Память льда. Том 2 Эриксон Стивен
— Вряд ли, госпожа. Они опережают нас дня на четыре…
— Четыре дня! Они уже добрались до Коралла!
— Да. Хочешь отдохнуть или пойдём дальше?
Госпожа Зависть обернулась, чтобы осмотреть остальных. В плече Баальджагг по-прежнему сидел наконечник стрелы, но он, судя по всему, медленно выходил наружу, и кровотечение сильно замедлилось. Зависть хотела бы исцелить рану волчицы, но ай не позволяла ей подойти достаточно близко. Гарат выглядел здоровым, хотя густая паутина старых шрамов покрывала пёструю шкуру пса. Сегулехи как смогли починили доспехи и оружие, заново выкрасили маски и теперь терпеливо ждали.
— Гм-м, похоже, никакой задержки не будет, вовсе никакой! Подобное рвение, ах, бедный, несчастный Коралл! — Вдруг она развернулась. — Ланас Тог, скажи, а Онос Т’лэнн тоже прошёл здесь?
— Не знаю, госпожа. Однако за смертными, что были тут прежде нас, шёл хищник. Из любопытства, наверное. Я не чувствую здесь памяти о насилии — зверь, должно быть, оставил их, оценив силу.
— Зверь? Какой именно зверь, милочка?
Неупокоенная воительница пожала плечами.
— Большая кошка. Тигр, наверное. Им, кажется, нравятся такие леса.
— Просто очаровательно! Будь добра, Ланас Тог, иди по этому судьбоносному следу — мы не отстанем ни на шаг!
Траншеи и входы в тоннели были так хорошо замаскированы кедровыми ветвями и грудами мха, что без сверхъестественных умений магов «мостожоги» могли бы их и не заметить.
Паран спустился в тоннель, который про себя называл «штабным», миновал стойки с оружием — пиками, алебардами, сулицами, длинными луками и стрелами, — альковы, плотно набитые едой, водой и другими припасами, и наконец оказался в большом, укреплённом зале, где септарх, очевидно, собирался устроить свой штаб.
Быстрый Бен и его разношёрстная команда магов сидели и лежали полукругом у дальней стены, за столом для карт. Выглядели они точно стая водяных крыс, которая вломилась в бобровую хатку.
Проходя мимо, капитан бросил взгляд на большую, раскрашенную шкуру, приколотую к столу, на которой паннионцы любезно изобразили весь лабиринт тоннелей и траншей, расположение припасов разного типа, а также подходы и пути к отступлению.
— Ну, хорошо, — сказал Паран, остановившись подле магов, — что у вас?
— Кто-то в Коралле, — сказал Быстрый Бен, — проморгался и понял, что здесь надо держать роту для охраны. Тротц следил за городом и заметил, как они вышли. Доберутся до нас где-то через колокол.
— Рота? — нахмурился Паран. — Это сколько по паннионским понятиям?
— Четыре сотни беклитов, двадцать урдомов, четыре провидомина, один из них — главный и, скорее всего, чародей.
— И какой подход они выберут, как думаешь?
— По трём лестницам двинутся, — ответил Штырь и поскрёб грудь под волосяной рубахой. — Так они всё время будут находиться под деревьями, а тропа часто петляет, так что этим ублюдкам будет трудно рвануть на наши позиции, когда мы покажемся.
Паран отвернулся, чтобы рассмотреть карту.
— Предположим, они проявят гибкость. Какую альтернативу выберут?
— Главную насыпь, — отозвался Быстрый Бен, вставая и подходя к капитану. Он постучал пальцем по карте. — Ту, по которой собирались спускаться, когда наши войска попадут в засаду. Прикрытия нет никакого, но если они сумеют сомкнуть щиты и построиться «черепахой»… ну, нас тут всего четыре десятка…
— Взрывчата?
Чародей оглянулся на Штыря, тот печально скривился:
— Маловато. Если хорошо ею распорядимся, может, и расквасим эту роту, но тогда Провидец поймёт, что случилось, и пошлёт на эту гору двадцать тысяч. Если Дуджек не явится совсем скоро, нам придётся отступить, капитан.
— Знаю, Штырь, поэтому и прошу приберечь «ругань» и «огневики» — нужно заминировать тоннели. Если придётся отступить, оставим от здешних укреплений только грязь да пепел.
У сапёра отвисла челюсть.
— Капитан, без «ругалок» и «горелок» Провидцу вслед за этой ротой и посылать никого не придётся — они нас запросто вычистят!
— Если только у них останется достаточно сил, чтобы перегруппироваться и повторить штурм по главной насыпи. Иными словами, Штырь, собери сапёров и заварите самую крутую кашку на этой тайной тропе. Если сумеем заставить их поверить, что тут окопалась вся малазанская армия… или даже лучше, если сумеем сделать так, чтобы ни один солдат из этой роты не вернулся живым, выиграем необходимое время. Чем меньше уверенности будет у Провидца, тем спокойней будет нам. Так что закрой рот и найди Вала с остальными. Пришёл твой миг славы, Штырь, — не прозевай.
Бормоча что-то себе под нос, тот выскользнул прочь из зала. Паран обратился к остальным:
— Говоришь, провидомин-чародей? Значит, когда начнётся веселье, надо его пораньше уложить. Что думаете по этому поводу, господа?
Чубук ухмыльнулся.
— Мой номер, капитан. Классика — смертоносная, поскольку неожиданная. Я уже завершил ритуал, подготовил его к исполнению — Быстрому Бену нужно только сказать мне, когда он высмотрит этого ублюдка.
— Какой ритуал, Чубук?
— Хитроумный, капитан. Перл мне одолжил заклятье, но запретил его описывать, записывать и показывать. Слова и значения висят в воздухе, просачиваются в подозрительные умы и вызывают приступы нутряного чутья. Заклятье очень легко блокировать, если знаешь, чего ждать — работает, только когда не ждёшь.
Хмурясь, Паран повернулся к Быстрому Бену. Чародей пожал плечами.
— Чубук не согласился бы лезть на передовую, если б не был уверен в этом заклятии, капитан. Я вычислю провидомина, как он и попросил. И подготовлю парочку запасных вариантов, если этот не выгорит.
Перл добавил:
— Штырь ещё припасёт «шрапнель» с именем этого мага на ней.
— В буквальном смысле, — вклинился Пальчик. — И это всё меняет, Штырь ведь маг и всё такое.
— Да? А часто это всё меняло в прошлом, Пальчик?
— Ну, кхм, тогда сошлась целая череда косвенных обстоятельств…
— Чёрная Бездна! — выругался Паран. — Быстрый Бен, если мы не вырубим этого мага, будем всем составом корни удобрять.
— Мы знаем, капитан. Не волнуйся. Припечатаем его, прежде чем он включится.
Паран вздохнул.
— Пальчик, найди мне Хватку. Нужно вытащить луки наружу и раздать всем, у кого нет взрывчатки или заклятий в рукаве, каждому по двадцать стрел. И пики тоже пусть разберут.
— Так точно, сэр. — Пальчик поднялся на ноги. Он поднял к губам толстый засушенный палец ноги, висевший на шее, и поцеловал. Затем направился прочь.
Перл сплюнул на землю.
— Меня прямо выворачивает всякий раз, когда он это делает.
Полтора колокола спустя капитан лежал рядом с Быстрым Беном, глядя на центральную тропу со ступеньками, где в тусклом вечернем свете поблёскивали шлемы и оружие.
Паннионцы не озаботились выслать вперёд разведчиков, даже передовой отряд не выставили. Эту самоуверенность Паран надеялся обратить в их фатальную ошибку.
В мягкую землю перед собой Быстрый Бен воткнул в ряд полдюжины сучьев. Между ними зашелестели слабые чары, которые капитан мог различить лишь краем глаза. Сзади, шагах в двадцати, сидел Чубук — он сгорбился над скромным, выложенным камешками ритуальным кругом. Шесть палочек от той же ветки, которую использовал Быстрый Бен, взводный маг воткнул в мох перед собой — вокруг наполненного водой бычьего пузыря. На палочках поблёскивали капельки росы.
Паран услышал, как Быстрый Бен тихонько вздохнул. Чародей вытянул руку, выставил указательный палец над третьим сучком, а затем коснулся его.
Чубук увидел, как одна из его палочек дёрнулась. Он ухмыльнулся, прошептал последнее слово ритуала, высвобождая его силу. Пузырь вдруг сдулся, опустел.
На тропе внизу чародей-провидомин, третий в ряду солдат, вдруг повалился на землю. Изо рта у него хлынула вода, заполнившая лёгкие. Паннионец вцепился ногтями в собственную грудь.
Чубук прикрыл глаза. По лицу его струился пот. Маг быстро наложил связывающее заклятье на воду, которая наполняла лёгкие провидомина, отчаянно, судорожно пытавшегося избавиться от смертоносной жидкости.
Солдаты закричали, столпились вокруг извивавшегося на земле чародея.
Четыре «шрапнели» влетели в толпу.
Послышались множественные взрывы. По крайней мере, один из них потревожил «шрапнели», закопанные вдоль тропы, а те, в свою очередь, включили «трещотки» у корней соседних деревьев. Могучие стволы начали валиться на опешивших солдат.
Дым, крики раненых и умирающих, раскиданные тела — придавленные деревьями, скованные ветвями.
Паран увидел Вала и четырёх других сапёров, включая Штыря, — они устремились вниз по склону справа от тропы. Из рук «мостожогов» вылетели бомбы.
Поваленные деревья — кора и ветки были буквально пропитаны ламповым маслом — разом вспыхнули, когда взорвался первый «огневик». Через мгновение тропа и вся пойманная на ней рота были объяты пламенем.
Чёрная Бездна, а мы не самые дружелюбные соседи, а?
Внизу, за спинами паннионцев, из укрытия вышли взводы Хватки с луками в руках. Паран надеялся, что они добивают убегающих врагов, которым удалось избежать ловушки.
Сейчас капитан слышал лишь оглушительный рёв огня и вопли. Мрак приближавшейся ночи развеялся над тропой, и в лицо Парану пахнуло жаром. Он покосился на Быстрого Бена.
Глаза чародея были закрыты.
Внимание капитана привлекло лёгкое движение на плече мага — там сидела крошечная куколка из веток и верёвочек. Паран моргнул. Фигурка исчезла, так что он засомневался, видел ли вообще хоть что-нибудь… дикие отсветы пожара, пляшущие тени… нет, почудилось, наверное. Слишком мало спал, кошмарная пляска пламени, все чувства на взводе — и треклятые крики…
Но те уже стихали, да и пламя утрачивало свой голод, оно не смогло далеко забраться в пропитанный дождевой водой лес. Дым окутал тропу, поплыл между ограждавшими её валунами. Почерневшие тела лежали на тропе в радужных, опалённых пластинчатых доспехах, кожа сморщилась и потрескалась, сапоги вздулись и разрывались с ужасным шипящим звуком.
Если приберёг Худ яму для своих самых гнусных слуг, там место для морантов, которые изготовили эту взрывчатку. И для нас, раз уж мы ею пользуемся. Это была не битва. Это была бойня.
В Парану подбежал Молоток.
— Капитан! Моранты пикируют с неба на наши укрепления. Дуджек прибыл — с ним первая волна. Сэр, подкрепление здесь.
Быстрый Бен смахнул рукой ряд сучьев.
— Хорошо. Они нам понадобятся.
Да, Провидец эти укрепления не сдаст без боя.
— Спасибо, целитель. Возвращайся к Первому Кулаку и сообщи, что я скоро к нему присоединюсь.
— Так точно.
Глава двадцать четвёртая
Иногда прилив приходит незримо. Жрецы и жрицы парного культа Тогга и Фандереи очень долго предводительствовали в своих храмах лишь горсткой верующих, да и сами храмы были редки, расположены далеко друг от друга. На заре правления Ласиин эти культы ненадолго обрели популярность в малазанской армии, но затем увяли сами собой. Оглядываясь назад, можно сказать, что этот расцвет был лишь отчасти преждевременным, меньше чем на десять лет он опередил события, которые пробудили древние культы и вывели их на передний план. Первые признаки такого пробуждения стали заметны на дальних границах Империи (строго говоря, даже вдали от них. — Прим. Иллиса Даруджистанского), в недавно освобождённом городе Капастане, где все увидели их истинную силу…
Корум Т’бал. Культы Воскрешения (в переводе Иллиса Даруджистанского)
Две фигуры в масках, древние и усохшие, медленно ковыляли в сторону низкого широкого входа в храм Худа. Колл закончил проверять моттских лошадей и тихо замер в тени стены, наблюдая за тем, как ближайший к нему силуэт — женщина — поднял трость и резко постучал ею в дверь.
Вдали ещё звучали барабаны, указывая, что коронация князя Арарда продолжается. Учитывая, что церемонию проводил Совет Масок, Колл сильно заинтересовался, увидев здесь двух членов Совета, которые явно намеревались нанести неофициальный личный визит. Подозрения вызывало и то, что никто, как он предполагал, не знал о новых обитателях храма Худа.
От низкого голоса рядом Колл вздрогнул.
— Что хорошего из этого выйдет, как думаешь?
Ещё один жрец в маске стоял в тени рядом с даруджийцем, странно расплывчатый, в капюшоне. Руки в перчатках были сложены над выпуклым, словно горшок, животом, хотя остальные части тела мужчины казались худыми.
— Откуда ты взялся? — прошипел Колл, чьё сердце дико билось в груди.
— Я? Я был здесь ещё до тебя! Дурачьё, это моя тень! Взгляни на факел — там, где мы стоим, должно быть яркое пятно. Все аристократы Даруджистана так же глупы, как ты?
Колл скривился.
— Ну ладно, жрец из тени, ты шпионил — за кем? Какие государственные секреты ты узнал, глядя, как я чищу лошадей?
— Только то, что они ненавидят тебя, даруджиец. Каждый раз, когда ты поворачивался спиной, они собирались тебя укусить, но ты всякий раз отходил в точности в тот момент…
— Да, отходил, потому что знал об их намерениях. Всякий раз.
— Неужели я слышу в твоём голосе гордость? За то, что ты перехитрил двух лошадей?
— Ещё одно такое замечание, жрец, и я вышвырну тебя за стену.
— Ты не посмеешь… ладно, ладно, посмеешь. Не подходи ближе. Я буду вежливым. Даю слово.
Оба повернулись на скрип открывающихся дверей храма.
— Ай-ай! — прошептал Рат’Престол Тени. — Кто это там?
— Мой друг Мурильо.
— Не он, идиот, тот, другой!
— Тот что с мечами? Он, ну, работает на Худа.
— А Рат’Худ об этом осведомлён?
— Ты меня спрашиваешь?
— Ну, навещал он вас?
— Нет.
— Безмозглый кретин!
Колл хмыкнул:
— Этим качеством обладают все твои знакомые?
— Насколько мне известно, да, — пробормотал Рат’Престол Тени.
— Эти двое, — сказал Колл, — какие маски они носят под капюшонами?
— Хочешь выяснить, узнаю ли я их? Разумеется. Старик — Рат’Тогг. Старуха Рат’Фандерея. Для Совета они всё равно что мебель. За все годы в Пленнике я не припомню, чтобы слышал от них хоть слово. Но что ещё больше забавляет меня, так это то, что они — любовники, которые никогда не притрагивались друг к другу.
— Как такое возможно?
— Используй воображение, даруджиец. Хо, их пригласили внутрь! Что же кипит в этом котле?
— Котле? Каком котле?
— Заткнись.
Колл улыбнулся.
— Ладно, что-то с тобой слишком весело. Пора идти внутрь.
— Я иду с тобой.
— Не идёшь. Не люблю шпионов. — С этими словами Колл врезал жрецу кулаком по челюсти. Тот повалился в лошадиный навоз.
Тени медленно растаяли в мерцании факелов.
Колл потёр костяшки и направился в храм.
Он закрыл за собой дверь. Мурильо, воина и гостей не было видно. Колл направился ко входу в погребальный зал. Одну из дверей оставили приоткрытой. Даруджиец толкнул её и вошёл внутрь.
Мурильо сидел рядом с местом, где они поставили койку для Мхиби — погребальная камера пустовала, вопреки постоянным призывам неупокоенного воина положить старую женщину туда. Вооружённый мечами прислужник Худа стоял, глядя на двух Советников в масках. Между ними чернела погребальная яма. Все молчали.
Колл подошёл к Мурильо.
— Что случилось? — прошептал он.
— Ничего. Ни слова, если только они не перебрасываются ими прямо из головы в голову, но что-то я сомневаюсь.
— Значит… ждут.
— Похоже на то. Бездна их побери, они хуже стервятников…
Колл долгое время смотрел на друга, потом сказал:
— Мурильо, ты знаешь, что сидишь на углу Худова алтаря?
За северной стеной Коралла раскинулся парковый лес, широкие поляны перемежались рощами молодых деревьев, которые не подстригали как минимум три сезона. Торговый тракт змеёй вился через заросли, выпрямляясь лишь там, где местность переходила в поле шириной в двести шагов, за которым виднелся тонкий каменный мост над глубоким, сухим рвом прямо под стеной. Ворота — шириной едва ли с один фургон — представляли собой массивную конструкцию с дополнительными опорами и контрфорсами. Створки были обиты бронзовыми пластинами.
Лейтенант Хватка стряхнула влагу с ресниц. Она провела Мураша и его отряд так далеко, как только было возможно, и теперь лежала плашмя на краю заросшей тропы дровосеков в тридцати или сорока шагах выше по восточному склону горы. Высокие стены Коралла темнели справа, на юго-востоке; поле раскинулось напротив леса слева. Плотные шеренги паннионских беклитов выстроились лицом к горе и укреплениям, которые находились под контролем Дуджека и его шеститысячного Войска.
Сержант, лежавший рядом с ней, заворчал:
— Вон, смотри, выезжают через ворота. Штандарт какой-то… и сами всадники… слишком уж гордо гарцуют.
— Септарх и его офицеры, — согласилась Хватка. — Ну что, Мураш, наши подсчёты сходятся?
— Двадцать пять, может, тридцать тысяч, — пробормотал мужчина, потягивая себя за усы.
— Но высота за нами.
— Да, только эти траншеи и тоннели не предназначены для обороны, они созданы, чтобы прятаться. Слишком много прямых проходов, нет тупиков, нет ловушек, неоткуда вести перекрёстный огонь, и слишком много, Худ их побери, деревьев!
— Сапёры же…
— У них нет времени!
— Похоже на то, — согласилась Хватка. — Кстати, ты видишь кондоров, которые бы собирались поддержать атаку?
— Нет, но это не значит, что…
— Это значит, сержант, что Провидец придерживает их. Он знает, что мы не основная атакующая сила. Мы испортили ему засаду, уговорили одну роту, и это, без сомнения, раздражает его настолько, что он выслал — ну, может, третью часть своей армии? Личный состав магов для защиты септарха? И если они обнаружат, что мы тут как медведь в берлоге, сомневаюсь, что решатся атаковать…
— Если только Провидец не решит, что треть его армии — хорошая цена за то, чтобы прикончить шесть тысяч солдат Войска Однорукого, Хватка. На его месте я бы…
Женщина поморщилась.
— Да, я бы тоже. — Я бы стёрла нас в порошок, раздавила бы, пока не прибыли остальные. — Но настолько ли проницателен Провидец? Сомневаюсь. В конце концов, что он знает про малазанцев? Далёкие истории про войны на севере… затянувшееся вторжение. Откуда ему знать, на что мы способны?
— Хватка, ты рыбачишь без наживки на крючке. Провидец знает, что мы как-то захватили его полевые укрепления. Знает, что мы проскользнули мимо кондоров, не пощекотав ни единого клювика. Знает, что мы морантской взрывчаткой подняли на воздух целую роту. Знает, что мы сидим тут, смотрим, как строится его армия, и не бежим со всех ног. И он знает, что — по крайней мере пока — нам не могут оказать никакой поддержки, и возможно — только возможно! — мы вляпались в болото до того, как проторили себе путь из него.
Некоторое время Хватка молчала. Паннионские легионы закончили строиться, офицеры разъехались, чтобы занять свои места во главе каждого подразделения. Послышалась барабанная дробь. Пики поднялись к небу. Затем перед каждым выстроившимся легионом начало переливаться колдовство.
Ого-о…
— Где Дымка?
— Здесь.
— Мчись со всех ног, доложи Дуджеку…
— Так точно, лейтенант. Началось.
Сидевший на отвесном заграждении над склоном Быстрый Бен медленно встал.
— Штырь, Перл, Пальчик, Чубук — извольте подойти ко мне.
Четыре мага взобрались наверх, каждый что-то тараторил.
— Дюжина чародейов!
— Тянут из одного Пути!
— Чистого и жуткого!
— Они плетут, Бен!
— Работают вмес…
— Замолчите, все вы.
— Мы все умрём!
— Проклятье, Пальчик, заткнись!
Он яростно смотрел на них, пока четверо магов не успокоились, продержал ещё миг мрачное выражение лица, после чего ухмыльнулся.
— Двенадцать ублюдков, да? И кто же это стоит тут рядом с вами? Быстрый Бен. Правильно? Бен Адаэфон Делат. Теперь, если кто-то из вас уже успел наложить в подштанники, сходите переоденьтесь и возвращайтесь к ротам, к которым вас определили. Всё, что проскользнёт мимо меня, — ваша забота. Справляйтесь, как умеете. — Оглянувшись, он увидел подходивших Дуджека, Парана и Дымку, последняя явно запыхалась и была не в своей тарелке. — Ладно, личный состав, вольно.
Маги поспешно разбежались.
Дуджек был полностью одет в броню — Быстрый Бен видел его таким впервые за многие годы. Чародей приветственно кивнул.
Паран заговорил:
— Быстрый Бен, Дымка принесла плохие вест…
— Знаю, капитан. Я разделил кадровых магов, чтобы нас не уничтожили всех одновременно. Я отвлеку их внимание на себя, прямо здесь…
— Погоди, — прорычал Дуджек. — Они ведь на деле не кадровые маги, и, что хуже, сами это знают. Во-вторых, ты не боевой маг. Если мы потеряем тебя слишком рано…
Чародей пожал плечами.
— Первый Кулак, я всё, что у тебя есть. Я займу их какое-то время.
Паран сказал:
— Я приставлю «мостожогов» охранять тебя — мы пополнили боезапас…
— Это очень большое преувеличение — перебил его Дуджек. — Пол-ящика, по большей части — снаряжение для ближнего боя. Если враг подберётся так близко, что придётся им воспользоваться — ты, чародей, будешь слишком хорошей мишенью для случайной стрелы. Это меня не радует, совсем не радует.
— Я тоже не сказал бы, что в полном восторге, — ответил Быстрый Бен. Он ждал. Было слышно, как Первый Кулак скрипит зубами.
— Капитан? — буркнул Дуджек.
— Да, сэр?
— «Ругани» и «трещотки» на месте? Мы можем обрушить этот треклятый склон?
— Вал говорит, всё готово, Первый Кулак. Мы можем завалить все тоннели и засыпать все траншеи.
— Значит, мы можем просто отступить и оставить паннионцев отвоёвывать… дымящуюся кучу ничего.
— Можем, сэр.
— И это будет означать, что мы прошли полконтинента только для того, чтобы отступить перед первым сражением.
— Временно отступить, сэр, — уточнил Паран.
— Или можем расквасить им нос… не исключено — прикончить десять тысяч беклитов, десять или двенадцать магов и Септарха. Это может стоить нам всей армии, включая Быстрого Бена. Господа, это справедливый обмен?
— Вам решать… — начал было Паран, но Дуджек его перебил.
— Нет, капитан. Не справедливый. Не в этот раз.
Быстрый Бен встретился взглядами с Первым Кулаком. Я дал обещание Огни. У нас с капитаном были… планы. Чтобы исполнить всё это, я сейчас говорю «нет». И мы взрываем траншеи и сваливаем. Но, с другой стороны, я солдат. «Мостожог». И жестокая правда заключается в том, что в тактическом плане это более чем справедливый обмен. Мы делаем это для Скворца. Для грядущей осады. Мы спасаем жизни. Он посмотрел на Парана и увидел в глазах капитана схожие мысли. Чародей повернулся к Дуджеку.
— Первый Кулак, это справедливый обмен.
Дуджек дотянулся до забрала и опустил его.
— Ладно, тогда за работу.
Быстрый Бен посмотрел вслед двум офицерам, затем вздохнул.
— Чего тебе, Дымка?
— Сэр?
— Не сэркай мне, женщина. Ты сейчас обратно к своему взводу пойдёшь или хочешь поближе посмотреть на мою неизбежную кончину?
— Я подумала, что могла бы… ну, помочь тебе.
Быстрый Бен посмотрел на Дымку, прищурив глаза.
— Это как?
— Ну… — Она вытащила из-за ворота маленький камешек на ремешке. — Я этот талисман пару лет назад нашла.
Чародей приподнял бровь.
— И как же он работает, Дымка?
Читать бесплатно другие книги:
