Без правил Мур Лина

Глава 12

Оливия

– Ты готова? – С улыбкой спросил папа.

– Ага, – кивнула я и забралась в машину.

Папа сел на водительское сиденье, мотор загудел, я пристегнулась и спросила:

– Куда едем?

– В Гайд-парк, погуляем. Ты не против? – Родитель выехал из ворот дома, и сегодня, на удивление, мы не встали в пробку.

Суббота. Все нормальные люди спят до обеда, а нас поднял Тео в десять, заставив завтракать вместе, а затем куда-то уехал, обещая вернуться к вечеру. У меня неугомонный брат.

– Неа, – улыбнулась я. – И погода сегодня летняя.

– Всё потому что ты дома, – нежно сказал папа.

Промолчала в ответ на такую фразу. Стать снова друзьями с Хью было сложно, слишком много времени прошло, была недосказанность и стена между нами. Но он очень хотел этого, как и я. И я молилась всем богиням земли, чтобы они помогли нам.

Через двадцать минут мы уже оставили машину на парковке и вошли в парк.

– Я и забыла, какой он красивый, – нарушила молчание.

– Да, верно, – улыбнулся папа. – Только времени не остаётся, чтобы вот так гулять.

– Много работы? – Старалась поддерживать беседу.

– К сожалению, да. Ты же знаешь, какой рынок сейчас нестабильный, кризисы и обвалы на бирже, – нахмурившись, ответил он. – Но давай забудем о делах. Расскажи мне, кто такой Винсент?

– Господи, – скривилась я. – Патриция или Тео?

– Пати, – усмехнулся он.

– Да познакомилась, когда обедали с Грандом, и завтра он пригласил меня на свидание в конный клуб, принадлежащий его семье, в два часа дня, – сообщила я ему.

– Ему тридцать один? – Уточнил отец.

– Ага.

– Хорошо, взрослый мужчина, состоявшаяся личность, – подытожил он.

Мы продолжили путь в тишине, каждый думая о том, что бы ещё сказать, дабы не было такой затянувшейся театральной паузы.

– Оливия, ты не против того, что мы с Патрицией решили узаконить отношения? – Неожиданно спросил папа.

– Нет, конечно, – рассмеялась я. – Не понимаю, почему вы так этого боитесь? Мне она очень нравится, и я её давно знаю…

– Как и Гранда, – перебил он меня, а я сжала губы.

– Ну да, – нехотя ответила я.

– Почему ты тогда бросила меня? – Видно, это был самый важный вопрос для него, внутри меня все процессы замерли, а голова панически искала подходящий ответ.

– Я не бросила, пап. Просто переехала к маме, потому что захотелось узнать, как живут люди за океаном, приключений, – нашла я самое безобидное объяснение.

– А если быть точнее, то из-за твоей вечеринки на шестнадцатилетие, – медленно произнёс он, заставив меня остановиться, и спрятать все искренние чувства глубже.

– С чего ты взял? – Нервно улыбнулась я.

– Твой брат рассказал всё, что сделал Гранд, – зло ответил он.

«Урод! Тео, козёл ты!» – Закричала я внутри.

– У твоего сына слишком длинный язык, – процедила я и продолжила движение.

– Если бы я узнал тогда, то убил бы его. А сейчас просто ненавижу, он же разбил все твои мечты. И мы с Маргарет считали, что плачешь ты из-за меня и Пати, а оказалось, что из-за этого ублюдка, – ярость в отце клокотала, что я осязала её кожей.

– Это была шутка, неудачная шутка, да и Тео тут виноват не меньше. Но не хочу об этом вспоминать, я забыла, – мне уже надоело это повторять, надоело лгать и притворяться, что всё хорошо. Ничего я не забыла! Никогда не прощу его!

– Ты любила его? – Допытывался отец.

– Детскую фантазию любила, а не Гранда, – я уже не могла сдерживать раздражение в голосе.

– Любовь никогда не проходит, она прячется внутри тебя, но каждый раз вспыхивает с новой силой. Мы с Патрицей влюбились друг в друга, когда родилась ты. Наши семьи: Риплей, Пейтон, Клэфин, Оберон, Престон, – дружили. Крепко и давно, – меня папа удивил таким откровением, я подняла голову от земли и посмотрела на него.

– Кто такие Клэфины? – Спросила я.

– Эта фамилия мужа Патриции и отца Гранда, после смерти Дэвида она снова стала Кин и дала эту же фамилию сыну. Родители Дэвида, отвернулись от неё, обвиняя в смерти единственного сына. И она осталась одна, когда тебе было пять, – продолжил историю папа.

– Но разошлись вы с мамой, когда мне было двенадцать, – напомнила я.

– Да, мы скрывали наши отношения так долго, как могли. Но Маргарет догадалась обо всём раньше, и два года уверяла меня и Патрицию открыться всем. Мы боялись осуждения, насмешек и решили повременить. И тогда Маргарет взяла весь удар на себя, ты не помнишь этого, но все жалели меня, одного с дочерью и с неверной женой, уехавшей в Америку к любовнику. Это была ложь, её распространила сама Маргарет, чтобы мы с Патрицией были вместе. А когда она сказала мне, что встретила свою школьную первую любовь, и они собираются пожениться, то я был счастлив. Безумно рад, что один из дорогих мне людей, наконец-то, обрёл душевное спокойствие, – папа глубоко вздохнул и замолчал, давая мне время переварить информацию.

Я была так горда, что у меня такая храбрая мама. На глазах выступили слёзы. Она сделала всё сама, пожертвовала всем на своей родине и уехала начать новую жизнь. И судьба ей подарила шанс, подарила человека, который любил её безоговорочно. И я наслаждалась ими, когда они ворковали, как подростки. Купалась в их лёгкой и нежной ауре любви.

– Даже не могла подумать, – прошептала я.

– Когда ты уехала, я разорвал помолвку с Пати, мы решили держать это втайне ото всех. И я страдал вдвойне, потерял тебя и любимую женщину. Только работал, никуда не ходил, боясь встретиться с ней и на коленях молить о прощении. Потому что тогда я наговорил столько глупостей ей. Смешно, правда? Взрослый мужик, а повёл себя как юнец, – папа печально улыбнулся своим воспоминаниям.

– Два года назад, я встретился с ней на дне рождении Кристалл, и держался из последних сил, как и она. Я видел, как она похудела, у неё пропал блеск из глаз, мы оба страдали друг без друга. Но тебя поставил на первое место, мою кровь, и если ты была против неё, то я должен был поступить так, чтобы ты была счастлива. Тео заметил моё состояние, я начал пить, и он рассказал мне всё. Первым делом мне захотелось приехать в Нью-Йорк и найти этого паршивца, я ведь вытаскивал его из шаек, продающих наркотики. Защищал перед всеми, а он убил несколько лет, наших лет с тобой. Но ради Патриции и новой возможности быть счастливым, я успокоился и пришёл к ней, рассказав ей всё, не утаивая ничего от неё. И мы снова сошлись. В голове всё равно засела мысль, что ты будешь против нашего союза. И я попросил Маргарет подготовить тебя к моему решению пожениться, – отец снова замолчал.

– Я никогда не была против, пап. Просто не хотела, чтобы ты знал. Мне казалось, если бы я рассказала тебе, то перестала бы быть твоей принцессой. Ведь так глупо поступила, решила, что взрослая и Гранд был рядом. Он смешил меня, разговаривал со мной, ведь до этого ни один мальчик меня не приглашал на свидания. Я была тихоней в классе, – покачала головой, а папа остановил меня за руку.

– Ты останешься всегда моей принцессой, Оливия, – нежно сказал папа, и его глаза заблестели от слёз, а по моим щекам они уже покатились. – Я ведь люблю тебя, что бы ты ни решила и ни сделала, поддержу тебя. Потому что ты больше моя, чем Маргарет. Вот поэтому мы всегда старались быть вам друзьями, людьми, которым вы можете доверить все свои секреты. Но ты поступила так, потому что тебя обидели, разрушили тот мир, созданный нами. Я себя виню за это, не должен был позволять ему так часто бывать у нас. Но не усмотрел, потому что был поглощён Пати и предал твоё доверие. С этого момента так всё запуталось, что мне хотелось рвать на себе волосы от чёрной полосы. Мне казалось, что ты мой талисман, моя счастливая звезда, которая светится только для меня. А я дал возможность Гранду затушить в тебе это, потерять себя. Я люблю тебя, доченька, и сделаю сейчас всё для того, чтобы вернуть тебе эти ощущения. Мы найдём их вместе.

– О, папа, – уже в голос разревелась и обняла его, срывая с себя барьеры, освобождаясь ото лжи, задышав свободней.

– Моя родная, – прошептал он, гладя меня по волосам, крепко сжимая в объятьях.

И было плевать, что прохожие оборачиваются на нас, плевать на распухший нос и слёзы. Сейчас мы стали снова одним целым: я и мой супермен. Душу переполняли чувства, они рвались наружу, хотелось кричать от счастья. Казалось, за спиной выросли крылья и могу взлететь, если захочу.

– Вот, – папа протянул мне платок, и я стёрла влагу с лица, ещё шмыгая носом.

– Я рассказывал это тебе к тому, чтобы ты поняла. Любовь она не умирает. И сейчас очень боюсь за тебя, Оливия. Страшно боюсь, потому что твоё сердце выбрало Гранда, – лицо отца выражало такое беспокойство и страх, что я удивилась этому.

– Я не чувствую к нему ничего сейчас, ну, может быть, он меня бесит иногда, но он сам по себе такой, – пыталась успокоить отца.

– Он наркоман, Оливия. Его отец был наркоманом, он избивал Патрицию. И его кровь бежит по жилам Гранда. Такие люди не излечимы, – быстро начал папа, а я ужаснулась такой новости.

– Его отец был наркоманом, – повторила я.

– Да, – кивнул он. – Мы посадили его за решётку, когда он избил Патрицию до полусмерти, но Гранда он никогда не трогал. Он умер в тюрьме, пытаясь найти дозу, и убил одного из заключённых, а затем ещё одного. И его осудили, приговорив к смертной казни. Его родители приехали сюда и пытались откупиться, забрать с собой сына, обвиняя Пати, что это она сделала его таким, а Гранд это не его ребёнок. Но они так были похожи, что это казалось смешным. Дэвид умер за день до казни, он бился головой о стену, пока не разбил её полностью. Ему уже никто не мог помочь.

– Но ведь Гранд не употребляет уже долго время, восемь лет, если я правильно запомнила, – нахмурилась я.

– Дэвид тоже не употреблял, пока не сорвался, – печально покачал головой папа.

– Боже, – прошептала я. – А Гранд знает об этом?

– Нет, знаем только мы: я, Маргарет, Патриция, Тео и ты. Слушания были закрытыми, я заплатил тогда большие деньги. И надеюсь, что сейчас ты понимаешь, почему так прошу тебя ответить мне честно. Любишь ли ты его? – Папа нетерпеливо ожидал ответа.

– Нет, – выдохнула я. – Не люблю, да и не любила я.

– Оливия, ты моя плоть и кровь. Я отдам жизнь, только чтобы ты была счастлива. После того как узнал обо всём, я был рад стечению обстоятельств. Ты была за океаном, начала новую жизнь. И я вздохнул спокойно, и вот вы все опять тут собрались. Мне действительно жутко, Гранд смотрит на тебя не так, как брат. Я мужчина, знаю это. Не хочу, чтобы ты повторила судьбу Пати, понимаешь?

– Тебе не о чём волноваться, – прервала я его. – Гранд похотливый кролик, это его нормальное состояние. Давай, забудем этот разговор, ну до той части, где ты мне рассказал про его отца.

Я пыталась дышать ровно, спокойно, не выдавая себя, но… Всегда было «но», когда упоминался Гранд. Неужели, его судьба предрешена? Почему ему никто не хочет помочь? Рассказать все, чтобы он знал и не повторил ошибки?

– Хорошо, – выдохнул папа. – Тогда как тебе идея пройтись по магазинам, а потом пообедать где-нибудь?

– Отличная, все решат, что я твоя юная любовница, – шутка сама слетела с губ, как и улыбка. Ведь думала совсем о другом.

– Оливия, – пожурил меня он. – Пусть завидуют, что у меня такая красавица-дочь.

Я продолжала улыбаться, обдумывая все, что было сказано, все страхи папы и прислушиваясь к своим чувствам.

Хочу ли я отомстить? Хочу ли усугубить положение Гранда? А если он сломается после этого?

«Да почему я волнуюсь о его чувствах?» – Тут же возмутилась я себе. – «Он никогда не думал обо мне, никогда не раскаивался в содеянном. Такой человек ни за что на свете не станет искренним и живым».

У меня в рукаве теперь хранился джокер, и даже если он не напишет мне это письмо, то унижение, которое познала я, он вкусит. Я предложу ему отравленное яблоко на золотистом блюдечке, когда он этого не будет ожидать.

Ведь получается, Гранд своей выходкой сломал жизнь не только мне, но отцу и своей матери. А обвинял меня во всём! Лицемер! Он заставил мучиться трёх человек, заставил терпеть боль, разрывающую тебя изнутри и жить с ней годами.

Гранд законченный эгоист, не отличающийся от своего отца, избивавшего Патрицию. Отсюда и наклонности к грубости.

Да, всё правильно, я встала на верный путь, по которому пройду смеясь, и даже не обернусь, чтобы подать ему руку помощи.

Глава 13

– Лив, ты готова? А то у папы сейчас последние волосы поседеют, – ко мне в комнату постучался Тео, когда я уже надевала босоножки на высокой шпильке.

– Спускаюсь, – крикнув брату, придирчиво осматривала себя в зеркало.

«Неплохо», – я улыбнулась своему отражению.

Остановив свой выбор на розовом платье, а-ля «Блондинка в законе»2, подчёркивающим все мои изгибы тела, сделала верное решение. Сексуально и в то же время невинно, вкупе с небрежным пучком и классическим естественным макияжем. Я подготовилась к этому вечеру отлично, разработав план, по которому буду двигаться. Только вот врагов у меня будет два: Кристалл и Гранд. Надеюсь, мать Лестера не испортит этот вечер своим ядовитым языком.

– Лив! – Тео уже открыл дверь, и я повернулась. – Господи, я думал, ты одеваешься, а на самом деле всё никак на себя не налюбуешься. А отец, между прочим…

– Да я всё, – перебила его и, брызнув духами, вышла из спальни вместе с братом.

Видно, для папы и Патриции это был важный вечер. Иначе бы мы все пошли в джинсах, и не было бы такого нервозного состояние, накалившего атмосферу в холе.

– Наконец-то, нам ехать час, если не больше, – недовольно произнёс папа, заметивший нас первым, в сером брючном костюме, белой рубашке и серо-розовым галстуке.

– Хью, она же девочка, – улыбнулась мне Патриция, стоящая рядом в костюме от «Шанель».

Я просто промолчала, и мы все пошли к машине. Я и Тео расположились на заднем сидении, папа за рулём, а Патриция рядом с ним на пассажирском.

– Почему нам так долго ехать? – Спросила я.

– Пейтоны купили новый дом в Беркшире, – пояснила Патриция.

– А, похвастаться хочет, миссис Пейтон, – протянула я и поймала недовольный взгляд папы.

– Оливия, – предупредил он меня.

– Обещаю быть пай-девочкой, – подняла руки, как бы сдаваясь под пристальным наблюдением отца.

– А где Гранд? Его не пригласили? – Поинтересовалась я.

– Он с Лестером сразу приедет туда, – ответила мне Патриция.

Продолжали мы путь в тишине, Тео с кем-то переписывался, а я уже не знала, куда себя деть от скуки и смотрела в окно, считая красные машины. Чувствовала, что ужин закончится интересно, и я уже подготовила несколько колких фраз для Кристалл, если она хоть раскроет рот в сторону Патриции. Но всё-таки надеялась, что в присутствии гостей будет вести себя прилично, она же леди Пейтон.

Наша машина остановилась у резных белых ворот, к нам подошёл охранник, и папа назвал свою фамилию. Через несколько минут мы въехали на территорию владений семейства Пейтонов.

Трехэтажный особняк с видом на Темзу подсвечивался фонарями, он кричал… Нет, орал и вопил о своей цене и роскоши. Цокнула языком, Тео понял меня и только усмехнулся, играя бровями, на что я рассмеялась.

Мы вышли из машины, и всей толпой зашли в дом, где нас тут же встретил мужчина и предложил пройти в гостиную, откуда доносился писклявый голос Кристалл.

Дом был светлым и на самом деле красивым, даже на удивление, стильным и без лишних вычурных элементов.

– Дорогие, вы приехали, – воскликнула миссис Пейтон при нашем появлении и встала с белого дивана.

Тут же поднялись остальные гости: мистер Пейтон, как всегда отстранённо смотрящий вдаль с лёгкой улыбкой на губах и синем костюме; Нейт в джинсах и футболке, он так же был, как и все дети этих семейств, не особо доволен такому собранию; его родители – невысокая брюнетка с приятным лицом и мужчина с суровой внешностью в чёрном костюме.

– Кристалл, Роберта, Чарльз, Нейт, Логин, как мы рады встрече, – приветливо улыбнулась всей компании Патриция.

– Проходите, мы ждём только Лестера и Гранда и сядем за стол, а пока аперитив, – расплылась в улыбке Кристалл. – Оливия, присаживайся рядом со мной.

Не успела я среагировать, как меня уже взяла за запястье прохладная рука миссис Пейнтон и усадила на диван, толкнув мужа на соседний. Потекла беседа ни о чём, в моих руках оказался бокал с шампанским, и я посмотрела на Тео, который взглядом спрашивал: «Что происходит?». Но я только непонимающе пожала плечами.

– Оливия, тебе так идёт это платье, – шепнула мне на ухо Кристалл, на что невольно вздрогнула от такого обращения. Что она задумала?

– Спасибо, – улыбнувшись, немного отодвинулась. – У вас очень красивый дом.

– Я хочу всё тут переделать, представляю его более изысканным, чем этот молодёжный минимализм. Но это только с разрешения Лестера, ведь в будущем это будет его гнёздышко. Хочется тут видеть достойную хозяйку. Как ты думаешь, когда-нибудь я доживу до этого? – Кристалл снова решила рассказать, как хорош и состоятелен её сын, пытаясь вызвать во мне жалость к ней.

– Вам следует это спрашивать не у меня, а у Леса, – пожала я плечами и отпила шипучий напиток.

Миссис Пейтон влилась в разговор между Патрицией и Робертой, перехватывая инициативу и обсуждая вчерашний приём и чей-то вульгарный наряд. Я смотрела на прозрачный столик и полностью огородилась от назойливого шума вокруг, попивая шампанское. Голова была пуста от мыслей, и я отдыхала в своём одиночестве.

– Мальчики, ну наконец-то, – в мой маленький мирок ворвался голос рядом сидящей женщины, и я подняла голову, встречаясь сразу же с изучающим взглядом зелёных глаз.

Гранд и Лес стояли у входа – две противоположности. Открытое и дружелюбное лицо Лестера, и другое – таящее в себе опасность. Я бросила быстрый взгляд по его фигуре. Гранд всегда хорошо выглядел, будь то джинсы и майка или, как сейчас, чёрные брюки и бордовая рубашка.

Жизнь распределяет красоту неравномерно. Таким как Гранд даёт все, делая его жестоким хищником. А других обделяет своим вниманием, оставляя внешность годную только для френдзоны.

Сердце забилось быстрее, в ожидании схватки. Хоть я и старалась выглядеть равнодушной и холодной рядом с ним, но никто не знает, сколько усилий к этому предлагаю. Такое ощущение, что его невидимые щупальца разрывают мою оболочку, обнажая иные эмоции: нервозность, злость, грубость. Этот мужчина может только испортить человека, погубить его, заставить следовать за своей тёмной стороной. Гранд перетягивал во мрак всех, кто его окружает. Поэтому люди могли испытывать к нему только два чувства: любовь или ненависть.

Я вновь посмотрела на него, подняв подбородок выше, доказывая ему, что никогда не пойду за ним, не позволю ему больше губить девушек.

«Почему Гранд так смотрит на меня?» – спрашивала я себя, пока он неотрывно оценивал весь мой образ, а затем улыбнулся, демонстрируя окружающим свои ангельские ямочки. Его лицо сейчас выражало дружелюбие, но знала, что это маска. Ничего хорошего и светлого не могло быть в его душе.

– Я узнаю по поводу ужина, – встала Кристалл, поправляя идеально выглаженную юбку. – Лес, сынок, покажи пока Оливии дом, она выразила восхищение нашему новому жилищу. Но не успела увидеть веранду, а мне бы очень хотелось, чтобы она оценила все преимущества этого места. И, может быть, посоветовала мне что-то в изменении планировки, у неё изумительный вкус.

Мне захотелось закатить глаза, потому что это была открытая атака на меня, надоевшее предложение породниться. Лес нахмурился и недовольно посмотрел на меня. Но я улыбнулась ему и встала.

– Да, было бы замечательно, – довольно произнесла я и сделала шаги в сторону Гранда и Леса.

– Ладно, – буркнул он и развернулся, чтобы уйти.

– А мне с вами можно? Я бы тоже не прочь посмотреть веранду, – Лестера остановил самодовольный голос Гранда, а я удивлённо посмотрела на него.

– Думаю, ты будешь лишним, развлеки Нейта, а то он готов повеситься от скуки, – хлопнув его по плечу, дошла до Леса и, подхватив под руку, вытащила из гостиной.

– Что ты делаешь? – Шёпотом спросил Лес, когда мы остановились в холле.

– Хочу посмотреть веранду, и твоя мама решила нас поженить, – усмехнулась я.

– Это я понял, – сжал губы парень.

– Пошли, а то потом надо будет представить отчёт, – предложила я.

Лес высвободился от моей хватки и, повернувшись к выходу, пошёл. Я последовала за ним, мы двигались между греческими колоннами и обошли дом, останавливаясь у Темзы.

– Ничего так, – высказалась я, оглядывая зелёный сад.

– Ага, – отстранённо ответил он.

– Ну, разве так говорят со своей будущей женой? – Подразнила я его, чем заслужила злой взгляд.

– Не мели чепухи, – цокнул Лес.

– Да ладно тебе, – рассмеялась я и повернулась к реке, опираясь руками о мраморные перила. – Интересно, тут глубоко?

Я немного подалась вперёд, чтобы взглянуть на воду.

– С ума сошла?! – Возмутился Лестер и, обхватив меня за талию, отодвинул, прижимая к себе.

– Возможно, – я резко повернулась в его руках и вложила всю страсть в голос и взгляд. Заглядывала в его глаза, создавая искусственный эффект сбитого дыхания и томного ожидания.

– Лив, что ты хочешь? – Напряжённо спросил он, пока его руки ещё покоились на моей талии.

– Ничего, – провела пальцем по вороту его рубашки, продолжая играть ту роль, которую выбрала для себя. – Гранд сказал, что ты с кем-то встречаешься. Ты влюблён?

Я подняла глаза на Леса, который не мог понять, что происходит, почему так веду себя? Но продолжала, не мигая смотреть в его глаза, пока он не отвёл свои, всматриваясь во что-то позади меня.

– У меня никого нет, – тихо ответил он. Его руки были всё там же, это означало, что он не против моих действий. Скромный и ласковый Лестер. Его внимание вновь было обращено на меня, пора было продолжить, пока он не очнулся.

– Понятно, – я медленным ленивым взглядом прошлась по его выразительному лицу, опуская взгляд на губы. – Ты вкусно пахнешь. Что за духи?

– «Гуччи», – выдохнул он.

– Очень тебе походят, мужские, зазывные и соблазнительные, – прошептала я, выводя узоры на его рубашке.

– Лив, – позвал он меня, и я подняла на него голову. – Я не собираюсь жениться.

– Я тоже не горю желанием выходить замуж, – улыбнулась я. – Но ведь романы не всегда оканчиваются браком.

– Ты…

– Ты мне нравишься, Лес, – перебила я его очередной ложью. – Ты добрый, нежный, сильный, притягательный. Мне кажется, что если бы я не встретила Гранда, противоположность всем мечтам принцессы, то ты бы стал моим миром.

– Ты что серьёзно сейчас? – Недоумевал парень, уже поверив в каждое сказанное мной слово. Это было понятно по расширенным зрачкам, по быстрому дыханию и усилению силы рук, обнимающих мою талию.

– Конечно, – прошептала я, поправляя прядь его волос.

– Господи, – выдохнул он, его рука поднялась по спине и остановилась между лопатками.

В таком положении нас, стоящих в обнимку, смотрящих друг на друга со страстью, и нашёл Гранд, которого я заметила ещё издали. Он ускорил шаг, а я, придвинувшись ближе, положила руки на плечи Леса, призывая его совершить глупость – поцеловать. Его губы приоткрылись, а внутри меня всё горело от нетерпения.

«Не тормози, придурок!» – Кричала я внутри. – «Всего несколько секунд, ты должен сделать это!»

– Не хочу прерывать вашу идиллию, но твоя мама, друг, зовёт всех к столу, – разрезал воздух стальной голос, мой партнёр по объятьям испуганно отскочил от меня.

«Тупой», – недовольно пробурчала я мысленно. – «Черепаха недоразвитая!»

Мне оставалось только перевести взгляд на суровое лицо Гранда и улыбнуться открытой враждебности. Но в следующее мгновение оно уже сменилось маской невозмутимости.

– Отлично, – ответила я ему. – Спасибо за экскурсию, Лес, было очень познавательно. Надеюсь, когда-нибудь повторим, – я вложила двусмысленность в последнюю фразу и довольно обошла Гранда, не обратившего на меня никакого внимания, двигаясь к дому.

Мне хотелось смеяться от такой удачи. «Скоро ты останешься совсем один, Гранд. Ты рассоришься со всеми своими друзьями, тебя покинут все, как и меня когда-то. И причина будет одна – ревность. Твоя ревность. Ты сам упадёшь в плен своим слабостям».

Я вошла в дом и вернулась в гостиную, оттуда на голоса гостей прошла через ещё одну гостиную и добралась до столовой, где стоял большой длинный стол, ломившейся от изысков. Свет был приглушён, и свечи, зажжённые на столе, придавали этому ужину личный характер.

– Оливия, присаживайся, – Кристалл указала мне на место рядом с Патрицией.

Заметила, что гости были странно рассажены. Во главе стола сидел отец Леса, далее по бокам от него Роберта и Чарльз, далее от последнего по левую руку сидел Нейт, а напротив него Тео, рядом с братом был отец, на противоположной стороне Патриция, рядом с ней было моё место и свободное и с папой тоже.

Но я заставила себя не выказать удивление и прошла к предложенному мне стулу.