Сердце Зоны Левицкий Андрей

6

Они отъехали уже далеко от холма, когда впереди на повороте старого шоссе зоркий глаз Пригоршни углядел хлипкий домик со стенами из жести и шиферной крышей, а рядом – насыпь блиндажа.

– Э, гляжу, Свобода тут блокпост уже выставила, – удивился он. – Молодец Бегун, разворачивается…

Заслышав шум двигателя, из двери выглянул человек, потом еще двое появились возле насыпи. Андрей стал притормаживать, но не остановился, просто сбросил скорость. Опустив стекло, Никита высунул голову наружу.

– Локатор! – прокричал он. – Узнаешь?

Один из сталкеров махнул в ответ, повернулся к остальным и что-то сказал. «Малыш» уже почти поравнялся с блиндажом. Члены группировки Свобода опустили автоматы, с любопытством разглядывая медленно катящуюся мимо машину.

– Привет Бегуну передавайте, – сказал Пригоршня.

– Так сами б к нему заехали, – возразил Локатор. – До лагеря с километр всего…

Никита оглянулся на Химика, и тот покачал головой.

– Нет, сейчас не можем, – сказал Никита, опять высунувшись. – Спешим, дело у нас. Что там впереди, тихо? – Ему пришлось повернуться в окне, потому что броневик уже миновал блокпост.

– Да не очень-то тихо, – ответил Локатор. – Наемники, которые за Баром торчат, буянят чего-то, уже и сюда некоторые банды добираться начали. Говорят, долговцы хотят их всех подчистую с Диких земель вымести… – Последние слова ему пришлось прокричать.

Пригоршня отсалютовал в ответ и уселся обратно. Химик, мигнув габаритами, увеличил скорость – двигатель загудел громче, и в мониторе задней видеокамеры блокпост стал быстро удаляться. Слева над крышами фермы, где располагался лагерь группировки Свобода, поднимался дымок: там готовились ужинать.

– До Свалки затемно не успеем, – сказал Никита. – Придется посреди шоссе ночевать, съехать только чуток по склону. И зачем? Лучше бы к Бегуну свернули, там бы остались, посидели у костерка, чайку попили. А наутро со свежими силами…

– Лично я и так полон свежих сил, – ответил Андрей. – Да и ты вроде не особо устал сегодня днем, пока в салоне на койке дрых?

– И все равно – топлива маловато. А у Бегуна могли бы разжиться.

– У тебя ж на Свалке тайник с канистрами, сам говорил. До Свалки дотянем, нормально.

– Бегуна давно не видели, посидели бы с ним…

– Никита, ты, по-моему, всей серьезности ситуации не осознаешь. На Лесной дом тогда монолитовцы напали, понимаешь? Темные сталкеры с самой ЧАЭС!

Пригоршня пожал плечами.

– Как напали – так и отпали. Что с того…

– Что ты про монолитовцев знаешь?

– Ну… секта это какая-то, да? Сталкерская секта. Да много ли психов в Зоне? Здесь все психи, если хочешь знать.

– Ну тогда монолитовцы – суперпсихи. Живут прямо на ЧАЭС и вокруг нее, в самой радиации… и не дохнут. Почему? Никто не знает. Кто ими командует, какая у них организация – тоже никто ничего. Но при том костюмы у них, оружие… все самое навороченное, классное. А откуда берут? Это возле ЧАЭС-то!

– Ну и откуда?

– Я тоже не знаю. Но если они на ту сторону работают, которая не заинтересована в том, чтобы эта штука у нас в салоне попала к станции, – значит, в очень серьезное дело мы вляпались. И задерживаться нам нигде нельзя. Ты, кстати, обратил внимание, что Слон в конце сказал, как оговорился…

– Во, смотри, пузырь, – перебил Пригоршня, показывая на датчик под прозрачным колпаком на панели. Золотая рыбка, утопленная в око, с самого начала их путешествия была тусклой, а тут вдруг стала разгораться блекло-желтым светом.

Он уставился сквозь колпак, посмотрел в боковое окошко, на мониторы… Вокруг все было как обычно – только по прибору этому странному, который они называли стрелкой, и можно определить, что здесь, в этом же пространстве, где сейчас находился броневик с двумя людьми, притаился свернутый коконом участок местности, закрытый от всех, кто остался снаружи. Цвет золотой рыбки, так и не став ярко-оранжевым, начал гаснуть – значит, пузырь был небольшим.

– Заметил, что возле Кордона мало карманов пространственных? – спросил Пригоршня. – Там, где местность чистая, – их нет почти. А в опасных всяких местах – часто натыаемся. Выходит, где радиация да аномалии, структура пространства более покореженная, смятая. Так что ты там говорил про Слона, об чем он проговорился?

– Не проговорился, а… Ну, короче, он сначала сказал про ученых, что они возле ЧАЭС занимаются «исследованиями», а в конце уже сказал «эксперимент». Мол, за нами станет охотиться сторона, не заинтересованная в удачном завершении эксперимента, который там проводят эти ученые.

– Ага… – протянул напарник. – Эксперимент… Ну, и что это значит?

– Я откуда знаю? Факт тот, что ученые эти чем-то необычным возле ЧАЭС заняты. И потому…

– А давай проверим, что в ящике? – оживился Пригоршня. – А? Как мы сразу не догадались! Мы на это полное право имеем. Вдруг там что-то такое… радиоактивное? Или химия какая-нибудь вредная, вдруг она наружу просочится…

– Опасно, – с сомнением сказал Химик. – А если бы радиация, у нас бы счетчик сработал.

– Ну так вот именно – опасно же! Оно ж прямо в нашем салоне стоит, в «Малыше» нашем! Мы полное право имеем знать…

– Да нет, я имею в виду: опасно его вскрывать. Вдруг повредим что-то? И потом, ты ж не знаешь, какой там замок…

– Значит, сейчас и узнаю. – Никита встал. – Нет, я точно говорю: мы полное право имеем…

Пискнул приемник, вмонтированный в панель управления, и Андрей удивленно сказал:

– Наша волна.

Он протянул руку, нажал на кнопку, потом перекинул тумблер.

Звук пошел на динамики кабины, которую тут же заполнило громкое шипение. Андрей убавил громкость.

– Это Бегун нас в гости зовет, – уверенно объявил Никита. – Он же нашу частоту знает, ну и обиделся, что мы мимо проехали, когда ему с блокпоста доложили.

– Химик, Пригоршня? – произнес голос Касьяна.

– Опа… – растерянно сказал Пригоршня. – Какой я проницательный… Ну, Касьян? Тебе чего понадобилось?

– Передаю вам от Слона сообщение.

– А чего ж Слон сам его не передаст? – спросил Андрей.

– Он ранен.

– Что? – произнесли они одновременно.

– Сильно? – добавил Никита после паузы.

– Кто его ранил?

Касьян помолчал.

– Неважно.

– Это та… враждебная корпорация? – спросил Андрей.

Опять тишина: Касьян то ли советовался, что отвечать, прикрыв микрофон, то ли раздумывал над ответом. Наконец он сказал:

– Не ваше дело. Слушайте, что Слон передает… Так, сейчас… Вот: не вздумайте этот Черный Ящик открывать. Пригоршня, Слон сказал, это больше тебя касается.

– Почему меня? – обиделся Никита. – Я и не думал…

– А что будет, если все же попробуем?

– А то и будет – взорветесь. Там кодовый замок и радиопередатчик. Он в ручке спрятан. Как вы до места доберетесь – вам надо будет ее развинтить и дать сигнал. Он очень мощный будет, весь эфир заполнит. В общем, окажетесь возле ЧАЭС, под самым этим охладителем башенным, – включаете передатчик и стоите на месте, ждете. Ученые вас по сигналу быстро находят. Отдаете им устройство, возвращаетесь за деньгами. А если сами открыть попытаетесь – на устройстве система самоуничтожения включится. Разнесет ваш броневик так, что потом по всей Зоне осколки на сувениры будем собирать… Ясно, ага?

– Не годится, – сказал Химик, и напарник энергично кивнул.

– Что не годится? – донеслось из динамика.

– Значит, мы сейчас останавливаемся, сваливаем твой Черный Ящик на обочину и назад дуем. А сорок тысяч себе оставляем, в компенсацию за потерянное время и моральный ущерб, понял? Все, отключаемся…

– Эй-эй! – заволновался собеседник. – Стоп! Ты чего это там? Химик, вы что удумали, в чем дело?

– Дело в чем? – Андрей наклонился ниже к решетке микрофона в панели возле руля и заорал: – А в том, твою мать, что вы там все охренели! Так Слону и передай, понял? Его не в голову случайно ранило, после того как мы уехали? Пусть зеленку пьет! Это что, мы в «Малыше» взрывчатку везем? Так выходит? А если там замкнет что-то? А если оно от тряски сработает? А если… Все, уходим с этой волны, тормозим и скидываем ваш ящик. На вызов больше не отвечаем. Привет Слону, Касьян…

Пригоршня, криво улыбаясь, протянул руку к пульту и подкрутил настройку. Шипение, которое фоном звучало все это время, стало громче, потом тише…

– Стойте, стойте! – вновь прорезался в динамиках голос Касьяна. – Эй… Химик, да стой же! Я ж еще не все вам сказал!

– Это опять ты? – произнес Андрей и подмигнул Никите. – Чего орешь там, Слон тебе на ногу наступил?

– Не вздумайте устройство сбрасывать! Это ценное оборудование…

– Да нам начхать.

– Девяносто, – сказал Касьян.

– Что?

– Девяносто тысяч за работу. Пятьдесят получите, как вернетесь, а не сорок.

– А чего это ты так лихо слоновскими деньгами распоряжаешься? – спросил Никита.

– Это не я распоряжаюсь, это Слон. Он предвидел, короче, что вы возмущаться станете. Сказал, если что – накинуть еще…

Химик улыбнулся, вновь покосился на ухмыляющегося напарника и сказал:

– Что-то он мало накидывает. Сто двадцать.

– Не-е… – донеслось из динамика. – Это ты загнул, согласись, ага? Это что за сумма такая несерьезная?

– Как раз серьезная. За ту опасность, которой мы подвергаемся в одной машине со взведенной миной, – даже мало будет. Слон небось с той «корпорации» четверть миллиона за это все дело слупил…

– Да не слуплял он ничего! – повысил голос Касьян. – Он ни копейки на этом не нагрел, у них другие дела, другая оплата совсем… Сто! Сто тысяч! Понял? Сто – больше не будет. Соглашайтесь, ага. Лучше соглашайтесь.

Они переглянулись в третий раз, и Андрей объявил:

– Ладно. Только, слышишь, тут еще такое дело… Мы, короче, рассказали кое-кому, где Лесной дом расположен.

– Чего?

– После того как уехали от вас, просчитали маршрут, ну и вычислили, конечно, где вы засели. Потому что было такое подозрение: как мы работу сделаем и вернемся, вы нас пришьете, чтобы деньги не платить, ну и чтоб не разболтали мы, чего не надо… Так вот, теперь расположение Лесного дома еще один человек знает. И шестьдесят тысяч вы нам не на своем холме отдадите, а… а вот в «Сундуке» у Сорняка. А Сорняк нейтральной стороной будет, наблюдателем. Мы ему за это пару тысяч подкинем, он доволен останется…

– Ну вы уроды, – протянул Касьян. – Хитрая ты сволочь, Химик. Но и Слон не хуже тебя хитрец, так и знай. Так это что, «третий человек», выходит, Сорняк?

– Нет, не он. Из вас никто не знает, кто это. Но, ежели мы с ним через некоторое время не свяжемся, место, где Слон живет, вся Зона будет знать, он всем расскажет. Все враги Слона, все, на кого он наступил в свое время.

Касьян возразил:

– Иногда людей заносит туда, где особо не поговоришь. На пару метров под землю.

– Да вы не вычислите этого человека, ну никак. Ты все понял, Касьян? Понял, ага?

– Ага. Заплатишь ты когда-нибудь за эти свои штучки, Химик! Дорого они тебе обойдутся, ох и заплатишь…

– Ладно, давай номер счета, я переведу.

Касьян в ответ промолчал, и Андрей добавил:

– Нет больше других вопросов у тебя к нам? Ну все, давай…

– Погоди! Я же сказал уже: не все вам пока рассказал. Еще один вопрос остался, Химик, непроясненный.

– Какой?

– Отравлены вы.

– Чего? – вскинулся Никита.

– Отравлены, – повторил Касьян раздельно. – Это не шутка, Химик, слышишь? Яд был в виски, а противоядие – у ученых.

Воцарилась тишина, лишь шуршали и потрескивали помехи.

– Какой яд? – спросил наконец Андрей.

– Я не разбираюсь в этом, повторяю только то, что мне передать было велено. Яд, как это… про-лон-гированного действия, во. Он в микрокапсулах, размером с эти… электроциты или как их… То есть красные кровяные тельца. Начнут растворяться в крови через сто двадцать часов. Значит, пять суток у вас, чтобы доехать. А противоядие на самом деле – жидкость с этими, как их, демонов… с нанороботами! Как выпьете, те разойдутся по вашей крови, выловят все капсулы и уничтожат.

– Что ты за бред несешь?! – изумился Никита.

– Не бред, Пригоршня. Вам теперь только одна дорога – к ЧАЭС, а иначе копыта отбросите. Потому на самом деле Слон мог вам больше денег за работу не накидывать – и так бы все сделали. Но он справедливый, Слон, и о репутации своей заботится… Все, теперь точно все. Отключаюсь.

– Стой! – заорали они, но было поздно: собеседник ушел с канала.

Еще несколько секунд Пригоршня непонимающе пялился в решетку динамика, а потом стукнул кулаком по панели.

– Врет! – рявкнул он. – Врет Касьян, Зоной клянусь! Какие капсулы, какие нанороботы? Это… это фигня какая-то, бред!

Андрей молчал, уставившись в лобовой колпак, прокручивая перед мысленным взором их встречу со Слоном.

– Ты ж тоже не веришь в это? – спросил Никита.

– Не знаю.

– Не знаешь?

– Не знаю!

– Да ты сам подумай, когда они нам этот яд могли подсунуть? Мы ж ничего не пили там, кроме виски…

– Ну так правильно – виски.

– Но я слышал, в алкоголе яд нельзя, алкоголь его разрушает.

– Это смотря какой алкоголь и какой яд. И потом, если там и вправду микрокапсулы какие-то хитрые…

– Но ведь Слон тоже с нами пил! – сообразил вдруг Никита.

Андрей покачал головой.

– Нет. Я вот сейчас вспоминать стал: в бокале его было уже что-то налито, когда мы пришли. Не виски, другого цвета. Мы выпили из той бутылки, потом ты, кажется, ему налил – и он уже не пил.

– Но… Но… – Пригоршня замолчал, не находя больше возражений.

– Понимаешь, какое дело получается… Может, и вранье это. Дешевое такое вранье, чтобы мы не попытались по дороге слинять куда-нибудь, выбросив ящик. Но Слон верно все рассчитал: мы не знаем правды и, главное, узнать никак не можем. Ведь наверняка он подозревал, что так и решим: ложь, нет никакого яда. И тут же подумаем: а вдруг не ложь? Потому что пусть небольшой шанс, что правда, что через сто часов микрокапсулы эти распадаться начнут в нашей крови, таки есть. А это значит – смерть. Так что, все равно не поверим ему? Нет, поверим, даже если очень большие сомнения будут, а иначе слишком уж рискованно выходит.

– А я все равно не верю!

– Да пойми ты! Можешь верить, можешь не верить – это не имеет теперь значения! Действовать нам придется все равно так, будто это правда. Обыграл нас Слон. Примитивно, но ловко, нечего сказать.

– И ведь где-то же есть острова… – пробормотал вдруг Никита, зажмурившись и постучав себя кулаком по лбу.

– Что? – удивился напарник.

– Я говорю: Багамы, Мальдивы… Курилы. Андрюха, острова есть – но меня на них нету! Там шикарные блондинки сжимают в своих объятиях каких-то совершенно недостойных оболтусов. А я что? Я вместо этого колешу по Зоне, со всеми этими мутантами вокруг… а теперь еще и отравленный! Ладно, я тебя понял: действуем так, вроде правда это. Хотя все равно не верю…

Передатчик пискнул.

– Ты смотри, день радио какой-то. – Никита щелкнул тумблером, подкрутил настройку.

– Химик, Пригоршня? – произнес в динамиках молодой голос.

– Бегун? Привет! – Никита ткнул напарника кулаком в бок. – Я ж говорил? Бегун, что у тебя? В гости зовешь?

– Зову, – ответил сталкер. – Вы далеко отъехали?

– Несколько километров.

– К северу, да? Ну так назад поворачивайте. Съезжайте с шоссе, там как раз дорога есть наискось, прямо к нам на ферму зарулите…

– Бегун, здоров, – громко произнес Андрей. – Извини, не можем мы сейчас. С радостью бы, ты ж знаешь, – но спешим очень. Мы на обратной дороге…

– Нет, вы лучше сейчас, – перебил голос в динамике. – Тут такое дело… Короче, это, можно сказать, не я вас в гости зову. Это другой… другой человек просит.

– Какой другой человек?

– Да вот, понимаешь… Болотник к нам… То есть – Макс к нам заявился десять минут назад. Попросил с вами связать. А Максу ж трудно отказать, сам знаешь, какой он. Ну вот… Давайте, короче, к нам, он поговорить хочет. Без всяких этих… неприятностей. И неожиданностей, гарантирую. Просто поговорить – на моей территории неожиданностей не будет. Домик вам выделим, где у нас типа бара что-то, посидите там, потолкуете, а после поедете по своим делам. Вот… что? – голос стал тише. – Ладно, на…

Секундная пауза, и после резкий голос Макса Болотника в динамике произнес:

– Химик. Разворачивайтесь, езжайте сюда. Разговор есть.

Оставив броневик посреди короткой улицы, протянувшейся между бывшими свинарниками и коровниками, они шли вместе с Бегуном, молодым – но в авторитете – сталкером, через лагерь Свободы, который уже давно стоял на этом месте.

– Вы не бойтесь, – говорил Бегун несколько смущенно. – Никаких ловушек. Он хоть и Болотник, а тоже ведь знает, с кем дело имеет. Я его предупредил: вокруг домика, где разговаривать будете, семеро людей поставлю, в разных местах. Все со стволами и все хорошие стрелки. И если вдруг что-то внутри… Ну, я имею в виду, если он вас там положит – то и сам ляжет. Его продырявят тут же, такой приказ я своим дал. Какой бы он там ни был, Болотник… Семеро его в сыр превратят дырчатый за пару секунд. А у Шурупа еще и пули разрывные, вот.

– «Положит», – повторил Никита. – Откуда знаешь, может, это мы его положим?

– Это Болотника-то? – уточнил Бегун.

– А чего? Ну и что, и Болотника можем…

Командир лагеря похлопал Никиту по плечу.

– Ладно, молодец. Не переживай, поговорите и разойдетесь.

– Я и так знаю, что он не станет нападать, – сказал Химик. – Спасибо тебе, Бегун, но ты бы мог своих людей не поднимать, Болотник нам сейчас ничего не сделает. Если он сказал, что только поговорить хочет, – значит, так и будет.

То, что местные называли «баром», оказалось домиком сторожа возле колхозного поля – давно заброшенного, поросшего бурьянами. На краю его сталкеры расчистили себе место под огородик, выращивали там картошку с луком и огурцы. В Зоне особо сельским хозяйством не позанимаешься, конечно, но и здесь попадались места вполне чистые, без радиации в земле, – особенно если недалеко от Кордона.

Вокруг постройки они увидели четверых сталкеров; один лежал на крыше, другой сидел на завалинке с винторезом в руках, двое стояли в кустах. Значит, где-то притаились еще трое.

В домике была одна дверь и два окна, но то, что со стороны поля, – наглухо заколочено. Дверь раскрыта, в проеме видна часть комнаты и край стола.

– Там он, – сказал Бегун, ободряюще кивая. – Ладно, я не буду уходить, да? Покараулю тут тоже на всякий…

Андрей возразил:

– Нет, почему, иди. Занимайся своими делами, все нормально. Говорю же: если он сказал, что только на разговор зовет, значит, стрельбы не подымет.

– Ага, зачем ему, у него нож, – согласился Никита, но тут же добавил: – Химик прав, братан. Иди, не волнуйся за нас.

Он первым зашагал к домику, но напарник быстро нагнал его, прежде чем они вошли, сказал:

– Только, Никита, слышишь… ты молчи, ладно?