И придет волчица… Шевченко Ирина

О, снова «тэсс»!

– …встречи такого уровня, как та, что запланирована на начало октября, не проходят с глазу на глаз. При расторжении, а следовательно и при подписании договоров будет присутствовать высшее дворянство империи и Кармола, около десяти семей с каждой стороны. И… – пауза, – …представляющие эти семейства маги.

Все. Ясно.

– Поэтому я к вам с деловым предложением. Вам, наверное, известно, что вот уже семь лет дом Катара не имеет своего личного мага. Не было необходимости. Но это вопрос престижа, и я не могу отправиться в Каэр без сопровождающего. Это… скажем так, это представит первый дом Марони в не лучшем свете.

– Тэр Велтар.

– Да-да, простите. Не буду ходить вокруг да около. Я хотел просить вас сопровождать меня в Каэр в качестве моего мага.

– Но…

– Я не предлагаю вам эту должность, Галла, – не дал мне возразить он. – Речь идет о разовом соглашении. Одна длань, не больше. Несколько телепортационных переходов до столицы империи и пребывание там: торжественный прием, банкет, подписание договоров, еще один банкет и помпезное прощание.

– Что от меня потребуется?

– Только присутствие.

– И все?

– Тэсс Галла, – улыбнулся герцог, – я далек от магии, но о вас уже сложилось мнение как о сильной волшебнице. Я доверяю выбору вашего наставника и отзывам других магов. А большего мне не надо. Герцогство Марони должно быть представлено лучшими, я не могу явиться в императорскую резиденцию в компании посредственного чародея. Не говоря о том, что мое появление во дворце с молодой красивой женщиной будет смотреться куда эффектней, нежели приход туда с убеленным сединами старцем. Старцев там будет предостаточно.

Он замолчал и посмотрел мне в глаза, ожидая ответа.

– Значит, разовое соглашение?

– Да.

– Пять дней в столице, приемы-банкеты, пускание пыли в глаза древним старцам, и я возвращаюсь в школу?

– Рад, что вы меня поняли.

– Я вас поняла, тэр Велтар. Но мне нужно подумать.

– Я и не рассчитывал на то, что вы дадите ответ сразу же. Время еще есть.

Я проводила герцога до дверей, за которыми его ожидали двое гвардейцев. У невысокой кованой ограды, окружавшей арендованный мной особнячок, стояла запряженная четверкой лошадей карета, а вокруг уже собирались зеваки, без труда узнавшие на дверцах экипажа «волчий герб». Похоже, госпожа Слава крепко за меня взялась: завтра по городу поползут сплетни.

– Разовым наймом не ограничится, – сказал Сэл, когда я объяснила ему причины визита тэра Велтара, и в этом я была согласна с другом.

– Завтра зайду к нему и откажусь.

Завтра, все завтра.

А этим вечером, забыв обо всем, я отдыхала и веселилась с друзьями.

Пришли все. Дан и Риса, влюбленные и счастливые. Мила, рассеянная и загадочная. Най, своими шутками сведший эту загадочность на нет. Алатти, которая уже давно меня простила, взамен получив надежное дружеское плечо, чтобы поплакаться, когда ее сложные отношения с возлюбленным и наставником становились еще сложнее. Ферт и Вришка – у этих тоже все было непросто, и, наблюдая за ними со стороны, хотелось временами схватить обоих за шиворот и встряхнуть как следует, оттягать за острые уши и рыжие кудряшки: что же вы, дураки, делаете? Точнее, не делаете… Но к столь радикальному вмешательству в личную жизнь друзей я была не готова, а тактичные намеки и он, и она усиленно игнорировали.

Утром, как и собиралась, сделала небольшой крюк по пути в школу и посетила дворец Катара. Герцог отсутствовал, но его сын согласился меня принять.

Ради разговора ему пришлось отложить очень важное дело. «Дело» подобный оборот не устраивал, и оно периодически напоминало о себе, теребя мужчину за полы камзола, а то и вовсе взбираясь на колени, чтобы обхватить за шею ручонками и зашептать что-то на ухо, с лукавой улыбкой косясь в мою сторону.

