Гранд-мастер Поселягин Владимир
– Я подумаю и сообщу вам о своём решении.
Майор, задумчивый, ушёл, а я, зло сплюнув – ох уж мне эти интриги! – направился к штабу. Нужно развернуть второй баул и выгнать дополнительную технику, уже прибегал посыльный от Мика.
Прицельно плюнув-выстрелив косточкой, я развалился в шезлонге и, не глядя взяв из блюда очередную горсть вишни, продолжил плеваться. Свёрнутый в трубочку лист отлично подходил для точного выстрела. Висевший, как Иисус на столбе, комармии комрад Жирков, кстати, не дилв, только морщился, когда очередная жёсткая косточка влипала ему в лоб или нос. Его обнажённый торс и лицо были усеяны красными точками.
– Не надоело, граф? – поинтересовался вышедший на террасу генерал Слащёв.
– Не-а. Как увидел трупы детей и горожан, что выбрасывало на берег, сразу куда-то подевалась человечность. Надеюсь, навсегда спряталось ненужное и крайне вредное чувство.
– Это проявилось не только у вас и у ваших учеников, господин граф, но и у моих солдат и у ополченцев, – присаживаясь за столик и дожидаясь, когда его адъютант накроет на стол, сказал генерал.
– Есть такое.
– Как вам дилвы? Смотрю, вы десятка два себе отобрали из пленных, на эти ваши эксперименты.
– Да я уже охладел к ним. Всё, что нужно, узнал, своё мнение составил.
– Можно поинтересоваться у такого учёного, что именно вы узнали? Они действительно порождения ада?
– Нет, это действительно потомство бога. Вы – светлого, они – тёмного. По крайней мере, во всех вас есть их частицы, у какого-то преобладает одна сторона, у кого-то другая. Есть одна странность, она и напрягает.
– Какая?
– Во всех мирах, где есть потомство богов, преобладает магия, вы же развиваетесь по техническому направлению. Да ещё инертны к магии. Странность за странностью. Не хватает мне возможностей, чтобы нормально разобраться. Я, как малыш у высокой полки, видеть вижу, а достать не могу.
– Я всё не могу понять, граф, как мы жили-жили и вдруг стали смертельными врагами? Почему такая ненависть друг к другу проснулась?
– Это уже ваше дело, – уклончиво ответил я и задал свой вопрос генералу: – Как там в порту дела идут?
Вопрос был довольно болезнен для Слащёва: помешать уйти боевым гражданским судам из гавани белогвардейцы не успели, и часть экспедиционной карательной армии, которой как раз и командовал тот недоумок, что висел на столбе, ушла. Мы же их не трогали, хотя я мог поднять в воздух хоть вертушки, хоть «грачей». Да тех же штурмовиков, затрофеенных нами у немцев. Только я не стал этого делать. К чему портить неплохой товар, на который могут найтись покупатели? Да хоть местные наверняка выкупят обратно свои корабли за драгоценные камни. Жирком-то, пока была мирная жизнь, обросли, вот теперь пусть выкупают, тратят средства на восстановление империи.
С капитаном Новиковым я довольно близко сошёлся за эти четыре дня, и тот пообещал, используя мои ресурсы, добыть корабли и транспортные суда. Те на Одессу ушли. Так три дня назад капитан и Мик со своими бойцами и моими учениками, все, кто влез в три вертушки, четвёртая шла с запасами топлива, улетели к Одессе. Буквально час назад Вольт связался со мной и сообщил, что все корабли вместе с командами и пассажирами захвачены, люди выгружены на берег. До Одессы они не дошли всего ничего, ночью их взяли, сонных, идущих на малом ходу. К берегу подошёл казачий разъезд, так что было кому передать пленных. Пусть местные сами их казнят, как захотят. Игнатьев, командовавший штурмом города, дал двух своих офицеров Новикову, так что приёмом пленных командовали они. Ну а я сейчас доем вишню и, возможно, полечу к месту, куда подогнали все трофеи. Нужно развернуть морской баул и буксиром загнать трофейные суда внутрь. Им уже глушат топки и проводят лёгкую консервацию. До темноты ещё пять часов, успею.
Вот именно поэтому генерал и морщился. В порту отсутствовала даже простая лоханка, с десяток шлюпок – и всё, больше ничего не было, иностранцев не считать, а я отказывался просто так передать им свои трофеи. С какой это радости? Моряков, которые выжили в бойне, хватит всего на пару кораблей сформировать экипажи, а всё туда же. Отдай, наше.
Кстати, за эти дни ученики мои изрядно повеселились, можно сказать, во всю широту своей души. То, что творили в Крыму рогатые, они видели, никаких политзанятий не нужно было, чтобы поднять их боевой дух, он у них пёр со всех щелей, так что работали с огоньком и почти без пленных. Да дилвы особо и не сдавались, если только мы магией не пользовались. Но ею мы пользовались мало, я старался, чтобы ученики получали реальный опыт, усваивали свои новые умения.
Тот же Гоша со своими подчинёнными, младшими учениками лекарского факультета, занял здание военного госпиталя, оно было более-менее цело, хотя и имело дурную славу: тут опьяневшие от крови дилвы резали раненых прямо в койках и персонал. Сейчас уже было всё подчищено, и госпиталь вернулся к своей деятельности. Даже врач для него нашёлся, который продолжит здесь работу после нашего ухода. Он три дня скрывался в подвале у набережной по колено в холодной воде. Мы его подлечили, и он начал активно искать персонал, не мешая ученикам. Искать, правда, было сложно, из всего населения города уцелело порядка десяти процентов, часть освободили из тюрем, для большевиков они были заложниками, часть сами вышли, когда белогвардейцы победили. Большинство очень хорошо попрятались, даже не озаботившись продовольствием, так что многим требовалась медицинская помощь – с момента захвата города людям до семи дней пришлось просидеть в тайниках и схронах. Большевики резали всех, даже тех, кто из горожан носил рога. Жуткое зрелище, надо сказать.
Ну да ладно. Думаю, стоит описать, что происходило эти несколько дней более подробно, хотя вроде и описывать нечего. В уничтожении бригады Даниленко на полустанке я не участвовал, лишь чуть позже просмотрел записи боя и допросы пленных. Кстати, только от них мы узнали, что в теплушках, кроме дилвов, были и женщины, которых набрали из горожан для удовлетворения похоти, так что они сгорели в теплушках и погибали рядом с насыпью вместе со своими мучителями. Пленных не брали. Ну мы-то ладно, расстреляли по наводке с беспилотника цели, а вот драгуны полковника хорошо прошлись. Взвод Новикова тогда тоже отличился. Бронепоезд находился метрах в шестистах от основного эшелона, где ночевали или спали рядом на траве большевики. Драгуны забросали все вагоны газовыми гранатами, и к моменту боя, то есть когда поработали «Ураганы», просто достали из них почти сотню недееспособных тел, которые тоже не пощадили.
Бронепоезд сразу же подключили к делу; набранные моряки, более подкованные в технических делах, осваивали новую для них технику, им в этом помогали трое унтеров, которые раньше служили на подобных бронепоездах, ну а ребята на машинах и конях направились вслед за нами к Севастополю. К тому моменту, когда показался город, беспилотник давно уже сравнил изгибы побережья с тем, что было у нас, всё сходилось. В пятнадцати километрах от города я выбрал пляж, там было удобное место – мелкий песок и тёплая вода для купаний, и можно было организовать плотную оборону. Эрих повёл колонну туда, на нём организация обороны лагеря, а мы ушли в сторону. Я в низине развернул баул с лётной техникой, тягачом были отбуксированы наружу восемь боевых машины, два Ми-24 и шесть транспортных вертолётов того же КБ.
Когда подъехали машины, техника уже была готова, лётчики заняли свои места в кабинах, а пехотинцы устраивались в десантных отсеках. Была проведена пробная высадка. Не сразу, но у них начало получаться. К машинам те ещё привычны были, легковые машины, редкие грузовики они видели, даже покатались на наших «монстрах», как они их называли, а вот лётная техника их пугала. Что скажешь – пехота. Однако, всё же понимая значимость момента, они собрались, и восемь боевых машин ушло к городу. Тут недалеко, километров двадцать будет.
Высадка прошла в принципе нормально, правда, красные всё же постреляли, но раненых, что появились в отсеках, тут же лечили борттехники, используя амулеты многоразового применения «Среднее исцеление». В общем, высадились все – кто на крыши зданий, кто на набережной, кто во дворе казарм, превращённых в тюрьму. Ну а аппараты, когда они вернулись, техники начали ремонтировать, заделывая дырки и составляя план более серьёзных ремонтов. У одного транспортника была повреждена турбина двигателя. Слепой выстрел – и не повезло, на одном дотянул.
Остальные силы двинули к городу. Удар с двух сторон себя оправдал. Большевиков испугал непривычный вид пятнистых летающих машин, с которых срывались дымные языки огня, поэтому обстановка в городе была дестабилизирована. Было их там около трёх тысяч, но на подходе к городу в окопах и бастионах сидело гораздо меньше. Были пулемётные и артиллерийские заслоны, видимо, из самых боеспособных частей, но их снесли с дальней дистанции бортовым вооружением бронемашин, так что в город вошли фактически без потерь. Это опять без меня и моего штаба. Мы находились в пяти километрах от окраины города и контролировали с помощью двух беспилотников все действия штурмовых групп. У всех подразделений местных рядом с командиром был мой ученик с рацией, который держал постоянную связь с нами. Так что как таковых боёв в городе не было, бойня скорее. Ещё после отлёта вертолётов те из красных, кто успел, погрузились на транспорты или боевые корабли, их тут было шесть, и отчалили. А этот, командир армии, опоздал по одной причине: грузил всё своё добро на три грузовичка местного производства и шесть телег, хотел эвакуировать, но его свои же бросили, спасаясь. Всё его добро досталось драгунам на набережной вместе с ним самим, и с нами они не поделились, да и в городе хватало подобных схронов, которые солдаты собирали и передавали офицерам, занимающимся сбором трофеев. В это дело нас тоже не включили. Именно поэтому после захвата кораблей я и торговался с генералом. Было ему чем нам заплатить. Не хотел только, резерв решил сделать.
После захвата города в уже сгущающейся темноте мы свернули штаб и покатили к нашему лагерю. Я из города даже всех своих людей и технику вывел, местных хватало на зачистки. Добрались нормально, поужинали и разошлись отдыхать. Палатки установили только для малышни, народу для этих дел мало было, поэтому спали на матрасах под открытым небом. Ничего, даже крепче сон оказался. А нормально организовать лагерь и завтра можно, сегодня в основном все силы на создание обороны пустили.
Утром прискакал вестовой от Игнатьева и сообщил, что ночью большевики, отсиживающиеся на кораблях на дальнем рейде, ушли в открытое море. Их не знали, как выкурить, чтобы не повредить боевые суда, а тут такой финт ушами. Потом всё было проще, я обиделся, что меня обделили делёжкой, и «дул губы», правда, небольшой самолёт-моноплан выделил, чтобы слетать за генералом. «Сессна» была десятиместной, купил в прошлом мире, на ней пилот с сопровождающим добрался до места, а тот связался с генералом. Сообщил последние новости, и связь была оборвана, пока не восстановили. Генерал с несколькими своими офицерами вылетел в Севастополь, где мы с ним вечером встретились. Я лишь уговорил на время поделиться командиром большевиков, решив морально унизить его, чем сейчас и занимался. Правда, я не только унижал его, но и убивал, воскресить амулетами нечего делать, так что изгалялся как следует. Заслужил, падла.
Генерал оказался вполне нормальным гибким командиром, не было того, что с тобой общаются через губу, таких много было в штабе Игнатьева и в других отрядах. Спесь дворянская на всё лицо, каждый старался перетянуть одеяло на себя, плетя интриги. Как они вообще воевать умудряются? Этого я не понимал. Были нормальные дворяне и такие, что только брезгливо морщишься, глядя на них.
Пообщавшись с местными дворянами, я сделал правильные выводы и старался свести это общение к минимуму. Лишь с Игнатьевым да Слащёвым вёл беседы. Круглов с прибытием генерала был мной направлен к нему, тот оценил помощь и охотно стал интересоваться у майора будущим. То, что я «дул губы», никак не помешало мне организовать воздушный мост между Севастополем и перешейком, где стоял корпус генерала, там серьёзные бои шли, ну и затрофеил у большевиков захваченные боевые корабли и десяток гражданских лоханок, которые они переделали в транспорты. О Гоше и госпитале я уже говорил, основной лагерь находился в пятнадцати километрах от города-героя, ну а я на время занял особняк местного купца, казнённого большевиками, с террасы которого был просто изумительный вид на залив, и, лёжа в одних плавках в шезлонге, «стрелял» косточками в комармии, прихлёбывая сок черешни.
– В порту всё плохо. В затоне был найден буксир, его сейчас ставят на ход, да баржа стоит у стенки. Нет у нас пока защиты с моря, кроме орудий береговой обороны. Крейсер, что шёл на помощь миноносцу, куда-то пропал. Не дошёл и из эфира исчез, что с ним – неизвестно, на связь он не выходит.
– Может, затонул, может, команда побила офицеров и переметнулась на другую сторону, – пожал я плечами, снова делая «выстрел». – Сколько таких случаев было, напоминать, думаю, не стоит. Дисциплины у вас совсем нет.
– Да, разброд и шатание среди нижних чинов приобретает просто огромный размах, некоторые подразделения мне приходится формировать исключительно из унтеров и офицеров.
Как оказалось, генерал снова прибыл насчёт помощи. Основное мы уже обговорили, Врангель, до которого дошла информация о нас, поддержал Слащёва. Осталось выбрать, кто сядет в кресло императора и кто будет регентом, если тот ещё молод. Вдовствующую императрицу уже как-то не рассматривали. Меня, честно говоря, в последнее время изрядно напрягала нынешняя ситуация. Даже не то, что мы вышли на связь с местными и в чём-то помогли. Нет, с самим этим миром что-то было не так, те же недобески на это ясно намекали, но что было не так, я понять не мог. Интуиция подсказывала, что нужно сваливать как можно быстрее, пока не оказалось поздно. Два дня назад я уже собирал портал на побережье и делал поиск мира. Снова незнакомые координаты и зелёный кристалл, причём достаточно яркий, войны в том месте или вблизи от него явно не должно было быть. Безопасный проход, одним словом.
С генералом мы пообщались в течение часа, тот сообщил, что от Врангеля к нам вылетел его человек с чрезвычайными полномочиями, осталось его подождать. Ну и снова про захваченные корабли намекнул. В общем, после небольшого торга тот согласился выкупить у меня два миноносца и три грузо-пассажирских судна. Оплату, мешочек с драгоценными камнями, мне доставили достаточно быстро. Проверил, всё оказалось честно.
Как только генерал покинул особняк, я подозвал командира группы охраны из десяти бойцов – пять учеников и пять спецназовцев, что осуществляли мою безопасность и сказал лейтенанту:
– Собираемся и быстро возвращаемся в лагерь. Всем нашим приказ «Тень». Сваливаем отсюда. Что-то у меня предчувствие нехорошее, и чем дальше, тем больше усиливается. Похоже, божок тут не спит и может приняться за нас, а я ещё не в той форме, чтобы с ним пободаться.
Парни действовали быстро, подали кодовый сигнал, и мы, собравшись и погрузившись в машины, направились к выезду из города, по пути завернув к госпиталю, где наша колонна увеличилась ещё на три грузовика. Осталось подобрать тех парней, что занимались захватом кораблей, – и всё, остальные уже доложили, что находятся в лагере, где оборона была приведена в режим повышенной готовности.
Мы даже не ехали, а неслись к лагерю, и когда прибыли на место, интуиция уже не беспокойно возилась, намекая о неприятностях, а буквально орала. Я ещё по пути связался с отрядом Новикова и приказал бросать всё и срочно возвращаться. Вертолёты под охраной стояли на берегу неподалёку от места стоянки захваченной эскадры беглецов, так что добраться до них на шлюпках капитану со своими людьми ничего не стоило. Там степь была, горы на горизонте, и чужого издалека рассмотреть можно.
Лагерь экстренно сворачивался, всё согласно инструкции по плану «Тень». Этот план подразумевал то, что мир опасен и мы сваливаем, и не просто сваливаем, а бежим. Вертолёты подлетели через час, и сразу, ещё только сбрасывая ход винтов, двумя тягачами, взятыми трофеями у люфтваффе, начали буксироваться в баул, где обычно хранилась лётная техника и оставленный мной пока открытым. Опасно конечно, но времени реально не оставалось, и видели это все. В совершенно чистом небе вдруг начала проявляться и густеть дымная воронка, намекающая если не об урагане, то о торнадо точно. То, что это не природное явление, было очевидно всем, кроме малышей, конечно, те всё за игру принимали.
Я быстро собрал портал, проверяя, не напортачил ли чего, и активировал его. Пока в него переходили первыми бойцы Мика и спецназовцы капитана Новикова, исследуя новый мир, затем все остальные, свернул баул и бегом ринулся уже последним в овал перехода. Перед тем как нырнуть в зеркальную дымку, обернулся и презрительно прищурился. Божок оказался не таким и сильным. Но, к сожалению, как меня, так и ребят мог прихлопнуть как муху. Из-за многочисленных последователей из своих потомков он был очень силён. Думаю, в прежнем теле, имея магию, я с ним справился бы, но не сейчас. Ничего, возвращу всё на место, и я сюда вернусь. Нужно дать ответку местному нахалу, что перепугал меня. Но позже, гораздо позже.
Пройдя через портал, я почти сразу уткнулся в спину крайних учеников, малышей из дошкольной группы. Практически все, кто перешёл через портал, находились в прямой видимости и рубили ветви папоротника. Мы оказались в самых натуральных непроходимых джунглях в густых сумерках, хотя явно был день. Просто лучи солнца не пробивались через несколько ярусов листвы и ветвей. Конечно, всё, что происходило вокруг, было очень интересно, но я и секунды не помедлил, лишь мельком оглядевшись, и сразу присел отключать портал. Его охраняли двое бойцов из первого десантного взвода, пристально отслеживающие всё и всех, чтобы с порталом и его деталями ничего не случилось. Когда я сложил его и убрал в свою пространственную сумку, то бойцы направились на помощь остальным.
– Докладывайте, – велел я Вольту и Олеху, подошедшим ко мне.
Было очень жарко и душно, и все вокруг буквально обливались потом. Вот и Вольт постоянно промокал платком мокрое лицо. Ничего, это акклиматизация, быстро пройдёт. Я же неудобств особо не испытывал, так как на мне был амулет климат-контроля, который активно заработал, освежая меня. Делать такие амулеты я сейчас не мог, да и ученикам это пока не под силу, а у меня было всего три штуки в запасе.
– Похоже, тропики, причём широта экватора, – сообщил Вольт. – Ни развернуть аппаратуру, ничего другого сделать мы пока не успели. Как перешли, сразу стали рубить кусты и освобождать площадку для следующих. Плохо, что переход совершался торопливо, первые минуты мы чуть не на головах стояли, обрубая папоротник и освобождая достаточно места. Деревья высокие, всё в лианах и цветах, неба практически не видно. Мрачноватое место.
– Во все четыре стороны были отправлены разведгруппы по три бойца в каждом, – следом за Вольтом начал доклад Олех. – Они прорубали проход по очереди, чтобы успевать отдохнуть. Все четыре группы на связи, успели удалиться кто на сто, кто на сто пятьдесят метров. Пока находок нет, ни водоёмов, ничего такого. Одни очень трудно проходимые джунгли.
– Понятно, – пробормотал я. – Значит, так. Временно остаёмся здесь и сканируем эфир. Можно попытаться поднять радиозонд с камерой или те игрушечные вертолёты, которые вы испытывали, и осмотреться. Нужно определиться, где мы. Мы можем находиться как в Африке, так и в Южной Америке, если это вообще Земля.
– Дождевые леса в Австралии такие же, – сказал подошедший Круглов.
– О, – удивился я, – а вы тут откуда?
– Так я со Слащёвым в госпитале был, когда объявили тревогу, эвакуировался с вашими учениками.
– Вот неразбериха в лагере была. Я вас там и не заметил, думал, в том мире останетесь, будете советовать, как аборигенам жить.
– Нет уж, свои – это свои. Какие планы?
– Выбираться из джунглей, естественно, какие могут быть ещё планы? Жаль, сумрак здесь. Не видно неба. Птицы кричат, зверьё какое-то орёт. Шум и гам, а толку никакого. Кто-нибудь был раньше в джунглях?
Снова ответил майор, видимо, он работал не только в аналитическом отделе:
– Я был в Австралии и в Бразилии и авторитетно заявляю, что ничего схожего с окружающим нас лесом не вижу. Незнаком он мне.
– Африка? – предложил я.
– Возможно, – кивнул майор.
– Хорошо, расчищайте площадку побольше, делайте зону безопасности, чтобы из-за листвы и веток никто на нас не бросился. Это основное. Тебе, Вольт, задача и так должна быть ясна: первым делом сканирование эфира. Потом уже можно и камеры поднять над лесом, как именно, это уже тебе решать. Всё, работайте.
Офицеры начали расходиться, а я по рации попросил подойти Гошу.
– Тепловые удары есть? – спросил я, когда он появился.
– Есть те, кому очень трудно, акклиматизация пройдёт, станет легче, но сейчас некоторые на грани. Приходится поддерживать их обильным питьём.
– Держи, это четыре амулета климат-контроля. Больше, к сожалению, нет, свой я тоже даю, потерплю. Раздай нуждающимся, им будет легче пройти акклиматизацию.
– Понял, сделаю, – кивнул тот и скрылся среди толпы малышни.
Я увидел, что вешал он амулеты именно на них. Были там те, кто явно держался из последних сил.
Как мне казалось, было не так жарко, как душно, воздух приходилось даже не выдыхать, а скорее глотать, чтобы получить необходимый кислород, вязкая атмосфера ложилась липкой плёнкой на кожу. Раскатав рукава своей походной серой куртки, я осмотрелся и, достав тяжёлый нож, направился к стене из кустарника, обходя деревья.
– Змеи были? – спросил я в эфир.
– Были. Мы активировали амулеты, распугивающие живность, и те сразу уползли, – доложил тяжело дышащий Мик. Всем было тяжело. – Да и другая живность не показывается. Тут невдалеке порычал кто-то из кошачьих, но не приблизился, как показал биологический сканер. Действует-таки защита от диких животных и пресмыкающихся.
– Хорошо, – ответил я и срубил первый широкий лист папоротника.
Бросив его под ноги как подстилку, я стал рубить следующие. Для удобства нам нужно расчистить полгектара, чтобы и место для отдыха было, и зона безопасности, иначе часовые просто не успеют отреагировать на опасность. Им тут проблемно работать – хищники передвигаются не только по земле, но и по деревьям, наверху у них как тропы.
Пот заливал глаза, но тренировки, которые я проводил в последнее время, давали о себе знать: многие отходили отдохнуть и попить воды, у нас были приличные запасы, а я всё работал, слушая в динамик рации доклады групп и офицеров. Разведгруппы удалились по километру в разные стороны и ничего не обнаружили интересного, кроме новых, ещё незнакомых им форм жизни. Ленивцы, обезьяны и всё такое. Даже попугаи были. Но я велел им возвращаться, смысла не было в их работе, пока Вольт не поймёт, где мы. Эфир был совершенно чист, хотя, по словам радиста, что-то присутствовало на низких частотах, но наша аппаратура не могла принять и расшифровать сигнал. Правда, радист честно признавался, что это могли быть помехи местного мира, незнакомые пока ему. Наконец, используя алюминиевую лестницу, двое бойцов поднялись по одному из деревьев на верхние ветви, где, как они сообщили, была другая жизнь, и царили там пернатые. Они запустили вертолёт и через окно среди ветвей вывели его из джунглей. Парни наверху сообщили нам интересную новость. Они смогли рассмотреть небо, и оба однозначно стали утверждать, что оно мало похоже на атмосферу Земли, более того, солнце имело непривычный им вид, размер и цвет.
Тарахтел генератор, и Вольт с ребятами, управляя вертолётом, подняли его на триста метров. Покрутив во все стороны камерой, они сообщили не особо радостную весть: со всех сторон были сплошные джунгли. Я велел поднять радиоуправляемую машинку ещё выше. И с пятисот метров заметили севернее нас проплешину. Камера была слаба, и что находится в десяти километрах от нас, не совсем ясно было видно, но программисты поработали с картинкой и с уверенностью сообщили, что там явно расчищенная земля. Непонятно пока кем, природой или населением, но именно расчищенная. Больше ничего сообщить они не смогли, на горизонте ни дымов и ничего подобного. Похоже, этот мир необитаем, аборигенов тут нет.
Пока они работали, парни наверху посадили вертолёт и спустились сами. Я принял решение:
– Встаём здесь лагерем на ночёвку, для охранного периметра использовать как магические средства, так и технические.
Взвод Круглова вроде как был переподчинён мне, но с правом голоса. Однако пока офицеры не давали мне советов, просто присматриваясь к нам. Всего офицеров во взводе, не считая майора, было… да все там в той или иной степени были офицерами. Это я о прапорщиках. Причём все имели боевой опыт, это мне Новиков признался пару дней назад. Его парни для тренировок участвовали в зачистках улиц Севастополя, а то солдаты Игнатьева, если обнаруживали красных, шли на штурм, несли потери, вызывали артиллерию на прямую наводку и сносили здание к чертям. Вот Новиков и воспользовался возможностью для получения опыта боёв в городской обстановке. У него все в основном армейцами были, а у тех своя специфика. У меня парни, обученные по городским боям, также имелись, я их тоже погонял, велев поделиться опытом со спецназовцами. Ну да ладно, дело это теперь прошлое. В том мире никого не осталось, мы всех забрали, так что выберемся отсюда и определимся, что делать дальше. Я всё больше склонялся к мысли, что нам проще поискать другой мир.
Пока ученики подготавливали лагерь для ночёвки, а на охране стояли бойцы Новикова, я стал собирать портал и запустил поиск нового мира. Тот закончился быстро. Разглядывая ярко мигающий красный кристалл, я растерянно пробормотал:
– Приплыли.
Мир, который нашёл поисковик, для нас не подходил, но сбросить настройки ни я, никто из моих учеников не мог. Им знаний не хватало, мне мешал отсутствующий дар. Значит, мы временно оказались заперты в этом мире. Разобрав портал, я убрал его обратно в пространственную сумку. Не повезло, что ж, будем выживать здесь. По крайней мере, первый план уже имелся. Добраться до той, найденной нами, проплешины, убедиться, что она безопасна, и, используя авиацию, найти место для более удобного расположения лагеря. Опыт есть, так что вылезем из этих джунглей.
Ночь прошла так себе. Если днём джунгли были полны шумом многочисленных обитателей, то ночью этот шум был не только громче, но и страшней. Рыки хищников и вопли погибающей на клыках дичи доносились с разных сторон. Охранные амулеты модели «Зевнс», у нас их было шесть штук, обеспечивали вполне пристойную безопасность, однако хищники ходили у края зоны работы амулетов, а шум магический прибор глушить не мог. Для малышей хватило амулетов шумоподавления, но остальные не сказать что выспались. У меня та же беда. Только Гоша встал утром как огурчик, – оказалось, он пользовался самыми простыми берушами.
Позавтракали, как и поужинали вчера, всухомятку, после чего мы начали сворачивать лагерь, а группа из двух десятков учеников и бойцов спецназа стала прорубать двухметровый проход к той просеке. Это наш шанс найти более-менее нормальное место для лагеря. Была надежда, что мы сможем пройти этот путь за день, но лично я в этом сомневался. Пока было время, я занялся обучением воспитателей, объясняя им самые простые правила пребывания в джунглях. Опытный Круглов изрядно мне в этом помог. Как он говорил, всё, что яркое и красивое, опасно, ну и дальше по этой теме.
Первый километр передовой группе было проще, они шли по проделанной вчера разведкой просеке. Когда мы собрались, это заняло порядка часа, проход был сделан на глубину двух километров. Сменяясь, бойцы непрерывно работали тесаками, при необходимости топорами и редкими мачете из моих личных запасов, пробивая нам дорогу вперёд. Мик работал морским тесаком из моих трофеев с Тории.
Через три километра наша медленно двигавшаяся по проложенному коридору колонна остановилась на обед, а к вечеру, когда почти полностью стемнело, на ужин. Дойти до плеши мы не успели, хотя осталось чуть больше километра. Нас тормознула неширокая, метров восемь, но быстрая речушка. Лезть в глубину, а там точно была пара метров, не хотелось, очень уж обитатели пугали. Мы их, конечно, шуганули, но мост всё равно построили, чтобы можно было перебраться на другую сторону. Причина такого решения была в увиденном. Один из мальчишек, у кого была мелкокалиберная винтовка, по просьбе одного из офицеров подстрелил очень крикливую обезьяну, висевшую на ветвях метрах в десяти от поверхности воды и оравшую на нас. Выстрел был похож на хлопок, и обезьяна мёртвой тушкой упала в воду. Та почти сразу вскипела и окрасилась кровью. После этого ни о купании, ни о чём подобном даже думать не хотелось.
Мы брали пробы воды, но и магический анализатор, и анализаторы технологичных миров ясно показали: воду пить не стоит, даже в случае крайней нужды. К счастью, фильтры справлялись с заразой в воде. Так что десяток двадцатилитровых канистр мы всё же, пока возводили мост, наполнили. Немного конечно, но фильтры слишком медленно пропускали воду, хоть и имелись у нас в достаточном количестве.
Подготовив лагерь уже в полной темноте, о зоне безопасности даже думать не стоило, не успевали, мы организовали оборону. После ужина почти все отрубились. День был очень тяжёл, все конкретно устали, не исключая и меня. Только спецназовцы, как двужильные, взвалили на себя ночную работу.
На следующий день, после завтрака, я отправил дальше передовую группу, не спеша отдавать приказ следовать за ней. Пусть бойцы проверят, что там за плешь в лесу. Если безопасно, мы пойдём туда. Вышли те на связь часа через два, видимо, изучали проплешину.
– Граф, – бойцы Новикова ко мне обращались только так.
– На связи, – отозвался я.
Все, кто имел рации, замерли, так как мы были на одной волне, и информация доходила и до них.
– Мы на месте. Провели предварительную разведку и находимся в недоумении. На природный катаклизм это не похоже, отсутствует часть леса и верхний слой земли. Причём то, что осталось, спеклось до состояния стекла. Я видел подобное на месте удара молнии, но там пятно полметра на полметра, а тут гектар выжжен. Есть какие-нибудь мысли?
– Кое-что есть. Ждите, сейчас буду.
Оставив Эриха в лагере за старшего, я двинул по проложенной тропе к проплешине, меня сопровождали десяток учеников и пять бойцов Новикова. Как оказалось, не зря: расстреляли по пути огромную змеюку, метров двенадцать длиной, похожую на анаконду, и какое-то животное, бросившееся мне под ноги. Правда, выяснилось, что это травоядное, очень похожее на подсвинка, да и визжал так же. Видимо, от хищника убегал. Ну да ладно.
Добравшись до той аномалии, что явно озадачила Новикова и нескольких моих учеников, сопровождавших его, первое, на что я обратил внимание, – небо действительно не наше, ниже, без облаков и имеет зеленоватый оттенок. Солнце на небосклоне было крупнее. Теперь понятно, откуда такая жара, загореть на этой планете не получится, только получить солнечные ожоги.
Осмотревшись, я действительно озадачился. Плешь была идеально круглой, как чаша, поверхность которой, действительно, как предположил Олех, напоминала остывшую лаву – вместе с деревьями был снят слой земли, в середине метров шесть глубиной, деревья по краям чаши стояли мёртвые, они явно пострадали от чудовищного жара, более того, многие напоминали давно погасшие угольки. Однако природу это нисколько не смутило: на зачищенную территорию медленно, но верно надвигались джунгли, прорастая через лаву.
Закончив осмотр открытых территорий, я стал доставать из сумки нужные амулеты и собирать определённую конструкцию.
– Что это такое, Учитель? – полюбопытствовал подошедший Мик.
Я одобрительно относился к любознательности учеников, даже подталкивая их к этому: без интереса к искусству магии стать хорошим магом не получится, а любопытство – одно из главных черт одарённого. Посмотрев на капитана, я пояснил:
– Сканер модели «Фез», сборной конструкции. У вас это было в теории. Ну-ка вспомни, о чём я говорил?
– Это сканер погодников, работает в небольшом радиусе, но очень точно. Имеется встроенный анализатор. Разработка магистра Плевиуса, если не ошибаюсь, того, кто создал «Звезду смерти», один из самых мощных боевых артефактов.
– Молодец, всё точно, – даже удивился я. – Это действительно разработка магистра, причём преддипломная, когда он переходил на пятый курс академии.
Закончив со сборкой усиленного сканирующего устройства, тут магом можно и не быть, я запустил его иглой ювелира, да в принципе я всё ею запускал. Аппаратура заработала, так что осталось только ждать. Через десять минут прозвучал писк, и я, отсоединив от конструкции кристалл, это такая карта памяти, подключил его к планшету.
– Никаких фонов или излучений, чистая местность, но чаша эта искусственная, сомнений нет. Причём, судя по анализу, удар нанесён сверху. Вывод такой. На всякий случай боимся всех и всего, мало ли, останавливаемся лагерем здесь и ищем возможность найти более благоприятное место для проживания. Нас тут держит только одно: пока ко мне не вернётся магия, мы ничего сделать не сможем.
– Склады и баул тут возможно развернуть? – задал главный вопрос Мик.
Вопрос был серьёзный, в джунглях мы действительно не могли их развернуть, это было просто опасно. Это не в простом русском лесу, здесь деревья под семьдесят метров, упадёт такое на склад и баул, кто ремонтировать будет? Это уже потери. В принципе расчистить площадку можно направленными взрывами…
– Вон с того краю можно взрывами расчистить площадку, и можно разворачивать склады. Пока сюда ведут малышню, время есть, взрывайте. Когда они подойдут, склады уже будут развёрнуты.
– Отлично, – обрадовался Мик и тут же стал командовать: – Сапёры, не спим, работаем!
Снова осмотревшись, я вздохнул. Не сказать, что мир настолько уж хорош, странно, что горел именно зелёный индикатор, но делать нечего, будем обживаться. Надеюсь, то, что проделало плешь в джунглях, сюда не вернётся. Этот поход мне, честно говоря, не понравился. Не успели мы покинуть мир-двойник моего родного мира, как оказались на мутной планете, где властвует тёмный божок, едва ноги унесли. Так ладно бы унесли в нормальное место, нет же – незнакомая планета и незнакомая жизнь вокруг.
– Ничего, всё ещё образуется, – пообещал я себе и, определив, где мне лучше находиться подальше от взрывов, сапёры уже работали, закладывая заряды по подсказкам офицеров, направился в ту сторону.
Каждый день я совершаю в джунглях десятикилометровую пробежку, доводя своё новое тело до идеала, даже тропу проложил для удобства. Работы конечно много, на годы вперёд, но успехи уже были, ещё как были! Физических кондиций до мастера меча мне пока не хватало, но с мечником я вполне уже мог потягаться.
Ученики у меня также занимались зарядкой, но, как я, себя не истязали, их тропа для пробежек пролегала вокруг нашего лагеря и была протяжённостью пять километров.
На бегу срубая саблями листья папоротника, я с удовольствием, не сбавляя скорости, набрал полные лёгкие воздуха и резко выдохнул. Дыхательная гимнастика на этой планете с разреженной атмосферой была просто необходима.
Всё же, как оказалось, я зря ругал этот мир. Очень хороший мир, более того, очень ценный. Не сразу, но ученики обнаружили, что они восполняют магические силы значительно быстрее, так же быстро заряжают накопители. То есть мир пропитан магией. Толстые силовые магические жгуты висели в воздухе в многочисленных количествах, хотя одарённых, кроме нас, похоже, в нём не имелось. Мы здесь чуть больше месяца, и нравится этот мир всё больше и больше. В принципе даже одному здесь достаточно комфортно, но освоился я только через три недели.
Конечно, излишки магии опьяняют одарённых, но мои ребята и девчата с факультета артефакторики наделали в достаточном количестве защитных амулетов, так что каждый из учеников их носил, что предотвращало возможность опьянения. А то ведь это дело тоже опасное – передозировка и смерть. Амулеты были просты и напоминали защитные детские сетки, те самые, что вешают на себя малыши, чтобы избежать угрозы срыва дара, пока они не возьмут его под контроль. Тут было нечто схожее, только наоборот, защита от внешнего мира. Простенькая работа. Как я и говорил, как раз для учеников третьего курса, второй уже не потянет, знаний маловато, да и опыта тоже.
Развернув лагерь, склады и один из баулов, тот, где была лётная техника и часть бронетехники, мы занялись исследованием этого мира, не забывая обучения основам магии. Была проложена взлётная полоса. Всё-таки дальность у вертолётов не такая уж и большая. После расчистки и утрамбовки, неделю назад, был совершён первый взлёт. Три дня полётов – и не особо радостная новость. Вокруг на тысячи километров сплошные джунгли с вкраплениями озёр, болот и рек. Одна река была на удивление большой и широкой, кое-где до километра. Находилась она в шестидесяти километрах от нашего лагеря, и Мик с Вольтом и Новиком начали разрабатывать план спуска, а лучше подъёма по реке вверх по течению. Нам нужны более привычные условия проживания. Джунгли – хорошо, но не особо комфортно. А пока мы жили в искусственно созданной плеши, борясь с надвигающимися джунглями. С ними хорошо справлялись огнемёты, но уж больно быстро горючая смесь заканчивалась, ещё на неделю, и всё.
В это время вдруг на джунгли упала ночь, и я расслышал наверху какой-то странный свист. Ночь быстро прошла, а я серьёзно напрягся. Не сказать, что местные леса мне стали родными, но я понемногу осваивался тут. Метнув в ствол ближайшего дерева три метательных ножа, я по ним, как по ступенькам, взбежал вверх до ближайшей крепкой ветки. Ухватившись за неё, подтянулся и стал, прыгая с ветки на ветку, не обращая внимания на увеличивающуюся пропасть внизу, да она и так очень быстро скрылась с глаз благодаря лианам и цветам, добрался до верхушки. Цепляясь за тонкие ветви, я осмотрелся. Видно было не так далеко, но чужой огромный летательный аппарат, размером примерно с футбольную площадку, что явно завис над нашим лагерем, рассмотреть смог.
– Твою ж мать! – воскликнул я и, со всей возможной скоростью спустившись и вырвав ножи из ствола дерева, рванул к лагерю.
У меня было два пути: бежать по тропе, так дольше, но вернее, я как раз находился посередине маршрута, или напрямую, прорубаясь через папоротник, тут километра три до лагеря. Я выбрал второй вариант, посчитав его быстрее, и ошибся. Метров через триста я провалился в замаскированный павшей листвой выворотень. Выбрался не сразу, там оказалась нора какого-то хищника, жутко недовольного, что я на него свалился, из-за чего пришлось ввязаться в драку. Тварь оказалась ловкой и сильной, но всё же победа осталась за мной, даже царапин не получил, кроме следов от падения.
Покинул я берлогу через естественный вход, а не через тот, в который свалился, и понёсся дальше. С того момента, как я рассмотрел аппарат и начал спуск с дерева, прошло чуть больше часа, и я не успел. Лагерь был пуст. Пустые капониры, разбитые склады, следы от палаток и навесов. Не было ничего, как будто метлой прошли. К счастью или нет, я баул свернул, и он находился у меня в пространственной сумке, а та осталась в палатке, в последнее время на пробежки я не стал её брать, как оказалось, это было большой ошибкой.
Посмотрев на небо, я обнаружил, что аппарат продолжает висеть над лесом, а когда расслышал треск кустов слева, мгновенно нырнул в джунгли, обходя загонщиков по правому флангу. Они всё ещё были здесь.
– Охотниками себя почувствовали?! – шипя от злости, прорычал я. – Я вам покажу, что такое мастер меча. Вы мне не только вернёте учеников и имущество, но и всё своё отдадите. Включая жизни.
К сожалению, кроме сабель с магической привязкой, десятка метательных ножей, кинжала на поясе и «грача» в кобуре, ничего при себе у меня не было, расслабился, идиот, за этот месяц. Так, комплект сканирующего оборудования в чехле на поясе, пяток защитных и сканирующих амулетов – и всё, разве что атакующий артефакт, но это оружие последнего шанса. То есть без шансов. Первый фильм «Хищника» помните? Как там зверюга смеялась, а потом взрыв? Вот я тоже надеялся до взрыва посмеяться.
Охотились на меня всё же люди, причём они отлично знали, где я нахожусь, видимо, используя какие-то технические штучки. Мельком я успел рассмотреть одного, и даже выругался в изумлении. Он находился явно в космическом боевом скафандре. Мать моя женщина, мы оказались в космической цивилизации! На бегу уходя от выстрелов, меня явно загоняли, стараясь не поранить, я стал подбирать защитные амулеты, пока не смог выбрать тот, работа которого меня скрыла от преследователей. Это было ясно видно по их растерянным движениям. Была дичь да сгинула.
Меня, конечно, жутко интересовало, чем это в меня стреляли, так как выстрелов я не слышал, но ветки деревьев вокруг буквально взрывались щепками, поэтому решил это выяснить, но потом. Как казалось, боевой скаф – не особо сильная защита против магических сабель, да вообще никакая, и отделённая голова загонщика в шлеме покатилась по земле. Я даже на ходу успел её подобрать и, отбежав в сторону, вытряхнул начинку.
– Человек, – взяв голову за короткие волосы, пробор мотал я, с интересом изучая черты лица. – Уже хорошо… Ладно, хрен с ним, пора взять языка и поспрашивать его о том, что здесь происходит.
Не знаю, что решили охотники, но они как-то быстро собрались, судно, что висело над лесом, опустилось в чашу, чтобы подобрать их, но ещё одного мудака я успел-таки уволочь в лес, отрубив ему все выносные детали на скафе. Быстро саблями раскромсав скаф, я извлёк изнутри тщедушное тело мужичка и, взвалив его на плечи, посмотрел на небо, куда поднималось неизвестное судно. Похоже, я не ошибся, оно собиралось покинуть планету, выйдя на орбиту.
Задумчиво посмотрев на разгромленный лагерь, я вместе с грузом со всех ног рванул в глубь леса. С этим я не прогадал. Не успел отбежать и на пять километров, как по поверхности «чаши» нанесли орбитальный удар. До нас докатилась только ударная волна, сломав пару деревьев, и остаточный жар, но мы были целы, лишь многочисленный мусор посыпался сверху да стало посветлее. Посмотрев на небо через просвет упавшего дерева, я зло сказал небу:
– Думаете, у вас всё получилось? Это вряд ли. Ответку вам гарантирую. Как только ко мне вернётся магия, я вас сотру с лица космоса.
Злоба так и душила меня, попадалово было конкретное. Особо я намёков от судьбы не понимал, но прошлый мир явно доказывал, что наше путешествие, чтобы набить карманы драгоценностями, изначально пошло не так. С другой стороны, если бы мы не ушли в другой мир, в том, который мы покинули, могла вспыхнуть всеобщая война между государствами. По крайней мере, до конфликтов дошло бы точно, так что ещё не знаю, что хуже: оставаться на земле тысяча девятьсот двадцатого года или уходить бродить по мирам. Выбор я тогда сделал, и вот теперь, похоже, придётся разгребать получившиеся после этого проблемы.
Небо давно очистилось, и я смотрел в его зелень, пыхтя от ненависти. Не знаю, кто на нас напал, но они сумели меня завести, а обычно, если это происходило, я с маниакальной настойчивостью искал обидчиков и уничтожал их разными способами. Причём всех. Меня только одно смущало: конечно, то судёнышко, что висело над лесом, могло вместить всех учеников и спецназовцев, да и имущество с бронетехникой тоже, но оружия-то я у него не заметил, никаких нашлёпок башен или чего-то подобного, разве что выставленные в сторону явные бочонки двигателей. Именно они свистели, создавая тот техногенный шум. Получается, что там, наверху, на орбите, был носитель? Тогда как он так точно стрелял, если здесь наползли густые облака, через которые с трудом пробивалось пятно солнца, а в джунглях возникла практически ночь? Видимо, технические штучки помогли.
От размышлений меня отвлёк стон трофея, который с болезненным видом поднял левую руку и потёр лицо. Вырубил я его медицинским амулетом, поэтому он действительно был без сознания, а не под действием «Паралича». Кстати, «Паралича» у меня сейчас с собой и не было. Всё осталось в пространственной сумке. Мрак. Без магии, практически без всего, я остался один на этой планете.
– Очнулся, падаль? – криво усмехнулся я, обернувшись. – Пора пообщаться.
Спрыгнув со ствола дерева, которое тут, судя по мху и трухе, лежало пару лет, я подошёл к языку. Встав на одно колено, я бесцеремонно обыскал его, снимая всё, что казалось мне подозрительным, а подозрительным было всё, поэтому буквально через минуту тот остался сидеть, прислонившись спиной к кустам папоротника, полностью обнажённым. Сперва у меня возникла заминка с поясом на его комбинезоне, но оказалось, защёлка на пряжке нажималась большим и указательным пальцами сверху и снизу одновременно. Причём на мои действия не сработала, но когда я поднёс острие кинжала к глазу неизвестного, тот всё сделал сам. На него его оборудование реагировало спокойно.
Мужичок был как мужичок, лет сорока, с седыми курчавыми волосами на груди, без татуировок, шрамов и других отличительных следов, моё внимание только привлекла более светлая кожа на кистях рук. Это было странно, похоже на наращивание или замену повреждённой кожи, а так ничего особенного, обычный лысоватый объект с хитрым взглядом. На меня он поглядывал с опаской.
Задав ему несколько вопросов, я получил непонятные ответы, языка этого я не знал, а мужичок явно пытался договориться, переходя на разные наречия. Я тоже попробовал, но нет, ни одного совпадения. Особо размышлять я не стал, нажал двумя пальцами на определённые точки на шее бандита, отчего тот закатил глаза и вырубился, показывая, что физически мы схожи. Да и диагност медицинского амулета это подтверждал. Им же я нашёл у него в теле пару странных железок, показывающих, что ранения он всё же получал. И разве что ещё было нечто странное по всему позвоночнику, и кости светились необычным цветом на экранчике амулета.
Достав из поясной сумки набор амулетов снятия памяти, я собрал его и стал прилаживать на голове неизвестного, собираясь снять слепок памяти, умения и опыта, чтобы воспользоваться ими. Пока прибор работал, я присел в стороне на листья папоротника, сделав из них подстилку, и крутил в руках кинжал. Он уже один раз пригодился, пригвоздил к земле ядовитую змею, выползшую из кустов. Такой вид уже кусал моих учеников, и если бы не экстренная медицинская помощь, то спасти их не удалось бы, а так разделал и отложил в сторону, продовольствие какое-никакое. Змея была неплоха на вкус, уже пробовал до этого.
С этим набором амулетов мне, можно сказать, повезло, потому что я на все свои пробежки всегда его брал. Круглов, которого мне по-тихому навязали в позапрошлом мире, оказался незаменимым человеком в плане помощи освоения джунглей и выживания в них. Это он посоветовал строить хижины наподобие постройки племён из тропиков, да и советы его всегда были в тему. Он давно отошёл от командования парнями Новикова и реально занялся изучением этого мира, став здесь первым натуралистом. Сам майор опасался ходить глубоко в лес, для этого нужно было отвлекать от дел не менее десятка бойцов, а вот я, без страха бегая по лесу, был для него идеальным охотником. Во время пробежек я, если видел незнакомое животное или птицу, вырубал его медицинским амулетом, потому что «Паралич» на них не действовал, и делал видеосъёмку, камера у меня находилась в нагрудном кармане, а потом снимал слепок памяти животного. Оборудованию было всё равно, у кого снимать память, оно автоматически настраивалось на клиента. За всё время, что здесь бегал, я собрал Круглову почти сотню таких данных, которые он систематизировал и анализировал на своём ноутбуке. Именно он сделал памятку того, что можно делать в джунглях, а что нет, кто опасен, кто может быть опасен, а кто не опасен, что можно есть, а что нельзя. То есть реально полезная вещь. На моём планшете была копия этой памятки. Кстати, заряжать планшеты было проблематично, местное солнце с трудом заряжало наши солнечные панели, хорошо, генераторы есть, они спасали. У меня с собой был в набедренном кармане свёрнут коврик такой панели, да и у планшета была полная зарядка. Но насколько её хватит, я пока не знал. Ещё был планшет с медицинской начинкой, чуть больше наладонника, с его помощью я пользовался всеми своими амулетами, вот у него зарядка была две трети. Экономить надо. Эта проблема бы решилась, если бы у меня был хоть один ученик, но чего не было, того не было.
Оборудование, как всегда, работало пятнадцать минут, после чего замигали огни, показывающие, что процесс завершён. Вот, кстати, ещё одна проблема: накопитель у оборудования был заряжен наполовину, а того, кто смог бы его зарядить, как я уже говорил, вблизи не было. Ученики были похищены. Мне хватит ещё на два десятка процедур, и на этом всё, так что нужно всё экономить, другого выхода просто нет.
Я вставил кристалл с записью памяти в приёмник маг-планшета, а само оборудование разобрал на несколько амулетов и убрал в поясную сумку. Активировав планшет, я стал работать с памятью неизвестного, разделяя её на несколько потоков – детство, подростковое время и взрослая жизнь, а потом на опыт, на знания, ну и на язык, конечно.
Неизвестный действительно знал несколько языков и наречий, один выделялся, явно был ему если не родным, то основным. Быстро его скомпоновав в отдельный пакет, я перекинул знание языка, письменности и арифметики на отдельный кристалл, у меня было пять пустых заготовок кварца. Так как освоение чужого языка происходит не менее десяти – пятнадцати минут и я всё это время буду без сознания, соответственно, совершенно беспомощным, требовалось найти укромное место, чтобы проделать эту процедуру. Мне остро необходимо было пообщаться с этим типом, узнать, кто он, на кого работает и, главное, куда увезли моих учеников и спецназовцев. Да и как вообще их смогли взять? Жаль, на планшете этого не посмотришь, вернее, можно, но потом запись становится непригодной к перезаписи другому человеку в мозг, да и слишком долгая и нудная это процедура. Допросить неизвестного проще и быстрее.
Когда я убирал планшет в нагрудный карман, а кристалл в поясную сумку, очнулся мужичок и тут же в ужасе заорал, рассмотрев у меня что-то за спиной. Удивлённо обернувшись, я осмотрелся. Видимость была метра два, кусты папоротника, выше – лианы и листья деревьев. Ничего опасного я не увидел, разве что морду диплодока, но это было травоядное шестиметровой высоты животное с длинной шеей, ленивое и не опасное. Правда, морда у него была с выпяченными зубами, но они требовались, чтобы срывать листву с деревьев, хотя, конечно, выглядели жутко. Видимо, это животное и напугало мужичка, так как он опять потерял сознание. Проверив пульс, я парой нажатий погрузил его в более глубокий сон и, закинув на плечо, под любопытным взглядом диплодока, так его, кстати, Круглов окрестил, побежал через джунгли дальше. Нужно найти удобное место, подняться на пару ярусов, разыскать дупло и организовать безопасность, чтобы без проблем выучить чужой язык. Несмотря на кажущуюся безопасность, я бы не рискнул останавливаться на земле дольше, чем на полчаса, схарчат, тут много желающих, поэтому жизнь – в движении.
Забраться на верхние ярусы с грузом труда мне не составило, ствол одного из упавших от взрывной волны деревьев был как мост. Он лёг на соседние деревья, и, поднявшись по нему, я перешёл на толстые ветки, в обхвате как три меня. А потом, как по подвесным мостикам, активно крутя головой – тут хищников тоже хватало, – двинулся дальше, углубляясь в джунгли. Дупла в деревьях мне попадались частенько, но одни были слишком малы, другие – излишне просторны, входы защитить трудно.
Наконец мне попалось то, что нужно, и хозяин отсутствовал. Судя по мягкой подстилке, покрывающей пол дупла, а также по запаху, проживал в нём кто-то из кошачьих. Причём по виду и по тому же запаху, слабому, было ясно, что хозяина давненько не было дома. Я через узкий вход первым забрался в дупло и волоком затащил неизвестного. Бросив в сторону узел из его вещей, стал расшнуровывать свои ботинки – верёвки у меня не было, а связать неизвестного как-то было нужно, мало ли. Спутав ему ноги и руки, я медицинским амулетом погрузил его в более глубокий сон, часа на два точно. Если всё нормально, так же и выведу.
Вытащив из ножен на спине свои сабли, они, кстати, находились в режиме невидимости, я закрепил сабли крест-накрест на входе, остриями наружу, так что любой желающий попасть внутрь, должен был разрезаться на несколько кусков. Неизвестного я положил ближе ко входу, а сам устроился у стенки с другой стороны, чтобы, если что, его первого съели. Убедившись, что всё готово, я принял удобную позу на спине, достал амулет, подсоединил к нему кристалл с записью языка и положил его на лоб. Сразу же вспыхнула резкая, но привычная боль, и я потерял сознание.
Очнулся я от тяжести на ногах. Думаю, если бы не то, что я ещё недостаточно пришёл в себя, я заорал бы в ужасе. Ненавижу змей, особенно больших, да ещё которые заглатывают живьём людей.
Да-да, на моих ногах, кольцами свернувшись, лежала местная анаконда. Так-то она в основном пернатыми и обезьянами питалась, но мужичок был тщедушен, хотя и крупнее меня, и, видимо, больше понравился змее, и сейчас из её пасти торчали только его пятки и висел конец моего шнурка.
Закрыв глаза и снова их открыв, я осмотрелся уже более осмысленно. На ногах лежало одно кольцо, иначе тяжестью мне бы их сломали. Все кольца у змеи сейчас двигались – она, подняв голову, делала глотательные движения. Как раз на моих глазах и ноги несчастного типчика исчезли внутри анаконды. Причём я видел вход в дупло – сабли были на месте. Догадка вспышкой озарила меня. Посмотрев на потолок я, кажется, разглядел там едва заметный просвет. Дерево оказалось полым до верха, и дупло было не одно. Теперь понятно, куда делся местный кошак. Вот попала… змея.
Дотянувшись до пояса, я снял медицинский амулет и обездвижил змею. Я таких уже трофеями брал, а майор изучал. По его словам, эти анаконды редко спускаются с деревьев, разве что к воде, их ареал охоты как раз здесь, наверху. Опасные они, обездвиживают жертвы, сжимая их кольцами, кусая и впрыскивая парализующий яд, после чего заглатывают.
С трудом вытащив ноги из-под кольца змеи, я встал, потирая колени, змея отлежала мне их. Сняв сабли, я примерно определил, где голова мужика, это было нетрудно по вздутию в теле змеи, и разрубил чешуйчатую. Не знаю, что я не так сделал, но остальное тело начало в судороге биться и кровавый обрубок, я даже увернуться не успел, отшвырнул меня к стене. Ладно, саблями не порезался. Ждать, пока агонизирующее тело перестанет шевелиться, пришлось недолго, минут десять. За это время я успел проверить диагностом голову змеи и шею со вздутием и определил, что неизвестный тип мёртв. У него были переломаны все кости и свёрнута шея, но главное, начались необратимые последствия в голове. То есть я не успел, очнулся бы раньше на пару минут, пока мозг не умер, шанс был бы, а так – нет.
В общем, дожидаясь, когда большая половинка змеи престанет шевелиться, я оттёрся от крови и занялся делом: собрал вещи, что снял с неизвестного, всё было раскидано, вскрыл малый обрубок и забрал свои шнурки. Зашнуровав ботинки, покинул дупло и побежал к воде, тут рядом был источник. Меня хорошо так обрызгало кровью, и я сейчас для всех хищников вокруг как приманка, поэтому срочно необходимо было тщательно смыть кровь. У меня, конечно, был амулет очистки одежды, но его накопитель дышал на ладан, я забыл поменять на свежий, хотя мараюсь довольно часто. Так что сперва водой, а потом уже, напоследок, амулетом, чтобы убрать все следы и запах крови. Так надёжнее.
Пока я бежал, в голове начали проступать неизвестные символы и проявляться новые незнакомые слова – похоже, я усвоил местный язык. Попробовал поговорить, и вполне получилось. На слух и память – схожая тарабарщина, коей со мной пытался поговорить тот тип. Кроме этого приятного бонуса от неизвестного, было и другое. На меня трижды пытались напасть местные хищники, их разрубленные тела упали на землю, а я, не останавливаясь, бежал дальше.
Ничего, всё успел: помылся, постирал одежду и амулетом воспользовался. Не зря я с опаской подумал о его накопителе, он прямо на мне рассыпался прахом, когда я убрал не смывшиеся разводы крови и высушил одежду. Приятно ощущать себя чистым.
Я покинул водоём, тут ареал охоты наземных хищников, и побежал к «чаше». Не знаю, чем там ударили с орбиты по поверхности, но если как и в прошлый раз, всё уже должно было остыть. Бежал я в надежде найти охранные амулеты, у меня с собой не было ни одного, иначе та змея так легко не подобралась бы. Уже был вечер, когда я вернулся, и был вынужден констатировать, что искать было нечего, проплешина стала в два раза больше, удар с орбиты уничтожил всё, что находилось в лагере и рядом с ним.
– Ладно, что-нибудь другое придумаем, – оптимистично пробормотал я и, покинув этот участок, отошёл на километр в сторону.
От местонахождения нашего бывшего лагеря я старался не удаляться, мало ли кто выжил, хотя я в это не верил, просто теплилась надежда. Как чуть позже выяснилось, я был прав, пираты взяли всех, парализовав их стационарными парализаторами грузового бота. Именно эту машинку я видел висевшей над лесом.
Найдя пустое дупло, я забрался в него и, впившись зубами в сырое мясо змеи, добытое по пути, стал на планшете просматривать память неизвестного. Причём, чтобы не потерять запись, я сделал копию, перелив её на другой кристалл.
Неделю я дневал и ночевал в дупле, изучая по крохам, как жил простой свободный гражданин баронства Крон Лил Борит, как он устроился на свободного охотника, являвшегося самым обычным пиратом, в должности корабельного техника и как служил на этом судне больше двадцати лет, так и оставшись простым техником. Это был злобный, хитрый и подлый человек, не чуравшийся удара в спину или какой другой подлости. Он и в детстве воровал у своих или сдавал их. Ничего не изменилось и на корабле, из-за чего он был часто бит и подвергался другим наказаниям. Команда от него давно избавилась бы, но вынуждена была констатировать, что техником он был великолепным, можно сказать от бога, и не раз выручал своих в трудные моменты, тогда, когда пасовали другие техники. Благодарность длилась недолго, пока тот снова не крысятничал, и его снова били. Вот и в этот раз после очередного злодеяния старший корабельный техник отправил его с абордажной командой на поверхность этой планеты в качестве технической поддержки. Именно он организовал сбор трофеев, всё ведь, гад, нашёл, даже охранные амулеты, те из драгоценных камней были, вот сканер и выдал, где они находились. Также он подсчитывал количество пленных, которые в бессознательном состоянии транспортировались грузовыми платформами на борт судна. Я не ошибся, забрали всех. Ну а потом биологические датчики засекли моё возвращение, и командир абордажной группы решил поохотиться, техник пошёл следом. Когда погиб один из абордажников, к огромному изумлению других бойцов, его скаф был разрезан, а неизвестный пропал с экранов сканеров, командир отдал приказ на эвакуацию, вот тогда техник мне и попался.
За эту неделю я выделил три важных момента в памяти техника и сделал копии нужных, вернее, необходимых мне знаний, по очереди внедряя их себе. Пригодятся. Первым делом я создал файл о местном мире, обществе и жизни, взятых из опыта мёртвого Борита. Файл в принципе оказался небольшой. Там были общие сведения обо всех государствах, а их было около шестидесяти, считая баронства и людские анклавы, были и пиратские государства. То же вольное баронство, где родился Борит, как раз и было из таких, хотя глава и пытался придать государству налёт цивилизованности. Как считал техник, у того вполне получалось.
Второй пакет знаний был совсем крохотным, там было всё, что техник знал об этой планете. Ну а третий, уже самый объёмный пакет, который я с немалым трудом освоил и отлёживался потом сутки, был о специализации Борита. Да-да, я забрал все знания техника о кораблях и об их ремонтах. Это уж точно пригодится, раз я решил отправиться следом за своими учениками для их освобождения.
В общем, усвоив все эти знания, я проанализировал их, и вот у меня что получилось. Пиратское судно, а работало оно в одиночку, охотилось на транспортных магистралях, атакуя слабо охраняемые караваны или случайных одиночек, были шахтёрские базы, корабли, да и просто поселения на планетоидах. Эта планета была заповедником, у неё был номер, но космолётчики так её и прозвали – Заповедник, и находилась на границе республики Ангория, службы и флотские подразделения которой и охраняли её. Планета проходила процедуру терроформирования и лет через сто будет готова к заселению, так что сюда старались никого не пускать, за этим следила небольшая боевая группировка ВКС республики. Капитан пиратского судна Дин Лийе, на котором служил техник, решил, что эта планета – идеальное место для тайной базы. Тем более бреши в обороне были приличные. Обычно за одно патрулирование здесь было два боевых корабля, один крутился у планеты, другой патрулировал систему. Вот первый и смог сблизиться с орбитой и нанести удар главным калибром по поверхности, пока команда готовила сборные модули для будущей подземной базы. Но тут из прыжка вышел корвет ВКС республики и навёл на рейдер ближайший охранный крейсер, отчего пиратам пришлось бежать. Уйти-то они ушли, но через пару месяцев вернулись, так как их трюмы были полны, причём не тем товаром, который можно было светить, и его требовалось спрятать на пару лет, а джунгли этого мира – идеальное место. Маскировку наведут за пару недель, скрыв базу под слоем листвы и растений. Ну а вернувшись, пираты вдруг обнаружили, что в том месте, куда был произведён выстрел, находится какое-то неизвестное поселение. Патрульный корабль ВКС республики находился на другой стороне планеты, и пираты начали действовать. Абордажный бот они потеряли в прошлом бою, поэтому задействовали грузовой, на котором не было вооружения, кроме одной турели ПКО на «спине». Захват прошёл быстро: облучив поселенцев «подавителями», их поместили на борт, удивляясь, что в большинстве это дети. Удивили и их оружие, и бронетехника, своей древностью удивили. Но капитан велел брать всё, на рынках ближайшего пиратского анклава уйдёт всё без проблем, включая новых рабов. Я примерно знал, куда отправится рейдер, было у них основное место для сбыта трофеев, но имелось и ещё два, одно из них было ближе. Не знаю, куда отправится капитан рейдера, но лично я выбрал бы то, где дадут большую сумму, а это как раз основной рынок у пиратского государства, там проводились аукционы.
Собравшись, я покинул свою берлогу и побежал к реке, которую мы планировали использовать для подъёма или спуска, мне как раз нужно было спуститься. Ниже по реке, в двух тысячах километрах от меня, находилось оборудование терроформирования, до которого мы так и не долетели, запасов топлива не хватало, так что если остановить это оборудование, то спустятся техники и эвакуируют меня. Другого шанса не было. Патрульные корабли охраняли планету, то есть орбиту, а не поверхность, иначе они давно засекли бы полёты моих самолётов и вертолётов. Последние к реке летали.
Пока я двигался по верхнему ярусу деревьев, то продолжал размышлять. Если ученики применят магию, это пиратов только порадует. Без шуток. Здесь одарённые были известны, более того, их называли эмпатами, и было их очень мало, и охранялись они государствами, служа в основном им же. Правда, местные эмпаты, как я понял, в магическом плане полные задохлики, и с учениками их не сравнить. А тут две сотни сильных эмпатов, ценная находка, не правда ли? Да уж, пираты сорвали куш. Так что я был уверен, с этим грузом они направятся в герцогство Андийское, ранее бывшая пиратская вольница. Хотя оно и остаётся пиратским государством, но рынки и аукционы там самые лучшие, как и покупатели с толстыми кошельками. Так что рейдер, уверен, полетит туда, там дадут самую лучшую цену. Главам пиратских кланов тоже нужны эмпаты, и за ценой они не постоят. Наверняка капитан там ручки потирает, представляя словесные битвы пиратов и представителей разных государств, которые захотят у них купить моих учеников. Так что, чтобы потом не искать их по одному, лучше перехватить рейдер до продажи всех моих учеников. Вряд ли у меня получится, время уходило сквозь пальцы, но я надеялся успеть. А блокировать магию у пиратов было чем: специальные ошейники имелись, надеваешь – и всё, эмпат-одарённый не сможет пользоваться своим искусством. Из воспоминаний техника я знал, что в корабельном хранилище рейдера таких ошейников пылилось без дела десятка два, но сделать ещё техникам не составит труда. Одним словом, посмотрим, пока гадать не буду.
До реки я добрался за два дня, за сутки преодолевая порядка сорока километров. Мой уровень опыта продвижения по джунглям рос день ото дня, но всё же по реке было бы спускаться быстрее, хотя не безопаснее, больно уж твари в воде плескались крупные.
У реки я построил каноэ, что заняло у меня чуть больше часа. Это было несложно. Надрезал саблями кору выбранного дерева и снял её, лыком прошил нос и корму, посередине сделал из палок распорки – и пожалуйста, довольно большое каноэ, трёхместное, было готово. Потом соорудил два весла, одно запасное, и спустил своё судно на воду. Оно держалось на поверхности воды вполне прилично, хотя и приходилось балансировать, чтобы не лечь на бок. Осторожно оттолкнувшись от берега, я направил судно вниз по реке и до темноты успел спуститься километров на пятьдесят. Течение было приличным и само несло каноэ, упавшие деревья и трупы животных.
Так я и плыл, к вечеру приставал к берегу, охотился, делая запасы на сутки или двое, прожаривая мясо, чтобы оно не стухло. Запасался также фруктами и корнеплодами, последние пёк в костре. Как я уже говорил, Круглов просто отлично поработал и, взяв из памяти животных нужные знания, сделал на их примере вывод, что можно есть, а что нет. Фрукты я ел сырыми, организм усваивал, мы это ещё в лагере определили. Гоша постарался, найдя добровольца, что пробовал всё. Ночевал я на берегу на деревьях, так как в первую же ночь моё каноэ кто-то обгрыз, причём ту часть, что была вводе. Пришлось делать новое и по ночам полностью, а не до середины вытаскивать его на берег. Но особо рассказывать нечего, даже отдохнуть успел.
Добрался я до нужного места за восемь дней. Мог бы и быстрее, но на два дня задержался на огромных водопадах, обходя их по берегу с каноэ на и плечах. Огромную трёхсотметровой высоты установку я заметил издалека. Ещё полтора дня назад джунгли закончились и пошли степи, берега стали боле пологими, так что я видел всё в округе на многие километры и не заметить установку просто не мог.
Она находилась на берегу, её огромные шланги, в которых мог поместиться КамАЗ, уходили в воду. Их было шесть штук. Борит знал, а теперь и я знаю, что установка увеличивала количество кислорода до нужных параметров, а то не хватало двадцать процентов до стандарта, ну и очищала округу, включая воду, от вредных организмов. Тут воздух действительно был более разряженным, в джунглях нам было легче, деревья вырабатывали кислород, поглощая углекислоту, так что в степях приходилось контролировать себя, чтобы не было кислородного голодания.
Я причалил к берегу в километре от огромного комплекса и, собравшись, направился к нему. Ах да, стоит упомянуть о вещах техника, которые я давно уже использовал, благо не на всех были знаки опознавания владельца. Это комплект из комбинезона модели «Техник-М» второго поколения с ботинками и то, что нашлось в кармане и на поясе Борита, остальное же вооружение и техническое оснащение находилось на скафе. В карманах я нашёл не так уж и много: самый обычный на вид, на самом деле сделанный техником собственноручно складной нож, моток тонких изолированных проводов, несколько фишек из казино, которые, видимо, затерялись и были забыты Боритом в поясе, а также два кристалла. Из памяти техника выяснилось, что на одном – база знаний «Наука» третьего ранга, а на другом – порнофильм.
Кстати, немного отвлекусь и опишу, что такое эти базы знаний. Местная наука продвинулась довольно далеко в освоении и применении знаний. Например, чтобы стать корабельным техником, нужно полгода проучиться в специализированном учебном заведении. Там в голову специальными приборами внедряют гипнопрограммы, происходит это почти так же, как я использую амулеты. В случае с Боритом их было одиннадцать. Студенты учат, проходят практику, получают сертификаты – и всё, готовый техник, с небольшим опытом которого возьмёт на борт любой капитан. Учились, конечно, ещё и самостоятельно, если в медсекции корабля было необходимое оборудование, у рейдера, кстати, было, но сертификаты никто не выдавал, так что учили для себя и для дальнейшего применения. Как раз кристалл техник и приготовил, чтобы получить нужные знания. Я же все его знания залил одним потоком. Мозг не сжёг, так как определил предел объёма внедрения знаний, но помучился изрядно. Кто-то спросит, а как же нейросети и импланты? Первых здесь просто не существовало, а вот импланты довольно часто применялись – кто усиливал свои физические кондиции, кто реакцию, кто что. Тех, кто перебарщивал с этим, называли модификантами или киборгами, так как у них могло оставаться половина собственного тела, остальное было железом. Импланты были разных направлений. Например, у техника стоял комплект «Сильная спина», который усиливал его костяк, и техник мог поднимать тяжести, которые ранее даже приподнять не мог. Именно они смутили меня, когда я сканировал тело; думал, последствия травм, а тут вон оно что, импланты стояли. Именно поэтому он получил такие повреждения тканей. Змея начала его давить, комплект включился автоматически и не давал удушить хозяина. Змея удивилась и усилила нажим, пока не раздавила техника вместе с комплектом имплантов. Вот такие дела. Был бы тот в сознании, смог бы сопротивляться и даже порвать змею, но нет, она поглотила его.
Ещё в карманах были наручный комп, повреждённый, поэтому его и убрали в карман, с моими знаниями я мог бы его починить, но ни инструментов, ни запчастей не имелось, деталь от корабельного оборудования, кажется, от управляющего компа реактора, и пластина-ключ от каюты техника. Вот в принципе и всё.
Естественно, я обнулил настройки комбеза и давно поменял на него свою одежду, которая путешествовала со мной связанная проволокой в узел. Ботинки и комбез ужались по моей пока ещё детской фигуре, а уж как меня встроенный климат-контроль порадовал в душных джунглях! Только аптечку отключил. Она сразу зажужжала, когда я надел комбез и сделала несколько уколов. Ну её, медицинские амулеты надёжнее, тем более я постоянно контролировал своё состояние. Остальные вещи находились в узле с одеждой, так что, оставив каноэ, на всякий случай вытащив его на берег, я и зашагал к установке терроформирования.
Сабли у меня в ножнах всё так же находились за спиной, поверх пояса комбеза я повесил свой, да метательные ножи на нагрудных ремнях. Если помощь спустится, нужно всё это будет убрать в узел. Конечно, сбрую, сабли и ножны с метательными ножами не видно, я включу при необходимости режим маскировки, отключённый сейчас для экономии заряда, но свой пояс с кинжалом и пистолетом всё-таки придётся убрать, на них маскировки не было.
Трава была почти по пояс, прерии. Она, конечно, мешала идти, но не так уж сильно. Добравшись до комплекса, я начал обходить его, пристально изучая. Борит был корабельным техником, гениальным, согласен, но именно корабельным и о таких установках знал в общих чертах из дополнительных гипнограмм с общими техническими сведениями. В общем, тут должна быть дверь, чтобы попасть внутрь, вряд ли мне это удастся без ключа, если только саблями прорубить проход, но портить оборудование не хотелось; как на меня посмотрят прибывшие техники? Ну и выносное оборудование здесь имелось. Вот с ним можно поработать, тем более я его уже видел снизу. Сам комплекс напоминал стальную гору со стенами, копирующими остывшую лаву, с антеннами наверху, большими воздуховодами по бокам, где в одно отверстие воздух закачивался, из другого выбрасывался. Оба отверстия были в мелких сетках, чтобы не засосать птиц. Судя по многочисленным перьям на сетке, такие случаи были. Шланги были закрыты кожухами, и отсюда, с берега, я их плохо видел.
Вздохнув, я подошёл к стене и по скобам, которые шли доверху, начал подниматься. По мере моего подъёма усиливался ветер, норовя сбросить меня вниз. На последней площадке я подошёл к блокам оборудования, кинжалом вскрыл кожух, просто убрав стопоры, а то пальцам они не поддавались, и, осмотрев блоки, довольно кивнул. Оборудование было схоже с корабельным, и как с ним обращаться, я знал. Просто отключил два блока и закоротил третий. Всё, на орбиту сейчас должен податься сигнал о неприятностях – судя по пульту, находившемуся левее, там мигали огоньки тревоги.
Присев рядом, я достал из узла завёрнутое в лопухи продовольствие и, как резину оттянув кусок жареного мяса подсвинка в сторону, откусил, начав меланхолично пережёвывать. Цель, к которой я стремился, была подо мной, так что я был эмоционально опустошён. Это, конечно, первый этап плана по освобождению учеников, но одно то, что я благополучно добрался, радовало.
После мяса я принялся за печёные на костре корнеплоды, которые сложно назвать картошкой, и закончил фруктами. Потом я достал самодельную флягу, выдолбленную из ствола тонкого дерева, и попил. Вода была магически обеззаражена, так что пил я смело.
Ждать, к моему удивлению, пришлось долго, шестнадцать часов, и я был вынужден устроиться на площадке на ночь, что с тем ветром, что бушевал здесь, было не очень комфортно, да и свистел он в антеннах. Однако я нашёл укромный тихий уголок и, расстелив свою старую одежду, спокойно уснул. Техники прибыли утром, часа через три после рассвета.
Появились они как-то незаметно, я рассчитывал первым заметить точку в небе, а услышал свист двигателей, перекрывающий шум ветра в антеннах. Перейдя на другую сторону площадки, я помахал рукой пилоту челнока, которого видел через бронестёкла кабины. Тот удивлённо смотрел на меня, что-то бормоча. Как выяснилось, звал он кого-то из своих, тот через пару секунд протиснулся в кабину и тоже удивлённо посмотрел на меня. Никаких средств связи у меня с собой не было, рацию раздавило, когда змея, бьющаяся в агонии, отшвырнула меня к стене в дупле дерева, так что я жестами показал на землю внизу и что сейчас спущусь. Быстро собравшись, я вернул оборудование на место, пульт перестал тревожно мигать и загорелся успокаивающим жёлтым цветом. Ну а я, крепко держась за скобы, полез вниз.
На нижней площадке я бросил ещё один взгляд в сторону челнока. Тот сел метрах в пятидесяти от корпуса установки, у входа шлюзовой стояло четверо: пилот, я его узнал, тот мужик, которого звали в кабину, и двое вооружённых солдат. Трое были военными, пилот и солдаты, они имели соответствующие нашивки. А тот мужик – техник, и техник корпорации, которая занималась терроформированием. У него эмблема на рукаве комбеза соответствовала эмблеме на установке, так что выводы тут были очевидны.
Когда я начал спускаться по последнему пролёту, оба солдата подошли ближе. Один из них был сержантом, судя по знакам различия, а пилот – единственный офицер среди неизвестных.
– Кто такой, что тут делаешь? – нахмурив брови, спросил сержант.
Оба солдата были в планетарных бронекостюмах, забрала опущены, но мимику я видел, пилот и техник, как и я, были в обычных комбезах. Они меня не опасались, – кто опасается ребёнка, даже ещё не подростка, но рассматривали скорее не настороженно, а удивлённо. Действительно, откуда я тут взялся?
– Граф Арни ки Сон, урождённый в герцогстве Андийском, – элегантно склонил я голову. – По случайности оказался на этой планете, не по своей воле, а по решению капитана пиратского судна, что совершил здесь посадку. Мне удалось бежать, я был у них пленником, сейчас хочу вернуться обратно домой. Вы мне поможете?
Мой монолог немного удивил сержанта, общались мы на общем языке, но слушал он внимательно. Герцогство имело торговые отношения с республикой, так что оба эти государства ладили, и я надеялся на помощь. За время моего плавания вниз по реке я постоянно говорил сам с собой вслух, и за эти дни акцент полностью исчез, язык стал мне как родной, ну и писать да считать тоже тренировался, чтобы остался навык, и он остался.
– Сержант абордажной группы фрегата «Воланд» ВКС республики Ангория, Юон Инн, – представился тот, слегка кивнув, после чего обратился к подчинённому: – Проверь его.
Солдат снимал с себя по очереди разные приборы и сканировал ими меня. Результат он сообщил, только когда закончил.
– Он не заражён и не эмпант. Чуть завышен фон, но это нормально, особенно на этой планете.
Меня это порадовало, значит, их оборудование не видело мой пробуженный несколько месяцев назад дар и детскую сетку. Защитный амулет, который был активирован, скрыл мой дар от их сканирования, отлично. Правда, возможно, тут и не амулет помог; как и с прошлым телом и даром, этот был скрыт; ученики у меня также не видели никакого дара, детскую сетку видели, а дар нет. Жаль, что до пробуждения силы я так и останусь простым человеком, вот уж когда сила появится в руках, тогда я стану полноценным магом. А сейчас, как и раньше, оставалось ждать. Вон, у меня даже истинное зрение так и не пробудилось, иначе было бы легче работать в ручном режиме с тем же порталом или другими амулетами и артефактами.
Пока меня проверяли, я с интересом рассматривал защиту и вооружение обоих республиканских солдат, готовясь, если прибор покажет положительный результат, нашинковать их. На рейдере пиратов было более устаревшее оборудование и оснащение, третьего, редко четвёртого поколения, а тут я явно видел продукт более совершенных технологий, восьмое поколение. Из памяти Борита я знал, что было такое и у пиратов, они однажды взяли на абордаж повреждённый военный корабль, перебив команду. Но особо снаряжением они не светили, по-тихому всё продав. На таких наглецов обычно открывают охоту до победного конца, это принцип флотских, вот большинство и пользуется тем, что есть на рынках, а там выше пятого, редко шестого поколения сложно что-то найти, только ниже, которого было просто огромное количество.
– Хорошо. С оборудованием что сделал, сломал?
– Да нет, просто отключил, а когда вы появились, всё вернул на место, – ответил я.
– Сержант, – окликнул солдата техник. – Я дистанционно проверил, всё штатно функционирует, мы можем лететь.
– Проверять не будешь?
– Пожалуй, надо, – подумав, согласился тот.
Меня повели на борт челнока, видимо решив передать на руки командованию, и пусть те допрашивают меня и решают, что делать дальше, а техник, подхватив сумку, вместе с впереди засеменившим манипуляторами ремонтным дроидом направился к установке. Он в отличие от меня воспользовался лифтом и вернулся через десять минут, подтвердив, что всё в порядке.
Полёт был не особо интересен. Челнок – военный грузо-пассажирский, и мы с техником и солдатами устроились в креслах в десятиместном салоне. Никаких манёвров я не ощутил, работали компенсаторы, поэтому просто в течение часа сидел в кресле, положив поклажу под ноги, и ожидал, когда мы прибудем на корабль, прикидывая, как его захватить и склонить команду выполнять мои приказы. Понятно, что не осуществимо, такие типы боевых кораблей, как фрегаты, имеют команды от ста пятидесяти до двухсот человек, и основное их предназначение как раз патрулирование и охрана конвоев, но помечтать-то можно. Главное – на орбиту подняться, пообщаться с командиром фрегата, чтобы меня отправили дальше попутным бортом, а уж там я разберусь.
Что за корабль меня ждёт, я не знал, но не на всех фрегатах имеются малые корабли вроде этого челнока; думаю, это большой фрегат, у них есть лётные палубы. Как оказалось, я ошибался, фрегат был средним, поэтому челнок влетел в распахнутый зев трюма, створки закрылись, и начался подаваться воздух. Это мне сержант пояснил. Челнок тут как раз для этого и держали, чтобы техников можно было спустить на поверхность планеты для мелкого ремонта и обслуживания. Для крупных ремонтов вызывались суда корпорации из метрополии с инженерами.
Нас ждали. Как только мы покинули борт челнока, два солдата встали по бокам и повели меня на корабль. Я с интересом осматривался, пока вели по трюму: что ж, обычный вид, если взять для сравнения воспоминания Борита. Контейнеры, ящики, кран под потолком, потолочные плафоны, освещающие всё вокруг, и расчищенная площадка у створок, где и стоял челнок. Мы через шлюзовую прошли внутрь корабля и по коридорам направились дальше. Сложив в схему увиденное, я понял, что это фрегат проекта «Мистрань», что за модификация – не знаю, по внутренним планировкам они все схожи. Скорее всего, загонщик, хотя для патрулирования могли и артиллерийскую версию послать, это даже серьёзнее будет по огневой мощи, но куда медлительнее.
Естественно, вели меня к местному безопаснику, а не к капитану корабля. Тот от безопасника получит подробный доклад, самому присутствовать при допросе ему было необязательно. Именно поэтому я удивился, когда с нашим приближением створка двери ушла в сторону, и, пройдя в кабинет, увидел внутри двоих, а не одного. Офицера в звании лейтенанта, явно сотрудника СБ, и мужчину в возрасте с капитанской нашивкой на френче, который стоял справа от сидевшего в кресле хозяина кабинета. Солдаты остались снаружи, поэтому, положив вещи на диван у стены, я прошёл к столу и сел на стул. Даже если не пригласили, ноги у меня не чужие, да и показать нужно некоторую независимость. Всё это происходило под заинтересованными взглядами офицеров.
Что говорить, ответы на предполагаемые вопросы я уже подготовил, так что офицеру отвечал чётко. Главное, чтобы в каждом ответе была частичка правды, поэтому детектор лжи, датчики которого были в стенах и в стуле, подтвердил, что я говорю правду.
– Возможно, вы, молодой человек, говорите правду, – задумчиво сказал капитан фрегата. – Патрульное судно, находившееся в этом секторе до нас, действительно засекло в указанное вами время чужое судно, но заметило поздно, когда то уже разгонялось, чтобы уйти в прыжок. Как вы выжили на планете в таких условиях? Там ведь агрессивная среда!
– Поначалу волей случая и везения, а потом освоился, – пожал я плечами.
– Хорошо, – кивнул капитан и дальше сказал то, что мне категорически не понравилось. – Так как вы, молодой человек, пока не вошли в дееспособный возраст, оборудование определило, что вам нет и четырнадцати, то я решу, что с вами делать. Вас отправят на ближайшую планету республики в детский приют, до момента, пока не будут найдены ваши родители или родственники. Через два дня по краю системы должен пройти конвой торговцев, с ними вас и отправят в республику.
– Нет у меня родственников, – недовольно буркнул я.