю снисходят из глубин Вселенной планетарные влияния. И если в этот момент создать определенную программу из мыслей, образов и эмоций, то она усилится этим влиянием и будет воплощаться на Земле. Раньше люди это хорошо знали, поэтому очень много ритуалов совершалось на полнолуние, когда Луна образует определенное взаимодействие с Солнцем и Землей, а значит, её влияние особенно сильно. Важно также и безлуние, и затмение. Но они носят разрушительный характер, и в эти моменты хорошо отбрасывать все лишнее: ненужные вредные привычки, связи, болезни, ненужные контакты, скверные мысли. Но в современном мире только Пасха и католическое Рождество встречаются во время подобных влияний, да иной раз дни рождения – если, конечно, человек их отмечает в правильный день. Однако какую программу он задает во время пьянки, всеобщего разгула и бессмысленного состояния? Только деструктивную. Вот почему мы так все живем. Древние же свято чтили все важные с астрологической точки зрения даты и проводили во время них ритуалы. Потому-то и говорится, что жили они в золотом веке. И хотя у них не было атомных бомб, но они имели знание, дающие благоденствие и счастье, нынче утерянное людьми. Именно этому великому знанию древние жрецы учили своих неофитов. И если современные вузы не будут давать эти знания вместо той ерунды, которую сейчас включают в программу – существование таких учебных заведений останется совершенно бесполезным и даже несущим вред. Ведь технический прогресс без духовного привел Землю на порог гибели! Но сегодня в этой обсерватории мы воспользуемся теми истинными знаниями, которые достались нам от древнейших цивилизаций. Давайте же проведем сегодня, в эту важную астрологическую дату, ритуал на омоложение старца Иваныча! Ведь ему больше всех нас сейчас необходима помощь. Все вместе мы можем сделать так, чтобы у него появилось время и здоровье для духовного завершения своей жизни. Представьте все его молодым и здоровым, и в момент восхода Луны, когда её луч пройдет между двух сторожевых плит, пошлите этот образ, накачанный благой энергией, к нему.

– Да не надо, что вы!? Я и так спокойно умру, – запротестовал Иваныч. – Лучше пусть этот ритуал поможет другим несчастным.

– Нет, старче, – сказала ему Праджна, – недаром Бог тебя сюда привел, этот ритуал для тебя.

– Да, да, Иваныч, мы хотим помочь тебе, – стали наперебой твердить ученики Праджны.

Они сели и, повторяя мантру, стали культивировать образ. И вот возник как будто особый сверкающий поток, всё вокруг наполнилось необычным энергетическим полем. Алиса увидела перекрещивающиеся спирали космических токов. Восходила Луна – светлая, крупная, словно отлитая из драгоценного металла – и по знаку Праджны люди запели мантру.

… Наутро Иваныча было не узнать. Он как будто помолодел лет на десять, стал активнее двигаться и говорить. Он и озеро переплыл, и дрова для костра помогал собирать!

Когда, заварив в котелке над костром напиток из целебных трав, все расселись для чаепития, Лирия спросила Праджну:

– С чем связано омоложение и старение организма?

– Прежде всего это связано с работой Свадхистана-чакры, то есть полового центра. Ведь понятно, что, когда человек достиг половой зрелости – то это знак, что он стал взрослым. А когда деятельность этого центра прекращается или уменьшается, он стареет и готовится к смерти, так как тело выполнило свою программу размножения. Некоторые примитивные существа умирают сразу же после размножения, освобождая простор для новых особей. У человеческого тела почти такой же механизм – с той только разницей, что человек предназначен для многоразового размножения. Но работу Свадхистаны можно возобновить и усилить специальными упражнениями Купэлы. Благодаря этим упражнениям у женщин проходит климакс, разглаживаются морщины, молодеет тело. Мужчины тоже обретают утраченную половую функцию и возвращаются лет на десять назад. Вчерашний ритуал является частью этой древней системы, и я покажу её вам и Иванычу. Эта система тесно связана с принятием космических влияний, – сказала Праджна.

Рания, здесь, в горах, ещё больше похожая на ангела, вступила в разговор:

– Проблема в том, что сейчас нет правильной половой культуры. Ребенок примерно к четырнадцати годам становится половозрелым, то есть взрослым. Но его воспитание в современном мире предполагает, что он должен повзрослеть к восемнадцати. Это создает конфликт между телом и воспитанием. Ребенок хочет доказать свою взрослость, самостоятельность, и начинается так называемый «трудный возраст». Подросток бунтует: хочет, чтоб его признали взрослым. Он начинает курить, пить, материться, проявлять агрессию – и всё это для того, чтобы своим поведением доказать, что уже вырос. Но, демонстрируя таким образом свою взрослость, подросток попадается в ловушку вредных привычек. А агрессивный вызов может привести и к преступлениям. У слабых же детей возникают психические отклонения, проявляется шизофрения, то есть раздвоение личности, поскольку тело диктует одно, а воспитание – иное. Так возникает внутренний конфликт. В древности гораздо раньше человека признавали взрослым, где-то к четырнадцати годам, и направляли желание самоутверждения ребенка в нужное русло. Мальчиков готовили к инициации в мужчины через испытания: они должны были доказать своё возмужание, выжив в одиночку в лесу, добыв зверя, перенося трудности, выполняя ритуальные задания. Ребенок знал цель этих испытаний и направлял своё желание в позитивное русло: осваивая оружие, совершенствуя охотничьи навыки, тренируя умение выжить и другие полезные умения. В современном обществе всё это могут заменить спортивные состязания, причём не только физические, но и умственные. Когда ребенок достигает определенных результатов – его считают взрослым.

Но этот подход не должен иметь такой пагубно формальный характер, как сейчас практикуется в школе. Недаром он отвергается самим подростком и считается чем-то навязанным, несоответствующим действительности.

– А как быть с девочками? – спросила Алиса. – Если у нас с Артуром будут дочери, мне бы хотелось воспитать их правильно.

– То же самое с древних времён практиковалось и в воспитании девочек, только в их сфере, – ответила Рания. – Девочек, становившихся девушками, учили женственности, домашнему хозяйству, всему присущему их полу – тому, что им пригодится во взрослой жизни с их избранниками. А сейчас девочки-подростки просто мечтают о принце, начитавшись глупых книжек, и при этом ещё играют в куклы. Они проводят период взросления, совершенно не готовясь к реальной жизни, к трезвому взгляду на партнёра и искусству взаимодействия с ним – из-за чего множество браков почти сразу же распадается. А те, что остались в браке, обычно живут с мужьями в склоках и скандалах, обижаясь на судьбу за то, что их избранник – вовсе не принц… Да и сами они совсем не принцессы. В итоге из-за неправильного воспитания люди обоих полов мучают друг друга, не понимая, как нужно жить в любви и гармонии, ведь этому не учат ни в школе, ни в вузе. А родители говорят только об аистах и капусте, никак не готовя детей к совместной жизни.

Выслушав Ранию, все с ней согласились – вспомнив и себя, и своих детей или племянников в подростковом возрасте.

Отдохнув у костра, взбодрившись от целебного чая из горных трав, ученики под руководством Праджны стали делать практики на слияние со стихиями и деревьями. Для этого Праджна специально выбрала чистое место, отдалённое от муравейника человеческой цивилизации. Эти практики были особенно впечатляющи. Шумящие над головой ветви пихт и их шершавые стволы беседовали с людьми, делились сокровенным знаниями. Стихии Земли, Воздуха, Воды и Огня проникали в тела учеников Праджны. И зелёный ковёр из трав, и обнимающие тело порывы воздуха, и плеск хрустальных вод горного озера, и пляска пламени над костром – с каждой из стихий сливалась душа человека во время этих практик.

Когда все снова собрались на отдых у костра, Иваныч смущенно признался, что у него появилось сексуальное желание.

– Это нормально, – поддержала его Праджна, – идет твоё омоложение, а появившаяся сексуальная энергия пойдет на оздоровление тела.

Культура

Задумчиво глядя на игру языков пламени, танцующих над поленьями, Иваныч спросил:

– Вот я помолодею, но что толку? Я не знаю, как мне жить и что делать. Меня учили только работать, как папа Карло, и обеспечивать семью. Но это же не может быть целью жизни. Чем я тогда лучше зверя?

– Да, ты прав, старче, – ответила Праджна. – У людей нет настоящей культуры, они не знают зачем живут. Они даже не знают, что значит слово «культура». Оно состоит из трёх частей: «культ», «у» и «Ра». Это слово означает, что мы должны культивировать только те качества, которые есть у Бога, то есть Ра – основного бога Египта, бога Солнца. Или, если проще: взращивать культ света, духовного света.

– Что это такое? – вступил в разговор Руслан, тоже не раз задумывавшийся над вопросами смысла жизни человека и развития культуры человечества. – Как это понять – духовный свет?

– У каждого есть искра Божья, частичка Бога. Вернее, вы и есть эта частичка Бога в зачаточном состоянии. Центр вашего внимания, откуда исходит ваше восприятие, сознание – и есть эта искра, частичка, Атман, Дух. Вы – это воспринимающий свидетель того, что происходит с умом, чувствами, телом. Но пока ваш свидетель себя не осознал и отождествил себя с умом, чувством, телом, он ещё не пробудился, не отделился от всего этого. И ваша задача – создать такой зазор между вами и вашим умом, чувствами и телом, а вернее не вашим, а данным вам во временное пользование извне. Но сделать это трудно, и первым шагом должно быть выжигание искры, из которой возгорится пламя: пламя любви, благодати, сострадания, покаяния, радости, счастья и других высших эмоций. Их пробуждению и должна служить культура, то есть песни, стихи, литература, музыка, театр, храмы, богослужения и тому подобное. Эти возвышенные эмоции не придут сами, их надо культивировать, используя произведения искусства, религию, духовные практики, слияние с природой. Однако нас учат совершенно другому, и вся современная культура – это демонстрация и оправдание негативных эмоций. В книгах и кино главный герой обижается, завидует, мстит, боится, ревнует, проявляет жадность, собственничество, эгоизм. Часто это оправдывается борьбой за справедливость, войной со злом и прочими ложными аргументами. Естественно, воспитываясь на такой «культуре», человек вместо возвышенных эмоций и пробуждения Божественного «Я» становится воплощением негативных качеств и мыслей. Есть, конечно, религиозная литература вроде жития святых, древних сказок и сказаний, легенд. Но они сейчас очень мало используются для воспитания детей. Эти сказания учили добру, возвышенным эмоциям, жертвенности и самопожертвованию. Такие примеры надо специально выискивать, дабы взращивать в себе и в детях эти возвышенные состояния. Абсолютно отсутствует умная литература, которая бы показала настоящую работу над собой. Впрочем, она даже могла бы показаться дикой для современного человека.

– Как так дикой, почему? – удивился Артур. – Ведь она учит добру, духовности.

– Да, но современным людям это непонятно. Вот приведу вам пример, – стала объяснять Праджна. – Скажем, история Шекспира об Отелло. Клеветник нашептал этому ревнивцу, что его жена Дездемона ему изменила, и что же Отелло? Он решает её убить, даже не разобравшись! Я бы написала это по-другому: Отелло слушает клеветника, в нём возникает ревность и мстительность, но он решает работать над собой и думает: «Ревность меня заставляет испытывать шаблон, внушенный мне в детстве – меня приучили так реагировать. Но я не хочу быть марионеткой стереотипов больного общества. Я хочу избавиться от эгоизма и посмотреть на ситуацию с позиции любви. Если Дездемона изменила мне, возможно, я её не удовлетворял как мужчина, и мне надо стать лучше, чтоб дать ей то, чего ей недостает. Может, я мало дарил ей подарков, мало уделял внимания, не баловал, не говорил, что я её люблю. Мне надо исправиться, подтянуться, стать лучше. А может быть, она просто терпит меня из-за шаблона, диктующего, что надо сохранять семью? Тогда я поговорю с ней: если ей тяжело со мной, то, может, лучше развестись. Зачем ей заставлять себя играть роль жены, если она этого не хочет? Ведь я люблю её и желаю ей счастья. И я сделаю всё, чтоб ей было хорошо. Пусть она встречается с тем человеком. Если ей это надо, пусть поженятся. Я даже помогу им в этом, устрою свадьбу. Но главное – по-доброму поговорить, выяснить, что она хочет, что ее тревожит…».

Все собравшиеся, затаив дыхание, внимали необычному повороту известной драмы. Когда «Отелло» завершил свой «монолог», ученики зааплодировали Праджне, столь удивительным образом превратившей жестокую драму в повествование о красивых и гармоничных отношениях.

– Да, это еще не всё, – прибавила Праджна. – Подумаем, что было бы дальше? Отелло не стал бы душить Дездемону, а побеседовал бы с ней и выяснил, что его любимая жена стала жертвой клеветы – а он стал жертвой заблуждения, вызванного словами недоброжелателя.

И они вместе бы посмеялись над клеветником, пожалели бы его: ведь он, бедняга, вместо того, чтоб быть счастливым, сам живёт в рабстве у негативных эмоций. Этот человек постоянно вынужден лгать себе и другим, чтобы добиться реализации глупых целей, которые не дадут ему счастья, а только ещё больше запутают в жизни. И они бы вместе пошли к Яго и попытались бы по-доброму объяснить ему истину.

– Гениально! – закричал Руслан, и все захлопали вновь в ладоши, удивляясь такому повороту событий.

– Да, вот видите, дорогие мои, – сказала Праджна, – такой литературы нет. Она бы выглядела неадекватно, не поддерживая шаблон больного общества, созданный для выработки негатива, для создания атмосферы насилия и провоцирования войн. Ведь эти стереотипы создали тёмные демоны, чтоб питаться страданиями людей, и все произведения такой «культуры» сейчас принадлежат им и служат их целям. Поэтому нам надо возрождать древнюю культуру и создавать новую современную, основанную на принципах любви и совершенства. Тогда и всё общество сможет измениться, ибо именно культура, то есть фильмы, книги, ТВ, радио, эстрада создают мировоззрение человека, учат его так или иначе реагировать на жизнь, определенным образом воспринимать себя в мире – то есть практически воспитывают душу человека.

После этих слов старик безутешно зарыдал.

– Что случилось, Иваныч? – обратилась к нему Лирия.

– Я понял, что всю жизнь прожил зря! Что меня делали дураком! А теперь так мало времени, сил, чтоб измениться и достичь совершенства… Почему такие люди, как Праджна должны скрываться в горах, – рыдал он, – а не учат со всех экранов ТВ людей истине? Почему такие люди, как Лирия и Рания, постоянно подвергаются нападкам клеветников? О, я смотрел эту гнусную передачу, в которой поливали грязью то, что они делают… Но я поверил своей внучке, Анжеле, а большинство людей верят телевидению. Так почему же Праджна, Лирия, Рания и другие мудрые люди не вещают об истине с экранов, пробуждая ото сна миллионы людей? А вместо этого телеканалы нам показывают одну ложь, учат нас негативу и злу, оглупляют дурацкими передачами и сериалами, от которых уже тошнит! Сколько мы будем еще терпеть происки дьявола? Ведь я мог прожить как миллионы людей и даже не узнать об истине…

– Да, ты прав, старче, – сказала Праджна. – Но ныне наступает новое время. И теперь только от нас зависит судьба Земли – от тех, кто узнал правду. Нам надо утвердить ее в себе и донести всем людям планеты, пока не стало поздно, пока не наступил конец света, – изрекла Праджна.

В благоговейном молчании, чтобы не пропустить ни слова, взирали на неё ученики.

И сказала Праджна:

– Настоящая культура начинается с преображения себя. И хотя человек в нынешнем состоянии ничего не может делать, однако ему надо пытаться вспоминать, напоминать себе и другим о возможности духовного преображения. Так, общими усилиями и помощью Бога, человек может измениться. Важным средством такого напоминания и изменения служат молитвы. Но настоящих молитв очень мало, и их к тому же надо понять. Надо учиться их произносить сердцем, всем существом, а не только языком. И вот сегодня я дам вам молитву моего учителя, Бха-гавана Майтреи, которую Он получил от Бога в безмолвном самадхи, и уже для нас переложил на неповоротливый язык земной. Слушайте же, люди, послание небес!

И очень торжественным голосом, переживая, казалось, каждое слово всем своим существом, Праджна начала по одной фразе, чётко отделяя каждую из них, произносить молитву. Мудрая наставница стремилась передать ученикам состояние, заключенное в каждом слове, дабы люди могли прочувствовать смысл послания:

– Господи, помоги пробудиться и не засыпать. Увидеть себя реально и не забывать. Отделиться от скверны и лжи. Тебе и людям до конца своих дней служить. Позволь волю Твою познать. И дай смирение её принять. Научи прощать и прости мне грехи мои. Любить Тебя и все творения Твои. Позволь навек раствориться в благодати Твоей. И да будет так вечно во славу Твою и во благо людей. АУМ!

Артуру казалось, что какое-то великое понимание нисходит на него в каждой строке… и исчезает. Он не мог его удержать.

«Чтобы это все осознать, надо повторять эту молитву годами», – подумал он.

У Алисы возникло похожее ощущение.

«Как жаль, – подумала она, – что я не до конца понимаю значение каждого слова. Ведь надо воспроизводить то состояние, о котором говорится в каждой строке… Наверно, надо повторять молитву, пока не переживешь её полностью. И стараться быть в таком состоянии как можно дольше».

Руслан тоже думал о том, как достигнуть понимания смысла каждой строки, каждого слова:

«Да, буду стремиться читать молитву, как Праджна, чтобы всем существом её переживать. И так читать эти строки, чтобы и другие люди это чувствовали».

– Постепенно мы с вами изучим каждое слово этой молитвы, – сказала Праджна, – чтобы вы могли пребывать в тех состояниях, о которых тут говорится. А сейчас пока старайтесь её запомнить и выделить то, что вам в ней непонятно, а что понятно – пытаться делать. Например, пытаться прощать, любить, отделять себя от того, что вы считаете плохим, ложным, не отождествляться, думать о том, как служить людям и Богу, настраиваться, чтобы познать Его волю. В каждом действии пребывать в Его благодати. И по мере этого вы поймете первые строки – поймете, что вы все это можете пытаться делать, когда вы помните себя, пробуждаетесь от сна своего воображения, когда видите себя реально, а не ложный образ, созданный обществом – образ самоуничтожения и самодовольства. Только когда вы наблюдаете себя, вы способны увидеть скверну и ложь, и можете отделиться от них. В иное же время вы считаете скверну собой и ложь правдой. Поэтому первые строки здесь самые важные – без них вы не сможете освоить последующие, пробуждаться, видеть себя, отделяться. Этому надо учиться каждый день, каждую минуту. И любовь, и благодать Бога будут вам давать силы, чтоб научиться этому. Поэтому сосредоточьтесь на возвышенных эмоциях, начните с них, чтобы вас наполняли энергия и настрой на исполнение всех других действий, к которым побуждает молитва. Вот так и будет вами достигаться подлинная внутренняя культура, которая сделает вас Боголюдьми.

Внимая Праджне, ученики чувствовали, как пробуждается в них духовная искра, как по сердцам растекается неземной свет. И всё вокруг, все четыре стихии природы, казалось, поют гимн Всевышнему, повторяя слова молитвы, которую Праджна передала людям.

Потерянный смех

На полянке у костра Ная сидела со своими учениками. Все были немного уставшие после похода. Но это была хорошая, приятная усталость, которая радовала тело. Уставшее от постоянного сидения в офисе, перед экраном монитора, простаивания у школьной доски или прилавка в магазине. Сейчас все были просто счастливы от общения с природой, активности и приятных, тонких впечатлений. День клонился к вечеру. В воздухе царила спокойная, теплая атмосфера. Ветер шелестел зеленой листвой. С деревьев свисали спелые яблоки, алыча и сливы. Всюду в траве стрекотали кузнечики. Их нестройный, переливчатый хор и теплота погожего августовского денечка наполняли все существо состоянием умиротворения, беспричинной радости и покоя. Наши путешественники разводили костер. Кто-то носил воду с ручья, кто-то собирал хворост. Кто-то распаковывал рюкзаки и ставил палатки. Работа кипела. Всюду слышались разговоры, веселые шутки и радостный смех.

Один пожилой мужчина, которого все звали Андреич, спросил Наю: – Вот скажите, пожалуйста, я все никак не могу понять. Почему я в детстве был счастлив? Просто так, казалось бы, безо всякой причины. Просто хорошее было состояние. И даже вроде бы и повода особого для этого не было. А я был радостным, веселым каким-то, счастливым. Да и все мои друзья и знакомые говорят, что были счастливы в юности. Все как-то веселились, радовались. Мы жили во времена Советского Союза. Жили, прямо скажем, бедновато. Почти ничего не имея. Но я и мои друзья – все мы были какими-то задорными, радостными, веселыми. Казалось, будто вся жизнь у нас впереди. И нам было очень хорошо! А вот сейчас я стал вроде и богато жить по современным меркам. Я все имею, что положено иметь мужчине в моем возрасте: дом, машину, дачу, гараж. Семью. У меня трое детей и уже четверо внуков. Я по современным меркам неплохо зарабатываю, могу поехать куда угодно и позволить себе все, что пожелаю. Вот только самого главного почему-то нет: состояние радости покинуло меня. Я как будто уже не живу, а просто существую. Как автомат, робот. Живу на автопилоте. Что со мной происходит? Что со мной не так? Объясните, пожалуйста!

– Не отчаивайтесь, – ласково посмотрела на него Ная. – Это проблема всех людей. Дело тут в том, что ребенок еще свободен от всех условностей и ограничений, которые нам навязывает внешний мир. Он спонтанно проявляет свою индивидуальность, без оглядки на то, что о нем скажут окружающие люди. Но с самых пеленок и по мере его взросления взрослые навязывают ему общепринятый шаблон поведения. И заставляют его следовать этому шаблону самыми разными способами. От угроз и увещеваний, до обещаний исполнения его желаний.

– О, точно! – оживился Руслан. – Мне мама всегда говорила: будешь себя хорошо вести, я куплю тебе машинку. А если набедокуришь – поставлю в угол! Когда я был подростком, мне обещали купить игровую приставку и компьютер. А если я плохо себя вел, получал двойки, меня не пускали на улицу, отбирали эти «игрушки» и заставляли заниматься тем, что мне было не интересно. Учить уроки и прочее.

– Верно! – кивнула головой Ная. – Но часто и сам ребенок, стараясь показаться взрослым, копирует этот шаблон у родителей и окружающих людей. Все ведь помнят, как они пытались подражать взрослым. Чопорно себя вести, солидно говорить, носить мамины туфли, или папин галстук. Подражать интонациям голоса и поведению своих родителей.

Все согласливо закивали головами.

– И все, наверное, слышали фразу: «Помолчи – за умного сойдешь», или: «Смех без причины – признак дурачины». Или: «Посиди, полежи, отдохни», «Не бегай, a-то упадешь».

– Да-да! – радостно сказала Анжела. – Я в детстве, когда мне было 10 лет, любила бегать. И в основном бегала с мальчишками. Потому, что девочки в это время уже начинали вести себя «степенно». А мне говорили: «Ты же девочка! Не бегай. Тем более с мальчиками – это некрасиво!». И я перестала бегать – стала, как все…

Анжела грустно вздохнула и пожала плечами.

– Вот так, – произнесла Ная, – постепенно ребенок утрачивает себя, свою Божественную индивидуальность. Становится мертвым, неживым роботом, зато таким, как все. А ведь Бог создал его неповторимым. Веселым, творческим, живым! Бог не делает одинаковых людей. Он создает яркие индивидуальности! Но обществу они не нужны. Ему нужны исполнительные бездумные солдаты. Все в одинаковой форме. Бездушно выполняющие команды начальства и идущие нога в ногу под марш на очередную бессмысленную бойню. Или просто биомашины, «срабатывающиеся до костей» за какую-то очередную идею «светлого завтра». И ей подобные.

– Нет, я не согласен! – пламенно закричал Руслан. – Ведь есть хиппи, панки, эмо, готы. Они не такие, как все. Они протестуют! Они идут против шаблона больного общества. И ему не удалось их усреднить и сделать такими, как все!

– Да, ты прав, Руслан. Когда у ребенка начинает формироваться ум, он видит все уродство общества. Его ложь, его фальшь и механичность, косность и мертвость. Он начинает, так или иначе, сопротивляться навязываемому шаблону. Он выражает это во внешней форме. Например, хиппи отращивают длинные волосы. Эмо носят косые челки и черно-розовую одежду. Панки – гребни и цепи. Готы одеваются во все черное, подводят черным глаза. Всем своим видом они хотят показать, что они не такие, как все. Они сопротивляются общественному шаблону. Каждый подросток, идущий в неформальное движение, хочет показать всему миру свою «непохожесть» на всех вокруг. Он сопротивляется навязываемым обществом стереотипам мышления. Но его сопротивление стихийно, спонтанно. Часто он даже не может его сформулировать умом, выразить его словами. Он просто чувствует, что так, как все, он жить не может и не хочет. Но общество продолжает давить на него со всех сторон и все-таки доделывает свое черное дело. Человеку очень трудно идти на сознательный протест. И многие подростки, вырастая, успокаиваются и становятся в ряды заурядной серой массы, подчиненной общему шаблону.

– Но есть же духовные направления, – возразил Артур. – Там люди борются с шаблоном, развивают реальное видение себя и мира. Они ведь продолжают развивать свою индивидуальность!

– Да, Артур, – согласилась Ная. – Есть такие движения, которые поборники шаблона сейчас окрестили «сектами» и активно борются с ними. Конечно, далеко не каждое духовное движение учит реальному виденью. Большинство уже давно забыли об этом и учат своей традиции, догме. То есть немного другому шаблону, не сильно отличающемуся от общепринятого.

– Но что же делать, чтобы освободиться от шаблона? – спросила Алиса.

– Для этого прежде всего его надо изучать, как все это устроено. То есть надо отслеживать в себе шаблонные мысли, стереотипные реакции, общественные мнения, привычки, обусловленные эмоции. Например, похвалили – обрадовался, поругали – обиделся. То есть постоянно наблюдать за собой, за своими реакциями, проявлениями. То есть поведением. А еще лучше, когда это делает не один человек, а целая группа единомышленников. Так как со стороны-то виднее, с чем ты отождествлен, что тебя губит. И можно указывать друг другу на эти вмонтированные воспитанием механизмы, чуждые душе человека.

– Что же делать, если я их увижу? – озадаченно спросил Андреич.

– Надо стараться отделиться от всего этого. Увидеть со стороны, как ты себя ведешь, как ты выглядишь. А также попытаться вспомнить, проследить, как эта болезнь проникла в тебя. Через кого, каких людей, может быть, учителей в школе, или сверстников, которые тебя окружали. Через что, какие внушения все это проникло и поселилось внутри тебя. Вспомнить, как медленно, постепенно, но верно по мере этого ты менялся. И терял свою божественную индивидуальность. Становился таким, как все. Увидеть свою болезнь. А еще лучше – сутрировать ее до смешного и повеселиться самому над собой, так как смех – это лучший способ разотождествления. Всегда трудно отделиться от зла, если мы серьезно к нему относимся. И когда вы начнете смеяться, хохотать над своей важностью и кичливостью, тогда из-под мусора и обломков шаблона начнет пробуждаться ваша индивидуальность. И к вам опять начнет возвращаться счастье и радость в жизни, потерянные в юности. Чувство важности, гордости собой, кичливости, чванства, так и самосожаление, самоуничижение, подавленность – это костыли, подпорки, на которых держится это дьявольское приспособление. Это шаблон, помогающий правящей верхушке общества держать всех в узде у демона. И пить из нас кровь страдания.

Это похоже на то, что нормального, здорового человека приучают ходить на костылях, говоря, что это «модно», «престижно», что «все так делают». И он вопреки своей воле все-таки учится этому. Ему трудно и неудобно на этих громоздких неуклюжих подпорках, но он учится. Сначала его заставляют это делать все окружающие. Затем он привыкает и даже начинает совершать самостоятельные усилия. Все ему говорят, какой он молодец. И ему начинает даже нравиться ходить на костылях. Он всячески украшает свои костыли. Кто-то – резьбой, кто-то инкрустацией, кто-то серебром или золотом, а кто-то и цветочками, бабочками и ленточками. Не важно. Главное – что каждый приучает себя ходить на костылях. И при этом усиленно внушает себе, как он хорошо поступил, что отказался от хождения на своих ногах и заменил их костылями!

Все весело засмеялись над этой метафорой. Руслан взял две большие палки и пошел, опираясь на них, как на костыли. При этом уморно тряся головой и доказывая всем, что он прав! Вся группа радостно аплодировала ему, говоря, какой он хороший. Что он молодец, что так поступил. Все весело смеялись над его спонтанным проявлением.

– А в это время, – продолжила Ная, когда смех немного поутих, – его ноги атрофируются. И он уже не может начать сразу на них ходить, ему надо этому заново учиться это делать. А это нелегко, это требует времени, усилий и терпения. Еще один бич – это чувство вины, которое нам специально привили, называя некоторые наши свободные проявления греховными. Например, если бы нам внушили, что трогать кончик носа – грех, то мы бы боялись дотрагиваться до него. Стыдились бы этого желания. Чувствовали вину, если не дай Бог, сделали бы это.

Все снова рассмеялись и начали усиленно трогать кончик носа. Артур правой рукой тянулся к своему носу, а левой рукой бил по ней и грозил ей пальцем. Правая рука пряталась на некоторое время за спину, а затем снова начинала тянуться к носу. И так было до бесконечности. Все весело хохотали над его забавной шуткой.

– Так очень многие безобидные проявления, – молвила Ная, – человеку обозначили как греховные. Например, нудизм. Маленький ребенок, если ему жарко, хочет ходить без одежды. Она ему мешает, сковывает его движения, трет в складочках кожи – и он хочет снять ее с себя. И это абсолютно естественное желание. Любое животное стремится избавиться от той одежды, в которую вы его наряжаете. Оно не понимает, зачем ему все эти наряды. Так же поступает и ребенок. Но взрослые: родители, бабушки и дедушки, воспитатели в детском саду ему прививают чувство вины и он начинает стесняться своего тела. Хотя во многих диких племенах люди ходят голые, и это ни у кого не вызывает проблему.

Зачем одеваться, если телу от этого жарко? Но нет – мы должны все равно одевать на себя одежду потому, что так принято. В Израиле, например, в жару местные жители носят жаркие юбки из шерсти, длинные бороды и шляпы. Им не удобно, жарко, плохо в такой одежде, но они все равно ее носят. Почему? – Потому, что так принято. А уж ни о каком нудизме там не может быть и речи. Хотя наше тело само хочет снять с себя все лишнее, если ему жарко.

– Но не заберут ли меня в психушку, – забеспокоился Андреич, – если я буду делать то, что захочу? Даже если это не причинит никому никакого вреда?

– Вполне могут забрать, – подтвердила Ная. – Психушка – это одно из средств загнать человека в шаблон.

– Но как же тогда быть? – не унимался Андреич.

– Есть три выхода жить без шаблона: первый – это суицид, и сейчас эмо очень много говорят об этом. Это даже стало модным. Но суицид – это не самый лучший выход. Лишая себя жизни, человек расписывается в том, что та жизнь, которую ему дал Господь, не нужна. Он отказывается проходить школу совершенства, коей является воплощение на Земле. И, конечно, Создатель таких людей не любит. Он отправляет их как второгодников на новое воплощение. Поэтому суицид не решает проблему. Человек должен не тело свое убивать, а развивать индивидуальность, данную ему Богом.

Второй выход – это быть отшельником, схимником. Так как даже в монастыре будут навязывать свои шаблоны и стараться загнать человека в них. Будут навязывать вместо одних догм другие. И что толку, что уходя в монастырь, человек сменит одну форму несвободы на другую? Сменит одни костыли на другие? В этом нет принципиальной разницы. И это не даст ему возможности стать свободным.

А третий выход – это стать инлирангой, то есть актером и зрителем своей жизни.

– О, как это? – живо заинтересовались все.

– Инлиранг – это актер и зритель драмы жизни. Человек, стремящийся к развитию своей божественной индивидуальности. Он прекрасно знает шаблон в себе и в других, но для вида может сыграть нужную роль. Он осознанно себя так ведет, чтоб быть адекватным в любых обстоятельствах. Но он знает, что это игра и остается ее зрителем. Он становится даже мастером такой игры! И может конгруэнтно проявиться в любых обстоятельствах, создавая о себе нужное мнение. Он ведет себя настолько адекватно и целостно, что никто даже и не подумает, что это игра. И так он быстрее достигает той цели, которая ему нужна. Таким образом, он свободен от шаблона, ведь он сам, по своей воле воспроизводит его. И в то же время инлиранг мастерски воспроизводит любые нужные паттерны, умея перевоплощаться в любую роль. В бомжа и министра, священника и бандита, полицейского и клубного кутилу.

– А как это у него получается? – замотал головой от непонимания Антон.

– Для этого он практикует санс-театр, где учится входить в любую роль не только внешне, но и энергетически. То есть не только внешне показывает те или иные чувства, но и внутренне это очень сильно переживает. Допустим, если он играет Христа, то старается и сам в своем внутреннем состоянии соответствовать ему. Быть в Любви и Благодати, нести учение людям.

– Как интересно! Скажите, пожалуйста, а нельзя ли обучиться Инлиранге? – спросил Руслан.

– Да, мы с вами будем осваивать ее. И прямо сейчас начнем играть санс-театр.

Все радостно загудели.

– Начнем с Вас, Андреич.

Тот сразу же приосанился, выпрямил плечи и с готовностью стал слушать Наю.

– Давайте, прямо сейчас начните разрушать свой шаблон, который сковывает Вас. Вырывайтесь из его цепких лап! Ломайте свою внутреннюю клетку. Клетку Ваших представлений о себе и мире!

– Да, я готов. Что мне нужно делать для этого?

– Для этого вставайте на четвереньки и с лицом полного идиота ходите кругами.

– Я? Как?!.. – от неожиданности Андреич даже поперхнулся. – Разве я могу?

– Главное – начать, просто действуйте. Чувствуете, как сковывает Вас Ваша внутренняя тюрьма?

– Наверное… – неопределенно ответил он.

– Так сломайте же ее стены! Зачем они Вам?

Андреич неуверенно встал на карачки. Было немного странно видеть, как солидный, серьезный дяденька в седых власах, с небольшим животиком стоит посреди поляны на четвереньках и к чему-то готовится. У непосвященного зрителя могло бы возникнуть впечатление, что тот, наверное тронулся умом. Но все присутствующие понимали, что это – духовная практика на разотождествление с ложными представлениями личности. Поэтому все старались сдерживать себя, дабы не рассмеяться, несмотря на всю комичность происходящего. Андреич немного постоял так, преодолевая себя. А затем, оглядываясь на всех, стал корчить уморные рожицы. Его челюсть отвисла, глаза вылезли из орбит. Изо рта потекла слюна. Он начал бегать по кругу и «бодать» то одного сидящего, то другого. При этом что-то нечленораздельно мыча и бормоча себе под нос. В конце концов все не выдержали и заржали от нелепости происходящего.

– Стоп! – скомандовала Ная. – Андреич, наблюдайте, как сковывает Вас шаблон. Что Вам мешает сейчас? Скажите.

– Ну, чувство важности, – тушуясь, ответил он. – Я же директор, я привык к этой роли, сросся с ней.

– Так, хорошо. А еще что?

– Еще страх осуждения. Мне ведь нельзя, чтоб меня воспринимали, как дурака. Вдруг подчиненные слушаться не будут, отвернутся компаньоны? Они ведь должны меня воспринимать серьезно!

– Что ж, хорошее самонаблюдение, – сказала Ная. – А теперь сутрируйте свои важность, страх и посмейтесь над ними.

Андреич немного подумал, затем встал на ноги и, бья себя что есть силы в грудь кулаком, уморно заявил:

– Я важный, очень важный! Все должны знать, как я важен, – выкликал он высоконьким голосочком, срывающимся на фальцет.

Через некоторое время он не выдержал и сам стал смеяться над нелепостью своего заявления.

– А теперь сутрируйте свой страх, – сказала Ная.

Он весь сразу как-то сжался, втянул голову в плечи, сгорбил спину. Его густые соболиные брови встали домиком. И, оглядываясь на всех, как маленький затравленный зверек, он запищал что было силы:

– Ой, боюсь, боюсь! Пожалуйста, не осуждайте меня. Я на самом деле не такой. Я очень солидный, важный и презентабельный. Я – директор! Дребезжащим высоким голосочком звенел Андреич.

Опять был повод всем посмеяться. Некоторые даже попадали на землю, держась за животы.

– Ну, как теперь Ваше самоощущение? – ободряюще улыбнулась ему Ная. – Теперь Вы чувствуете зазор с шаблоном, по которому Вы действовали в жизни и своей индивидуальностью? Понимаете, как он внедрился в Вас? Осознаете, что Вы считали себя своей ролью в фирме? Видите, что Вы были не живым человеком, а просто ролью, функцией во всем этом адском механизме?

– Фу-у-у! – облегченно выдохнул Андреич. – Да! Как-то сразу легче стало. Я так сросся с ролью, что даже не видел, что это не я.

– А теперь давайте смело вставайте на карачки и будьте полным идиотом, – задорно произнесла Ная. – Отпустите себя и позвольте всему этому случиться.

Андреич снова встал на четыре точки опоры, расслабил лицо. А особенно челюсть. И с текущей слюной пополз по кругу, мыча и выкликая какие-то непонятные слова. И, уже ни на кого не оглядываясь, он начал дурачиться по полной. Он тыкался головой в сидящих людей, отбирал у них телефоны и игрался с ними. Затем начал зубами стаскивать с Антона кроссовок. Тот отчаянно сопротивлялся и хохотал. А после Андреич подошел к дереву и стал тереться об него, как кошка, и при этом с удовольствием мурлыкать. Затем он стал «рыть лапами» землю, при этом рыча и тявкая не пойми на кого. Он разошелся настолько, что даже стало складываться впечатление, что он и впрямь «того».

– Хорошо, хорошо, – сказала Ная. – У Вас уже хорошо получается.

– Благодаря Вашим стараниям, – блаженно улыбаясь, произнес Андреич.

– А теперь, Артур, – неожиданно повернулась она к нему, – сыграй пьяного бомжа и грубо отзовись об Алисе.

– Я?.. – растерялся Артур. – Я не могу!!!

– Почему? – спросила Нал.

– Я люблю ее и привык вести себя галантно. Дарить цветы, подарки, читать стихи. И объясняться ей в любви.

– Что ж, это неплохо, что ты это видишь. Но мы играем и у тебя такая задача. Артур неуклюже стал изображать бомжа нерешительно наезжать на Алису. Он взъерошил волосы, вывернул на изнанку свою олимпийку. Затем снял один кроссовок и вальяжно расселся на земле, ковыряя в носу и внимательно разглядывая извлеченное содержимое. Затем, как бы между делом, его взгляд упал на Алису. Он вытер козюльку о штаны, затем оживленно посмотрел на нее и произнес низким скрипучим голосом:

– Ну ты, чувиха! Пошли со мной!

Алиса даже не знала, что ответить. Она впервые видела своего Артура в таком ужасном виде!

– Че ты тут из себя цацу корчишь? – продолжил он, а затем сконфузился и замолчал.

– Стоп! – резко оборвала его Ная. – С чем ты отождествлен? Что тебе не дает сыграть эту роль целостно?

– Ну, с тем, что я должен вести себя красиво. Вдруг Алиса разлюбит меня? – сконфузился Артур.

– Сутрируй тогда эти качества! Посмейся над ними.

Артур стал расхаживать, как павлин из стороны в сторону, гордо подняв голову и любуясь собой:

– Я так красиво веду себя! Я понравлюсь, обязательно понравлюсь, – дурацким голосом пропищал он, а затем не выдержал и расхохотался вместе со всеми.

– Ой, меня бросит Алиса, боюсь, боюсь, что тогда делать? – испуганно метался он между приступами гомерического хохота.

– Ну, что? Стало легче? – спросила Ная, когда его смех немного поутих.

– Да я даже не мог подумать, что это просто роль! Я не мог себя отделить от нее! – с удивлением заявил он.

– Ну, а теперь играй бомжа.

Уже более складно Артур стал ходить из стороны в сторону, разыгрывая из себя расхристанного бомжа. Плевать, сморкаться, почесывать яйца и даже задницу.

Затем он встал, поковырялся в зубах и грязно выругался на Алису:

– Ну че расселась, соска? Не хочешь со мной пошвориться? Типа самая крутая здесь, да? Видали мы таких. Прошмандовка вокзальная! Мокрошелка недотраханная! Молодая сучка!

Алиса даже засмеялась о неожиданности. Хотя она понимала, что это всего-лишь игра, но не знала, как реагировать на такие проявления своего возлюбленного. Хотя все же чувствовалась его нецелостность, скованность и оглядку на то, что же скажут окружающие.

– Ну, для начала пойдет, – весело рассмеялась Ная, – иди, обними ее.

Артур бросился к любимой и обнял ее. Она весело потрепала его по волосам и тоже обняла.

– Молодцы! Ведь то, что вы любите друг друга – это очень хорошо! Это идет из глубины ваших божественных индивидуальностей. Это – не ваша личность. Но все-таки, несмотря на это, надо видеть все, что происходит внутри – все процессы, страхи, отождествления, идущие из ложной личности – и стараться отделить это от божественной индивидуальности. Хорошо. Теперь, Алиса, пришло время практики и для тебя.

Алиса с готовностью и в то же время удивлением посмотрела на наставницу.

– Позаигрывай, пококетничай с Русланом, как бы предлагая ему себя.