Природная ведьма: обуздание силы Романова Екатерина

Со страхом посмотрела в черноту открытого передо мной портала и сглотнула.

– А… переодеться? Негоже грязной ко двору. Хотя бы умыться, – хотелось любыми способами отсрочить неизбежное. А там и сбежать можно. Мне не в первый раз!

– Нет времени. Тебя ждут.

И меня мягко толкнули в черную пропасть. Кажется, это конец. Липкие щупальца тьмы, стиснув в своих объятиях, вытолкнули меня прямо в центр ярко освещенного зала. Пришлось даже глаза закрыть, чтобы не ослепнуть. Когда зрение вернулось, я оробела от увиденного.

На золоченом и украшенном драгоценными камнями троне восседал император. Тут же опустилась на колено и склонила голову, украдкой оглядывая присутствующих. Рядом с императором на креслах поменьше Радэл и Кариолла. Моя надежда и моя ненавистница. Рядом с троном архангел. Женщина. Та самая, что спустила меня, с явным удовольствием, с небес на землю. Сейчас ее холодные голубые глаза смотрели с безразличием, что пугало еще больше. Внизу, слева от них – Фрейя и Танцующая со смертью. Надо же, рядом сели и не убили друг друга. Впрочем, судя по лицам, удовольствия от компании не испытывали. С другой стороны увидела Дарела, Филю и даже мадам Пуффи. Сердце, отчего-то, забилось быстрей и с надеждой.

– Поднимись, дитя, – голос императора, тяжелый, как молот кузнеца, заставил тотчас же подняться. Стеснительно стерла со щеки стягивающую кожу засохшую грязь. Присутствующие проследили взглядом, как крупный ошметок с мягким стуком упал к моим ногам.

– Простите, – носочком туфли подгребла грязь под себя, оставив на белоснежном мраморном полу широкие разводы от обуви. До чего же глупая ситуация.

– Госпожа Торнтон, – оторвавшись от созерцания моих жалких попыток исправить ситуацию, проговорил император. – Или мне лучше обращаться к вам Великая Кня…

– Госпожа, если Императору будет угодно, – похолодев, я спешно перебила мужчину. Если мне все равно отрубят голову, то пусть хотя бы инкогнито не будет нарушено. Из присутствующих лишь Дарел и Дамиан знают, кто я на самом деле. Неизвестно, сколько ушей, помимо присутствующих, слышат этот разговор. А человек, которого я опасаюсь, еще не утратил своего влияния и не стал менее опасным.

На полноватых губах мужчины появилась однобокая улыбка. Открытое круглое лицо, но взгляд, полный силы, тяжелый, подавляющий. Чернота глаз заставляет покориться и преклонить голову. Невольно повиновалась инстинкту и уставилась в пол, разглядывать тончайшие морозные узоры на мраморной плитке.

– Госпожа Торнтон. Для понимания серьезности происходящего. Если бы не высокопоставленные заступники, вы были бы немедля казнены.

Страх завязал внутренности тугим узлом. Кто бы что ни говорил, но перед лицом смерти все равны: и король, и служанка, и княгиня, и обычная адептка. Она заставляет склониться одинаково всех, не делая социальных различий между жертвами.

– Но, учитывая ваше особое положение и потенциальную ценность для империи, а также особую просьбу, поступившую сверху, я согласен выслушать мнения сторон и вынести вердикт, основанный на фактах.

– Благодарю, ваше императорское величество, – согнулась в глубоком поклоне, пытаясь не дрожать, как лист березы на ветру. Фраза «особую просьбу, поступившую сверху», тем не менее, незамеченной не осталось. Что за просьба и кто выше короля в Гардии? Или он имеет в виду Верхний мир? – И прошу простить мой неподобающий вид. Помогала устранить результат своей, – я запнулась, император сузил глаза, с любопытством ожидая продолжения, – несдержанности.

– Несдержанности? – удивился он и от души расхохотался. – Слышали? Несдержанности. Несдержанность – это загубленное дерево в попытке обуздать силу или затопленная деревня. Вы разрушили императорский дворец, дома жителей Астории, нанесли вред многим правительственным и социальным зданиям. Сумма ущерба исчисляется сотнями тысяч золотых! Сотни людей пострадали, а некоторые останутся калеками!

Я ахнула. Меня точно казнят. Я бы казнила.

– Вы способны устранить результаты подобной несдержанности?

– Я готова, – едва слышно протянула я, – готова приложить все усилия, все умения, чтобы исправить…

– Ваши умения мы уже имели удовольствие оценить! И, тем не менее, я хочу заслушать мнения всех сторон по поводу наказания. Мнение о вас и мотивах ваших поступков я уже выслушал. Кариолла. Начнем с тебя.

Принцесса поднялась, пригладила шелковые платиновые волосы и, окинув меня презрительным взглядом, начала топить.

– Девчонка слишком опасна для общества. Будь у нас больше природных ведьм – предложила бы казнить. Но, учитывая обстоятельства… Считаю необходимым инициировать процедуру обуздания силы.

– Она еще не готова! – вскочил Радэл. – Если инициировать процедуру слишком рано, Элизабет может погибнуть и сила развеется.

– Пусть лучше погибнет она, брат, чем вся Астория!

– Нельзя допустить смерти Элизабет и по другой причине. Ваше величество, она хранитель лорда Рейнгарда!

– Лорд Рейнгард больше не явится ко двору. Решением Богов он лишен крыльев, – сухо констатировала архангел. – Но мнение Верхнего мира аналогичное. Следует инициировать процедуру обуздания силы.

– Что? – я едва не упала от услышанного. За окном раздался раскат грома, на который присутствующие отреагировали немедленно. Лорд больше не явится ко двору?

– Она не стабильна! Ваше императорское величество, лично я – предлагаю казнить на месте! – в руках женщины материализовался клинок, горящий золотым пламенем. Сделав ловкий круг в воздухе, она обратила взгляд, полный надежды, к императору.

Судорожно глотая воздух, выравнивала дыхание, глядя на филина. Вдох. Выдох. Вдох. Я не могу сорваться. Выдох. Свинцовые тучи рассеялись, и перепуганные взгляды присутствующих растаяли во вздохах облегчения.

– Ваше Императорское Величество. Моя сила действительно зависит от эмоций. Но я учусь брать ее под контроль и достигла определенных успехов. Я осознала ответственность, лежащую на моих плечах. Слишком поздно, слишком большой ценой, но осознала.

Переводя взгляд с меня за окно и обратно, император поморщил нос и безразличным тоном протянул:

– Присутствующим есть что сказать, кроме того, что было поведано ранее?

– Да, – вступился принц. – Мне стало известно, что есть еще одна… потенциальная природная ведьма. Дочь Элизабет.

– Что? – брови императора поползли вверх.

– Узнав, что ее мать казнена императором, она вряд ли присягнет престолу на верность и служить на благо Гардии.

Мужчина на секунду задумался, затем холодно изрек:

– Кто за немедленную казнь, поднимите руки.

Кроме архангела никто не пожелал мне подобной участи. Удивительно.

– Кто за магическое заточение?

Две руки. Моргана и Фрейя.

– Кто за процедуру обуздания силы?

Все остальные подняли руки. Радэл в голосовании не участвовал, отчего-то не желая для меня участия в этой процедуре. Но не они ли хотели, чтобы я стала полноценной природной ведьмой?

– Отец. Дай нам месяц, – Радэл проявлял настойчивость.

– Думаешь, это что-то изменит? Подготовка занимает годы.

– Мы справимся.

– Хорошо, – без раздумий произнес император и поднялся. – Даю неделю. И ровно через семь дней я лично проведу процедуру обуздания силы. Она либо подчинится вам, Элизабет, либо… уничтожит. Радэл, ко мне в кабинет на счет новой ведьмы. Остальные свободны.

Сказать, что я словно заново родилась – не сказать ничего. Такой страх, будто меня погрузили под воду и держали за ноги. Если не отпустят – захлебнусь. Но вот, когда уже сознание гаснет, отпускают и, словно пробка, я выскочила на поверхность, глотая воздух, с болью расправляющий легкие. Перед глазами черные точки, а в ушах звон. Неделя. У меня есть целая неделя, чтобы все исправить. Спасибо, Исконная магия, за этот шанс! Я его не упущу.

– Я бы не спешил радоваться, – послышалось над самым ухом тяжелое замечание Дамиана, все это время стоявшего за моей спиной и в обсуждении участия не принимавшего. Передо мной распахнулись темные объятия портала.

– Могу я задержаться ненадолго? Мне нужно побеседовать с бароном фон Штруком и кое-что обсудить с мадам Пуффи?

Тяжелый взгляд Дамиана выдержала из одного лишь упрямства. Я и без того чувствую себя виноватой.

– Пять минут. После этого доставлю тебя с питомцем в университет.

– Благодарю, – улыбнулась я. Питомец не оценил подобное наименование себя любимого, но, кидая в сторону Дамиана нелицеприятные взгляды, уселся у меня на плече. Спихнула наглую птицу и, постеснявшись устраивать переговоры в тронном зале, вышла в коридор, помахав Дарелу и мадам Пуффи.

В коридоре, среди резных мраморных колонн и позолоченных завитушек напольных подсвечников, стоял диванчик, на котором я расположилась. Хранитель отчего-то предпочитал подоконники, поэтому с важным видом расхаживал по одному из них, время от времени выглядывая на улицу. Словно все еще не верил, что я справилась со стихией и успокоила небо. Страшно представить, что бы случилось, окажись моей стихией огонь.

Кожа под кольцом невообразимо зудела. Сняв колечко до середины, я с блаженным видом почесала красный ободок, оставшийся от металла на пальце. От чутких взглядов господина Рейнгарда не ускользнул сей факт, и он поспешил ко мне.

– Кольцо снимается?

– Что? – я посмотрела на ювелирное изделие и не сразу сообразила. Оно действительно снималось. Раньше я не могла даже сдвинуть с места, только переместить камнем вниз, а сейчас запросто двигаю по пальцу и, уверена, могу снять.

– Сними и передай мне.

