Ария князя Игоря, или Наши в Турции Экслер Алекс

День великого торга

На следующий день Сергей проснулся в самом прекрасном расположении духа. Вчера после обеда они спали почти до ужина, потом, зевая и потягиваясь, выползли в ресторан, там выпили немного пива, сонно поковыряли свои тарелки и опять отправились спать. Так что Сергей выспался так, как дома не высыпался уже лет пять. Времени на часах было где-то начало восьмого утра, за окном стояла великолепная солнечная погода, настроение у Сергея было где-то на пять с плюсом или на шесть с минусом по пятибалльной системе, поэтому он вскочил с кровати и что-то заорал от чувств. Но вдруг за стеной у изголовья его кровати явственно послышалось немецкое ругательство. Причем слышно было так, как будто говорящая (а голос был женский) находилась в этом же номере. Сергей стал мучительно вспоминать, не ухитрился ли он вчера вечером познакомиться с немкой и привести ее с свой номер, но быстро припомнил, что ничего такого не происходило, да и выпили они по стаканчику пива, так что память ну никак не должна была давать какие-то сбои. По всему выходило, что ни с какими немками он не знакомился, а сразу пошел к себе в номер. Сергей на всякий случай заглянул в ванную, но и там не было никаких немок. В тумбочку он заглядывать не стал, потому что был уверен, что в состоянии даже крайней алкогольной интоксикации не стал бы знакомиться со столь щуплыми экземплярами.

Загадка между тем не разгадывалась. Сергей что-то негромко сказал вслух. Молчание. Тогда он пропел строчку песенки. Молчание. Он уже было подумал, что ему почудилось, но когда в полный голос запел Гимн Советского Союза, отправляясь в ванную, в номере снова отчетливо прозвучало: «Шайзе». Сергей застыл на месте. И вдруг до него дошло: его номер в прошлом явно представлял собой двухкомнатные апартаменты. Потому что в той стене, у которой находилось изголовье кровати, виднелась заколоченная дверь, небрежно прикрытая гобеленом. Сергей отогнул гобелен и убедился, что за ним действительно скрывалась обычная дверь. Предприимчивые турки просто взяли и превратили один двухкомнатный номер в два однокомнатных. А так как дверь – это все-таки не стена, то все происходящее в одной комнате было довольно явственно слышно в другой.

Сергей задумался над тем, одна или не одна немка находится у него за стеной, но примерно минут через пять все его сомнения развеялись, потому что из-за стены послышались такие звуки интимных контактов, которые сама по себе немка ну никак не могла издавать. Тем более что сквозь ее сладострастные крики прорывалось рычание немца-самца.

Сергей про себя подумал, что в следующий раз надо будет с утра вести себя поосторожней, а то ему как мужчине, который развелся полгода назад и чьи встречи с женщинами носили весьма эпизодический характер, такие кошачьи концерты за стеной могут изрядно попортить психику.

Он умылся, оделся и стал думать, чего делать дальше. Внезапно ему пришла в голову мысль, что хорошо бы, наконец, отомстить Игорю за все его утренние звонки, поэтому Сергей снял трубку телефона и стал набирать номер Игоря, продумывая издевательскую фразу, которой он встретит сонного приятеля. Но, увы, все его блестящие домашние заготовки пошли прахом – в трубке звучали только длинные гудки.

Спустившись в ресторан, Сергей обнаружил там своих друзей, которые завтракали, находясь в прекрасном расположении духа. Перед Игорем, как обычно, стояла гора тарелок со всякой снедью.

– Сколько можно жрать? – недовольно сказал Сергей, подходя к их столику. – Поглощаешь тонны еды, а худющий – как топ-модель. Вот уж точно – не в коня корм.

– Я стройный, как топ-модель, – сказал Игорь, ничуть не обидевшись. – А корм не помогает, потому что я вовсе не конь.

– Ага, – сказала Ира. – Ты не конь. Ты – кобель.

– Оскорбление личности в присутствии свидетеля, – невозмутимо сказал Игорь. – Я сейчас позову метрдотеля, он вызовет полицию, и девушку Иру засадят в турецкую тюрьму. А там, между прочим, несладко. И ни одного бундеса. Только турки и наши ростовские бычки, которые не сразу поняли, что здесь хулиганить нельзя.

– Твою личность и с разбегу не оскорбишь, – со вздохом сказала Ира. – Даже действием.

И тут Сергей заметил, что на скуле Игоря отчетливо виднеется тщательно замазанный синяк.

– Ого, – сказал Сергей. – Боевые действия перешли в активную фазу?

– Это я о вешалку ударился, – все так же невозмутимо сказал Игорь, надкусывая тостик с сыром. – Пофел, понимаефь, носью в туафет и удавився об фефалку, – объяснил он, пытаясь прожевать бутерброд.

– Ага, понимаю, – сказал Сергей. – У вешалки, кстати, ручка не болит? – спросил он, обращаясь к Ире.

– Конечно, болит, – опять вздохнула Ира. – У Игоря лицо оказалось очень жесткое. Надо было мне ему на щеку сначала что-нибудь подложить типа подушки. Но он разве даст время на раздумья…

– Нечего раздумывать, – решительно сказал Игорь. – Назвалась вешалкой – бей в глаз. А подушки… Вешалки подушки подкладывать не умеют.

– Так за что он получил-то? – спросил Иру Сергей. – Неужели все-таки соблазнил ту тетку?

– Лично я этого так и не узнала, – разоткровенничалась Ира. – Синяк – результат тщательного расследования. Но этот гад так и не раскололся. Главное – не подтвердил, но и не опроверг. Тут я и не выдержала.

– Можете меня пытать. Оба, – решительно заявил Игорь. – Но армянский князь не позволит себе запятнать честь дамы! Так что бейте меня вешалкой через подушку и без нее, унижайте по-всякому, но русские – не сдаются!

С этими словами он полил кетчупом горку колбасы и ветчины, лежащую на тарелке, и стал ее с аппетитом уплетать.

– Попробуем рассудить логически, – сказал Сергей. – Если ты ее трахнул – тогда, конечно, должен не выдавать. А если не трахнул, то честь дамы не задета, значит, можно признаться. Выходит, что раз ты не признаешься, то, значит, все-таки трахнул.

Ира при этих словах застыла, как изваяние, держа в руке здоровую чашку с кофе.

– Неправильные выводы делаешь, – торопливо сказал Игорь, опасливо поглядывая на эту чашку. – Если я ее не трахнул, то задета уже моя честь, чего лично я допустить не могу. Поэтому и не признаюсь. И вообще, – рассердился он, – я не понимаю, почему поднят такой шум! У нас с Ириной был научный спор. Я проводил важный практический эксперимент, доказывающий некий теоретический постулат. Но, вместо того чтобы выразить восхищение моей самоотверженностью, один меня обзывает всякими нехорошими словами, а вторая полночи изображает вешалку, чтобы треснуть мне по скуле в тот самый момент, когда я собрался принять туалет.

Сергей вдруг представил себе картину, как Ира полночи изображает вешалку, после чего не выдержал и захохотал. Ира посмотрела на него печальным взглядом, но ничего не сказала.

– Кстати, – грозно сказал Игорь. – А ты что не завтракаешь? Нам через полчаса на обзорную экскурсию отправляться.

– Во-первых, – ответил Сергей, – на мой завтрак уйдет минут пять, не больше. Я же не топ-модель типа тебя. Во-вторых, ты же сам говорил, что эта обзорная экскурсия – барахло полное. Будут возить по дорогущим магазинам, где ничего нельзя покупать.

– У нас, мой друг, сегодня – своя программа, – важно заявил Игорь. – Мне надо купить две дубленки. Для себя и… – тут он поискал глазами Иру, – для вешалки. Вот этим сегодня и займемся. А экскурсия нам нужна только для того, чтобы доехать на автобусе до нужного магазина. Обратно сами доберемся. Это не проблема.

– Может, я в отеле останусь? – робко спросил Сергей. – Мне же дубленка не нужна.

– Поедешь с нами, – решительно заявил Игорь. – Посмотришь, как настоящий джигит торгуется. А то ты сам ни цента нигде скинуть не можешь.

– Ой, расхвастался, расхвастался, – язвительно сказала Ира, которая до сих пор переживала после практического эксперимента, который должен был подтвердить теоретический постулат.

– Кстати, он прав, – сказал ей Сергей. – Я пару раз видел, как он торгуется. Это демоническое зрелище. Мне бы так научиться – кучу денег сэкономил бы.

– Ну и кушай тогда быстрее, – заторопил его Игорь. – А то автобус пропустим.

– Слушаюсь, товарисч начальник, – сказал Сергей и отправился за бутербродами и кофе.

Примерно через полчаса человек тридцать туристов собралось в автобусе, который должен был повезти их на обзорную экскурсию. По каждому из них было видно, кто как провел ночь. Некоторые, как Игорь, Ира и Сергей, легли рано, утром спокойно пошли на завтрак, выпили кофейку и находились в прекрасном расположении духа. Кто-то полночи «окучивал» стойку бара, утром проснулся с жутким перемордитом на лице, с неуспехом попытался разгладить его парой кружек пива и теперь прятался на заднем сиденье автобуса, стараясь дышать в кулачок. Другие особенно не пили и не гуляли, но завтрак проспали и вбежали в автобус, продолжая досматривать сны. Один из таких засонь забрался на кресло водителя, который курил рядом с автобусом, и немедленно там заснул. Короче говоря, компания подобралась весьма разношерстная.

Игорь с Ирой настолько основательно отдали должное завтраку, что сидели, погрузившись в блаженную истому, и даже, вопреки обыкновению, не пикировались. Сиденья в автобусе были парные, поэтому Сергей сел позади них. Сначала он изрядно развлекался, разглядывая остальных туристов, по каждому из которых можно было точно определить, как именно он провел ночь и сегодняшнее утро, но затем ему стало скучно и он попытался расшевелить приятелей.

– Эй, – сказал он, просунув голову между двумя передними креслами, – что приуныли?

– Не мешай, – сказал Игорь лениво. – Я занят важным процессом.

– Это еще каким? – поинтересовался Сергей.

– Загоняю кофеин в кровь и наслаждаюсь полученными ощущениями, – объяснил Игорь.

– Ой, можно подумать! – развеселился Сергей. – Твой организм это делает без всякого твоего участия, так что нечего мне мозги полоскать.

– Да? – так же лениво ответил Игорь. – Может, он еще и наслаждается полученными ощущениями без всякого моего участия? Ты, брат, уж совсем в ересь не впадай. Не надо.

Сергей не нашелся что ответить. Впрочем, Игоря переспорить ему еще никогда не удавалось. Тогда он решил перевести разговор в другую плоскость.

– Так за чем все-таки мы едем? – поинтересовался он у Игоря. – Лично мне ничего покупать не надо. Ну, разве что часы себе какие-нибудь присмотрю. А то эти я ношу уже лет пять. Правда, часы очень хорошие.

– А ну, покажи, – заинтересовался Игорь. – У тебя не может быть хороших часов. Ты никогда в часах как следует не разбирался.

– Обижаешь, – возмутился Сергей. – Разбирался не разбирался, а «Ролекс» ношу уже несколько лет.

– Ты языком не болтай, – сказал Игорь, поворачиваясь к нему. – Ты покажи.

– Я тоже хочу на «Ролекс» посмотреть, – сказала Ира, поворачиваясь к Сергею. – Даже Игорь не такой крутой, чтобы «Ролекс» носить.

– Ну да, – хмыкнул Игорь, беря в свою руку кисть Сергея, на которую были надеты часы.

– Хороший «Ролекс», – кивнул он через минуту.

– Ага, – сказала Ира. – Классный. Игорек, может, ты себе такие купишь?

– Ну что ты, Ириш, – сказал Игорь мягко. – Я до такой крути еще не дошел. У меня обычный спортивный вариант за пять тысяч баков. А у Сереги – польский «Ролекс» доллара за два.

– Да как ты посмел такое сказать!?! – возмутился Сергей. – У моего начальника – точно такие же часы! Он как мои увидел, так даже спросил: неужели мне настолько хорошо платят, что я имею возможность покупать такой дорогой хронометр.

– Серег, – лениво сказал Игорь. – Купи на базаре гуся.

– Зачем?

– Чтобы ему мозги полоскать. Твой «Ролекс» – польского производства. Я не знаю, насколько твой начальник разбирается в часах, но если ты за эту фигню отдал больше пяти долларов – значит, тебя крупно накололи.

– Ну, скажешь, я тоже не мальчик, – сказал Сергей. – Купил в обычном магазине на «Соколе». Примерно за тридцать долларов в рублевом эквиваленте.

– Ну вот, – удовлетворенно хмыкнул Игорь.

– Но все думают, что это настоящий «Ролекс», – торжествующе сказал Сергей. – Зачем тогда дикие деньги на часы тратить? Тем более что эти уже пять лет ходят, как часы. В день убегают не больше чем минут на пять. Но я их подвожу раз в несколько дней – и все дела. По-моему, это не слишком большие усилия для экономии тысячи баксов.

– В общем, логика в твоих словах есть, – сказал Игорь. – Но ты не забудь, что все эти подделки за настоящие принимают только продавщицы овощных отделов. Любой приличный человек сразу увидит, что это подделка, и мнение о тебе составит соответствующее. А ты все-таки солидный человек, начальник отдела. Не к лицу тебе с такой дешевкой на руке ходить. Придется, как видно, заняться твоим воспитанием и купить тебе приличные часы. У тебя сколько денег с собой?

– Ну, тыщи полторы взял про запас, – сказал Сергей. – Ты же знаешь: как Алка ушла, у меня денег сразу образовалась просто куча. Тратить-то их – некуда.

– Так сделай себе подарок, – стал его раззадоривать Игорь. – Знаешь, как это приятно – делать себе подарки. Вот я себе подарок сделал – купил хорошие часы, – и он свою кисть сунул прямо Сергею под нос.

– Я такие видел, – сказал Сергей. – Оmega. В переходе лежат баксов за двадцать.

– Ну да, – мягко улыбнулся Игорь. – Только у меня не Omega. У меня скромный швейцарский Audemars Piguet за пять тысяч – спортивный вариант, ручная сборка. А в переходе лежит твой «Ролекс» за пять баксов.

– Я этого фанатизма не понимаю, – признался Сергей. – Впрочем, смотрятся они довольно пристойно, но часы стоимостью в машину – по-моему, это просто глупость.

– Понимаешь, дружок, – спокойно сказал Игорь, – я же все-таки бизнесмен. И встречаюсь с приличными людьми. А приличные люди всегда смотрят на несколько вещей: на какой ты машине, во что одет, какие у тебя часы и какая зажигалка. Вот те составляющие, которые производят первое впечатление. Если ты хочешь, чтобы оно было благоприятным, – покупай соответствующие вещи. Если хочешь, чтобы тебя приняли за шаромыжника, – носи «Ролекс» за пять баксов, одевайся в спортивный костюм, езди на помойном «Опеле» и прикуривай от зажигалки «Feda» стоимостью в два рубля. Законы жанра, мой милый, законы жанра.

– Но я-то не бизнесмен! – заспорил Сергей.

– Но и не грузчик из магазина, – парировал Игорь. – Ты же получаешь вполне неплохую зарплату. Пару тысяч тебе же платят, ведь так?

– Ну да.

– Значит, ты можешь прилично одеваться и носить пусть недорогие, но хотя бы не поддельные часы. Тебе самому не противно производить впечатление пэтэушника?

– Но за пять тысяч я не буду себе часы покупать, – начал сдаваться Сергей. – У меня нет таких денег.

– Да я тебе и не предлагаю за пять, – объяснил Игорь, любуясь своим «спортивным вариантом», который был заключен в массивный стальной корпус. – В конце концов, ты у нас – известный тютя и у тебя такие часы просто отберут где-нибудь на улице.

– Можно подумать, что у тебя не отберут, – обиделся Сергей.

– У меня не отберут, – холодно сказал Игорь. – Потому что я не тютя. Если что, я прям этими часами так зазвездоню, что мало не покажется. А им ничего не сделается. Не зря же часы таких денег стоят.

– Так чего ты предлагаешь-то? – спросил Сергей.

– Купим тебе чего-нибудь недорогое, но приличное, – сказал Игорь. – Сегодняшняя цель нашего путешествия – довольно большой универмаг, где есть и отдел с часами, и довольно здоровый отдел с дубленками. Цены там средние, да и торговаться можно до посинения. Это третий по счету магазин в обзорной экскурсии. Мы туда приедем – там и останемся, а остальные поедут дальше.

– А обратно как будем добираться? – вдруг разволновалась Ира.

– Ну, милая, – покровительственно сказал Игорь. – Обратно нас они сами бесплатно доставят, если мы там что-нибудь купим. А мы там почти точно купим две дубленки. Хотя, конечно, ломать мне их придется часа два. Но я их заломаю, уж вы не сомневайтесь.

– Интересно будет на это посмотреть, – сказала Ира.

– Картина, кстати, очень увлекательная, – сказал Сергей. – Я тебя уверяю.

В этот момент завелся мотор, и в автобусе появился молодой мужчина явно турецкого вида.

– Здравствуйте, уважаемый тюристы, – грозно сказал внушительный турецкий мужчина.

По– русски он говорил довольно чисто, хотя и с заметным акцентом. В автобусе все сразу оживились. До этого с ними работали только русские ребята-гиды, а настоящего турка в качестве сопровождающего они видели первый раз.

– Меня зовут Салман, – объяснил турок. – Я вас буду сопрово… сопрово… – запнулся он, но потом быстро нашелся: – Я вас буду сопрово в сегодняшний экскурсия по магазинам Тюрция. Вы купить много всего…

– А я получить свои комиссио, – срифмовал Игорь.

Туристы засмеялись. Салман насупился и сурово посмотрел на Игоря. Тот, впрочем, не стушевался (Игорь не тушевался никогда и ни при каких обстоятельствах), поэтому тоже сурово сдвинул брови и посмотрел на Салмана – мол, нас твоими бровями не испугаешь. Вероятно, Салман это понял довольно быстро, потому что внезапно заулыбался и сказал:

– Вот некоторый тюрист думает, что я повезти вас в магазин, чтобы деньги, но не-е-ет, – тут Салман игриво помахал пальчиком в воздухе. – Я везти вас в магазин, чтобы вы купить! – и он снова насупил брови.

Туристы в автобусе развеселились. Манера Салмана вести беседу сразу позволяла надеяться, что поездка будет забавной.

– Слушайте, какой внушительный мужчина, – сказала ребятам Ира, разглядывая грозную фигуру Салмана.

И действительно, турок выглядел очень импозантно: он был очень плотного телосложения, причем не толстый, а именно мощный. На лице выделялись огромные темные глаза, над которыми сходились брови, придавая Салману очень грозный вид. Впрочем, Салман попеременно то насупливал брови, становясь неимоверно грозным, то вдруг начинал улыбаться, начиная выглядеть при этом совершенно простецким и свойским парнем.

– Слышь, мать, – ревниво сказал Игорь. – Насчет турков уговора не было. Мы тебе ищем бундеса. Договорились же на бундеса!

– Ну его, этого бундеса, – отмахнулась Ира. – Сам же сказал, что он будет старый и лысый. Мне теперь больше турки нравятся. Посмотри, какой он внушительный. И по-русски хорошо говорит…

– Ага, говорит, – разгорячился Игорь, который почему-то внезапно заревновал к Салману. – Чего он там говорит? Ты представляешь, что этот басурман начнет тебе излагать в постели на своем варварском наречии. «Ира, девушк, – начал цитировать Игорь, – я тебя любить весь жизню. Твой глаз – как горный цветок, твой губ – как ясный лун, твой шей…»

– Слушай, хватит говорить гадости, – возмутилась Ира. – По мне, так лучше комплименты на варварском наречии, чем твои жуткие выражения!

– А что такое? – опешил Игорь.

– Ничего такое! – совсем разъярилась Ира. – Ты мне хоть раз какой-нибудь комплимент сказал? «Ну ты, мать, и здорова выпить» – это первый комплимент. «Слышь, мать, может, тебе бундеса найти» – второй комплимент. И все! – произнеся эту тираду, Ира совсем надулась и отвернулась к окну.

– Вы что, братцы, – растерянно спросил Игорь, – бунтовать вздумали? Бунт на корабле? В момент отхода от берега к новым горизонтам?

– Пока не извинишься, я с тобой не разговариваю, – объявила Ира, по-прежнему глядя в окно.

– Видал? – повернулся Игорь к Сергею. – Увидела турка и тут же устроила скандал. Так ее, оказывается, и за ворота нельзя вывозить.

– Да ладно тебе, – миролюбиво сказал Сергей. – Взял бы да извинился. От тебя же не убудет.

– От меня не убудет, – подтвердил Игорь. – Но принципы нарушать нельзя. Впрочем, ради спокойствия совместной поездки я готов извиниться. Ира, – торжественно сказал он, копируя акцент Салмана – моя извиняйтесь. Я больше никогда этого нет. Потому что твой губ – как коралловый нить. Твой ух – как красивий граммофон. Твой…

– Ладно, – сказала Ира, – хватит. Ты прощен условно.

– На каких условиях? – заинтересовался Игорь.

– Больше мне не грубить и минимум пять комплиментов в день, – выставила требования Ира.

– Один, – быстро сказал Игорь.

– На четыре я согласна, – так же быстро ответила Ира.

– Один комплимент плюс поцелуй в щеку, – продолжал торговаться Игорь.

– Три комплимента и два поцелуя в щеку. Салману, – заявила Ира.

– Я должен целовать Салмана? – Игорь сделал круглые глаза.

– Нет, – величественно сказала Ира. – Это я могу взять на себя.

– Вон тот групп турист меня не слюшает, – внезапно раздался громкий голос Салмана, – а я между теми объясняю, какой магазин.

– Ладно, – негромко сказал Игорь, – доторгуемся потом. Давай сначала послушаем «какой магазин».

– Сначала ми вас привозить в золотой магазин, – торжественно сказал Салман и даже сделал паузу, ожидая, вероятно, взрыва аплодисментов. Они, впрочем, не последовали.

– А можно сначала найти какое-нибудь место подешевле? – наивно спросила одна туристка.

Салман несколько мгновений раздумывал, насупив брови, но затем вдруг понял, о чем идет речь, и внезапно разразился хриплым хохотом.

– Ви меня неправильно понял, – сквозь смех объяснил он. – Магазин не есть очень дорогой. Он вообще дешевый. Там продается золото за очень дешевый. Мы там все купим золото.

– Хочу цепак на шею, – внезапно заявил Сергей.

Игорь с Ирой обернулись и стали на него удивленно смотреть.

– Что с тобой? – спросил Игорь. – Какой цепак на шею?

– Золотой, – объяснил Сергей. – Вот ты меня дразнишь тютей, а я куплю цепак на шею и сразу стану похож на нового русского.

– Ты сразу станешь похож на идиота, – хладнокровно объяснил Игорь. – Ты думаешь, золотая цепь надевается на что угодно? Золотая цепь надевается на такую шею, которая минимум тридцать сантиметров в диаметре. На всех остальных она просто не смотрится. А ты со своей хрупкой и интеллигентной шейкой при наличии золотого цепака будешь смотреться как «Запорожец», которому прицепили переднюю решетку от «Мерседеса».

– По-твоему получается, – обидчиво сказал Сергей, – что я вообще ничего дорогого на себя нацепить не могу? А браслет?

– Не смеши меня, – сказал Игорь. – Какой, к черту, браслет? Ты похож на книжного червя. Вот и оставайся книжным червем Сережей, не пытаясь изобразить из себя кабана Борьку. Ты не похож на кабана Борьку.

– А это что? – торжествующе закричал Сергей, хватая руку Игоря, на которой болтался небольшой золотой браслет. – Ты хочешь сказать, что ты – кабан Борька?

– Нет, – спокойно ответил Игорь. – Я – бычок Игорясик. И мне этот браслет идет. А вот тебе – никак не пойдет. На, примерь, – с этими словами Игорь снял браслет и протянул его Сергею.

Тот надел браслет на запястье и стал любоваться.

– Ир, ну как тебе? – спросил Игорь, показывая глазами на Сергея.

– Ужасно, – честно сказала Ира. – Как в том анекдоте: «Винни, ты не похож на полового агрессора. Ты похож на маленького медвежонка, который первый раз идет к шлюхам».

Сергей от возмущения даже не нашелся, что сказать, поэтому сорвал с себя браслет, сунул его Игорю и демонстративно отвернулся к окну.

– Теперь этот разобиделся, – констатировал Игорь. – Причем на что – не понятно. Мы же ему добра желаем. Кто же скажет правду, как не мы, его друзья!

– И часы твои паршивые я покупать тоже не буду, – объявил Сергей, кипя от злости.

– Мои покупать не надо, – согласился Игорь. – Мои ты по цене не потянешь. Ты купишь те часы, которые я тебе укажу.

– Черта с два! – решительно заявил Сергей.

– Тоже бунт, – заметила Ира Игорю.

– Ага, – согласился он. – Здешний воздух на вас плохо влияет. Но я из вас эту демократию вышибу в два счета.

В этот момент автобус наконец тронулся с места, и туристы, уже уставшие торчать в салоне, встретили это событие бурными аплодисментами.

– Первый остановка, – громко объявил Салман сквозь шум и гам, – золотой дешевый магазин с золотом.

В дороге туристы немного поутихли. Кто-то заснул, иногда сквозь сон тревожно вздрагивая от приступов похмелья, некоторые тихонько разговаривали, а остальные смотрели в окно, потому что все туристы, находящиеся в автобусе, приехали в Турцию буквально два дня назад. Салман и во время движения автобуса продолжал вести экскурсию: он непрерывно что-то излагал, а временами, вероятно, острил, потому что сразу после этого разражался хриплым хохотом, от которого спящие нервно вздрагивали. Однако у него был не очень хорошо настроен микрофон, поэтому во время движения из-за шума мотора до туристов доносилось только невнятное бормотание, в котором с трудом можно было разобрать отдельные слова.

– Ишь как заливается, – завистливо сказал Игорь после очередного взрыва хохота, донесшегося из динамиков.

– Между прочим, – язвительно сказала Ира, – Салманчик рассказывает очень интересные вещи.

– Да? И какие это интересные вещи рассказывает твой обожаемый Салманчик? – неприятным голосом осведомился Игорь. – Лично я за все двадцать минут смог разобрать только слово «Тюрция», «Ататюрк» и странное слово «жэнсчин», что у этого неверного, видимо, означает «женщина». Впрочем, женщин они, насколько я помню, ни в грош не ставят и заставляют делать всю самую тяжелую работу.

– Хватит на них клеветать! – разозлилась Ира. – Что за дурацкая манера?

– Да кто на них клевещет-то? – возмутился Игорь. – Исторический факт, между прочим. Спроси у своего разлюбезного Салмана.

– Вот и спрошу, – заявила Ира и закричала на весь автобус: – Салман, Салманчик! Можно вопрос?

– Можно вопрос, – ответил просиявший Салман, причем его микрофон вдруг заработал так, что голос Салмана заполонил все уголки автобуса.

– Как турецкие мужчины относятся к женщинам? – прямо в лоб рубанула Ира.

Салман на некоторое время задумался, но при этом заулыбался так, что в автобусе как будто возник дополнительный источник освещения.

– Видишь, как он улыбается? – торжествующе спросила Ира.

– Ну да, – буркнул Игорь. – Как кот на сало. Я тебя предупреждаю, что если изменишь мне с турком, никаких бундесов от меня не жди. Выдадим тебя за какого-нибудь злобного татарина типа Сереги, и будешь ему всю жизнь борщи варить.

– Насколько я помню, – осторожно сказал Сергей, – татарские женщины вовсе не борщи варили.

– Какая разница? – махнул рукой Игорь. – Все равно ваши мужики сплошной домострой разводили.

– Между прочим, мы, татары, кочевые племена и никакого домостроя не разводили, – разозлился Сергей. – Это ваши армяне всю жизнь ютились где-то в горах на одном месте, и вам, армянам, не понять гордой души вольного народа.

– Во! Вспыхнул факел мира и прогресса! – язвительно сказал Игорь. – Прям сейчас ножик из-за голенища достанет и порежет меня в лоскуты. «Стигней, твоя меня больше не злить, Стигней!» – заорал Игорь и начал бешено вращать глазами, прикусив зубами указательный палец, который, вероятно, должен был изображать кинжал.

Сергей захихикал.

– Отношение к жэнсчин, – внезапно прорезался Салман, – у турецкий мужчина очень уважителен. Жэнсчин обеспечивается весь необходимый и только дома ждать мужчин турецкий.

Во время произнесения этой гордой фразы с его щек как будто капал мед, а выпуклые темные глаза смотрели на Иру неистово и страстно.

– Во-во, – вполголоса сказал Игорь Ире. – Сплошной домострой. «Киндер, китчен, кирхе», как говорят немцы. Что в переводе означает – сиди дома и не рыпайся, пока муж не разрешит.

– Еще вопрос, – громко сказала Ира. – Уважают ли турецкие мужчины турецких женщин?

Сулман пожал плечами один раз, затем второй, а потом много-много раз пожал плечами, показывая, что он вообще не понимает, как подобный вопрос мог родиться в голове столь прелестного существа. Весь вид Салмана говорил о том, что если уж турецкий мужчин кого уважает, так это только турецкий жэнсчин… ну и еще всяких прелестных туристок с такими дивными пепельными волосами, как у той девушки, которая задала такой странный вопрос.

– Слышь, мать, – недовольно сказал Игорь, – он уже и не знает, как извертеться. Ты заканчивай ему вопросы задавать. Нам же в «дешевый золотой магазин» сначала надо приехать. Кроме того, сегодня мы покупаем дубленки. Надеюсь, ты не забыла?

– Не забыла, – сказала Ира.

– Тогда замолчи и не мешай нашему проводнику Себастьяну Перейре вести автобус в дебри зловещих магазинов.

– Домострой, – решительно заявила Ира.

– Рад, что тебе нравится, – кротко ответил Игорь.

Ира замолчала и снова демонстративно отвернулась к окну. Салман убавил громкость микрофона до состояния неразборчивого бормотания и снова начал что-то горячо рассказывать сам себе, периодически заливисто смеясь.

Через пятнадцать минут автобус остановился рядом с каким-то длинным приземистым зданием, покрашенным зеленой краской.

– Это что? – спросила Ира.