Маска, или Формула идеальной жены Райдер Андрей

Глава 5

Настроение было отличное, погода тоже, да и компания изумительной, уж о лодке и говорить не приходилось. Стильная, метров двадцать в длину, она действительно напоминала распластавшегося над водой хищника, который жадно высматривает свою добычу.

Мощно разрезая лазурную гладь океана, Predator стремительно летел в сторону островов. По пути они зашли в небольшую рыбацкую деревушку, построенную прямо на торчащих из воды сваях. Купив там рыбы, они заодно высадили балласт в виде «команды» лодки, состоящей из двух тайцев, и веселая компания помчалась за удовольствиями дальше. Дмитрий встал на пост управления.

– Вот вам еще одна местная причуда, – пояснил он. – На лодке такого класса обязательно должна быть команда из двух тайских моряков: капитана и матроса. Неважно, что днем с огнем не найдешь толкового специалиста. Но по закону давай работу двум нахлебникам, и все. Знаний – ноль, мозгов – тоже, в технике вообще не рубят, случись что, разбегутся, утопив лодку. Но иначе – запрещено. Полная глупость. Многие из-за этого принципиально тут яхты не держат, не хотят доверяться кому не попадя. Это якобы протекционистская политика, а по-моему – обыкновенная тупость. Вроде как дешево, но постоянно платишь за какой-нибудь левый сервис, который тебе навязывают. Такой своей восточной хитрожопостью они себе же больше вредят, нормальных людей отталкивая. Некоторые именно за это Таиланд и не любят. Так что пусть уж лучше посидят хлопцы, денек пиво попьют в этой своей деревухе, чем воздух нам тут портить, – усмехнулся он, бросив взгляд на исчезающие за спиной домики на сваях.

– А если нас водная полиция остановит? – встревоженно посмотрела на него Ксения. – А тайцев тут нет. Не наживем проблем?

– Что ты! – абсолютно спокойно улыбнулся Дмитрий. – За деньги они здесь маму на котлеты продадут. Заплатив взятку полиции, тут вон спокойно анашой на пляжах торгуют. Чудная страна, ей-богу. Сами себя унижают на каждом шагу, а потом гордость изображают. Вы бы посмотрели, с каким видом тайские полицейские берут здесь взятки. Павел Воля отдыхает. Наши-то гаишники все-таки знают, кто они на самом деле, и как народ к ним относится. Хватает мозгов, не испытывают иллюзий, как правило. Эти же – анекдот, да и только. Ощущение, что они искренне думают, будто их уважают. И так – везде, без смеха невозможно смотреть, – и он включил форсированный режим двигателей. Predator только что не взлетел над гладью воды. За кормой лодки с мощным ревом вскипел бурун, оставляя позади длиннющий след кильватерной пены, уходящий почти до горизонта. – Обожаю скорость, – вид у Дмитрия был невероятно довольным. – Вставай на пост, Игорь, твоя же лодка, кайфуй, – и он уступил капитанское место приятелю, а сам облокотился на спинку дивана позади Даши. – Мы с Игорем в целом знаем местную акваторию. Маршрут выбрали очень интересный. Красота такая, дух захватывает. Что есть тут у них, то есть. Для начала покажем вам James Bond island. Когда фильм про Джеймса Бонда снимали, его на этот остров с вертолета высаживали. Затем уйдем в другую часть Адаманского моря, где более прозрачная вода, – дополнительно пояснил он. – Здесь море из-за глинистого дна мутное. Зато виды – чистый Аватар. Как будто эти острова из космоса упали.

– Серьезно? – обернувшись, с нескрываемым восторгом посмотрела на него Дарья.

– Серьезно, конечно, – и он вдруг начал потихоньку играть локоном ее волос, стоя позади. Задержав дыхание, Даша почувствовала, что это приятно волнует ее и, лишь мгновение поколебавшись, не стала отстраняться. Дмитрий почти незаметно улыбнулся, считай, про себя, и его пальцы стали смелее, как бы ненароком чиркнув вдоль ее шеи. Чуть заметно вздрогнув, Дарья ощутила короткий всплеск теплой волны в груди и опять почему-то не смогла убрать его руку.

– Я когда впервые все это увидел, рта закрыть не мог, – вновь улыбнулся он, чувствуя ее ответную реакцию и между тем продолжая свой рассказ. – А уж поверьте, где только в мире не был. Чудо света, и только. Вон, смотрите, они появляются в дымке, – указал он рукой на горизонт, где, словно мистика, прямо из воздуха стал постепенно всплывать нереальный вид. Как будто огромные застывшие метеориты, из воды торчали вертикальные глыбы островов. По их отвесно обрывающимся каменным стенам стекали застывшие водопады сталактитов, а на вершинах, словно у огромных панков, росли невероятно экзотические ирокезы пальм. Становясь все более материальным, зрелище действительно завораживало, и у Дарьи перехватило дух. Пальцы Дмитрия, чуть касаясь, теперь дразнили ее ушко, и она почувствовала, как от всего этого у нее начинает кружиться голова. Лодка сбавила ход, Игорь остался на посту управления, а они втроем пошли на нос, где, развалившись на огромной кожаной лежанке для загорания, стали любоваться по-настоящему фантастическими видами и фотографироваться. Даже не верилось, что такое может быть на самом деле в природе. Возникло ощущение, будто они очутились на другой планете.

– Встань-ка вот здесь на самом носу, – Ксения выбирала удачный ракурс, а Дарья позировала. – И еще немного прогнись. Ага, вот так, – и она очередной раз щелкнула. – А теперь закинь руки за голову. Отлично!

– Ты прямо как для Плейбоя меня фотографируешь, – улыбнулась Даша. – Только что еще раздеться не хватало.

– Как скажете девушка, – засмеялась та. – Думаю, никто из присутствующих возражать не будет, – подмигнула она Дмитрию.

– Чуть позже, – отшутилась Дарья.

– Ловим на слове, – у Ксении был явно шаловливый вид.

…Словно погрузившись в пространство сказочных декораций фантастического фильма, лодка прошла между островами и, развернувшись, направилась дальше, на юг. Перекусив по дороге фруктами, они решили, что остановятся для обеда где-нибудь в красивой, укромной бухточке.

– Слушайте! Я ведь совсем забыла! – схватившись за голову, вдруг воскликнула Дарья. – Сегодня же день Ивана Купалы! Мы должны были с самого утра купаться.

– А почему с утра-то? – улыбаясь, смотрела на нее Ксения. – Днем и вечером уже не то, что ли, будет? Смотри, здесь вода – не очень. Давай, где ребята предлагают.

– Ну, традиция вроде с утра, – в голосе Дарьи не было уверенности.

– Да что нам какие-то традиции?! Мы свои устроим. Купала и Купала, нужно же, чтобы кайфово плавать было.

– Конечно, Маша! Давайте сейчас до чистой воды дойдем, там и устроим купалу-раскупалу, – поддержал Ксению управлявший лодкой Игорь.

– Ну… давайте, – не совсем охотно согласилась Дарья. Компания есть компания, да и действительно, что там было зацикливаться на условностях.

– Только, чур, сначала поедим. Я уже голодать начинаю, – поставила условие Ксения.

– Как скажете, барышни, – и Дмитрий пошел готовить к жарке рыбу.

Примерно через час хода они бросили якорь в очаровательной бухточке одного из островов и, вновь немного пофотографировавшись, занялись обедом.

Это был кусочек рая. Укромная, почти не видимая со стороны моря, бухта была словно специально вырезана в окружении огромных глыб камней и стены пальмового леса. Белоснежный коралловый песок, кристально чистая вода, пестрые стада цветных рыбок и опахала экзотической зелени. У Дарьи аж закружилась голова от такой невероятной красоты. Сразу невольно захотелось превратиться в русалку, слившись с гармонией всей этой природы. Все вокруг воспринималось словно в сказке, тем более что в придачу ко всему, пока Игорь вел лодку, они выпили на троих бутылку португальского розового вина, и это еще больше подняло и без того шикарное настроение. Холодное, немного шипучее, душистое, с легким сладковатым привкусом, вино было изумительным и невероятно пьянящим.

Рай раскрыл им навстречу свои объятия.

Дмитрий поджарил сибаса, Даша с Ксенией быстро настрогали салатик и, достав еще одну бутылку вина, они расположились на открытой палубе кормы лодки. Легкий ветерок обдувал их со всех сторон, океан уютно покачивал яхту, все друг другу нравились. Было невероятно хорошо.

Рыба таяла во рту, вино кружило голову, все вокруг приводило в восторг. Дарья чувствовала себя просто счастливой, такого своего состояния она не помнила уже давно.

– Боже, как тут хорошо и красиво! – непроизвольно вырвалось у нее. Глядя на нее, невозможно было не улыбнуться, такой у девушки был довольный жизнью вид.

– Да не говори. Так и хочется здесь остаться, – поддержала ее Ксения, – слиться с природой, заниматься любовью, забыть обо всех и всем.

– Обо всех нельзя, – улыбнулся Дмитрий. – Любовью ведь с кем-то нужно заниматься. Давайте за это тогда и выпьем, – открыв новую бутылку, подлил он в бокалы вина.

Все с удовольствием поддержали этот тост, и сделав глоток, Дмитрий продолжил.

– Для меня красота, это в первую очередь женщина. Окружение лишь обрамляет ее совершенство, подчеркивает его. Смотрите, как вы обе здесь очаровательно смотритесь. Без вас это была бы просто красивая природа. С вами мы будто попали в настоящий рай.

– Ах, Димон, как ты говорить умеешь! – без всякой фальши схватилась за грудь Ксения. – Ей-богу сердце сильнее застучало… Подлейте мне еще холодного вина.

– Так разве оно не так? Красота – это самое важное в жизни. Женщина несет ее, и в этом смысле она посланница Бога. На мой взгляд, это ее основная миссия.

– Ага… – усмехнулся Игорь. – Только церковь-то так не считает. Помнишь конфликт между Папой Бенедиктом шестнадцатым и Карлой Бруни-Саркози? Он тогда Президенту Франции даже отказал. Встречаться с его женой позорным для себя посчитал. А шельмовали первую леди Франции за то, что она красавица, моделью была.

– Да ты что?! – искренне удивилась Ксения. – Вот не знала-то! Двадцать первый век ведь на дворе.

– Не говори. А по мне, так божественное в красоте и любви проявляется в первую очередь. Папа же Римский отстранил тогда Карлу от посещения Ватикана, потому что посчитал ее прошлое темным. Темным, на его взгляд, было то, что она фотомоделью работала.

– Серьезно, что ли?!

– Ага. Карла – красивая, прекрасно воспитанная женщина, бывшая итало – французская фотомодель. Входила в двадцатку самых высокооплачиваемых фотомоделей мира. Всю свою молодость отдала служению красоте. Что еще может быть более свято, чем женская красота, хотел бы я спросить?! Понтифик вот только посчитал ее «темной». Несколько веков назад Карлу на костер послал бы, наверное. Бывало такое во времена инквизиции. За ведьмами охотились. В каждой красивой женщине им дьявол мерещился, видите ли. Двести лет красоту в Европе выжигали.

– Вот и найди теперь красивую женщину в Европе, – усмехнулся Игорь, – если она не из эмигрантов, конечно.

– Это верно. Не то что у нас, – шутливо приобнял Дмитрий Ксению. – Для меня лично после всей этой истории авторитет католической церкви сильно упал. Отличная антирелигиозная пропаганда, большевики бы позавидовали. Церковь утратила былое могущество, и это – беда для человечества. Никто не может теперь восполнить эту потерю. Но она потеряла его сама, а при таком подходе будет терять и дальше.

– Как вы категоричны! – даже удивилась его агрессивному настрою Дарья.

– Так я переживаю, Маша! – ощутимо разволновался Дмитрий. – За церковь же и переживаю. Человечество находится на грани гуманитарной катастрофы! Ценности абсолютно размыты! А тогдашний глава католической церкви, по сути, клеймил женскую красоту, – и он даже вытер пот со лба. – Бог – это не старый дедушка на облаке и не церковные обряды. Бог – это законы природы и энергетики. А красота, любовь, секс – это и есть природа. И в первую очередь именно женщина воплощает все это, – глядя ей в глаза, закончил он.

– Да, наверное, по-настоящему сильный мужчина должен по самой своей природе любить женщин, – Дарья чувствовала глубину его взгляда и ощущала, как ЭТО вновь начинает просыпаться в ней.

– Конечно! Ведь сильный мужчина – он ведь во многом и сильный самец. А за этим стоят уверенность в себе, амбиции, желание самоутверждаться. Другого и быть не может. По-правильному, именно такие мужчины и должны стоять во главе церкви и государств. Тогда все и будет нормально развиваться.

Они уже заканчивали обедать, как, появившись сначала на горизонте, прямо на их глазах стала стремительно расти и приближаться зловеще черная туча. Похоже, надвигалась гроза.

– Надеюсь, это ненадолго, такое тут с погодой бывает, – и Игорь на всякий случай предложил всем перебраться с кокпита в глубину салона верхней палубы, закрыв его сдвижную крышу.

Подготовившись к возможному разгулу стихии, они устроились поуютней на кожаных диванах и, попивая вино дальше, продолжили свою задушевную беседу.

– Но посмотри, что получилось с Клинтоном, Дима, – бросила реплику Ксения. – Как только он проявил себя как сильный самец, его же просто заклевали.

– Потому и заклевали, что не проявил, – усмехнулся тот. – Где же ты там сильного самца увидела? Он и себя дал на посмешище выставить, и девушку свою позволил опозорить. Сильным он бы был, если бы того прокурора сразу на три буквы послал и Монику от нападок защитил, а не врал, изворачивался и оправдывался. Настоящий мужик именно так и должен был поступить.

– Вот как? – удивилась такому безапелляционному выводу Ксюша.

– А как по-другому? Хотя там вообще любовь странной была. Девять, можно сказать, романтических свиданий, и все ограничивались минетом Моники. При этом кончил Клинтон всего два раза. Вот такая смешная статистика. Они же это открыто выложили. Перед всеми президенту своему трусы приспустили.

– Вот номер-то! А я и не знала, – вытаращила глаза Ксения. – Действительно странно.

– Ага, а потом еще и возмущались все. Как, мол, это, после еженедельного радиообращения к нации он сразу же давал ей в рот! Цирк устроили на весь мир. Все с ног на голову. По мне, было бы значительно хуже, если после обращения к нации у него бы сразу опускался, – весело подмигнул он Ксении. – Представляете передовицу в газете The Washington Post: «После еженедельного обращения к нации у президента не встал даже на стажерку!» Гнать в шею такого президента, блин! Нацию ведь совсем не любит, получается! – и вся дружная компания схватилась за животы от этой шутки Дмитрия. Между тем, действительно начиналась сильнейшая гроза. Первые крупные капли звонко забарабанили по крыше лодки.

Когда все наконец успокоились и выпили еще немного вина, он продолжил.

– Я считаю, что вопросы могли быть только у трех людей. Всем остальным не хрен заглядывать в чужие штаны. Это как минимум неприлично.

– И кто же эти трое? – предвкушала очередной его прикол Дарья.

– Жена президента, Моника и сам Клинтон. А вопросы следующие. У Хиллари: «Как же так? Я что, у мужа в рот так плохо беру, что он вынужден стажеркам давать?» У Моники: «Что же это я за женщина такая, что любимый мне уже на девяти свиданиях только за щеку и засовывает?» И у самого президента: «А какого хрена кто-то пытается лезть в мою личную жизнь?!» В былые времена за такое любопытство на дуэль, кстати, вызывали, считая это посягательством на честь, – добавил Дмитрий с серьезным видом.

Между тем начинался реальный тропический ливень. Окончательно проснувшаяся стихия на глазах разворачивала свое буйство.

– И вообще, – подвел он черту американской трагикомедии, – мне лично все это показалось полным бредом. Секс – всегда личное дело двух людей, и больше это никого не касается. Жена взяла у президента в рот, стажерка отсосала – это исключительно их отношения. Когда между двумя людьми по взаимному желанию случается секс, это всегда прекрасно и предельно интимно. ВСЕ! Любому, кто сует свой нос в это дело, можно смело давать в рожу. Причем любому абсолютно. Это моя личная мужская позиция. Когда какой-то там прокуроришка может запросто расстегнуть ширинку президенту США, а потом еще заглянуть под юбку его девушке, ну а после рассказать всему миру, что он там увидел, это, ребята, просто идиотизм! А какие там были при этом процедурные вопросы, Клинтон, обложившись со страху, божился, что никому в рот не давал, или Моника, бестолочь, платье вовремя не постирала, роли уже никакой не играет. Лично у меня в глазах после той истории Америка серьезно упала. Откровенно слабым оказался их лидер. Обидно даже за янков стало. В кино они все такие крутые, а президент у них даже девушку свою от позора защитить не смог, а сам врал и оправдывался как нашкодивший мальчишка. Вот так и рушится на глазах авторитет. Президент – во многом символ США, выставив на посмешище Клинтона, американцы тем самым выставили на посмешище всю страну. Неужели это не ясно? Большинство в мире ведь именно так все это и восприняло. Странная получается демократия, когда президента можно вот так опозорить. На весь мир опозорить. Запросто причем! И главное – за что?! За самый обычный минет.

– Ужас-то какой! Ужас!!! – шутливо подхватил Игорь. – Наш президент давал в рот стажерке, а потом еще врал, что не делал этого! Вы только представьте, люди планеты! Представьте!..

– Анекдот, да и только, – усмехнулся Дмитрий. – А всю эту историю я вспомнил, потому что за Америку переживаю. Очень хорошо к ней отношусь. У меня ведь даже Грин-карта есть.

– Ух ты! – вскликнула Ксения. От резкого удара стихии лодку аж швырнуло в сторону.

Стена дождя мощным потоком обрушилась на них с неба. Казалось, что резким поворотом рычага кто-то просто открыл наверху задвижку Ниагарского водопада. Вскочив, Игорь быстро закрыл заднюю откатную дверь. Сквозь ее стекло и боковые окна было невозможно не любоваться этим диким беснованием рассвирепевшей природы.

– Похоже, мы тут слегка зависнем, ребята, – взглянул на часы Дмитрий. – Это минимум часа на два, а то и больше. Затем начнет темнеть, и нам не стоит идти назад самим. Есть тут своя специфика. Несмотря на все приборы, я бы не стал рисковать. Давай-ка связывайся с нашими тайцами, Игорь. Скажи, что форс-мажор, и мы лучше заночуем здесь в бухте, чем лишний раз будем искать приключения на собственную задницу. Пусть остаются в своей деревне, заберем их по дороге домой завтра. Не огорчайтесь, Маша, – улыбнулся он, видя, как она насупилась. – Точно искупаемся сегодня. Не нарушим народных традиций. Выполним свое обещание. Даже если ливень не кончится.

– Точно! – радостно поддержала его Ксения. Похоже, уж ее-то перспектива заночевать здесь вчетвером только обрадовала. – Будем по очереди привязывать друг друга за ногу и голыми макать в воду с кормы.

– А почему голыми-то? – улыбнулась Даша.

– Так а какой же это иначе день Ивана Купалы? – развеселилась ее подвыпившая подруга. Ведь они за разговорами допивали уже третью бутылку вина, и у Дарьи самой начала кружиться голова. При этом ей было невероятно хорошо и комфортно в этой расслабленно-веселой кампании.

За окнами свирепствовала стихия, но от этого внутри лодки стало как-то по-особенному уютно. Они включили легкую музыку в стиле лаунжд и под ее фон продолжили обсуждать свою увлекательную тему про настоящих мужиков.

– Думаю, Берлускони бы более страстную любовь со своей стажеркой устроил. Минетами ни за что бы не ограничился, – подхватил ее Игорь. – Вот уж у итальянцев был премьер так премьер! Настоящий мужик, без всяких дураков.

– Ой, не сыпь мне соль на рану! – картинно схватился за сердце Дмитрий. – За Сильвио я всегда очень переживал. Он же преданный друг нашей страны. Жалко, что опале оказался на склоне лет.

– Господи! Да что уж ты так-то? Аж за сердце схватился, бедный, – участливо погладила его по голове Ксения. – На, выпей сейчас же водички, – протянула она ему бокал с вином.

– Да нашего поля ягода парень, настоящий самец, – задержав ее руку, поцеловал Ксюше ладонь Дмитрий. – И заклевали его за это все, кому не лень, вместо того, чтобы радоваться.

– А что за него радоваться-то? – поддалась на провокацию Дарья.

– На восьмом десятке мужик ни одной красивой юбки не пропускал! – в голосе Дмитрия звучал неподдельный восторг. – Причем, по свидетельству оказавшихся с ним в постели дам, реально был неутомим. Так всем бы радоваться за его здоровье и энергию, а они напали, гады. Жаль мужика, не могу, – и Дмитрий вытер якобы навернувшуюся слезу. Он начинал все больше дурачиться, смеша и провоцируя девушек. Становился то бесшабашно веселым, то вдруг очень серьезным, явно играя на контрастах. Вся компания уже немало выпила, и они все больше расслаблялись. Тема между тем была серьезной на самом деле.

– Кто, например, нападал на него, бедного? – хихикнула Даша.

– Жена бывшая, в том числе, зануда такая – Вероника Ларио.

– Не выдержала, что ли, загулов его? Совсем распустился, кобель? – картинно возмутилась Дарья.

– Слушайте, какие загулы? – опять стал серьезным Дмитрий. – Мужик вкалывал как проклятый. Мало того что премьером Италии столько работал, так он еще и один из богатейших людей мира. Нравятся ему красивые женщины. Это что, нехорошо разве? Тянет на молодых девушек, это плохой показатель для мужика, да еще в возрасте? – вдруг понесло его. Видно, действительно переживал Дмитрий за своего единомышленника. – Сделал он комплимент одной красивой телеведущей. Сказал буквально следующее: «Если бы я не был женат, я бы сразу на тебе женился», а потом еще и добавил, что отправился бы с ней «куда угодно, даже на необитаемый остров».

– Вот так и сказал? – вытаращила глаза Ксения. – Ты серьезно, Дима?

– Да, так и сказал, – надув щеки, кивнул тот. – Причем он же не выразился, что, мол, эх, жаль, что я женат на Веронике Ларио, достала она меня. Он, на мой взгляд, просто сделал комплимент красивой женщине. Все!

– Ну да, в общем, хороший комплимент, – улыбаясь, согласилась Даша. – Любой женщине будет приятно, когда тебе миллиардер такое заявляет.

– Вот и я говорю! – обрадовался ее поддержке Дмитрий. – А Ларио устроила форменный скандал на всю страну. Из-за какой-то мелкой шалости мужа. Даже шалостью-то ее назвать, и то – перебор. А она, представьте! – Дмитрий возмущенно потрясал в воздухе кулаком, – в ведущей итальянской газете опубликовала открытое письмо к нему с требованием извинений.

– И что Берлускони? – переживала за энергичного премьера Ксения.

– Заклевали мужика, – огорченно махнул рукой Дмитрий. – Извинился, и тоже в открытом письме.

– Вот страсти-то в Италии! – играя, схватилась за сердце Дарья.

– Да не страсти это, а дурь полная, – насупился распереживавшийся Дмитрий. – Я бы на его месте в открытом письме ей такие вопросы задал, – и он, считая, стал загибать пальцы. – Тебе нравится, милая, быть женой миллиардера и премьера Италии? Ты обожаешь как сыр в масле кататься? Ты любишь тратить на себя денег сколько угодно, ни хрена не делая? Ты прожила со мной счастливо тридцать лет? Мы родили с тобой троих детей? Так какого еще тебе черта надо?! – сурово посмотрел он в сторону Италии. – Я что, не могу красивую женщину назвать красивой? Я что, не могу отдохнуть после работы? Я что, должен красивых девушек не любить? Я что, обязан больным и старым прикидываться, когда я здоров и душой молод? А не пошла бы ты куда подальше, любимая! Так бы я закончил эту дискуссию, – подвел он в итоге черту, вконец разгорячившись. – Правильно сделал, что развелся с ней тогда Сильвио, другим хороший пример показал.

– Он еще, вроде, красивых женщин в Кабинет министров на работу брал. Протекцию им делал, – оказывается, Ксения была подкованной в большой политике девушкой.

– А он что, должен был голубыми себя окружать или страхолюдинами? Разве это плохо?

– Да нет, хорошо, скорее, – улыбнулась Ксюша. – Так там, я слышала, даже скандалы тогда пошли на почве его сексуальных похождений.

– Это не скандалы, это форменный идиотизм! – заступался за любвеобильного Берлускони Дмитрий. – Завидовали и завидуют многие его успехам на финансово-политическо-сексуальном поприще, и все! Одна из молодых особ, с которой у него были близкие отношения, стала выкладывать об этом в прессу. Причем сама говорила, что секс был изумительным. Но, подумайте только, она рассчитывала, что он ей поможет еще и участок земли получить, а он не стал этого делать. И вот в отместку, мол, я всем и расскажу, что у нас секс был. Ну не дура, скажите, не проходимка она после этого?! Италия должна была гордиться таким премьером. Молодая баба обкончалась вся от него, а участок земли он не стал ей выбивать. Никакого использования служебного положения в личных целях, зато настоящий мужик страной правил! Вот как я лично это расцениваю, – только что не размахивал итальянским флагом над головой Дмитрий.

– И какой же из всего этого вывод? – с явным любопытством смотрела на Дмитрия Дарья.

– Да понимаете, в чем дело, Маша. Это бред из той же серии, что история с Клинтоном и Карлой Бруни-Саркози. Когда мы красоту и секс начинаем чернить, когда мы делаем их поводом для шантажа и унижения человека, мы скатываемся в и-ди-о-тизм, – специально выделил последнее слово Дмитрий и, тяжело вздохнув, сокрушенно развел руками. – Мы посягаем на самое святое, что есть. Мы посягаем на личность как таковую и на ее самые главные права.

– Причем интересно, кто, по сути, выступает инициатором этого – Америка с ее правами личности, доведенными до фетиша, – поддержал эту идею Игорь.

– Да уж, в этой части янки, на мой взгляд, и сами не понимают, до какого абсурда порой доходят. Опозоренный Клинтон, бедолага Железный Арни, доведенная до маразма идея с сексуальными домогательствами, – вновь усмехнулся Дмитрий. – Проявление здоровой мужской сексуальности становится аморальным, опасным, преступным. То, что по самой природе считается признаком здоровья, силы, лидерства, в американском обществе все больше подвергается гонениям. Предложить секс женщине становится просто опасно. Бедных мужиков упорно загоняют в кабинки для мастурбации.

– Что, что?! – вытаращилась Ксения. – Куда их загоняют?

– Да вон у Игоря спроси, он тебе расскажет. Он, можно сказать, бизнес на американских задротах делает.

– Бизнес? На задротах? Ха-ха-ха! – схватилась за живот она. – Игореш, это серьезно? Серьезно, что ли? Ха-ха-ха…

– Да ну что ты, блин?! – ударил Игорь по плечу Дмитрия. – Распугаешь тут девушек своими приколами! Врет он все, Ксюша, не я, брат мой. Я только вначале ему деньгами помог. Виртуальный стрип-клуб у него, на паях с чехами.

– А это что такое, виртуальный стрипклуб? – с наивным видом широко раскрыла глаза Дарья.

– Не знаешь, что ли? – удивилась Ксения.

– Слышала что-то, но очень отдаленно.

– Расскажи ей, Игорь, просвети девушку, – хихикнула Ксюша.

– Да там очень просто все, – пояснил тот. Они уже настолько выпили и расслабились, что разговор стал абсолютно откровенным, и слов особо не выбиралось. – Клиент и стриптизерша общаются в режиме онлайн. У девушки вэб-камера. Мужчина сморит на нее и говорит, что нужно делать. Погладь себя там, покажи получше это, сунь морковку туда… Любуется на всю эту красоту и дрочит потихоньку, теребит свою колбаску. Полная «гармония отношений». Безопасно, недорого, уютно. Ни сутенеров тебе, ни публичных домов, ни риска, ни болезней, ни домогательств. Задекорировала себе студентка уголок в кладовке красной тряпочкой, поставила камеру, вот тебе и студия готова. Есть у нее часик между лекциями, вышла в сеть, покрутила голой попкой, и o'key все, подзаработала чуток. А с другой стороны сидит белый воротничок на Манхеттене и полирует себе писен, ни до кого не домогаясь.

– Ха-ха-ха! А почему на Манхеттене-то? Ха-ха-ха!

– Так по статистике (мне брат как-то говорил) девяносто процентов из всех клиентов этих стрип-клубов – американцы с канадцами. Затюкали их там совсем, они и дрочат теперь, бедные, боятся на женщину заинтересованно взглянуть. Так я сомневаюсь, что это чернокожие. Бронкс размножается, Манхеттен дрочит. Думаю, что так. И бизнес, я вам скажу, у брата просто прет. А после всей той истории с директором-распорядителем МВФ и горничной в отеле онанистов в Америке еще больше, думаю, стало. Если уж таких людей с дерьмом ни за что мешают, что там о рядовом клерке говорить.

– Так он же там изнасиловал ее вроде, – уточнила Дарья.

– Никого он не насиловал, – усмехнулся Дмитрий. – Все из пальца высосано. Мужик – высочайший профессионал был, сильный. У него, само собой, набралась куча недоброжелателей. И чтобы его подставить, выбрали секс. Если бы у него были гнилые зубы, хроническое расстройство или полная импотенция, то все бы o’key, но у него же на женщин хорошо стояло. Во бля! Щас мы ему устроим. Решили мужика опустить и лучше повода не нашли.

– Так он же француз! – удивилась Ксения. – Они ведь к сексу нормально относятся, без надуманного морализаторства. У них и любовницу иметь или любовника – в порядке вещей. Не то что горничной предложить. Святых из себя не корчат, гармонично живут.

– Так его же американцы прищучили, – пояснил Дмитрий. – Чистая подстава, на мой взгляд. Я же говорю, превратили нормальный секс в пугало, элемент шантажа и унижения, а теперь удивляются, что число голубых растет. Причем сами женщины мужиков к этому и подталкивают. Дрочить или в геи подаваться.

– Женщины?!

– Ну так а кто же? На Шварцнегера посмотрите, бедолагу. Его же женушка всю эту историю с разводом устроила. Вот страх-то, ребенок у мужика на стороне оказался. Это при том, что с ней он прожил двадцать пять лет. У них четверо детей. Следовательно, минимум два года их семейной жизни муж, в ее понимании, должен был исключительно онанировать. Идеальная в ее понимании картинка: дрочащий на унитазе Железный Арни. Только представьте себе: Терминатор такой закрылся в сортире, повесил на крючок для полотенец пулемет и наяривает двумя руками. Вдрочнул по-быстрому и бежит опять Америку от врагов защищать. Он бы, конечно, поставил кому-нибудь палочку в перерывах между великими битвами, да жена не велит. Поймает за этим делом – уши надерет. Вот так и мучается бедолага Шварцнегер. На голубизну не тянет пока, горничную трахнуть нельзя, на молодую актрису и взглянуть-то боится, с ходу за домогательство упекут. Остается только онанировать супермену в угоду жене. Вот вам несбывшаяся мечта Марии Швайбер – бывшей супруги Железного Арни.

– Ха-ха-ха! – хором покатилась со смеху вся компания.

– А вообще-то мне не до смеха ребята, – вытер слезы Дмитрий. – Реально Америку очень жалко. Великая ведь держава, есть за что уважать. И до чего дошли. Если раньше, после истории с Клинтоном над Штатами только смеялись, то теперь от них еще и шарахаться будут. Я имею в виду цирк с Домиником Стросс-Каном – бывшим директором-распорядителем МВФ. На мой взгляд, это печальный пример того, как неправильное отношение к сексу может гробить ментальность целой нации. Все ведь к этому явно идет. И вообще, женщины во всем мире должны понимать, что их миссия – дарить мужчинам любовь, а мужская сексуальность во всех ее проявлениях – это исключительно позитивно.

– Ну вы даете, Дмитрий! – улыбаясь, смотрела на него Дарья. – Прямо как на трибуне выступаете. Борец за женскую красоту и права ущемленных самцов.

– А как же! – гордо поднял он голову. – Женская красота – это святое! За нее я – хоть на баррикады. Любовь мужчины к женщине – это высшее, что есть! Секс – это вообще прекрасно! И во всем этом – проявление матушки-природы. А если кто-то считает, что это не так – он реально не догоняет. Все, что идет после этого или вокруг, уже шелуха и вторично. Разве не так? – улыбаясь, заглянул он в зрачки Дарье, и, хоть глаза его смеялись, чувствовалось, что говорит он вполне серьезно.

– По-видимому, вы правы, – задумчиво протянула она, отвечая на его улыбку и ощущая, как этот взгляд проникает в нее. – Но ведь Берлускони, Клинтон, да и Карла с Папой Римским – отчасти они же все были политиками. Впрочем, и эти истории с Домиником Стросс-Каном, Шварцнегером. Эти люди у всех на виду. Такие, как они, должны подавать пример.

– Пример чего? Человек что, должен скрывать свою сексуальность? Стесняться ее? Извиняться за то, что он проявляет свою естественную природу? Стросс-Кан каялся, как провинившийся школьник, плакался, что глубоко сожалеет о случившемся. Сожалеет о чем? Что у него стоит на женщин?

– Ну не так же! Ты уж совсем, – рассмеялась Ксения. – У него же вроде жена есть.

– А как? И при чем здесь жена? Мы ведь сейчас о здоровой мужской сексуальности, а не о формальностях. Да и обратите внимание, на Стросс – Кана, так же как на Клинтона, ведь не жены набросились, а общество.

– А на Шварцнегера и Берлускони – жены.

– Не имеет никакого значения. Все один к одному. Шельмуют-то потом все, кому не лень… Мое мнение такое. Абсолютно во всех этих случаях ситуация, по сути, перевернута с ног на голову. Здоровой сексуальностью надо гордиться. Ее проявление всегда прекрасно. Если никто никого не унижает и не принуждает, то это действительно так. Прекрасно, потому что это высшее, что есть в природе. Мир голубеет, секс все больше уходит в виртуальное пространство. Проявление здоровой сексуальности порицается. Публичные люди должны прикидываться импотентами или корчить из себя святых. Это в нашем-то современном мире! И что, к чему катится человечество? Кому нужна вся эта показуха? Да ведь, по сути, все должно быть как раз наоборот. Сексуальные отношения между мужчиной и женщиной надо всячески поощрять. Их надо стимулировать, пропагандировать, восхвалять. Все, что случилось с этими известными людьми, это позитивно. ПОЗИТИВНО, понимаете, и только так. Если общество кардинальным образом не поменяет свой взгляд на секс, пройдет совсем немного времени, и оно деградирует. Размножаться будут его низшие представители, а носители интеллекта в основном сведут свою интимную жизнь к мастурбации, сидя в виртуальном пространстве.