Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник) Асадов Эдуард
© Асадов Э.А., наследник, 2021
© Быков Д.Л., статья, 2021
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
Стихотворения
«Я так хочу стихи свои писать…»
- Я так хочу стихи свои писать,
- Чтоб каждой строчкой двигать жизнь вперед.
- Такая песня будет побеждать,
- Такую песню примет мой народ!
- Пускай трудна порою крутизна,
- Но там, где люди солнце обретут,
- Быть может, песню и мою споют,
- И в чьем-то сердце задрожит струна.
- Я так хочу стихи свои писать,
- Чтоб, взяв их в новый, незнакомый век,
- Читатель мог уверенно сказать:
- «Недаром прожил в мире человек!»
- И там, у завершенья крутизны,
- Сквозь яркий день и сквозь ночную тьму
- Вплетая голос в гул моей страны,
- Я так скажу потомку своему:
- «Ты слышишь этот песенный прибой,
- Ты видишь счастьем залитую ширь—
- Храни же свято этот светлый мир,
- Что добыт был великою ценой!»
- Я так хочу стихи свои писать,
- Чтоб этот миг приблизить хоть на час.
- Они прекрасны, замыслы, у нас!
- И наши песни будут побеждать!
Армянская песня
- Бодро иду я дорогой своей,
- В сердце моем ни тоски, ни тревоги.
- Девушка чистая, словно ручей,
- Мне пожелала счастливой дороги.
- Мы повстречались на самой горе,
- Сакля стоит у фруктового сада.
- Сладки и сочны плоды в сентябре,
- Гнется под гроздью лоза винограда.
- Девушка имени мне не сказала,
- Взгляд ее синим лучом пробежал.
- Счастья и друга в пути пожелала,
- Смех ее в сердце моем задрожал.
- Снова пошел я дорогой своей,
- Нет на душе ни тоски, ни тревоги.
- Девушка звонкая, словно ручей,
- Мне пожелала счастливой дороги.
- Только вдруг что-то случилось в пути:
- Руки вдоль тела повисли без силы,
- Стало мне жарко и трудно идти,
- Путь показался далеким, унылым…
- Нежно защелкал в кустах соловей,
- Солнце спускалось, в горах пламенея,
- Только у девушки голос нежней,
- Только у девушки губы краснее.
- Что же вы, сильные, крепкие ноги?!
- Надо шагать нам дорогой своей:
- Девушка быстрая, словно ручей,
- Нам пожелала счастливой дороги.
- Я постоял и обратно пошел.
- Сердце тревога неясная гложет.
- Что потерял я и что я нашел?
- Кто мне ответить на это поможет?
- Я воротник распахнул на груди,
- Душный, хмельной надвигается вечер.
- Белая сакля стоит впереди,
- Кто-то спускается быстро навстречу…
- Люди, прислушайтесь к песне моей —
- Лучше остаться сидеть на пороге,
- Если вам скажет «счастливой дороги»
- Девушка нежная, словно ручей!
«Люблю я с откоса весенней порой…»
- Люблю я с откоса весенней порой,
- Раздевшись, в студеную воду нырнуть,
- Обдаст тебя сразу огонь ледяной,
- От холода трудно сначала вздохнуть.
- Потом ты плывешь, рассекая руками
- Воды и зари многоцветное пламя,
- Но так проберет леденящий поток,
- Что пробкой летишь на прибрежный песок.
- Мне холод такой не мешает ничуть,
- Он бодрость и радость вливает мне в грудь,
- Он утренней песнею в сердце звенит,
- Он сил прибавляет, он кровь горячит.
- Люблю я ядреный январский мороз
- С холодным сверканьем синеющих льдов,
- С лыжней, по которой летишь под откос,
- Обрывками песен пугая клестов.
- Что холод и что мне лихая зима,
- Коль можно хрустальную свежесть вдохнуть?
- Не кровь в моих жилах, а юность сама,
- Рассвет загорелся, скорее же в путь!
- Но все же мороз и меня леденит,
- Едва лишь свидания час настает,
- Глаза твои – лед, и душа твоя – лед,
- И каждая фраза, как льдинка, звенит.
- Зачем же тогда я про нежность пою?
- Затем, чтоб помочь пробудиться весне,
- Разбить скорлупу ледяную твою,
- Согреться, а нет, так сгореть на огне.
- Когда б я не верил всем сердцем в твой пыл,
- Чудачка, неужто б тебя я любил?!
- Сказал и почувствовал: кажется, лгу.
- Пусть лед! Все равно разлюбить не смогу!
В тайге
- В светлом инее березы.
- Злы в Сибири холода!
- Речка скрылась от мороза
- Под тяжелый панцирь льда.
- Кедры в белых рукавицах
- Молчаливо-высоки…
- Жадно нюхает лисица
- Деревенские дымки.
- На сугробах птичий росчерк,
- Ель припудрена снежком,
- Дятел, греясь, как извозчик,
- О крыло стучит крылом.
- Завалил берлогу свежий
- Снег. Мороз трещит окрест…
- Спит в своей дохе медвежьей
- Сам «хозяин» здешних мест.
- Только белка-непоседа,
- Глаз ореховый кося,
- Мчит по веткам, для обеда
- Шишку крепкую неся.
- Ближний куст ударил громом…
- Оборвав свой быстрый бег,
- Белка светло-серым комом
- Полетела в рыхлый снег.
- Эхо в троекратной силе
- Гулко ахнуло вокруг.
- Кедры, вздрогнув, уронили
- Рукавицы с длинных рук.
- Человек скользит на лыжах,
- Ручейками след бежит.
- Средь лисиц пунцово-рыжих
- Белка серая лежит.
- Сумрак в лес ползет сторожко,
- И на веточках осин
- Льда стеклянные сережки
- Загорелись под рубин.
- Вновь от гула встрепенулся
- Лес на целую версту,
- Только лучше бы вернулся
- Или просто промахнулся
- Парень в эту красоту!
Белинский
Завидуем внукам и правнукам нашим.
В. Белинский
- Мокрыми пальцами дождь барабанит по крыше,
- Сумрак из комнаты свет вытесняет в окно,
- Ветер озябшие ветки деревьев колышет,
- В домике холодно, сыро, пустынно, темно…
- Восемь шагов от окошка до ручки дивана,
- Блеск лихорадочный из-под опущенных век…
- Ходит по комнате, кутаясь в плед беспрестанно,
- Нервной походкою бледный худой человек.
- Черные души, тупые жестокие люди
- Русь обирают, свободу зажали в тиски,
- Грабят и молятся, мучают, властвуют, судят,
- Пряча наживу под рясы, в ларцы, в кошельки.
- Да, он обязан бичующим гневом излиться.
- Да, он обязан, он верит в Россию, в народ!
- Мысли, надежды… Кто рядом с ним? С кем
- поделиться?
- Маша… жена? Не поймет, ничего не поймет!
- Надо работать, а сил остается немного,
- Недуг сжимает своею костлявой рукой,
- Злая нужда постоянно стоит у порога,
- Просит долги и стучит деревянной клюкой.
- Стекла заныли – промчалась лихая пролетка…
- Вновь подошло… Точно заживо падаешь в гроб:
- Кашель мучительный. Жуткая мерзость – чахотка,
- Кровь на платке и в холодной испарине лоб…
- Только неправда, не сдался он горю и бедам!
- Вот он поднялся и, сунув платок свой в карман,
- Резким движением вместе со скомканным пледом
- Бросил усталость на ситцем обитый диван.
- Вот он склонился и что-то торопится, пишет…
- Свечка колеблется, ночь застилает окно…
- Мокрыми пальцами дождь барабанит по крыше,
- В домике холодно, сыро, пустынно, темно.
- Нет больше ночи, нет времени, нет расстоянья,
- В синих глазах его жаркий огонь отражен,
- Вот он сидит, позабывши про боль и страданья,
- Правый и гневный «неистовый Виссарион».
- Видит он Родину в дальнем, немеркнущем свете, —
- Нет, не бесправной, не темной, не рабской – иной.
- Видит он Родину ту, что, пройдя сквозь столетье,
- Знамя свободы победно взвила над собой!
Летний поход
- Ветер поет и звенит над рекой,
- Возле обрыва трещит камышами,
- Сосны зелеными машут платками,
- Небо надулось, как парус тугой.
- Мы уплываем все дальше и дальше…
- Шлюпки взлетают на зыбкой волне,
- Тянется нить журавлей в вышине,
- Справа темнеют еловые чащи.
- Летний поход: полевые дорожки,
- Яркого солнца и песен пора,
- Время рыбалок, печеной картошки,
- Время ночевок в лесу у костра.
- Крепче на весла, друзья, налегайте,
- Спят еще села в предутренний час,
- Хочется крикнуть: «Проснитесь, вставайте!
- Солнце над рощами брызнет сейчас!»
- Сильные руки, упругие взмахи,
- Волны кругами бегут к берегам.
- Вон и рассвет в кумачовой рубахе,
- Встав, по росистым шагает лугам.
- Выйдем на берег, товарищ, и встанем
- Возле обрыва над самой водой.
- Встретим горячий поток золотой,
- Руки друг другу в пожатье протянем.
- Взглядом ты смело округу обшаришь:
- Видишь, как речка под солнцем блестит?
- Слышишь, как весело ветер звенит?
- Вот она, молодость наша, товарищ!
- Нам по земле еще много шагать,
- Нам еще много учиться упорно,
- Нам еще много рассветов встречать,
- Много пропеть еще песен задорных.
- Нам еще много работать с тобою,
- Долгую жизнь надо славно прожить.
- Если дружить – так уж верно дружить!
- Если любить – так любить всей душою!
- Что ж, нам, пожалуй, пора и назад.
- Травы и листья росою сверкают.
- Едем, товарищ, уж день наступает!
- Вон и ребята из лодок кричат…
Трудная роль
- В плетеной корзине живые цветы.
- Метель за морозным окном.
- Я нынче в гостях у актерской четы
- Сижу за накрытым столом.
- Хозяин радушен: он поднял бокал
- И весело смотрит на нас.
- Он горд, ведь сегодня он в тысячный раз
- В любимом спектакле сыграл.
- Ему шестьдесят. Он слегка грузноват,
- И сердце шалит иногда,
- Но, черт побери, шестьдесят не закат!
- И что для артиста года?
- Нет, сердце ему не плохое дано:
- Когда он на сцену вступает,
- Лишь вспыхнет от счастья иль гнева оно,
- Пять сотен сердец замирает!
- А радость не радость: она не полна,
- Коль дома лишь гости вокруг,
- Но рядом сидит молодая жена —
- Его ученица и друг.
- О, как же все жесты ее нежны.
- Ее красота как приказ!
- Он отдал бы все за улыбку жены,
- За серые омуты глаз.
- Все отдал бы, кладом кичась своим, —
- Прекрасное кто же не любит!
- Хоть возрастом, может, как дым, седым,
- Брюзжаньем и чадом, всегда хмельным,
- Он вечно в ней что-то губит…
- Сегодня хозяин в ударе: он встал,
- Дождался, чтоб стих говорок,
- И, жестом свободным пригубив бокал,
- Стал звучно читать монолог.
- Минута… И вот он – разгневанный мавр!
- Платок в его черной ладони.
- Гремит его голос то гулом литавр,
- То в тяжких рыданиях тонет…
- В неистовом взгляде страдальца – гроза!
- Такого и камни не вынесут стона!
- Я вижу, как вниз опуская глаза,
- Бледнеет красивая Дездемона.
- Но, слыша супруга ревнивые речи,
- Зачем без вины побледнела жена?
- Зачем? Ведь в трагедии не было встречи!
- Зачем? Это знаем лишь я да она.
- Я тоже участник! Я, кажется, нужен,
- Хоть роли мне старый Шекспир не отвел.
- Я был приглашен и усажен за стол,
- Но «роль» у меня – не придумаешь хуже!
- Ты хочешь игры? Я играю. Изволь!
- И славно играю, не выдал ведь злости.
- Но как тяжела мне нелепая роль
- Приятеля в доме и честного гостя!
Жар-птица
- – Любовь? Ее нет между нами, —
- Мне строго сказала она. —
- Хотите, мы будем друзьями,
- Мне верная дружба нужна.
- Что спорить, она откровенна,
- Но только я хмуро молчу.
- Ведь я же солгу непременно,
- Когда ей скажу, что хочу.
- Что ж, дружба – хорошее дело!
- В ней силы не раз почерпнешь,
- Но дружба имеет пределы,
- А мне они – по сердцу нож!
- Как жил я, что в сердце вплеталось,
- Я все бы ей мог рассказать,
- Когда бы она попыталась,
- Когда б захотела понять.
- Идя сквозь невзгоды и вьюги,
- Не встретил я преданных глаз.
- Случайные лгали подруги,
- Я сам ошибался не раз.
- Но думал я: вспыхнут зарницы.
- Я знал: надо верить и ждать.
- Не может так быть, чтоб жар-птицы
- Я в мире не смог отыскать!
- Когда же порой мне казалось,
- Что к цели приблизился я,
- Жар-птица, увы, превращалась
- В простого, как хвощ, воробья.
- Вспорхнув, воробьи улетали,
- И снова я верил и ждал.
- И все-таки вспыхнули дали!
- И все-таки мир засиял!
- И вот наконец золотые
- Я россыпи в сердце открыл.
- Наверное, в жизни впервые
- Я так горячо полюбил!
- Моя долгожданная, здравствуй!
- Ты чувств не найдешь горячей.
- Иди и в душе моей царствуй!
- Я весь тут – бери и владей!
- Жар-птица сверкнула глазами,
- И строго сказала она:
- – Любовь? Ее нет между нами.
- Хотите, мы будем друзьями,
- Мне верная дружба нужна.
- Что спорить, она откровенна,
- Но только я хмуро молчу.
- Ведь я же солгу непременно,
- Когда ей скажу, что хочу.
Ревность
- Сдвинув брови, твердыми шагами
- Ходит парень возле перекрестка.
- В этот вечер под его ногами
- Снег хрустит решительно и жестко.
- Час назад в просторном зале клуба
- Пестрый вихрь кружился, бушевал,
- Пело сердце, рокотали трубы —
- Был в разгаре молодежный бал.
- Час назад он думал, что развеет
- Подозрений горьковатый дым,
- Час назад он верил, что владеет
- Все еще сокровищем своим.
- Но когда любимую увидел
- С тем же длинным парнем в тюбетейке,
- В сердце злые шевельнулись змейки,
- Он смотрел, молчал и ненавидел.
- На площадке лестницы пустой
- Видел он, как обнял тот подругу.
- Вот они придвинулись друг к другу,
- Вот поцеловались раз, другой…
- Нет, им даром это не пройдет!
- Он отвергнут, только он не сдался.
- Он им все итоги подведет,
- Зря он, что ли, боксом занимался!
- Потому суровыми шагами
- Ходит парень возле перекрестка.
- И недаром под его ногами
- Снег хрустит так твердо и так жестко.
- Только для чего готовить мщенье
- И катать на скулах желваки?
- Если сердце терпит поражение,
- Разве тут помогут кулаки?!
Весна в лесу
- Дятлы морзянку стучат по стволам:
- «Слушайте, слушайте! Новость встречайте!
- С юга весна приближается к нам!
- Кто еще дремлет? Вставайте, вставайте!»
- Ветер тропинкой лесной пробежал,
- Почки дыханьем своим пробуждая,
- Снежные комья с деревьев сметая,
- К озеру вышел и тут заплясал.
- Лед затрещал, закачался упрямо,
- Скрежет и треск прозвучал в тишине.
- Ветер на озере, точно в окне,
- С грохотом выставил зимнюю раму.
- Солнце! Сегодня как будто их два.
- Сила такая и яркость такая!
- Скоро, проталины все заполняя,
- Щеткой зеленой полезет трава.
- Вот прилетели лесные питомцы,
- Свист и возню на деревьях подняв.
- Старые пни, шапки белые сняв,
- Желтые лысины греют на солнце.
- Сонный барсук из норы вылезает.
- Солнце так солнце, мы рады – изволь!
- Шубу тряхнул: не побила ли моль?
- Кучки грибов просушить вынимает.
- Близится время любви и разлук.
- Все подгоняется: перья и волос.
- Зяблик, лирически глядя вокруг,
- Мягко откашлявшись, пробует голос.
- Пеной черемух леса зацвели,
- Пахнет настоем смолы и цветений,
- А надо всем журавли, журавли…
- Синее небо и ветер весенний!
После дождя
- Дождь весь день хлестал, бесился
- Над опушкой, над полями.
- К ночи вдруг устал, смирился,
- Мирно зазвенел ручьями.
- Ветерок промчал по сучьям,
- Месяц встал над перелеском,
- Рукавом широким туча
- Звезды вытерла до блеска.
- Тень легла от вербы гибкой,
- Над водой камыш согнулся,
- Через речку светлый, зыбкий
- Лунный мостик протянулся…
- Я не сплю, мне душно, жарко.
- Может, ветер слишком ласков?
- Может, звезды слишком ярки?
- Может, мир в особых красках?
- Я иду по мокрым травам,
- Запах клеверный вдыхая,
- Слева – месяц, речка – справа,
- Впереди – поля без края.
- Кто увидит – отшатнется:
- Человек ума лишился,
- Человек поет, смеется,
- Человек с дороги сбился.
- Ну и пусть себе гадает,
- Отчего я в поле вышел.
- Знаю я, а он не знает,
- Я слыхал, а он не слышал,
- Как совсем еще недавно
- В блеске звезд она стояла.
- – Мой единственный, мой славный.
- Я люблю тебя!.. – сказала.
Традиционный вечер
- Парень с синими глазами
- Под моим окном стоит.
- Парень теплыми словами
- Мое сердце бередит…
- – Вербы шепчут над рекою,
- Ночь какая, посмотри!
- Выходи, пойдем со мною,
- Погуляем до зари.
- Я б ответила, конечно:
- Дескать, сам встречай зарю.
- Но ведь это ж мой любимый,
- Но ведь это мой сердечный…
- – Ладно, выйду, – говорю.
- Мы сидели над обрывом,
- Месяц плыл наискосок,
- Волны мягко, торопливо
- Набегали на песок
- Мой парнишка вдруг смутился,
- Посерьезнел, замолчал,
- Ближе сел, потом склонился
- И меня поцеловал.
- Я вскочила бы, конечно,
- Рассердилась на него.
- Но ведь это ж мой любимый,
- Но ведь это мой сердечный…
- Я смолчала, ничего.
- В воскресенье он явился,
- Постучался у ворот.
- Весь, гляжу, принарядился,
- Поманил к плетню и ждет.
- Тут он, встав передо мною,
- В пальцах ветку теребя,
- Молвил: – Будь моей женою,
- Не житье мне без тебя!
- Я б ответила, конечно:
- Мол, не к спеху… посмотрю.
- Но ведь это ж мой любимый,
- Но ведь это мой сердечный…
- – Глупый, сватай! – говорю.
Лыжник
- Лыжи звенят на упругом снегу,
- Птицы, поднявшись, над просекой вьются,
- Елки, дубы позади остаются…
- Ветер… Я следом за ветром бегу!
- Галка вспорхнет или заяц проскачет,
- Крикну я вслед им – и дальше, вперед!
- Дремлют в снегу подмосковные дачи,
- В небе озябшее солнце встает.
- Вниз, под уклон, только ветер в ушах!
- Холод и страх овладеть не сумеют
- Тем, кто горячее сердце имеет,
- Крепкие нервы и силу в руках.
- Завтра учеба: конспекты, зачеты,
- Все подготовить в положенный срок.
- В будни поможет упорней работать
- Славный морозный воскресный денек!
- Поле, за полем заснеженный лес…
- Сколько тут солнца, простора и ветра!
- Гриву раскинув на полкилометра,
- Мимо со свистом промчался экспресс.
- Тени вокруг все длинней, все темнее,
- Вечер на сучьях развесил закат.
- Птицы смолкают. Пора и назад!
- Снег вдоль оврага слегка голубеет.
- Я не устал, я не мерзну в пути.
- Ветер, я мог бы с тобой потягаться!
- Мог бы еще хоть до полюса мчаться,
- Только мне завтра вставать к девяти.
Любовь
- Известно всем: любовь не шутка,
- Любовь – весенний стук сердец,
- А жить, как ты, одним рассудком
- Нелепо, глупо, наконец!
- Иначе для чего мечты?
- Зачем тропинки под луною?
- К чему лоточницы весною
- Влюбленным продают цветы?!
- Когда бы не было любви,
- То и в садах бродить не надо.
- Пожалуй, даже соловьи
- Ушли бы с горя на эстраду.
- Зачем прогулки, тишина,
- Коль не горит огонь во взгляде?
- А бесполезная луна
- Ржавела б на небесном складе.
- Представь: никто не смог влюбиться
- И люди стали крепче спать,
- Плотнее кушать, реже бриться,
- Стихи забросили читать…
- Но нет, недаром есть луна
- И звучный перебор гитары,
- Не зря приходит к нам весна
- И по садам гуляют пары.
- Бросай сомнения свои!
- Люби и верь. Чего же проще?
- Не зря ночные соловьи
- До хрипоты поют по рощам!
Прогулка
- Мы шли по росистой тропинке вдвоем
- Под сосен приветственный шорох.
- А дачный поселок – за домиком дом —
- Сползал позади за пригорок.
- До почты проселком четыре версты,
- Там ждут меня письма, газеты.
- – Отправимся вместе, – сказала мне ты
- И тоже проснулась с рассветом.
- Распластанный коршун кружил в вышине,
- Тропинка меж сосен петляла
- И, в речку сорвавшись, на той стороне
- Вползала в кусты краснотала.
- Смеялась ты, грустные мысли гоня.
- Умолкнув, тревожно смотрела.
- И, каюсь, я знал, что ты любишь меня,
- Ты чувства скрывать не умела.
- Цветущий шиповник заполнил овраг,
- Туман по-над лугом стелился.
- Любой убежденный ворчун-холостяк
- В такое бы утро влюбился!
- Я ж молод, и ты от меня в двух шагах —
- Сердечна, проста и красива.
- Ресницы такие, что тень на щеках.
- Коса с золотистым отливом.
- Трава клокотала в пьянящем соку,
- Шумела, качаясь, пшеница.
- «Любите!» – нам ветер шепнул на бегу.
- «Любите!» – кричали синицы.
- Да плохо ли вдруг, улыбнувшись, любя,
- За плечи обнять дорогую.
- И я полюбил бы, конечно, тебя,
- Когда не любил бы другую.
- Для чувств не годны никакие весы,
- К другой мое сердце стремится.
- Хоть нет у нее золотистой косы
- И явно короче ресницы.
- Да что объяснять! И, прогулку кляня,
- Я пел, я шутил всю дорогу.
- И было смешно тебе слушать меня
- И больно, пожалуй, немного.
- Тут все бесполезно: прогулка, весна,
- Кусты и овражки с ручьями.
- Прости, я другую любил, и она,
- Незримая, шла между нами.
Снежный вечер
- Снег кружится пушистой каруселью,
- За окнами проулка не видать.
- Звонок в прихожей дрогнул резкой трелью,
- И мать пошла, вздыхая, открывать.
- Наверно, дочь пришла из института,
- Сегодня зимней сессии конец.
- Ведь знает, что волнуется отец
- И мать считает каждую минуту.
- А не спешит… Да где уж там спешить!
- Завелся друг… Он всюду рядом с нею.
- – Мне, мама, Петя должен позвонить.
- Ты знаешь, папа, Петя был на Шпрее.
- У Пети превосходный реферат,
- Он лучший оформитель стенгазеты. —
- Дверь хлопнула. Ну вот они, стоят,
- Сияют, как две новые монеты.
- – Взгляни, отец, уж за окошком ночь,
- А им денек коротким показался. —
- Парнишка вдруг смущенно затоптался,
- И, вспыхнув, густо покраснела дочь.
- Летел от щеток веер снежной пыли,
- Но что случилось: радость иль беда?
- Дочь вдруг сказала: – Папа, мы решили. —
- А паренек добавил: – Навсегда!
- Но кто бы смог все угадать заране?
- Родители застыли у стола.
- Мать сливки на клеенку пролила,
- А папа стал мешать в пустом стакане.
- Они взглянули молча друг на дружку,
- И каждый был немало удивлен.
- Дремал лишь кот, свой скучный, длинный сон
- Мотая на скрипучую катушку.
- А у двоих сегодня – кровь ключом.
- Кто сможет, кто заставит их расстаться?
- И глупо ждать цветения акаций,
- У них весна. И снег тут ни при чем!
- Встал старый врач, пуская кольца дыма,
- Взглянул на дочь пытливо сквозь очки.
- Потом сказал: – Болезнь неизлечима. —
- И улыбнулся: – Право, дурачки!
- Стоят и ждут родительских укоров,
- А оба и смешны и хороши.
- И толку нет от скучных разговоров.
- – Ну что же, мать, поздравим от души?!
- Мать край косынки поднесла к глазам,
- А парень молвил тихо, но упрямо:
- – Мы все навек решили пополам. —
- И в первый раз добавил: – Верьте, мама!
- Метель швыряла колкий снег в лицо,
- Под арками дворов стонала гулко,
- А двое снова вышли на крыльцо
- И вновь пошли бродить по переулкам.
- Счастливые – им дома не сидится.
- Влюбленные – их тьмой не запугать.
- Идти им и дорог не разбирать,
- Им говорить и не наговориться!
«Рыжик»
- У низенькой калитки
- Судьба столкнула их.
- Блестели солнца слитки
- На травах молодых.
- Два паренька молчали.
- Ведь цель у них одна,
- Одни у них печали:
- Вот здесь живет она.
- Та, что смеется звонко,
- О ком их сердце мрет,
- Глазастая девчонка —
- Колхозный счетовод.
- Двоим хоть поругаться,
- И, право, как им быть:
- Кому из них остаться,
- Кому из них входить?
- Один не даст подругу
- Отбить. Высок, плечист.
- Краса на всю округу —
- Шофер и футболист.
- Другой пониже ростом,
- Но ладно, крепко сбит.
- Себя он держит просто,
- Да бойко говорит.
- Дежурный с полустанка,
- Фуражка – алый цвет.
- Проснувшись спозаранку,
- Он даже взял букет.
- Большой букет сирени.
- А может, зря и брал?
- Но, потеряв терпенье,
- Высокий вдруг сказал:
- – Довольно зря топтаться,
- Ждать больше нету сил!
- Идем, пора дознаться,
- Пусть скажет, кто ей мил.
- Все выясним без злобы,
- Без драки и без ссор. —
- Так порешили оба
- И двинулись во двор.
- Горел закат над лугом…
- Без тропок, целиной
- «Краса на всю округу»
- Уныло брел домой.
- На сердце было тяжко:
- Другой остался с ней.
- В своей большой фуражке
- Гриб рыжик. Ей-же-ей!
- А покорил подругу.
- Но почему и как?
- «Краса на всю округу»
- С досадой сжал кулак.
- Он шел по первоцветам,
- Сердился и не знал,
- Что «рыжик» был поэтом,
- Он ей стихи читал.
«Женщина сказала мне однажды…»
- Женщина сказала мне однажды:
- – Я тебя люблю за то, что ты
- Не такой, как многие, не каждый,
- А духовной полон красоты.
- Ты прошел суровый путь солдата,
- Не растратив вешнего огня.
- Все, что для тебя сегодня свято,
- То отныне свято для меня.
- В думах, в сердце только ты один.
- Не могу любить наполовину.
- Мир велик, но в нем один мужчина,
- Больше нету на земле мужчин.
- Мне с тобою не страшны тревоги,
- Дай мне руку! Я не подведу.
- Сквозь невзгоды, по любой дороге
- Хоть до звезд, счастливая, дойду!
- …Годы гасли, снова загорались
- Вешними зарницами в реке.
- И слова хорошие остались
- Легкой рябью где-то вдалеке.
- И теперь я должен был узнать,
- Что весь мир – курорты с магазинами
- И что свет наш заселен мужчинами
- Гуще, чем я мог предполагать.
- А потом та женщина, в погоне
- За улыбкой нового тепла,
- Выдернула руку из ладони
- И до звезд со мною не дошла…
- Жизнь опять трудна, как у солдата.
- Годы, вьюги, версты впереди…
- Только верю все же, что когда-то
- Встретится мне женщина в пути.
- Из таких, что верности не губит,
- Ни рубля не ищет, ни венца,
- Кто, коли полюбит, то полюбит,
- Только раз и только до конца.
- Будет звездным глаз ее сияние,
- И, невзгоды прошлого гоня,
- В синий вечер нашего свидания
- Мне она расскажет про меня.
- – Как же ты всю жизнь мою измерила?
- Ворожила? —
- Улыбнется: – Нет,
- Просто полюбила и поверила,
- А для сердца – сердце не секрет!
- И пойду я, тихий и торжественный,
- Сквозь застывший тополиный строй.
- Словно праздник, радостью расцвеченный,
- Не постылый вновь и не чужой.
- И, развеяв боль, как горький пепел,
- Так скажу я той, что разлюбила:
- – Нынче в мире женщину я встретил,
- Что меня для счастья воскресила!
«Она была так хороша собой…»
- Она была так хороша собой,
- Что все мужчины с жаром каждый раз
- Любой каприз, любой ее приказ
- Бросались выполнять наперебой.
- А время шло… Тускнел пожар волос.
- Она ж не чтила никаких резонов.
- И как-то раз, капризно сморщив нос,
- Она сказала: – Я хочу пионов!
- И вдруг удар: никто не встрепенулся,
- На божество никто не поднял глаз.
- И только муж пробормотал: – Сейчас. —
- Пробормотал, а сам не шелохнулся…
- Тогда ей было впору зарыдать.
- Она была жалка в своих страданьях.
- Как важно в жизни, помня о желаньях,
- Возможностей своих не забывать!
Ручей
- Ручеек протекал меж упругих корней,
- Над водою березы качали ветвями.
- Много славных девчат и веселых парней
- Из поселка ходило сюда вечерами.
- Приходили, чтоб шорох берез услыхать,
- Чтоб сказать… Чтобы в самом заветном открыться.
- В роще можно вдвоем до рассвета гулять,
- А устав, у ручья посидеть и напиться.
- Далеко, над лугами звенела гармонь,
- Локон девичий в быстрой воде отражался.
- Под тугую струю подставлялась ладонь,
- А ручей все бежал по камням и смеялся…
- Люди, месяц, деревья – тут все заодно.
- У ручья все влюбленные пары встречались.
- Даже те, что женатыми были давно,
- Здесь как будто бы снова друг в друга влюблялись.
- Я любил. Но мечте черноглазой моей
- Я, робея, сказать о любви не решался.
- Я, встречаясь, молчал. Я краснел до ушей.
- Но однажды, вдруг сам испугавшись, признался.
- Я сказал, что не знаю ни ночи, ни дня,
- Что брожу постоянно за нею по следу
- И что, если она не полюбит меня,
- Я умру или к тетке в Воронеж уеду.
- – Взять плацкарт не забудь, – улыбнулась она.
- И ушла по тропинке, а сумрак сгущался.
- Я смотрел, как тоскливо вставала луна,
- А ручей все бежал по камням и смеялся…
- Но однажды я вновь на свиданье пришел,
- Я сказал ей: – Довольно шутить надо мною!
- Не затем я без сна эти ночи провел,
- Чтобы, сдавшись, опять примириться с судьбою.
- Не хочу больше в сердце носить мою грусть,
- Все ребята, наверно, смеются над нами. —
- Я нашел ее губы… Рассердится? Пусть!
- Но она обвила мою шею руками…
- Звезды вспыхнули ярко тогда надо мной,
- Я с любимой в ту ночь до рассвета прощался.
- Удивленно березы шумели листвой,
- А ручей все бежал по камням и смеялся…
Сердце
- Милую полюбя,
- Я не играл с ней в прятки:
- И сердце свое, и себя —
- Все отдал ей без остатка.
- Но хоть смущена была,
- Недолго она колебалась:
- Сердце мое взяла,
- А от меня отказалась.
- Видимо, лестно ей
- Было, гордясь красою,
- Сердце мое, как трофей,
- Всюду носить с собою.
- Пусть тешится! Ей невдомек,
- Что тем себя и погубит.
- Слишком опасен ток
- В сердце, которое любит.
- В холод груди ее
- Тайный огонь пройдет,
- Сразит ее сердце мое,
- Всю, не щадя, сожжет.
- Кружите, ветры, смеясь!
- Твердите, что я чудак!
- Но верю я – грянет час.
- Но знаю я – будет так:
- С глазами, полными слез,
- Милую, всю в огне,
- Сердце мое, как пес,
- Назад приведет ко мне!
Стихи о гордой красоте
- Как нежданного счастья вестник,
- Ты стоишь на пороге мая,
- Будто сотканная из песни,
- И загадочная, и простая.
- Я избалован счастьем мало.
- Вот стою и боюсь шевелиться:
- Вдруг мне все это только снится,
- Дунет ветер… и ты – пропала?!
- Ветер дунул, промчал над садом,
- Только образ твой не пропал.
- Ты шагнула, ты стала рядом
- И чуть слышно спросила: «Ждал?»
- Ждал? Тебе ли в том сомневаться!
- Только ждал я не вечер, нет.
- Ждал я десять, а может статься,
- Все пятнадцать иль двадцать лет.
- Потому и стою, бледнея,
- И взволнованный и немой.
- Парк нас манит густой аллеей,
- Звезды кружат над головой…
- Можно скрыться, уйти от света
- К соснам, к морю, в хмельную дрожь.
- Только ты не пойдешь на это,
- И я рад, что ты не пойдешь.
- Да и мне ни к чему такое,
- Хоть святым и не рвусь прослыть.
- Просто, встретив хоть раз большое,
- Сам не станешь его дробить.
- Чуть доносится шум прибоя,
- Млечный Путь, как прозрачный дым…
- Мы стоим на дороге двое,
- Улыбаемся и молчим…
- Пусть о грустном мы не сказали,
- Но для нас и так не секрет,
- Что для счастья мы опоздали,
- Может статься, на много лет.
- Можно все разгромить напасти.
- Ради счастья – преграды в прах!
- Только будет ли счастье – счастьем,
- Коль на детских взойдет слезах?
- Пусть иные сердца ракетой
- Мчатся к цели сквозь боль и ложь.
- Только ты не пойдешь на это,
- И я горд, что ты не пойдешь!
- Слышу ясно в душе сегодня
- Звон победных фанфарных труб,
- Хоть ни разу тебя не обнял
- И твоих не коснулся губ.
- Пусть пошутят друзья порою.
- Пусть завидуют. В добрый час!
- Я от них торжества не скрою,
- Раз уж встретилось мне такое,
- Что встречается только раз!
- Ты не знаешь, какая сила
- В этой гордой красе твоей!
- Ты пришла, зажгла, окрылила,
- Снова веру в меня вселила,
- Чище сделала и светлей.
- Ведь бывает, дорогой длинной,
- Утомленный, забыв про сон,
- Сквозь осоку и шум осинный
- Ты идешь под комарный звон.
- Но однажды ветви раздвинешь —
- И, в ободранных сапогах,
- На краю поляны застынешь
- В солнце, в щебете и цветах.
- Пусть цветов ты не станешь рвать,
- А, до самых глубин взволнованный,
- Потрясенный и зачарованный,
- Долго так вот будешь стоять.
- И потянет к лугам, к широтам,
- Прямо к солнцу… И ты шагнешь!
- Но теперь не пойдешь болотом,
- Ни за что уже не пойдешь!
Доверчивый супруг
- Лет с десяток замужем пробыв,
- Стали вы скучны и деловиты
- И все чаще, ласку отстранив,
- Цедите, зевая нарочито:
- – Поцелуи? Ты прости, мой свет,
- Если я иронии не скрою.
- Только глупо в тридцать с лишним лет
- Нам влюбленным подражать порою.
- Может быть, я сердцем постарела,
- Только я прохладна на любовь.
- В тридцать уж не те душа и тело
- И не та течет, пожалуй, кровь.
- А супруг? Бывают же на свете
- Чудаки, наивные, как дети!
- Выслушав жену, не оскорбился,
- А вздохнул, поверил и смирился.
- А ему хоть раз бы приглядеться,
- Как для большей нежности лица
- Ультракосметические средства
- Пробуются в доме без конца.
- А ему бы взять да разобраться,
- Так ли в доме все благополучно,
- Если вы с ним, прежде неразлучны,
- Очень полюбили расставаться?
- А ему бы взять да усомниться,
- Надо ль вечно гладить по головке?
- А ему хоть раз бы возвратиться
- Раньше срока из командировки!
- И проверить: так ли уж прохладно
- Без него у милой сердце бьется?..
- И увидеть… Впрочем, хватит, ладно!
- Он и сам, быть может, разберется!
Песня-тост
- Парень живет на шестом этаже.
- Парень с работы вернулся уже,
- Курит и книгу листает.
- А на четвертом – девчонка живет,
- Моет окошко и песни поет,
- Все понежней выбирает.
- Но парень один – это парень, и все.
- Девчонка одна – девчонка, и все.
- Обычные, неокрыленные.
- А стоит им встретиться – счастье в глазах,
- А вместе они – это радость и страх,
- А вместе они – влюбленные!
- «Влюбленный» не слово – фанфарный сигнал,
- Весеннего счастья воззвание!
- Поднимем же в праздник свой первый бокал
- За это красивое звание!
- Месяцы пестрой цепочкой бегут,
- Птицы поют, и метели метут,
- А встречи все так же сердечны.
- Но, как ни высок душевный накал,
- Какие слова бы он ей ни шептал,
- Влюбленный – ведь это не вечно!
- Влюбленный – это влюбленный, и все.
- Подруга его – подруга, и все.
- Немало влюбленных в округе.
- Когда же влюбленные рядом всегда,
- Когда пополам и успех, и беда,
- То это уже супруги!
- «Супруги» – тут все: и влюбленности пыл,
- И зрелость, и радость познания.
- Мой тост – за супругов! За тех, кто вступил
- Навек в это славное звание!
- Время идет. И супруги, любя,
- Тихо живут в основном для себя.
- Но вроде не те уже взоры.
- Ведь жить для себя – это годы терять,
- Жить для себя – пустоцветами стать,
- Все чаще вступая в раздоры.
- Муж – это муж, и не больше того.
- Жена есть жена, и не больше того.
- Не больше того и не краше.
- Но вдруг с появленьем смешного птенца
- Они превращаются в мать и отца,
- В добрых родителей наших!
- И тост наш – за свет и тепло их сердец,
- С улыбкой и словом признания.
- За звание «мать»! И за званье «отец»!
- Два самые высшие звания!
Хорошие люди
Генерал-лейтенанту Ивану Семеновичу Стрельбицкому
- Ветер, надув упругие губы,
- Гудит на заре в зеленые трубы.
- Он знает, что в городе и в селе
- Хорошие люди живут на земле.
- Идут по планете хорошие люди.
- И может быть, тем уж они хороши,
- Что в труд свой, как в песню, им хочется всюду
- Вложить хоть частицу своей души.
- На свете есть счастье – люби, открывай.
- Но слышишь порой: «Разрешите заметить,
- Ведь хочется в жизни хорошего встретить,
- А где он, хороший! Поди угадай!»
- Как узнавать их? Рецептов не знаю.
- Но вспомните сами: капель, гололед…
- Кружили вокруг фонарей хоровод
- Снежинки. А вы торопились к трамваю.
- И вдруг, поскользнувшись у поворота,
- Вы больно упали, задев водосток.
- Спешили прохожие мимо… Но кто-то
- Бросился к вам и подняться помог.
- Быстро вам что-то сказал, утешая,
- К свету подвел и пальто отряхнул,
- Подал вам сумку, довел до трамвая
- И на прощанье рукою махнул.
- Случай пустячный, конечно, и позже
- В памяти вашей растаял, как снег,
- Обычный прохожий… А что, если, может,
- Вот это хороший и был человек?!
- А помните – было однажды собранье.
- То, где работника одного
- Суровый докладчик подверг растерзанью,
- Тысячу бед свалив на него.
- И плохо б пришлось горемыке тому,
- Не выступи вдруг сослуживец один —
- Ни другом, ни сватом он не был ему,
- Просто обычнейший гражданин.
- Но встал и сказал он: – Неладно, друзья!
- Пусть многие в чем-то сейчас правы,
- Но не рубить же ему головы.
- Ведь он не чужой нам. И так нельзя!
- Его поддержали с разных сторон.
- Людей будто новый ветер коснулся.
- И вот уже был человек спасен,
- Подвергнут критике, но спасен
- И даже робко вдруг улыбнулся.
- Такой «рядовой» эпизод подчас
- В памяти тает, как вешний снег.
- Но разве тогда не прошел возле вас
- Тот самый – хорошей души человек?!
- А помните… Впрочем, не лишку ли будет?!
- И сами вы, если услышите вдруг:
- Мол, где они, эти хорошие люди? —
- Ответьте уверенно:
- Здесь они, друг!
- За ними не надо по свету бродить,
- Их можно увидеть, их можно открыть
- В чужих или в тех, что знакомы нам с детства,
- Когда вдруг попристальней к ним приглядеться,
- Когда вдруг самим повнимательней быть.
- Живут на планете хорошие люди,
- Красивые в скромности строгой своей.
- Привет вам сердечный, хорошие люди!
- Большого вам счастья, хорошие люди!
- Я верю: в грядущем Земля наша будет
- Планетою только хороших людей.
Разрыв
- Битвы словесной стихла гроза.
- Полные гнева, супруг и супруга
- Молча стояли друг против друга,
- Сузив от ненависти глаза.
- Все корабли за собою сожгли,
- Вспомнили все, что было плохого.
- Каждый поступок и каждое слово —
- Все, не щадя, на свет извлекли.
- Годы их дружбы, сердец их биенье —
- Все перечеркнуто без сожаленья.
- Часто на свете так получается:
- В ссоре хорошее забывается.
- Тихо. Обоим уже не до споров.
- Каждый умолк, губу закусив.
- Нынче не просто домашняя ссора,
- Нынче конец отношений. Разрыв.
- Все, что решить надлежало, решили.
- Все, что раздела ждало, разделили.
- Только в одном не смогли согласиться,
- Это одно не могло разделиться.
- Там, за стеною, в ребячьем углу,
- Сын их трудился, сопя, на полу.
- Кубик на кубик. Готово! Конец!
- Пестрый, как сказка, вырос дворец.
- – Милый! – подавленными голосами
- Молвили оба. – Мы вот что хотим… —
- Сын повернулся к папе и маме
- И улыбнулся приветливо им.
- – Мы расстаемся… совсем… окончательно…
- Так нужно, так лучше… И надо решить.
- Ты не пугайся. Слушай внимательно:
- С мамой иль с папой будешь ты жить?
- Смотрит мальчишка на них встревоженно.
- Оба взволнованы… Шутят иль нет?
- Палец в рот положил настороженно.
- – И с мамой, и с папой, – сказал он в ответ.
- – Нет, ты не понял! – И сложный вопрос
- Каждый ему втолковать спешит.
- Но сын уже морщит облупленный нос
- И подозрительно губы кривит…
- Упрямо сердце мальчишечье билось,
- Взрослых не в силах понять до конца.
- Не выбирало и не делилось.
- Никак не делилось на мать и отца!
- Мальчишка! Как ни внушали ему,
- Он мокрые щеки лишь тер кулаками,
- Никак не умея понять: почему
- Так лучше ему, папе и маме?
- В любви излишен всегда совет.
- Трудно в чужих делах разбираться.
- Пусть каждый решает, любить или нет,
- И где сходиться, и где расставаться.
- И все же порой в сумятице дел,
- В ссоре иль в острой сердечной драме
- Прошу только вспомнить, увидеть глазами
- Мальчишку, что драмы понять не сумел
- И только щеки тер кулаками.
Попутчица
- – Мой муж бухгалтер, скромный, тихий малый,
- Заботлив, добр, и мне неплохо с ним.
- Но все-таки когда-то я мечтала,
- Что мой избранник будет не таким.
- Он виделся мне рослым и плечистым,
- Уверенно идущим по земле.
- Поэтом, музыкантом иль артистом,
- С печатью вдохновенья на челе.
- Нет, вы не улыбайтесь! Я серьезно.
- Мне чудился громадный, светлый зал
- И шум оваций, яростно и грозно
- К его ногам катящийся, как вал.
- Или вот так: скворцы, веранда, лето.
- Я поливаю клумбу с резедой,
- А он творит. И сквозь окно порой
- Нет-нет и спросит у меня совета.
- Вагон дремал под ровный стук колес…
- Соседка, чиркнув спичкой, закурила.
- Но пламени почти не видно было
- При пламенной косметике волос.
- Одета ярко и не слишком скромно,
- Хорошенькое круглое лицо,
- В ушах подвески, на руке кольцо,
- Вишневый рот и взгляд капризно-томный.
- Плывет закат вдоль скошенного луга,
- Чай проводник разносит не спеша,
- А дама все описывает друга,
- Которого ждала ее душа.
- Чего здесь только нет: талант, и верность,
- И гордый профиль, и пушистый ус,
- И мужество, и преданность, и нежность,
- И тонкий ум, и благородный вкус…
- Я промолчал. Слова нужны едва ли?!
- И все ж хотелось молвить ей сейчас:
- «Имей он все, о чем вы тут сказали,
- Он, может быть, и выбрал бы не вас».
Телефонный звонок
- Резкий звон ворвался в полутьму,
- И она шагнула к телефону,
- К частому, настойчивому звону.
- Знала, кто звонит и почему.
- На мгновенье стала у стола,
- Быстро и взволнованно вздохнула,
- Но руки вперед не протянула,
- И ладонь на трубку не легла.
- А чего бы проще: взять и снять
- И, не мучась и не тратя силы,
- Вновь знакомый голос услыхать
- И опять оставить все, как было.
- Только разве тайна, что тогда
- Возвратятся все ее сомненья.
- Снова и обман, и униженья —
- Все, с чем не смириться никогда!
- Звон кружил, дрожал, не умолкая,
- А она стояла у окна,
- Всей душою, может, понимая,
- Что менять решенья не должна.
- Все упрямей телефон звонил,
- Но в ответ – ни звука, ни движенья.
- Вечер этот необычным был,
- Этот вечер – смотр душевных сил,
- Аттестат на самоуваженье.
- Взвыл и смолк бессильно телефон.
- Стало тихо. Где-то пели стройно…
- Дверь раскрыла, вышла на балкон.
- В первый раз дышалось ей спокойно.
Апрель
- Москва. Апрель. Воскресный день.
- Край облака рассветно-розов…
- Природе, видно, вновь не лень
- Конфузить Институт прогнозов.
- Грозы и ветра нет в помине,
- По скверам прыгают грачи,
- Ошибся институт… Но ныне
- Ему прощают москвичи.
- И мы прощаем: я и Вера.
- В пожатье рук – горячий ток…
- И нас несет людской поток
- Вдоль набережной, мимо сквера.
- Весна зеленой веткой машет,
- Ручьем бежит, поет скворцом…
- Нам весело – ведь мы вдвоем!
- Все ближе, ближе губы наши.
- Минута – и они сольются
- Днем на глазах у всей Москвы…
- Стоп! Не теряйте головы —
- Ведь люди рядом засмеются.
- Вдруг, яркой мыслью озаренный,
- Увидев впереди вокзал,
- Я улыбнулся и сказал:
- – Хитер на выдумку влюбленный!
- Вдоль шумно-пестрого перрона
- Стоит экспресс «Москва – Чита».
- Смех, слезы, говор, теснота…
- Идет прощанье у вагонов.
- – Прощай, Степан, счастливый путь!
- – Марго, привет горячий Зине!
- – Андрюша, детка, не забудь,
- Тут сыр, а курочка в корзине.
- Я в девичьи глаза смотрю —
- Не рассказать, как их люблю я.
- – Пиши! – я громко говорю
- И нежно милую целую.
- В толпе мы – как в глуши дубрав.
- До нас тут никому нет дела.
- Но вот свисток… Рванул состав —
- И вмиг платформа опустела.
- Как быть? Куда теперь идти?
- Нашел! И я шепчу подруге:
- – Бежим! К четвертому пути
- Подходит скорый из Калуги.
Дорожная встреча
- Было нас трое в купе одном:
- Моряк, богатырски храпевший над нами,
- И мы – это я и волгарь-агроном,
- Плечистый, с застенчивыми глазами.
- Мы с ним толковали о ржи и о гречке.
- И я, немного в том смысля порой,
- Нет-нет да и важно вставлял словечко, —
- Знай наших, хоть я, мол, и городской!
- До книг, до стихов добрались мы потом.
- Но он не смотрел мне восторженно в рот,
- А стал вдруг цитировать стих за стихом, —
- Знай тоже, мол, наших, хоть я – полевод!
- Ложились мы в первом часу, вероятно.
- И тут, отвернувшись на миг, из блокнота
- Он вынул потертое женское фото,
- Взглянул, улыбнулся и спрятал обратно.
- – Так, так! – прогудел вдруг раскатистый бас.
- Проснулся моряк, усмехнулся, зевая. —
- Красавицу прячете? Молодая?
- Женаты, конечно? По опыту знаю,
- Проведает женка – ох, перцу ж и даст!
- Слегка растерявшись, тот выключил свет.
- С минуту иль две была тишина.
- Потом он ответил: – А тайны и нет.
- Это жена. Вы не смейтесь, сосед.
- Честное слово, это жена.
- – Простите, – моряк пробасил смущенно.
- – Понятно. Бывал в положенье таком.
- Счастливое время… Молодожены…
- – Да нет, мы двенадцатый год живем.
- И чувствуя, видно, как подняли брови
- Оба соседа, он в тишине
- Стал говорить вдруг просто, с любовью,
- С любовью… о собственной о жене.
- Как встретил в клубе ее впервые,
- Как в первый раз сказал ей: «Жена…»,
- Какие глаза у нее озорные
- И как хорошо смеется она.
- – Немного капризная, правда, бедовая,
- Балую тоже и сам порой,
- Орехи очень любит кедровые,
- Чуть не мешок вот везу домой.
- Был на Урале в командировке,
- Две недели дано мне было.
- А я в полторы достал сортировки… —
- Моряк улыбнулся: – И снова к милой?
- Мы с флотским шутили, острили зубато,
- Но было нам вроде неловко немного.
- Ну так, словно были мы в чем виноваты
- Пред теми, с кем нас разлучила дорога.
- Он вышел в Бекетовке. Снова мрак
- Гудел от вагонной дрожи.
- – Хороший парень, – сказал моряк, —
- Душевный парень, и все же…
- Таких, к сожаленью, жены порой
- Не очень-то любят и ценят не очень.
- Зря раньше срока он едет домой.
- Всякое может застать, между прочим…
- Он выкурил трубку и вновь – храпака.
- Бывалому всюду родная каюта!
- А мне не спалось. От слов моряка
- Стало грустно вдруг почему-то.
- И впрямь не слишком ли часто бывает,
- Что многие странно живут порой:
- На чувства холодом отвечают,
- На холод – нежностью и тоской?
- Не знаю, как будет попутчик наш встречен,
- Не ведаю, что у него за жена,
- Но мне захотелось вдруг в этот вечер
- Сказать, чтоб смогла услышать она:
- – Послушайте, незнакомка далекая!
- Не знаю: хорошая вы или скверная,
- Сердечная, добрая или жестокая,
- Но то, что любимая, – знаю наверное!
- Поймите: в вагоне, соседям на час
- Обычно не лгут никогда. Зачем?
- Вас любят! А это один только раз
- Встречается людям, и то не всем!
- Поэтому, если вы любите тоже,
- Привет вам сердечный!.. Но если вдруг
- Сосед мой недаром меня встревожил
- И встретится с болью ваш лучший друг,
- Стойте тогда! Удержитесь от взгляда,
- От тайных улыбок и тайных встреч!
- Поймите: любовь не оплевывать надо,
- А либо отвергнуть, либо беречь!..
- Прислушался: ровно сосед мой дышит.
- Он рядом – и то услышать не мог.
- А до нее километры дорог…
- Все верно. И все-таки вдруг услышит?!
Твой подарок
- День рожденья я с раннего детства любил.
- За сюрприз посредине стола,
- И за то, что я в школу в тот день не ходил,
- И за торт, что мне мама пекла.
- Были трудными годы, подарки – скромны,
- Но был счастлив я, шашку беря.
- И казалось на сутки возвратом весны
- Мне седьмое число сентября.
- Шашка – радость. Воздушен кусок пирога.
- Только в этом ли главное было?!
- – Тут не дорог подарок – любовь дорога, —
- Мне с улыбкою мать говорила.
- Эту старую мудрость постиг я вполне
- Много позже, когда подо Мгою
- День рожденья, меня отыскав на войне,
- В блиндаже повстречался со мною.
- Мы сквозь ливень пришли после боя назад,
- Печь, треща, разливала жару,
- Пар клубился над мокрой одеждой солдат,
- Как туман над рекой поутру.
- И когда нам вино старшина отмерял
- Строго – Боже спаси просчитаться! —
- Писарь, роясь в каких-то бумагах, сказал:
- – А у нас новорожденный, братцы!
- Пусть в далекие дали ушел этот день,
- Но и ныне он в памяти ярок.
- Все богатство солдата – шинель да ремень,
- Где солдат раздобудет подарок?
- Но сквозь дальние годы я вижу блиндаж
- И на ящике из-под снаряда —
- Десять кружек.
- – Бери, брат наводчик, уважь!
- Чем богаты, тем, значит, и рады!
- Кружки были под стать продубленным бойцам,
- В метках ссадин, просты, грубоваты,
- В каждой ровно сто грамм, фронтовые сто грамм,
- Что дают после боя солдату.
- Юбиляру же, как ни взволнован он был,
- Было все ж от чего растеряться,
- Если водки он в жизни почти и не пил,
- А сравнялось ему восемнадцать.
- После третьей – блиндаж покачнулся слегка
- И на песенных крыльях поплыл…
- – Тут, брат, суть не в подарках —
- любовь дорога! —
- Улыбаясь, сержант пробасил.
- Годы шли… И недавно, когда листопад
- Закружил среди дачных огней,
- День рожденья, как год и как десять назад,
- Вновь созвал в моем доме гостей.
- Нынче весело. Тосты смешны и бойки,
- Каждый быть бесшабашным готов,
- Хоть у многих уже посветлели виски
- От забот и студеных ветров.
- Я смеялся, а в сердце тревога росла.
- Ты ведь первой прийти обещала.
- – Вот приду и отвечу, – сказала.
- Стукнет дверь – стукнет сердце:
- пришла, не пришла?
- И когда вдруг вошла ты в веселом огне
- Своих солнечно-теплых волос,
- И когда подошла, улыбаясь, ко мне —
- Все смела: и укор, и вопрос.
- И сказала, как будто все беды рубя:
- – Все решила я. Дар принимаешь?
- Я дарю тебе душу свою и себя.
- Насовсем, навсегда! Понимаешь?
- «Я дарю тебе душу свою и себя!»
- То ли ветер гудит у реки?
- «Я дарю тебе душу свою и себя!»
- То ли сердце стучится в виски?
- Неужели я счастье схватил за рога?
- И впервые сказать не пришлось,
- Что не дорог подарок – любовь дорога,
- Если все воедино слилось!
- Только знаешь, сейчас говорить о любви
- Я не в силах простыми словами.
- Хочешь, чуть старомодным меня назови
- И блесни, улыбаясь, глазами.
- Но за дар, за надежды, что стали близки,
- За минуты высокие эти
- Я, как в храме, касаюсь губами руки,
- Самой щедрой и нежной на свете!
Звезды служат влюбленным
- Реки служат судам,
- Травы служат стадам,
- Рельсы – гулким колесам вагонным.
- Птицы служат садам,
- Маяки – морякам,
- Звезды служат влюбленным.
- Льют созвездья на землю таинственный свет,
- Но ни трасс, ни путей к ним космических нет,
- К ним, всегда добела раскаленным.
- Космодром для ракет —
- Лишь прохлада планет.
- Звезды ж светят одним влюбленным.
- Говорят, что влюбленный – это чудак.
- Внешне, может, и так, но по сути не так.
- Просто он изнутри озаренный.
- Не косись на него с недоверьем, профком,
- Кто рекорды дает и живет с огоньком?
- Да, конечно же, он, влюбленный!
- Кто влюблен – тот не ищет покойных путей,
- Рвется к ветру и к звездам с любимой своей,
- Всей земной красотой окрыленный.
- «Жить с романтикой!» – это влюбленных закон,
- Ну а кто не романтик, то попросту он
- Вообще никакой не влюбленный.
- Майский вечер затих в синеве тополей,
- И гирлянды мигающих дальних огней
- Над широким зажглись небосклоном.
- Это так хорошо, что составы бегут,
- Что на свете есть счастье, что птицы поют
- И что звезды горят влюбленным!..
Обидная любовь
- Пробило десять. В доме – тишина.
- Она сидит и напряженно ждет.
- Ей не до книг сейчас и не до сна:
- Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!
- Пусть вечер люстру звездную включил,
- Не так уж поздно, день еще не прожит.
- Не может быть, чтоб он не позвонил!
- Чтобы не вспомнил – быть того не может!
- «Конечно же, он рвался, и не раз,
- Но масса дел: то это, то другое…
- Зато он здесь и сердцем и душою».
- К чему она хитрит перед собою
- И для чего так лжет себе сейчас?
- Ведь жизнь ее уже немало дней
- Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
- Ее любимый постоянно с ней —
- Как хан Гирей с безвольной полонянкой.
- Случалось, он под рюмку умилялся
- Ее душой: «Так преданна всегда!»
- Но что в душе той – радость иль беда?
- Об этом он не ведал никогда,
- Да и узнать ни разу не пытался.
- Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
- В ответ – ни возражения, ни вздоха.
- Прав только он, и только он умен,
- Она же лишь «чудачка» и «дуреха».
- И ей ли уж не знать о том, что он
- Ни в чем и никогда с ней не считался,
- Сто раз ее бросал и возвращался,
- Сто раз ей лгал и был всегда прощен.
- В часы невзгод твердили ей друзья:
- – Да с ним пора давным-давно расстаться.
- Будь гордою. Довольно унижаться!
- Сама пойми: ведь дальше так нельзя!
- Она кивала, плакала порой.
- И вдруг смотрела жалобно на всех:
- – Но я люблю… Ужасно… Как на грех!..
- И он уж все же не такой плохой!
- Тут было бесполезно препираться,
- И шла она в свой добровольный плен,
- Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
- И ничего не требовать взамен.
- Пробило полночь. В доме тишина…
- Она сидит и неотступно ждет.
- Ей не до книг сейчас и не до сна:
- Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?
- Любовь приносит радость на порог.
- С ней легче верить, и мечтать, и жить.
- Но уж не дай, как говорится, Бог
- Вот так любить!
«Ты грустишь и, косу теребя…»
- Ты грустишь и, косу теребя,
- Молча смотришь в сумрак за окном…
- Чем же мне порадовать тебя?
- Как зажечь глаза твои огнем?
- Ты романтик. Прямо на звезду
- Проложу я серебристый след.
- Для тебя я в летчики пойду.
- Ну скажи: ты рада или нет?
- Хочешь, смело в космос полечу?
- – Не хочу.
- Ты грустишь и, косу теребя,
- Молча смотришь в сумрак за окном…
- Чем же мне порадовать тебя?
- Как зажечь глаза твои огнем?
- Здесь дождя холодная стена.
- А на юге солнечный закат…
- В берег бьет зеленая волна,
- Расцветают персик и гранат.
- Хочешь, на Кавказ тебя умчу?
- – Не хочу!
- Ты грустишь и, косу теребя,
- Молча смотришь в сумрак за окном…
- Чем же мне порадовать тебя?
- Как зажечь глаза твои огнем?
- Не сердись, додумаюсь, пойму.
- Может, и отыщется струна.
- Может, в космос мчаться ни к чему
- И волна морская не нужна?
- Хочешь стать моею навсегда?
- – Да!..
Девушка
- Девушка, вспыхнув, читает письмо.
- Девушка смотрит пытливо в трюмо.
- Хочет найти и увидеть сама
- То, что увидел автор письма.
- Тонкие хвостики выцветших кос,
- Глаз небольших синева без огней.
- Где же «червонное пламя волос»?
- Где «две бездонные глуби морей»?
- Где же «классический профиль», когда
- Здесь лишь кокетливо вздернутый нос?
- «Белая кожа»… Но гляньте сюда:
- Если он прав, то куда же тогда
- Спрятать веснушки? Вот в чем вопрос!
- Девушка снова читает письмо,
- Снова с надеждою смотрит в трюмо.
- Смотрит со скидками, смотрит пристрастно,
- Ищет старательно, но… напрасно!
- Ясно, он просто над ней подшутил.
- Милая шутка! Но кто разрешил?!
- Девушка сдвинула брови. Сейчас
- Горькие слезы брызнут из глаз…
- Как объяснить ей, чудачке, что это
- Вовсе не шутка, что хитрости нету.
- Просто, где вспыхнул сердечный накал,
- Разом кончается правда зеркал!
- Просто весь мир озаряется там
- Радужным, синим, зеленым…
- И лгут зеркала. Не верь зеркалам!
- А верь лишь глазам влюбленным!
Письмо любимой
- Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами
- Узоры созвездий и посвист ветров,
- Дороги с бегущими вдаль поездами
- Да скучная цепь телеграфных столбов.
- Как будто бы чувствуя нашу разлуку,
- Раскидистый тополь, вздохнув горячо,
- К окну потянувшись, зеленую руку
- По-дружески мне положил на плечо.
- Душа хоть какой-нибудь весточки просит,
- Мы ждем, загораемся каждой строкой.
- Но вести не только в конвертах приносят,
- Они к нам сквозь стены проходят порой.
- Представь, что услышишь ты вести о том,
- Что был я обманут в пути подлецом,
- Что руку, как другу, врагу протянул,
- А он меня в спину с откоса толкнул…
- Все тело в ушибах, разбита губа…
- Что делать? Превратна порою судьба!
- И пусть тебе станет обидно, тревожно,
- Но верить ты можешь. Такое – возможно!
- А если вдруг весть, как метельная мгла,
- Ворвется и скажет словами глухими,
- Что смерть недопетую песнь прервала
- И черной каймой обвела мое имя.
- Веселые губы сомкнулись навек…
- Утрата, ее ни понять, ни измерить!
- Нелепо! И все-таки можешь поверить:
- Бессмертны лишь скалы, а я – человек!
- Но если услышишь, что вешней порой
- За новым, за призрачным счастьем в погоне
- Я сердце свое не тебе, а другой
- Взволнованно вдруг протянул на ладони, —
- Пусть слезы не брызнут, не дрогнут ресницы,
- Колючею стужей не стиснет беда!
- Не верь! Вот такого не может случиться!
- Ты слышишь? Такому не быть никогда!
Одна
- К ней всюду относились с уваженьем, —
- И труженик, и добрая жена.
- А жизнь вдруг обошлась без сожаленья:
- Был рядом муж – и вот она одна…
- Бежали будни ровной чередою.
- И те ж друзья, и уваженье то ж,
- Но что-то вдруг возникло и такое,
- Чего порой не сразу разберешь.
- Приятели, сердцами молодые,
- К ней заходя по дружбе иногда,
- Уже шутили так, как в дни былые
- При муже не решались никогда.
- И, говоря, что жизнь – почти ничто,
- Коль будет сердце лаской не согрето,
- Порою намекали ей на то,
- Порою намекали ей на это…
- А то при встрече предрекут ей скуку
- И даже раздражатся сгоряча,
- Коль чью-то слишком ласковую руку
- Она стряхнет с колена иль с плеча.
- Не верили: ломается, играет.
- Скажи, какую сберегает честь!
- Одно из двух: иль цену набивает,
- Или давно уж кто-нибудь да есть…
- И было непонятно никому,
- Что и одна – она верна ему!
Первый поцелуй
- Мама дочь ругает строго
- За ночное возвращенье.
- Дочь зарделась у порога
- От обиды и смущенья.
- А слова звучат такие,
- Что пощечин тяжелей.
- Оскорбительные, злые,
- Хуже яростных шмелей.
- Друг за другом мчат вдогонку,
- Жгут, пронзают, как свинец…
- Но за что клянут девчонку?!
- В чем же дело, наконец?
- Так ли страшно опозданье,
- Если в звоне вешних струй
- Было первое свиданье,
- Первый в жизни поцелуй!
- Если счастье не из книжки,
- Если нынче где-то там
- Бродит он, ее парнишка,
- Улыбаясь звездным вспышкам,
- Людям, окнам, фонарям…
- Если нежность их созрела,
- Школьным догмам вопреки.
- Поцелуй – он был несмелым,
- По-мальчишьи неумелым,
- Но упрямым по-мужски.
- Шли то медленно, то быстро,
- Что-то пели без конца…
- И стучали чисто-чисто,
- Близко-близко их сердца.
- Так зачем худое слово?
- Для чего нападок гром?
- Разве вправду эти двое
- Что-то делают дурное?
- Где ж там грех? Откуда? В чем?
- И чем дочь громить словами,
- Распаляясь, как в бою,
- Лучше б просто вспомнить маме
- Сад с ночными соловьями,
- С песней, с робкими губами —
- Юность давнюю свою.
- Как была счастливой тоже,
- Как любила и ждала,
- И тогда отнюдь не строже,
- Даже чуточку моложе
- Мама дочери была.
- А ведь вышло разве скверно?
- До сих пор не вянет цвет!
- Значит, суть не в том, наверно:
- Где была? Да сколько лет?
- Суть не в разных поколеньях,
- Деготь может быть везде.
- Суть здесь в чистых отношеньях,
- В настоящей красоте!
- Мама, добрая, послушай:
- Ну зачем сейчас гроза?!
- Ты взгляни девчонке в душу,
- Посмотри в ее глаза.
- Улыбнись и верь заране
- В золотинки вешних струй,
- В это первое свиданье,
- В первый в жизни поцелуй!
Пылкая душа
(Шутка)
- Женщина в силоновой пижаме
- Медленно захлопнула роман.
- Хрустнула холеными руками
- И завороженными глазами
- Посмотрела в сумрачный туман.
- Муж чертил, сутулясь у стола,
- А она под тихий шум метели
- Вновь, листая том, произнесла:
- – Вот ведь люди как любить умели!
- Ради милых уходили в бой,
- Ревновали, мучились, рыдали,
- Шли на плаху, жертвуя собой,
- Даже разум от любви теряли.
- Скажешь, я не труженица? Пусть!
- Но хочу и я, чтоб жгучий бред,
- Чтобы муки, чтоб мольба и грусть!
- Женщина я все же или нет?!
- И не хмурь, пожалуйста, бровей!
- С каждым днем в тебе все больше прозы.
- Что ты знаешь про огонь страстей,
- Про мольбу, страдания и слезы?
- Что могу я вспомнить из прошедшего?
- Где тот яркий взрыв в моей судьбе?
- Что ты сделал в жизни сумасшедшего?
- – То, что я женился на тебе…
Стихи об одной любви
- Он так любовь свою берег,
- Как берегут цветы.
- И так смущался, что не мог
- Сказать ей даже «ты».
- Он ей зимой коньки точил,
- Для книжек сделал полку,
- Все чертежи ее чертил
- И тайно в паспорте хранил
- Зеленую заколку.
- Она смеялась – он светлел.
- Грустила – он темнел.
- И кто сказал, что будто нет
- Любви в шестнадцать лет?!
- К тому, что будет впереди,
- Навстречу всей вселенной
- Бежали рядом два пути,
- Сближаясь постепенно.
- Робея под лучами глаз,
- Не смея губ коснуться,
- Он не спешил: настанет час,
- Когда пути сольются.
- Когда придут взамен тревог
- Слова «люблю» и «да»
- И над скрещеньем двух дорог
- Не робкий вспыхнет огонек,
- А жаркая звезда.
- И жизнь была бы хороша,
- Презрей он ту «услугу».
- Но раз не вынесла душа,
- И он, волнуясь и спеша,
- Во всем открылся другу.
- Тот старше был и больше знал
- И тем слегка гордился.
- – Ты просто баба, – он сказал, —
- Как маленький, влюбился!
- Любовь не стоит ни гроша,
- Коль сердце только тает.
- Запомни: женская душа
- Несмелых презирает!
- Она ж смеется над тобой
- Почти наверняка.
- Да где характер твой мужской
- И твердая рука?!
- Потребуй все. Не отступай!
- Смелей иди вперед!
- Она – твоя! Не трусь и знай:
- Кто любит – не уйдет!
- И чтоб в любви не знать обид,
- Запомни навсегда:
- Что грубость девушка простит,
- А глупость никогда!
- Весенний ветер ли подул,
- Коварен и лукав,
- Иль друга речь, иль крови гул,
- Но парень, выслушав, кивнул:
- – Возможно, ты и прав…
- Звенела ночь, луна плыла,
- Как ворон, мгла кружила,
- И хоть растеряна была,
- Она и вправду не ушла,
- Наверное, любила.
- Гремели зори у реки
- Кантатами скворцов,
- И мчались дни, как огоньки,
- Как стрелы поездов.
- Теперь волнениям конец!
- Победа и покой!
- Но почему же стук сердец
- Подавленный такой?
- Он так любимую берег,
- Как берегут цветы.
- И так смущался, что не мог
- Сказать ей даже «ты».
- Но друг явился и «помог».
- И он сумел, он вырвать смог
- Растерянное «да»…
- Так почему ж в конце пути,
- Куда он должен был прийти,
- Не вспыхнула звезда?!
- Тебе б смеяться поутру,
- А ты весь будто сварен.
- Зачем стоишь ты на ветру?
- О чем ты плачешь, парень?
- Эх, снять бы голову ему —
- Скотине, другу твоему!
Разговор с другом
- Знакомя, друг сказал мне сокровенно:
- – Рекомендую: Коля. Пианист.
- Прекрасный парень и душою чист,
- И ты его полюбишь непременно!
- «Прекрасный парень» в меру был живой,
- Сел за рояль, Прокофьева сыграл,
- Смеялся шуткам, подымал бокал,
- Потом простился и ушел домой.
- Ушел и канул в темноту и снег…
- И я спросил у друга своего:
- – Вот ты прекрасным называл его.
- А чем прекрасен этот человек?
- С минуту друг растерянно молчал.
- Ходил, курил и молвил наконец:
- – Он никому вреда не причинял,
- Не лицемер, не склочник, не подлец…
- И вновь спросил я друга своего:
- – А доброго он людям сделал много? —
- Мой друг вздохнул: – Да вроде ничего.
- И все-таки он неплохой, ей-богу!
- И тут мелькнуло: а не так ли я
- Хвалю порой того, кто не подлец?
- Но сколько рядом истинных сердец?
- И все ль друзья действительно друзья?
- Не прямодушен – ладно, ничего!
- Не сделал зла – приветствуем его.
- Мог утащить, а он не утащил
- И чуть ли уж не подвиг совершил.
- Иль, скажем, парень в девушку влюбился,
- Жениться обещал. И под конец
- Не оскорбил, не бросил, а женился —
- И вот уже герой и молодец!
- А то вдруг вам как на голову снег
- Свалилось горе. Друг о том проведал.
- Он мог добить, предать, но он не предал.
- Нет, не помог ничем, а лишь не предал —
- И вот уж он «прекрасный человек».
- Смешно, но факт: мы, будто с ценной ношей,
- Со странной меркой носимся порой:
- «Прекрасный» – лишь за то, что не плохой,
- А не за то, что истинно хороший!
- Так не пора ль действительно начать
- С других позиций доблести считать?
Таежный родник
- Мчится родник среди гула таежного,
- Бойкий, серебряный и тугой.
- Бежит возле лагеря молодежного
- И все, что услышит, несет с собой.
- А слышит он всякое, разное слышит:
- И мошек, и травы, и птиц, и людей,
- И кто что поет, чем живет и чем дышит, —
- И все это пишет, и все это пишет
- На тонких бороздках струи своей.
- Эх, если б хоть час мне в моей судьбе
- Волшебный! Такой, чтоб родник этот звонкий
- Скатать бы в рулон, как магнитную пленку,
- И бандеролью послать тебе.
- Послать, ничего не сказав заранее.
- И вот, когда в доме твоем – никого,
- Будешь ты слушать мое послание,
- Еще не ведая ничего.
- И вдруг – будто разом спадет завеса:
- Послышится шишки упавшей звук,
- Трещанье кузнечика, говор леса
- Да дятла-трудяги веселый стук.
- Вот шутки и громкие чьи-то споры,
- Вот грохот ведерка и треск костра,
- Вот звук поцелуя, вот песни хором,
- Вот посвист иволги до утра.
- Кружатся диски, бегут года.
- Но вот, где-то в самом конце рулона,
- Возникнут два голоса окрыленных,
- Где каждая фраза – то «нет», то «да».
- Ты встала, поправила нервно волосы,
- О дрогнувший стул оперлась рукой,
- Да, ты узнала два этих голоса,
- Два радостных голоса: твой и мой!
- Вот они рядом, звенят и льются,
- Они заполняют собой весь дом!
- И так они славно сейчас смеются,
- Как нам не смеяться уже потом…
- Но слушай, такого же не забудешь,
- Сейчас, после паузы, голос мой
- Вдруг шепотом спросит: – Скажи, ты любишь?
- А твой засмеется: – Пусти, задушишь!
- Да я, хоть гони, навсегда с тобой!
- Где вы – хорошие те слова?
- И где таежная та дорожка?
- Я вижу сейчас, как твоя голова
- Тихо прижалась к стеклу окошка.
- И стало в уютной твоей квартире
- Вдруг зябко и пусто, как никогда.
- А голоса, сквозь ветра и года,
- Звенят, как укор, все светлей и шире…
- Прости, если нынче в душе твоей
- Вызвал я отзвук поры тревожной.
- Не плачь! Это только гремит ручей
- Из дальней-предальней глуши таежной.
- А юность, она и на полчаса —
- Зови не зови – не вернется снова.
- Лишь вечно звенят и звенят голоса
- В немолчной воде родника лесного.
Третий лишний
- Май. Беспокойство. Звезд толчея…
- Луна скользит по плотине…
- А рядом на бревнышке друг мой и я
- И наша «Беда» посредине.
- Носила «Беда» золотой пучок,
- Имела шарфик нарядный,
- Вздернутый носик и язычок,
- Хитрый и беспощадный.
- Она улыбнулась мне. Я просиял,
- Пригнул ей облачко вишни.
- Друг мой нахмурился, встал и сказал:
- – Я, кажется, третий лишний.
- Но девушка вспыхнула: – Нет, постой!
- Сам не решай задачи.
- Да, может, я сердцем как раз с тобой.
- Ишь ты, какой горячий!
- Снова сидим. От ствола до ствола
- Тени легли несмело…
- Девушка с ветки цветок сорвала
- И другу в петличку вдела.
- Тот, улыбнувшись, губами взял
- Белый бутончик вишни.
- Довольно! Я кашлянул, хмуро встал.
- – Пожалуй, я третий лишний!
- Она рассмеялась: – Вскипел, чудак!
- Даже мороз по коже.
- А может, я это нарочно так
- И ты мне в сто раз дороже?!
- Поймите, братцы: гремит река,
- Кипят жасмин, облепиха,
- Метет сиреневая пурга…
- В природе и в сердце моем пока
- Просто неразбериха!
- А вот перестанет весна бурлить,
- И будет мне звезды слышно,
- Они помогут душе решить
- Кто лишний, а кто не лишний!
- И дни летели, как горький дым.
- Ночи – одна бессонница.
- Она все шутит, а мы молчим
- И все не знаем, с другом моим,
- Дружить нам или поссориться.
- Но вот отшумела в садах весна.
- Хватит. Конец недугам!
- Третьим лишним была – она!..
- Так мы решили с другом.
За счастьем!
- У них в ушах горячий звон.
- У ног лежит луна.
- Парнишка по уши влюблен.
- По маковку она.
- Шуршит, кружа под фонарем,
- Осенний листопад.
- Он вдруг сказал: – Давай пойдем,
- Куда глаза глядят!
- И как огнем подожжена
- Волнением его:
- – Идем! – ответила она. —
- До счастья самого.
- И вот влюбленные в пути.
- Костром горит восход.
- Их где-то счастье впереди
- Неведомое ждет!
- И долго время их вело
- По магистралям гулким.
- А счастье, просто как назло,
- Все время дома их ждало,
- В родимом переулке…
О брани
- Это будут стихи не о том,
- Что взволнованно в душу просится.
- А совсем о другом, о таком,
- И писать-то о чем не хочется.
- Но молчанием зла не пресечь.
- И без длительных предисловий
- Скажем коротко: эта речь,
- Уж простите, о сквернословии.
- Существует оно давно,
- Злое, грубое, озорное.
- И отнюдь не секрет, что оно
- Где-то в древности рождено
- Горем, пьянством и все такое.
- Почему же теперь, когда
- Человек, оседлав надежды,
- Сел в могучие поезда,
- Взмыл на спутнике, как звезда,
- Сквернословье живет, как прежде?
- Да еще обрело сейчас
- И такие, увы, тенденции:
- Отходя от народных масс,
- Зреет в сферах интеллигенции.
- Видно, ругань, ее того:
- От пропойцы услышать тошно,
- А с ученостью ничего,
- При высокой культуре – можно!
- В общем, чуть ли не высший шик:
- Как узор на дорожке скатертной,
- Как второй иностранный язык,
- Скажем, русский, французский и матерный!
- Вот друзья домой возвращаются,
- Обсуждая премьеру драмы.
- О, как звучно они выражаются!
- И всех чаще упоминается
- Незабвенное имя мамы.
- Человек, даже очень важный,
- Верх учености и культуры,
- Так вдруг брякнет многоэтажно,
- Что такой в чертежах бумажных
- Не бывало архитектуры…
- Раньше в семьях, смиряя плач,
- Говорили: – Пьет, как сапожник! —
- Скоро скажут: – Он пьет, как врач!
- Он ругается, как художник!
- Все найдешь в языке богатом:
- Юмор, нежность и гневный меч.
- Так зачем же чугунным матом
- Уснащать человечью речь?
- Говорят, в технический век
- Человек – это мысль и дерзание.
- Значит, должен такому званию
- Соответствовать человек!
Будьте счастливы, мечтатели
- Мещанин и обыватель
- Про него бубнит весь век:
- – Фантазер, пустой мечтатель,
- Несерьезный человек!
- Что ж, мечтам отнюдь не ново
- Натыкаться на вражду:
- С давних пор косятся совы
- На сверкнувшую звезду.
- И еще до книжной грамоты
- У пещеры, среди скал,
- Пращур наш, свежуя мамонта,
- На товарища ворчал:
- – До чего ведь люди странные,
- Есть жилье и сыт, так нет —
- Про пещеры деревянные
- Стал выдумывать сосед.
- Чтоб в мороз не знать кручины —
- Посреди костер с трубой
- Да «нетающие льдины»
- Вставить в стены. Ну, герой!
- – Не свихни мозгов, приятель! —
- Так бурчал сосед один —
- Первый древний обыватель
- И пещерный мещанин.
- Шли века, старели горы,
- Высыхали сотни рек,
- Но, как встарь, глядит с укором
- Мещанин на фантазера:
- – Несерьезный человек!
- «Несерьезный»? А читает
- Про луну и про сирень.
- «Несерьезный»? А включает
- Телевизор каждый день.
- Эх вы, совы-порицатели!
- Души, спящие во мгле!
- Да когда бы не мечтатели,
- Что бы было на земле?!
- Вы бы вечно прозябали
- Без морей и островов,
- В самолетах не летали,
- Не читали бы стихов.
- Не слыхали б, как роняет
- Май росинку в тишине,
- Не видали б, как сверкает
- Спутник в темной вышине.
- Что б вы там ни говорили,
- Но, наверное, без них
- Вы бы до сих пор ходили
- В шкурах пращуров своих!
- А мечта, она крылата,
- А мечта, она живет!
- И пускай ее когда-то
- Кто-то хмурый не поймет!
- Пусть тот лондонский писатель,
- Встретив стужу да свечу,
- Произнес потом: «Мечтатель!»,
- Не поверив Ильичу.
- Пусть бормочут, пусть мрачнеют,
- Выдыхаясь от хулы.
- Все равно мечта умнее,
- Все равно мечта сильнее,
- Как огонь сильнее мглы!
- Но брюзги не умолкают:
- – Ведь не все горят огнем!
- Есть такие, что мечтают
- И о личном, о своем!
- О, назойливые судьи,
- Что за грех в такой мечте?!
- Ведь о чем мечтают люди?
- Не о горе, не о худе,
- А стремятся к красоте!
- Приглядитесь же внимательно:
- Сколько светлого подчас
- В тех улыбках обаятельных
- И в мечтательности глаз!
- Сад с рекой перекликаются,
- Звезды кружатся во мгле,
- Песни в ветре зарождаются,
- Сказки бродят по земле…
- Мой привет вам, открыватели
- Всех сокровищниц планеты!
- Будьте счастливы, мечтатели,
- Беспокойные искатели,
- Фантазеры и поэты!
Строгие сторожа
- В сто раз красноречивее речей,
- Пожалуй, были и сердца, и руки,
- Когда мы, сидя в комнате твоей,
- Старались грызть гранит сухой науки.
- Мигал тысячеглазый небосвод,
- Чернел рояль торжественно и хмуро,
- И маленький зеленый Дон Кихот
- По-дружески кивал нам с абажура…
- К плечу плечо… Мы чуть не пели даже!
- В груди у нас гремели соловьи!
- Но стерегли нас бдительные стражи —
- Неспящие родители твои.
- Сначала мать – улыбка и вниманье —
- Входила вдруг, как будто невзначай,
- То взять с окна забытое вязанье,
- То в сотый раз нам предлагая чай.
- Потом отец в пижаме из сатина,
- Прищурив хитроватые зрачки,
- Здесь, неизвестно по какой причине,
- Всегда искал то книгу, то очки.
- Следя за всем в четыре строгих глаза,
- В четыре уха слушали они,
- Чтоб не было какой ненужной фразы
- Иль поцелуя, Боже сохрани!
- Так день за днем недремлющие судьи
- Нас охраняли от возможных бед.
- Как будто мы не молодые люди,
- А малыши одиннадцати лет!
- Им верилось, что трепетное пламя
- Притушит ветер хитроумных мер,
- И что на всякий случай между нами
- Пускай незримо высится барьер.
- Удар часов за стенкой возвещал,
- Что как-никак, а расставаться надо!
- И вот я вниз по лестнице бежал
- Под тем же строго неусыпным взглядом.
- И, заперев владение свое,
- Они, вздохнув, спокойно засыпали,
- Уверенные в том, что знают все,
- Хоть, между прочим, ничего не знали!
Ненужные споры
- Двое ссорились, даже кричали,
- Потом устали в конце концов.
- Сердито затихли. И так молчали.
- Наверно, не меньше пяти часов.
- А где-то в это время смеялись,
- Ходили в кино и читали стихи,
- Работали, пели, мечтали, влюблялись,
- Смотрели спектакль, напряженно-тихи.
- Где-то дома к небесам возводили,
- Играли в теннис, ловили бычков —
- Короче, дышали! Короче, жили!
- А здесь будто склеп: ни улыбок, ни слов…
- И вряд ли обоим сейчас понятно,
- Что эти часы, как бессмысленный бег,
- Для них потеряны безвозвратно,
- Из жизни вычеркнуты навек!
- Наука на все ответы находит.
- Она утверждает: – Имейте в виду,
- Полчеловеческой жизни уходит
- На сон, на транспорт и на еду.
- А чем порой эта жизнь полна?
- И много ль отпущено нам от века?
- Ведь если подумать, то жизнь человека
- Не так уж и слишком, увы, длинна…
- Какой же статистик за нас учтет
- Время, ушедшее на раздоры,
- На злые слова, на обиды, на споры?
- А жизнь ведь не поезд, она не ждет.
- Конечно, можно хитрить, улыбаться:
- «Подумаешь, важный какой разговор!»
- А если по совести разобраться,
- Сколько на свете ненужных ссор!
- Поссорились, вспыхнули, побледнели…
- Только б не сдаться! Не уступить!
- А это ведь дни, а это недели
- И, может быть, годы, коль все сложить.
- И хочется мне постучать, обратиться
- В тысячи окон, в сотни квартир:
- – Кто в ссоре, прошу вас, идите мириться!
- Милые люди! Давайте учиться
- В собственном доме бороться за мир!
Советчики
- Я в мире жил любя и не любя,
- Без радостей особых и напасти,
- Пока не встретил наконец тебя,
- Пока не понял, что такое счастье.
- Моих друзей хватает мне вполне.
- Я всех и перечислить не берусь.
- – Ты молодец! – одни сказали мне. —
- Отличный выбор! Превосходный вкус!
- Твоя любовь и вправду хороша!
- Тут все забудешь с первого же взгляда.
- В глазах ну так и светится душа.
- А уж фигура – лучше и не надо!
- Слова других сжигали, как огни.
- В них были и печаль, и состраданье.
- – Ты извини, – сказали мне они, —
- Но у тебя не вкус, а наказанье!
- Подумай сам: надменная натура,
- Холодный взгляд, характер – никуда!
- Курносый нос, нескладная фигура,
- И плюс до неприличия – худа!
- А третьи по-нейтральному молчали,
- Загадочно кивали головой,
- Уклончиво плечами пожимали:
- Мол, вкус твой и плохой и неплохой…
- Нет, я отнюдь в решениях не трус!
- Но тут как душ, то жаркий, то холодный.
- Любить тебя – хороший это вкус?
- Или, напротив, никуда не годный?!
- И только ветер в кленах молодых
- Мне бойко крикнул: «Выбрось все сомненья!
- Пошли к чертям советчиков своих,
- И это будет лучшее решенье!»
Зимняя сказка
- Метелица, как медведица,
- Весь вечер буянит зло,
- То воет внизу под лестницей,
- То лапой скребет стекло.
- Дома под ветром сутулятся,
- Плывут в молоке огоньки,
- Стоят постовые на улицах,
- Как белые снеговики.
- Сугробы выгнули спины,
- Пушистые, как из ваты,
- И жмутся к домам машины,
- Как зябнущие щенята…
- Кружится ветер белый,
- Посвистывает на бегу…
- Мне нужно заняться делом,
- А я никак не могу.
- Приемник бурчит бессвязно,
- В доме прохладней к ночи,
- Чайник мурлычет важно,
- А закипать не хочет.
- Все в мире сейчас загадочно,
- Все будто летит куда-то,
- Метельно, красиво, сказочно…
- А сказкам я верю свято.
- Сказка… Мечта-полуночница…
- Но где ее взять? Откуда?
- А сердцу так чуда хочется,
- Пусть маленького, но чуда!
- До боли хочется верить,
- Что сбудутся вдруг мечты…
- Сквозь вьюгу звонок у двери —
- И вот на пороге ты!
- Трепетная, смущенная.
- Снится или не снится?!
- Снегом запорошенная,
- Звездочки на ресницах…
- – Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
- А я вот явилась… Можно? —
- Сказка моя! Снегурочка!
- Чудо мое невозможное!
- Нет больше зимней ночи!
- Сердцу хмельно и ярко!
- Весело чай клокочет,
- В доме, как в пекле, жарко…
- Довольно! Хватит! Не буду!
- Полночь… Гудят провода…
- Гаснут огни повсюду.
- Я знаю: сбывается чудо,
- Да только вот не всегда…
- Метелица, как медведица,
- Косматая голова.
- А сердцу все-таки верится
- В несбыточные слова:
- – Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
- Полночь гудит тревожная…
- Где ты, моя Снегурочка,
- Сказка моя невозможная?..
Падает снег
- Падает снег, падает снег —
- Тысячи белых ежат…
- А по дороге идет человек,
- И губы его дрожат.
- Мороз под шагами хрустит, как соль,
- Лицо человека – обида и боль.
- В зрачках два черных тревожных флажка
- Выбросила тоска.
- Измена? Мечты ли разбитой звон?
- Друг ли с подлой душой?
- Знает об этом только он
- Да кто-то еще другой.
- Случись катастрофа, пожар, беда —
- Звонки тишину встревожат.
- У нас милиция есть всегда
- И «Скорая помощь» тоже.
- А если просто: падает снег
- И тормоза не визжат,
- А если просто идет человек
- И губы его дрожат?
- А если в глазах у него тоска —
- Два горьких черных флажка?
- Какие звонки и сигналы есть,
- Чтоб подали людям весть?!
- И разве тут может в расчет идти
- Какой-то там этикет,
- Удобно иль нет к нему подойти,
- Знаком ты с ним или нет?
- Падает снег, падает снег,
- По стеклам шуршит узорным.
- А сквозь метель идет человек,
- И снег ему кажется черным…
- И если встретишь его в пути,
- Пусть вздрогнет в душе звонок,
- Рванись к нему сквозь людской поток.
- Останови! Подойди!
Персональный вопрос
- Погашены огни в учрежденье.
- Рабочий день окончен. Тишина.
- И лишь одной из комнат не до сна,
- В месткоме разбирают заявленье.
- О чем идет на заседанье речь?
- О том, что муж решил уйти к другой.
- И вот супруга требует пресечь
- Его ошибку и вернуть домой!
- И все сидят и честно заседают.
- Их ждут дела, им надо отдохнуть.
- А люди все решают и решают:
- Вернуть супруга или не вернуть?
- Кто прав и кто достоин осужденья?
- Судить не мне. И что мы можем знать?
- Но той, что написала заявленье,
- Мне все же очень хочется сказать:
- – Послушайте! Я тоже против зла.
- Я понимаю горечь и терзанье.
- Но можно ли интимные дела
- Вдруг выносить на людные собранья?!
- Да, я за коллектив и за местком.
- Мы без народа ничего не значим.
- Но все-таки сердечные задачи
- Решать, наверно, следует вдвоем.
- Припомните далекий запах лета,
- И то, как в омут падала звезда,
- И как вы целовались до рассвета…
- Ведь вам местком не нужен был тогда!
- Потом вы с ним решили поселиться,
- Ни у кого совета не спросив.
- И никакой на свете коллектив
- Не заседал: «Жениться – не жениться?»
- Так почему ж теперь на обсужденье
- Вы вынесли сердечные дела?
- Неужто вправду может заявленье
- Вернуть любовь, когда она ушла?!
- Проживши годы – расставаться страшно,
- Ломать родное, кровное, свое!
- Как быть с детьми? Бесспорно, это важно,
- Согласен с вами: дети – это все!
- Мы все отцы, и трудно ли представить,
- Но падать ниц нельзя. И, наконец,
- Уж если он детей решил оставить,
- То лучше деньги, чем такой отец!
- А как вам быть и как себя вести:
- Забыть иль вновь пойти к нему с приветом?
- Судить о том не нам. Пускай вам в этом
- Подскажет сердце верные пути.
- И что вам назиданья, порицанья,
- Ведь если счастье ставится ребром,
- Навряд ли вам помогут заседанья, —
- Дела любви решаются вдвоем!
Сердитый критик
- Критик бранил стихи
- Лирического поэта.
- Громил и за то, и за это,
- За все земные грехи!
- Ругал с наслаждением, с чувством
- И, строчки рубя на лету,
- Назвал поцелуй распутством
- И пошлостью – простоту.
- Считая грубость традицией,
- Над всем глумясь свысока,
- Он подкреплял эрудицию
- Весомостью кулака.
- Сурово бранил издателей:
- – Зачем печатали? Кто? —
- И долго стыдил читателей
- За то, что любят не то.
- А надо любить усложненный,
- Новаторский, смелый стих,
- Где в ребра бьют электроны,
- Протоны и позитроны
- Вместо сердец живых.
- Стихи, где от грома и света
- Брызги летят из глаз…
- И где возле слова «планета»
- Смело стоит «унитаз»!
- И вывод был прост и ясен:
- «Мотайте себе на ус:
- Все те, кто со мной не согласен,
- Срочно меняйте вкус!»
- Окончив свой громкий опус,
- Из кабинетной тиши
- Критик отправился в отпуск
- И книгу взял для души.
- Стучали колеса скорые…
- А критик книгу читал,
- Не ту, расхвалил которую,
- А ту, какую ругал.
Спокойной ночи
- Осень мрачно берет разбег.
- Ветра простуженный вой.
- Сумрак. Ливень тугой, сплошной.
- В лужах вода и снег.
- Изредка шум запоздалых шин,
- Пятнами слабый свет,
- Но в ливне не видно почти машин,
- Прохожих и вовсе нет.
- А впрочем, вон, кажется, кто-то бежит
- Стремительно от угла,
- Бежит, и ее ничуть не страшит
- Ни ливень сейчас, ни мгла.
- Сквозь мокрый блеск фонарей,
- Сквозь стену сплошных потоков,
- Сквозь шум листвы тополей
- И гулкий гром водостоков.
- Вся вымокла не на шутку,
- Колотится кровь в виски,
- И часто стучат каблучки,
- Спеша к телефонной будке.
- Стук сердца уняв слегка,
- Откинула мокрые пряди
- И трубку сняла с рычага
- Привычно, почти не глядя.
- Сказала – нельзя короче,
- Не голосом – всей душой:
- – Милый, спокойной ночи! —
- И тихо дала отбой.
- Вздохнула, глаза прикрыла,
- Словно держа мечту.
- И шепотом повторила:
- – Спокойной ночи, мой милый!—
- Но это уже в темноту.
- Ветер о будку бился,
- Но там никого уже нет.
- В потоках дождя растворился
- Тоненький силуэт.
- Вот так, почти без причины,
- Бежать, звонить под дождем!..
- Подавим зависть, мужчины.
- Речь сейчас не о том.
- Гром, словно пес, ворчит,
- По крышам ливень грохочет,
- А в будке, как эхо, дрожит:
- «Милый, спокойной ночи!..»
Одно письмо
- Как мало все же человеку надо!
- Одно письмо. Всего-то лишь одно.
- И нет уже дождя над мокрым садом,
- И за окошком больше не темно…
- Зажглись рябин веселые костры,
- И все вокруг вишнево-золотое…
- И больше нет ни нервов, ни хандры,
- А есть лишь сердце радостно-хмельное!
- И я теперь богаче, чем банкир.
- Мне подарили птиц, рассвет и реку,
- Тайгу и звезды, море и Памир.
- Твое письмо, в котором целый мир.
- Как много все же надо человеку!
Я провожу тебя
- О, как ты щебечешь весело,
- И как хлопотлива ты:
- Жакетку на стул повесила,
- Взялась поливать цветы.
- С мебели пыль смахнула,
- Заварку нашла на окне
- И, как бы вскользь, намекнула
- На нежность свою ко мне.
- Вся из тепла и света,
- Ты улыбаешься мне.
- А я от улыбки этой
- В черном горю огне!
- А я сижу и не знаю:
- Зачем вот такая ты?
- И просто сейчас страдаю
- От этой твоей теплоты.
- Как много ты произносишь
- Сейчас торопливых слов!
- То дразнишь, то будто просишь
- Откликнуться на любовь.
- Грозишься, словно кометой,
- Сердцем мой дом спалить.
- А мне от нежности этой
- Волком хочется выть!
- Ну, как ты не чувствуешь только
- И как сама не поймешь,
- Что нет здесь любви нисколько
- И каждая фраза – ложь!
- Хуже дурной напасти
- Этот ненужный фарс.
- Ведь нет же ни грамма счастья
- В свиданье таком для нас.
- И если сказать открыто,
- Ты очень сейчас одна,
- Ты попросту позабыта
- И больше ему не нужна.
- А чтобы не тяжко было,
- Ты снова пришла ко мне,
- Как лыжница, что решила
- По старой пойти лыжне.
- Как будто бы я любитель
- Роли «чужая тень»,
- Иль чей-нибудь заместитель,
- Иль милый на черный день.
- Но я не чудак. Я знаю:
- Нельзя любить – не любя!
- Напьемся-ка лучше чаю,
- И я провожу тебя…
- Сегодня красивый вечер:
- Лунный свет с тишиной,
- Звезды горят, как свечи,
- И снег голубой, голубой…
- В мире все повторяется:
- И ночь, и метель в стекло.
- Но счастье не возвращается
- К тем, от кого ушло.
- Всем светлым, что было меж нами,
- Я как святым дорожу.
- Давай же будем друзьями,
- И я тебя провожу!
«Все как будто сделал славно я…»
- Все как будто сделал славно я:
- Кончил разом все сомнения.
- Понял вдруг, что ты – не главная:
- Не любовь, а увлечение.
- Ты, я верю, не плохая,
- Ни игры в тебе, ни зла,
- Ничего не ожидая,
- Все дарила, что могла.
- Только счастье невозможно
- Без клубящихся дорог,
- Слишком было все несложно,
- Слишком много было можно,
- Но ни бурь и ни тревог…
- Видно, в том была причина,
- Что любовь не жгла огнем,
- И была не ярким сном,
- А простой, как та рябина
- У тебя перед окном.
- И ушел я в синий вечер,
- Веря в дальнюю звезду.
- В путь! В пути я счастье встречу,
- Здесь – зачахну, пропаду.
- Все как будто сделал правильно,
- Кончил разом все сомнения:
- Понял ведь, что мной оставлено
- Не любовь, а увлечение.
- Значит, скоро распахнется
- Даль счастливых, новых дней.
- Сердце песней захлебнется.
- Годы мчат… Дорога вьется…
- Только сердцу не поется,
- Не поется, хоть убей!
- Только холодно и тесно
- Стало сердцу моему.
- Все как будто сделал честно,
- В чем же дело – не пойму!
- Отчего сквозь километры,
- Как в тумане голубом,
- Я все чаще вижу дом,
- Шторку, вздутую от ветра,
- И рябину под окном?!
Я с вами всегда, товарищи!
- Гремят барабаны задорно,
- Солнца лучи горят,
- На галстуках и на горнах
- Песню несет отряд.
- В раскрытые окна дома
- Врывается звонкий хор.
- Мне с детства песня знакома,
- Горячая, как костер!
- И вот я кричу вдоль сквера,
- Ладони сложив трубой:
- – Детство мое! Пионеры!
- Возьмите меня с собой!
- Ребята мне машут руками,
- Весело что-то кричат.
- Над кленами и домами
- Песню несет отряд.
- И, стоя в окне раскрытом,
- Я вижу в дальней дали,
- Как строго и деловито
- Уходят в рейс корабли.
- А вон в духоте ковыльной,
- В строю, по четыре в ряд,
- Устало, дорогой пыльной
- Идет батальон солдат.
- Пройдя сквозь смерть и лишенья,
- Исполнят любой приказ.
- Ни робости, ни сомненья
- В молчанье спокойных глаз.
- И я был таким когда-то,
- И нет мне судьбы иной!
- – Юность моя! Солдаты!
- Возьмите меня с собой!
- Грохочут шагами четкими.
- Услышали или нет?
- Но вот мне машут пилотками,
- И песня гремит в ответ!
- Как кадры из киноленты,
- Картины мелькают, и вот
- Я вижу сейчас, как студенты
- В далекий идут поход.
- Рюкзак – небольшая весомость:
- Консервы, хлеб да мечта.
- Парни – одна ученость!
- Девчата – сплошь красота!
- Пройдут от Чукотки до Крыма,
- Светлые, как рассвет.
- И целей недостижимых
- Для них на планете нет!
- И я робинзонам Арктики
- Кричу в рассвет голубой:
- – Песня моя! Романтики!
- Возьмите меня с собой!
- Голос слегка срывается.
- Услышали или нет?
- Но вижу: они улыбаются
- И хором кричат: – Привет!
- – Мне лишних удобств не надо.
- Берите меня, друзья! —
- И слышу в ответ: – Мы рады,
- Но все обойти нельзя!
- И ты не один – ты с нами!
- Но сколько б ты ни шагал,
- Сейчас ты нужней стихами.
- Письма наши читал?
- Пиши о солдатской службе,
- Пиши с огоньком в крови
- О настоящей дружбе,
- О счастье и о любви.
- Трепетом сердце полни.
- Живи для людей и стихов.
- Друзей постоянно помни
- И плюй на своих врагов!
- С мещанством и злою гнилью
- В яростной будь борьбе.
- А если ослабнут силы —
- Мы разом придем к тебе!
- В зенит салютуют молодо
- Клены и фонари.
- Утро несет по городу
- Шелковый флаг зари.
- И сквозь золотое пожарище
- Я слышу шум голосов.
- – Будь счастлив! – кричат товарищи. —
- Горячих тебе стихов!
- Друзьям, робинзонам Арктики:
- – Спасибо! – кричу в ответ. —
- От звезд до глубин Атлантики
- Я с вами душой, романтики!
- Открытий вам и побед!
Остров романтики
- От Арктики до Антарктики
- Люди весь мир прошли
- И только остров Романтики
- На карты не нанесли.
- А он существует, заметьте-ка,
- Там есть и луна, и горы,
- Но нет ни единого скептика
- И ни одного резонера.
- Ни шепота обывателей,
- Ни скуки и ни тоски.
- Живут там одни мечтатели,
- Влюбленные и чудаки.
- Там есть голубые утесы
- И всех ветров голоса.
- Белые альбатросы
- И алые паруса.
- Там есть залив Дон Кихота
- И мыс Робинзона есть.
- Гитара в большом почете,
- А первое слово – «честь»!
- Там сплошь туристские тропы,
- И перед каждым костром
- Едят черепах с укропом
- Под крепкий ямайский ром.
- Там песня часто увенчана
- Кубком в цветном серебре.
- А оскорбивший женщину
- Сжигается на костре.
- Гитары звенят ночами,
- К созвездьям ракеты мчат.
- Там только всегда стихами
- Влюбленные говорят.
- И каждая мысль и фраза
- Сверкает там, как кристалл.
- Ведь здесь никому и ни разу
- Никто еще не солгал.
- От Арктики до Антарктики
- Люди весь мир прошли
- И только остров Романтики
- На карты не нанесли.
- Но, право, грустить не надо
- О картах. Все дело в том,
- Что остров тот вечно рядом —
- Он в сердце живет твоем!
Юбиляр
- От ярких люстр сиреневый пожар,
- Президиум, цветы, преподношенья…
- А в самом центре грузный юбиляр,
- Торжественный, как важный циркуляр,
- С улыбкой принимает поздравленья.
- С трибуны льется сладостный настой:
- – Спасибо вам за все, что вы даете!
- Ведь вы начальник скромный и простой,
- Душою светлый, сердцем золотой,
- Отец в заботе и орел в работе!
- На стол ложатся стопкой адреса
- В красивых папках из тисненой кожи,
- Шуршат стенографистки, как стрекозы,
- Гудят елейным хором голоса,
- Дрожат в корзинах лилии и розы…
- А в зале сослуживцы юбиляра.
- Они-то знают, что он за герой.
- Но незлобивость, этот вирус старый,
- Ах, как живуч он в нас еще порой!
- А ведь уж им-то подлинно известно,
- Что юбиляр – умелый карьерист,
- Скорей чиновник, чем специалист,
- И никакой не «чуткий» и не «честный».
- Всех, с кем не ладил, мстительно травил.
- Одни льстецы ему кантаты пели.
- Нет, никого он в мире не любил,
- Лишь кверху лез, заигрывал, хитрил,
- Любой ценою добиваясь цели.
- И юбилей идет, как говорится,
- «На самом высшем уровне», и тут
- Ничто не приключится, не случится
- И подхалима с места не прервут.
- Ведь доброта, в людских глазах скользя,
- Наверно, так им шепчет почему-то:
- «Нельзя ж ломать торжественной минуты!»
- Нельзя ломать? А почему нельзя?!
- Вот если б все, кого он зло обидел,
- Подсиживал и поедал живьем,
- Кого за честность остро ненавидел,
- Сказали б все, что следует о нем?!
- Сказали б все решительно и круто,
- Все, не боясь и не смягчая слов,
- Не глядя на торжественность минуты,
- На адреса, подарки и льстецов.
- Как он грубел и как жирел от чванства,
- Как загонял между друзьями клин.
- И наплевать на то, что он начальство!
- Ведь сукин сын – он всюду сукин сын!
- Вот так смахнуть бы к черту все фанфары,
- И – настежь окна! Кончился елей!
- Вот это был бы славный юбилей,
- По всем статьям достойный юбиляра!
Сердечная история
- Сто раз решал он о любви своей
- Сказать ей твердо. Все как на духу!
- Но всякий раз, едва встречался с ней,
- Краснел и нес сплошную чепуху.
- Хотел сказать решительное слово,
- Но, как на грех, мучительно мычал.
- Невесть зачем цитировал Толстого
- Или вдруг просто каменно молчал.
- Вконец растратив мужество свое,
- Шагал домой, подавлен и потерян,
- И только с фотографией ее
- Он был красноречив и откровенен.
- Перед простым любительским портретом
- Он смелым был, он был самим собой.
- Он поверял ей думы и секреты,
- Те, что не смел открыть перед живой.
- В спортивной белой блузке возле сетки,
- Прядь придержав рукой от ветерка,
- Она стояла с теннисной ракеткой
- И, улыбаясь, щурилась слегка.
- А он смотрел, не в силах оторваться,
- Шепча ей кучу самых нежных слов.
- Потом вздыхал: – Тебе бы все смеяться,
- А я тут пропадай через любовь!
- Она была повсюду, как на грех:
- Глаза… И смех – надменный и пьянящий.
- Он и во сне все слышал этот смех
- И клял себя за трусость даже спящий.
- Но час настал. Высокий, гордый час!
- Когда решил он, что скорей умрет,
- Чем будет тряпкой. И на этот раз
- Без ясного ответа не уйдет!
- Средь городского шумного движенья
- Он шел вперед походкою бойца,
- Чтоб победить иль проиграть сраженье,
- Но ни за что не дрогнуть до конца!
- Однако то ли в чем-то просчитался,
- То ли споткнулся где-то на ходу,
- Но вновь краснел, и снова заикался,
- И снова нес сплошную ерунду.
- – Ну, вот и все! – Он вышел на бульвар,
- Достал портрет любимой машинально,
- Сел на скамейку и сказал печально:
- – Вот и погиб «решительный удар»!
- Тебе небось смешно, что я робею.
- Скажи, моя красивая звезда:
- Меня ты любишь? Будешь ли моею?
- Да или нет? – И вдруг услышал: – Да!
- Что это? Бред? Иль сердце виновато?
- Иль просто клен прошелестел листвой?
- Он обернулся: в пламени заката
- Она стояла за его спиной.
- Он мог поклясться, что такой прекрасной
- Еще ее не видел никогда.
- – Да, мой мучитель! Да, молчун несчастный!
- Да, жалкий трус! Да, мой любимый! Да!
Вторая любовь
- Что из того, что ты уже любила,
- Кому-то, вспыхнув, отворяла дверь.
- Все это до меня когда-то было,
- Когда-то было в прошлом, не теперь.
- Мы словно жизнью зажили второю,
- Вторым дыханьем, песнею второй.
- Ты счастлива, тебе светло со мною,
- Как мне тепло и радостно с тобой.
- Но почему же все-таки бывает,
- Что незаметно, изредка, тайком
- Вдруг словно тень на сердце набегает
- И остро-остро колет холодком…
- О нет, я превосходно понимаю,
- Что ты со мною встретилась любя.
- И все-таки я где-то ощущаю,
- Что, может быть, порою открываю
- То, что уже открыто для тебя.
- То вдруг умело галстук мне завяжешь,
- Уверенной ли шуткой рассмешишь,
- Намеком ли без слов о чем-то скажешь
- Иль кулинарным чудом удивишь.
- Да, это мне и дорого и мило,
- И все-таки покажется порой,
- Что все это уже, наверно, было,
- Почти вот так же, только не со мной.
- А как душа порой кричать готова,
- Когда в минуту ласки, как во сне,
- Ты вдруг шепнешь мне трепетное слово,
- Которое лишь мне, быть может, ново,
- Но прежде было сказано не мне.
- Вот так же точно, может быть, порою
- Нет-нет и твой вдруг потемнеет взгляд,
- Хоть ясно, что и я перед тобою
- Ни в чем былом отнюдь не виноват.
- Когда любовь врывается вторая
- В наш мир, горя, кружа и торопя,
- Мы в ней не только радость открываем,
- Мы все-таки в ней что-то повторяем,
- Порой скрывая это от себя.
- И даже говорим себе нередко,
- Что первая была не так сильна,
- И зелена, как тоненькая ветка,
- И чуть наивна, и чуть-чуть смешна…
- И целый век себе не признаемся,
- Что, повстречавшись с новою, другой,
- Какой-то частью все же остаемся
- С ней, самой первой, чистой и смешной.
- Двух равных песен в мире не бывает,
- И сколько б звезд ни поманило вновь,
- Но лишь одна волшебством обладает,
- И, как ни хороша порой вторая,
- Все ж берегите первую любовь!
Спор
- Однажды три друга за шумным столом
- Пустились в горячие споры о том,
- Что женщина ценит превыше всего
- В характере нашем мужском.
- Первый воскликнул: – К чему этот шум?
- Скажу без дальних речей,
- Что женщин всегда покоряет ум.
- И это всего важней!
- В этом наш главный авторитет.
- Ум – это все, друзья.
- «Да здравствует разум!» – сказал поэт,
- И лучше сказать нельзя!
- Второй, улыбнувшись, приподнял бровь:
- – Совсем не в этом вопрос.
- Женщина – это сама любовь!
- И любит она всерьез.
- И нет для мужчины уже ничего
- Прямее, чем этот путь.
- Он должен быть любящим прежде всего.
- И в этом, пожалуй, суть!
- А третий, встав, перебил друзей:
- – Бросьте все препирания.
- Для женщин на свете всего важней
- Внимание и внимание!
- Пальто подавайте. Дарите ей
- Цветы. Расшибайтесь в прах!
- Ну, в общем, тысячи мелочей —
- И счастье у вас в руках!
- На улицу вышли, а спор сильней.
- Ну как решенье найти?
- И тут повстречали трое друзей
- Женщину на пути.
- Сказали друзья: – Позвольте спросить,
- Ответьте двумя словами:
- Каким, по-вашему, должен быть
- Мужчина, избранный вами?!
- Какое свойство кажется вам
- Особенно привлекательным?
- – Он должен быть умным, – сказала она,
- Любящим и внимательным.
Моя любовь
- Ну каким ты владеешь секретом?
- Чем взяла меня и когда?
- Но с тобой я всегда, всегда:
- Днем и ночью, зимой и летом!
- Площадями ль иду большими
- Иль за шумным сижу столом,
- Стоит мне шепнуть твое имя —
- И уже мы с тобой вдвоем.
- Когда радуюсь или грущу я
- И когда обиды терплю,
- И в веселье тебя люблю я,
- И в несчастье тебя люблю.
- Даже если крепчайше сплю,
- Все равно я тебя люблю!
- Говорят, что дней круговерть
- Настоящих чувств не тревожит.
- Говорят, будто только смерть
- Навсегда погасить их может.
- Я не знаю последнего дня,
- Но без громких скажу речей:
- Смерть, конечно, сильней меня,
- Но любви моей не сильней
- И когда этот час пробьет
- И окончу я путь земной,
- Знай: любовь моя не уйдет,
- А останется тут, с тобой.
- Подойдет без жалоб и слез
- И незримо для глаз чужих,
- Словно добрый и верный пес,
- На колени положит нос
- И свернется у ног твоих.
«Мне не надо высокой фразы…»
- Мне не надо высокой фразы:
- Не клянись «ни концом, ни венцом»
- В том, что, став моей, ты ни разу
- Не подумаешь ни о ком.
- И в любви не клянись, не надо,
- Ну представь, что любовь прошла.
- Значит, будешь сама не рада
- Тем словам, что теперь дала.
- Да и я б не позволил вновь,
- Унижаясь, вослед стремиться
- И на клятве держать любовь,
- Все равно как на нитке птицу.
- Чепуха тут и лесть и месть,
- И давай согласимся смело:
- Если есть любовь – значит, есть,
- А все клятвы – пустое дело!
- Только, видишь ли, вот беда!
- Нету правил без исключенья,
- И словесные заверенья
- Все же надобны иногда.
- Я прошу тебя вот о чем:
- Как бы жизнь ни была сурова,
- Быть лишь с правдой к лицу лицом,
- Только правду всегда, во всем.
- В этом, в этом ты дай мне слово!
«Когда мне встречается в людях дурное…»
- Когда мне встречается в людях дурное,
- То долгое время я верить стараюсь,
- Что это скорее всего напускное,
- Что это случайность. И я ошибаюсь.
- И, мыслям подобным ища подтвержденья,
- Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
- Что лжец, может, просто большой фантазер,
- А хам, он, наверно, такой от смущенья.
- Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
- Возможно, по глупости разболтался,
- А друг, что однажды в беде не помог,
- Не предал, а просто тогда растерялся.
- Я вовсе не прячусь от бед под крыло,
- Иными тут мерками следует мерить.
- Ужасно не хочется верить во зло,
- И в подлость ужасно не хочется верить!
- Поэтому, встретив нечестных и злых,
- Нередко стараешься волей-неволей
- В душе своей словно бы выправить их
- И попросту «отредактировать», что ли!
- Но факты и время отнюдь не пустяк.
- И сколько порой ни насилуешь душу,
- А гниль все равно невозможно никак
- Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
- Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
- Не так уж и мало встречать доводилось.
- И сколько хороших надежд поразбилось,
- И сколько вот так потерял я друзей!
- И все же, и все же я верить не брошу,
- Что надо в начале любого пути
- С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
- С доверчивой меркою к людям идти!
- Пусть будут ошибки (такое не просто),
- Но как же ты будешь безудержно рад,
- Когда эта мерка придется по росту
- Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
- Пусть циники жалко бормочут, как дети,
- Что, дескать, непрочная штука – сердца…
- Не верю! Живут, существуют на свете
- И дружба навек, и любовь до конца!
- И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
- Но только одно не забудь наперед:
- Ты сам своей мерке большой соответствуй,
- И все остальное, увидишь, – придет!
Золотая кровь
Ученые Грузии нашли золото в составе крови человека.
Из журнальной статьи
- Не так давно ученые открыли
- Пусть небольшой, но золотой запас.
- Они его не в рудниках отрыли,
- Они его нашли в крови у нас.
- И пусть всего-то малая частица,
- Не в этом суть, а суть, наверно, в том,
- Что в нашем сердце золото стучится,
- И мы весь век живем, как говорится,
- Согреты этим золотым огнем.
- Мы знаем фразу: «Золотые руки!»
- Иль, скажем: «Золотая россыпь слов!»
- Теперь буквально с помощью науки
- Сказать мы вправе: «Золотая кровь!»
- И может быть, с момента первородства
- Чем было больше золота в крови,
- Тем больше было в людях благородства,
- И мужества, и чести, и любви.
- И я уверен в том, что у Чапая,
- У Фучика, у Зои, у таких,
- Кто отдал жизнь, не дрогнув, за других,
- Струилась кровь по жилам – золотая!
- И право, пусть отныне медицина,
- Ребят готовя в трудные бои,
- Глядит не на процент гемоглобина,
- А на проценты золота в крови.
- И нет верней проверки на любовь,
- На мужество и стойкость до конца.
- Где полыхает золотая кровь —
- Там бьются настоящие сердца.
«Был у меня соперник, неглупый был и красивый…»
- Был у меня соперник, неглупый был и красивый,
- Рожденный, видать, в рубашке – все удавалось ему.
- Был он не просто соперник, а, как говорится, счастливый,
- Та, о которой мечтал я, сердцем рвалась к нему.
- И все-таки я любовался, под вечер ее встречая,
- Нарядную, с синими-синими звездами вместо глаз,
- Была она от заката вся словно бы золотая,
- И я понимал, куда она торопится в этот час.
- Конечно, мне нужно было давно уж махнуть рукою.
- На свете немало песен, и радостей, и дорог,
- И встретить глаза другие, и счастье встретить другое,
- Но я любил. И с надеждой расстаться никак не мог.
- Нет, слабым я не был. Напротив, я не желал сдаваться!
- Я верил: зажгу, сумею, заставлю ее полюбить!
- Я даже от матери втайне гипнозом стал заниматься.
- Гипноз не пустяк, а наука. Тут всякое может быть!
- Шли месяцы. Как и прежде, в проулке меня встречая,
- Она на бегу кивала, то холодно, то тепло.
- Но я не сдавался. Ведь чудо не только в сказках бывает…
- И вот однажды свершилось. Чудо произошло!
- Помню холодный вечер с белой колючей крупкой,
- И встречу с ней, с необычной и словно бы вдруг
- хмельной.
- С глазами не синими – черными, в распахнутой теплой
- шубке,
- И то, как она сказала: – Я жду тебя здесь. Постой!
- И дальше как в лихорадке: – Ты любишь, я знаю, знаю!
- Ты славный… Я все решила… Отныне и навсегда…
- Я словно теперь проснулась, все заново открываю…
- Ты рад мне? Скажи: ты любишь? – Я еле выдохнул:
- Да!
- Тучи исчезли. И город ярким вдруг стал и звонким,
- Словно иллюминацию развесили до утра.
- Звезды расхохотались, как озорные девчонки,
- И, закружившись в небе, крикнули мне: – Ура!
- Помню, как били в стекла фар огоньки ночные,
- И как мы с ней целовались даже на самой заре,
- И как я шептал ей нежности, глупые и смешные,
- Которых, наверное, нету еще ни в одном словаре…
- И вдруг, как в бреду, как в горячке: – А здорово я
- проучила!
- Пусть знает теперь, как с другими встречаться у фонарей!
- Он думал, что я заплачу… А я ему отомстила!
- Меня он не любит? Прекрасно. Тем будет ему больней.
- С гулом обрушилось небо, и разом на целом свете
- Погасли огни, как будто полночь пришла навек.
- Возглас: – Постой! Куда ты?.. – Потом сумасшедший
- ветер.
- Улицы, переулки… Да резкий, колючий снег…
- Бывают в любви ошибки, и, если сказать по чести,
- Случается, любят слабо, бывает, не навсегда.
- Но говорить о нежности и целовать из мести —
- Вот этого, люди, не надо, не делайте никогда!
«Живу неспокойно, словно бегом…»
- Живу неспокойно, словно бегом,
- Спорю, статьи пишу,
- Читаю, но, поднят каким-то звонком,
- Куда-то опять спешу.
- Сбега`ю из города к милым стихам,
- Любить, тосковать, сражаться.
- Но кто-то находит меня и там:
- Просят на вечер к учителям.
- Надо. Нельзя отказаться.
- Спешу я, наверно, с тех пор, как дышу,
- Помню, всегда озабочен,
- Спешу в драмкружок и на теннис спешу,
- В кино спешу и в поход спешу,
- Вот только в школу не очень…
- А впрочем, шучу. И на первый урок
- Всегда влетал без минуты.
- Дел было масса, и все-таки в срок
- Я успевал почему-то.
- Такое уж сердце людское. Оно
- Всегда к интересному тянется.
- И сколько в него ни вмести – все равно
- Местечко еще останется.
- Место останется для работ,
- Для смеха, что счастьем брызнет,
- Для горя, для радости, для забот
- И снова для целой жизни!
- И нынче, встречая трудом рассвет,
- Спешу я в снег и жару.
- И сколько судьбой мне отпущено лет,
- И сколько невзгод, и сколько побед —
- Все полной мерой беру!
- Беру, потому что в жизни моей
- Не было легких годов.
- Беру, потому что вера друзей
- И стужи сильней, и горя сильней,
- Тем паче злости врагов!
- И снова меня самолеты мчат
- То в Киев, то в Днепропетровск,
- Маршруты, маршруты: Ташкент, Ленинград,
- Куйбышев и Свердловск…
- Балтиец, доярка с алтайских полей,
- Студент и уральский кузнец,
- Руки друзей, улыбки друзей,
- Тысячи светлых сердец!
- В чем сила пожатия наших рук?
- На это ответ таков:
- Они – герои моих стихов,
- А я – их поэт и друг!
- И, точку поставив в конце строки,
- Снова в дороге я.
- Люблю, ненавижу, иду в штыки.
- – Он ищет славы! – кричат враги.
- – Неправда! – кричат друзья.
- А темы торопят. Бессонная ночь…
- Но с первым лучом рассвета
- Невзгоды прочь и усталость прочь!
- Куда-то ответить, кому-то помочь,
- Доспорить, выступить где-то…
- Отдых? Согласен. Вот кончу, и все.
- И в среду на юг уеду!
- Но снова кружится колесо,
- Моих беспокойных дней колесо,
- И в ту, и в другую среду.
- Никак ничего нельзя отложить.
- Ведь дел непочатых – масса!
- А может быть, так вот и стоит жить,
- Вот так до последнего часа?!
Романтики дальних дорог
- Прихлынет тоска или попросту скука
- Однажды присядет к тебе на порог,
- Ты знай, что на свете есть славная штука —
- Романтика дальних и трудных дорог.
- Конечно же, есть экзотичные страны:
- Слоны и жирафы средь зелени вечной,
- Где ночью на пальмах кричат обезьяны
- И пляшут туземцы под грохот тамтамов,
- При этом почти без одежды, конечно.
- Экзотика… Яркие впечатленья.
- Романтика с этим не очень схожа.
- Она не пираты, не приключенья,
- Тут все и красивей гораздо и строже.
- Соленые брызги, как пули, захлопали
- По Графской пристани в Севастополе,
- Но в ночь штормовую в туман до утра
- Уходят дозорные катера.
- А возле Кронштадта грохочет Балтика.
- Курс – на Вайгач. Рулевой на посту.
- А рядом незримо стоит Романтика
- И улыбается в темноту.
- А где-то в тайге, в комарином гуде,
- Почти у дьявола на рогах,
- Сидят у костра небритые люди
- В брезенте и стоптанных сапогах.
- Палатка геологов – сесть и пригнуться,
- Приборы, спецовки – сплошной неуют.
- Скажи о Романтике им, усмехнутся:
- – Какая уж, к черту, романтика тут?!
- Но вы им не верьте! В глухие чащобы
- Не рубль их погнал за родимый порог.
- Это романтики чистой пробы,
- Романтики дальних и трудных дорог.
- Один романтик штурмует науку,
- Другой открыл уникальный храм,
- А кто-то завтра протянет руку
- К новым созвездиям и мирам.
- Вот мчит он, вцепившись в кресло из пластика,
- Взор сквозь стекло устремив к луне,
- А рядом незримо летит Романтика
- В невесомости и тишине…
- Бродяги морей, покорители Арктики!
- А здесь, посреди городской толкотни,
- Есть ли в обычной жизни романтики?
- Кто они? Где? И какие они?
- Да те, кто живет, по макушку счастливые
- Мечтами, любимым своим трудом,
- Те, кто умеет найти красивое
- Даже в будничном и простом.
- Кто сделает замком снежную рощицу,
- Кому и сквозь тучи звезда видна,
- Кто к женщине так, между прочим, относится,
- Как в лучшие рыцарские времена.
- Немного застенчивы и угловаты,
- Живут они так до момента, когда
- Однажды их властно потянут куда-то
- Дороги, метели и поезда.
- Не к пестрой экзотике – пальмам и зебрам
- Умчат они, сердцем храня мечту,
- А чтобы обжить необжитые дебри,
- Чтоб к горным алмазам пробиться в недра
- И людям потом подарить красоту.
- Мешать им не надо. Успеха не будет.
- Ведь счастье их – ветры борьбы и тревог.
- Такие уж это крылатые люди —
- Романтики дальних и трудных дорог!
Раздумье о сердцах
- Сколько влюбленных живет по свету?
- Такой статистики нет пока.
- Но если полчеловечества нету,
- То треть, пожалуй, наверняка.
- А все остальные, а все остальные
- Влюблялись уже или только влюбятся.
- И каждый, на звезды глядя ночные,
- Мечтает, что счастье когда-нибудь сбудется.
- Но в чем же счастье твое на планете?
- – Оно в любви, что, как мир, широка! —
- Не все человечество так ответит,
- Но полчеловечества – наверняка.
- А кто хоть однажды в хороший вечер,
- Со стрелок часов не спуская глаз,
- Не ожидал назначенной встречи
- И не признался в любви хоть раз?!
- Есть в слове «любовь» и хмельная сила,
- И радость надежды, и боль, и тоска,
- И если его смущенно и мило
- Не все человечество произносило,
- То девять десятых – наверняка.
- Но слово сказать – не сердце отдать.
- Отсутствие чувств не заменишь ничем.
- Любовь не всем суждено познать,
- Она, как талант, дается не всем.
- А сколько людей, а сколько людей
- По всякому поводу и без повода
- Готовы сказать о любви своей,
- Как телеграмму послать по проводу.
- Поцеловал, еще не любя,
- Обнял взволнованно раз, другой,
- И сразу: – Поверь, я люблю тебя! —
- И тотчас, как эхо: – Любимый мой!
- Признавшийся разом в любви навек
- Не слишком ли часто порой бывает
- Похож на банкрота, что выдал чек,
- А как расплатиться потом – не знает.
- На свете немало хороших слов.
- Зачем же их путать себе на горе.
- Влюбленность – ведь это еще не любовь.
- Как речка, пусть даже без берегов,
- Пусть в самый разлив – все равно не море!
- Не можешь любовью гореть – не гори.
- Влюблен, про влюбленность и говори.
- Нежность тоже ценить умей,
- Пускай это меньше. Но так честней.
- И если не каждый любит пока,
- Так пусть и не каждый то слово скажет.
- Не все и не полчеловечества даже,
- А те лишь, кто любит. Наверняка!
Разговор о лжецах
- Зачем на свете люди лгут?
- Причин, наверно, масса:
- Одни от лжи процентов ждут,
- Как вкладчик от сберкассы.
- Другие веруют, что ложь,
- Едва лишь миг настанет, —
- Сразит противника, как нож,
- Или хотя бы ранит.
- Иной, стремясь не оплошать,
- Спешит все с той же ложью
- Повыше влезть, побольше взять
- И если не на мрамор встать,
- То хоть присесть к подножью.
- А тот, стараясь всех надуть,
- Считает, между прочим,
- Что честный путь – далекий путь,
- А лживый путь короче!
- Привыкнув к подленькой судьбе,
- Хитрит и так петляет,
- Что он и сам-то уж себе
- Ни в чем не доверяет.
- А этот, мелок и несмел,
- Готов бранить и льстить,
- Чтоб ложью пятна скверных дел,
- Как скатертью, прикрыть.
- Он первым треснуть норовит,
- Уверен непреклонно,
- Что нападенье – лучший вид
- Скандальной обороны.
- Есть в мире разные лжецы,
- На все цвета и вкусы,
- Но все льстецы, как подлецы, —
- Отчаянные трусы.
- Увы, каким же должен быть
- Могучим чародей,
- Чтоб вдруг от лжи освободить
- Всех страждущих людей!
- Но только нет волшебных слов
- Для таинств исцелений,
- Как нет от лжи ни порошков,
- Ни электролечений.
- А если так, то надо нам,
- Чтоб чище в мире жить,
- Непримиримый бой лжецам
- Со всею страстью тут и там
- Упрямо объявить.
- А чтоб с тем злом, как мир седым,
- Иметь нам право биться —
- Нам в жизни следует самим,
- Как ни заманчив хитрый дым,
- До лжи не опуститься.
- Чтоб в сердце каждый человек
- Нес правду, словно знамя,
- Чтоб подлость таяла как снег
- И мира не было вовек
- Меж нами и лжецами!
Два маршрута
- Он ей предлагал для прогулок
- Дорогу – простого проще;
- Налево сквозь переулок
- В загородную рощу.
- Там – тихое птичье пенье,
- Ни транспорта, ни зевак,
- Травы, уединенье
- И ласковый полумрак…
- А вот ее почему-то
- Тянуло туда, где свет,
- Совсем по иному маршруту:
- Направо и на проспект.
- Туда, где новейшие зданья,
- Реклама, стекло, металл.
- И где, между прочим, стоял
- Дворец бракосочетанья…
- Вот так, то с шуткой, то с гневом,
- Кипела у них война.
- Он звал ее все налево,
- Направо звала она.
- Бежали часы с минутами,
- Ни он, ни она не сдавались.
- Так наконец и расстались.
- Видать, не сошлись маршрутами.
Мещанство
- Есть, говорят, мещанские предметы,
- И даже есть мещанские цветы.
- Вот эта вещь – мещанская, а эта —
- Хороший вкус и с красотой на «ты».
- Считают, что герань – мещанский вкус,
- Зато вьюны по стенам – превосходно!
- Открытки – минус, а картины – плюс.
- Хрусталь – мещанство, а торшеры – модно!
- На всем висят незримо этикетки,
- Живи и моды постигай язык:
- Предел мещанства – канарейка в клетке,
- А вот бульдог в машине – это шик!
- «Высокий вкус» всеведущ, как Коран,
- И ханжество в нем радужно-лучисто:
- Гитара с бантом – атрибут мещан,
- А вот без банта – спутница туриста.
- Нет, что-то здесь не в том, совсем не в том!
- Мещанство есть. Оно ползет из трещин.
- Но все-таки при чем тут чей-то дом,
- Цветы, собаки, птицы или вещи?!
- Есть вкус плохой, и есть хороший вкус,
- Как есть на свете заводи и реки.
- И все-таки я утверждать берусь:
- Мещанство не в цветах, а в человеке!
- Живя судьбою сытенькой своей,
- Он друга в горе обойдет сторонкой.
- Мещане – совы с крохотной душонкой,
- Чей Бог не вещь, а стоимость вещей.
- Тут не герань, не плюшевый диван
- В просторной кухне, в спальне ли, в столовой.
- Нюх мещанину в этом смысле дан,
- Все – первый сорт. Все – ультрамодерново!
- Но вещь почти не служит мещанину.
- Он сам как сторож при своих вещах:
- При хельгах, лакированных полах,
- Не пользуясь добром и вполовину.
- Любой урон считая за беду,
- Он, иногда в душе почти что воя,
- Готов убить за кляксу на обоях,
- За сорванное яблоко в саду.
- Нет, суть здесь не в гераньке на окне,
- Все дело тут совсем иного сорта.
- Мещанство – это: «Я», «Мое» и «Мне»!
- А мир хоть провались, хоть лопни к черту!
- Оно живуче! Там оно и здесь —
- Тупое, многоликое мещанство.
- На службе это подленькая лесть,
- А дома это мелкое тиранство.
- При чем тут зонт, калоши иль замки?
- Мещанство – это пошленькие песни,
- Мещанство – это слухи и слушки,
- Злорадный шепот, гаденькие сплетни.
- Сражаться с ним все яростней и злей,
- Не выбирая средств или ударов,
- Все время, жестко, до последних дней,
- Ибо мещанство часто пострашней
- Открытых битв, невзгод или пожаров.
«Забыв покой, дела и развлеченья…»
- Забыв покой, дела и развлеченья,
- Пренебрегая солнцем и весной,
- При каждой нашей встрече мы с тобой,
- Страдая, выясняем отношенья.
- Нет, мы почти никак не поступаем.
- До ласки ли? Раздув любой пустяк,
- Мы спорим, говорим и обсуждаем,
- Что так у нас с тобой и что не так.
- Ну что еще: мы вместе, мы одни!
- Так нет же ведь! Как варвары, наверно,
- Мы медленно, старательно и верно
- Друг другу укорачиваем дни…
- Мы быть ужасно мудрыми стараемся,
- От всех себя ошибок бережем.
- И скоро до того «довыясняемся»,
- Что ничего уже не разберем!
- Размолвки, споры, новые сомненья…
- И нам, наверно, невдомек сейчас,
- Что вот как раз все эти выясненья
- И есть ошибка главная у нас.
- И чтоб не кончить на душевной скупости,
- Давай же скажем: «Хватит! Наплевать!»
- Возьмем и будем делать кучу глупостей,
- Да, да, десятки самых чудных глупостей,
- И ничего не будем обсуждать!
Любовь и трусость
- Почему так нередко любовь непрочна?
- Несхожесть характеров? Чья-то узость?
- Причин всех нельзя перечислить точно,
- Но главное все же, пожалуй, трусость.
- Да, да, не раздор, не отсутствие страсти,
- А именно трусость – первопричина.
- Она-то и есть та самая мина,
- Что чаще всего подрывает счастье.
- Неправда, что будто мы сами порою
- Не ведаем качеств своей души.
- Зачем нам лукавить перед собою,
- В основе мы знаем и то и другое,
- Когда мы плохи и когда хороши.
- Пока человек потрясений не знает,
- Неважно – хороший или плохой,
- Он в жизни обычно себе разрешает
- Быть тем, кто и есть он. Самим собой.
- Но час наступил – человек влюбляется.
- Нет, нет, на отказ не пойдет он никак.
- Он счастлив. Он страстно хочет понравиться.
- Вот тут-то, заметьте, и появляется
- Трусость – двуличный и тихий враг.
- Волнуясь, боясь за исход любви
- И словно стараясь принарядиться,
- Он спрятать свои недостатки стремится,
- Она – стушевать недостатки свои.
- Чтоб, нравясь, быть самыми лучшими, первыми,
- Чтоб как-то «подкрасить» характер свой,
- Скупые на время становятся щедрыми,
- Неверные – сразу ужасно верными,
- А лгуньи за правду стоят горой.
- Стремясь, чтобы ярче зажглась звезда,
- Влюбленные словно на цыпочки встали
- И вроде красивей и лучше стали.
- «Ты любишь?» – «Конечно!»
- «А ты меня?» – «Да!»
- И все. Теперь они муж и жена.
- А дальше все так, как случиться и должно:
- Ну сколько на цыпочках выдержать можно?!
- Вот тут и ломается тишина…
- Теперь, когда стали семейными дни,
- Нет смысла играть в какие-то прятки.
- И лезут, как черти, на свет недостатки,
- Ну где только, право, и были они?
- Эх, если б любить, ничего не скрывая,
- Всю жизнь оставаясь самим собой,
- Тогда б не пришлось говорить с тоской:
- «А я и не думал, что ты такая!»
- «А я и не знала, что ты такой!»
- И может, чтоб счастье пришло сполна,
- Не надо душу двоить свою.
- Ведь храбрость, пожалуй, в любви нужна
- Не меньше, чем в космосе или в бою!
Лесная сказка
- Ты хочешь, чтоб звезды посыпались
- Со звоном в твои ладони?
- Чтоб с шумом из мрака вырвались
- Костров гривастые кони?
- Чтоб ветви, сомкнув объятья,
- Твое повторяли имя?
- Чтоб стало парчовым платье,
- А туфельки – золотыми?
- Ты хочешь, чтоб соболь черный
- Дал гордый разлет бровям?
- Чтоб сорок ветров покорно
- Упали к твоим ногам?
- Чтоб в курточках темно-зеленых,
- Посыпавшись вдруг с ветвей,
- Двести веселых гномов
- Стали свитой твоей?
- Ты хочешь, чтоб в пестрых красках,
- Звездой отразясь в реке,
- Вышла из леса сказка
- С жар-птицею на руке?
- А хочешь, скажи, ты хочешь
- Такою красивой стать,
- Что даже у южной ночи
- Уж нечего будет взять?..
- Ты верь мне, я лгать не буду!
- Есть сто золотых ключей,
- Я все их тебе добуду!
- Я сто отыщу дверей!
- А чтоб распахнуть их сразу
- В волшебную ту страну,
- Скажи мне одну лишь фразу,
- Одну лишь, всего одну!
- Слова в ней совсем простые,
- Но жар их сильней огня.
- Скажи мне слова такие —
- Скажи, что любишь меня!
Стихи, не претендующие на ученый трактат
- Бывает ли переселенье душ?
- Наука говорит, что не бывает.
- – Все, что живет, – бесследно исчезает, —
- Так скажет вам любой ученый муж.
- И уточнит: – Ну, правда, не совсем,
- Ты станешь вновь материей, природой:
- Азотом, водородом, углеродом,
- Железом, хлором, ну буквально всем!
- Ответ как прост, так и предельно ясен.
- Но человек есть все же человек,
- И превратиться в атомы навек
- Я как-то не особенно согласен…
- Ну как же так! Живешь, живешь – и вдруг
- Изволь потом в частицу превратиться.
- Нет, я далек от всяких адских мук,
- Но ведь нельзя ж кончать и на частицах!
- Одних глупцов способен утешать
- Поклон, богам иль идолам отвешенный.
- И все-таки обидно как-то стать
- Частицей, пусть хотя бы даже взвешенной.
- Прости меня, наука! Разум твой
- Всю жизнь горел мне яркою зарею.
- Я и сейчас стою перед тобою
- С почтительно склоненной головой.
- Да, после нас останется работа.
- А нас, скажи, куда в конце пути?
- Стать углекислым газом? Нет, прости.
- Наверно, ты недооткрыла что-то!
- Ведь даже муж с ученой эрудицией
- При неудачах шепчет: – Не везет… —
- И от судьбы порой чего-то ждет
- И очень даже верит в интуицию.
- Нет, нам не надо всякой ерунды!
- Мы знаем клетку, биотоки знаем,
- И все же мы отнюдь не отрицаем,
- Что есть подчас предчувствие беды.
- А разве вы порою не ловили
- Себя на мысли где-нибудь в кино
- Иль глядя на гравюру, что давно
- Вы в том краю уже когда-то были?..
- Или в пути, совсем вдали от дома,
- Какой-то город, речка или храм
- Покажутся до боли вам знакомы,
- Так, словно детство прожили вы там!
- Переселенье душ? Сплошная мистика?
- Кто ведает? И пусть скажу не в лад,
- А все же эта самая «глупистика»
- Поинтересней как-то, чем распад.
- Да и возможно ль с этим примириться:
- Любил, страдал, работал с огоньком,
- Был вроде человеком, а потом
- Стал сразу менделеевской таблицей.
- А атому – ни спеть, ни погрустить,
- Ни прилететь к любимой на свиданье,
- Ни поработать всласть, ни закурить,
- Одно научно-строгое молчанье.
- Нет, я никак на это не гожусь!
- И ну их – клетки, биотоки, души…
- Я просто вновь возьму вот и рожусь,
- Рожусь назло ученому чинуше.
- И если вновь вы встретите поэта,
- Что пишет на лирической волне,
- Кого ругают критики в газетах,
- А он идет упрямо по стране;
- Идет, все сердце людям отдавая,
- Кто верит, что горит его звезда,
- Чей суд – народ, ему он присягает,
- И нету выше для него суда;
- Кто смерть пройдет и к людям возвратится,
- Он – их поэт, они – его друзья,
- И если так, товарищи, случится,
- Не сомневайтесь: это снова я!
Добрый принц
- Ты веришь, ты ищешь любви большой,
- Сверкающей, как родник.
- Любви настоящей, любви такой,
- Как в строчках любимых книг.
- Когда повисает вокруг тишина
- И в комнате полутемно,
- Ты часто любишь сидеть одна,
- Молчать и смотреть в окно.
- Молчать и видеть, как в синей дали,
- За звездами, за морями,
- Плывут навстречу тебе корабли
- Под алыми парусами…
- То рыцарь Айвенго, врагов рубя,
- Мчится под топот конский.
- А то приглашает на вальс тебя
- Печальный Андрей Болконский.
- Вот шпагой клянется д’Артаньян,
- Влюбленный в тебя навеки.
- А вот преподносит тебе тюльпан
- Пылкий Ромео Монтекки.
- Проносится множество глаз и лиц,
- Улыбки, одежды, краски…
- Вот видишь: красивый и добрый принц
- Выходит к тебе из сказки.
- Сейчас он с улыбкой наденет тебе
- Волшебный браслет на запястье.
- И с этой минуты в его судьбе
- Ты станешь судьбой и счастьем!
- Когда повисает вокруг тишина
- И в комнате полутемно,
- Ты часто любишь сидеть одна,
- Молчать и смотреть в окно…
- Слышны далекие голоса,
- Плывут корабли во мгле…
- А все-таки алые паруса
- Бывают и на земле!
- И, может быть, возле судьбы твоей
- Где-нибудь рядом, здесь,
- Есть гордый, хотя неприметный Грэй
- И принц настоящий есть!
- И хоть он не с книжных сойдет страниц,
- Взгляни! Обернись вокруг:
- Пусть скромный, но очень хороший друг,
- Самый простой, но надежный друг —
- Может, и есть тот принц?!
Литературные споры
- Спорят о славе поэты.
- Критики спорят тоже.
- А славе плевать на это,
- Хоть лопни, хоть лезь из кожи!
- В литературном храме,
- Перья скрестив свои,
- Поэты спорят стихами,
- Критики пишут статьи.
- Критики дело знают:
- Локтями тесня друг дружку,
- Кого в основном читают,
- С тех и «снимают стружку»!
- Снимают, вовсю стараются,
- Лупят кого-то всласть
- И сами же удивляются,
- В лужу потом садясь.
- Но это не вразумляет,
- И вновь они ищут трещины!
- Я знаю, как это бывает, —
- Сам получал затрещины.
- Эх, сколько ж меня склоняли!
- И как же в меня палили!
- Такого нагромоздили,
- Самим-то понять едва ли!
- И все-таки самое главное,
- После как оказалось,
- Да все за эту за самую,
- О Господи, популярность!
- Ну словно кого обманывал,
- Ограбил, или подвел,
- Иль, скажем, читателей сманивал
- И прятал в письменный стол.
- И тем, кто приходит в ярость,
- Я тихо хочу сказать:
- – Возьмите себе популярность
- И дайте спокойно писать!
Ночные огни
- В простудном мраке, в сырости ночной
- Горит огонь спокойно-одинокий.
- Чуть-чуть печальный, трепетный такой,
- Загадочный, манящий и далекий…
- Он, словно Марс или живой цветок,
- Таинственный и в то же время честный.
- Пылающий во мраке уголек,
- Кусочек чьей-то жизни неизвестной.
- Огонь ли это путника в степи,
- Окно ли светит? Это я не знаю.
- Но кто-то там не спит теперь, не спит!
- И чья-то там душа сейчас живая!
- Покажется: вот сто шагов всего,
- И ты укрыт от холода и ветра,
- Да только вот нередко до него
- Десятки и десятки километров…
- Невольно представляешь, что вон там
- Сидят сейчас охотники-бродяги,
- Пьют чай с горячим ромом пополам
- И ждут к утру перепелиной тяги.
- Или, быть может, там, перед окном,
- Сидит из сказки девушка с косою
- И, отложив большой, тяжелый том,
- Глядит во тьму с задумчивой тоскою.
- Иль мать-старушка долгий, долгий срок
- Сидит и ждет, когда вернутся дети,
- А путник забредет на огонек —
- Она теплом и путника приветит.
- Или, костром пронзая синий мрак,
- Влюбленные сидят в сосновой роще,
- А может, все совсем, совсем не так —
- И будничнее, и скучней, и проще…
- И все же я люблю их! Я готов
- С мальчишьих лет всегда мечтать о чуде,
- Люблю огни летящих поездов —
- Живые кадры чьих-то дум и судеб.
- Огонь в ночи!.. Ненастье… Вязнут ноги…
- Со снегом дождь… А путь далек-далек…
- И что бы стало с путником в дороге,
- Когда б не этот добрый огонек?!
- И есть там сказка или сказки нету —
- Не в этом суть. Ты верь, и ты иди!
- Он как надежда, этот лучик света,
- Как искра счастья где-то впереди.
- Ведь счастье тоже может быть порою
- Чуть-чуть не то, которого ты ждешь,
- Но ты страдаешь, борешься, живешь,
- Пока оно горит перед тобою.
- Возможно, птицей с синими крылами
- Оно должно быть вечно впереди,
- И кто ответит, может быть, в пути
- Вот так к нему и следует идти
- И никогда не брать его руками?!
Важные минуты
- Беда ли это, если иногда
- Бывает в жизни кто-то мягкотелым,
- Доверчивым, застенчиво-несмелым, —
- Беда все это или не беда?
- Навряд ли это повод к обсужденью.
- У всех, как говорят, своя стезя.
- И все же есть минуты и мгновенья,
- Когда безвольным быть уже нельзя.
- Ведь ты порой и сам не замечаешь,
- Как средь житейских горестей и благ
- То там, то здесь кому-то уступаешь.
- И вдруг однажды словно замираешь:
- Тебя толкают на бесчестный шаг.
- Тот шаг нередко выгоден кому-то,
- Кто может все. Какой же дать ответ?
- Вот и пришла та самая минута,
- Чтоб встать, чтоб бросить, как гранату:
- – Нет!
- Весна! Планета, будто сердце, бьется.
- Любовь пришла. Она к тебе летит!
- Душа твоя ей в чувствах признается,
- А вот язык предательски молчит.
- Но милая, едва у дома встанешь,
- Уже спешит проститься до утра.
- И ты идешь обратно и не знаешь,
- Пора признаться или не пора.
- А вот сейчас, задумчиво-робка,
- Она стоит и медлит почему-то.
- Пора! Пришла та самая минута.
- Скажи. Не то пропал наверняка!
- Вы с другом в горы как-то забрались.
- Стучали бодро крепкие ботинки.
- Вдруг, оступившись, друг слетел с тропинки
- И на скале над пропастью повис…
- Судьба вдруг разом повернулась круто.
- Ползти к обрыву – жизнью рисковать.
- Пусть так. Смелей! Сейчас пришла минута —
- Иль вместе жить, иль вместе умирать!
- Года спешат, друг друга обгоняя…
- Но сколько же порою там и тут,
- В большом и малом людям выпадает
- Решительных мгновений и минут!
- О, как мы спорим, если иногда
- Бывает в жизни кто-то мягкотелым,
- Доверчивым, застенчиво-несмелым, —
- Беда все это или не беда?
- Пустяк – цена всем этим обсужденьям!
- А чтоб людьми серьезно дорожить,
- О них не худо было бы судить
- Вот по таким минутам и мгновеньям.
«Я мелкой злости в жизни не испытывал…»
- Я мелкой злости в жизни не испытывал,
- На мир смотрел светло, а потому
- Я ничему на свете не завидовал:
- Ни силе, ни богатству, ни уму.
- Не ревновал ни к радостному смеху
- (Я сам, коли захочется, – смеюсь),
- Ни к быстрому и громкому успеху
- (И сам всего хорошего добьюсь).
- Но вы пришли. И вот судите сами:
- Как ни смешно, но я признаюсь вам,
- Что с той поры, как повстречался с вами,
- Вдруг, как чудак, завидую вещам.
- Дверям, что вас впускают каждый вечер,
- Настольной лампе, сделанной под дуб,
- Платку, что обнимает ваши плечи,
- Стакану, что коснулся ваших губ.
- Вы усмехнетесь: дескать, очень странно,
- Вещь – только вещь! И я согласен. Да.
- Однако вещи с вами постоянно.
- А я – вдали. И в этом вся беда!
- А мне без вас неладно и тревожно:
- То снег, то солнце чувствую в крови.
- А мне без вас почти что невозможно.
- Ну хоть совсем на свете не живи!
- Я мелкой злости с детства не испытывал,
- На мир смотрел светло, а потому
- Я ничему на свете не завидовал:
- Ни славе, ни богатству, ни уму.
- Прошу вас: возвратите мне свободу!
- Пусть будет радость с песней пополам.
- Обидно ведь завидовать вещам,
- Когда ты человек и царь природы!
Артисты
- Кто выдумал, будто бы лгут артисты!
- Что в жизни порою ворчат и пьют,
- А вот на сцене трезвы и чисты,
- Бывают возвышенны и речисты.
- Артисты ни в чем не лгут!
- Не просто Пушкина иль Шекспира
- Они зажжены вдохновенным словом.
- Артисты на сцене и вправду Лиры,
- И вправду Гамлеты и Ратмиры,
- И впрямь Джульетты и Годуновы!
- Душа вселенной сродни лучистой,
- Где звезды разной величины.
- И вот на сцене в душе артиста
- Нередко ярчайшие зажжены.
- Тогда почему же ярчайшие, главные,
- Всю жизнь постоянно в них не горят?
- Но главные, так же как буквы заглавные,
- Не могут быть всюду или подряд.
- Никто же не требует от атлета
- Ходить со штангою на спине!
- И разве мы требуем от пилота
- Быть вечно в заоблачной вышине?!
- И кто артистов порой осудит
- За неприглаженные пути?
- Артисты тоже живые люди,
- А не архангелы во плоти!
- Герои были светлы, а все же
- Принц Гамлет умел и не воду пить…
- Да и Джульетта, коль надо, тоже,
- Исполнена светлой, сердечной дрожи.
- Могла сто нянек перехитрить.
- И если где-то в житейском мире
- Артисты спорят иль вина пьют,
- Средь вас без грима все те же Лиры,
- Марии, Гамлеты и Ратмиры,
- И вы им верьте. Они не лгут!
Разные свойства
- Заяц труслив, но труслив оттого,
- Что вынужден жить в тревоге,
- Что нету могучих клыков у него,
- А все спасение – ноги.
- Волк жаден скорее всего потому,
- Что редко бывает сытым,
- А зол оттого, что, наверно, ему
- Не хочется быть убитым.
- Лисица хитрит и дурачит всех
- Тоже не без причины:
- Чуть зазевалась – и все! Твой мех
- Уже лежит в магазине.
- Щука жестоко собратьев жрет,
- Но сделайте мирными воды,
- Она кверху брюхом тотчас всплывет
- По всем законам природы.
- Меняет окраску хамелеон
- Бессовестно и умело.
- – Пусть буду двуличным, – решает он. —
- Зато абсолютно целым.
- Деревья глушат друг друга затем,
- Что жизни им нет без света,
- А в поле, где солнца хватает всем,
- Друг к другу полны привета.
- Змея премерзко среди травы
- Ползает, пресмыкается.
- Она б, может, встала, но ей, увы,
- Ноги не полагаются…
- Те – жизнь защищают. А эти – мех.
- Тот бьется за лучик света.
- А вот – человек. Он сильнее всех!
- Ему-то зачем все это?
Отцы и дети
- Сегодня я слово хочу сказать
- Всем тем, кому золотых семнадцать,
- Кому окрыленных, веселых двадцать,
- Кому удивительных двадцать пять.
- По-моему, это пустой разговор,
- Когда утверждают, что есть на свете
- Какой-то нелепый извечный спор,
- В котором воюют отцы и дети.
- Пускай болтуны, что хотят, твердят,
- У нас же не две, а одна дорога,
- И я бы хотел вам, как старший брат,
- О ваших отцах рассказать немного.
- Когда веселитесь вы или даже
- Танцуете так, что дрожит звезда,
- Вам кто-то порой с осуждением скажет:
- – А мы не такими были тогда!
- Вы строгою меркою их не мерьте,
- Пускай. Ворчуны же всегда правы.
- Вы только, пожалуйста, им не верьте, —
- Мы были такими же, как и вы!
- Мы тоже считались порой пижонами
- И были горласты в своей правоте,
- А если не очень-то были модными,
- То просто возможности были не те.
- Когда ж танцевали мы или бузили,
- Да так, что срывалась с небес звезда,
- Мы тоже слышали иногда:
- – Нет, мы не такими когда-то были!
- Мы бурно дружили, мы жарко мечтали.
- И все же порою – чего скрывать! —
- Мы в парты девчонкам мышей совали,
- Дурили, скелетам усы рисовали,
- И нам, как и вам, в дневники писали:
- «Пусть явится в срочном порядке мать!»
- И все-таки в главном, большом, серьезном
- Мы шли не колеблясь, мы прямо шли,
- И в лихолетье свинцово-грозном
- Мы на экзамене самом сложном
- Не провалились, не подвели.
- Поверьте, это совсем не просто —
- Жить так, чтоб гордилась тобой страна,
- Когда тебе вовсе еще не по росту
- Шинель, оружие и война.
- Но шли ребята назло ветрам
- И умирали, не встретив зрелость,
- По рощам, балкам и по лесам,
- А было им столько же, сколько вам,
- И жить им, конечно, до слез хотелось.
- За вас, за мечты, за весну ваших снов
- Погибли ровесники ваши – солдаты:
- Мальчишки, не брившие даже усов,
- И не слыхавшие нежных слов,
- Еще не целованные девчата.
- Я знаю их, встретивших смерть в бою,
- Я вправе рассказывать вам об этом,
- Ведь сам я, лишь выживший чудом, стою
- Меж их темнотою и вашим светом.
- Но те, что погибли, и те, что пришли,
- Хотели, надеялись и мечтали,
- Чтоб вы, их наследники, в светлой дали
- Большое и звонкое счастье земли
- Надежно и прочно потом держали.
- Но быть хорошими – значит ли жить
- Стерильными ангелочками?
- Ни станцевать, ни спеть, ни сострить,
- Ни выпить пива, ни закурить,
- Короче: крахмально белея, быть
- Платочками-уголочками?!
- Кому это нужно и для чего?
- Не бойтесь шуметь нисколько.
- Резкими будете – ничего!
- И даже дерзкими – ничего!
- Вот бойтесь цинизма только.
- И суть не в новейшем покрое брюк,
- Не в платьях, порой кричащих,
- А в правде, а в честном пожатии рук
- И в ваших делах настоящих.
- Конечно, не дай только Бог, ребята,
- Но знаю я, если хлестнет гроза,
- Вы твердо посмотрите ей в глаза,
- Так же, как мы смотрели когда-то.
- И вы хулителям всех мастей
- Не верьте. Нет никакой на свете
- Нелепой «проблемы» отцов и детей,
- Есть близкие люди: отцы и дети!
- Идите ж навстречу ветрам событий,
- И пусть вам всю жизнь поют соловьи.
- Красивой мечты вам, друзья мои!
- Счастливых дорог и больших открытий!
«Дорожите счастьем, дорожите…»
- Дорожите счастьем, дорожите!
- Замечайте, радуйтесь, берите
- Радуги, рассветы, звезды глаз —
- Это все для вас, для вас, для вас.
- Услыхали трепетное слово —
- Радуйтесь. Не требуйте второго.
- Не гоните время. Ни к чему.
- Радуйтесь вот этому, ему!
- Сколько песне суждено продлиться?
- Все ли в мире может повториться?
- Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз…
- Разве будет это тыщу раз!
- На бульваре освещают вечер
- Тополей пылающие свечи.
- Радуйтесь, не портите ничем
- Ни надежды, ни любви, ни встречи!
- Лупит гром из поднебесной пушки.
- Дождик, дождь! На лужицах веснушки.
- Крутит, пляшет, бьет по мостовой
- Крупный дождь в орех величиной.
- Если это чудо пропустить,
- Как тогда уж и на свете жить?!
- Все, что мимо сердца пролетело,
- Ни за что потом не возвратить!
- Хворь и ссоры временно отставьте,
- Вы их все для старости оставьте.
- Постарайтесь, чтобы хоть сейчас
- Эта «прелесть» миновала вас.
- Пусть бормочут скептики до смерти.
- Вы им, желчным скептикам, не верьте —
- Радости ни дома, ни в пути
- Злым глазам, хоть лопнуть, – не найти!
- А для очень, очень добрых глаз
- Нет ни склок, ни зависти, ни муки.
- Радость к вам сама протянет руки,
- Если сердце светлое у вас.
- Красоту увидеть в некрасивом,
- Разглядеть в ручьях разливы рек!
- Кто умеет в буднях быть счастливым,
- Тот и впрямь счастливый человек!
- И поют дороги и мосты,
- Краски леса и ветра событий,
- Звезды, птицы, реки и цветы:
- Дорожите счастьем, дорожите!
Он настоящим другом был
- У парня был хороший друг,
- Задорен и смешлив.
- Был друг как друг, но как-то вдруг
- Стал тих и молчалив.
- Проведал парень: у него
- Был тяжко болен сын.
- – Держись! – сказал он. – Ничего,
- Ведь ты же не один.
- Он продал мотоцикл без слов
- Какому-то дельцу.
- Кровь подошла? Даешь и кровь
- Курносому мальцу.
- Потом, когда прибой похвал
- Приветственно гудел,
- Он лишь плечами пожимал,
- Сердился и краснел,
- Как будто людям говорил:
- За что хвалить его?
- Он просто искренне дружил,
- Он настоящим другом был,
- И больше ничего!
- Друг раз кого-то зло поддел
- И, смяв, перешагнул.
- И парень вспыхнул, не стерпел,
- Он друга взял и вздул.
- Когда же кто-то упрекал
- Потом в толкучке дел,
- Он лишь плечами пожимал,
- Сердился и краснел,
- Как будто людям говорил:
- Зачем корить его?
- Он просто искренне дружил,
- Он настоящим другом был,
- И больше ничего!
- Зимой пошли на лыжах в лес.
- Вот мостик и разъезд.
- Вдруг, охнув, друг упал на рельс,
- А в ста шагах – экспресс!
- Уж бьет прожектор по глазам!
- Он к другу подлетел,
- Он друга вниз столкнул, а сам
- Не спрыгнул. Не успел…
- Потом был час, нелегкий час,
- Прощанье и венки,
- И митинг, и десятки глаз,
- Застывших от тоски.
- В речах сказали, что герой,
- Что храбро пролил кровь,
- А он лежал простой-простой,
- Чуть приподнявши бровь,
- Как будто людям говорил:
- Зачем хвалить его?
- Он просто искренне дружил,
- Он настоящим другом был,
- И больше ничего!..
Худшая измена
- Какими на свете бывают измены?
- Измены бывают явными, тайными,
- Злыми и подлыми, как гиены,
- Крупными, мелкими и случайными.
- А если тайно никто не встречается,
- Не нарушает ни честь, ни обет,
- Ничто не случается, не совершается,
- Измена может быть или нет?
- Раздвинув два стареньких дома плечом,
- С кармашками окон на белой рубашке,
- Вырос в проулке верзила-дом,
- В железной фуражке с лепным козырьком,
- С буквами «Кинотеатр» на пряжке.
- Здесь, на девятом, в одной из квартир,
- Гордясь изяществом интерьера,
- Живет молодая жена инженера,
- Душа семейства и командир.
- Спросите мужа, спросите гостей,
- Соседей спросите, если хотите,
- И вам не без гордости скажут, что с ней
- По-фатоватому не шутите!
- Она и вправду такой была.
- Ничьих, кроме мужниных, ласк не знала.
- Смеялись: – Она бы на зов не пошла,
- Хоть с мужем сто лет бы в разлуке жила,
- Ни к киногерою, ни к адмиралу.
- И часто, иных не найдя резонов,
- От споров сердечных устав наконец,
- Друзья ее ставили в образец
- Своим беспокойным и модным женам.
- И все-таки, если бы кто прочел,
- О чем она втайне порой мечтает,
- Какие мысли ее посещают,
- Он только б руками тогда развел!
- Любила мужа иль не любила?
- Кто может ответить? Возможно – да.
- Но сердце ее постепенно остыло.
- И не было прежнего больше пыла,
- Хоть внешне все было как и всегда.
- Зато появилось теперь другое.
- Нет, нет, не встречалась она ни с кем!
- Но в мыслях то с этим была, то с тем…
- А в мыслях чего не свершишь порою.
- Эх, если б добряга, глава семейства,
- Мог только представить себе хоть раз,
- Какое коварнейшее злодейство
- Творится в объятьях его подчас!
- Что видит она затаенным взором
- Порой то этого, то того,
- То адмирала, то киноактера,
- И только, увы, не его самого…
- Она не вставала на ложный путь,
- Ни с кем свиданий не назначала,
- Запретных писем не получала,
- Ее ни в чем нельзя упрекнуть.
- Мир и покой средь домашних стен.
- И все-таки, если сказать откровенно,
- Быть может, как раз вот такая измена
- Самая худшая из измен!
Оттепель
- Звенит капель, звенит капель:
- От-те-пель, от-те-пель!
- Однако это не весна,
- Еще январь, а не апрель.
- Вчера буран, беря разбег,
- Дул в лица стужей ледяной,
- И было все – зима и снег,
- Совсем как и у нас с тобой…
- Сегодня злобная метель
- Вползла под арку у ворот.
- Сегодня – синяя капель
- И в лужах – мир наоборот.
- Сегодня – в радуге стекло
- И легкий пар над мостовой.
- Сегодня – временно тепло,
- Совсем как и у нас с тобой…
- Но долго лужам не сверкать,
- Ведь это солнце и вода
- С утра исчезнут без следа,
- Когда мороз придет опять.
- Метель, надвинув шаль на бровь,
- Дохнет колючею тоской,
- И все заледенеет вновь,
- Совсем как и у нас с тобой…
- Но сколько бы пурге ни месть
- И как ни куролесит зло,
- Однако у природы есть
- И настоящее тепло.
- Оно придет с тугим дождем,
- С веселой, клейкою листвой,
- Придет, швыряя гулкий гром,
- И станет радостно кругом,
- Совсем не как у нас с тобой…
Твой голос
- Твой голос из приемника звучит
- Задумчиво и чуточку печально.
- И чем-то дальним, трепетно-прощальным
- Он заново мне душу бередит.
- И ведь не надо, ну совсем не надо!
- А вот влетел, хоть радуйся, хоть злись.
- Звеня, заполнил все. И так он рядом,
- Что хоть рукой сейчас его коснись!
- За окнами, на темной ветке клена,
- Как дятел, дремлет месяц молодой.
- И облака, потягиваясь сонно,
- Собравшись в круг, застыли над рекой…
- А ты поешь… Ты словно угадала,
- Что я сижу настороженно-нем.
- «Зачем тебя я, милый мой, узнала?»
- А в самом деле, для чего? Зачем?
- Зачем рвались и назначали встречу
- И между нами протянулась нить?
- Я сам сейчас, наверно, не отвечу,
- Не все на свете можно объяснить.
- Аккорды скрипок стройны и упруги,
- А голос твой то пламя, то зима…
- И вдруг упала огненная вьюга:
- «О нет, не рождены мы друг для друга!»
- Ну вот ты и ответила сама.
Приметы
- Водя корабли, управляя ракетами,
- Создав радара бессонный глаз,
- Мы, как ни смешно, не расстались с приметами.
- Они едва ль не в крови у нас!
- Господа Бога давно отставили.
- Ясно ведь сказано: нет его!
- А вот приметы пока оставили.
- Ведь не религия. Ничего.
- И ведь смеемся же: «Предрассудки!
- Глупистика, мелочи, ерунда!..»
- А сами нередко, шутки-то шутки,
- Без этой «глупистики» – никуда!
- В школьные годы известно точно:
- Не знаешь урока – держись за каблук.
- Тогда не спросят. Примета прочная!
- Не выпусти только каблук из рук!
- Тогда ни морали, ни двойки, ни гнева.
- Но только не путайся никогда:
- Держись не за правый каблук, а за левый.
- Возьмешься за правый – тогда беда!
- А на контрольной, коль нет подковки,
- Судьбу не терзай: – Пощади! Помоги! —
- Есть средство: сними (наплевать, что неловко)
- Башмак или туфлю с левой ноги.
- Зато уж студент – в пониманье высоком,
- Великий мастер насчет примет:
- Он в дверь не войдет на экзамен боком
- И точно отыщет «счастливый билет».
- Любая примета ему, как мошка!
- Он знает их лучше, чем снег в декабре.
- Не говоря уж о черных кошках,
- Тринадцатых числах и прочей муре.
- Да что там студент! Академик, доктор,
- Придя на важный доклад с утра,
- Услышав: – Ни пуха и ни пера! —
- Сказал аспирантке: – Идите к черту!
- Артистка, народная, в сорок лет,
- Текст роли выронив неосмотрительно,
- Уселась в ужасе на паркет,
- Роль под себя подложив предварительно.
- Такая примета: наплюй на чин,
- На возраст и званье! Коль роль упала —
- Сядь и припомни трех лысых мужчин,
- Не то обязательно жди провала.
- Приметы повсюду. Просто беда.
- – Куда ты идешь? – я спросил у знакомой.
- – Тьфу! Ну зачем ты спросил «куда»?
- Знала бы, лучше б осталась дома!
- Однажды за час до выхода в море
- На крейсер к старпому пришла жена
- И тем всю команду повергла в горе:
- На судне – женщина! Все. Хана!
- И после, едва не порвав тельняшки,
- Хлопцы отчаянно и упрямо
- Драили палубу, дверь, медяшку —
- Все, к чему прикасалась дама.
- И скажем, отнюдь не открыв секрета,
- Что множество самых серьезных людей
- На счастье хранят амулеты-приметы:
- Пуговку, слоника или монету —
- Тысячи всяческих мелочей.
- Зачем мы храним их? Никто не знает.
- А может, и вправду тут есть секрет?
- Уверенность, что ли, они вселяют
- Иль в чем-то ответственность с нас снимают,
- Вот эти десятки смешных примет?
- Пришла, к примеру, «счастливая» дата
- И мимо не кинулся черный кот,
- Ты как-то спокойней идешь куда-то
- И вроде веришь, что повезет…
- Похвалишь что-нибудь горячо
- И слышишь: – Смотри, не вышло бы сглазу!
- Плюнь трижды скорее через плечо! —
- И ты плюешь, как верблюд, три раза.
- Что ж, пусть в чем-то наши надежды множат
- Приметы – загадочная игра.
- И хоть мы не очень в них верим, а все же,
- Чтоб каждый ваш день был счастливо прожит,
- Ни пуха вам, люди, и ни пера!
Шаганэ
Шаганэ ты моя, Шаганэ!
С. Есенин
- Ночь нарядно звездами расцвечена,
- Ровно дышит спящий Ереван…
- Возле глаз, собрав морщинки-трещины,
- Смотрит в синий мрак седая женщина —
- Шаганэ Нерсесовна Тальян.
- Где-то в небе мечутся зарницы,
- Словно золотые петухи.
- В лунном свете тополь серебрится,
- Шаганэ Нерсесовне не спится,
- В памяти рождаются стихи:
- «В Хороссане есть такие двери,
- Где обсыпан розами порог.
- Там живет задумчивая пери.
- В Хороссане есть такие двери,
- Но открыть те двери я не мог».
- Что же это: правда или небыль?
- Где-то в давних, призрачных годах
- Пальмы, рыба, сулугуни с хлебом,
- Грохот волн в упругий бубен неба
- И Батуми в солнечных лучах…
- И вот здесь-то в утренней тиши
- Встретились Армения с Россией —
- Черные глаза и голубые,
- Две весенне-трепетных души.
- Черные, как ласточки, смущенно
- Спрятались за крыльями ресниц.
- Голубые, вспыхнув восхищенно,
- Загипнотизировали птиц.
- Закружили жарко и влюбленно,
- Оторвав от будничных оков,
- И смотрела ты завороженно
- В «голубой пожар» его стихов.
- И не для тумана иль обмана
- В той восточной лирике своей
- Он Батуми сделал Хороссаном —
- Так красивей было и звучней.
- И беда ли, что тебя, армянку,
- Школьную учительницу, вдруг
- Он, одев в наряды персиянки,
- Перенес на хороссанский юг!
- Ты на все фантазии смеялась,
- Взмыв на поэтической волне,
- Как на звездно-сказочном коне,
- Все равно! Ведь имя же осталось:
- – Шаганэ!
- «В Хороссане есть такие двери,
- Где обсыпан розами порог.
- Там живет задумчивая пери.
- В Хороссане есть такие двери,
- Но открыть те двери я не мог».
- Что ж, они и вправду не открылись.
- Ну а распахнись они тогда,
- То, как знать, быть может, никогда
- Строки те на свет бы не явились.
- Да, он встретил песню на пути.
- Тут вскипеть бы яростно и лихо!
- Только был он необычно тихим,
- Светлым и торжественным почти…
- Шаганэ… «Задумчивая пери»…
- Ну, а что бы, если в поздний час
- Ты взяла б и распахнула двери
- Перед синью восхищенных глаз?!
- Можно все домысливать, конечно,
- Только вдруг с той полночи хмельной
- Все пошло б иначе? И навечно
- Две дороги стали бы одной?!
- Ведь имей он в свой нелегкий час
- И любовь, и дружбу полной мерой,
- То, как знать, быть может, «Англетера»…
- Эх, да что там умничать сейчас!
- Ночь нарядно звездами расцвечена,
- Ровно дышит спящий Ереван…
- Возле глаз собрав морщинки-трещины,
- Смотрит в синий мрак седая женщина —
- Шаганэ Нерсесовна Тальян.
- И, быть может, полночью бессонной
- Мнится ей, что расстояний нет,
- Что упали стены и законы
- И шагнул светло и восхищенно
- К красоте прославленный поэт!
- И, хмелея, кружит над землею
- Тайна жгучих, смолянистых кос
- Вперемежку с песенной волною
- Золотых есенинских волос!..
Карнавал
- Устав от забот, от привычного круга,
- Ища хоть немного сказки,
- Чтоб скрыться хотя бы на час друг от друга,
- Люди придумали маски.
- Ведь часто, серы до тошноты,
- Будни, как клячи, топчутся,
- А людям хочется красоты,
- Кусочка радуги хочется!
- Работай, стремись, говорят, и тогда…
- Да бросьте, ну кто ж не знает,
- Что счастье вовсе ведь не всегда
- Каждому выпадает.
- И вот, чтоб устроить волшебные встречи,
- Большое путая с малым,
- Люди собрали маски на вечер,
- Названный карнавалом.
- Здесь хилый становится богатырем,
- Робкий душой – героем,
- А кто-то отчаянным моряком,
- Рыцарем или ковбоем.
- Рожденным удачливыми, красивыми
- Метаморфоз не надо.
- Наверно, не очень людьми счастливыми
- Придуманы маскарады…
- Сегодня, хмелея, как от вина,
- Можно, горя отвагой,
- Смущенной Золушке у окна
- Клясться плащом и шпагой.
- И шутки бросьте, когда порой
- Девчонка, собой не очень,
- Вдруг обернется кинозвездой
- Или «Царицей ночи».
- Здесь можно, царский нося наряд,
- На милость сменивши кару,
- Вдруг подарить благосклонный взгляд
- Вспыхнувшему «Корсару».
- А в полночь, доверив себя письму,
- Отчаянно и бесстрашно
- Даже назначить свиданье ему
- В саду у дворцовой башни.
- Но сколько восторгами ни гори,
- «Царица» все-таки знает,
- Что все ее царство лишь до зари,
- До первых звонков трамвая.
- И завтра «Царица звездных ночей»,
- Сняв свой наряд блестящий,
- Станет, как прежде, в толпе людей
- Скромненькой секретаршей.
- Но в гуле приемной, невесть почему,
- Ей все еще, то и дело,
- Грезиться будет в табачном дыму
- «Корсар» из шестого отдела.
- Тот, что отнюдь не в нее влюблен,
- Уж ей ли не знать про это!
- Грохочет машинка, трещит телефон,
- И требует план на весенний сезон
- Начальство из кабинета.
- И все-таки отзвук от сказки есть!
- Начальство лишь брови вскинет
- На этот царственно гордый жест,
- С которым бумаги на подпись в трест
- Она благосклонно примет.
- А дома в комнатной тихой мгле
- Ей тысячу раз приснится,
- Что будни кончились на земле,
- А праздник все длится, длится…
- И ей, владычице звездных снов,
- Подносит, склонясь несмело,
- От счастья не в силах промолвить слов,
- Громадный-громадный букет цветов
- «Корсар» из шестого отдела.
В троллейбусе
- Встал троллейбус. Шум – как на вокзале!
- Кто-то за милицией сходил.
- – Что случилось?
- – Жулика поймали!
- Трешницу, мерзавец, утащил!..
- – Слишком к ним уж много снисхожденья! —
- Женщина воскликнула в сердцах.
- А мужчина в роговых очках
- Даже закурил от возмущенья.
- Жулик пойман. И уже давно
- Катится троллейбус по предместью.
- А внутри клокочут все равно
- И бурлят, как крепкое вино,
- Люди с незапятнанною честью.
- Жулик – дрянь. И мы, ему желая
- Строгого и крепкого суда,
- Все же сами что-то упускаем,
- Ибо слово «совесть» понимаем
- Как-то странновато иногда.
- Если б вдруг грабителем был назван
- Тот мужчина в роговых очках,
- Он, наверно, за такую фразу
- Вас мгновенно обратил бы в прах!
- А ведь сам у друга одолжил
- Как-то деньги, мило и культурно.
- И отнюдь устроился недурно:
- Взять-то взял, а возвратить «забыл».
- Вор, стянувший трешницу сейчас,
- Негодяй отныне и навек.
- А урвавший больше в десять раз —
- «Честный» и «приличный» человек!
- Так уж, видно, издавна считается,
- Только, если честно говорить,
- Между «не отдать» и «утащить»
- Разницы большой не получается.
- Впрочем, дело не в одних рублях,
- Не в одном стяжательстве, конечно.
- А в других, «не денежных» делах
- Так ли мы порою безупречны?
- Женщина, что жулика кляла,
- Том стихов из сумочки достала.
- Как она его приобрела?
- Да когда-то у друзей взяла
- И, как говорится, «зачитала»…
- Если тайно в магазине взять
- С полки книгу – это будет кража.
- А у друга взять и «зачитать» —
- Тут неловко и сказать-то даже.
- А скажи – и впрямь услышишь смех,
- Даже вскинет брови в изумленье:
- – Не вернула книгу? Вот так грех!
- Тоже мне, простите, преступленье!
- И подите растолкуйте ей,
- Что тому хозяину, быть может,
- Книга эта важного важней
- И богатства всякого дороже.
- Жулик пойман и под стражу взят.
- Мягко мчит троллейбус по предместью…
- А внутри все спорят и шумят,
- И бесчестность подлую бранят
- Люди с «незапятнанною честью»!..
«Реалист»
- Он проводил свою невесту.
- Простился. Обещал звонить.
- Не целовал ее в подъезде,
- Не умолял повременить.
- Нет, он не тот, что в ранней юности,
- Когда любовь – сплошной угар.
- Он зрел: не молод и не стар.
- Ему ли делать эти глупости?
- А ведь когда-то, вспомнить странно,
- Одной девчонке, день за днем,
- Писал стихи, и крал тюльпаны,
- И милый профиль постоянно
- Повсюду вырезал ножом.
- Он мог ходить за нею версты.
- И, вспомнить дико, даже мог
- Однажды за косынкой пестрой
- В одежде прыгнуть в бочажок.
- Мечтать с восторгом у калитки
- О пальмах южных островов
- И быть счастливым от улыбки
- Или записки в пару слов.
- Он даже тихо рассмеялся:
- Действительно – один угар!
- И впрямь, зачем тогда им сдался
- Какой-то там Мадагаскар?!
- Жизнь разлучила их. Кто знает,
- Всегда ль реальность неправа?
- Он твердо по земле шагает.
- А та, он слышал, все мечтает
- Про сказочные острова…
- Смешно, что будто «дом сутулится»,
- Оставьте это для детей!
- И светофор не «глазом щурится»,
- А лампой в семьдесят свечей.
- Нет, жизнь на крыльях не витает,
- Тут надо бить наверняка!
- Невеста это понимает
- И, как и он, на мир взирает
- Чуть-чуть с прищуром знатока.
- Он шел во мглу многоэтажную
- И вряд ли, может быть, и знал,
- Что где-то что-то очень важное
- Невозвратимо потерял…
Пустые слова
- Ну как это можно, не понимаю!
- Просто кругом идет голова:
- Все время пустые, пустые слова
- Тебя, как облаком, окружают.
- Цветистые, пестрые, равнодушные,
- Они кувыркаются в тишине.
- И ты их, словно шары воздушные,
- Целыми гроздьями даришь мне.
- Люди о ком-то порой говорят:
- «Необязательный», «необязательная» —
- Какие противные прилагательные!
- Я б выбросил к черту их все подряд!
- Выходит, что чуть ли не все – пустяк:
- Слово дается, слово берется…
- Прости, но неужто тебе вот так
- И впрямь хорошо на земле живется?!
- Возможно ли говорить уверенно:
- «Приеду. Сделаю. Буду звонить».
- Без тени сомнения говорить
- И знать, что ни грамма не будет сделано!
- И не смущаясь и в малой мере,
- Плыть дальше, зная наверняка,
- Что где-то ждут твоего звонка,
- Что кто-то в твое обещание верит.
- Пустые слова, пустые слова!
- Фальшивые копии слов счастливых,
- Красивые, словно люпин-трава,
- И зло-недобрые, как крапива.
- Слова: «До последних минут моих»,
- «Верность», «любовь», «счастливая дата»,
- Ты так легко произносишь их,
- Что даже становится жутковато.
- А в шатких местах у тебя готово:
- «Честное слово!» Ну не смешно ли?
- Зачем произносится: «Честное слово!»?
- А все остальные – лживые, что ли?
- Жизнь – как придуманная история,
- Слова – точно мыльные пузыри.
- Зачем тебе вся эта бутафория,
- Ответь мне, шут тебя подери!
- А впрочем, за все говорят дела,
- Которых как раз-то и не бывает.
- Душа, не рождающая тепла,
- Только пустые слова рождает.
- Но мира не будет меж мной и ими!
- Пойми и на что-то одно решайся:
- Или же ты расставайся с ними,
- Или со мной расставайся!
«Раскрепощение»
- Ах, как время все-таки коварно
- И бездушно, шут его возьми!
- И при этом, как это ни странно,
- Будьте ему даже благодарны,
- Что б оно ни делало с людьми.
- «Время мудро. Время все рассудит!»
- Слышали! Да только, если ждать,
- Многое уж слишком поздно будет.
- Потому и надо, чтобы люди
- Все умели вовремя решать.
- Мы с тобой отнюдь не рассуждали,
- Ничего не клали на весы,
- Мы лишь то смеялись, то страдали
- И с ревнивой яростью считали
- «Страшные» минуты и часы.
- «Страшным» нам тогда казалось время
- Даже самых крохотных разлук.
- Нет, не время, а сплошное бремя
- Ожиданий и тревожных мук.
- – Что случилось? По какой причине?
- Ждут тебя, скажи, или не ждут?
- Проторчать в каком-то магазине
- Ровно час и сорок пять минут!
- А через неделю снова драма.
- С тем же пылом страсти и тревог:
- – Два часа ты смог пробыть у мамы?
- Очень мило! Превосходно прямо!
- Ну, а больше ты пробыть не мог?!
- И вот так, наверно б, день за днем
- Острота эмоций клокотала,
- Если б ты однажды не сказала:
- – А ведь мы неправильно живем!
- Это же сплошной «сердечный ад»!
- И мои родные, и друзья —
- Все одно и то же говорят,
- Да и у меня такой же взгляд,
- Что, конечно, дальше так нельзя!
- Все, что рядом, быстро надоест.
- Время мудро. Время все решает.
- И оно людей раскрепощает.
- А разлука – не медведь, не съест!
- И, чтоб как-то интересней жить,
- Нам с тобою надо научиться
- Не скучать, друг друга не корить,
- В разные компании ходить,
- Проще говоря – раскрепоститься.
- Пусть несхожи в чем-то будут взгляды,
- Это даже лучше, наконец.
- Волноваться ни о чем не надо,
- Время все уладит, как мудрец.
- Так вот мы и стали приучаться
- Собственными тропами шагать,
- Реже спорить, чаще расставаться
- И души почти не раскрывать.
- Кажется, мы здорово учились,
- Постигая «высшие пути»,
- И уж до того «раскрепостились»,
- Что уж дальше некуда идти…
- Да и вправду не забраться выше!
- И сейчас, коль говорить всерьез,
- Общего у нас – одна лишь крыша,
- Остальное все, пожалуй, врозь.
- Разлучившись, без волнений пишем
- И ответов без тревоги ждем,
- Разными понятиями дышим,
- Разными надеждами живем.
- И когда б мы даже захотели,
- Спохватившись, воротить назад
- Наш горячий, тот «сердечный ад» —
- То уже б навряд ли преуспели.
- Если вам однажды доведется
- Услыхать, что ревность – это бред,
- Что покой в разлуках обретется
- И что все с годами утрясется, —
- Ни за что не соглашайтесь, нет!
- Пусть в любви все чувства говорят —
- От обиды и до восхищенья,
- Ибо пылкий и «сердечный ад»
- Лучше, может статься, во сто крат,
- Чем такое вот «раскрепощенье»!
Стихи о несбывшейся встрече
- Я решил сегодня написать
- О любви и трепетном свиданье.
- Парень будет нервничать и ждать,
- Только я не дам ему страдать —
- Девушка придет без опозданья.
- Щедрым быть – так быть им до конца:
- Я, как Бог, смету над ними тучи
- И навек соединю сердца!
- Пусть твердят, что это редкий случай.
- Я сейчас такой наверняка
- Оттого, что, веруя сердечно,
- Жду в четыре твоего звонка
- И хороших слов твоих, конечно.
- Ждет и парень, молча прислонясь
- К синему газетному киоску.
- Вытащил часы в десятый раз
- И зажег вторую папироску.
- Ничего, всему наступит срок:
- Будут звезды и счастливый вечер.
- Вот сейчас раздастся твой звонок,
- И она шагнет к нему навстречу.
- Но за часом час ползет вослед,
- Свет фонарный заиграл на лужах,
- А звонка все нет, все нет и нет…
- И на сердце хуже все и хуже…
- И во мраке, не смыкая глаз,
- Парень ждет и только брови хмурит,
- На часы глядит в двухсотый раз
- И уже вторую пачку курит.
- Эх, дружище, ты меня прости
- За мою нескладную затею!
- Я ж все к счастью думал привести,
- Только сам остужен на пути,
- А кривить душою не умею.
- Если сердце не в ладу с пером —
- Я с собою не играю в прятки.
- Знаешь, друг, мы лучше подождем,
- Вдруг мы зря тревогу эту бьем,
- Вдруг да будет все еще в порядке?!
- Новый день по крышам семенит…
- Нет, неладно что-то получается,
- Видно, потеряв последний стыд,
- Телефон предательски молчит
- Да еще как будто улыбается.
- Что ж, неужто вышло не всерьез
- То, что было так светло и ясно?
- Неужели все оборвалось
- И стихи о счастье понапрасну?!
- Пятый день… Десятый день идет…
- У любви терпение безмерно:
- Днем и ночью парень ждет и ждет,
- Ждет упрямо, преданно и верно.
- Только сколько на планете зла?
- Ничего от счастья не осталось.
- Так она к нему и не пришла.
- Очевидно, дрянью оказалась.
Нечестный бой
- На земле ничего не бывает без драк —
- В прямом и любом переносном смысле.
- И если пока существует так,
- То пусть над людьми взвивается флаг
- Честного боя и честной мысли.
- Когда же бросаются вдруг гурьбой
- На одного удальцы лихие,
- То это такой уж нечестный бой,
- Что просто диву даешься порой:
- Как только живут подлецы такие?
- Лупят расчетливо и умело.
- И я, не колеблясь, сказать берусь,
- Что только самый последний трус
- Способен пойти на такое дело.
- Еще бы! Ведь можно сломать любого,
- Если кучей на одного.
- А главное, риска же никакого!
- Полное низкое торжество!
- И если такой вот нечестный «бой»
- Берет начало порою с детства,
- То качество это идет в наследство
- И людям с седеющей головой.
- Что ж, кулаков тут, пожалуй, нету.
- Здесь все бескровно на первый взгляд.
- И все же хоть тут и не бьют кастетом,
- Но ребра не меньше порой трещат.
- И здесь, не в проулке, а в светлом зданье,
- Где пальцем не тронет тебя никто,
- Все тихо и мирно. Идет собранье.
- И вдруг – что-то явно пошло не то…
- Выходит один, и другой, и третий,
- И разом вдруг кучей на одного!
- Слова их то плети, то хитрые сети,
- Попробуй осмыслить, найтись, ответить,
- Подчас и не выдавишь ничего!
- Один растерялся, а те и рады,
- И громоздят этажи из лжи.
- Ведь сговорились же явно, гады.
- А вот попробуй-ка, докажи!
- Вина? Да вины-то подчас и нету!
- Какая-то мелочь. Но суть не в том.
- Им надо сломать его, сжить со света,
- И лупит с трибуны за громом гром!
- Есть в жизни хорошее слово: спайка.
- Мы с детства привыкли хранить его.
- Но если кучей на одного,
- То это не спайка уже, а шайка!
- И среди черт не весьма красивых,
- Что прячутся где-то в душевной мгле,
- Эта – из самых, увы, трусливых,
- Из самых подленьких на земле!
Красота народа
- Наконец-то в числе реликвий
- Оказались в стране моей
- Древний Суздаль, Ростов Великий,
- Деревянная вязь Кижей!
- Наконец наступили годы
- Величаво-седую стать,
- Красоту, мастерство народа
- Из забвения воскрешать!
- Кружевную и величавую,
- Белопенную, как прибой,
- Неразлучную с русской славою,
- С русской радостью и бедой.
- Возродить и навек взметнуть
- Все, что дорого нам и свято.
- Жаль вот только, что не вернуть
- То, что прахом легло когда-то.
- Сколько яркого озарения
- Древних зодчих – певцов труда,
- В исторических потрясениях
- Бурей сорвано навсегда!..
- Впрочем, были еще любители
- Штурмовщины и крайних мер.
- Где сегодня Христа Спасителя
- Храм невиданный, например?
- Он стоял над Москвой-рекою,
- Гордо вскинув свою главу,
- Белым лебедем над водою,
- Русской сказкою наяву!..
- Кто вернет устремленный в небо,
- Что горел, в облаках паря,
- Древний храм Бориса и Глеба,
- Алый, праздничный, как заря?
- И снесли до чего ж умело!
- Даже гид не найдет следа.
- Как же славно, что с этим делом
- Ныне кончено навсегда!
- Но сейчас не об этом хочется!..
- Слава богу, поди спроси,
- Сколько ярких шедевров зодчества
- Ныне радует на Руси!
- Тех, что стройно-легки, как птицы,
- Будь то башня, собор иль храм,
- У создателей чьих учиться
- Не грешно бы в любой столице
- И сегодняшним мастерам.
- И смогли ведь. Вершили чудо —
- Удивишься аж за версту!
- Так храните же, люди, всюду
- Эту светлую красоту!
- И отлично, что комсомольцы
- Возрождать взялись старину
- С той же страстью, с какой добровольцами
- Мчались прежде на целину.
- И когда средь новейших зданий,
- Прежних красок вернув наряд,
- Словно древние могикане,
- Храмы праздничные стоят
- И горит на заре лучисто
- Золотой пожар куполов, —
- Лишь таращат глаза туристы,
- Не найдя подходящих слов.
- А слова будто светом брызжутся,
- Даже кружится голова.
- Только вслушайтесь: «звонница», «ризница».
- Жар малиновый, не слова!
- И горды мы, горды по праву
- У порогов священных мест.
- Словно книги великой главы —
- Бородинское поле славы,
- Севастопольский комплекс славы,
- И Мамаев курган, и Брест!
- И сверкают в лучах рассвета
- Песней мужества и труда:
- Монументы Страны Советов,
- Космодромы и города!
- Вот вам старое, вот вам новое,
- Ну так что же, что рядом, что ж?!
- Все ведь кровное, все – история,
- Ничего ведь не оторвешь!
- Потому так светло и бережно
- Нынче связаны навсегда
- День вчерашний и день теперешний,
- Как с былинным Кремлем звезда!
Стихи о дружбе
- Мы не зря считаемся друзьями,
- Вместе каждый вздох и каждый шаг,
- Вечно жили общими делами,
- Только нынче стало между нами
- Что-то где-то, видимо, не так…
- Спору нет: знакомых в мире много.
- Их теряют и находят вновь.
- Ну, а дружба, дружба, как любовь, —
- Это двухколейная дорога.
- Через годы и десятки встреч
- Ей бежать стремительно по свету.
- И никто не вправе пересечь
- Или оборвать дорогу эту.
- Это так. Но, знаешь, иногда
- Что-то горько душу затуманит.
- Коль скалу песчинка перетянет —
- Это ведь, пожалуй, ерунда.
- Знаешь сам, как я на дружбу прочен:
- Что случись – я рядом в тот же час.
- Но порой вдруг ты мне нужен очень,
- Я звоню, тревожно-озабочен.
- – Хорошо, – ты скажешь, – я сейчас!
- А потом опять снимаешь трубку:
- – Извини, брат, но спешу к другим… —
- Так и не пойму я, в чем тут штука:
- То ли рюмка где-то, то ли юбка,
- То ли новый заграничный фильм.
- Дело тут, наверно, не в обиде.
- Я могу понять и то и се,
- Но, в беде порою друга видя,
- Я, наверно, плюнул бы на все!
- Знаешь, все не так уж в мире сложно,
- Как иные думают, скользя.
- Как в любви есть и «нельзя», и «можно»,
- Так есть в дружбе «можно» и «нельзя».
- Можно спорить, можно ошибаться,
- Горячиться, ссориться порой,
- Но нельзя душою отстраняться,
- Как нельзя ни разу поступаться
- Ни любовью общей, ни враждой.
- В жизни глупо вздорничать и важничать,
- Но не доходить ведь до того,
- Чтобы хлебосолить или бражничать
- С недругами друга своего.
- Что-то тут не очень настоящее,
- Что-то от размолвок и разлук,
- Что-то, брат, совсем неподходящее
- К слову «друг» и пониманью «друг».
- Мы с тобой в пути уже давно,
- Было все, но только больше светлого.
- И сейчас я не писал бы этого,
- Если б сердцу было все равно.
- Дружба – не апрельская вода.
- Здесь зима с теплом не совмещаются,
- И потери тут не возмещаются,
- «Да» и «нет» здесь только навсегда!
- И ничто тут не приходит вновь,
- Потому что дружба – это много,
- Потому что дружба, как любовь, —
- Это двухколейная дорога!
«Как смешно мы пытаемся склеить счастье…»
- Как смешно мы пытаемся склеить счастье!
- В разговорах уходим от острых тем,
- При невзгодах друг другу по большей части
- Выражаем придуманное участье
- И не делимся сердцем почти совсем.
- И, страшась полнейшего отчужденья,
- Вспоминаем все чаще былые дни,
- Будто вправду надеемся, что они
- Могут бросить из прошлого якорь спасенья.
- Мы, как люди на холоде без пальто,
- Что от лени решают согреть друг друга
- Лишь одними словами о жарком юге.
- – Вспоминаешь ли это?
- – А помнишь то?
- Как возможно на свете беду грозящую
- Легковесными мерами отвести?
- Ведь былое… Ну что оно может спасти,
- Если отсутствует настоящее?!
Всегда в бою
- Когда война катилась, подминая
- Дома и судьбы сталью гусениц,
- Я был где надо – на переднем крае,
- Идя в дыму обугленных зарниц.
- Бывало все: везло и не везло,
- Но мы не гнулись и не колебались,
- На нас ползло чудовищное зло,
- И мира быть меж нами не могло,
- Тут кто кого – контакты исключались!
- И думал я: окончится война —
- И все тогда переоценят люди.
- Навек придет на землю тишина,
- И ничего-то скверного не будет.
- Обид и боли годы не сотрут.
- Ведь люди столько вынесли на свете,
- Что, может статься, целое столетье
- Ни ложь, ни зло в сердцах не прорастут.
- Имея восемнадцать за спиною,
- Как мог я знать в мальчишеских мечтах,
- Что зло подчас сразить на поле боя
- Бывает даже легче, чем в сердцах?
- И вот войны уж и в помине нет,
- А порохом тянуть не перестало.
- Мне стало двадцать, стало тридцать лет,
- И больше тоже, между прочим, стало.
- А все живу, волнуясь и борясь.
- Да можно ль жить спокойною судьбою,
- Коль часто в мире возле правды – грязь
- И где-то подлость рядом с добротою?!
- И где-то нынче в гордое столетье
- Порой сверкают выстрелы во мгле,
- И есть еще предательство на свете,
- И есть еще несчастья на земле.
- И под ветрами с четырех сторон
- Иду я в бой, как в юности когда-то,
- Гвардейским стягом рдеет небосклон,
- Наверно, так вот в мир я и рожден —
- С душой поэта и судьбой солдата.
- За труд, за честь, за правду и любовь
- По подлецам, как в настоящем доте,
- Машинка бьет очередями слов,
- И мчится лента, словно в пулемете…
- Вопят? Ругают? Значит, все как должно.
- И, правду молвить, все это по мне.
- Ведь на войне – всегда как на войне!
- Тут кто кого. Контакты невозможны!
- Когда ж я сгину в ветре грозовом,
- Друзья мои, вы жизнь мою измерьте
- И молвите: – Он был фронтовиком
- И честно бился пулей и стихом
- За свет и правду с юности до смерти!
Слово к мужчинам
- У нас сегодня было бы смешно
- Решать вопрос о равноправье женщины.
- Оно, как говорится, «обеспечено»
- И жизнью всей давно подтверждено.
- Мы говорим: жена, товарищ, мать.
- Мы произносим: равенство, свобода.
- И все-таки природа есть природа,
- И что-то здесь не надо забывать.
- Ведь часто милым сами ж до зари
- Мы шепчем: «Зяблик… Звездочка родная!»
- А через год, от силы через три,
- Все это тихо, напрочь забываем.
- И вот уже вам просто наплевать,
- Что «зяблик» ваш, окончив день рабочий,
- Такие тащит сумки, между прочим,
- Каких и слон не смог бы приподнять!
- И почему ж душа у вас не стынет
- И на себя не разбирает злость,
- Когда вас в дрему телевизор кинет,
- А «звездочка» утюг в прихожей чинит
- Иль в кухне заколачивает гвоздь!
- А матери, что дарят день-деньской
- Нас лаской и заботами своими…
- Они не согласятся на покой,
- Но и нельзя ж крутиться им порой
- Почти в каком-то тракторном режиме!
- Да, никакой их труд не испугает.
- Все, если надо, смогут и пройдут.
- Но нас это навряд ли возвышает,
- И я без колебаний утверждаю:
- Есть женский труд и есть неженский труд!
- Не зря же в нашем лексиконе есть
- Слова или понятие такое,
- Как «рыцарство», или «мужская честь»,
- Иль попросту «достоинство мужское»!
- Нет, ведь не скидка женщине нужна,
- А наша чуткость в счастье и кручине.
- И если нету рыцарства в мужчине,
- То, значит, просто грош ему цена!
- И я к мужчинам обращаю речь:
- Давайте будем женщину беречь!
Вечная красота
- Устав от грома и чада,
- От всей городской тесноты,
- Человеку порою надо
- Скрыться от суеты.
- И степи любя, и воды,
- Ты все-таки верь словам,
- Что лес – это «храм природы».
- Лес – он и вправду храм!
- И нету на свете средства,
- Дающего больше сил.
- Ведь с самого малолетства
- Он нас красоте учил.
- С малиной, с речонкой узкой,
- С травами до небес,
- Разлапистый, русский-русский,
- Грибной и смолистый лес.
- В июньское многоцветье
- Кинувшись, как в волну,
- Скрытый от всех на свете,
- Вслушайся в гул столетий
- И мягкую тишину.
- Взгляни, как рассвет дымится,
- Послушай, как синь лесов
- Проворней, чем кружевницы
- Плетут, расшивают птицы
- Трелями всех тонов.
- Между кустов склоненных
- Паук растянул антенну
- И ловит завороженно
- Все голоса вселенной.
- На рыжем листе букашка
- Смешно себе трет живот,
- Шмель гудит над ромашкой,
- Как маленький самолет.
- А в небе, чуть слышный тоже,
- Сиреневый хвост стеля,
- Летит самолет, похожий
- На крохотного шмеля.
- И вновь тишина такая,
- И снова такой покой,
- Что слышно, как пролетает
- Листик над головой…
- Клены прямые, как свечи,
- Стоят перед стайкой ив,
- Лапы друг другу на плечи
- Ласково положив.
- От трав, от цветов дурманных
- Почудится вдруг порой,
- Что можешь, став великаном,
- Скатать, как ковер, поляну
- И взять навсегда с собой.
- Волшебный снегирь на ветке
- С чуть хитроватым взглядом
- В красной тугой жилетке
- Сидит и колдует рядом.
- И вот оживают краски,
- И вот уже лес смеется.
- За каждым кустом по сказке,
- И в каждом дупле – по сказке,
- Аукнись – и отзовется…
- Как часто в часы волнений
- Мы рвемся в водоворот,
- Мы ищем людских общений,
- Сочувствия, утешений
- Как средства от всех невзгод.
- А что, если взять иное:
- Стремление к тишине.
- Душе ведь надо порою
- Остаться наедине!
- И может, всего нужнее
- Уйти по тропе туда,
- Где жаром рябина рдеет
- И в терпком меду шалфея
- Звенит родником вода;
- Туда, где душе и глазу
- Откроется мудрый мир
- И где на плече у вяза
- Волшебный поет снегирь.
О скверном и святом
- Что в сердце нашем самое святое?
- Навряд ли надо думать и гадать.
- Есть в мире слово самое простое
- И самое возвышенное – Мать!
- Так почему ж большое слово это,
- Пусть не сегодня, а давным-давно,
- Но в первый раз ведь было кем-то, где-то
- В кощунственную брань обращено?
- Тот пращур был и темный, и дурной
- И вряд ли даже ведал, что творил,
- Когда однажды взял и пригвоздил
- Родное слово к брани площадной.
- И ведь пошло же, не осело пылью,
- А поднялось, как темная река.
- Нашлись другие. Взяли, подхватили
- И понесли сквозь годы и века…
- Пусть иногда кому-то очень хочется
- Хлестнуть врага словами, как бичом,
- И резкость на язык не только просится,
- А в гневе и частенько произносится,
- Но только мать тут все-таки при чем?
- Пусть жизнь сложна, пускай порой сурова,
- И все же трудно попросту понять,
- Что слово «мат» идет от слова «мать»,
- Сквернейшее от самого святого!
- Неужто вправду за свою любовь,
- За то, что родила нас и растила,
- Мать лучшего уже не заслужила,
- Чем этот шлейф из непристойных слов?!
- Ну как позволить, чтобы год за годом
- Так оскорблялось пламя их сердец?!
- И сквернословам всяческого рода
- Пора сказать сурово наконец:
- Бранитесь или ссорьтесь как хотите,
- Но не теряйте звания людей:
- Не трогайте, не смейте, не грязните
- Ни имени, ни чести матерей!
Неравенство
- Так уж устроено у людей,
- Хотите вы этого, не хотите ли,
- Но только родители любят детей
- Чуть больше, чем дети своих родителей.
- Родителям это всегда, признаться,
- Обидно и странно. И все же, и все же
- Не надо тут, видимо, удивляться
- И обижаться не надо тоже.
- Любовь ведь не лавр под кудрявой кущей.
- И чувствует в жизни острее тот,
- Кто жертвует, действует, отдает,
- Короче: дающий, а не берущий.
- Любя безгранично детей своих,
- Родители любят не только их,
- Но плюс еще то, что в них было вложено:
- Нежность, заботы, труды свои,
- С невзгодами выигранные бои,
- Всего и назвать даже невозможно!
- А дети, приняв отеческий труд
- И становясь усатыми «детками»,
- Уже как должное все берут
- И покровительственно зовут
- Родителей «стариками» и «предками».
- Когда же их ласково пожурят,
- Напомнив про трудовое содружество,
- Дети родителям говорят:
- – Не надо, товарищи, грустных тирад!
- Жалоб поменьше, побольше мужества!
- Да, так уж устроено у людей,
- Хотите вы этого, не хотите ли,
- Но только родители любят детей
- Чуть больше, чем дети своих родителей.
- И все же – не стоит детей корить.
- Ведь им не всегда щебетать на ветках.
- Когда-то и им малышей растить,
- Все перечувствовать, пережить
- И побывать в «стариках» и «предках»!
Праздничный день
- Если б спросить вам на ум пришло:
- – Какой нынче праздник? – то спросите зря.
- На всех листочках календаря
- Самое будничное число.
- Ни ярких событий, ни красной даты,
- Ни просто памятной всем строки.
- А если что-то и было когда-то,
- То, видно, сущие пустяки.
- И только, может быть, мы с тобою
- Знаем на целой земле сейчас,
- Какой удивительной красотою
- Безвестная дата горит подчас!
- Лишь мы… Потому что на всей планете
- Такой сумасшедше-хмельной накал,
- Пускай не спорят, никто на свете
- Ни до, ни после еще не знал.
- Стучат каблуки вдоль проспектов людных,
- И мне непонятно сейчас чуть-чуть,
- Что нынче и впрямь для кого-то будни,
- А, впрочем, пускай! И не в этом суть.
- Да, есть на земле и другие даты,
- И кто-то, наверно, был счастлив тоже,
- И кто-то кого-то любил когда-то,
- Не так, безусловно, как мы, а все же…
- Ах, как же ты славно смеешься, право!
- Взгляни, сколько в мире горит огней!
- Машут деревья, кивают травы,
- И праздник подмигивает лукаво
- Со всех листочков календарей.
О том, чего терять нельзя
- Нынче век электроники и скоростей.
- Нынче людям без знаний и делать нечего.
- Я горжусь озареньем ума человечьего,
- Эрой смелых шагов и больших идей.
- Только, видно, не все идеально в мире
- И ничто безнаказанно не получается:
- Если рамки в одном становятся шире,
- То в другом непременно, увы, сужаются.
- Чем глазастей радар, чем хитрей ультразвук
- И чем больше сверхмощного и сверхдальнего,
- Тем все меньше чего-то наивно-тайного,
- Романтически-сказочного вокруг.
- Я не знаю, кто прав тут, а кто неправ,
- Только что-то мы, видно, навек спугнули.
- Сказка… Ей неуютно в ракетном гуле,
- Сказке нужен скворечник и шум дубрав.
- Нужен сказке дурман лугового лета,
- Стук копыт, да мороз с бородой седой,
- Да сверчок, да еще чтоб за печкой где-то
- Жил хоть кроха, а все-таки домовой…
- Ну, а мы, будто в вихре хмельного шквала,
- Все стремимся и жить и любить быстрей.
- Даже музыка нервной какой-то стала,
- Что-то слишком визгливое слышится в ней.
- Пусть река – не ожившая чья-то лента
- И в чащобах не прячутся колдуны,
- Только людям нужны красивые сны,
- И Добрыни с Аленушками нужны,
- И нельзя, чтоб навеки ушла легенда.
- Жизнь скучна, обнаженная до корней,
- Как сверх меры открытая всем красавица.
- Ведь душа лишь тогда горячо влюбляется,
- Если тайна какая-то будет в ней.
- Я – всем сердцем за технику и прогресс!
- Только пусть не померкнут слова и краски,
- Пусть хохочет в лесах берендеевский бес,
- Ведь экстракт из хвои не заменит лес
- И радар никогда не заменит сказки!
Весенняя песня
- Гроза фиолетовым языком
- Лижет с шипеньем мокрые тучи.
- И кулаком стопудовым гром
- Струи, звенящие серебром,
- Вбивает в газоны, сады и кручи.
- И в шуме пенистой кутерьмы
- С крыш, словно с гор, тугие потоки
- Смывают в звонкие водостоки
- Остатки холода и зимы.
- Но ветер уж вбил упругие клинья
- В сплетения туч. И усталый гром
- С ворчаньем прячется под мостом,
- А небо смеется умытой синью.
- В лужах здания колыхаются,
- Смешные, раскосые, как японцы.
- Падают капли. И каждая кажется
- Крохотным, с неба летящим солнцем.
- Рухлядь выносится с чердаков,
- Забор покрывается свежей краской,
- Вскрываются окна, летит замазка,
- Пыль выбивается из ковров.
- Весна даже с душ шелуху снимает:
- И горечь, и злость, что темны, как ночь,
- Мир будто кожу сейчас меняет.
- В нем все хорошее прорастает,
- А все, что не нужно, долой и прочь!
- И в этой солнечной карусели
- Ветер мне крикнул, замедлив бег:
- – Что же ты, что же ты в самом деле,
- В щебете птичьем, в звоне капели
- О чем пригорюнился, человек?!
- О чем? И действительно, я ли это?
- Так ли я в прошлые зимы жил?
- С теми ли спорил порой до рассвета?
- С теми ли сердце свое делил?
- А радость-то – вот она – рядом носится,
- Скворцом заливается на окне.
- Она одобряет, смеется, просится:
- – Брось ерунду и шагни ко мне!
- И я (наплевать, если будет странным)
- Почти по-мальчишески хохочу.
- Я верю! И жить в холодах туманных,
- Средь дел нелепых и слов обманных,
- Хоть режьте, не буду и не хочу!
- Ты слышишь, весна? С непогодой – точка!
- А вот будто кто-то разбил ледок, —
- Это в душе моей лопнула почка,
- И к солнцу выпрямился росток.
- Весна! Горделивые свечи сирени,
- Солнечный сноп посреди двора,
- Пора пробуждений и обновлений —
- Великолепнейшая пора!
Главная встреча
- Фонарь в ночной реке полощет бороду.
- Дрожит рекламы розовая нить.
- Давай пойдем вдвоем с тобой по городу
- И будем много, много говорить!
- Пусть пары по скамеечкам ютятся,
- Целуясь между слов и между фраз,
- А мы с тобой не станем целоваться,
- Нам это все не главное сейчас.
- Нам, может быть, важнее в этот вечер
- Раскрыть себя друг другу до конца.
- Как жили мы до первой нашей встречи
- И чем горели души и сердца.
- Ни светлое не спрячем, ни дурное,
- Все увлеченья, каждый жест и взгляд,
- Все что ни есть – решительно откроем,
- Пусть даже будет что-то и такое,
- О чем порой другим не говорят…
- Не любопытства ради, нет, не ради!
- А потому, и только потому,
- Что искра лжи, сокрытая в засаде,
- Потом пожаром прорезает тьму.
- Все нараспашку, настежь, как в полет!
- Чтоб ни соринки, ни единой фальши!
- Вот так, и только так, как звездолет,
- Взлетит любовь взволнованная наша.
- Ведь лишь из чистых и глубоких струй
- Приходит к людям подлинная сказка,
- Где все прекрасно: и слова, и ласка,
- И каждый вздох, и каждый поцелуй.
«Микрофонные» голоса
- Улыбка, открытые плечи.
- Сказочные ресницы.
- Шумный эстрадный вечер,
- На сцене поет певица.
- Голос, раздвинув стены,
- Рушится лавой снежной.
- И хоть он ничуть не нежный,
- Но мощный зато отменно.
- И вдруг нелепая штука
- (Ну, надо же так случиться!):
- Рот открывает певица —
- И… никакого звука!
- В каком-то смешном молчанье —
- Движения губ и рук.
- Словно на телеэкране,
- Если выключить звук.
- Зал охнул и рассмеялся.
- – В чем дело? – А весь «пассаж»
- Техникой объяснялся:
- Взял микрофон и сломался,
- Сломался, да и шабаш!
- А у певицы этой
- (В том-то и весь секрет!)
- Есть все: и страсть, и браслеты,
- И платье броского цвета,
- Вот голоса только нет…
- Забавно? Да нет, не очень!
- Что ж будет в конце концов?
- И сколько же, между прочим,
- Сейчас вот таких певцов!
- Давно ль были главным не волосы,
- Не жест и не цвет лица.
- Певец начинался с голоса.
- Нет голоса – нет певца!
- И вдруг откуда-то выплыли
- На сцену с недавних пор
- Какие-то сиплые, хриплые,
- Ну, словно как на подбор!
- Выходят непринужденно
- И, безголосье скрывая,
- Пищат, почти припадая
- К спасительным микрофонам.
- Знаю: есть исключения,
- Но я сегодня отставил их.
- Речь мы ведем о правилах,
- И я говорю о пении.
- Неужто поздно иль рано
- Голоса трель соловьиную
- Заменит стальная мембрана,
- Вопящая по-ослиному?!
- Пусть в конвульсивном вое
- Хрипят безголосо где-то.
- А нам для чего такое?
- У нас-то откуда это?!
- И разве же это дело —
- Жужжать в микрофон шмелями?
- Неужто же оскудела
- Земля моя соловьями?
- Такими, что разом кинут
- В тоску тебя и в веселье,
- Душу из тела вынут
- И в сердце дохнут метелью!
- Да чтоб жило горение,
- Дающее чудеса,
- К чертям безголосое пение,
- Да здравствуют голоса!
Счастливый человек
- Кто и каков счастливый человек?..
- Я лично так бы на вопрос ответил:
- Счастливец тот, кто получил навек
- Две песни – две любви на белом свете.
- Не надо шуток и «уймитесь, страсти»!
- Не двоеженство. Не об этом речь.
- Да, две любви. И каждую сберечь —
- Как раз и будет настоящим счастьем!
- Нет, далеко не все и не всегда
- Могли б сказать: «Люблю свою работу.
- Готов трудиться до седьмого пота
- И счастлив от любимого труда!»
- И я уверен, даже твердо знаю,
- Что в этой самой светлой из страстей
- Есть что-то от любви к родному краю,
- К своим друзьям и к Родине своей.
- Но как моря не могут жить без рек,
- Как без дождей земля оскудевает,
- Так без любви сердечной человек
- Духовно в чем-то все же прозябает.
- Не зря о ней и пишут, и поют,
- Не зря о ней так радостно мечтается.
- И как ни славен человечий труд,
- А нежность все же нежностью останется.
- Тут ни замен и ни сравнений нет.
- Не будем путать двух прекрасных миссий.
- Да и народ рождается на свет
- Не от ученых формул и трансмиссий.
- Да, две любви в одном рукопожатье,
- Как два крыла, берущие разбег.
- Иначе говоря – любовь в квадрате.
- И кто обрел их – по моим понятьям,
- Счастливейший на свете человек!
Высота
- Под горкой в тенистой сырой лощине,
- От сонной речушки наискосок,
- Словно бы с шишкинской взят картины,
- Бормочет листвой небольшой лесок.
- Звенит бочажок под завесой мглистой,
- И, в струи его с высоты глядясь,
- Клены стоят, по-мужски плечисты,
- Победно красою своей гордясь.
- А жизнь им и вправду, видать, неплоха:
- Подружек веселых полна лощина…
- Лапу направо протянешь – ольха,
- Налево протянешь ладонь – осина.
- Любую только возьми за плечо,
- И ни обид, ни вопросов спорных.
- Нежно зашепчет, кивнет горячо
- И тихо прильнет головой покорной.
- А наверху, над речным обрывом,
- Нацелясь в солнечный небосвод,
- Береза – словно летит вперед,
- Молодо, радостно и красиво…
- Пусть больше тут сухости и жары,
- Пусть щеки январская стужа лижет,
- Но здесь полыхают рассветов костры,
- Тут дали видней и слышней миры,
- Здесь мысли крылатей и счастье ближе.
- С достойным, кто станет навечно рядом,
- Разделит и жизнь она и мечту.
- А вниз не сманить ее хитрым взглядом,
- К ней только наверх подыматься надо,
- Туда, на светлую высоту!
«И что же это в людях за черта…»
- И что же это в людях за черта:
- Сердечность, что ли, ценят нынче дешево?
- Ну сколько ты ни делаешь хорошего,
- В ответ тебе – ну просто ни черта!
- Хороших душ достаточно у нас,
- Но как-то так частенько получается,
- Что всех теплее тот и улыбается,
- Кому ты нужен попросту сейчас.
- А сделаешь хорошее ему —
- И кончено! Как будто отрубил.
- Теперь уже ты больше ни к чему,
- И он тебя почти и позабыл.
- И как-то сразу горько оттого,
- Что сам себя ты вроде обманул.
- Кому-то взял и душу распахнул —
- И в общем, неизвестно для чего!
- Так стоит ли для этих или тех,
- Как говорится, расшибаться в прах?!
- Не лучше ль плюнуть попросту на всех
- И думать лишь о собственных делах?
- Вот именно: души не волновать,
- Жить для себя, неслышно, как скупец.
- Слегка черстветь и что-то наживать,
- Но если так вот свинством обрастать,
- То ведь начнешь же хрюкать, наконец!
- Нет, все равно оно не пропадет —
- Однажды совершенное добро.
- Как не ржавеет в мире серебро,
- Так и оно когда-то да сверкнет.
- И ты, идя среди добра и зла,
- Не одинок в отзывчивой судьбе.
- Признайся сам: ведь добрые дела
- Когда-то кто-то делал и тебе.
- Ведь коли жить и сердцем не скудеть,
- Познаешь все: и радости, и снег.
- Но если ты – хороший человек,
- То стоит ли об этом сожалеть?!
24 декабря
- Этот листочек календаря
- Особенным кажется почему-то.
- Двадцать четвертое декабря —
- День прибавился на минуту!
- Вчера еще солнце щурило глаз,
- Так, словно было на всех надуто.
- И вдруг улыбнулось. И день сейчас
- Семь часов и одна минута!
- Минута. Ну что там она дает?!
- И света намного ли больше брызнет?
- Но эта минута – солнцеворот!
- Первый, радостный лучик жизни.
- По книгам старинным пришло Рождество.
- Пусть так. Но для нас Рождество не это.
- Есть более яркое торжество:
- В холодной зиме зародилось лето!
- И пусть еще всюду мороз и снег,
- Но тьма уже дрогнула, отступает…
- Припомни, ведь и с тобой, человек,
- Вот так же точно порой бывает.
- Вспомни, как тяжко пережил ты
- Недуг иль тоску, что бездонней моря,
- Потерю близкого, крах мечты —
- Короче: большое-большое горе.
- Казалось, ни жить, ни дышать нельзя,
- Что мрак навсегда в твою душу ляжет,
- Что кончились радости, смех, друзья,
- А сердце стало чернее сажи…
- Но время, не зря говорят, – река,
- А в ту же реку не входят дважды.
- И как твоя рана ни глубока,
- И как ни терзает тебя тоска,
- Но вспомни-ка, вспомни, как ты однажды
- Вдруг, слушая музыку, вновь постиг,
- Заметил, как мчатся над речкой утки,
- А где-то, пускай на короткий миг,
- Вдруг улыбнулся какой-то шутке.
- Пусть мир еще тесен, словно каюта,
- Печаль не исчезла и не прошла,
- И все-таки дрогнула в сердце мгла!
- День прибавился на минуту!
- А довелось ли тебе познать
- Любовь настоящую, но несчастливую,
- Сначала – большую, сначала – красивую,
- Потом – словно плеть, оскорбительно-лживую,
- Такую, что лучше не вспоминать?!
- И было обиду ни смыть, ни измерить.
- Казалось, все лживо: и мрак, и свет.
- Что честных людей уже в мире нет
- И больше нельзя ни любить, ни верить.
- И дичью казались любые страсти,
- Все ведь кругом для себя живут,
- А те, что кричат о любви и счастье, —
- Либо ломаются, либо лгут!
- И все же тоска не живет до гроба!
- Есть в жизни и мудрость, и свой резон.
- Ведь человек не рожден для злобы,
- Он для хорошего в мир рожден.
- Помнишь, как вдруг ты светло проснулся?
- Нет, боль не прошла, не исчезла, нет!
- Но ты точно к людям вдруг потянулся,
- От доброй улыбки не отвернулся,
- А как-то тепло посмотрел в ответ…
- Нет, нет, спохватясь, не смотри уныло,
- Себя не брани, не пугайся зря.
- Это в душе твоей наступило
- Двадцать четвертое декабря!
- Чувствуешь: беды отходят прочь,
- Сердце легким стучит салютом…
- Кончилась самая длинная ночь,
- День прибавился на минуту!
Клейкие руки
- Сколько рук мы в жизни пожимаем,
- Ледяных и жарких, как огонь!
- Те мы помним, эти – забываем,
- Но всегда ль, где надо, ощущаем,
- Что пожали «клейкую ладонь»?
- Руки эти вроде бы такие,
- Как у всех. Но к пальцам этих рук
- Липнет все: предметы дорогие
- И совсем дешевые, любые.
- Руки-щуки, даже хуже щук.
- Надо ли греметь о них стихами?
- Может, это проза, ерунда?
- Надо, надо! Ибо вместе с нами
- Руки эти всюду и всегда.
- Очень надо! Потому что нету
- Ничего, наверное, подлей,
- Чем лишенный запаха и цвета
- Этот самый ядовитый клей.
- На полях, на фабриках, в науке,
- Рядом с жизнью честной и прямой,
- Липкие и подленькие руки
- Вечно прячут что-то за спиной.
- И отнюдь как будто бы не воры,
- Скажешь так – презреньем обольют,
- А ведь тащат, а ведь прут и прут
- Все, что скрыто от чужого взора.
- Посмотрите только: что же это?
- Вроде бы по крохам тут и там:
- Овощи, продукты, сигареты,
- Лаки, пряжа, плитка для паркета —
- Так и липнут к этим вот рукам.
- Прут со строек плинтусы и доски!
- Без зазренья совести берут
- Краски, гвозди, ящики с известкой.
- Дай им денег да стакан «Московской»,
- И фундамент, кажется, упрут!
- Клейкие, пронырливые руки!
- Как сыскать спасения от них?!
- И в литературе, и в науке
- Тащат строчки, мысли. Эти «щуки»
- Во сто крат зубастее речных.
- У себя – кощеевское царство:
- За копейку слопают живьем.
- Вот иное дело – государство.
- Тут – раздолье! Наберись нахальства
- И тащи. Не жалко, не свое!
- А ведь в целом это – миллионы!
- Это спирта целая Ока,
- Тонны рыбы, Эльбрусы капрона,
- Айсберги бетона и картона,
- Горы хлеба, реки молока!
- И пока от житницы Отчизны
- Этих рук, как псов, не отогнать,
- О какой там распрекрасной жизни
- Можно говорить или мечтать?
- Кто-то скажет с удивленным взглядом:
- – Ну о чем тут, извините, речь?
- Есть закон, милиция…
- – Не надо!
- Этим зла под корень не пресечь!
- – Нет, – скажу я, – дорогие люди,
- Зло это подвластно только нам.
- Ничего-то доброго не будет,
- Если каждый резко не осудит
- И не хлопнет где-то по рукам.
- Вот по тем, что хапают и прячут.
- Чтоб отсохли, к черту, как одна!
- Ничего, что трудная задача.
- Мы ее осилим, а иначе
- Грош нам всем, товарищи, цена!
За десять минут до свидания
- Ты загадочно в зеркале отражаешься,
- Чуть качаешь хорошенькой головой,
- Ты сейчас на свиданье со мной собираешься,
- Все улыбки и стрелы готовя в бой.
- А свиданья и вправду у нас как бои,
- То капризы, то споры при каждой встрече,
- И в душе уж не то чтобы соловьи —
- Но порой даже зяблики не щебечут.
- За горячность мою, за сердечный свет,
- Ты мне, словно в насмешку, всегда в награду
- Каждым жестом своим говоришь – не надо!
- Каждым словом своим отвечаешь – нет!
- Только радость, наверное, никогда
- На сплошных отрицаниях жить не может.
- Ей нужны, как живительная вода,
- Только «да», понимаешь, одни только «да».
- Ну и щедрость души, вероятно, тоже.
- А не то постоит она, подождет
- И промолвит: – Да стоит ли ждать напрасно?!
- А потом безнадежно рукой махнет
- И добавит: – Да ну их, глупцов несчастных!
- А без радости сразу всему конец!
- А без радости в жизни какая сладость?
- А без радости что за накал сердец?
- А без радости видеться что за радость?
- Я не знаю, как сложится жизнь твоя,
- Только время не век же звенит игрушкой!
- И однажды, скажу тебе не тая,
- Ты проснешься вдруг старенькою старушкой.
- Вспомнишь всех: кто встречал тебя, кто забыл,
- И воскликнешь вдруг, горько всплеснув руками:
- – А ведь он-то, пожалуй, один и был,
- Кто всерьез и взаправду меня любил! —
- И начнешь торопливо греметь шкафами.
- Вынешь платье, зеленое, как волна,
- И пушистую беличью пелерину,
- Но посмотришься в зеркало – седина!..
- Но посмотришь на руки – одни морщины!..
- Тихо сядешь, стянув пелерину с плеч,
- И промолвишь раздумчиво и серьезно:
- – Надо вовремя было любовь беречь,
- А сегодня не нужно ни слов, ни встреч,
- А сегодня, голубушка, слишком поздно!..
- Ты загадочно в зеркале отражаешься,
- Чуть качаешь хорошенькой головой,
- Ты сейчас на свиданье со мной собираешься,
- Все улыбки и стрелы готовя в бой.
- Вот бежишь, каблучками стуча на ходу.
- Что скрывать! Я действительно очень жду.
- И однако же, чтобы сберечь хорошее,
- Все, что сказано выше, – имей в виду!
Раздумье о подлецах
- Прожив совсем не долгий век,
- Скончался славный человек,
- Из тех, о ком скорбят друзья,
- Кого забыть нельзя.
- Он честным был, любил шутить,
- Хоть бед знавал немало.
- Умел работать, петь, любить,
- Такому б только жить да жить!
- И вот его не стало…
- Хороший по земле пройдет,
- Глядишь, уж нет его.
- А вот мерзавец – тот живет,
- Мерзавцу – ничего!
- Мерзавец, он везуч, как черт,
- Легки его дела:
- Он даже тем, наверно, горд,
- Что мать не сделала аборт
- Да плюс к тому, как высший сорт,
- В рубашке родила.
- Таким и впредь во всем везет,
- От службы и до карт.
- Ни хворь, ни черт их не берет,
- Ни гром и ни инфаркт!
- Шучу, конечно. Впрочем, я
- Подумал вот о чем:
- Что, может, где-то мы, друзья,
- Их сами бережем?!
- Рукою машем – наплевать!
- Мол, наша хата с краю.
- А тем, кому бы руку дать,
- И там, где надо помогать,
- Идем, не помогая.
- И вот, прожив недолгий век,
- Скончался славный человек,
- Из тех, о ком скорбят друзья,
- Кого забыть нельзя.
- Его никто не убивал,
- Не бил ничем в лицо,
- Но сколько он переживал
- И сколько раз порой страдал
- От разных подлецов!
- Они, как филины, впотьмах,
- Не жди, не пощадят,
- И душу вымотают в прах,
- И жизнь укоротят!
- Неужто мутная волна
- Зальет нам яркий свет?
- И станет жизнь скучным-скучна,
- И станет жизнь темным-темна,
- И я отвечу: – Нет!
- Настанет день в конце концов,
- Когда увидят люди
- Среди музейных образцов
- Последнего из подлецов
- В запаянном сосуде.
- Он будет нужен для того,
- Чтоб жизнь не стала гаже,
- Чтоб все смотрели на него
- И сплевывали даже!
- Чтоб различали мрак и свет
- Они в сердцах своих
- И чтоб возник иммунитет
- На много-много сотен лет
- От подлости у них!
«Ах, как все относительно в мире этом…»
- Ах, как все относительно в мире этом!..
- Вот студент огорченно глядит в окно,
- На душе у студента темным-темно:
- «Запорол» на экзаменах два предмета…
- Ну а кто-то сказал бы ему сейчас:
- – Эх, чудила, вот мне бы твои печали!
- Я «хвосты» ликвидировал сотни раз,
- Вот столкнись ты с предательством милых глаз —
- Ты б от двоек сегодня вздыхал едва ли!
- Только третий какой-нибудь человек
- Улыбнулся бы: – Молодость… Люди, люди!..
- Мне бы ваши печали! Любовь навек…
- Все проходит на свете. Растает снег,
- И весна на душе еще снова будет!
- Ну а если все радости за спиной,
- Если возраст подует тоскливой стужей
- И сидишь ты, беспомощный и седой, —
- Ничего-то уже не бывает хуже!
- А в палате больной, посмотрев вокруг,
- Усмехнулся бы горестно: – Ну, сказали!
- Возраст, возраст… Простите, мой милый друг,
- Мне бы все ваши тяготы и печали!
- Вот стоять, опираясь на костыли,
- Иль валяться годами (уж вы поверьте),
- От веселья и радостей всех вдали, —
- Это хуже, наверное, даже смерти!
- Только те, кого в мире уж больше нет,
- Если б дали им слово сейчас, сказали:
- – От каких вы там стонете ваших бед?
- Вы же дышите, видите белый свет,
- Нам бы все ваши горести и печали!
- Есть один только вечный пустой предел…
- Вы ж привыкли и попросту позабыли,
- Что, какой ни достался бы вам удел,
- Если каждый ценил бы все то, что имел,
- Как бы вы превосходно на свете жили!
Клеветники
- Я не знаю, ну что это в нас такое
- И какой это все приписать беде?
- Только слыша подчас про людей дурное,
- Мы легко соглашаемся, а порою
- Даже верим заведомой ерунде.
- И какой все нелепою меркой мерится.
- Вот услышит хорошее человек,
- Улыбнется: как видно, не очень верится,
- А плохое запомнит почти навек.
- То ль кому-то от этого жить острее,
- То ли вправду не ведают, что творят,
- Но, чем сплетня обиднее и глупее,
- Тем охотней и дольше ее твердят.
- А раз так, то находятся «мастера»,
- Что готовы, используя глупость эту,
- Чье-то имя, поддев на конец пера,
- Очернить и развеять потом по свету.
- И ползут анонимки, как рой клопов,
- В телефонные будки, на почты, всюду,
- Чтоб звонками и строчками лживых слов
- Лицемерить и пакостить, как иуды!
- Но всего удивительней, может статься,
- Что встречаются умные вроде люди,
- Что согласны копаться и разбираться
- В той, плевка-то не стоящей даже груде!
- А «жучки-душееды» того и ждут:
- Пусть покрутится, дескать, и пусть попляшет!
- Сколько крови попортит, пока докажет,
- Говоря фигурально, «что не верблюд»!
- А докажет – не важно! Не в том секрет.
- Все ведь было разыграно «честь по чести»!
- И нередко свой прежний авторитет
- Человек получает с инфарктом вместе…
- А порою, как беженец на пожарище,
- Он стоит и не знает: с чего начать?
- Гром затих, только силы откуда взять?
- Нет, нельзя и неправильно так, товарищи!
- Пусть умел и хитер клеветник подчас,
- И на хвост наступить ему часто сложно,
- Только дело в конечном-то счете в нас,
- И бороться с мерзавцами все же можно!
- Коли сплетня шмелем подлетит к плечу,
- Не кивай, а отрежь, как ножом: – Не верю!
- Нет, не то чтоб: «подумаю» и «проверю»…
- А: – Не верю, и кончено. Не хочу!
- А случилось письмо тебе развернуть,
- Где коварства – преподлое изобилие,
- Ни обратного адреса, ни фамилии,
- Плюнь, порви и навеки о нем забудь!
- Если ж вдруг в телефонные провода
- Чей-то голос ехидное впустит жало,
- Ты скажи ему: – Знаешь, иди куда? —
- И спокойно и тихо пошли туда,
- Где хорошего, в общем-то, очень мало…
- И, конечно же, если мы неустанно
- Будем так вот и действовать всякий раз,
- То без пищи, без подленького тумана
- Все подонки, как черные тараканы,
- Перемрут как один, уверяю вас!
Лебединая песня
- Может, есть предначертанье где-то
- В том, что, как далекая звезда,
- Скульпторы, художники, поэты
- Вспыхнут вдруг неповторимым светом
- Прежде, чем погаснуть навсегда.
- И поэма та или картина,
- Может статься, исстари была
- Чем-то вроде песни лебединой
- На границе стужи и тепла.
- Станешь, нет ли оттого известней,
- Но важнее не было в судьбе,
- Чем проститься лучшей своей песней
- С тем, что было дорого тебе.
- Я ж и сам, наверное, не знаю
- Взятых рубежей, когда порой,
- Радуясь, волнуясь и страдая,
- Завершаю труд очередной.
- Выйдет книга – и бывает ясно,
- Что не зря звенела голова,
- Что кипел душою не напрасно:
- Люди пишут теплые слова!
- А статьи то колют, то кусают.
- Что ж, дела не так уж и плохи!
- Недруги, они ведь понимают,
- И, уж коли стрелами пронзают,
- Значит, пишешь крепкие стихи!
- И тогда вдруг на мгновенье где-то
- Дунет в сердце ветер-снеговей,
- Ну, а что, как будет книга эта
- Песней лебединою моей?!
- Но затем спрошу: – А ну-ка, милый,
- Подсчитай-ка, если не секрет:
- Все ли ты исчерпал свои силы? —
- И отвечу сам: – Конечно, нет!..
- Я еще покуда подышу,
- Ибо завтра крепче напишу!
Дайте спокойствие человеку!
- Странною жизнью живет человек:
- Чуть ли не всем овладел на свете!
- Только и слышишь: «Атомный век,
- Квантовый век, электронный век,
- Плазма, космическое столетье».
- Но вместо того, чтобы день за днем
- Чувствовать радости обновленья,
- Мы словно бы нервно всегда живем
- Под током высокого напряженья.
- Ну разве когда-нибудь было так,
- Чтоб земли хоть раз расцвели содружьем,
- Чтоб кто-то нигде не звенел оружьем
- И злобой не тлел никакой очаг?!
- А хочется, хочется, чтоб года
- Мирно, как звезды, смотрелись в реку.
- Нельзя нервотрепками жить всегда,
- Дайте спокойствие человеку!
- Нет, не спокойствие равнодушья,
- А ясность и радостные волненья.
- Ведь горькие, нервные напряженья
- Хуже порой любого удушья.
- Как мы страдаем от разных ссор,
- Срываемся, грубо браним кого-то.
- Резкое слово же, как топор,
- Порой вдруг навек отсекает что-то.
- Когда же мы сможем остановить
- Стычек и распрей дурную вьюгу?
- Нельзя с нервотрепками вечно жить
- И укорачивать жизнь друг другу!
- Нельзя ни позволить, ни допустить,
- Чтоб ради справки или решенья
- Чинуши, которых не прошибить,
- Могли посетителя доводить
- Почти до полного исступленья.
- Нельзя, чтоб на улицах и балконах
- Гремели, сомкнуть не давая глаз,
- «Спидолы», гитары, магнитофоны,
- Чтоб где-то в бутылочном перезвоне
- Плясала компания в поздний час.
- Неужто должны и теперь кварталы
- Трястись под тяжелый трамвайный гром?
- И люди, с работы придя устало,
- Обязаны слушать, как самосвалы
- Ревут неистово за окном?!
- То громом, то шумом, то злостью фраз
- Как же мы нервы друг другу гложем.
- Нет, как-то не так мы живем подчас,
- Честное слово, не так, как можем!
- Не десять ведь жизней дается нам,
- И надо сказать и себе, и веку:
- Долой нервотрепку ко всем чертям,
- Дайте спокойствие человеку!
Церковь в Переделкине
- Не сразу поймешь: какой это век?
- Москва. Переделкино. В доме сонном
- С утра просыпается человек,
- Разбужен густым колокольным звоном.
- Сперва будто сом ударит хвостом:
- Бо-о-ом!
- Затем поменьше колокола:
- Динь-ла! Динь-ла!
- А дальше как маленьких птиц перезвон:
- Длинь-дон! Длинь-дон!
- И люди идут, и люди идут,
- Одни – чтобы истово помолиться,
- Другие, их тоже немало тут,
- Скорей из праздного любопытства.
- Нет, я не смеюсь над искренней верой,
- Взывающей к миру и доброте.
- Пусть каждый живет со своею мерой,
- Но сколько ж там всяческих лицемеров,
- Всуе бормочущих о Христе!
- И что же за души в иных скрываются?
- Ведь где только можно урвать спешат.
- Потом перед Богом трусливо каются,
- А завтра безбожно опять грешат!
- Легка молитвенная дорога:
- Ничем ведь не жертвуешь никому.
- Но если и впрямь вы верите в Бога,
- Так отдавали бы хоть немного
- Сердца ближнему своему.
- Катится медленный звон окрест
- По крышам, снегам и сосновой хвойности.
- А сверху горит золоченый крест —
- Символ вечности и спокойности.
- Рядом же эхом по всем лесам
- Разносится грохот с могучим свистом.
- Там – Внуковский аэродром. И там
- Вместе возносятся к небесам
- Прихожане и атеисты.
- И, вскинув к звездам победный гром,
- Над рощей, над всею землей, над веком
- Блестит самолет гигантским крестом,
- Как символ дерзости человека!
Роза друга
- За каждый букет и за каждый цветок
- Я людям признателен чуть не до гроба.
- Люблю я цветы! Но средь них особо
- Я эту вот розу в душе сберег.
- Громадная, гордая, густо-красная,
- Благоухая, как целый сад,
- Стоит она, кутаясь в свой наряд,
- Как-то по-царственному прекрасная.
- Ее вот такою взрастить сумел,
- Вспоив голубою водой Севана,
- Солнцем и песнями Еревана,
- Мой жизнерадостный друг Самвел.
- Девятого мая, в наш день солдатский,
- Спиной еще слыша гудящий ИЛ,
- Примчался он, обнял меня по-братски
- И это вот чудо свое вручил.
- Сказал: – Мы немало дорог протопали.
- За мир, что дороже нам всех наград,
- Прими же цветок как солдат Севастополя
- В подарок от брестских друзей-солдат.
- Прими, дорогой мой, и как поэт
- Этот вот маленький символ жизни,
- И в память о тех, кого с нами нет,
- Чьей кровью окрашен был тот рассвет —
- Первый военный рассвет Отчизны.
- Стою я и словно бы онемел…
- Сердце вдруг сладкой тоскою сжало.
- Ну, что мне сказать тебе, друг Самвел?
- Ты так мою душу сейчас согрел…
- Любого «спасибо» здесь будет мало!
- Ты прав: мы немало прошли с тобой,
- И все же начало дороги славы —
- У Бреста. Под той крепостной стеной,
- Где принял с друзьями ты первый бой,
- И люди об этом забыть не вправе!
- Чтоб миру вернуть и тепло и смех,
- Вы первыми встали, голов не пряча,
- А первым всегда тяжелее всех
- Во всякой беде, а в войне – тем паче!
- Мелькают рассветы минувших лет,
- Словно костры у крутых обочин.
- Но нам ли с печалью смотреть им вслед?!
- Ведь жаль только даром прошедших лет,
- А если с толком – тогда не очень!
- Вечер спускается над Москвой,
- Мягко долив позолоты в краски,
- Весь будто алый и голубой,
- Праздничный, тихий и очень майский.
- Но вот в эту вешнюю благодать
- Салют громыхнул и цветисто лопнул,
- Как будто на звездный приказ прихлопнул
- Гигантски-огненную печать.
- То гром, то минутная тишина,
- И вновь, рассыпая огни и стрелы,
- Падает радостная волна,
- Но ярче всех в синем стекле окна —
- Пламенно-алый цветок Самвела!
- Как маленький факел горя в ночи,
- Он словно растет, обдавая жаром.
- И вот уже видно, как там, в пожарах,
- С грохотом падают кирпичи;
- Как в зареве, вздыбленном, словно конь,
- Будто играя со смертью в жмурки,
- Отважные, крохотные фигурки,
- Перебегая, ведут огонь.
- И то, как над грудой камней и тел,
- Поднявшись навстречу свинцу и мраку,
- Всех, кто еще уцелеть сумел,
- Бесстрашный и дерзкий комсорг Самвел
- Ведет в отчаянную атаку.
- Но, смолкнув, погасла цветная вьюга
- И скрылось видение за окном.
- И только горит на столе моем
- Пунцовая роза – подарок друга.
- Горит, на взволнованный лад настроив,
- Все мелкое прочь из души гоня,
- Как отблеск торжественного огня,
- Навечно зажженного в честь героев!
«Когда порой влюбляется поэт…»
- Когда порой влюбляется поэт,
- Он в рамки общих мерок не вмещается,
- Не потому, что он избранник, нет,
- А потому, что в золото и свет
- Душа его тогда переплавляется.
- Кто были те, кто волновал поэта?
- Как пролетали ночи их и дни?
- Не в этом суть, да и неважно это.
- Все дело в том, что вызвали они!
- Пускай горды, хитры или жеманны, —
- Он не был зря, сладчайший этот плен.
- Вот две души, две женщины, две Анны,
- Две красоты – Оленина и Керн.
- Одна строга и холодно-небрежна.
- Отказ в руке. И судьбы разошлись.
- Но он страдал, и строки родились:
- «Я вас любил безмолвно, безнадежно».
- Была другая легкой, как лоза,
- И жажда, и хмельное утоленье.
- Он счастлив был. И вспыхнула гроза
- Любви: «Я помню чудное мгновенье».
- Две Анны. Два отбушевавших лета.
- Что нам сейчас их святость иль грехи?!
- И все-таки спасибо им за это
- Святое вдохновение поэта,
- За пламя, воплощенное в стихи!
- На всей планете и во все века
- Поэты тосковали и любили.
- И сколько раз прекрасная рука
- И ветер счастья даже вполглотка
- Их к песенным вершинам возносили!
- А если песни были не о них,
- А о мечтах или родном приволье,
- То все равно в них каждый звук и стих
- Дышали этим счастьем или болью.
- Ведь если вдруг бесстрастна голова,
- Где взять поэту буревые силы?
- И как найти звенящие слова,
- Коль спит душа и сердце отлюбило?!
- И к черту разговоры про грехи.
- Тут речь о вспышках праздничного света.
- Да здравствуют влюбленные поэты!
- Да здравствуют прекрасные стихи!
Цвета чувств
- Имеют ли чувства какой-нибудь цвет,
- Когда они в душах кипят и зреют?..
- Не знаю, смешно это или нет,
- Но часто мне кажется, что имеют.
- Когда засмеются в душе подчас
- Трели по-вешнему соловьиные,
- От дружеской встречи, улыбок, фраз,
- То чувства, наверно, пылают в нас
- Небесного цвета: синие-синие.
- А если вдруг ревность сощурит взгляд
- Иль гнев опалит грозовым рассветом,
- То чувства, наверное, в нас горят
- Цветом пожара – багровым цветом.
- Когда ж захлестнет тебя вдруг тоска,
- Да так, что вздохнуть невозможно даже,
- Тоска эта будет, как дым, горька,
- А цветом черная, словно сажа.
- Если же сердце хмельным-хмельно,
- Счастье, какое ж оно, какое?
- Мне кажется, счастье, как луч. Оно
- Жаркое, солнечно-золотое.
- Назвать даже попросту не берусь
- Все их – от ласки до горьких встрясок.
- Наверное, сколько на свете чувств,
- Столько цветов на земле и красок.
- Судьба моя! Нам ли с тобой не знать,
- Что я под вьюгами не шатаюсь.
- Ты можешь любые мне чувства дать,
- Я все их готов, не моргнув, принять
- И даже черных не испугаюсь.
- Но если ты даже и повелишь,
- Одно, хоть убей, я отвергну!.. Это
- Чувства крохотные, как мышь,
- Ничтожно-серого цвета.
В кафе
- Рюмку коньячную поднимая
- И многозначаще щуря взор,
- Он вел «настоящий мужской разговор»,
- Хмельных приятелей развлекая.
- Речь его густо, как мед, текла
- Вместе с хвастливым смешком и перцем.
- О том, как, от страсти сгорев дотла,
- Женщина сердце ему отдала,
- Ну и не только, конечно, сердце…
- – Постой, ну а как вообще она?.. —
- Вопросы прыгали, словно жабы.
- – Капризна? Опытна? Холодна?
- В общих чертах опиши хотя бы!
- Ах, если бы та, что от пылких встреч
- Так глупо скатилась к нелепой связи,
- Смогла бы услышать вот эту речь,
- Где каждое слово грязнее грязи!
- И если б представить она могла,
- Что, словно раздетую до булавки,
- Ее поставили у стола
- Под взгляды, липкие, как пиявки.
- Виновна? Наверно. И тем не менее
- Неужто для подлости нет границ?!
- Льется рассказ, и с веселых лиц
- Не сходит довольное выражение.
- Вдруг парень, читавший в углу газету,
- Встал, не спеша подошел к столу,
- Взял рассказчика за полу
- И вынул из губ его сигарету.
- Сказал: – А такому вот подлецу
- Просто бы голову класть на плаху! —
- И свистнул сплеча, со всего размаху
- По злобно-испуганному лицу.
- Навряд ли нужно искать причины,
- Чтоб встать, не колеблясь, за чью-то честь.
- И славно, что истинные мужчины
- У нас, между прочим, пока что есть!
Слово о любви
- Любить – это прежде всего отдавать.
- Любить – значит чувства свои, как реку,
- С весенней щедростью расплескать
- На радость близкому человеку.
- Любить – это только глаза открыть
- И сразу подумать еще с зарею:
- Ну чем бы порадовать, одарить
- Того, кого любишь ты всей душою?!
- Любить – значит страстно вести бои
- За верность и словом, и каждым взглядом,
- Чтоб были сердца до конца свои
- И в горе, и в радости вечно рядом.
- А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
- И нежности ждет, и тепла, но только
- Подсчетов бухгалтерских не ведет:
- Отдано столько-то, взято столько.
- Любовь не копилка в зашкафной мгле.
- Песне не свойственно замыкаться.
- Любить – это с радостью откликаться
- На все хорошее на земле.
- Любить – это видеть любой предмет,
- Чувствуя рядом родную душу:
- Вот книга – читал он ее или нет?
- Вот груша – а как ему эта груша?
- Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
- Порой ведь и каплею жизнь спасают.
- Любовь – это счастья вишневый стяг,
- А в счастье пустячного не бывает!
- Любовь – не сплошной фейерверк страстей,
- Любовь – это верные в жизни руки.
- Она не страшится ни черных дней,
- Ни обольщений и ни разлуки.
- Любить – значит истину защищать,
- Даже восстав против всей вселенной.
- Любить – это в горе уметь прощать
- Все, кроме подлости и измены.
- Любить – значит сколько угодно раз
- С гордостью выдержать все лишенья,
- Но никогда, даже в смертный час,
- Не соглашаться на униженья!
- Любовь – не веселый бездумный бант
- И не упреки, что бьют под ребра.
- Любить – это значит иметь талант,
- Может быть, самый большой и добрый.
- И к черту жалкие рассужденья,
- Что чувства уйдут, как в песок вода.
- Временны только лишь увлеченья.
- Любовь же, как солнце, живет всегда!
- И мне наплевать на циничный смех
- Того, кому звездных высот не мерить.
- Ведь эти стихи мои лишь для тех,
- Кто сердцем способен любить и верить!
Литературным недругам моим
- Мне просто жаль вас, недруги мои.
- Ведь сколько лет, здоровья не жалея,
- Ведете вы с поэзией моею
- Почти осатанелые бои.
- Что ж, я вам верю: ревность – штука злая,
- Когда она терзает и грызет,
- Ни темной ночью спать вам не дает,
- Ни днем работать, душу иссушая.
- И вы шипите зло и раздраженно,
- И в каждой фразе ненависти груз:
- – Проклятье, как и по каким законам
- Его стихи читают миллионы
- И сколько тысяч знает наизусть!
- И в ресторане, хлопнув по второй,
- Друг друга вы щекочете спесиво:
- – Асадов – чушь. Тут все несправедливо.
- А кто талант – так это мы с тобой!..
- Его успех на год, ну пусть на три,
- А мода схлынет – мир его забудет.
- Да, года три всего, и посмотри,
- Такого даже имени не будет!
- А чтобы те пророчества сбылись,
- И тщетность их отлично понимая,
- Вы за меня отчаянно взялись
- И кучей дружно в одного впились,
- Перевести дыханья не давая.
- Орут, бранят, перемывают кости,
- И часто непонятно, хоть убей,
- Откуда столько зависти и злости
- Порой бывает в душах у людей!
- Но мчат года: уже не три, не пять,
- А песни рвутся в бой и не сгибаются,
- Смелей считайте: двадцать, двадцать пять,
- А крылья – ввысь, и вам их не сломать,
- А молодость живет и продолжается!
- Нескромно? Нет, простите, весь свой век
- Я был скромней апрельского рассвета,
- Но если бьют порою, как кастетом,
- Бьют, не стесняясь, и зимой и летом,
- То может же взорваться человек!
- Взорваться и сказать вам: посмотрите,
- Ведь в залы же, как прежде, не попасть,
- А в залах негде яблоку упасть.
- Хотите вы того иль не хотите —
- Не мне, а вам от ярости пропасть.
- Но я живу не ради славы, нет,
- А чтобы сделать жизнь еще красивей,
- Кому-то сил придать в минуты бед,
- Влить в чье-то сердце доброту и свет,
- Кого-то сделать чуточку счастливей.
- А если вдруг мой голос оборвется,
- О, как вы страстно кинетесь тогда
- Со мной еще отчаянней бороться,
- Да вот торжествовать-то не придется,
- Читатель ведь на ложь не поддается,
- А то и адресует кой-куда…
- Со всех концов, и это не секрет,
- Как стаи птиц, ко мне несутся строки.
- Сто тысяч писем – вот вам мой ответ!
- Сто тысяч писем – светлых и высоких!
- Не нравится? Вы морщитесь, кося?
- Но ведь не я, а вы меня грызете.
- А правду, ничего, переживете!
- Вы – крепкие. И речь еще не вся.
- А сколько в мире быть моим стихам,
- Кому судить поэта и солдата?
- Пускай не мне, зато уж и не вам!
- Есть выше суд и чувствам, и словам.
- Тот суд – народ! И заявляю вам,
- Что вот в него-то я и верю свято!
- Еще я верю (а ведь так и станется),
- Что честной песни вам не погасить.
- Когда от зла и дыма не останется,
- Той песне, ей-же-богу, не состариться,
- А только крепнуть, молодеть и жить!
Самое прочное на Земле
- Скала, подставляя под волны грудь,
- Стоит, всем ветрам открыта.
- А есть ли на свете хоть что-нибудь,
- Что было б прочней гранита?
- На это ответ был наукой дан
- Еще из столетней дали:
- – Крепче гранита – металл титан
- И твердые марки стали.
- А тверже? Не щурьте пытливо глаз,
- Ответ ведь известен тоже:
- – Прочнее, чем сталь и титан, – алмаз.
- Пусть так. Ну а есть на земле у нас
- Хоть что-то алмаза тверже?
- Да, есть на земле вещество одно,
- И тут ни при чем наука:
- Всех крепче и было, и быть должно
- Твердое слово друга!
Дружеский совет
- Когда ты решишься в любви открыться
- Однажды и навсегда,
- Возможно, вначале она смутится
- И сразу не скажет: «Да».
- Ну что же, не надо обид и вздохов!
- Тут только не спорь и жди.
- Смущение – это не так уж плохо,
- Все главное – впереди!
- И вряд ли всерьез что-то будет значить,
- Когда на твои слова
- Она вдруг потупится и заплачет
- Иль даже сбежит сперва.
- Ведь слезы такие звучат, наверно,
- Как пение соловья.
- Слезы, ей-богу, совсем не скверно,
- Считай, что она – твоя!
- А впрочем, бывает и невезенье,
- Когда прозвучит ответ
- На фразы, полные восхищенья,
- Сурово и горько: «Нет!»
- И все-таки, если не потеряться,
- А снова идти вперед,
- Если надеяться, добиваться,
- Быть сильным и нежным, то, может статься,
- Счастье еще придет.
- Но, если ничто ее не встревожит
- И с милою простотой
- Она тебе дружбу свою предложит,
- Вот тут даже Бог тебе не поможет,
- Простись и ступай домой!
Оценка любви
- Он в гости меня приглашал вчера:
- – Прошу по-соседски, не церемониться!
- И кстати, я думаю, познакомиться
- Вам с милой моею давно пора.
- Не знаю, насколько она понравится,
- Да я и не слишком ее хвалю.
- Она не мыслитель и не красавица.
- Такая, как сотни. Ничем не славится.
- Но я, между прочим, ее люблю!
- Умчался приветливый мой сосед,
- А я вдруг подумал ему вослед:
- Не знаю, насколько ты счастлив будешь,
- Много ль протянется это лет
- И что будет дальше. Но только нет,
- Любить ты, пожалуй, ее не любишь…
- Ведь если душа от любви хмельна,
- То может ли вдруг человек счастливый
- Хотя бы помыслить, что вот она
- Не слишком-то, кажется, и умна,
- И вроде не очень-то и красива.
- Ну можно ли жарко мечтать о ней
- И думать, что милая, может статься,
- Ничем-то от сотен других людей
- Не может, в сущности, отличаться?!
- Нет, если ты любишь, то вся она,
- Бесспорно же, самая романтичная,
- Самая-самая необычная,
- Ну словно из радости соткана.
- И в синей дали, и в ненастной мгле
- Горит она радугой горделивою,
- Такая умная и красивая,
- Что равных и нету ей на земле!
О смысле жизни
- – В чем смысл твоей жизни? – меня спросили.
- – Где видишь ты счастье свое, скажи?
- – В сраженьях, – ответил я, – против гнили
- И в схватках, – добавил я, – против лжи!
- По-моему, в каждом земном пороке,
- Пусть так или сяк, но таится ложь.
- Во всем, что бессовестно и жестоко,
- Она непременно блестит, как нож.
- Ведь все, от чего человек терзается,
- Все подлости мира, как этажи,
- Всегда пренахальнейше возвышаются
- На общем фундаменте вечной лжи.
- И в том я свое назначенье вижу,
- Чтоб биться с ней каждым своим стихом,
- Сражаясь с цинизма колючим льдом,
- С предательством, наглостью, черным злом,
- Со всем, что до ярости ненавижу!
- Еще я хочу, чтоб моя строка
- Могла б, отверзая тупые уши,
- Стругать, как рубанком, сухие души
- До жизни, до крохотного ростка!
- Есть люди, что, веря в пустой туман,
- Мечтают, чтоб счастье легко и весело
- Подсело к ним рядом и ножки свесило:
- Мол, вот я, бери и клади в карман!
- Эх, знать бы им счастье совсем иное:
- Когда, задохнувшись от высоты,
- Ты людям вдруг сможешь отдать порою
- Что-то взволнованное, такое,
- В чем слиты и труд, и твои мечты.
- Есть счастье еще и когда в пути
- Ты сможешь в беду, как зимою в реку,
- На выручку кинуться к человеку,
- Подставить плечо ему и спасти.
- И в том моя вера и жизнь моя.
- И, в грохоте времени быстротечного,
- Добавлю открыто и не тая,
- Что счастлив еще в этом мире я
- От женской любви и тепла сердечного…
- Борясь, а не мудрствуя по-пустому,
- Всю душу и сердце вложив в строку,
- Я полон любви ко всему живому:
- К солнцу, деревьям, к щенку любому,
- К птице и к каждому лопуху!
- Не веря ни злым и ни льстивым судьям,
- Я верил всегда только в свой народ.
- И, счастлив от мысли, что нужен людям,
- Плевал на бураны и шел вперед.
- От горя – к победам, сквозь все этапы!
- А если летел с крутизны порой,
- То падал, как барс, на четыре лапы
- И снова вставал и кидался в бой.
- Вот то, чем живу я и чем владею:
- Люблю, ненавижу, борюсь, шучу.
- А жить по-другому и не умею,
- Да и, конечно же, не хочу!
Итог
- Да, вы со мною были нечестны.
- Вы предали меня. И, может статься,
- Не стоило бы долго разбираться,
- Нужны вы мне теперь иль не нужны.
- Нет, я не жажду никакой расплаты!
- И, как ни жгут минувшего следы,
- Будь предо мной вы только виноваты,
- То это было б полбеды.
- Но вы, с душой недоброю своей,
- Всего скорее, даже не увидели,
- Что вслед за мною ни за что обидели
- Совсем для вас неведомых людей.
- Всех тех, кому я после встречи с вами,
- Как, может быть, они ни хороши,
- Отвечу не сердечными словами,
- А горьким недоверием души.
Женский секрет
- У женщин недолго живут секреты.
- Что правда, то правда. Но есть секрет,
- Где женщина тверже алмаза. Это:
- Сколько женщине лет?!
- Она охотней пройдет сквозь пламя
- Иль ступит ногою на хрупкий лед,
- Скорее в клетку войдет со львами,
- Чем возраст свой правильно назовет.
- И если задумал бы, может статься,
- Даже лукавейший Сатана
- В возрасте женщины разобраться,
- То плюнул и начал бы заикаться.
- Картина была бы всегда одна:
- В розовой юности между женщиной
- И возрастом разных ее бумаг
- Нету ни щелки, ни даже трещины.
- Все одинаково, – шаг в шаг.
- Затем происходит процесс такой
- (Нет, нет же! Совсем без ее старания):
- Вдруг появляется «отставание»,
- Так сказать, «маленький разнобой».
- Паспорт все так же идет вперед,
- А женщину вроде вперед не тянет:
- То на год от паспорта отстает,
- А то переждет и на два отстанет…
- И надо сказать, что в таком пути
- Она все больше преуспевает.
- И где-то годам уже к тридцати,
- Смотришь, трех лет уже не найти,
- Ну словно бы ветром их выметает.
- И тут, конечно же, не поможет
- С любыми цифрами разговор.
- Самый дотошнейший ревизор
- Умрет, а найти ничего не сможет!
- А дальше ни сердце и ни рука
- Совсем уж от скупости не страдают.
- И вот годам уже к сорока
- Целых пять лет, хохотнув слегка,
- Загадочным образом исчезают…
- Сорок! Таинственная черта.
- Тут всякий обычный подсчет кончается,
- Ибо какие б ни шли года,
- Но только женщине никогда
- Больше, чем сорок, не исполняется!
- Пусть время куда-то вперед стремится
- И паспорт, сутулясь, бредет во тьму,
- Женщине все это ни к чему.
- Женщине будет всегда «за тридцать».
- И, веруя в вечный пожар весны,
- Женщины в битвах не отступают.
- «Техника» нынче вокруг такая,
- Что ни морщинки, ни седины!
- И я никакой не анкетой мерю
- У женщин прожитые года.
- Бумажки – сущая ерунда,
- Я женской душе и поступкам верю.
- Женщины долго еще хороши,
- В то время как цифры бледнеют раньше.
- Паспорт, конечно, намного старше,
- Ибо у паспорта нет души.
- А если вдруг кто-то, хотя б тайком,
- Скажет, что может увянуть женщина,
- Плюньте в глаза ему, дайте затрещину
- И назовите клеветником!
Кольца и руки
- На правой руке золотое кольцо
- Уверенно смотрит людям в лицо.
- Пусть не всегда и счастливое,
- Но все равно горделивое.
- Кольцо это выше других колец
- И тайных волнений чужих сердец.
- Оно-то отнюдь не тайное,
- А прочное, обручальное!
- Чудо свершается и с рукой:
- Рука будто стала совсем другой,
- Отныне она спокойная,
- Замужняя и достойная.
- А если, пресытившись иногда,
- Рука вдруг потянется «не туда»,
- Ну что ж, горевать не стоит,
- Кольцо от молвы прикроет.
- Видать, для такой вот руки кольцо
- К благам единственное крыльцо,
- Ибо рука та правая
- С ним и в неправде правая.
- На левой руке золотое кольцо
- Не так горделиво глядит в лицо.
- Оно скорее печальное,
- Как бывшее обручальное.
- И женская грустная эта рука
- Тиха, как заброшенная река:
- Ни мелкая, ни многоводная,
- Ни теплая, ни холодная.
- Она ни наивна и ни хитра
- И к людям излишне порой добра,
- Особенно к «утешителям»,
- Ласковым «навестителям».
- А все, наверное, потому,
- Что смотрит на жизнь свою, как на тьму.
- Ей кажется, что без мужа
- Судьбы не бывает хуже.
- И жаждет она, как великих благ,
- Чтоб кто-то решился на этот шаг,
- И, чтобы кольцо по праву ей,
- Сняв с левой, надеть на правую.
- А суть-то, наверно, совсем не в том,
- Гордиться печатью или кольцом,
- А в том, чтоб союз сердечный
- Пылал бы звездою вечной!
- Вот именно: вечной любви союз!
- Я слов возвышенных не боюсь.
- Довольно нам, в самом деле,
- Коптить где-то еле-еле!
- Ведь только с любовью большой навек
- Счастливым может быть человек,
- А вовсе не ловко скованным
- Зябликом окольцованным.
- Пусть брак этот будет любым, любым:
- С загсом, без загса ли, но таким,
- Чтоб был он измен сильнее
- И золота золотее!
- И надо, чтоб руки под стук сердец
- Ничуть не зависели от колец,
- А в бурях, служа крылами,
- Творили бы счастье сами.
- А главное в том, чтоб, храня мечты,
- Были б те руки всегда чисты
- В любом абсолютно смысле
- И зря ни на ком не висли!
Статистика души
- Подлец, что прикинулся человеком,
- Сумел оболгать меня и надуть,
- А мне говорят: – Наплевать, забудь!
- Зло ведь живет на земле от века!
- А мне говорят: – Не печалься, друг,
- Пусть в горечи сердце твое не бьется,
- На сотню хороших людей вокруг
- Плохих и с десяток не наберется!
- А, впрочем, тебя-то учить чего?! —
- Все так, но если признаться строго,
- То мне десяти негодяев много,
- Мне лишку порою и одного…
- И, если быть искренним до конца,
- Статистика – слабый бальзам от жала.
- Когда пострадаешь от подлеца,
- То цифры, увы, помогают мало!
- И все-таки сколько б теперь нашлось,
- По данным, хороших людей и скверных?
- Не знаю, как цифры, но я, наверно,
- Ответил бы так на такой вопрос:
- Все выкладки – это столбцы, и только.
- Но, если доподлинный счет вести,
- То скверных людей в этом мире столько,
- И честных людей в этом мире столько,
- Сколько ты встретишь их на пути!
Веронике Тушновой и Александру Яшину
В. Тушнова
- Сто часов счастья,
- чистейшего, без обмана…
- Сто часов счастья!
- Разве этого мало?
- Я не открою, право же, секрета,
- Коль гляну в ваши трепетные дни.
- Вы жили, как Ромео и Джульетта,
- Хоть были втрое старше, чем они.
- Но разве же зазорна иль позорна
- В усталом сердце брызнувшая новь?!
- Любви и впрямь «все возрасты покорны»,
- Когда придет действительно любовь!
- Бывает так: спокойно, еле-еле
- Живут, как дремлют в зиму и жару.
- А вы избрали счастье. Вы не тлели,
- Вы горячо и радостно горели,
- Горели, словно хворост на ветру.
- Пускай бормочет зависть, обозлясь,
- И сплетня вслед каменьями швыряет.
- Вы шли вперед, ухабов не страшась,
- Ведь незаконна в мире только грязь,
- Любовь же «незаконной» не бывает!..
- Дворец культуры. Отшумевший зал.
- И вот мы трое, за крепчайшим чаем.
- Усталые, смеемся и болтаем.
- Что знал тогда я? Ничего не знал.
- Но вслушивался с легким удивленьем,
- Как ваши речи из обычных слов
- Вдруг обретали новое значенье,
- И все – от стен до звездного круженья —
- Как будто говорило про любовь!
- Да так оно, наверное, и было.
- Но дни у счастья, в общем, коротки.
- И, взмыв в зенит и исчерпав все силы,
- Она, как птица, первой заплатила
- За «сто часов» блаженства и тоски…
- А в зимний вечер, может, годом позже
- Нас с ним столкнул людской водоворот.
- И, сквозь беседу, ну почти что кожей
- Я чувствовал: о, как же непохожи
- Два человека – нынешний и тот.
- Всегда горячий, спорщик и боец,
- Теперь, как в омут, погруженный в лихо,
- Брел, как во сне, потерянный и тихий,
- И в сердце вдруг, как пуля: «Не жилец!..»
- Две книги рядом в комнатной тиши…
- Как два плеча, прижатые друг к другу.
- Две нежности, два сердца, две души,
- И лишь любовь одна, как море ржи,
- И смерть одна, от одного недуга…
- Но что такое смерть или бессмертье?!
- Пусть стали тайной и она и он,
- И все же каждый верен и влюблен
- И посейчас, и за чертою смерти!
- Две книги рядом, полные тепла,
- Где в жилах строк – упругое биенье.
- Две книги рядом, будто два крыла,
- Земной любви – живое продолженье.
- Я жал вам руки дружески не раз,
- Спеша куда-то в городском трезвоне,
- И вашу боль, и бури ваших глаз —
- Все ваше счастье, может, в первый раз,
- Как самородок, взвесил на ладони.
- И коль порой устану от худого,
- От чьих-то сплетен или мелких слов,
- Махну рукой и отвернусь сурово.
- Но лишь о вас подумаю, как снова
- Готов сражаться насмерть за любовь!
«Ничья»
- Зал. Напряженное ожиданье.
- На сцене безмолвный суровый бой.
- Склонились гроссмейстеры над доской.
- Идет турнирное состязанье.
- Игра все опаснее накаляется.
- Вот тут-то бы драться и побеждать!
- И вдруг перемирие предлагается.
- Оно с удовольствием принимается,
- Обоим не хочется рисковать.
- Конечно, манера у всех своя,
- Но как-то, увы, жидковато все же:
- Сегодня ничья, и завтра ничья,
- И послезавтра нередко тоже…
- «Ничья» – безусловно же, это слово
- Противно для подлинного бойца.
- Бойцы даже в шквальном огне готовы
- Бороться смело и до конца.
- «Ничья» – это жить без особых бед,
- Ничем себя сложным не озаботив.
- «Ничья» – это, в общем, и «да» и «нет»,
- «Ничья» – это вроде и «за» и «против».
- Не знаю, важны ли вопросы эти,
- А шахматы все же игра к тому ж.
- Да слишком уж много на белом свете
- Вот этих ничейно-несмелых душ!
- В политике, в дружбе, любви, труде,
- Где надо, не труся, принять решенье,
- Ничейные души везде, везде
- Ищут ничейного округленья.
- Ну честное слово, вот так и кажется,
- Что обтекаемая душа
- Не ходит по жизни, а просто катится,
- Как мячик, удобно и не спеша.
- И хочется мне без дискуссий злых
- Упрямо и радостно с разворота
- Забить этот «мяч», словно гол в ворота,
- И все! И уже никаких «ничьих»!
«Эх, жить бы мне долго-долго…»
- Эх, жить бы мне долго-долго!
- Но краток наш бренный век.
- Увы, человек не Волга,
- Не Каспий и не Казбек.
- Когда-нибудь путь замкнется,
- И вот на восходе дня
- Город мой вдруг проснется
- Впервые уже без меня.
- И критик, всегда суровый
- (Ведь может же быть вполне),
- Возьмет да и скажет слово
- Доброе обо мне.
- И речи той жаркой градус
- Прочтут и почуют люди.
- Но я-то как же порадуюсь,
- Если меня не будет?
- И чем полыхать на тризне,
- Сердечных слов не жалея,
- Скажите мне их при жизни,
- Сейчас мне они нужнее!..
«Нужные люди»
- С грохотом мчится вперед эпоха,
- Жаркое время – а ну держись!
- Что хорошо в ней, а что в ней плохо?
- Попробуй-ка вникни и разберись!
- И я, как умею, понять пытаюсь.
- Я жить по-готовому не привык.
- Думаю, мучаюсь, разбираюсь
- И все же порою встаю в тупик.
- Ну что же действительно получается?!
- Ведь бьется, волнуется жизнь сама!
- А люди вдруг словно порою пятятся
- От чувства к расчетливости ума.
- Ну как мы о ближних всегда судили?
- – Вот этот – добряга. А этот – злой.
- А тот вон – ни рыба ни мясо, или
- Бесцветный, ну попросту никакой!
- Теперь же все чаще в наш четкий век
- Является термин практично-модный.
- И слышишь: не «добрый» иль, скажем, «подлый»,
- А просто: «нужный вам человек».
- И в гости, как правило, приглашаются
- Не те, с кем близки вы и с кем дружны,
- Не люди, что к вам бескорыстно тянутся,
- А люди, которые вам «нужны».
- Когда же в дом они не приходят
- (Начальство, случается, любит шик),
- Тогда их уже в рестораны водят
- На рюмку, на музыку и шашлык.
- Но этак же может и впрямь пригреться
- Манера все чаще менять друзей
- На «нужных», на «выгодных» нам людей,
- Чужих абсолютно уму и сердцу.
- Да разве же стоит любая туша,
- Чтоб совесть пред нею валять в пыли?!
- Нельзя, чтобы люди меняли душу
- На всякие бизнесы и рубли!
- И если самим не забить тревогу,
- Идя вот таким «деловым» путем,
- То мы ж оскотинимся, ей-же-богу!
- Иль просто в двуличии пропадем!
- И может быть, стоит себе сейчас
- Сказать прямодушнее строгих судей,
- Что самые нужные в мире люди
- Лишь те, кто действительно любит нас!
Виновники
- В час, когда мы ревнуем и обиды считаем,
- То, забавное дело, кого мы корим?
- Мы не столько любимых своих обвиняем,
- Как ругаем соперников и соперниц браним.
- Чем опасней соперники, тем бичуем их резче,
- Чем дороже нам счастье, тем острее бои,
- Потому что ругать их, наверное, легче,
- А любимые ближе и к тому же свои.
- Только разве соперники нам сердца опаляли
- И в минуты свиданий к нам навстречу рвались?
- Разве это соперники нас в любви уверяли
- И когда-то нам в верности убежденно клялись?!
- Настоящий алмаз даже сталь не разрубит.
- Разве в силах у чувства кто-то выиграть бой?
- Разве душу, которая нас действительно любит,
- Может кто-нибудь запросто увести за собой?!
- Видно, всем нам лукавить где-то чуточку свойственно
- И соперников клясть то одних, то других,
- А они виноваты, в общем, больше-то косвенно,
- Основное же дело абсолютно не в них!
- Чепуха – все соперницы или вздохи поклонников!
- Не пора ли быть мудрыми, защищая любовь,
- И метать наши молнии в настоящих виновников?!
- Вот тогда и соперники не появятся вновь!
О славе Родины
Нашим недругам
- Сколько раз над моей страною
- Била черным крылом война.
- Но Россия всегда сильна,
- Лишь крепчала от боя к бою!
- Ну, а если ни злом, ни горем
- Не сломить ее и не взять,
- То нельзя ли в лукавом споре
- Изнутри ее «ковырять»?
- И решили: – Побольше наглости!
- Для таких, кто на слякоть падки,
- Подливайте фальшивой жалости,
- Оглупляйте ее порядки.
- Ну а главное, ну а главное
- (Разве подлость не путь к успеху?!),
- На святое ее и славное —
- Больше яда и больше смеха!
- Пусть глупцы надорвут животики,
- Плюнув в лица себе же сами!
- И ползут по стране ужами
- Пошловатые анекдотики.
- До чего же выходит здорово,
- Не история, а игра:
- Анекдотики про Суворова,
- Про указы царя Петра.
- Тарахтит суесловье праздное
- И роняет с гнилым смешком
- То о Пушкине штучки разные,
- То скабрезы о Льве Толстом.
- И, решив, что былое пройдено,
- Нынче так уже разошлись,
- Что дошли до героев Родины,
- До Чапаева добрались.
- Будто был боевой начдив,
- Даже молвить-то странно, жаден.
- Неразумен-то и нескладен,
- И, смешнее того, – труслив.
- Это он-то – храбрец и умница!
- (Ах ты, подлый вороний грай!)
- Это гордость-то революции!
- Это светлый-то наш Чапай!
- И не странно ль: о славе Родины
- Не смолкает визгливый бред,
- А о Фордах иль, скажем, Морганах
- Анекдотов как будто нет…
- Впрочем, сколько вы там ни воете
- И ни ржете исподтишка,
- Вы ж мизинца его не стоите,
- Даже просто его плевка!
- Что от вас на земле останется?
- Даже пыли и то не будет!
- А ему будут зори кланяться!
- А его будут помнить люди!
- И в грядущее, в мир просторный
- Будет вечно, сражая зло,
- Мчаться вихрем он в бурке черной
- С острой шашкою наголо!
Осенний разговор
- Сентябрьских деревьев медь
- Ничто уже не разбудит.
- О том, чего нет и не будет,
- Бессмысленно сожалеть.
- А мы-то считали с вами,
- Что стоит нам только встретиться,
- Как тотчас же между нами
- Чудо-огонь засветится.
- Взлетит он задорно-ярко,
- Холодную тьму дразня,
- И будет нам жарко-жарко
- Вдвоем у того огня.
- Когда ж распахнутся сроки
- И руку сожмет рука,
- То разом нас будто токи
- Пронижут наверняка.
- Да, видно, в тумане где-то
- Иная взошла звезда.
- У счастья свои ответы,
- И людям его секреты
- Неведомы никогда.
- Все было: закат и вечер,
- И ласточек суетня,
- Но не было в этой встрече
- Ни тока и ни огня…
- Смешно иногда случается:
- Ты ждешь, что ударит свет,
- А встреча не получается
- И радости нет как нет.
- И фразы звенят, как льдины,
- И оба вы холодны,
- Хоть нет никакой причины
- И нету ничьей вины.
- Но разве виновны люди,
- Что вместе им не гореть.
- О том, чего нет и не будет,
- Бессмысленно сожалеть.
Озорные строки
- Не хочу никакого дела!
- Даже вынуть газету лень…
- До чего же вдруг надоело
- Жить по правилам каждый день!
- Те же радости, те же муки,
- Те же хлопоты и труды,
- Те же встречи, улыбки, руки…
- Даже лещ, одурев от скуки,
- В небо прыгает из воды.
- Даже лошадь порой кидается
- В удалой, сумасшедший бег,
- Пес и тот с поводка срывается…
- Я ж тем более – человек!
- Пусть начетчик-сухарь всклокочется,
- Укоряя или грозя.
- Только жизнь не по кругу ж топчется,
- И порой вдруг до злости хочется
- Всех «не надо» и всех «нельзя»!
- Завтра буду я вновь припаянным
- К домоседской моей тиши,
- Завтра буду ужасно правильным,
- Хоть икону с меня пиши!
- А сегодня – совсем иное,
- А сейчас, на закате дня,
- Все веселое, озорное
- Сыплет искрами из меня!
- Вон таксист прогудел отчаянный,
- Не вернуть меня, не найти!
- Удираю от жизни «правильной»
- По «неправильному» пути!
Разные мерки
- Престранно устроена жизнь человечья:
- Ведь только на дружбе земля стоит,
- А мир разделяют противоречья,
- А мир все сражается и бурлит.
- Спорят ученья и спорят страны,
- Спорят министры, перстом грозя,
- Спорят влюбленные неустанно,
- Спорят знакомые и друзья.
- Спорят? Ну что же! «Во всяком споре
- Рождается истина». Так считается.
- Но только всегда ли она рождается
- И все ли хотят ее? Вот в чем горе.
- Обычно, на клин отвечая клином,
- Никто и не думает уступать.
- Но в чем же в конце-то концов причина
- И как эту истину отыскать?
- Мне кажется, суть не в накалах страстных.
- Ну разве же истина враг страстям?!
- А в разных оценках, в мерилах разных:
- Побольше себе, а поменьше вам.
- Разные мерки, разные мерки —
- Речка и море, сумрак и свет.
- Разные мерки, как разные дверки:
- В одну ты проходишь, в другую – нет.
- Возможно ли правды всерьез добиться,
- На разных колесах катясь вперед?
- Такая странная колесница
- Будет упрямиться и кружиться,
- А прямо не двинется. Не пойдет.
- Не так ли частенько и мы бесплодно
- Ссоримся, требуем и кипим,
- Но то, что себе разрешим охотно,
- Другому и в мыслях не разрешим.
- Другие же часто еще похлеще:
- В то время, как с яростью нас корят,
- Себе позволяют такие вещи,
- Каких нам и в старости не простят!
- Вот где, пожалуй, источник бед.
- Трижды лукавые разные мерки.
- Разные мерки, как разные дверки,
- Где «да» – одному, а другому – «нет».
- И чтоб не терзать себе души травмами,
- Есть средство светлое, как салют:
- Стоит лишь сделать все мерки равными,
- И жить будем, честное слово, славно мы,
- Все разногласия пропадут!
Той, которая любит верно!
- Я, наверное, так любил,
- Что, скажите мне в эту пору,
- Чтоб я гору плечом свалил, —
- Я пошел бы, чтоб сдвинуть гору!
- Я, наверное, так мечтал,
- Что любой бы фантаст на свете,
- Мучась завистью, прошептал:
- – Не губи! У меня же дети…
- И в тоске я сгорал такой,
- Так в разлуке стремился к милой,
- Что тоски бы моей с лихвой
- На сто долгих разлук хватило.
- И когда через даль дорог
- Эта нежность меня сжигала,
- Я спокойно сидеть не мог.
- Даже писем мне было мало!
- У полярников, на зимовке,
- Раз, в груди ощутив накал,
- Я стихи о ней написал.
- Молодой, я и сам не знал,
- Ловко вышло или не ловко?
- Только дело не в том, наверно.
- Я светился, как вешний стяг,
- А стихи озаглавил так:
- «Той, которая любит верно!»
- Почему на земле бывает
- Столько горького? Почему?
- Вот живет человек, мечтает,
- Вроде б радости достигает…
- Вдруг – удар! И конец всему.
- Почему, когда все поет,
- Когда вот он я – возвратился! —
- Черный слух, будто черный кот,
- Прыгнув, в сердце мое вцепился.
- Та же тропка сквозь сад вела,
- По которой ко мне она бегала.
- Было все: и она была,
- И сирень, как всегда, цвела,
- Только верности больше не было…
- Каждый май прилетают скворцы.
- Те, кто мучился, верно, знают,
- Что, хотя остаются рубцы,
- Раны все-таки зарастают.
- И остался от тех годов
- Только отзвук беды безмерной
- Да горячие строки стихов:
- «Той, которая любит верно!»
- Я хотел их спалить в огне:
- Верность женская – глупый бред!
- Только вдруг показалось мне,
- Будто кто-то мне крикнул: – Нет!
- Не спеши! И взгляни пошире:
- Пусть кому-то плевать на честь,
- Только женская верность в мире
- Все равно и была и есть!
- И увидел я сотни глаз,
- Заблестевших из дальней тьмы:
- – Погоди! Ты забыл про нас.
- А ведь есть на земле и мы!
- Ах, какие у них глаза!
- Скорбно-вдовьи и озорные,
- Женски гордые, но такие,
- Где все правда: и смех и слеза.
- И девичьи, всегда лучистые —
- То от счастья, то от тоски,
- Очень светлые, очень чистые,
- Словно горные родники.
- И поверил я, и поверил!
- – Подождите! – я говорю. —
- Вам, кто любит, и всем, кто верен,
- Я вот эти стихи дарю.
- Пусть ты песня в чужой судьбе
- И не встречу тебя, наверно.
- Все равно. Эти строки тебе:
- «Той, которая любит верно!»
Круговорот природы
- В природе смена вечна и быстра:
- Лягушка поедает комара.
- Гадюка тоже пообедать хочет,
- Гадюка на лягушку зубы точит.
- А где-то еж, отчаянный в бою,
- Сурово точит зубы на змею.
- Лисица, хитромудрая душа,
- Сощурясь, точит зубы на ежа.
- А волк голодный, плюнув на красу,
- Порою точит зубы на лису.
- Лишь люди могут жить и улыбаться,
- Поскольку людям некого бояться.
- Но, видимо, судьба и тут хохочет:
- А люди друг на друга зубы точат!..
О трескучей поэзии
- Когда «модерняги» пишут стихи —
- То всех оглушают бредовым криком,
- А кто-то их слушает с умным ликом,
- Мол, мы понимаем и мы не глухи.
- Бедняги, ну что вы себя терзаете,
- Как будто иной и дороги нет?!
- Неужто вы что-нибудь потеряете,
- Сказав, что бессмыслиц не понимаете,
- Что вопли есть вопли, а бред есть бред?!
- Что громкая, пестрая суесловность —
- Как «голый король» для наивных глаз,
- И что модерновость – давно не новость
- И все это было уже сто раз!
- Признайтесь, что сердца согреть не может
- Набор из бахвальски-трескучих строк,
- Что втайне вам в тысячу крат дороже
- Есенин, Твардовский, Светлов и Блок.
- И кто б ни грозил вам порой мечами,
- Не бойтесь мнения своего.
- Держитесь как львы. И увидите сами,
- Не будет за это вам ничего!
Позднее счастье
- Хотя чудес немало у земли,
- Но для меня такое просто внове,
- Чтоб в октябре однажды в Подмосковье
- Вдруг яблони вторично зацвели!
- Горя пунцово-дымчатым нарядом,
- Любая роща – как заморский сад:
- Весна и осень будто встали рядом,
- Цветут цветы, и яблоки висят.
- Весна и осень, солнце и дожди,
- Точь-в-точь посланцы Севера и Юга.
- Как будто ждут, столкнувшись, друг от друга
- Уступчивого слова – проходи!
- Склонив к воде душистые цветы,
- В рассветных брызгах яблоня купается.
- Она стоит и словно бы смущается
- Нагрянувшей нежданно красоты:
- – Ну что это такое в самом деле!
- Ведь не девчонка вроде бы давно,
- А тут перед приходами метели
- Вдруг расцвела. И глупо и смешно!
- Но ветер крикнул: – Что за ерунда!
- Неужто мало сделано тобою?!
- При чем тут молода – немолода?
- Сейчас ты хороша как никогда,
- Так поживи красивою судьбою!
- Взгляни, как жизнь порою отличает:
- В пушисто-белом празднике цветов
- Багряный жар пылающих плодов…
- Такого даже молодость не знает!
- Тебя терзали зной и холода,
- Кому ж, скажи, еще и погордиться?!
- Вглядись смелее в зеркало пруда,
- Ну разве ты и вправду не царица?!
- Так прочь сомненья! Это ни к чему.
- Цвети и смейся звонко и беспечно!
- Да, это – счастье! Радуйся ему.
- Оно ведь, к сожаленью, быстротечно…
«Адам» и «Ева»
- В сирени тонет подмосковный вечер,
- Летят во тьму кометы поездов,
- И к лунным бликам тянутся навстречу
- Закинутые головы цветов.
- Над крышами, сгущая синеву,
- Торжественно горят тысячелетья…
- Раскинув крылья, утомленный ветер
- Планирует бесшумно на траву.
- Ты рядом. Подожди, не уходи!
- Ты и зима, и огненное лето!
- А вдруг уже не будет впереди
- Ни этих встреч, ни этого рассвета?!
- Прости, я знаю, чушь и ерунда!
- А впрочем, страхи и тебя терзают.
- Ведь если что-то дорого бывает,
- Везде и всюду чудится беда.
- Но коль сердец и рук не разомкнуть,
- Тогда долой все тучи и метели!
- Эх, нам сейчас с тобой бы где-нибудь,
- Обнявшись, прямо с палубы шагнуть
- На землю, не обжитую доселе!
- Но «шарик», к сожаленью, обитаем
- И вдаль и вширь по сушам и морям.
- Но мы – вдвоем и веры не теряем,
- Что все равно когда-нибудь слетаем
- К далеким и неведомым мирам.
- И вот однажды, счастьем озаренные,
- Мы выйдем на безвестный космодром,
- И будем там мы первыми влюбленными
- И первый факел радостно зажжем.
- Пошлем сигнал в далекое отечество
- И выпьем чашу в предрассветной мгле.
- Затем от нас начнется человечество,
- Как от Адама с Евой на Земле…
- Адам и Ева – жизнь наверняка:
- На сотни верст – ни споров, ни измены…
- Горят, пылают всполохи вселенной…
- Все это так и будет. А пока:
- В сирени тонет подмосковный вечер,
- Летят во тьму кометы поездов,
- И к лунным бликам тянутся навстречу
- Закинутые головы цветов.
- Пропел щегол над придорожной ивой,
- Струится с веток сумрак с тишиной…
- А на скамейке, тихий и счастливый,
- «Адам» целует «Еву» под луной.
Электрокардиограмма
- Профессор прослушал меня и сказал:
- – Сердчишко пошаливает упрямо.
- Дайте, сестрица, мне кардиограмму,
- Посмотрим-ка, что он напереживал.
- Маленький белый рулон бумаги,
- А в нем отражен твой нелегкий путь.
- Зубчики, линии и зигзаги —
- Полно, профессор, да в них ли суть?!
- Ведь это всего только телеграмма,
- Но телеграммы всегда сухи.
- А настоящая «сердцеограмма»,
- Где все: и надежда, и смех, и драма,
- Вот она – это мои стихи!
- Откройте любую у них страницу —
- И жизнь моя сразу к лицу лицом:
- Вот эта военной грозой дымится,
- А та сражается с подлецом.
- Другие страницы – другие войны:
- За правду без страха и за любовь.
- Ну мог ли, профессор, я жить спокойно,
- Как говорится, «не портя кровь»?
- И разве же сердцу досталось мало,
- Коль часто, горя на предельной точке,
- Из боли и счастья оно выплавляло
- Все эти строчки, все эти строчки.
- Итак, чтоб длиннее была дорога,
- Отныне – ни споров, ни бурных встреч.
- Работать я должен не слишком много,
- Следить за режимом умно и строго,
- Короче, здоровье свое беречь.
- Спасибо, профессор, вам за внимание!
- Здоровье, конечно же, не пустяк.
- Я выполню все ваши указания.
- Куренью – конец, говорю заранее.
- А жить вот спокойно… увы, никак!
- Ну как оставаться неуязвимым,
- Столкнувшись с коварством иль прочим злом?
- А встретившись где-нибудь с подлецом,
- Возможно ль пройти равнодушно мимо?!
- Любовь же в душе моей, как всегда,
- Будет гореть до скончания века.
- Ведь если лишить любви человека,
- То он превратится в кусочек льда.
- Волненья? Пусть так! Для чего сердиться?
- Какой же боец без борьбы здоров?!
- Ведь не могу ж я иным родиться!
- А если вдруг что-то со мной случится,
- То вот они – книги моих стихов!
- Где строчка любого стихотворенья,
- Не мысля и дня просидеть в тиши,
- Является трассой сердцебиенья
- И отзвуком песни моей души!
Две красоты
- Хоть мать-судьба и не сидит без дела,
- Но идеалы скупо созидает,
- И красота души с красивым телом
- Довольно редко в людях совпадает.
- Две высоты, и обе хороши.
- Вручить бы им по равному венцу!
- Однако часто красота души
- Завидует красивому лицу.
- Не слишком-то приятное признанье,
- А все же что нам истину скрывать?!
- Ведь это чувство, надобно сказать,
- Не лишено, пожалуй, основанья.
- Ведь большинство едва ль не до конца
- Престранной «близорукостью» страдает.
- Прекрасно видя красоту лица,
- Душевной красоты не замечает.
- А и заметит, так опять не сразу,
- А лишь тогда, смущаясь, разглядит,
- Когда все то, что мило было глазу,
- Порядочно и крепко насолит.
- А может быть, еще и потому,
- Что постепенно, медленно, с годами,
- Две красоты, как женщины в дому,
- Вдруг словно бы меняются ролями.
- Стареет внешность: яркие черты
- Стирает время властно и жестоко,
- Тогда как у духовной красоты
- Нет ни морщин, ни возраста, ни срока.
- И сквозь туман, как звездочка в тиши,
- Она горит и вечно улыбается.
- И кто откроет красоту души,
- Тот, честное же слово, не закается!
- Ведь озарен красивою душой,
- И сам он вечным расплеснется маем!
- Вот жаль, что эту истину порой
- Мы все же слишком поздно понимаем.
«Доброе царство»
- Мальчишкой, встречая порой коварство
- Или на щедрость в ответ – гроши,
- Я уходил в «Голубое царство»,
- В «Доброе царство» моей души.
- Мысленно вверх по крылатой лесенке
- Шел я, волшебный пароль храня,
- И пели ступеньки мне тихо песенки
- И дружно приветствовали меня.
- И стоило с гулко стучащим сердцем
- Сказать мне таинственные слова,
- Как, смотришь, уже распахнутся дверцы
- И, словно хрусталь, зазвенит листва.
- Беды здесь словно бы растворяются.
- Ведь тут, в этом царстве мечты и снов,
- Любые желания исполняются
- В мгновение ока, без лишних слов.
- Тут можно любые зажечь рассветы,
- Вдохнуть потрясающий аромат,
- Увидеть природу синего цвета,
- Желтого цвета, алого цвета,
- Сразу шагнуть и в мороз, и в лето,
- И в завтра, и в тысячу лет назад.
- Мне тут даже в мыслях не станут лгать,
- А каждая умница и красавица
- Здесь так безотчетно в меня влюбляется,
- Что рада б и жизнь за меня отдать.
- И, наделенный особой властью,
- Я всюду попавших в беду людей
- Мгновенно спасаю от всех несчастий,
- От всяческих хворостей и смертей.
- Лишь к подлости я доброты не знаю.
- И вот сокрушающей силой слов
- Я с гневной радостью истребляю
- Всех в мире мерзавцев и подлецов!
- Здесь я – счастливейший из живых!
- И мне не бывать ни больным, ни старым.
- И все богатства земного шара
- Покорно лежат возле ног моих!
- Детство окончилось, отмечталось…
- Мчались года с быстротой стрижей,
- И вот, к удивлению, оказалось,
- Что «Доброе царство» не потерялось,
- А стало лишь строже да чуть мудрей.
- Сражаюсь я, радуюсь, ненавижу,
- А если устану, спрошу: «К чему?!»
- И взмою в то «царство», как дрозд на крышу,
- Где все, что захочется, вновь увижу
- И все, что мне дорого, обниму…
- Ведь как нам порою ни улыбается
- Удача, признаемся без труда,
- Так уж у каждого получается,
- Что где-то одни вдруг мечты сбываются,
- Другим не исполниться никогда.
- Поэтому сколько бы, как ручей,
- Ни мчался ты с песней в большую реку,
- Без этого «царства» души своей
- Нельзя, наверное, человеку!
Нытики и зануды
- Ненавижу я всяких зануд и нытиков,
- Отравляющих радость за годом год,
- Раздраженно-плаксивых и вечных критиков
- Наших самых ничтожных порой невзгод!
- Люди строят завод, корпуса вздымают,
- Люди верят сквозь трудности в свой успех.
- А зануда не верит. Он больше знает.
- А зануда зарплату и жизнь ругает.
- А зануда скулит и терзает всех.
- Как досадно бывает подчас в дороге,
- Где шагают ребята в жару и стынь!
- Все устали, и все натрудили ноги,
- А бранится и стонет за всех один.
- Он скрипит, он по ниточкам тянет нервы:
- Жмет ботинок… Когда же мы отдохнем?
- И рюкзак-то тяжел, и не те консервы,
- Да и тем ли идем вообще путем?!
- И с такой он душой о себе хлопочет,
- Будто жизнью иною, чем все, живет:
- Есть и пить только он ведь один и хочет
- И один только в мире и устает.
- Да, один устает и один страдает,
- Всюду самый хороший порыв губя.
- Лишь одно его в жизни не утомляет —
- Это страстно любить самого себя.
- Ну скажите на милость: когда, зачем
- Кто-то выдумал нытика и зануду?
- Ведь они, будто ржавчина, есть повсюду,
- Пусть немного, а жизнь отравляют всем.
- И неплохо б их ласково попросить:
- – Да ступайте вы, право, к родимой маме!
- Не скулите! Не путайтесь под ногами!
- Не мешайте всем людям хорошим жить!
«Ах, как же я в детстве любил поезда…»
- Ах, как же я в детстве любил поезда,
- Таинственно-праздничные, зеленые,
- Веселые, шумные, запыленные,
- Спешащие вечно туда-сюда!..
- Взрослые странны порой бывают.
- Они по возможности (вот смешно!)
- Верхние полки не занимают,
- Откуда так славно смотреть в окно.
- Не любят, увы, просыпаться рано,
- Не выскочат где-то за пирожком
- И не летают, как обезьяны,
- С полки на полку одним прыжком.
- В скучнейших беседах отводят души,
- Ворчат и журят тебя всякий час
- И чуть ли не в страхе глядят на груши,
- На воблу, на семечки и на квас.
- О, как же я в детстве любил поезда
- За смех, за особенный чай в стакане,
- За то, что в квадрате окна всегда
- Проносятся кадры, как на экране.
- За рокот колес, что в ночную пору
- Баюкают ласковей соловья,
- За скорость, что парусом горбит штору,
- За все неизведанные края.
- Любил за тоску на глухом полустанке:
- Шлагбаум, два домика под дождем,
- Девчонка худенькая с ведром,
- Небо, хмурое спозаранку.
- Стог сена, проселок в лесной глуши…
- И вдруг как-то сладко вздохнешь всей грудью,
- С наивною грустью, но от души:
- Неужто же вечно живут здесь люди?!
- Любил поезда я за непокой,
- За вспышки радости и прощанья,
- За трепет вечного ожиданья
- И словно крылья бы за спиной!
- Но годы мелькнули быстрей, чем шпалы,
- И сердце, как прежде, чудес не ждет.
- Не то поездов уже тех не стало,
- Не то это я уж теперь не тот…
- Но те волшебные поезда
- Умчались. И, кажется, навсегда.
«Распростилась, и все. Никаких вестей…»
- Распростилась, и все. Никаких вестей!
- Вдруг ушла и оставила мне тоску.
- И она, будто волк, у моих дверей
- Смотрит в небо и воет все «у-у» да «у-у-у».
- Кто наивен и сразу навек влюблен,
- Стал бы, мучась, наверное, подвывать.
- Я ж в людских ненадежностях закален.
- И меня, вероятно, непросто взять.
- Нет, тоска, не стремись застудить мечту!
- И чтоб ты не копалась в моей судьбе,
- Я веселые строки тебе прочту
- И само озорство пропою тебе.
- Ты смутишься, ты хвост трусовато спрячешь
- И отпрыгнешь, сердясь, от моих дверей.
- Нет, со мной ты уже никогда не сладишь.
- Отправляйся-ка лучше обратно к ней!
- Ведь она ж безнадежно убеждена
- В том, что ей абсолютно и все простится
- И что, как ни держала б себя она,
- Я – при ней. И всегда приползу мириться.
- И теперь вот, когда, торжество тая,
- Будет ждать она гордо подобной встречи,
- Все случится не так: а приду не я,
- А придет к ней тоска в одинокий вечер.
- И уж ей-то тоски не суметь пресечь.
- Гневно встанет и вдруг, не сдержавшись,
- всхлипнет.
- Что ж, не зря говорят: «Кто поднимет меч,
- Тот потом от меча от того и погибнет!»
Старый «газик»
- Вокруг поляны в песенном разливе
- Как новенький стоит березнячок.
- А в стороне, под липой, говорливо
- Тугой струей играет родничок.
- Гудят шмели над заревом соцветий…
- И в эту радость, аромат и зной,
- Свернув с шоссе, однажды на рассвете
- Ворвался пыльный «газик» городской.
- Промчался между пней по землянике,
- В цветочном море с визгом тормознул
- И пряный запах мяты и гвоздики
- Горячим радиатором втянул.
- Почти без воскресений, год за годом,
- Дитя индустриального труда,
- Мотался он меж складом и заводом,
- А на природе не был никогда.
- И вот в березах, будто в белом зале,
- Стоял он, ошарашенный слегка,
- Покуда люди с шумом выгружали
- Припасы и котел для пикника.
- Кидали птицы трели отовсюду,
- Вели гвоздики алый хоровод,
- И бабочка, прекрасная, как чудо,
- Доверчиво садилась на капот.
- Усталый «газик» вряд ли разбирался,
- Что в первый раз столкнулся с красотой.
- Он лишь стоял и молча улыбался
- Доверчивой железною душой.
- Звенели в роще песни над костром,
- Сушились на кустарнике рубашки,
- А «газик», сунув голову в ромашки,
- Восторженно дремал под ветерком.
- Густеет вечер, вянет разговор.
- Пора домой! Распахнута кабина.
- Шофер привычно давит на стартер,
- Но все зазря: безмолвствует машина.
- Уж больше часа коллектив взволнованный
- Склоняется над техникой своей.
- Однако «газик», словно заколдованный,
- Молчит, и все. И никаких гвоздей!
- Но, размахавшись гаечным ключом,
- Водитель зря механику порочит.
- Ведь он, увы, не ведает о том,
- Что старый «газик» просто нипочем
- Из этой сказки уезжать не хочет!
О романтике
- Многоцветно и радостно слово – романтика.
- В нем звенит что-то древнеантичное: антика,
- И солидный роман умещается в нем,
- И хохочет веселое слово – ром.
- Кто же должен романтиком в мире зваться?
- Да скорее всего, вероятно, тот,
- Кто способен воистину удивляться
- Блеску речки, рассвету, цветам акаций,
- Где другой не оглянется и пройдет.
- Кто умеет (и это ему не лень),
- Улыбнувшись, извлечь вдруг из сердца краски
- И раскрасить вам будни в такие сказки,
- Что становится праздником серый день.
- Кто до смертного дня убежденно верит
- В души звезд или дерева вздох живой,
- Кто богатство не золотом в мире мерит,
- А улыбками, нежностью, добротой.
- И не сложит романтика крыл тугих
- Хоть в огне, хоть бы даже у черта в пасти,
- Ведь она – достояние молодых,
- Ведь она – удивительный ключ от счастья!
- Юность – славная штука! Да вот беда,
- Говорят, она слишком уж быстротечна.
- Пустяки! Кто романтиком стал навечно,
- Тот уже не состарится никогда!
Двадцатый век
- Ревет в турбинах мощь былинных рек,
- Ракеты, кванты, электромышленье…
- Вокруг меня гудит двадцатый век,
- В груди моей стучит его биенье.
- И, если я понадоблюсь потом
- Кому-то вдруг на миг или навеки,
- Меня ищите не в каком ином,
- А пусть в нелегком, пусть в пороховом,
- Но именно в моем двадцатом веке.
- Ведь он, мой век, и радио открыл,
- И в космос взмыл быстрее ураганов,
- Кино придумал, атом расщепил
- И засветил глаза телеэкранов.
- Он видел и свободу и лишенья,
- Свалил фашизм в пожаре грозовом.
- И верю я, что именно о нем
- Потомки наши вспомнят с уваженьем.
- За этот век, за то, чтоб день его
- Все ярче и добрее разгорался,
- Я не жалел на свете ничего
- И даже перед смертью не сгибался!
- И, горячо шагая по планете,
- Я полон дружбы к веку моему.
- Ведь как-никак назначено ему,
- Вот именно, и больше никому,
- Второе завершить тысячелетье.
- Имеет в жизни каждый человек
- И адрес свой, и временные даты.
- Даны судьбой и мне координаты:
- «СССР. Москва. Двадцатый век».
- И мне иного адреса не надо.
- Не знаю, как и много ль я свершил?
- Но если я хоть что-то заслужил,
- То вот чего б я пожелал в награду:
- Я честно жил всегда на белом свете,
- Так разреши, судьба, мне дошагать
- До новогодней смены двух столетий,
- Да что столетий – двух тысячелетий,
- И тот рассвет торжественный обнять!
- Я представляю, как все это будет:
- Салют в пять солнц, как огненный венец,
- Пять миллионов грохнувших орудий
- И пять мильярдов вспыхнувших сердец!
- Судьба моя, пускай дороги круты,
- Не обрывай досрочно этот путь.
- Позволь мне ветра звездного глотнуть
- И чрез границу руку протянуть
- Из века в век хотя бы на минуту!
- И в тишине услышать самому
- Грядущей эры поступь на рассвете,
- И стиснуть руку дружески ему —
- Веселому потомку моему,
- Что будет жить в ином тысячелетье.
- А если все же мне не суждено
- Шагнуть на эту сказочную кромку,
- Ну что ж, я песней постучусь в окно.
- Пусть эти строки будут все равно
- Моим рукопожатием потомку!
Именем совести
- Какие б ни грозили горести
- И где бы ни ждала беда,
- Не поступайся только совестью
- Ни днем, ни ночью – никогда!
- И сколько б ни манила праздными
- Судьба тропинками в пути,
- Как ни дарила бы соблазнами —
- Взгляни на все глазами ясными
- И через совесть пропусти.
- Ведь каждый, ну буквально каждый,
- Коль жить пытался похитрей,
- Встречался в жизни не однажды
- С укором совести своей.
- В любви для ласкового взгляда
- Порой так хочется солгать,
- А совесть морщится: – Не надо!
- А совесть требует молчать.
- А что сказать, когда ты видишь,
- Как губят друга твоего?!
- Ты все последствия предвидишь,
- Но не предпримешь ничего.
- Ты ищешь втайне оправданья,
- Причины, веские слова,
- А совесть злится до отчаянья:
- – Не трусь, покуда я жива!
- Живет она и в час, когда ты,
- Решив познать иную новь,
- Бездумно или виновато,
- Как пса бездомного куда-то,
- За двери выставишь любовь.
- Никто тебе не помешает,
- И всех уверишь, убедишь,
- А совесть глаз не опускает,
- Она упрямо уличает
- И шепчет: – Подлое творишь!
- Стоит она перед тобою
- И в час, когда, войдя во вкус,
- Ты вдруг задумаешь порою
- Урвать не самый честный кус.
- Вперед! Бери и не робей!
- Ведь нет свидетельского взгляда.
- А совесть сердится: – Не надо! —
- А совесть требует: – Не смей!
- Мы вправе жить не по приказу
- И выбирать свои пути,
- Но против совести ни разу,
- Вот тут, хоть режьте, скажем сразу:
- Нельзя, товарищи, идти!
- Нельзя ни в радости, ни в горести,
- Ни в зной и ни в колючий снег.
- Ведь человек с погибшей совестью
- Уже никто. Не человек!
Воспоминания
- Годы бегут по траве и по снегу,
- Словно по вечному расписанию,
- И только одно не подвластно их бегу:
- Наши воспоминания.
- И в детство, и в юность, и в зной, и в заметь
- По первому знаку из мрака темени,
- Ко всем нашим датам домчит нас память,
- Быстрей, чем любая машина времени.
- Что хочешь – пожалуйста, воскрешай!
- И сразу же дни, что давно незримы,
- Как станции, словно промчатся мимо,
- Ну где только вздумаешь – вылезай.
- И есть ли на свете иное средство
- Вернуть вдруг веснушчатый твой рассвет,
- Чтоб взять и шагнуть тебе снова в детство,
- В каких-нибудь шесть или восемь лет?!
- И друг, кого, может, и нет на свете,
- Восторженным смехом звеня своим,
- Кивком на речушку: – А ну, бежим! —
- И мчитесь вы к счастью. Вы снова дети!
- А вот полуночный упругий свет,
- Что жжет тебя, радуясь и ликуя,
- Молодость… Первые поцелуи…
- Бери же, как россыпь их золотую,
- Щедрее, чем память, – богатства нет!
- А жизнь – это песни и дни печали.
- И так уж устроены, видно, мы,
- Что радости нами освещены,
- Чтоб мы их случайно не пролетали.
- А грустные даты и неприятности
- Мы мраком закрыли, как маскировкой,
- Чтоб меньше было бы вероятностей
- Ненужную сделать вдруг остановку.
- Но станции счастья (к чему скрывать?)
- Значительно реже плохих и серых.
- Вот почему мы их свыше меры
- Стараемся празднично озарять.
- Шагая и в зное, и в снежной мгле,
- Встречали мы всякие испытания,
- И, если б не наши воспоминания,
- Как бедно бы жили мы на земле!
- Но ты вдруг спросила: – А как же я? —
- И в голосе нотки холодной меди.—
- Какие же мне ты отвел края?
- И где я: на станции или разъезде?
- Не надо, не хмурь огорченно бровь
- И не смотри потемневшим взглядом.
- Ведь ты же не станция. Ты – Любовь.
- А значит, все время со мною рядом!
Звезды живут, как люди
Читать бесплатно другие книги:
В книгу вошли беседы с выдающимися умами современной экономической науки. Такие имена, как Пол Самуэ...
Глобальное противоречие нынешнего этапа мирового развития состоит в резком обострении межгосударстве...
Что общего имеют тип характера человека, его знания, репутация, экспрессивность, привлекательность и...
Английский граф Стэнфорд привез из Афганистана восточную красавицу, женился на ней, и вскоре родился...
Мой первый самостоятельный сборник стихов, в который вошли мои лучшие произведения с 2013-го по 2017...
«Малышка на биткоин» — история о любви, предательстве и прощении. Что важнее: чувства или деньги? А ...
