Дракон: Я – Дракон. Крылья за спиной. Жестокая сказка. Три войны (сборник) Сапегин Александр
– Залезай! – мощным басом крикнул дракон и выставил переднюю правую лапу. – А’Рэй, что с тобой?
Над Андреем, заливая спину и ноги черной кровью с ободранной цепью морды, появилась голова дракона.
– Улетай. Отбегался я.
– У тебя стрела в спине!
– Да? Как это я сам не догадался? – Андрей «поплыл».
Дракон осторожно потянул за стрелу, древко легко соскочило с черешкового наконечника, оставшегося в ране.
– Держись, – проорал он Андрею в самое ухо и аккуратно поднял его с земли. Громадные крылья распахнулись и, оттолкнувшись от земли задними лапами, дракон взлетел, нежно прижимая хрупкое человеческое тело к широкой груди. – Держись, А’Рэй.
– Меня зовут Андрей, не называй меня Волком.
Мраморный кряж. Ничейные земли.
Долина ста ручьев…
Над домом раздалось хлопанье громадных крыльев. Легонько вздрогнула земля.
– Ягирра! Ягир-р-ра! Ты дома? Ягирра! – раздался басовитый рев Карегара.
Ягирра поставила на полочку штоф с настойкой костроножки, вытерла руки о рушник и вышла в сени. Наконец-то, радостно застучало сердце, эльфийка вытерла навернувшиеся слезы… Сейчас она ему задаст, старый черный пердун, сейчас он на всю жизнь запомнит, как пропадать на три недели. Она уже все глаза проглядела.
– Явился, не запылился! «Ягирра!» Лети туда, где пропадал все это время. – проворчала травница, открыв дверь. – Ночь на дворе, не мог до утра подождать?. – В нос эльфийки шибануло запахом псины и целым букетом других «ароматов», ее чуть не стошнило. – Ты на какой помойке валялся? Лети отмойся!
Ягирра захлопнула дверь, тут же разлетевшуюся в щепки от когтей дракона. Ах ты…
– Совсем охренел! – Разъяренная женщина выскочила из дома, в правой руке травницы, освещая поляну перед домом, пылал яркий файербол. – Ты сам напро…сился…
Яркий файербол осветил дракона. Травница оцепенела. Карегар представлял собой жалкое зрелище, ободранная чешуя на лапах и шее, вся морда в запекшейся крови, к груди, правой лапой, дракон прижимал какого-то человека.
– Помоги, Яга…
Окружая его плотным коконом, вокруг клубился какой-то белесый туман. Разрушая безмолвие, словно далекое эхо, до Андрея доносились два голоса. Один он знал – гулкий бас дракона, а второй голос принадлежал женщине.
– Карегар, ты понимаешь, он умрет, мы ничем не сможем ему помочь! – приятным грудным голосом произнесла женщина.
«Дракона зовут Карегар, ему подходит. Черный Дракон. Кто умрет? Я умру? – подумал Андрей. – Я хочу жить! Я хочу домой, а не умереть. Но спина, из-за этого я умру? Наверное, так будет лучше, я не хочу жить калекой…»
– Он еще жив и совсем не собирается на суд Хель.
На лоб Андрея легла прохладная ладошка, белая пелена отступила, он открыл глаза, встретившись взглядом с пожилой женщиной.
Королева! Только такой может быть сказочная королева. В женщине чувствовалась аристократическая порода: овальное лицо, совсем не растерявшее былой красоты, тонкий аристократический нос, брови-дуги и большие ярко-синие миндалевидные глаза. Серебряные волосы заплетены в тугую косу, в левом удлиненном остром ушке сверкает топаз. Эльфийка, королева эльфов! Из-за спины женщины на Андрея с тревогой смотрел Карегар.
– Понравилась? – спросила прочитавшая все его эмоции эльфийка и улыбнулась. Улыбка у нее была добрая и открытая.
– Да, вы очень красивы, – не стал хитрить Андрей и сразу спросил: – У меня действительно нет никаких шансов?
Эльфийка отвернулась, она вытащила из лифа простого льняного платья белый платок и, помяв его в руках, ответила:
– У тебя перебит позвоночник, срезень вошел точно между позвонками, сейчас я блокировала все твои болевые ощущения, правда не надолго, но это не самое страшное. Твои рубцы – это след от отсроченного заклинания, тот, кто пытал тебя, добавил в раны яд биримских мушек и черный гриб. У тебя сейчас нет иммунитета ни к каким болезням. Ты знаешь, что такое иммунитет? – Андрей кивнул, хотя слово звучало по-другому, но переводил он его именно так. – Твой организм не сможет сопротивляться болезням, и даже самая легкая простуда станет для тебя смертельной. Срезень мы извлекли, а жив ты до сих пор потому что на твою рану попала драконья кровь и нейтрализовала егерский яд. Карегар, но почему ты не вытащил наконечник сразу?
– Чем? – забасил дракон. – Вот этим? – Он показал когти. – Я бы его вытащил вместе с душой, там бы никакая кровь не помогла.
Эльфийка опять наклонилась к Андрею.
– Тот, кто пытал тебя, был эльф?
– Нет, человек.
– Странно. Такую пытку применяют лесные эльфы, и я готова биться об заклад, что это все же был эльф. Слишком сложная для человека матрица плетений заклинания. Подонок. Ты, я смотрю, совсем не боишься слова «смерть», меня это очень настораживает. Молодые люди в твоем возрасте к смерти настроены по-другому. Сколько тебе лет?
– Четырнадцать с половиной. Я не боюсь смерти, просто что-то со мной произошло и я изменился, я не могу просто так объяснить. Я старался не думать на эту тему, и так столько свалилось за три недели. Еще три недели назад я не представлял себе, что смогу убить человека, а теперь на мне столько трупов, что трудно сразу подсчитать, но не испытываю никаких угрызений совести. Для меня это странно, было странно. Я не боюсь смерти, но очень хочу выжить, у меня есть много дел и… – Андрей замолчал, не зная, говорить или нет. Карегар и эльфийка молчали, давая ему право выбора. – И я очень хочу вернуться в свой мир. Я пришелец из другого мира. И еще хочу отомстить этой падле, Ниру. Одно меня радует, я ему отбил напоследок мужские достоинства и угостил молнией в грудак.
Карегар хохотнул, представив себе такую картину, а эльфийка задумалась. Казалось, слова об иномирном происхождении их нисколько не затронули. Дракон прошелся по поляне, опять, как кошка, покрутился вокруг своего хвоста и навис над Ягой.
– Я не могу вот так, Яга, но ведь должен быть какой-то шанс! Я не могу быть дважды обязанным жизнью! Пойми!
– Молнией? – после долгого молчания спросила Яга, дракон был ею проигнорирован. – Покажи мне.
Андрей расслабился, уже привычно погружаясь в транс, вытянул в сторону руку, и короткая молния разнесла на мелкие щепки и труху невысокий пень в пяти шагах от них.
Яга опять над чем-то надолго задумалась, периодически бросая быстрые взгляды то на Андрея, то на ходящего кругами Карегара.
– Я могу ошибаться, но когда он погружался в транс я видела в ауре все стихии, мы можем попробовать Ритуал, – растягивая последнее слово, произнесла Яга.
Дракон остановился и резко дернул хвостом, две молодые березки упали как подкошенные, из пальцев лап выскользнули длинные когти и разрезали дерн.
– Ты знаешь про Ритуал воплощения? – Яга кивнула. – Я согласен!
– Что за ритуал воплощения? – спросил Андрей.
– Не ритуал, а Ритуал, с большой буквы! – начала Яга, но ее перебил Карегар.
– Я предлагаю тебе стать драконом! Ты будешь первым человеком за три тысячи лет, прошедшим Ритуал воплощения! – Карегар начал приплясывать на месте, удар рушником по лапе заставил его замереть. Андрей улыбнулся, наблюдая эту картину. Щеки Яги порозовели, как будто ее застукали целующейся с драконом.
– А если… э-э… – Андрей не мог сформулировать мысль.
– Ты умрешь, – поняла его без слов эльфийка. – Шансы пятьдесят на пятьдесят, но без него шансов нет совсем.
– В чем заключается основа воплощения?
Яга спросила, знакомы ли ему словосочетания: «центральная нервная система», «внутренние органы», «железы внутренней секреции»? Андрей утвердительно кивнул и пояснил, что его родная бабушка врач, дракон и эльфийка не поняли. Тогда он сменил врача на целителя, добавив, что он с детства лазил по медицинским справочникам и ему знакомы и другие слова и словосочетания и попросил не держать за темную деревенщину. Читать и писать он научился в пять лет. Яга приняла к сведению его высказывания и провела короткую лекцию:
– Смысл Ритуала воплощения состоит в том, что человеку подсаживают в головной или спинной мозг вытяжку из одной железы внутренней секреции дракона, состоящей наполовину из мозговых клеток. Есть еще кое-какие ингредиенты, о которых тебе знать не обязательно. В кровь вводится тоже особая вытяжка и стволовые клетки. Обязательными условиями являются подавленный иммунитет и способность воспринимать внешние энергетические потоки. С чем это связано: мозговые и стволовые клетки дракона начинают внедряться в центральную нервную систему человека и изменять ее под себя, превращая ее в нервную систему дракона с ускоренной реакцией и протеканием нервных импульсов. Переделанная нервная система и новые клетки начинают полностью перестраивать человеческий организм под дракона, используя старые органы как строительный материал. По сути человек повторяет все ступени развития дракона в утробе матери, с одним отличием – он не в утробе и ему придется есть, пить и ходить под себя, потому, что будет идти изменение скелета и смена кожного покрова, а сдвинуться с места не получится. На всех этапах требуется энергетическая подпитка и постоянный контроль со стороны: драконы – существа полумагические и, если человек не умеет брать энергию извне, то сам понимаешь. Проблема заключается в том, что раньше никто и никогда не проводил воплощения с людьми и эльфами старше пяти лет, точнее проводили но…
– Почему? – полюбопытствовал Андрей.
– Потому, что дети до четырех-пяти лет не умеют брать энергию из вне, а если умеют, то в большей части не контролируют, а дети старше пяти лет обладают слишком большим весом, установленными и вбитыми в них основными нормами морали, не все могут терпеть боль. При воплощении, в момент перестройки нервной системы, человек испытывает ужасную, адскую боль, и чем старше человек, тем жестче его психологические, поведенческие и нервные настройки, не позволяющие провести перестройку. Немаловажным фактом является работа желез внутренней секреции и гормональный баланс в крови, что тоже влияет на общую картину. Получается, что младенцы еще не могут, а потом уже не могут. Как итог – трупы. Процент способных пройти воплощение крайне низок, а процент готовых к этому еще ниже. Ты подходишь почти по всем главным параметрам, кроме возраста и веса. Морально ты готов умереть, но еще больше хочешь выжить. Иммунитета у тебя нет, работа желез внутренней секреции подавлена. Так, что? Согласен?
– Согласен! – Андрей не раздумывал ни секунды, он все решил во время лекции. Он будет жить, а в каком виде неважно. Пятьдесят процентов – это хороший шанс.
– Я пошла готовиться и готовить ингредиенты, а ты, – палец Яги уперся в Карегара, – отнеси мальчика на теплые ключи и хорошенько вымой. И сам того… смой помойку. Через пять часов чтобы был готов.
Яга склонилась на Андреем и провела рукой по волосам, перебирая пальцами седые пряди.
На поляне перед пещерой охал Карегар, у которого Яга срезала у основания шеи пару чешуек и вогнала под шкуру, усиленную магически, длинную серебряную трубку со сборником на конце. Второй «укольчик» был сделан в районе крестца.
Яга разложила перед Андреевой лежанкой на серебряном подносе шприцы с серебряными иглами, похожие на шприц-тюбики, только вместо тюбиков были специально обработанные кишки. В посеребренных колбах, накрытых видимым простым взглядом магическим мерцанием были смешаны кровь дракона и вытяжки из его желез и мозга.
– Готов? В момент ввода трубок больно не будет, я сниму неприятные ощущения. А потом… Самое важное – это вытерпеть и пережить перестройку нервной системы, боль будет ужасная. Переживешь это, то считай, что ты дракон. Процесс строительства организма долгий, несколько месяцев, но это уже ерунда. – Яга подняла «шприц». Легкое покалывание в районе затылка и среднего отдела позвоночника, потом укол в вену на левой руке.
Боль нахлынула внезапно, она накатывала волнами, и волны были все выше и выше. Кругом был океан боли, и Андрей в нем плавал. Он сгорал в огне адского пламени. Чтобы не потерять себя в этом адском мире, Андрей создал точку, которую назвал «Я», и держался за нее как за спасательный круг. Сколько продолжалось истязание болью, он не знал, но в какой-то момент красный океан исчез и он открыл глаза.
Мир вокруг искажался как в кривом зеркале, к тому же прикрытом тюлью. Над ним склонилась эльфийка. Под глазами Яги были тяжелые мешки, капилляры белков глаз полопались, и на лице пролегли морщины усталости. Она погладила Андрея по голове и улыбнулась.
– Ты победил, мы победили. С Днем рождения, дракон, а теперь спи…
Часть пятая
Крылья за спиной
Мраморный кряж. Ничейные земли.
Долина ста ручьев…
– Уже проснулся?
– Я не спал. – Андрей смотрел на Ягирру. Судя по ее виду, она тоже не спала, такая же усталость на лице, как и несколько часов назад. Единственное, что изменилось – это прическа и платье. Волосы теперь были заплетены в несколько косичек, причудливо переплетающихся между собой, вместо платья на эльфийке был цветастый сарафан. Карегар спал у входа в пещеру, его шумное дыхание напоминало работу кузнечных мехов.
– Тебе теперь необходимо как можно больше спать.
– Жизнь ленивого кота. Миска – сон, сон – миска, угнетающая перспектива.
– Привыкай, ничего теперь нельзя изменить, несколько месяцев тебе придется жить такой жизнью. – Ягирра подкатила к его лежанке широкий чурбак и села рядом, положив кисти рук на колени.
– Не могу привыкнуть к тому, что я превращусь в дракона. – Андрей пожал плечами и уставился на свод пещеры, поддерживаемый сталагнатами.
Эльфийка рассмеялась, откинула одеяло и повернула его на левый бок, Андрей поразился силе маленьких изящных рук. Ягирра осмотрела обезображенную рубцами спину, коснулась пальцами мест уколов и помяла розовый шрам от попадания стрелы.
– Прогресс налицо, к обеду, крайний срок к позднему вечеру, почувствуешь свою жилистую пятую точку. Прекрасная регенерация. Тебя что-то смущает?
– Несоответствие антуража вокруг и такие слова, как «регенерация», «стволовые клетки», «иммунитет», «железы внутренней секреции». Смотрятся как совершенное механическое устройство в деревне дикарей, – озвучил Андрей терзавший его вопрос. Ну никак не вязалось захолустное средневековье и термины современной медицины.
– Я не поняла половины слов из твоего вопроса. – сказала Ягирра. – Что за «иммутет» и «регерация», извини – «регенерация»? И другие слова?
Издевается она, что ли? Нашла время шутки шутить, Андрей, совсем по-детски, обиделся. За дурака держат?
– Вы же их сами говорили! Сейчас и вчера, когда рассказывали про механизм воплощения!
– Про воплощение я рассказывала четыре дня назад. (Ни фига себе!) Да-да, не смотри на меня так. Я не шучу – прошло четыре дня. Откровенно говоря, я тебя похоронила. Изменение нервной системы должно идти не более суток, а тут продолжалось больше трех, что я могла подумать? Но Карегар все время был рядом с тобой и мне не давал отойти, он… Он верил в тебя. – Яга замолчала и посмотрела на спящего дракона. – А теперь разберемся со словами: подумай и скажи их на алате.
Андрей уже раскрыл рот и… захлопнул его. Как же так, э-э, пусто – на алате нет таких слов. Вот хрень!
