Огненный крест. Книга 1. Священный союз Гэблдон Диана

– …и не буду попусту размышлять. У меня осталось еще три бочонка виски, и к вечеру они должны превратиться в наконечник для плуга, лезвие для косы, три топора, десять фунтов сахару, коня и астролябию. Фокус непростой, придется попотеть.

Он бережно провел липким пальцем по моим губам, развернул к себе и поцеловал.

– Астролябию? – переспросила я. И вернула медовый поцелуй. – Зачем тебе она?

– А потом мы поедем домой, – продолжал Джейми, не обращая внимания на вопрос. Мы стояли, соприкасаясь лбами, и глаза у Джейми были синие-синие. – И там нас будет ждать постель. Поэтому сегодня я буду думать только о том, чем мы там займемся. А малютка Арчи пусть забавляется сам с собой, как душе угодно.

– Отличная мысль, – прошептала я. – Арчи об этом сказать не забудь.

На дальней стороне поляны мелькнул черно-зеленый тартан. Джейми тут же развернулся к нежданному гостю, но вместо лейтенанта Хэйза к нам шагал Джон Куинси Майерс, и солдатский плед, обвязанный вокруг его пояса, радостно трепетал на ветру.

Наряд великана Майерса потрясал воображение: из широкополой фетровой шляпы торчало несколько иголок и индюшиное перо, еще два потрепанных фазаньих пера красовались в черной шевелюре, поверх расшитой бусинами рубашки был надет жилет из крашеных дикобразовых иголок, поверх гамаш – любимая набедренная повязка, а на самих гамашах привязаны мелкие колокольчики. Такого красавца заметишь в любой толпе.

– Дружище! – Джон Куинси широко улыбнулся и протянул Джейми руку, позвякивая колокольчиками на штанах. – Так и знал, что застану вас за завтраком!

Джейми растерянно моргнул, окинул взглядом это дивное виденье и от души пожал его огромную лапищу.

– Здравствуй, Джон! Позавтракаешь с нами?

– Кхм… Да, – вклинилась я, украдкой заглянув в корзину с едой. – Присоединяйтесь!

Джон Куинси снял шляпу и отвесил мне церемонный поклон.

– Мое почтение, мэм. Благодарствую, но не сейчас. Я пришел за мистером Фрейзером. Его ждут, дело срочное.

– Кто ждет? – настороженно уточнил Джейми.

– Велел передать, что его зовут Робби Макгилливрей. Знаете такого?

– Как не знать, – ответил Джейми и тут же полез в небольшой сундучок, где хранились пистолеты. Видимо, Макгилливрея он знал не понаслышке. – Что там стряслось?

– Да как сказать. – Джон Куинси задумчиво почесал свою косматую голову. – Его жена упросила меня сходить за вами. Правда, с английским у нее туговато, так что за точность я не ручаюсь. Вроде бы какой-то охотник за головами схватил ее сынишку. Заявил, что паренек был среди бунтарей в Хиллсборо, и собрался увезти его в Нью-Берн, прямиком в тюрягу. А Робби ему в ответ: «Никуда моего сына не повезут»… Дальше я ничего не понял, потому что его бедная женушка страшно разволновалась, двух слов связать не могла. Но, думается мне, Робби будет рад вашей помощи.

Джейми подхватил заляпанный кровью плащ Роджера, который висел на ветвях в ожидании стирки, быстро накинул его на плечи и сунул за пояс заряженный пистолет.

– Где он?

Майерс ткнул пальцем в сторону и решительно двинулся к зарослям остролиста, Джейми нырнул туда следом.

Фергус, который все это время прислушивался к их разговору, поставил Жермена рядом с Марсали.

– Надо помочь твоему Grand-pre, – сказал он Жермену. Поднял с земли сухую палку и вложил в руки малышу. – А ты оставайся здесь. Защищай Maman и Джоан от плохих людей.

– Oui, Papa.

Жермен сурово нахмурил лоб под белокурой челкой, покрепче ухватил палку и приготовился охранять лагерь.

Марсали, Макленнан, Лиззи и рядовой Огилви наблюдали за этой сценой с немым удивлением. Когда Фергус подобрал с земли еще одну палку и тоже ринулся в заросли, рядовой Огилви наконец-то пошевелился.

– Кхм… Может, мне позвать сержанта, мэм? Раз уж началась такая суета…

– Нет-нет, – торопливо ответила я. Вряд ли здесь помогут Арчи Хэйз и толпа солдат, в таких делах лучше обходиться без вмешательства властей. – Не волнуйтесь, ничего страшного. Небольшая размолвка, вот и все. Мистер Фрейзер справится сам.

Не переставая говорить, я пробиралась вокруг костра к своим медицинским запасам, спрятанным от дождя под парусиной. Приподняла край и вытащила на свет набор для оказания первой помощи.

– Лиззи, угости-ка рядового Огилви клубничным вареньем. И предложи мистеру Макленнану мед – подсластить кофе. Мистер Макленнан, надеюсь, вы не обидитесь, если я вас ненадолго покину… Мне нужно отлучиться… кхм…

Сверкнув глуповатой улыбкой, я нырнула в заросли остролиста, и ветки с треском сомкнулись за моей спиной. Через несколько шагов пришлось остановиться, чтобы сообразить, куда направились Джейми с Майерсом. Ветер донес слабый звон колокольчиков; я развернулась на звук и бросилась бежать.

Пробираться через подлесок – непростая задача. Я догнала Джейми и Майерса у поля для состязаний, взмокшая и запыхавшаяся от пробежки. Там как раз начал собираться народ, но воплей одобрения или разочарования пока не было слышно. Несколько видных молодцев – «силачи» из разных поселений – уже разделись до пояса и прохаживались туда-сюда, размахивая руками, чтобы разогреть мышцы.

Снова начал моросить дождь; капли влаги блестели на могучих плечах, завитки темных волос на груди и руках липли к коже, но мне было некогда глазеть на представление. Джон Куинси ловко пробирался сквозь толпу зрителей, радушно приветствуя знакомых направо и налево. На противоположной стороне поля от людской массы отделился невысокий мужчина и побежал к нам навстречу.

– Макдью! Хорошо, что пришел!

– Да брось, братец, – отмахнулся Джейми. – Что случилось-то?

Вид у Макгилливрея был загнанный; он окинул взглядом силачей и их болельщиков, потом кивнул в сторону деревьев. Мы поспешили следом. Никто не обратил внимания на нашу маленькую процессию: зеваки собирались вокруг двух обмотанных веревками валунов – видимо, именно с их помощью состязающиеся должны были продемонстрировать свою недюжинную силу.

– Так что там с твоим сыном, Роб? – спросил Джейми, уворачиваясь от мокрой сосновой ветки.

– Уже ничего, – ответил Робби.

После этого мрачного заявления Джейми огладил рукоять пистолета, а моя рука машинально потянулась к узелку с лекарствами.

– Он ранен? – спросила я.

– Не он, – загадочно откликнулся Макгилливрей и, пригнувшись, проскользнул под листьями низко склонившегося каштана, покрытого красным вьюнком.

Завеса вьюнка скрывала небольшую площадку – такую маленькую, что и поляной не назовешь, – поросшую сухой травой и редкими молодыми сосенками. Мы с Фергусом шагнули туда вслед за Джейми и тут же столкнулись лицом к лицу с рослой женщиной в домотканом платье. В одной руке она сжимала сухую корягу, решительно готовясь к драке, однако при виде Макгилливрея слегка расслабилась.

– Wer ist das? – спросила она, разглядывая нас с нескрываемым подозрением. Когда из-под вьюнка вынырнул Джон Куинси, женщина наконец опустила свою дубинку и ее красивое суровое лицо посветлело.

– Ха, Майерс! Ты звать мне den Джейми? – Она с любопытством покосилась на меня, но тут же снова перевела взгляд на Джейми и Фергуса.

– Да, родная, это Джейми Рой… то есть Джеймс Макдью, – торопливо ответил Макгилливрей и почтительно коснулся его рукава, будто появление Джейми было его заслугой. – Макдью, это моя жена Уте. А это сын Макдью, – добавил он, неопределенно махнув в сторону Фергуса.

Уте Макгилливрей напоминала упитанную валькирию, высокую, светловолосую и очень сильную.

– К вашим услугам, мэм, – ответил Джейми с поклоном.

– Madame, – эхом откликнулся Фергус.

Миссис Макгилливрей присела в глубоком реверансе, не отводя глаз от кровавых пятен, покрывавших плащ Джейми… точнее, плащ Роджера.

– Mein Herr, – пораженно пробормотала она. Затем обернулась и поманила к нам паренька семнадцати или восемнадцати лет, который все это время прятался неподалеку. У юноши были темные волосы, и он как две капли воды походил на своего низкорослого жилистого отца.

– Манфред, – гордо объявила Уте. – Mein мальтшик.

Джейми склонил голову в сдержанном приветствии.

– Мистер Макгилливрей.

– Э-э… Мое почтение, сэр? – В голосе паренька мелькнула неуверенность, но руку для пожатия он все-таки протянул.

