Зона отчуждения Ливадный Андрей
– Спасибо за сотрудничество, Аркадий Львович. Нам осталось только убедиться в правильности работы ваших методов и практическом применении. Теперь, дабы не создавать неудобства для девушки, расскажите нам сами, кто она и для каких целей была с вами?
Рассказ затянулся на несколько часов, где фигурантом была не только Алеся, но и много лиц, играющих не последнюю роль в российском государстве.
– Чем больше узнаю людей… – озвучил пословицу Глеб.
Наташу привезли поздно вечером, покормили и разместили в отдельной комнате. Глебу не спалось, его распирало от любопытства. Страсть как хотелось покопаться в «архиве» событий, произошедших с Наташей, и узнать, что явилось причиной столь кардинальных в ней перемен. Как только женщина погрузилась в сон, Юра запустил программу сканирования мозга. Оказалось, что до побега со свалки она и Григорий посещали клинику Ильи. Стало очевидным, почему ее мозг запрограммирован на ликвидацию свалки и всех ее обитателей. Каров просто заметал следы. Однако после того как она стала свидетелем акта самосожжения обезумевшего от горя отца, потерявшего жену и дочь, все пошло по другому сценарию. Побег, спасение детей, сексуальное рабство, вновь побег, встреча с трактористом… Увиденное повергло Юрия и Глеба в шок…
– Надо же! – воскликнул Юра и предложил позвать для пояснений Аркадия.
– Согласен. Он заварил кашу с мозгами, пусть и поясняет, чего теперь нам ждать от нее.
Доктор просмотрел сцену встречи Наташи и Григория в ее кабинете. Затем дважды сцену самосожжения и гибели Григория, охранника и поджигателя.
– Мне все предельно ясно. Как вы тоже заметили, молодые люди, на месте Григория должна была оказаться Наташа. Вот это и вызвало у нее психо-адреналиновый шок, и как следствие – ретроградную амнезию связей с зоной депрессивных агрессий. Простыми словами, у нее отшибло желание причинять зло окружающим, в том числе и себе.
– Это временно или навсегда? – сомневаясь в диагнозе, переспросил Глеб.
– Со временем связи восстановятся. Правда, на это могут уйти годы. Но с помощью этого аппарата, – он кивком головы указал на ноутбук и связанные с ним приборы, – достаточно нескольких кликов по клавиатуре.
– Нет. Этого не стоит делать. Пусть будет так, как есть, – открестился Юрий.
– Скажите, Львович, а Каров умеет управлять данной установкой? – продолжил опрос Глеб.
– Очень даже. Ведь он сам работал над созданием алгоритмов и принимал участие в апробациях.
– Доктор, а вы знаете, что копия вашего мозга находится на жестком диске? Как, впрочем, и гениального Карова, его мамы и многих других личностей, в том числе военных и политических функционеров, – недвусмысленно произнес Глеб.
– Меня ни политика, ни война не интересуют. Это его личное право владеть тем, что вы обнаружили.
– А вы не задумывались над тем, что ваша игрушка может уничтожить весь мир?! Стоит лишь ей попасть в плохие руки, и все – вас перепишут и сделают пчелкой или мурашкой, – продолжал давить на психику Глеб.
– А что, разве аппаратура и программы не у вас? – с опаской поинтересовался Фюрст.
– Все, что Каров принес и сложил в вертолет, – у меня. А теперь вопрос к вам: – Были еще компьютеры и накопители с подобной информацией или нет?
– Были. Илья Иванович остался в клинике, чтобы их уничтожить.
– Понятно. Значит, я мог помешать ему это сделать! – с досадой констатировал Глеб, однако, взяв себя в руки, повысил голос и стал чеканить слова:
– Аркадий, вы с Ильей породили монстра! Земная цивилизация в опасности! Учитывая, что ни вы, ни он не имеете близких и руководствуетесь лишь амбициями и корыстью, терять вам попросту нечего.
– Что вы такое говорите! А история моего народа! А могила моей мамы! Моя жизнь, в конце-то концов!
– Я могу расценивать это как подтверждение добровольного сотрудничества в борьбе против зла, порожденного вами же?
– Да, я готов!
– Юра, ты веришь Аркадию Львовичу?
– Да, Глеб.
– Ты меня подбодрил. Тогда я тоже займу позицию доверия к доктору.
А сейчас всем спать. Завтра нам предстоит отправиться в далекий путь.
Хочется жить
Ложь меня раньше жрала,
Верила я, глаза закрывая,
Что так любовь свою берегла,
А на поверку была слепая.
Солнце, верить тебе хочу,
Лучики все жадно вбирая.
Я карандаш сейчас заточу,
Грифелем острым боль унимая.
Солнце! Так хочется жить!
Знаешь, я снова живая!
Вновь я буду собой дорожить,
Нежно любить, стихи распевая.
Двигатели самолета монотонно гудели, пассажиры спали. Анна оторвала взгляд от блокнота и взглянула в иллюминатор. За ним было бескрайнее синее небо и такой же бескрайний бирюзовый океан.
Она задумалась…
«Здесь утро и лето, а на родине ночь и зима. На Бали плюс тридцать, у нас минус тридцать и снег… Зима не собирается сдавать своих позиций, несмотря на то, что по календарю уже март. Как приятно в такую погоду лететь в далекое и теплое место».
