Мамин интеллект: Как рождение детей делает нас умнее Эллисон Кэтрин
Тактика воинствующего материнства
Действуя в одиночку или в составе таких авторитетных групп, как «Матери площади Мая» или «Матери против вождения в нетрезвом виде», женщины часто задействуют тот самый статус, который, по мнению большей части общества, заставляет их интересоваться исключительно домом. К примеру, Хиллари Клинтон в статье о здравоохранении, опубликованной в New York Times Magazine в 2004 году, призналась, что писала свой текст за кухонным столом. После вторжения США в Афганистан писательница Барбара Кингсолвер жаловалась: «Такое ощущение, что стоишь на детской площадке, а мальчишки вокруг визжат „Это он начал!“ и кидаются камнями… А я все оглядываюсь, будто вот-вот подойдет чья-нибудь мама и скажет: „Мальчики! Мальчики!“»
Часто женщины предпринимали еще более решительные шаги, как это сделала Кэтрин Грей: брали детей на руки, в буквальном смысле слова, или использовали их фотографии – как пронзительный символ чистоты намерений. Активисты Американского общества трезвости – одного из самых влиятельных движений – опубликовали плакаты, где матери стоят в окружении детей. Они хотели показать стране, как уязвимы семьи, где отцы страдают от запоев. Даже суфражистки печатали фотографии детей, словно говоря, что материнский долг наделяет их и правом политического голоса. На одной из открыток того времени изображены шагающие дети с лозунгом: «Голосуйте за наших матерей».
Возможно, важнейшим проявлением трансформации, через которую проходит любая мать, является осознание своей роли защитницы, сопровождающееся обострившимся восприятием опасностей этого мира. Как вы уже прочитали выше и как говорила с трибуны Грей, в этой роли усиливается эмпатия, мы видим ситуацию с позиции потенциальной жертвы. Бремя ответственности, которое столь многие из нас ощущают, часто лишает женщину покоя, заставляет решиться на совместные действия.
Лидер феминисток Джейн Аддамс апеллировала к этому потенциалу в обращении к женщинам в 1915 году, где она призывала тех добиваться права голоса. Избирательный бюллетень она называет «инструментом сохранения дома» и утверждает, что, если женщины хотят достойно выполнять свои традиционные обязанности, они должны «расширить зону личной ответственности» и взять под контроль деятельность уполномоченных по гражданским делам. «Если мусор не собирают и не утилизируют по правилам, мать, живущая в многоквартирном доме, столкнется с детскими болезнями и даже смертью – в одиночку она не в силах защитить семью от этих бед, хотя ее нежность и преданность не знают границ», – говорит Аддамс и добавляет:
Она не может быть уверена ни в качестве мяса, купленного к обеду, ни в свежести фруктов. Что, если мясо не проверили городские службы? А подгнившие фрукты, которые так часто выставляют на прилавок в спальных районах, нужно уничтожать в интересах национального здоровья. Коротко говоря, даже если женщина хочет лишь вести хозяйство и растить детей, как в старые добрые времена, ей неизбежно придется до некоторой степени развить общественное сознание и заниматься вопросами, не лежащими непосредственно в пределах ее жилища. Личной ответственности и преданности семье уже недостаточно.
Вдохновленные этим обращением, миллионы матерей США – за несколько лет до получения избирательных прав – организовывали первые кампании, вступали в волонтерские группы, становились инициаторами важных социальных реформ. С 1830 по 1920 год под лозунгом «социального домоводства» эти объединения, включая Национальный конгресс матерей (предшественника Ассоциации родителей и учителей), проводили публичные лекции, писали открытые письма и подавали петиции, посвященные самым разным злободневным темам – безопасности продуктов и лекарственных средств, пенсиям для вдов с детьми и неимущих матерей (так было положено начало современным программам социальной поддержки), обязательному школьному обучению, реформе детского труда, государственным детским садам и бесплатным общественным библиотекам. «Многие воспринимали себя как матерей нации, не просто как мамочек отдельных детей, – говорит Теда Скочпол, историк в Гарварде. – Они считали, что у женщин сильнее развито и в некотором смысле больше ориентировано на общество нравственное чувство».
Та эпоха стала золотой порой для матерей, вовлеченных в политику, вопреки (или, возможно, благодаря) странному противоречию в культуре: женщин возводили на пьедестал, при этом у них и отдаленно не было равных с мужчинами прав. («Женщина – никто. Жена – это все – так сформулировала общественную позицию газета Philadelphia Public Ledger and Daily Transcript, комментируя эпохальную Конвенцию по правам женщин в Сенека-Фоллз в 1848 году. – Красивая девушка стит десятка тысяч мужчин. Мать равна Богу во всемогуществе».) Движение трезвенников, возникшее в середине XIX века, вовлекло многих женщин, в частности знаменитый дуэт бездетной Сьюзен Энтони и невероятно влиятельной Элизабет Кэди Стэнтон, любящей матери семерых малышей, которых она нежно называла «маленькими убогими недоразвитыми вандалами»».
Эти революционно настроенные женщины без раздумий присоединились к движению за отмену рабства – так они обрели союзников для многолетней борьбы за право голоса. Во время медового месяца в 1840 году Стэнтон с мужем решили посетить Всемирную конвенцию противников рабства, проходившую в Лондоне. На месте обнаружилось, что Британское и иностранное общество против рабства (British & Foreign Anti-Slavery Society), выступавшее спонсором мероприятия, запретило приходить женщинами. Дамы, желающие послушать докладчиков-мужчин, могли присутствовать лишь в отдельном зале, отгороженном от основного пространства конференции. «Мне показалось весьма характерным, – вспоминала позже Стэнтон, – что аболиционисты, так остро воспринимавшие вред рабства, абсолютно слепы, когда в аналогичном положении оказываются их собственные матери, жены и сестры».
Стэнтон и Энтони быстро стали друзьями, и в течение многих лет «тетя Сьюзен» часто помогала Стэнтон с детьми, Стэнтон же черпала в материнстве вдохновение для политических свершений. Так, она писала о совместно проведенном дне, когда им обеим пришлось максимально задействовать навыки многозадачности: «Мы по очереди стояли в дозоре на домашних сторожевых башнях, планировали развлечения, улаживали споры, защищали слабых от притеснения сильных и пытались обеспечить равные права всем членам семьи… и всем гражданам нации».
Настоящие истоки Дня матери
Широкая публика в целом незнакома с тем фактом, что современный праздник во всей его слащавой приторности, эта золотая жила для американских производителей цветов и открыток, которую мы называем Днем матери, возник в те ранние годы, когда женщины впервые потребовали права голоса, и имел откровенно политическую окраску. Материнство воспевают с древнейших времен. Греки устраивали празднества в честь Реи, матери богов. Римляне поклонялись богине-матери Кибеле. Англичане в XVII веке чествовали Мадонну – и воздавали должное собственным матерям – в Материнское воскресенье, четвертое от начала Великого поста. Однако американский праздник изначально не предполагал, собственно, оды материнству, идея заключалась в том, чтобы вдохновить женщин на совместное движение к переменам. Во время гражданской войны учительница и мать семейства из Западной Вирджинии Анна-Мария Ривс-Джарвис организовала проведение Дней материнского (sic) труда для улучшения местных санитарных условий, а в послевоенные годы – для примирения семей, чьи сыновья сражались на разных сторонах. Параллельно работе Джарвис, суфражистка Джулия Уорд Хау, мать шестерых детей, автор книги «Боевой гимн Республики», начиная с 1878 года также выступала за объявление национального Дня матери: она предполагала, что праздник будет строиться вокруг идеи мира во всем мире. После смерти Джарвис в 1905 году ее дочь, которую тоже звали Анна, дала торжественное обещание продолжить традицию и приложила все усилия для объявления Дня матери государственным праздником.
В 1914 году президент Вудро Вильсон подписал официальное постановление и объявил второе воскресенье мая национальным праздником. При этом акцент сместился с потенциальных возможностей матери на ее роль в семье. Вскоре открывшиеся возможности оценила коммерческая индустрия – торжество рынка приводило дочь Джарвис в ярость. Будучи уже в преклонном возрасте, она подала судебный иск в попытках остановить отмечание Дня матери в его нынешнем виде. По некоторым данным, ее даже забирали в полицейский участок за попытку сорвать собрание, где женщинам продавали белые гвоздики. Она доказывала, что это «день, посвященный чувствам, а не выгоде».
Однако, несмотря на дешевые букеты и бессмысленные побрякушки, которые теперь нам вручают каждую весну, матери продолжали проявлять политическую активность, если повод был достаточно весомым. Они снова и снова обращались к общественным клише, связанным с материнством, чтобы добиться своих целей. К примеру, образ бесконфликтной матери не единожды использовался в антивоенных кампаниях. Во время войны во Вьетнаме женщины из Южной Калифорнии объединились в группу «Еще одна мать за мир» (Another Mother for Peace), прославившуюся своей доброжелательной настойчивостью. Вскоре группа трансформировалась в мощное национальное движение. «Наш миссия исходит из того, что мы, матери, приводим в этот мир чудесных людей, а значит, наша обязанность – улучшать его, ведь они будут здесь жить», – объяняла мне одна из основательниц движения Герта Кац. В 2003 году Кац, которой тогда было уже за семьдесят, помогала группе возобновить деятельность, чтобы противостоять военным действиям США в Ираке.
Как и madres[21] в Аргентине, матери в Америке часто объединяются, лишь когда беда касается их лично. Порой даже возникает ощущение, что открывшиеся для заботы о новом человеке резервы – кладезь интеллектуальных способностей и энергии – столь велики, что их необходимо куда-то перенаправить, если вдруг ребенок погибнет или с ним случится беда. В 1979 году Кэндис Лайтнер потеряла тринадцатилетнюю дочь, виновником гибели стал пьяный водитель, которого уже неоднократно задерживали за это же правонарушение. Пятимесячная дочь Синди Лэмб попала в сходную аварию и стала одной из самых юных американок с диагнозом квадриплегия. Так возникло движение «Матери против вождения в нетрезвом виде» (MADD). Вскоре филиалы организации открылись по всей Америке, со временем появились и зарубежные отделения – в Канаде, Австралии, Швеции и Японии. Аналогичным образом беспокойство по поводу хронических детских проблем со здоровьем побудило Лоис Гиббс, домохозяйку, проживавшую в северной части штата Нью-Йорк, в местечке Лав-Канал, найти истоки проблемы. Она выяснила, что буквально под ее домом захоронили 21 000 тонн химикатов. Гиббс смогла объединиться с соседями и впоследствии получила известность как крестная мать законопроекта «О суперфонде» – она повлияла на создание федерального закона, регулировавшего зачистку других мест сброса токсичных отходов.
Лайтнер, Лэмб и Гиббс «расширили свою зону ответственности», как назвала бы их деятельность Джейн Аддамс, в силу наличия болезненных личных причин, однако других матерей сплачивает одна лишь растущая тревога о состоянии планеты, мира, где растут их дети. Так обстоит дело с движением «Матери действуют» (Mothers Acting Up), возникшим в мае 2002 года в Боулдере (Колорадо). Активисты призывают общаться с выбранными ими чиновниками на такие темы, как глобальное потепление, генетически модифицированные продукты, расходы на образование. Словно эхо слов Аддамс звучит реплика К. Пелмас, матери двух мальчиков и одного из лидеров движения. По словам Пелмас, ее все больше и больше смущала ироничность ситуации: она беспокоилась по поводу здоровой еды и безопасной экологии, «при этом глобальные надежды и желания (здоровая планета; мир, полный радости; забота и поддержка для всех детей на Земле) таились глубоко внутри, и я не могла заговорить о них. А ведь мне не нужно даже спрашивать остальных матерей, я знаю, что эти желания есть у каждой из нас».
Это ощущение соотносится с теорией Сары Раддик о «материнском мышлении» – четком видении мира и системе ценностей, – которая строится вокруг повседневной заботы о ребенке и так называемой «сохраняющей любви». Раддик надеялась, что такой подход к жизни аналогичен следованию принципам ненасилия Ганди, таким как примирение и противостояние несправедливости. В 2001 году в эссе, написанном буквально через несколько дней после трагедии 11 сентября, Раддик еще раз выразила надежду, что «люди, для которых труд заботы о детях составляет бльшую и важную часть жизни, возможно, со временем научатся создавать и поддерживать культуру мира своими мыслями и действиями». Впрочем, в интервью 2004 года Раддик с грустью отметила, что нет практически никаких доказательств особенного миролюбия у матерей и отцов.
Порой кажется, что правдиво обратное. Вспомним матерей древнего города-государства Спарты. «Со щитом или на щите» – так они напутствовали сыновей, уходящих на битву. Тяжелый, громоздкий солдатский щит первым бросали при бегстве, но при этом его можно было использовать в качестве носилок. Увы, матери активно участвовали в агрессивных сообществах правого толка – будь то нацистская Германия, американский Ку-клукс-клан или типичная городская культура подростков-скинхедов. Историк Клаудиа Кунц, автор книги «Матери в отечестве: Женщины в нацистской Германии» (Mothers in the Fatherland: Women in Nazi Germany), предполагает, что этот феномен, возможно, объясняется исторически закрепленным подчиненным положением женщины, ностальгией по традиционным ролям и стабильному обществу. Причем все эти тенденции усиливаются при экономических кризисах, когда человеку банально страшно. Как писала Вирджиния Вулф, «те, кто находится в экономически зависимом положении, имеют веские причины бояться».
Эти или иные факторы определили исход выборов в США в 2004 году? По данным одного из соцопросов, большинство женщин (51 %) голосовали за демократического кандидата Джона Керри, но множество замужних матерей (56 %) голосовали за Джорджа Буша. Во время политической кампании активно обсуждалось потенциальное влияние так называемых «защищающих мам», которые, по утверждению экспертов, нуждались в решительном лидере в эпоху страха перед терроризмом. По некоторым данным, советник Буша Карл Роув считал изменившееся отношение женщин с детьми младше восемнадцати лет ключевым фактором, определившим исторический триумф республиканской партии на выборах в конгресс в 2002 году. Тогда Буш стал первым в столетии республиканским лидером, при котором партия получила места на промежуточных выборах. «После 9/11, – говорит тридцатичетырехлетняя Дебби Крейтон из Санти (Калифорния), мать двоих детей, дважды отдававшая голос Биллу Клинтону, прежде чем проголосовать за Буша, – все, что мне нужно от президента, – это сила, это должен быть сильный человек».
Хотя женщины в целом начиная с 1980-х предпочитали демократов – что неудивительно, учитывая печально известное «гендерное неравенство», – замужние дамы давно проявляют бльшую консервативность. (Также они более ответственные избиратели, они чаще приходят на выборы и голосуют, чем одинокие женщины.) «Ими движет забота о детях», – говорит консультант по общественному мнению Этель Клейн, проводившая исследование материнской фокус-группы в те годы. Это звучало актуально, особенно в 2004 году, когда группу избирателей спросили, боятся ли они, что член их семьи может пострадать при следующем террористическом акте. Утвердительно ответили лишь 17 % мужчин и 43 % женщин (из них больше половины матерей с детьми младше восемнадцати). Критики Буша, ставящие под сомнение его разумность, возможно, усомнятся в исходном положении данной книги: на самом ли деле женщина-мать становится умнее? Однако, как уже обсуждалось, мотивация защищать свое потомство – одна из мощнейших сил, определяющих поведение матерей млекопитающих. Для многих из нас она перевешивает доводы разума, делает невозможным взвешенный анализ.
История полна примеров, когда матери принимали самостоятельные решения и бросали дерзкий вызов устоявшемуся порядку вещей. Одной из самых смелых леди, которую некогда окрестили «опаснейшей женщиной в Америке», стала блондинка в кружевной блузе, активистка рабочего движения XIX века, называвшая себя Матушка Джонс.
Как Матушка Джонс нашла новую семью
Мэри Джонс родилась в Корке (Ирландия) в 1837 году. Будучи тридцатилетней домохозяйкой, она жила в Мемфисе и заботилась о муже и четверых детях. Но вскоре из-за эпидемии желтухи погибла вся ее семья. Младшему ребенку не было и года. Она омывала тела, готовясь к похоронам, и скорбела в полном одиночестве. Позже она написала, что никто не пришел на помощь, потому что остальные семьи поразило не меньшее горе.
Буквально за одну ночь Джонс превратилась из кухарки, прачки и поломойки, без минуты отдыха обихаживающей пятерых людей, в женщину, отвечающую лишь за себя… но ей было необходимо вновь обрести утраченный смысл жизни. Со временем она переехала в Чикаго, где устроилась на работу в ателье по пошиву дамского платья, обслуживавшее «аристократов», которые обитали в роскошных особняках на Лейк-Шор-драйв. Ее поражала пропасть между «лордами и баронами» и «дрожащими несчастными, безработными и голодными, бродившими по берегу замерзшего озера». Подобные сцены заставили ее спустя несколько лет стать активным членом объединения «Рыцари труда», набиравшего силу в 1880-х. Ее миссия ислава были уже близко.
Вскоре пламенные речи Мэри Джонс стали неотъемлемой чертой громких уличных выступлений, которыми сопровождались забастовки на угольных шахтах, металлургических заводах и текстильных фабриках, на пивоварнях и железных дорогах. Она, словно мать, вставала на защиту угнетенных рабочих и, чтобы усилить впечатление от своих высказываний, создала невероятный образ Матушки Джонс, которая, по задумке, выглядела гораздо старше, чем настоящая Мэри, одевалась в старомодные черные платья и частенько упоминала свою скорую кончину. Ее биограф Эллиотт Горн упоминает: «К 1900 году она перестала где бы то ни было называть себя Мэри, а в переписке подписывалась как Матушка. Так к ней обращались в те годы рабочие, представители профсоюзов и даже президенты Соединенных Штатов, а она говорила им "мальчики"». Горн отмечает, что образ Матушки Джонс был нужен самой Мэри Джонс не меньше, чем ее делу:
Образ раскрепощал ее, в то время как от большинства американок общество ожидало тихого домашнего существования. По иронии судьбы, став символом и объявив себя матерью угнетенных, Мэри Джонс получила право идти туда, куда вздумается, и говорить на любую волновавшую ее тему. Она отрицала социальные условности и расшатывала устои. Она презрела ту самую роль, загонявшую в жесткие рамки столь многих женщин. ‹…› Она отказалась от семьи, вся ее жизнь протекала на глазах публики; впрочем, точнее говоря, она расширила границы круга семьи, включив в него всех своих рабочих детей.
Мэри Джонс прекрасно сознавала, что ее образ производил столь сильное эмоциональное впечатление в силу обращения к глубинным ассоциациям с ролью бескорыстного хранителя, который оберегает и согревает нас, учит различать добро и зло и наводит порядок, если мы влипли в неприятности. Политизированные матери, например Кингсолвер и Клинтон, раз за разом играют на этих ассоциациях, предлагая публике образы, связанные с детской, или метафоры, «заготовленные» на кухне. Символом движения аргентинских madres стал белый платок на голове, изначально это были пеленки пропавших детей, на которых с любовью вышивали имена малышей. Также стоит упомянуть «Розовый код» (Code Pink) – группу активисток, проводящих пикетирование Белого дома в знак протеста против войны и загрязнения окружающей среды. Их название – это больничный термин, условный сигнал к экстренному реагированию: «похищен ребенок». На сайте «Марша миллиона матерей» (Million Mom March), движения, возникшего в 1999 году против насилия с применением огнестрельного оружия, есть список публичных фигур: одним предлагается «подумать над своим поведением» (в последний раз это был Джон Эшкрофт), а другим – «угоститься пирогом» (к примеру, Майклу Муру).
В 1984 году демократы в конгрессе отчаянно разыскивали эффектную реплику, которая поколебала бы позиции президента, гениального Рональда Рейгана. Вдохновение посетило Пэт Шредер (Колорадо) утром, когда она готовила детям омлет, – с тех пор Рейган известен как «Тефлоновый президент». Матери на публичных позициях не прочь прихвастнуть. Часто они объявляют себя экспертами по эффективности – впрочем, иногда это мнение формируют окружающие. Когда губернатора Мичигана Дженнифер Грэнхолм, восходящую звезду демократической партии, мать троих детей, спросили о сумятице, царящей на ее новом месте работы – в парламенте, она ответила: «Как всякая хорошая мать, я умею наводить порядок там, где до этого развели бардак».
Этот же образ использовала Пэтти Мюррей – еще за много лет до того, как в 1992 году стала первым американским сенатором с детьми-дошкольниками. Дебютом Мюррей в политике стала организация с нуля коалиции, в состав которой вошли 13 000 родителей. Их целью было уберечь местную программу дошкольного образования от сокращения бюджета. Мюррей и в дальнейшем принимала участие в работе местного отдела школьного образования, затем вошла в сенат Вашингтона и в конце концов приняла участие в выборах в конгресс и в сенат США. Она получила известность как «мамочка в кедах». Газета Seattle Post-Intelligencer назвала ее «рабочей лошадкой, а не выставочным скакуном».
Как продемонстрировали Грэнхолм и Мюррей, роль матерей в политике США постепенно становится все более значимой, и эта тенденция не ослабевает. Здесь их «материнское мышление» востребовано, они не сторонние наблюдатели, а выдающиеся представители государственной власти. В первые годы нового тысячелетия в состав конгресса и сената США вошло больше матерей, чем когда-либо в истории. Также небывалое количество женщин с детьми работают в таких престижных областях, как юриспруденция, бизнес и наука.
Измените материнство – измените мир
Растущая доля матерей на рынке труда – тенденция, достигшая исторического пика в начале XXI века, сопровождалась все усиливающимся чувством неудовлетворенности. Разумеется, отдельные представительницы высшего класса отказались от корпоративных крысиных бегов и предпочли реализовывать свое стремление к первенству в составе местных школьных советов и футбольных команд. Однако те, кто не мог себе этого позволить, тяжело переживали сложившуюся в обществе норму. У них не было другого выхода, кроме как отдать шестимесячного ребенка в ясли, и те драгоценные минуты, что они хотели бы разделять с семьей, им приходилось проводить в очереди в «Макавто». Разумеется, родители и дети страдают от такого положения вещей, они чувствуют себя одинокими, а идеал церебрального «обогащения» остается недостижимо далек. Они часто возмущаются лицемерием государства: постоянно продвигая новейшие теории о том, как нужна ребенку сильная привязанность (к мамам, папам, к редкому виду «любящих опекунов»), правительство не обеспечивает родителям даже минимальной поддержки.
Так что же нужно сделать?
Некоторые решения предлагают различные фракции движения за реформы, набравшего силу в начале нового тысячелетия. Лидерами являются различные эксперты и правозащитные организации, требующие признания и поддержки базовых принципов заботы о ребенке. К моменту написания этой книги в движении наметилось два течения. Одна из фракций ориентируется на «матерналистский» дух «женских» политических реформ XIX века, они демонстративно говорят исключительно о благополучии детей. Другое направление декларирует стремление к лучшей участи для самих матерей, его представители отмечают более чем символическую ценность женского труда, требуя прямой экономической поддержки.
Первую группу возглавляет проект «Материнство» (Motherhood Project), запущенный в 2001 году под руководством Энолы Эйрд из Панамы, выпускницы Йельской школы права. Эйрд часто обращается к личному опыту, когда рассуждает о преимуществах «гармоничного» образа жизни. Она образцовый представитель революции уклонистов. Первые семь лет после рождения дочери Эйрд посвятила юридической карьере, сулившей ей достаток и обилие возможностей. Однако наступил день, когда ее настигло чувство вины: дочь заболела, но Эйрд все равно оставила ее с сестрой… Тогда Энола бросила карьеру, заявив, что «совершенно измотана и пребывает в чудовищном стрессе».
Оставшись без работы, Эйрд с головой погрузилась в деятельность местных служб семейной и социальной помощи, полномочия которых в те годы ограничивались пределами штата, хотя существовали и национальные объединения. В том числе Эйрд сотрудничала с Фондом защиты детей в Вашингтоне. В тот период она родила еще одного ребенка, взяла на себя заботу о пожилых родителях и тете. Она прилагает невероятные усилия, чтобы выполнить взятые на себя обязательства, не забывая и о роли правозащитника, поэтому для нашего интервью в конце 2003 года Эйрд выделила полчаса, когда отвозила по делам престарелых родственников. Но реальность внесла свои коррективы. Из-за статических разрядов в наушниках мобильного телефона и сильного шума (пассажиры вовсю болтали на заднем сиденье) нам приходилось по несколько раз повторять каждую фразу. К тому же ее телефон почти разрядился. Когда я сказала, что пишу книгу, в которой хочу рассказать, как материнство делает нас умнее, ее первой реакцией было: «Вы шутите, да?» Но уже в следующую минуту она рассказывала, что материнство и связанный с ним труд кардинальным образом изменили ее жизнь. Раньше ее интересовало лишь благополучие собственных двух детей, но теперь она мыслит шире – ей небезразлична наша культура в целом. «Материнство меняет ум, дух, отношение к себе. Но я не знаю, насколько по-разному происходит эта трансформация в культуре, которая нас поддерживает, и в той культуре, которая в этом не заинтересована», – говорит Эйрд.
Очевидно, слишком многие женщины в Америке лишены такой опоры. Но знает ли Эйрд, как это изменить? Во время разговора она рассказала, что все еще пытается разобраться в вопросе. Отчасти именно с этой целью она курирует национальное исследование, которое отразит мнение 2000 женщин. По ее словам, полученные сведения дадут представление о конкретных темах, которые нужно разрабатывать, и подскажут возможные решения в контексте «материнского ренессанса», что позволит акцентировать внимание на таких «нематериальных ценностях», как «забота и взаимосвязь».
Также она объявила объектом пристального внимания телерекламу: по мнению Эйрд, это часть «токсичной для детей» культуры. Активисты начали с предупреждения рекламодателей: матери, участвующие в проекте, намеревались выступить против продвижения продукции и рекламных исследований в школах, а также целевого обращения в рекламе к детям младше восьми лет. Эйрд ознакомила конгресс с влиянием рекламы на детей, а также совместно с созданным ею «Материнским советом» обратилась с письмом к главе телерадиосети CBS Лесли Мунвсу, протестуя против рекламы во время трансляции Супербоула-2004.
Проект «Материнство» поддерживает ценности стабильных браков и роли матери как основного гаранта теплых взаимоотношений в семье, что вызывает определенные опасения у критиков: создается ощущение, что активисты призывают матерей посвящать себя исключительно дому. Эти сомнения усиливает спонсорское покровительство проекта консервативным Институтом американских ценностей. Другие партнеры института (в том числе Мэгги Галлахер, автор книги «В защиту брака») в своих высказываниях одобряют устаревшую социальную модель мама – домохозяйка, отец – кормилец. По словам Эйрд, она не разделяет эти взгляды и поддерживает женщин, выбирающих карьеру и готовых положиться на помощников в вопросе заботы о детях. Однако сайт проекта декларирует следующее: «Матери играют ключевую роль в развитии ребенка; нас нелегко заменить другими людьми».
Вторая фракция иначе подходит к вопросу. В центре внимания – потребность матерей в экономической и социальной опоре, вне зависимости от ситуации с детьми. Джоанна Брандейдж, основательница национальной группы поддержки «Матери и не только» (Mothers & More), утверждает, что это вызвало определенные сложности при ее создании. «Материнство делает женщину львицей, но до последнего времени мамы никогда не объединялись ради себя самих. Это несколько противоречит нашему образу родительницы и воспитательницы, – сказала мне она. – Однако мы не склонны к компромиссам. Мы – организация, чьей первой и главнейшей целью является поддержка не-материнских ипостасей, которые часто оказываются подавлены, угнетены в период материнства. По нашим ощущениям, идеологи феминизма не довели до конца работу в этом вопросе».
В 1987 году Брандейдж было тридцать пять, она работала почтальоном и после рождения второго ребенка приняла решение остаться дома. «Мы готовились к финансовым проблемам, но куда тяжелее мне далась потеря себя, – говорит она. – Я подписала заявление об увольнении, посадила трехмесячного малыша в автокресло и два часа просто ездила по городу, безостановочно рыдая». Она разместила объявление в местной газете в Элмхерсте (Иллинойс) и вместе с еще несколькими матерями, мыслящими сходным образом, создала группу, которую они назвали FEMALE (Formerly Employed Women At Loose Ends[22]). Более 7000 рядовых членов в 180 отделениях выполняют простые бытовые задачи – «готовят любимое жаркое, невзирая на наличие ребенка», а также реализуют далекоидущие планы, например воздействуют на государственных чиновников, чтобы добиться содействия родителям и опекунам.
По словам Брандейдж, она видит необходимость «просветительской работы» даже среди членов ее организации – многие из них до сих пор не готовы выпрямиться во весь рост и потребовать справедливости. Поэтому она поддерживает цели более энергичного, бескомпромиссного движения «Матери должны иметь равные права» (Mothers Ought to Have Equal Rights). Значительное влияние на идеологию движения оказала книга Энн Криттенден «Цена материнства» (2004). Автор подвергает пристальному разбору рабочие правила, брачные законы, юридические кодексы и культурные традиции: по ее мнению, их общий эффект таков, что ценность материнства стремится к нулю. Криттенден говорит, что «свободная» женщина, которая работает наравне с мужчинами, остается сверхурочно и ездит когда и куда понадобится, почти не сталкивается со специфическими гендерными препятствиями в карьере. Однако, если любая из этих женщин решит завести семью, ее ждут неприятные сюрпризы, причем последствия возникшего предубеждения порой преследуют ее всю жизнь. Пенсия матери меньше, чем у мужчин и бездетных женщин; вероятность столкнуться с бедностью для американок старше шестидесяти пяти в два раза выше, чем у мужчин того же возраста.
Чтобы содействовать решению этой проблемы, движение «Матери должны иметь равные права», основанное Криттенден совместно с другой писательницей-феминисткой Наоми Вульф («Миф о красоте», «Недоразумения»), составило Программу укрепления экономического потенциала с целью ввести в США социальную поддержку, аналогичную той, что имеют родители и опекуны в Великобритании, Канаде, Франции, Бельгии, Голландии и Скандинавии. В отдаленной перспективе члены движения ратуют за оплачиваемый декретный отпуск для каждого родителя, возмещаемый налоговый вычет для лиц, заботящихся о членах семьи, находящихся на иждивении, кредит на социальное страхование для лиц, ухаживающих за детьми на безвозмездной основе, прожиточный минимум и качественное обучение для лиц, ухаживающих за детьми на платной основе, гарантированный гибкий график для родителей младенцев и детей ясельного возраста, отражение неоплачиваемого домашнего труда в национальном валовом внутреннем продукте.
В первые годы нового тысячелетия растущее внимание к разнообразным нуждам детей и воспитателей заставило американских политиков задуматься. Активисты в более чем двадцати штатах требовали принять закон, который установил бы оплачиваемый декретный отпуск, как это произошло в Калифорнии. Материнские группы поддержки также горячо приветствовали проведение в январе 2003 года нового национального исследования времязатрат, за которое было ответственно Бюро переписи населения США. Были получены данные (уже приводившиеся в этой книге), сколько часов матери и отцы в Америке посвящают детям. Высказывалось мнение, что это важнейший шаг к введению пособий по социальному обеспечению для лиц, заботящихся о детях на безвозмездной основе.
Однако очевидно, что движению в защиту материнства еще предстоит долгий путь, прежде чем обещания начнут воплощаться в жизнь. Также критики обращали внимание на то, что самая активная фракция являлась в то же время и самой привилегированной: эти женщины могли позволить себе такую относительную роскошь, как прекратить работать, пусть и временно, и посвятить себя родительству. При этом именно они требовали введения кредитов на социальное страхование. Это могло привести к развитию элитарного снобизма, особенно – во время войн и национальных экономических трудностей. Это обвинение уже предъявляли феминистскому движению в 1970-х. Но центральной проблемой, безусловно, оставалось вовлечение отцов в выполнение домашних обязанностей – прогресс в этой области определенно наметился, но шел слишком медленно. Забота о зависимых членах семьи оставалась по большей части неоплачиваемым, невидимым – женским – трудом.
Изменение сложившегося статус-кво позволило бы матерям использовать их интеллект максимально эффективно, вырваться за пределы бытовых обязанностей – ради детей… и нации в целом. Но для этого нужна глубинная трансформация домашнего хозяйства и переворот на рынке труда: сейчас большинство работодателей, как нечто само собой разумеющееся, возлагают максимум надежд на сотрудников, не обремененных семьей и детьми. Почти сто лет назад Шарлотта Гилман, писательница с феминистическими и социалистическими взглядами, предложила воображаемое видение общества, способного решить эти проблемы. Действие романа «Ее земля» разворачивается в тропическом краю, в результате землетрясения изолированном от материка, причем большинство мужчин погибают. В течение 2000 лет обитатели этой земли никак не контактируют с внешним миром, женщины приходят к власти и со временем получают возможность самостоятельно заводить детей – исключительно девочек.
Учитывая природную склонность ставить качество превыше количества, в этой стране разумных матерей тщательно планируют прирост населения, чтобы максимально использовать имеющиеся ресурсы, избегать бедности, развивать образование и пестовать благополучие. Гилман ведет рассказ от лица трех путешественников-мужчин, которые случайно находят затерянный край. Сначала их содержат как пленников, потом принимают как гостей. Но когда женщины узнают, как обстоят дела в мире за пределами их земель, они требуют мужчин покинуть страну и никому не рассказывать о своем открытии. Путники в конце концов принимают эти условия.
Гилман в своем романе, безусловно, несправедлива ко многим порядочным, добрым мужчинам, а ее отношение к женщинам настолько оптимистично, что выглядит наивно. Однако эту книгу, как и «Материнское мышление» Сары Раддик, озаряет немеркнущий свет истины – надеюсь, такое же впечатление произведет и моя работа. Речь о том, что базовый этический принцип материнства – забота о других – делает нас умнее, мудрее, сообразительнее. Процитирую Пола Маклина: «Зачем мы здесь, если не для того, чтобы помогать друг другу?»
Глава 14
Нейробиологам виднее
Десять советов, как извлечь максимум из «материнства головного мозга»
Многие женщины принимают материнство, так и не осознав его трансформирующего потенциала. «Они словно ведут машину и не знают, что в багажнике спрятан клад», – говорит нейробиолог Келли Ламберт. Если вы до сих пор читаете эту книгу, очевидно, первый шаг к извлечению скрытых сокровищ вы уже сделали. Понимая, что материнство глубоко меняет нашу природу, мы внимательнее относимся к собственным ощущениям и, возможно, учимся реагировать более осмысленно. Психологи называют это явление «метасознанием»: подразумевается, что мы думаем о том, как мы думаем. Еще в первых главах я цитировала совет ученых, как матери могут стать умнее, повышая свою осознанность. Теперь я приведу несколько конкретных рекомендаций.
Не сдавайтесь: прочувствуйте материнство, оно ваше по праву
Вспомним наблюдение австралийского нейробиолога Аллана Снайдера: он сравнивал молодую мать с Альбертом Эйнштейном – ее мозг практически целиком занят задачами первостепенной важности. Учтем также, что материнский мозг – в некоторых аспектах подобно мозгу младенца – это супервнимательная самообучающаяся машина, решающая вопросы жизни и смерти и осваивающая навыки, которые будут полезны в течение многих лет.
Разумеется, большую часть энергии вы отдаете ребенку, но, если вы в силах, попробуйте исследовать собственный раскрывшийся потенциал. «Возможно, пора побаловать мозг чем-то новеньким», – говорит Ламберт. Она лично наблюдала впечатляющий рост числа нейронов у своих родивших лабораторных крыс и в полной мере осознала, в каком динамичном состоянии пребывает материнский мозг. Поэтому во время одного из декретов она решила воспользоваться возможностями так называемого «окна пластичности». Ламберт рассказывает: «Я слишком много лет была фанатиком науки и поэтому опасалась, что области мозга, отвечающие за творческое начало, возможно, уже покрылись паутиной». Поэтому пока малыш спал, она доставала краски. «И в самом деле, в отличие от предыдущих попыток, у меня возникло ощущение, что я кое-что могу, – говорит она и добавляет: – Все друзья и знакомые в итоге получили на Рождество по расписанному блюду для торта!»
Остерегайтесь западни – не надо думать, что «материнство головного мозга» – это болезнь. Осознайте, что, сколько бы раз вы ни повторили себе, что не верите в «дефективность» материнского интеллекта, возможно, глубоко внутри предрассудки не изжиты, и это может сильно вас подвести. «Это напоминает мне ситуацию с пожилыми людьми, – говорит Джули Сур, нейропсихолог из Университета Огайо. – Они утверждают, будто не разделяют стереотипные утверждения и не думают, что возраст приводит к ослаблению мозговой деятельности, но, судя по тестам, на самом деле именно так они и считают. Мы придерживаемся принятых в культуре представлений, впитываем их, они становятся частью нашей личности». Сур дает молодым матерям тот же совет, что и пожилым людям: «Напоминайте себе, что стереотип существует. Напоминайте себе, что все люди иногда о чем-то забывают и отвлекаются, не воспринимайте свои промахи как постоянную или же врменную, но все-таки неизбежную проблему. Теперь признайте объективное существование внешних обстоятельств: что происходит вовне, что могло вызвать неудачу?»
Признайте изменившиеся приоритеты
«Мощнейшая концентрация внимания» – одно из «неоспоримых неврологических преимуществ», сопровождающих материнство, утверждает эксперт по развитию мозга Майкл Мерцених. Впрочем, возможно, вам придется осознанно прилагать усилия, чтобы сосредоточиться на важных задачах. Для этого вы в первую очередь должны быть уверены, что, пока вы трудитесь, ребенок пребывает в безопасности и окружен заботой. Если вы можете себе это позволить, попытайтесь также поискать способ уменьшить нагрузку, особенно пока ребенку не исполнилось три года, чтобы по возможности максимально посвящать себя материнству – скорее всего, это поможет достичь душевного спокойствия.
Помните, что, если в самом начале отношения с ребенком наполнены любовью и вниманием, это сослужит вам обоим добрую службу на многие годы вперед, какие бы сложности вас ни ожидали. Психолог Элисон Флеминг отмечает, что матери, чье взаимодействие с младенцами происходит в позитивном ключе, имеют обычно более высокую самооценку. Впрочем, для женщин, столкнувшихся с проблемами в начале материнства, также не все потеряно. Равенна Хелсон, психолог-исследователь в Калифорнийском университете в Беркли, обнаружила, что матерям, обращавшимся за консультациями по поводу родительского подхода, удавалось не только наладить отношения с детьми, но и повысить ощущение собственной компетентности.
На работе попытайтесь использовать практические приемы для повышения концентрации. Эдвард Хэлловэлл и Джон Рэйти, психиатры, соавторы книги «Почему я отвлекаюсь. Как распознать синдром дефицита внимания у взрослых и детей и что с ним делать», дают рекомендации, которые могут помочь как измотанным работающим матерям, так и взрослым с синдромом дефицита внимания. Они предлагают разбивать крупную задачу на мелкие, чтобы избежать паники, и для маленьких задач устанавливать четкие сроки выполнения. Также они советуют во всем, что связано с бумажной работой, следовать принципу «Решайте проблемы сразу»[23]. Если вы собираетесь оплатить счет, ответить на письмо, отреагировать на напоминание, постарайтесь сделать это немедленно. Не позволяйте груде отложенных дел вгонять вас в депрессию. (Поделюсь личным приемом: я завела огромный календарь. Когда я замечаю, что без конца обдумываю какую-то задачу, заниматься которой сейчас не нужно, я пишу себе напоминание, когда стоит начать о ней тревожиться… И на время забываю о проблеме.)
Не стоит недооценивать сон
В «материнстве головного мозга» есть один аспект, который – и это научно доказано – влияет на умственные способности. Речь идет о недостатке сна Увы, в первые недели и даже месяцы жизни ребенка серьезный недосып практически неизбежен. На эту тему написаны миллионы рекомендаций, но мой любимый совет таков – разделите ответственность с партнером. С большой вероятностью это станет первым серьезным испытанием вашего нового статуса родителей. Достойное начало – очень хороший знак: следующие лет восемнадцать вам понадобится рассчитывать друг на друга. Честное разделение обязанностей – мощный способ продемонстрировать свою вовлеченность, кроме того, таким образом оба родителя укрепляют связь с ребенком.
Если вы приняли такое решение, лучше с самого начала установить четкие правила и им следовать. Джеймс Маас, профессор психологии в Корнеллском университете, рекомендует партнерам договариваться на смены по три ночи, что в первые, подернутые пеленой усталости недели родительства обеспечит обоим настолько хороший отдых, насколько возможно. Подобная тактика куда разумнее, чем распространенный совет доверять отцу смену подгузника, после чего он передаст малыша матери, и в результате не выспятся оба. Кормящие грудью мамы вполне могут оставлять бутылочку рядом с кроватью. (Наш педиатр в Бразилии поделилась полезной идеей: можно смешивать молоко с ложкой рисовой каши, тогда «прием пищи» будет плотнее и малыш, если повезет, проспит дольше.)
Когда ваш ребенок достаточно вырос, чтобы понимать словесные предупреждения, возможно, вам пригодится одно из моих любимых семейных правил (спасибо писательнице Барбаре Эренрейх): «Никогда не буди спящего взрослого». Дайте ребенку понять, что сон необходим для вашего общего благополучия. Маас также рекомендует не нарушать режим сна самим: молодые родители должны, насколько возможно, ложиться в одно и то же время, не пить кофе после 15:00 и за три часа до сна не употреблять алкоголь.
Старайтесь контролировать ситуацию
Если вы вынесете из этой книги лишь один урок, заучите наизусть мантру: «Это всего лишь возможность чему-то научиться». Не говорите себе, что вы переживаете чудовищный стресс, переформулируйте: проблемы стимулируют наш мозг. Ваш пятилетка визжит и катается по полу в магазине, потому что вы отказались купить диск с фильмом «Хэллоуин»? Попытайтесь не тратить всю умственную энергию на желание испариться. Взгляните на ситуацию под другим углом: это вызов. Подумайте, какие выгоды возможно извлечь, не задерживайтесь в роли жертвы. Способны ли вы к неожиданным решениям? Шептать сыну на ухо, что он никогда, никогда в жизни не увидит больше свою приставку – это так банально. Попробуйте обратиться к теории сознания. Чего ребенок хочет на самом деле? Конечно, показать, кто здесь главный. Он рассчитывает на то, что время поджимает, а вы, как обычно, спасуете перед неодобрительными взглядами. Сейчас его голова вскипит: присядьте рядом, помашите рукой соседям по очереди и спокойно скажите ему, что вы просто подождете, пока он не закончит истерику. Помните, «метасознание» в такой ситуации не только позволяет совладать со стрессом, но также учит более эффективно взаимодействовать с истеричными взрослыми.
Используйте окситоцин
Как отмечает в главе 6 шведский нейроэндокринолог Керстин Увнас-Моберг, последние исследования потенциального влияния на мозг пептидного гормона окситоцина должны позволить молодым матерям принимать осознанные решения – в том числе до рождения ребенка. Окситоцин, как отмечалось в главе 6, связан с памятью и обучением (само собой разумеется, в первую очередь он способствует укреплению связи между матерью и ребенком, а также столь полезным для мозга социальным взаимодействиям). Естественные роды, в отличие от кесарева сечения, а также кормление грудью, массаж и контакт «кожа-к-коже» повышают уровень этого гормона. Но не путайте природный окситоцин с питоцином, его искусственным аналогом, часто применяющимся для стимуляции родов. По мере того как ученые исследуют влияние окситоцина на мозг матери и ребенка, появляются голоса, озвучивающие беспокойство в связи с возможными нежелательными последствиями применения синтезированного гормона. Теоретически врачи предполагают, что окситоцин, вводящийся в кровь, не достигает мозга. «Но мы не понимаем со всей возможной четкостью, как гормон влияет на организм в целом, – говорит Диана Уитт, психолог, руководитель программы по поведенческой неврологии в Национальном научном фонде. – Воздействие на младенческий мозг в критический период может нарушить способности к обучению».
Социализируйтесь
Материнство может заставить самого отъявленного мизантропа по-новому включиться в отношения с людьми и сформировать обширную сеть социальных контактов. Но вы также рискуете оказаться в изоляции, особенно если большую часть времени проводите дома, наедине с ребенком.
Тяжелая послеродовая депрессия, диагностируемая у каждой десятой матери, или просто дурное настроение – одиночество в любом случае усугубит тяжесть состояния. Однако социальные связи – надежные, дающие поддержку – творят чудеса. Они нужны и вам, и ребенку.
Веские доказательства роли социальной поддержки получены в ходе двадцатипятилетнего контролируемого исследования, в котором приняли участие несколько сотен малообеспеченных матерей из нескольких городов США. Руководил проектом Дэвид Олдс, профессор педиатрии в Университете Колорадо. Группу матерей, собранную по принципу случайной выборки, навещали медсестры: один раз в неделю в ходе беременности и в течение шести недель после рождения малыша. Затем посещения постепенно прекращались. Консультации медсестер длились полтора часа, специалисты намеренно уделяли больше внимания матери, чем младенцу, обсуждалось, как чувствует себя женщина, как ей помогают семья и друзья, что сама мать может сделать, чтобы улучшить климат в семье. Последующие исследования показали, что визиты к матерям оказали впечатляющий эффект на развитие детей – их жизнь складывалась заметно лучше. Они реже становились жертвами домашнего насилия или безнадзорности, в этой группе оказался ниже процент подростковых беременностей; повзрослев, они меньше полагались на программу социальной поддержки.
Современная теория, согласно которой мать способна единолично нести ответственность за ребенка, возникла совсем недавно и противоречит потребности в поддержке общества, которая, вполне возможно, заложена в нас генетически. Антрополог Сара Харди утверждает, что, вероятно, люди развивались как «коллективные воспитатели»: в сохранившихся традиционных культурах, таких как пигмеи эфе и ака Центральной Америки, о младенце заботится примерно двенадцать взрослых – помощниц и заместительниц матери. Они посвящают детям около 40 % своего времени.
Нагрузки с коляской
Тренировки часто представляются матери ненужной роскошью, однако на самом деле мы говорим о стратегии поддержания мозга в рабочем состоянии. В результате улучшаются мыслительные способности и эмоциональное состояние, а это идет на пользу всем, кто так или иначе зависит от молодой матери. Физические нагрузки усиливают кровоснабжение мозга и даже, как отмечает Джон Рэйти (Гарвард), в двигательной коре и мозжечке с некоторой вероятностью возрастает количество и плотность кровеносных сосудов. По словам Рэйти, в процессе тренировок в крови повышается уровень всех трех главных нейротрансмиттеров, влияющих на настроение, процессы познания и поведения. Многие исследования показывают, что высокие физические нагрузки – мощный инструмент для предотвращения депрессии. Также, судя по последним данным, освоение сложных движений (танцевальных фигур, асан из йоги) развивает память и способность к обучению в целом. Иногда мы не можем договориться с партнером или нанять няню, чтобы ходить в спортзал, тогда к нашим услугам тренеры перинатальной йоги, занятия «Мама и малыш» и просто компании, практикующие спортивную ходьбу с колясками, – наверняка, найдется что-то подходящее. Более того, занимаясь в таких группах, мы знакомимся с другими родителями.
Берегите себя
Лауре Лопес, матери троих детей, директору издательской группы ООН, приходится часто летать по работе. Лаура сравнивает заботу о детях с подготовкой к аварийному приземлению. «Стюарды всегда напоминают: наденьте кислородную маску сначала на себя, потом на ребенка, – говорит она. – Ловя воздух ртом, вы едва ли сможете помочь кому-то еще».
Совет Лопес можно понимать и так: находите возможность хоть немного отдохнуть от рабочих и материнских обязанностей, делайте себе маленькие подарки – это добавит бодрости. Позвольте себе поболтать с подругой – так, чтобы никто не перебивал и не вмешивался в разговор, пусть даже для этого придется применить навыки стратегического планирования. Сбегите с работы пораньше и посмотрите кино. Моя подруга часто уезжает в командировки. Она призналась, что иногда прибавляет час-другой, когда называет мужу время возвращения: так приятно выпить кофе и никому ничего по этому поводу не объяснять. В то же время – и я не первая, кто говорит об этом, – хорошей идеей будет запланировать время, которое вы проведете с партнером наедине, без ребенка: полезно иногда вспомнить, почему вы в принципе решили обзавестись потомством. Как предупреждает Ламберт, важно понимать: приобретая «материнский» мозг, вы не лишаетесь мозга «женского», «дочернего», «дружеского» или «профессионального». «Вы всего лишь пристроили внушительное крыло к основному зданию, а не разобрали его по кирпичикам, – говорит она. – Способность на время снять шляпу с надписью "Мамочка", сфокусироваться на других аспектах жизни, позволяет нам переосмыслить ключевые ценности, стать внимательнее, когда мы возвращаемся к детям. Иногда нам даже удается распознать формирование токсичных паттернов поведения и сменить тактику».
Взявшись за заботу о себе, не пренебрегайте излюбленным советом вашей собственной матери: следите за диетой. Сбалансированное питание очень полезно для мозга. По полученным данным, антиоксиданты во фруктах и овощах позволяют предотвратить угасание мозговой функции, связанное со старением, а листовые зеленые овощи, в частности крестоцветные (в том числе брокколи, цветная капуста, салат ромэн и шпинат), особенно хорошо воздействуют на память пожилых женщин. Рыба же, судя по всему, на самом деле является «едой для мозга», как нередко говорили нам мамы; исследования показывают, что еженедельное употребление в пищу рыбы может значительно снизить риск развития болезни Альцгеймера.
Наслаждайтесь многозадачностью – в разумных пределах
Совершенствуясь в искусстве многозадачности, избегайте искушения объять необъятное: если не остановиться вовремя, вскоре вы будете напоминать клоуна, жонглирующего под куполом цирка. Существуют объективные причины, объясняющие высокий уровень многозадачности у матерей. Дэвид Мейер, эксперт по когнитивной деятельности в Университете Мичигана, провел исследование, показавшее, что, тренируясь, люди способны развивать способность выполнять более одного дела одновременно. Однако Мейер предупреждает, что нам свойственно переоценивать нашу способность к многозадачности, более того, даже у самого целеустремленного «Цезаря» есть предел.
Мейер с коллегами обнаружила, что при переключении между сложными задачами среднестатистический взрослый замедляется до 50 % от обычной скорости работы. Интенсивная деятельность в режиме многозадачности также может вызывать стресс, а регулярный стресс порой приводит к проблемам с краткосрочной памятью. Конечно, сопротивление современной тенденции ставить многозадачность во главу угла – равносильно мятежу. Но прежде чем вы обречете себя на неэффективность и выгорание, вспомните Кэти Мейер – в течение дня она проявляла чудеса многозадачности с двумя грудными детьми: сцеживалась за рулем, параллельно беседовала по телефону и курировала работу врачей во всем Денвере. Мейер осознанно выбрала возможность, приходя домой, посвящать себя целиком одному занятию: общению с детьми. Таково одно из самых приятных свойств многозадачности – мозг просто наслаждается, когда вы наконец прекращаете разрываться.
Измените мир. Начните с себя
Равенна Хелсон, основываясь на наблюдениях за выпускницами колледжа Миллс, утверждает, что эмоциональное и интеллектуальное развитие матери в большой степени зависит от «контекста» ее материнства. Во многом этот контекст, атмосферу в семье определяет сама мать. Если вы планируете завести детей, выбирайте спутника жизни (и босса для работы!) взвешенно и рассудительно. Если у вас есть дети, приучайте их помогать отцу с работой по дому. В результате ваша нагрузка снизится и напряжение будет меньше; кроме того, вы воспитаете новое поколение более ответственным. Если ребятишки отлынивают, расскажите им о результатах современных исследований: дети, помогающие отцам с домашними обязанностями, обычно имеют больше друзей. Если филонит муж, поделитесь с ним данными другого исследования: женщины чаще считают мужей сексуальными, если те помогают по дому. Следите за новостями, особенно за обновлениями в вопросах государственной поддержки матерей в декретном отпуске и детских садов. Если происходящее вас не устраивает – что ж, как говорил легендарный диктор, Скуп Нитцгер, «выходите на улицы и делайте новости сами!».
Благодарности
Ничто так не учит смирению, как воспитание детей. Хотя в процессе работы над книгой вы также узнаете немало об этой добродетели. Я в долгу у десятков людей, щедро даривших мне свое время и помогавших мне.
Я говорю обо всех ученых и матерях, которых я цитировала на этих страницах, но особо хочу выделить семь гениальных мам – мой долг перед ними попросту неизмерим. Келли Ламберт помогла мне «взрастить» книгу, ее блестящие идеи озаряют весь проект. Мишель Тесслер мастерски сформулировала предложение для издателя. Изумительная Аманда Кук работала вместе со мной над структурой книги. Джо Энн Миллер внесла множество мудрых предложений. Элизабет Шеар я бесконечно благодарна за название, многочисленные вычитки и бесценную дружбу. Также я хочу сказать «спасибо» Джин Милофски – моей дорогой подруге и любимой сестре. Эту книгу я с любовью и восхищением посвящаю своей матери Бернис Эллисон.
Также поддержку и блестящие идеи дарили мне шесть умнейших мужчин: Крейг Кинсли, Джеффри Лорбербаум и Майкл Мерцених; мой отец Эллис и братья Дэвид и Джим.
Вдохновляющие теории Мариан Даймонд, Сары Харди и Сары Раддик оказали на меня фундаментальное влияние как на автора, более того, эти женщины были настолько добры, что нашли время, чтобы обсудить со мной ключевые идеи. Отдельное спасибо Роберту Бриджесу, К. Сью Картер, Энн Гельбспан, Элисон Флеминг, Равенне Хелсон, Марко Якобони, Джеймсу Лекману, Майклу Ньюмену, Кевину Очснеру, Карен Паркер, Стефани Престон, Роберту Сапольски, Ронде Штаудт и Керстин Увнас-Моберг – они любезно отвечали на все мои звонки и письма, хотя зачастую это шло вразрез с их расписанием. Также я в серьезном долгу у Дженнифер Блейкбро-Реберн, Эллен Гаррисон и Кей Марии – благодарю вас за ваши профессиональные навыки и, главное, за терпение. Среди друзей, разделявших со мной окситоцин и смех, я хочу отметить Нэнси Боухи, Мишель Буллар, Гретхен Дейли, Нэнси Эфсайф, Энн Элисон, Эмили Голдфарб и Норму дель Рио, Пэт Харни, Лауру Хэмлин, Лауру Лопес, Марию Ньюмен, Кэтрин Джейкобсон Рамин, Джули Флинн Сайлер, а также Иди и Дэвида Вейнсофф.
И, наконец, спасибо моему мужу и лучшему другу Джеку и нашим сыновьям Джоуи и Джошуа – без вас этой книги не было бы.
Читать бесплатно другие книги:
