Браво, кот Сократ! Театральные приключения Самарский Михаил

Если бы смысл театра был только

в развлекательном зрелище, быть может,

и не стоило бы класть в него столько труда.

Но театр есть искусство отражать жизнь.

Константин Станиславский

Леониду Гревнову посвящаю

Вместо пролога

Здравствуйте, мои дорогие читатели!

Признаюсь, я очень соскучился по вас, надеюсь, вы тоже хотя бы изредка вспоминали меня.

А хотите дам полезный совет на будущее? Если вам вдруг становится безнадёжно тоскливо, вспоминайте мои похождения, и у вас тотчас поднимется настроение. Не верите? Даю честное кошачье слово. Например, моя Катерина мне говорит: «Сократик, ты знаешь, порой бывает такое отвратительное настроение – хочется выть, но стоит только подумать о тебе, и сразу становится на душе светлее и радостнее, хочется улыбаться». То же самое будет и с вами, я в этом нисколько не сомневаюсь. Я не только радость и счастье приношу, но ещё и удачу. А Кате – от меня признательность за столь лестный отзыв о моей персоне.

Вы даже не представляете, какие интересные истории я расскажу вам. Не пугайтесь, в этот раз мы не полетим покорять космические просторы, все мои приключения произошли на Земле. Так что запасайтесь вкусняшками, устраивайтесь поудобней и приготовьтесь к невероятному путешествию. Обещаю, скучно не будет.

Вы невероятно удивитесь, когда узнаете, куда меня занесло. Не буду открывать все карты, скажу одно – я стал заслуженным акотёром. Да, да, вы не ослышались. Правда, официально такого звания для котов в нашей стране не существует, поскольку я первый из хвостатых, кому его присвоили. Акотёром меня назвали мои коллеги, а вот «заслуженного» дал сам режиссёр спектакля.

Заслуженный акотёр – это вам не хухры-мухры!

Признаюсь, поначалу я немного смущался, так как новое прозвище показалось мне несколько вульгарным, но потом поразмыслил и пришёл к выводу: в целом звучит неплохо. Почти как у людей. Они актёры, ну а я акотёр. Уверен, вы сейчас подумали: «Сократ, ну ты и врунишка». Клянусь кошачьей честью – говорю правду. Прямо чую, как любопытство разбирает вас и хочется быстрей узнать, за какие такие заслуги я его получил. Но! Давайте не будем бежать впереди паровоза и спотыкаться о шпалы, обо всём по порядку.

Если вы читали предыдущую историю обо мне[1], то наверняка помните – целых три месяца я провёл на международной космической станции. И не просто провёл как подопытный кролик, я был членом космического экипажа. И даже участвовал в прессконференции, когда вернулся на Землю. Интервью у меня не брали, по известной причине, а вот фотографировали бесконечно. Ох, и тяжёлая это работа – быть знаменитостью. Трудился я на орбите наравне со всеми космонавтами. Правда, к научным экспериментам меня не привлекали, а зря! Уверен, я бы мог принести пользу всему человечеству. В открытом космосе, к сожалению, тоже не довелось побывать, так как скафандра для меня не нашлось. Возможно, ещё когда-нибудь меня снова отправят в космическую экспедицию.

А что? Между прочим, я уже опытный котонавт, со стажем. А к тому времени, глядишь, и для меня придумают костюмчик для выхода на прогулку в безвоздушное пространство. На МКС я в основном помогал по хозяйственной части. Кто-то же должен следить за питанием космонавтов и снимать пробу с продуктов. А в свободное от основной работы время ваш верный слуга подрабатывал психологом, предоставляя свои уши для человеческих откровений.

В общем, прилетел я на Землю самой настоящей звездой. Ещё долгое время к нам домой приезжали журналисты, причём не только из российских СМИ, но и из зарубежных. Брали интервью у моих хозяев, будто это они побывали на МКС, правда, фотографировали в основном меня. Как же я устал от бесконечных фотовспышек. Хотя, если честно, то уже давно привык к популярности, ведь вся моя жизнь идёт параллельно с ней.

Однажды к нам в гости приехал одногруппник Дмитрия.

Я тогда отдыхал на своём диване в прихожей после утомительных съёмок. Увидев меня, он с порога заявил: «Сократ, да ты самая настоящая звезда. Я сейчас ехал в метро и видел, как девчонка читала книгу о тебе».

Хм, ну что уж тут удивительного? Как ни крути, а я первый котонавт в истории человечества, который прожил на орбите три месяца. Вы только вдумайтесь: целых три месяца в космосе! Ни дня, ни недели, а месяца. Да, я самый настоящий герой. Эх, жаль котам не присваивают звание героя России. А могли бы сделать для меня исключение и наградить медалью, поди, не каждый день в космос летаю. Хотя зачем она мне нужна? Ходить с ней всё равно не смогу, не привыкший я к разным удавкам на шее, да и на зуб её не попробуешь. А вот если бы подарили мешок какого-нибудь вкусного корма, я бы не отказался.

Будучи на МКС, однажды услышал от коллег астронавтов об их космических привычках, которые сохраняются на протяжении ещё какого-то времени по прилёту на Землю. Кто-то кружки кидает, и они разбиваются, кто-то кроссовки прижимает гантелью к полу, кто-то ночью с трудом перекладывает руки и ноги, а кто-то даже шнурки не может завязать. Всё это – последствия длительного нахождения в невесомости. Тогда я думал: интересно, со мной будет то же самое происходить, когда вернусь домой? Так и вышло. Первое время я обедал, прижимая миску лапой к полу. А хозяйка, Татьяна Михайловна, смотрела на меня удивлёнными глазами и говорила:

– Сократ, зачем ты держишь миску? Здесь не космос, она никуда не улетит.

Наивная женщина, неужели ты думаешь, я делаю это нарочно? Привык же за три месяца. Ты, дорогая моя, тоже не можешь жить без утренней чашки кофе. А это та же самая привычка. Представляю, что будет, если тебя лишить возможности выпить утром эту бурду… Тогда лучше целый день не попадаться тебе на глаза.

Как всегда бывало после моего длительного отсутствия в доме, все родственники относились ко мне с почитанием и уважением. И это неудивительно, ведь мы скучали друг по другу Длилось подобное отношение обычно до тех пор, пока я не допускал какую-нибудь оплошность. Вы же знаете, мне на них страшно «везёт». Вечно засуну свой нос куда не следует, натворю дел, потом жалею о содеянном, а исправить-то уже ничего не могу. И снова становлюсь прежним Сократом. Так было и в этот раз. После космической экспедиции я не ходил, а вышагивал по дому, гордо задрав морду и подняв хвост трубой, всем своим видом говоря: «Перед вами кот-небожитель». И заметьте, это не в переносном, а в прямом смысле слова! Меня чуть ли не на руках носили. Вы бы слышали, как обращались ко мне родственники. Я когда первый раз услышал, чуть не поперхнулся собственной слюной.

– Не желает ли господин котонавт отобедать? – спрашивал Александр Петрович.

Чего уж греха таить, приятно, когда к тебе обращаются с таким почтением, да ещё предлагают обед вне расписания. Вы же знаете, меня кормят два раза в день – утром и вечером. А тут такое неожиданное предложение, свалившееся как снег на голову. Как отказаться?

– Уважаемый котонавт Сократ, Вы что предпочитаете? Рыбку или курочку? – спрашивал Димка, тряся перед моей мордой двумя разными упаковками «Вискаса». Не знаю, так ли это было на самом деле или мне казалось, но в тот момент в его выразительных глазах я улавливал лёгкую насмешку.

Давай уже хоть что-нибудь. Знаю я вас. Только начни хвостом крутить, вообще ничего не получишь. С каким наслаждением я первое время ел «Вискас» и «Китекэт». Правда, удовольствие быстро прошло. А вы попробуйте изо дня в день есть одно и то же, вот тогда и посмотрим, как вы запоёте.

Так вот, расскажу, как в этот раз с меня слетела космическая спесь. В один из дней, как обычно, рано утром все разъехались по своим делам. Александр Петрович – на работу, Димка – в университет, Катерина – в школу. Мы с хозяйкой остались на хозяйстве. Пока Татьяна Михайловна наводила на кухне порядок, я растянулся возле корзины, в которой раньше лежал мой корм, периодически заглядывая в неё.

– Сократ, что ты там разглядываешь? Видишь же, в корзине ничего нет, – усмехнулась хозяйка. Она помыла посуду и вытирала руки разноцветным льняным полотенцем.

– Мяу, – ответил я, имея в виду, что не слепой.

– После того как ты стал нос воротить от «Китекэта», я подумала, что он портится, и решила теперь хранить его в холодильнике. Только вот удивительно, почему раньше всё было нормально? – Она недоумённо приподняла бровь и пожала плечами.

Хм, какая наивная женщина. Она и впрямь подумала, что я не ем корм из-за того, что он пропал. На самом деле причина в другом – мне уже поперёк горла этот ваш «Вискас» вместе с «Китекэтом». Эта голодовка была своего рода протестом против беззакония. Тем самым я хотел донести до вас, твердолобых, что мне пора поменять питание. Но, к сожалению, вы так ничего и не сообразили. Я вот не пойму, неужели в этих ваших огромных магазинах продают только «Вискас» и «Китекэт»? Художник Жора даже в маленьком поселковом магазине покупал для меня «Шебу»[2]. Да и ты сама однажды привезла из супермаркета кошачий паштет.

Несмотря на то что он был куплен со скидкой, оказался вполне себе приличным и даже Петровичу понравился. Я помню, как вы уплетали бутерброды с ним, когда смотрели кино[3].

Я уже давно понял: люди – единственные живые существа на планете, которые очень плохо поддаются дрессировке. Но при терпеливом подходе можно воспитать вполне послушных хозяев.

Закончив все домашние дела, Татьяна Михайловна отправилась в супермаркет. Я растянулся на подоконнике в прихожей, наблюдая сквозь неплотно прикрытые жалюзи за Пухой, которая как обычно носилась по двору, словно у неё в одном месте моторчик, и таскала солидное полено. Когда я вернулся из космоса, то прямо видел зависть в её глазах. Все разговоры в доме были обо мне, а Пуха страшно злилась из-за этого и однажды позволила себе на меня зарычать. Но ваш покорный слуга быстро поставил на место наглую рыжую морду. Стоило только шикнуть, она тут же от испуга плюхнулась на пятую точку, с тех пор желание повышать на меня голос у неё пропало навсегда.

Только за хозяйкой закрылась входная дверь, я закрыл глаза и предался воспоминаниям.

В день, когда я вернулся из космоса, сразу после пресс-конференции, на которой моя семья встретилась со мной и познакомилась с моими коллегами астронавтами, мы отправились домой. Едва машина въехала во двор и Катерина открыла дверь, я вырвался из её рук и с разбегу залетел на соседский забор под дружный смех родственников. А Димка, обычное дело, не смог промолчать:

– Наш котонавт помчался к своей белоснежке.

Над кем смеётесь? Над влюблённым котом? Три месяца не видел свою красавицу.

– Вы посмотрите, как он носится, будто и не жил в невесомости, – сказал Петрович.

– Да что ему будет? – хмыкнула хозяйка и сама же ответила: – Его хоть на Марс отправь, он и там выживет.

– Мама, коты – очень умные животные, они умеют приспосабливаться к любым условиям, – заступилась за меня Катерина.

Я прохаживался по забору и вспоминал, как на орбите мы с коллегами развлекались после работы. Одно из развлечений – хождение по канату. В модуле натягивалась верёвка, и космонавты должны были пройти по ней, при этом ни разу не упасть. Хотя на МКС упасть невозможно из-за отсутствия гравитации, всё же в том соревновании никто так и не дошёл до конца, кроме меня, конечно.

Я громко мяукал, сообщая Бэлле о своём возвращении. Слава богу, ждать пришлось недолго. Через некоторое время дверь соседнего дома отворилась, и из неё выплыла моя ненаглядная. Как же я скучал по ней всё это время. Она была настолько прекрасна, что я невольно засмотрелся и чуть не рухнул с забора. Её белая шубка переливалась в лучах заходящего солнца, играя всеми цветами радуги. Увидев меня, красавица запрыгнула на забор и, грациозно ступая изящными лапками, подошла ко мне. Томно мурлыкая, потёрлась своим носом о мой. Это был наш первый поцелуй после долгой разлуки. Я вернулся домой только на следующее утро. Мне повезло, долго не пришлось сидеть под своей дверью, как раз Петрович выходил из дома с портфелем в руках.

– Нагулялся, Ромео? – усмехнулся он, придерживая для меня дверь.

– Мяу, – ответил я и прошмыгнул в прихожую.

Усталый, но довольный, я растянулся на своём диване, впервые за три месяца почувствовав под собой твёрдую поверхность, и уснул мертвецким сном.

За воспоминаниями я не заметил, как вернулась Татьяна Михайловна. Она отворила дверь, занесла пакеты и поставила их на полу в прихожей. Следом за ней забежала Пуха. Пока женщина вешала одежду и снимала обувь, наглая собака беспардонно исследовала покупки.

– Пуха, ты зачем суёшь свой нос, куда тебе не положено?! – строго воскликнула хозяйка.

Рыжий Ап, обиженно поджав хвост и уши, направился в своё укрытие за диван. Ты смотри, какая обидчивая, слова нельзя сказать супротив.

Татьяна Михайловна подхватила сумки и понесла на кухню. Только она выложила продукты на стол, как зазвонил её мобильный телефон. По тому как хозяйка радостно приветствовала подругу Светлану (помните, это та женщина, которой я когда-то испортил парик[4]), я понял – разговор затянется надолго.

Общаясь с подругой, она расхаживала по дому, прижав телефон к уху и параллельно занимаясь своими делами. Всё это время я следовал за ней по пятам.

Женщина направилась в ванную, увидев на стиральной машине мигающую лампочку, принялась развешивать бельё, по-прежнему не прекращая разговора. И как Татьяна Михайловна умудряется говорить по телефону и ещё при этом что-то делать? Прямо не хозяйка, а семиделуха какая-то. Я вернулся на кухню и вдруг почувствовал нежнейший аромат, доносившийся со стола. Запрыгнув на стул, с любопытством стал разглядывать продукты. Прямо перед моим носом лежали упаковки с аппетитным беконом. От увиденной картины я невольно сглотнул обильную слюну. Подумал, что ничего страшного не произойдёт, если попробую один кусочек… Да и хозяйка вряд ли заметит недостающей тонюсенькой полоски деликатеса… Кто-то же должен снять пробу с продукта, а вдруг он испорченный! Не мог же я допустить, чтобы семья отравилась. Уж лучше сам пострадаю. Недолго думая, запрыгнул на стол и вцепился когтем в упаковку. Глупый кот, думал, это так легко сделать? Оказывается, плёнка была намотана в несколько слоев. Без помощи зубов здесь было не обойтись. Я принялся разрывать упаковку одновременно и зубами, и когтями. В этот момент на пороге кухни нарисовалась Пуха. Наглая рыжая морда подбежала к столу и, глядя на меня умоляющими глазами, спросила:

– Сократ, там что-то вкусненькое? Дай мне тоже кусочек.

– Да погоди ты, – буркнул я, – ещё сам не попробовал, не могу разорвать упаковку.

– Бросай на пол, я тебе помогу, – предложила она.

Упаковок с беконом было несколько, я прикинул: если мы с Пухой позаимствуем всего лишь одну, возможно, Татьяна Михайловна даже не поймёт, что та бесследно исчезла. В конце концов, мы же не забираем последнее, людям тоже останется! Я принялся подталкивать деликатес к краю и сам не понял, как случайно зацепил задней лапой стеклянную банку с чем-то белым внутри. И как я раньше не заметил её? Та полетела вниз и, ударившись о плитку, разлетелась вдребезги, забрызгав всё вокруг себя – ножки стола, стулья, кухонные шкафы и даже на стены попало. Ох, люди, люди, какие же опрометчивые поступки вы совершаете порой. Вот зачем было ставить посудину так близко к краю.

Пуху словно ветром сдуло. Трусливая собака испугалась и, поджав хвост, помчалась в укрытие. Признаюсь честно, я тоже перепугался не на шутку. За то, что я натворил, хозяйка точно не погладит по головке. И зачем я только попёрся на стол, будь он неладен, этот бекон. Еле-еле отцепил коготь от плёнки и спрыгнул на пол, залитый, как оказалось, сметаной. Татьяна Михайловна по-прежнему разговаривала с подругой, из ванны доносился её заливистый смех. Я начал быстро слизывать с пола продукт, не пропадать же добру. Ещё в космосе я мечтал полакомиться сметанкой, и даже во сне видел, как хозяйка меня ею угощала. Не знаю, о чём так долго разговаривали подруги по телефону, только за это время я успел налопаться, как Тузик косолапый, и со спокойной совестью ушёл отдыхать на диван. Истошный женский вопль настиг меня, когда радужный сон начал проникать в моё сознание.

– Сократ, сволочь, что ты натворил?! – кричала хозяйка, размахивая полотенцем, словно флагом, над моей головой, точно хотела прибить меня, как муху. – Как тебе не стыдно?!

Я ошарашенно смотрел на неё, уже напрочь забыв о содеянном.

– Чего ты вытаращил на меня свои зелёные глазищи? Ещё скажи, что ты не причастен к тому погрому, который устроил на кухне! У тебя до сих пор усы в сметане, – ругалась хозяйка, – ты хоть бы улики слизал с довольной морды. Подлец ты такой. Называется, побаловала детей блинчиками с домашней сметаной. – Она покачала головой. – Вот придут они, всё им расскажу, что ты натворил, пусть они тебе спасибо скажут. Я запрещу пускать тебя в свои комнаты и мужу пожалуюсь, он отправит тебя ночевать в гараж. – Татьяна Михайловна погрозила пальцем и, ухмыльнувшись, добавила: – Какой ты к черту котонавт, воришка ты бесстыжий, вот ты кто. Горбатого могила исправит. – Хозяйка махнула рукой и направилась на кухню, выкрикнув на ходу: – Вот теперь иди и убирай за собой.

Я так и не понял, к чему она горбатого в могиле приплела? Такую тираду выдала, у меня аж мозги закипели. Подумаешь, разбил банку, так что теперь, убить меня за неё? Нет бы порадоваться, ведь я спас семью от употребления лишних калорий, а она ещё и ругается. Домашняя сметана – это вам не магазинная. После неё, дорогая Татьяна Михайловна, придётся тебе на скакалке до утра прыгать. Я слез с дивана и подошёл к зеркалу. Да, права хозяйка, на усах засохли остатки сметаны. Надо же, погорел как малолетний котёнок. Если бы не улика на моей морде, возможно, Татьяна Михайловна не подумала бы на меня. Мало ли, вдруг банка сама случайно упала? Хозяйка же не поймала меня за лапу на месте преступления. Ага, размечтался, наивный кот, есть улика, нет улики, крайний всё равно был бы я. Это неписаный закон нашей семьи.

Хозяйка ещё долго наводила порядок на кухне: очищала стены, протирала ножки стола и стульев, мыла дверцы шкафов и нарочно громко бубнила – так, чтобы я слышал: «Космонавт! Кто тебя только пустил на станцию? Будь я на месте астронавтов, выкинула бы тебя к чёртовой бабушке в открытый космос».

Так что же это получается? Бабка, которую постоянно упоминают люди, живёт в космосе? Вон оно что! Надо же, а я и не догадывался.

Вот так нежданно-негаданно слетела моя космическая пыль, то есть спесь, и я снова стал обыкновенным котом.

Глава 1

В тот день всё было как обычно, ничто не предвещало неожиданных поворотов в моей судьбе. Татьяна Михайловна готовила обед, напевая под нос незатейливую мелодию. Я развалился под батареей, наблюдая за её передвижениями по кухне. Всё-таки хозяйка моя – удивительная женщина. Когда мы с ней оставались наедине, она со мной общалась, словно я – её лучший друг. За исключением тех случаев, когда выкидывал какой-нибудь фортель. Тогда Татьяна Михайловна ругалась на чём свет стоит и запрещала показываться ей на глаза целую неделю. Уже через некоторое время я об этом забывал и заявлялся на кухню как ни в чём не бывало. При виде меня она лишь качала головой и спрашивала: «Явился, не запылился, подлый кот?» А я, хоть убей, не мог понять её вопроса – при чём здесь пыль-то? Её в нашем доме днём с огнём не сыщешь. Не знаю, как другие хозяйки, но моя повернута на чистоте, всё что-то моет, трёт, чистит. Даже Петрович посмеиваясь над ней, говорит: «Любимое занятие нашей мамы – пылесосить». Скажу честно, пылесос я терпеть не могу, он жужжит, будто стая диких пчёл. Я вот не понимаю, неужели этот агрегат настолько полезен в хозяйстве, что даже космонавты на МКС его используют?

Из всех домашних работ мне нравится, когда Татьяна Михайловна моет полы. Очень интересное занятие. Я прячусь в укрытие и оттуда наблюдаю, как швабра скользит по полу, оставляя за собой влажные разводы. Когда тряпка приближается ко мне, я вылетаю из-за угла и нападаю на неё сверху. Иногда, бывает, промажу и пятой точкой проедусь по скользкому покрытию. А хозяйка хохочет надо мной: «Сократ, ты вроде взрослый кот, а ведёшь себя как котёнок».

Какое-то странное блюдо в этот раз готовила Татьяна Михайловна. Сначала подумал, на обеду людей будут котлеты. Однажды я уже видел, как она их готовила. Хозяйка бросала в мясорубку смачные куски мяса, а оттуда выплывали волнистые ароматные полоски. Тогда я смотрел на это действо как заворожённый. Потом из этих полосок она лепила кругляшки и жарила на сковороде. До сих пор помню, какой фантастический запах стоял на кухне. В тот раз я не удержался и, когда хозяйка на минуту вышла из кухни, стащил одну котлету, прикрыв её своим туловищем, о чём потом очень сильно жалел, так как краденое угощение оказалось очень горячим. После того случая, я несколько дней сидеть не мог, всё огнём горело[5].

В этот раз она не стала жарить котлеты. Татьяна Михайловна раскатала большой блин из теста и стаканом вырезала в нём маленькие кружочки. Слепила крохотные шарики из мясных полосок и принялась их прятать в те самые кружочки. Я так и не понял, для чего она это делала. Никогда раньше хозяйка не готовила такого блюда или, может быть, они в моё отсутствие питались такими разносолами? Пока она не спрятала всё мясо в тесто, я решил воспользоваться моментом и попросить немного. Должен же кто-то снять пробу. Я принялся нарезать круги вокруг неё, потираясь о ноги.

– Хочется фарша попробовать? – спросила она, глядя на меня сверху.

Хозяйка почесала кончик носа указательным пальцем, оставляя на нём белые следы от муки.

Что за глупые вопросы? Или ты думаешь, я просто так вокруг тебя пританцовываю? Что ни говори, а хозяйка у меня – добрая женщина. Она отщипнула приличный кусочек рубленого мяса и положила в мою миску.

– Иди ешь, хитрец, – с улыбкой сказала она, – не мытьём, так катаньем ты своего добьёшься.

Фарш оказался не просто вкусным, он был изумительным! М-м-м, такой нежный, ароматный. Я готов питаться им каждый день, двадцать четыре часа в сутки, и, думаю, он вряд ли мне когда надоест. Краем глаза я заметил наглую рыжую морду. Она лежала на своём положенном месте, на границе между кухней и прихожей, и судорожно сглатывала, наблюдая, как я уплетаю продукт.

– Пуха, не переживай, тебя тоже угощу. – Татьяна Михайловна отщипнула ещё горстку фарша и направилась в прихожую, туда, где стоит собачья миска.

Увидев, что хозяйка несёт ей угощение, собака вскочила на задние лапы, передними суча по воздуху, словно по барабану, и от радости закружилась волчком. Ну точно звезда местного балета.

Слопав фарш, я снова уселся под батареей и принялся наводить красоту.

– Пока ты, Сократ, плавал в своём космосе, у Катерины появился молодой человек, – сообщила Татьяна Михайловна. Она положила очередной шарик в блинчик и пальцами плотно слепила края. – Его Женей зовут.

Хм, какая наивная женщина. Да я об этом узнал ещё до космоса, в тот день, когда парень только предложил Кате встречаться. Я даже в курсе, что он пишет стихи и занимается музыкой. Вы наверняка заметили, в нашей семье я обо всём узнаю первым.

А всё почему?

Да потому что со мной люди смело делятся секретами, не боясь, что я разболтаю их всему миру.

– Катерина приводила его к нам домой. Ты знаешь, он мне понравился, – продолжила хозяйка, пряча мясо в кружочки, – грамотный, начитанный молодой человек и симпатичный, под стать нашей девочке. Они очень красивая пара, прямо как Дима с Настей.

Эх, как жаль, что меня не было в тот момент дома. Я бы быстро понял – хороший он или плохой. За всю свою кошачью жизнь я неплохо научился разбираться в людях. Сразу чувствую, искренний человек или носит камень за пазухой.

– Катю не узнать, она прямо светится от счастья. Вот что любовь делает с людьми, – подытожила хозяйка и добавила: – Я вижу, ты у нас тоже влюблённый. Видела, как ты бежал на встречу со своей белоснежной, в тот день, когда мы тебя привезли домой.

Да я и не скрываю этого. Разве можно стыдиться своей любви?

– Ты знаешь, котейка, мне до сих пор не верится, что ты три месяца прожил в космосе, – неожиданно сменила тему Татьяна Михайловна, – никогда бы не подумала, что животное может столько времени провести в невесомости. Вот уж точно говорят, коты – самые живучие звери на нашей планете.

Да я не только в космосе, я и на подводной лодке, и в Антарктиде выживу. Ой, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, а то, не дай бог, ещё туда занесёт.

В прихожей хлопнула входная дверь, прервав нашу беседу.

– Мамуль, я дома, – раздался голос Катерины. Я вскочил на лапы и побежал её встречать. Пока девчонка вешала одежду, я громко мурлыкал и тёрся о её ноги.

– Привет, Сократик, – улыбнулась она, взяла меня на руки и со всей силы прижала к себе. – Соскучилась по тебе.

Девочка, ты поосторожней, я только отобедал деликатесом, не хочу испортить впечатление. Катерина поставила меня на пол и направилась на кухню.

– Мамуль, я голодная, как наш Сократ! – воскликнула она и звонко чмокнула маму в щёку.

Вы заметили, чуть что, сразу Сократ? Почему не сказать – как Пуха? Она, между прочим, тоже всегда о еде думает. Сделали из меня вечно голодного кота. В отличие от всех, я очень сдержан и питаюсь всего лишь два раза в день. Случаются исключения, но это бывает крайне редко.

– Я знаю, – с улыбкой кивнула Татьяна Михайловна и добавила: – Папа с Димой уже подъезжают к дому, скоро будем ужинать.

Увидев, чем занимается хозяйка, Катерина округлила глаза:

– Мам, ты пельмени лепишь? Что-то на тебя не похоже. Ты же всегда за здоровое питание.

– Решила немного побаловать семью, – пожала плечами Татьяна Михайловна. – Не могу же я вас держать постоянно в ежовых рукавицах, а то ещё забастовку устроите. – Она улыбнулась и заметила: – Катюш, если съесть штук пятнадцать, то не будет никакого вреда. Конечно, если навернуть целый тазик, тогда да – это вредно. Ты очень долго питалась скромно. Поверь мне, теперь не сможешь съесть много пельменей, даже если очень сильно захочешь, да и я не позволю. Так что иди, переодевайся. Когда папа и Дима приедут, позову тебя.

– Хорошо, – кивнула девчонка и махнула мне призывно рукой. – Сократ, пошли со мной.

Меня дважды приглашать не надо. Я засеменил за Катей в комнату. Едва за нами закрылась дверь, Катерина кинула рюкзак на кресло и рухнула спиной на кровать, раскинув руки в стороны, как звезда на елочной макушке. Я запрыгнул следом, прижался к ней и замурчал, приготовившись слушать откровения. Уверен, она не просто так меня пригласила к себе, ей хочется поделиться каким-то секретом.

– Ой, Сократик, я такая счастливая! – воскликнула она, глядя в потолок.

Могла бы и не говорить. Ты как открытая книга, по тебе сразу всё видно. Посмотри в зеркало, ты вся светишься, как звезда в космосе.

– Помнишь, когда-то весь класс игнорировал меня из-за того, что я толстая? – Она повернулась на бок ко мне лицом, подперла голову рукой и продолжила: – Потом я похудела, вроде отношение изменилось, и я даже начала встречаться с Артёмом. Но этот козёл меня бросили начал ухаживать за моей лучшей подругой. Ты не представляешь, как мне тогда было обидно! Но я смогла это пережить. Раньше, когда слышала выражение «всё, что ни делается, всё к лучшему», я думала, люди так говорят от безысходности. Теперь понимаю, насколько эта фраза верна. Я даже рада, что Артём меня бросил. Не представляю, как я могла с ним встречаться. – Она пожала плечами и добавила: – Сейчас у меня настолько всё хорошо, что мне иногда становится страшно от этого. Вижу ведь, с какой завистью на меня смотрят девчонки в школе. Ещё бы, самый красивый парень встречается с бывшей толстушкой, – хмыкнула Катя и задумчиво произнесла: – Ты знаешь, Сократ, из всех человеческих страстей зависть – самая отвратительная. За ней по пятам идут ненависть, ложь, предательство и интриги. Не могут люди спокойно переносить чужие успехи, чужую радость.

Уже не раз убеждался, насколько всё сложно у людей. Вечно они чем-то заморочены: то любовью, то завистью, то предательством, то изменами. Чего уж греха таить, среди животных тоже зависть встречается. Возьмите Пуху, как она злилась, когда я вернулся из космоса. Ещё бы, все разговоры в доме были только обо мне. Сказать по правде, я бы тоже злился, если бы меня обделяли вниманием. Уж тогда бы им всем пакостей наделал. Мы, коты, хоть и свободолюбивые, но нам нравится, когда нас гладят (с нашего позволения, конечно же) и без ласки долго жить не можем.

Я ткнулся в её ладонь, требуя продолжения откровений и внимания.

– Я знаю, ты меня понимаешь, – улыбнулась она, почесав меня за ухом и добавила: – Ладно, не будем о грустном. Я сделаю всё, что в моих силах, но никому не позволю разрушить наши отношения. – Катерина подскочила с кровати, точно ужаленная, и сообщила: – Завтра у Жени день рождения, он меня пригласил в кафе. Будем только мы вдвоём. – Катя подмигнула мне и, раскрыв шкаф, уставилась в него. – Вот только надо решить, что же мне надеть.

Девчонка почесала затылок и принялась передвигать вешалки с одеждой. Никогда не мог понять женщин. Неужели это так важно, что на тебе надето? Вот и Татьяна Михайловна вечно по полчаса стоит у раскрытого шкафа, выбирая наряд, чтобы просто съездить в магазин. Хорошо хоть, у животных нет таких заморочек. Хотя вы умудрились и для нас придумать всякие одеяния. Люди никак не могут понять: нам это не нужно. Густая шерсть и толстый слой подшёрстка помогают спокойно переносить различные климатические условия.

Представьте на минуту такую картину: лев в вязаном жилете или, например, в клетчатой рубашечке и таких же шортах обходит вальяжной походкой свои владения в африканских саваннах. Согласитесь, это будет выглядеть смешно и нелепо. Вот так же и с нами.

Катерина вдруг посмотрела на меня и предложила:

– Я буду показывать тебе варианты одежды, оцени своим взглядом, ты же всё-таки мужчина, а если что-то тебя особо заинтересует, мяукни. Хорошо? – спросила она.

Катя, неужели ты сомневалась в том, что я мужчина? Вот только в человеческой моде я совершенно не разбираюсь. Для меня что в платье, что без него – ты самая лучшая.

Девчонка выуживала из шкафа юбки, блузки, брюки, прикладывая к себе, крутилась перед зеркалом, то и дело спрашивая: «Ну как?» Я молчал, поскольку мой глаз ни за что не зацепился, все вещи были каких-то мрачных оттенков.

– Сократ, ты чего молчишь? Тебе что, ничего не нравится? – Она нахмурила брови, глядя на меня в отражение зеркала. – Ну хорошо, давай смотреть дальше.

Все вещи, что были отклонены, Катерина бросала на кровать рядом со мной. Я невольно чихнул от запаха, исходившего от них. Такое чувство, будто я оказался в парфюмерном магазине. Не понимаю, зачем выливать столько духов на одежду.

– Прошу, только ничего не трогай, а то потом всё будет в затяжках, – строго наказала девчонка.

Катя сняла с вешалки красное платье, от яркости которого у меня зарябило в глазах. Тут не надо быть знатоком моды, чтобы понять: одним цветом она сразит своего ухажёра наповал. Я громко мяукнул, давая понять: этот наряд – то, что доктор прописал.

– Ты хочешь сказать, тебе нравится это платье? – с сомнением спросила она. Катерина приложила вещь к себе и вновь покрутилась перед зеркалом.

– Мяу, – подтвердил я.

– Вот уж не думала, что ты выберешь его. – Она пожала плечами и, радостно улыбнувшись, добавила: – Ну ладно, как скажешь. Прислушаюсь к твоему мнению.

Не думал не гадал, что когда-то стану стилистом. Наш «Модный приговор» прервал голос хозяйки, доносившийся с первого этажа:

– Катюша, папа с Димой приехали. Спускайся, будем ужинать.

Она вернула платье на вешалку, остальную одежду запихнула обратно в шкаф и с улыбкой сказала:

– Пошли, котейка, ужинать. За то, что помог мне, обещаю угостить пельмешком.

Да я готов всю жизнь помогать, лишь бы ты меня каждый раз вот так вот благодарила. Я спрыгнул с кровати, радостно мурлыкая, и побежал за своей щедрой собеседницей.

Спустя несколько минут вся семья собралась за столом, с аппетитом уплетая пельмени, а я улёгся под батареей, периодически посматривая на Катерину, на всякий случай, чтобы та не забыла о своём обещании. Пуха заняла позицию на границе, положив морду на лапы, прикрыла глаза, делая вид, что дремлет. Уж я-то знал, что она только прикидывается, будто спит, на самом деле её уши шевелились, чутко улавливая каждое слово, произнесённое за столом.

– Ну что, родня, давайте советоваться, как нам поступить с Сократом, – неожиданно заговорил Петрович.

Я тут же навострил уши, а затем сел на задние лапы и приготовился к наихудшему развитию сюжета.

– Пап, что значит «поступить»? – Катя тоже насторожилась.

– Сегодня мне позвонил режиссёр из театра. Он много слышал и читал о нашем герое, – хозяин кивнул на меня и добавил: – Хочет пригласить его в качестве актёра на главную роль в свой спектакль.

Что? Да вы с ума сошли! Какой из меня актёр?! У меня нет театрального образования, не оканчивал никаких вузов!

– Не понял? – удивился Димка и, улыбнувшись, спросил: – Ты хочешь сказать, что Сократ будет играть в театре?

– Ну да, – подтвердил хозяин и пояснил: – Режиссёр делает какую-то современную постановку; говорит, такого ещё не было в театральном мире. Он абсолютно уверен в успехе. Обещает громкую премьеру и полные залы зрителей. Так что наш Сократище станет настоящей звездой, – улыбнулся он и добавил: – В спектакле помимо кота ещё будет играть пёс.

Этого мне ещё не хватало. Точно доведут меня до нервного истощения.

– Саша, что-то я не совсем представляю, как всё это будет выглядеть? – Татьяна Михайловна недоумённо пожала плечами.

– Павел Сергеевич – так режиссёра зовут – просит, чтобы мы отдали Сократа на время репетиций в театр. Это займёт два месяца. А после премьеры заберём его обратно домой. И потом будем возить только в те дни, когда будет идти спектакль, – рассказал Александр Петрович.

Нет, я так не договаривался, ведь я только вернулся из космической командировки и пока не готов отправиться в театральную.

– Папа, как же он будет жить без нас целых два месяца? – воскликнула Катя.

– Дочка, а как он прожил на МКС без нас? – вопросом на вопрос ответил отец и с улыбкой добавил: – Мы будем его регулярно навещать, тем более здесь рядом, это же не в космос лететь. Время пройдёт незаметно, не успеем оглянуться, и наш актёр вернётся домой. Если мы лишим его такой возможности, то с нашей стороны это будет выглядеть эгоистично. А вдруг у него талант, а мы не дадим ему раскрыться. Он же нам этого никогда не простит.

Родственники все дружно рассмеялись. Я так и не понял, что смешного сказал хозяин.

– А что, я не возражаю, – развёл руками Димка и спросил: – Представляете, сколько шума наделает спектакль?

Не возражает он! Конечно, не тебе же играть главную роль, да ещё с каким-то псом! И шум мне много радости не приносит, потом замучают фотосессиями.

– Меня прямо разбирает любопытство и хочется уже посмотреть, что же там придумал режиссёр, – сказала хозяйка.

– Ну так что? – Петрович обвёл всех взглядом.

Родственники все разом посмотрели на меня, точно ожидая моего согласия.

– Сократик, ты справишься? – спросила Катя.

Хм, ты сомневаешься в моих способностях? Да я в космосе выжил, а ты говоришь о каком-то театре. Но уезжать всё равно не хотелось. Я с надеждой посмотрел на людей. Может, сжалятся и оставят дома. Получается, мне снова придётся бросить Беллу на целых два месяца. Чует моё сердце, когда-нибудь вернусь, а она мне лапкой помашет и объявит, что встретила другого.

– Кот, соглашайся, – усмехнулся Димка. Он посадил меня на колени и погладил по голове. – О таком предложении можно только мечтать. Не каждому человеку выпадает такая возможность. Завидую я тебе, Сократ, в космосе побывал, теперь вот в театр зовут.

– Так что, все согласны? – ещё раз обратился хозяин к домочадцам.

– Согласны, – хором подтвердили они, а Катя сказала: – Котейка, не переживай, я буду регулярно тебя навещать.

Семейный совет единогласно решил отправить меня в театральную командировку.

Глупый кот, я надеялся, что совесть у них проснётся, родственники сжалятся надо мной. Но ничего не оставалось, только смириться с судьбой. Ну что ж, театр так театр. Где моя не пропадала.

Да, кстати, Катерина сдержала слово и угостила меня пельмешком. Хоть одна радость в жизни!

Глава 2

В субботу вечером Димка ушёл на свидание с Анастасией, хозяин и Татьяна Михайловна смотрели фильм, удобно устроившись на диване в гостиной и попивая ароматный чай с различными сладкими финтифлюшками. Пуха, положив морду на лапы, растянулась у их ног. Она пялилась в телевизор, словно понимая, что происходит на экране. А я в это время развалился на кровати в комнате Екатерины и наблюдал, как она наводила красоту перед свиданием. Красное платье висело в ожидании на дверце шкафа, под ним стояли чёрные туфли на каблуке высотой с Останкинскую башню. Уму непостижимо, как она умудряется на них ходить. Катя долго колдовала над волосами. В конечном итоге они оказались гладкими, как подошва утюга.

Одного я не понял: зачем она открывала рот, когда красила ресницы маленькой щёточкой? Может быть, так удобней? Скажу вам по секрету, очень интересное занятие – смотреть, как женщины малюют лицо. Они строят такие гримасы, любой мимический актёр позавидовал бы им. Когда в ход пошли духи и прочие пшикалки, у меня в носу защекотало, я начал громко чихать и, не выдержав, рванул из комнаты, услышав вслед задорный смех девчонки. Увидев меня, собака скосила глаза, насмешливо фыркнула и снова уставилась в телевизор. Я лёг рядом с ней, всё ещё продолжая чихать.

– Сократ, ты пришёл нам мешать смотреть кино? – строго спросил хозяин.

Разве я виноват в том, что Катя устроила настоящую газовую атаку? Когда люди пользуются всякими пахучими веществами, они почему-то не думают о нас. Или, может, считают, что нам тоже нравятся эти запахи? Для нас это равносильно тому, как для вас понюхать нашатыря.

Через некоторое время по лестнице спустилась Катерина. Увидев её, я обомлел. Несмотря на то что я совершенно не разбираюсь в человеческой красоте, даже я понял – наша девочка несказанно хороша.

– Мам, пап, я пошла, – сообщила она, театрально взмахнув рукой.

– Дочь, а ну-ка дай я на тебя посмотрю, – отец поставил фильм на паузу.

С радостной улыбкой девчонка закружилась по комнате, гладкие пряди волос рассыпались шёлком по спине.

– Катюша, да ты у меня настоящая принцесса! – с улыбкой воскликнул Петрович и поднял вверх большой палец.

– Дочка, помни, несмотря на свой титул, в одиннадцать ты должна быть дома, – сказала хозяйка и с улыбкой добавила: – Если опоздаешь, в пять минут двенадцатого твоё платье превратится в лохмотья, а туфли – в галоши. Ты же не хочешь предстать перед молодым человеком в таком виде?

О чём это она? Какие лохмотья, какие галоши? Может, вы поняли, что имела в виду Татьяна Михайловна?

– Дорогая фея, обещаю быть дома в положенное время, – ответила дочь. Она сделала реверанс, заставив родителей рассмеяться, и вышла из комнаты.

Какими-то загадками говорили женщины в этот вечер. Я давно заметил, у людей в головах полно тараканов. Ну да ладно, бог с ними. Некогда мне рассуждать о человеческих странностях, нужно проводить Катерину и взглянуть на жениха. Слышал, как она беседовала с ним по телефону. Из разговора я понял: молодой человек должен позвонить, когда будет возле нашего дома. Катерина добавляла последние штрихи перед зеркалом, накрасила губы, и они стали походить на розовые леденцы, которые так любят дети. Когда зазвонил её мобильный, я уже сидел в ожидании под дверью.

– Сократ, ты идёшь меня провожать? – спросила она, надевая пальто.

– Мяу, – подтвердил я.

Пока Катя открывала калитку, я прошмыгнул под воротами и оказался перед высоким темноволосым парнем крепкого телосложения с букетом алых роз. Когда-то во дворе нашего дома на клумбах тоже росли такие цветы. Правда, с тех пор как появилась Пуха, хозяйка перестала их сажать, потому как наглая рыжая морда рыла на газонах котлованы, искала несуществующий клад и портила всю красоту. Как только хозяева не наказывали вредителя, ей хоть кол на голове теши. Как только Катерина вышла на улицу, лицо её друга озарила широкая, искренняя улыбка.

– Это тебе, – сказал парень, протянув ей розы, и опустил глаза.

Хм, вроде именины у него, а цветы дарит он. Кстати, Петрович тоже так делает. На все праздники и дни рождения домочадцев преподносит букет хозяйке. По его поступку я сделал вывод, что Евгений – хороший человек.

– Спасибо, – поблагодарила девушка. Она встала на носочки, поцеловала парня в щёку и, будто прочитав мои мысли, заметила: – Женя, это я тебе должна дарить букеты, сегодня праздник у тебя, а не у меня.

– Я не могу прийти к девушке без цветов, – развёл руками он.

Пока молодые люди общались, я с нескрываемым любопытством рассматривал нового знакомого. Даже в темноте я видел, как блестели его глаза, когда он смотрел на Катю. Мне очень хорошо знаком этот человеческий взгляд – так смотрят влюблённые люди.

– Это твой космонавт? – спросил Евгений, глядя на меня с высоты своего роста.

– Угу, – с улыбкой кивнула Катя.

– Наслышан о твоих подвигах, – он присел на корточки и погладил меня по голове. – Ты – настоящий герой.

Говорю же, хороший парень. И котов, по всей видимости, уважает. Иными словами – наш человек.

Парень обнял Катерину за талию и повёл к такси, стоявшему неподалёку от наших ворот. Убедившись, что Катя в надёжных руках, я, запрыгнув в приоткрытое окно в ванной, со спокойной душой вернулся домой. Когда пришёл в гостиную, хозяин говорил по телефону, расхаживая по комнате. Я прислушался к разговору и по обрывкам фраз понял: он общался с режиссёром.

– Да-да-да, Павел Сергеевич… семья дала добро… наш герой готов сыграть в вашем спектакле, – говорил Петрович, – нет, что вы, не надо приезжать, я сам его привезу. Должен же я посмотреть, где будет жить всё это время член нашей семьи, – рассмеялся он и спросил: – Когда ему надо явиться? На следующей неделе начинаются репетиции? Прекрасно, не переживайте, доставим без опозданий.

Вы слышали? Он решил, что я готов сыграть. А если у меня не получится? Тогда что? И себя, и вас опозорю. Хорошо хоть, решил сам отвезти, значит, ему не безразлично, где я буду обитать всё это время. Хоть это радует.

Закончив разговор, хозяин положил мобильный на стол и обратился ко мне:

– Ну что, Сократ, иди собирай чемодан, на следующей неделе едешь покорять театральные подмостки.

Хм, мой саквояж всегда стоит наготове.

Катя не нарушила данное матери обещание и к одиннадцати часам вернулась домой. Я дремал на своём диване, когда дверь отворилась и в прихожую влетела счастливая Катерина с раскрасневшимся лицом. Она повесила пальто, сбросила туфли и беспардонно сгребла меня в охапку.

– Пойдём ко мне спать, хочу кое-что тебе рассказать, – сказала она.

В эту ночь мы с ней долго не могли уснуть, она с упоением рассказывала о свидании, всё до малейших подробностей, о которых, думаю, вряд ли когда-нибудь узнают родители. Я негромко мурлыкал, давая понять, что внимательно слушаю её. Перед тем как уснуть, девчонка чмокнула меня в нос и поблагодарила за то, что я помог ей выбрать платье.

Видимо, парень по достоинству оценил наряд. Хм, кто бы сомневался! Вы поняли? Скоро ведущим в «Модный приговор» пойду работать.

Ранним утром меня разбудили громкие голоса, доносившиеся с кухни.

Ночью, когда Катя уснула, я выбрался из её жарких объятий и, растянувшись на прохладном полу, приподнял голову и прислушался к разговору. По тому, как несколько раз прозвучало имя Пуха, я понял: собака опять что-то натворила. Сон как лапой сняло, ваш герой подорвался с места и побежал на кухню.

– Саша, она под утро, как обычно, попросилась в туалет. Я выпустила её, через какое-то время вышла позвать домой, а она не идёт. Я подумала: наверное, опять вылезла под ворота и сидит с той стороны, ждёт, когда кто-то выйдет и запустит её обратно. Вышла на улицу, смотрю: её и там нет. Я звала, звала, но всё бесполезно, – объяснила хозяйка и, вздохнув, спросила: – Не пойму, куда она делась?

– Да куда?! – воскликнул Петрович. Он потёр сонные глаза и добавил: – Видимо, выскочила на улицу, а там собака какая-нибудь пробегала, вот она за ней и увязалась.

– Где же нам теперь её искать? – Татьяна Михайловна развела руками.

– Ума не приложу, – ответил хозяин, почесав затылок. – Как бы бездомные собаки её не порвали, они здесь целыми стаями ходят… Она ещё та трусиха, за себя не может постоять.

– Что же делать? – Хозяйка испуганно приложила руку к груди. – Нужно разбудить детей, пойдём все вместе искать. Мы должны её найти, иначе она пропадёт на улице.

– Хорошо, если она в нашем посёлке, а ведь могла уже убежать чёрт знает куда. – Александр Петрович потёр подбородок и воскликнул: – Ладно, пойду оденусь, и отправимся на поиски!

Вкратце объясню ситуацию. Между воротами и тротуарной плиткой есть небольшое расстояние. Оно с одной стороны ворот чуть больше, на самую малость. Я туда запросто пролезаю, а вот как туда умудряется пробираться Пуха, для меня всегда было загадкой. Будто она не собака, а промокашка. Вылезти-то у неё получалось, а вот обратно залезть – нет. Она уже не раз сидела с той стороны, дрожала от страха, скулила, лаяла, просила, чтобы кто-то вышел и запустил домой. А в этот раз, видимо, осмелела и решила отправиться в путешествие по посёлку. Небось, какой-нибудь ухажёр поманил, а эта глупая ворона уши развесила и побежала за ним.

Уже через некоторое время вся семья собралась на кухне за столом.

– Мам, как давно это случилось? – спросил Дима.

Парень зевнул, прикрыв рот рукой.