Счастливый брак Кинг Стивен

4

Джеральд пробормотал что-то во сне, и Линда замерла, пока он снова не затих.

Ужасные картины замелькали у нее в голове. Вот сейчас он проснется и с мукой на лице начнет вспоминать, как оказался в ее постели? Или хуже – с недоумением, в шоке от случившегося! Или с жалостью? Жалость – хуже всего. Стронг искренне сочувствовал ей, когда она рассказала ему об отце. Не поэтому ли и остался с ней? Правда, сначала сказал, что ему надо идти, но она практически упросила его остаться. И он не ушел. Может, это было жестом благотворительности, так как ему стало жаль ее?

Чем дольше Линда размышляла над этим, тем труднее ей было назвать какую-либо другую причину. Ведь она – как грубо, но довольно точно выразился Брайан – не тот тип женщины, который привлекает Джеральда.

О, мне сейчас станет плохо! – хотелось ей крикнуть.

Джеральд повернулся на бок, спиной к ней, и зарылся головой в подушку. Без его руки, обнимавшей ее, она почувствовала неожиданный холод. Этот парализующий холод был и в ее сердце. Что он скажет, когда подойдет неизбежный момент объяснения? Постарается тактично избавиться от нее?

Мобилизуя остатки самоуважения, Линда соскользнула на край постели. Я вовсе не убегаю, сказала она себе твердо. Я просто хочу выиграть немного времени для размышлений.

Она нашла джинсы и хлопчатобумажный свитер, в которых была вчера на работе, и, схватив их под мышку, на цыпочках прокралась в гостиную. Поднос с нетронутой закуской стоял на кофейном столике. Сыр заветрился и пожелтел, края засохших ломтиков салями загнулись. Ничего не хотелось трогать. Какое имеет значение, если все это постоит еще несколько часов?

Линда всунула ноги в босоножки, нашла сумку и стала искать в ней ключи, которых почему-то не оказалось на обычном месте. Она потеряла еще несколько драгоценных минут, отыскивая вечернуюю сумочку, с которой была вчера, и наткнулась на ключи. Они лежали на камине, куда их положил Джеральд. Девушка схватила их и повернулась, чтобы уйти.

Из дверей спальни ее приветствовал хрипловатый после сна голос:

– Привет. Или уместнее сказать «до свидания»?

Линда резко обернулась.

На Джеральде были только сатиновые трусы в полосочку. Иной мужчина в таком наряде, с растрепанными волосами, босой, выглядел бы довольно смешно, даже нелепо. А этот был восхитителен! Глядя на взлохмаченные волосы, Линда вспомнила, как запускала в них пальцы ночью. Скользнув взглядом по широкой груди, мускулистость которой не скрывали темные курчавые волосы, девушка опустила глаза.

Она отошла и взялась за дверную ручку.

– Ты случайно не за подсоленным арахисом собралась? – спросил Джеральд спокойно.

Линда не поняла, что он имел в виду, но ироничные нотки в его голосе подсказывали, что сейчас не стоит выяснять отношения.

– Мы и так наделали ошибок этой ночью, – судорожно вздохнув, сказала она. – Пожалуйста, Джерри, не делай еще хуже.

– Все в этом мире одна большая ошибка, – пробормотал он себе под нос, явно не рассчитывая, что она услышит.

Но Линда услышала. И это было последним ударом. Превозмогая дрожь, она быстро вышла из квартиры. И только пройдя три квартала до стоянки, где была припаркована ее машина, и сев за руль, девушка смогла наконец перевести дыхание и вздохнуть полной грудью. Боже, какой же дурой она была!

Может быть, ей следовало остаться и поговорить с Джеральдом, выслушать его объяснения, возможно, предостережения, каким бы ударом по ее самолюбию они ни были. Ведь рано или поздно ей придется взглянуть ему в лицо, и лучше это не откладывать. Выслушай она его сегодня, не пришлось бы сейчас гадать, что он скажет завтра в своем кабинете. Если бы ей хватило ума остаться, все было бы уже высказано и она могла бы снова погрузиться в свою работу…

Какая же ты идиотка, выругала себя Линда. Если бы была хоть какая-нибудь надежда на то, что эта ночь с Джеральдом не скажется на ее работе в компании. Нет, нельзя делать вид, что ничего не произошло, и нельзя повернуть время вспять. Невольно вспомнишь пословицу – из огня да в полымя! Если тебе так уж надоела жизнь, Линда Бразерс, то надо было просто спрыгнуть с балкона вчера вечером. Пролетела бы двадцать этажей – и все. А так… А так последствия саморазрушительных инстинктов еще впереди.

Линда долго колесила по городу, плохо соображая, что делает. Ей некуда было ехать и нечего делать. И поскольку сегодня воскресенье, она не могла даже поехать на работу.

Можно ли снова погрузиться с головой в дела и забыть свои проблемы? Радость, которую она находила в своей работе, больше не вернется. Дружеские отношения с шефом, которыми она так дорожила, тоже позади. Сама же разрушила их из-за минутной слабости и отчаяния.

Линда заказала завтрак в какой-то грязной забегаловке на окраине, посидела некоторое время за столом, безучастно размазывая по краям тарелки холодную яичницу, выпила жгучий, напоминавший кислоту кофе.

Если бы можно было сейчас поговорить с Кристофером! Он бы выслушал ее, задал несколько вопросов и дал хороший, дельный совет. Но об этом не могло быть и речи. Во-первых, она не представляла себя рассказывающей Крису о том, что случилось прошлой ночью. А если бы и рассказала, это поставило бы под угрозу ее работу. Как бы хорошо Крис ни относился к ней, она была служащей, а обольщение шефа нельзя отнести к категории положительных поступков нанятого персонала.

Но разве она уже не поставила под угрозу свою работу? Джеральд придерживается таких же строгих взглядов на поведение сотрудников, как и Кристофер. Возможно, он уже решил избавиться от нее, чтобы ничего подобного в дальнейшем не могло случиться…

Нет, сказала она себе твердо, я виновата в том, что случилось вчера, но я не тащила его насильно в спальню. Джеральд достаточно справедлив, чтобы не взваливать всю вину на нее одну. И все же, если они не смогут дальше работать вместе, уйти придется не Джеральду, а ей.

«Время подвести итоги и обрубить концы», – говорил обычно Кристофер, когда какая-нибудь многообещающая разработка не приносила ожидаемых результатов. И если Линда выражала сомнение, он только пожимал плечами: «Нет смысла выбрасывать деньги. Мы придумаем что-нибудь еще и найдем долларам достойное применение».

Может, набраться мужества и поговорить с ним? Или подождать, посмотреть, как пойдут дела. Но теперь каждый раз, встречая Джеральда, она будет чувствовать, что идет по натянутому над пропастью канату. Может, со временем все встанет на свои места. Главное – нельзя терять голову.

Легко сказать – нельзя. Возможно, ей придется подать заявление об уходе, пока это можно сделать с достоинством.

Она заплатила по счету за кофе и яичницу и вышла из кафе, так и не придя ни к какому решению. Занятая своими мыслями, Линда не заметила, как подъехала к «Безопасному дому».

– Работаете даже по воскресеньям, мисс Бразерс? – вежливо поинтересовался охранник. – Наверное, важная работа?

– Так, нужно продумать кое-какие детали, Джек.

Ворота открылись, и она проехала внутрь. Можно часа два и поработать. Начать с возможностей использования телевизионной связи. Это уж точно отвлечет ее от грустных размышлений. А по ходу работы она, возможно, решит, что же ей делать дальше.

Линда чувствовала себя немного странно, идя по тихому пустому зданию. Она была уже почти около двери своего офиса, когда заметила свет. Кто-то стоял, склонившись над столом Глории. Первой ее мыслью было: почему не сработала сигнализация? Потом фигура выпрямилась, и ее паника мгновенно улеглась.

– Джеральд! – выдохнула она. – Я не ожидала…

– Извини, что напугал тебя. – Держа в руках бумаги, он закрыл ящик стола. У него было какое-то отстраненное выражение лица, будто он что-то обдумывал. – Но раз уж ты здесь, пройдем в мой кабинет.

Это было больше похоже на приказ, чем на просьбу. Линда проскользнула мимо него в кабинет. Внезапно Джеральд протянул к ней руку, но она инстинктивно сделала шаг назад. Он резко остановился, словно его ударили.

Наверное, не следовало шарахаться от Джеральда. Но если бы только она могла держаться как обычно… Раньше ее ничуть не беспокоило, когда он случайно касался ее. И уж конечно, еще вчера не отскочила бы от него как ошпаренная.

Еe предчувствия оправдывались. То, что они стали любовниками, все изменило. И нельзя было делать вид, что ничего не случилось.

Линда прошла мимо глубоких удобных кресел в конец комнаты и выбрала жесткий стул с прямой спинкой рядом со столом. Она расправила плечи и выпрямила спину, неосознанно принимая оборонительную позу.

Джеральд прошел за ней и оперся о край стола. Линде почему-то подумалось, что сейчас он похож на птицу, которая на мгновение замерла, настороженно присматриваясь, нет ли рядом опасности. Прошло какое-то время, а никто из них не пошевелился.

Наконец Джеральд нарушил молчание.

– Я сожалею о прошлой ночи. – Он говорил ровно, короткими фразами. – Это не должно было случиться.

Да, примерно таких слов она и ожидала.

– В этом нет твоей вины, – сказала Линда, не отрывая глаз от пятнышка на краю стола. – Наверное, на меня нашло временное затмение.

Она не могла поднять глаза. Что он думает о ней? Какая еще женщина вела бы себя так, как ее угораздило вчера? Может, он подумал, что это обычное ее поведение со всеми мужчинами?

– По крайней мере… думаю, что у меня было временное затмение, – пробормотала она. – Я не… не веду себя так никогда.

– Да. – Он шевельнулся. – Вчера ты определенно расслабилась.

Девушка крепко зажмурилась, стараясь удержать слезы.

Подведи итог, сказала она себе. У тебя не осталось выбора. Вопрос только во времени.

– Извини, – проговорил он. – Ты не заслужила моих слов.

Но слова были сказаны. И ничто не могло сделать их иными. Линда с трудом сглотнула.

– Я ухожу из компании, – произнесла она охрипшим голосом. – С этого дня. Что удастся, закончу до ланча. Уверена, ты поймешь, почему я не могу продолжать здесь работать.

– Линда… – Джеральд сделал движение, будто собирался дотронуться до нее.

Она взглянула на него глазами, блестящими от слез:

– Ты думаешь, мы действительно сможем работать вот так?

Он не ответил.

Линда встала. От нее потребовалась вся сила воли, чтобы нормальным шагом с гордо поднятой головой дойти до двери.

– Я оставлю заявление об уходе на твоем столе, а ключи отдам охраннику.

Джеральд устало потер ладонью глаза.

– Я не смогу тебя рекомендовать, если ты уйдешь к нашим конкурентам.

Отказ дать ей рекомендацию после нескольких лет преданной службы в компании был тяжелым ударом.

– Я и не ожидала, что ты дашь, – постаралась ответить она спокойно.

Прежде чем покинуть офис, Линда убедилась, что Джеральд уже ушел, и положила на его стол напечатанное заявление об уходе и свой отчет по телевизионной связи. Поскольку личных вещей в столе было немного, она собрала их в коробку за несколько минут. Когда девушка выходила из здания, не было еще и двенадцати.

Укладывая коробку в машину, она услышала рядом голос Брайана:

– Чем это ты занимаешься? Воруешь фирменные секреты?

Несмотря на все усилия, ее руки задрожали, и коробка свалилась на тротуар. Линда захлопнула багажник и обернулась.

– Какой сюрприз – встретить тебя здесь в этот час!

Он нагло ухмыльнулся.

– Не могу ответить тебе тем же. Любая нормальная женщина, ушедшая с вечеринки вместе с Джеральдом, сейчас бы прижималась к нему в постели. Но тебе, конечно, такая мысль даже не пришла в голову. – Он сделал паузу. – Или это означает, что ты решила подождать меня?

– Подождать тебя? Пока ты избавишься от Деллы?

– О нет, я не настолько глуп. Но спустя некоторое время я мог бы выкроить…

– Не сомневаюсь, – сухо заметила Линда, не дослушав.

– Когда ты немного раскрепостишься, Линни, мы с тобой можем интересно провести время.

Девушка открыла машину и села за руль.

– Ты был когда-нибудь на Королевской скале, Брайан?

– Конечно, а какое это имеет отношение…

– В следующий раз попробуй прыгнуть вниз и забудь о веревке. – Линда завела мотор и рванула с места, не заботясь о том, что колеса машины могут отдавить Брайану ноги.

Встреча с ним расставила все по местам. Ей определенно не надо больше беспокоиться о взаимоотношениях с этим человеком. Она создала себе столько проблем, что их хватит на много лет.

Копировальная машина на фирме не работала, и Линде пришлось пройти три квартала в контору, где ей сняли копии. Асфальт плавился от августовской жары, и, пока она добралась с кучей бумаг до своего офиса, ее платье-рубашка цвета чайной розы, выглядевшее утром таким свежим, теперь липло к телу и имело вид нестиранной тряпки. На столе возле пишущей машинки ждала гора бумаг, еще более выросшая за время ее отсутствия. Рядом со столом с нетерпеливым видом стояла секретарь вице-президента.

– У меня уже начался обеденный перерыв, мисс Бразерс, – сказала она недовольным тоном. – Вы могли бы и поторопиться с возвращением в офис. Мистер Уинстон у себя с клиентом, ни с кем его не соединяйте, пока он не разрешит. Могу добавить, что он интересовался у меня, чем вы вообще тут занимаетесь, – вы ведь еще не приступали к этим бумагам. На вашем месте я бы что-нибудь с ними сделала сегодня же, или в ваше агентство поступит на вас жалоба. – С этими «ободряющими» словами дама поторопилась к дверям.

Линда положила на стол принесенные копии и сосчитала до десяти. А потом до двадцати пяти.

Боже, как раскалывается голова! – простонала она. Жарко даже ночью и совсем невозможно спать. Я, похоже, подхватила где-то вирус, от которого никак не могу избавиться. До самого вечера придется составлять глупые ответы на глупые вопросы и заполнять эти дурацкие формы на этой дурацкой машинке. А в остальном все хорошо, все хорошо.

Высказавшись мысленно, она почувствовала себя немного лучше, хотя головная боль, конечно, не прошла. Глубоко вздохнув, Линда уселась за машинку. Агрегат этот, как копировальная машина и почти все остальное в этом офисе, был слабенькой дешевой моделью. На некоторых клавишах литеры стерлись, поэтому приходилось увеличивать силу удара, отчего голова разболелась еще сильнее. Девушка сжала зубы и постаралась печатать быстрее, но через двадцать минут почувствовала, что ее буквально мутит.

Она отодвинула стул и низко наклонила голову, борясь с подступающей тошнотой. В это мгновение из распахнувшейся двери кабинета вышли мистер Уинстон и его клиент.

Линда резко выпрямилась и чуть не упала на ковер. От падения спасла только быстрая реакция мужчины, стоявшего рядом с боссом. Крепкие руки подхватили ее за плечи и приподняли голову, помогая преодолеть помутнение в сознании.

– Вот так, посидите минуточку спокойно, и все будет в порядке, – произнес знакомый грубоватый голос.

Крис? Она постаралась вслух произнести его имя, но голос не подчинился ей.

– Что с этой девушкой? – недовольно спросил мистер Уинстон.

– Она, без сомнения, больна, вот что с ней. Это точно был Кристофер, хотя Линда и не видела его из-за упавших на лицо волос. По его тону было ясно, что он сейчас в таком настроении, когда лучше не становиться ему поперек дороги.

– Она здесь временно, ее прислало агентство. Я о ней ничего не знаю. – Всем своим тоном мистер Уинстон говорил, что он умывает руки, что ему нет дела до какой-то там девицы, от которой одни хлопоты.

Девушка не смогла сдержать тихого стона, и Крис, услышав его, опустился рядом с ней на колено.

– Вам больно? Линда!

– Привет, Крис. – Она облизала сухие губы. – Нет, не больно. Просто у меня закружилась голова. Я только что переболела гриппом, ну и… вы знаете, что после этого не сразу входишь в норму.

– Тебе здесь не место. – Он помог ей сесть прямо, поддерживая за плечи.

– Вот и я такого же мнения, – вклинился мистер Уинстон. – Моя секретарша свяжется с агентством и попросит прислать еще кого-нибудь, кто захочет работать. Я не думаю, что мы будем нуждаться в ваших услугах в дальнейшем, мисс Бразерс.

Кристофер бросил на него предупредительный взгляд и снова склонился над Линдой.

– Как только ты почувствуешь, что сможешь встать, я отвезу тебя домой.

А что, если прямо сейчас? Голова у нее все еще болела – слишком сильно пришлось напрягать глаза на этой несчастной машинке, но в целом она чувствовала себя немного лучше.

Меня только что уволили, поняла она. Ну разве это не прекрасное завершение карьеры? Впрочем, теперь об этом уже поздно беспокоиться, мистер Уинстон не возьмет ее обратно, даже если умолять его об этом на коленях. К тому же, если опуститься сейчас на колени, ей вряд ли удастся встать.

Кристофер видел, что она, поднявшись, покачнулась, и обнял ее за плечи.

– Дурацкие туфли, – проворчал он, когда они вышли из офиса. – Удивительно, как ты умудряешься ходить в них и не ломать ноги. У тебя есть машина?

Она покачала головой.

– Здесь такая ужасная парковка, я езжу на автобусе.

И не только парковка, но и масса других вещей – например, президент компании, добавила она мысленно.

– Ну и человек этот мистер Уинстон, – заметил Кристофер.

Они уже подходили к стоянке, когда он вдруг разразился бранью:

– Уинстон просто полный идиот, дурак и ноль!

– Ну, это не слишком тактично, Крис. – Однако Линда не смогла сдержать улыбку.

– Ну вот, ты чувствуешь себя лучше, раз напоминаешь мне о хорошем тоне.

– Немного лучше. А что вы здесь делали? Я не помню, чтобы слышала о связях компании Уинстона и вашей.

– Если бы слышала, то не пошла бы к нему работать, верно? Я хотел, чтобы он дал предложение на некоторые комплектующие для «Безопасного дома». Но не беспокойся, он не получит заказ. – Кристофер открыл дверцу своего джипа и помог Линде забраться внутрь. – Конечно, это не карета для Золушки. – Он искоса посмотрел на спутницу. – Если бы знал, что встречу тебя здесь, я прихватил бы автомобиль Джеральда. А теперь скажи мне, Линда Бразерс, какого черта ты здесь делала? – спросил он сурово.

– Я устроилась сюда временным секретарем с помощью агентства «Дайджест». – Сказав это, Линда с опозданием вспомнила, что работать здесь она уже не будет. – В любом случае такова была предварительная договоренность. Сегодня я здесь уже третий день.

– Я знаю, что это такое. Удивляюсь другому – что ты пошла на такую работу.

Ее немного обидело искреннее удивление в его голосе.

– Это вовсе не плохая работа. Конечно, попадаются типы вроде Уинстона, но в основном люди приличные. К тому же без рекомендации… – Она прикусила язык, но слишком поздно. – Это лучшее, что я смогла найти.

Брови Кристофера сурово нахмурились.

– Что, черт возьми, произошло, Линда?

Она уставилась в окно и постаралась как можно тщательнее подбирать слова. Ведь Кристофер – председатель совета директоров «Безопасного дома», и ей не хотелось винить в своих бедах Стронга-младшего.

– Мы с Джеральдом поссорились, – неуверенно произнесла она. – Это полностью моя вина.

– Он тебя уволил? И даже не дал рекомендацию?

– Не совсем. Я сама подала заявление об уходе. Вот мой дом, Крис.

Он остановил машину. Линда открыла дверцу и, обернувшись, протянула мужчине руку.

– Большое спасибо, что подвезли.

Громкий детский крик привлек ее внимание. Милли Грант, вырвавшись из рук матери, со всех ног мчалась к джипу. Она взволнованно ухватила Линду за юбку и стала отчаянно жестикулировать.

Сьюзен, отставшая от нее на несколько шагов, подхватила дочку на руки и понесла к дому. На полдороге она остановилась, опустив девочку.

– Линда! Ты плохо себя чувствуешь? Пойдем, я помогу тебе подняться.

– Со мной все хорошо. – Линда повернулась к Кристоферу: – Еще раз спасибо.

– Запомни одно, Линда, – остановил он девушку. – Джеральд, кажется, не получал от тебя заявления. Во всяком случае, на твоей двери в офисе все еще висит табличка с прежним именем, и официально ты считаешься в отпуске.

Когда машина скрылась за поворотом, Линда все еще стояла на том же месте.

Неужели Стронг действительно имел в виду, что должность помощника шефа все еще числится за ней, и если ей захочется вернуться… С тех пор как она ушла, оставив заявление на столе Джеральда, прошло больше шести недель. Значит, он до сих пор ее не уволил, раз ничего не сказал Крису?..

Подбежавшая Милли взяла ее за руку. Линда рассеянно посмотрела на девочку, приложившую маленькую ладошку к сердцу.

– Ты о чем-то сожалеешь? О чем, Милли?

– О том, что она так закричала, – объяснила мать. – И о том, что помешала вашему разговору. Она, конечно, очень обрадовалась, увидев тебя, но это не извиняет ее поведения. Давай-ка пойдем наверх, Линда. Что все-таки случилось?

– Я попыталась упасть в обморок.

– И тебе это удалось?

– Нет, – вздохнула Линда. – Даже с такой простой задачей не могла справиться как следует.

Сьюзен открыла дверь в квартиру Линды и помогла ей сесть на кушетку.

– Неудивительно. Ты очень устала, дорогая.

– Знаю. Я переживу это, надо только продержаться. – Она хотела встать, но Сьюзен заставила ее лечь на подушки.

– Не двигайся.

Линда подчинилась. У нее даже не было сил возражать.

– Ты завтракала сегодня?

– Нет, мне не хотелось. Извини, Сьюзен, я доставляю тебе столько хлопот. Я собиралась сегодня посидеть с твоей девочкой, пока ты будешь на занятиях, а вместо этого вы тут занимаетесь со мной.

– Не беспокойся об этом. К тому времени тебе, возможно, уже станет гораздо лучше.

– Обещаешь? – с трудом спросила Линда. Сьюзен усмехнулась и потрепала соседку по плечу.

– Я принесу сейчас ломтик поджаренного хлеба и попозже зайду тебя проведать. Да, и попробуй по утрам съедать пару крекеров с содой. Вроде ерунда, но знаю на собственном опыте – это творит чудеса. Я только так и спасалась от утренних приступов тошноты, когда была беременна.

Она улыбнулась и деловито направилась на кухню. Милли забралась на стул рядом с кушеткой и стала жестами о чем-то рассказывать Линде.

Но Линда не следила за ней. Ее снова мутило, она боролась с приближающейся обморочной слабостью, бедная ее голова продолжала раскалываться.

– Утренняя тошнота? – с трудом переспросила она.

Головка Сьюзен показалась в дверях.

– Да… О, дорогая! Не хочешь ли сказать, что ты не догадалась? Никакое перенапряжение и никакой грипп не вызывают таких симптомов.

– Я думала, тут сыграла роль депрессия, оттого что я потеряла работу, – ответила Линда безжизненным голосом.

Мысль о работе вызвала в памяти сообщение Кристофера о том, что официально она якобы в отпуске. Он дал понять, что, если она завтра захочет вернуться в «Безопасный дом», двери для нее будут открыты. Конечно, неизбежны вопросы, и, возможно, ей придется опять столкнуться с проблемой, из-за которой она ушла из компании. Но если постараться не думать о том, что случилось, загнать воспоминания в самый дальний уголок памяти, запереть их там, ей будет предоставлен еще один шанс. Повторный шанс. Еще одна возможность.

Она давно поняла, что очень страдает, потеряв любимую работу. Но пока Кристофер не сказал, что она может вернуться, Линда никогда не разрешала себе даже думать о своем любимом «Безопасном доме». Что сделано, то сделано, после драки кулаками не машут.

Но беременность! Едва у нее появился росток надежды на то, что они с Джеральдом смогут снова работать вместе, забудут совершенную ими ошибку, как все рухнуло из-за ее беременности, стало абсолютно невозможным. Это окончательное крушение ее надежд!

Со дня помолвки Деллы прошло шесть недель и пять дней. Еще через семь с небольшим месяцев – где-то в середине апреля – она даст жизнь их с Джеральдом ребенку, зачатому в ту сумасшедшую ночь.

Горячие слезы обожгли Линде глаза. Она уткнула голову в подушку и зарыдала. Сьюзен тихонько подошла к ней и нежно погладила по голове.

– Понимаю, ты не желаешь сейчас об этом говорить, – сказала она негромко. – Хочешь обдумать, что делать дальше?

– Что делать? – переспросила Линда слабым голосом и вздохнула. – Я не знаю, Сью. Не знаю…

5

Сьюзен посидела с Линдой еще немного, пытаясь утешить ее, но при всем желании не могла найти слов, которые бы сейчас были к месту, и обе знали это. Линде предстояло сделать тяжелый выбор, и она испытала облегчение, когда соседка на цыпочках вышла из комнаты.

Девушка откинулась на подушки и закрыла глаза. Голова все еще болела, но эта боль теперь казалась пустяком по сравнению с тяжестью, камнем лежавшей на сердце. Шок от того, что она беременна, прошел, но настроение было хуже некуда.

Линда даже не подозревала, что возможно такое отчаяние. Оно было страшнее воспоминаний о том дне, когда она, девчонка, взбунтовалась против постоянных оскорблений и унижений и сбежала из дому, страшнее того отчаяния, которое испытала, уйдя из «Безопасного дома» и поставив крест на своей карьере.

И все-таки ее уход был правильным решением, подумала она. Все складывалось нелепо и плохо. Конечно, придется сказать Джеральду правду. Линда представила себе, как стоит перед ним и, не глядя ему в глаза, говорит: «Помнишь ту ночь, когда ты остался у меня? Ну так вот, отгадай, что случилось?»

Он, конечно, не догадываясь, о чем речь, попробует отделаться шуткой, пока не услышит главного. А услышав…

Слава Богу, она сказала Кристоферу, что больна гриппом. Теперь у нее хотя бы есть время подумать, как поступить дальше.

Линда рассеянно помешивала ложкой томатный соус, который принесла Сьюзен, чтобы заправить макароны с сыром. Разговор, естественно, зашел о будущем ребенке. Линда высказала мысль, что, если бы она решила сделать аборт, ей не пришлось бы ничего говорить Джеральду.

Однако Сьюзен пришла в ужас.

– Ты шутишь, должно быть? Да ты знаешь, что тысячи людей отдали бы все, лишь бы иметь ребенка?

– Конечно, единственный выход – рожать, – вздохнула Линда. – Тогда придется отдать ребенка приемным родителям. Сью, у меня нет другого выхода. Я сейчас не могу свести концы с концами, а что будет, когда появится ребенок?

– А твоя прежняя работа? Разве мужчина, который привез тебя сегодня, не сказал, что ты можешь вернуться на работу?

– Только не при данных обстоятельствах, поверь мне.

– Извини, Линда. – Сьюзен сухо улыбнулась. – Мне не хотелось бы выглядеть чересчур любопытной или назойливой. Но я знаю, что такое быть матерью-одиночкой. Это не всегда легко, но не так уж и плохо. И мне не хотелось бы, чтобы ты сделала поспешный выбор, не обдумав все возможные пути. Я очень беспокоюсь о тебе, дорогая…

Линда постаралась сдержать набежавшие на глаза слезы.

– Ты, наверное, первый человек почти за всю мою жизнь, кто сказал мне такое. Мне в это даже трудно поверить,

– Во что? В то, что ты достойна, чтобы о тебе беспокоились? – Сьюзен обняла ее. – Тогда нам придется поработать над этим.

Конечно, кому, как не Сьюзен, знать, какие трудности могут поджидать мать-одиночку. Глухонемой ребенок был бы непростой проблемой и в полной семье, а если все заботы о нем падают только на одни плечи – и вовсе трудно. Линда содрогнулась при мысли, что такое может случиться и с ней. Но намного ли все проще, если ребенок здоров физически?