Единственный, кто знает Бовен Патрик

Глава 49

Несколько раз, не прекращая вести машину, Хуан кому-то звонил, причем разговор всегда шел на испанском языке.

Хлоя молчала.

Состояние Марион было близко к панике.

Испанский она знала на самом примитивном уровне, так что смогла разобрать лишь имя Большого Па и упоминание о какой-то назначенной встрече, но и этого хватило, чтобы напугать ее почти до беспамятства. Может быть, попробовать выпрыгнуть из машины?.. События разворачивались слишком быстро, чтобы можно было хладнокровно все проанализировать.

С большим трудом она заставила себя собраться с мыслями.

Что ей известно?

Прежде всего то, что Адриан Фог проводил эксперименты по регенерации пальцев и изменению папиллярных узоров. Результаты экспериментов имели огромную важность и были засекречены. Все рабочие материалы он забрал с собой, рассорившись с министерством обороны.

После этого его жена погибла в автокатастрофе, сам он был похищен, а его материалы попали в руки какому-то психопату, который, не исключено, был профессиональным военным, судя по терминологии, которой он пользовался.

Так какой же была конечная цель Троянца? Что означал четвертый пункт его плана: «Водрузить знамя»?

Но, в сущности, ответ на этот вопрос не имел никакого значения.

Хлоя была свободна — но не Адриан. Марион приехала сюда для того, чтобы найти человека, которого любила пятнадцать лет назад. Он по-прежнему оставался в заключении, в каком-то неизвестном месте. Всем своим существом она надеялась, что Адриан еще жив.

Разве она могла его оставить?

У нее было четыре варианта дальнейших действий. Первый: обратиться в полицию. Второй: искать Адриана в одиночку. Третий: отказаться от поисков. Четвертый: заручиться поддержкой Большого Па.

Первый вариант она отвергла сразу же. Обращение в полицию примерно равнозначно тому, чтобы повторно сдаться ФБР. Если она это сделает, то окажется в тюрьме. Список ее правонарушений довольно внушителен: похищение ребенка, кража автомобиля, сопротивление силам правопорядка, нападение на индейца Уойяка, нападение на помощника шерифа, попытка к бегству… Для того чтобы выпутаться, ей потребуются месяцы. К тому же понадобятся деньги, адвокаты, сотни формальных процедур… и еще неизвестно, каким будет результат.

Учитывая все это, второй вариант тоже вряд ли удалось бы осуществить.

Что касается третьего, о нем не могло быть и речи. Эмоции, которые ей пришлось испытать за последние несколько дней, встряхнули ее, словно старую пыльную вещь, извлеченную из недр сундука. Сейчас ей казалось, что последние пятнадцать лет — просто сон. В тот момент, когда она кликнула по нику Троянца в «Фейсбуке», ее прошлая жизнь перевернулась. Она словно бы открыла дверь в прошлое. И в собственное сердце. Она не знала, на что ей надеяться, чего ждать. Но одно было очевидно: она уже не вернется назад.

Оставался лишь четвертый вариант.

Она повернулась к Хлое:

— Я должна тебе кое-что сказать.

— Ты боишься моего деда, — проговорила та.

Снова — в который раз! — Марион удивила сообразительность девочки.

— Да, так и есть.

— Если честно, я и сама не знаю, на что он способен.

— Я — тем более.

— Но меня он всегда защищал, — продолжала Хлоя. — А ты спасла мне жизнь. Он не может с этим не считаться. — Она опустила глаза и уже тише прибавила: — И еще… Ты мне нужна. Ты хочешь найти моего отца, потому что когда-то давно любила его. Остальные не так уж этого и хотят. Отец был занят только своей работой. Иногда он бывал невыносим. В конце концов все от него отвернулись. Даже мама. Даже я… — Девочка подняла голову: — Но я все равно хочу его найти. А вдвоем мы сильнее.

Некоторое время Марион молчала. Потом сделала выбор.

Примерно полчаса спустя Хуан остановил машину возле небольшого частного аэродрома прямо посреди пустыни. Там их уже ждал двухмоторный самолет. Лопасти пропеллеров вращались.

— Куда мы летим? — крикнула Марион, когда Хуан жестом пригласил их подняться по трапу.

— В Эль-Пасо.

— Это далеко?

— Два часа. Полетите без меня, я остаюсь.

На прощание он пожал ей руку:

— Удачи. Скажите Большому Па, что я хорошо заботился о его внучке.

Он захлопнул дверцу. Самолет взлетел.

Марион чувствовала, как ее сердце проваливается куда-то в желудок, по мере того как самолет резко взмывает вверх, затем делает вираж над цепью холмов. Хлоя держала Марион за руку. Обе смотрели вниз, на великолепный пейзаж Аризоны, освещенный заходящим солнцем.

Затем Хлоя принялась рассказывать о том, что случилось с ней за это время.

48 часов назад

Сбежав из Лагуна-Бич, Марион и Хлоя сели в междугородный автобус, а затем оказались среди ночи на пустынной парковке. Из темноты вынырнул нетрезвый индеец. Марион села вместе с ним в его грузовик. Затем грузовик скрылся, и Хлоя осталась одна.

Она огляделась. Едва заметный ветерок шевелил листву деревьев, окружающих парковку, отчего Хлое постоянно мерещилось непонятное движение вокруг. Ей казалось, что за деревьями прячутся какие-то люди. Мрачноватого вида придорожный ресторанчик, из окон которого просачивался тусклый свет и доносилась музыка, тоже не внушал особого доверия.

Хлоя пыталась сохранять самообладание. Она чувствовала страх и в то же время облегчение. Страх от того, что Марион уехала с каким-то незнакомцем. И облегчение, что на месте Марион оказалась не она. Ей не слишком нравилось это осознавать.

Эта француженка ей очень нравилась. Встретились они при весьма странных обстоятельствах, но в самый первый миг между ними что-то пробежало. Не нужно много времени, чтобы узнать людей: они либо фальшивые, либо настоящие — такой урок получила она от Большого Па. К тому же Марион когда-то давно любила ее отца, и эта любовь была взаимной. Хлое очень хотелось узнать об этом подробнее.

Она продолжала смотреть на ресторан. Марион посоветовала ей зайти внутрь — это были ее последние слова перед отъездом. Но Хлоя понимала, что люди, собравшиеся там, не имеют ничего общего с ее одноклассниками в колледже: взрослые, особенно пьяные, могут быть жестокими и даже опасными.

Она решила, что лучше всего спрятаться среди грузовиков и позвонить в полицию или Большому Па. Она уже достала мобильный телефон…

…как вдруг его выхватила у нее чья-то рука.

Над ней нависла темная тень. Лицо человека скрывала какая-то странная маска, похожая на шлем древнего воина. Он приложил палец к губам, давая понять, чтобы она молчала, а затем брызнул ей в лицо какой-то едко пахнущей жидкостью из ингалятора.

Примерно через полчаса Хлоя очнулась в тесной крошечной комнате.

Застеленная кушетка, несколько упаковок печенья, бутылка минеральной воды, биотуалет — и все.

Троянец — это, разумеется, был он — забрал у нее мобильник, но оставил плеер. Какая трогательная забота… Хотя, скорее всего, он просто хотел, чтобы она лишний раз не дергалась и сидела спокойно.

Вместо этого она завопила во весь голос. Никакой реакции. Хлоя закричала снова, одновременно колотя кулаками по стене. И снова ничего. Звуки словно отражались от стен, возвращаясь в комнату. При этом комната слегка покачивалась. Время от времени она замирала, потом снова начинала двигаться, и Хлоя заключила, что едет в чем-то вроде трейлера. Значит, Троянец везет ее в какое-то тайное место… где сначала будет пытать, а потом убьет, как обычно бывает в подростковых фильмах ужасов.

Она никак не могла отогнать от себя эту мысль.

В конце концов, хотела того или нет, она была внучкой Армандо Сантоса Фигероа, крестного отца одного из самых могущественных преступных кланов на Западном побережье. Троянец не мог этого не знать. Он должен был отдавать себе отчет, что Большой Па не оставит похищение своей внучки безнаказанным. И довольно быстро о нем узнает. Члены его семьи всегда находились у него под наблюдением — или под контролем, кому как больше нравится. Так что вскоре по пятам Троянца бросится целая армия. А он и без того уже разъярил ФБР — тоже не самого слабого противника. Но ФБР, по крайней мере, соблюдало законы. А противостоять человеку вроде Большого Па — могущественному, богатому, абсолютно безжалостному, не признающему ни законов, ни границ, — это было кое-что посерьезнее.

Через какое-то время Хлоя поняла, что не так уж сильно и боится. В глубине души она была даже рада — надеялась, что скоро встретится с отцом.

Она снова принялась перебирать в памяти все свои ссоры с ним. Часто она демонстративно надевала наушники, при этом даже не включая музыку, — просто чтобы дать ему понять, что разговор окончен. А несколько месяцев назад они поругались в торговом центре в Ньюпорте. Отец повез ее туда, чтобы она выбрала себе что-нибудь из одежды. Хлоя пришла в восторг. Но почти сразу же после того, как они оказались внутри, отцу кто-то позвонил, и он больше не обращал на нее внимания. Ее охватила страшная досада, и она незаметно сбежала от него. Спустя два часа они столкнулись в одном из фастфуд-кафе, и гневные вопли отца разнеслись по всем ярусам торгового центра. Правда, чувствовалось, что он скорее тревожился за нее, чем по-настоящему злился, но она все равно заявила, что он ей не настоящий отец и никогда им не был, так что не стоит даже и пытаться сейчас разыгрывать из себя такового.

Он сразу замолчал.

На следующий день, рано утром, она обнаружила его вдрызг пьяным, заснувшим прямо в операционном блоке Фонда Фога. Очевидно, отец провел там ночь. По полу были разбросаны фотографии его жены и матери Хлои, Евангелины, которую все называли просто Евой, вперемешку со страницами отчета о вскрытии ее трупа.

Хлоя подобрала листки и прочитала отчет, гласивший: «Евангелина Фог скончалась в результате прекращения сердечно-дыхательной деятельности, наступившей вследствие многочисленных травм и внутричерепной гематомы. Однако сдавливание трахеи, как представляется на данный момент, вызвано не ударом. С учетом этого обстоятельства необходимо провести повторное вскрытие, прежде чем устанавливать точную причину смерти. До тех пор версия гибели в результате автокатастрофы сохраняется…»

То есть версия «гибели в результате автокатастрофы» вызывает сомнения?.. Что это значит? Что маму убили? И отец не сказал об этом ей, дочери, чтобы ее не травмировать?..

Она укрыла отца одеялом и поехала в колледж на велосипеде. Они больше никогда об этом не говорили. А спустя еще несколько месяцев — Лос-Анджелес, отель, человек в маске, стреляющий в отца на парковке…

И вот теперь она тоже оказалась пленницей. Мамина фотография, как всегда, лежала у нее в кармане. Хлоя сжала ее в руке, затем выбрала музыку в плеере — группу «Кин». Отцу она очень нравилась. Окружающий мир понемногу утратил свои мрачные очертания, и Хлоя снова погрузилась в сон.

Следующий день — воскресенье — прошел примерно так же. Хлоя обратила внимание, что, несмотря на тесноту помещения, воздух внутри остается свежим — значит, где-то было вентиляционное отверстие.

В какой-то момент она потеряла терпение и снова принялась кричать и стучать в стену. Обезумев от ярости, она представляла себе, как Большой Па пытает Троянца — самыми изощренными способами. К ярости примешивался страх за отца. В самых мрачных своих кошмарах она видела пытки, которым Троянец подвергает уже ее. Наконец, полностью обессилев, она снова провалилась в сон.

Примерно через сутки задние дверцы фургона распахнулись, и кто-то втащил в смежный отсек новый груз. Хлоя услышала стоны и неразборчивое бормотание — судя по всему, человек был пьян или чем-то одурманен, но, несмотря на это, пытался сопротивляться. Потом дверцы захлопнулись, и фургон тронулся с места. Хлоя опять заснула.

В наушниках продолжала играть композиция «Любовь — это конец»[17] группы «Кин» — единственное оружие, с помощью которого можно было одолеть панику.

В пять утра Хлоя резко пробудилась, ошеломленная и напуганная. К этому моменту она полностью утратила ощущение времени.

Снаружи пахло травой. Хлоя представила себе, как скачет верхом по долинам Монтаны. Она была неплохой наездницей. Когда-нибудь она и вправду покатается верхом… На глазах у нее выступили слезы. Она поняла, что находится уже на грани отчаяния.

Фургон остановился.

Задние двери открылись.

Затем открылась дверь в ее комнатушку.

Троянец, с пистолетом в руке, сделал ей знак, чтобы она выходила.

На этот раз Хлою охватил ледяной, парализующий ужас.

Она поднялась, дрожа всем телом. Хлоя понимала, что этот кошмар реален и что она слишком маленькая и слишком слабая, чтобы его выдержать. Что она сейчас умрет.

Ее нога зацепилась за чье-то тело.

Другая жертва…

Чувствуя, как все внутри сжимается от ужаса, она вышла из машины, убежденная, что Троянец сейчас выстрелит. Он жестом велел ей идти прямо, затем указал дулом пистолета на какую-то штуку, укрепленную у него на голове, и Хлоя узнала прибор ночного видения, она уже видела такие у своих телохранителей.

Она повернулась к Троянцу спиной, еле передвигаясь из-за сковавшего все тело напряжения, каждую секунду ожидая выстрела.

Но ничего не происходило.

Она сделала еще несколько шагов. Глаза понемногу привыкали к сумеркам. Она едва осмеливалась дышать. Перед ней была опушка леса, над которым мерцали яркие звезды.

Всего в каких-то двух метрах впереди зашевелилось что-то массивное.

Хлоя замерла.

— Это… олень?! — забывшись, выдохнула она.

Животное было почти втрое больше нее.

Олень щипал траву почти у самой дороги. Над землей покачивались его огромные рога. Затем он повернулся и исчез среди деревьев.

Хлоя перевела дыхание.

Троянец сделал ей знак снова зайти в фургон.

Она повиновалась, ничего не понимая. Зачем понадобилась эта остановка? Что он хотел ей показать? Этот олень — какое-то зашифрованное сообщение?..

Зайдя в фургон, она снова споткнулась о чье-то тело. Послышался стон. Затем человек повернулся.

Хлоя узнала Марион.

Марион жива… здесь, рядом с ней!

Через несколько часов Троянец снова распахнул задние дверцы. Хлоя увидела огромное озеро и лодочную пристань.

— Вот и все, — завершила она свой рассказ.

Марион, больше не в силах сдерживаться, обняла ее. Они долго сидели молча, прижавшись друг к другу. Затем пилот сделал им знак, что самолет идет на посадку.

Настало время встретиться с Большим Па.

Глава 50

Самолет приземлился поздно вечером в международном аэропорту Эль-Пасо, штат Техас. Марион и Хлоя, выйдя из самолета, оказались в частном ангаре компании «Эль-Пасо айс», откуда их провели в небольшую, скромно обставленную комнату, где им пришлось провести еще несколько часов. В конце концов они заснули прямо на банкетке.

Проснувшись утром, они обнаружили, что аэропорт стал похож на гигантский муравейник. Марион попросила разрешения выйти на небольшую бетонированную площадку перед ангаром и, оказавшись там, увидела множество фрахтовых самолетов, из которых выгружали товары. Город Эль-Пасо раскинулся на берегах знаменитой реки Рио-Гранде. Американская часть, расположенная на северном берегу, могла гордиться тем, что предоставляет работу тремстам тысячам человек, в основном латиноамериканского происхождения, и получает промышленное сырье из двадцати четырех штатов. Другая часть, на южном берегу, называлась Хуарес и жила точно так же, как если бы находилась в Мексике.

Сейчас было время «трансфера». Марион, и Хлое велели спрятаться в контейнере с искусственным льдом. Хлоя переводила слова сотрудника компании, говорившего по-испански:

— Он говорит, что нам не о чем беспокоиться. На этом направлении контроль не такой строгий, как на обратном. Не так уж много американцев мечтает нелегально пробраться в Мексику.

Замолчав, она улыбнулась.

«Разве что преступники», — подумала Марион, имея в виду прежде всего себя.

Каждой из них выдали кислородный баллон, чтобы можно было без проблем дышать в закрытом контейнере со льдом, и теплую одежду. Хлоя продолжала переводить, говоря, что собакам нелегко учуять запах товаров, хранящихся во льду, и что лед также затрудняет работу термических камер, которые используются на таможне.

Марион вспомнила, что рассказывал ей Аарон Альтман о нелегальном бизнесе Большого Па: тот сколотил себе состояние, перевозя наркотики в контейнерах с мороженой рыбой. Очевидно, он решил возродить прежнюю технологию, с той лишь разницей, что сейчас перевозил не наркотики, а более ценный товар — нелегальную рабочую силу.

Контейнер запечатали, как и все остальные, и вокруг стало темно. Хлоя зажгла карманный фонарик. В слабом свете Марион различила грустное выражение ее лица. Должно быть, ей было стыдно, что она, пусть невольно, причастна к преступному бизнесу, который был сродни работорговле.

Примерно через полчаса контейнер беспрепятственно миновал таможню, и Марион с Хлоей вышли.

— Bienvenido a Mexico! — с улыбкой произнес сотрудник «Эль-Пасо айс».

Марион и Хлоя сели в черный «порш-кайенн», окруженный целым эскортом автомобилей охраны, и вся процессия двинулась по петляющей среди холмов дороге, на которой то и дело попадались выбоины. Кортеж проезжал мимо деревушек, притормаживая на крутых подъемах и спусках, напоминавших верблюжьи горбы, где на обычной скорости можно было запросто разбиться.

Марион обратила внимание на детей, играющих в футбол на школьных спортплощадках. И если школы были старыми и обшарпанными, то форма на мальчишках выглядела абсолютно новой.

— Подарки от Большого Па, — по-английски объяснил ей шофер-мексиканец, явно довольный такой щедростью.

Марион повернулась к Хлое:

— Ты здесь уже была?

— Нет. Большой Па все время переезжает в разные места. Иногда живет в горах. Или в Мехико-Сити. Или на Юкатане… У него много резиденций.

Они проехали небольшой городок. Большинство домов было выкрашено в желтый цвет. Тротуары шли почти вровень с шоссе. Впрочем, большинство улиц были немощеными, по ним бродили куры. Пахло жиром и какими-то отходами. Затем машины свернули и вскоре остановились перед красивыми въездными воротами, выглядевшими очень странно в подобном месте: они скорее напоминали парадный въезд в Версаль.

Асьенда.

Марион заметила электрическую сигнализацию, расположенные вдоль всей ограды видеокамеры, а также вооруженных людей, охраняющих территорию. Дверцы машины распахнулись, и Марион с Хлоей, пройдя через ворота, оказались в очаровательном саду, созданном во французском стиле. В воздухе разливался аромат бугенвиллей. Марион непроизвольно вспомнила, что своим названием эти цветы обязаны французскому исследователю Луи-Антуану де Бугенвиллю. Они дошли до вытянутого в длину здания, крашенного охрой, перед которым ряды горгулий извергали воду в бассейн. Интерьер оказался под стать: старинная мебель, деревянные вентиляторы под потолком, кожаные кресла, цветы повсюду. Один из слуг провел Марион и Хлою через анфиладу комнат, а затем отвел в предназначенные для них спальни, мимоходом заметив, что однажды в этой резиденции провели ночь президент Билл Клинтон с супругой.

Марион приняла душ — впервые после пребывания в камере ФБР, — надела белый костюм, зачесала волосы назад и закрепила обручем.

Затем взглянула на себя в зеркало.

За последние дни она заметно похудела. Черты лица заострились и выглядели теперь жестче. Мускулы стали крепкими, как у спортсменки.

Куда делась маленькая парижанка? Девочка на побегушках у главы телекомпании, вечно таскавшая с собой набитую бумагами папку и боявшаяся ездить в метро?

Иногда вы убеждаете себя, что вы незначительный человек. Беспомощный. Слабый.

Потом судьба подхватывает вас и с размаху швыряет об стену. И все меняется.

Марион вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Она была готова.

Армандо Сантос Фигероа, он же Большой Па, был в антрацитово-черном костюме, как и в первый раз, когда Марион его увидела, — правда, тогда они общались через видеокамеру. В реальности он оказался выше ростом и сильно походил на Кристофера Ли — английского актера, сыгравшего роль Дракулы в одноименном фильме.

Хлоя бросилась к нему и расцеловала в обе щеки.

Он слегка сжал ее запястья.

— Я тоже рад тебя видеть, девочка моя, — произнес он звучным глубоким голосом. — Мы с тобой еще наговоримся. Но сейчас мы с мисс Марш пообедаем наедине… Иди, — прибавил Большой Па.

Хлоя не шелохнулась:

— Она спасла мне жизнь.

Несколько секунд внучка и дед пристально смотрели друг на друга.

— Иди, — повторил Большой Па.

Опустив глаза, Хлоя вышла.

По идее, Марион должна была находиться в состоянии оцепенения от сильного страха. Ей предстояла игра, ставкой в которой была ее собственная жизнь. Тем не менее она ничего не чувствовала.

По ее персональной градации, Большой Па должен был занимать весьма высокий пост в иерархии зла — что-то вроде Управителя Преисподней. Но совсем недавно ей удалось выжить в схватке с Троянцем — самим дьяволом во плоти. Теперь ей было уже не страшно встретиться с кем-то из его свиты.

— Ну, вот мы и встретились, — произнес Большой Па.

Затем предложил ей садиться.

Они разместились в двух противоположных концах длинного стола. Большой Па был в антрацитово-черном, она — в белом. Возле него и возле нее на столе стояли серебряные канделябры.

У Марион создалось впечатление, что каждая деталь в этой мизансцене неслучайна.

Большой Па развернул свою салфетку.

— Это poc chuc, мексиканское блюдо, — пояснил он, придвигая к себе тарелку. — Свинина, запеченная на гриле.

Он жестом предложил Марион наполнить свою тарелку и принялся аккуратно разрезать мясо на кусочки и с аппетитом поглощать их.

— Город Эль-Пасо — отныне новые врата Америки, — спустя некоторое время произнес он. — Вы знали об этом, мадемуазель Марш?

— Нет.

— Некогда иммигранты прибывали в США, высаживаясь на острове Эллис, расположенном по соседству со статуей Свободы. Треть нынешних американцев утверждают, что их предки прибыли сюда именно таким путем. — Он поднес ко рту очередной кусочек мяса. — Сегодня новый остров Эллис — здесь. Латиноамериканцы обновляют застоявшуюся американскую кровь. Уже целые города говорят по-испански. В Лос-Анджелесе, Сан-Диего, Майами этот язык стал первым по распространенности. В витринах многих магазинов вы можете увидеть горделивую надпись: «Здесь не говорят по-английски».

— И все это благодаря вам, — иронически произнесла Марион.

Она подумала о нелегальных иммигрантах, живущих в фургонах на заброшенных парковках — в двух шагах от роскошных особняков Лагуна-Бич. О рабочем с фабрики по производству промышленного льда. Обо всех этих людях, получавших низкую зарплату, эксплуатируемых, на которых наживаются работодатели. Там все заканчивалось — здесь начиналось. В результате кварталы, подобные Лагуна-Бич, росли один за другим — находились все новые миллионы людей, приносившие миллионы долларов прибыли.

В погоне за американской мечтой…

Большой Па промокнул рот салфеткой:

— Я — патриарх бедняков. Благодаря мне все эти отверженные, которых США заставляют агонизировать и умирать по ту сторону границы, зарабатывают достаточно, чтобы каждый день кормить свои семьи.

— Вот как? — сказала Марион. — Да вы просто благодетель человечества!

В глазах старика промелькнула молния.

Уже гораздо более сухим тоном он произнес:

— Перейдем к нашей истории, мисс Марш.

— Этого я и хочу, мистер Фигероа.

— Что ж, у вас есть характер.

— Вы настояли на моем присутствии здесь.

— Потому что хотел задать вам несколько вопросов.

— У меня тоже есть вопросы к вам.

— Итак, — произнес Большой Па, направив на нее кончик своего ножа, — начнем с Адриана. Мне известно о вашем давнем романе с моим сыном. Хотя с самого начала вы утверждали, что вы просто журналистка…

На этот раз Марион действительно удивилась. Она была убеждена, что Адриан никогда не рассказывал о ней своему отцу.

— Вы вышли на его след? — спросил Большой Па нарочито безразличным тоном.

— Нет.

— Что вы видели у него на судне, на том озере?

Марион не знала, что именно знал Большой Па. Она предпочла рассказать ему правду — упомянула о сейфе, о научных материалах и о том, как они попали в руки к Троянцу.

Большой Па кивнул:

— Стало быть, открытия Адриана и в самом деле очень ценные.

— Что вы имеете в виду?

— Вы все еще не поняли? Речь идет не просто о регенерации пальцев. Речь идет об изменении отпечатков.

Марион автоматически запомнила эту информацию, решив, что это может быть полезно для полицейских служб. Но она не располагала временем, чтобы подумать о возможных последствиях и их масштабах.

Но Большой Па, судя по всему, уже придумал тысячи способов применения подобного открытия.

— Я говорила с одним высокопоставленным руководителем из министерства обороны, — сказала Марион. — Они уже в курсе.

— ФБР тоже. Мой источник мне об этом сообщил. Там это вызвало изрядный переполох.