– Что ты молчишь? Не получается? – увидела эльфийка его метания. – Сразу видно, что знания языка у тебя «подсажены» искусственно, но делал это мастер своего дела. Позволь объяснить, мой наставник был неплохим «разумником», и поэтому я немного разбираюсь в этом вопросе. Перед тем как делать «подсадку» знаний, в твоем случае языка, маг составляет несколько матриц со словами и числами. Словарные матрицы сопрягаются с визуальными образами и глагольными формами, обозначающими определенные действия. После сопряжения глагольных форм составляются так называемые «ключи» – заклинания, активирующие передачу из мозга или сознания мага донора реципиенту описательной части различных объектов, наименований и значений того или иного термина. Пока все понятно? – обратилась она к заинтересованному слушателю, Андрей кивнул и махнул рукой, мол продолжайте. – Далее матрицы, глагольные формы и «ключи» соединяются прямыми или взаимовытекающими логическими связями типа: огонь – горячо, снег – холодно, вода – мокрая. Подобным образом у мага-донора обрабатывается весь словарный запас и расшифровка значений слов. Хочу сказать – адская работа. На этом этапе подготовительная работа заканчивается. Вторым этапом является прямой контакт двух разумов и взаимное или одностороннее проникновение сознаний. Человеческое сознание имеет четко выстроенную структуру, только сумасшедшие, маньяки и шизофреники страдают нарушением внутренних связей и построением эмоциональных зон и сфер. Языковые и филологические зоны, при контакте, светятся своим особым цветом, и здесь главное точно определить у человека, которому проводят внедрение матриц, визуальную сочетаемость основных, чаще всего употребляемых, слов с их изображением и логической увязкой: арбуз – полосатый и круглый, река – состоит из воды и течет. После определения увязки на выявленные связи подсоединяется матрица с однотипными значениями и активируются «ключи» – с сознания донора начинается перенос знаний. Две словарные и языковые базы плотно увязываются между собой. Часто случается так, что слов в матрице и в сознании донора нет, но есть описательные связи и значения этого слова, и наоборот, а в сознании реципиента есть описание и значение этого слова. Вот тогда и возникает ситуация, аналогичная твоей. В матрице и языковой базе, подсаженных тебе, нет однотипных слов с твоим языком, но есть логическое описание, и под это описание подходит какое-нибудь слово, значение или действие из твоего языка. Тогда человеческий мозг просто интерпретирует непонятное слово из чужого языка под знакомый образ и значение. Я говорила одно, а твой мозг сам перенес все на известную тебе платформу и логическую базу, вполне вероятно, что значения слов могут не соответствовать друг другу, и я не эту вещь имела в виду. Особенно это актуально со словами, имеющими множественные образные и смысловые формы.
– А как тогда быть? – удивился Андрей, вспомнив такие слова в русском языке, у которых на несколько букв бывает множество значений, стоит кирпич на ногу уронить или на стройку зайти. Ему теперь, что, и за базаром следить?
– А никак. Больше читать умные книги, чаще разговаривать и через год-другой все пройдет само собой. – Улыбнулась Ягирра.
– У меня еще вопрос.
– Говори, чего уж.
– Карегар сказал, что я первый человек, прошедший Ритуал, за три тысячи лет. Почему? Так трудно найти кандидатуру для этого? Со мной у вас же получилось.
– Знаешь, совсем не такие вопросы я ожидала от подростка. – Ягирра поправила одеяло у него на груди и замолчала. Андрей терпеливо ждал, когда она заговорит, по лицу эльфийки невозможно было ничего разобрать, но отсутствующий взгляд говорил о напряженной работе мысли. – Тяжелей, чем ты можешь себе представить. Даже не учитывая те ограничения, о которых я тебе говорила, есть целый ряд других препятствий. Я назову самые главные. Первое – наличие мага, который может выполнить подготовительную и основную работу по пересадке вытяжки из мозга дракона, а их, после некоторых трагических ситуаций трехтысячелетней давности, не осталось. Подозреваю, что я последний специалист данного профиля на Иланте. Второе – реципиент должен быть магом, сочетающим в себе все стихии. Знаешь сколько встречается полных универсалов среди магов? Один на тридцать тысяч! Дракона для пересадки найти не такая огромная проблема, а вот подыскать эльфа или человека для воплощения, удовлетворяющего всем требованиям, задача не из легких. Оно и раньше было тяжело, а мне одной совсем невозможно. Вот так. Нам и тебе сказочно повезло, что ты смог попасть в этот ничтожный процент людей, способных перенести воплощение.
– А что случилось три тысячи лет назад?
– Давай мы сегодня закончим с вопросами, обещаю, что обязательно расскажу тебе о тех событиях, тем более твоя жизнь напрямую будет связана с ними. Тебе сейчас надо думать о том, как быстрее научиться сэттаж[10]. Изменение тела, которое начнется через день-другой – длительный и болезненный процесс, сопряженный с некоторыми неприятными моментами, и от твоего умения погружаться во внутреннее пространство и управлять функциями организма зависит очень многое. Занятия мы начнем после того, как ты поспишь. – Тут эльфийка спохватилась и вынула из складок сарафана тусклый металлический кругляш с ее ладонь размером. – Это хран[11], он позволяет записывать воспоминания и вести дневник, я покажу, как им пользоваться. Тебе пригодится. А теперь спи. – Ягирра легонько коснулась пальцами лба Андрея, и он провалился в мягкую и уютную мглу, в которой не было боли и страданий.
«…Яга кормит меня с ложечки, до чего же противно. Ложечку за маму, ложечку за папу. «Не плюйся, такая вкусная кашка, сама бы съела!» Тьфу! Ни за что не стал бы есть кашу, сдобренную доброй порцией толченого мела, костной муки и угольной пыли, но зверский аппетит… Давлюсь, но ем. Изменения организма, о которых она говорила, начались не через два дня, а пораньше, ошиблась Ягуся. Ломает и крутит все суставы, спину как мокрую тряпку выжимают, локти с коленями отекли, пальцы как сосиски. Больно шевелить челюстями. Хран мне закрепили на виске, Яга пожертвовала ободок. Теперь я как автономный модуль – лежу чурбаком и думаю…
Карегар на жалобы о зверской чесотке в районе копчика, сказал: «Ничего страшного, просто начал расти хвост». Мля, почесать бы, да руки не шевелятся… «Неприятный момент», да я повешусь… Терпи казак – атаманом будешь. Подумаешь, какая ерунда, перестройка скелета. Потом начнется перестройка всех органов, вот тогда… Боюсь подумать, что будет тогда… Пипец, съездил к папе на работу. Мама, роди меня обратно!
Ягуля третий день вводит меня в состояние сэттаж. Клево! Забавная штукенция, смотришь на себя изнутри. Реки крови, кругом все полыхает, шевелится, энергетические каналы словно светящиеся высоковольтные линии. Думал, что каналы проходят по нервным хордам, как говорит Яга, а вот фиг вам, и здесь я отличаюсь от других драконов и магов – отдельная система со своими узлами и распределением потоков. Каналы соединяются с хордами тысячами и миллионами мелких капилляров, в голове так целая галактика светится, забавно. Точки аккумулирования энергии и магического резерва, вообще, смотрятся как гигантские цистерны, залита, правда, в них маленькая капля. Бабуля поражена, куда такое хранилище? А я знаю? С другой стороны, запас карман не тянет. Лишний пулемет в хозяйстве не помеха. Каждое погружение она разбивает на этапы и заставляет запоминать последовательность их выполнения, не верит, что я со второго раза все запомнил и сам себе уже устраивал экскурсии. «Быть такого не может! Изменения способствуют улучшению памяти, но не настолько», но и хрен с ней. Обещает, что через неделю объяснит и покажет как управлять организмом. Скорей бы, сил моих терпеть больше нет…»
«…Холодает, однако. Я думал, что здесь круглый год лето. Раскатал губу. Оказывается есть и зима, правда зимой ее могут назвать только негры. Становится прохладно и льют дожди, в горах валит снег. Но мне от этого не легче, колбасит по-черному. Каждый день живешь в мясорубке, и сколько это может длиться? Месяц пролетел как с куста. Сэттаж хорошо, но постоянно в нем сидеть не будешь, одно нервное окончание приглушил, другое начинает зудеть и так весь день. Зато влетаю в него с полпинка. Был бы толк.
Вчера захрустели кости таза и начали щелкать ребра. Последние зубы выпали три дня назад. Занятия на время прекратили, тренируюсь сам. Перед тем как пропал голос, Яга показала несколько методик, как пользоваться истинным зрением. Есть и такая штука. Два дня потратил на освоение самой простой методики, сегодня получилось. Для закрепления результата целый день смотрю только истинным зрением. Получается, как будто смотришь на мир зрением терминатора или змеи. Тепловые и энергетические контуры. Все вещи светятся по-разному, вокруг странные пульсирующие линии – Яга говорит, что это энергетические связи мира, охотно верю, потому, что за пещерой вижу «прожектор» силовой линии и, кажется, ощущаю магнитное поле. Меня теперь, как гуся, можно в Канаду отправлять, не заблужусь. Интересно рассматривать ауру Бати – большая и полыхает всеми цветами радуги, красивая. У меня будет такая же? Жаль, пока спросить не могу. Карегар не знает, что я так его называю. Не думал, что дракон будет вести себя как наседка, только не кудахчет. Хозяюшка четырехлапая, Яга смотрит на него и смеется, а у самой такие глаза, что кажется, будто ей сердце вырывают и тоска… Понять что-либо по ауре, как у Бати, невозможно. Яга постоянно закрыта темным коконом, держит щиты…Учим Малую эдду, она принесла толстенный фолиант и со словами «Уважающий себя дракон должен говорить на эдде, а твой мозг нужно загрузить работой, поэтому запоминай», принялась зачитывать слова и давать их перевод. Оказывается я знаю много слов, что и пытаюсь им сказать, часто моргая и порычав. Карегар сообразил, подсказал эльфийке. Идиот, лучше бы я не моргал. «Ах-ах, так даже лучше, будем изучать письменность». Через час перед мордой стояла черная доска. Если понял – кивни, не понял – моргни. Теперь киваю и моргаю, моргаю и киваю…»
«…Третий день лопается старая кожа, постоянно выделяется липкая сукровица и слизь, внутри все горит. Мелкими пятаками нарастает новая… Началось… Педелю кидает то в жар, то в холод, уже не колбасит – перекрутило в фарш, постоянно сижу в сэттаж, иначе начинаю подвывать и рычать. Батя бегает, дергает крыльями и заглядывает в глаза, будто он чем-то может помочь. Яга осунулась и выглядит как тень отца Гамлета. Говорить по-прежнему не могу, шея вытянулась метра на полтора, хвост – на все два. Череп и лицо трансформируются в драконью морду, нижняя и верхняя челюсти вытянулись вперед, глазные впадины разъезжаются в стороны, как у сифилитика, отвалился нос и уши. Сзади, на черепушке, режет кожу костяной воротник. Головой дергать нельзя, Яга говорит, что должны сформироваться хрящи, приходится терпеть. Кормят через трубочку, сделанную из кишки, жидким мясным бульоном и такой же жиденькой кашкой из растолченного в пыль мела, угля и каких-то камней. Я уже килограммов триста, пипец, красавчик из фильма ужасов, истекающий слизью. Холодно до ужаса, скорей бы сформировались голосовые связки. Околею и никто не узнает от чего помер…»
«…Лежу на животе, вчера перевернули, атас полный. Пока переворачивали, сорвали треть кожи, что старой, что новой. Теперь на этих местах можно изучать мышцы как на уроке анатомии в старших классах. Рассматриваю то, что раньше было руками, слава богу, разрешили крутить головой, длинная шея, как у страуса, позволяет посмотреть на спину. Концы пальцев набухли – формируются когти, намана, можно сказать, что с лапами основной процесс близится к завершению. Задница тоже перестала хрустеть, зато внутри раскаленная домна. Скоро смогу говорить. Яга осмотрела пасть и горло, говорит, что голосовые связки почти сформировались, а то я сам не знаю. Каждый день по сто раз через сэттаж смотрю. За последние дни сильно увеличилось в размере сердце и сдвинулось левее, с правой стороны, по-моему, образовывается еще одно, по легким пробиваются новые капилляры, и сами они как-то непонятно меняются. На груди, вдоль ребер, растут непонятные мышцы, нечто странное, пока не могу определить… Холод снаружи достал до печенок и раскаленная внутри домна не помогает. На спине режутся крылья, чувствую, как образовываются жилы и мышцы вдоль позвоночника и по бокам, вытягиваясь под передние лапы. Ужасно дергает лопатки передних лап, они смещаются назад, освобождая место под лопатки крыльев. На задних лапах меняются суставы крепления к тазу. Во мне уже килограммов четыреста, а может пятьсот. Яга волнуется, слишком быстро я набираю вес, сначала должны сформироваться органы, а у меня все идет в параллель. От человеческого лица не осталось и следа. Привет полуметровая драконья морда! Со страхом жду когда начнут резаться зубы… Руны изучили все, перешли к написанию слов. Моргаю и киваю, киваю и моргаю, скоро голова отвалится…»
«…Ура!!! Я заговорил, трещу без умолку. Судя по фэйсу Ягирры, она мечтает, чтобы я заткнулся и помолчал, но меня как прорвало, постоянно меняю модуляции голоса. Теперь я могу петь и фальцетом и басом, драконьи голосовые связки удивительно пластичны и состоят из нескольких ступеней, выдавая всю звуковую палитру от ультра- до инфразвука. Наконец Ягирра не выдерживает и я получаю порогам. Высказываю огромную просьбу об организации чего-нибудь согревающего, а то ощущать себя которую неделю замерзающим заживо не очень приятно. Яга хлопнула себя по лбу: «Как это я забыла об этом!» и, забравшись на Батю, потребовала отвезти ее в деревню. За три тысячи лет не мудрено о чем-нибудь забыть. Через два часа, теперь я точно чувствую и определяю время, слышу хлопки крыльев, прилетели. Так, не понял, Батя привез еще кого-то. Яга просит гостей обождать пару минут и, заскочив в пещеру, накидывает на меня «вуаль». Я теперь вижу магические заклинания или «плетения», как говорит Яга, иногда они похожи на кружева, иногда на странные геометрические конструкции. Яга крикнула, что можно входить, и в пещеру вошли два невысоких парня. У меня глюк, у парней светятся волосы, ля-ля, крыша, привет!..»
– Входите! – прокричала Хозяйка.
Гмар одернул куртку и подтолкнул Глира. Хоть и свой дракон, а страшновато идти в логово, это Хозяйке хорошо, она ничего не боится.
– Заходите уже, не съем, – пробасил дракон. Гмар вспомнил, как они летели на его спине, и у него задрожали колени. Горн-заступник, чтобы он еще раз, да ни за какую сталь. Ржавый гвоздь ему в бок – домой пешочком, ножками оно удобнее и не так высоко. Летает на нем Хозяйка, вот и пусть себе дальше летает, а он больше ни ногой – тресни наковальня.
– Вам, вашество, что надо? Стеночку поставить, али еще что? – решился Гмар и, потянув за собой брата, шагнул в темный зев пещеры.
Внутри оказалось не так страшно, как ему мнилось. Известковые сталагнаты, большой очаг с котлом. Пара магических светильников под сводом. Чурбаки вместо стульев, видно для Хозяйки, Карегару они ни к чему. У него каменная лежанка. Не дракон, а чисто кошка – вокруг себя покрутился и плюх, свернулся клубочком с два крытых фургона размером.
– Зачем стенку? Вот здесь надо выложить камин и дымоходы для теплого воздуха, а здесь поставить загородку из шкур. – Вынырнула из странной пелены эльфийка и показала, где и что должно стоять. – Не надо, – остановила она Глира, шагнувшего к пелене.
– Э-э, мне крепление нужно обозначить. – смутился Глир и не удержался от вопроса. – А что там?
– Молодой дракон. – Как, еще один дракон? Гмар посмотрел на эльфийку, Рау пояснила. – Раненый, охотники с него чешую сняли, не стоит вам на это смотреть. Для него и делается загородка.
Из-за пелены раздалось громкое покашливание и хрипы, Гмару стало жалко молодого дракончика, как так можно? С живого снимать чешую, это как кожу содрать…
– Делайте метки, но за пелену не заходите. – сказала Хозяйка и скрылась за серой стеной.
– Что встал, рулетку давай – дернул за рукав брата Гмар.
Глир очнулся и полез в карман за длинной, размеченной узелками веревкой. Сорока любопытная. Гмар показал брату кулак, предупреждая чтобы тот не вздумал нарушить запрет Хозяйки. Кулак показал, а самого-то тянет в сторону мутной стеночки.
Минут пятнадцать они ходили с рулеткой, прикидывали как лучше ставить занавески из шкур и провести каны от камина и как разместить сам камин, с дымоходом тоже придется мудрить. За пеленой Хозяйка о чем-то разговаривала с дракончиком, голос у него оказал приятный, бархатный, совсем не детский. Гмар вытащил из кармана кусок выделанной кожи и коротким графитовым карандашом сделал чертежик с указанием измеренных размеров.
– Готово. Кирпичи у нас есть, шкуры лучше не вешать, вонять будут. Мы сегодня девок посадим, они по рисунку сошьют занавеси из тройной дерюги, а камин за два дня сложим. – Гмар аккуратно скрутил шкурку с чертежом и сложил ее в маленькую тубу. – Пойдем мы…
– Хорошо, – вышла на свет Ягирра, – Карегар вас отвезет.
– Что вы! – испугался Гмар, которого совсем не прельщала такая перспектива. – Мы ножками, тут не далеко, косточки разомнем…
«…Не глюк, а я испугался.
– Гномы, у них всегда волосы светятся, – развеяла мои страхи Яга. Та девка, егерша, что продала меня, выходит, тоже гномка…
Признаюсь честно, коротышек я представлял другими. Надо было меньше сказок читать и фильмы смотреть. Высказал свои сомнения Яге, та минут десять за живот держалась от моего описания гномов. А что? Бородатые серванты полтора на полтора с секирами в руках нормальные гномы. Землю роют, металл куют, золото по схронам прячут. Поднимаю лапы – здесь я не прав, местные волшебники наковальни и молота отличаются от земных канонов, но почему у них светятся волосы? Отмазку – чтобы не заблудиться в темноте – не принимаю, объяснение Бати, что они другие, тоже не дает ясности. Париться не буду, разберусь потом…»
«… С утра поругался с Батей, тот назвал меня А’Рэем. Просил же не называть меня так. Гребаное имя – напоминает загон и клетку. Слово за слово, и понеслась душа по кочкам. Ягирра сняла передник и настучала обоим, теперь дуемся друг на друга, зря я так, наверно. Называть Андреем они меня не хотят, мотивируя тем, что нет такого имени у драконов, нет и не было в природе. Пятнадцать лет было, а теперь нет. Зваться Дюшей, как называли меня мама и Ирка, не хочу я сам. «Дюш» – на алате обозначает «лягушка». Лягушонок, Маугли! Неожиданно меня разобрал хохот от этого. Батя спросил причину смеха, перестал, значит, дуться. Я пояснил про сказку Киплинга. С письменностью мы закончили, не знаю только когда продолжим. Пошла трансформация глаз, истинным зрением буковок и рун не разглядеть, если только не делать магических рун, но Яга не хочет напрягаться. Вместо этого они на пару с Батей пристали, чтобы я им рассказал про Маугли. Сдался я к приходу вчерашних мастеров. Неожиданно для себя увлекся, Маугли сидел в памяти так отчетливо, что словно по книге читался. Гномы Гмар и Глир, Ягирра вчера сказала как их зовут, закончили сооружать загородку и, выложив основание камина, уселись на чурбаки и, разинув рты, слушали историю. Закончил я на бандарлогах, укравших Маугли. Пришло время кормежки. Бульончик и костная мука, бр-р-р, осточертело! Хочу мяса, свежего, с кровью, чтобы было еще теплым. Прямо навязчивая идея, закрываю глаза и вижу барашка, в которого впиваюсь зубами. С зубами у меня теперь полный порядок, походный набор вивисектора занял полагающееся ему место. Верхние и нижние пары клыков еще коротковаты, но это дело наживное. С сердцем я оказался прав, у меня их два. Яга сначала не верила… и потом долго не могла поверить. Раз десять подходила, слушала дробный перестук, смотрела истинным зрением. Батя поинтересовался, опасно это или нет, и успокоился. У меня сформировался, как это полегче сказать – мужской драконий причандал и все к нему полагающееся, чесалось энное место непередаваемо как. Сэттаж не помогал. Скажу только, что размещается он в специальной складке брюшной полости и наруже не болтается, там же и «колокольчики». Все время тянет почесать голову пальцами на ру… крыльях. Они отрасли буквально за одну ночь, перепонок еще нет, вместо них тонюсенькая розовая кожица с совсем прозрачными вставками, но я воспринимаю их как руки. Интересно поднимать их над спиной и раздвигать длиннющие пальцы. Если смотреть на крыло с позиции человеческой руки, то большой и указательные пальцы хватательные, маленькие и располагаются на середине крыла, остальная троица длиной по три метра, и именно между ними, рукой и верхним краем боковины спины растет перепонка. Складываются крылья на спине на манер зонтика, хлоп и складочка на горбу…»
«…Сегодня гномы заявились намного раньше, завезли на мулах кирпичи и специальную глину на раствор, с Гмарином приехала дочка. Дара, как представил он ее мне, пытаюсь заглянуть за пелену «вуали» и тут же получаю нагоняй от Ягирры…»
– Баба Яга, баба Яга! – Дара кинулась к Ягирре – А у вас правда есть маленький дракончик? А можно я буду с ним играть? А можно он расскажет сказку? Папа вчера вечером рассказывал сказку про Мугли, а дядя Глир с ним спорил, что совсем не так и что он все переврал. А правда, Мугли воспитали волки? А Шер-Хан сул или мроун? – со скоростью скорострельного пулемета затрещала девчонка, ее косичка переливалась янтарным пламенем и казалось сейчас загорится по-настоящему.
«Баба Яга?» – Андрей не смог удержать смех. С утра у него ничего не болело, не горело и не чесалось, настроение было отличным, и слова девочки вызвали сначала легкую улыбку, а потом его хватил хохотунчик.
Эльфийка, настойчиво так, потребовала объяснить причину смеха. Дара, прижимаясь к подолу Ягирры, показала в сторону «вуали» язык. Пришлось расколоться и рассказать про сказочную Бабу Ягу и дать некоторые описания.
– Баба Яга! Про тебя есть сказка? А можно дракончик ее расскажет? – тут же завелась Дара. – Ни про кого нет сказок, а про тебя есть!
Андрея опять разобрал глупый, совсем не к месту, смех.
Баба Яга глянула в сторону постукивающих мастерками гномов, делающих вид, что их здесь нет и никогда не было, а вместо них перекладывают кирпичи прозрачные привидения. Повернулась к «вуали», и добрый дракончик понял, что получит вечером по рогам и рушником по сусалам. За тупую смехочину – получай, дружок, в бочину. Карегар притворился спящим, стоило Яге отвести от него взгляд, как один глаз дракона открылся и задорно подмигнул Андрею.
– Можно. Но сначала дракончик закончит сказку про Маугли, – разрешила эльфийка и еще раз посмотрела на дракончика. Еще один вяк с его стороны и по сусалам бить не будут, сразу проведут купирование хвоста. Андрей подтянул хвост под себя – он ему стал дорог как память. Взгляды дракона и Ягирры он видел как лучики фонариков, у дракона красный и искрящийся весельем, во взгляде эльфийки веселья было меньше…
Гномы тоже хотели узнать историю Маугли, Гмар набрался храбрости и попросил не рассказывать без них. Работали мастера как заведенные, и постукивание мастерков не прекращалось ни на минуту. Дара помогала Бабе Яге варить похлебку для «раненого» и толкла в ступках мел и уголь. Карегар упорно делал вид, что спит, ему рушник не грозил, но день такой длинный…
Закончив работу по устройству камина, гномы сбегали на ручей, отмылись и, степенно войдя в пещеру, расселись на чурбаках.
Андрей начал рассказ, в этот раз он изображал всех действующих персонажей в лицах, старательно имитируя голоса мультипликационных героев. Дара подпрыгивала на месте и бегала с рук на руки между Гмаром и Глиром. Гномы шикали и ерзали на месте, переживая за Маугли. Взгляд Ягирры потеплел, в нем больше не было холодной сини гнева и обиды. Карегар протяжно выдохнул, когда история завершилась уходом к людям.
– Есть еще сказки? – просительно протянул дракон, гномы и эльфийка поддержали его блеском глаз.
– Есть, – ответил Андрей, – но расскажу я новую сказку завтра.
– Почему? Хочу сегодня! – начала капризничать Дара.
– Потому что дяде дракону плохо и он ничего рассказать не сможет. – Андрея кинуло в холод, перед глазами плавали мушки.
Гномы быстро собрались, поблагодарили за интересную историю и, пообещав проверить утром работу камина, уехали.
– Почему меня так морозит? – спросил Андрей Ягирру.
– Потому, что в утробе матери температура выше, чем на открытом воздухе! – ответила Ягирра, размешивая здоровенным половником в котле ужин Андрея. – Завтра растопим камин, оградим твой угол занавесью и будет теплее.
Сказка про Маугли вызвала ажиотаж среди деревенских. В мире, где нет ни радио, ни телевидения с кинотеатрами, новая история прошла на ура и приравнивалась к кинопремьере крутого блокбастера.
Как-то так само собой получилось, что у пещеры стал собираться деревенский люд на проем… э-э, прослушивание различных баек. В лишенном Голливуда и литературного фэнтези мире Андрей обладал эксклюзивом на десятки интересных историй. Варить ему похлебку Ягирра перестала, сердобольные деревенские бабы приносили с собой горы различной снеди для «бедного и несчастного» дракончика. На все запреты эльфийки они плевали с высокой колокольни и прокрадывались к Карегару, суя ему узелки с пирожками, печеностями и прочими домашними деликатесами. Добрая душа, облаченная в черную чешую, втихую передавала презенты за мутную стеночку. Андрей трескал все подряд. «Лопаешь так, что крылья машут!» – шутил Батя. Андрей облизывался и на ушко намекал на парное мясо. Карегар виновато косился на Ягу – «мама» строго-настрого запретила трогать варенье. «Какой же ты гадкий!» – хотелось сказать Андрею и, включив пропеллер, слетать на охоту. Ягу беспокоил быстро набираемый вес подопечного. Сам себя подопечный оценивал в тонну с гаком, распирало его как на дрожжах. Страшный зуд внутри прекратился, кожа перестала лопаться и покрылась рубцами, перепонки на крыльях начали грубеть, за исключением прозрачных стрекозиных вставок, покрывшихся шершавыми насечками. Глаза еще закрывала темная повязка, но Андрей великолепно справлялся и без них. Вынужденная слепота настолько развила истинное зрение, что он уже совершенно не видел разницы, чем смотреть.
– Ти-х-хо, – раздалось у входа. – Гмар, если ты еще будешь хохотать, я тебе знаешь что…?
Над мелким гномом навис Дюк-кожемяка и показал тому заросший рыжим волосом, громадный кулак. Гном, несмотря на свой невысокий рост и субтильное телосложение, обладал силой не меньшей, чем Дюк, но последний давил своим авторитетом и богатырскими габаритами.
– Ай!.. – Кому-то наступили на ногу, послышалась приглушенная ругань.
Народ собирался на вечерний «киносеанс». Для удобства «зрителей» гномы сколотили несколько скамеек, потом еще, потом еще… У входа в пещеру собирались все свободные от работы и домашних дел жители ближайшей деревни, приходили мужики и бабы с хуторов, сарафанное «радио» разнесло новости быстрее телеграфных агентств. Новые мифы и сказки были необычны и увлекательны, полны приключений и опасностей, заставляя иногда замирать в страхе и радоваться победой героев, успешно вывернувшихся из страшных передряг. Каждый день была новая история, и интерес людей не ослабевал. Андрей подозревал, что лет через триста, альманахи сказок народов Иланты будут состоять из десятков версий, рассказанных им книг и фильмов. Сегодня в «синема» крутили «Кровь и честь» Саймона Грина.
Андрей закинул в пасть последнюю порцию пирожков с заячьей требухой и выглянул за «вуаль». Яга колдовала у входа и ставила новую «тонировку». Отличительной особенностью «вуали» являлась ее односторонняя прозрачность. На скамейках буквально яблоку негде было упасть, слушатели ерзали, толкались локтями и перешептывались, обсуждая бессмертного «Хоббит, или Туда и обратно» Джона Толкиена, рассказанного вчера.
Андрей подковылял ко второй «вуали» и лег на землю, Батя накрыл его сшитой из нескольких одеял попоной. Ходить, проигнорировав запрет Яги, он начал сразу, как сформировались все суставы и кости таза и лап, пока прогулки ограничивались пещерой, но этого хватало, чтобы уработаться по полной. Набрав в грудь воздуха, он начал повествование. С первыми звуками его голоса в «зале» установилось молчание, только Дюк протянул к Гмару кулак и покачал им перед носом гнома, напоминая про молчание.
Сказочный мир наполнился красками и звуками, ожили герои. Когда-то знаменитый, а теперь забытый зрителями актер Джордан, прозябающий случайными заработками, получил предложение сыграть роль принца Виктора, среднего сына умершего короля Редгартского королевства. Привыкший считать, что принцы являются образцом для подражания, он окунулся в омерзительный водоворот дворцовых интриг и теперь, как мог, боролся за свое выживание. Принцы оказались чудовищами, которые ничуть не лучше мерзких потусторонних созданий, атакующих замок.
В самые опасные моменты Андрей добавлял в голос инфразвуковых колебаний, слушателей пробирала дрожь, бабы бледнели и вскрикивали. Джордан бился с нереальным, кругом было предательство и рекой лилась кровь невинных жертв.
Свободно модулируя голос, Андрей вел рассказ в лицах, он как мог передавал характеры героев. Не удивительно, что уже в самом начале повествования все симпатии были на стороне Джордана и благородного рыцаря Гэвэйна. Но вот враги люди повержены и перед актером дверь в тронный зал, в котором открыл врата в нереальный мир его посланец – Монах. От утробного низкого хохота Андрея, изобразившего хохот Монаха, пара баб грохнулась в обморок, мужики побледнели, волосы у гномов едва мерцали. Страху он нагнал капитально… Но главные герои, не дав страху захватить разум, вступили в битву с богомерзкими тварями и победили. Джордан стал королем! Что началось после этого в «зрительном зале» – трудно поддается описанию. Люди и гномы кричали и кидали вверх шапки, можно было подумать, что это они порубили тварей в капусту…
– Можно завтра что-нибудь не такое страшное, – попросил Гмар, составлявший лавки после того, как разошлись слушатели. – Я теперь каждой тени бояться буду, вдруг какая нереальная тварь выскочит и за зад цапнет. Молотом да по наковальне, засоси меня в меха…
Андрей лежал в пещере один, весело потрескивали дрова в камине, наполняя его угол теплом и домашним уютом. Карегар пять минут назад повез Ягирру на дальний хутор. Начались роды у жены Рума-хассана[12]. Забравшись на шею Бати и крепко прижимая к себе сына хассана – мальчонку семи лет, час бежавшего через лес за травницей, Ягирра улетела.
Андрей давно, до чеса в кончике хвоста, хотел провести один магический эксперимент, но наличие эльфийки и постоянный контроль с ее стороны эти планы срывали. Качая ману из магических источников, он заметил, что за тонкой границей, за которой находится его магическое пропитание, ощущается еще одна, но толще и прочнее предыдущей. Попытки проникнуть за нее ни к чему не приводили, но начинание не бросалось. За последней гранью мерцал и лениво вздымал волны целый океан энергии, соблазн «привязаться» к источнику был очень велик.
Привычно провалившись в транс, Андрей преодолел границу, ведущую к мане. Не обращая внимания на плескавшуюся вокруг энергию, он приблизился к ограждающему «океан» барьеру. Проникнуть через него, ударив «в лоб», не вышло. Барьер выгнулся словно резиновый и вернулся на место, магической отдачей нарушителя границы вышвырнуло из транса. Андрей помотал головой, в ушах шумело, из ноздрей капала кровь. Хороший намек на адекватный ответ в случае силовой попытки проникновения к «запретному плоду», но халява манила как виноград лисицу из басни.
Что делать? Пока есть один, не требующий доказательств (доказательства шумели в голове и темными каплями разбивались о каменный пол) вывод – силой проблемы не решить. Тут требовалась другая стратегия: тонкий, взвешенный подход, гибкие действия, нужно научиться магически гнуться как барьер, стать им. Андрей зацепился за последнюю мысль – стать как барьер. Кто долго сражается с драконом, сам превращается в дракона, как говорят китайцы. А если попробовать приблизиться к границе и не пробивать барьер, а? Слиться с ним и пройти на «ту» сторону?
Интуитивно Андрей чувствовал, что он на верном пути. Нырок в сэттаж, проверка энергетических каналов организма и оценка резервов. Нормально, энергии должно хватить. Теперь успокоить дыхание, сконцентрироваться на своих чувствах. Короткое падение в себя и привычный вход в мир маны, она пригодится, но не сейчас, чуть позже. Представить себя барьером, почувствовать его структуру. Сознание растеклось по безграничной пленке, ограждающей мир от энергетического «нечто». Он как пленка, он мягок и гибок, они одно целое со ставшим как густой студень барьером. Не надо бить, лучше спокойно погрузиться в желеобразную субстанцию, дать себе время раствориться в ней, мысленно встать у изнанки поля и почувствовать дыхание энергии на «той» стороне. Да, вот так, не спеша и осторожно сформировать мостик из сознания между энергетическими, разделенными не таким уж страшным ограждением, мирами, представить свое «Я» кончиком острой иглы и проколоть неподатливую пленку, вдруг лопнувшую как воздушный шар.
Мощный поток энергии, в десятки, сотни и тысячи раз превосходящий жидкие струйки маны, захлестнул Андрея. Он оказался на месте бредущего по безводной пустыне путника, мечтающего о капле воды, которого неведомой силой из раскаленного пекла закинуло на середину океана. Пей! Что же ты не пьешь? Путник уже не хочет воды, он не чувствует под ногами дна, начинает барахтаться и мечтает оказаться ногами на твердой земле. Любопытная сойка, попавшая в силки своей любознательности – беспомощно барахтающийся среди бескрайнего океана Андрей, как путник, мечтал оказаться на твердой земле.
Он пробил дыру в барьере и нырнул в океан энергии, но и тот не остался в долгу, хлынув через выстроенный «мостик» бушующим потоком, сметая все преграды на своем пути. Все естество Андрея задергалось под прессом неограниченной потусторонней мощи, каналы в организме не справлялись с нагрузкой. Он сам стал одним большим каналом, и через него в мир текли гигантские потоки энергии, выдавливаемые из «океана». Хранилища резервов заполнились под завязку, заемная, сырая мана растеклась по всему телу. Непонятная сила завладела им и закружила в безумном хороводе, мелькали разноцветные блики и полосы.
Еще немного – и он сгорит без остатка, а пепел навсегда сольется с миром безграничного океана энергии. Не-ет! Он рванулся назад, разрушая мост и возводя в сознании нерушимую плотину. Кружившаяся с ним в хороводе, давившая невероятным могуществом и возникшая ниоткуда сила мощным ударом вышвырнула его за грань. Все кончилось.
«Больше ни ногой, ни хвостом, ни кончиком самого маленького коготка… Экспериментатор хренов, источника помощней ему захотелось! Ну и как ощущения? Узнал как чувствует себя предохранитель при коротком замыкании?» – Андрей вынырнул из транса и с наслаждением вдохнул полной грудью прохладного воздуха. Его всего трясло. Давно он не хапал адреналина полной пастью. Жив… Наверное так же себя чувствует жук под подошвой накрывшего его башмака, когда такой крепкий и надежный прежде панцирь не выдерживает тяжести и лопается, рассыпаясь вместе с внутренностями по твердой земле.
Со стороны казалось, что небольшой дракон лежит на боку и мирно спит. В такт размеренному дыханию подрагивали крылья и дрожал кончик хвоста. Андрей отходил от последствий своего эксперимента, чуть не поставившего крест над глупой крылатой тварью. Вопреки ожиданиям он чувствовал себя вполне сносно: нигде ничего не болело, энергоканалы организма светились ровным светом и ничем не напоминали оплавленной проводки, внутренние магические резервы до краев были заполнены маной, радовало глаз замысловатое свечение чешуи. Не может быть! Не доверяя сэттаж, Андрей ощупал правой лапой грудь и бок, везде натыкаясь на прочную чешую, которой у него не было еще два часа назад. А если… он сорвал с морды темную повязку и открыл глаза. Да!!! Он видит!!!
Ярко светило солнце, золотыми лучами заглядывая в пещеру и дробясь на блики от прикосновений к полированным бокам поддерживающих свод сталагнатов. Внутренние часы показывали полдень. Карегар и Ягирра задерживались, видимо, роды у жены заводчика хаосов Рума-огрызка, прозванного так за отсутствующую половинку правого уха, были тяжелыми. Камин прогорел, но холод совершенно не ощущался. Андрей поймал кончиком носа теплый солнечный лучик и, следуя за ним как за проводником, вышел из пещеры.
Как хорошо! Приятный прохладный (!) ветерок шевелил нежный пушок крыльев и освежал разгоряченное тело. С высоты скального выступа открывался завораживающий вид на теряющуюся в голубоватой дымке и окруженную белошапочными горами долину. С левой стороны от входа в пещеру весело журчал ручей с кристально чистой и, до зубовного скрежета, холодной водой. Ручей брал свое начало у подножия горного ледника и, причудливо извиваясь по пологому склону, устремлялся вниз. У входа в пещеру горный склон отвесно обрывался, и ручей, играя сотнями радуг, низвергался со стометровой высоты. Водяная морось оседала на отвесных стенах склона и напоминала о себе перезвоном срывающихся с камней капель. Ручей впадал в широкое озеро, начинавшееся в паре сотен метров от уступа и скрывавшееся в пелене испарений. Один раз в туманной дымке мелькнула и пропала, как привидение с рассветом, маленькая рыбацкая лодка. За ручьем, словно солдаты в строю, теснились корабельные сосны.
С правой стороны к широкой площадке поднималась удобная утоптанная тропа, выглядевшая словно раскатанная ковровая дорожка от пещеры до векового соснового бора, где она терялась в тени развесистых сосновых лап. Темно-зеленые вершины сосен тянулись на тройку километров, постепенно истаивая и уступая место ровным квадратам и прямоугольникам возделанных полей, за которыми виднелись островерхие крыши деревенских домов.
– Красота-то какая! Лепота-а! – сказал молодой дракончик и, шумно втянув ноздрями воздух, распахнул в ширь крылья и приподнялся на задних лапах. Темный камень осветился тысячами цветных бликов, отразившихся от чешуи, в центре крыльев полыхнули маленькие радуги. Дракончик развернул голову на сто восемьдесят градусов и уставился на свою спину. Солнечные лучи играли на насечках чешуи и прозрачных вставках перепонок, как на граненом хрустале, то там то тут вспыхивая яркими цветными вспышками.
Андрей, причудливо изгибая шею, осматривал нового себя. Что ни говори – снаружи он выглядел иначе, чем показывал сэттаж и истинное зрение.
Красавчик, он выпятил грудь, над спиной горбом приподнялись сложенные крылья. Теперь надо не загордиться и не превратиться в самовлюбленного Нарцисса. Ему нравился новый облик. Основной цвет чешуи был золотой, гармоничным растительным орнаментом или замысловатой цветной татуировкой по всему телу шел рисунок из синей, зеленой и черной чешуи. Рисунок был весь в завитушках, цвета чередовались между собой. На грудь, покрытую крупной ромбической чешуей, с правой и левой стороны, симметрично выходили две черных полоски. На шее были маленькие гребни, исчезающие к спине и вновь появляющиеся в районе крестца, где один ряд раздваивался и сдвоенным строем переходил на хвост. Сейчас бы зеркало, на худой конец – стекло. Морда требовала детального осмотра в фас и профиль. Разглядывать на земле тень головы? Андрей посмотрел вниз. Озеро! Чем не зеркало? Смешно подпрыгивая от нетерпения, он побежал по утоптанной тропе вниз.
До озера ему дойти было не суждено, чуткий слух дракона уловил испуганное блеяние овец. Над головой пролетел крупный, размером с овчарку, грифончик и, развернувшись вокруг кончика крыла, ринулся за невысокий каменный гребень с правой стороны от Андрея. Из-за нагромождения камней и валунов долетел клекот охотящегося летуна, отборная ругань, произнесенная звонким мальчишечьим голосом, и истеричное блеяние перепуганных овец. Мясо… сочный барашек, что может быть лучше? Громко заурчало в желудке.
Данат схватил с земли камень и запустил им в поганую тварь. Грифон увернулся и продолжил наворачивать круги над перепуганной отарой. Вот ведь фургово отродье! Ты гляди, опять сложил крылья и спикировал вниз, перепуганные овцы бросились врассыпную. Громко хлопая крыльями грифон гнал несколько овец к оврагу с отвесными стенами, что начинался ниже по склону и спускался к бору параллельно с тропой, ведущей к пещере дракона.
Полосатые «крылатые волки» были очень смышлеными тварями, сидя на скалах или прячась в листве деревьев, они высматривали добычу и, стоило зазеваться какой-нибудь курице или отбиться от отары ягненку, как в воздухе раздавалось громкое хлопанье крыльев и хозяева недосчитывались животинки, но всех их переплюнул «куцехвостый». Он появился в долине полгода назад и сразу заявил о себе. Этот наглый, без трех перьев в веере хвоста, «волчара» не только постоянно крал маленьких ягнят, летая над самыми головами овец, он загонял самых трусливых и неосторожных в глубокие овраги и на скальные осыпи, где они ломали ноги или разбивались, падая с обрывов и становясь его добычей.
«Куцехвостый», как его прозвали мальчишки пастухи, никогда не охотился на одном и том же месте, его седмицами не видели на пастбищах и возле деревни. После каждой удачной охоты он по нескольку дней прятался в горах подальше от людского гнева. Все попытки поймать и убить изворотливую тварь оканчивались пшиком, но стоило людям потерять бдительность и расслабиться, грифон тут же напоминал о себе, напав в самом неожиданном месте.
Данат чуть не плакал, «волчара» загнал одного барана и овцу в овраг, откуда доносилось жалобное блеянье, и совсем не думал останавливаться на достигнутом. Камней крылатый разбойник не боялся, только издевательски клекотал над безуспешными попытками мальчишки сбить полупернатого волка. Пастушонок наклонился за очередным камнем и замер пораженный…
На валуны взобрался золотистый дракончик, взмахнул правой передней лапой, и грифон, кувыркаясь, упал на землю. В отличие от Даната, добровольный помощник не промахнулся, здоровенный булыжник попал «куцехвостому» точно в голову.
– Долетался. – Голос у дракончика был бархатистый, приятный. – Так и будешь кочергой стоять? – обратился он к Данату.
– А? – мальчишка забыл про овец, грифона и во все глаза пялился на новое действующее лицо. Вопрос дракончика вогнал его еще в больший ступор.
– Драконов, что ли, ни разу не видел? – пастушонок замотал головой, и было непонятно, то ли видел он драконов, то ли нет. – Тогда ладно. Разрешаю – смотри. За погляд денег не беру!
Данат чуть не поперхнулся.
Из оврага опять донеслось жалобное блеянье. Дракончик припал к земле и развернулся к овцам, желтые вертикальные зрачки в синих глазах сузились до тоненьких полосок, громко щелкнули зубастые челюсти. Мальчишка похолодел, упасите Близнецы – сейчас кинется. Дернул же его Тарг погнать отару по этому склону! Ведь знал, что Хозяин может пролететь в любой момент. Почувствовав запах крупного хищника, овцы бросились в сторону деревни, но золотистый сумел удержать себя в лапах, только хвост несколько раз дернулся из стороны в сторону, он с видимой неохотой отвернулся от улепетывающих кусков парного мяса и посмотрел на Даната. У мальчишки отлегло от сердца, доказывать отцу про сожранных драконом бяшек было бесполезно, Хозяин, Карегар, стада не трогал и предпочитал охотиться в горах, а молодой «сказочник» вроде как болеет. Пастушок уже догадался, кто его «помощник».
На больного «сказочник» походил мало, если быть честным – совсем не походил. Деревенские много спорили между собой, какой он, и приставали к Глиру и Гмару с просьбами поведать тайну, но «светляки» отбрехивались тем, что Яга закрывала раненого «вуалью» и они слышали только голос. К Даре, бывавшей в пещере Хозяина, было на хромой козе не подъехать, она ходила важная и надутая, делала большие глаза и рассказывала разные небылицы. Люди и гномы, ходившие по вечерам слушать сказки, тоже ничего не видели, Ягирра подвешивала пелену «вуали» перед входом в пещеру, и любопытные оставались с носом. Старый дракон брал узелки с разносолами, но жестко пресекал любые попытки баб сунуть нос куда не надо. Данат порадовался про себя, он первый деревенский, кто увидел «сказочника» – теперь можно будет утереть нос Даре. А дракончик хорош…
– Тук-тук, ты меня слышишь? – перед носом пастушка нарисовалась драконья морда.
– Да? – очнулся засмотревшийся на полыхающую всеми цветами радуги чешую Данат.
– Я предлагаю обмен, – сказал дракончик и облизнулся. От вида острых, загнутых назад треугольных зубов, украшавших рот «сказочника», мальчишку пробрала холодная дрожь. Радужное очарование хрустальных бликов разбилось об устрашающий частокол в пасти.
– Какой? – через силу выдавил из себя пастушок.
– Барашка из оврага на грифона. Можешь всем говорить, что это ты его сбил камнем, я эту тварь и в глаза не видел, на том и стоять буду!
Данат смотрел на дракона, держащего в лапе мертвого «куцехвостого», и прикидывал разные варианты. Страх прошел, но неприятный холодок продолжал носиться меж лопаток, золотистый предлагал дело… Можно перед отцом оправдаться, шмакодявке Даре нос утереть и… все пацаны сдохнут от зависти! Как же, «куцехвостого» убил и «сказочника» увидел!
– Согласен! – ответил мальчишка и хлопнул по подставленной лапе.
Как ни старался Андрей унять дрожь, предательский кончик хвоста продолжал выписывать кренделя. Отдав пастушку мертвого грифона, он сломал на ближайшем дереве длинную ветку и спустился к оврагу. Баран и овца были здесь. Двойная порция, но уговор… Обреченные животные, переломавшие ноги, почувствовав дракона, верещали как заведенные. От их криков у него только еще больше разыгрался аппетит.
Роняя на землю тягучую слюну, Андрей свесился вниз и ударил барана толстым концом длинной самодельной дубинки по голове. Оглушив свою добычу, он осторожно подцепил ее веткой и, прижимая безвольное тело барашка к отвесной стенке оврага, вытащил его наружу. Тем же макаром была извлечена и отдана мальчишке овца.
– Спасибо!
Пастушок, во все глаза пялившийся на него, промычал в ответ что-то нечленораздельное. Баран в пасти дракона произвел на него неизгладимое впечатление.
Осторожно неся в зубах свой обед, Андрей перебрался через валуны и затрусил к пещере, из последних сил борясь с искушением разорвать нежную плоть на месте. Кончик хвоста и крылья дергались, живя своей жизнью. Быстрей, быстрей… Неожиданно заблеяло очнувшееся животное, он плотнее сжал челюсти, придушив не к месту зашевелившуюся скотинку. Зубы прорезали кожу, и пасть наполнилась теплой кровью. Хрустнули перекушенные кости. О-о! Хвост выбивал по земле замысловатую дробь.
Где-то далеко на заднем плане Андрей-человек, мысленно, осуждающе качал головой, не одобряя такое поведение и жажду свежей крови, но не вмешивался, прекрасно понимая, что с ним творится. Разумный крылатый хищник, в которого он превратился стараниями Яги и Бати, не будет есть одну травку и кашку, специфический набор зубов заточен под другое меню. Навязчивая идея отведать парного мясца, безостановочно владеющая его умом вторую неделю, наконец получила свое воплощение. Содрав с барана шкуру острейшими когтями и избавившись от потрохов, он, с наслаждением, оторвал заднюю ногу и откусил от нее приличный кусок. Вкуснее мороженого! Под утробное рычание была съедена половина барана. Если бы он мог видеть себя со стороны, то поразился бы лихорадочному блеску в глазах и широким взмахам хвоста. Отобрать у него добычу решился бы только безумец, появись сейчас Батя, досталось бы ему. Накаркал…
Андрей увидел в небе быстро приближающегося дракона и, схватив зубами недоеденную баранью тушку, юркнул под защиту сводов ставшей такой родной пещеры. Хлопки крыльев и цокот когтей по камню, приземлился.
– Не ходи, – услышал он басовитый голос Бати, обращенный к Яге. – Пусть доест. Первая кровь… Не надо…
– Где он барана взял? Он что себе позволяет? Куда он с рубцами ходил? Вот я ему задам! – возмущалась эльфийка под громкий хруст костей внутри. В пещеру она не входила.
Карегар посмеивался.
– Я видел больше тебя. Поверь, ты удивишься, – сказал он Яге и сгреб потроха и баранью шкуру. – Выкину грифонам. Выходи уже, хватит облизываться, – крикнул он Андрею, перемолотившему последний кусок.
Виновато опустив голову к самой земле и облизывая окровавленную морду, Андрей вышел из пещеры. Набравшая в грудь воздуха Яга так и не разразилась приготовленной для разноса тирадой. С-с-с-с, выпустил воздух и высунул кончик языка Батя:
– Чтоб мне на месте провалиться! – нарушил он затянувшееся молчание.
Яга подошла к Андрею и провела рукой по чешуйкам на его боку, в глазах эльфийки стояли слезы.
– Расправь крылья, – попросила она и нежно коснулась кончиками пальцев блестящих стрекозиных вставок, ее теплая ладошка скользила по цветной чешуе завитков. Яга обняла еще тонкую, по сравнению с Батиной, шею и долго любовалась цветными бликами на освещенной солнцем спине застывшего каменным изваянием дракончика. Карегар молчаливой горой лежал на краю площадки, его распирала родительская гордость.
Эльфийка отошла от Андрея на несколько шагов и, заглянув в его синие, с желтыми вертикальными зрачками, глаза, сказала: – Я придумала тебе имя…
«…Как все болит… Никогда не думал, что став драконом, буду уставать как лошадь. Загнанную лошадь забивают, а загнанного дракона загоняют еще больше. Батя взялся за меня всерьез, курс «молодого дракона», после которого я должен стать полноправным летуном, вероятнее всего загонит меня на погребальный костер, и я взлечу ввысь легким облачком дыма, а не своими крыльями. Яга целиком и полностью поддерживает начинания названого папочки на изведение со света одного хрустального дракона:
«Керр, ты стал драконом практически взрослым человеком, и твое новое тело стремится догнать по возрасту разум, поэтому…»
Поэтому заткнись и не ной, иначе я вломлю тебе под хвост раскаленным файерболом или припечатаю чем-нибудь особенно неприятным. Бегом, бегом, Керр, шевели лапами.
Читать бесплатно другие книги:
