Маг без диплома Романовская Ольга

Глава 1. Орочий заказ

Пригнувшись, Эллина Тэр переступила порог неказистой, казалось, вросшей в землю таверны.

Ржавая вывеска противно скрипела на ветру – непонятное, вылинявшее от дождей изображение, превратившееся в бесформенное сине-зеленое пятно, и надпись: «Харчи от русалки». Из-за нее заведение прозвали в народе «Русалкой».

Чтобы добраться в проклятое всеми тварями мира место, Эллина проделала долгий путь, успела окунуться с головой в реку, – спасибо прохудившемуся мосту и всаднику-лихачу – вымазаться в грязи и подцепить простуду. Оставалось надеяться, что заказ она получит. Интересно, не опередил ли ее Гланер? Дружба дружбой, а деньги врозь. Да и мужчины охотнее поручают подобную работу собратьями по полу. Вот если нужно снадобье, девочку сосватать, на худой конец, судьбу предсказать или порчу навести, – это женское дело. Впрочем, на исконно мужскую территорию Эллина не вторгается, чужих черных плащей[1] не примеряет.

Сбросив с головы капюшон, женщина, миловидная, пусть и не блиставшая красотой шатенка, отряхнулась от капель дождя, пару раз чихнула, мысленно проклиная слякотную осень и бурную реку, и оглядела душное помещение. Она искала орка. Точнее, равнинного оседлого полуорка Урха.

Описание, которым снабдили Эллину, было крайне расплывчатым: высокий, плечистый, с темной оливковой кожей. Да тут полная таверна таких, симпатичных, по собственным меркам, разумеется, обожающих эль.

Эллина не помнила, принято ли у орков угощать даму. Хотелось бы – именно из-за Урха она промокла до нитки.

– Что угодно госпоже магу?

Эллина улыбнулась. Приятно, когда тебя принимают за человека высшего порядка. Ну да, может, она и маг, только без диплома о высшем образовании. Пару лет училища, разрешение о праве работы четвертой-пятой степени – негусто. Увы, на университет денег не нашлось, рекомендательного письма никто не написал, а без них мещанку не пустят в обитель творцов заклинаний, уничтожение чудовищ, телепорты и прочие премудрости – не по ее части. Таким, как Эллина, поручали скучную и плохо оплачиваемую работу, приходится крутиться, как белка в колесе. А еще всякие темные личности норовили отобрать заработанное потом и кровью, пришлось взять пару уроков самообороны и навестить оружейную лавку. Боец из нее, скажем прямо, аховый, зато не чувствуешь себя клушей. Эллина ненавидела ощущение беспомощности, хотя нередко его испытывала.

– Мне нужны Урх, ужин и пинта эля. Или есть, что покрепче?

Да, женщине не принято пить самогон, но на дружеских попойках в училище вина лучше не пробовать – желудок загубишь. К тому же крепкие спиртные напитки помогают при простуде. Оставалось надеяться, самогон не окажется забористым пойлом для орков.

– Найдем, – улыбнулся беззубой улыбкой хозяин и толкнул в бок заскучавшую подавальщицу, по внешнему виду тоже из орочьего племени.

Стойбище у них рядом? Ах да, в Рамите у всех либо орки, либо гномы в роду, даже не знаешь, что лучше.

Смешанные браки – вещь привычная, но людская кровь свое дело сделала. Кто-то стал выше, у кого-то цвет лица улучшился, население поголовно увлеклось скотоводством и земледелием. Официально. А неофициально тайком от государства золото искали, воровали и грабили раззяв на дорогах.

Заказчик не желал признаваться, и Эллина заняла первое попавшееся свободное место, с облегчением расслабив мышцы. Она жадно впилась зубами в куриную ножку, когда к ней вразвалочку подошел детина, облокотившись о стол, обдал перегаром и поинтересовался:

– Ну, чего хотела, детка?

Значит, Урх. Похож – орк-орком!

Главное, не стушеваться, перебороть волнение и ответить в той же манере. С клиентами нужно разговаривать по-разному, орки не терпят мямлей.

– Ошибаешься, любезный, это ты чего-то хотел. Гоэт ведь нужен.

– Гоэт? – рассмеялся орк. – Ты же баба!

– Да, – не стала возражать Эллина, – но дело знаю. Документы, полагаю, показывать бесполезно, могу наглядно доказать. Не добьешься нужного результата – не заплатишь. По рукам?

Урх задумался, потом с сопением выгнал из-за стола парочку посетителей и плюхнулся напротив Эллины.

– Знацица, так. Есть одна девка, красивая девка. Жениться хочу, только она богатая, папаша просто так не отдаст. Увез ее куда-то, спрятал. Нужно найти и сюда привезти. За все про все плачу десять серебряных чекушек[2].

Для орка – чрезвычайно щедро, главное, чтобы не обманул. Серебро и сомнительные личности плохо сочетаются, у них в карманах обычно гремит медь.

Эллина потребовала предъявить деньги и, удостоверившись, что кошелек нанимателя недырявый, составила расписку, по которой господин Урх обязан заплатить за выполнение работы по поиску и похищению девушки десять серебряных монет достоинством в четверть золотого лозена[3] каждая. Орк поставил крест вместо подписи, приложив рядом жирный отпечаток большого пальца – договор считался заключенным.

Чокнулись, выпили местного самогона. Он оказался терпимым, хотя в первые мгновенья пришлось держать лицо. В повседневной жизни гоэта привыкла к другим напиткам.

Простуда, кажется, отступила, и Эллина с облегчением вздохнула, наслаждаясь теплом и горячей пищей. Гоэта – сама она предпочитала называть себя гоэтом, благо в списке профессий женского рода у данной специальности нет – была неприхотлива в быту, но не уподоблялась оголтелым боевым магичкам, которые рассекали просторы родины в бесполой одежде с вороньим гнездом на голове. Те бы наверняка заказали гренок и смешали эль с самогоном. Эллина так не могла. Она следила за едой и внешним видом, – не девочка уже, морщинки заказов не прибавят – не пренебрегала платьями, хотя путешествовать предпочитала в брюках. Правда, в отношении нарядов между ней и утонченными выпускницами магического университета лежала гигантская пропасть.

Урх с интересом рассматривал живую гоэту. Прежде он не встречал магов, только знахарку-самоучку, но ведь она совсем другое дело. Полу-орк гадал, сможет ли женщина сделать все, как нужно. К девчонке приставлена охрана, доходяга с ней не справится, тут нужна грубая мужская сила. Или гоэта мальчиков соблазнять собралась? По мнению Урха, соблазнять особо нечем. Что за грудь, не понять, собранные в тугой узел мышиные волосы, свободная, не стесняющая движений, одежда. Эллина, конечно, баба ничего, не уродина, но слюна из-за такой до пола не капает.

– Ну, чего уставился? – Эллина отодвинула тарелку в сторону. – Лицом не вышла? Извини, другого гоэта нет.

Урх усмехнулся.

– Языкастая! Ладно, слушай, про девку расскажу. Зовут Ханной.

Половину нужной информации поведал полу-орк, вторую половину Эллине пришлось вытянуть самой, борясь с бесконечными «не знаю», «не помню» и «хырр, задолбала уже!»

Мозаика собралась, в голове возник план действий. Стандартный: поиск – втереться в доверие – обманка – доставка клиенту. Но всем этим она займется завтра, а теперь снимет закуток, переоденется в чистое и хорошенько выспится после утомительной дороги.

Услышав, что незнакомке требуется кров, некоторые мужчины проявили подозрительную активность и бескорыстие. Эллина вежливо отказалась и, сговорившись с хозяином «Русалки», получила комнатку на чердаке.

Возвращаться в дождливую темноту не хотелось, но вещи остались в конюшне, пришлось набросить влажный плащ и нырнуть в сумрак осеннего вечера.

Размякшая навозная жижа окончательно испачкала сапоги. Тут ругайся, не ругайся, ничего не исправишь, можно не глядеть, куда ступаешь.

Чиркнув пальцами, Эллина осмотрелась в тусклом свете магического светляка и направилась к нерасседланной Звездочке. Она завела ее в стойло, сняла упряжь и тяжелое седло, задала корму. Сумки бросила на чистую солому, чтобы не запачкались: одну из них класть в изголовье.

Позаботившись о лошади, Эллина занялась собой, решив переодеться прямо здесь. Посторонних в конюшне нет, а мокрая одежда неприятно липла и холодила тело. Нагнувшись к седельной сумке, гоэта поняла, что поторопилась назвать место безопасным: кто-то покусился на ее кошелек. Одной рукой зажимая рот, другой незнакомец тянулся к завязкам на поясе, желая освободить женщину от тяжести благородного металла. Гоэта расставаться с ним не желала, во всяком случае, без борьбы и предъявления серьезных аргументов в виде холодного оружия. Она одновременно ударила нападавшего локтем в живот и каблуком по коленной чашечке и, вывернувшись, отскочила, приняв боевую стойку.

Кинжал, который, в отличие от флиссы[4], Эллина всегда носила с собой, занял законное место в руках владелицы.

Убедившись, что игра не стоит свеч, разбойник ретировался, в сердцах пожелав женщине удовлетворяться с умертвием.

Ладно, умертвие не самый худший вариант существа, которого Эллине в сердцах прочили в любовники. Некоторые люди неприятнее нечисти, хотя разгуливать ночью по кладбищу и предлагать себя направо и налево тоже не хотелось.

Хорошо, этому только кошелек нужен. Одинокая женщина всегда рискует, даже Эллина, отнюдь не юная красотка с тонкой талией и пышным бюстом. Хотя таких прелестниц в королевстве по десять пачек на селение, выпивка всех уравнивает в правах. Случались неприятные прецеденты, но боги миловали.

Неуверенная, что неудачливый вор не караулит у выхода, Эллина запустила поисковое заклинание, настроив его на орков. Таковых не обнаружилось, и она благополучно дотащила сумки до комнатушки. Вернее, почти – возвращаясь за второй поклажей, столкнулась с Гланером.

– Лина, какими судьбами? – непостижимым образом друг умудрялся узнать ее в любом обличии, даже в темноте.

Эллина тихо выругалась и попыталась бочком проскользнуть внутрь. Куда там! Гланер сгреб в охапку и обнял так, что стало трудно дышать. Как всегда, не обошелся без традиционного шлепка, от которого она никак не могла его отучить.

– Гланер, сколько раз говорила: не смей! – Эллина, нахмурившись, замерла под скрипящей вывеской.

– Так приятно ж, Лин! Хорошо, в следующий раз ущипну. Или тебя погладить? Ты только намекни, подруга, я всегда к твоим услугам. Помогу ночку скоротать, заодно узнаю, есть ли у тебя там родинка.

Привыкшая к пошлым шуточкам гоэта не выдержала и наградила Гланера звонкой пощечиной. Назвать ее ламией[5] – уже перебор! Была бы, давно закусила суповым набором друга.

– И все-таки, Лина, как тебя занесло в такую глушь?

Потерев щеку, Гланер закинул через плечо сумку и отнес наверх.

Эллина не собиралась откровенничать. Вот так проболтаешься, а наутро уже без работы. Хоть договор в кармане, орки бумажки ни в медяк не ставят, бегай потом по судам, доказывай, что жирный отпечаток принадлежит именно Урху.

– Работенку нашла? – догадался Гланер. – Оркову невесту ищешь? Солнце и звезды в помощь!

Эллине не понравился его тон – самоуверенный, насмешливый. Наверняка что-то задумал! Надо завтра встать пораньше, а то и вправду работу уведет. Прямо сейчас отправляться смысла нет: поиск действует только при дневном свете, да и выспаться нужно, сил набраться.

Радовало, что друг соперничал с ней последний год: он подал документы в университет. Эллина понимала – поступит, собеседование уже прошел, и втайне завидовала. Ей-то вечно оставаться недомагом, прозябать в тени настоящего колдовства и искать пропавший скот, а Гланер важным станет, получит мантию и возможность не проходить каждую весну процедуру продления лицензии.

Хорошо, наверное, когда у тебя есть семья, которая и словечко нужным людям замолвит, и деньгами снабдит. У Гланера никогда карман не пустовал, и на девочек, и на выпивку хватало. Можно спокойно ездить летом к термальным источникам, наслаждаясь бездельем. А она даже заболеть не могла: конкуренция среди гоэтов высока, за клиентов нужно бороться.

Пару раз Гланер звал ее с собой в курортную Трию, но Эллина не любила жить за чужой счет, поэтому отказывалась.

Она, разумеется, откладывала на «черный день», хранила заначку в банке, но гоэта к ней не прикасалась, исправно каждый год пополняла счет. На скопленные деньги предстояло жить, когда Эллина не сможет работать. Она прекрасно понимала, за настойки много не получишь, поэтому хотела обеспечить сносную старость. Родных (не по бумажкам) у нее не осталось, надеяться не на кого.

Встав на рассвете, Эллина умылась, расчесала волосы и, со вздохом подхватив сумки (в честность трактирщиков и благородство прислуги она не верила), спустилась вниз.

Только из уважения к роду занятий (хоть низший, но маг) гоэта удостоилась завтрака – холодных остатков вчерашнего ужина. Зевавшая в кулак подавальщица, разбуженная невежливым пинком в бок, и не подумала их подогреть. За медяк паршивка согласилась напоить постоялицу желудевым кофе, напоминавшим помои, но Эллине сошел и такой, лишь бы проснуться.

На улице было свежо, изо рта шел пар.

Выведя Звездочку из стойла и нагрузив ее нехитрым скарбом, гоэта, сосредоточившись, припомнила, где, по словам орка, жила Ханна. Поиски необходимо начинать с дома нужного человека: там сохранилась нужная энергетика. Как запах для охотничьей собаки, для мага нужен пространственный тепловой след человека. Еще лучше слепок с ауры, тогда можно узнать точные координаты, даже увидеть пропавшего, но это большая редкость. В училище таким премудростям не учили, только мельком упоминали: возможно.

Дом, как и подобает жилищу зажиточного семейства, оказался крепким и неказистым.

Стоило Эллине приблизиться, как ее тут же облаяла собака. Успокоив пса сонным печеньем, гоэта спешилась. Сосредоточившись на тепловой карте нематериального мира, она обошла дом за высоким забором.

Какие-то отголоски нашлись, оставалось узнать, кому они принадлежали. Холодные, синие – старые, но энергетические частички не успели раствориться. Вовремя орк к гоэту обратился, еще часиков пять – и все, пришлось бы октограмму Мерхуса чертить. А где Эллина достанет чистый пчелиный воск и листья лаверики ползучей? Последние израсходовала три недели назад на упыря. Что потом стало с нечистью, гоэта не знала, зато заплатили солидно – упырь попил немало крови сельчанам. Наверное, те подкрались днем к лежбищу нечисти и дружно проткнули кольями, для верности еще серебром лоб прижгли.

След действительно принадлежал девушке, но больше, к сожалению, узнать не удалось. Хорошо, у нее энергетика сильная, а то гоэта ничего бы не прочитала.

Вздохнув, Эллина мысленно зачерпнула немного синих частиц. Они сформировали блеклый безликий силуэт. Сжав кулак, гоэта свободной рукой нарисовала на земле круг. Поделив его на четыре части, она обозначила их в соответствии со сторонами света и осторожно выпустила добычу, прочитав поисковое заклинание на имя Ханны. Оно сработает, если след действительно принадлежал девушке.

Стоя на месте пересечения линий в центре круга, Эллина слегка покачивалась, пытаясь уловить движение воздуха. В идеале ее поведет в нужную сторону, но для точного результата нужно наладить контакт с даром, а таковым она, увы, не обладала, все, чего добилась в мире магии, – исключительно заслуга упорства и трудолюбия. Нет, безусловно, зачатки способностей имелись, иначе бы в училище не взяли, но слабенькие, неразвитые.

Как показало тестирование, стихия Эллины – земля, но пользы из родной стихии женщина извлечь не могла. Ей бы персонального наставника, но, увы, они преподают исключительно в университете, а в училище – один маг третьей степени на тридцать человек. Ему глубоко плевать на дар учеников, лишь бы программу выполняли.

Несколько минут ничего не происходило. Эллина засомневалась, принадлежал ли силуэт Ханне. Может, в доме жила еще одна девушка схожего возраста, которую тоже куда-то увезли? Служанка или сестра.

Волнение заставляло еще тщательнее прислушиваться и присматриваться.

Сейчас выглянет кто-нибудь из обитателей дома и поинтересуется, какого рогатого демона она тут делает.

Скорей бы!

А потом Эллину осенило: ответа нет, потому что кто-то уже обращался к энергетическим частицам. Способ срабатывает только один раз.

– Ну, Гланер, найду – убью! – сквозь зубы прошептала гоэта, торопливо стирая круг и пометки на нем.

Вот к чему друг желал удачи! Встал затемно, а то и ночью сюда наведался и покусился на кровные подруги. Гланер сильнее, больше заклинаний знает. Ничего, еще неизвестно, кто кого! Сейчас она отъедет подальше от людских глаз и начертит Большой круг.

С духами Эллина общаться не любила, хотя они снабжали самыми точными и полными сведениями. Главное, хорошо задобрить. Единственная проблема – никогда не знаешь, чего им захочется в обмен на услугу. И правила безопасности следует соблюдать, а то утащат в иной мир.

Как всякое нормальное живое существо, Звездочка духов боялась, поэтому Эллина благоразумно привязала ее в подлеске, а сама, не переставая поминать всех близких и дальних родственников Гланера, направилась на поиски подходящей полянки. На всякий случай гоэта нащупала под рубашкой амулет и разрешение на работу во внутреннем кармане. Первое для защиты от нелюдей, второе – для представителей одной с ней расы.

Чем дальше от города, тем народ невежественнее. Любой знак на земле начертил – уже некромант. И невдомек им, что некроманты – редкий вид, их по-своему беречь нужно. Одного Эллина знала лично. Пожалуй, даже слишком близко. Обаятельный, стервец, как и все темные!

Она только-только училище закончила, первая работа – и сразу лицом к лицу с некромантом. Перепугалась жутко!

Отогнав посторонние мысли, Эллина очертила вокруг себя двойной круг: первая линия сплошная, вторая – волнистая. В центре положила камушек, направления сторон света обозначила ветками. Затем вытащила накопитель магической силы – гоэту без него никуда, подпитки от дара нет – и в задумчивости провела по нему пальцем.

В последний раз общение Эллины с духами едва не окончилось тюрьмой: они потребовали украсть черного борова старосты. Гоэта пыталась их отговорить, предложила купить другую свинью, но призраки остались непреклонны, пришлось переквалифицироваться в воровку. Не окажись в карманах сонного печенья, показательно осудили бы и лицензию отобрали. К счастью, обошлось.

Гоэта сжала накопитель в ладонях, постаравшись сосредоточиться на призывном заклинании. Закрыла глаза, она представила начертанную на земле волнистую линию и, глубоко вздохнув, активировала накопитель. Он тут же наполнил руки золотистым свечением.

Энергетика накопителя положительная, поэтому он не холодил, а согревал, мягким, ненавязчивым теплом, сияющими нитями перетекавшим в пальцы, образуя на коже замысловатые узоры. В юности, когда Эллина только-только поступила в училище и впервые увидела накопитель в действии, она восхищалась рисунками магии, считая их самыми красивыми вещами на свете. Восторг только увеличился, когда она узнала, что картинки индивидуальны. У мужчин – штрихи и фигуры, а у женщин – спирали и стилизованные цветы.

Потом накопители стали обыденностью, Эллина утратила интерес к волшебной живописи. Да и уловить ее трудно: рисунок исчезал через пару минут.

Расцвечивали кожу только базовые накопители. Они находились в свободной продаже и доступны любому, обладавшему правом на магическую деятельность хотя бы низшей, пятой, степени. Кроме них бытовали гораздо более сложные накопители – уровневые. Они располагали не только огромной магической силой, но и активировались по мысленному приказу хозяина безо всяких внешних эффектов, максимум – вспышка света. В таких накопителях, нередко родовых реликвиях, могла храниться не только чистая, неоформленная, магия, но и готовые заклинания: не более пяти двух разных видов.

Опытные маги предпочитали не экспериментировать с накопителями и пользовались артефактам, заточенными под определенное действие. Те не взрывались от завихрения разнонаправленных магических потоков и обладали неограниченным сроком действия.

Обо всем этом Эллина читала в книгах. Хорошо или плохо, но в училище никто, даже преподаватели не держали в руках уровневых накопителей.

Подпитавшись силой, гоэта дезактивировала хранилище энергии и мысленно начертила руну призывного заклинания. Постаравшись отрешиться от окружающего мира, Эллина ощутила бесконечную бесформенную пустоту и послала зов, невидимой мелкой серебристой пылью рассыпав слова по пространству. Отклик в виде сгустка серой ауры пришел через считанные мгновения. Потом еще и еще – и вот пустота наполнилась десятками серых пятен.

Эллина открыла глаза и убедилась: вокруг полно духов. Хоть они бестелесны, маги могут видеть и чувствовать потустороннее. Кому-то способности даны с рождения, у кого-то, как у гоэты, вырабатывались во время учебы.

Выбрав среди духов самого, на ее взгляд, достойного и рассудительного, Эллина обратилась к нему с просьбой подсказать местонахождение Ханны. Ответ получила стандартный: «Мы не обязаны выполнять твою работу, магичка».

Духи метнулись к Эллине, стремясь прорвать защитные линии кругов, отыскать лазейки и унести в свой мир дерзкую нарушительницу спокойствия, но гоэта все предусмотрела: наглухо замкнула контуры и создала вокруг себя безопасное пространство. Успокоившись, призраки поняли: просьбу придется удовлетворить, и выдвинули условия: они хотели, чтобы женщина станцевала танец с оружием.

Тени откровенно потешались над босой Эллиной. Ежась от ветра без верхней одежды, она плясала на раскисшей земле, пытаясь не пораниться о положенные крест-накрест кинжал и флиссу. Ножны с последней обычно болтались поверх вещей в седельной сумке – теперь пришлось достать.

Эллина не раз слышала от Гланера: когда-нибудь беспечность может стоить ей жизни, но носить флиссу на себе категорически отказывалась. Во-первых, она женщина, во-вторых, не боевая магичка, в-третьих, неудобно и людей пугать не хочется. Гоэта с удовольствием оставила флиссу в оружейной лавке, но безоружной по городам и весям не поездишь.

Оружие гоэта выбирала по весу и красоте, а вот с удобством вышли проблемы – рука соскальзывала с рукояти, пришлось просить кузнеца сделать крестовину.

Наконец, духи пресытились развлечением и взялись за дело, приведя в действие разложенные в соответствии со сторонами света камни. Запыхавшаяся Эллина внимательно следила за их перемещениями.

Сначала на запад, потом на северо-запад.

Перед тем, как сместить камень севернее, тени заставили его трижды подпрыгнуть. Значит, до поворота три мили. Дальше придется полагаться на саму себя.

Поблагодарив, гоэта отпустила духов. Немного покружив, они разлетелись.

На всякий случай проверив, не осталось ли кого, Эллина стерла круги, разомкнув цепочку заклинания, и, уже обутая и одетая, направилась к Звездочке.

На запад вела дна дорога, проселочная, одна из таких, поездка по которой заставляет помянуть всех родственников лесных обитателей. Труся по ухабам, Эллина с тоской думала о разыгравшейся вновь простуде. Мелочь, а работе мешает.

Гоэта извлекла из сумки карту. Она пыталась понять, куда направлялась потенциальная орочья невеста – семейство Ханны не породнится с орком-полукровкой. Сами они, насколько поняла Эллина, состояли в родстве с гномами – значит, расчетливы и бережливы. Урх жених незавидный, с сомнительной репутацией, раз нанял для сватовства гоэта. Разбойничает, наверное, оттуда и чекушки в карманах.

Дорога вела к торговому тракту. Он, в свою очередь, проходил через единственный на всю округу городок, стоявший на берегу реки, в которой искупали Эллину. Дальше шли обжитые земли, населенные людьми.

Как и обещали духи, через три мили пришлось свернуть на северо-запад, на тот самый тракт. Тут уже и дорога шире, и в одиночестве не помечтаешь – то повозку пропустить придется, то путника, бредущего по обочине. Не так оживленно, как в центральных землях королевства, но и не так тоскливо, как на проселках.

Эллина знала, в таких делах гордость – плохой помощник, и не чуралась расспрашивать встречных о Ханне. Из пятерых что-то путное рассказали двое: видели на постоялом дворе людей с девушкой подходящего возраста.

Увы, на постоялом дворе Ханны не оказалось. Впрочем, гоэта и не надеялась: спешным образом покинувшие дом люди не прохлаждаются в пути. Поболтав с хозяином за кружкой эля – холодный завтрак успел испариться из желудка, поэтому Эллина пообедала – она выяснила, что нужная девушка путешествовала с тремя мужчинами. Один в возрасте, очевидно, отец Ханны, двое других либо братья, либо нанятые охранники. Как и предполагала Эллина, во всех текла гномья кровь, но сильно разбавленная. От предков четверка сохранила коренастость, рост ниже среднего и буйную растительность на лице. Уехали с час назад, плотно перекусив. Значит, догонит. Свернуть с дороги некуда, до ближайшего ответвления миль шесть, деваться некуда.

Они и не делись.

Эллина наткнулась на семейство Ханны случайно – обратила внимание на кружащее в воздухе воронье и подозрительно близко подобравшихся к дороге волков. Непорядок – сейчас не зимняя бескормица, в лесу полным-полно еды. Завидев всадницу, они поспешили скрыться.

Кажется, таинственное нечто в пролеске – именно над ним раскаркалось воронье.

На всякий случай достав флиссу и мешочек с толченым перцем – щепотка в глаза помогает лучше заклинаний, – гоэта свернула с дороги.

Как-то безлюдно здесь, будто не тракт, и атмосфера гнетущая. Или во всем виноват ветерок? Он гулял по лесу, тревожно шелестя листвой.

Под ноги падали густые тени от склоненных непогодой стволов. Палая листва шуршала под копытами; громко, слишком громко чвакала осенняя грязь.

Звездочка испуганно всхрапывала. Эллина поглаживала ее между ушами, а сама прислушивалась, стараясь уловить малейший шорох, почувствовать опасность до того, как та обрушится на нее. Одна рука сжимала повод, другая – флиссу.

Стоило въехать в подлесок, вороны с громким карканьем разлетелись.

Эллина поежилась. Тревога только усилилась, почудились непонятные энергетические отголоски. Гоэта попыталась определить, магического ли они происхождения, но частички в воздухе оказались столь малы, даже обнаружить их удалось с трудом. Пара минут – и они испарились, оставив после себя звенящую тишину.

В подлеске заржала лошадь. Край повода зацепился за ветку елочки, не позволяя уйти.

Гоэта спешилась, тщательно привязала Звездочку, начертила вокруг нее круг, защищавший от лесных тварей, и только потом осторожно приблизилась к животному. Оно подпустило со второй попытки, после съеденного лакомства – завалявшегося в кармане яблока. Пока лошадь хрустела «дичком», Эллина внимательно ее осмотрела – никаких повреждений. Упряжь, седло – обыкновенные, безо всяких знаков. В переметной сумке – смена мужского белья, немного провианта, личные вещи. Чутье подсказывало, самое интересное ждет впереди, только вот хотелось изучить его под защитой солдат местного гарнизона.

Раздвинув ветки, Эллина углубилась в лес и вскоре наткнулась на первый труп.

Мужчина. Моложе нее. Лежит лицом вниз. По описанию схож с одним из спутников Ханны.

«Плакали мои денежки! – пробормотала гоэта, ногой перевернув тело. – Странно, никаких ранений. И магии не чувствую. Не от сердечного же приступа умер!» Пройдя немного вперед, она обнаружила Ханну. Она оказалась полноватой рыжеволосой девушкой с красивыми пухлыми губами. Рот приоткрыт, глаза – стеклянные, как у куклы – ни ужаса, ни удивления.

Присев на пень, Эллина нанесла на карту место, где обнаружила трупы. Остальных двоих искать не стала, ни среди мертвых, ни среди живых – не ее забота. От нее требуется заехать на ближайший гарнизонный пост и сообщить о происшествии.

Мучил вопрос, куда делся Гланер. Нужно отыскать его, расспросить. Он наверняка видел больше Эллины. Если, конечно, именно Гланер побывал до рассвета у дома Ханны. Хотя, кто еще, если не он?

С Гланером Эллина столкнулась на крыльце гарнизонного поста в ближайшей крупной деревушке.

– Ты тоже видела? – сдвинув брови, поинтересовался он, даже не скрывая, что перехватил чужой заказ.

– Ну, ты и свинья, Гланер! – процедила гоэта, еще не решив, как поступить с вероломным другом. – Нагло украл мои деньги!

– Лин, не кипятись! Что поделаешь, если орк недолюбливает женщин? Да и денег мы оба не получим. Невеста-то того! – Он провел ладонью по горлу. – Предположения есть?

Эллина покачала головой.

– Как понимаю, солдат уже вызвал?

– И судебного мага. Там странно, Лин, нужно в университет написать.

– Пиши, – равнодушно ответила гоэта, ища глазами место, где бы присесть.

Она не любила загадок и не горела желанием докопаться до сути таинственных смертей. Тут дела магии высшего порядка. Можно, конечно, навязаться добровольной помощницей к судейским, но толку-то? Рекомендацию в университет не дадут, зато здорово понизят самооценку. Что поделаешь, не умеет она прогибаться, хотя в команде работала успешно.

Урха смерть Ханны расстроила, но не настолько, чтобы расщедриться на оплату услуг гоэтов. Правда, по медяку он им выдал – на помин души покойной.

Глава 2. Городские будни

Эллину разбудила утренняя перебранка соседок. Заворочавшись, она приподнялась на локте и поняла, что вчера забыла раздеться. Еще бы – устала, как собака, вымокла до нитки, сил едва хватило на то, чтобы поставить Звездочку в стойло. Даже ужинать не стала, хотя, что бы она поела, если отпустила приходящую кухарку на время поездки в Рамит? Столько времени убила, и все впустую.

Медяков, которые дал Урх, не хватило бы на плохонький обед в трактире, поэтому гоэта с чистой душой оставила их в храме вместе с молитвой об успокоении души несчастной Ханны. Жалко, такая молодая!..

Эллина надеялась, монеты дойдут до богов, а не осядут в карманах жрецов. При желании они могли неплохо нажиться на верующих – по традиции, те, молясь или спрашивая о чем-то небожителей, бросали деньги в храмовый пруд.

Гланер, разумеется, деньги пропил, заказал на них пинту эля.

Перебранка не прекращалась, пришлось встать и заняться приготовлением завтрака. Спросонья гоэта не рассчитывала начать день с чего-то вкусного и поджаривала на сковороде традиционный «завтрак холостяка» – яичницу. Если добавить в нее мелко порубленные кусочки окорока, получится неплохо.

Эллина никогда не была хорошей хозяйкой, хотя готовить умела и успешно обходилась без Урсулы – кухарки и по совместительству горничной. Что поделаешь, Сатия – город дорогой, а заработок гоэты непостоянен, штатом прислуги не обзаведешься. Однако возвращаться на провинциальную родину Эллина не желала: там заказов точно не дождешься, да и умереть от тоски недолго.

Родные? Остались, но гоэта не стремилась воссоединиться с семьей. Чужие, пусть и близкие люди, которые бы вечно брали в долг, полагая, что у низшего мага золота куры не клюют.

Нет, Эллина ни капельки не жалела о давнем поступке. Шестнадцатилетней девчонкой она стащила метрику и убедила отчима отпустить ее в училище. Мать, разумеется, возражала, хотя двоюродный брат Эллины работал гоэтом. Он-то и увлек девочку рассказами о привольной жизни.

Вступительные испытания: беседу и пару заданий на выбор экзаменатора, Эллина выдержала, пусть и не без проблем, оказавшись третьей с конца в списке принятых на обучение.

Училище находилось не в Сатии, втором по величине городе королевства, а в пригороде столицы, тихом, сонном. Студенты, как водится, занятия не жаловали, радостно оккупировали ближайшие кабачки. Разумеется, совершеннолетние – несовершеннолетних за пределы территории не выпускали, им приходилось полагаться на милость старших товарищей. Впрочем, с теми, кто услаждал желудок вином и элем, быстро расставались. Почти все кандидаты в гоэты обладали слабо развитым даром, поэтому не могли сдать экзамены без ежедневных практических занятий. Преподаватели с радостью отчисляли отстающих: чем меньше учеников, тем меньше головная боль.

В отличие от университета, дисциплина на занятиях поддерживалась железная, материал объяснялся один раз. Преподававшие в училище маги с правом работы третьей степени (он же – уровень допуска) не утруждались повторением, предпочитая придумывать для отстающих домашние задания-наказания. Эллина тоже их получала, почти весь первый год просидела с пробирками и тяпкой в руках, но как-то справлялась. Кто не пасовал, получал еще одно задание – и так до пяти за триместр. Затем преподаватель успокаивался до сессии, чтобы с безразличным видом поставить перед учебным советом вопрос об отчислении.

На последних годах обучения стало еще хуже. За каждого отстающего после каждого триместра, кроме последнего, третьего, учителю сокращали размер премии ко Дню весеннего (или зимнего) солнцестояния. Как после такого преподаватель относился к нерадивому оболтусу? Правильно, шанс сдачи годового экзамена стремился к нулю, что приравнивалось к немедленному отчислению с обязательством вернуть государству потраченные на питание и обучение за год деньги.

По окончании училища Эллина не подалась в столицу, а переехала в Сатию – не менее крупный, зато более дешевый город, где сохранились шансы найти хоть какую-то работу. Она не заставила себя ждать – помог бывший преподаватель, которому, вопреки логике, девочка без особых способностей нравилась.

Задание оказалось непростым, научило взаимодействию в команде и заставило пересмотреть ряд принципов, зато стало первым кирпичом в обустройстве на новом месте.

На дом Эллина копила четыре года, перебивалась по съемным углам. С опытом и сложившейся репутацией заработок стал стабильнее. Гоэта гордо повесила на калитке двухэтажного коттеджа в квартале, населенным представителями второго сословия, скромную жестяную табличку со своим именем. Собственно, план минимум на жизнь она выполнила.

После завтрака Эллина смыла дорожную грязь и отправилась на поиски новой работы. Предстояло зайти к аптекарю, узнать, не спрашивал ли кто того, чего там не продают, посидеть часик-другой на постоялом дворе «Белая мышка» – негласном месте сбора гоэтов округи.

К аптекарю Эллина наведалась не с пустыми руками – прихватила баночку с кремом от оспин. Он заплатил чекушку, но гоэта не отказывалась от любых денег. Именно поэтому она оставила под дверью записку с указанием, где ее можно найти: вдруг придет клиент?

В конце улицы Эллина нечаянно столкнулась с магом, о чем-то расспрашивавшим прохожего. На чужой любопытный взгляд обладатель плаща с отличительной вышивкой ответил снисходительной усмешкой. Эллина сдержанно поклонилась и пожелала доброго дня. Кивок вернули: как-никак, она женщина, он мужчина, но и только, ответного пожелания не последовало. Впрочем, гоэта и не ждала. Маги младшую братию не жаловали, зато, к счастью, не считали конкурентами.

Подавальщицы в «Белой мышке» скучали: слишком рано. Эллина присела за стойку, расправила подол, чтобы не торчали оторочка нижней юбки и грязные ботинки – осень. Хозяин, добрый ее знакомый, предложил выпивку за счет заведения, но гоэта до вечера не брала в рот спиртного, разве погода или болезнь заставляли, поэтому попросила кофе с молоком.

Пока служанка варила ароматный напиток, женщина со вздохом припудрила нос.

Эх, надели боги красотой и верни молодость… Хотя тогда бы ее всерьез не воспринимали и звали совсем для других целей, лучше оставить, как есть, Эллине и так временами приходилось объяснять, что удар в пах – это больно, а разрешение на работу она не в постели директора училища нашла. Однако бывало пару раз, отношения с клиентами перетекали в другую плоскость – все люди, Эллина тоже влюблялась. Толку-то!

Гоэта убрала зеркальце и потянулась к чашке. Она мелкими глотками пила кофе и слушала хозяина, делившегося последними новостями, сплетнями и предложениями работы. Все до боли банальны. К примеру, с утра купец первой гильдии искал того, кто мог перевести бумагу с «мертвого» языка. Ии пользовались законники, врачи, аптекари, ученые и маги. Очевидно, речь о договоре.

Перевод – дело хорошее. Плата – за каждую строку, исчисляется в зависимости от срочности.

Языком гоэта владела, решила взяться, пока другой не перехватил.

Уже на пороге Эллина столкнулась с мужчиной приятной солидной наружности, разыскивавшим гоэта. Предупредив порывистое движение коллеги, заседавшего с другой стороны барной стойки, она предложила услуги. Профессиональное чутье подсказывало, тут пахнет деньгами, не чекушками, а полноценными лозенами.

– Чем могу помочь господину? – приветливо улыбнулась гоэта.

– Мне нужен гоэт, – мужчина внимательно рассматривал ее – цепко, словно стараясь запомнить каждую деталь.

Эллине на миг стало не по себе. Обычно клиентов волновали фигура, лицо и грудь, тут же она не ощущала никакого любовного интереса. Складывалось впечатление, будто гоэта – артефакт или старинная рукопись.

Ладно, у каждого клиента свои причуды.

Эллина встряхнулась и улыбнулась еще шире, приторно, сладко.

– Он перед вами.

Она извлекла из внутреннего кармана пальто – в городе гоэта одевалась, как пристало женщине среднего достатка – разрешение на работу и продемонстрировала посетителю. Он тщательным образом изучил лицензию и предложил присесть, чтобы изложить проблему.

Судя по выражению лица, незнакомец предпочел бы иметь дело с представителем сильного пола, но не посмел отказать даме.

Эллина примостилась на галантно отодвинутом стуле и выслушала суть поручения. Человек, представившийся господином Нардегом (гоэта догадывалась, фамилия вымышленная), хотел, чтобы она ненадолго поселилась в его доме и расставила охранные заклинания. Последнее – самое сложное и трудоемкое из умений низших магов, однако Эллина согласилась.

Выдержав паузу, заказчик добавил:

– Это еще не все. Кто-то из домашних пытается меня отравить, проверьте. Может, пустые подозрения, но вдруг?

Гоэта, нахмурившись, потерла пальцем переносицу. Нет, она не сомневалась, что справится, – предвидела бурную реакцию неудавшихся отравителей. Разумеется, если господин Нардег не страдает паранойей. Кстати, неплохо бы узнать, кто он на самом деле.

Вопросительные взгляды через плечо на хозяина не принесли плодов: тот лишь, извиняясь, разводил руками. Значит, незнакомец точно не из их квартала.

Добротная одежда безо всяких знаков гильдий, нашивок, эмблем. Пальцы в перчатках, наличие перстня не проверишь. Складывалось впечатление, будто мужчина готовился к встрече и тщательно скрыл истинное лицо. Может, даже иллюзию накинул.

Видя колебания гоэты, заказчик назвал цену: двадцать лозенов и полный пансион. Сомнения сейчас же отпали. Коллеги за такие деньги удавятся! Эллина согласилась, но потребовала заключить договор. Господин Нардег велел принести письменные принадлежности, и размашистым почерком привычно набросал на листе второсортной серой бумаги требуемый документ, прописав обязательства сторон. Чувствовалось, подобный контракт он составлял не впервые, формулировки четко ложились из-под кончика пера.

Эллина с нетерпением ожидала, когда заказчик поставит подпись. Увы, тот расписался как Нардег, поставил неясную закорючку, так и не сняв перчатки. Экзема или действительно скрывает перстень? Аристократ? Тогда почему не обратился к магу?

Мучаемая вопросами Эллина прочитала договор, оставила подпись возле своего имени и, свернув, убрала бумагу во внутренний карман.

Второй экземпляр договора остался у заказчика.

Господин Нардег вытащил кошелек и отсчитал аванс – четверть оговоренной суммы. Щедро!

– Что ж, многоуважаемая госпожа Эллина, жду вас в четыре часа пополудни на углу Тенистой улицы и Аптекарского переулка, – поднявшись, мужчина поцеловал даме руку и удалился, оставив привкус недоумения.

Гоэта проводила его долгим взглядом, затем подошла к заметно погрустневшему коллеге и поинтересовалась, не знаком ли тот с Нардегом. К сожалению, гоэт его никогда не видел и высказал те же предположения: кто-то из знатных и богатых.

Вот почему не проследила, не вышла посмотреть, не ждет ли господина Нардега слуга, конь, а то и карета!

Этот пробел Эллина запоздало восполнила с помощью мальчишек, затеявших игру в разбойников на противоположной стороне улицы. Те в один голос утверждали, господина Нардега никто не ждал, а направился он в сторону храма. Поборов желание потратить драгоценные силы на поисковое заклинание, Эллина вернулась домой, готовиться.

Ни один порядочный гоэт не выходит на дело без специальной сумки. Эллина тоже прихватила такую, кинула туда баночки с агатовый пылью и прочими субстанциями для изготовления противоядий, походную ступку, замусоленную до неприличия записную книжку и, разумеется, хрустальный амулет на простом кожаном ремешке, ни разу не подводивший при определении наличия отравы.

Оставшееся время женщина провела перед зеркалом, прихорашиваясь: визит в приличный дом требовал соответствующего вида.

Ровно в половине третьего гоэта оседлала Звездочку – хоть она и женщина, лучше не заставлять клиента ждать. Эллина отвыкла от дамского седла, но статус господина Нардега не оставлял выбора.

Место встречи всего в десяти минутах ходьбы от ее дома, но не стоит рассчитывать на чужую любезность. Заказчик не обязан ее подвозить. Да и вдруг повздорят?

Как оказалось, Эллина зря мучилась в дамском седле. Господин Нардег явился пешим, гоэте поневоле пришлось тоже спешиться. С его помощью – мужчина галантно протянул руку. Заверил, в лошади нет необходимости, и отослал ее обратно вместе с человеком, которого назвал слугой.

– Тут недалеко, госпожа, я не утружу ваши ноги, – холодно улыбнулся он, забирая сумку.

Действительно, недалеко – на границе кварталов, в самом начале Тополиного проезда их ожидала скромная легкая повозка, запряженная парой гнедых. Экипаж наемный, снова никаких зацепок, однако Эллина не сдавалась, пыталась найти хоть что-то. Например, грязь на ободах.

– Все в порядке? – раздался над ухом голос нанимателя.

Гоэта вздрогнула, кивнула и торопливо забралась в экипаж. Господин Нардег устроился рядом. Адреса не назвал – значит, договорились с возницей заранее.

Лошади затрусили по Тополиному проезду. Копыта дробью дождя прошлись по мосту, немного сбавив ход, простучали мимо одного из храмов и разошлись во весь дух.

Хорошо ориентируясь в Сатии, Эллина старалась отследить путь, но кучер петлял, как заяц. Экипаж то углублялся в торговые кварталы, то сворачивал на периферийные улочки квартала магов, а потом и вовсе покатил вдоль стен замка – самой старой части города, с которой, собственно, он и начался. Сейчас за мощными каменными стенами заседали чиновники.

– Простите, госпожа, я вынужден попросить об одном одолжении, – господин Нардег извлек из-за пазухи черный шелковый шарф и протянул гоэте.

– Послушайте, господин, это переходит все границы! В договоре нет ни слова об особых условиях, – возмутилась гоэта и велела остановить экипаж.

Нардег рассыпался в извинениях и набросил пару лозенов сверх оговоренной платы.

– Госпожа, у нас едва варианта, – он говорил спокойно, размеренно и, самое удивительное, не сомневался в победе. – Вы даете честное слово хранить подробности поездки в тайне и не задавать лишних вопросов или соглашаетесь завязать глаза шарфом.

– Кто вы? – гоэта пристально вгляделась в лицо заказчика и жестко потребовала: – Правду, господин Нардег.

Вряд ли заказчик стремился разнообразить досуг столь оригинальный образом, но явно не нуждался в постановке чар.

– Разве я плачу вам за правду? – покачал головой мужчина.

Он неожиданно наклонился и ловко за считанные мгновения лишил зрения при помощи невесомого шарфа. Предупреждая бурные возражения, господин Нардег зажал Эллине рот и обнял, фиксируя руки. Она сразу поняла: действия профессиональны, как у военного. Стало страшно, мысль об извращенном развлечении уже не казалась абсурдной. Не крикнуть, не пошевелиться.

– Успокойтесь, госпожа, даю слово, у меня сугубо деловые намерения, – мужчина без труда угадал ее опасения. – Пожалуйста, не шумите, сядьте прямо. Около дома я сниму повязку. Поверьте, так нужно.