– Нет, Лина, тетя не будет играть с нами. – Велтар-младший мягко ссадил дочурку на засыпанный игрушками пол. – Простите, тэсс Галла.

– Ничего страшного.

Девочка была чудо как хороша, но внешностью пошла не в красавца-отца, кареглазого и темноволосого, – большие голубые глаза и русые локоны достались ей от матери, чей портрет в изящной серебряной рамке стоял тут же, на столе, рядом с вазой с белыми розами. Малышка Лианарра каждый день видится с мамой… Так же, как мой сын будет видеть своего отца…

Я заставила себя встряхнуться и вернуться к беседе. Хвала богам, ничего объяснять и оправдываться не пришлось.

– Жаль, конечно, что вы отказываетесь и от поездки, и от места при нашем доме.

– Жаль? – Вришка говорила, что кузен Велт почти не интересуется политикой и делами герцогства, и оттого меня удивили его слова. – Вам тоже требуется маг в сопровождение?

– Нет. Но… – Он поглядел на меня и улыбнулся. Улыбка вышла какой-то тусклой. – Я не отказался бы от сопровождения молодой привлекательной женщины.

Я в любом случае не стала бы краснеть и жеманно охать, но это и не было похоже на флирт.

– Иногда мне приходится посещать светские мероприятия, – продолжил Велтар, убедившись, что я адекватно воспринимаю его слова. – И с некоторых пор появляться в обществе одному стало немного… неприятно. По ряду причин…

Я догадывалась, что это за причины: салонные хищницы не видят принципиальных различий между вдовцом и холостяком. Мысленно поставила себя на место собеседника, заменив приставучих дам развязными юнцами, и позавидовала выдержке младшего Катара – в моем воображении все заканчивалось масштабным взрывом.

– В выходной и вечерами я обычно свободна, – сказала я будто между делом.

– Не премину воспользоваться вашей добротой, – с благодарностью кивнул мужчина.

Действительно, отчего бы не помочь хорошему человеку?

А затем меня все же уговорили выпить чашку чая из кукольного сервиза в компании трех милых фарфоровых барышень.

В школу я теперь ходила не только ради подготовки классов и составления учебных планов. Несмотря на перстень мага, я снова была ученицей. Но в этот раз и учитель, и изучаемый предмет были другие.

Видимо, Салзару окончательно дали от ворот поворот, в смысле – от Азгарского двора, и он засел в Марони. А поскольку заняться тут было нечем, решил просветить меня, как использовать доставшийся от Гирата «сувенир».

Некоторые свойства тиз’зара я определила самостоятельно, подолгу разговаривая с ножом. Да-да, скажи такое кому-нибудь, и меня сочтут сумасшедшей, но я говорила с ним. И регулярно подкармливала. Живой обсидиан завораживал, спрятанная в нем сила искушала, и не поддаться этому искушению было сложно. Правда, единственное, что мне удалось, – это использовать нож при проведении дополнительного контура вокруг Дубочков.

Но ритуальное оружие наверняка имело другие свойства. Как и некромантия не ограничивалась лишь созданием зомби.

Но именно зомби мы сегодня и занимались.

– Классификацию, надеюсь, знаете? – вскользь поинтересовался Ворон.

– Да. Есть две основные категории: восставшие в результате проведенных воззваний и те, кого подняли стихийные всплески.

– Верно. Некоторые склонны называть зомби драугров и вурдалаков, но, так как эти существа хранят частицы разума, их правильнее причислить к неупокоенным. О стихийно пробужденных скажу одно: если встретите, уничтожайте, не раздумывая. Они могут быть безвредными шатунами, а могут оказаться опасными прожорливыми тварями. Кстати, органы пищеварения у них не работают, как и все остальные, – съеденное, если не сгнивает в мертвых желудках, просто вываливается из них. Тогда зачем они едят?

– Кровь питает поднявшую их магию? – предположила я.

– Очевидно, да. Человеческая кровь. Или эльфийская. Замечено, что они не очень любят орков и гномов. Есть мнения, что кровь жителей подземелий и ночных народов не содержит достаточного количества Света. Свет питает Тьму – интересная мысль, вам не кажется? И еще: никому не известно, как агрессивные зомби реагируют на тэвков.

– А я познакомилась недавно с тэвком, – вспомнила я.

Магистр хмыкнул:

– Не удивлен. Если на Каэтаре сейчас всего один тэвк, то единственный человек, который может его отыскать, причем совершенно случайно, – это вы. И если мифические драконы вернутся на Тар, я тоже знаю, с кем они встретятся в первую очередь.

При словах о драконах я с трудом сдержала улыбку.

– Расскажете мне о своем новом знакомом после, – продолжил некромант. – А пока вернемся к зомби. Теперь уже к сотворенным намеренно. Я не стану учить вас, как превратить в зомби живое существо, вынув из него душу или блокировав ее внутри тела. У мастеров смерти тоже есть принципы. Но и классическим зомбированием мы сегодня заниматься не будем. Вы же пробовали управлять мертвым телом с помощью воззваний?

– Это входит в обязательный курс.

– Точно. – По лицу Салзара было видно, как он относится к «Общей некромантии». – Позже я расскажу, как стабилизировать связь, в том числе и при помощи тиз’зара. Но результат будет тот же: мертвому телу возвращается способность двигаться, и только. Зачастую движения зомби неестественны и неуклюжи. Мелкая моторика развита чрезвычайно плохо, иногда отсутствует полностью. Да и использование таких экземпляров – процесс неприятный: труп начинает разлагаться, а это, согласитесь…

Он рассказывал, а я чувствовала, что меня начинает тошнить и трясти мелкой дрожью. Последнее не от страха или брезгливости, просто в подвале, где располагался своего рода морг, было ужасно холодно.

– Я хотел бы показать вам нечто отличное от того, что преподавали вам здесь.

Маг сдернул ткань с лежащего на столе тела, и мне стало совсем плохо. Потому что нет, наверное, более страшного зрелища, чем труп ребенка.

– С вами все хорошо, Галла?

Я взглянула на некроманта и поймала его испытующий взгляд. Стало ясно – это проверка. Он специально выбрал это тело: миловидная русоволосая девочка лет семи, одетая в простую холщовую рубаху; на коленках ссадины, под ногтями – серые полоски грязи, а на губах застывшая полуулыбка…

После чаепития с Линой и ее куклами это было особенно жутко.

Но если это проверка, я пройду ее.

– Я в порядке. Кто это?

– Это ваш сегодняшний материал, – сухо произнес мужчина. – Тело защищено специальной формулой, следы разложения минимальные, внешних и внутренних повреждений нет.

Я видела накрывающий девочку полог, но не могла сконцентрироваться, чтобы разобрать элементы плетения. Голова кружилась, и во рту появился неприятный привкус. Я уже видела трупы, работала с трупами, но это…

– Галла, скольких человек вы убили в апреле на старом кладбище?

– Что?

– Я спросил, скольких человек вы убили, когда спасались сами и спасали друзей от жертвоприношения?

– Не помню.

– Шестерых. Вы убили их намеренно, причем двоих особо жестоким способом – их буквально разорвало изнутри. Вас тогда не стошнило? Нет?

– Я не понимаю…

– И я не понимаю, почему тогда вам не стало плохо при виде растерзанных трупов, а сейчас вы не можете смотреть на чистый и неповрежденный образец.

Он специально оперировал такими словами: материал, образец.

– Первое правило: мертвое тело не есть сущность. Вы жалеете ребенка, но ребенка здесь нет. Есть лишенная души оболочка, с которой я предлагаю вам работать. Когда мы закончим, труп будет возвращен земле или сожжен, порядок будет соблюден – это тоже правило. Магия смерти не кощунство, уясните это. А о кощунстве… Эта девочка умерла вчера от воспаления легких. Она проболела две длани, но у ее родителей, как они говорят, не было денег, чтобы нанять целителя. Они могли бы прийти сюда, в школу. Тэсс Мара – добрая женщина, она исцелила бы ребенка сама или передала бы одному из учеников. Но к ней не обращались.

– Люди побаиваются магов.

– Вы думаете? – скривился Ворон. – Но страх не помешал родителям девочки прийти в школу уже через три часа после ее смерти. Служитель Омсты провел обряд и сказал им, что маги покупают тела недавно умерших для своих работ. А они, как вы помните, люди бедные… Возьмите тиз’зар, я покажу вам, что можно сделать из мертвого тела помимо неуклюжего зомби.

Нужно отдать Салзару должное, его рассказ отрезвил. Я послушно вынула из мешочка на поясе нож и под руководством мастера прочертила в воздухе над телом несколько линий. Это разрушило заклинание, защищавшее тело от разложения.

– Тиз’зар «режет» любые чары, – сообщили мне. – Но если вы станете использовать его для этих целей регулярно, рискуете обидеть и испортить. Теперь нужно действовать как можно быстрее, поэтому отбросьте сомнения. Сделайте небольшие проколы на ладонях и ступнях. Позже я объясню, как создать связь без прямого контакта, но пока будем работать так. Давайте, Галла, четыре прокола. Хорошо. Теперь переверните тело и сделайте еще один в основании шеи.

Я справилась с дрожью в руках и аккуратно, словно живого ребенка, перевернула легкое тельце на живот. Раздвинула сбившиеся в колтуны волосы.

– Здесь?

– Да. Теперь верните ее в исходное положение. Помните тот знак, что я показывал вчера? Энтас? Он послужит связующим элементом, установите его на уровне ключицы и выведите луч ко лбу…

В течение следующих пяти минут я вычертила еще десяток знаков омстики.

– Что теперь?

– Можете снять отек легких?

– Да. Но зачем?

– Иначе она не сможет дышать.

И тут дышать перестала я.

Заметив это, некромант улыбнулся:

– Не обольщайтесь, тэсс Галла, мы не занимаемся воскрешением. Есть средства вернуть из-за грани ушедший дух, но на это дается лишь миг между жизнью и смертью. В данном случае этот миг безвозвратно упущен. Но тело будет дышать. Двигаться. Говорить. Делать все то, что делало при жизни, или то, что вы ему прикажете. Снимите отек, и мы продолжим.

Все еще находясь в прострации, я подчинилась.

– А теперь – последнее…

Девочка широко открыла глаза и села на столе.

– Пить, – бесцветным голосом произнесла она.

– Дайте ей воды, – велел Салзар.

Из стоявшего на полке графина я наполнила кружку и тут же осушила. Налила снова и протянула безразлично взирающему на меня существу.

– Это ее последнее прижизненное желание – пить, – пояснил маг.

– А… что теперь?

– Ничего. Вы можете активировать двигательную память, и тогда, скорее всего, она станет бегать и прыгать или же начнет петь – чем еще занимаются дети? Можете задавать ей вопросы – она ответит. Иногда этот способ используют при дознаниях, когда тот, кого нужно допросить, уже мертв. Но тело должно быть свежим. Иначе не получится возобновить работу органов.

– То есть она живая? – спросила я, не отводя глаз от неподвижно сидящей девочки.

– Нет. Она дышит, по венам циркулирует кровь, если дать ей воду или пищу, заработает желудок и другие органы – пройдет обычный процесс, но она не живая. Это – тот же зомби, только более совершенный. Абсолютное повиновение, четкие действия, естественные движения. Возьмите умершего мечника и сделайте его своим телохранителем, он сохранит все боевые навыки. Музыкант станет играть, танцовщица – танцевать. Но мечник никогда не скажет, что он устал, музыкант не напишет новой песни, а танцовщица не сделает незнакомого па. Они не будут живыми. Это всего лишь…

– Игрушки.

– В каком-то смысле да. Но игрушки небесполезные, и есть много способов…

– Простите, магистр Салзар, но это как-то… Я не хочу продолжать.

– Хорошо. Тогда разорвите связь.

Я взмахнула обсидиановым ножом, и девочка упала на спину, стукнувшись головой о столешницу.

– Так создают идеальных слуг, идеальных убийц и идеальных любовниц. – Некромант накрыл тело. – Если мастер поделится с таким созданием своей кровью и станет делать это регулярно, он получит гемофага, который будет функционировать даже тогда, когда магическая связь оборвется. Но если лишить его новой порции крови, он отправится добывать ее сам. Раньше некроманта, создавшего и отпустившего гемофага, приговаривали к смерти, независимо от количества жертв его творения. Сейчас наказание несколько смягчили, но тем не менее стоит быть осторожным в подобной работе.

– Я не собираюсь повторять ничего подобного. Расскажите мне лучше о… О Пожирателе.

Ворон нахмурился:

– Рассказать? Пожалуй, это единственное, что я могу, – рассказать. Формула призыва Пожирателя не совсем омстика, тут задействуются материи, лежащие за пределами прямой специализации мастеров смерти, а сам ритуал слишком опасен, чтобы можно было практиковаться в нем, как в прочих искусствах… Но вы ведь и так это знаете.

– Да.

Закрывая глаза, я все еще видела лицо мертвой девочки, и мне не хотелось уже практики – хватит теории.

– Что ж, думаю, это возможно. – Салзар с хрустом размял пальцы. – Для начала вам следует уяснить, что Пожиратель душ являет собой антипод смерти. Ведь смерть – это начало новой жизни, а Пожиратель – всегда только ее конец. Это не есть сущность, скорее антисущность, которая разрывает привычный цикл умирания и возрождения…

Никто так не верит в жизнь после смерти, как некроманты. Наверное, потому мне и нравится омстика.

– Заметил, что вы сегодня верхом. Можем поехать в город вместе, – предложил Ворон, закончив лекцию.

– Спасибо, но я собиралась навестить брата и проведать свою лафию.

– Свою лафию? – с нажимом на первое слово переспросил он.

Я пожала плечами:

– Зовет же она меня своей чародейкой, отчего бы мне не звать ее своей лафией?

Майла подозрительно принюхалась.

– От тебя плохо пахнет, чародейка.

– Не нравится? Это духи, если лавочник не соврал, из самого Шеира.

– Мне нравятся духи, мне не нравится, что ты ходила к мертвым. И не нравится нож, что ты носишь с собой. И не нравится, что ты больше не танцуешь здесь…

С тех пор как я вернулась, ей все не нравится. Кажется, она обиделась, что я уехала без предупреждения.

– У меня теперь дом в городе, – объяснила я. – Там есть большая комната без мебели, где можно заниматься. К тому же скоро похолодает. Кстати, что ты будешь делать зимой? Не станешь же разгуливать в этом платье из паутинок по снегу?

– Не стану, – вздохнула лафия. – Найду хорошее место и спать буду. Долго-долго. – Она обиженно зыркнула в мою сторону. – И даже весной не проснусь! И даже летом!

– Это обязательно? – Я подвинула к ней пакетик с конфетами. – Если нет, я бы тебя к себе забрала. У меня дом большой, теплый.

Некий магистр из Сараста, более века назад сочинивший трактат о нежити, был полным профаном в этом вопросе, так как посмел утверждать, будто бы лесной нежити несвойственны чувства и эмоции. Одного взгляда на майлу хватало, чтобы опровергнуть это.

– Научишь меня быть человеком и есть вашу еду? – спросила она подозрительно, за обе щеки уплетая шоколад.

– Попробую. Но если еды не хватит… Ко мне иногда приходят друзья, а скоро и ученики будут заглядывать. Пообещаешь не увлекаться?

Она сделала вид, что раздумывает:

– А мой добрый тэр придет?

– Может быть. Когда-нибудь…

Началась осень, а с ней и дожди. Сооруженное из толстых веток, покрытое дерном и еловыми лапами жилище защищало от льющейся с неба воды, но не спасало от сырости и холода.

Но Ромару повезло. Неподалеку обнаружился заброшенный охотничий домик. Окна выбиты, в комнатах царит разруха, зато дымоход не забит и крыша цела. Там он и ночевал. А днем возвращался в густой ельник и забирался в шалаш. Или, если дождя не было, разводил костер и сидел весь день, глядя на огонь и слушая ветер.

Прошел уже месяц.

Глава 9

Галла

В жизни всегда есть место подвигу, говорили там, где я выросла. И хотя события последнего года напрочь отбили у меня тягу к героическим свершениям, сегодня я готовилась именно к подвигу. На сей раз – к трудовому. Выгулки закончились, и школа вновь принимала учеников.

Знакомство с первогодками прошло без проблем: вошла, представилась, вышла. Далее по расписанию – лекция у третьекурсников, у тех, кто поступил в это учреждение на год раньше меня самой. Они знали меня как личную ученицу Медведя и «ту самую Галлу Эн-Ферро», и совсем немногим было известно о том, как изменился мой статус. Поэтому, когда я вошла в кабинет, детишки лет двадцати от роду никак на это не отреагировали, продолжая заниматься своими делами. Нет, с земной школой никаких аналогий: относительно тихо, портфели не летали и за косы никого не дергали. Зато летали два вазона с цветами и крохотные горящие шарики, которыми какой-то огневик пытался увековечить свое имя, выжигая его на потолке. На последнем ряду самозабвенно целовалась влюбленная парочка.

– Здравствуйте, – сказала я громко.

Кто-то ляпнул: «Привет!», но большинство меня проигнорировало.

– Здравствуйте, – повторила я, роняя вазоны на стол к управлявшему ими воздушнику и поливая «огнемета» водой – совсем чуть-чуть, исключительно в противопожарных целях.

На этот раз меня заметили, и, пользуясь возникшей паузой, я продолжила:

– Меня зовут тэсс Галла, и в этом году я буду читать у вас «Травы и зелья».

Немая сцена.

– А как же?..

Очевидно, слухи коснулись не всех.

– О том, что случилось с магистром Гиратом, поговорите после урока с друзьями, – прервала я капризно надувшую губки девицу. – А заодно решите, стоит ли спрашивать об этом меня. Сейчас достаньте тетради и приготовьтесь записывать.

Планы на первый день занятий были готовы давно, но я вдруг решила их изменить. Чей-то удивленный протяжный свист проводил меня в открывшийся портал, а через минуту уже все собравшиеся встретили испуганно-изумленным «ах».

– Кто считает себя специалистом по травам? – спросила я, положив на стол альбом с гербарием.

Высокий темноволосый парень со следами трехдневной попойки на лице и такого же срока давности щетиной нерешительно поднял руку.

– Подойдите сюда. Смелее. Знаете, что это?

Он сощурился, всматриваясь в пришпиленное к картону растение:

– Вех. Кошачья петрушка.

– Дальше.

– Произрастает на болотах… В основном. Или на берегах водоемов… На влажной почве. Вытяжка из корневищ считается одним из самых быстродействующих ядов.

– Правильно. Садитесь, «отлично». Кто назовет признаки отравления кошачьей петрушкой?

– Рвота! Понос! Учащенное сердцебиение! Расширенные зрачки! – понеслось со всех сторон.

– Хорошо. А кто скажет, каковы признаки отравления вытяжкой, настоянной под направленным излучением на вываренных костях пещерного нетопыря?

Я позволила им думать больше минуты, пока кто-то не произнес:

– Их нет. Это выглядит как смерть от естественных причин. Яд поражает наиболее слабый орган: если были проблемы с печенью – острый цирроз и печеночная кома, если с сердцем – внезапный приступ и остановка.

– Правильно. Еще одно «отлично» на сегодня. Третью оценку заработает тот, кто назовет противоядие для этого зелья.

Снова тишина. И уверенный девичий голос:

– Такого средства нет.

– Кто сказал?

– Я, – гордо поднялась претендентка на высший бал.

Не торопись, милая, не торопись.

– Неверно. Но «плохо» на первый раз не ставлю.

Девушка ошеломленно открыла рот. Вокруг зашушукались.

– А вот теперь записывайте. И на будущее запомните: то, что предмет называется «Травы и зелья», не означает, что мы должны с головой уйти в мир растений и забыть обо всем остальном. Сегодня я покажу вам несколько заклинаний, позволяющих определить, подверглись ли вы или другой человек действию растительного или животного яда. А также попытаемся разобрать плетения, помогающие перенастроить работу организма с тем, чтобы капсулировать яд в желудке или как можно скорее и без последствий вывести его из крови.

Шепоток стал недовольным.

– Магистр Гират не давал нам ничего такого, – протянула та же блондинистая особа, что спрашивала о прежнем наставнике.

– У магистра Гирата были причины, – рявкнула я и, чтобы ни у кого больше не возникло желания спорить, добавила: – Минус балл за пререкания с учителем. А теперь записывайте…

После урока я спустилась в лечебницу и, предварительно постучав, вошла в кабинет Мары. Кроме целительницы тут находились тэсс Лона и магистр Эвил – пили чай, как водится.

– Тэсс Мара, я могла бы с вами поговорить наедине?

Женщина смерила меня недовольным взглядом:

– О чем?

Она была привязана к Гирату: он помогал ей в лечебнице, готовил зелья… опаивал зельями. Она еще не скоро простит ему обман, а значит, еще долго будет относиться ко мне так же холодно. Эвил прав, не многим нравится иметь перед глазами постоянное напоминание о собственных ошибках. Но я постараюсь это изменить.

– О лекциях. Это по работе.

– Зачем же наедине? Мы все говорим здесь о работе.

– Мне кажется, сегодня я влезла на вашу территорию.

Мара удивленно приподняла брови.

– Мы разбирали яды, и я дала ученикам несколько формул, позволяющих определить тяжесть отравления и нейтрализовать последствия. А это скорее прерогатива целительства.

– Формулы? – Целительница была озадачена. – Что-то из вашего?

В школе наслышаны о том, как я переплетаю плетения.

– Не совсем. Я взяла ключевые элементы из «Трактата о теле» и немного усовершенствовала, как мне кажется. Действия выполняются проще и отнимают меньше времени. Это ведь важно?

– Важно, – кивнула женщина, впившись алчным взглядом в папку в моей руке. Догадалась, что там.

– Взгляните, – не стала я подогревать ее любопытство. – Может быть, какие-то выкладки подойдут для программы вашего курса…

Когда целительница закончила разбирать схемы и вновь посмотрела на меня, во взгляде не осталось и толики неприязни.

– Это очень интересно, Галла. Но будет нечестно пользоваться плодами ваших трудов. Как вы отнесетесь к совместным семинарам?

Могло получиться и хуже. Могло вообще ничего не получиться – внутренне я готовилась к этому. Но обошлось.

Ученики покривились, поерничали, но в конце концов признали во мне наставницу. Коллеги тоже свыклись, хоть на чай пока не приглашали. Не считая Эвила, к которому я заглянула еще разок, и тэра Марко. Чаепития с последним стали традицией: после занятий встречались у меня, я заваривала очередной сбор, экспериментируя с вкусовыми свойствами растений, и мы подолгу говорили на самые разные темы. Медведь напоминал мне Рошана. Как и шеф, наставник был строг, но справедлив, а порою откровенно снисходителен.

Но сегодня он был не в духе.

– Что-то случилось, тэр Марко?

– А, это ты. Случилось. И не без твоего участия.

Перебрала в памяти события прошедших с начала учебного года дней: неужели за неполные две длани я все же где-то напортачила?

– Тэр Катара предлагал тебе сопровождать его в Каэр?

Страницы: «« ... 1920212223242526 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Как часто вы беспокоитесь о целесообразности трат? Стоила ли покупка того или лучше было положить по...
У каждого из нас бывают моменты, которые решают все или почти все. Вашу карьеру, судьбу вашей компан...
Книга известных ученых-нейропсихологов – невиданное ранее сочетание психологии, неврологии и техник ...
Книга сказок и историй 1001 ночи некогда поразила европейцев не меньше, чем разноцветье восточных тк...
В основе журналистского расследования Грега Фаррелла – история крушения Merrill Lynch, компании, кот...
Мы слишком целеустремленные, слишком ориентированы на результат, слишком много работаем и чересчур м...