Жизнь как день Кирина Людмила

рассказывать о своих подвигах.

– Тебе интересно знать, почему я живу на даче

друзей?

Я скрываюсь от приставов и от коллекторов! Я должен 30 миллионов!

И никто не сможет мне помочь: ни бывшие жены, ни

дети. Я отдал им все – квартиры, дачи, газпромовские акции. Сам остался с долгами.

Уже ничего не хочу и ни на что не надеюсь!

Но в глубине души, я страстно желаю любви и

признания.

Многие мужики стремятся добиться больших и больших успехов в надежде стать достойным любви.

Ольга, месила тесто, раскатывала блин, нарезала

рюмкой кружочки.

Андрей продолжал изливать душу:

– Теперь знаю, все будет по той же схеме – сначала вспышка —

страсть, потом бесконечное требование денег и всяческих благ, а затем безразличие ко мне.

Вся моя жизнь прошла в постоянных командировках по

стране и по миру.

Я ел в буфетах и ресторанах пищу, приготовленную

чужими руками. А хотелось домашней еды из родных

рук.

Я спал на гостиничных койках. А хотелось просыпаться с женой в постели.

Мои дети выросли без меня: большую часть жизни я

общался с ними поздно вечером по телефону.

Теперь им от меня нужны только деньги.

Я хочу тепла и любви, но никогда этого иметь не

буду. Потому что настоящая – то, родная любовь строится по кирпичику и проживается вместе каждую минуту и каждый день. Вместе – со всеми переживаниями и радостями.

Чтобы иметь родную жену надо прожить с ней целую

полную жизнь – жениться, когда были студентами,

победствовать, потом построить дом, нарожать

детей, состарится вместе. И вот тогда она становится тебе родной, как мать, а ты ей родной, как любимый отец.

Я был женат три раза, у меня четверо детей. Я

оставил им все! А на мой день рождения: дети

,самые последние поздравляют меня. Уже поздно

вечером звонят, когда день и праздник уже закончился.

Я не чувствую себя нужным: не испытываю

душевного подъема, прилива сил- я безработный

должник в разводе.

– Но ведь, в разводе всегда виноваты оба. А ты,

как- то, только жен и детей винишь? -тихо сказала Ольга.

Отчуждение и отдаление супругов происходит по

вине обоих! Мы – женщины хотим заботы,

понимания, признания.

– А мы, мужики, хотим доверия, восхищения. Чтобы

нас принимали такими, какие мы есть! Я чувствую

себя любимым, когда вижу, что она рада видеть

меня, когда я прихожу домой. Что она признательна мне за все!

А они, – все, -мои бывшие: требовали только денег

и денег. И им всегда было мало!

Мне ни разу ни одна из трех не сказала, что я —

«такой как надо»! Домой не хотелось возвращаться. Все трое постоянно не доверяли мне: поправляли и подсказывали что делать.

Даже в мелочах! А на что же я способен, если мне

не доверяют даже в мелочах. Непрошенные советы! Я не хочу, чтобы меня тыкали носом в проблему, я хочу решить ее самостоятельно.

Ольга перестала раскладывать мясной фарш на

кругляшки теста. Присела.

– Да ты прав, но и нам женщинам иногда хочется

просто рассказать, как прошел день, поделиться

чувствами, а вы – мужья перебиваете и выдаете

свои решения за решением.

– Но ведь, вы не доверяете, даже в таком простом

деле, как «дорулить» до ресторана. Какого

доверия тогда мне ждать в настоящих важных

делах! -парировал Андрей.

Ольга, подумала про себя- «Ну вот и первые

разногласия. А ведь мы так прекрасно провели

ночь, и вода, в речке, была теплая, июльская.

– Давай лепить пельмени вместе. Вот смотри как

просто —улыбнувшись сказала Ольга

Андрей взял кружочек теста с мясом и попытался

соединить края.

– А я и не знала, что мужчины такие ранимые

существа! -громко сказала Ольга.

– Да не ранимые мы! Только не надо нас постоянно

пилить и диктовать как себя вести. И не любим мы, когда с нами разговаривают с раздражением.

Мужики хотят – восхищения!

– Восхищение?? А что это значит?

– Это когда тебя принимают со всеми твоими

плюсами и минусами. Вот тогда я становлюсь уверенным и стараюсь посвятить себя женщине. Я начинаю обожать ее!

Они долепила пельмени. Сварили, поели, а потом

пошли на речку.

Опять долго купались, дурачились, ныряли и

плавали до усталости.

Легли на теплый желтый песок, под деревьями.

Андрей стал гладить ореховые волосы Оли.

– Я был в Японии, в Америке, в Европе. Я познал

любовниц и проституток разных рас и разных национальностей. Но все они смотрели на меня

холодными безразличными глазами. Думал ли, что

вот здесь на дачах, у этой чудной реки я встречу

женщину, с которой мне так легко: я без страха

рассказываю тебе, что у меня на душе. Ведь ты

понимаешь меня и поддерживаешь.

В тебе есть мудрость взрослой женщины и нежность

молодой девушки!

Я покажу тебе мир!

– Не надо мне никакого мира. Я не хочу, чтобы в

аэропорту, на тебя одели наручники: тебя коллекторы пасут!

Поехали на машине, к моей дальней знакомой. Я когда то жила у нее на квартире, когда училась в институте. У них настоящий деревянный дом, из бревен хорошей породы дерева. Их прадед был прекрасным плотником. И дом и вся мебель в доме из дерева сделана.

Деревня, в километрах пятидесяти, от крупного

«города —миллионика», на Волге.

По Волге теплоходы ходят, гудки дают.

Там у них пасека есть, натуральный мед. Да там

вся пища с подворья.

А рано утром петухи поют.

– Принцесса! Кто у нас —я?

Я три раза был женат, скрываюсь от приставов,

должен по кредиту, взятому на строительство. Да

и со здоровьем нелады – Глохну!

После того, как меня перевели в Москву, – я стал махровым чиновником.

А кто у нас ТЫ? Принцесса! Выглядишь минимум на