Посмотрела на протянутую ладонь Дамиана и отчего-то услышала отчетливый голос «не делай этого». Интуиция, прежде не особо меня выручавшая, кричала траурным басом, чтобы я не отдавала кольцо, несмотря на то, что никогда больше не увижу архангела. Возможно, оно останется единственным напоминанием о нем.

– Да нет, оно… Оно не снимается, – я сделала вид, что пытаюсь снять кольцо, но у меня не получается.

– Позволишь, я попробую?

От подобного нахального предложения даже рот открыла. Если бы не Дарел с мадам Пуффи, не знаю, как бы мне пришлось отнекиваться. Во всяком случае, я получила передышку и, почесав палец еще раз, улыбнулась своей знакомой и другу.

– Дамиан, это приватный разговор, – намекнула я, желая остаться с ними наедине.

– Пять минут, – с неохотой протянул он, кидая взгляды на кольцо архангела. Тем не менее, мужчина степенно развернулся и скрылся в одной из золоченых дверей, ведущих неизвестно куда.

Во дворце я чувствовала себя неуютно. Несмотря на обилие света, в воздухе витают порок, тяжесть и тьма. Последняя отчетливо чувствуется каждой клеточкой. К тому же, странное ощущение взгляда в спину. Словно за каждым моим движением наблюдает кто-то невидимый. И странное поведение Дамиана не дает покоя. Зачем ему понадобилось кольцо Кристиана? Это единственное, что у меня осталось на память. Кроме портрета, конечно и камзола, но тем не менее. «Не отдам», – приняла четкое решение.

– Простите, мадам Пуффи, что вам пришлось тратить свое время на меня, – виновато улыбнулась, когда суккуб сжала меня в неожиданных объятиях. От нее вкусно пахло карамелью и ванилью, а сама женщина, как и всегда, обворожительно прекрасно выглядела.

– Милочка, – отстранившись, она, словно инспектируя свои активы, окинула меня с ног до головы. – Среди моих кормильцев полно знатных вельмож. Один из них поведал по секрету о твоей истории, и я сочла, что не имею права остаться в стороне! Где это видано, снова потерять приму за день до премьеры! Даже казнь не станет достойной причиной, по которой ты бы могла ее пропустить. Кстати, император приглашен, но, не уверена, что явится, – подмигнула женщина. – Еще раз пройдись по тексту. И жду тебя сегодня на репетиции. Слава богам, ты не разрушила «Веселого лепрекона» и выступление откладывать не придется!

Несмотря на веселость, я была уверена, что мадам Пуффи не в восторге от моего поведения, но, все равно приятно чувствовать доброе к себе отношение. Распрощавшись с женщиной, я повернулась к Дарелу. У нас осталось совсем мало времени, чтобы обсудить насущные вопросы.

– Как расследование? – с ходу начала я.

– Как ты!? – недовольно заявил мужчина. – Я не думал, что все настолько серьезно. Ты – природная ведьма! У вас же в роду не было никого с магией!

– Не было, да было… оказывается, это наследственное. Дамиан скоро перенесет меня в университет. Мне дали отсрочку, но, думаю, я вроде как под домашним арестом…

– Я поделился с императором мыслями и фактами по поводу расследования. Сказал, какую роль ты играешь. Он одобрил твое участие и ждет результатов. Усилил охрану.

– Послезавтра выступление и Гален обещал на нем присутствовать, – констатировала я. – Возможно, у тебя есть какие-нибудь способы заставить мужчину в беспамятстве упасть к моим ногам?

– Что ты задумала?

– Хочу немного покопаться в его личных вещах. Я знаю Галена. Он хоть и редкостный мерзавец, но как вести дела – знает. У него все тщательнейшим образом записывается. Если он имеет отношение к заговору, а я более чем уверена, что имеет, то я найду улики. Либо в хозяйственных книгах, либо в записях. Где-нибудь они обязательно должны быть!

– Это слишком опасно! Если он тебя поймает – не пощадит, – Дарел сжал мои ладошки и прижал к себе, опасаясь за меня.

Из конца коридора послышалась тяжелая поступь. Дамиан. Времени совсем не осталось.

– Не обсуждается. Придумай что-нибудь, иначе придется с ним… ну, ты понимаешь. А мне бы этого очень не хотелось!

– Хорошо, – покачав головой, согласился мужчина.

– Барон фон Штрук, – Дамиан пристально посмотрел на Дарела сверху вниз и задержал взгляд на моих прижатых к сердцу мужчины ладошках. В этот миг от лорда Рейнгарда почти физически исходил могильный холод. Во всяком случае, я непроизвольно поежилась и высвободила руки.

Ничуть не смутившегося от подобного проявления неприкрытой агрессии, друг спокойно держал ответ:

– Лорд Рейнгард. У вас ко мне какие-то вопросы?

– Мне не нравится, что вы пытаетесь вовлечь Элизабет в свои личные дела. Императору известно, что вы привлекаете гражданских к расследованиям?

– Не переживайте. Я свое дело знаю, – с вызовом и без раскрытия деталей. – Всего доброго.

И что это сейчас было? Дамиана после моего возвращения с небес словно подменили. Я помню, как напугал он меня во время знакомства. Абсолютно черные глаза, атмосфера леденящего душу ужаса и словно могильного холода, которая исходила от него. Но это быстро сменилось добротой и участием в моей судьбе. Сейчас передо мной вновь мужчина, которого я до одури боюсь, а потому в черноту портала ступала с крайней неохотой. Страх и дурное предчувствие сопровождали наше перемещение и даже Филя, вопреки обыкновению, скользнул в портал ветерком, а не птицей.

В комнате, в присутствии Дамиана мне, отчего-то, стало неуютно. Обняв руками плечи, я развернулась и посмотрела на мужчину. Он был спокоен и даже слегка улыбался. Чему, интересно? Его брат исчез и больше никогда не вернется, меня через неделю может не стать. В Гардии заговор против императора, о котором ему, наверняка, известно. Все плохо. Все очень и очень плохо. Тем не менее, он стоит и улыбается все шире.

– От чего мне кажется, – осмелилась начать первой, – что эта показательная порка в действительности не требовала моего присутствия?

– Присядем, Элизабет, – спокойно произнес он, указывая на кресла. Села и выразила покорность. Что-то в мужчине пугало. Бездонная чернота глаз или острые черты лица. Что-то демоническое, темное, возможно, замешанное на крови. С ним я чувствовала себя беспокойно, словно зависла над пропастью и вот-вот рухну вниз. – Я твой друг, поэтому буду откровенен до конца. Решение действительно было принято в твое отсутствие. Мне удалось убедить императора, что казнь – излишняя мера.

– Значит, за предоставленную возможность я должна благодарить вас? – признаться, неожиданно. Особенно, учитывая, что всю аудиенцию у короля лорд Рейнгард молчал. – Почему вы заступились за меня?

– Не могу допустить, чтобы тебе отрубили голову, – с мягкой улыбкой произнес он. Я непроизвольно поежилась от подобной перспективы, представив, как моя голова скачет по деревянным ступенькам и укатывается к пыльным сапогам жаждущей зрелищ толпы.

– Благодарю. Постараюсь оправдать ваше доверие. Я ваша должница. Уже дважды.

– Совершенно верно. И можешь отработать первый долг прямо сейчас.

У меня дыхание сперло. Почему-то сразу подумала о постели, когда взгляд мужчины скользнул ниже. Но Дамиана интересовали совершенно не интимные части моего тела. Он с нескрываемым любопытством смотрел на кольцо. Допрыгалась. Филя недовольно ухнул.

– Передай мне кольцо брата. Есть небольшая вероятность, что мне удастся вернуть его…

– Даже без крыльев? – встрепенулась я. – Это возможно?

– Элизабет, – мужчина вздохнул, и устало потер виски. – В Верхнем и Нижнем мирах не все так просто и однозначно, как может показаться. Есть законы и правила, которым подчиняются все. Потеря крыльев не равносильна смерти. Но без них он не сможет вернуться в Гардию. Никогда.

Его «никогда» как молот кузнеца по наковальне. Сердце непроизвольно сжалось от осознания, что в моей комнатке больше никогда не разольется золотой свет в самый неподходящий момент, а ледяные глаза никогда не окажутся в такой близости, что лед в них начнет плавиться. Что больше не с кем будет до одури ругаться и непозволительно нежно мириться! А главное – я все также буду ждать его прихода. Но приходить уже некому. Ни-ког-да. Однажды я пережила «никогда» и чуть не разрушила половину Астории.

– Вы меня не слушали? – я вышла из оцепенения и подняла на Дамиана глаза, заполненные слезами. Быстро смахнув дрожащую на ресницах грусть, смутилась и пожала плечами. Снова перешел на «вы» и тон сухой и холодный. – Не слушали. Я сказал, что кольцо может помочь вернуть Кристиана.

Посмотрела на багровое сердечко из граната на безымянном пальце и поняла, что не хочу его отдавать. Да, Дамиан уверяет, что сможет вернуть Кристиана, но отчего сердце не велит расставаться с единственной ниточкой, соединившей наши с архангелом сердца? Это сильнее и выше меня.

– Я бы рада, да оно не снимается, – вновь изобразила жуткое старание, чем вызвала недовольство мужчины. Однако оно промелькнуло буквально на несколько секунд и затем сменилось интересом. Я поспешила уйти от опасной темы. – Еще раз спасибо, что убедили императора дать мне возможность пройти процедуру обуздания силы.

– Лучше бы тебя казнили по-тихому, – едва слышно протянул филин и удостоился моего гневного взгляда. – Да не пройдешь ты.

– Не знаю, будете ли вы столь же благодарны через неделю. Его императорское высочество поведал мне, что процедура тяжелая и требует длительной подготовки, которая занимает долгие годы. А у вас совершенно нет времени. Поэтому! – он мягко ударил ладонями по коленям, привлекая мое внимание. И очень вовремя, поскольку мысли снова уплыли в прошлое. Встрепенувшись, я подняла взволнованный взгляд на господина Рейнгарда. – Вам нельзя отвлекаться на посторонние дела.

– Я и не планировала.

– Не лукавьте, Элизабет. Не нужно. Повторю, что я ваш друг. Выступление, ваши встречи с бароном фон Штруком. Все это следует прекратить.

– При всем уважении, – мне не понравился назидательный тон Дамиана и вмешательство в мою личную жизнь. – Это моя жизнь, а не отвлечение. И, если через неделю мне суждено умереть, то я умру с осознанием, что никого не подвела и выполнила свой долг.

– Что ж, – он явно был недоволен моим ответом, но по какой-то причине сдерживал это недовольство за напряженной улыбкой. – В таком случае, вы переезжаете ко мне.

Я вспыхнула от подобного предложения, словно вода, попавшая на сковороду, полную раскаленного масла.

– Господин Рейнгард! – брови мужчины поползли вверх, и я продолжила в более мягком тоне. – Дамиан. Не понимаю, почему в моей жизни должны происходить столь… радикальные перемены.

– Ваша сила не стабильна, а вы – опасны для общества, – спокойно пояснил он, вероятно не находя ничего предосудительного в озвученном предложении. – Император решил предоставить вам неделю на подготовку к процедуре обуздания силы, но лишь в том случае, если вы будете под надежной охраной, которая не допустит очередного срыва. Вы же понимаете, если подобное повторится, вас уничтожат на месте. Мне бы этого крайне не хотелось.

– Уверяю, причин для очередного подобного срыва попросту не существует. Это были совершенно исключительные обстоятельства, – неуверенно добавила я.

– Тем не менее, рисковать мы не станем.

– А переезжать… без этого никак нельзя?

Страшно представить, чтобы пришлось делить одно жилище на двоих с Дамианом. Он, конечно, красивый мужчина… Даже не так. Он очень красивый мужчина. Умный, уравновешенный, всегда придет на помощь, но оставаться с ним один на один мне неуютно даже в собственной комнате. В его апартаментах это чувство вырастет в геометрической прогрессии и даже обернется паникой. Если мне суждено прожить последнюю неделю, то не на пороховой бочке рядом с источником огня.

– Можете предложить иные варианты? – плечи мужчины едва заметно напряглись.

– Надзор Морганы.

– Танцующей со смертью? – изумился Дамиан.

– Круглосуточный! – спешно добавила для весомости. Уж лучше пусть в моей комнате спит Моргана, чем я буду спать в комнате Дамиана. По крайней мере, я точно знаю, что первая хочет меня убить. А вот чего желает мужчина – даже предположить боюсь.

– Уверены, что она сможет успокоить вас, в случае опасности? – вопрос с подковыркой.

– Не уверена, что смогу успокоиться в вашем присутствии, – поправила я.

– Воспринимать как комплимент?

– Как факт.

Тишина. Мы смотрели друг на друга с отчаянием, поскольку оба не достигли того, чего желали. Мне нужна была свобода, ему, видимо, я. Никогда не замечала за Дамианом навязчивого внимания к своей фигуре, поэтому, умерив расшалившееся воображение, постаралась мягко улыбнуться.

– Хорошо, – наконец, тишина была сломана, и мне подарили ответную вежливую улыбку. Мы словно играли в шахматную партию, но кто победил и каков приз – я не понимала. – Вы знаете, где меня найти, если буду нужен. К тому же, браслет все еще при вас. Просто назовите мое имя, и я появлюсь.

– Благодарю, – поднимаясь, чтобы проводить мужчину, я чуть склонила голову. В ответ господин Рейнгард поцеловал мою ручку, еще раз улыбнулся и, наконец, вышел. Только когда дверь за его спиной закрылась, поняла, насколько была напряжена. Плечи с облегчением просели вниз, а спина слегка сгорбилась. Не знаю, что на меня нашло.

– Филя, неужели тебе нечего сказать на все это?

– Мне жаль тебя, Элизабет. Искренне жаль. Ты не обуздаешь силу.

– На курсах хранителей, видно, не учат, как поддержать командный дух? – улыбнулась я, но хранитель был совершенно не весел. – Филь, ну ты чего? Скажи, что я непутевая ведьма, что безответственная, что лучше бы ты к другой ушел…

– Я сам выбрал тебя. Все хранители отказались, а я выбрал. Видел в тебе перспективу. Если бы больше времени, природной ведьмы, равной тебе по силе и по духу не было бы во всей Норианской истории, но, как я уже и говорил, ты не обуздаешь силу.

– Ты правда верил в меня? – такого откровения от хранителя прежде не слышала. Выходит, он жаловался на меня не взаправду, а попросту пытался достучаться? Я обняла птицу. Нелепо и неуклюже, но обняла. Нахохлившись, он закурлыкал мне в ухо. – Может, тогда, перестанешь хоронить раньше времени, и хотя бы попробуем придумать план? Дай мне шанс оправдать твое доверие!

Я отстранилась и заглянула в большие черные глаза филина.

– У тебя через полчаса лекции. Ступай. Я свяжусь с Радэлом. Возможно, он сможет уговорить отца отменить эту затею или дать больше времени…

Неуклюже потоптавшись по подоконнику, филин несколько раз оглянулся на меня, смерив взглядом, полным скорби, а потом, махнув на прощанье крылом, вылетел в открытое окно. Словно заживо похоронил. На душе стало одиноко, словно все, кого я любила, бросили меня.

Было только два выхода: забраться под одеяло и утонуть в жалости к себе, вспоминая как можно больше фактов, причиняющих боль, либо принять душ и, проявив чудеса волевых качеств, отправиться на лекции. Если умереть мне не суждено, то от учебы никто не освобождал. Несмотря на то, что причины, по которым я согласилась с требованием Кристиана стать адепткой, уже отпали, появились новые. Мне нужно обуздать силу. А просто так наскоком, без основных знаний, это сделать нереально. Могла ли я винить императора за принятое решение? Ни в коем случае. Он действует в интересах Гардии. И я поступила бы точно также. Хотя, кого обманываю. Куда проще избавиться от проблемы в моем лице.

С этими мыслями я мылась в душе, наслаждаясь горячими струями, смывающими не только грязь, но и плохие мысли. Вода – не моя непосредственная стихия, но даже она дарит умиротворение. Волосы высушила потоком горячего воздуха, который подчинился безукоризненно. С каждым разом получалось все лучше и это радовало. Почему тогда Радэл и Филя не верят в мой успех? Ведь прогресс очевиден.

Обмотавшись полотенцем, бросила грязное платье в корзину для стирки и вышла в комнату.

– Торнтон!

От неожиданности я едва не стала заикой. Посреди комнаты, сложив руки на груди и гневно сдвинув брови, в своем черном кожаном облачении стояла Моргана. Суровая, как грозовая туча и пускающая вместо молний стрелы праведного и не очень гнева. Тейгл был при ней и лишь коротко обрезанные волосы свидетельствовали, что она – попавшая под опалу танцующая со смертью.

– Я знала, что ты идиотка, но не думала, что до такой степени!

Я улыбнулась, кажется, догадываясь о причине подобной реакции. А еще я улыбнулась, потому что была рада видеть хоть кого-то. Нет ничего хуже одиночества и безразличия. А тут такой прекрасный экземпляр полный ненависти.

– Рада, что хоть некоторые вещи в моей жизни неизменны! – невозмутимо заметила я, доставая из шкафа одно из жутко дорогих, но удобных платьев. Подарок сына императора. Темно-вишневый вельвет не только красив, но и приятен телу.

– Для справки – ты не в моем вкусе, – наблюдая, как я без задней мысли переодеваюсь, констатировала она.

– И слава Исконной магии! Не хотелось бы еще и тебя избегать.

– Значит, это причина? – на удивление разговорчивая, Моргана устроилась в кресле и закинула ногу на ногу. – Бегаешь от господина Рейнгарда старшего?

– Он не оставил мне выбора. Либо перееду к нему, либо круглосуточный надзор в твоем исполнении. Тут и выбирать нечего.

– И ты выбрала меня, – недоуменно констатировала она.

– Это у танцующих со смертью половые связи с мужчинами норма. Для меня неприемлемо даже находиться в одной комнате наедине…

Судя по издевающемуся взгляду, мне не только не верили, но еще и Кристиана припоминали.

– Что ты вообще о нас знаешь?

– То, что вы лечитесь… в постели с архангелом. С Кристианом, – смутилась я. Не хочу даже думать на эту тему.

Моргана сначала с недоумением смотрела на меня, а потом звонко расхохоталась. Впервые видела столь яркие проявления эмоций от девушки. Вдоволь насмеявшись, она пояснила.

– Во-первых, мы не спим с архангелами. Только с суккубами. А во-вторых. Знаешь, что это? – откинув волосы, она продемонстрировала свой затылок. В основании черепа шесть шрамов, оставленных длинным узким предметом. Что-то типа гвоздя. Я не эксперт по оружию, но подобные травмы вряд ли совместимы с жизнью. Поежившись, я отрицательно помотала головой. – Тогда и говорить не о чем, – отрезала она, поправляя волосы. – Все, ты меня достала. Заканчивай крутиться перед зеркалом, это тебе все равно не поможет и пошли. – В дверях она остановилась и добавила. – И на счет твоих ведьминских выкрутасов. У меня четкий приказ. Будешь буянить – можно убить. Поэтому буянь на здоровье!

Плотоядно улыбнувшись, Моргана выплыла из комнаты, изящно покачивая бедрами. Довольная собой, я последовала за танцующей со смертью. Все не так плохо. Кажется, у нас потихоньку начинают складываться очень странные, но все же, отношения.

По расписанию пара у мастера Сэрано. Как-то стыдно мне ему в глаза смотреть после нашей последней встречи. Удивила старика разве что не до новых седин. Теперь оправдываться придется. До корпуса стихийной магии мы добрели в абсолютном молчании и, лишь поднявшись на второй этаж, мне громко скомандовали:

– Идиоты налево, умные направо.

Мы вместе шагнули в правый коридор. Через несколько шагов Моргана остановилась и уставилась на меня.

– Торнтон, ты не знаешь, где лево?

– Ты же сказала, умные – направо.

– Верно. И какого сварга ты сюда поперлась?

– Мне что, позволено одной дойти до кабинета? Какая честь! – я наигранно возликовала.

– До аудитории десять шагов. Через пять секунд в коридор выйдет мастер Сэрано. Три, два, один…

– Адептка Торнтон! – донеслось из-за моей спины.

– Провидица! – поддельно восхитилась я.

– Надеюсь, за десять шагов до аудитории ты не выйдешь из себя настолько, чтобы разнести университет ко всем церберам Нижнего мира?

Я отрицательно помотала головой. Закатив глаза, Моргана развернулась и уверенным шагом, куда быстрей, чем шла рядом со мной, отправилась по своим делам. А говорит, что ничего не чувствует. Зачем тогда семенила, подстраиваясь под мою манеру ходьбы? Глупо улыбаясь, поплелась на пару по сельскохозяйственной магии. Почему-то мне кажется, что ничего хорошего меня там не ждет. Вон как глаза у мастера недобро сверкают.

– Адептка Торнтон, – мастер Сэрано приторно улыбался и, положив ладонь мне на спину, лично провел в кабинет и усадил за парту прямо перед своим столом. К неудовольствию адептки Роуз, первой магички группы и отличницы. Наши с ней отношения с первого дня не задались, а почвой для вражды стало внимание господина Рейнгарда, которым Роуз была обделена. Точнее, внимание сразу двух господ. Какие разительные перемены. Помню, на какой ноте прошла наша последняя пара с мастером. Думала, он никогда не простит мне ту гигантскую росянку, оттяпавшую половину его балахона. – Присаживайтесь. Присаживайтесь. Пока не началось занятие, вы не поведаете, какое заклинание применили сегодня утром? С дубом?

– Я не помню, – попробовала соврать, притворившись одноименным деревом. Мастер Сэрано вытянулся в лице. – Понимаете, у меня провалы в памяти случаются. Насколько помню, это была импровизация.

– Со стороны мне так не показалось. Вы задействовали магию воздуха, магию воды и земли. Ни один адепт вашего потока еще не подчинил ни одной стихии, а вам удалось договориться сразу с тремя!

Договорится сейчас магистр! Явится сын императора и найдет управу на слишком любопытного преподавателя. Не рассказывать же, что я природная ведьма и мне не нужны ни резервы, ни заклинания, чтобы управлять стихиями. Они просто подчиняются моему требованию без пассов, рун и плетения энергетических потоков. Мне не нужно подцеплять ленты природной энергии собственными. Ведь у меня их попросту нет.

Не поверив мне, мастер поставил на свой стол горшок с шифлерой и, беспощадно вырвав дерево с корнем, уставился на меня. Одногруппники стекались к преподавательскому столу и с интересом поглядывали на разворачивающийся спектакль. Премьеры у мадам Пуффи еще не было, а я уже прима и в центре внимания.

– Покажите, как вы это сделали?

Взирая на умирающее в руках беспощадного мастера деревце, я стиснула зубы. Хорошо. Продемонстрирую. Но ради шифлеры, а не ради преподавателя. К тому же, он никогда не разгадает секрет подобного воздействия. Даже, если и догадается, то глазам не поверит.

Стихия воздуха подчинялась мне практически беспрекословно. Следуя за ладонью, деревце поднялось, удерживаемое легким потоком теплого ветерка и встало аккуратно в ямку. Присыпав корешки землей, и немного прикопав, приложила к горшочку ладошки, договариваясь с землей, чтобы она приняла растение обратно. Едва слышный треск и корешки разрослись вглубь, жадно впиваясь в земляные комочки. Дело сделано. Деревце спасено.

– Изумительно! – восхитился мастер. Адепты косились то на него, то на меня с плохо скрываемым удивлением. – У вас ведь магического резерва не хватит, чтобы костер развести! А вы подчинили несколько стихий!

Факт. Костер развести я не могу. Огонь из ниоткуда не сотворишь. Но если бы я действительно подчинила несколько стихий, все было бы просто. Пока мне подчиняется лишь ветер, и то не всегда, как нужно. А стоит немного поволноваться – можно попрощаться со всем кварталом…

– Как? Адептка Торнтон, рассказывайте. Какое заклинание вы применяли?

Адепты даже тетради достали, чтобы записать чудодейственное заклинание, позволяющее с легкостью производить сельскохозяйственные посадки. Поскольку никаких заклинаний подобного рода я не знала, и поделиться мне было нечем, пришлось выкручиваться из ситуации.

– А можно выйти, мастер?

– Выйти? – не понял он.

– Ну… выйти, – я намекнула, что хочу в туалет.

– Куда выйти, зачем?

– Мастер Сэрано, Элизабет пописать хочет, – выкрикнул кто-то из адептов, а остальные поддержали его дружным хохотом. Преподаватель, покрывшись румянцем, показал жестом, на дверь. Благодарно улыбнувшись, я… сбежала с пары по сельскохозяйственной магии.

Отойдя за угол, прислонилась спиной к стене. И что мне делать? Теперь с каждой пары убегать, если будет опасность, что мое умение могут раскрыть? С момента, как Филя научил чувствовать свою силу, как я осознала, кем являюсь, прошло не так много времени, но достигнуты существенные результаты. И изменения в моих навыках не останутся незамеченными. Словно ответ на мои вопросы, по коридору разлился звук моего имени.

– Адептка Торнтон, к декану. Адептка Торнтон, к декану, – повторила госпожа Теримополис добрым голосом. – Не переживай, голубушка, ругать не станут.

Эта женщина мне сразу понравилась. Добрая она и отзывчивая. По-настоящему, без прикрас. Активировав кристалл, побрела в деканат, чтобы узнать, что от меня понадобилось красавчику эльфу, по совместительству декану нашего факультета.

Помахав рукой госпоже Теримополис, которая проводила к декану, я зашла в приоткрытые двери. В этот раз не удержалась и, приподняв подол платья, скинула туфельки. До чего же приятное ощущение – прогуляться босяком по прохладной, чуть влажной от росы траве. Не знаю, что в кабинете декана за особая экосистема, но мне определенно нравится. На своем деревянном троне в переплетении живых корней, невозмутимо восседал господин де Солите. Он указал рукой на живой стул и, закончив изучать документ, отложил его в сторону.

– Итак, адептка Торнтон. Элизабет. Выходит, я был прав. На счет терроризма. Вы любительница разрушений.

Несмотря на серьезность тона и выражения лица эльфа, отчего-то казалось, что он шутит. Во всяком случае, если не шутит, то не желает способствовать моей казни. Действительно, повода для веселья мой поступок не дает, но я ведь не специально…

– Нет, господин де Солите. Так получилось.

– Знаю, знаю, можете не рассказывать, – прервал он. – У меня очень мало времени. Только что получил письмо от Радэла Аркхаргана. Его императорское высочество просит позаботиться о вас и перевести на индивидуальную систему обучения с самыми сильными педагогами и интенсивной практикой. От лекций и занятий вы освобождаетесь.

Я с облегчением вздохнула. Слава Исконной магии! Многие проблемы с преподавателями отпали сами собой.

– То есть, мне ничего не будет за прогул пары по сельскохозяйственной магии? – недовольный взгляд декана требовал объяснений. – Мастер Сэрано видел, как я восстановила дуб в университетском парке, задавал неудобные вопросы.

– Вопрос с Мастером улажу. Сейчас свободна магистр Ракшис. Через полчаса ставлю первую пару по магии огня, дальнейшее расписание на день принесут по окончанию пары. Элизабет, – он подарил обеспокоенный взгляд. Правда, волновался. – Природные ведьмы – редкость. Но процедура обуздания силы… Будьте благоразумны и прилежны. Учитесь, как никогда прежде. От этого зависит не только ваша жизнь, но и во многом благополучие Нории.

Все только и твердят о процедуре обуздания силы, пугают, но никто не поясняет, что же в ней такого страшного?

– Вы можете рассказать, что меня ожидает?

– У меня нет на это времени. Магистр Ракшис осведомлена и расскажет про часть, касающуюся огненной стихии. Об остальном поведают другие преподаватели. Каждый раз все индивидуально, поэтому… – он замолчал.

– Я поняла. Буду учиться. Буду стараться.

– Вот и отлично. Можете быть свободны. Через полчаса на стихийном полигоне. Удачи вам.

– Спасибо.

Выходила из кабинета декана уже не такая веселая. Судя по всему, Филя с императорским сыном все же нашли какой-то выход, раз декану поступило прошение на мое имя. Но другое страшно. Если даже этот сильный и могущественный эльф не на шутку беспокоится, значит, дело действительно дрянь. А мне сегодня еще на репетицию вечером.

В столовую я пришла в смешанных чувствах. С одной стороны – решимость пройти-таки эту процедуру, доказать всем и, главное, самой себе, что я смогу это сделать. Но с другой стороны – на самом деле мне неважно, кто и что подумает обо мне. Все, чего я в действительности хочу – это найти свою малышку Андализ. Теперь, когда я знаю, что она жива и что сам сын Императора ищет ее, на душе спокойно. Глава Ордена природных ведьм не причинит ей вреда, в отличие от родного отца.

Во время пары в столовой было пусто, поэтому неспешно пообедав, я настроила кристалл на стихийный полигон и побрела туда. В этой части университета мне прежде бывать не доводилось. Хотя, справедливости ради стоит заметить, что обойти все уголки университетского городка и дня не хватит, поэтому его знакомых частей не так и много.

Стихийный полигон представлял собой пустое зеленое поле внушительных размеров. Над ним такой же купол, который покрывает университет. Видимо, защита, чтобы излишне старательные студенты и природные ведьмы не причинили ущерба соседним зданиям или случайным путникам. Хотя, случайных путников тут оказаться не могло – полигон располагался в отдалении от жилых и учебных корпусов, в непосредственной близости от стены. Все, кто мог попасться под горячую руку, случайными не были, а значит, уже потенциально заслужили, ведь на тропинке, что вела к полигону, установлена табличка «Осторожно. Может убить».