– Приятно познакомиться, сэр. – Покончив с любезностями, Джейми осмотрелся и вопросительно приподнял бровь. – Мне сказали, что вам докучает охотник за головами. Насколько я понимаю, эта досадная неприятность устранена?

Он перевел взгляд с Макгилливрея-младшего на Макгилливрея-старшего.

Семейство смущенно переглянулось. Робин Макгилливрей прочистил горло.

– Не то чтобы устранена, Макдью. Так сказать… – Фраза осталась незаконченной, и на лице Робина вновь мелькнуло загнанное выражение.

Миссис Макгилливрей строго посмотрела на мужа и развернулась к Джейми.

– Не переживать! – сообщила она. – Ich haf убирать den мелкий дрянь! Совсем убирать! Но мы не знать, как спрятать den Korpus?

– Спрятать… тело? – переспросила я слабым голосом.

От такого заявления даже Джейми слегка встревожился.

– Роб, ты что, убил его?

– Кто, я?! – ошарашенно воскликнул Макгилливрей. – Бог ты мой, Макдью, да за кого ты меня принимаешь?

Джейми снова приподнял бровь: судя по всему, его предположение было не таким уж безосновательным. Макгилливрей смутился и забормотал:

– Всякое бывало, не спорю… Но Макдью! После Ардсмура много лет прошло, дело старое, позабытое. Зачем его ворошить?

– Незачем, – согласился Джейми. – Так что сталось с тем малым, который вам докучал? Где он?

Позади раздался сдавленный смешок. Я резко обернулась и увидела остальных членов семьи Макгилливрея, до сего момента хранивших молчание: три девочки сидели рядком на бревне, спрятавшись за порослью из молодых сосен; на всех трех – сияющие чистотой чепцы и фартучки, слегка поникшие от дждя.

– Meine дотшки, – объявила миссис Макгилливрей, махнув рукой в их сторону. Она могла не утруждать себя пояснениями: девочки, как одна, точь-в-точь походили на мать. – Хильда, Инга und Сенга.

Фергус поклонился всей троице.

– Enchante, Mesdemoiselles.

Девочки захихикали и закивали в ответ, но, как ни странно, так и не поднялись с места. И тут я заметила, как под юбкой у самой старшей что-то шевелится: подол покачнулся, раздалось придушенное мычание. Ни на мгновение не переставая улыбаться, Хильда с размаху ударила пяткой по источнику странных звуков.

Из-под юбки снова донеслось мычание – на этот раз гораздо громче, – так что Джейми вздрогнул и развернулся.

С широкой улыбкой Хильда аккуратно приподняла край юбки, открывая нашим взорам лицо до смерти перепуганного человека, рот которого был накрепко завязан куском темной ткани.

– Вот он. – Робби, как и его жена, был склонен озвучивать очевидные вещи.

– Ясно. – Пальцы Джейми дрогнули на поясе килта. – Кхм, может, вытащим его оттуда?

Робби сделал знак девочкам, и они дружно поднялись с места. У бревна лежал маленький тощий мужчина, связанный по рукам и ногам разномастными женскими чулками; вместо кляпа в дело пошел чей-то платок. Вид у пленника был мокрый, грязный и изрядно потрепанный.

Майерс ухватил его за шиворот и поставил на ноги.

– Да тут смотреть не на что, – заметил великан прищурившись, будто оценивал плохонькую бобровую шкуру. – Видать, охота за головами – дело не шибко прибыльное.

Пленник действительно выглядел худым, оборванным и полумертвым от страха. Уте презрительно фыркнула и с любезной улыбкой повернулась к Джейми.

– Вот, mein Herr. Как лутше его убивать?

Охотник за головами выпучил глаза и попытался вывернуться из хватки Майерса. Джейми смерил его взглядом, задумчиво провел пальцем по губам, затем покосился на Робби – тот лишь пожал плечами в ответ и смущенно посмотрел на жену.

Джейми откашлялся:

– Кхм. Возможно, у вас есть конкретные предложения, мэм?

Уте явно обрадовалась его поддержке и тут же вытащила из-за пояса длинный кинжал.

– Я хотеть зарезать, wie ein Schwein, ja? Но нехорошо…

Она легонько ткнула пленника кинжалом между ребер; он приглушенно взвизгнул, и на изношенной рубахе проступило небольшое алое пятно.

– Очень много Blut, – пояснила она с разочарованным вздохом. Махнула в сторону деревьев, за которыми уже вовсю разворачивались состязания силачей. – Die Leute шнюхат.

– Шнюхат? – Я бросила вопросительный взгляд в сторону Джейми, решив, что это какое-то странное немецкое выражение. Он кашлянул и провел ладонью под носом. Меня осенило. – А, почувствуют запах! Хм, да, вполне вероятно.

– Пожалуй, можно было бы его пристрелить, – задумчиво предложил Джейми, – да только шум привлечет внимание.

– Свернуть шею, и все, – объявил Робби Макгилливрей, разглядывая связанного охотника за головами. – Дело плевое.

– Думаете? – Фергус сосредоточенно прищурился. – Лучше уж ножом. Если ударить в правильном месте, крови много не будет. В почку, со спины под самыми ребрами…

Судя по придушенным звукам, доносившимся из-за кляпа, пленник категорически возражал против всех выдвинутых предложений. Джейми задумчиво потер подбородок.

– Да, легче легкого, – согласился он. – Или просто придушить. Впрочем, кишки у него все равно расслабятся. Вонять будет, даже если проломить черепушку… Скажи-ка, Робби, а как он здесь оказался?

Робби ответил недоуменным взглядом.

– Обосновались-то вы не здесь. – Джейми обвел рукой крохотную поляну. Следов костра не было видно: на этом берегу ручья вообще никто не разбивал лагерь. И все же здесь собралось все семейство Макгилливреев.

– А, вот ты о чем, – откликнулся Робби, и на его худощавом лице мелькнуло понимание. – Нет, устроились мы чутка подальше. А сюда пришли глянуть, как ребята камни тягают. – Он кивнул в сторону поля для состязаний. – Тут этот стервятник и налетел на нашего Фредди. Уже повязать собрался.

Робби презрительно посмотрел на охотника за головами. Только теперь я заметила, что у того на поясе болталась свернутая кольцами веревка, а в двух шагах от нас на земле валялись железные кандалы, тронутые яркой ржавчиной.

– Он схватил брата, а мы схватили его, – вставила Хильда, – и затолкали в кусты, пока никто не увидел. Он сказал, что собирается сдать брата шерифу, тогда мы с сестрами его повалили, а мама хорошенько пнула пару раз.

Уте ласково похлопала дочь по широкому плечу.

– Meine дотшки! Хорошие Mdchen, сильные, – сказала она Джейми. – Мы хотеть посмотреть hier die Wettkmpfer и, может, выбрать мужа для Инга или Сенга. Для Хильда муж уже есть, – добавила она с удовлетворенным вздохом.

Потом осмотрела Джейми с ног до головы, оценивая высокий рост, широкие плечи и пышущее здоровьем лицо.

– Хороший у вас Mann, большой, – одобрительно заметила Уте в мой адрес. – Вы иметь сыновья?

– К сожалению, нет, – ответила я. Взгляд Уте скользнул в сторону Фергуса, и я торопливо добавила: – Кхм… Фергус женат на дочке моего мужа.

Охотник за головами почувствовал, что беседа постепенно переходит на посторонние темы, и возмущенно замычал, привлекая внимание к своей персоне. Побледневшее во время кровожадных рассуждений лицо вновь залилось яркой краской, волосы прилипли ко лбу тонкими прядками.

– Ах да, – спохватился Джейми. – Возможно, стоит дать слово этому джентльмену?

Робби прищурился и неохотно кивнул. Состязания были в самом разгаре, и со стороны поля доносился такой гвалт, что вопли пленника в любом случае остались бы незаметными.

– Не позволяйте им убить меня, сэр! Я не сделал ничего дурного! – хрипло крикнул охотник за головами, едва с него сняли кляп. – Преступника нужно предать суду, я просто выполнял свой долг!

– Ха! – хором сказало семейство Макгилливреев. Этот единодушный порыв тут же превратился в поток возмущенных восклицаний и гневных выкриков, а на икры многострадального джентльмена посыпался град пинков со стороны Инги и Сенги.

– А ну прекратите! – Джейми слегка повысил голос, чтобы перекрыть всеобщий галдеж. Не добившись желаемого результата, он ухватил Макгилливрея-младшего за шиворот и что есть мочи заорал: «Ruhe!» От неожиданности все на мгновение примолкли, с виноватым видом оглядываясь в сторону поля для соревнований.

– Так, послушайте! – решительно сказал Джейми. – Майерс, будь добр, не отпускай джентльмена. Роб, Фергус, пойдемте со мной. Bitte, мадам?

Он поклонился миссис Макгилливрей. Та сначала недоуменно моргнула, потом медленно кивнула в ответ. Джейми повернулся ко мне, выразительно закатил глаза и, по-прежнему удерживая Манфреда за шиворот, повел все мужскую компанию на берег ручья. Я осталась присматривать за женской частью семейства.

– Ваш Mann… он спасать мой сын? – встревоженно нахмурилась Уте.

– Постарается. – Я перевела взгляд на девочек, которые сбились в кучу у матери за спиной. – Ваш брат действительно был в Хиллсборо?

Девочки переглянулись, решая, кто будет мне отвечать.

– Ja, он там был, – с вызовом сказала Инга. – Но не с бунтарями! Просто поехал в город, чтобы починить сбрую, а потом случайно затесался в толпу.

Хильда с Сенгой снова переглянулись, и стало ясно, что это далеко не вся история. Но, слава богу, судить тут не мне.

Миссис Макгилливрей не сводила глаз с мужчин, сгрудившихся неподалеку. Охотника за головами освободили от пут, оставив связанными только руки, и он привалился спиной к дереву, как загнанная в угол крыса с обнаженными от злости клыками. Над ним нависали Джейми и Майерс, а Фергус стоял рядом, сосредоточенно нахмурившись и подперев подбородок своим крюком. Роб Макгилливрей вытащил нож и принялся неторопливо обстругивать сосновую ветку; взгляды, которые он бросал на пленника, не предвещали ничего хорошего.

– Джейми обязательно… э-э… что-нибудь придумает, – сказала я, про себя надеясь, что ему удастся обойтись без насилия. В голову лезли нехорошие мысли: наверное, тщедушный охотник за головами прекрасно поместится в пустом коробе из-под съестных припасов.

– Gu! – Уте Макгилливрей медленно кивнула, наблюдая за переговорами. – Лучше я его не убивать. – Она неожиданно взглянула на меня в упор яркими голубыми глазами. – Но я могу, если придется.

У меня не было в этом сомнений.

– Ясно, – осторожно начала я. – Однако же… я прошу прощения за бестактный вопрос… неужели вы не могли объяснить шерифу все как на духу?

Девочки посмотрели друг на друга. На этот раз мне ответила Хильда:

– Nein, мэм. Одно дело, если бы охотник за головами налетел на нас в лагере. Там мы бы справились. А здесь…

Она округлила глаза и кивнула в сторону поля для соревнований, откуда как раз донесся приглушенный удар и радостный рев толпы, – кажется, кто-то умудрился-таки поднять камень.

Судя по всему, дело было в женихе Хильды, некоем Дейви Моррисоне из Хантерс-Пойнт. Мистер Моррисон был зажиточным фермером, уважаемым гражданином и силачом, полностью овладевшим искусством метания камней и бревен. Семейство у него тоже было внушительное: родители, дядюшки, тетушки, кузены – люди крайне добропорядочные и, насколько я поняла, весьма суровые в своих суждениях.

Если бы охотник за головами схватил Манфреда на глазах у почтенной публики, то слухи непременно дошли бы до родни Дейви Моррисона и помолвка Хильды оказалась бы под угрозой из-за скандала. Такая перспектива пугала Уте Макгилливрей куда сильнее, чем необходимость перерезать горло охотнику за головами.

– Плохо, если я его убивать, а кто-то это видеть, – искренне сказала она, махнув в сторону деревьев, отделявших нас от поля для состязаний. – Die Моррисоны будут сердиться.

– Вполне вероятно, – пробормотала я. Интересно, Дейви Моррисон понимал, во что ввязывается? – Но вы…

– Я находить мужья для meine дотшки! – решительно сказала Уте, несколько раз кивнув для пущей убедительности. – Хорошие мужья, mit земля и богатство! – Она крепко обняла Сенгу за плечи. – Nicht wahr, Liebchen?

– Ja, мама, – ответила Сенга и положила голову на широкую грудь миссис Макгилливрей.

Тем временем в мужской компании наметились перемены: охотнику за головами развязали руки, и он потирал запястья, прислушиваясь к словам Джейми, – настороженно, но без прежней злости. Потом он взглянул на нас и повернулся к Робину Макгилливрею, который тоже что-то настойчиво ему втолковывал. На щеках у пленника заиграли желваки, будто он пережевывал очень сложную мысль.

– Значит, вы приехали сюда, чтобы посмотреть состязания и поискать подходящих кандидатов? Понятно.

Джейми вытащил из своего споррана какую-то вещицу и сунул ее под нос охотнику за головами. С такого расстояния было невозможно разглядеть, что он держал в руке, однако настороженность на лице пленника сменилась испугом и отвращением.

– Ja, только посмотреть. – Миссис Макгилливрей ласково похлопала Сенгу по плечу и разжала объятия. – Теперь мы ехать в Салем, к meine Familie. Может быть, находить там хороший муж!

Майерс отошел в сторонку и заметно расслабился, потеряв всякий интерес к разговору. Сунул палец под набедренную повязку, неторопливо почесал зад и принялся глазеть по сторонам. Заметив мой взгляд, он вразвалочку направился к нам через молодую поросль.

– Не беспокойтесь, мэм, – сказал он миссис Макгилливрей. – Джейми Рой все уладил, вашему мальцу ничего не грозит.

– Ja?

Уте с сомнением покосилась на мужчин. Кажется, они и вправду сумели договориться: напряжение уже не витало в воздухе, и Джейми вернул охотнику за головами отобранные у него кандалы. На мгновение на лице Джейми мелькнула нескрываемая брезгливость – в Ардсмурской тюрьме ему пришлось испытать на себе всю тяжесть железных оков.

– Gott sei dank, – судорожно выдохнула миссис Макгилливрей. Со стороны могло показаться, что ее внушительная фигура обмякла и резко уменьшилась в размере.

Тщедушный охотник за головами развернулся и пошел прочь, в сторону ручья. Кандалы, висящие у него на поясе, позвякивали при каждом шаге, и этот звук долетал до нас даже сквозь крики возбужденной толпы. Джейми разговаривал с Робом Макгилливреем, а Фергус, слегка нахмурившись, провожал взглядом уходящего пленника.

– И как же Джейми его убедил? – спросила я Майерса.

– Проще простого, мэм. – Великан сверкнул щербатой улыбкой. – Джейми Рой растолковал этому парню – а зовут его Бобл, к слову сказать, Харли Бобл, – что ему страшно повезло. Не наткнись мы на вас, эта леди, – он поклонился Уте, – наверняка отвезла бы его к себе домой и разделала бы там, как свинью. Тихо-мирно, без лишнего шуму.

Майерс потер кулаком нос и фыркнул себе в бороду.

– Бобл сначала заявил, что это все враки и она просто старалась его припугнуть. Но Джейми Рой наклонился к нему и сказал эдак ласково, будто бы по секрету: мол, он бы тоже так решил, но фрау Макгилливрей славится своими знатными колбасками, и Джейми уже довелось отведать их на завтрак. Тут-то Бобл и позеленел. А уж когда Джейми вытащил из своего споррана кусок колбаски…

– Бог ты мой, – с содроганием сказала я. Пахли те колбаски незабываемо. Я купила их у одного горца, а вечером обнаружила, что они совершенно несъедобны. Стоило надрезать оболочку, как в нос ударяла резкая вонь загнившей крови, отбивавшая аппетит даже у самых непритязательных едоков. После ужина Джейми завернул колбаску в платок и сложил в сумку с твердым намерением найти того горца и выбить из него деньги – или засунуть колбаску ему в глотку, чтоб неповадно было.

– Ясно.

Майерс кивнул и повернулся к Уте.

– А ваш муж, мэм, – прирожденный враль, благослови его боже! – со всей серьезностью поддакивал его словам и говорил, как трудно ему добывать дичь для своей мастерицы-жены.

Девочки захихикали.

– Папа не любит охотиться, – тихонько сказала мне Инга. – Он даже цыпленку шею свернуть не способен.

Майерс добродушно пожал плечами, глядя, как Джейми и Роб идут к нам по мокрой траве.

– Тогда Джейми дал Боблу слово джентльмена и поклялся защищать его от вас. И Бобл тоже дал слово дж… в общем, пообещал, что не тронет Манфреда.

– Хм, – сконфуженно откликнулась Уте. Она вовсе не возражала против репутации жестокой убийцы и радовалась спасению сына, но никак не могла смириться с тем, что посторонний человек оскорбительно отозвался о ее колбасках.

– Я бы ни за что не приготовить такая дрянь! – сказала она и презрительно сморщила нос, когда Джейми протянул ей платок со зловонным куском мяса. – Фу! Ratzfleisch.

Она брезгливо отмахнулась от колбаски, повернулась к мужу и тихонько сказала что-то по-немецки. Потом глубоко вздохнула, снова выпрямилась в полный рост и принялась собирать детей вокруг себя, словно курица цыплят, требуя, чтобы они как следует поблагодарили Джейми. Он слегка покраснел от потока радостных восклицаний и поклонился.

– Gern geschehen, – сказал Джейми. – Euer ergebener Diener, Frau Ute.

Она одарила его широкой улыбкой, и Джейми повернулся, чтобы попрощаться с Робом.

– Такой большой, хороший Mann, – пробормотала Уте, осматривая его с ног до головы. Потом перехватила взгляд, который я бросила в сторону Роба. Точеные черты лица, коротко стриженные темные кудри – оружейник был недурен собой, но отличался довольно хрупким телосложением и смахивал на воробушка. Ростом он был на несколько дюймов ниже Уте, и его макушка находилась где-то на уровне ее могучего плеча. Я волей-неволей задумалась: как же так, ведь миссис Макгилливрей явно питала слабость к высоким мужчинам…

– Ох, – вздохнула Уте и пожала плечами. – Лубофф, вы знаете.

Любовь, по мнению Уте Макгилливрей, была чем-то не очень желанным, но неизбежным.

Я посмотрела на Джейми, который тщательно заворачивал колбаску в платок, прежде чем спрятать ее в спорран.

– Да, – ответила я. – Знаю.

К тому времени, как мы вернулись в свой лагерь, Чишолмы уже собрались уходить, от души накормленные нашими девочками. К счастью, еды Джейми принес много, и меня ждал вкусный завтрак из картофельных оладий, лепешек с маслом, жареной ветчины и – наконец-то! – кофе. Устроившись у костра, я задумалась, какие еще сюрпризы преподнесет нам сегодняшний день. Благо времени оставалось предостаточно – солнце, почти не видимое за пеленой облаков, едва поднялось над деревьями.

Через некоторое время, покончив с завтраком и захватив с собой третью чашку кофе, я отправилась к своим медицинским припасам, сваленным в кучу под куском парусины. Настала пора готовиться к утреннему приему пациентов: перебирать флаконы с хирургическими нитками, проверять, не опустели ли банки с травами, наливать спирт в большую бутылку и варить свежие лекарства.

Запасы самых распространенных трав слегка оскудели, но я умудрилась разжиться всяческими редкостями благодаря любезному содействию Майерса, который снабдил меня диковинками из северных индейских деревень, и продуманному обмену с Мюрреем Маклаудом, предприимчивым молодым аптекарем, открывшим магазинчик в Кросс-Крике.

Я прикусила щеку, раздумывая о Мюррее. Этот молодой наглец был приверженцем дикарских методик, считавшихся здесь вершиной медицинского искусства, и не стеснялся громогласно заявлять о преимуществах кровопускания и нарывных пластырей по сравнению с травяными припарками, которыми пользовались только древние невежественные старухи вроде меня!

Но в его жилах текла шотландская кровь, а значит, он, как и всякий горец, отличался здоровым прагматизмом. Бросив короткий взгляд на внушительную фигуру Джейми, Мюррей прикусил язык и воздержался от дальнейших оскорблений в мой адрес. Ему нужно было заполучить шесть унций полыни и банку с корнем дикого имбиря из моих запасов. Вдобавок этот наблюдательный проныра успел заметить, что горцы чаще обращаются за помощью ко мне, а не к нему – и что большинство моих пациентов быстро идет на поправку. Мюррею не терпелось узнать мои секреты, и я была готова их рассказать.

Так, отлично, ивовой коры достаточно. Я в нерешительности замерла над бутылочками, стоявшими в верхнем правом отделении сундука. В нем было припрятано несколько сильных месячногонных средств: голубой кохош, спорынья, болотная мята, – однако я выбрала более мягкие травы: пижму и руту. Кинула пригоршню в миску и залила кипящей водой, чтобы настоялись. Пижма использовалась не только для облегчения менструации, но и для успокоения нервов – как раз то, что нужно для трепетной Лиззи Уэмисс.

Я бросила взгляд в сторону костра, где Лиззи старательно кормила рядового Огилви клубничным вареньем. Тот пытался уделять равное внимание Лиззи, Джейми и куску поджаренного хлеба. Хлеб явно побеждал.

Рута к тому же отлично помогала от глистов. Я не знала наверняка, страдает ли Лиззи от этой напасти, но среди горцев такое случалось часто. Вреда не будет.

Украдкой взглянув на Авеля Макленнана, я задумалась, не плеснуть ли адского снадобья ему в кофе. Несмотря на мощную коренастую фигуру, у бедняги был анемичный вид человека, страдающего от кишечных паразитов. С другой стороны, тревожная бледность могла быть вызвана непосредственной близостью охотников за головами.

Малышка Джоан опять начала плакать от голода. Марсали села, сунула руку под арисэд, расстегнула лиф платья и приложила дочку к груди. Я заметила, как она испуганно прикусила губу, дернулась от боли, а потом слегка расслабилась, когда молоко наконец пошло.

Трещины на сосках. Нахмурившись, я снова повернулась к своему сундуку со снадобьями. Есть ли у меня мазь из овечьей шерсти? Черт, не взяла. Марсали кормила Джоан, и использовать медвежий жир не хотелось, может быть, подсолнечное масло…

– Хотите кофе, милая? – Мистер Макленнан, наблюдавший за Марсали с глубоким сочувствием, протянул ей свою чашку. – Моя жена пила горячий кофе, когда кормила малыша. Говорила, помогает от боли. А если добавить капельку виски, то станет совсем хорошо! – Он слегка улыбнулся.

– Taing! – Марсали с благодарностью взяла у него чашку. – Я сегодня промерзла до самых костей.

Она осторожно отхлебнула дымящейся жидкости, и ее щеки слегка порозовели.

– Возвращаетесь завтра в Дранкард-Крик, мистер Макленнан? – вежливо поинтересовалась Марсали, отдавая ему пустую чашку. – Или поедете в Нью-Берн с мистером Хобсоном?

Джейми резко повернулся к ним, оборвав разговор с рядовым Огилви.

– Хобсон собирается в Нью-Берн? Откуда ты знаешь?

– От миссис Фаулз, – мгновенно откликнулась Марсали. – Я ходила к ней за сухой рубашкой для Жермена, у нее такой же малыш… Миссис Фаулз переживает за Хью – это ее муж, – потому что ее отец, мистер Хобсон, желает, чтобы Хью поехал в Нью-Берн вместе с ним. А Хью боится.

– Зачем Джо Хобсон собрался в Нью-Берн? – спросила я, выглядывая из-за сундука с лекарствами.

– Хочет подать петицию губернатору, – ответил Авель Макленнан. – Будто это чем-то поможет. – Он грустно улыбнулся Марсали. – Нет, деточка. По чести сказать, не знаю еще, куда завтра подамся. Но точно не в Нью-Берн.

– И не в Дранкард-Крик? А как же ваша жена? – Марсали наградила его встревоженным взглядом.

– Умерла моя жена, деточка, – тихонько сказал Макленнан. Разложил красный платок на коленке, расправил складки. – Два месяца тому назад.

– Ох, мистер Авель! – Марсали подалась к нему и взяла за руку. В ее голубых глазах плескалась боль. – Соболезную.

Он похлопал девушку по ладони, не поднимая головы. В редкой клочковатой шевелюре поблескивали капли дождя, тонкая струйка воды скатилась прямо за оттопыренное красное ухо, но Макленнан даже не пошевелился.

Во время разговора с Марсали Джейми поднялся. Услышав страшные вести, он сел рядом с Макленнаном и положил руку ему на спину.

– Я и не знал, старина.

– Я… – Макленнан смотрел в огонь невидящими глазами. – Я никому и не рассказывал. Только вот сейчас…

Мы с Джейми переглянулись. На берегу ручья в Дранкард-Крике обосновалось не больше двух десятков человек. И все же ни Хобсоны, ни Фаулзы не упоминали о горе, постигшем Авеля… Значит, он действительно никому ничего не сказал.

– Что с ней произошло, мистер Авель? – Марсали по-прежнему стискивала его руку, безвольно лежавшую на красном платке.

Макленнан наконец поднял глаза.

– Много всего произошло… – ответил он. – Но ничего такого… Абби – Абигайл, моя жена, – умерла от лихорадки. Простыла… и умерла. – Голос у него был слегка удивленный.

Джейми забрал из рук Макленнана чашку, плеснул туда виски и снова вложил чашку в его ладонь, с силой сжимая чужие пальцы.

– Выпей-ка, – сказал он.

Все молчали, глядя, как Макленнан послушно глотает виски – раз, другой, третий. Рядовой Огилви, которому пришла пора возвращаться в полк, заерзал на валуне, но так и не встал – будто опасался, что его внезапный уход каким-то непостижимым образом растревожит рану Макленнана еще сильнее.

Молчаливая неподвижность Макленнана притягивала к себе взгляды. Все разговоры прекратились. Я замерла, подняв руку над сундуком, но лекарства от его несчастья у меня не было.

– Мне бы хватило, – внезапно сказал он. – Правда, хватило бы. – Он обвел взглядом всех сидящих вокруг костра, словно бросая вызов. – На налоги. Год был не шибко удачный, но я откладывал. Десять бушелей кукурузы, четыре добрых оленьих шкуры. Это больше, чем шесть шиллингов для налога.

Но налоги нужно платить деньгами; не кукурузой, не шкурами, не краской индиго, которые были в ходу среди фермеров. «Предложить товар в обмен за товар – обычное дело в здешних поселениях. Кому об этом знать, как не мне», – подумала я и посмотрела на мешок с подношениями, полученными от пациентов в обмен за лекарственные травы. Никто ни за что не платил деньгами. Налоги составляли исключение.

– Я не спорю, все правильно, – сказал Макленнан, глядя прямо на рядового Огилви, словно мальчик пытался ему возразить. – Что его величество будет делать со стадом свиней или парочкой индюшек? Нет, королю нужны деньги, дураку ясно. У меня была кукуруза, как раз на шесть шиллингов.