И придет волчица… Шевченко Ирина

– Галчонок!

…Мглистое облако выползло из оврага, поднялось над землей, принимая очертания человеческого тела, и потянулось ко мне…

– Что? – Я села на постели, обрывая грозившее обернуться кошмаром видение.

– Прости, не думал, что ты спишь.

– Ничего. Брайт уехал?

– Да.

– Снова тащит тебя ловить лесных разбойников?

– Вроде того.

– Ну и езжай. Развеешься. Заодно и Ласси от тебя отдохнет. А то ты, смотрю, решил за все восемь лет на мальчишку и любовь отцовскую вылить, и наукой своей кошачьей загрузить.

Лайс со вздохом опустился на пол у моей кровати:

– Плохой из меня учитель, да?

– Только в фехтовании. – Я сползла с постели и шлепнулась рядом с ним. – Езжай с Брайтом. Ты же не домашний кот, долгого затишья не выдержишь. Заодно и от школы подальше будешь. Я же вижу, как тебя уже гнет этими блоками.

Даже не представляю, чего ему стоило постоянно удерживать защиту в те дни, когда в наш домик наведывался, чтобы справиться о моем здоровье, Медведь, или сам кард мотался в орденскую канцелярию, выжимая из магов и судейских подробности расследования. Да и сейчас он все время начеку: лишь немного ослабил блоки и изредка позволяет себе поволшебствовать.

– Езжай.

– Поеду и буду там круглые сутки за вас переживать.

– А мы здесь – за тебя. Как в самой обычной семье.

– В нашей семье на обычную только Мариза тянет, – заметил братишка. – Да и то не в этом мире – с ее-то хвостом и тремя научными степенями!

В Лайсе на самом деле многое напоминает кота. Особенно ощущение тепла и умиротворенности, когда он рядом. Словно я все еще на своей любимой Земле, в старой тетиной квартире, сижу на диване, а под боком сонно мурлычет Лушка.

– Гал, скажи, Иоллар когда-нибудь говорил тебе о Ромаре?

– Да, немного.

Ил редко рассказывал о своих знакомых. Но о Ромаре, эльмарском орке-идущем и первом мечнике Сумрачного края, я слышала.

– Брайт говорит, что он на Таре. Может, это лишь совпадение, но я прошу тебя быть осторожней. С моей репутацией трудно затеряться в Сопределье: любой открывающий с порога сообщит за умеренную плату, в каком из миров можно найти проводника. Спрятаться внутри мира у меня еще получалось, на Таре мы с тобой особо не прятались. Так что если Ром нас ищет, он найдет.

– Но зачем? Для чего Ромар Меч станет нас искать?

– Ромар Меч? – усмехнулся кард. – Наверное, только Ил звал его так в последнее время. Остальные давно уже не называют его Мечом. Теперь его зовут Ромар Убийца. И если он нас ищет, то найдет.

В тот день, когда наставник показал мне запись с места пожара, он вдруг решил, что мне нужен дополнительный отдых, и отменил все занятия до следующего почина. И теперь я наслаждалась, вернее, пыталась насладиться вынужденным бездельем.

Сначала взялась учить Ласси управляться с кером. Малыш быстро освоился, вошел во вкус, и я стала побаиваться, что теперь мне, чтобы куда-нибудь поехать, придется с боем отбирать у племянничка своего Яшку.

Потом пыталась доказать Маризе, что в ней скрыт кулинарный талант и совсем не обязательно дожидаться меня, чтобы приготовить вкусный и сытный обед. Это мое начинание успехом не увенчалось, ибо если таковой талант у карди и был, то где-то очень-очень глубоко, под обширными медицинскими знаниями и тоской по полуфабрикатам.

С утра я уходила на нашу полянку, топтала траву и высматривала среди листвы нахальную лафию.

После обеда, когда солнце палило уже не так жестоко, мы всей семейкой отправлялись на пляж. Купались, загорали, возводили песочную крепость, ели принесенные с собой бутерброды, разрушали песочную крепость (Эн-Ферро тренировал наследника в создании боевых заклинаний). Но даже на отдыхе Лайс избегал Маризу, Мариза шарахалась от Лайса, а мне приходилось объяснять их сыну, отчего его мама и папа совсем не похожи на родителей рыжих девчонок из Уликов: не держатся за руки, не называют друг друга ласковыми именами и не целуются, когда думают, что их никто не видит.

– Может, они и целуются, – говорила я, наблюдая, как братец украдкой рассматривает хвост фиктивной супруги в том месте, где тот появляется из прорези в коротеньких штанишках-плавках. – Прячутся от нас и целуются.

Зная легкомысленность господина магистра и его тягу к прекрасному полу, даже странно, что он не пытался закрутить интрижку с поселившейся с ним в одном доме молодой красивой женщиной, да еще и матерью его сына. Хотя вполне вероятно, что именно последний факт его останавливал.

– Ничего они не целуются, – бурчал в ответ Ласси. – Я вчера специально полдня дома сидел. Папа на чердаке что-то делал, а мама снова книжки читала.

А может, Лайс и пытался, но Мари его отшила. Вспомнила того своего красивого-знаменитого и ясно дала понять ненужному ухажеру, что он ей неинтересен, а общий ребенок – еще не повод для постели.

– Но потом же ты ушел? Ушел, а они в то время целовались.

Вот так и прошло время до весела.

В выходной, как обычно, пришла Мира из Рыбацкого, забрала в стирку вещи, рассказала последние сплетни.

К обеду нагрянул Брайт, обрадовал Лайса дланью отсрочки, сожрал полкурицы и допил остававшийся квас.

А вечером…

– Здравствуй, открывающая.

– Здравствуй, идущий.

Сидевший на крыльце Эн-Ферро в секунду преодолел десяток гиаров и вырос крепостной стеной между мной и нежданным гостем, только-только ступившим на наше подворье.

– Здравствуй, идущий, – усмехнулся пришедший, даже не вздрогнув, когда разбуженный стремительным броском карда ветерок прошелся по его волосам.

– Здравствуй, идущий.

Я невольно улыбнулась. Официальные приветственные фразы напомнили земной анекдот про вежливого ежика и Али-Бабу с его сорока разбойниками: «Здравствуй, Али-баба!» – «Здравствуй, ежик!», «Здравствуй, первый разбойник!» – «Здравствуй, ежик!» И так еще тридцать девять раз. А потом не менее вежливое прощание.

– Нервный ты стал, Эн-Ферро.

– Жизнь такая.

И Профессор с Земли, и пожилой магистр с Тара рассказали бы вам, что орки – это очень сильно изменившиеся эльфы. Первый уверял бы, что произошло это по воле темного властелина, второй – что под воздействием тысяч лет параллельного развития в иных природных условиях и в искаженном магическом поле. Магистр Пилаг добавил бы сюда свои измышления на тему возможного вмешательства ученых-генетиков или тайных экспериментов Хранителей. Но как бы то ни было, все они сошлись бы на том, что у этих народов были общие предки.

И эльмарские орки в своем эволюционном отрыве не так уж далеко ушли от эльфов своего мира, думала я, рассматривая поверх братского плеча заявившегося к нам мужчину. Сходства с местными орками в нем не наблюдалось. Разве что такой же высокий и широкоплечий, но без громоздкости. Длинные темные волосы, собранные в хвост, и черные глаза делали его похожим на уроженца южных областей империи. Небольшие, слегка вытянутые назад и заостренные уши наводили на мысль о дальних саатарских предках. А выступающие в улыбке клыки успешно скрывались, стоило ему плотно сомкнуть губы. Вряд ли на Таре в Ромаре признали бы орка – скорее здесь его принимают за человека, у которого в роду, с одной стороны, был как минимум один эльф, а с другой, судя по смуглой коже, – рейланцы или алионцы.

– В дом не пригласишь? – спросил он у Лайса.

– В этом доме тебя не ждали, Ром.

Жаркий летний вечер обещал стать еще жарче.

– Давайте лучше на улице посидим, – предложила я со всем возможным дружелюбием. – В доме душно, да и свет зажигать не хочется – комары налетят.

– Можно и на улице, – сказал Меч, которого теперь зовут Убийцей.

Он говорит на каэрро, а значит, на нем сейчас один из драконьих амулетов, коими снабжают идущих на станциях. И одет он по местной моде: кожаные штаны, свободная серая рубашка с широким отложным воротником, на поясе тощий кошель и обтянутая тканью фляга, а через плечо небрежно переброшена дорожная сумка. Не вписываются в общую картину лишь торчащие по обе стороны от его головы рукояти мечей – на Каэтаре оружие носят на поясе. И не такое оружие.

– Давайте на улице, – смягчился Эн-Ферро. – Кстати, знакомьтесь. Ромар, идущий. Моя сестра Галла, открывающая, как ты понял.

– Рад встрече, Галла – поклонился орк.

– Взаимно, – улыбнулась я во все тридцать два.

Эн-Ферро подозрительно покосился в мою сторону. Я ответила ободряющим подмигиванием: ничего, встречались мы уже с убийцами, потерпим и Убийцу. Нужно же узнать, какие демоны принесли его на Тар?

– Зачем ты пришел, Ром? – без обиняков начал Лайс, едва мы устроились на скамейке.

– А ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Если бы я хотел тебе что-нибудь рассказать, то сам искал бы тебя, а не наоборот.

– Я искал не тебя.

– Работа или личный интерес?

– Работа.

В отличие от меня они понимали, о чем говорят.

– Орки? Окнир?

– Орки. Окнир, – дважды кивнул Ромар. – У каждого были свои причины его найти.

– Ты искал Иоллара? – дошло до меня.

– Да. Знал, что он на Таре, но делал ставку на Западные земли. Потерял два месяца. И опоздал.

Он говорил без эмоций, без сожаления – просто признавал уже свершившееся.

– Ты все равно не вернул бы его на Эльмар без проводника. А Лайс на это не согласился бы.

– Гал, – брат коснулся моей руки, – иди к Маризе.

– Лайс?!

– Да, я не согласился бы возвращать Ила на Эльмар. Довольна? Теперь иди.

Душный вечер. Незваный гость. Мечи за спиной. И сам он Меч. Только зовут его теперь…

– Ты ведь не затем искал его, Убийца, – прошипела я, когда все встало на свои места. – Тебя не вернуть его наняли.

– Не вернуть, – спокойно согласился он. – Я не проводник, открывающая.

– Галла, иди в дом.

– Лайс!

– Иди, прошу тебя. Мы поговорим, и я все тебе объясню.

– Поговоришь? С этим… А давай я его убью, а? Вот возьму и убью – мне раз плюнуть!

– Я знаю, – невозмутимо кивнул орк. – Слышал о тебе в городе, Галла. Но убивать воина магией бесчестно. Ты способна на бесчестные поступки?

– А то, что собирался сделать ты, было бы честно?

– Да. У него был бы шанс.

– У него не было шансов против тебя, Ром, – вздохнул Эн-Ферро. – Он был всего лишь учеником, ты учителем.

– Он был лучшим моим учеником, – возразил Убийца.

– Разве он не проиграл тебе те два боя?

– Проиграл. Но другие мои ученики даже не рискнули бросить мне вызов. А он это сделал дважды. Он был хорошим воином. И я пришел, чтобы ты рассказал мне, как он умер.

– Лучше я расскажу, куда тебе пойти! – вскипела я.

– Галла! Иди в дом, я сказал.

– А не то что?

Лайс устало провел по лицу ладонью.

– Иди в дом, – попросил он на чистом кассаэл, неподвластном переводчикам идущих. – Тебе нельзя волноваться.

– Я не оставлю тебя наедине с этим типом, – ответила я на том же языке.

– Он ничего мне не сделает.

– Лайс, он хотел убить Ила! Он Убийца. Он…

– Да, он Убийца. Но мою смерть ему не заказывали. Он пришел поговорить об Иолларе. Это нормально…

– Нормально для наемного убийцы?

– Нормально для учителя, который хочет узнать о судьбе ученика. Иди к Маризе. Готовьте ужин, накрывайте на стол. Я вернусь и все объясню.

– Хорошо. Но будь осторожен.

– Ром, нам лучше прогуляться. – Кард снова заговорил на каэрро.

– Как скажешь.

Эльмарец поднялся со скамьи и повернулся ко мне:

– Доброй ночи, принцесса. Я так понимаю, сегодня мы уже не увидимся.

– Я надеюсь, мы никогда уже не увидимся, Убийца.

– Твоя сестра знает, что она носит на шее?

– Знает, – поморщился Лайс. – Интересно, хоть кто-нибудь в Сопределье не знает этого?

Они спустились с холма на берег. Здесь было не так душно – от моря веяло прохладой.

– Мальчик разнес семейную легенду по многим мирам, а потом стал ее частью. Расскажи мне, как он погиб.

– Когда ты приехал в Марони, Ром?

– Неделю назад.

– Здесь говорят – длань.

– Я знаю, но длань – это пять дней, а я в городе уже семь.

– И семи дней тебе не хватило, чтобы все разузнать?

– Нет. Иначе я не пришел бы к тебе. Расскажи мне о нем.

– Сначала скажи, как ты вообще согласился на эту работу. Ил уважал тебя.

– Я его тоже. Потому и согласился. Я дал бы ему шанс, другой – нет.

– Ты сказал, что наем был двусторонним. Орков я еще понимаю, законный претендент на стальную корону им не нужен. Но как Окнир мог заказать убийство сына?

– Князю больше не нужен сын, вышедший из-под его контроля. Скоро у него будет новый наследник, и вряд ли тебе доверят его воспитание.

– Меня это не расстраивает.

– Как он умер, Эн-Ферро?

– Он собирался на Саатар. В Марони как раз появился Гайли. Помнишь его? Он предложил Илу перебраться в посольство, а какой-то маг-эльфоненавистник решил это посольство взорвать. Все эльфы были на приеме у герцога. О том, что в здании есть кто-то еще, колдун не знал: пришел с тремя сообщниками, наткнулся на Иоллара. Или колдун был слабоват, или Ил оказался быстрее, но мага и его людей он убил. Только выбраться из дома уже не смог. Сгорел.

– Сгорел заживо?

Лайс вздрогнул.

– Я спрашиваю, он сгорел заживо или умер, а после сгорел?

– Не знаю. Да и какая теперь разница?

– Разница есть, Эн-Ферро.

Идущий вынул из сумки небольшой мешочек. Распустил тесемки и высыпал на песок что-то темное.

– Что это? – заинтересовался кард.

– Земля с того места, где он погиб. Ты ведь знаешь наши традиции: прах умершего орка должен быть развеян над Морем Высохших Слез. Я собирался сделать это по возвращении на Эльмар.

– Почему передумал?

– Я видел два таких моря в глазах той, которую ты называешь своей сестрой. Думаю, этого более чем достаточно для достойных похорон.

Несколько минут они молча смотрели на плавающие вдали огни рыбацких судов и зависшие над заливом звезды.

– Когда ты уходишь, Ром?

– Еще не решил. Ты рассказал мне слишком мало, и я должен сам во всем разобраться.

– Ты знаешь, что Эльмар закрыли на карантин? В ближайшие несколько лет ты не сможешь вернуться домой.

– Значит, мне не нужно спешить.

Галла

Лайс пришел раньше, чем мое беспокойство переросло в панику. С порога нарочито бодро потребовал хлеба в виде полноценного ужина и зрелищ в виде светового шара от Ласси. Малыш с заданием справился на «отлично». Ужин заслужил звания скудной трапезы отшельника. Хотела бы я взглянуть на отшельника, поедающего запеченных гусей с овощным рагу и запивающего это все сухим каларским.