Анти-Стариков-2. Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России? Балаев Петр
Так мало того, Лейба сразу после своего идиотского заявления (а историки азартно этот бред называют программой!) отдал распоряжение Главнокомандующему Крыленко прекратить военные действия и демобилизовать армию. Если бы Шойгу получил такое распоряжение от Лаврова, то очень удивился бы. Так же и прапорщик Крыленко удивился, поэтому обратился к Ленину, тот посоветовал плюнуть и забыть…
«По приказу Троцкого русская армия демобилизовывалась» – это фраза из книги Старикова. Демобилизация по приказу министра иностранных дел. Николай Викторович, вам с таким мышлением в политику категорически нельзя! Детям спички давать опасно!
На что Троцкий рассчитывал, когда такой бред выдал? Я думаю, он, испугавшись довольно агрессивно настроенных против мирного договора с Вильгельмом «левых коммунистов», также и Ленина боялся, который на этом договоре настаивал, поэтому понадеялся, что немцы после его «лозунга» воевать не будут, подумают, что если такая пьянка началась, то и необходимости в подписании каких-то бумажек уже не имеется.
Вот в этом весь Троцкий. За что бы он ни взялся, у него всегда выходила полная несуразица.
Немцы, разумеется, позицию главы Советской делегации поняли, как нежелание отвечать чем-то конкретным на ультиматум и возобновили военные действия.
Назревала катастрофа. Первыми с корабля побежали крысы в эполетах. Почти все прикомандированные к делегации в качестве советников и специалистов офицеры Генштаба возвращаться в Петроград отказались, улизнули в Германию.
А германская армия, как того и стоило ожидать, обрушила русский фронт, наши войска побежали…
После срыва переговоров, уже 16 февраля начали поступать сведения о приготовлениях немецких войск к наступлению, германское командование заявило, что 18-го заканчивается перемирие и… Владимир Ильич настоял на срочном созыве заседания ЦК 17-го. С перевесом в один голос вождю удалось продавить решение о возобновлении переговоров. Возобновили. Немцы здесь же выдвинули ультиматум, который был получен 22 февраля: в течение 48 часов признать все требования германской стороны (там были те требования, которые и легли в основу «похабного мира»).
22 февраля «Иудушка» подал в отставку с поста наркоминдела. Обгадился он на этом посту конкретно. С саботажем чиновников старого министерства не справился, матрос Коля Маркин там пресек это безобразие, в самом министерстве почти не появлялся, всё «продвижением революции» занимался, т. е. просто или по митингам бегал, или сидел в Смольном и мозги умными речами пудрил народу, да представителю Франции Жаку Садулю расписывал свою роль большую… Первое же дело, которое ему было поручено в качестве наркома – переговоры с Германией, позорно провалил…
А 24 февраля В. И. Ленин решил, что уже хватит уговаривать своих соратников и заявил, что если на предстоящем заседании ЦК его предложение не пройдет, то он с этими баранами дела больше иметь не желает, из Комитета выйдет, обратится к рядовым членам партии и с ними начнет борьбу против безответственных товарищей. Терпение вождя лопнуло. Да и нельзя уже было медлить, всё на волоске висело.
Ультиматум Ильича напугал большую часть его противников. В стане «левых коммунистов» началась паника. Те из них, кто еще не совсем потерял голову в борьбе за идею революционной войны, стали колебаться. Ленину удалось добиться большинства голосов – 7, против – 4, воздержались – 4.
Из 15 членов ЦК РСДРП(б) – 8 человек (4+4) фактически встали в позу против лидера партии. Причем, в условиях, когда германские войска уже находились у Нарвы, непосредственно угрожали Петрограду. Вот каким местом думали эти «левые коммунисты»? Они не понимали, что если немцы Петроград оккупируют, то положение Советской власти будет почти катастрофическим. И не только потому, что в столице был самый революционный пролетариат. Петроград в дореволюционной России – самый крупный промышленный центр. Революционную войну эти деятели чем потом собирались вести? Златоустовскими саблями?
И фамилии оппозиционеров: против – Бухарин Н. И., Урицкий М. С., Бубнов А. С., Ломов Г. И.
Это члены ленинской гвардии? Или это члены какой-то другой гвардии, Ленину противостоящей?
Посмотрим и на воздержавшихся: Троцкий Л. Д., Иоффе А. А., Дзержинский Ф. Э., Крестинский Н. Н.
Тоже – «гвардейцы»? Из них только Дзержинский колебался в «соответствии с курсом», то к Ленину прислонялся, то к Троцкому, был искренне сомневающимся человеком, остальные…
Еще эта четверка воздержавшихся отметилась на историческом заседании ЦК своим заявлением, которое тоже можно считать историческим. Полюбуйтесь: «Как и 17 февраля, мы считаем невозможным, подписывать сейчас мир с Германией. Но мы полагаем, что с теми огромными задачами, которые встали перед пролетарской революцией в России после германского наступления и встанут особенно после отклонения германского ультиматума, может справиться только объединённая большевистская партия. Если же произойдёт раскол, ультимативно заявленный Лениным, и нам придётся вести революционную войну против германского империализма, русской буржуазии и части пролетариата во главе с Лениным, то положение для русской революции создастся ещё более опасное, чем при подписании мира. Поэтому, не желая своим голосованием против подписания мира способствовать созданию такого положения и не будучи в состоянии голосовать за мир, мы воздерживаемся от голосования по этому вопросу».
На выделенное обратите внимание. Как вам? Они, уроды, уже и Ленина довели до того, что он был готов к войне с ними, и сами не прочь были повоевать с Ильичом, только немцы немного мешали. Тоже их к «ленинской гвардии» причислим? Или пока не будем спешить?
Да и голосовавших «за» не обойдем: Ленин В. И., Свердлов Я. М., Сталин И. В., Стасова Е. Д., Зиновьев Г. Е., Смилга Г. Я., Сокольников Г. Я. Трое последних в списке стояли до последнего за войну, только ультиматум Владимира Ильича их образумил. Тоже «гвардейцы»?
Я писал, что именно в событиях, связанных Брестским миром и кроется загадка так называемых сталинских репрессий. Я буквально пунктиром прошелся по ситуации в партии в начале 1918 года, но разве уже не понятно, совсем не те люди были соратниками Владимира Ильича, которые нам представлены «историками»?
Именно события конца 1917-го – начала 1918 года позволяют выдвинуть версию: Владимиру Ильичу противостояла мощнейшая группа «соратников», многие из которых были старыми большевиками, только авторитет и гений Ленина как тактика позволили не допустить этих людей к реальной власти в годы Гражданской войны. Владимир Ильич фактически парализовал их деятельность, и перед смертью сумел поставить во главе партии большевиков своего самого близкого товарища, Иосифа Виссарионовича Сталина (те, кто считает должность Генерального секретаря чем-то вроде начальника канцелярии, пусть таблетки от приступов глупости пьют, хоть среди них много и уважаемых мною историков).
Сталин, группа его сторонников и были настоящей ленинской гвардией, именно их деятельность обеспечила победу в Гражданской войне, восстановление народного хозяйства, индустриализацию. После смерти своего вождя эта группа вела постоянную борьбу с антиленинской (с антиленинской, а не антисталинской!) оппозицией, до самого последнего момента надеясь на благоразумие членов этой шайки. И только когда противники решились на откровенно подрывную деятельность, направленную на захват власти, часть их была уничтожена. Только часть, как показали дальнейшие события.
А вот реабилитация после убийства Иосифа Виссарионовича «жертв репрессий», свидетельствует о том, что к власти в СССР все-таки прорвалась именно антиленинская партийная группировка, которая, прикрываясь ленинскими лозунгами, начала проводить политику антиленинскую, закономерно приведшую к реставрации капитализма.
И как-то в унисон звучали трагические куплеты о «позорном мире» из уст антиленинской оппозиции в РСДРП(б) с такими же кантатами в исполнении хора белогвардейской сволоты, меньшевиков и эсеров, явных марионеток Антанты…
Мне друг подарил замечательную книгу «Иосиф Виссарионович Сталин. Краткая биография», издание 1948 года. На странице 69: «В тяжелые дни Брестского мира, когда решалась судьба революции, Сталин вместе с Лениным твёрдо отстаивал большевистскую стратегию и тактику против предателя Троцкого и его сподручного Бухарина, которые вкупе с англо-французскими империалистами хотели поставить молодую, неокрепшую Республику Советов под удар германского империализма». Вот так вот.
Владимир Ильич всех переиграл. Он вынудил англо-французскую коалицию сражаться с Германией в одиночестве, что окончательно обескровило их войска. Потом это сказалось на всем ходе интервенции. А Германию подставил под разгром политикой затягивания переговоров и требованием не перебрасывать крупные соединения на Западный фронт. Вот именно это и лежало в основе ленинского плана. Не хотел Владимир Ильич кровью русских солдат воевать с немцами, при этом сделав ставку на то, что Германия войну проиграет.
Не на немецкий пролетариат он рассчитывал, а именно на поражение кайзера от Антанты. Странное заявление? Да? А мне еще более странно читать у маститых мэтров противоположное.
Они Ленина вообще-то читали? Например, такое: «Я знаю примеры в истории народов, когда подписывался гораздо более насильнический мир, когда мир этот отдавал на милость победителя жизнеспособные народы. Сравним этот наш мир с миром Тильзитским; Тильзитский мир был навязан победоносным завоевателем Пруссии и Германии. Этот мир был настолько тяжел, что не только были захвачены все столицы всех германских государств, не только были отброшены пруссаки к Тильзиту, что равносильно тому, если бы нас отбросили к Омску или Томску».
Вот это – «Тильзитский мир» – рефреном проходит во всех статьях и выступлениях Владимира Ильича в те дни. Если вы поинтересуетесь, судьбой Тильзитского мирного договора между Пруссией и наполеоновской Францией, то вам станет понятно, что Ленин почти в открытую говорил: Брестский мир просуществует только до момента неизбежного поражения Германии от стран Антанты. Как только Германия на Западе будет разбита, так сразу Брестский мирный договор превратится в фикцию. Без всякой немецкой революции.
Теперь, в заключение, давайте еще кое-что из творения Николая Викторовича прочтем, две цитаты. Причем цитаты взяты из текста на одной странице.
«Всем участникам схватки за мировое господство становится понятно, что 1918 год должен стать последним и решающим годом войны. И Антанта, и немцы готовятся к решительной схватке. Только германцы готовятся к наступлению, а «союзники» к обороне. Немцы, повалив Россию, теперь надеются мощными ударами разгромить остатки Антанты. Им надо наступать. «Союзники» наоборот, знают, что смертельный вирус большевизма неизбежно перекинется на германскую армию, а следом за этим и на немецкий народ. Опыт России показывает, что метастазы пропаганды, наложенные на внутренние трудности, дают блестящий результат. Надо только подождать пока Германия рухнет сама».
И вторая цитата: «Германское командование старается опередить своих соперников из Антанты и нанести удар, не дожидаясь концентрации на континенте большой массы прибывающих американских войск».
Мне кажется, что человек просто не в состоянии понимать, что он пишет. Если надо просто подождать, пока Германия сама рухнет, то зачем концентрация большой массы войск нужна? Стариков, наверно, думал, выкладывая это на бумагу, что английским и французским солдатам было скучно ждать, когда рухнет Германия, поэтому из США им прислали 2 миллиона поп-рок-кантри-исполнителей для организации веселого досуга.
И наконец, революция в Германии началась 9 ноября 1918 года. Только вот в чем дело – к поражению немецкого государства она никакого отношения не имеет. Так же, как и разгром под Цусимой русского флота не связан с революцией 1905 года.
«Майн Кампф», конечно, книга занимательная в плане того, что Гитлер в ней разоблачил себя сам максимально откровенно. Только не каждому ее читать полезно. Некоторые после ее прочтения себе на бритых лысинах свастики накалывают, а кое-кто оттуда «откровения» вылавливает и потом носится с этими «бриллиантами» как кот с привязанной к хвосту консервной банкой, уже совсем ничего не соображая, оглушенный «тайной века».
Поражение Германии из-за революции в Первой войне – это именно трактовка Адольфа Шикельгрубера, специально изобретенная для компрометации своих политических противников. На самом деле, к моменту начала революции, командование кайзеровской армии просило перемирия у Антанты, фронт уже разваливался. Революция была следствием поражения, а не наоборот. Кстати, в своей известной записке П. Н. Дурново прозорливо об этом писал – о возможной революции у немцев после проигрыша в войне.
Значение Брестского мира переоценить невозможно. По сути, после самой Великой Октябрьской социалистической революции, это было второе по значению политическое событие в истории России XX века. Давайте даже не будем касаться самого социального аспекта революции, но ведь абсолютно ясно, что национализация промышленности и банков в результате ее, просто ликвидировали влияние иностранного колониального капитала в России.
Наша страна впервые за несколько столетий получила полный суверенитет. Абсолютный. О какой полной независимости Империи можно было говорить, если Павла Первого гвардейская мафия убила сразу же, как только его политика стала угрожать англо-русской торговле? Если кто-то сегодня утверждает, что он был убит в результате заговора, организованного и оплаченного Британией, то пусть этот «кто-то» вопрос себе задаст: а почему правящая элита, устранившая царя, взяла английские деньги? И если элита так легко подкупалась англичанами, то о каком государственном суверенитете можно вообще в таком случае рассуждать? О банановом?
Как только попробовали проводить собственную политику на Балканах, так сразу – Крымская война. И после нее побежали просить займы у вчерашнего врага – Франции. Рассказывают анекдот, что Александр Третий на европейские вопросы даже от рыбалки отвлекаться не считал нужным… Это только анекдот. Ради кредитов парижских этот царь свое самолюбие засунул в одно место и терпеливо слушал гимн под названьем «Марсельеза» с очень замечательными словами о ему подобных тиранах. Перетоптался, «рыбачок». Это независимость?
Думаете, Николай Второй по собственному желанию в войну с Тройственным союзом влез? Куда бы он делся, если отец последнего царя накинул на империю французскую удавку? На этой удавке и затащили Россию в бойню.
Кайзеру Германии, собственно, война с русскими тоже мало упиралась, ему интересно было Францию подербанить и у англичан рынки отобрать. Но Вильгельм был политиком грамотным, поэтому знал, что русские в финансовой вассальной зависимости у Антанты. И если даже кузен Ники захочет в стороне отстояться, то в этой стороне гарантировано от своей аристократии получит по кумполу табакеркой, или шеей в шарфике туго запутается. Поэтому война с Францией им и планировалась как война одновременно и с Россией, так он ее и начал.
Отставленный министр Дурново гениальностью не отличался, но видел, что «куда ни кинь – всюду клин» и спасение усматривал только в смене страны-сеньора, ни о какой самостоятельной русской политике даже не помышлял.
Для кого Президент заявил о выходе России в 1918 году из войны, как о национальном предательстве? Для дураков? Сам он тоже так думает? Что-то сомнения у меня насчет того, что он так считает, серьезные. Все-таки человек по должности и внешней политикой занимается, поэтому элементарно прогнозировать должен уметь. Ну, бились бы до победного конца, захапали бы всё, что по условиям секретных договоров с Антантой нам причиталось, всяких Галиций, Польш, куски на Балканах… И что с этими кусками делать? Рвань-нищета дополнительная. Своей что ли мало? Ясное дело, туда вбухивать нужно было бы деньги, потому что взять с этой нищеты нечего было. А где деньги брать? Контрибуции с Германии? Германию без нас Англия с Францией обгладывали, и то не смогли убытки военные компенсировать, а немцев довели до голода. Прибавьте Россию к делящим послевоенное немецкое «богатство» – крохи. А еще и долги… Кредитов же набрали! Чтобы по ним платить – новые пришлось бы брать. Просто так никто не дал бы. Это уже была бы полная финансовая кабала.
Некоторые говорят, что зато у царя золота были тыщи тонн, мол, никаких проблем с долгами… Можно, конечно, нарубить слитки на куски, назвать их рублями и не морочиться с печатаньем на бумаге картинок. При этом забыть, что деньги – товар, и золото – товар, и чтобы на один товар, который скушать нельзя, одеть на себя нельзя, из которого колеса для паровоза и трубы для белого парохода не сделаешь, получить другой, нужный для хозяйства, товар, деньги должны быть чем-то обеспечены, другим товаром. Бумажные деньги можно частично обеспечить золотом. А золотые – чем? Да, конечно, они сами по себе уже золотые, поэтому… И кому нужны такие деньги, на которые купить можно только эти же деньги?
Вот и бегал бы русский царь в альтернативной победной реальности с золотыми самородками по мировому базару, уговаривая скупить их у него за франки и фунты, потому что занимал он у друзей своих не слитки драгоценных металлов, а бумажки с цифрами. Еще и золото ушло бы за долги по цене чугуна.
А на освоение Дальнего Востока точно не нашлось бы лишних средств, вот там и разгулялись бы японцы с американцами…
О Проливах даже говорить не приходится, Дурново написал всё доходчиво – проку от них никакого. Только обиженная Турция под боком – та еще забота была бы. Единственное, на волне победного угарного патриотизма, самодержавие еще некоторое время продержалось бы. А учитывая то, что попавший в окончательную финансовую зависимость вождь тунгусов был бы удобной фигурой для его спонсоров зарубежных, некоторое время длилось бы достаточно долго.
Вот оцените бессовестность людей: в результате революции страна получила полную независимость, скинула с себя ярмо иностранного капитала, благодаря «похабному миру» выжила в условиях почти невозможных и с этого именно началось создание того национального богатства, суверенного, а не колониального, богатства, которое мастерски после 1991 года и… Разве один я должен заботиться о добром имени Владимира Ильича? Я, что ли, заводами-фабриками завладел?
С. К. Шойгу так выразительно перекрестился на купола, когда на длинном черном кабриолете выезжал парадом командовать… Да на Мавзолей креститься надо, там поклоны бить лбом в брусчатку, там лежит тело человека, благодаря гению которого способный мальчик из Тувы не овец в отаре считает со всеми своими способностями, а министром обороны ядерной державы стал.
Еще и сама процедура заключения и ратификации мира будет очень интересна тем, кто считает Ленина диктатором. Пусть считают. Только что может более демократического: сначала было принято решение на заседании Центрального Комитета партии, члены которой были в большинстве в правительстве, потом – Всероссийский Центральный исполнительный комитет. После – подписание. Затем – одобрение на съезде партии большевиков. И ратификация на 4-м Чрезвычайном Съезде рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. И везде с борьбой, прениями жестокими, расколами, ультиматумами, коалициями… Вам, уважаемые любители рисовать большевиков диктаторами, что-нибудь не хватает для осознания демократического характера власти?
Глава 9. Заговор послов
Вот пишет Стариков: «…участь самого Рейли совсем незавидна. В ходе чекистской операции «Трест», много позже он будет выманен в Советскую Россию и арестован. Чтобы его английские хозяева не беспокоились – в печати появится сообщение, что британский шпион Сидней Рейли был застрелен при попытке перехода советско-финской границы. На самом деле он жив и активно сотрудничает с ГПУ, делясь опытом и помогая молодой большевистской спецслужбе вставать на ноги. И эта помощь будет столь ощутимой, что британцы заподозрят подвох. Придётся Рейли официально умереть ещё раз.
Чекисты признают, что британский шпион у них, на нём висит заочный приговор по «Делу послов», отменить смертную казнь нельзя. В один из дней 1923 года труп «расстрелянного» Рейли выставляется на всеобщее обозрение на Лубянке. Столь странная демонстрация покойника призвана убедить британскую разведку МИ-6, что больше никаких её секретов и методик работы чекисты не получат. На самом деле, Сидней Рейли проведёт весь остаток жизни в комфорте, но лишённый свободы, под постоянной охраной. Его вклад в формирование ЧК-ОГПУ огромен…».
Большей части моих читателей разъяснять, что Стариков сочинил чушь, не требуется. Но специально для членов его политической партии разжую.
Сначала этот господин пишет, что «супершпиона» Сиднея Рейли чекисты в ходе операции «Трест», как последнего салабона в разведке, заманили в Советскую Россию и повязали. Вроде бы понятно любому обладателю нормального мозга высшего млекопитающего, Сиднею, этому прототипу Бонда, противостояли такие асы в шпионских играх, что ловить там британцам было нечего. Это же насколько виртуозно была поведена операция, если знаменитый шпион купился на подставу и сам поехал в страну, откуда всего несколько лет назад чудом успел смыться после провала «заговора послов»! Да еще зная, что на нем смертный приговор висит!
А потом г-н Стариков выдал, что чекисты получили от британца какие-то методики и секреты, да еще этот горе-разведчик огромный вклад в формирование ЧК-ГПУ внес!
Во время допроса на Нюрнбергском трибунале фельдмаршала Паулюса, задали этому горе-полководцу вопрос: а правда ли, господин Паулюс, что Вы обучали в плену высший командный состав Красной Армии искусству воевать?
Битый Красной Армией фельдмаршал с достоинством ответил на этот идиотский вопрос: «Если вы знаете, как мастерски армию под моим командованием полководцы РККА сварили в котле под Сталинградом, то зачем глупости спрашиваете? Меня преподавателем даже в школу сержантов они не взяли бы! Мне их учить нечему было».
Так чему мог чекистов научить Рейли? Каким таким методикам и секретам, если они его в ходе операции «Трест» переиграли вчистую? Нормальный человек сделал бы вывод, что спецслужбы страны Советов уже в то время превзошли по «методикам» британскую разведку, но явный англофил Стариков все равно пишет о могуществе МИ.
Члены ПВО могут меня, конечно, спросить: а почему тогда ГПУшники Сиднея не расстреляли? Зачем и как они его использовали? Они же члены ПВО, поэтому им и это надо разъяснить. Шпионов не особо интересно стрелять совсем не потому, что они могут научить методам и секретам работы тех, кто их ловит успешно. Если и вправду Рейли не шлепнули сразу, и даже, как лидер ПВО утверждает, он своей смертью умер, живя в комфорте, то вывод из этого единственный только возможен: батрачил этот «Джеймс Бонд» на ГПУ в поте лица, не за страх, а за совесть! Не учил «методикам», а пахал, как папа деревянного мальчика Буратино. Во-первых, сдал всё и всех после ареста, чем заслужил отмену расстрела. Во-вторых, долгие годы ему приносили фотографии всех прибывающих из Туманного Альбиона в СССР граждан, а Сидней добросовестно опознавал лиц на этих фото и откровенно рассказывал, что он о них знает… Потому в МИ-6 и появились сомнения в его смерти – черт знает сколько их агентов, наверно, засыпалось…
После этого, конечно, нет смысла разоблачать сочинения Старикова о «заговоре послов» и эсеровском мятеже в 1918 году, всё то, что он изложил в главе «Как «союзники» поссорились с большевиками». Смысл? Он же только на такое способен: «Большевики удивили своих «союзных» родителей». И все члены стариковской партии теперь барабанят в свои бубны и дуют в сопелки – Ленин агент англичан. Идиотизм.
Конечно, я кое-что из текста Старикова буду цитировать в дальнейшем, но только причины, ход и последствия событий 1918 года с версией Николая Викторовича ничего общего не имеют…
Большевики во главе с В. И. Лениным мало того, что подстроили «союзникам» и немцам грандиозную бяку, заключив Брестский мир, заставили воюющие стороны молотить друг друга в одиночестве, до окончательного взаимного истощения, так еще и декретов таких напринимали, что английские и французские «предприниматели» просто взбеленились от невиданной еще в мировой истории «наглости»…
О национализации банков
(Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета)
В интересах правильной организации народного хозяйства, в интересах: решительного искоренения банковой спекуляции и всемерного освобождения рабочих, крестьян и всего трудящегося населения от эксплуатации банковым капиталом, и в целях образования подлинно служащего интересам народа и беднейших классов – единого народного банки Российской Республики, ЦИК постановляет:
1. Банковое дело объявляется государственной монополией.
2. Все ныне существующие частные акционерные банки и банкирские конторы объединяются с Государственным банком.
3. Активы и пассивы ликвидируемых предприятий перенимаются Государственным банком.
4. Порядок слияния частных банков с Государственным банком определяется особым декретом.
5. Временное управление делами частных банков передается совету Государственного банка.
6. Интересы мелких вкладчиков будут целиком обеспечены.
Принят на заседании ЦИК 27 (14) декабря (1917 г.)
Если учитывать, что доля иностранного капитала в 1914 году составляла 42,6 % совокупного основного капитала 18 главных акционерных банков России, то это был «кидок» грандиозный!
Эти индейцы… ой! – эти русские посмели бусы, т. е. франки и фунты стерлингов присвоить! Этого большевикам никто бы не простил, само собой разумеется.
Но «индейцам» этого показалось мало. Они справедливо рассудили, раз топор войны зарыт, и вигвамы на Босфоре ставить желание прошло, то с какого это перепуга они должны платить то, что бывший вождь, смещенный курултаем, назанимал у ирокезов?
«Декрет об аннулировании государственных займов
21 января (3 февраля) 1918 г.
1. Все государственные займы, заключенные правительствами российских помещиков и российской буржуазии, перечисленные в особо публикуемом списке, аннулируются (уничтожаются) с 1 декабря 1917 г. Декабрьские купоны названных займов оплате не подлежат.
2. Равным образом аннулируются все гарантии, данные названными правительствами по займам различных предприятий и учреждений.
3. Безусловно и без всяких исключений аннулируются все иностранные займы…».
А к тому времени царское правительство умудрилось занять у своих европейских партнеров примерно на 12 млрд. рублей конвертируемой валюты! Рубль в те годы вряд ли меньше 1000 нынешних стоил, поэтому 12 млрд. умножьте на 1000 и прикиньте размеры «кидалова».
Наверно, если вас не переклинило окончательно на англо-саксонском заговоре, имеющем целью разрушение Российской империи, то можете представить себе, сколько потеряли капиталисты Англии и Франции в результате русской революции. Такая власть им не упиралась никаким боком. Её надо было свергать. Любым путем.
До заключения Брестского мира большевиков еще терпели, посольства Антанты, конечно, демарш совершили, уехали из Петрограда в Вологду. Но контактеров оставили, мелких сошек посольских вроде Локкарта. Эти мелкие сошки, оставшись без присмотра старших товарищей, решили проявить себя на ниве дипломатии. Брюс Локкарт, Жак Садуль (француз), и Раймонд Робинс (американец), оставшись в Москве за глав миссий, развернули лихорадочную деятельность, направленную на то, что бы убедить свои правительства в необходимости сотрудничества с большевиками против немцев.
Сами послы, сидя в Вологде, на деятельность своих подчиненных смотрели крайне неодобрительно, послы были людьми взрослыми, в политике прожившие большую насыщенную жизнь, поэтому замков на песке не строили, приходилось молодой дипломатической поросли прыгать через головы непосредственного начальства. Американец так разошелся, что его на полном серьезе на родине стали считать большевиком, нахлебался он потом проблем с этим по уши.
Оболганный Стариковым француз Жак Садуль, вообще фортель выкинул – вступил в партию Ленина и в Красную Армию, засыпал письмами общественных и культурных деятелей Франции, в которых клеймил агрессивную по отношению к Советской России политику правительства родной страны… В 1927 году Советское правительство наградило его орденом Красного Знамени.
Локкарт, вообще-то из России выехал в сентябре 1917 года. И только 3 января 1918 года был назначен дипломатическим агентом для связи с Советским правительством, только и января поднялся по трапу на борт крейсера, который его доставил к берегам Советской Республики, а принят был Лениным аж 1 марта 1918 года. Не было этого британца у нас во время всех драматических событий, связанных с советско-германскими переговорами. Поэтому написать такое:
«Подведём итог большевистской дипломатии:
– начало переговоров с Германией и подписание соответствующего перемирия привело к приостановке перевозок германских войск на запад;
– ведение консультаций и обсуждений не давало возможности немцам делать это;
– заявление Троцкого привело к тому, что перемирие было расторгнуто, но результатом этого стал обратные перевозки немецких солдат с Запада на Восток!
Брюс Локкарт и Жак Садуль могли уверенно вертеть дырки для орденов на своих парадных фраках и мундирах» – мог только Стариков. А современные российские «историки» почему-то хранят гробовое молчание по этому поводу. Причина этого молчания не в том ли, что «историки» стоят на точке зрения своей «исторической науки»: чем больше на Ленина навоза вываливается, тем это научнее?
Вся история с британским посланником Локкартом и его подельником Рейли могла бы послужить хорошей основой для сценария убойной кинокомедии, наподобие «Тупой, еще тупее». В первой книге я высказал мысль, что хваленная английская разведка годилась только для деятельности среди диких бедуинов, но там, где им противостояли люди с нормальным логическим мышлением, англичане постоянно попадали в комические ситуации в качестве объектов для стёба. ВЧК в 1918 году от души над ними поглумилась.
Узнав в Лондоне о русской революции, о намерении Советов выйти из мировой мясорубки, Брюс Локкарт решил, что настал его звездный час. Он возомнил себя знатоком России и большевизма, убедил премьер-министра Ллойд Джорджа, что с Лениным можно договориться и что он сможет добиться от Совнаркома восстановления Восточного фронта. Ллойд не то чтобы поверил этому молодому прощелыге, но подумал: чем черт не шутит?! А этот посольский клерк вроде как и язык знает русский, может и правда что выйдет, терять-то всё равно уже нечего…
Наделили Брюса полномочиями, какие он просил, подчинили ему всю деятельность посольства, всех секретных сотрудников, и отправили в Москву. 12 января этот пижон, отправляясь в командировку, забрался по трапу на борт крейсера «Ямурт», и произнес фразу, которая, как он, наверно, рассчитывал, должны была войти в анналы истории: «Великая авантюра началась!»
Вместо авантюры началась комедия.
В помощь Брюсу выделили «супершпиона», одесского еврея Соломона Розенблюма, известного широкой публике под именем Сиднея Рейли (а вы думали, что он англичанином был?). Этого Соломона английская разведка завербовала еще в самом начале века, что было совсем не трудно: «шпион» был прирожденным авантюристом с криминальными наклонностями, его было на чем «прихватить». Ходили слухи, что в начале своего жизненного пути Розенблюм даже отравил одного богатого пастора, чтобы заполучить в жены его вдовушку вместе с наследством. Короче, такой же разведчик, как из коровьей лепешки шницель… Но, так как отморозков среди сотрудников спецслужб Англии было мало, а героев еще меньше, то уговорить настоящих спецов ехать в страну, с правительством которой разорваны дипломатические отношения – проблематично. Шпионы тоже жить хотят, и поэтому всегда, как только их контрразведка берет с поличным, сразу заявляют: консула подавайте! Только в присутствии консула говорить буду!
В Москве 1918 года про консула можно было не вякать, консулов не было, поэтому шпион рисковал сгинуть без всяких дипломатических заморочек…
И за неимением ничего стоящего, агента Сиднея зачислили на службу в МИ-6, присвоили ему звание лейтенанта и отправили на родину предков помогать Локкарту.
Прибыв в Москву эта «шоколадка «Твикс»» сразу побежала в НКИД устанавливать рабочие контакты. Там напоролась на Лёву Троцкого, который приветливо встретил иностранных «туристов». Вот очень стоит прочесть переписку представителя французской военной миссии, большого друга Советской России, Жака Садуля, чтобы представить реальную личность Бронштейна! Рекомендую категорически!
Лёва Троцкий, любитель рисануться перед публикой, особенно если эта публика прибыла из просвещенной Европы, изобразил из себя вершителя судеб России в полном соответствии с системой Станиславского, т. е. максимально убедительно. Ходить на работу в комиссариат иностранных дел, в здание бывшего Министерства иностранных дел, Троцкий не очень любил, там сидели противные ему гады – бывшие царские чиновники, а теперь советские служащие, которые за спиной крутили наркоминделу дули и строили рожи. Они этого фигляра раскусили сразу, еще во время саботажа. За Троцкого работал в комиссариате матрос Маркин, с которым бюрократы шутки шутить остерегались. Но перед Совнаркомом нужно было изображать деятельность наркоминдела, иначе без пайка оставили бы, и Троцкий изображал – сутками напролет пудрил мозги Локкарту и Садулю.
Брюс гордился собой и телеграфировал в Лондон об успехах своих дипломатических, принимая всерьез болтовню и дружеское похлопывание по плечу со стороны «льва революции», пока не грянул Брестский мир. Локкарт осознал, что дружеские посиделки с Троцким оказались просто потерянным временем и засуетился, почувствовав, что почва уходит у него из-под ног, миссия была провалена с треском. 1 марта ему удалось пробиться на встречу с Владимиром Ильичом Лениным, но результат встречи оказался печальным – Советы воевать не собирались и не собираются. Ленин, глумясь над незадачливым британцем, пообещал оказывать Германии «пассивное сопротивление».
Это была катастрофа. С этим в Англию возвращаться было нельзя. Чичерин достаточно точно высказался о деятельности Локкарта: «Мировая война имела своим результатом то, что и те, и другие ее участники считали нужным временно жить с Советской республикой в мире или прикидываться желающими с нею мира. Со стороны Англии эта политика выразилась незадолго до заключения Брестского договора в виде посылки в Москву со специальной миссией бывшего генерального консула в Москве Локкарта, который был приверженцем соглашения с нами Англии и который позднее бросился очертя голову в заговоры против советской власти, чтобы искупить в глазах своего правительства свою предшествующую линию по отношению к нам».
Пока Локкарт гробил свой досуг в беседах с Троцким на темы международной политики, Соломон Розенблюм создавал в России агентурную сеть, воспользовавшись тем, что ему правительством Англии была выдана на руки значительная сумма в валюте. Учитывая давнишнее пристрастие этого прохиндея к антиквариату, можно предполагать, сколько было потрачено фунтов на подкуп недовольных Советской властью граждан и сколько – на старинные финтифлюшки из драгоценных металлов. Нет, кое-кого, конечно, Рейли завербовал, он не был настолько глуп, что бы казенные средства, отпущенные на шпионскую деятельность, полностью потратить на свое хобби коллекционера, и убедил Брюса, что сваливать пока из России преждевременно, тем более, что неистраченный остаток денег придётся вернуть в кассу МИ-6… В кассу деньги возвращают только конкретные лохи, а не супершпионы…
И эти два чудика уговорили власти метрополии оставить их еще на немного в Москве. Их и оставили. Уже начинала разворачиваться интервенции, глаза и уши в логове большевизма командованию оккупационных войск нужны были позарез. Правительство Великобритании согласилось даже не высылать из Лондона советских дипломатов, опасаясь, что в ответ из Москвы напинают Локкарта.
В начале июля 1918 года вспыхнул мятеж левых эсеров, Стариков в своей книге притянул буквально за уши английских шпионов к организации этого мятежа. Но стоит только поинтересоваться личностями лидеров левых эсеров, особенно Марии Спиридоновой, так сразу же станет ясно – там нечего было делать вербовщикам. Спиридонова была просто идейной на всю голову, таких не вербуют, подходить к идейным с «нескромными» предложениями – стопроцентный провал.
Локкарт и Рейли могли приписывать себе какую-то роль в тех событиях, могли даже отчитаться о потраченных на шелковые чулки для революционной фанатички Марии деньгах, но это пусть на их совести будет…
А вот сведения о том, что во время суматохи, связанной с мятежом, Рейли подкатывал к латышским стрелкам с предложением вознаградить их достойно, если они на историческую родину уедут, вполне правдоподобны. Именно потому правдоподобны, что на это мог решиться только английский шпион: предлагать самым преданным революции людям предательство революции. Я представляю, как смеялись чекисты, когда латышские стрелки рассказали им о предложении Рейли.
Николай Викторович пишет: «Прибыв в Москву 7-го мая 1918 года, Рейли почти сразу встретился с двумя высокопоставленными большевиками: управделами Совета народных комиссаров Бонч-Бруевичем и заместителем народного комиссара иностранных дел Караханом. Письмо и обаяние сделали своё дело: уже через три недели Рейли имел документы на имя чекиста Георгия Релинского! Вместо уничтожения заговоров и заговорщиков, ЧК предоставляла им прекрасную «крышу» для свободного осуществления задуманного».
Вот что получается, если ботан-экономист начинает рассуждать об оперативно-розыскной деятельности. Кому мог понторез Сидней демонстрировать свой чекистский мандат? Швейцару перед дверями ресторана? Извозчику, чтобы вёз на явку, усерднее нахлестывая коня? Любой оперативник вам скажет, что удостоверение, если вы не являетесь сотрудником спецслужбы, может пригодиться только для развода лохов и больше не для чего. Демонстрировать шпиону этот мандат в любом серьезном государственном учреждении – палево страшное. Даже сегодня, когда удостоверения имеют средства защиты от подделок, палево. Стариков настолько далек от реальной жизни, что не знает элементарного – удостоверение это только информация о том, кем является его предъявитель. Пусть сделает себе корочку полковника ФСБ и попробует заявиться к участковому инспектору полиции с просьбой показать какие-нибудь служебные документы или оказать содействие в каких-то действиях, если мне не верит. Правда, потом придётся в наручниках ему посидеть в «обезьяннике»… Конечно, в ЗАГС можно заявиться с фальшивой корочкой и попросить посмотреть книгу регистрации брачующихся, там женщины может и не догадаются позвонить в отдел кадров конторы, название которой на удостоверении написано, но ЗАГС шпиону зачем, что он там полезного найдёт для себя?
А вот в любую серьезную контору с подделкой не сунешься. Там одному мандату не поверят, справки наведут. И если Рейли действительно взял удостоверение чекиста, то он бараном был вообще запредельным. Понятно, что у него мандат мог быть не липовым, по одной из существующих версий, но в ЧК аккуратно поступали запросы из всех мест, которые этот авантюрист посещал: а служит ли в вашем ведомстве Георгий Релинский? И по этим запросам чекисты даже не отрывая от стульев задниц контролировали шпиона эффективнее, чем с помощью наружки.
Но если Рейли с мандатом от ВЧК выглядит таким же разведчиком, как и Стариков экспертом по шпионам, то в истории с телефоном для Дзержинского он просто вообще запредельный лох. Вернее, лох конкретный, как из анекдота:
– Мама, а чего меня во дворе пацаны лохом называют?
– Да какой же ты лох, сынок?!
– Да говорят – конкретный!
Есть слухи, что литературный и киноперсонаж Джеймс Бонд, якобы срисованный с Рейли, получил погоняло «агент 007» по телефонному номеру 007. Будто бы летом 1918 года Рейли подсунул Дзержинскому автоматический коммутатор фирмы «Белл» на 100 номеров с аппаратами с дисковым набором номеров (вертушкой). Феликс Эдмундович не смог устоять перед импортной блестящей штукой, но один телефон Сидней установил у себя. На этот коммутатор была заведена вся правительственная связь, у Ленина был номер 001, у Дзержинского – 007. А сам коварный английский шпион установил у себя на квартире параллельный с телефоном Феликса Эдмундовича аппарат. И когда кто-то из советского правительства набирал 007, звонил главному чекисту, то звякал телефон и на квартире у Рейли, тому оставалось только снять трубку и слушать все секретные переговоры Дзержинского.
Если история с телефоном правда, то у меня вообще нет слов. А она вполне может быть правдой, если моё мнение об уровне интеллекта английских разведчиков не ошибочно. Мало того, что они обеспечили телефонной связью Совнарком, так еще и получили тонны лапшы на уши в виде дезинформации из аппарата Дзержинского…
Не проверить, откуда импортный аппарат правительственной связи появился у него в кабинете, Феликс Эдмундович не мог по определению. Он не только был «железным», но еще и не дураком. Он прошел такую школу подпольщика, т. е. школу противостояния именно спецслужбам, что курсы контрразведчика ему проходить не требовалось, молокососами в этом деле были по сравнению с ним Джеймсы Бонды.
Дзержинский… Железный Феликс.
Знаменательно, что снос памятника этому патриоту России (я не оговорился – именно патриоту России), одному из самых пламенных коммунистов, явился почти сакральным действом, послужившим началом слома СССР. А из окон здания на Лубянке трусливо наблюдала за тем, как на шею бронзовой статуи глумливо накидывали петлю и потом тащили ее краном, андроповская шушера, присвоившая себе гордое имя «чекист». И пока карабкались на статую с тросом, как черти по трубе, ничего не соображающие сопляки в модных джинсах, вываренных до клоунской расцветки в кооперативных кастрюлях, эта андроповская шушера жгла агентурные дела на организаторов той ночной вакханалии…
Впрочем, «контору», которая «забыла» и выкинула из своей истории имя еще одного человека, который стоял у истоков её создания – Климента Ефремовича Ворошилова, ничего другого ждать и не могло, кроме этого позорища…
Только реальному кретину могла в голову заскочить мысль, что сотрудники ВЧК позволили бы гулять по московским квартирам всяким английским агентам без присмотра. Тем более что эти агенты прибыли в Советскую Россию совершенно легальным путем, даже получили, как дипломаты, бумажки с печатями в органах рабоче-крестьянской власти с предписанием содействовать им в их дипломатической деятельности.
Но вот сам процесс выдворения из страны этих горе-дипломатов ничего общего не имеет ни с каким-то заговором левых эсеров, ни с какой-то местью каким-то заграничным хозяевам большевиков. Просто началась война. Не гражданская. Анормальная война между Антантой и Советской Россией. О причинах я уже писал – «кидок» союзников царя на деньги после национализации, и легко прогнозируемые перспективы выхода России из положения колонии в лидеры мировой экономики. Для незнакомых с азами марксизма и считающих строительство социализма экспериментом, повторюсь – Ротшильды не были дураками набитыми, они-то как раз марксизм изучали, они знали, что капитализм победил феодалов потому, что включал в активную экономическую жизнь большее число людей. А социализм ВСЁ население делает экономически активным. Поэтому, как и монархии всей Европы, не дожидаясь результатов «эксперимента», начатого Великой Французской революцией, сразу же начали пытаться давить её военной силой (если кто-то всерьез воспринимает английскую пропаганду об ужасах, которые творили во Франции якобинцы, то это их личные пристрастия к источнику пропаганды, не более того), так и империалистическое окружение Советской России сразу же начало собираться в поход, упаковав в «туристические» рюкзаки пушки и пулеметы, на новых «экспериментаторов».
Брежневские идеологи напрочь выкинули из истории СССР такие слова: «Свергнутые Октябрьской социалистической революцией, российские помещики и капиталисты стали сговариваться с капиталистами других стран об организации военной интервенции против Страны Советов. Они ставили себе целью разгромить рабочих и крестьян, свергнуть Советскую власть и закабалить снова нашу страну. Началась гражданская война и интервенция. Советское правительство объявило социалистическое отечество в опасности и призвало весь народ к борьбе. Партия большевиков подняла рабочих и крестьян на отечественную войну против иностранных захватчиков и буржуазно-помещичьей белогвардейщины». Как вы думаете, Сталин читал свою биографию, хоть и краткую?
Вот именно это и надо понимать – началась отечественная война против иностранных захватчиков, чтобы адекватно оценивать «заговор трех послов». Я намерено этот посольский «заговор» помещаю в кавычки, и чекистскую операцию по его «раскрытию» – в тот же парный знак препинания.
Потому что ни заговора не было, ни его раскрытия. То, что случилось на исходе лета 1918 года в Москве, называется по-другому. Это была успешная спецоперация ВЧК по выдворению из страны разведчиков-дипломатов стран-агрессоров, проведенная настолько мастерски, что выдворение не дало повода противостоящей стороне заявить о том, что Советская Россия, грубо нарушив дипломатическую неприкосновенность сотрудников посольств, проведя обыски в их резиденциях, арестовав дипломатов, де-юре объявила войну Антанте.
В середине 1918 года уже стало ясно, что Германия находится на грани военной катастрофы. Сил и средств у кайзера против коалиции Англии, Франции и США не было, 2 миллиона американских солдат решали исход Первой мировой войны бесповоротно.
В такой ситуации можно было думать о решении новой проблемы – возникновение на месте государства бывшего союзника Республики Советов, реинкарнации Парижской коммуны, вызвавшей в своё время лютую ненависть всех европейских режимов. Только реинкарнированный ребенок родился уже сразу великаном по сравнению с тем, против кого объединились в XIX веке бывшие враги, поэтому задушить этого новорожденного следовало до того, как он на ноги встанет.
Еще в начале марта 1918 года началась интервенция Антанты на севере России, в конце мая Антантой было инспирировано восстание Чехословацкого корпуса, международная агрессия против Советов уже вовсю разворачивалась. А в это время в Москве и Петрограде болтались какие-то непонятные личности, вроде Локкарта и Рейли, называвшие себя дипломатами, шастали с разными разговорами к членам правительства, встречались с разными политическими деятелями…
По факту, страны, Антанта и Советская Республика, находятся в состоянии войны, а дипломаты одной воюющей стороны ведут какую-то свою деятельность на территории другой. А чем они могли заниматься на территории противника, надеюсь, ясно без дополнительных пояснений – только разведкой и организацией диверсий. Кто-то может себе представить Шуленбурга, раскатывающего по прифронтовой Москве 1941 года на «хорьхе»?
Совнаркому, естественно, присутствие в столицах представителей дипмиссий нужно было как зайцу мотоциклетный руль. Именно Москва и Петроград были центрами организации Красной армии, центрами организации сопротивления иностранной интервенции, можно было просто стоять на улицах и считать количество войск, марширующих под «Мы смело в бой пойдем…», да расспрашивать на вокзалах о маршруте эшелонов. Более важной разведывательной информации придумать сложно.
«Дипломатов» следовало выдворить за пределы Советской России. Их присутствие в столице наносило безопасности молодого государства рабочих и крестьян значительный ущерб даже без всяких заговоров. А выслать их было нельзя по той же причине, что и поднять войска по тревоге до 22 июня 1941 года. Выдворение сотрудников дипмиссий могло быть истолковано, как фактическое объявление состояния войны.
Можно подумать, что в условиях начавшейся открытой интервенции это было уже не важно. Да нет, важно. Очень важно. Дело в том, что Советское правительство просто вывело страну из мировой бойни, не примкнув ни к одной из противоборствующих сторон, заявив и продемонстрировав своё миролюбие. Поэтому взять и объявить после этого войну России не могло ни одно из государств, бывших «союзников», без того, чтобы не нарваться на внутриполитические проблемы. Народы всех стран уже устали от длившейся почти 4 года мясорубки, просто не поддержали бы свои правительства, которые без повода начали бы агрессию против вчерашних «братьев по оружию», единственная вина которых была в том, что они штыки в землю воткнули.
Нужен был повод. Любой. Любое агрессивное действие Советов. Вот выдворение дипломатических «контактеров» и могло им стать. Ведь страны Антанты очень остроумно «разорвали» дипломатические отношения с Россией: просто не признали новое правительство, послов вывезли из столицы, а некоторых дипломатов оставили.
Поэтому обе, противоборствующие уже, стороны были заинтересованы в высылке дипломатов Антанты. Одним, Советам, мешала их разведывательная деятельность, другим нужен был повод для официального объявления состояния войны в ответ на агрессивные действия.
Можно было обвинить «контактеров» в шпионаже, конечно. Но это очень скользкий путь. На следующий день английские газеты вышли бы с заголовками примерно такого плана: «Агрессивная политика Советов! Подлые инсинуации в адрес сотрудников дипмиссий!»
Требовалось что-то значительней. Самое значительное – организация правительственного переворота. И чтобы – с поличным! С железными доказательствами! Чтобы явно видно было – кто агрессор.
Только сами Локкарт и Рейли что-то не спешили организовывать перевороты. Сидней хотя бы служащую ВЦИК завербовал, а Брюс, похоже, увлекся романом с сексапильной Мурой Брудберг, забыл вообще, зачем его посылали в Россию (что взять с молодого обалдуя?!).
И тогда под руководством Ф. Э. Дзержинского такой «заговор» был организован. Была проведена операция с классической подставой…
Те, кто провел лично хоть одну оперативную разработку, могут оценить отношение чекистов к британским разведчикам, как к откровенным профанам в профессии. Сама операция может вызывать только издевательские насмешки над Джеймсами Бондами.
Всё было сделано просто до идиотизма.
Феликс Эдмундович отправил в Петроград двух латышей-чекистов, те шлялись по всем злачным местам старой столицы, изображая из себя контрреволюционно настроенных офицеров, пока в морском клубе не выпили на брудершафт с английскими моряками, рассказывая антисоветские анекдоты. Британская разведка наживку заглотила сразу. «Контрреволюционеров» после почти двух месячной проверки вывели на морского атташе посольства Великобритании Кроми.
Теперь оцените уровень хваленной английской разведки, которой некоторые борцуны с «оранжевыми» революциями приписывают организацию свержения самодержавия. Этими чекистами были бывшие латышские стрелки Ян Буйкис и Ян Спрогис. Оперативники без пяти минут неделя. Джеймсы Бонды за два месяца не только не смогли раскусить этих парней, но даже не смогли установить настоящее место их службы!
Дальше началась уже настоящая оперетта. Товарищи Яны были представлены самому Сиднею Рейли. Этот шпион всех времен и народов сходу высоко оценил «морально-деловые» качества латышских парней, прикидывающихся русскими офицерами, после чего Кроми собственноручно накатал им рекомендательные письма для самого Брюса Локкарта.
У нормальных людей, в нормальных разведках, для выхода на связь с резидентом используются пароли. Приходит, например мужик по адресу, стучит три раза в дверь и спрашивает у хозяина квартиры о продаже славянского шкафа. Но это у нормальных. Британцы пишут письма.
Легко представить хохочущего Дзержинского, который читал эти послания, представленные ему его сотрудниками. И можно прикинуть, как охарактеризовал человек, значительную часть своей жизни проведший в подполье, в противоборстве с царскими жандармами, уровень английских спецслужб. Вряд ли он рассчитывал, что «дипломаты» сразу же начнут собственноручно документировать свою шпионскую деятельность и эти документы раздавать направо и налево.
Следующим актом этой оперетты была просьба со стороны Брюса к «офицерам» познакомить его с лицом непременно значительным. Ну и познакомили. С самим Эдуардом Берзиным, командиром латышских стрелков, несших охрану Кремля. Англичане радостно обнимали столь значительного человека, водили его по своим конспиративным хатам, засвечивая всю агентурную сеть, везде с упоением обсуждали открывающиеся возможности по свержению большевистской власти, рисуя схемы переворота, сочиняя новые рекомендательные письма и оформляя расписки на выдачу денег для подкупа охраны Кремля.
31 августа чекисты «накрыли» эту контору. В Петрограде был проведен обыск в консульстве Соединенного королевства. Что вообще за рамками «дипломатического этикета». Но просто горе-шпионы такой компромат уже на себя собственноручно оформили, что о правилах «этикета» можно было не думать. Кроми пытался помешать обыску, начал стрелять в сотрудников ЧК, одного убил. Думаю, при этом он кричал своим соплеменникам: «Сэры, жгите всё! Все бумаги!» Сжечь не успели. Кроми шлёпнули. Консульство вытряхнули и нашли там документы, по прочтении которых под метелку вычистили не только английскую агентуру, но и французскую, и американскую.
Взяли и Брюса Локкарта. Правда, на следующий день по указанию Якова Свердлова его отпустили. Некоторые думают, что Свердлов был английским агентом, поэтому приказал отпустить этого «дипломата». Эти некоторые, такие, как Н. В. Стариков, изображают из себя спецов в разведывательной деятельности, с этой деятельностью сталкиваясь только на сеансе просмотра «Семнадцати мгновений весны». Локкарта выпустили в расчете, что он начнет метаться и побежит по явкам, которые могли быть не установлены в результате проведенной операции. Выкорчевывать следовало всё!
Только Свердлов и ВЧК думали, что Брюс – разведчик, хоть и тупой. Но Брюс оказался…
Вместе с ним 1 сентября, у него на квартире, прихватили и широко известную в то время Муру Будберг, его пассию. Так вот, ночью 1 сентября их арестовали, утром Локкарта отпустили, а 4 сентября он сам пришел в ВЧК просить, чтобы вернули свободу и его любовнице.
Я бы многое дал, что бы присутствовать в ВЧК при обсуждении нашими спецами этой ситуации, жаль, что машина времени – это только фантастика. Но, наверняка, вся контора Дзержинского просто плакала от хохота над этим «Ромео».
Муру отпустили. Но, гады юморные, Брюса посадили… Вообще садисты – сначала держали на Лубянке, потом на квартире, куда его приходил навещать Петерс. При этом Петерс брал с собой эту Мурку, в его присутствии Локкарт с ней общался чисто платонически. Чем потом занимался британский шпион, страдающий половой неудовлетворенностью, можно только предполагать, но только не планированием следующего заговора…
Иностранные подданные, участники этого «заговора», французы Вартамон и Гренар, англичане Рейли и Локкарт, таким образом, были вынуждены покинуть пределы Советской России. Одни убежали, вернее, им, скорей всего, дали убежать, чтобы не возиться потом с выдворением. Да и сам по себе побег был признанием вины. Даже Локкарта отпустили, может, не только за тем, чтобы дополнительные связи выявить… Неинтересны были Советской власти эти «дипломаты». Они и Туманному Альбиону стали не очень интересны. Карьера Локкарта пошла под откос, запихнули этого донжуана коммерческим секретарем в Прагу, потом он и вовсе дипломатическую службу покинул, уже во время Второй мировой войны взяли его назад клерком в МИД.
Рейли, конечно, был не таким овощем, как его собрат по «заговору», это был фрукт. Правда, дурнопахнущий. Его и использовали по назначению, для фабрикации провокаций и фальшивок, подобных «Письму Зиновьева», пока чекисты не прихватили этого проходимца в 1925 году.
Но вот их русские подельники предстали перед революционным трибуналом. Суровым и беспощадным. Ага. Очень суровым. В самый разгар «красного террора», в конце 1918 года. Как раз в то время, когда баснописцы «белой идеи» рассказывают о кромешном ужасе, накрывшем Россию, когда, якобы, гимназистов вычисляли по следу от гимназической фуражки на голове и безжалостно кровавые комиссары их из наганов в расход пускали. Чем след от гимназической фуражки от следа другой фуражки или картуза отличается, правда, не очень понятно. Сами рабочие и комиссары, вроде, тоже картузы и фуражки носили, а не тюрбаны.
25 ноября 1918 года всю эту гоп-компанию из агентов иностранных разведок начали судить. 20 человек предстало перед трибуналом. Зачем-то кровавые большевики предоставили им 15 защитников. И начался «террор».
На квартире Сиднея Рейли прихватили подполковника Фриде А. В. Ну, с этим понятно, приговорили к расстрелу и лоб зеленкой помазали. Все-таки с поличным взяли. Вместе с А. В. Фриде на той же квартире находилась и гражданка Мария Фриде. А вот ее, вместо того, чтобы изнасиловать в комендатуре ЧК и потом пристрелить (а что? Это же обычная практика чекистов была, как рассказывали «очевидцы»), приговорили к пятерке тюрьмы. А через два года, звери кровожадные, освободили по амнистии.
Компанию по расстрельному приговору А. В. Фриде составил и гражданин К. Д. Каламатиано, который изо всех сил оправдывался тем, что он просто передавал коммерческую информацию американцам, а шпионом не был, потому что Америка была страной в то время нейтральной. Суровые трибунальцы ему не поверили. В приговоре написали – в расход. Потом заменили расстрел 20 годами тюрьмы, а (не падайте только!) через 3 года амнистировали и гражданин Каламатиано уехал в Эстонию.
Еще 9 человек приговорили к 5 годам тюрьмы. Это за шпионаж – 5 лет тюрьмы! И не в мирное время, между прочим, а в уже воюющей стране.
Дальше еще веселее. Служащая ВЦИК, которую завербовал сам Сидней Рейли, нарвалась аж (внимание!) – на 3 месяца тюремного заключения, 3 месяца! Сатрапы!
А восемь человек из числа подсудимых трибуналом вообще были оправданы.
Вот эта «кровавая расправа» происходила, между прочим, еще тогда, когда В. И. Ленин только поправляться начал после покушения на него, когда партия призвала к беспощадному террору против контрреволюции.
Недаром, Владимир Ильич ругался, что вместо террора постоянно какая-то размазня получается, никто этот террор ни во что не ставит. Все хотят быть добренькими, не осознавая, к чему эта «доброта» ведёт.
Конец же истории с «заговором послов» стал последним штрихом в истории гражданской войны. После удаления этих «дипломатов» ситуация в молодой Советской Республике стала прозрачной, как вода в озере Байкал. Страна уже давно вступила в период войны с внешними агрессорами, просто оставалась некоторая политическая двусмысленность. После того как в Москве не осталось дипломатических представительств интервентов, эта двусмысленность испарилась.
А Гражданская война? А Гражданская война к тому времени уже была окончена победой Советской власти, о чем В. И. Ленин написал в «Очередных задачах Советской власти»: «…задачей нашей партии было завоевание политической власти и подавление сопротивления эксплуататоров. И эта задача отнюдь не исчерпана до конца, и ее невозможно игнорировать, ибо монархисты и кадеты, с одной стороны, их подголоски и прихвостни, меньшевики и правые эсеры, – с другой, продолжают попытки объединиться для свержения Советской власти. Но, в главном, задача подавления сопротивления эксплуататоров уже решена в период с 25 октября 1917 г. до (приблизительно) февраля 1918 г. или до сдачи Богаевского. На очередь выдвигается теперь, как очередная и составляющая своеобразие переживаемого момента, третья задача – организовать управление Россией, Разумеется, эта задача ставилась и решалась нами на другой же день после 25 октября 1917 года, но до сих пор, пока сопротивление эксплуататоров принимало еще форму открытой гражданской войны, до сих пор задача управления не могла стать главной, центральной. Теперь она стала таковой. Мы, партия большевиков, Россию убедили. Мы Россию отвоевали, – у богатых для бедных, у эксплуататоров для трудящихся. Мы должны теперь Россией управлять. И все своеобразие переживаемого момента, вся трудность состоит в том, чтобы понять особенности перехода от главной задачи убеждения народа и военного подавления эксплуататоров к главной задаче управления».
Поклонники и последователи брежневских идеологов от истории могут ухмыляться на это мое утверждение сколько хотят. Они могут мне приписывать непонимание Ленина, вырывание его слов из контекста. Но тогда пусть и к Сталину эти претензии адресуют. Потому что мою версию о том, что еще весной 1918 года была завершена гражданская война в России победой Советов, подтвердил сам Иосиф Виссарионович:
«Бывали дни, когда наша страна находилась в еще более тяжелом положении. Вспомните 1918 год, когда мы праздновали первую годовщину Октябрьской революции. Три четверти нашей страны находилось тогда в руках иностранных интервентов. Украина, Кавказ, Средняя Азия, Урал, Сибирь, Дальний Восток были временно потеряны нами. У нас не было союзников, у нас не было Красной Армии, – мы ее только начали создавать, – не хватало хлеба, не хватало вооружения, не хватало обмундирования. 14 государств наседали тогда на нашу землю. Но мы не унывали, не падали духом. В огне войны организовали тогда мы Красную Армию и превратили нашу страну в военный лагерь. Дух великого Ленина вдохновлял нас тогда на войну против интервентов. И что же? Мы разбили интервентов, вернули все потерянные территории и добились победы».
Это отрывок из его речи, произнесенной на Параде 7 ноября 1941 года. Теперь найдите в ней слова о гражданской войне. Получается?
Глава 10. Измена
Совсем недавно министр Мединский написал статью, в которой:
«…назову пять коротких тезисов, которые предлагаю использовать для общественного обсуждения при выработке единой платформы национального примирения:
– признание преемственности исторического развития от Российской империи через СССР к современной России;
– осознание трагизма общественного раскола, вызванного событиями 1917 года и Гражданской войны;
– уважение к памяти героев обеих сторон Гражданской войны, искренне отстаивавших свои идеалы и не виновных в массовых репрессиях и военных преступлениях;
– осуждение идеологии террора как политического инструмента – «революционного» или «контрреволюционного»;
– понимание ошибочности ставки на помощь зарубежных «союзников» во внутриполитической борьбе».
Я даже не буду останавливаться на втором и четвертом тезисах. А по двум оставшимся… Господин Мединский, разве это не легализация предательства, «ставку на помощь зарубежных «союзников» во внутриполитической борьбе» называть «ошибочностью»? Генерала Власов тоже ставку сделал «во внутриполитической борьбе» такую, что потом его за шею повесили, как предателя. Не пальчиком погрозили за «ошибочность», а просто удавили, как собаку. И генерала П. Краснова тоже.
Вы не забыли, что Российская Федерация является правоприемницей СССР? И лица, которые во время СССР числились в государственных преступниках, таковыми должны считаться и в РФ, если их невиновность не установлена в судебном порядке. Или есть желание выплачивать компенсации родственникам «ошибавшихся», пострадавшим морально и материально после утраты кормильцы, незаконно подвергшихся «террору»? Мало Вам проблем с Катынью?
Еще и «уважение к памяти героев обеих сторон Гражданской войны, искренне отстаивавших свои идеалы и не виновных в массовых репрессиях и военных преступлениях»!
Нормальное такое отстаивание идеалов с «ошибочной» ставкой на «помощь зарубежных «союзников».
Ладно, хватит о грустном. Лучше о смешном.
До 50-х годов, пока не стали появляться разные «Адъютанты его превосходительства», советская пропаганда рисовала белых генералов в нарочито карикатурном виде, как дешевых паяцев на арене передвижного шапито.
Потом нам начали объяснять, что это представление о них было ошибочным, там о-го-го! какие головы мыслящие были у предводителей армий контрреволюционных. Дообъяснялись до героизации. На самом деле карикатурные образы этих деятелей были принципиально верными. Я писал уже о идиотизме капитана Щастного, которому Советская власть обеспечила головокружительную карьеру, но он представил себя флотским Наполеоном… Сухопутные Наполеоны были того же плана.
Когда советское правительство объявило о демобилизации старой армии и создании новой, то что должны были делать офицеры демобилизованных войск, если они с головой дружили и желали заниматься военным делом, к которому призвание чувствовали? Конечно же, бежать на открывающиеся мобилизационные пункты, пока много было свободных вакансий. Так половина офицерского корпуса и поступила. И половина генералитета. В результате, Красная Армия получила отборный командный состав, даже тестов IQ не потребовалось.
А такие, как Колчак, Корнилов, Алексеев, Деникин, Краснов… Если не знать истинную подоплеку действий этих горе-полководцев, то многие моменты той войны выглядят предельно странно. Малочисленную Добровольческую армию под командованием сначала Корнилова, а затем Деникина, красные гоняют, как паскудного кота, по донским степям, а рядом находятся сильные казачьи части Краснова, но генералы грызутся между собой, как бешенные волки, причем все они против красных воюют. Чехословацкий корпус поднял антисоветский мятеж, и при этом помог Советам взять в плен Колчака, врага Советов. Колчак и Семенов декларировали одну и ту же цель – борьбу с большевизмом, но друг друга смертельно ненавидели и силы дробили, даже когда явление пушного зверька стало надвигающейся реальностью. Деникин из Феодосии уплыл на красивом военном корабле в Англию, поцапавшись с Врангелем… Какая-то собачья свадьба, а не единый антибольшевистский фронт.
Но стоит на эту генеральскую свару наложить противоречия между Англией, Францией, Японией, Германией… в процессе их интервенции, как всё становится на свои места. Вот потому и карикатурное изображение личностей, которых Мединский и Стариков называют русскими патриотами и героями, является изображением абсолютно достоверным, как говорится, исторически правдивым. Потому что если на проститутку напялить штаны с лампасами и мундир с аксельбантами, то получится карикатура на генерала. А если генерала приодеть в мини-юбку, то это будет карикатура на проститутку. Как ни крути, но героического образа не получается…
История войны Советской Республики с империалистическим окружением, известная как Гражданская война и иностранная интервенция, это еще и история массового предательства офицерского корпуса бывшей царской армии. Переход военнослужащего на службу к иностранному государству хоть в профиль, хоть в анфас – предательство. Тем более, если это государство нападает на твою Родину.
«Ошибочность ставки на помощь…», говорите, господин Мединский? А кто помощь просил, фамилии почему не озвучили? Ну так вот, никто из руководителей белого движения никогда ни у какого государства помощи не просили. Никто и никогда. У них не было права просить помощь у государств. У них была только обязанность исполнять приказы командования. И обращаться за содействием только по команде, к своему непосредственному начальству в лице командования «союзных» войск.
Вот именно это обстоятельство хрущевско-брежневская советская историография почему-то старательно утаивала. Именно так, потому что в сталинском освещении та война выглядит несколько по-другому. А позднее командующие белыми армиями были представлены фигурами самостоятельными. Результат мы видим: Н. В. Стариков, к примеру, называет их русскими патриотами, В. Р. Мединский ведет речь об искреннем отстаивании идеалов.
Переройте всю литературу об адмирале Колчаке, максимум, что вы там найдете, это предположение о его шпионаже в пользу Англии. Чушь. Никаким шпионом адмирал не был. По счастью (для самого Колчака – к несчастью, конечно), французское командование от этого «Верховного правителя», ставленника англичан, избавилось при первой же возможности, передав прямиком в руки Иркутской ЧК, там адмирала допросили с составлением протокола. Флотоводец юлил во время допроса как заяц, но основное из него чекисты вытянули:
«…я пошел к английскому посланнику в Токио сэру Грину и высказал ему свою точку зрения на положение, заявив, что этого правительства я не признаю и считаю своим долгом, как один из представителей бывшего правительства, выполнять обещание союзникам; что те обязательства, которые были взяты Россией по отношению союзников, являются и моими обязательствами, как представителя русского командования, и что поэтому я считаю необходимым выполнить эти обязательства до конца и желаю участвовать в войне, хотя бы Россия и заключила мир при большевиках. Поэтому я обратился к нему с просьбой довести до сведения английского правительства, что я прошу принять меня в английскую армию на каких угодно условиях. Я не ставлю никаких условий, а только прошу дать мне возможность вести активную борьбу».
Адмирал только напрямую не сказал, в какой войне он хотел дальше участвовать, слова «Германия» назвать постеснялся. Стеснительный какой. Только выбирать – с кем воевать, на какой фронт его пошлет король британский, офицер английский, каковым Колчак просился стать, выбирать не вправе. Куда пошлют, там и будешь. Сам же это и подтвердил:
«Недели через две пришел ответ от военного министерства Англии. Мне сначала сообщили, что английское правительство охотно принимает мое предложение относительно поступления на службу в армию и спрашивает меня, где я желал бы предпочтительнее служить. Я ответил, что, обращаясь к ним с просьбой принять меня на службу в английскую армию, не ставлю никаких условий и предлагаю использовать меня так, как оно найдет это возможным».
Сначала англичане планировали, если верить показаниям допрашиваемого, перебросить Колчака на месопотамский фронт, но: «В Сингапуре ко мне прибыл командующий войсками генерал Ридаут приветствовать меня, передал мне срочно посланную на Сингапур телеграмму от директора Intelligence Departament осведомительного отдела военного генерального штаба в Англии. Телеграмма эта гласила так: английское правительство приняло мое предложение, тем не менее, в силу изменившейся обстановки на месопотамском фронте (потом я узнал, в каком положении дело, но раньше я не мог этого предвидеть), считает в виду просьбы, обращенной к нему со стороны нашего посланника кн. Кудашева, полезным для общего союзнического дела, чтобы я вернулся в Россию, что мне рекомендуется ехать на Дальний Восток начать там свою деятельность, и это с их точки зрения является более выгодным, чем мое пребывание на месопотамском фронте, тем более, что там обстановка совершенно изменилась».
По-моему, вопросов о том, в каком качестве Колчак руководил антисоветским движением в Сибири и на Дальнем Востоке, больше быть не может. Изменив Отечеству, бывший русский адмирал добровольно поступил на службу в армию государства, которое к тому времени ввело уже в Россию оккупационный контингент, и, являясь военнослужащим армии страны, ведущей военные действия против его Родины, вступил в командование антисоветскими войсками. Вопрос: какую войну вел Колчак? Гражданскую? Тогда и солдаты дивизии СС «Галичина» вели гражданскую войну с СССР…
Если с Колчаком все предельно ясно – английский офицер, командующий войсками сибирских сипаев, в чем он сам и признался, то с руководителями следующего центра контрреволюции ситуация… такая же ясная, причем настолько, что выглядит до предела комичной. Только это представление клоунов на военно-политической арене для наших предков кровью большой обернулось.
Уже через неделю после Октябрьского переворота бывший главнокомандующий русской армией М. В. Алексеев, в срочном порядке перебравшийся после революции из Петрограда в Новочеркасск, обратился с воззванием к русскому офицерству, призывая собирать котомки и ехать к нему на Дон для спасения Родины и чести, еще и чтобы стоять на страже гражданской свободы, «в условиях которой хозяин земли русской, её народ, выявит через посредство свободно избранного Учредительного Собрания державную волю свою».
Уже даже из этого воззвания было совершенно отчетливо видно, что спасать Родину и честь собралась до предела лживая тварь, ведь именно свергнутое большевиками Временное правительство созыв Учредительного собрания откладывало на неопределенное будущее, а новая власть сразу же объявила о подготовке к выборам в него. Ни о каком Учредительном собрании, естественно, проститутка в штанах с лампасами не думала, о чем откровенно призналась в письме монархисту Шульгину: «…Относительно нашего лозунга – Учредительное Собрание – необходимо иметь в виду, что выставляли мы его лишь в силу необходимости. В первом объявлении, которое нами будет сделано, о нём уже упоминаться не будет совершенно. Наши симпатии должны быть для вас ясны, но проявить их здесь открыто было бы ошибкой, так как населением это было бы встречено враждебно». Т. е., они и собирались «в первом объявлении» после того, как развесят комиссаров на фонарях, а быдло загонят в стойла, известить «хозяина земли русской, её народ» о том, что пусть он гуляет среди березок и не лезет своим простонародным рылом выражать «державную волю свою».
Зато сразу началось выставление на торги генеральской задницы в условиях рыночной конкуренции. На каждом углу это тело начало декларировать принципы «верности союзническим обязательствам России в войне».
Читать бесплатно другие книги:
