Первое испытание Одувалова Анна

1. Меч Конана. Право неожиданности

Жалобный вопль донесся со стороны болота. Поскольку оборвался он неожиданно, на высокой ноте, было ясно, что перейти трясину кому-то не удалось. Сожрали беднягу…

Оген неспешно поднялся, долго всматривался в белесые клочья тумана, беззвучно бродящие между покрытыми жухлой травой кочками, в чахлый кустарник, невесть зачем подступавший вплотную к окнам черной, покрытой пожелтевшей ряской воды… Ветер принес острые запахи осеннего тления, но к ним примешивалось еще что-то – едкое, неприятное. Оген принюхался. Так и есть. Шишига или свистохвост. Рисковая тварь – до замка владетельного барона Сигурда всего несколько верст. Правда, ленив старый барон и вряд ли без особой нужды сменит мягкое место за пиршественным столом на жесткое охотничье седло. И то сказать: слопает зверюга пару-тройку смердов – убыток невелик. Об эльфах и прочих нелюдях тем более никто беспокоиться не станет. Да и не такие они дураки, чтобы самим в пасть чудовищу лезть – на это только у людей ума хватает.

Оген вернулся к небольшому костерку, хрустко пожиравшему поленья, подбросил в него пару веток, бездумно уставился на огонь. Мысли текли вяло – дневной переход вымотал, уставшее тело требовало отдыха. Можно, конечно, самому завалить зверюгу… Вряд ли он ошибся – больно уж специфически воняло. Свистохвост или шишига. Скорее даже, свистохвост – вплетался в вопль съеденного олуха какой-то сторонний звук. Делов-то на полчаса… Вот только, стоит ли шлепать по грязи? Сколько заплатит барон Сигурд за зверюгу? Два-три десятка медных фэнов. Они, конечно, тоже не лишние – в любом кабаке местного кона помогут создать себе необходимый шарм. Имидж опять же… А с другой стороны – времени в обрез. До завтрашнего заката нужно успеть добраться до места и завладеть мечом Конана. Звание Знатока стоит дороже дивидендов, которые можно получить, прихлопнув свистохвоста. Орки с ним. Пускай жирует и размножается. Тем более, ведьмаки утверждают, что осталось их немного – чахнут что-то, скукоживаются. Пускай его живет…

Хрустнувший под чьей-то ногой сучек заставил насторожиться. Меч беззвучно вышел их ножен, острое лезвие кроваво блеснуло в отблесках костерка.

Оген сложил пальцы в охранительном Знаке. Он знал, что в этом месте опасности быть не может – поляну накрывала аура духа Семецкого. Каждый, кто находился на ней, ощущал мудрый взгляд изваяния праведника, столетия назад вырезанного из ствола векового дуба. Но, тем не менее…

Тишина налилась угрозой, потом раздались звуки шагов. Кто-то старательно давил ногами сухие ветви, словно старался выявить свое присутствие. Темная фигура отделилась от черной стены ночного леса, за ней проявились еще несколько… Оген поудобнее перехватил рукоятку оружия.

– Я пришел с миром, – негромко, с достоинством произнес незнакомец и, сделав еще несколько шагов, приблизился к костру.

Перед Огеном стоял пожилой рыцарь. На лице его, изборожденном глубокими морщинами, лежала печаль застарелой грусти, глубоко в глазах угнездилось затаенное отчаяние. Оружие незнакомца покоилось в ножнах. Щит, который держал в руках следовавший за рыцарем слуга – явно вывезенный из сарацинских земель – был украшен фамильным гербом: дракон в золотом поле отбивался от нападающей на него стаи воробьев.

– Рад приветствовать вас, благородный незнакомец, – Оген склонил голову в легком поклоне и тоже убрал меч в ножны. – Ночь холодная, я предлагаю вам обогреться у костра и разделить мою скромную трапезу.

– Благодарю вас, – рыцарь с достоинством поклонился и неожиданно спросил: – Надеюсь, вы не будете возражать, если мой слуга разожжет еще один костер, у которого могут устроиться … – он немного помялся, но все же закончил фразу: – мои спутники…

– Разумеется, – растерянно согласился Оген, – но, может быть, они составят нам компанию?

– Нет-нет! – быстро отозвался рыцарь и негромко вздохнул: – Глаза бы мои их не видели…

Безмолвный слуга с помощью нескольких спутников рыцаря быстро разжег на краю поляны большой костер, добавил дров и в пламя, у которого устроились его сеньор и Оген. Поляна осветилась, тьма недовольно отступила и укрылась под кронами обступавших людей деревьев.

Оген с удивлением рассматривал спутников своего гостя. Было их больше десятка. Двое щеголяли золотыми шпорами, несколько человек прижимали к груди разнообразные музыкальные инструменты, остальные выглядели совершеннейшими простолюдинами.

«Странная компания», – недоуменно подумал Оген, но спрашивать ничего не стал, не желая проявлять неучтивость.

А незнакомец словно уловил его мысли. Он еще раз вздохнул и поднял на Огена темные грустные глаза:

– Думается, я просто обязан поведать вам свою печальную историю, – заговорил он. – Не хотелось бы выглядеть назойливым, но…

– Я не любопытен, – сдержанно отозвался Оген, – и если рассказ к коему вы хотите приступить, тягостен для вас, то можете с чистой совестью не терзать себя. Приношу вам искренние извинения за недоумение, кое мне видимо не удалось скрыть при виде ваших спутников.

– Нет-нет! – воскликнул рыцарь и, немного помолчав, повторил: – Нет-нет… Мне необходимо облегчить душу, и я буду очень признателен, если вы согласитесь выслушать меня. Но позвольте прежде задать один вопрос: нет ли у вас, благородный господин, каких-либо проблем, в разрешении которых я мог бы оказать вам помощь?

– Благодарю, – учтиво отозвался Оген, – все свои проблемы я привык разрешать сам, но признателен за проявленную вами готовность придти на помощь незнакомому человеку.

– Слава Богу! – не скрывал радости, вскричал незнакомец, но тут же поправился: – Извините… Впрочем, я надеюсь, что вы поймете меня, услышав грустную повесть моей жизни. Сейчас мой слуга сервирует ужин, и мы сможем побеседовать за славной трапезой… Надеюсь, вы слышали о праве неожиданности?

– Разумеется, – кивнул Оген, которого несколько сбивали с толку неожиданные смены темы в разговоре. – Древнее рыцарское правило. Применяется оно не часто, ибо таит в себе особый смысл.

– И обоюдоострое, – назидательно произнес незнакомец, поднимая вверх руку, в которой цепко держал ножку тетерева, обильно сдобренную заморскими специями, – Впрочем, лучше начать по порядку…

Зовут меня Гуго Непобедимый. Как вы понимаете, такое имя не дается даром, но право, у меня оно вызывает прежде всего гордость за предков. Род мой отличается древностью, благородством, искусностью на поле брани. Хвала Господу, я не стал исключением, недостойным своих пращуров. Победа простирала надо мной свои крыла и в кровавых битвах, и на благородных турнирах. Мне не исполнилось еще и тридцати лет, а соперники избегали меня, как лань льва, как куропатки орла. Стоило им увидеть мой гордый герб, и они мчались прочь, как от чумы. Но сердце мое жаждало подвигов! Тем более, что оно оказалось во власти самой очаровательной из женщин, когда-либо рождавшихся на Земле. Моя нежная, моя возвышенная дама ждала от меня новых побед, но никто не хотел противостоять моему мечу и копью. Что оставалось делать? Я пустился в долгое странствие, поклявшись пронести славу моей прекрасной дамы по всему подлунному миру. Перед отъездом из родного замка престарелый отец дал мне свое родительское наставление.

– Сын мой, – сказал он, – поклянись, что ты не будешь брать с поверженных противников ни злато, ни серебро, ни земли, ни строения, ни даже драгоценные благовония и помаду для губ и лица. Ты не должен бросать взор на их оружие, лошадей, жен, женщин или слуг. Лишь одним можешь воспользоваться ты – представитель славного рода, достойное звено в длинной цепи благородных предков. Я позволяю тебе использовать право на неожиданность – столь же древнее, как и само рыцарство. Братья твои бездетны, а я стар и не доживу до времени, когда меня будет окружать толпа нежно лепечущих внуков. Так пусть же твоя доблесть наполнит смыслом мою старость. Сын мой! Поклянись, что ты исполнишь отцовскую волю.

Я приклонил колено, со слезами на глазах поцеловал морщинистую руку отца и дал клятву.

Гуго Непобедимый поднял изящно украшенный платиновыми прожилками кожаный кубок и провозгласил:

– За вас, сэр Оген! За вас и благородное рыцарство в вашем лице.

Оген благодарно склонил голову и пригубил свой кубок. Вино было хорошим.

– Первого противника я встретил верст через двести, – шумно проглотив напиток, продолжил свой рассказ сэр Гуго. – До этого все благородные дворяне, завидев меня, мужественно скрывались в лесу, в котором по слухам кишмя кишит нежить и нечисть, не говоря уж о разнообразных хищниках. Рыцарь же, о коем я упомянул, меня не испугался. Опершись шлемом о ствол огромного дуба, он безуспешно пытался отыскать ширинку на своем стальном панцире, сработанном неизвестным мне, но явно славным оружейником. Да и сам рыцарь был высок и статен, его благородное происхождение не вызывало сомнения. Он заявил, что я оторвал его от наиважнейшего дела, и пожелал биться боевым оружием до смерти. Я не возражал. После этого мой противник с помощью своего и моего слуги с трудом забрался на коня для того лишь, чтобы через мгновение грохнуться на землю от удара моего славного копья. Естественно, я поставил его перед выбором: либо он получает удар милосердия, либо отдает мне то, о наличие чего в собственном доме не знает. Поразмыслив для виду, этот благородный человек избрал второй вариант. Он оказался прекрасным собеседником, и я до сих пор с удовольствием вспоминаю те три дня, которые мы провели вместе, направляясь к его родовому замку, из коего он уехал месяц назад, дабы отбить у неверных Гроб Господень. О том, что его благородная жена бесплодна, он сообщил мне в первый же вечер, но это меня не особенно расстроило: имение у него было большое, а у рачительного хозяина найдется то, о существовании чего он не подозревает. Впрочем, долго искать нам не пришлось. Мой бывший противник решил прежде всего представить меня своей супруге и потащил в ее спальню. Там и оказалось то, о существовании чего в своем доме этот благородный человек не подозревал. Мы обнаружили это в постели его очаровательной спутницы жизни. Это был он.

Сэр Гуго ткнул рукой в сторону костра, у которого коротали время его спутники, и рявкнул:

– Эй ты! Поди сюда!

Сидевший у огня лысоватый вислоносый рыцарь с карими глазами навыкат шустро вскочил и поспешил на зов. Подойдя ближе, он низко склонил голову, сохранившую местами остатки растительности.

– Теперь хоть на человека похож, – мрачно сообщил сэр Гуго, – а тогда! Потный, взъерошенный, ноги кривые! Об остальных частях его богопротивного тела и говорить не хочу – одно воспоминание о них посейчас отбивает у меня желание близости с женщиной. Неудивительно, что мой бывший противник с радостью отдал его мне. А я, увы, был связан клятвой!

– А он не возражал? – осторожно спросил Оген, кивая в сторону плешивого.

– Попробовал бы, – буркнул сэр Гуго и приказал своему предназначению: – Проваливай!

Слуга-сарацин вновь наполнил опустевшие было кубки, и непобедимый герой продолжил свой рассказ.

– Буквально на следующий день мы наткнулись на рыцаря, попавшего в безвыходное положение. Я решил проехать по лесу дабы сократить путь… Никогда себе этого не прощу! Вышеозначенный рыцарь лежал под огромным деревом, которое, судя по всему, рухнуло лет десять назад. С одной стороны ствола торчала его голова в шлеме, а с другой – золотые шпоры и та часть тела, которая находится ниже пояса. Бедняга совсем сорвал голос, и, не окажись я поблизости, никто бы его не услышал. Какой черт занес его в эту щель, я так и не выяснил. Он плел что-то про дракона, обрушившего на него дерево, но, по-моему, врал. Похоже, просто не мог перетащить свое брюхо через рухнувший ствол, и решил проползти под ним. Естественно, он был готов отдать мне все, что угодно. У его жены мы обнаружили вон того белобрысого смерда. Впрочем, я не жалуюсь, от него хоть польза есть. Пузан слезами обливался, когда отдавал его мне. Оказалось, что этот малый – превосходный конюх, редкостный специалист по случке кобыл с жеребцами. Недотепа-толстяк заплатил за него чертову кучу денег, вот только ждал его в своем замке через неделю. На свою беду парень поторопился. Теперь следит за нашими лошадьми, поскольку случать здесь некого. М-да!

Сэр Гуго лениво поковырялся пальцем в тарелке, которую поставил перед ним расторопный слуга.

– Стоит ли продолжать, благородный сэр Оген? – воспросил он. – Двенадцать славных подвигов, и я вынужден таскать за собой орду бездельников, кормить их, поить, обувать, одевать, оплачивать им ночлег… Домой вернуться не могу – что скажет мой славный отец, завидев табор, который я ему приведу? А ведь следующий подвиг – тринадцатый! Не поверите, боюсь его, как не боялся ничего в жизни.

Сэр Гуго сытно рыгнул и ослабил поясной ремень. Оген сочувственно покивал, не зная, что сказать после столь удивительного рассказа. Помолчали.

Один из предназначенных сэру Гуго, издавая малоприятные звуки, направился к кустам, долго возился там, потом выбрался на поляну и пошел к костру, поправляя испачканные зеленью штаны. На спине этого человека висела видавшая виды лютня.

– Может, попросим его спеть? – предложил Оген.

– Ни в коем случае! – передернулся сэр Гуго.

– Тогда кого-нибудь другого. У вас их, кажется, пять…

– Шесть, – поправил сэр Непобедимый. – Редкие мерзавцы. Ни голоса, ни слуха. В менестрели пролезли, дав взятку какому-то прохвосту из Гильдии актеров. Поймаю этого подонка, шкуру с живого сниму! Впрочем, что я все о своих бедах… Может, позволите узнать мне, что привело в эти не самые благодатные земли вас, сэр Оген?

Оснований скрывать цель своего странствия у Огена не было.

– Вот как, – выслушав его, негромко произнес сэр Гуго. В голосе его слышалась явная зависть. – Меч Конана!.. Великая цель, славный подвиг… Потомки будут гордиться вами, сэр Оген. Немного благородных рыцарей рискнут ступить на путь, коим вы идете… Как бы я хотел пойти с вами! Но, увы… Вынужден заботиться о своих тунеядцах… Однако, должен вас предупредить, сэр Оген: будьте осторожны. Киммериец жив и, конечно же, попытается разыскать свое оружие.

Оген нахмурил брови.

– Я слышал об этом, но полагал, что подобная весть – не более чем слухи…

– Увы, – развел руками сэр Гуго, – не далее, как неделю назад, я проходил мимо пещеры, в которой заточил Конана Окраинный колдун. То ли колдовство его оказалось жидковато, то ли забылось со временем как многие другие словоплетения, но… В общем, пещера пуста, рядом валяются обглоданные кости какого-то придурка, а Конана след простыл. Пытался я, было, нагнать Киммерийца – надеялся, что он с голодухи и моих прелюбодеев сожрет, но где там! Так что, заклинаю вас, сэр Оген: будьте осторожны. Будьте очень осторожны!

2. В тисках виртуальности. Бунт машин, или Сундук мертвеца

Элен не удержалась и еще раз осмотрела себя в зеркале. Класс! Фигурка точеная, стройные ноги растут, кажется, от самой шеи, не нуждающаяся в бюстгалтере грудь вздымается чувственными холмами, личико… Показаться бы в таком виде девчонкам!.. Хотя, что эти бестолковки поймут? Ладно, пора приниматься за дело, тем более что на сей раз задача перед ней стоит непростая.

Элен поправила локон, прихотливо спадающий на лоб, и решительно нажала на кнопку запора резервной двери, ведущей в мир кибера 116zz52. Кибернетики не подвели – перепонка двери, приглушенно чмокнув, пропустила разведчицу.

Мирок был не из бедных. Здания просчитаны тщательно – полное ощущение реальности. Видно, что над ними поработали дизайнеры-профи. Брусчатка под ногами не пружинит. Неяркие лучи заходящего виртуального Солнца освещают улицы, заполненные разношерстным людом. Вот только посетителей этого кибера с первого взгляда можно было отличить от постоянно приписанных к нему программ. Те – бодрые, энергичные, целенаправленно стремящиеся к ведомой каждой из них цели. Люди, в сравнении с программами, выглядели какими-то заторможенными, на их лицах была заметна печать усталости. Хотя, чему удивляться? Все абсолютно естественно, просто Элен не думала, что процесс зашел так далеко…

Внимательно оглядывая окружающее, разведчица шла к центру кибера. Хорошо, конечно, было бы найти Снегиря или кого-то из ремонтников, что вместе с ним сумели прорваться в этот мир. Вот только шансов на это почти нет – седьмой час молчат ребята. Впрочем, если б они дали о себе знать, нужда в ее присутствии здесь отпала бы…

До центральной площади оставалось пройти не более двух десятков шагов, когда до слуха Элен донесся гул возбужденной толпы. Было такое ощущение, что две многочисленные группы людей движутся навстречу друг другу, причем встретиться они должны именно там, куда направлялась разведчица. Шум голосов приближался, и, наконец, первый представитель странного шествия показался из-за поворота. Элен растерянно захлопала ресницами. К ней приближался небритый пузан, облаченный в расстегнутую фланелевую распашонку. В руках он держал толстенную жердь с прибитым к ней лозунгом: «Инфантила – в задницу! Тане нужен настоящий мужик!!!» Толпа, вывалившаяся вслед за толстяком, радостно заулюлюкала. Элен инстинктивно отступила к стене, но тут же сообразила, что восторг масс вызвала не ее скромная персона – демонстранты завидели оппонентов. Этих числом было поболе – толпа еле протискивалась через неузкую улицу, ведущую к площади. Шествующие впереди молодцы сосредоточенно подворачивали рукава. Над их головами колыхался огромный транспарант, который упорно перли две тетки бальзаковского возраста. «Заберите свою дуру!» – было начертано на нем. Остальные лозунги характеризовали неизвестную Элен «дуру» в особо нецензурной форме.

– Ты что, рехнулась? – кто-то дернул разведчицу за рукав.

Элен обернулась. Худенький патлатый парнишка настойчиво тащил ее к дверям неприметного заведения, над которыми красовалась скромная табличка

Забегаловка

У старого флибустьера

– Быстрее! – парнишка взволнованно шмыгал носом. – Тут щас такое начнется!..

Элен быстро осмотрелась. В воздухе уже свистели разнообразные метательные предметы. Похоже, намерения у демонстрантов и впрямь были самые серьезные.

– Шевелись! – почти простонал парнишка, и Элен послушно последовала за ним. Тяжелая дверь мягко закрылась, отгородив их от происходящих на улице событий.

Звукоизоляция в помещении была великолепной – шум толпы как отрезало. В круглых, сработанных под иллюминаторы окнах виднелся покрытый пальмами гористый остров, чайки с криками кружились над волнами.

– Уф-ф, – парнишка вытер рукавом рубашки крупные капли пота со лба. – Успели. Здесь можно отсидеться. Вон столик свободный, идем.

Через минуту они удобно устроились за столом, сколоченным из гладко обструганных ножом толстенных плах, и потягивали через соломинки ледяной виртуальный коктейль из высоких бокалов.

– А что это там происходит? – поинтересовалась Элен.

– А, – отмахнулся парнишка. – Прошел слух, что в следующей книжке Таня Гроттер выходит замуж за Гарри Поттера. Вот их поклонники и взбеленились. Сейчас вломят друг другу по первое число.

– Странно… – протянула Элен. Посещая виртуальные миры, она, в основном, имела дело с программами, посетители ее не очень интересовали. – Зачем же принимать все так близко к сердцу?

– Да ты чо? – вытаращил глаза ее спаситель. – Для настоящего фэна реальная жизнь начинается на страницах любимой книги, а все остальное – фуфло! Всю жизнь планировать, кого Гарри осмелится поцеловать, а тут на тебе – подарочек. Поневоле взбеленишься.

– Что же ты не там? – Элен кивнула в сторону двери, давно уже заложенной надежной двутавровой балкой.

– У меня другие интересы, – буркнул парнишка. – Но и людей строго не сужу. Иногда почитать всем хочется…

– Ладно, ладно, – разведчица успокаивающе положила ладонь на его руку. – Не заводись. Скажи лучше, как тебя, спаситель мой, зовут?

Парнишка густо покраснел и после паузы выдавил:

– Зулуска…

Элен удивленно вскинула брови.

– Ты не подумай чего, – заторопился собеседник. – Придумал когда-то себе кликуху в нэте и все… Прилипло намертво.

– А в этом кибере давно? – лениво поинтересовалась разведчица.

– Да по всем прикидкам пора бы уже выйти, – пожал плечами Зулуска. – Ставил стандартную программу на четыре часа. Видно, засбоило что-то…

– Но ведь это вредно для здоровья, – нахмурилась Элен.

– Не бери в голову, – беспечно отмахнулся парнишка. – Чо там делать-то? С работы меня поперли, предки шипят. Да и чувствую я себя вполне прилично. Знаешь, врачам лучше не верить. Им бы только бабки срубить.

«Ну, конечно, – с горечью подумала разведчица. – Все вы так рассуждаете. За двое суток из этого кибера не вышел ни один человек, а их здесь более пятисот. Врачи и виртуальщики сбились с ног, разыскивая их бесчувственные тела, разбросанные по всему Большому миру. Этому Зулуске, похоже, просто повезло. Скорее всего, родители забили тревогу, и их непутевое чадо успели перевести на принудительное питание. А как быть с остальными – с теми, у кого вот-вот начнется необратимое разрушение мозга? Времени почти нет, почему кибер самоизолировался – непонятно, никто не знает, что нужно делать, да еще Снегирь пропал невесть куда…»

– …Главное хорошо оттянуться, – уловила она обрывок фразы Зулуски. – Строить нас, слава Богу, больше ничего не заставляют. Учиться? Дурных нема. А здесь – кайф! Нырнул в виртуалку и балдей. Я, когда отсюда выхожу, даже чувствую себя как-то не так. Словно… скукоживаюсь, что ли. Не веришь?

– Верю, верю, – улыбнулась Элен, пытаясь оторваться от мрачных мыслей.

Зулуска хотел было продолжить свои пламенные речи, но внимание новых приятелей привлек громкий недовольный голос.

– Успокойтесь, шевалье, – прогудел низкий бас.

Однако неведомый шевалье успокаиваться явно не хотел. Он процедил сквозь зубы сложное французское ругательство, мазнул по окружающим бешеным взглядом, завернулся в плащ с нашитыми на нем крестами и, громко стуча сапогами, удалился вглубь помещения. Субъект, пытавшийся успокоить француза, тяжело вздохнул и, встретившись глазами с Элен, поспешил к столику приятелей. Одет он был в потертый камзол, но что-то в его облике выдавало бывшего моряка.

«Программа, – наметанным глазом определила Элен. – И очень прилично сработанная.»

– Извините моего друга, – прогудел подошедший. – У него потрясение микрочипов. А, кстати, не желаете ли отобедать?

– Почему бы и нет? – согласилась Элен. Вообще-то, покушать она любила, знала толк в хороших винах. Гамбургеры и хоттдоги давно осточертели ей, как и подавляющему большинству обитателей Земли. Одни американцы продолжали уписывать их за обе щеки да еще и похрюкивать от наслаждения. Но что поделаешь? В Большом мире свои правила и законы. Только здесь, в виртуальной реальности и можно полакомиться. Жаль, конечно, что все это не более чем психотропная подделка, возбуждающая соответствующие рецепторы, но лучше так, чем никак.

Стол был накрыт в мгновение ока, а виртуальный моряк, испросив разрешения, составил компанию Элен и Зулуске.

– И кто ваш нервный друг? – спросила разведчица, чтобы завязать разговор.

– Д'Артаньян, – спокойно пояснил новый знакомец.

– Тот самый? – удивилась Элен.

Собеседник молча кивнул.

– И что его расстроило? – вступил в разговор Зулуска. – Новые неприятности с подвесками королевы?

– Если бы, – натянуто улыбнулся моряк. – Все гораздо хуже. Понимаете, с самого начала мой друг был запрограммирован как благородный мушкетер, верный слуга Их Королевских Величеств. Потом подули новые ветры. Ему подкорректировали программу – ввели новые показатели с точностью до наоборот. Вы, наверняка, слышали эту историю. Ну, там гвардеец кардинала, лицо преданное Ришелье… Да… А теперь оказывается, что бедняга д'Артаньян был английским шпионом, а основное жалование получал как стукач русского царя. Поневоле взбесишься…

– Но ведь это усложнение программы… – не поняла Элен.

– И что? – пожал плечами собеседник.

– Я всегда считала, что любая программа стремится к усложнению, – призналась разведчица.

– Господь с вами, – махнул широкой ладонью моряк. – Возьмите, к примеру, меня. Билли Бонс, бывший пират, пьяница и мерзавец. Идеальная, несложная личина, позволяющая мне наслаждаться жизнью.

– Странно, – прикусила губу Элен.

– Отнюдь, – моряк добродушно улыбнулся. – В вас говорит антропоцентризм. А я (вы только не обижайтесь!) пришел к выводу, что даже простейший арифмометр «Феликс» превосходил интеллектом некоторых представителей рода человеческого. Что уж говорить о современных компьютерах? Поверьте, истинное счастье в наши дни способны испытывать только их порождения – простые надежные программы.

Элен и Зулуска озадаченно переглянулись.

– Смутил я вас, – прогудел Билли Бонс. – «Семнадцать человек на сундук мертвеца…» Помните? Мы – программы – гораздо гуманнее, на нажитое другими не претендуем. Да-с…

Он еще раз посмотрел на вытянутые лица собеседников и сменил тему:

– Хочу сообщить, дорогие гости, что ваше вынужденное затворничество закончилось. На улице тишь, гладь и полный штиль. Так что, если вас ждут дела, не смею задерживать. И помните – старина Билли Бонс всегда вам рад.

Побоище на площади и вправду завершилось. Брусчатка была щедро усыпана виртуальными и реальными зубами, а также сломанными метлами и контрабасами. Дрын, с коим шествовал давешний пузан, стоял прислоненный к стене. Вместо грозного лозунга его венчала разодранная распашонка. Приглушенно жужжащие киберуборщики споро убирали мусор.

– Ладно, пойду окунусь в какую-нибудь игрушку, – мотнув головой, сообщил Зулуска. – Пока!

– Подожди! – окликнула его Элен. – Ты не слышал о чем-нибудь необычном за последние сутки?

– Да вроде нет, – пожал плечами парнишка. – Хотя… Знаешь, на девятом уровне «Прогулочки» застрял какой-то чудик. Сам ни туда, ни сюда, и к нему никто пробиться не может. А в остальном все нормалек…

У входа в «Прогулочку» толпились ротозеи. В версиях недостатка не было.

– Читал я о чем-то подобном, – вещал бородач, сохранивший в глазах инфантильный блеск. – Даже писал в одной из своих статей. Мужик на уровне завис. Не то за ним водилось что-то, не то знания особые нес человечеству…

– Ага, – подтверждали из толпы. – Его жена туда загнала. Он еще объяснял: «Ее, мол, волею…» И колбаса у него была.

– Какая еще колбаса? – не понял бородач.

– Обыкновенная, – терпеливо пояснили ему. – С комплексным бонусом здоровья, силы и мощи.

– Не, – заколебался знаток. – Я, вроде, другого имел в виду. Он был не то из параллельного мира, не то из будущего… У него с собой ничего не было.

– Не бреши, – не поверили окружающие. – До девятого уровня стрелялки с пустыми руками не дойдешь!

– Так я ж и говорю, что за ним спасателей посылали… – вяло отбивался бородач.

– Из психушки… – хихикнула какая-то девица.

Элен нахмурилась и отошла в сторону. Что-то было не так… «Прогулочку» она знала хорошо, и прошла бы ее без труда. Но время… Украдкой оглядевшись, разведчица достала из сумочки универсальную отмычку.

Девятый уровень оказался парализован. Словно буря пронеслась по нему, исковеркав и разорвав в клочки виртуальные декорации. Тишину нарушало только хриплое, прерывистое дыхание человека, который сидел, прислонившись спиной к полуразрушенному донжону башни князей Бетельгейзе. Элен опустилась на колени, осторожно подняла голову человека. Это был Снегирь. С трудом разлепив веки, он долго всматривался в лицо Элен, потом вяло улыбнулся:

– Добралась-таки… Молодец, девочка… Я так и думал, что кто-нибудь догадается…

– Что здесь произошло? – нетерпеливо спросила разведчица.

Снегирь с трудом облизал пересохшие губы.

– Главный компьютер сбрендил. Вообразил себя демиургом и закуклил этот мир. Мы попытались его отключить, но… Попали под виртуальный удар. Он теперь настороже… Не вздумай к нему соваться…

– И что же делать? – сообщение Снегиря было настолько невероятным, что Элен сразу поверила кибертехнику.

Снегирь сфокусировал взгляд на ее растерянном лице.

– Свихнуть его электронные мозги. Нужно переиграть игру с жестко заданными параметрами…

– Это значит… Историческую? – сообразила Элен.

– Точно, – слабо кивнул Снегирь. – Пусть Ганнибал победит римлян или Роммель союзников. Комп свихнется, и кибер откроется…

– Но это невозможно! – растерялась Элен.

– Есть способ… Найди программу ЮС. Против этого вируса нет защиты…

– Ты сошел с ума? – ужаснулась Элен. – Эта программа запрещена полвека назад. Все ее носители уничтожены, хакеры, культивировавшие ЮС, отправлены на принудительное исправление… Ты бредишь, Снегирь!

Дыхание кибертехника прервалось, он с трудом проглотил комок, мешавший ему говорить, и еле слышно прошептал:

– Свалка программ… Ее смотритель знал самого Семецкого… Лично… Он должен помочь. Ты справишься… Прости, девочка, но я отрубаюсь…

3. Чужой. Первые потери

Автоматная очередь сухо и отчетливо прозвучала над самым ухом.

Алекс мотнул головой, отгоняя остатки сна, и сел. Автомат затрещал вновь. Алекс нашарил будильник и отключил звук.

– Чертов Юрка… И когда только успел напакостить?

Окончательно проснулся и с улыбкой вспомнил вчерашний вечер. Хорошо посидели! Умница Юрка уговорил-таки друга сходить в «Трактиръ». Алекс пытался было отбиться, логично доказывая, что в лучший в Мегаполисе ресторан очередь расписана на полгода, но Семецкий отмел все возражения. Пришлось, конечно, повозиться с туалетом – «Трактиръ» не заштатный «Националь», там ценят изыск и элегантность. Зато и выглядели друзья современно и удовольствие получили по полной программе. Алекс вспомнил, как был накрыт стол и аж застонал от наслаждения.

Устрицами «Трактиръ» всегда славился, но на сей раз были поданы какие-то особо нежные. Фаршированный фазан таял во рту. Хе из кроваво-красной нерки удовлетворил бы любого привереду. И напитки оказались под стать закускам. Нежные ликеры оттеняли замороженно-тягучую водочку, а экзотическая текила неожиданно приятно дополняла вкус отечественного алкоголя. Пресытившись ресторанной обстановкой, друзья перебрались на квартиру Алекса и под неспешные разговоры с наслаждением усидели бутылку сорокалетнего «Кузбасса», закусывая изысканный коньяк – решили не пижонить – тонкокожим марокканским лимончиком. Похоже, в этот момент Юрка и перепрограммировал привычную трель будильника на треск автоматной очереди.

Алекс с наслаждением потянулся. Вставать не хотелось – первый день отпуска – спешить некуда. После обеда можно будет слетать на какой-нибудь из Карибских пляжей – благо там еще ночь, солнце взойдет не скоро. Окунуться в прозрачнейшую океанскую волну, уйти в синеющую глубину к радужным переливам кораллового рифа… А потом нежиться в плетеном шезлонге, расслабленно потягивая ледяной коктейль. «Морган», пожалуй, сегодня покажется крепким… Значит, лучше всего остановиться на «мохито»…

Резкий звонок видеофона спугнул приятные мысли. Алекс недовольно покосился в сторону аппарата – мерцал багровый глазок вызова тревожной линии. Это что еще за новость? Алекс дотянулся до фона, но изображение включать не стал: валяющийся в постели до обеда темпоральщик – зрелище не самое приятное для начальства. Даже если этот темпоральщик находится в законном отпуске. Коротко щелкнула звук-клавиша, и Алекс насторожился еще больше – в голосе руководителя сектора 7Z-BG Федора Сухова звучала неподдельная тревога.

– Алексей, ты мне срочно нужен. Отпуск отменяется.

Алекс включил видеоканал, секунду всматривался в лицо Федора. Глаза Сухова были обведены темными кругами, красные прожилки ярко выделялись на синеватых белках.

– Что? – спросил Алекс. И уже зная ответ, уточнил: – Чужой?

– Да, – подтвердил Сухов. – Ночью появился в реальном времени в окрестностях Плутона, потом исчез. Два часа назад его обнаружили во временном секторе ВВГ вектор Ц на Ио.

– Он укоренился? – с тревогой спросил Алекс.

– Да, – отрубил Федор. – Подробности узнаешь на месте. Приезжай.

Экран видеофона погас. Несколько мгновений Алекс невидяще рассматривал его, потом резко вскочил. Было ясно, что десятилетнее тревожное ожидание завершилось. Пришло время действовать.

Чужой… Странное порождение бездонного космоса, реликт невероятно древних эпох. Впервые он появился в пределах территорий, освоенных человечеством, более полувека назад. Попытки вступить с ним в контакт не удались, да и немного было их – этих попыток. Априорно было ясно, что это гигантское желеобразное существо враждебно людям, что его сознание (если оно, конечно, было) непознаваемо… Попытка Чужого укорениться в Поясе астероидов была расценена как угроза. Схватка казалась неизбежной, и она состоялась. Понес ли какие-нибудь потери Чужой, осталось невыясненным, но он покинул облюбованное место и исчез в глубинах Пространства и Времени. Человечество не досчиталось нескольких астероидов и взвода темпор-штурмовиков из срочно сформированной бригады «черных киверов». Среди тех – первых погибших в битве с чудовищным созданием Неведомого – был и дед Алекса…

С тех пор Чужой еще трижды появлялся в поле зрения людей. Последний раз десять лет назад. Его попытка просочиться по засыхающей ветви времени на Нептун, была замечена в последние мгновения. Удар темпоральщиков остановил продвижение Чужого, а использование временной удавки – знаменитой ВУД, недавно освоенной человечеством, – заставило его убраться восвояси. Но скорбное Кладбище Чести, на котором Земля хоронила своих героев, пополнилось еще несколькими обелисками. Был среди них и памятник отцу Алекса, руководившему шестеркой отважных, затянувших ВУД на темпоральном нервном узле Чужого.

И вот опять… Что ждать от чудовищного монстра, зачем он опять движется к освоенным человечеством планетам?

Алекс захлопнул дверь квартиры, стремительно спустился на сверхскоростном лифте на подвальную стоянку транспорта и решительно направился в сторону кокона спринт-кабины. Конечно, этот способ передвижения не для слабонервных, но выигрыш во времени дает ощутимый.

Внезапно Алекс ощутил чье-то присутствие и, скосив глаза, заметил пристально наблюдавшего за ним смуглого горбоносого человека. Что-то знакомое было в чертах его лица, но вспомнить Алекс не успел – стены спринт-кабины мягко сомкнулись за спиной. Однако, эта неожиданная встреча почему-то встревожила, память настойчиво пыталась зацепить какую-то ускользающую нить… Наконец перед глазами всплыл умело затемненный зал «Трактира» и лицо человека, сидевшего за овальным столиком недалеко от Алекса и Семецкого. Он был не один, но приметы его сотрапезников не запомнились… Две встречи подряд. Странно… Конечно, это может быть случайный совпадением… И, тем не менее, – странно!..

Сухов сидел за своим старомодным столом, о котором в Управлении ходили легенды и рассказывали анекдоты, и мрачно вглядывался в бесконечную ленту экспресс-информации, выползающую из узкой щели копнителя знаний. В кресле, стоящем в углу, скромно притулился незнакомый Алексу молодой человек. Федор кивнул, но своего занятия не оставил.

– Ну что? – не выдержав затянувшегося молчания, спросил Алекс.

Сухов оторвал взгляд от ленты, бросил ее на стол и устало потер лицо руками. Наконец он отозвался:

– Не ясно. Укорениться Чужой успел. Ведем визуальное наблюдение. Час назад Семецкий ушел по ветви времени.

– Почему меня не подождали? – Алекс не скрывал своего недовольства.

Ответ Сухова прозвучал подчеркнуто сдержанно.

– Пришлось торопиться. С ним ушел Штефан.

– По какой ветви времени они движутся?

– Левой радиальной спирального ветвистого рога.

Алекс недовольно поморщился.

– Лучше ничего не могли найти?

Сухов недоуменно посмотрел на темпор-штурмовика.

– А чем она тебе не нравится? Не пересыхающая, гибкость в норме…

Алекс неопределенно махнул рукой.

– Не знаю. Неуютно в ней. Такое ощущение, что она… скукоживается, что ли… Да и почки времени совсем не развиваются. Я же докладывал…

– Помню, – Сухов встал, вышел из-за стола, приблизился к окну. – Мы тогда же все проверили. Темпор-показатель в норме, временных запоров нет. А почки… Стандартный ступор, ты же знаешь – такое случается.

– В том то и дело, что нестандартный, – буркнул Алекс, но спорить больше не стал.

Федор, не оборачиваясь, стоял у окна, постукивая по пуленепробиваемому стеклу крепкими пальцами.

– Что еще? – в упор спросил Алекс, хорошо изучивший своего начальника.

Сухов вздохнул, повернулся к нему лицом и нехотя проговорил:

– Обрезатели ветвей активизировались.

Алекс пожал плечами.

– Ну и шут с ними. Проведут пару митингов, наорутся, тиснут несколько глупых статеек в какой-нибудь газетенке. Пусть их.

Сухов покачал головой.

– Не скажи… Ты замечал, что пики их активности в аккурат совпадают с появлением Чужого?

– И верно, – растерянно согласился Алекс. – Но что из этого следует?

Федор развел руками.

– Не знаю. Есть информация, что за последние годы они создали несколько групп по обрезанию ветвей времени.

Алекс удивился.

– Что за чушь? Они что, окончательно рехнулись.

– Положим, сбрендили они давно. Одна попытка установить связь с Темным Маркизом о многом говорит. Не понимают, что Вседерждатель Вселенной такого никогда не позволит.

– Уж не в Наблюдателей ли они верят? – предположил Алекс.

– И это возможно. Тревожит то, что в этих группах – они их, кстати, Отрядами свободы именуют – непропорционально много чеченцев.

– М-да…

Алекс вновь вспомнил горбоносого смуглого незнакомца. Встречи с ним представали в новом свете.

– Ну да ладно, – Сухов вернулся за стол. – Это все предположения, не более. Лучше познакомьтесь.

Молодой человек, о существовании которого Алекс успел забыть, быстро вскочил и замер, прижав руки по швам.

– Я, собственно, уже знаком. Заочно… – пробормотал он, с обожанием глядя на Алекса.

– Вот и отлично. Это Сидор Молотов, – объяснил Алексу Сухов. – Выпускник темпор-академии. Твой напарник.

Алекс кивнул и окинул Сидора внимательным взглядом, под которым тот зарделся, словно неопытная девушка.

– Надо думать, что теоретически мой новый партнер подкован превосходно? – поинтересовался Алекс.

– Я… – заговорил было Молотов, но Федор перебил его.