Врожденный инстинкт Медведева Елена

Я сидела на заборчике у газона с таксой Лориком и японским хином Валерой. Рядом со мной примостился старый знакомый – бывший полицейский майор Васильев.

– Любушка, – Вы что-то легко одеты. В нашем возрасте надо беречься от простуды.

– Я уже…

Из-за кашля я не закончила свою мысль.

– А я на этот случай всегда ношу с собой леденцы с шалфеем.

Майор вынул из бокового кармана коробку с надписью «Шалфей Эвалар».

– Дайте один леденец, – прохрипела я.

– Нет, – резким движением майор вернул коробку на прежнее место. – 170 ре за неё заплатил.

– Ну, и скупердяй! – возмутилась подошедшая к нам собачница Алла с её рыжим цверг-пинчером. – Правильно, Ричи, облай его как следует. Он постоянно жалуется на то, какие люди стали бездушные, а сам один леденец пожалел. Пойдём, Люба, ко мне, я тебя таким супчиком накормлю! Грибной на курином бульоне с картошечкой, морковкой, лучком, перловкой. И грибов много, как ты любишь.

– Но я же простужена.

– Да, ничего, ко мне не пристаёт.

Алла дважды вдова. В молодости настоящая красавица подмосковных трущоб. Первый муж у неё был вор в законе. Он её очень любил, и она жила с ним в роскоши. После его смерти от цирроза печени на почве хронического алкоголизма на счету в банке у неё оставалась кругленькая сумма, но во время реформы деньги словно растворились в воздухе.

Второго мужа она нашла в Батуми и прописала в своей однокомнатной квартире в Химках. В девяностые он вышел в люди, стал крутым бизнесменом. Имел шикарный офис в центре Москвы. В течение некоторого времени делал Алле дорогие подарки типа трёхкомнатной квартиры в новом доме, машины с водителем, норковой шубы, драгоценностей. Возил её по дорогим курортам. Но потом на него наехали братки, бизнес затрещал по швам. Он переехал в однокомнатную квартиру и давал Алле на прожитьё сумму, которую едва хватало на макароны и крупу.

После его смерти Алла была вынуждена пойти на работу в котельную. Прежде она думала, что простые русские люди – добрые и душевные, готовые прийти на помощь. Но рабочие котельной показались её настоящим быдлом. Примерно год она промучилась в этой жаровне, а потом подруга из прошлой благополучной жизни помогла ей устроиться на работу на 1-ый канал телевиденья. И её, благодаря запоминающейся внешности голубоглазой блондинки, даже приглашали на кастинг, несмотря на солидный возраст.

Теперь же Алла жила только на пенсию и периодические подношения от брата, сыну которого завещала квартиру. Однако она ухитрялась не только вкусно готовить, но и создавать в квартире уют. И пригласила она меня не столько для того, чтобы накормить, но чтобы я полюбовалась её новыми приобретениями.

– Кстати, соседка напротив делала ремонт. Рабочие вынесли в подъезд мешок с цементом, новые окна, строй материалы, отличный стол и целую коробку детективов.

– Пожалуй, парочку детективов я возьму. И стол мне бы пригодился. А кто твои соседи?

– Жил один мужчина. Погиб в автокатастрофе. Теперь вернулась бывшая жена – она была прописана, и официально они не были в разводе. У неё есть сын, но я его ни разу не видела. Живёт отдельно.

Когда мы подошли к дому Аллы, первое, что бросилось в глаза, был выставленный за дверь мешок с цементом.

– Тебе он не пригодится для ремонта? – спросила Алла.

– Пригодится. В общем коридоре вылетели плитки. Делать ремонт управляющая компания не собирается. Придётся их зацементировать своими силами. Музафар! – окликнула я проходившего мимо дворника.

– Доброе утро. Как дела, молодой?

Это было его традиционное приветствие.

– Fine, thanks, слава аллаху. Отнеси, пожалуйста, этот мешок на мой четвёртый этаж.

– А что с ним делать?

– Раствор. Куча песка на газоне, где, вместо сквера, делают парковку. Я приду через час и выдам инструкцию. За работу заплачу из своего кармана.

В квартире Аллы наиболее бросавшейся в глаза новинкой были фото шторы 3D c крупными розами на зеленоватом фоне в гостиной и спальне и шторы с рисунком «Кот на крыше» на кухне. А также сделанный по фотографии в молодости портрет, на котором Алла выглядела как красавица из великосветских салонов начала прошлого века. Но самыми практичными новинками был гарнитур из красного унитаза и красной полочки для туалетной бумаги и видеофон. Без последнего Алла не могла обойтись – она жила одна, в квартире было немало ценных вещей, и к ней постоянно пытались проникнуть подозрительные личности.

Общих тем для разговора, кроме домашних животных, у нас с Аллой немного. А рассуждать на тему творчества я вообще избегаю. У Аллы все творения современных авторов, включая самых популярных в мире – сплошное говно, а классика безнадёжно устарела. Из моих нескольких десятков романов она читала только самые первые – самиздатовские, которые и я впоследствии полностью забраковала. Она же, естественно, смешала их с грязью.

Мы начали делиться впечатлениями о сериале, сюжет которого был основан на следующей истории. Бездетная семейная пара решила усыновить ребёнка из детского дома. Приглянувшегося им мальчика обогрели любовью, наполнили его сердце надеждой. Ребёнок жил в предвкушении того дня, когда те, кого он уже называл мамой и папой, заберут его насовсем. И вдруг женщина изменила своё решение и остановила свой выбор на девочке. Она получила от своих приёмных родителей всё: образование, престижную работу, перспективного жениха. А его ждала тюрьма. И главным делом его жизни стала месть той, которая поломала его судьбу.

– Неправдоподобный сюжет, – заметила Алла. – Не может человек на протяжении стольких лет вынашивать план мести только из-за того, что его не взяли из детского дома.

Возражать Алле бесполезно. Считается, что неспособность человека признать свою неправоту – признак недалёкого ума. Но у Аллы временами были проблески, и её суждения о жизни заслуживали внимания. И всё-таки с психологией я лучше знакома – изучала в институте, затем стажировалась у ведущих профессоров. Поэтому рискнула высказать своё мнение.

– «Миром правит демон по имени месть. Он начинает все революции, убийства и войны», – это я процитировала писателя Януша Гловацкого.

Извини, забыла, что писателей ты не уважаешь. Тогда о выводах, к которым пришли учёные. Всемирная организация здравоохранения провела исследования среди людей, у которых в детстве были какие-либо психические травмы. Таким людям гораздо труднее сделать карьеру. Они испытывают сложности в общении. Что касается жажды мести, то она считается врождённым инстинктом. Люди получают сильное удовлетворение от того, что наказывают того, кто относился к ним с пренебрежением. К тому же психическая травма в детстве может стать причиной психического расстройства в зрелом возрасте.

После густого сытного супа я показала Алле свою недавнюю находку блокнот моей внучки Оксаны, которым она пользовалась для записей в 9-летнем возрасте. В блокноте было два рассказа. Первый под названием «Синяя рука» был адресован мне: «Зубастый рассказ для лучшей бабушки Любы от Захаровой Оксаны». Под названием были изображены отрезанная по локоть рука с длинными когтями и зубастый оскал.

Рассказ 9-летней Оксаны

Жили мы втроём: я, сестра Нина и мама Надежда. Мы маму не слушались, мешали ей заниматься своими делами. Но однажды она заболела. Мы с сестрой не знали, как помочь ей бороться с болезнью. Наверное, поэтому она и умерла. Её похоронили не далеко от нашего от дома – так нам сказали взрослые. Они очень жалели нас с Ниной.

Легли мы спать. Ветер бился в окно, оно распахнулось, и в комнату влетела синяя рука. Сделав несколько кругов, она подняла крышку рояля и начала играть похоронную музыку. Потом подлетела ко мне, обхватила костлявыми пальцами горло и начала душить. На моё счастье прокукарекал петух, и синяя рука исчезла.

Я рассказала об этом нашим соседям. Они успокоили нас и попросили няню их сына переночевать с нами. Мы легли втроём на одной широкой постели. Было тепло и уютно. Ночью ветер снова бился в окна, и снова в комнату влетела синяя рука и начала играть на рояле похоронный марш. А потом она набросилась на няню и задушила её.

Страшно было лежать рядом с трупом. Но когда прокукарекал петух, синяя рука исчезла. Исчез и труп. Мы с Ниной рассказали всем во дворе эту историю, но никто нам не поверил, кроме одной старушки. Она дала совет: ровно в полночь мне надо пойти на кладбище и не оборачиваться, кто бы меня не звал – а то пропаду.

Вечером я оставила младшую сестру Нину у соседей, а в полночь отправилась на кладбище. Страх и ужас! За спиной души умерших шептали: «Вернись! Вернись!» Но я помнила наказ старушки и не оборачивалась. Вдруг прямо передо мной появилась колдунья в белом.

– Зачем ты пришла сюда?

– Я пришла за спасеньем для всех нас: для меня, моей сеcтры Нины, мамы Надежды и няни.

– Завтра в три часа ночи пройди через кладбище вместе с сестрой. Увидите разрушенный замок. В этом замке сохранились три комнаты. В первой на цепях спит синяя рука, во второй в гробах лежат твоя мама и няня, а в третьей – золото и серебро. Но эту комнату сторожат собаки. Запомни – они туда впустят, а обратно не выпустят. Ты поцелуешь маму, а твоя сестра – няню, и они оживут. Собакам бросьте мешок серебра и золота. Они подерутся, а вы выйдете из замка.

На следующую ночь мы с Ниной взяли топорик, прошли через кладбище, увидели замок и со страхом вошли в него. В первую комнату пробирались через паутину. Увидели синюю руку и ударили её топориком. Она оказалась хрупкой как стекло и рассыпалась на мелкие осколки. Вошли во вторую комнату и сразу увидели маму и няню. Они были как живые. Я поцеловала маму, сестра – няню, и они очнулись.

Потом мы зашли в третью комнату, набрали по мешку золота и серебра и бросили их собакам. Псы начали драться, а мы вчетвером выбежали из замка.

С тех пор мы с Ниной начали помогать маме во всём, чтобы она больше не болела и не покидала нас.

– Да-а, – удивилась Алла, – как девочка могла сочинить такую страшилку?!

– На этот вопрос мог бы ответить психотерапевт. Мама Оксаны дважды пыталась покончить с жизнью. Помню, как девочка плакала и умоляла мать: «Мамочка! Перестань заниматься этими самоубийствами!»

Потом всё наладилось, но детские страхи сохранились на долгие годы.

Сейчас Оксана иногда по ночам страдает приступами удушья. А посмотри, что она пишет во втором рассказе! Описывает нашу экскурсию в протестантскую церковь в Зеленограде. Был очень морозный день, мы заблудились в лесу и… В конце рассказа она приписала: «Про то, что по дороге в церковь я описалась, в своих книгах не пиши. А то себя в них ты представляешь такой учёной, а меня?»

Алла подвела меня к видеофону, чтобы продемонстрировать, как хорошо видно, всё, что делается на лестничной клетке. Внезапно она изменилась в лице.

– Люба, ты видишь парня, который открывает дверь к соседям?

– Вижу.

– Это сын моего первого мужа. Я интересовалась его судьбой. Он пошёл по стопам отца. Лидер преступной группировки. Надо звонить в полицию.

– Ты уверена, что это он? У него капюшон надвинут на лоб, и свитер закрывает подбородок. К тому же мы не знаем, в каких он отношениях с этой женщиной. Может, он её любовник.

– Иди сюда! – позвала меня Алла в комнату, где был компьютер. – Я покажу тебе фотографии криминальных авторитетов. Вот он, Андрей Тарасов, Юркин сын. Дважды сидел за грабежи.

– Красивый парень, чем-то на итальянца похож. Если бы лицо было открыто, узнать было бы легко.

Из квартиры соседей раздался наполненный ужасом женский крик.

– Что делать будем? – испуганно спросила Алла.

– Надо позвонить в дверь по-соседски.

– Я боюсь.

– Мне кажется, что ему нет смысла убивать соседей.

– Но мы ненужные свидетели.

– Тогда он просто не откроет дверь.

Мы вышли на лестничную клетку. К счастью, мы были там не одни. На крик вышла ещё одна соседка. Она уже звонила в дверь.

– Что там у Вас случилось?

Дверь открыла женщина.

– Извините, что напугала – случайно обварилась кипятком.

– У меня есть хорошая мазь от ожогов.

– Спасибо, у меня также есть всё необходимое. Извините, мне некогда, – с этими словами женщина захлопнула дверь.

Мы с Аллой вернулись на кухню и продолжили обед.

– Ну, а что было в церкви?

– Я уже плохо помню, но в блокноте Оксаны есть записи:

«Куполов и колокольни на церкви не было – это просто невысокое здание. Но зато там есть раздевалка и туалет! Вёл речь пастор Павел.

Дети и взрослые, среди которых была англичанка, пели песни. Мне всё время приходилось напрягаться и догадываться, когда надо произнести: «Аминь» и ещё какую-то «пургуду». На экране были написаны слова молитвенной песни, но из-за моего тупого зрения я ничего не видела.

Очень милая старушенция дала мне программу с песнями, но петь осталось всего лишь одну. Потом пастор произносил речь, а я уснула с открытыми глазами. Вскоре, однако, стало весело. Все поздравляли друг друга с Рождеством. Подавали бесплатный кофе с конфетами. Я познакомилась с девочкой Алисией. Мы болтали по пустякам, шутили.

Весело было всем.

Погода наладилась, светило солнце. И если поход в церковь был ужасен, то возврат прекрасен!

Конец (Крылатый рассказ)

Я доедала вкуснейшую котлету, когда снова раздался крик.

В нём было столько ужаса, что я вскочила с намереньем ломиться в дверь к соседям, но тут у меня начался такой приступ кашля, что мы забыли о соседке. Не помогало ни теплое с мёдом молоко, ни обычные таблетки от кашля. У меня были с собой две таблетки кодеина на тот случай, если станет совсем плохо.

С детства мне от кашля помогал только кодеин, но после того, как его запретили, как наркотик, у меня возникли большие проблемы.

В конце января во многих городах России вспыхнула эпидемия гриппа. Ездить в общественном транспорте становилось опасно. Большинство заболевших переносили ОРВИ на ногах. И лишь немногие носили марлевые повязки. Так случилось, что в самый пик разгула гриппа мне предстояло устроить настоящее пиршество – моя дочь Кристина решила навестить родителей вместе с Оксаной. Главной целью визита было получение обещанных подарков ко дню рождения. Кристина и Оксана появились на свет на стыке двух зодиакальных созвездий – Козерога и Водолея, что позволяло им устраивать совместное отмечание.

Колдовать на кухне мешали собаки и кошки, норовившие стащить всё, что я хотя бы на секунду оставляла без присмотра. Особенно досталось от них сёмге. Так что из мясного пришлось ограничиться гусем, запечённым с яблоками. Зато овощей и фруктов – полный ассортимент.

Муж Кристины Олег, как всегда, обеспечил спиртным. Пили много, закусывали с аппетитом. Поэтому долго не пьянели. Мой муж Антон, поймав удачный ракурс, делал семейные фотографии. Было легко и весело. Даже у обычно молчаливой Оксаны развязался язык.

Вспоминали «brilliant idea», рождённую изобретательным умом бабушки Любы, когда её внучке было всего одиннадцать лет. Эта неистребимая мечта сорвать джек-пот! Я решила, что привлекательная и одновременно нестандартная внешность Оксаны даёт шанс соединить обаяние юности и зрелость ума её бабушки при создании очередного проекта. Я учила Оксану писательскому мастерству, хотя в то время и сама постигала только его азы. Бабушка и внучка написали книгу «Откровения одиннадцатилетней девушки» и после её выхода в свет оформили рекламу на плакате: «Внимание! Впервые в мире своё произведение предлагает такая молоденькая писательница!»

На портрете черноглазая Оксана в своей соломенной шляпке выглядела загадочной юной красоткой. Было в ней что-то от прабабки по матери, дочери цыганского барона, и от польских корней по отцу. Надев свои лучшие платья, бабушка и внучка вышли на Арбат. Рекламный плакат повесили на шею Оксане и с замирающим сердцем начали караулить госпожу удачу. Ещё немного, ещё чуть-чуть надо подождать… И подойдёт к ним солидный господин, возьмёт в руки их «Откровения», пролистает страницы и сделает им невероятное, умопомрачительное предложение, которое ознаменует счастливый поворот судьбы.

А счастья в детстве у Оксаны было немного. Развод родителей, депрессия и попытки суицида матери, отчим-альфонс…

Кристина была полна энергии, но её угнетала необходимость все проблемы решать самой без мужской поддержки. А второй муж Стас высасывал из неё все соки, отдыхал за её счёт на курортах, покупал на её деньги машины. И взамен не давал ничего, кроме секса. И, наконец, наступил день, когда силы иссякли, и нарыв накопившихся проблем прорвался в виде клинической картины острого невроза. Кристина курила, сидя на унитазе, заламывала пальцы, падала в обмороки, тряслась от озноба, грозила самоубийством. Я и Антон целыми днями разговаривали с ней, боясь оставить дочь одну. Ей казалось, что всё разрешится, если родители отберут у Стаса автомобиль, продажа которого позволит подлечить нервы и вернуться к нормальной жизни. А Стасу она укажет на дверь. После долгих уговоров и угроз с моей стороны он, наконец, согласился переоформить на Кристину подаренный ему автомобиль. Оставалось только перегнать машину из его гаража. Я, Кристина и Оксана сели на заднее сиденье.

– Ну, Люлёк, обратился Стас к бывшей тёще, – прокачу я тебя в последний раз с ветерком и прямиком в камаз.

Стас включил на полную мощность магнитофон, и машина понеслась по обледенелой дороге.

– Неужели ты так мелок, что из-за этого куска железа готов угробить свою жизнь, жизнь ребёнка?! Умные люди всегда думают о последствиях своего поступка.

Стас свернул во двор и поставил машину у подъезда, пообещал на следующий день забрать свои вещи. Оксана ликовала и пела: «Больше папы не боюсь, не боюсь, не боюсь!». А потом нарисовала cебя и державшую её за руку Кристину и написала: «Больше всех на свете я мамочку люблю. Мы в цепи сплетём наши руки и поведаем тайны друг другу».

Те короткие рассказики, которые она сочиняла, были наполнены детскими страхам, и названия у них были соответствующие: «Страх и ужас в доме 66». Это номер дома, в котором прошло её детство.

– Оксана, ты помнишь, как мы вместе с тобой описывали твои странные сны? – спросил Антон. – У меня сохранились записи.

– Как раздобыть сны? Можно ли взять их взаймы или получить в подарок? – спрашивала Оксана.

– Их можно купить, – отвечал Антон. – Все знают большой дом под номером 66/6 в Куркино-сити. Но никто, кроме меня, не знает о том, что происходит за высокой каменной оградой. Разве что ели, чьи верхушки возвышаются над забором. В этом доме продают сны.

– Я хочу заказать сон в доме 66/6!

– Сначала надо изучить спрос на сновидения и учесть наличие цензуры, – вмешалась бабушка. – Дело в том, что по характеру снов можно узнать, что произойдёт в будущем. А тот, кто может заглянуть в будущее, становится хозяином положения.

– Тогда я видела яркие сны почти каждую ночь, – задумчиво произнесла Оксана. – Мне особенно запомнился один по той причине, что у меня не хватало слов, чтобы описать его. Но мне помогла бабушка.

Я увидела средневековье, бескрайнюю пустыню и две огромные армии, стоявшие напротив друг друга. Сверкали латы, блестели отполированные мечи и щиты. Армии начали сходиться. Ближе, ещё ближе… Вот уже подняты мечи и алебарды, воины закрываются щитами. Мечи рассекают горячий воздух и со скрежетом и свистом опускаются на латы, щиты и открытую плоть врага.

Я не узнала, чем закончилась битва – меня разбудили громкие звуки, переходившие в грохот. Это был марш победителей из оперы Верди «Аида». На стадионе напротив нашего дома начали собираться детские футбольные команды. Звуки марша победителей продолжали отстукивать по барабанным перепонкам, но, может быть, именно поэтому в тот день выиграла команда моих сверстников из города Химки.

– А теперь ты видишь сны?

– Да.

– Расскажи последний.

– Не могу.

– Это что значит?! – возмутилась Кристина, – бабушка просит, а ты артачишься!

– Сон короткий, но страшный. За окном хмурится ночь. Небосвод цвета тоски, пепельный туман. Я проснулась от крика незнакомой птицы. Где же я? На стене большой круглый циферблат. Вместо цифр – птицы. Так, где же я? Кухня, тёмный коридор… Они мне знакомы. Как и та женская фигура в чёрном плаще, что стоит спиной ко мне у окна. Она поворачивается ко мне, медленно приближается… Я вижу безжизненное смертельно бледное лицо и светящиеся жёлтым светом глаза зомби. Бабушка?! Сердце трепещется от страха. Бабушка-зомби всё ближе, ближе… Леденящий душу крик вОрона рассекает молчание. Я просыпаюсь.

– Неплохо. Может быть, из тебя получится писательница. Только относись к этому занятию как к хобби.

На другой день я поняла, что Оксана обладает даром предвидения. Иначе как объяснить, что, взглянув на себя в зеркало, я увидела зомби из сна Оксаны. И самым неприятным было то, что вернулась болезнь, от которой я страдала, начиная с 50-и – хронический бронхит. Эти мучительные рецидивы, приступы безудержного кашля, сопровождающиеся рвотой, одышкой, повышением давления. Последние три года их не было, и я не имела в аптечке лекарство, с которым не расставалась – кодеин. Половина таблетки купировала начинающийся приступ, от которого можно и умереть.

Информация, которую я нашла в сети, была крайне противоречивой. «Специальным распоряжением все кодеин содержащие препараты должны продаваться по так называемым спец рецептам с красной полосой. Связано это с тем, что наркоманы начали гнать из подобных лекарств страшный наркотик под названием «крокодил». После 3-х – 4-х приёмов «крокодила» человек гнил заживо и умирал или, в лучшем случае, ему ампутировали конечности, поражённые гангреной».

Надо всё-таки поинтересоваться, какие ещё лекарства есть в наличии в ближайшей аптеке. Я зашла в лифт, нажала кнопку первого этажа. Кабина дёрнулась так, что я с трудом удержалась от падения. И так же внезапно остановилась. Зажатая в четырёх стенах я захлёбывалась от кашля, находясь на грани потери сознания.

Наконец лифт открылся на четвёртом этаже. Я с трудом держалась на ногах. Опираясь руками о стенки коридора, дотащилась до квартиры. В тот момент я была готова заплатить любые деньги тому, кто доставит мне на дом коделак. Как ни странно, такой вид услуги в интернете удалось найти. Стоимость одной упаковки составляла 130$, зато лекарство можно было заказать без рецепта. Я позвонила по указанному телефону. Неприятный мужской голос сообщил, что доставка осуществляется при заказе не менее пяти капсул.

– Я согласна. Вы можете привезти лекарство прямо сейчас. Я заплачу за срочность.

– Сколько?

– Сто долларов Вас устроит?

– Я буду у Вас через сорок минут.

Домофонный звонок наполнил сердце радостью. Поправив причёску, я вышла в «предбанник», оборудованный для проведения подобных встреч и распахнула дверь в коридор. Заскрипели плитки пола, и в проёме показалась долговязая фигура в джинсах, куртке и резиновых шлёпанцах на босу ног. Лицо парня отличалось землистой одутловатостью, на голых пальцах тёмные пятна. И этот тошнотворный запах гнили! За дверью заходились в истошном лае собаки.

– Сначала деньги, потом товар.

Я приоткрыла дверь и крикнула:

– Антон, принеси, пожалуйста, мой кошелёк.

Парень достал из-за пазухи целлофановый пакет, внутри которого просматривались пять прозрачных квадратиков с какими то гранулами.

– Вы что привезли?! Я же просила 5 упаковок коделака.

– Я так и понял – пять капсул крокодила.

– Вы неправильно поняли – я не наркоманка. Вали отсюда, пока не вызвала полицию.

– Деньги давай!

Парень вцепился мёртвой хваткой в воротник моего свитера. Несмотря на плохое самочувствие, моя реакция была молниеносной. Подпрыгнув, я больно ударила каблуками по обнажённым пальцам его ног, схватила его за ворот куртки и опрокинулась на спину, потянув его за собой. Обхватив тело ногами выше бёдер, изо всех сил нажала на почки. Взвыв от боли, парень отпустил меня, и я, быстро захлопнув дверь, крикнула:

– Я вызываю полицию!

В ответ послышался топот убегающих ног. Ещё через минуту взревел мотор старых «жигулей».

В половине восьмого утра следующего дня я заняла очередь в регистратуру районной поликлиники и записалась на приём к участковому терапевту. После того, что произошло, я поняла, что в мире, где так много наркозависимых больных, свободная продажа содержащих кодеин препаратов действительно недопустима. Большинство из тех, кто употребляет «крокодил», заражены ВИЧ, некоторые – открытой формой туберкулёза. Из-за язв, воспалений и корост кожа наркомана действительно напоминает крокодиловую. В сети я нашла рассказ журналистки Марины Ахмедовой, которая провела несколько дней среди этих людей, обречённых на скорую и мучительную смерть.

«У газовой плиты худой мужчина по имени Миша спичечными руками держит над конфоркой эмалированную крышку кастрюли. В крышке растолчённые таблетки седальгина – препарата, содержащего кодеин. Кухня взвизгивает – Миша водит лезвием по крышке, соскребая выпаренный кодеин. Его лёгкие движения доведены до автоматизма, и потому кажется, что его в кухне нет, что он прозрачен, что Миша – человек-невидимка».

Но почему из-за этих обречённых должны страдать нормальные люди? – я в сотый раз задавала себе этот вопрос и не находила ответа.

В коридоре поликлиники в ожидании приёма сидели многочисленные пациенты. Среди них я приметила знакомую владелицу белых терьеров. У женщины была забинтована правая кисть.

– Что случилось?

– Представляете, меня укусила Маша. Вы её знаете – у неё две хаски бегают в парке без поводка. Набросились на моих собачек, откусили ухо. Я требовала, чтобы Маша придержала их, а она пожала плечами и бросила вскользь: «Это же суки! Потому и подрались». Я была вынуждена отпихнуть хаски ногой, и тогда озверевшая хозяйка впилась зубами в мою руку. Что за люди! Что за страна!

– Интересно, сколько платят америкосы бультерьерихе, облаивающей нашу страну? – этот риторический вопрос озвучил сидевший напротив интеллигентный с виду мужчина.

И, не дожидаясь ответа, продолжил:

– Я Вас знаю. Пятая колонна! Вы еврейка, и я еврей. Но, в отличие от Вас я выпотрошил дочиста своё еврейское нутро и всей душой воссоединился с русским миром – миром, который ведёт за собой князь Пожарский.

– Как можно быть патриотом в стране, где доводят до смерти восьмидесятилетнюю блокадницу, забывшую заплатить за пачку масла?! В стране, все беды которой будут заменены формулой «Лишь бы не было войны! Пушки вместо масла!»

– В то, что эта формула служит и будет служить прикрытием, в то, что укрепилась власть нашего Президента, самый большой вклад внесли Соединённые Штаты, – заметил защитник русского мира. – Против всех доводов пятой колонны с нашей стороны есть один, но веский довод, в который безоговорочно верит большинство народа: «Америка стремится к мировому господству. Восстановление великой державы в лице государства Российского в её планы не входит. Нашу страну хотят ослабить, раздробить и подчинить».

– Я с Вами согласна, Соединённые Штаты хотели бы видеть мир однополярным, или, в крайнем случае, двух полярным, и это неоспоримый факт. Такие устремления у сильных государств было во все времена. Когда-то миром управляла империя османов, рубивших головы любому, кто высказывал недовольство. Отказаться от такого положения вещей в данный период времени утопическая мечта. Стоит ослабнуть Соединённым Штатом, тут же расправят крылья исламисты. Но Америка, Европа, Россия, Австралия не должны быть по разные стороны баррикад. Одной знакомой поэтессе принадлежат строки, адресованные певчей птице: «Ты пой о том, что все мы вместе проходим этой жизни путь. Замешаны на общем тесте, хотя и разные чуть-чуть».

– Да что там Америка! – вмешалась в разговор пожилая женщина. – Мы ждём своей очереди уже больше часа для того, чтобы получить рецепт на лекарство, которое нам не по карману. «Жизненно важные лекарства по доступным ценам в каждой аптеке!» вот мой лозунг. Сейчас многие уже забыли, как быстро выздоравливали с помощью двух дешёвых препаратов «ампиокс» и «бисептол».

– А мне нужен кодеин. Без этого лекарства я могу умереть от бронхита, переходящего в пневмонию.

– Но это же наркотик!

– Это наркотик, спасающий жизнь нормальных людей. А наркоман всегда найдёт альтернативу.

Наконец, жизненно важный препарат «коделак» выписан. Не тот коделак, который можно увидеть в свободном доступе в любом киоске, и от которого мало толку. А другой, содержащий кодеин и оказывающий реальную помощь. Интересно, кто разрешил позаимствовать название «коделак» для подделки?! Другое дело кодеин. Его мизерная доля в таблетке порядка восьми миллиграммов на 500 миллиграммов соды и других вспомогательных средств мгновенно приводит больного в нормальное трудоспособное состояние.

Я зашла в интернет с целью найти информацию о ближайшей аптеке, где можно приобрести настоящее лекарство. И… ещё одно препятствие на пути к выздоровлению – коделак есть в наличии лишь в нескольких аптеках Москвы и Московской области. Причём в каждой из них одна – две, или, в лучшем случае, несколько упаковок. Доставка на дом не предусмотрена. Ближайшая аптека находилась в городе Сходня. «Как хорошо, что я попросила таксиста меня подождать!» – похвалила я себя – до Сходни полчаса езды на машине.

Я вышла во двор поликлиники. За то время, что я провела в её стенах, разыгралась февральская вьюга. Липкие хлопья мокрого снега прилипали к лицу, застилали глаза. На тротуарах выросли белые сугробы, в грязную жижу превратилась проезжая часть. Таксист меня не ждал. Пришлось ехать на электричке. В этот час жители Подмосковья возвращались с работы, и свободных мест было немного. Я с трудом втиснулась между двумя толстыми, по-видимому, страдающими диабетом, женщинами пенсионного возраста. Напротив меня сидела тоже пожилая дама. Неожиданно к нам подкатил непотребного вида старичок. От него тошнотворно разило спиртным, а он ещё выкрикивал бранные слова в адрес попутчиц.

– Тупые вы! Ой, тупые, раз едете! И морды у вас тупорылые.

Все попытки урезонить пьяного хулигана ни к чему не привели, и тогда я спросила его, что он имел в виду, называя тупыми незнакомых ему людей.

– А то, что вы, пенсионерки, вкалываете на работе вместо того, чтобы отдыхать. А тупые вы потому, что ничего не делали для того, чтобы хоть что-то изменить к лучшему.

Я была очень слаба, не хватало воздуха – приступы кашля не давали вздохнуть полной грудью. Я считала минуты, когда же поезд остановится на станции Сходня.

Заело дверь вагона, у меня не хватало сил, чтобы отодвинуть её настолько, чтобы можно было протиснуться в тамбур. Поезд вот-вот тронется, а у меня нет билета до следующей станции. Неужели вместо аптеки я попаду в лапы контролёров?! В последние секунды кто-то помог открыть дверь. Я бросилась к выходу и, не раздумывая, шагнула в пустоту – от ступени до обледеневшей платформы почти метровое расстояние. Больно ударилась бедром. Неужели случилось то, чего в России боится любая пожилая женщина?! «Перелом шейки бедра есть смерть». Кто-то помог мне встать на ноги.

– Идти можете?

– Да, всё в порядке. Отделалась испугом. Скажите, пожалуйста, где находится аптека «Супер- фарм?»

– Точно не знаю. Кажется, надо перейти через мост.

С трудом поднимая ноги, борясь с пытающимся опрокинуть меня порывистым ветром, я, теряя последние силы, начала подъём по скользким ступеням.

– Вам помочь? – прорвался сквозь снежную завесу детский голос.

– Спасибо, ты добрый мальчик. Я ищу аптеку «Супер – фарм».

– Вам надо вернуться. Аптека рядом со станцией в здании торгового комплекса.

У окошка был один покупатель с большим списком лекарств. Увидев бледное как смерть лицо, он предложил аптекарю обслужить даму, то есть меня. Я протянула рецепт. Девушка – аптекарь долго разглядывала его. Окинула меня с ног до головы подозрительным взглядом. Заметив лихорадочный блеск моих глаз, впалые щёки, синяки под глазами, многозначительно покачала головой и куда-то удалилась. Вернулась назад нескоро в сопровождении начальства.

– Мы не можем выдать Вам лекарство, содержащее наркотическое вещество, – безапелляционным тоном заявила заведующая аптекой. – Врач написала название в именительном падеже, а надо было в родительном. Придётся Вам обратиться к ней за новым рецептом.

– Я не смогу этого сделать.

– Почему?

– От приступов кашля у меня возникнет сердечная недостаточность.

– Вы сядьте, пожалуйста.

– Если я сяду, то больше не встану. О каком родительном падеже Вы говорите?! Вы специалист по древним языкам? Мой врач работает в поликлинике 32 года. И, несмотря на это, Ольга Васильевна переписала название лекарства на латыни по справочнику, сверяя каждую букву.

– Вы знаете номер её телефона?

– Нет. Но Вы можете позвонить в поликлинику. Я дам Вам её адрес.

Заведующая снова удалилась. Я прислонилась к окошку витрины, с трудом преодолевая желание опуститься на пол и заснуть вечным сном.

– Связаться с поликлиникой не можем, – прозвучал над самым ухом противный голос. – В кабинете главврача никого нет, в регистратуре справок о номерах телефонов персонала не дают.

– Если Вы немедленно не отпустите мне лекарство, я напишу записку такого содержания: «В моей смерти прошу винить заведующую аптекой «Супер – фарм» такую-то, лишившую меня возможности срочно принять жизненно важное лекарство, выписанное лечащим врачом». Ваш отказ, да и непомерно высокие цены на лекарства, доступные только богатым, лишают большинство из нас права на жизнь. А это право записано в конституции!»

– У Вас паспорт есть? – сухо спросила заведующая.

И тут до меня, наконец, дошло – она напрашивается на взятку. В паспорт надо вложить деньги. Кажется, в обложке есть пятидолларовая купюра.

Через несколько минут заведующая вернула мне паспорт и упаковку коделака. Я проглотила таблетку и направилась к выходу.

– А деньги?! – крикнула вдогонку заведующая.

– Вы должны мне гораздо больше за моральный ущерб и ущерб, нанесённый моему здоровью, – с этими словами я достала паспорт и демонстративно вынула его из обложки. В ту же минуту заведующая испарилась.

Я не помнила, как села в электричку – только остатки воли заставляли меня держаться на ногах. Я прислонилась лицом к прохладному стеклу, за которым мерцали вечерние огни. Только бы выжить и вернуться домой!

В той упаковке остались две таблетки. Но сейчас всё же придётся принять одну. Подождав, пока таблетка подействует, я стала собираться домой. Алла вызвалась проводить меня. Дверь в соседнюю квартиру была открыта. Мы заглянули туда. Но нас тут же остановили.

– Что случилось?

– Убийство женщины с особой жестокостью. Я следователь Сергей Константинович Воронов. А вы кто такие?

– Я здесь живу, а это моя приятельница из соседнего дома. Мы видели убийцу… Вернее мужчину, который часа два назад приходил к женщине. Женщину зовут… звали Нина. Она кричала. И мы позвонили в дверь. Нина открыла нам и сказала, что у неё всё в порядке. Она просто ошпарила кипятком ногу.

– У убитой действительно следы ожога. На что вы ещё обратили внимание?

– Мужчина, который приходил к Нине, был в куртке с капюшоном, надвинутом на лоб. Но один раз он повернулся, и я узнала его. Это Андрей Тарасов, криминальный авторитет.

– Вы имеете дело с криминалом?

– Мой покойный муж был вором в законе. Андрей его сын. Я видела его только в подростковом возрасте, но не так давно решила поискать в сети информацию о нём. По правде говоря, я надеялась, что Андрей нормальный парень. Я женщина одинокая, квартиру завещала племяннику, но у меня нет уверенности, что он поможет мне достойно встретить смерть. Я искала человека, отца которого я любила, не смотря ни на что. И нашла… Бандита.

– Сколько раз Вы видели его?

– Только сегодня. Если бы он регулярно общался с Ниной, я бы знала. Когда слышу шум на лестничной клетке, всегда смотрю в видеофон.

– Кто ещё приходил к вашей соседке?

– Сын. Я не видела, она сказала мне сама. А, может быть, и соврала – не хочет, чтобы люди знали, что сын с ней не общается.

– Почему Вы решили, что он с ней не общается?

– Даже на день рождения не пришёл и не позвонил. А Нина ждала…

У меня начался очередной приступ кашля.

– Извините, мне не здоровится, и я не могу ничего интересного Вам сообщить. Я никого не знаю в этом доме, кроме Аллы. Могу я идти?

– Идите, но если что-нибудь узнаете, звоните, – следователь протянул мне визитку.

Мешка с цементом у подъезда не было, а стол кто-то вынес на улицу. Очень приличный стол с фигурными ножками и так подходит к моим табуреткам. Я решила его забрать. О помощи никого не попросила, опасаясь конкурентов. С трудом дотащила стол до подъезда и нос к носу столкнулась с Оксаной.

– Привет, буся! Я в паспортный стол приезжала – я же здесь прописана.

– Нет, чтобы сказать, что приехала ко мне, а заодно зашла в паспортный стол. Никакого такта!