История России с древнейших времен до конца XVII века Сахаров Андрей
Мирный вначале поход перерос в восстание – к казакам присоединились несколько тысяч крестьян, холопов Подмосковья, ближнего и дальнего. Против повстанцев выслали войско князя Ю.Н. Борятинского. Усовцы ушли к себе на Дон, с ними бежали многие русские холопы и крестьяне, готовые, как и многие их собратья, подняться на борьбу против угнетателей. Впоследствии усовцы влились в повстанческое войско которое возглавил Степан Тимофеевич Разин (род. ок. 1630 г.).
С.Т. Разин, как и его отец (выходец, вероятно, с воронежского посада), принадлежал к домовитому казачеству. К началу восстания немало повидал и испытал. Трижды бывал в Москве, а однажды – ив Соловецком монастыре. Его отличали смелость и сноровка, умение руководить людьми в военных предприятиях, вести переговоры по важным делам. Беспокойную, свободолюбивую натуру, пытливый ум С. Разина путешествия и походы, общение со многими людьми обогатили знаниями о жизни, страданиях угнетенных, о притеснениях бояр. Жестокость властей испытала и семья С. Разина. В 1665 г. казнили его старшего брата Ивана. Он возглавлял полк донских казаков, участвовавший в войне с Польшей из-за Украины. Осенью донцы запросились домой, но их не отпустили. Тогда они ушли самовольно. Главнокомандующий боярин князь Ю.А. Долгорукий, человек жестокий и беспощадный, распорядился казнить командира.
Обстановка на Дону накалялась. Количество беглых увеличивалось. Противоречия между бедными и богатыми казаками усиливались. В 1667 г., с окончанием войны с Польшей, на Дон и в другие места хлынули новые партии беглых.
Разин возглавил движение, поднял на борьбу сотни, тысячи недовольных и угнетенных. К нему и его сподвижникам ранней весной 1667 г. идут массы бедных казаков, готовых к походу на Волгу и Каспийское море. У Паншинского городка, на островах («буграх»), у переволоки на Волге, устраивают лагерь. Разинский отряд увеличивается до тысячи человек. Раэинцы собирают лодки, оружие, продовольствие, всякие припасы. В середине мая его отряд перебрался с Дона на Волгу.
Действия восставших с самого начала их похода на Дон и Волгу, помимо чисто «разбойных» моментов (грабежи и расправы), отличают четкие и ясно выраженные антифеодальные черты: расправы над богатыми казаками, купцами, приказчиками, борьба с царскими ратниками, включение в отряд освобожденных от неволи ссыльных, а также недовольных своим положением работных и других людей.
У Разина было уже 1,5 тыс. человек, когда отряд проплывал мимо Царицына. Он стремился быстрее вырваться с Волги на Каспии, чтобы оттуда идти на Яик. Мимо Черного Яра, Астрахани, разгромив несколько астраханских отрядов, вышел в море, затем поднялся по реке Яик к Яицкому городку и взял его.
Московские власти, с одной стороны, посылают против «воров» войска, меняют астраханских воевод; с другой – «милостивую грамоту» Разину с обещанием прощения, если он вернется на Дон, «от воровства отстанет». Но он и его ватажники отказались от «милости».
Зиму 1668 г. раэинцы провели в Яицком городке. Разбили трехтысячный отряд Я. Безобразова, вышли в Каспийское море. У Астрахани разгромили отряд Г. Авксентьева. Разницы плывут вдоль южного и западного берега моря. У них – десятки стругов с пушками и припасами. Они грабят торговые суда, владения шамхала тарковского и шаха персидского, освобождают немало русских пленников, разными путями и в разное время попавших в эти края. Многие гибнут в боях, от болезней и голода. Так проходят лето и осень 1668 г., потом зима и весна следующего. Разин ведет переговоры с шахом, которому предлагает принять его с казаками на службу, а за это дать землю для поселения где-нибудь на Куре. Шах, получив грамоту от царя из Москвы, переговоры прекращает, а казаков-повстанцев казнит. Под Рештом большое войско шаха неожиданно нападает на лагерь разинцев. Казаки в ходе ожесточенного сражения несут большие потери. Потом мстят шаху, предают огню и мечу Ферахабад (Фарабат), Астрабад и другие города и селения.
Зимуют разинцы у Миян-Кале, в юго-восточной части Каспия, терпят холод и голод. Весной 1669 г. перебираются к западному побережью. Два месяца отдыхают на Свином острове. Здесь летом происходит ожесточенное морское сражение, поредевший разинский отряд наголову разбивает войско Мамед-хана (3,7 тыс. человек на 50 судах). После этой блистательной победы Разин и его казаки, обогащенные сказочной добычей, но крайне истомленные и изголодавшиеся, берут курс на север. 22 августа они появляются в Астрахани, и местные воеводы, взяв с них обещание верно служить царю, сдать все суда и пушки, отпустить царских служилых людей, пропускают их вверх по Волге на Дон.
Астраханские жители, прежде всего беднота, с восторгом встретили разинцев, овеянных славой дальних походов и сражений и щедро оделявших дарами многих бедных людей. Разин за две недели успел многое – он не только пировал, ходил в гости и вел переговоры с воеводами, но, и это главное, общался с жителями, узнавал их настроения, обещал освободить «от ярма и рабства боярского». Он задумывал новый поход, на этот раз против «бояр».
В начале октября Разин вернулся на Дон. Здесь установилось двоевластие. Делами в Войске Донском по-прежнему управляла казацкая старшина в Черкасске. Но находившийся в Кагальнике Разин не считался с войсковым атаманом Корнилой Яковлевым, своим крестным отцом, и всеми его помощниками. Мятежный атаман, по существу, блокировал Черкасск.
«Беэдомовные», «голутвенные люди» тянутся со всех сторон к Разину. Тот собирает, покупает оружие и припасы к нему, хлеб и лодки. Численность разинского войска быстро растет с 1,5 до 4 – 5 тыс. человек. Предводитель делает все энергично и в тайне от врагов. Но вскоре, проведя необходимую подготовку, уже не скрывает своих планов: «Итить мне Волгою з бояры повидатца!», «И нам бы всем постоять и изменников из Московского государства вывесть и чорным людем дать свободу». Его призывы и стремления затрагивали главное в жизни крепостного люда, сердцевину феодальных отношений – существование или уничтожение крепостной зависимости.
Разинское войско – 7 тыс. повстанцев – 15 мая 1670 г. вышло на Волгу выше Царицына С помощью его жителей они взяли город. Около него разбили тысячный стрелецкий отряд И. Лопатина. Затем последовали победа над царским войском под Черным Яром, штурм и взятие Астрахани (22 июня). Здесь войско Разина выросло до 13 тыс. человек. 20 июля Разин с 11 тыс. повстанцев покинул Астрахань, оставив в городе 2 тыс.
Их цель – поход вверх по Волге, потом – на Москву. Одновременно посылались отряды на Дон, Северский Донец В середине августа Разину без боя сдаются Саратов и Самара Разницы вступают в районы с обширными феодальными владениями и многочисленным крестьянским населением. Обеспокоенные власти стягивают сюда многие дворянские, стрелецкие, солдатские полки.
Разин спешит к Симбирску – центру сильно укрепленной засечной линии городов и крепостей. В городе гарнизон в 3 – 4 тыс. ратников возглавляет родственник царя по жене И.Б. Милославский. К нему на помощь прибывает 31 августа князь Ю Н. Борятннский с двумя полками рейтар и несколькими дворянскими сотнями.
Повстанцы подошли 4 сентября. Два дня – 5 и 6 сентября длился бой. Разин штурмовал острог на склонах «Венца» – симбирской горы. Началось, как и в других городах, восстание местных жителей – стрельцов, посадских людей, холопов. Разин усилил натиск и ворвался в острог буквально на плечах разгромленных полков Борятннского который бежал к Тетюшам. Милославский отвел свои силы в кремль. Обе стороны понесли немалые потери, повстанцы пленили до 300 человек.
Именно в это время пламя восстания охватывает огромную территорию: Поволжье (не только Нижнее, но и Среднее и Верхнее), Лесное Заволжье, многие южные, юго-восточные, центральные уезды России, Слободской Украины, Дон. Основной движущей силой становятся массы крепостных крестьян. Активно участвуют в восстании городские низы, работные люди, бурлаки, служилая мелкота (городовые стрельцы, солдаты, казаки), представители низшего духовенства, всякие «гулящие», «бездомовные» люди. В движение включаются чуваши и марийцы, мордва и татары.
Разосланные Разиным и другими предводителями прелестные грамоты поднимали на борьбу новые массы угнетенных. По сообщению современника-иностранца, в это время – разгар движения – в нем участвовало до 200 тыс. человек. Много дворян было убито, сожжены их имения. Повстанцы используют имена царевича Алексея Алексеевича и бывшего патриарха Никона, как бы находящихся в их рядах, желая таким образом придать видимость законности восстанию, они расправляются со многими дворянами.
Главное повстанческое войско (20 тыс.) в сентябре и начале октября осаждало Симбирский кремль.
Напуганные размахом движения, власти мобилизуют новые полки. Царь Алексей Михайлович главнокомандующим назначает боярина князя Ю.А. Долгорукого, опытного полководца. Тот выезжает на новый театр военных действий и делает своей ставкой Арзамас. Сюда стягиваются царские полки, по пути отбивая нападения повстанческих отрядов. Обе стороны несут немалые потери. Однако Долгорукий медленно и неуклонно преодолевает сопротивление храбрых, но слабо организованных и плохо вооруженных повстанцев. Постепенно перевес оказывается на его стороне. В начале октября под Симбирском войско Разина терпит поражение. Раненого Разина товарищи вынесли с поля боя, погрузили в лодку и рано утром 4 октября отплыли вниз по Волге. Несмотря на катастрофу под Симбирском и ранение Степана Разина, восстание продолжалось всю осень и зиму 1670/71 г.
Каратели жестоко расправились с восставшими. В одном Арзамасе было казнено до 11 тыс. человек, и город в эти месяцы, по отзывам современников, напоминал «преддверие ада». Всего каратели, как сообщают некоторые современники, убили, замучили до 100 тыс. повстанцев.
В начале 1671 г. основные очаги движения были подавлены. Но почти весь год продолжала сражаться Астрахань. 27 ноября пала и она.
Степана Разина схватили 14 апреля в Кагальнике домовитые казаки во главе с К. Яковлевым. Вскоре его привезли в Москву и после пыток казнили на Красной площади, причем бесстрашный предводитель в свой последний, смертный час «ни единым вздохом не обнаружил слабости духа». По ожесточенности столкновений, противостояния двух враждебных лагерей разинское восстание стало одним из самых мощных народных движений «бунташного века».
§ 4. Восстания в Москве
Самым крупным движением в конце столетия стали Московские восстания 1682 и 1698 гг. Первое из них отличалось длительностью и упорством.
После смерти царя Федора 27 апреля 1682 г. выступили стрельцы и солдаты Московского гарнизона. Их отчасти поддержали московские низы, особенно раскольники. Стрельцы, будучи частью русской армии, несли охрану Кремля, следили за порядком в столице, подавляя при случае народные волнения, выступления против властей, знати. За свою службу получали жалованье, но выдавали его нерегулярно и к тому же с середины XVII в. уменьшили вдвое. Чтобы прожить, стрельцы с разрешения властей занимались торговлей и ремеслом, что давало некоторый доход, с которого их заставили платить налоги (до этого их освобождали от подобной тяготы).
Нарастающее недовольство стрельцов (как и солдат, пушкарей и прочих мелких служилых людей) усугубили насилия, вымогательства, взятки приказных и военных начальников – руководителей Разрядного, Стрелецкого и других приказов, которые ведали военным делом, стрелецких и солдатских полковников. Стрельцы уже зимой и весной 1682 г. не раз жаловались на полковников, но безрезультатно. Разъяренные отказами правительства Нарышкиных, пришедших к власти с воцарением 10-летнего Петра I, ухудшением своего положения, стрельцы собирались на тайные сходки и открытые совещания, обсуждали свои требования. Составляли списки лиц, допускавших злоупотребления, чтобы потом с ними расправиться. 30 апреля они предъявили правительству ультиматум: выдать на расправу 16 военных командиров. Царица-регентша Наталья Кирилловна и ее помощники, растерявшиеся и бессильные, уступили – этих начальников сняли с постов, били кнутом. Власти надеялись, что теперь все успокоится. Срочно вызвали из ссылки А.С. Матвеева, который возглавлял правительство в конце жизни царя Алексея. Нарышкины рассчитывали на то, что по приезде в Москву он наведет порядок. Но эти надежды не сбылись.
Восставшие стрельцы и солдаты по заранее намеченному плану пришли в Кремль и начали расправы. 15 – 17 мая были убиты Матвеев, отец и сын Долгорукие, несколько Нарышкиных, стрелецких начальников, приказных дьяков. Восставшие овладели положением в столице, диктовали свою волю правительству. Конец весны, лето и начало осени 1682 г. прошли под знаком политического всесилия восставших стрельцов и их сторонников. Стрелецкое войско в Москве стали именовать «надворной пехотой», в честь их заслуг (во время событий 15 – 17 мая) на Красной площади соорудили «столп» (обелиск). Стрельцы получили задержанное за многие годы жалованье, подарки; с их бывших полковников взыскивали, подчас с помощью батогов, удержанные со стрельцов и солдат деньги (по составленным заранее спискам) и возвращали обиженным.
При всей силе в первые недели и месяцы движения повстанцы оказались и не могли не оказаться очень слабыми в политическом плане – на непосредственную власть они не претендовали, поскольку править просто не умели. Князья Хованские, отец и сын, знатные Геднмнновичн (потомки великого князя литовского Гедиминаса), возглавили Стрелецкий приказ и некоторые другие учреждения и оказались как бы во главе стрельцов-повстанцев.
На самом деле Хованские, конечно, отнюдь не предводители восстания; цели его участников, в первую очередь стрельцов – выходцев из народных низов (крестьян, ремесленников, холопов), были им чужды. Попросту водоворот событий, бурных и драматичных, захватил этих охотников до власти, денег, привилегий, и они волею судеб оказались в одной лодке с социально чуждыми им людьми, пытались опереться на них в борьбе за власть.
Это им не удалось: выиграли регентша Софья и боярин князь В.В. Голицын, ставший по ее указанию главой правительства, канцлером. Новые правители, используя авторитет царской власти, правительственную машину, которая оказалась в их руках, а не Хованских, политически попросту бездарных, в конце концов овладели положением. Собрали дворянское войско, сосредоточив отдельные его полки в разных городах Подмосковья, и заставили осенью того же года восставших капитулировать.
Попытка четырех московских стрелецких полков 16 лет спустя организовать новое восстание закончилась их полным поражением от правительственных войск под стенами Воскресенского монастыря (под Истрой, к западу от столицы). В ходе «стрелецкого розыска» сотни мятежников казнили. Петр, не хотевший учесть их бедственное положение (они голодали, нищенствовали на пути из недавно взятого Аэова к западной границе России), жестоко отомстил тем, кого ошибочно считал слепым орудием царевны Софьи, всем Милославским, которые были его заклятыми врагами.
16 московских стрелецких полков Петр приказал раскассировать; стрельцов вместе с семьями выслали в разные города и там записали в посадские люди (ремесленники, торговцы). Эту операцию в народе назвали «стрелецким разорением».
Глава 21
Внешняя политика: войны, расширение границ
XVII столетие в сознании современников и историков, можно полагать, стало своего рода феноменом – страна, оправившись после страшных потрясений и разорений Смутного времени, заметно продвинулась вперед. И не только в возрождении хозяйства и культуры. Поражали воображение успехи на полях сражений, в дипломатии; но это – во второй половине века. В первой его половине случались осечки, поражения, прежде всего из-за слабости России, не успевшей еще накопить силы после Смуты. Продвижение же в Сибирь, в страну «незнаемую», по ее бескрайним пространствам, при бездорожье и малонаселенности, продолжалось без перерыва все столетие. Это была эпоха великих русских географических открытий, сделавших для мировой науки известными огромные массивы земель и морей от Урала до Тихого океана.
Как и в предыдущее столетие, перед страной стояли все те же задачи в области внешнеполитической: возвращение древнерусских земель, обретение выходов к Балтийскому и Черному морям, продолжение борьбы с ханствами – преемниками Золотой Орды (Крымским и Сибирским) и стоявшей за ними могущественной Турцией. Выполнить все эти задачи для России было не по силам; но кое-что, и немало, она сделала.
Первую попытку взять реванш над Речью Посполитой, сыгравшей неприглядную роль во время Смуты, московские политики предприняли менее полутора десятилетий спустя после ее окончания. Целью войны было возвращение Смоленской земли, захваченной поляками в начале XVII в.
§ 1. Русско-польская (Смоленская) война
Вернувшийся из польского плена в 1619 г. Филарет энергично взялся за внешнеполитические дела.
Речь Посполитая входила в то время в коалицию католических государств во главе с Габсбургами – правителями Священной Римской империи. Швеция и Турция, члены антигабсбургской коалиции, втягивали в нее Россию. Обе они в начале 20-х годов вели войну против Польши.
Польские правящие круги не оставляли планов нового похода на Москву. Они надеялись на помощь венского двора. Но Габсбурги ничем не могли помочь: им пришлось в это время подавлять начавшееся в 1618 г. восстание в Чехии, которую Австрия пыталась полностью подчинить.
В том же году развязали войну с Габсбургами германские князья. В нее вступили Англия, Голландия, Дания, Франция, Швеция и другие государства Европы, боровшиеся против имперских притязаний австрийских правителей. На стороне последних воевали испанские Габсбурги, пытавшиеся сломить республику северных провинций Нидерландов.
В ходе Тридцатилетней войны, продолжавшейся до 1648 г., Россия оказывала экономическую помощь антигабсбургской лиге, снабжала хлебом Данию и Швецию, вела переговоры о союзе против Империи и Речи Посполитой со шведским королем, турецким султаном, трансильванским князем. Одновременно правительство готовилось к войне: Пушкарский приказ резко увеличил производство оружия и припасов, делались большие закупки за границей. Приводили в порядок крепости по западному пограничью. В начале 30-х годов появляются полки нового строя: пехотные (солдатские) и конные (рейтарские, драгунские). По всей стране собирали хлеб для служилых людей, увеличивали налоги – прямые и чрезвычайные.
В апреле 1632 г. в Речи Посполитой умер король Сигизмунд ГЛ, и разгорелась обычная для времени бескоролевья борьба за власть. В июне Земский собор в Москве решил начать войну с Польшей за Смоленск. Туда в конце лета двинулось русское войско боярина М.Б. Шенна. В декабре оно вышло к Смоленску.
России приходится воевать против Польши в одиночестве: ни Швеция, ни Турция в войну не вступили. К тому же, в Речи Посполитой избирают королем давнего претендента на московский престол – Владислава, сына Сигизмунда III. Он энергично готовится к борьбе на востоке.
Шеин держал Смоленск в осаде всю зиму. Весной начал обстрелы, штурмы. Но они не принесли удачи. К лету 1633 г. началось дезертирство – бежали дворяне из южных уездов, донские казаки, на землю которых все чаще нападали крымские татары. Несмотря на запреты султана, подстрекаемые поляками крымцы громили южные русские земли, доходили до Московского уезда.
В конце августа к Смоленску пришел Владислав с 15-тысячным войском. Часть, своих сил ему удалось провести в осажденный город. На этот раз в окружении оказалось войско Шеина. Русский командующий тщетно ждал подкреплений. В начале 1634 г. король предложил начать переговоры, и Шеин вынужден был согласиться. Вскоре заключили перемирие: по его условиям Шеин вывел из окружения остатки своей армии, всего 8 тыс. человек, артиллерию и запасы оставил королю.
Мирный договор заключили в Поляновке (июнь 1634 г.). Владислав отказался от претензий на русский престол. Но Польше возвращались все города и земли, захваченные в ходе войны русскими. Она же получала 20 тыс. рублей. Лишь город Серпейск Москве удалось сохранить из всего завоеванного. Смоленская война окончилась неудачно. Россия еще была слаба, чтобы вернуть утерянные земли.
§ 2. Укрепление южных границ. «Азовское сидение»
В 30 – 40-е годы правящие круги проводят энергичные меры по укреплению южных границ от нападений крымских и ногайских ханов. Крымское ханство, один из преемников Золотой Орды, захватило за это время в плен до 200 тыс. русских, ставших рабами крымских, турецких и прочих владельцев. В виде «поминок» (подарков) хану и его приближенным Москва истратила огромные средства – до одного миллиона рублей.
Захватчики разоряли, сжигали города и селения, угоняли скот, увозили имущество. Страна периодически несла колоссальный урон. Чтобы снять эту угрозу, власти укрепляют Тульскую засечную черту, строят южнее старой новую – Белгородскую. Возводят до трех десятков городов: Ефремов, Козлов, Коротояк, Тамбов, Чугуев, Яблонов и др.
Войско Донское, находившееся рядом с южными уездами, активизировало борьбу с крымцами, ногайцами и другими кочевниками, перешло к прямым действиям против владений Османской Турции. В устье воспетого казаками Тихого Дона Ивановича стояла сильная турецкая крепость Азов. Турки называли ее Садд-уль-ислам – Оплот ислама.
В 1637 г. отряд атамана Михаила Татаринова из нескольких тысяч человек с четырьмя пушками захватил грозную твердыню, на башнях которой стояло-де-200 пушек. Успех пришел к ним после взрыва из подкопа крепостной стены и смелого натиска.
Пять лет продолжалось знаменитое «Азовское сидение», воспетое в песнях и легендах, повестях и сказаниях. Султан Ибрагим I прислал к Аэову огромную армию и флот, всего до 200 тыс. человек, сто стенобитных орудий. С турками прибыли специалисты по осадному делу из Западной Европы. В Азове же сидело менее 5 тыс. казаков. Возглавлял их атаман Осип Петров.
Летом 1641 г. началась осада. Обстрелы перемежались яростными штурмами янычар. Казаки, укрываясь в шанцах, отбивали атаку за атакой, всего 24 приступа. Делали подкопы под земляные валы, которые турки Гусейна-паши насыпали около крепостных стен, и взрывали их.
Турки потеряли здесь до 30 тыс. человек. Погибло до половины казаков, но они стойко держались. Наступала зима, янычарам грозил голод, они сами были готовы к бунту. Гусейн-паша прекратил осаду. Казаки послали в Москву своих представителей, просили включить Азов в число русских владений и прислать войско.
Царь Михаил созвал Боярскую думу, потом Земский собор. Вопрос об Азове – это вопрос об отношениях с Турцией: взять его под «государеву руку» означало войну с могущественным противником. Нужны ратники, запасы, деньги, и все это – в очень большом количестве. Недавний афронт под Смоленском был свеж в памяти. Правительство поняло, что в этой обстановке удержать Азов будет невозможно, и приказало казакам оставить его, что они и сделали. Московские власти уладили конфликт с Турцией.
§ 3. Воссоединение Украины с Россией
Лишь в середине столетия появилась возможность воссоединить часть древнерусских земель, входивших некогда в состав Киевской Руси, потом захваченных Польшей и Литвой (с 1569 г. – двуединая Речь Посполитая).
Значительная часть украинской и белорусской шляхты приняла католичество или униатство, ополячилась, чтобы сохранить и увеличить свои привилегии. Но простой люд упорно сопротивлялся, хранил язык, веру, обычаи предков, тянулся к своим братьям по происхождению, языку, вере – к русским, к Москве. Народные низы вели постоянную борьбу с угнетателями – панами, их управителями, арендаторами, корчмарями, ростовщиками. Опорой всех холопов стала Запорожская Сечь – вольное казачество, обосновавшееся в низовьях Днепра, в районе порогов.
Часть казаков, наиболее крепких, богатых, с 70-х годов XVI в. зачислили на службу польскому королю, внесли в реестр (список). Но большинство запорожцев составляли нереестровые.
Магнаты и шляхтичи владели огромными имениями, выжимали все соки из своих подданных. Князьям Острожским принадлежали 80 городов и местечек, 2760 сел, Вишневецким – 40 тыс. крестьянских и мещанских дворов (характерно название их владений – Вишневеччина), Конецпольский только на Брацлавщине (Правобережная Украина) имел 170 городов и местечек, 740 сел. В их владениях, помимо крепостных крестьян и мещан (от мiсто – город), т.е. ремесленников и торговцев, жили городовые казаки, мелкие землевладельцы и др. Украинских мещан притесняли в ремесленных и торговых делах, что вынуждало их переходить к земледелию, бежать в Запорожье, степи, в Россию.
В конце XVI – первой половине XVII в. по Украине прокатилась волна крестьянско-казацких восстаний. Их участники выступают против панско-шляхетского гнета, за сохранение родного языка, обычаев предков, за православную веру.
Самое мощное из них – восстание на Украине и в Белоруссии, начавшееся в 1648 г. Оно вылилось в национально– освободительную и антифеодальную войну обоих народов против панско-шляхетского гнета, за социальное и национальное освобождение, за воссоединение с Россией. Она носила всенародный характер. В общенациональный блок вошли крестьяне, мещане, рядовые казаки – главная движущая сила восстания, затем – средние слои ремесленно-торгового населения городов, реестровое казачество, казацкая старшина, мелкие украинские феодалы, духовенство.
Возглавивший движение Богдан Хмельницкий, сам немало потерпевший от польских властей, в конце января собрал в низовьях Днепра отряд в 300 повстанцев и неожиданно напал на Запорожскую Сечь, разгромив стоявший там польский гарнизон. Реестровые из гарнизона перешли на его сторону. Казаки избрали Хмельницкого кошевым гетманом Войска Запорожского, и вскоре началось его победное шествие по Украине.
Для подавления восстания в район Черкасс и Корсуня прибыла регулярная армия Н. Потоцкого, коронного гетмана, и М. Калиновского, польного гетмана. Против повстанцев действовали военные отряды магнатов. Хмельницкий собирал в Сечи силы. Союз с крымским ханом Ислам-Гиреем, приславшим на помощь пятитысячный конный отряд, обеспечил гетману тыл. Весной он вышел из Запорожья на север.
Хмельницкий одержал блестящие победы над коронными войсками Речи Посполитой у р. Желтые Воды (19 апреля 1648 г.), под Корсунем (17 мая). Тогда же, в мае, он занял Белую Церковь, Киев и другие города. По всей Украине поднимался на борьбу народ, вдохновленный его победами. От рук повстанцев пали многие помещики, арендаторы, управляющие, ростовщики, корчмари.
В сентябре 1648 г. Хмельницкий одержал еще одну победу над поляками. Две армии встретились у Пилявец, к севе-ро-западу от Винницы. Поляки вдвое превосходили по численности повстанцев. Польская армия снова потерпела сокрушительное поражение. Повстанческая армия двинулась на запад, взяла Львов. От поляков были освобождены Подолня и Волынь. Началось восстание в Белоруссии. Но наступала зима, разразилась эпидемия чумы. Хмельницкий согласился на предложение польского короля Яна-Казимира о перемирии и отвел свою армию в Поднепровье. В конце декабря победители торжественно въехали в Киев. На Украине Хмельницкий в начале 1649 г. устраивает новое управление: делит ее территорию на полки во главе с полковниками; в их руки передает всю военную и гражданскую власть.
Польское правительство к лету собрало коронную армию из 200 тыс. человек. Ее разделили на три части – две из них поставили в Подолии и на Волыни; третья, основная, во главе с королем должна была выйти из Польши.
Главное повстанческое войско Хмельницкого вышло на запад. Вместе с ним двигалась орда Гирея. Поляки собрали в Збараже до 60 тыс. воинов. В конце июня сюда подошли главные силы Хмельницкого. Под стенами города они разгромили лучшие полки польских гетманов. 7 июля Збараж был взят штурмом.
К Збаражу приближались основные польские силы Яна– Казимира. Хмельницкий в конце июля с лучшими полками стремительно пошел навстречу королю и встретил его в 50 верстах от Збаража у города началось ожесточенное сражение. Повстанцы расчленили польскую армию на три части и начали ее истребление. В этот день поляки потеряли 11 тыс. убитыми и 18 тыс. пленными, 57 пушек. На следующий день битва возобновилась, польскую армию ожидала катастрофа. Но крымский хан потребовал прекратить сражение и заключить мир с королем, угрожая объединить свои и польские силы против Хмельницкого.
8 августа 1649 г. стороны заключили Зборовский мирный договор – «Декларацию». Согласно его условиям реестровое войско увеличивалось до 40 тыс. человек. Оно размещалось в трех воеводствах – Киевском, Брацлавском и Черниговском, которые подчинялись гетману Хмельницкому. Польским войскам там пребывать запрещалось.
Но Украина по-прежнему оставалась под властью Польши. Народные низы выражали недовольство условиями договора. Оно еще больше усилилось, когда польские паны начали возвращаться на Украину и расправляться с повстанцами. В 1651 г. снова разгорелись крестьянские восстания в Подолии и на Волыни, Белоруссии и Смоленщине. Но главная повстанческая армия в июне 1651 г. из-за измены союзника – крымского хана – потерпела поражение под Берестечком на р. Стырь, к северо-востоку от Львова.
По Белоцерковскому договору 18 сентября 1651 г. казацкий реестр уменьшался вдвое, до 20 тыс. человек. Под властью гетмана оставалось только Киевское воеводство, он лишался права сношений с иностранными государствами, в том числе с Крымским ханством; должен был подчиняться власти польского коронного гетмана. Положение украинского народа в конце этого и первой половине следующего года было очень трудное. Выручила Россия, правительство которой разрешило свободно и беспошлинно покупать хлеб и соль, помогло Хмельницкому вооружением.
В конце мая 1652 г. на Батогском поле на правом берегу Южного Буга, юго-восточнее Винницы и Брацлава, произошло сражение повстанческой армии и отборного 50-тысячного войска Калиновского, продолжавшееся два дня. Польская армия перестала существовать. Шляхта бежала с Украины. Все Правобережье оказалось во власти повстанцев. По полководческому искусству, мужеству армии современники сравнивали победу Хмельницкого под Батогом с победой Ганнибала под Каннами в 216 г. до н.э. Восстание на Украине вспыхнуло с новой силой. Отряды повстанцев действовали уже на собственно польской территории.
В начале октября 1653 г. польский король собрал 80-тысячную армию у Жванца, южнее Каменец-Подольска. Сюда же пришел Хмельницкий с 60-тысячным войском. Гетман окружил врага. И снова измена крымского хана спасла польскую армию от полного уничтожения; в ней осталось 50 тыс. воинов. Жванецкий договор восстановил условия Зборовского мира.
К этому времени Земский собор, созванный в Москве, вынес (1 октября 1653 г.) решение о воссоединении Украины с Россией и начале войны с Польшей. 8 января 1654 г. при большом стечении народа Богдан Хмельницкий провозгласил в городе Переяславе акт о воссоединении Украины с Россией. Все участники Рады приняли присягу: «Бытн им з землями и з городами под государевою высокою рукою навеки неотступным».
«Статьи Богдана Хмельницкого», вскоре подписанные в Москве, перечисляют права и привилегии Войска Запорожского, казацкой старшины, украинской шляхты, крупных городов – значительно более широкие по сравнению с теми, которыми они пользовались при господстве Речи Посполитой. па Украине сохранялись выборное гетманское управление, военно-административные местные органы во главе с полковниками. Численность казацкого войска определили в 60 тыс. человек. Все управление Украиной подчинялось верховной власти царя.
Объединение двух братских народов освободило значительную часть Украины от национального и религиозного гнета польских магнатов, шляхты, от угрозы со стороны Турции. Русские и украинцы объединяли свои силы в борьбе с внешними врагами. Создавались условия для национального развития.
§ 4. Воина России и Украины с Речью Посполитой
Воссоединение Украины с Россией означало войну с Речью Посполитой. Длилась она почти полтора десятилетня; случались и победы и поражения. Положение осложнилось борьбой за власть после смерти Богдана Хмельницкого (27 июля 1657 г.), изменами части казацкой старшины, украинской шляхты. Ставший гетманом после Богдана его войсковой писарь Иван Выговский заключил в Гадяче договор о переходе Украины под власть Польши (1658), жестоко подавлял направленные против его изменнического курса восстания. Но народ не принял договор, и Выговский бежал в Польшу.
На Раде в Переяславе гетманом избрали молодого Юрия Хмельницкого – сына Богдана. Принятые на ней же Переяславские статьи 1659 г. подтвердили условия мартовских статей («Статьи Богдана Хмельницкого»). Кроме того, увеличивалась численность русских войск на Украине, а царские воеводы получали право контроля над казацкими военачальниками.
На следующий год на Укранну пришло большое польское войско. Объединенная русско-украинская армия Шереметева и Юрия Хмельницкого потерпела тяжелое поражение под Чудновом, юго-западнее Житомира. Гетман, в отличие от великого отца, человек слабый, малоопытный, заключил договор с Польшей и признал ее власть над Украиной. Это соглашение отверг украинский народ, и гетмана Юрия, по существу, лишили власти над Левобережьем. Но на Правобережной Украине он сумел удержаться. Там стояли войска Речи Посполитой.
Вскоре польские власти сменили гетмана – посадили в 1663 г. своего ставленника Тетерю. А в конце года ввели войска на Левобережье. Под Глуховом и Новгород-Северским русские и казацкие полки разгромили поляков. На Правобережье разгорелись восстания. Тетеря, по примеру Выговского, бежал к своим покровителям, в Польшу. Его место занял Петр Дорошенко – ставленник казацкой старшины. Он освободил Правобережье от польских войск. Но его попытка подчинить своей власти и Левобережье окончилась неудачей – народ выступил против.
На «Черной Раде» (в ней, помимо старшин, участвовало много черни – представителей рядового казачества, крестьян, мещан) в Нежине гетманом избрали И. Брюховецкого (июнь 1663 г.).
Изнурительная война, истощившая обе воюющие стороны, закончилась в 1667 г. перемирием, заключенным в Андрусове. По его условиям, Россия возвращала себе Смоленскую и Северскую земли, завоеванные в ходе войны; за ней же закреплялась Левобережная Украина, а на Правобережье – Киев и некоторые другие небольшие анклавы на берегу Днепра. Запорожье ставилось под власть обоих государств. Польша и Россия обязались давать совместный отпор нападениям крымцев и турок.
Используя борьбу за власть в украинской верхушке, Турция заняла Правобережную Украину. По Бучачскому договору 1672 г. Речь Посполитая уступила султану Подолию и другие земли.
§ 5. Русско-турецкая война. Чигиринские походы
Правобережное казачество, недовольное сотрудничеством гетмана П. Дорошенко с турками и крымцами, оказывает на него сильный нажим, и тот заявляет себя сторонником России (1676). А в следующем году огромная турецко-татарская армия вторгается на Украину. Начинается открытая война между Россией и Турцией, первая в истории их отношений за два столетия.
Русско-украинская армия Г.Г. Ромодановского и И. Самойловича, нового гетмана, насчитывала 60 тыс. человек; противник имел вдвое больше. Турки стремились захватить Киев и Чигирии – политический центр Украины. Объединенные русско-украинские полки разгромили под Бужином турок и татар.
Летом 1678 г. султан направил к Чигирину 200-тысячную армию. Ей противостояло 120-тысячное русско-украинское войско. После ожесточенных уличных боев гарнизон оставил город. Но сражение главных сил русских и украинцев с турками заставило врага отступить к Бугу.
В 1681 г. Россия заключила с Крымом Бахчисарайский договор. Султан ратифицировал его. Согласно условиям договора, устанавливалось перемирие на 20 лет; Турция и Крым признали переход к России Левобережной Украины и Киева. Южная Киевщина, Брацлавщина, Подолия остались под властью султана и гетмана Правобережной Украины.
Австрия и Польша, поняв опасность турецкой угрозы, через два года заключили оборонительный антитурецкий союз. Тогда же под Веной они разгромили большую турецкую армию Кара-Мустафы. После этой победы Речь Посполитая возвратила себе Правобережную Украину. В 1684 г. образовалась «Священная лига»: против Турции объединили свои усилия Австрия, Польша и Венеция. В одном из пунктов договора говорилось о привлечении в нее всех христианских государей, «преимущественно царей московских» (напомним, что в те годы Россия имела двух царей – Ивана и Петра Алексеевичей и сестру-регентшу Софью при них).
Союзники усиленно приглашали Россию вступить в лигу. Москва соглашалась при условии окончательного урегулирования отношений с Речью Посполитой. Начались, и снова в Андрусове, переговоры, долгие и мучительные. Главным камнем преткновения был Киев, который поляки никак не хотели уступать.
Давление Австрии, неудачи в войне с Турцией заставили Речь Посполитую пойти на заключение мира. В 1686 г. польские послы подписали в Москве «Вечный мир» с Россией. За ней закреплялись Левобережье и Киев, она выплачивала денежную компенсацию Польше за бывшую столицу Древней (Киевской) Руси, разрывала отношения с Турцией и Крымом, вступала в направленный против них союз. Запорожскую Сечь объявили владением России.
§ 6. Крымские походы
Год спустя после заключения «Вечного мира» Россия, во исполнение обязанностей по «Священной лиге», начала войну с Крымским ханством – турецким вассалом и давним врагом России. 50-тысячную армию возглавил князь В В. Голицын. В мае 1687 г. она подошла к р. Конские Воды. Вскоре, у р. Самары, к ней присоединилась 50-тысячная армия гетмана И. Самойловича. По Днепру плыл на судах отряд Г. Касогова к крепости Кизи-Кермен. В походе участвовали и донские казаки атамана Ф. Минаева.
Обстановка складывалась как будто благоприятная – турки не могли оказать помощи Крыму, так как воевали с Австрией, Польшей и Венецией. Но войска Голицына попали в очень затруднительное положение. Стояло жаркое лето. Не– хватало воды, продовольствия, фуража. Крымцы к тому же выжгли степь от Конских Вод до Перекопа. Сражений не было, а потери росли – не выдерживали и люди, и кони. Пришлось отступать. Через полтора года весной начали новый поход. Провели подготовку – сбор денег, ратников. На р. Самаре построили Новобогородицкую крепость, чтобы закрыть пути крымским вторжениям на Украину.
К тому времени сильно ослабли позиции Османской империи. Союзники России по «Священной лиге» разгромили турецкие войска в Венгрии, Далмации, Морее. Белград пал под удавами австрийской армии. В самой Турции возмущенные войска свергли султана Магомета IV.
В феврале 1689 г. русско-украинская армия В.В. Голицына (112 тыс. человек) снова двинулась степями к Перекопу. Хан выставил 250-тысячное войско. В середине мая начались ожесточенные сражения, разбитые крымцы отступали. Но опять началась жара, возобновились тяготы первого похода. После неудачных переговоров с ханом, который предлагал соглашение на условиях Бахчисарайского мира 1681 г. (Голицын не согласился с ними), русское командование начало отвод войск.
Оба похода видимой удачи не принесли. Русско-украинские военные силы подходили к Крыму, но на полуостров вступить не смогли. Немалыми были потери. Все же значение походов, и немалое, в том, что впервые за два столетия (после свержения ордынского ига) Россия предприняла два больших выступления против Крымского ханства. Крымцы испытали чувства страха и горечь поражений. Их военные силы не могли оказать помощь потерпевшей неудачи Турции.
Австрия и Венеция получили от России помощь и смогли ею неплохо воспользоваться. Россия продемонстрировала свою возросшую военную мощь. Характерно, что в Стамбуле, получавшем вести о подходе больших русско-украинских армий к Крыму и турецким владениям в Северном Причерноморье, не раз возникала паника: «Русские идут!»
В Москве постарались, особенно регентша Софья, изобразить оба похода как великие победы, каковыми они не были. Царь Петр Алексеевич даже не хотел однажды принять Голицына, вернувшегося из похода. Но, несмотря на крайнюю свою нелюбовь к сестре и ее галанту-канцлеру, он после их свержения продолжил ту же политику в южном направлении Правда, внес в нее некоторые изменения.
§ 7. Азовские походы
Петр замышлял поход не прямо против Крыма, через бесконечные степи, а несколько левее, по Дону, к его устью – турецкой крепости Азову. К нему толкали царя, помимо прочих обстоятельств, и настойчивые требования Австрии и Польши.
20 января 1695 г. всем служилым людям объявили указ: собираться для похода на Крым под начальством боярина Б.П. Шереметева. Его войско двинулось по Днепру к его низовьям. Будущий фельдмаршал захватил четыре турецких крепости на Днепре, две из них разрушил, в двух других оставил русские гарнизоны.
Основные события развернулись восточнее, на Дону. Для похода к Азову выделили 31 тыс. человек, отборные русские полки. Часть войск – Головина и Лефорта – водным путем (по Москве-реке, Оке, Волге, Дону), другая – войско Гордона – по суше 29 июня подошли к Азову. Осада его длилась три месяца и лавров русскому оружию не принесла. Причинами этого были отсутствие единого командующего (Головин, Гордон и Лефорт враждовали между собой, поэтому войска действовали разновременно) и флота (турки без помех подвозили морем подкрепления и продовольствие).
В действиях русской артиллерии не хватало мощи и силы. Организовали два штурма – 5 августа и в конце сентября, но успеха не добились. Осаждавшие понесли большие потери. Плохая подготовленность похода, поспешность штурмов, непредусмотрительность и неумение в ряде случаев (с флотом, минными подкопами, управлением войсками) заставили Петра отдать в начале октября приказ об отступлении.
«Поход о невзятии Азова» – так сам царь называл первый поход. Он принял немедленные меры: все сухопутные войска поручил командующему, генералиссимусу А.С. Шеину; будущий флот – адмиралу Лефорту, уроженцу славной сухопутной Швейцарии. Петр устроил верфи в Воронеже и окрестных местах. К началу апреля было изготовлено 23 галеры, 2 корабля, 4 брандера и 1300 стругов.
К Воронежу стянули до 40 тыс. солдат и стрельцов. 3 мая суда с войсками направились по Дону к Азову. Здесь их дожидалась помощь – донские и запорожские казаки.
В конце мая русская армия пришла к своим прошлогодним шанцам. Обновив их, начали бомбардировку Азова. Вокруг города 12 тыс. человек возвели земляной вал выше крепостных стен. На Дону действовала русская флотилия – сначала казаки на небольших судах уничтожили турецкие корабли, разгружавшиеся у стен крепости; потом русская эскадра вышла в море и не пропустила турецкие корабли с пехотой, продовольствием и снаряжением к осажденной крепости. Турецкий гарнизон капитулировал.
Победителям досталось 136 пушек. 19 нюня русские вошли в разрушенную крепость. Азов стал базой, опорным пунктом России на южных рубежах.
§ 8. Присоединение Сибири
Сибирские земли протянулись от Урала до Тихого океана на 8500 км, здесь проживало немногим более 200 тыс. человек (один человек на 75 кв.км). По языку население делилось на несколько групп. В уральскую входили угрофннноязычные ханты и манси; ненцы, селькупы и другие с самодийскими языками; в алтайскую группу – тюркоязычные татары, киргизы, якуты и др., монголоязычные буряты, дауры и др.. тунгусо-маньчжуроязычные эвенки, нанайцы и др.; в палеоазиатскую группу – чукчи (луораветланы), коряки (нымыланы), ительмены (камчадалы) и др. Особое место занимали эскимосы, кеты и айны. Промышляли сибирские народы добычей пушнины, били зверя, птицу и рыбу. Жили племенами, родами, большими и малыми семьями. Враждовали между собой из-за промысловых угодий. В Барабинской степи было развито скотоводство; земледелие (у татар, бурятов и др.) – слабее. В горных местах выплавляли из руды железо. У сибирских народов господствовали родовые, патриархально-феодальные отношения, анимизм, шаманизм. Платили ясак более сильным соседям. Обменивались изделиями своих промыслов.
Межродовые и межплеменные раздоры и войны, грабежи, превращение пленников в рабов, набеги соседних государств и племен, превращение ряда племен в кыштымов (данников) постоянно нарушали обычное течение жизни коренных обитателей Сибири. Поэтому нх переход в российское подданство произошел довольно быстро, в течение одного столетия Это немного, учитывая огромные расстояния, трудности передвижения (от Урала до Тихого океана по рекам и волокам тогда добирались за три-четыре года), малочисленность русских отрядов, сопротивление в некоторых случаях местного населения.
Впервые русские столкнулись с Сибирским ханством в XV в. В конце XVI в. оно было разгромлено русскими отрядами. В Сибири появляются городки, основанные русскими (Тюмень, Тобольск, Обский, Березов, Верхотурье, Сургут, Томск и др.).
В Сибирь шли не только служилые люди воинского чина, ватаги охотников, скупщики пушнины, но и крестьяне, искавшие свободную обетованную землю.
Русские землепроходцы и мореходы уже к середине столетия достигли берегов Тихого океана. В 1648 г. холмогорец Ф.А. Попов и казак С. Дежнев открыли пролив между Азией и Америкой. Дежнев – руководитель экспедиции – зазимовал в низовьях Анадыря, а в 1649 г. в его среднем течении основал Анадырский острог. Здесь встретились Дежнев и Стаду хин, который пришел сюда сухим путем, через Становой хребет. Первый вернулся на Колыму, второй отправился к рекам Пенжине и Гижиге и вышел к Oхотскому морю (1651). Попов оказался на Камчатке, куда приплыл по Тихому океану в 1648 г. В конце столетия экспедиция В. Атласова (1697 – 1699) положила начало продвижению на Камчатку и Курильские острова, а также в Америку.
В середине века русские появляются и на Амуре. Идут сюда из Енисейска и Красноярска к Байкалу, в Забайкалье или с севера, со стороны Лены и Якутска. В 40-е годы в Приамурье побывали отряды В.Д. Пояркова, Е.П. Хабарова. Здесь появляются русские городки, зимовья, слободы: Албазинский (1651), Кумарский (1654), Косогорский (1655), Нерчинский (1658). Приамурье входит в состав владений России. Здесь ее проникновение встречает недовольство, сопротивление правителей Маньчжурии, Китая, хотя эти земли им не принадлежали.
К концу столетия русские владения на севере и востоке подошли к естественным рубежам – кромке Ледовитого и Тихого океанов. На юге продвижение, встретившись с противодействием киргизских и джунгарских, маньчжурских и китайских феодалов, приостановилось на линии Курган – Кузнецк – Красноярск – Селенга – Аргунь – устье Амура.
Управлением Сибирью ведал в Москве сначала Посольский приказ, потом Приказ Казанского дворца. А в 1637 г. создали специальный Сибирский приказ.
Воеводы с промышленниками собирали с местного населения (со взрослых мужчин) ежегодную подать – ясак. Правительство, с одной стороны, стремилось остановить произвол воевод, управителей по отношению к ясачным людям, предотвратить их обнищание и разорение; с другой – строго и неукоснительно требовало полного сбора ясака, недоимок. Рост эксплуатации, притеснений, насилий вызывал протест местных жителей. Одни бежали в глухие места, другие отказывались платить ясак, убивали представителей царской администрации. Наконец, поднимались на открытую борьбу: с середины и до конца столетня по Сибири прокатывается волна восстаний, в которых, наряду с русскими, нередко вместе с ними, участвовали и нерусские народы.
В Сибири оседали русские, украинцы, литовцы и др.: служилые, посадские, крестьяне, а также гулящие, набродные, нищие. В конце столетия в Сибири посадских было 2500 человек, военно-служилых – раз в пять больше. Чтобы увеличить пашню под зерновые, власти принудительно переселяли сюда поморских крестьян, набирали вольных («охочих») людей, сажали на землю ссыльных. Кроме них здесь оседали в поисках землицы и воли бежавшие крепостные. В Сибирн не прижилось помещичье землевладение. Но появилось монастырское – к концу столетия духовным обителям принадлежало 1,5 тыс. крестьянских дворов.
К тому же времени в Сибири насчитывалось 25 тыс. русских семей, из них – 11 тыс. крестьянских. Именно на их плечи легла забота о снабжении местного населения хлебом. Русские налаживали связи с местными народами, обменивались навыками в хозяйстве и быту. Взаимно обогащали друг друга знаниями в языках, обычаях, преданиях, изделиях хозяйственного обихода, прикладного искусства.
Присоединение Сибири – поворотный момент в судьбах местных народов. Они многое узнали, приобрели (земледелие, сенокошение, обработка металлов, защита от воинственных соседей).
Глава 22
Русская культура в XVII в
XVII столетие в истории русской культуры, как и в целом для истории России, – начало нового периода. В это памятное, переломное время появляются первые ростки секуляризации в духовной жизни общества – обмирщения культуры, сознания индивидуума и коллектива, сообщества. Человек в бурные годы Смуты, народных мятежей и войн, продвижения в Сибирь и на Дальний Восток сознает себя как личность, свою важную роль в судьбах страны, в истории. На ее авансцену выходят, помимо царей и полководцев, немало людей незнатных, худородных – мелких дворян, посадских и служилых, казаков и крестьян. Из их среды – прославленные на всю Россию Иван Болотников и Кузьма Минин, Иван Балаш и Степан Разин, патриарх Никон и его неистовый оппонент – протопоп Аввакум, многие другие.
Подобные явления – симптомы эпохи, заметно отличающие ее от «досмутного» времени.
§ 1. Просвещение
Во времена Василия III, Ивана Грозного, Федора Ивановича грамотных можно было сыскать преимущественно среди лиц духовного или приказного сословия; в XVII в. их уже немало среди дворян и посадских людей. Даже среди крестьян черносошных, отчасти среди крепостных и даже среди холопов имелись грамотен – старосты и целовальники, приказчики и писцы. Но, конечно, подавляющая масса крестьян – люди неграмотные.
В целом процент грамотных по стране, хотя и медленно, увеличивался. Еще в первой половине столетия многие городские воеводы из-за неграмотности или малой грамотности шагу не могли ступить без дьяков и подьячих, своих подчиненных по воеводской избе – центру уездного управления. То же самое можно сказать и о многих дворянах, которых посылали из Москвы описывать и межевать земли, «сыскивать» беглых, чьи-либо упущения, преступления и т.д. Во второй половине столетия на воеводствах сидели люди, как правило, грамотные; это прежде всего представители думных и московских чинов. Среди уездных дворян грамотных было немного.
Немало грамотных имелось в посадах. Занятия ремеслом и торговлей, разъезды по делам требовали знания письма и счета. Грамотные люди выходили и из богатых, и из бедных слоев. Довольно часто как раз малый достаток стимулировал стремление к знанию, грамоте. «У нас – говорили, например, жители поморского Яренска, – которые люди лутчие и прожиточные, и те грамоте не умеют. А которые люди и грамоте умеют, и те люди мол отчие». В Вологде для многих обедневших посажан умение писать – способ добыть хлеб насущный: «А кормятся на Вологде в писчей избушке площадным письмом посацкие оскуделые люди». В Устюге Великом таким путем добывали средства существования 53 площадных подьячих из местных посадских людей. Десятки и сотни таких же грамотеев трудились на площадях других городов.
Грамоте посадские и крестьяне учились у «мастеров» из священников и дьяконов, дьячков и подьячих, прочих грамотных людей. Нередко обучение грамоте строилось на началах обычного ремесленного ученичества, по «ученической записи», соединялось с обучением торговле, какому-либо ремеслу. К примеру, К. Буркова, мальчика из посажан Устюга Великого, матушка отдала (конец столетия) для обучения грамоте и кружевному делу Д. Шульгину – тяглецу столичной Семеновской слободы.
Обучались мужчины. Грамотных женщин было очень немного; они – из царского дома и высшего сословия, как царевна Софья и некоторые другие. Учили прежде всего элементарной азбуке по азбуковникам, печатным и рукописным. В 1634 г. был опубликован и в течение столетия неоднократно переиздан букварь В. Бурцева. На книжном складе московского Печатного двора в середине века лежало около 3 тыс. экземпляров бурцевского букваря. Стоил он одну копейку, или две деньги, весьма дешево по тогдашним ценам. Тогда же издали грамматику Мелетия Смотрицкого, украинского ученого (по ней потом учился Михаил Ломоносов). В конце столетия напечатали букварь Кариона Истомина, монаха Чудова монастыря Московского Кремля, а также практическое руководство для счета – таблицу умножения – «Считание удобное, которым всякий человек, купующий или продающий, зело удобно иэыскати может число всякия вещи». За вторую половину столетия Печатный двор напечатал 300 тыс. букварей, 150 тыс. учебных псалтырей и часословов. Бывало, за несколько дней раскупались тысячные тиражи таких пособий.
Многие люди учились по рукописным азбукам, прописям и арифметикам; последние имели подчас весьма экзотические названия: «Книга сия, глаголемая по-эллински, или погречески, арифметика, а по-немецки альгориэма, а по-русски цифирная счетная мудрость» (альгоризм – название, идущее от имени Ал-Хорезми, великого ученого средневековой Средней Азии, родом из Хорезма).
Значительно расширился круг чтения. От XVII в. сохранилось очень много книг, печатных и особенно рукописных. Среди них, наряду с церковными, все больше светских: летописей и хронографов, повестей и сказаний, всякого рода сборников литургического, исторического, литературного, географического, астрономического, медицинского и иного содержания. Многие имели различные руководства по измерению земель, изготовлению краски, устройству всяких сооружений и др. У царей и знатных бояр имелись библиотеки с сотнями книг на разных языках.
Среди тысяч экземпляров книг, изданных московским Печатным двором, более половины составляли светские. Увеличилось число переводных сочинений: в XVI в. известно всего 26 названий; в XVII в. – 153, из которых к числу религиозно-нравственных относится менее четырех десятков. Остальные, более трех четвертей, светского содержания.
В деле просвещения русских немалую роль сыграли ученые украинцы и белорусы. Одни из них (И. Гизель и др) присылали свои сочинения в Москву, другие (С. Полоцкий, А. Сатановский, Е. Славинецкий и др.) переводили, редактировали книги, создавали свои произведения (вирши, орации, проповеди и др.). многие были в России учителями.
Приезжало в Россию много иноземцев, сведущих в разных областях научных, технических знаний. На окраине Москвы они жили в Немецкой слободе, которую столичные жители прозвали Кукуем (Кокуем): то ли потому, что обитатели ее кукуют по-кукушечьн, непонятно; то ли потому, что на кокуи, т.е. игрища (вечера с танцами), собираются. Смотрели на них с жадным любопытством (многое было необычно для русского человека: те же танцы, курение, свободная манера общения мужчин и женщин) и страхом (латыны как-никак, от греха недалеко!). Среди приезжих было немало людей знающих и добросовестных. Но большей частью – всякие проходимцы, искатели наживы и приключений, плохо знающие свое ремесло, а то и вовсе неграмотные. От иноземцев русские перенимали знания и навыки в области архитектуры и живописи, обработки золота и серебра, военного и металлургического производства, в иных ремеслах и художествах. Обучались языкам – греческому, латинскому, польскому и проч.
Обучение с помощью учителей на дому или самообразование перестало удовлетворять насущные потребности. Встал вопрос о заведении школ. Молодые люди, особенно из столичных, уже посмеивались над своими учителями: «Враки они вракают, слушать у них нечего. И себе имени не ведают, учат просто; ничего не знают, чему учат».
Окольничий Федор Михайлович Ртищев, любимец царя Алексея Михайловича, человек влиятельный, в разговорах с царем убедил его посылать московских юношей в Киев: там в коллегиуме научат их всяким ученостям. Пригласил из украинской столицы ученых монахов. Они должны обучать русских в Андреевском монастыре, им основанном, славянскому и греческому языкам, философии и риторике, другим наукам словесным. Любознательный окольничий ночи напролет проводил в беседах с киевскими старцами, изучал под их руководством язык Гомера и Аристотеля. По его же настоянию молодые дворяне проходили курс наук у приезжих профессоров. Некоторые делали это охотно, из любви к знанию, изучали греческий и латынь, хотя и опасение имели: «в той грамоте и еретичество есть».
Все описанное происходило в 40-е годы. Лет двадцать спустя прихожане церкви Иоанна Богослова в Китай-городе подали челобитную с просьбой открыть нм при церкви школу наподобие братских училищ на Украине, а в ней «устроение учения различными диалекты: греческим, словенским и латинским». Власти согласились: заводите «гимнаснон», «да трудолюбивые спудеи радуются о свободе взыскания и свободных учений мудрости».
Возможно, тогда появились и некоторые другие, ей подобные школы. Известно, что в 1685 г. существовала «школа для учения детям» в Боровске, около торговой площади.
В Москве, на Никольской улице построили особое здание для школы. Открыли ее в 1665 г. при Заиконоспасском монастыре (точнее – Спасском монастыре за торговым Иконным рядом). Во главе поставили самого мудрого Симеона Полоцкого. Собрали учеников из молодых подьячих разных прика-зов. В их числе оказался и Семен Медведев из Приказа Тайных дел, впоследствии монах Сильвестр, ученый и писатель, автор прекрасного исторического и публицистического труда о регентстве Софьи. В то время молодой Семен и его сотоварищи изучали латынь и русскую грамматику, ибо приказы нуждались в образованных чиновниках – подьячих.
Через пятнадцать лет устроили школу при Печатном дворе. При открытии школы в ней было 30 учеников, взятых из разных сословий и учившихся греческому языку; через три года – уже 56, еще через год – на десяток больше. А 166 учеников постигали премудрости и сложности славянского языка. 232 ученика в школе – немало для XVII столетия!
В 1687 г. открыли Славяно-греко-латинское училище, впоследствии названное академией. По «привилегии», давшей программу образования, оно должно было стать не только церковным, а общим. Здесь постигали «семена мудрости» из наук гражданских и церковных, «наченше от грамматики, пиитики, риторики, диалектики, философии раэумительной, естественной и нравной, даже до богословия», т.е. всю схоластическую школьную премудрость, идущую от средневековья; весь школьный цикл от низших до высших классов, начиная с грамматики и кончая философией (метафизической и натуральной), этикой и богословием. Училище было одновременно высшим и средним учебным заведением. В соответствии с уставом, в училище принимали людей «всякого чина, сана и возраста». В будущем государственные должности могли получить только выпускники школы, за исключением детей «благородных»: их «порода» считалась достаточной гарантией успешной службы на государственном поприще.
На училище, или академию, возлагали немалые надежды. И потому наделили деньгами и всякими льготами, иммунитетами: профессоров и учащихся, за исключением уголовных дел, подчинили суду собственной училищной юрисдикции, «блюстителя» же (ректора) – суду патриарха. Приказы не могли входить в их тяжебные дела и проступки. Училище получило библиотеку.
Первые преподаватели, профессора были греки: братья Лихуды, Иоанникий и Софроний. Учеников для них взяли из школы Печатного двора. В первый год их было 28, на следующий – 32. Шли сюда и отпрыски московской знати, и дети приказных дельцов. Полдюжины учеников ходили в лучших; в их числе – Петр Васильевич Посников, сын дьяка Посольского приказа, ставший доктором медицины Падуанского университета в Италии.
Лихуды составили учебники грамматики, пиитики, риторики, психологии, физики, других предметов. Сами же учили всем наукам, греческому и латинскому языкам. Через три года лучшие питомцы переводили книги с обоих языков. Обучение шло очень хорошо. Но против братьев выступил влиятельный недоброжелатель светского образования патриарх иерусалимский Досифей. Его интриги и наветы закончились для Лихудов печально – их отстранили от любимого дела. Но его продолжили их русские ученики, особенно успешно Ф. Поликарпов и И.С. Головин.
Новшества в деле просвещения, образования затронули Москву и лишь отчасти – другие города. Вне столицы грамотность распространялась в Поморье, Поволжье и некоторых других областях. Уделом основной массы крестьян и посажан оставалась неграмотность. Просвещение, как и многое другое, было привилегией феодалов, духовного чина и богатых торговцев.
§ 2. Научные знания
Русские славились как мастера обработки металла, литейного дела. Источники часто упоминают о «пищалях винтовальных» – нарезных ружьях, о пищалях с механизированным клиновидным затвором. В 1615 г. русский мастер изготовил первую пушку с винтовой нарезкой. Хорошо в России отливали колокола, большие и малые, славился по всей стране их «малиновый звон». По сообщению Павла Алеппского, царь пожелал иметь в Москве большой колокол. Иностранцы соглашались отлить его, назначили срок – пять лет. Но местный мастер за один год изготовил колокол в 12,5 тыс. пудов!
Столь же успешно и надежно владели русские мастера строительной техникой, возведением деревянных и каменных зданий, светских и церковных. Особо следует сказать о крепостных стенах: точные расчеты высоты и толщины позволяли обходиться без контрфорсов, что широко практиковали зодчие в Западной Европе.
При устройстве водяных мельниц и, что особенно показательно и важно, железоделательных и иных мануфактур использовали водяные двигатели. Уже тогда мехи у домен и тяжелые молоты, ковавшие железо, использовали энергию воды. Русские пишут практические руководства, в которых обобщают накопленный опыт, дают наставления по описанию земель («Книга сошного письма», 1628 – 1629 гг.), подъему соляного раствора с большой глубины (начало XVII в., автор – «трубный мастер» Семен из Тотьмы), военному делу («Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» Анисима Михайлова), по изготовлению красок, олифы, чернил и др. Подобные пособия давали начатки знаний по геометрии и геологин, физике и химии, баллистике и иным наукам. В травниках, своего рода лечебниках, описывались свойства разных трав, давались рекомендации по лечению ими болезней.
Знание астрономии было необходимо для хозяйственной, в том числе торговой, деятельности: для суточного исчисления времени, определения дней переходящих церковных праздников. В России имели хождение рукописи астрономического характера. Прежде всего – переводы и компиляции иностранных трудов. Из них читатель мог узнать об основах геоцентрической системы Птолемея. В середине столетия и 70-е годы появились переводы трудов западноевропейских авторов с изложением гелиоцентрических воззрении Николая Коперника.
Расширялись географические знания, представления о России, ее территории и проживающих на ней народах, обширных пространствах Сибири и Дальнего Востока.
Уже в конце XV и XVI столетни в России составляются чертежи и карты. На рубеже XVI и XVII вв. появилась общая карта государства, основанная на чертежах отдельных его регионов. Этот «Старый Чертеж» не сохранился. В 1627 г. составили «Новый Чертеж» земель между Доном и Днепром, так называемого Поля, вплоть до Черного моря, и «Книгу Большому Чертежу»: перечень городов России, расстоянии Между ними с краткими сведениями этнографического, географического характера. Последний труд в течение столетия неоднократно дополнялся новыми сведениями. В начале столетия карту России составил царевич Федор, сын Бориса Годунова. Но она не сохранилась.
Географические сведения «поверстных книг», которые изготовляли в Ямском приказе, давали ямщикам возможность исчислять прогоны. В них были перечислены дороги от Москвы в другие города и уезды, селения по пути следования, расстояния между ними. Упоминались и важнейшие города за рубежом.
В Посольском приказе хранились материалы со сведениями об окрестных странах: наказы послам, отчеты последних – статейные списки. В Сибирский приказ поступали отписки, сказки русских землепроходцев и мореходов, бороздивших сибирские и дальневосточные просторы, прилегающие к ним моря и океаны; статейные списки посольств к кочевым народам.
Сведения о Сибири и Дальнем Востоке, их соседях, речных и морских путях, собранные русскими людьми, во многом обогатили мировую географическую науку. Иностранцы и в России и вне ее всякими путями, законными и незаконными, жаждали получить материалы Посольского и Сибирского приказов. Так или иначе они становились известными в Европе, и ряд авторов использует русские материалы в своих трудах, картах. Чертеж России Федора Годунова положен в основу карты Восточной Европы, сделанной Гарритсом. Следы использования тех же материалов можно найти в сочинениях голландца И. Массы, англичанина С. Коллинса, шведа И. Кильбургера, француза Ф. Авриля и многих других. Среди этих книг особо следует выделить «Северную и Восточную Татарию» Николая Витзена, амстердамского бургомистра, изданную в 1692 г.
Еще большее распространение получили исторические сочинения – летописные своды, повести, сказания и другие памятники предшествующих столетий. В XVII в. к ним прибавились многие новые летописи и хронографы, повести и сказания. Обоснование прав М.Ф. Романова на царский престол – главная задача «Нового летописца» (1630) и его продолжений. После него был составлен ряд других летописных сводов. В частности, в 1652 г. появился свод патриарха Никона, в 1686 г. – свод по случаю заключения «Вечного мира» с Речью Посполитой. Эти и другие летописные труды, составленные в Москве, носят сугубо официозный характер. В других (летописи сибирские, белорусско-литовские, северо-русские и проч.) нет прямой зависимости от официальной точки зрения, но и они, конечно, проникнуты той же феодальной, дворянской идеологией.
Помимо сочинений, которые продолжают летописную традицию, в XVII в. появляются исторические сочинения нового типа, переходного от летописного жанра к своего рода монографическому или обобщающему. К первому типу можно отнести труд Сильвестра Медведева «Созерцание краткое лет 7190, 7191 и 7192, в них же что содеяся во гражданстве». Это единый и подробный рассказ о конце правления царя Федора Алексеевича, московском восстании 1682 г. и начале регентства Софьи Алексеевны. Изложение доведено до 1684 г.
В конце 70-х годов, четыре года спустя после выхода в Киеве, в Москве опубликовали «Синопсис» Иннокентия Гизеля. украинского ученого, архимандрита Киево-Печерского монастыря. В нем дан обзор, краткий и популярный, русской истории с древнейших времен до той эпохи, когда жил и писал его автор. Позднее его переиздавали десятки раз, настолько он стал популярен как пособие для чтения.
§ 3. Фольклор. Литература
Общественный подъем эпохи Смуты и последовавших за нею событий обусловил расцвет устного народного творчества.
В конце века в России побывал Ф. Балатри, известный на своей родине, в Италии, певец. Ему, видимо, понравились русские песни, и одну из них, плясовую, он записал, причем латинскими буквами:
- Ай, сорока-белобока
- Стала с дружком танцевать,
- А ворона, стара жона,
- Пришла тотчас помешать.
Широкое хождение имеют сказки – волшебные, бытовые, героические; былины о богатырях киевской поры; истоические песни о царевне Ксении и полководце Скопине-Шуйском, об «Азовском сидении» и Стеньке Разине. Особенно хороши песни о Разине – народном заступнике:
- Ты взойди, взойди, красно солнышко,
- Над горой взойди над высокою.
- Над дубравушкой над зеленою.
- Над урочищем добра молодца,
- Что Степана свет Тимофеевича
- По прозванию Стеньки Разина.
- Ты взойди, взойди, красно солнышко,
- Обогрей ты нас, людей бедны их,
- Добрых молодцев, людей беглы их;
- Мы не воры, не разбойничий,
- Стеньки Разина мы работнички.
Образ Стеньки Разина, которого ни пуля не возьмет, ни пушечное ядро не тронет, вырастает в песнях и преданиях, сказках и легендах до размеров былинных. Народная фантазия то переносит его под стены Казани, и он помогает ее взять Ивану Грозному; то делает славного Илью Муромца его есаулом; то объединяет воедино двух Тимофеевичей – Ермака и Разина.
Многие из пословиц и поговорок того времени дожили до нашего времени, например: «Баснями соловья не кормят», «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». Некоторые пословицы и поговорки отражают прошлое, не столь уж давнее: «Аркан не таракан: хошь зубов нет, а шею ест» (об ордынской неволе), «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день» (об отмене Юрьева дня по указу царя Федора Ивановича). Многие посвящены природным явлениям, наблюдениям над сменой времен года, погоды. Народная мудрость, вековой опыт, острый взгляд русского человека отразились в них в полной мере. Другие столь же метко смеются над неправедными судьями и попами – стяжателями и пьяницами, богачами-эксплуататорами.
В духовных стихах и плачах, народных драмах скоморохов народ выражал свое отношение к окружающей его действительности, свои заветные мысли, чувства, надежды.
Народный дух, нередко протестующий, критическое восприятие существующих порядков, здравый, реалистический подход к объяснению действительности прорываются все явственнее в литературу. Последняя вместе с другими явлениями общественной, духовной жизни ярко отражает рост национального самосознания народа, идейные противоречия, противоборство разных социальных сил. Многое всколыхнули все те же Смута и народные восстания, «Азовское сидение» и «Сибирское взятие».
События начала века подвигли взяться за перо князей и бояр, дворян и посадских людей, монахов и священников. Авраамий Палицын в «Сказании» подробно рассказывает о «разбойничестве» первых лет нового века, восстании Болотникова, борьбе с самозванцами и интервентами. Подчеркивает при этом роль своей обители, где служил келарем, Троице-Сергиева монастыря. Другие авторы – дьяк И. Тимофеев во «Временнике», И.М. Катырев-Ростовский, родовитый князь, многие известные и анонимные составители повестей и сказаний, слов и видений – взволнованно говорят о Смуте. В объяснении ее причин, наряду с божественным промыслом (наказание-де за грехи наши), все чаще пишут о людях, их замыслах и поступках, порицают их: одних за нарушение справедливости (например, убийство царевича Дмитрия происками Годунова), других – за «безумное молчание» в связи с этим, третьих («рабов» господских) – за непослушание и «мятеж».
А некоторые высказывают вольнодумные мысли. Молодой князь И.А. Хворостинин, отпрыск знатного рода, начитавшись латинских книг, начал хулить отеческие порядки, мечтал убежать в Литву или Рим, с презрением относился к обрядам православной церкви. Дошел до того, что не ходил к заутрене и обедне, запретил ходить в церковь своим холопам, не захотел христосоваться с самим государем, которого звал не царем, а «деспотом русским»! Князь «в разуме себе в версту не поставил никого», а о своих согражданах говорил со многою укоризною: «В Москве людей нет, все люд глупый, жить не с кем: сеют землю рожью, а живут все ложью».
Участники похода Ермака составили «Казачье написание». Инициативу похода они отводят самим казакам, а не Строгановым. Оно ярко рисует их среду с ее демократизмом и вольнолюбием. Федор Порошин, беглый холоп, ставший подьячим Войска Донского, создает а 40-е годы «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков». С ее страниц встает эпопея героической борьбы донцов с турками в ходе взятия и защиты Азова (1637 – 1642). Впитавшая в себя фольклорную и книжную традиции «Повесть…» стала одним из лучших литературных памятников эпохи. Патриотичность, яркий язык, эпичностъ и драматичность повествования сделали ее очень популярной у читателей.
По-прежнему русские люди любили читать жития святых – Антония и Феодосия Печерских, Сергия Радонежского и многих других. Жития распространялись в тысячах списков. Составляются жития и в XVII в., появляются новые святые подвижники, и церковь благосклонно расписывает их беспорочную жизнь, подвиги и чудеса, с ними связанные. Но, что показательно для эпохи, появляются также жития-биографии не церковных, а гражданских лиц. Муромский дворянин Каллистрат-Дружина Осорьин пишет «Житие Юлиании Лазаревской», прославляет в нем свою родную мать. «Сказание о явлении Унженского креста» посвящено Марфе и Марии, двум сестрам, их жизни, дает яркие зарисовки быта, обычаев русских людей. Старый жанр начинает перерастать в бытовую повесть. А «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» – талантливая и яркая автобиография, острая, полемическая и живая; по словам М. Горького – «непревзойденный образец пламенной и страстной речи бойца». «Просторечие», яркость зарисовок, наглядность образов, индивидуальная манера письма делают «Житие» новаторским произведением, несмотря на консерватизм взглядов автора-старообрядца. Аввакум сознавал значение того, что он делает: «И. аще что реченно просто, и вы не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами философскими не обык речи красить; того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго».
Столь же яркое явление русской литературы этого времени – сатирические повести и сказания. Демократические по духу, они пародируют церковную литературу и обрядность, приказное делопроизводство, высмеивают попов и судей неправедных. Их авторы вышли из приказной и духовной среды, но из низших слоев. Отсюда их близость к народу, его просторечию, бытовым сценам повседневной жизни, критический, взгляд на явные противоречия социальной жизни. Таковы «Азбука о голом и небогатом человеке», герой которой, разорившийся человек, «меж двор» скитается; «Служба кабаку» – пародия на церковную службу, написанная в Сольвычегодске в середине бека и направленная против царевых кабаков, пьянства. Пародию на суд и судей-взяточников искусно сплетает повесть о «Шемякином суде»; на духовенство – «Сказание о куре и лисице», «Сказание о попе Савве и великой его славе», «Калязинская челобитная». Мздоимство и жадность всей этой братии, пьянство и распущенность нарисованы метко и остроумно, живым языком, с пословицами и скоморошьими прибаутками.
Сатирические мотивы характерны и для бытовой повести. В повести о Карпе Сутулове, богатом и славном госте, его жена Татьяна ловко и остроумно высмеивает архиепископа, попа и других сердечных воздыхателей. Купчиха весело и фривольно издевается над ними, особенно духовными особами. «Повесть о Горе-Злочастии» говорит о незавидной судьбе молодого и самоуверенного человека, который, пренебрегая мудрыми наставлениями родителей, пустился в веселую, разгульную жизнь и дошел до нищеты, душевного опустошения. Аналогичная жизненная ситуация в «Повести о Савве Грудцыне», занимательной и живой, наполненной подробностями из народного быта.
Большое хождение получила литература переводная, прежде всего западная, светская. Русские книжники переделывали подобные произведения на свой лад. Большой известностью пользовались повести о Еруслане Лазаревиче и Бове-королевиче с их авантюрно-галантными, рыцарскими «гисториями» и ряд других сочинений.
В литературе XVII в. появляются новые черты демократизма и светскости: демократический писатель и читатель (из посадских, приказных людей и др.), внимание к личности героев, их душевным переживаниям, отход от религиозных догм; новые жанры – светская повесть, драма, стихи с их бытовыми, сатирическими, любовными мотивами. Но все эти черты означают лишь первые шаги нового. В основном литература продолжает старые традиции.
§ 4. Архитектура
Сочетание народных традиций и новых тенденций характерно и для русской архитектуры XVII в. Она во многом продолжала линию русского деревянного зодчества. Деревянное строительство по-прежнему доминировало над каменным по всей стране, в том числе и в столице.
Деревянное зодчество, теснейшим образом связанное с потребностями жизни народа, его быта, обычаев, отличалось реализмом и функциональной целесообразностью. Основные элементы деревянного дома – квадратный сруб (клеть) с подклетью для хозяйственных помещений, кладовых, сени между клетями, крыша, двери и окна – устойчиво бытовали столетиями, перешли и в каменные здания.
Русские плотники и каменщики работали с большой изобретательностью и художественной выдумкой. Их постройки отличались прочностью и конструктивным совершенством.
Деревянные церкви и крепостные стены, башни используют принципы квадратной, прямоугольной, крестообразной, восьмигранной клети для основного здания; высокой двускатной или «кубоватой» крыши, шатра, одно– и пятиглавого завершения. Немало таких церквей сохранилось в Архангельской, Мурманской, Калининской и других областях. Прекрасным образцом деревянной жилой архитектуры стал дворец в Коломенском (1667 – 1668), разобранный «за ветхостью» столетие спустя, при Екатерине И. Современники прозвали его восьмым чудом света. Своей сказочностью и красотой, разнообразием форм и богатством резных узоров, яркими красками и позолотой он поражал воображение, напоминал драгоценную и уникальную игрушку.
Каменное зодчество, прерванное Смутой, возрождается с 20-х годов. В Москве восстанавливаются стены и башни Кремля; над главными его воротами, Спасскими, возводят красивую шатровую надстройку, и силуэт башни, строгий и суровый, становится совсем иным, праздничным и торжественным. К тому же на верху башни появляются куранты.
Одна за другой по всей стране строятся шатровые церкви и соборы: Архангельский собор в нижегородском кремле (1631), церковь Покрова в Медведкове – имении князя Д.М. Пожарского (20-е годы), Успенская «Дивная» церковь в Угличе (1628) и др. В них заметно стремление к нарядности и декоративности, камерности и интимности. Эти черты постепенно нарастают и в культовом, и в гражданском зодчестве. Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на трехэтажные «терема» Московского Кремля, выстроенные Антипом Константиновым, Баженом Огурцовым, Третьяком Шарутнным и Ларионом Ушаковым; церкви Ильи Пророка, Иоанна Предтечи в Ярославле, московские – Троицы в Никитниках, Рождества в Путниках; Вознесенскую в Великом Устюге; митрополию в Ростове (ошибочно именуется Ростовским кремлем) и многие, многие другие.
В городах богатые бояре, дворяне и купцы строят каменные палаты, все более «узорочные», особенно во второй половине столетия. Таковы дома думного дьяка Аверкия Кириллова, бояр Голицына и Троекурова в Москве, Коробова в Калуге, Иванова в Ярославле и т.д. А построенные в конце века для царской семьи пышные «чертоги» Троице-Сергиевой лавры предвосхищают дворцы следующего столетия.
В XVII в. оформляются знаменитые комплексы ТроицеСергиевой лавры, Иосифо-Волоколамского, Новодевичьего, Симонова, Спасо-Евфимиева и многих других монастырей.
К концу столетия складывается стиль «московского», или «нарышкинского», барокко, пышный и величавый, парадный и исключительно нарядный. В Нарышкинских палатах на Петровке в Москве, церквах в Филях, Троице-Лыкове, Уборах под Москвой, Успенском соборе в Рязани и многих других используются башенный тип постройки, сочетание красного кирпича для основной кладки и белого камня для отделки. Здания отличаются изяществом и разнообразием декоративного убранства.
В архитектуре заметны стремление к светскости, реализму, использование народных традиций, идущих из глубины веков.
§ 5. Изобразительное искусство
Те же черты можно отметить и в живописи. Как и в архитектуре, здесь русский национальный стиль вырабатывает новые черты, формы. Дальнейшее развитие получает строгановская школа с ее мелким, каллиграфическим письмом, тончайшей прорисовкой деталей. Прокопий Чирин, Никифор Савин, Емельян Москвитин – наиболее замечательные ее представители, работавшие в Москве, часто писавшие иконы по заказу Строгановых. Утонченность исполнения, красочность икон восхищали современников. Павел Алеппский, побывавший в русской столице в середине века, убедился в этом: «Иконописцы в этом городе не имеют себе подобных на лице земли по своему искусству, тонкости кисти и навыку в мастерстве: они изготовляют образки, восхищающие сердце зрителя, где каждый святой или ангел бывает величиной с чечевичное зернышко или с османи (мелкая монета. – Авт.). При виде их мы приходили в восторг. Мы видели маленькую икону из трех дощечек, то есть с дверцами: фигуры ангелов на ней величиною с мух, работа – изумительная. Жаль, что люди с такими руками тленны!»
В творчестве Симона Федоровича Ушакова (1626 – 1686), мастера царской Оружейной палаты, крупнейшего русского художника, и других мастеров намечается стремление к реализму. Он имел учеников – Ивана Максимова, Михаила Милютина и многих других. Вокруг него собралась большая группа художников Оружейной палаты. Один из них, Иосиф Владимиров, написал «Послание» к Ушакову (1664) – своего рода теоретический трактат с обоснованием реализма в живописи: близости к природе, необходимости того, чтобы искусство стремилось к красоте и свету, не подавляло, а радовало человека. «Премудрый художник что видит или слышит, то и начертывает в образах или лицах и согласно слуху или видению уподобляет». В «Слове к люботщателем иконного писания» С.Ф. Ушаков, отвечая Владимирову, своему другу, проводит те же принципы реализма, живости, точности, «зеркальности» изображения.
Реалистические тенденции в сочетании с яркими, жизнерадостными мотивами и красками русские мастера проводили и при росписи церквей. Фрески церквей Троицы в Никитниках (возможно, их авторы – Владимиров и Ушаков) в Москве, Ильи Пророка в Ярославле (Гурий Никитин, Сила Савин «со дружиною») и многие другие поражают красочностью и богатством композиций, изобретательностью и оптимизмом, народным духом и обилием бытовйх деталей.
В иконах Ушакова явственно проступает «плотский» характер изображаемых лиц – Иисуса Христа и других, хотя и сохраняются традиционные композиция, плоскостная трактовка фигур. Особенно это заметно в «Нерукотворном Спасе», «Древе государства Российского». Его стиль продолжили и развили ученики, сподвижники и современники – смоленский шляхтич Станислав Лопуцкий, армянин Иван (Богдан) Салтанов, их русские ученики Иван Безмин, Карп Золотарев и другие.
Новое направление, несмотря на протесты, противодействие церковников: патриархов, с одной стороны, и раскольников – с другой, развивалось и в дальнейшем.
Черты реализма появляются и в портретном жанре. Если парсуны (портреты) царя Федора Ивановича (1600), князя М.В. Скопина-Шуйского (1610) сделаны в обычной иконописной манере, то более поздние, середины и второй половины века, говорят о стремлении к портретному сходству, реалистическому письму. Таковы портреты царей Алексея (С. Лопуцкий), Федора (И. Богданов), патриарха Никона (И. Детерсон и Д. Вухтерс). На иконах появляются реалистические пейзажи (например, у Тихона Фнлатьева, конец XVII в.), изображения зданий.
§ 6. Театр