Между планетами Хайнлайн Роберт

— Что вы имеете в виду? — спросил он недоуменно.

— Что я имею в виду? А то, паренек, что Джим Костелло и его дочь находятся здесь, и причем давно.

Дон вскочил с кресла.

— Не дергайся. Сиди, как сидел. Я сейчас вернусь.

И действительно он скоро вернулся.

— Я никак не могу научиться пользоваться этими вашими домашними телефонами, Сэр Исаак, — пожаловался он. — Они сейчас придут. — Он сел и глубоко вздохнул. — После этого мне, наверное, придется лечь в психушку.

Он замолчал и лишь изредка хихикал.

Сэр Исаак сидел в задумчивости. Казалось, он созерцает свой несуществующий пуп.

Дона обуревали чувства, и он был настолько рад, что это даже нельзя было назвать радостью, а скорее освобождением от огромной гнетущей тяжести. Изабель была жива! Через некоторое время, когда к нему вернулось спокойствие, он обратился к присутствующим:

— Послушайте… Не пора ли вам рассказать мне обо всем, что происходит?

Сэр Исаак поднял голову, и щупальца его легли на клавиши водэра.

— Прошу прощения, мой мальчик. Я задумался сейчас совсем о другом. Много-много лет назад, когда моя раса была очень молодой, а твоей не было вовсе…

Фипс вмешался в его рассказ:

— Извините, старина, но я могу рассказать ему обо всем короче, а что касается деталей, то вы сможете уточнить позднее. — Он встал и повернулся к Дону. — Харви, существует организация, вроде масонской ложи. Можешь называть ее как угодно. Мы называем ее просто организация. Я являюсь ее членом. Ее членами являются и Сэр Исаак, и старина Мало, и твои родители. Ее членом был и доктор Джефферсон. Она состоит главным образом из ученых, но не только из них; единственное, что нас объединяет, — это вера в достоинство, в естественную ценность свободного разума, Мы вели свою борьбу разными путями и, нужно сказать, не всегда успешно. Я должен пояснить, что мы боролись против практики, сложившейся на протяжении последних двух столетий, а именно — уменьшения свободы индивидуума под давлением крупных и могущественных организаций как государственных, так и квазигосударственных.

На Земле происхождение нашей группы прослеживается от многих источников и уходит далеко в историю. Мы происходим от ассоциации ученых, боровшихся против засекречивания научной мысли, против ограничений и препятствий, которые ей ставились. А также от ассоциации людей искусства, боровшихся против цензуры. От ассоциаций, работавших в области юриспруденции, и от многих других организаций, хотя большинство из них не имело успеха, а некоторые были просто беспомощными и глупыми. Около ста лет назад все такие организации оказались вне закона. Те, что были слабы, — распались сами; слишком шумные были разгромлены и ликвидированы, а остальные консолидировали свои силы.

Здесь, на Венере, происхождение нашей организации ведет начало от момента, когда впервые было достигнуто взаимопонимание и договоренность между Сайрусом Бокононом и аборигенами. На Марсе одновременно с организацией — о ней я скажу несколько позднее — есть филиал, который состоит из представителей класса священников. Хотя это весьма неточное слово, поскольку они не являются священниками. Я бы скорее назвал их классом судей, это ближе по смыслу.

Сэр Исаак перебил его:

— Старшие.

— Да, пожалуй, это еще лучше передает смысл, хотя и с несколько поэтическим оттенком. Ну ладно, хватит об этом. Все дело в том, что все эти организации — марсианская, венерианская и земная — стремились к тому, чтобы…

— Минуточку, — вмешался Дон. — Если вы ответите мне всего лишь на один вопрос, это разрешит для меня всю проблему в целом. Я — солдат, сражающийся на стороне Венерианской Республики. Скажите мне только одно: эта организация — я имею в виду здешнюю, на Венере, — поможет изгнать отсюда зеленомундирников?

— Не могу обещать. Видишь ли…

Дон так и не узнал, что они хотели ему объяснить; речь Фипса была прервана восклицанием:

— Дон! Дональд! — и он оказался в объятьях представительницы своей собственной расы.

Казалось, Изабель обняла его так сильно, что чуть не сломала ему шею. Дон был растроган и смущен. Он мягко отвел ее руки и попытался сделать вид, что ничего особенного не произошло. В этот момент он заметил ее отца. Тот стоял рядом и смотрел на него со странным выражением.

— Здравствуйте, мистер Костелло.

Костелло приблизился и поздоровался с ним за руку.

— Как поживаете, мистер Харви? Очень рад снова видеть вас.

— И мне тоже приятно встретиться с вами. Я чрезвычайно рад узнать, что вы живы и здоровы, что с вами ничего не случилось. Я уже предполагал самое худшее.

— Нет, с нами ничего такого не случилось, но мы были близки к этому.

— Дон, а ты выглядишь старше, значительно старше, — сказала Изабель. — И как ты похудел!

Он улыбнулся.

— А ты выглядишь все так же, как и раньше, бабушка.

Фипс опять прервал их разговор:

— Мне, конечно, очень не хочется вмешиваться, когда вся семья в сборе и все так счастливы. Мисс Костелло, мы все хотим знать, где кольцо?

— Какое кольцо?

— То кольцо, которое я дал тебе на хранение, — пояснил Дон.

— Кольцо? — спросил мистер Костелло. — Мистер Харви, так, значит, вы подарили моей дочери кольцо?

— Видите ли, это не совсем то, что вы имеете в виду. Понимаете ли…

Фипс снова перебил их:

— Это то самое кольцо, Джим! Понимаешь? Кольцо, в котором послание. Харви был вторым курьером и, похоже, сделал так, что ваша дочь стала еще одним, незапланированным, курьером.

— Да? Должен сказать, что у меня в голове уже все перепуталось. — Он посмотрел на дочь.

— Оно все еще у тебя? — спросил Дон. — Ты не потеряла его?

— Потерять твое кольцо?! Конечно, нет, Дон. Да, но я думала… Ну ладно, не будем об этом. Я могу вернуть его тебе.

Она огляделась вокруг. Глаза всех присутствующих были устремлены на нее. Всего четырнадцать пар глаз, считая, конечно, все глаза Сэра Исаака.

Она вышла, но почти сразу вернулась и протянула Дону кольцо.

— Вот оно.

Фипс потянулся за ним. Но Изабель быстро передала кольцо Дону. Фипс открыл было рот, потом закрыл, потом снова открыл.

— Ну ладно. Хорошо… Давайте его сюда, Харви.

Дон положил кольцо в карман.

— Вы так и не объяснили мне, почему, собственно, я должен передать его вам.

— Но… — Фипс вдруг покраснел. — Это уже глупо! Если бы мы знали, что оно все время находилось здесь, мы не стали бы посылать за тобой. Обошелся бы без отпуска.

— Ну нет, это не так.

Фипс перевел взгляд на Изабель.

— Интересно, почему же это не так, девушка?

— Потому что я бы никогда не отдала его вам. Дон сказал мне, что кто-то пытался отобрать у него это кольцо, и я не знала, кто именно. Может быть, это были как раз вы?

Лицо Фипса, который и так уже был достаточно красен, приобрело багровый апоплексический оттенок.

— Хватит детских игр вокруг очень серьезных дел! Я больше не потерплю! — Он подошел к Дону и схватил его за руку. — Кончай эту ерунду и отдай нам сообщение.

Дон оттолкнул его руку и отступил на полшага, а когда Фипс посмотрел вниз, он увидел, что ему в живот направлено острие кинжала. Дон держал нож профессионально, расслабленным захватом большого пальца и двух других пальцев руки. Так делали люди, знающие, как обращаться с кинжалом.

Казалось, Фипс не верит своим глазам. Дон мягко сказал:

— Ну-ка отстаньте от меня.

Фипс отпрянул назад.

— Но, Сэр Исаак!..

— Да, — сказал Дон. — Сэр Исаак, должен ли я мириться с таким обращением в вашем доме?

Щупальца дракона задвигались по клавишам водэра, но из него послышались какие-то странные, непонятные звуки. Он повторил те же манипуляции, после чего прозвучали слова:

— Дональд, ведь это твой дом. Ты всегда будешь в нем в безопасности. Пожалуйста, ради всего хорошего, что ты сделал для меня, убери оружие.

Дон посмотрел на Фипса, выпрямился и убрал нож; он будто сам собой исчез из его руки. Фипс несколько успокоился и обратился к дракону:

— Ну, Сэр Исаак, что вы собираетесь делать?

На этот раз Сэр Исаак справился с водэром сразу.

— Изыди! — сказал он.

— Что такое?

— Вы вели себя недостойно. Вы не являетесь членом моей семьи и угрожали моему сыну. Пожалуйста, уходите. Иначе это приведет к большому несчастью.

Фипс начал что-то говорить, затем махнул рукой и вышел. Дон сказал:

— Сэр Исаак, мне очень, очень жаль, что так получилось. Я…

— Пусть воды покроют то, что произошло. Пусть все это будет похоронено в болотной тине. Дональд, дорогой мой, я могу уверить тебя в том, что если мы просим тебя что-то сделать, то исходим при этом из того, что твои родители на твоем месте поступили бы точно так же. Если бы они были здесь, они помогли бы тебе выбрать верный путь.

Дон на миг задумался.

— Я думаю, в этом вся загвоздка, Сэр Исаак. Я уже не маленький мальчик. Моих родителей здесь нет, и я не уверен, что послушался бы их, даже если бы они были здесь. Я уже взрослый. Не могу сказать, что такой же взрослый, как вы. Так или иначе, разница в нашем возрасте составляет несколько сотен лет. Я думаю, что разбираюсь в людях. Мистер Фипс все еще считает меня мальчиком. Он ошибается. Я уже не мальчик, и мне нужно все знать, чтобы принять свое собственное решение. До сих пор я слышал лишь общие фразы, со мной говорили так, словно я еще ребенок. Так не пойдет. Мне нужно знать факты.

Изабель захлопала в ладоши.

— А ты, Изабель? — спросил ее Дон. — Что ты знаешь обо всем этом?

— Я? Ничего. Я в таком же неведении. Можно сказать, меня засунули в мешок. Поэтому я и аплодировала тебе.

— Моя дочь ничего не знала, — произнес мистер Костелло. — Но я, конечно, знаю все это и считаю, что вы имеете право получить ответы на все ваши вопросы.

— Мне, конечно, хотелось бы задать вам целый ряд вопросов. С вашего разрешения, Сэр Исаак.

Дракон наклонил голову.

— Хорошо, — сказал Костелло. — Задавайте ваши вопросы. Я постараюсь дать вам правдивые ответы.

— О'кэй. Что за послание в этом кольце? В чем его суть?

— Я не могу ответить. Ведь если бы мы это знали, зачем бы тогда оно нам было нужно? Я знаю только, что в нем содержится научная информация из области физики. Это теория, имеющая практическое приложение. Довольно трудно и долго объяснять вам все это. Я и сам не понимаю ее: ведь я всего лишь инженер-связист, да и то в прошлом. В теоретической физике я профан.

Дон удивился.

— Не понимаю. Кто-то закладывает в кольцо что-то вроде текста учебника по физике, а затем мы начинаем играть в полицейских и воров по всей Солнечной системе. Это просто глупо. Такого просто не бывает.

Он вытащил кольцо и посмотрел его на свет. Это был обычный дешевый сувенир. Где тут можно спрятать фундаментальный трактат по физике?

Сэр Исаак сказал:

— Дональд, дорогой мой… ох, я чуть не сказал «мальчик», извини меня. Ерунда! Ты путаешь два понятия: простоту внутреннюю и простоту внешнего вида. Можешь быть уверен, что послание там. Теоретически возможно создать матрицу, где каждая отдельная молекула будет нести какую-либо информацию. Так устроены, например, отдельные молекулы и клетки нашего мозга. Пользуясь этим принципом, мы могли бы вместить всю Бретанскую энциклопедию в объем булавочной головки. Именно в объем булавочной головки, в этом нет ничего трудного.

Дон посмотрел на кольцо и снова положил его в карман.

— Хорошо. Если вы так говорите, значит, так оно и есть. Но мне все-таки непонятно, почему вокруг него так много шума.

— Мы тоже не все понимаем, — ответил мистер Костелло. — Послание должно было попасть на Марс, именно там лучше его использовать. Что касается меня, то я слышал об этом научном проекте только в общих чертах. Собственно говоря, я не знал о нем, пока мы не прибыли сюда. Послание содержит ряд формул, используя которые можно сжать пространство и как угодно манипулировать им. Я даже не могу представить себе всех возможных последствий и практических применений. Но кое-что мы уже знаем. Прежде всего можно создать силовое поле, которое устоит даже против термоядерного взрыва. Во-вторых, мы сможем создать такие корабли, перед которыми ракета будет выглядеть так же, как пешеход перед ракетой. Не спрашивай меня, как это будет сделано; я все равно не смогу объяснить. Спроси лучше Сэра Исаака.

— Меня можешь спрашивать только после того, как я изучу это послание, — сказал дракон довольно сухо.

Дон ничего не ответил. Повисло долгое молчание. Наконец мистер Костелло сказал:

— Ну, ты хочешь еще что-нибудь узнать об этой истории с кольцом?

— Мистер Костелло, когда я разговаривал с вами в Нью-Лондоне, вы уже знали об этом послании?

Костелло отрицательно покачал головой.

— Я знаю только, что наша организация питала большие надежды, связанные с исследовательской работой, проводимой на Земле. Я знал, что исследования должны были завершиться на Марсе. Дело в том, что я был, в силу занимаемой должности, одним из передаточных звеньев в системе связи организации. Я не знал, что вы были курьером, и уж, конечно, не знал, что вы сделаете курьером мою единственную дочь и доверите ей послание организации. — Он саркастически улыбнулся. — К сожалению, я не знал, что ваши родители — члены нашей организации; тогда бы я сразу передал вашу радиограмму. Видите ли, мы используем особые знаки, чтобы узнавать послание члена нашей организации. На вашем таких знаков не было. Что касается фамилии Харви, то она встречается часто.

— Знаете что, — медленно сказал Дон, — мне кажется, что, если бы доктор Джефферсон рассказал мне хотя бы о том, что я должен доставить на Марс, если бы вы больше доверяли Изабель, можно было бы избежать многих неприятностей.

— Может быть. Но дело в том, что люди часто погибают, если знают слишком много. Как говорится, нельзя выдать того, чего не знаешь.

— Согласен. Но ведь не обязательно посылать тех, кто знает слишком много секретов или может проболтаться?

Слушатели кивнули в знак согласия. Мистер Костелло добавил:

— Это как раз то, чего мы хотим добиться в конечном счете. Мы хотим, чтобы в мире не стало ни секретов, ни секретных служб.

Дон повернулся к хозяину дома.

— Сэр Исаак, когда мы с вами встретились на корабле «Дорога славы», вы знали, что у меня послание доктора Джефферсона?

— Нет, Дональд, хотя я начал подозревать что-то в этом роде, когда узнал, чей ты сын. — Он сделал паузу. — У тебя есть еще вопросы?

— Нет, я хотел бы все хорошенько обдумать.

Слишком много событий, одно за другим. У Дона появилось много новых мыслей… взять хотя бы то, о чем говорил мистер Костелло, — о послании, которое заключено в кольце, и о последствиях, к которым оно может привести, — если, конечно, он не ошибается. Взять хотя бы сверхбыстрый способ передвижения, который означает, что можно летать гораздо быстрее кораблей Федерации. Или защиту от атомного и даже термоядерного удара. Ведь это означает, что Республика могла бы стать неизмеримо сильнее Федерации и даже не считаться с ней. Но ведь Фипс признал, что весь этот шум вокруг кольца был затеян вовсе не для того, чтобы помочь Республике в борьбе против зеленых мундиров. Они хотели доставить кольцо непременно на Марс. Но почему? Ведь там нет даже постоянного населения, только научные станции и экспедиции, как, скажем, та, в которой участвуют его родители. Эта планета не годится для жизни человека. Тогда почему именно на Марс? Кому же он может доверять? Изабель? Да, конечно. Он доверился ей и не ошибся. Ее отцу? Они совершенно разные люди. Изабель даже не знала, чем занимался ее отец.

Дон посмотрел на девушку — она ответила ему серьезным взглядом, — потом на ее отца. Он просто не знал, как поступить. Просто-напросто не знал.

А Мало? Для Дона он был всего лишь голосом, доносящимся из кабины. А Фипс? Кто такой Фипс? Может, он и хороший человек, может, он любит детей, может, у него золотое сердце — но у Дона не было никаких оснований доверять ему.

Что же он знает наверняка? Только то, что все эти люди знали о докторе Джефферсоне. Все они знали о существовании кольца. Все они, похоже, знакомы с его родителями. Но ведь примерно то же знал и Бенкфилд. Да, ему необходимы были доказательства. Доказательства, а не просто слова. Все, что случилось, доказывало исключительную ценность послания.

Он не имел права ошибиться.

Было лишь одно бесспорное доказательство: Фипс сказал ему, что Мало вез вторую половину послания. Если окажется, что его половина подходит к той, которую вез Мало, это будет отличным доказательством. Тогда эти люди имеют право прочесть послание целиком.

Словом, чтобы узнать, не тухлое ли яйцо, его надо разбить, а потом его не соберет и вся королевская рать. Ведь все дело в том, что ему нужно получить доказательство до того, как он передаст им кольцо. Он уже слышал, что такие послания из двух частей использовались и раньше. Это был довольно обычный прием, но прибегали к нему только в исключительных случаях. Лучше уж не доставить его вообще, чем рисковать, что оно попадет в чужие руки.

Он посмотрел на дракона.

— Сэр Исаак…

— Да, Дональд.

— Что будет, если я откажусь отдать кольцо?

Сэр Исаак ответил не задумываясь, но был при этом мрачен и строг:

— В любом случае ты останешься моим яйцом. Это твой дом, где ты можешь жить в мире или покинуть его в мире, как сам пожелаешь.

— Благодарю вас, Сэр Исаак, — просвистел Дон, назвав при этом дракона его «настоящим» именем.

Костелло с некоторым нажимом сказал:

— Мистер Харви…

— Да?

— Знаете ли вы, почему язык драконов называется «настоящим»?

— Нет, не могу сказать с уверенностью.

— Потому что это действительно настоящий язык. Понимаете, я изучал различные семантические конструкции, и оказывается, что язык свиста просто не содержит такого понятия, как обман. А если в языке нет такого понятия, значит, для говорящего на нем не существует этого понятия вообще. Спросите его об этом, мистер Харви. Спросите его об этом на его собственном языке. То, что он ответит вам, будет правдой.

Дон посмотрел на старого дракона. Скорее всего, мистер Костелло прав. В языке драконов не было понятия «ложь». Значит ли это, что дракон не может солгать? Возможно, у них не было необходимости в этом. Умеет ли Сэр Исаак лгать? Или его психология настолько далека от человеческой, что это совершенно немыслимо для него? Дон посмотрел на Сэра Исаака и встретил непроницаемый взгляд восьми пар светящихся глаз. Как человек может узнать, о чем думает дракон?

— Спросите его, — настаивал Костелло.

Дон не доверял Фипсу — логично было бы не доверять и Костелло. У него не было никаких оснований доверять ему, и Изабель здесь была ни при чем. Но ведь человеку нужно верить кому-то хоть иногда. Человек не может всегда быть один и доверять лишь себе. Хорошо, пусть это будет дракон. Тот самый дракон, с которым они были, так сказать, «в одной ванне».

— В этом нет нужды, — неожиданно сказал Дон. — Вот.

Он засунул руку в карман, вытащил кольцо и вложил его в одно из щупалец Сэра Исаака. Щупальце проникло в отверстие кольца и как бы обволокло его.

— Благодарю тебя, Туман Над Водами.

Глава 16

Большое в малом

Дон взглянул на Изабель и увидел, что она стоит с торжественным видом, без улыбки, но, судя по всему, одобряет его действия. Ее отец устало опустился в кресло.

— Уфф, — вздохнул он. — Надо сказать, мистер Харви, вы крепкий орешек. Я уже отчаялся…

— Извините. Мне нужно было все обдумать.

— Не извиняйтесь, — послышалось за их спинами. Обернулись все, кроме Сэра Исаака — ему не требовалось поворачивать тело. В дверях стоял Фипс. — Я вошел только что и слышал ваши последние слова, Джим. Вы не против моего присутствия?

— Нет, конечно.

— Тогда послушайте, что я скажу. — Он посмотрел на Дона. — Мистер Харви, я должен извиниться перед вами.

— Ничего не случилось. Все в порядке.

— Нет уж, позвольте мне сказать. У меня не было никаких прав заставлять вас сотрудничать с нами. Но поймите меня правильно, нам необходимо это кольцо, просто необходимо. И я буду настаивать на этом, буду спорить с вами до тех пор, пока мы его не получим. Но я понимаю, что несколько погорячился и начал не с того конца. Нервы на пределе…

— Подумать только, — сказал Дон. — И со мной было то же самое. Давайте забудем.

Он повернулся к хозяину дома.

— Сэр Исаак, вы позволите?

Он протянул руку и коснулся щупальца дракона. Кольцо упало к нему в ладонь; он повернулся и передал его Фипсу.

Какое-то время Фипс смотрел на кольцо с довольно глупым видом. Когда он поднял взгляд, Дон увидел в его глазах слезы.

— Я не буду даже благодарить вас за это. Когда вы увидите результаты вашего поступка, сами поймете, что это стоит гораздо больше, нежели чья-то благодарность. В этом кольце заключены жизнь и смерть многих и многих людей. Вы увидите это сами.

Дон был смущен таким открытым выражением чувств.

— Я могу себе представить, — сказал он сдержанно. — Мистер Костелло сказал мне, что эта информация означает защиту от атомного оружия и сверхскоростные ракеты. Кроме того, у меня появилось ощущение, что мы с вами в конце концов окажемся на одной стороне. Я надеюсь, что не ошибаюсь.

— Ошибаетесь? Не-ет, вы не ошибаетесь. И не только в «конце концов», но именно сейчас. Теперь, когда в руках у нас вот это, — он высоко поднял кольцо, — у нас есть значительные шансы спасти наших людей на Марсе.

— На Марсе? — переспросил Дон. — Послушайте, о чем вы? При чем тут Марс? Кого там собираются спасать? И от кого?

Фипс посмотрел на него с недоумением.

— Позвольте, а разве не это заставило вас отдать нам кольцо?

— Что заставило?

— Разве Джим Костелло… А я думал, вы уже…

Тут его речь прервал водэр Сэра Исаака:

— Мы полагали, что само собой…

— Тише, пожалуйста, — воскликнул Дон и добавил, видя, что Фипс открыл рот: — Кажется, все опять перепуталось. Кто-нибудь один может объяснить мне, что происходит?

И мистер Костелло рассказал ему все.

Уже долгие годы организация в глубокой тайне создавала на Марсе свой исследовательский центр. Марс был единственной планетой в Солнечной системе, где большую часть человеческого населения составляли ученые. А Федерация держала там лишь военный пост с небольшим гарнизоном. Марс не представлялся чем-то важным — это было место, где безобидные ученые занимались раскопками руин, изучали обычаи и жизненный уклад древней угасающей расы. Офицеры ИБР уделяли Марсу мало внимания; если там и появлялся случайно агент этого учреждения, то он видел лишь исследовательские работы, не имеющие никакого военного значения.

Группа ученых на Марсе, конечно, не имела тех огромных возможностей, которые могла бы предоставить им Земля: мощных кибернетических машин, неограниченных запасов энергии, сверхмощных ускорителей частиц, огромных лабораторий. Но у них была свобода. Теоретическая работа, которая легла в основу новой физической теории, была проделана на Марсе. Ее созданию сильно помогли найденные и расшифрованные записи Первой Империи, почти мифической эпохи, когда Солнечная система имела единое политическое устройство. И Дону было очень приятно, что исследования его родителей внесли большой вклад в разработку этой проблемы. Оказывается — во всяком случае так было записано в древних марсианских рукописях, — корабли Первой Империи совершали межпланетные перелеты, и они занимали не месяцы и даже не недели, а всего лишь дни. Описание этих кораблей и их двигателей было детальным, но различия в языке, в понятиях, в технологии создавали препятствия, казавшиеся специалистам по сравнительной семантике непреодолимыми, и доводили их до нервных припадков. Это было не образное выражение, многие из них действительно страдали нервными расстройствами. Представьте себе описание современной электроники на санскрите, да еще в поэтической форме, причем часть понятий дается как нечто само собой разумеющееся, и вы получите примерное представление об этих рукописях.

На практике оказалось почти невозможно дать полный перевод марсианских рукописей. Для восстановления недостающих понятий нужно было додуматься до них самим и вложить в это много таланта и труда.

Когда теоретическая часть работы была доведена до стадии практического воплощения, результаты были переданы на Землю для реализации на высшем инженерном уровне. Поначалу шел постоянный обмен информацией между планетами, но по мере того как важность и секретность проблемы возрастала, члены организации, посвященные в тайну, все реже путешествовали между планетами, боясь раскрытия секрета. К моменту венерианского кризиса установилась практика посылать самую важную информацию с курьерами, которые ничего не знали о сути проблемы и поэтому ничего не могли выдать, как, например, Дон или же инопланетные существа, невосприимчивые к методам секретных служб. Применять, скажем, к дракону с Венеры третью степень было не только непрактично, но даже глупо. Несколько иные, но тоже совершенно очевидные причины не позволяли допрашивать марсианина на детекторе лжи.

Дона выбрали в самую последнюю минуту, он стал курьером случайно, просто потому, что подвернулась такая возможность, к тому же венерианский кризис заставил спешить. Насколько была велика необходимость в этом, не знал никто до тех пор, пока командир Хиггинс не совершил свой блестящий налет на «Терру-Орбитальную». Данные, так необходимые на Марсе — половина их была у Дона, — попали на Венеру и затерялись там в результате военных действий между восставшими и войсками Федерации. Случилось так, что восставшие колонисты, преследуя, в общем-то, те же цели, что и организация, сами того не зная, лишили себя великолепного шанса победить в этой войне.

Сообщение между членами организации с большим трудом было восстановлено, хотя уже не действовало так безотказно, как раньше, и работать приходилось под самым носом у полиции Федерации. В организации были члены, являвшиеся сотрудниками МТТК, такие, как Костелло. Самому Костелло вместе с дочерью организовали побег потому, что он слишком много знал. Новый «почтовый ящик» был организован на Губернаторском острове, им ведал сержант технической службы Федерации. С этим сержантом контактировал некий дракон, у которого был контракт на уборку мусора на базе зеленых мундиров. У этого дракона не было водэра, а сержант не умел говорить на «настоящем языке», но щупальце дракона всегда могло передать записку в руку человека. Таким образом связь, хоть и сопряженная с трудностями и опасностью, стала возможной. Путешествия между планетами совершенно исключались. Правда, коммерческая линия Земля-Луна еще действовала. Группа, которая находилась на Венере, делала все, чтобы решить проблему, пыталась связаться с Марсом. Все было бы гораздо проще, если бы у нее была вторая часть послания. В этом случае они могли бы снарядить корабль, послать его на Марс, чтобы там завершили работу…

На это они и надеялись… И продолжали надеяться до самого последнего времени, когда с Земли была получена ужасная новость: в земную группу проникли агенты ИБР, высокопоставленный член организации, который знал очень много, был арестован и не сумел вовремя убить себя.

Эскадра Федерации уже направлялась к Марсу, чтобы ликвидировать находящихся там членов организации.

— Подождите, — сказал Дон. — Я ведь думал, что… Мистер Костелло, разве вы не говорили мне еще в Нью-Лондоне, что силы Федерации уже на Марсе?

— Это не совсем так. Я только сказал, что Федерация заняла станцию Скиапарелли, где расположен пункт связи МТТК, и теперь перехватывает все сообщения, направленные на Марс. На это им хватило отделения солдат из числа гарнизона, который постоянно находился на Марсе. Но в данном случае речь идет о крупной акции. Они намерены ликвидировать организацию.

«Ликвидировать организацию» — Дон понял это так, что все ее члены будут уничтожены. Значит, его родители…

Он потряс головой. Эта мысль как-то не укладывалась в голове. Они давно не виделись, он даже начал забывать их лица, но все равно не мог представить их мертвыми. Он даже удивился, что так равнодушно воспринял все это. Может быть, чувства в нем уже умерли и он не способен переживать по-настоящему? Нужно было что-то делать.

— Что мы должны сделать? Как остановить их?

— Прежде всего нельзя терять время, — ответил Фипс. — Мы и так уже потеряли полдня. Итак, Сэр Исаак…

— Да, друг мой, давайте поспешим…

Помещение представляло собой часть лаборатории, ее мастерскую, и она была большой даже по представлениям драконов. Она и должна была быть большой, потому что, кроме людей, здесь находилось около дюжины драконов. А людей здесь было не менее пятидесяти. Каждый, кто мог, хотел присутствовать при открытии кольца. Даже Мало из Датона был здесь. Он сидел в своей яйцевидной капсуле, поддерживаемый корсетом с сервомеханизмами, и было видно, как тело его переливается разными цветами, что означало сильное волнение.

Дон и Изабель поднялись на самый верх эстакады, откуда они могли все видеть и в то же время не мешали процедуре. Напротив них находился большой светящийся стереоэкран, но изображения на нем пока не было. Внизу располагался манипулятор, рассчитанный на управление драконом; здесь же были и другие приборы и механизмы. Они выглядели странно — и не только потому, что были созданы драконами и для драконов. Всякое лабораторное оборудование кажется необычным непосвященному человеку. Дон привык к предметам искусства драконов. Но существовали две технологии — человеческая и драконья, и они уже в большой степени проникли друг в друга. Для человека, жившего на Венере, все это казалось не таким уж и странным. Дон не находил ничего необычного в том, что некоторые части этого оборудования были коваными, а не литыми. Ничего необычного для него не было и в том, что для скрепления отдельных частей вместо болтов или винтов, как это сделали бы люди, драконы пользовались скобами.

Сэр Исаак стоял у пульта манипулятора, щупальца его лежали на рычагах. Над его головой располагалось большое устройство, напоминающее шлем с восемью окулярами для глаз. Он дотронулся до одной из кнопок, и экран засветился. На нем появилось цветное объемное изображение кольца. Изображение было увеличенным, и кольцо выглядело восьмифутовым обручем. Верхняя его часть, на которой была буква «аш», была видна очень четко.

Изображение мигнуло. Теперь была видна только часть кольца, а именно — часть буквы. При этом увеличение стало значительно больше и эмаль, окружающая букву, оказалась состоящей из каких-то крупинок, увеличенных на экране до размеров булыжника. Какая-то заостренная цилиндрическая тень, не совсем отчетливая, показалась на экране и пересекла изображение. На остром ее конце возникло нечто похожее на каплю масла, которая отделилась и оказалась на эмали. Составляющие эмаль крупинки начали осыпаться.

Монтгомери Фипс тоже взошел на эстакаду, увидел Дона с Изабель и сел рядом с ними. Казалось, он совсем успокоился.

— Сейчас произойдет нечто такое, о чем вы будете рассказывать своим внукам, — сказал он. — Старина Сэр Исаак работает. Он, пожалуй, самый лучший микромеханик в Солнечной системе. Он может разобрать предмет на отдельные молекулы и сделать с ними все, что захочет.

— Удивительно, — сказал Дон. — Я и не знал, что Сэр Исаак — лаборант.

— Лаборант?! Он великий физик. Разве вы не задумывались, почему он выбрал себе такое имя?

Дон почувствовал, что сморозил глупость. Он знал, что драконы выбирают земные имена не просто так, но обычно воспринимал их как что-то само собой разумеющееся, так же как и свое венерианское имя.

— Весь народ драконов стремится к тому, чтобы стать учеными, — продолжал Фипс. — У него есть внук, называющий себя Галилео Галилей. Вы уже видели его? Среди них есть и Доктор Альберт Эйнштейн, и Мадам Кюри, есть химик, называющий себя, бог знает почему, Баттеркап-младший. Но старина Сэр Исаак — величайший из всех. Он великий мыслитель, и, кстати, он совершил поездку на Землю, чтобы помочь в продвижении работ над нашим проектом. Но вы ведь знали все это, не так ли?

Дон вынужден был признать, что не знал причин пребывания Сэра Исаака на Земле. Тут в разговор вмешалась Изабель.

— Мистер Фипс, если Сэр Исаак работал на Земле над этим проектом, то как же случилось, что он не знает, что находится в этом кольце?

— Ну как вам сказать… С одной стороны, он знает это, а с другой — нет. Он работал только над теоретическими вопросами. Мы найдем в этом кольце детальные технологические указания, разработанные для человеческих орудий труда и в рамках человеческой технологии. А это, сами понимаете, совершенно различные вещи.

Дон подумал об этом. Технология и наука — эти понятия для него как-то сливались. Ему, очевидно, недоставало технических знаний, чтобы понять огромную разницу. Поэтому он изменил тему разговора.

— Вы, наверное, и сами работали в лабораториях, мистер Фипс?

— Я? Боже, конечно, нет! Моя сфера — историческое развитие. Когда-то я работал только над теоретическими вопросами, а сейчас занимаюсь практическими приложениями. Так, кажется, кое-что начинает появляться.

Его глаза были устремлены на экран; растворитель смывал эмаль, очищая колечко, окаймляющее букву «аш». Это место теперь выглядело абсолютно прозрачным и приобрело янтарный цвет. Фипс встал.

— Я просто не могу сидеть спокойно. Я очень нервничаю. Пожалуйста, извините меня.

— Конечно, конечно.

На эстакаду медленно поднялся дракон. Он остановился рядом, и Фипс отошел в сторону.

— Как поживаете, мистер Фипс? Вы не возражаете, если я встану здесь?

— Нет, нисколько. Вы уже знакомы с этими молодыми людьми?

— Да, я уже встречался с этой леди.

Страницы: «« « ... 2324252627282930 » »»