Память льда. Том 2 Эриксон Стивен

— Союзников? Просить о помощи? Нет, господин, ты неправильно меня понял. Я предлагаю эту информацию бесплатно. Я не только ничего не жду взамен, более того, если бы ты и предложил мне помощь, я бы вежливо отказался.

— Интересно. Значит, тебе достаёт могущества тягаться с богами?

— Не помню, чтобы мы говорили о богах, Бошелен.

— В самом деле. Однако сущность, ответственная за отравление всех Путей, — без сомнения, личность могущественная. Если это и не бог, то претендент на божественность.

— В любом случае, — сказал Быстрый Бен, улыбаясь, — я не тягаюсь с богами.

— Мудрое решение.

— Но иногда побеждаю — на их же поле.

Бошелен всмотрелся в чародея, затем медленно откинулся на спинку.

— Я ценю твою компанию, Быстрый Бен. Меня нелегко развлечь, но тебе это сегодня ещё как удалось, за что прими мою искреннюю благодарность.

— Всегда пожалуйста.

— Увы, Корбал Брош, мой компаньон, хотел бы тебя убить.

— Невозможно угодить всем.

— Да, верно. Понимаешь, он не любит быть сбитым с толку, а ты поставил его в тупик.

— Пусть лучше дальше сидит на каминной полке, — тихо посоветовал Быстрый Бен, — я плохо отношусь к критиканам.

Бошелен приподнял бровь.

Слева от Быстрого Бена неожиданно пронеслась широкая тень от крыльев — это Корбал Брош слетел со своего насеста и, приземлившись, начал превращаться.

Малазанец отмахнулся левой рукой. Волны сплетённой магии заполнили пространство между ними, врезались в некроманта.

Наполовину человек, наполовину перепачканная ворона, — Корбал Брош не успел полностью сменить облик. Волна силы ещё в полной мере не развернулась. Некроманта подхватил её гребень, оторвал от земли, протащил через комнату и впечатал в стену над камином. Затем волна взорвалась вокруг странного существа — получеловека-полуптицы.

Штукатурка разлетелась облаком пыли. Стена затряслась и покрылась трещинами там, где Корбал Брош пробил сквозную дыру. Последним, что Быстрый Бен увидел прежде, чем всё укрыло облако вихрящейся пыли и силы, были подошвы сапог.

За стеной, там, где, судя по всему, был коридор, раздался глухой и тяжёлый стук падения. Затем тишину нарушал уже только звук осыпающейся над камином штукатурки.

Быстрый Бен медленно уселся обратно в кресло.

— Ещё вина? — спросил Бошелен.

— С удовольствием. Спасибо. Прости за беспорядок.

— Ах, не стоит. Я раньше никогда не видел, чтобы шесть или даже семь Путей открывали сразу, да ещё и спутанные в такой интересной манере. Ты, господин, настоящий художник! Корбал Брош поправится?

— Я твой гость, Бошелен. С моей стороны было бы очень грубо убивать твоего компаньона. Ведь, строго говоря, я и его гость тоже.

Поскольку дымоход был основательно повреждён, дым медленно заполнял комнату.

— В самом деле, — согласился Бошелен. — Но я вынужден скрепя сердце указать, что он стремился тебя убить.

— Нет нужды тревожиться, — ответил малазанец, — он не доставил мне неудобств.

— И это, на мой взгляд, удивительнее всего. В твоём колдовстве не было и тени яда Хаоса, Быстрый Бен. Можешь себе представить, какое множество вопросов к тебе вертится у меня на языке.

Из коридора донёсся стон.

— И должен признаться, — продолжил Бошелен, — любопытство — моя самая навязчивая черта, которая часто приводит к ненужному насилию над тем, кому я задаю вопросы, в особенности, когда он или она не так общительны, как мне хотелось бы. Теперь скажи, шесть, семь Путей…

— Шесть.

— Шесть путей одновременно. И ты утверждаешь, что это совершенно не вызывает неудобств? Мне это кажется хвастовством. Как следствие, я пришёл к выводу, что ты немного, скажем прямо, исчерпал себя.

— Ты даёшь понять, что мне здесь больше не рады, — сказал Быстрый Бен, со вздохом поставив бокал.

— Не обязательно. Просто расскажи мне всё, и мы сможем продолжить нашу мирную беседу.

— Боюсь, это невозможно, — ответил малазанец, — тем не менее, я скажу, что сущность, стоящая за отравлением путей — Увечный бог. Тебе стоит подумать… какие меры предпринять… против него. Рано или поздно это может тебе понадобиться.

— Благодарю. Не стану отрицать, что твоё владение шестью Путями впечатляет, Быстрый Бен. Но оглядываясь назад, тебе стоило бы придержать как минимум половину своих сил. — Он собрался вставать.

— Но, Бошелен, — воскликнул маг, — я так и сделал.

Сила полудюжины сплетённых Путей обрушилась на софу с сидевшим на ней мужчиной — и тем пришлось не слаще, чем Корбалу Брошу и стене.

В дымной прихожей, ведущей к главному выходу из усадьбы, Быстрый Бен встретил Эмансипора Риза. Слуга обмотал тряпкой нижнюю половину лица и теперь смотрел на мага слезящимися глазами.

— Твоим хозяевам нужна помощь, Эмансипор.

— Они живы?

— Конечно. Хотя, надышавшись дымом…

Слуга оттолкнул Быстрого Бена.

— Да что с вами всеми не так? — рявкнул он.

— Что ты имеешь ввиду? — сказал вслед ему чародей.

Эмансипор слегка повернулся:

— Да что непонятного? Смахнув осу на землю, ты давишь её, так? Иначе она тебя потом ужалит!

— Ты призываешь меня убить своих хозяев?

— Вы все идиоты, Худ вас побери, вот вы кто! Приберись тут, Манси! Протри это! Закопай это в саду! Запакуй сундуки — мы скоро уезжаем! Я проклят — никто не убивает их! Думаешь, я люблю свою работу? Идиоты! Думаешь, я…

Старик всё ещё орал, но Быстрый Бен предпочёл ретироваться.

На крыльце его ждал Таламандас.

— Знаешь, он ведь прав…

— Тихо, — перебил его чародей.

Во дворе перед ними неупокоенные стражники попадали с площадки на стене и, раскинувшись, лежали на плитах. По подёргиванию конечностей можно было понять, что они медленно приходят в себя. Как панцирные жуки, перевернутые на спину. Пора убираться отсюда. Потому, что теперь я действительно исчерпался.

— Знаешь, я почти перешёл в ту стену, что ты разгромил.

— Это было бы очень неудачным решением, — ответил Быстрый Бен. — Все на борт — мы уходим.

— Наконец-то я слышу мудрое решение!

Бошелен открыл глаза. Над ним стоял Эмансипор Риз.

— Мы во дворе, господин, — сказал слуга. — Я вытащил вас и Корбала. Ещё я потушил пожар. Сейчас мне нужно открыть все окна…

— Очень хорошо, Эмансипор, — простонал спустя миг серобородый некромант. — Эмансипор, — окликнул он слугу, который собирался отойти.

— Да, господин?

— Признаюсь… я в… замешательстве. Неужели мы обладаем неким хроническим недостатком, Эмансипор?

— Хозяин?

— Недооценива… ох, не важно, Эмансипор. Возвращайся к своим делам.

— Хорошо, господин.

— И ещё, ты заслужил награду за твои труды — чего ты хочешь?

Слуга смотрел на Бошелена на протяжении дюжины ударов сердца, затем потряс головой.

— Всё хорошо, хозяин. Это часть моей работы. Ею я сейчас и займусь.

Некромант поднял голову, чтобы увидеть, как старик ковыляет обратно в здание.

— Такой скромный человек, — выдохнул он. Опустив взгляд на своё покрытое лохмотьями тело в синяках, он расстроенно вздохнул: — Интересно, что осталось в моём гардеробе?

Учитывая недавние события и всё, что он сумел вспомнить, — выбор был невелик.

Снова окутавшись тенью, Быстрый Бен шёл по усыпанной щебнем улице. Большинство пожаров либо потухли сами, либо были затушены, а в закрытых ставнями и открытых окнах оставшихся строений света не было видно. Ночным небом завладели звёзды, в то время как городом правила тьма.

— Жуть какая, — прошептал Таламандас.

Чародей тихо хмыкнул:

— Не ожидал услышать такое от того, кто провёл пару веков в урне посреди кургана.

— Бродяги вроде тебя понятия не имеют о таких вещах как вежливость, — фыркнул Таламандас.

Массивный тёмный силуэт Пленника заслонял горизонт. Слабый свет факелов на площади перед главными воротами придавал его угловатым камням мрачные черты. Выйдя на улицу, ведущую к площади, они наткнулись на первую группу баргастов, окруживших разведённый из обломков мебели костёр. Брезент, растянутый между домами вдоль улицы, превращал проход в подобие тоннеля, очень похожего на торговые улицы в Семи Городах. Вдоль улицы по углам спали люди. Почерневший от дыма брезент во многих местах пестрил отсветами костра. Многие воины-баргасты не спали, оставаясь на страже.

— Через эту толпу незаметно не протиснуться, чародей, — прошептал Таламандас. — Учитывая твоё чудное желание повсюду красться, будто мышь в хижине, полной котов. Если ты вдруг забыл, они — мои сородичи…

— Тихо, — скомандовал на выдохе Быстрый Бен, — считай это очередным испытанием нашего партнёрства… и Путей.

— Мы пойдём прямо через них?

— Именно.

— И каким Путём? Только не Д’рисс, молю, эти булыжники…

— Нет-нет. Мы насквозь промокли бы от старой крови. Мы не пойдём под ними, Таламандас. Мы пройдём над ними. Серк, Тропа Неба.

— Я думал, ты исчерпался ещё в усадьбе.

— Исчерпался. Почти. На этот раз придётся немного попотеть.

— Я не потею.

— Вот и проверим. — Чародей открыл Путь Серк. Мир вокруг них немного изменился. Когда глаза Быстрого Бена привыкли, он смог различить потоки воздуха, слои холодного и тёплого течения, параллельные земле, вихри, уходившие вверх в щели между брезентом и камнем, дыхание проходящих людей и память о тепле в камнях и досках.

— Выглядит муторно, — пробормотал деревянный человечек. — Ты намереваешься плыть по этим потокам?

— Почему бы и нет? Мы почти так же невесомы, как воздух. Я могу поднять нас ввысь, но не уверен, что у меня хватит сил на весь полёт. Ты прав — я исчерпался. Поддерживать нас в воздухе — твоя задача, Таламандас.

— Моя? Я ничего не знаю о Серке.

— Я и не прошу тебя изучить его. Я прошу одолжить мне твою силу.

— Мы так не договаривались!

— А теперь договорились.

Чучелко заёрзало на плече Быстрого Бена.

— Высасывая мою силу, ты ослабишь защиту от яда, которую я тебе предоставляю.

— И нам надо выяснить какой у меня предел, Таламандас. Я должен знать, сколько твоей силы я смогу взять в случае чего.

— Да каких же ужасов ты ждёшь в тот миг, когда мы бросим вызов Увечному богу? — спросил деревянный человечек. — Неудивительно, что ты держишь все свои планы в секрете!

— Могу поклясться, ты говорил, что готов пожертвовать собой ради общего дела — уже передумал?

— Ты можешь положиться на меня, чародей! Но это крайние меры!

Быстрый Бен невольно улыбнулся.

— Расслабься. Я не собираюсь сжигать тебя на костре. И биться с Увечным богом я тоже не планирую. Не так прямо. Однажды я уже столкнулся с ним лицом к лицу, и одного раза мне более чем достаточно. Но мне и правда нужно отыскать предел сил, которые я могу у тебя взять. А теперь, шаман, давай раскупорим тебя и посмотрим, чего мы сможем добиться.

Шипя от ярости, Таламандас неохотно прорычал своё согласие.

Быстрый Бен оторвался от земли и скользнул вперёд по ближайшему потоку ветра, дувшего вдоль улицы. Поток был холодным и бежал вниз под брезент. За миг до попадания в нисходящий поток чародей оттолкнулся вверх в вихре жара, идущего от костров.

— Проклятье! — выпалил Быстрый Бен, когда его развернуло и подкинуло на струе тёплого воздуха. Сжав зубы, чародей зачерпнул силу деревянного человечка и убедился в том, что подозревал с самого начала.

Сила Худа, до последней капли. Баргастскими богами тут и не пахнет. Треклятые новички растянулись слишком тонко. Интересно, что вытягивает их силы? В Доме Смерти в колоде есть карта, чью роль очень долго никто не мог занять. Маг. И теперь, я думаю, она наконец-то нашла своё лицо, глупое личико из жёлудя. Таламандас, возможно, ты совершил ужасную ошибку. Что до вас, баргастские боги, я дам вам совет на будущее. Никогда не передавайте своих слуг другому богу, иначе они, скорее всего, больше не будут вашими слугами. Вместо этого забравший может превратить их в клинок… направленный прямо вам в спину.

Дорогие баргастские боги, вы попали в мир полный хищников, куда более отвратительных и хитрых ем прежние. Вам повезло, что я здесь.

Он начал грубо втягивать эту силу.

Деревянная фигурка скорчилась, впиваясь пальцами-веточками в плечо и шею чародея.

Быстрый Бен мысленно сжал силу владыки Смерти и потянул.

Иди сюда, ублюдок. Сейчас мы с тобой поговорим.

В его крепко стиснутой руке был зажат трепещущий кусок грубого полотна. Дыхание смерти охватило чародея, его присутствие было неоспоримым, в нём бушевала ярость.

И оно было абсолютно беспомощно в крепкой хватке смертного.

Быстрый Бен хрипло рассмеялся:

— Ох уж эти мне пороги да прокладки. Ты хочешь быть моим союзником, Худ? Ну, хорошо, я рассмотрю твое предложение по справедливости, невзирая на обман. Но тебе придётся раскрыть передо мной все свои планы.

— Проклятый дурак! — Голос Худа прогремел в голове мага, вызвав пульсирующую боль.

— Тише, — прошипел сквозь зубы Быстрый Бен, — иначе я стащу тебя за шкирку, и Фэнер окажется не единственным богом, которого теперь можно запросто убить.

Дому Цепей нужно отказать!

Маг моргнул, сбитый с толку заявлением Худа.

— Дому Цепей? Это тот яд, с которым мы боремся, да? Лихорадка, поразившая Огнь, заразившая Пути…

Смертный, нужно убедить Господина Колоды. Дом Увечного бога находит себе… последователей…

— Погоди-ка! Последователей? Среди пантеона?

— Именно так, предателей. Полиэль, Госпожа мора, стремится стать Супругой Короля Цепей. Вестника… переманили. Древний воин желает занять место Грабителя; в то время как в далёких землях этот Дом нашёл себе Смертного Меча. Маури теперь обнимает Троих: Калеку, Прокажённого и Глупца, которые заняли место Пряхи, Каменщика и Солдата. Но тревожней всего то, что древние силы сгущаются вокруг последней из ужасных карт… смертный, нужно открыть Господину Колоды глаза на угрозу, нависшую над всеми нами.

Быстрый Бен нахмурился.

— Капитан Паран не из тех, кто чего-то не замечает, Худ. По правде говоря, он вполне вероятно прозорливее тебя и, по крайней мере, куда более беспристрастен. Что-то подсказывает мне: холодный и чистый рассудок это именно то, что может понадобиться, когда придёт время принимать решение. Так или иначе, Дом Цепей, возможно, и твоя проблема, но яд в Путях — моя.

Это — и то, что он делает с Огнью.

— Чародей, тебя уводят прочь от истинной беды, сбивают с толку. В Паннионском Домине ты не найдёшь ответов или решений, ибо Провидец находится в центре совсем другой истории.

— Я уже догадался, Худ. Тем не менее я собираюсь разгадать тайны этого ублюдка и его силы.

— Это ничего тебе не даст.

— Это ты так думаешь, — ответил Быстрый Бен, ухмыляясь. — Я ещё свяжусь с тобой, Худ.

— И почему я должен отвечать? Ты не услышал ни слова из тех, что я…

— Услышал. Но запомни вот что, Владыка: боги баргастов могут быть юны и неопытны, но это продлится недолго. Кроме того, молодые боги — опасные боги. Если ты ранишь их сейчас, они никогда не забудут о том, кто именно нанёс эти раны. Ты предложил помочь им, и лучше бы тебе так и сделать, Худ.

— Ты смеешь угрожать мне…

— И кто теперь не слушает? Я не угрожаю. Я предупреждаю тебя. И это касается не только баргастских богов. Трейк нашёл себе достойного Смертного меча. Разве ты не чувствуешь его? Я стою тут, как минимум, в ста шагах от него, между нами не менее двенадцати каменных стен, но я чувствую этого человека. Его терзает боль от потери кого-то близкого, кого-то, чью душу теперь держишь ты. Этот Смертный Меч тебе не друг, Худ.

— Думаешь, я не рад был всему, что он дал? Трейк обещал мне души, и его смертные слуги принесли их.

— Иными словами, Тигр Лета и баргастские боги выполнили свою часть сделки. Теперь лучше бы тебе сделать то же самое, включая освобождение Таламандаса, когда придёт время. Придерживайся духа честной сделки, Худ… или тебя ничему не научила ошибка с Дассемом Ультором?

Чародей почувствовал, как внутри Владыки Смерти забурлил гнев, но бог смолчал.

— Именно, — прорычал Быстрый Бен, — обдумай это. А пока ты освободишь столько своей силы, сколько понадобится, чтобы перенести меня над этой толпой, прямо на площадь перед Пленником. А потом отступишь так далеко, как надо, чтобы вернуть Таламандасу его свободу. Можешь скрываться за его нарисованными глазами, если на то будет твоя воля, но не ближе. Пока я не решу, что ты снова мне нужен.

— Однажды ты будешь моим, смертный…

— Не сомневаюсь, Худ. Но пока давай просто наслаждаться предвкушением? — С этими словами чародей отпустил плащ бога. Присутствие ослабло.

Сила послушно потекла вокруг, потоки воздуха тащили Быстрого Бена и деревянную фигурку, вцепившуюся в его плечо, над навесами.

Таламандас зашипел.

— Ох… Что случилось? Я… я на секунду потерял сознание.

— Всё хорошо, — прошептал чародей. — К тебе вернулась твоя сила, чучелко?

— Да, пожалуй. Я… я могу её использовать.

— Рад слышать. Теперь неси нас к площади.

Тонкая вуаль дыма укрыла звёздное небо. Капитан Паран сидел на широких ступеньках парадного входа в Пленник. Прямо перед ним, в конце широкой улицы, находились укреплённые ворота. Через распахнутые створки и нависший туман виднелась площадь, усеянная огнями костров в баргастских лагерях.

Малазанец был истощён, но ему не спалось. Два колокола тому он оставил Кафала, и с тех пор мысли капитана разбегались тысячами путей. Баргастские воины ещё трудились в зале, разбирая на части каноэ и собирая древние клинки. Кроме этого чертога, Пленник казался практически пустым и безжизненным.

Безлюдные комнаты и коридоры неумолимо подталкивали Парана к мысли о том, что ровно так же теперь выглядит их родовая усадьба в Унте, ведь отец и мать умерли. Фелисин в цепях, махает киркой в руднике за тысячу лиг отсюда, а любезная сестрица Тавор занимает пару десятков роскошных покоев во дворце Ласиин.

Дом пустует наедине с воспоминаниями, наверняка разграбленный служанками, стражей и уличной шпаной. Проезжает ли мимо него адъюнкт? Думала ли она когда-то заглянуть в него посреди занятого хлопотами дня?

Нет, она была не из тех, кто тратит время на сантименты. Тавор всегда была предельно, жесточайше рациональна, её холодные глаза наполнял прагматизм настолько острый, что любого, кому хватило бы глупости подойти близко, рассёк бы на мелкие кусочки.

Императрица наверняка очень довольна своей новой помощницей.

А как ты, Фелисин? С такой широкой улыбкой и игривыми глазами? На отатараловых рудниках нет места скромности, ничто не защитит тебя от худших проявлений человеческой природы. Рано или поздно тебя возьмёт под крыло какой-нибудь сутенёр или бандит.

Цветок, раздавленный каблуком.

Тем не менее, если я знаю нашу сестру, она собирается вызволить тебя. Или забросила туда пару стражников, чтобы присматривали за тобой, пока ты отбываешь там срок.

Но она спасает уже не ребёнка. Уже нет. Никакой улыбки, и в глазах, когда-то игривых, нечто тяжёлое и смертельное. Должен был отыскаться другой способ, сестра. Боги, лучше бы ты просто убила Фелисина — даже это было бы милосердием.

А теперь — теперь, боюсь, тебя однажды ждёт расплата…

Паран медленно покачал головой. Его семье никто бы не позавидовал. Разорваны изнутри напополам, своими собственными руками. И теперь мы, брат и сёстры, каждый наедине со своей судьбой. Вероятность того, что эти судьбы когда-то сойдутся вновь, никогда ещё не казалась столь ничтожной.

Лестница за ним была засыпана пеплом, как если бы в городе в живых остался только камень. Тьма казалась мрачной и печальной. В этом месте не было ни одного звука, присущего ночи. Сегодня присутствие Худа ощущается ближе, чем обычно…

Одна из громоздких двойных дверей, качнувшись, открылась. Капитан оглянулся и кивнул.

— Смертный меч. Ты выглядишь хорошо… отдохнувшим.

Громадный мужчина скривился.

— Чувствую себя так, будто жизнь раскатала меня в лепешку. Грубая женщина.

— Я и раньше слышал, как мужчины говорят такое о своих женщинах. И всегда в их жалобе есть намёк на удовольствие. Я и сейчас его слышу.

Остряк нахмурился.

— Да, ты прав. Это забавно.

— На ступеньках полно места. Присаживайся, если хочешь.

— Не стану мешать твоему уединению, капитан.

— Прошу, останься, по одиночеству я плакать не буду. Когда я один, в голову лезет слишком много мрачных мыслей.

Смертный меч прошёл вперёд и медленно уселся на ступеньку рядом с Параном. Расстёгнутая потрёпанная броня шуршала и звенела. Он опёрся локтями на колени, руки в боевых рукавицах болтались в воздухе.

— На мне такое же проклятие, капитан.

— Тогда тебе повезло найти Хетан.

Мужчина хмыкнул.

— Проблема в том, что она ненасытна.

— Иными словами, ты искал одиночества, которому я помешал.

— До тех пор, пока не когтишь мне спину, я рад твоей компании.

Паран кивнул.

— Ну, я-то на кота не похож… ой, прости.

— Да ладно. Если у Трейка нет чувства юмора — его проблема. Хотя учитывая, что он выбрал меня своим Смертным мечом, чувство юмора у него отменное.

Паран осмотрел сидящего рядом мужчину. За полосками татуировки скрывалось многое повидавшее лицо. Закалённый, с грубыми чертами; теперь, когда в его плоти и крови текла сила бога, глаза стали похожи на тигриные. Но вокруг них — смешливые морщинки.

— Мне кажется, Трейк сделал мудрый выбор…

— Нет, если он ожидает от меня благочестия или требует обетов. Видит Худ, я даже драться не люблю. Я не солдат и никогда не хотел им быть. Как же тогда я должен служить богу Войны?

— Лучше уж ты, чем какой-нибудь кровожадный верзила со сросшимися бровями, Остряк. Нежелание обнажить эти мечи и всё, что они представляют, кажется мне хорошим признаком. Видят боги, в наше время это большая редкость.

— Не уверен. Весь этот город не горел желанием сражаться. Ни жрецы, ни джидраты, ни даже «Серые мечи». Если бы только был другой путь… — Он пожал плечами. — И я такой же. Если бы не то, что случилось с Драсти и Скаллой, я бы прятался в тоннелях с остальными — где-то там, внизу.

— Скалла — это твоя подруга со сломанной рапирой, да? А кто такой Драсти?

Остряк на миг отвернулся.

— Ещё одна жертва, капитан. — В его голосе звенела горечь. — Просто ещё один человек, попавшийся им на пути. Я слышал, ваша малазанская армия на западе отсюда присоединяется к этой насмерть проклятой войне. Почему?

— Временное отклонение. У нас кончились враги.

— Никогда не понимал солдатский юмор. Вам так важно воевать?

— Если ты имеешь в виду лично меня, то ответ — нет. Не важно. Но для людей вроде Дуджека Однорукого и Скворца это — смысл жизни. Они творцы истории. Их дар — умение командовать армиями. Их деяния перекраивают карты мира. Что до солдат, идущих за ними, я бы сказал, что для большинства это — карьера, возможно, единственная, в которой они смогли бы преуспеть. Солдаты — физическое проявление воли своих командиров и, таким образом, инструмент в созидании истории. По солдату на букву учебника.

— А что случится, если их командиры — суицидальные дураки?

— Жаловаться на своих офицеров — жребий любого солдата. Каждый изгвазданный в грязи пехотинец — мастер гадать задним числом и великий стратег постфактум. Но правда заключается в том, что в Малазанской империи армией традиционно заведуют превосходные и компетентные командиры. Жёсткие и справедливые, обычно из простолюдинов, хотя, могу тебя уверить, что моё «благородное сословие» совершало разрушительные вылазки против этой традиции. Если бы я выбрал более безопасный путь, уже дослужился бы до Кулака. Дело даже не в компетентности или опыте. Свою роль сыграли бы связи. Хотя Императрица наконец-то нашла гниль и приняла меры, так что уже, наверное, поздно.

— Тогда почему, Худ её побери, она объявила Дуджека Однорукого вне закона?

Паран некоторое время молчал, затем пожал плечами.

— Политика. Целесообразность, видимо, может подтолкнуть даже руку Императрицы.

— Мне кажется, что-то тут нечисто, — пробормотал Остряк. — Ты не станешь обрезать крылья своему лучшему командиру просто из-за досады.

— Возможно, ты и прав. Увы, я не тот, кто способен это подтвердить или опровергнуть. В любом случае, между Дуджеком и Ласиин гноятся старые раны.

— Капитан Паран, ты слишком открыто выражаешь своё мнение. Заметь, не моё это дело. Но твои открытость и честность могут однажды обеспечить тебе билет на виселицу.

— Слушай дальше, Смертный меч. Появился новый Дом, который хочет вступить в Колоду Драконов. Он принадлежит Увечному богу. Я чувствую давление: голоса бесчисленных богов, все требуют, чтобы я ответил ему отказом. И кажется, только я проклят этой ответственностью. Благословить мне Дом Цепей или нет? У меня есть множество аргументов против такого благословения, и мне не нужны для этого боги, шепчущие мне их на ухо.

— Так в чём проблема, капитан?

Страницы: «« ... 1415161718192021 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Роман «SARA» о суровой судьбе молодой девушки Сары, которая в свои шестнадцать лет прошла адский пут...
«Африка притаилась на горизонте, словно лев в засаде, рыжевато-золотистая в первых лучах солнца…» Сп...
Эта книга известного врача-нейрофизиолога Алекса Корба предлагает действенные и практичные способы п...
Роман «Кофе с молоком» (часть 1, том 1) — первый приквел к роману «Ирбис». 70-е годы XX века. СССР. ...
Знаменитая детская писательница Туве Янссон придумала муми-троллей и их друзей, которые вскоре просл...
Перед вами хроника последнего мирного года накануне Первой мировой войны, в который произошло множес...