Другая сторона Князев Милослав

Николь покачала головой.

— Лучше езжай-ка домой…

— Но…

Она зашла в палату и захлопнула дверь. Вздохнув, Наткет догнал доктора.

— Погодите… Один вопрос.

— Да? — обернулся врач.

— Я понимаю, звучит глупо… — Наткет замялся. — Вы проверяли его кровь на яд кораллового аспида?

— Какой яд? — переспросил доктор.

Наткет вздохнул. Врачам положен скепсис, но то недоверие, с которым на него смотрел доктор, заставило чувствовать себя неловко. Ну с чего он взял, что Краузе тоже отравлен? Обычный приступ — Большой Марв еще утром жаловался на сердце.

— Кораллового аспида, — повторил Наткет.

— Тропическая змея в красную и черную полоску? А смысл? Откуда здесь взяться коралловому аспиду? И если б она его укусила, он бы с вами уже не разговаривал…

— А если доза была маленькая? Это могло не убить, а лишь спровоцировать приступ?

— Не думаю…

Врач прищурился.

— Погодите, — сказал он. — Я вас знаю — это вы рядились в костюм обезьяны?

Наткет вспыхнул и беззвучно выругался. Констрикторская слава не собиралась его отпускать.

— Ну, как сказать…

— И писали в газету письма про снежного человека!

— Это был мой отец, — вздохнул Наткет.

— Тогда понятно, — врач посмотрел на часы. — Коралловый аспид… Нет, коралловый аспид — это слишком. Всего хорошего.

Кивнув на прощание, он быстрым шагом пошел по коридору.

— Вы все-таки проверьте! — крикнул вслед Наткет, но доктор уже скрылся за поворотом. Оставалось только надеяться, что у врача взыграет научное любопытство и он сделает соответствующие анализы.

Это ж надо постараться — оставить после себя такую славу! В Спектре любое упоминание об отце упиралось в его глупые выходки и истории. В то же время Наткет успел убедиться, что часть отцовских историй имела под собой основание, а теперь начал сомневался в надуманности остальных.

Вот только с отцом не поговорить… Наткет вздрогнул от укола тоски и грусти. Даже память о себе Честер похоронил… Фотографии, дневники — как теперь узнать, что с ним происходило на самом деле?

Нет, стоп… В могиле лежала совсем не память об отце. Все эти фотографии грибов с мнемонической нагрузкой имели смысл только для самого Честера. Можно сколь угодно долго смотреть на снимок какой-нибудь поганки — для Наткета она так и останется поганкой. Для Честера же каждый гриб нес новую историю. Беда с мнемоникой в том, что без этой подсказки Честер бы и не подумал о тех событиях. Чтобы выудить воспоминание, нужен крючок.

Наткет присвистнул. Это что же получается? Выходит, Честер похоронил свою память? В этом ключе его исчезновение приобретало не просто таинственный, а зловещий оттенок. Точно отец прятался, картинно заметал следы. И Николь об этом говорила. Фотографии и дневники — дорого бы он сейчас дал, чтобы на них взглянуть.

Наткет вышел из больницы. Тонкая полоска луны серебрила макушки сосен на холмах. Небо было густого синего цвета, почти черное. Редкие перья светлых облаков ползли поперек Млечного Пути в сторону Большой Медведицы. Зачем облака переходят дорогу? Присмотревшись, Наткет различил крошечную красноватую звездочку и решил, что это и есть Марс.

— Добрый вечер, — раздалось за спиной.

Рэнди курила, прислонившись спиной к стене. Петли табачного дыма, плотные в холодном воздухе, прятали лицо.

— О! И снова — здравствуйте… — Наткет нахмурился. — Скоро начну думать, что вы меня преследуете.

— Сами говорили, город маленький, — пожала плечами Рэнди.

— Ну да, — согласился Наткет. — Есть такое… Но здесь-то вы как оказались?

— Приехала на машине скорой помощи, — сказала Рэнди. — После того как у мужа Мартины случился приступ.

— Что?!

— А вы разве не из-за этого приехали?

Наткет замотал головой.

— Погодите. Откуда вы узнали про приступ?

— Сложно было не заметить. Он случился у меня на глазах.

Наткет глубоко вдохнул.

— И вы все видели? Его укусила змея, да? В черную и красную полоску?

— Нет, — сказала Рэнди. — Обошлось без змей. Сердце… Мне жаль, но, боюсь, это я виновата.

— Вы?!

— Да. Стала расспрашивать его про жену, он переволновался.

— Большой Марв? Переволновался? — Наткет картинно хохотнул.

— Ничего смешного, — обиделась Рэнди. — И за грубой внешностью может скрываться ранимое сердце. А он любил свою жену…

— Понимаю, — сказал Наткет. — Только… Это не было похоже на покушение? Отравление?

Рэнди покачала головой.

— Чисто работают, — вздохнул Наткет.

— Кто? — не поняла Рэнди.

— Консорциум.

Рэнди нахмурилась.

— Это который торгует устрицами?

— Точно.

Рэнди отбросила недокуренную сигарету — рыжий огонек сверкнул метеором и растворился в ночи.

— Не подвезете до маяка? — спросила девушка. — Одной возвращаться небезопасно.

— Конечно, — сказал Наткет. — Небезопасно?

— Ящеры, — пояснила Рэнди.

Наткет вздрогнул.

— Только не говорите, что и у вас рептилофобия…

— Фобия? — усмехнулась Рэнди. — Я бы не сказала. Инстинкт самосохранения.

— Проклятье, — сказал Наткет, проходя к машине. — Может, хоть вы мне скажете, что не так с этими ящерицами?

— Долго рассказывать, — уклончиво ответила Рэнди. — И вы не поверите.

Они сели в машину. Наткет выехал со стоянки и повернул к маяку.

Во влажном воздухе свет фар расплывался дрожащими радужными гало. Деревья вдоль обочины вздымались темными громадами, остроконечными, словно клыки неведомой твари. Ночное шоссе казалось маленьким и в то же время бесконечным — потрескавшийся асфальт и поразительно похожие друг на друга выбоины. Точно они ехали по кругу, а деревья были зубами огромной змеи, вцепившейся в собственный хвост.

— Не поверю? — сказал Наткет. — С чего вы взяли? Сегодня мне посчастливилось поверить во столько вещей, что я чувствую себя черной королевой. Одной невероятностью больше…

Рэнди не повернулась. Смотрела на дорогу, широко раскрытыми глазами, будто ждала, когда из темноты навстречу «жуку» кто-нибудь выскочит. Ящерица?

— Зачем вам? — спросила она. — Это не ваша война.

— Неужели? — возмутился Наткет. — Тогда почему я в ней увяз по уши? Что бы там ни говорил Густав Гаспар.

Рэнди прикусила ноготь мизинца.

— Густав боится, — сказала она. — Он слишком много потерял… И продолжает терять.

— Не он один, — буркнул Наткет. — Но как это связано с ящерицами?

— Я же говорю, война. Не здесь, там, — она указала на крышу машины.

Наткет невольно поднял взгляд.

— На Марсе? — догадался он.

— Да. То, что происходит здесь, — отголоски. Хотя не совсем… Может, именно здесь и идет главная битва.

— Я смотрел одну передачу про Марс, — сказал Наткет. — При всей красоте штампа, там условия совершенно не подходящие для жизни… Перепады температур, атмосфера, нет воды…

— Вы там были? — ехидно спросила Рэнди.

— Нет, конечно, но я и по телевизору видел, и читал в…

— А я там жила, — перебила Рэнди.

— О! — Наткет искоса посмотрел на девушку.

В другой ситуации он, может, и рассмеялся бы, но сейчас нашел силы сдержаться. Меж тем заявление девушки было поосновательней любой из отцовских историй. Это не птеродактиль в лесу. Наткет присмотрелся к красивому острому лицу, но явных следов безумия не заметил. Как впрочем, не увидел и следов марсианского происхождения какими бы они ни были.

— И как там? — рискнул спросить он.

Рэнди отрешенно смотрела вперед.

— Красиво. Когда южный ветер обрывает лепестки с красных цветов и несет по мостовой. А в этом цветочном ветре кружатся птицы, яркие, как драгоценные камни…

— Мой отец как-то встретил пятерых ежей, которые плыли по реке в огромном башмаке с парусом, — кивнул Наткет.

Рэнди повернулась. Щеки девушки пылали.

— Это правда!

— Я и не спорю, — поспешил объяснить Наткет. — Я к тому, что не так просто поверить в подобную историю, но случается и не такое… Ящерицы, как я понимаю, тоже с Марса?

— Конечно, — кивнула Рэнди. Она помедлила, а потом рассказала ему историю марсианских принцесс.

Наткет слушал не перебивая, лишь изредка качал головой. Когда Рэнди замолчала, он не нашел, что сказать. Девушка вздохнула.

— Вы мне не верите?

— Нет, — сказал Наткет. — Не вам лично… Самой истории.

— Что с ней не так? — насторожилась Рэнди.

— Если в общих словах… Слишком много принцесс. Это не невозможная история, она невероятна. Понимаете… слишком все наигранно. Как в книжке.

— И что с того? Почему история, которая «как в книжке», не может быть «как в жизни»?

— Сложно объяснить… Не тот уровень сумбура. Такую историю мог бы придумать начитавшийся Берроуза подросток — а чем я хуже? Пусть будет двадцать принцесс! Все похожи на Дею Торрис, зато много. А еще ящерицы, восстания… Ну, вы читали «Воина Марса», должны же понимать. К тому же я знал Марту. С детства. Вы на нее не похожи.

— Я понимаю, — кивнула Рэнди. — Только есть одно «но»…

— Неужели?

— Я помню, — она постучала пальцем по виску. — Это все здесь… Хотя в чем-то вы и правы. Про двадцать сестер, например. Такое чувство, что кто-то водит меня за нос.

— Густав Гаспар? — предложил Наткет.

— Может быть, — пожала плечами Рэнди. — Хотя зачем ему? Готова поклясться — он искренне в это верит.

— На самом деле Гаспар — темная лошадка. Мне не понять, что у него на уме.

— Боюсь, это сложно и для него самого…

— Прям как у моего отца, — усмехнулся Наткет. — Никогда не мог навести порядок в своих историях. Ну, раньше мне так казалось.

— Здесь другое, — задумалась Рэнди. — Как раз в своей истории он навел порядок, только следовать этому порядку она не желает. А он строит подпорки, надеясь, что это поможет. Ракета та же… У него есть теория, и он за уши пытается притянуть к ней факты.

— Интересно, — сказал Наткет. — У отца было наоборот. Масса нелепейших фактов, из которых он строил теорию.

— Успешно?

— Вполне, — кивнул Наткет. — Из нелепых фактов получилась нелепая теория — лучшего результата не придумаешь.

— Но она правильная?

— Не знаю. Некоторые подтверждения я сам видел, но… По этой теории под холмами спит невероятных размеров дракон. Такое сложно принять.

— Не сложнее, чем ящериц с Марса, — заметила Рэнди.

— Как ни странно — легче. Дракон — он спит. Никакого действия, а ваши ящерицы… Для марсиан они ведут себя неправильно. Слишком тихо играют.

— Вам-то откуда знать, как должны себя вести марсиане?

— Если я в чем и разбираюсь, — сказал Наткет, — так это в инопланетных вторжениях. У меня на счету их столько, что любой космический диктатор умер бы от зависти.

Рэнди прыснула. Наткет, довольный тем, что удалось сбить с нее напускную серьезность, которая ей абсолютно не шла, тоже улыбнулся.

— Был один человек, который мог толком все объяснить, так и тот пропал…

— Кто? — не поняла Рэнди.

— Мой отец, — сказал Наткет. — Обидно, что сейчас даже не добраться до его дневников и фотографий.

— Он ух уничтожил?

Наткет хмыкнул.

— Похоронил на кладбище…

— Забавно, — сказала Рэнди. — А там действительно есть ответы?

Наткет пожал плечами.

— Очень может быть. Я так думаю. Иначе какой смысл их прятать?

Рэнди долго смотрела на распускающееся перед машиной шоссе. Впереди виднелась окраина города. Башня маяка растворилась на фоне темного неба. Одинокое желтое окошко светило тускло, словно утренняя луна.

— Жаль, что не полнолуние, — сказала Рэнди. — Самое время будить мертвецов.

Красная спортивная машина плавно остановилась на подъездной дорожке у дома Норсмора. Доктор увидел ее еще в начале улицы, а перед этим час сидел у окна, высматривая алый отблеск. Машина появилась в тот момент, когда Норсмор решил, что повезло и встреча с менеджером не состоится.

От одного только ожидания у него зачесались руки. Колючий зуд не отпускал ни на секунду. Не помогла даже львиная доля китайской мази — чтобы зелье подействовало, нужно было расслабиться, а этого доктор себе позволить не мог.

Машина беззвучно стояла перед домом, пока Норсмора не затрясло от одного ее вида. Вроде ничего особенного, но доктор не мог понять, как менеджеру удалось впихнуть в груду крашеного железа столько холодной и расчетливой злости. Иногда ему казалось, что этот автомобиль не просто похож на хищника, а на самом деле живое существо. Безлунными ночами выползает на пустынное шоссе охотиться на автостопщиков. Пожирает вместе с костями — челюсти, небось, сильнее, чем у гиены. Стремительная красная гадина.

Дверь открылась, и из автомобиля выскользнул высокий молодой человек в костюме, стоившем сколько же, сколько и район, в котором жил Норсмор. Текучей походкой менеджер направился к дому. Норсмор поспешил к двери.

— Добрый вечер! — Доктор заставил себя улыбнуться. — Я ждал вас с утра…

— Хорошо, — обрадовался менеджер. — Вы уж извините, но дела задержали.

Он уверенно прошел в дом.

— Что там с нашим правдолюбцем? — зевнув, спросил он.

— Все сделано, — сказал Норсмор. — Почти… У него случился приступ, и его отвезли в больницу.

— Отвезли в больницу? — переспросил менеджер. — То есть он жив?

— Это ненадолго, — заверил его доктор. — Вы знаете — у нас осечек не бывает.

— Знаю, — согласился менеджер. — И не будет.

— Конечно, — закивал Норсмор со всей убежденностью человека, прекрасно осознающего, к чему может привести малейшая оплошность. — Еще до восхода солнца. Госпожа Сикаракис все держит под контролем.

Он искренне надеялся, что так оно и есть, что Феликса его не подведет. Он плохо понимал, чем Краузе мешал менеджеру, — подпольную радиостанцию никто не слушал, а если и слушал, то едва ли придавал значение тому, что несет старик. Доктор знал таких людей — им лишь бы с кем повоевать. Консорциум идеально подходил на роль врага, так что Большой Марв не мог пройти мимо. Но что консорциуму до его комариных укусов? Однако менеджер придерживался иного мнения.

— Как продвигается наш план? — спросил доктор.

Менеджер недоуменно склонил голову.

— Завод по производству «Драконьей Крови», — напомнил доктор.

— А, этот план… Все в порядке. Можно сказать, мы уже подготовили площадку и скоро заложим фундамент.

— Замечательно, — обрадовался доктор, представив, как крутятся, набирая обороты, цифры его банковского счета. Для миллионера еще рано, но все к тому идет. А при правильной рекламной кампании…

— В городе до сих пор говорят о раскопках динозавров, — хихикнул он. — Хорошую шутку вы придумали. Прятать дерево в лесу, а ящера за ящером.

— Пока они так думают, так оно и есть, — уклончиво ответил менеджер. — Не стоит забивать голову.

Последнее предложение прозвучало совсем не как совет — угроза в чистом виде. Норсмор вздрогнул, возвращаясь к реальности.

— Конечно, конечно, — поспешил сказать он. — Вы в бизнесе больший специалист. Вам виднее, как управлять персоналом.

— Последнее уж точно, — согласился менеджер.

Зуд в руке усилился, и доктор не выдержал. Зачесал яростно, хоть и старался удержать на губах улыбку.

— Я тут, кстати, доработал насос, — сказал он, чтобы отвлечь внимание менеджера. — Хотите взглянуть?

— Насос? — удивился менеджер, не сводя глаз с рук доктора.

— Да, откачивать кровь… Экономия места и времени.

— Очень интересно, — протянул менеджер, хотя доктор не понял, относилось это к насосу или к его чесотке. Невероятным усилием воли он заставил себя прекратить. Мазь, черт побери, ему нужна мазь… Но не в присутствие этого… Когда же он уберется? Хватило ума ляпнуть про этот чертов насос!

— Это внизу, — сказал он. — Спуститесь?

Норсмор поспешил открыть люк и приглашающе махнул рукой. Менеджер поморщился от одного вида расшатанных ступенек.

— Пожалуй, после вас…

Норсмор не стал спорить. Оскальзываясь на ржавых ступенях, он торопливо спустился в подвал.

— Все в порядке, — крикнул он наверх.

— Замечательно, — отозвался менеджер. И захлопнул люк.

В первые секунды, очутившись в кромешной темноте, Норсмор растерялся. Не понимая, что случилось, смотрел вверх, ожидая, когда вспыхнет прямоугольник света. Но время тикало, а ничего не происходило. Только расползался по руке нестерпимый зуд.

Осознание поднималось медленно, как океан с приливом. Предатель! Он собрался захапать себе весь бизнес… С самого начала так и решил!

Норсмор бросился к лестнице и полез наверх. Ноги соскакивали; доктор то и дело повисал на руках, но упрямо продолжал карабкаться.

Он почти добрался до люка, когда железная скоба вывалилась из расшатавшегося гнезда. Норсмор рухнул, ударившись спиной о драконью шкуру. Перед глазами завертелись цветные круги. Голова трещала и была готова разлететься на части. И Норсмор был бы рад, если б так и случилось.

— Выпусти меня! — завизжал доктор. — Выпусти!

Сверху не раздалось ни звука. Кожа на спине доктора лопнула, освобождая место роговому гребню.

Глава 16

— Мы же не ворье кладбищенское! — возмутился Наткет.

— Разумеется, — согласилась Рэнди. — Мы и не собираемся грабить могилы. Нам нужны дневники.

— А как еще это называется? — он свернул на обочину и остановился. — Я говорил, что их похоронили? Со всеми почестями, оркестром и траурными речами?

— Успокойтесь, — сказала Рэнди. — Похоронили только бумаги. Тело мы не побеспокоим. Да и грабежом это не назовешь. Это записи вашего отца, наследство.

— Ну-ну…

— Древним римлянам строго-настрого запрещалась уносить с собой в могилу золото, — сказала девушка. — Здесь же явный случай зарытого в землю таланта…

— Все равно требуется специальное разрешение на эксгумацию. Это кладбище. Нельзя же так: кто хочет — закапывает, кто хочет — раскапывает…

— У нас экстренный случай. Разрешения можно ждать годами.

Наткет вздохнул. Несмотря на жуткую нелепицу, мысль добраться до отцовских записей казалась страшно заманчивой. Понять, что Честер имел в виду под Истинным полюсом, а не слушать сбивчивые пересказы Краузе. Выяснить, что происходит… Как ни крути, разгадку стоит искать в отцовском прошлом.

— Ну не знаю… — протянул Наткет.

Рэнди выпрямилась.

— Нужны лопаты, — сказала она. — Без них никак.

— Прямо сейчас? — Наткет вздрогнул.

— А вы предлагаете ждать до утра? — поинтересовалась девушка. — Приняли решение — надо исполнять. Если отложить, оно испортится. Протухнет… Так у вас есть лопаты?

— Дома, наверное, есть, — сказал Наткет. Должен же быть у Николь инструмент для работы в саду? Главное, чтобы он сгодился и для раскапывания могил.

— Тогда поехали, — сказала Рэнди. — Хватит тянуть резину.

Лопата обнаружилась в сарае-пристройке за домом, среди залежей разрыхлителей, садовых ножниц, леек и прочего инвентаря. Пока Наткет разгребал завалы, он дважды получил по плечу граблями; поливальный шланг, точно щупальце спрута, норовил опутать руки. Страшно подумать, как Николь управляется со всем этим бардаком. В целом напоминало детскую игру «Где чей?» — когда на картинке полдюжины тигров так переплелись хвостами, что не способны освободиться без посторонней помощи. Как выяснилось, чтобы все запутать, достаточно и прямых линий.

Он потянул за рукоятку того, что предположительно было лопатой.

— Осторожно!

Наткет увернулся от рухнувшей жестяной лейки. Что за дурацкая привычка, вешать столь опасные предметы над головой? Отпихнув лейку ногой, он вытащил лопату.

Она оказалась тяжелой. Шершавое дерево черенка царапало ладони, намекая, что без мозолей не обойдется. Предвкушая долгую работу, мышцы заныли. Наткету и без того не нравилась идея раскапывания могил, сейчас же она растеряла малейшие остатки привлекательности.

Передав лопату Рэнди, Наткет внимательно все осмотрел — не окажется ли среди инвентаря еще одной, но не повезло.

— Ладно, — вздохнул Наткет. — Поехали…

— Фонарик, — напомнила Рэнди.

— Да, — отозвался Наткет. — В телефоне…

В ответ на удивленный взгляд он достал трубку и нажал кнопку. Тусклое белое пятно скользнуло по дальней стене. Света от единственного светодиода было кот наплакал. Вместо того чтобы разогнать темноту, фонарик деликатно просил ее подвинуться.

— Слабенько, — заметила Рэнди.

— Зато здесь еще есть компас и диктофон, — обиженно сказал Наткет.

— Прекрасно, — сказала Рэнди. — И у кого там брать интервью?

Наткет усмехнулся.

— Главное, его не давать. Интересно, полиция приедет сразу или подождет, пока мы доберемся до цели?

— Без паники, — сказала Рэнди. — Как они нас выследят?

Страницы: «« « ... 1011121314151617 » ... »»