Стюардессы разбудили спящих пассажиров и подготовили всех к посадке. Из-за сильного бокового ветра самолет вынужден был лететь под углом к взлетной полосе. Внешне это выглядело симпатично, однако понимание, что она находится в самолете и приземляться предстоит не манекену, ее откровенно беспокоило. Внутри все сжалось, и сердце ушло в пятки. А тем временем самолет, сделав резкий поворот, выровнял курс. Огромная махина, закачав крыльями и неизбежно повинуясь законам гравитации, смачно приложившись к планете Земля, подпрыгнула. Второе касание, третье… Животный ужас охватил салон… Вой турбин смешался с воем людей, вызывая жуть. Картину Армагеддона яркими вспышками дополняло зловещее скрежетание всех, до последнего винтика, деталей самолета, раз за разом ударяющегося о взлетную полосу.
Но как только самолет начал уверенное торможение, весь салон взорвался аплодисментами, улюлюканьем и возгласами «браво!» Сама того не замечая, Анна самозабвенно кричала во все горло и хлопала в ладоши, – они горели не от боли, а от охватившей ее эйфории. Не стесняясь, она поцеловала темнокожего парня, сидевшего рядом, и тот в ответ улыбнулся во весь рот, обнажив белоснежные зубы.
В кассе аэропорта ей не удалось купить билет до Джакарты, так как все вылеты из-за непогоды отменили на сутки. Ничего не оставалось делать, как поселиться в ближайшем отеле. Она выбрала скромный номер и рассчиталась кредиткой за сутки вперед. Затем, не поднимаясь в номер, поинтересовалась у метрдотеля, можно ли заказать билет на ближайший рейс. Клерк ответил утвердительно и указал на бюро, находящееся прямо в холле отеля.
Подойдя к окошечку, Анна запросила билет на завтрашний рейс. Девушка-оператор позвонила по телефону и, к радости туристки, сообщила, что места есть. Уточнив стоимость, журналистка протянула кредитную карточку. Девушка-оператор отрицательно качнула головой. Она также отказалась принять доллары и попросила рассчитаться рупиями. Оставив вещи на рецепции, Аня направилась в банк менять деньги, а вернувшись, к своему удивлению, не обнаружила оператора авиакассы. Метрдотель сообщил, что сейчас обед и надо подождать. Она поднялась в номер, разложила вещи, приняла душ и через час спустилась в фойе. Увидев Аню, оператор авиакассы кисло улыбнулась, сообщив, что билетов на заказанный рейс больше нет. Тогда она запросила билет на любой следующий рейс. Оператор долго разговаривала с кем-то по телефону, после чего предложила прийти завтра. Так неожиданно у Анны появилось свободное время и возможность осмотреться.
Первым делом она решила пообедать. Представление об индонезийской кухне основывалось лишь на впечатлениях коллег-журналистов, а хотелось получить собственные.
Двигатели самолета монотонно гудели, пассажиры спали. Анна оторвала взгляд от блокнота и взглянула в иллюминатор.
Солидное кафе расположилось совсем рядом, прямо напротив гостиницы, и девушка не стала себя утруждать дальнейшим поиском. Присев за столик, она взялась листать меню. Выбрав блюдо с таинственным названием «Гадо-Гадо», она попыталась представить, каким будет его вкус. Вкус был не очень, а вместе с ним и полное разочарование. В глубокой фаянсовой чашке ей принесли рыбные чипсы вперемешку с овощами, политые невероятно острым соусом. Есть это чудо местной кухни Анна не стала и попросила принести сок из дыни со льдом.
Остаток дня она провела, прогуливаясь по улочкам и заглядывая во все магазины и лавчонки, попадающиеся на пути. В одном из магазинов торгового дома «Bali Collection» она стала свидетелем нелицеприятной сцены. Русскоговорящая девушка, купив сумочку за 500 долларов, обнаружила дефект после того, как оплатила товар. Второй такой сумочки в магазине не оказалось, но продавец категорически отказывался возвращать деньги. С помощью ножниц, клея и лака для ногтей он пытался устранить дефект. От вида его манипуляций, пожалуй, у каждого волосы станут дыбом. Перепалка между покупателем и продавцом затянулась и длилась бы еще долго, но Анна пришла на помощь землячке, предложив позвонить на головной офис. В результате конфликт разрешили в пользу покупателя.
Этого эпизода Анне хватило, чтобы понять, что здесь можно покупать только поделки из дерева и изделия из хлопка ручной работы. А весь предлагаемый на Бали «бренд» имеет весьма сомнительное происхождение.
Девушку, спасенную Анной, звали Светлана, и родом она была из Одессы. Отпраздновать победу и свое знакомство девушки направились в ресторан гостиницы, в которой, как оказалось, они обе проживали. Мало того, им обеим предстояло лететь на Яву. Одесситку ждали в одной из частных клиник по пересадке органов, подписавшей с ней контракт. Беседуя во время ужина, Анна узнала от Светланы, что блюдо под названием «Гадо-Гадо» абсолютно иное, объяснив это тем, что в харчевнях, расположенных в ста метрах друг от друга, у этого блюда общее только название. Москвичка рискнула попробовать еще раз. Отведав индонезийских гастрономических изысков, барышни залили «огонь» во рту большим количеством воды. Анна с тоской вспомнила Маричкины блинчики и топленое в печи молоко. Индонезийская кухня ей явно не подходила. Оставив почти нетронутое блюдо, девушки расплатились, вернулись в гостиницу и, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по номерам.
Выспаться европейкам так и не удалось, до четырех утра рядом с гостиницей бухала дискотека…
Красивая речь еще не повод слепо верить
Утро началось с очередной попытки приобрести билеты на самолет. Спускаясь в фойе, Анна постучала в номер одесситки, и они вместе подошли к авиакассе. После двадцатиминутных выяснений, разъяснений, объяснений и телефонных переговоров оператор сообщила, что «система» отклонила запрос и необходимо ждать до 14 часов. Но не успели огорченные девушки сделать и десяти шагов, как их радостно окликнули и сообщили, что билеты есть. Девушки передали на билеты деньги, а получение чеков, свидетельствовавших о свершении сделки, несомненно, обрадовало. Время до отлета решили скоротать, прогуливаясь по городу. Покупок не делали, незнакомых блюд не заказывали. Питались только запаренной вермишелью и знакомыми фруктами. В одном месте им встретился торговец, хорошо изъяснявшийся по-английски. Они разговорились, и Анна поинтересовалась, что бы он посоветовал купить для друзей. Узнав, что девушки прилетели из Киева, порекомендовал побольше водки и пива. Он видимо представил, что Киев точно находится в Арабских Эмиратах, где спиртное запрещено. А еще он предложил угостить друзей дурианом.
– Леди! Попробовать дуриан – это получить кардинально новые ощущения, и поездка туриста на Восток стоит того. Чем больше вы едите дуриана, тем меньше вам хочется отвлекаться на что-нибудь другое, – увлеченно пояснял продавец, указывая на плод. – Если вы пробуете его впервые, то зажмите нос и только тогда вонзайте зубы в кремообразную мякоть плода. Вы одновременно почувствуете невероятное разнообразие вкусов! Сладкий яично-сливочный крем, клубника, хурма, абрикос, ваниль… Хотя некоторые англичане утверждали, что, кроме вкуса лука, сыра и чеснока, они ничего не распознали.
Девушки, заинтересованные рассказом, стали с любопытством разглядывать загадочный экзотический фрукт, хранившийся почему-то в плотно закрытом прозрачном пластиковом контейнере.
– Вы не обращайте внимания на его ужасные колючки! Вся ценность плода внутри. Дуриан – это королевский фрукт! Он произрастает только в тропических джунглях. Уникален тем, что сочетает в себе множество вкусов и запахов, скрытых под толстой неприглядной кожурой. Как всякий деликатес, дуриан недешев. Даже сейчас, в сезон, я не возьму за маленький кусочек его мякоти меньше трех долларов США. Только истинный гурман купит плод целиком, разрежет пополам и тут же съест. Если бы вы знали, сколько в нем витаминов и минералов… Один кусочек фрукта немедленно взбодрит ваше тело. А самое главное – дуриан один из лучших афродизиаков. – Торговец был так убедителен, что уговорил девушек отведать экзотики.
Взяв у них десять долларов, балиец аккуратно сложил купюру вдвое и положил в нагрудный карман. Затем быстро открыл контейнер и, достав плод, протянул девушкам… Смрадная волна запахов гнилого лука, падали и сероводорода буквально сшибла с ног европеек. Шокированные неожиданным «ароматом», они зажали носы и присели на корточки.
– Ну что, красавицы, нарезать или заберете целиком?
– Нет, нет! – дружно закричали подруги, то ли отмахиваясь от продавца, то ли отгоняя от себя зловонье.
Раздосадованный продавец закрыл контейнер и протянул Анне только что спрятанную в карман десятку. Но девчонки вновь замахали руками и поспешили удалиться.
– Пожалуй, англичане правы, – смеясь, произнесла Светлана, когда девушки оказались на безопасном расстоянии от экзотического фрукта. – Лично я с ними соглашусь, не пробуя.
И тут они поняли суть запрещающих знаков, развешанных при входе во все общественные места, в том числе на пассажирском транспорте: дважды перечеркнутый плод дуриана.
В отличном расположении духа они подошли к авиакассе. Вместо девушки-оператора за стойкой сидел парень, и Анне вновь пришлось повторять все сказанное утром его напарнице. Парень, расплывшись в улыбке, внимательно слушал, кивал головой, подтверждая, что билеты заказаны и клиентка сможет улететь. Затем он долго звонил, вероятно, на головной офис, а когда наконец закончил переговоры, поставил брови домиком и извиняющимся голосом произнес:
– Сорри, мэм, я так сконфужен, но билетов нет.
– Как нет? Ты же только что говорил, что есть! – возмутилась Анна.
Клерк снова принялся звонить по телефону. После длительных переговоров передал трубку клиентке, и женский голос сообщил Анне, что, к сожалению, билетов на заказанный рейс в самом деле нет!
– Ладно, забудьте про этот рейс… На следующий билеты есть?
– Да, есть.
– А самолет полетит?
– Да, полетит, если погода будет хорошая.
– Мы можем купить на него билеты?
– Нет, сорри.
– Почему??? – сорвалась на крик Анна.
Из трубки послышалось какое-то невнятное бормотание, из которого Анна ничего не поняла, хотя превосходно знала английский. Она передала трубку молодому человеку и очень медленно, чтобы было доходчиво, сказала:
– Без билетов мы отсюда никуда не уйдем!
Вид у парня стал еще более виновато-печальный, но на скорость его действий это никак не повлияло. С выражением вселенской скорби он очень медленно вновь принялся названивать. Проведя переговоры, не изменившие выражение его лица, он изрек:
– Мэм, билеты есть в аэропорту. Может, вы там их и заберете?
– Нет! И еще раз нет! – воскликнула Анна. – Мы получим их здесь!
Несмотря на работающий кондиционер, лоб кассира покрылся капельками пота. Прошло еще пятнадцать томительных минут телефонных переговоров, а стрелки на часах неумолимо приближались к отметке, когда заканчивался рабочий день.
Неожиданно клерк поднялся из-за стола, достал откуда-то деньги, отсчитал какую-то часть, подозвал посыльного и отправил его за билетами. Затем, глядя на девушек невинным взглядом, сообщил, что билеты будут доставлены с 18 до 19 часов в гостиницу, а лично он закончил работу и уходит домой. Но, увидев, как у клиенток побагровели лица, мгновенно отреагировал:
– Нет, нет! Не волнуйтесь, вы обязательно получите ваши билеты. Сообщив это, он улыбнулся, закрыл офис и вышел на улицу.
Светлана вспомнила и выдала вслед балийцу все матерные выражения, услышанные ею во время работы в одесском грузовом порту.
Эпопея с билетами закончилась благополучно. Вылетать девушкам предстояло на следующий день после обеда. Анна позвонила Феликсу и сообщила о прибытии. После приземления в Джакарте девушки договорились обязательно встретиться.
Дружба, как и марочный напиток, с годами крепчает
Переговорив с Глебом, Феликс вернулся в дом Ставроса. Хозяева давно сидели на чемоданах. Марты он не увидел, но вскоре она приехала на такси-микроавтобусе и привезла кресло-каталку для транспортировки людей с ограниченными возможностями.
Греку обработали раны и наложили свежие повязки с минимальным использованием бинтов. В добротном костюме и демисезонном пальто он мало чем выделялся из общего фона. Разве что привлекали внимание легкая хромота и зафиксированная в согнутом положении рука.
Пока люди заканчивали последние приготовления, Ижик терся у ног Йованы. Животное явно чувствовало, что происходит что-то неладное, и не давало хозяйке проходу.
– Ставрос, ты не станешь возражать, если мы рыжего заберем с собой? Он чипирован… И все прививки сделаны.
– Конечно, дорогая, – улыбнулся Ставрос, – он же без нас затоскует. Только тогда не корми его перед полетом.
В аэропорту их встречали Мигель и Путу на новеньком «Фольксвагене Панамера». Перейдя работать в табачную компанию Феликса, Путу по дороге к вилле, расположенной на берегу океана, тренировал свой английский и рассказывал приезжим о достопримечательностях. На великолепной трехэтажной вилле гостей с нетерпением ждали. Перекусив на открытой террасе, обращенной к океану, гости отправились купаться. Через несколько дней к компании присоединились Аркадий, Алеся, Наташа, Юра и Глеб.
Юра впервые в своей жизни окунулся в соленую воду. Плавать он не умел, и поэтому был сильно удивлен, что не тонет в океане. Глеб, продемонстрировав разные стили, подплыл к нему и предложил себя в качестве тренера по плаванию. Парень с восторгом принял предложение, и они незамедлительно приступили к тренировкам, найдя себе, таким образом, занятие.
Кто не ошибался, тот не поймет Господа
Мужчина и женщина лет сорока сидели в освещенной предзакатным солнцем небольшой комнате. Обращенные лицом к лицу, они боялись взглянуть в глаза друг другу. Она, как школьница, плохо выучившая урок, опустив голову, теребила носовой платок, изредка прикладывая его то к глазам, то к носу. Он, положив руки на стол, не моргая, смотрел на круг, образованный соединенными кончиками больших и указательных пальцев. Смотрел, словно пытался в бесконечности кольца найти ответ на все накопившиеся вопросы. Время шло, но ни Феликс, ни Наташа не осмеливались нарушить тишину, чтобы не порвать единственную невидимую нить, объединяющую их в этот момент. Каждый пытался осмыслить то, ради чего они встретились именно сейчас. Каждого волновало, что произойдет, если кто-либо начнет искать оправдание своим поступкам, приведшим к трагедии. Станет ли Феликс, публично униженный женой, обвинять ее. Будет ли Наталья искать оправдания своим поступкам…
«Ну что я ей скажу? Спрошу, как ты могла? И что это изменит? Смогла и сделала… И мне даже известно, почему. Потому что женщина слаба по своей сути. А я как мужчина не имел права подолгу оставлять ее одну. Теперь я понимаю, что нет в мире богатств, способных заменить простое человеческое общение. По-настоящему любящее сердце любит не за деньги», – рассуждал Феликс. События последних дней кардинально изменили его отношение к себе и к окружению. Раньше он не задумывался над тем, что послужило причиной, подтолкнувшей человека к действию. Он оценивал действие. Теперь же он научился смотреть в корень, искать причины и понимать их. И он решил, что не имеет права судить человека, истинно раскаявшегося и умоляющего о прощении. Феликс понимал, что сам толкнул жену на измену и предательство…
Монотонной, бесконечной лентой-каруселью перед глазами Наташи прокручивались события последних месяцев, вызывая то страх, то ненависть, то жалость к себе. Она не знала, с чего начать, и была уверена, что Феликс не поверит ни единому ее слову. Хотя это ее мало тревожило. Для нее было важно покаяться и попросить прощения, и она решительно поднялась из-за стола, подошла к мужу и опустилась на колени. Подняв голову, заглянула ему в глаза и, с трудом сдерживая слезы, заговорила:
– Господи, молю тебя о прощении. Помоги рабу Божьему Феликсу простить рабу Божью Наталью!..
Феликс удивился таким словам жены и пристально взглянул в ее лицо. В эту минуту оно было необычайно красивым и одухотворенным. В нем не было ни прежней напыщенности, ни фальши, и ему показалось, что она впервые была искренней.
– …Господи, – продолжала Наталья, – знаю, причинила ему столько боли и страданий и, что самое страшное, – делала это умышленно.
Ее красивые глаза, словно два синих озера, были наполнены слезами.
«Стоп! – поймал себя на мысли Феликс, чувствуя, что еще мгновение – и утонет в ее глазах. – Неужели, чтобы увидеть в человеке прекрасное, необходимо заставить его страдать? А ведь я не меньше ее виновен в том, что случилось».
– Господи, – взывала к Всевышнему каявшаяся женщина, – я была слепа в своем безверии и потому погрязла в пучине зла. Муж в ответе за жену свою, а она да покорится ему, как господину. Я же вознеслась в гордыне своей.
Слезы навернулись на глаза, сердце Феликса учащенно забилось, и дышать стало трудно. Страстно захотелось забыть, вычеркнуть из памяти все плохое и начать сначала…
– Господи, ты видишь, я искренне каюсь и мучаюсь от душевной боли, разрывающей меня на части. Прошу тебя, позволь любви войти в мою жизнь. Ведь мы любили друг друга…
«Да, любили, – мысленно согласился Феликс. – И только любовь может вернуть к жизни испепеленную душу. Спаси нас! – Эта мысль была, словно свет в конце тоннеля, и он пошел на этот яркий спасительный свет. – Боже мой! Все, что было до настоящего момента, не имеет никакого значения! Все плохое можно забыть ради будущего! И я забуду!» – Феликс протянул руки к Наташе, продолжавшей читать молитву.
– Господи, помоги ему понять меня. Дай мне сил убедить его в искренности моих слов, простить и отпустить меня с миром.
Слова Наташи поразили его, он и не предполагал, что она способна на такое. Повинуясь душевному порыву, Феликс поднял ее с коленей и обнял: «И ты меня прости!»
Ни он, ни она уже не могли произнести ни слова: рыдания спазмом сдавили горло… Обнявшись, они стояли и плакали навзрыд, не стесняясь слез. Слезы плавили лед обид и гасили огонь ненависти, бушевавший в их сердцах доныне. Сковывающие душу невысказанные упреки, как перезревшие колосья вражды, превращались в пепел. Эти двое, как никто другой, понимали, что затертое до дыр выражение «любовь спасет мир» – не пустые слова.
Умный думает, как поступить – глупый действует, чтобы подумать
День клонился к вечеру. Солнце катилось за горизонт, готовое вот-вот нырнуть в океан. В комнату постучал Путу и пригласил Феликса с Наташей в гостиную обедать.
Через полчаса за огромным столом, рассчитанным на пятьдесят персон, собрались гости. На обед подавали лучшие блюда местной кухни, но Мигель предусмотрительно попросил повара не использовать слишком острых приправ, учитывая, что угощаться будут европейцы. Официант, повар и помощник повара одно за другим сменяли блюда. Будучи скованным в движениях из-за ранения, Ставрос опрокинул на стол кувшин с соком манго, и на скатерти растеклось огромное пятно. Официант попросила разрешения заменить скатерть. Хозяин пригласил всех на просторную террасу, открывающую вид на океан. Солнце давно погрузилось в глубины теплых вод, уступив место ночи, окутавшей всех теплой и густой тропической тьмой.
Мигель предложил гостям для дегустации сигары.
– Они произведены на Кубе пятикратным чемпионом мира по изготовлению самых длинных сигар, знаменитым torcedoros, скрутчиком сигар Хосе Кастелара Каиро. Еще хочу предложить сигары Torpedo – они имеют заостренный конец и утолщение посредине. Кстати, именно из-за сходства с ними военные торпеды называют торпедами, – со знанием дела пояснил кубинец. Это произведения табачного искусства, а потому носят имя автора «Кастелара».
Хозяин пригласил всех на просторную террасу, открывающую вид на океан.
Все стали рассматривать сигары, уложенные в кедровый хьюмидор.
– Берите, берите. Феликс, помоги первооткрывателям правильно раскурить сигары. Вот гильотинка и деревянные спички. – Мигель указал на маленькую шкатулку, лежащую рядом с коробкой сигар.
Пока Феликс проводил мастер-класс, кубинец продолжил рассказ.
– Табак для сигар готовят по-особенному. Его выдерживают в арманьяке, в меду. Используют только верхние листья побега. Нижние наиболее вредны для здоровья, и их используют в производстве сигарет.
Услышав это, Феликс закашлялся. Выждав, пока он успокоится, Мигель продолжил:
– Из листьев надо обязательно извлечь прожилки. В них скапливается наибольшее количество вредных веществ, наносящих ущерб сердечно-сосудистой системе. Тем, кто курит сигареты, полезно знать, что белый сигаретный пепел говорит о том, что из листьев удалены прожилки. Черный пепел свидетельствует о том, что сигарета «дешевка». А теперь вернемся к сигарам. Если сигару сильно сжать в руке и подуть в нее, она должна пропускать воздух. При этом ваша рука уловит колебания, подобные пульсации крови, бьющейся о стенки артерий. Очень важно, чтобы табак при этом не высыпался.
После такой рекламы никто не смог удержаться от соблазна попробовать шедевр табачного производства. Знатоки помогли начинающим раскурить «Кастелары», предупредив, что сигары не курят в затяжку, а только набирают дым в рот и выпускают на свободу. Анна случайно захватила легкими немного табачного дыма и тут же зашлась в кашле. Отложив сигару, отпила несколько глотков кофе, а придя в себя, сказала:
– Друзья! Посмотрите – какая идиллия. Ни малейшего дуновения. Даже дым от сигар не колышется. Лунная дорожка бежит до самого горизонта. Кажется, вода и суша пришли к согласию. Наступило полное равенство.
– Милая, равенства в природе не существует, – парировала Марта. – Бывает лишь краткое затишье перед бурей. А потом вновь начинается борьба за равенство. Никогда не прекращающаяся борьба…
– Э, нет, – вмешался в разговор Путу. – Когда восходит солнце, утро настает для всех.
– Да, оно наступает для всех, но для каждого по-разному. Потому что в природе, как и в обществе, нет равенства, – стояла на своем Марта.
– Мне интересен ход ваших мыслей, продолжайте, – попросил Феликс, пуская колечки дыма в свете фонаря.
– Моя точка зрения по поводу равенства такова, – стала пояснять немка, – рассмотрим пример: двое мужчин ухаживают за одной и той же девушкой. Как должна поступить героиня? – Марта окинула взглядом присутствующих и продолжила. – Она начинает уделять знаки внимания и одному и второму, провоцируя конфликт, при этом наблюдая за поведением мужчин и оценивая. И она совершенно не думает о равенстве между партнерами. Она выбирает сильнейшего. Что ею двигает? Инстинкт! В женщине природой заложено – выбрать сильнейшего! Равенства не было, нет и не будет! Ни в обществе, ни в природе, ни в отношениях, – потому что это неестественно!
– Здесь я полностью на стороне этой очаровательной женщины, – подключился к беседе Аркадий. Доктрины о равенстве далеки от реальной жизни. Большинство философов, ратующих за равенство, были выходцами из обеспеченных родов. Им не надо было в поте лица добывать хлеб насущный, и они могли позволить себе мечтать об идеальном мире. Все эти идеи «всеобщего равенства» – ничто иное, как словоблудие сытых. Это утопия, из-за которой пролились реки крови. Общество никогда не придет к равенству! Это противоестественно! Это вопреки природе! О каком равенстве идет речь? В мире нет ничего постоянного. Мир меняется ежесекундно! Что к чему равнять? В природе царит закон сильного!
– Господь создал людей по подобию своему. Все люди при рождении одинаковы, но жизнь делает их совершенно разными, – вот где величайшая несправедливость, – высказал мнение Мигель и продолжил его развивать. – И все потому, что общество – это группа людей, зависимых друг от друга. А любая зависимость предполагает неравенство.
– Вы правы, Мигель, – вступила в разговор Анна. – Для равенства необходимо, чтобы все были наделены равными правами, и никто не имел привилегий. На бытовом уровне равенство означает оговоренные обязанности, регулирующие отношения в группе. Обязанности универсальны и не зависят от личности конкретного человека. Важны поступки, действия, и тут все должны быть равны перед законом, даже те, кого общество временно наделило властью.
– И с этим все согласны. Даже те, кто в последующем узурпирует власть, – вклинился Аркадий. – Если не возражаете, я поясню свою мысль.
Наивысшее зло – это когда одного поощряют, а другого наказывают за одни и те же действия. Именно такой подход ломает равенство и губит общество. Равноправие в этом случае подменяется неограниченностью прав одного и ущемлением прав другого.
– А ведь это происходит сплошь и рядом. Зачем далеко ходить, – не удержался Феликс. – Подобными примерами богата история. Всегда находился индивид, любой ценой стремящийся занять лидирующее положение в обществе. Идя по головам, ломая чьи-то судьбы, он получал поддержку большинства на право стать волеизъявителем масс. И вот он уже лидер! Теперь его цель – узурпация власти. Перекраивая под себя законы и убирая оппонентов, он устраняет лично для себя прямую связь между неправовыми действиями и неизбежностью наказания, доведя при этом ответственность остальных членов социума до абсурда. Даже тех, кто его рьяно поддерживает. Вот один из примеров. Последний диктатор Европы запрещает хлопать в ладоши. Теперь овации вне закона.
Очевидно, что нарушения принципа равенства в обществе и проявления эгоизма недопустимы, так как ведут к стагнации и даже к разрушению общества. Сегодня для всех «осколков бывшей империи» стал очевидным провал белорусской экономики и, как следствие, нарастание негодования народа.
– Вы позволите мне дополнить вас? – спросила Алеся.
– Да, пожалуйста, – прозвучало несколько голосов в ответ.
– Так вот. Пусть я младше всех вас, но кое-что все же понимаю. Вы ведь знаете, я бежала из «белорусского рая». И считаю так же, как все вы: равенство – это справедливость…
– У меня есть что сказать по этому поводу, – заполнил образовавшуюся паузу Аркадий. – Под какими бы лозунгами не выступали правители, подменяя справедливость суррогатом, замешанным на личных интересах, это не приведет к победе равенства. Где сейчас могучий и неделимый Советский Союз? Может ли быть в отдельно взятой Белорусской республике равенство? Или в союзе республик равенство? В мире 140 республик из 190 государств, а где равенство? Одни умирают от обжорства, другие – от голода! Нет равенства!
– А можно я скажу? – вновь попросила слова Алеся. – Как так может быть, чтобы сын, работающий на том же предприятии, за тем же станком, выполняющий тот же план, что и год назад его отец, получал зарплату меньше, чем отец-пенсионер социальное пособие? Неужели такой справедливостью удержишь молодежь в стране? Разве что пересечение границы без разрешения МВД приравнять к уголовному преступлению. Тогда – да.
– Браво, Алеся! Браво! – воскликнул Аркадий. – Абсолютное равенство имеет место только на кладбище. Хотя…
В истории же России, в том же союзе социалистических республик равенство обрело не юридический, а экономический и моральный смысл. Идеал советского, как теперь и белорусского равенства, – все одинаково бедны. Проповедование не равенства, а «уравниловки» нивелирует личность, гасит активность, растворяет индивидуальность, превращая людей в массу. Куда проще манипулировать не индивидом и даже не группой, а массой…
Что будет завтра неизвестно, а сегодня стоит жить
Закончив умную дискуссию, гости вернулись в гостиную, где их ждал десерт.
– Феликс, Глеб, расскажите о ваших приключениях на этом острове, – попросила Анна.
В течение нескольких часов собравшиеся были погружены в рассказ, дополняемый описанием сцен участниками событий. Судя по реакции слушателей, они искренне сопереживали. Закончив повествование, Феликс неожиданно для всех предложил навестить племя. Предложение было принято единогласно, и даже раненый грек голосовал двумя руками.
– Раз так, давайте хорошо выспимся, а завтра все и решим, – подвел черту вечерним посиделкам Феликс.
За завтраком Глеб спросил у собравшихся:
– Никто не передумал посетить дикое племя?
– Нет!!! – ответил дружный хор.
– Ставрос, как себя чувствуешь? – поинтересовался Феликс.
– Лучше чем до ранения, – ответил грек.
Все, кто знал известный анекдот, рассмеялись. Те, кто не слышал – потребовали пояснений. И Глеб напомнил.
– Едет мужик на повозке, запряженной лошадью. Едет по главной дороге, чинно так. Тут в повозку врезается джип, выехавший слева со второстепенной дороги. Лошадь упала на обочину, бьется в конвульсиях. Телега перевернута, разбита в щепки. Мужик лежит на спине, ни рукой, ни ногой пошевелить не может. Из машины выходит здоровый детина и подходит к лошади. Видит, что та мучается, достает пистолет и стреляет ей в голову. Лошадь затихла. Водила подходит к лежащему мужику, наклоняется над ним и спрашивает: «Ты как себя чувствуешь?» Пострадавший отвечает: «Лучше чем до аварии…»
Теперь хохотали все, поглядывая на раненого грека. Когда вдоволь насмеялись, Феликс предложил план действий.
– Сейчас женщины в сопровождении Путу отправятся на рынок и закупят провизию для двухнедельного автономного плавания на яхте. Я займусь поиском подходящего судна, Глеб решит задачу по обеспечению безопасности. Да, чуть не забыл. Путу, купи подарки для наших друзей из джунглей. Их там семьдесят человек.
Уже вечером вся компания собралась на борту яхты «Senses». Эта посудина обладала великолепными мореходными качествами, о чем можно было судить, даже исходя из ее экстерьера. На верхней палубе находилась вертолетная площадка с готовым в любую секунду подняться в небо семиместным вертолетом. А еще судно имело большой тренажерный зал, двухуровневую прогулочную аллею, крытый и открытый обеденные залы. Десять люксовых номеров восхищали своим великолепием. Комфорт и уют любителям морских путешествий обеспечивала вышколенная команда из 14 человек. Знатоку достаточно было услышать, что создатель этого чуда кораблестроения – Мартин Френсис, чтобы представить стоимость посуточной аренды. Почему Феликс снял самую дорогую яхту Индонезии? Вовсе не потому, что кичился своим состоянием и выпендривался, типа «я круче», а потому, что понял одну простую мысль: «В гробу карманов нет!» И в течение последнего месяца старуха с косой красноречиво ему это доказывала.
Удивление – это когда, обшаривая чужой карман, находишь свои деньги
Рабочий день в здании Международного суда закончился пару часов назад, но начальник службы безопасности не торопился уходить домой. Он думал о своей дальнейшей судьбе, рассматривая вопрос с разных сторон.
«Задание мистера Флеминга я не выполнил, так как не доставил ему то, что он хотел. Взятый моими людьми Каров лишь идейный вдохновитель и в тонкостях программирования ничего не смыслит. А аппаратура, находившаяся при нем, оказалась некомплектом. Часть накопителей с файлами выпала из рюкзака. Так, по крайней мере, сообщил Каров, осмотрев захваченную с ним аппаратуру. Поэтому нет никакой возможности продемонстрировать заказчику перенос сознания. Следовательно, накопители попали в руки русских. Кому именно, можно вычислить. Но на это уйдет время… Значит, мне не получить обещанного гонорара. Как убедить Флеминга раскошелиться на проведение дальнейшего поиска?! Это почти невозможно!»
Андерсен открыл шкаф, достал бутылку финской водки, но вдруг его взгляд задержался на футляре с шахматами, подаренными иранским дипломатом. Прихватив коробку с шахматами, он вернулся к себе за стол. Налил спиртного и залпом выпил. Прошло десять минут, но алкоголь не действовал. Андерсен выпил еще, достал фигуры, выточенные из слоновой кости, и стал расставлять на доске, внимательно изучая резьбу на каждой. Ему нравилась эта старинная игра как инструмент для тренировки ума. И в шахматах, и в жизни выигрывает самый прозорливый, умеющий наперед просчитывать ходы противника. Именно так он и жил, играя, жертвуя чьими-то жизнями, как шахматными фигурами. И его это не тревожило, потому что он не видел людей, а только шахматы, и потери пешек считал оправданными. До ситуации сегодняшнего дня он считал себя, как минимум, ферзем. И вот пришел момент истины. Часы запущены. Партия началась, и ему в матче гигантов отведена роль первопроходца, значит, он в первом ряду – то есть пешка. Такой расклад Андерсена никак не устраивал. Оставить за собой право выбора он сможет, только находясь во втором ряду – значит, он должен завладеть аппаратурой и стать во главе игры. В противном случае, исход партии – безымянная могилка.
Андерсен раздраженно смахнул драгоценные фигуры на пол. Статуэтки, ударяясь о паркетный пол, издавали неприятные для слуха звуки. Мозг лихорадочно искал и не мог найти выход из тупиковой ситуации. Андерсен закрыл глаза, надеясь хотя бы таким способом спрятаться от надвигающейся на него страшной действительности, но страх только усилился. Он почувствовал, как подскочило давление, побагровело лицо и задрожали руки. Казалось, еще мгновение и у него случится инсульт. Ему захотелось выпить холодной воды, и он вызвал секретаря.
Заметив разбросанные по полу шахматные фигуры и пунцовое лицо начальника, Фред озабоченно спросил: «Шеф, вам плохо? Может, доктора?»
– Нет, спасибо. Обычная неловкость. Принеси холодной воды. Но не из кулера. Купи минеральной – «Карловарской». Две бутылки.
Ему нравилась эта старинная игра как инструмент для тренировки ума.
Фред отправился выполнять поручение босса, а в голове вызревал план, как выполнить задание и не оказаться в застенках контрразведки. Буквально час назад он получил донесение из Москвы, где ему было предложено устроить встречу с Андерсеном. Сообщили детали, которые могут заинтересовать его босса, и назначили минимальный срок – сутки. Он полдня ломал себе голову над комбинацией, а здесь развязка пришла сама собой.
Ставя перед шефом минеральную воду и дожидаясь пока тот с наслаждением осушит литровый сосуд, Фред сообщил:
– Господин Андерсен, в магазине ко мне подошел человек и сказал дословно следующее: «Передай своему боссу, что у нас есть то, чего ему не хватает. Тотьма, Каров, яма».
Фред не мог не заметить, как лицо босса, до этого багровое, стало бледнеть. И это не от карловарской водички, а от известия. Поначалу Андерсен опешил, но сработал инстинкт ищейки, и он заглянул в глаза помощника, подумав: «Как-то гладко все у тебя выходит…» Фред и глазом не моргнул. Он пялился на Андерсена преданным взглядом хозяйской собаки, готовой за сахарную косточку выполнить любой приказ.
«Тупая скотина…» – удовлетворенно отметил Андерсен и обратился к подчиненному:
– Надо было этого человека задержать и немедленно доставить ко мне.
– А на каких основаниях, босс? Он не буянил, меня не оскорблял. Я за необоснованный арест по судам ходить не хочу. Денег нет на адвокатов.
Андерсен мысленно чертыхнулся и только хотел задать очередной вопрос, как секретарь протянул ему листок бумаги.
– Тем более, незнакомец дал мне номер телефона и сказал: «Пусть твой босс позвонит, и мы договоримся». С лицом обиженной собаки, не получившей угощение за хорошо сделанное дело, Фред добавил:
– Я могу быть свободен?
– Разумеется, Фред, ты вел себя совершенно верно, и я отмечу твое рвение в приказе на поощрение.
Оставшись один, Андерсен взглянул на номер и, не заставляя себя томиться домыслами, позвонил…
– Добрый вечер. Вы просили позвонить. Слушаю вас.
В трубке молчали, и Андерсен, было, подумал, что это некая уловка, розыгрыш русских. Ведь о Карове знали именно они.
– Это господин Андерсен?
– Да.
– Если вы Андерсен, то сможете ответить на вопрос, кто дежурил в больнице Тотьмы, когда вы прилетели туда с раненым Каровым? Варианты такие: молодая женщина, пожилой мужчина, молодой мужчина, пожилая женщина?
Андерсен ухмыльнулся и ответил:
– Пожилой врач.
– Я удовлетворен ответом.
– Могу при встрече паспорт показать, – сострил Андерсен.
– Надо будет, покажете и паспорт. А пока не перебивайте. У нас есть то, чего недостает вам, – банк данных. Но нам не хватает файлов, содержащих адреса ссылок для управления банком данных. Готовы встретиться и обговорить детали обмена.
– Как вы смотрите на то, чтобы встретиться у меня в кабинете? – предложил начальник службы безопасности трибунала.
– Нас это вполне устраивает. Назначайте время. Мы в Гааге.
– Через два часа.
– Устраивает.
– На кого заказать пропуска?
– Скотт Амундсен и Ян Крузенштерн.
– О! Какие известные фамилии…
– И мы так считаем. Это специально для того, чтобы вы не переспрашивали.
Читать бесплатно другие книги:
