Ответный удар (сборник) Злотников Роман
– И тут Казимеж, – негромко произнесла Рысь.
Да, это тоже был Казимеж Витковский по кличке Лось. Он стоял в углу прихожей и обеими руками сжимал портативный плазмомет, дуло которого было направлено на Пестрецова. Некоторое время он молча разглядывал застигнутых на месте преступления взломщиков, затем крылья его носа свирепо затрепетали, уголок рта зловеще искривился и пополз вверх.
– От с-сволочи! – с чувством процедил он. – Думали застать меня врасплох? Молитесь, твари!
– Руки-то можно опустить? – осторожно поинтересовался Родим. – С поднятыми руками молиться неудобно.
– Я тебе их сейчас в задницу засуну, пся крев! – пообещал Лось. Однако вместо этого он засунул свой плазмомет за пояс и с угрожающим видом шагнул к Песцу и Рыси. В следующее мгновение они одновременно оказались заключены в медвежьи объятия пана Витковского, причем столь энергичные, что Рысь пискнула и начала активно сопротивляться: рукоять плазмомета беспощадно впилась ей в ребра. – Мать вашу, ребята! Да откуда же вы тут? Тысячу лет не виделись!
– Да вот, пролетали мимо, решили заглянуть, – пояснил Родим, похлопывая приятеля по спине. – А у тебя появился брат-близнец? Познакомил бы.
– А, этот, – небрежно махнул рукой Казимеж. Выпустив друзей из объятий, он шагнул в кабинет, снял со своего двойника куртку, в которой выходил из глидера, и повесил ее на вешалку. Затем подхватил лже-Казимежа под мышки и начал стаскивать с кресла, освобождая себе место.
– Десантная макивара? – поинтересовался Пестрецов, заглядывая в кабинет.
– Ага. Полноростовая, полирезиноид, в любом спортивном магазине навалом. Вы проходите, ребята, располагайтесь, я вам сейчас кофейку сделаю. – Лось прислонил своего фальшивого двойника к столу и захлопотал над кофейным автоматом в углу. – Черт, как вы неожиданно, прямо как снег на голову!
– Нет ли чего-нибудь покрепче? – скривилась Рысь, усаживаясь в гостевое кресло.
– Нет, подруга, ты не поняла, – обиделся Лось. – Я вам сделаю своего кофе.
– О, – качнула головой Светлана. – Прости.
– Ловко ты нас поимел. – Устроившийся в другом кресле Песец дотянулся до макивары и снял с нее игрушечного щенка – именно его короткая шерстка столь похоже изобразила стриженый затылок склонившегося над компьютером Казимежа. – Узнаю штатного мастера маскировки подразделения Горностаев.
– Мастерство не пропьешь, – согласился Витковский, подавая Пестрецову пластиковый стаканчик с дымящейся жидкостью внутри. – Особенно если пить только кофе мгновенного приготовления.
– А как он управлял сенсором компьютера? – спросила Рысь.
Лось молча вынул из-под сенсорного коврика работающий наручный коммуникатор. Звуковой сигнал был отключен, работал только виброзвонок. Когда коммуникатор в очередной раз начинало хаотично подергивать и подбрасывать вверх, он приподнимал покрывавший его коврик, и в какой-то момент тот рабочей поверхностью касался угла стоявшей рядом с ним аудиоколонки. Раздавался знакомый писк – издали возникало полное ощущение, что сидевший за столом Казимеж дотронулся до коврика.
– Обалдеть, – покачал головой Пестрецов и осторожно пригубил кофе. – Господи, что ты делаешь с этими кофейными автоматами?! – внезапно воскликнул он. – Как тебе удается настраивать эти глупые штуки таким образом, что вместо фабричной дряни они начинают варить божественный напиток? Может, ты какое волшебное слово знаешь?
Казимеж, как обычно, раздулся от гордости.
– А как же! – надменно произнес он, усаживаясь за стол. – Мы, истинные потомки шляхтичей, вообще склонны достигать совершенства в любом деле, особенно в военном и кулинарном.
Рысь держала стаканчик с кофе в руках, задумчиво глядя на прислоненную к столу макивару.
– Ты кого боишься-то, Лось? – негромко спросила она. – Ты же это все оборудовал не для того, чтобы нас разыграть?
Витковский сразу поскучнел, зашуршал бумагами на столе.
– А, – нехотя произнес он, не глядя на Светлану, – чепуха. Результат успешного расследования. Перебежал дорогу одному князьку преступного мира Войтылы. Обрубил ему с помощью местной народной полиции все щупальца, так он мне, видишь ли, объявил вендетту. Пару раз уже чуть не ухлопал. Приходится принимать меры… – Он снова махнул рукой. – В общем, пустяки. Ну, а теперь вы выкладывайте все начистоту.
– Что именно? – невинно вскинул брови Песец.
– Слушай, не считай меня глупее полковника Денисенко! Надеюсь, ты не думаешь, что я поверю, будто вы просто соскучились, причем оба сразу, и всего лишь приехали повидать старого друга?
Песец улыбнулся и пожал плечами:
– Ну, а вдруг?
– Ладно, – сердито нахмурился Лось, – кончай кривляться. Выкладывай все как есть, пся крев!..
Выслушав то, что поведал ему Песец, Лось откинулся на спинку кресла и, ненадолго задумавшись, нехотя качнул головой:
– Я пас.
– То есть?! – мигом вскинулась Рысь.
Лось пожал плечами:
– Вот то и есть. Все просто – я в отставке. У меня теперь совершенно другая жизнь. И я не собираюсь возвращаться.
Света так резко поставила стаканчик на стол, что кофе выплеснулся через край.
– Ты сам-то понял, что сейчас сказал?! – прищурившись, произнесла она. – Ты хорошо подумал?
– Я об этом семь лет думал, – хладнокровно заверил ее Казимеж. – Думаешь, я не понимал, что рано или поздно придется вернуться к этому вопросу? Семь лет размышлял, всю голову свернул набок, размышляя… И знаешь, вот лет пять назад – пошел бы с вами не задумываясь. Пару лет назад – бардзо обмозговал бы, но все равно бы пошел. А сейчас – не пойду. Хватит.
– Разорвать мою задницу! – рявкнула Рысь. – Да что случилось-то?! Смотри, мы опять все в сборе, мы опять вместе. Я сижу рядом с Песцом, и мне не хочется провалиться при этом сквозь землю. В чем дело, сержант?
Витковский взял со стола отставленный Рысью стаканчик кофе, отхлебнул, поморщился: обжегся. Поставил его на место.
– Я больше не сержант, – с трудом проговорил он. – Капут, все сроки вышли. Я теперь нормальный гражданский. У меня бизнес, у меня клиенты, у меня кредит в банке и в ближайшей пивной, и я не собираюсь ломать свою успешную, размеренную, налаженную жизнь ради всяких бредней и никому не нужных моральных терзаний в духе средневековых…
– Это наемных убийц на живца ловить – размеренная жизнь? – криво усмехнувшись, перебила его Рысь. – Значит, нет у тебя никаких моральных терзаний? Приспособился, шляхтич? Забыл Дальний Приют, засунул поглубже на чердак памяти?
– Я ничего не забыл, – отрезал Лось. – Тем более Дальний Приют. И не собираюсь. Но подписываться на это дохлое дело – не стану! И точка.
Рысь открыла рот для следующей реплики, однако ее внезапно опередил Пестрецов, спросивший вроде бы совершенно невпопад:
– Казимеж, а почему ты так и не женился?
Лось, который уже готов был разразиться очередной гневной тирадой, ошарашенно запнулся, а затем насупился и спросил:
– А… с какой стати тебя это интересует?
– Ну, я ведь помню, у тебя была девушка, ты мне даже как-то показывал ее голоснимок…
– Это мое личное дело! – отрезал Витковский.
– Понятно. Слушай, а сколько ты зарабатываешь?
– Это мое личное дело, – снова пробурчал Казимеж.
– Да нет, без проблем, – вскинул руки Песец, – мне просто интересно.
Витковский сумрачно помолчал, а затем буркнул:
– Ну… в среднем около шестисот кредитов в месяц выходит…
– То есть где-то сто восемьдесят имперских рублей. – Родим кивнул и перевел взгляд на Рысь: – А ты?
– Что – я?
– Сколько зарабатывала у себя в клубе?
– Ну, я не такая богатая, – сердито проворчала Рысь, – в лучшие времена доходило до четырехсот, но такие времена бывали нечасто.
Пестрецов снова кивнул:
– Значит, сто двадцать. Ну, а у меня выходило где-то сто пятьдесят – сто шестьдесят. – Он сделал короткую паузу, вздохнул, а затем тихо спросил: – А не скажете ли мне, коллеги, почему мы, имея императорскую военную пенсию в восемьсот рублей, сбежали от семей и друзей и, забившись в самую глухую дыру, какую каждый из нас только смог себе представить, ведем полурастительную жизнь на полторы сотни в месяц, старательно не обращая внимания на почти тридцать тысяч полновесных имперских рублей, которые скопились на счету у каждого из нас?
Ответом ему было молчание. Когда пауза стала совсем уж невыносимой, Песец вновь заговорил – тихо, размеренно, спокойно:
– …И некий из вельмож рязанских по имени Евпатий Коловрат был в то время в Чернигове с князем Ингварем Ингваревичем. И услышал о нашествии зловерного царя Батыя, и выступил из Чернигова с малою дружиною, и помчался быстро. И приехал в землю Рязанскую, и увидел ее опустевшую, города разорены, церкви пожжены, люди убиты. И помчался в город Рязань, и увидел город разоренный, государей убитых и множество народа полегшего: одни убиты и посечены, другие пожжены, а иные в реке потоплены. И воскричал Евпатий в горести души своей, распаляяся в сердце своем. И собрал небольшую дружину – тысячу семьсот человек, которых Бог сохранил вне города. И погнались вослед безбожного царя, и едва нагнали его в земле Суздальской, и внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь без милости, и смешалися все полки татарские. И стали татары точно пьяные или безумные. И бил их Евпатий так нещадно, что и мечи притуплялись, и брал он мечи татарские и сек ими. Почудилось татарам, что мертвые восстали…
Песец сделал короткую паузу, взболтал остатки кофе, залпом допил и продолжил:
– …И едва поймали татары из полка Евпатьева пять человек воинских, изнемогших от великих ран. И привели их к царю Батыю. Царь Батый стал их спрашивать: «Какой вы веры, и какой земли, и зачем мне много зла творите? Ведь мало же вас, и все одно все здесь поляжете». Они же ответили: «Веры мы христианской, земли Рязанской, а от полка мы Евпатия Коловрата. А и поляжем мы, да и с радостью, потому как поклялись мы землю Рязанскую беречь, а не сберегли. И потому нет нам мочи клятвопреступниками жить…»
Пестрецов замолчал. Некоторое время в офисе Казимежа висела напряженная тишина, а затем Родим вновь заговорил:
– Так вышло, что из всей роты Горностаев выжили только мы трое. Мы знали, что идем на смерть. Но что значила наша смерть по сравнению с тем, что мы должны были совершить? И вот… все они – мертвы. А мы живы и… не смогли.
В офисе вновь установилась тишина, а затем Лось глухо произнес:
– Это нечестно. Я в этом не виноват.
Песец горько усмехнулся:
– Ты это кому говоришь – мне? Знаешь, сколько раз я сам валялся без сна, напряженно размышляя, что было бы, если бы я повел вас через третью вентиляционную шахту, или как все сложилось бы, если бы Клык не попер через лифты, а обошел их по внешним транспортным пневмотрубам… Только все зря. Никто из нас ничего себе не доказал…
Витковский пожевал губами. Спросил сумрачно:
– И что из этого?
Родим вздохнул:
– Да в общем-то ничего. Просто он дает нам еще один шанс. На то, чтобы перестать жить клятвопреступниками.
– Перестать жить?.. – горько усмехнулся Лось.
– Может, и так, – кивнул Песец. – Риск очень большой. Но сам понимаешь, если бы все было просто, это не был бы такой шанс. И я не собираюсь его упускать. А ты… как хочешь. – Он поднялся. – Мы вылетаем завтра, рейсовым, на Талгол. Был рад тебя повидать.
Он протянул руку, и Лось с некоторой заминкой ее пожал.
– А кофе у тебя действительно превосходный, – сказал Пестрецов. – Как в старые добрые времена.
Резко развернувшись, он вышел из офиса.
На улице едва поспевавшая за ним Рысь, все это время шагавшая молча, внезапно произнесла:
– Кажется, я наконец поняла.
– Что? – удивился Родим.
– Почему он прислал послание именно тебе…
На следующее утро они стояли в терминале космопорта Войтылы, бездумно глядя через толстые панорамные окна на взлетно-посадочную полосу.
– О нем думаешь? – поинтересовалась Рысь, положив ладонь на руку Пестрецова.
Родим поморщился.
– Жаль, – произнес он. – Я на него очень рассчитывал. Но это действительно его личное дело.
– Вдвоем нам будет совсем трудно. Придется привлекать кого-нибудь со стороны.
– Ничего страшного, справимся. – Песец усмехнулся: – В первый раз, что ли? Подразделение Горностаев боеспособно, пока жив хоть один боец.
Объявили посадку. Они уже поднимались в погрузочную галерею, когда на другом конце терминала показалась мчащаяся со всех ног плотная рослая фигура. Рысь тронула Пестрецова за предплечье. Тот обернулся, посмотрел в зал. Остановился.
Спустя минуту Казимеж, взлетевший вверх по эскалатору, тяжело дыша, притормозил рядом с ними и возмущенно замахал руками:
– Пся крев, вы что же себе думаете?! У меня бизнес, обязательства… у меня люди, клиенты, которые на меня рассчитывают! Я же не мог вот так все бросить!
Песец кивнул:
– Точно, не мог. Ты ведь из нашей команды, а значит, человек ответственный.
– Всю ночь мотался, – буркнул Казимеж, старательно изображая недовольство, – пришлось даже метнуться гиперзвуковиком на восточное побережье. Едва успел вернуться…
– Ну так успел ведь, – рассмеялась Рысь и обняла Лося.
Витковский больше не имел сил показательно дуться и заулыбался во всю пасть. Глядя на них, усмехнулся и командир…
Глава 7
Этот тип появился сразу после сиесты. Джек Киприади, хозяин охранного агентства, отчаянно зевая, как раз выбрался из комнатки отдыха позади своего офиса, где дремал после обеда. Последнее время работы было слишком много, и Джек катастрофически не высыпался. На прошлой неделе, к примеру, ему пришлось потратить слишком много сил и нервных клеток, чтобы уладить неприятности с Красавчиком Хуаресом, которого даже трое ребят из агентства Киприади не сумели уберечь от обманутого мужа одной из его новых подружек. Рогоносец, правда, воспользовался услугами конкурирующей фирмы, так что против Красавчика, кроме него, вышли еще шестеро с бейсбольными битами. В результате Хуарес попал в больницу, а Киприади – на бабки: хоть Красавчик и был обычным брачным аферистом и жиголо, в криминальных кругах Тахомы, столицы Талгола, связи у него оказались неплохие. Все защищавшие его ребята уволились сразу после инцидента: естественно, им не понравилось, что на них повесили всех собак, хотя они защищали клиента до последнего и не оказались рядом с ним на больничной койке только в силу своей хорошей специальной подготовки. Однако кому-то так или иначе пришлось бы стать крайним, и Киприади не хотел, чтобы крайним назначили его. Поэтому он сам назначил крайних, чтобы как-то отчитаться перед Аллигатором Ларри, смотрящим по району. И даже несмотря на это, пришлось понервничать и побегать, чтобы утрясти скандальное дельце.
Еще не проснувшийся как следует Джек разом вскинул голову, едва только могучая фигура посетителя заслонила солнечный свет, падавший через дверной проем. Неплохая реакция и неплохие связи – вот в общем-то и все, что досталось Киприади после службы в Межпланетном легионе. Окинув гостя оценивающим взглядом, Джек сразу понял, что это вряд ли клиент. Такому бугаю охрана без надобности, гляди, чтобы сам кого-нибудь не покалечил. Настоящий лось – большой, грозный, мохнатый. Он выглядел сердитым, даже когда улыбался.
– Привет, хозяин, – произнес лось, стараясь улыбаться пошире, по-американски. – Бардзо отличный денек! Говорят, в последнее время у вас сильная нехватка персонала?
Киприади оказался прав – бугай искал работу. Презрительно скривившись, Джек с достоинством произнес:
– Прости, приятель, но у нас солидная контора. Мы не набираем людей с улицы.
– Очень мудро! – Посетитель растянул свою улыбку так, что казалось, его голова вот-вот треснет посередине. – Но ведь я не с улицы.
– Н-да? – Хозяин охранной фирмы еще раз окинул его взглядом с головы до ног, словно только что увидел. – Ну и какие же у тебя рекомендации? Кто тебя знает?
– Скажем, Голодный Койот, или Дуг Заноза, или Берт Фюрер. Но главный мой рекомендатель – это, конечно, Потрошитель Зак. – Здоровяк выговаривал эти клички с таким благоговением, что Джек почувствовал легкое недоумение. На мгновение незнакомцу удалось сбить его с толку.
– Не знаю таких, – мрачно сообщил он. – Какие районы они держат? Кто это такой – Потрошитель Зак? Он от Колхейнов или от Бенуцци?
– О, сэр! – Лось со значением воздел к потолку палец. – Потрошитель Зак – это наш бывший сержант.
– Ты издеваешься надо мной? – спокойно спросил Киприди, уже начиная про себя прикидывать, как выпроводить этого ненормального с минимальными моральными потерями. – Какой еще, к дьяволу, сержант? Ты что, коп?
– Сами вы коп! – обиделся амбал. – Сержант Зак, Потрошитель, знаменитый командир подразделения Звездных Тюленей!
– Ты служил, что ли?
– Ну. Я ж так и говорю.
Мысли Джека вдруг приобрели другое направление. Брешь, образовавшуюся в личном составе охранного агентства «Киприади», следовало немедленно закрывать, однако надежных и подготовленных людей у него на примете не было. То есть надежные были, и подготовленные тоже были, но почему-то эти два качества в последнее время никак не хотели сочетаться в одном флаконе. А если так или иначе придется укомплектовывать агентство подготовленными, но ненадежными, отчего бы не попробовать этого крепкого на вид солдата?
– В Ипалайском конфликте участвовал, Тюлень? – поинтересовался Киприади.
– Конечно! – Незнакомец снова широко заулыбался, и Джек замер на мгновение: вот сейчас его башка точно треснет! Нет, пронесло. – Пся крев, ну и наваляли же нам тогда русские! Только перья по галактике полетели.
– Что-то ты развеселился не в меру, мистер шутник, – строго осадил его Джек, обиженно насупившись.
– О, прошу прощения, – сразу посерьезнел лось. – Ты тоже участвовал, брат?
– Шесть лет в Межпланетном легионе, – небрежно козырнул двумя пальцами хозяин охранного агентства.
– О! – Незнакомец обеими лапами бережно потряс руку Джека. – Союзник! Вы нас здорово выручили тогда, когда прикрывали отход флота. Без вас жертв было бы в два раза больше. И русских вы покрошили много.
Киприади раздулся от гордости. Этот огромный простецкий парень нравился ему все больше и больше. Да и как может не нравиться человек, которому ты когда-то, можно сказать, спас жизнь. «Беру, – решил Джек. – Если пропустит не больше трех ударов, беру на испытательный срок с полной ставкой».
Со снисходительной улыбкой он деликатно высвободил свою руку из ладоней незнакомца и нанес ему первый удар из задуманной серии, который каким-то странным образом провалился в пустоту…
В следующее мгновение Киприади ощутил на лице что-то холодное и мокрое. Голова почему-то раскалывалась от боли. Джек попытался приподняться, и висок прострелила такая страшная боль, что он едва не застонал.
– О господи, сэр! – причитал над ним незнакомец, державший в руках намоченное полотенце. – Перепрошую пана! Видит бог, я этого не хотел!
– Что случилось? – проскрипел хозяин охранного агентства, ощущая на языке отвратительный металлический привкус крови. – Да убери ты от меня эту штуку! – рассердился он, когда лось попытался еще раз провести полотенцем ему по физиономии.
– Сэр, мне показалось, что вы хотите ударить меня. Честное слово, сэр, это просто рефлексы! У меня и в мыслях не было…
– Ты меня вырубил?! – поразился Киприади. – С одного удара?..
– Нет, сэр, то есть да, но я не виноват!
Джек рывком сел, пытаясь унять впившуюся в мозг боль.
– Надеюсь, сотрясения ты мне не устроил… – Кряхтя, он поднялся с пола, опустился на стул. – Черт, как же это?
– Выходит, вы меня не возьмете? – убитым голосом произнес бывший Звездный Тюлень.
– Не дождешься, – проворчал Киприади. – Сволочь! – Охнув, он схватился за голову. – Ты почти принят в штат охранного агентства «Киприади» с испытательным сроком в два месяца. Через полтора часа будь здесь, поспаррингуешь с моими ребятами, я посмотрю. И если у тебя действительно получилось случайно, не взыщи. Как тебя звать-то, громила?
– В подразделении называли Бампер, а вообще-то Кенни…
Через два часа Джек Киприади сидел на лавке в тренировочном зале и, прижимая к голове мешочек со льдом, сосредоточенно наблюдал, как Кенни Бампер швыряет по всему помещению его лучших сотрудников. Именно швыряет – другого слова для описания этих странных спаррингов хозяин охранного агентства подобрать не мог. Сначала охранники выходили против новичка один на один, но редкий из этих боев продолжался дольше полуминуты. Тогда Джек велел им работать по двое, но и с двумя противниками бывший десантник справлялся без особого труда. Теперь с ним спарринговали трое партнеров одновременно.
– Ты где его взял-то, этого вундеркинда? – поинтересовался Дон Соммерсби по кличке Хряк, доверенный помощник Джека, который в первом же спарринге заработал вывих и теперь сидел рядом с шефом, наблюдая за ходом схватки.
– Сам пришел, – поморщился Киприади.
– Думаешь, подстава?
– Да не похоже… Думается мне, у парня нелады с законом, иначе он нашел бы себе более высокооплачиваемую работенку. Но это мы как-нибудь утрясем.
– Ага. Или он просто хорошо подготовленный агент внедрения.
– Слушай, брось! Джек Киприади – невелика птица, чтобы мелкие конкуренты внедряли в его компанию таких подготовленных агентов. Я все же думаю, что у этого поляка какие-то проблемы в жизни, и поэтому пока его можно дешево купить. И я, пожалуй, рискну. Зря, что ли, вы в курилке байки травите про мою легендарную жадность, балбесы? Надо соответствовать имиджу.
К этому времени на ногах в зале не осталось никого, кроме Кенни Бампера. Слегка запыхавшийся новобранец подошел к своему работодателю, который задумчиво смотрел на него снизу вверх.
– Хорошо размялся, пся крев, – радостно сообщил Бампер, поигрывая бицепсами. – Даже жарко стало. Ну, когда начнем спарринги?
Соммерсби и Киприади озадаченно посмотрели друг на друга…
Когда спустя полчаса счастливый Кенни Бампер покинул офис охранного агентства «Киприади», уже являясь его штатным сотрудником, Джек прошел в комнату отдыха и отдернул плотную бархатную занавеску, прикрывавшую дальний угол. За занавеской обнаружился невысокий, усыпанный засохшими цветами и полусгнившими фруктами алтарь из вулканического туфа, на котором восседала, скрестив ноги по-турецки, странная гипсовая статуэтка. У нее было шесть рук, слоновий хобот и толстый пивной живот. Над головой статуэтки парил крест, вписанный в полумесяц.
– Спасибо, благая дева Шри-Христос Фатима, – смиренно произнес Джек, одну за другой зажигая палочки благовоний и всовывая их по очереди в каждую ручку статуэтки. – Ты послала мне славный экземпляр. Прими благосклонно эти ароматические воскурения в знак моей благодарности. Но мне нужны еще двое таких же. Хотя бы один, а? Если пришлешь мне еще одного такого же, я зарежу белого петуха и окроплю алтарь. И помажу тебе губы петушиной печенью. Ну, а если двоих, договоримся отдельно. Просто имей в виду, что не прокину, без базара. Не прокинь и ты меня, благое божество!
Взяв с алтаря сухой цветок, Киприади растер его в пальцах, посыпал полученной цветочной трухой деву Шри-Христос Фатиму и поцеловал кончики пальцев.
– Спи сладко, подруга, – сказал он, задергивая занавеску.
На следующее утро Бампер явился, чтобы приступить к своим служебным обязанностям. Хряк выдал ему табельное оружие и провел небольшой общий инструктаж, после чего сказал:
– Поскольку ты пока еще необстрелянный сотрудник, начнем с ерунды. Сегодня твоя задача – присматривать за сыночком одного адвоката. Мистер Динелли не сказать чтобы сильно крут, но достаточно солиден и богат, поэтому сынуля у него с гонором, так что запасись терпением. Работать сегодня будешь с Параметром. – Соммерсби указал в сторону долговязого негра, который сидел в углу, закинув ногу на ногу и упершись затылком в стену. – Он тебе распишет обстановку поподробнее. Все, хватит терять время, скоро начинается ваша смена.
– А почему тебя зовут Параметр? – спросил Кенни напарника, когда они в двухместном глидере направлялись к месту работы.
– Это очень длинная и запутанная история, – ответил тот, держась в середине транспортного потока. – Когда-нибудь ты щедро угостишь меня пивом, и я расскажу ее тебе – с выражением и в лицах. Поверь, она того стоит.
Они снова замолчали. Негр думал о чем-то своем и не проявлял особого желания поддерживать разговор.
– Похоже, пан подобрал нам самое простое задание, – сделал еще один заход Бампер. – Утирать сопли богатому сынку – чушь какая. Или ему кто-то угрожает?
Параметр покосился на него.
– Не надо ему ничего вытирать, парню четырнадцать лет, – проговорил он. – Но работа эта все равно препаскудная, никто на нее не соглашается. Джек тобой просто дырку заткнул.
– Отчего же ты соглашаешься? – поинтересовался Кенни.
Негр фыркнул.
– За нее платят лишнюю десятку в день.
– Что же в этой работе настолько кошмарного, что шеф отстегивает за нее такие бешеные бабки?
– Сам увидишь. Танцуешь хорошо?
– Вообще не танцую, – обескураженно ответил Бампер.
– Ну, тогда совсем умора выйдет.
Добравшись до дома адвоката, они выбрались из глидера и позвонили в дверь. Их впустил один из охранников предыдущей смены.
– Порядок? – войдя в большую, отделанную мореным дубом прихожую, поинтересовался Параметр у высокого худощавого парня, который вполне мог бы быть его братом-близнецом, если бы не был белым.
– Порядок, – с тяжелым вздохом отозвался охранник. – Недавно угомонился, придурок. Теперь дрыхнет без задних ног.
– У тебя что-то белое на ухе, – сказал Бампер.
Коллега поднес руку к левому виску, потер за ухом, потом поднес ладонь к глазам и понюхал ее.
– Крем, – грустно сказал он. – Заварной. Вчера вечером тут было жарко.
Они прошли в комнату для прислуги. Навстречу им поднялся со стула еще один близнец Параметра, на этот раз похожий на него даже цветом кожи – но только не шоколадного, а светло-коричневого оттенка.
– Берт, Майк Белоснежка, – представил охранников Параметр. – А это Кенни, но не возражает, когда его зовут Бампер.
– Привет, Бампер, – поднял руку Белоснежка.
– Короче, пост сдал – пост принял. – Параметр деловито поставил чайник на термоплитку в углу и включил ее. – Давайте валите спать. Объект в целости?
– Да чего ему сделается, – неприязненно отозвался Майк. Кенни обратил внимание, что на его белой рубашке виднеются обширные полузасохшие желтые пятна. Вряд ли он явился в таком виде на работу – Хряк или шеф забраковали бы его еще на инструктаже. Значит, он облился апельсиновым соком уже на дежурстве.
– В спальне ваш объект, – сказал долговязый Берт. – Загляните, если не боитесь разбудить. Папаша Динелли уже усвистал по делам, так что пеняйте на себя – если разбудите малыша, утихомиривать придется самим.
– Ладно, верю.
Предыдущая смена отправилась в агентство сдавать оружие и отчитываться, а Параметр повел своего нового напарника осматривать дом. Дом оказался небольшим, но довольно богато обставленным.
– Вот, собственно, и все, – подвел итог негр, снимая чайник с термоплитки. – Наша основная задача – охранять входную дверь и время от времени патрулировать периметр, чтобы кто-нибудь не забрался. И выполнять все прихоти Роберто Динелли-младшего – в разумных пределах, конечно.
Выпив по чашке крепкого кофе, они проснулись окончательно. И потянулось размеренное скучное дежурство.
Однако долго скучать им не пришлось. На кухне раздался длинный, требовательный, настырный звонок, и вскоре сидевший у дверей Кенни увидел дворецкого Франсуа, который вез через вестибюль небольшой столик на колесиках, уставленный тарелками и блюдами. С дворецким его вскоре после заступления на дежурство познакомил Параметр; тот оказался жутким занудой.
– Чудовище проснулось и раскрыло пасть, – прокомментировал напарник Бампера, выглянув из комнаты прислуги.
Вежливо постучав в дверь спальни юного Роберто, Франсуа вкатил свой столик внутрь.
– Что-то долго не слышно грохота, – озабоченно произнес негр пару минут спустя, посмотрев на часы. – Как-то даже нехарактерно для здешних широт.
Грохота они так и не дождались. Вместо этого дверь спальни тихо приоткрылась, и вновь показался дворецкий. Теперь он передвигался на четвереньках; на голове у него была надета серебряная крышка от блюда. Выбравшись из спальни, он аккуратно прикрыл дверь и с кряхтеньем стал подниматься на ноги. Тут же изнутри о дверь что-то разбилось – судя по звуку, чашка.
– Роберто каждый день придумывает какую-нибудь новую шутку, – пояснил Параметр. – Этакий озорник.
– Матка боска! – возмутился Бампер. – Пару раз всыпать ремня, и всю дурь как рукой снимет!
– Некому, приятель! Парень растет без матери, и папаша, естественно, пылинки с него сдувает. Этому маленькому сатанаилу позволено все.
Еще полчаса в спальне было тихо, затем дверь распахнулась изнутри от пинка. На пороге появилось щуплое всклокоченное нечто в помятой футболке с логотипом «Тернийских носорогов», переливающимися всеми оттенками зеленого волосами и виртуальным шлемом под мышкой. Бросив дикий взгляд исподлобья на массивную фигуру Бампера, нечто скорчило гримасу, крикнуло: «Франсуа, прибери!» – и направилось в гостиную. Вскоре оттуда донеслась тяжелая орудийная канонада и вопли умирающих.
– Динелли-младший изволит изучать историю на материале модной компьютерной игры, – вполголоса пояснил Параметр. – Он считает, что так лучше усваивается, а папаша не смеет ему перечить.
В спальню юркнул дворецкий. Быстро собрав остатки завтрака молодого хозяина, грязную посуду и осколки чашки, он покатил столик по направлению к кухне, однако его остановил окрик Роберто:
– Франсуа! Иди-ка сюда, придурок!
Побледневший дворецкий поспешил в гостиную. Охранникам не было слышно, что говорит ему Динелли-младший, лишь один раз тот повысил голос чуть ли не до визга:
– Это что, я тебя спрашиваю, старый осел?! Я тебе сколько раз говорил, а?..
– Не пойти ли их разнять? – задумчиво проговорил Кенни Бампер.
– Ты что, с ума сошел? – хмыкнул Параметр. – Это тебя не касается.
Между тем в дверях гостиной снова появился дворецкий. Брюки его были спущены до пола. Гусиными шажками, отчаянно путаясь в штанинах, он на негнущихся ногах пересек вестибюль. Проходя мимо оторопевшего Кенни, он повернул к нему голову и с каменным лицом, чуть дрогнувшим голосом произнес:
– Сердечно приветствую доблестных защитников этого дома!
Кое-как доковыляв до кухни, он остановился.
– Эй, кретин! – донеслось из гостиной. – А теперь обратно! И еще раз поприветствуй охрану! Только теперь бухнись перед ними на колени.
– Ежедневный бесплатный цирк, – вполголоса проворчал Параметр, покачав головой.
Франсуа двинулся в обратном направлении. Подойдя к Бамперу, он остановился.
– И что, в самом деле бухнешься? – презрительно-недоверчиво спросил тот.
– Мне нужна эта работа, сэр, – устало проговорил дворецкий и начал медленно опускаться на колени.
– Встань сейчас же! – заорал Кенни. – Мать твою, немедленно встань и надери этому сопляку задницу! Где твоя мужская гордость?!
Читать бесплатно другие книги:
