Зай по имени Шерлок Резников Леонид

– Не ошибетесь. Рядом с берлогой растет преогромный куст колючки, а по обе стороны ее стоят две высокие сосны.

– Понятно. Думаю, мы без труда отыщем ее. Спасибо вам, что позволили взглянуть на останки.

– Да было бы за что благодарить, – махнул лапой Листрейд. – Сущая безделица!

– Скажите, инспектор, – не вытерпел я, задав вопрос, который мучил меня уже довольно продолжительное время, – как ваш работник может там находиться так долго без ущерба для здоровья?

– Вы имеете в виду дурной запах? – уставился на меня рыжими глазами Листрейд. – Дорогой Кряк, это его работа. Он ведь патологоанатом и уже порядком освоился там. К тому же сомневаюсь, будто подобное амбре может нанести какой-либо ущерб его нюху.

– Почему вы так считаете?

– Я, конечно, ничем не хочу его обидеть, но вы же видели, кто он.

До меня, признаюсь честно, не сразу дошло, что имеет в виду Листрейд – иногда со мной такое случается, прямо как у жирафа. Право, личность патологоанатома действительно как нельзя лучше подходила к амбре, царящему в склепе. Сам лично я со скунсами дела не имел, но те, кто попался им в самый неподходящий момент, уверяли, что никогда в жизни не обоняли ничего более омерзительного.

– Кхе! – кашлянул я в кулак, пряча улыбку. – Похоже, на этот раз вы правы, инспектор.

– На этот раз? – удивленно переспросил Листрейд. – Что вы имеете в виду, господин Кряк?

– Всего лишь оборот речи и ничего более, дорогой Листрейд, – после некоторой заминки нашелся я.

– Ах, оборот! – успокоился инспектор. – Я еще чем-то могу помочь господам?

– Нет, мы и так порядочно отняли у вас времени. – Шерлок Зай вынул трубку из пасти и протянул лапу, которую инспектор с удовольствием пожал.

– Какие пустяки, право! – довольно проурчал он на прощание. – Обращайтесь, если что.

Шерлок Зай в почтении склонил голову и вышел. Я, пробормотав неловкое «всего доброго», тоже покинул кабинет и поспешил нагнать друга.

Шерлок Зай куда-то торопился, и я догадывался куда.

– Насколько я понимаю, вы собрались совершить паломничество в берлогу? В таком случае нам следовало бы нарвать цветов, – пошутил я, когда мы, покинув стены полицейского участка, вновь окунулись в июльский полуденный зной.

На улице было немногозверно, что вовсе не удивительно – в такую жару большинство зверей предпочитает отсиживаться дома, высовывая нос на улицу разве что по крайней нужде.

– Дорогой Уотерсон, – весело откликнулся Шерлок Зай, – ваше нежелание тащиться по жаре невесть куда можно выразить и без неловкой остроты.

Я невольно устыдился своего поступка. Шутка действительно была не совсем уместной в данном случае. И чтобы загладить свою вину, я сказал:

– Прошу прощения, и вправду звучит несколько глупо. Но что вы намереваетесь делать в берлоге, если не секрет?

– Осмотреть ее, разумеется!

– Вы что-то обнаружили? Что-то не так с костями?

– Скорее да, чем нет. – Шерлок Зай сошел с тропы и зашагал на юг. – Меня кое-что действительно смутило в них, и у меня есть предположения, которые, вероятно, нам удастся развеять в берлоге.

– Но вы ведь обещали Листрейду не вмешиваться в расследование! – возмутился я.

– Я и не собираюсь этого делать, поверьте. Мне всего лишь хочется лично убедиться в его правильности.

– Зачем?

– Странный вы селезень, господин Кряк. Неужели вас вовсе не привлекает перспектива докопаться до истины? Какой же в таком случае из вас детектив?!

– Но, простите, я никогда и не утверждал себя на этом поприще, если вы хорошо помните.

– Все так, – вынужден был согласиться Шерлок Зай. – Но, если быть совсем точным, вы говорили об отсутствии у вас таланта, а не о том, что вас не увлекают расследования.

– Ну, разумеется! Особенно когда нас пытаются укокошить на каждом шагу.

– Вот вечно вы во всем отыщете исключительно дурное, – мрачно заметил Шерлок Зай и замолк. А я решил, что действительно несколько перегнул палку со своим пессимистическим подходом ко всему.

Шли напрямик, срезая приличное расстояние. Дороги, сами знаете, как у нас прокладывают – то ли по наитию, то ли в невменяемом состоянии. Но всегда почему-то оказывается, что они не прямые, а вьются петлями и зигзагами. Да и ведут не всегда туда, куда требуется попасть. Но, как бы там ни было, а сейчас не зима, в сугроб не провалишься, разве что в яму какую, прикрытую ветками, угодить можно или зацепиться лапой за корень, скрытый моховой кочкой.

И все же нам повезло. Беды миновали нас, несмотря на мой крайне отрицательный настрой, и за час быстрой ходьбы мы с Шерлоком Заем наконец вышли к подножию холма, где начинался отлогий подъем. Этих мест я не знал вовсе, но Шерлок Зай, похоже, здесь неплохо ориентировался, поскольку, немного покружив на месте и что-то прикинув в уме, он свернул влево и быстрой, целеустремленной походкой запетлял меж деревьев. Мне не осталось ничего другого, как поспешно нагнать его.

Вскоре перед нами открылась небольшая поляна. Все на ней выглядело именно так, как описывал Листрейд: две высокие сосны, бурно разросшийся дикорастущий боярышник, а прямо около него – зев берлоги в бархатистых наплывах тонких белесых корешков и выгоревшего мха. Еще рядом с дырой лаза лежали два огромных валуна в мой рост, на треть вросших в землю. Неподалеку от берлоги росла невысокая береза с немилосердно ободранной кем-то корой от земли до середины ствола.

– Чего мы ждем, Уотерсон? – спросил Шерлок Зай, заметив мою нерешительность.

– Я вот все думаю: а стоит ли нам лезть в берлогу? – с сомнением в голосе произнес я. – Случись что, так и не сыщет никто.

– Глупости! – заявил Шерлок Зай и направился к лазу, в который можно было пройти, не пригибаясь. – Что здесь может случиться, когда в берлоге уже побывал Листрейд со своими помощниками, и они перевернули здесь все вверх дном.

– Ну, мало ли, – пожал я крыльями.

Лезть в берлогу мне совсем не хотелось, но с другой стороны, быстрее залезем – быстрее Шерлок Зай удовлетворит свое неуемное любопытство, и тем скорее мы уберемся отсюда. Разумеется, я так полагал, а на деле все вышло совсем иначе, и даже хуже, чем я мог представить.

Впрочем, не буду забегать вперед и расскажу обо всем по порядку.

В берлогу мы попали безо всяких проблем. Помещение, нужно сказать, оказалось довольно просторным, с мою комнату. Высокий, крепкий свод поддерживали стены, покрытые мицелием и более толстыми корешками. Наличествовал хорошо утоптанный пол, но у него был один серьезный недостаток – он почему-то от самого входа начинал круто уходить вверх. Наклон постепенно уменьшался, сходя на нет у дальней от входа стены, у которой находился небольшой ровный участок. Но когда мои глаза немного освоились с темнотой, царившей в берлоге, я разглядел пару небольших ям на склоне, похожих на гнезда, в которых, с моей точки зрения, очень удобно было бы расположиться на ночь.

Возможно, именно из-за наклонного пола берлога и была брошена прежним хозяином, поскольку медведь во сне вечно скатывался бы вниз, что, согласитесь, не очень-то и приятно.

Пока я примеривал под себя лунки на склоне, Шерлок Зай успел обойти берлогу по кругу, всюду тыча тростью и к чему-то присматриваясь, потом остановился у огромного, почти круглого камня, притулившегося в правом углу берлоги на ровной поверхности верхней площадки. Осмотрев валун, сыщик переключил внимание на углубление в стене рядом с камнем.

– Дорогой Уотерсон, взгляните, – позвал меня Шерлок Зай, отодвигаясь от дыры. – Что вы об этом думаете?

Я нехотя взобрался наверх и приблизился к моему другу, уступившему мне место около дыры, в которой некогда покоился валун.

Дыра оказалась глубокой. Ее края, основательно изрытые, вернее, истыканные каким-то острым предметом, частично обвалились. Я долго смотрел на дыру, не решаясь сказать то, что о ней думаю. Шерлок Зай терпеливо ждал, когда я соберусь с мыслями и наберусь смелости выдвинуть собственную версию.

– Мне кажется, – начал я, – вот здесь тыкали чем-то острым, – указал я крылом на рваные края, неуверенно топчась на месте.

– Отлично, коллега! – похвалил Шерлок Зай, складывая лапы на набалдашнике трости. – Что же еще?

– Еще? – у меня голова от напряжения пошла кругом. Господи, ему вечно мало! Ну что может быть загадочного в какой-то дыре? Я напряг мозг в попытке придумать что-нибудь стоящее. – Еще, мне кажется, из-за этого вон та каменюка и вывалилась, – показал я крылом на прислоненный к стене валун.

– Верно, – согласился Шерлок Зай. – А еще?

– Ну, знаете! – вспылил я на пустом месте. – Вы требуете от меня невозможного, желая, чтобы я увидел то, чего не существует!

– Ох, Уотерсон. Видеть мало – нужно складывать факты, подобно элементам мозаики, чтобы получилась законченная картина.

– И что же вы сложили, если не секрет?

– Совсем не секрет, – ответил мне Шерлок Зай, недовольно поведя ушами. – Приглядитесь к дырам в стене, – указал он когтем. – Обратите внимание на вид их внутренней поверхности и форму отверстий. Видите?

Я пригляделся. Дыры были проделаны каким-то длинным, чуть изогнутым предметом, сужающимся к концу, но что из этого следует, я никак не мог сообразить.

– А! – меня внезапно осенила догадка. – Мне кажется, отверстия проделаны рогами того козла!

– Отлично, мой друг! – вскинул подбородок Шерлок Зай. – Вы делаете заметные успехи. Лунки действительно оставлены рогами, и их форма совпадает с той, которую имеют осмотренные нами в склепе рога.

Да, все было именно так. Только вот я не совсем понимал, зачем козлу приспичило выковыривать из стены камень? Ведь не мог же он не догадываться о последствиях своей странной, если не сказать глупейшей, забавы!

– Получается, он все-таки сам себя укокошил? – несколько наивно спросил я.

– Разве способно животное в расцвете лет и здравом рассудке сотворить с собой подобное? – усомнился Шерлок Зай.

– А может, у него справка из психдиспансера? – пошутил я. – Мало ли что умственно неполноценному в голову взбредет.

Шерлок Зай как-то странно посмотрел на меня.

– Непохоже, что справка, – отрицательно покачал он головой.

– В таком случае, выходит, он самоубийца.

– Слишком экстравагантный способ покончить с собой, вы не находите, коллега?

– А может, он мазохист?

– Зачем строить фантастические предположения, когда существует более логичное и простое объяснение.

– А оно действительно у вас есть?

– Разумеется! Но для того, чтобы вам стало все понятно, я укажу еще на некоторые факты, на которые вы, вероятно, не обратили ни малейшего внимания.

– Показывайте, – вздохнул я обреченно. Возвращение домой откладывалось на неопределенный срок. Шерлоку Заю только дай войти в раж, и ничто его уже не остановит на пути к познанию истины.

– Во-первых, вы видите здесь где-нибудь столь банальную вещь, как козлиный помет?

– Что, простите? – глаза мои округлились.

– Помет, – повторил Шерлок Зай. – Ведь, насколько мы знаем, животное не умерло сразу, а провело здесь несколько дней, не в силах выбраться отсюда, пока не скончалось от обезвоживания.

– Да, но его могло раздавить выкатившимся из стены камнем!

– Очень сомнительное заявление, учитывая вес камня и целость костей скелета.

– А отломанные рога? – никак не унимался я.

– Если бы камень прошелся по его рогам, то и от головы ничегошеньки не осталось. – В доказательство своих выводов Шерлок Зай постучал тростью по каменюке, и я невольно вздрогнул – а ну как покатится, и мы окажемся в западне, как тот ослоподобный козел.

– Вы бы поосторожнее с ним, мало ли что, – предупредил я Шерлока Зая.

– Не беспокойтесь, друг мой. Камень никуда не покатится. Его удерживает деревянная подпорка. Видите? – указал сыщик тростью.

Действительно, камень спереди подпирало замысловатое сооружение из круглых палок, собранных в штуку вроде треугольной ступеньки и скрепленных берестой. Так вот куда, оказывается, подевалась кора с дерева!

– Значит, мы выяснили и второй пункт, – продолжал размышлять Шерлок Зай, – что козла вовсе не задавило камнем, да и не могло, если честно, иначе камень просто не покатился бы вниз. И помета здесь нет. Какой отсюда следует вывод?

Мне захотелось пожать плечами, но я сдержался, поймав себя на том, что слишком часто делаю это в последнее время.

– Вывод напрашивается сам собой: никакого козла здесь и в помине не было.

Я ожидал услышать любую, даже самую фантастическую версию, но только не это. Как так, не было козла? А кости в закупоренной берлоге? А дыры в стене?

Видя мое крайнее замешательство, Шерлок Зай лишь усмехнулся.

– Дорогой Уотерсон, я склоняюсь к версии, что смерть «бедного» козлика не более, чем хитро задуманная и мастерски исполненная инсценировка. Но я вижу, вы не верите мне.

– Ну, знаете! – выдавил я наконец, вновь обретая способность говорить. – Это уж вообще ни в какие ворота не лезет. Я, конечно, преклоняюсь перед вашими методами, но сейчас вы опровергаете очевидные факты!

– Факты, друг мой, вещь неопровержимая, как вы правильно усвоили. Только вот что считать таковыми?

– Как? А скелет?

– Скелет, к вашему сведению, принадлежит вовсе не козлу, а козе.

– Вы серьезно? – глаза у меня полезли на лоб.

– Более чем. Возможно, я не совсем хорошо знаю анатомические отличия скелета козла и козы, но уж поверьте мне, рога я у них видел.

– И что же?

– А то, что на черепе, который нам так любезно продемонстрировал Листрейд, имеются небольшие остатки рогов, пусть сколотые и короткие, но их вполне достаточно, чтобы утверждать наверняка: на нем никогда не росли рога, лежащие отдельно и действительно принадлежащие козлу.

Я был сражен наповал, но Шерлоку Заю, похоже, и этого показалось мало.

– К тому же, – решил окончательно добить меня сыщик, –костям козы по меньшей мере лет десять, но никак не три, что я могу заключить со всей определенностью по их внешнему виду.

– Невероятно, – только и смог вымолвить я, причем шепотом. В горле у меня от волнения пересохло.

– Но факт! – выставил вверх коготь Шерлок Зай. – Теперь вы понимаете, почему я решил осмотреть берлогу лично? Мне не терпелось найти подтверждение собственных выводов.

– И вы нашли их? – самоуверенности во мне уже поубавилось настолько, что я даже не пытался умничать или шутить.

– Разумеется! Ведь вот они, факты – перед вашим носом, – повел концом трости Шерлок Зай.

– И вы можете описать все, что здесь произошло? – все еще не мог поверить я.

– Несомненно! И даже показать, как все было ловко проделано.

– Только не говорите, что вы решили закупорить нас в берлоге, – не на шутку перетрусил я.

– С чего вы взяли? У меня и в мыслях такого не было, дорогой Уотерсон! Отчего мне быть глупее козла?

– И то верно. Но, может быть, все же не стоит рисковать?

– Глупости, друг мой!

– Хорошо, – сдался я, пытаясь отделаться от давящего чувства необъяснимой тревоги. – Тогда давайте покончим с этим побыстрее и отправимся домой.

– Вот речь настоящего мужа! – вдохновлено воскликнул Шерлок Зай. – Примемся же за дело!

– С чего вы намерены начать эксперимент?

– Я буду все готовить и по ходу дела давать пояснения. Подержите трость, Уотерсон, – Шерлок Зай передал мне трость. – А теперь я покажу вам, как козлик инсценировал собственную смерть. Костей у нас, разумеется, нет, да и надобности в них никакой. Рога нам тоже ни к чему: камень уже выворочен из стены, и почти все готово. Но для начала взгляните еще вот сюда, – Шерлок Зай указал на часть наклонного пола, где имелась небольшая выемка в земле, которую я принял за естественное углубление. – Что это, как, по-вашему?

– Лунка, – поразмыслив, сказал я.

– Совершенно верно. Но как она образовалась, вот в чем вопрос!

– И как же? – мне действительно стало любопытно.

– А вы приглядитесь к ней повнимательнее, дорогой Уотерсон.

Лунка при ближайшем рассмотрении оказалась совсем не округлой, с плавным изгибом краев, как это бывает с естественными углублениями, а имела форму прямоугольника, к тому же дно лунки тоже выглядело не совсем обычно: складывалось впечатление, будто ее выдавили каким-то двугранным инструментом шириной около полуметра с туповатым концом сантиметров тридцать в длину. В выемку к ее боковым граням и по центру сбегали три рваные борозды – чем ближе к лунке, тем больше их глубина. Похоже, кто-то огромной трехпалой лапищей с внушительными когтями пытался то ли вырыть яму, то ли взялся равнять пол, да так и не закончил. Но почему трехпалой?

– Ну и каково ваше мнение на сей счет? – оторвал меня от размышлений голос Шерлока Зая.

– Может, бывший жилец оставил след? – предположил я, не особо надеясь попасть в точку.

– Версия любопытная, но совершенно неверная. Взгляните на подставку, которая подпирает камень?

Я перевел взгляд на деревянную конструкцию из палок и – о, чудо! – подставка точь-в-точь походила по форме на очертания лунки.

– Черт возьми! – только и смог вымолвить я, почесывая затылок. – Похоже, вы вновь оказались правы, дорогой Шерлок! Но я не понимаю…

– Еще одна деталь, и вам все станет понятным, – сказал Шерлок Зай и отошел ближе к выходу. – Теперь взгляните сюда, если вас не затруднит, – указал он на пол.

Я приблизился к моему другу и уставился на пол, в то место, на которое указывала трость Шерлока Зая.

У самых его ног валялась не очень толстая плетеная веревка, материал которой мне определить не удалось, до того она была грязной и измочаленной. Кончик ее был распушен, как бывает, когда веревка обрывается. Другой ее конец находился за пределами берлоги.

– Веревка какая-то, – задумчиво произнес я. – Все равно ничего не понимаю.

Я не мог связать все обнаруженное моим другом в единое целое: яма, оставленная удерживающей камень деревянной подставкой; сама подставка; какая-то старая веревка неясного назначения. В чем же здесь соль?

– Вы, верно, шутите, дорогой Уотерсон? – недоверчиво покосился на меня Шерлок Зай, видя мое откровенное замешательство.

– И в мыслях не было! Я действительно не понимаю, какое веревка имеет отношение… Постойте! – вдруг спохватился я. – Вы хотите сказать, подставка удерживала камень от скатывания, а козел, привязав к ней веревку, выбрался наружу и потянул за нее?

– Дернул, если быть более точным, – утвердительно кивнул Шерлок Зай. На его морде расцвела улыбка, и я почувствовал себя гораздо увереннее и бодрее – это ведь я, сам, догадался, а не Шерлок Зай подсказал! Хотя, подсказал, конечно. – Причем дернул так сильно, что веревка оборвалась окончательно.

– Окончательно?

– Именно! Взгляните на конец веревки, – сыщик присел рядом с ней и указал когтем на разлохмаченный конец. – Волокна подрезаны, чтобы легче было ее оборвать. Это было необходимо, чтобы никто не заподозрил, будто подставка выдернута с помощью веревки. А вдавленная покатившимся камнем в землю непонятная деревянная конструкция – так мало ли что она представляла из себя ранее и как могла использоваться. Хотя, Листрейд с его людьми нашли ей, как мы видим, вполне корректное применение. И мы сейчас ее обвяжем веревкой и повторим опыт.

– К чему это, раз и так все выяснилось? – вновь засомневался я.

– Любые предположения должны проверяться практически. Лишь тогда они становятся доказанными фактами, – нравоучительно произнес Шерлок Зай, подхватывая конец веревки и таща его за собой к камню. Приблизившись к нависающей над ним глыбе, Шерлок Зай присел возле нее и обвязал веревку вокруг средней палки подпорки. – Вот так! – произнес он, отряхивая лапы и поднимаясь. Я подошел к нему и встал рядом.

– Но чем вы ее собираетесь надпиливать? – спросил я, разглядывая два тяжелых крепких узла.

– А зачем, собственно? Нам всего лишь нужно доказать, что все произошло именно так, как мы предполагаем. Поэтому мы сейчас выйдем из берлоги и дернем за веревку.

– Не утруждайтесь, господа. Я с радостью помогу вам! – донесся до наших ушей с улицы низкий, хриплый голос, а за ним послышался сдавленный смешок.

Мы одновременно обернулись на голос и бросились вниз, к выходу, но в этот самый момент веревка дернулась, натянувшись, загудела басовой струной. Подставка, удерживающая камень, хрустнула, и камень, все ускоряясь, покатился под уклон.

– Берегитесь, Уотерсон! – воскликнул Шерлок Зай, заметив катящийся на меня булыжник.

Он прыгнул в мою сторону и плечом сшиб с пути катящегося камня. Мы покатились по земле, а камень, подпрыгнув, со всего размаху впечатался в дыру выхода, прочно закупорив ее, словно пробка бутылку. На нас навалились кромешная тьма и тишина, каких мне еще ни разу в жизни не доводилось ощущать.

– Шерлок, – тихо позвал я, щупая вокруг себя крылом. – Шерлок, вы живы? – голос у меня предательски дрожал. Да и кто бы на моем месте не испугался. – Где вы?

Господь всемогущий, неужели мой друг погиб, спасая меня. Я живо представил себе, как огромный булыжник налетает на Шерлока Зая, вминая его в землю, как трещат его слабые кости. Я даже услышал хруст… Постойте! Хруст? Откуда этот странный, пугающий звук?

– Шерлок? – еще тише позвал я, сжимаясь в комок. – Это вы?

– Я, я. Кто же еще так глупо может попасть в столь дурацкое положение, – отозвался Шерлок Зай. Голос прозвучал совсем рядом, но я боялся пошелохнуться в непроглядной, густой, казавшейся вязкой, тьме, и все ждал, когда же наконец привыкнет мое зрение. Ну, хоть бы лучик света, всего лишь один!.. Вот, опять этот хруст! – Шерлок?

– Ну, что вам, Уотерсон? – недовольно буркнул Шерлок Зай. Хруст прекратился, но спустя некоторое время возобновился.

– Что так хрустит?

– Это я ем!

– Вы – что?

– Ем я, Уотерсон! Вы что, стали туги на ухо? Я прихватил с собой немного капусты.

– Но, простите! Время ли сейчас для еды? – я опешил, не в силах понять, как можно предаваться плотским наслаждениям в такой час.

– Для еды всегда есть время. И место. Это помогает мне отвлечься и хорошенько поразмыслить.

– Боюсь, теперь у нас времени на размышления бесконечно много – до самой смерти, – вздохнул я, повесив крылья.

Шерлок Зай вдруг прекратил хрустеть, и в берлоге опять воцарилась гнетущая тишина.

– Что за чепуха, дорогой Уотерсон? Выход есть практически из любого трудного положения! Найдем его и мы.

– Вы уверены? – без особой надежды уточнил я.

– Нет, но надо же что-то делать! Или вы предпочитаете сидеть, сложив крылья на лапах?

– Откуда вы знаете о моих сложенных крыльях? Вы что, меня видите?

– Ни черта я не вижу, но вы всегда складываете крылья на лапах, когда падаете духом.

– Разве? Не замечал.

Шерлок Зай не ответил, затем послышался какой-то удаляющийся шорох.

– Куда вы собрались?

– Здесь где-то должна валяться моя трость, – донеслось из глубины берлоги.

– На что она вам теперь?

– Если вы не против, то я собираюсь выбраться из негостеприимной берлоги.

– Каким же образом, разрешите узнать?

– Довольно простым. Я знаю, вы не очень наблюдательны, друг мой, но пол в берлоге земляной, и, чтобы выковырнуть камень, достаточно сделать возле него яму… Вот она!

– Яма? – обрадовался я, вскакивая с пола.

– Моя трость. Возьмемся же за работу! Я буду рыхлить землю, а вы отбрасывайте ее лапами.

– Договорились!

Нащупав в темноте камень, Шерлок Зай для начала попробовал выковырнуть его из стены с помощью трости, но ничего путного из этого не вышло. Зато ему удалось отвалить немного породы справа от камня, и сквозь образовавшуюся щель в берлогу проник робкий солнечный луч, показавшийся мне невероятно ярким. Теперь хотя бы было видно, где следует копать.

Шерлок Зай, очертив границы ямы, принялся за работу. Он с силой втыкал трость в землю, налегал на нее и отколупывал сразу по целому куску пола. Земля под тонкой утоптанной коркой оказалась достаточно рыхлой, и дело пошло. Яма все углублялась, хотя и медленней, чем мне того хотелось бы. И пусть верилось мне с трудом, что из затеи моего друга выйдет что-нибудь путное, но это все-таки было какое-то действие, дающее надежду на спасение.

Работали мы долго – я совершенно потерял счет времени. Лапы мои скоро стали саднить и невыносимо разболелись, но, стискивая клюв, я продолжал неистово работать ими. И вот наступил волнительный момент, когда нам предстояло узнать, не ошиблись ли мы в расчетах.

Если яма окажется недостаточно глубокой или камень ляжет в нее не так, как было задумано, то – пиши пропало. Второй попытки у нас не будет. Шерлок Зай долго ходил возле камня, прикидывая так и этак, где лучше копнуть. Я его не торопил, отдыхая в сторонке и обмахиваясь крылом. И вот Шерлок Зай решился.

Примерившись, он ткнул тростью в землю у самого камня и, напрягая невероятно уставшие лапы, потянул ее на себя, словно рычаг. Мышцы на его лапах вздулись, зубы скрипнули, и внушительный кусок утоптанной корки подался; затрещали разрываемые корни. Камень дрогнул, но больше ничего не произошло. Я, затаив дыхание, следил за ним, не повторится ли движение. Но время шло, а камень продолжал торчать в дыре, издевательски нависая над ямой.

– Будь ты проклята, паршивая каменюка! – взъярился Шерлок Зай, что есть мочи пнув камень лапой и отбросив теперь уже ставшую бесполезной трость. – Чтоб ты провалилась вместе с дрянной берлогой!

И – о чудо! – камень вдруг подался и начал оседать. Через образовавшийся сверху проем хлынули потоки света. Свет оказался настолько ярким, что я заслонил глаза крылом. Между тем камень продолжал толчками оседать в яму, и в какой-то момент стены берлоги, ослабив хватку, неохотно выпустили здоровенный булыжник. Камень с грохотом обрушился в вырытую нами яму, освободив путь на свободу.

Это было так невероятно, что мы, застыв истуканами, еще некоторое время смотрели на освободившийся выход, а потом одновременно рванулись к нему. Шерлок Зай проскочил первым; за ним – я.

О, как же прекрасна свобода и как ненавистен плен! Мы радовались освобождению, словно два безумца, катаясь по мягкому мху и хохоча во все горло. Но время веселья прошло, и нужно было что-то предпринимать.

– Предлагаю отправиться домой и отпраздновать наше чудесное освобождение! – предложил я. Оно ведь действительно было чудесным. Если бы не находчивость Шерлока Зая, то… мне даже страшно представить, что случилось бы с нами в противном случае.

Однако Шерлок Зай поумерил мой задор.

– Я не против отпраздновать это событие, но тот, кто так безобразно поступил с нами, должен быть наказан. Как вы считаете, дорогой Уотерсон? – спросил Шерлок Зай, отирая мхом от грязи изрядно пострадавшую трость.

– Бросьте, Шерлок! – махнул я крылом. – Мало вам того, что произошло с нами, так вы опять ищете неприятностей?

– Неприятности будут как раз у того типа, что выкинул с нами столь скверную шутку – это я ему обещаю, – грозно сверкнул глазами Шерлок Зай. – Задеты моя и ваша честь, и кто-то должен понести наказание!

– Так ли оно важно? – продолжал упорствовать я. Мне вовсе не улыбалось связываться с неведомым убийцей, у которого в отношении нас были, как я не без причины полагал, далеко не шуточные намерения.

– Очень важно! Но вы, дорогой Уотерсон, разумеется, вольны поступать как вам заблагорассудится. – Шерлок Зай отбросил мох, поднялся с земли и прошел к кустарнику, на колючках которого он что-то заприметил.

– Что вы такое говорите, мой друг! Как я могу покинуть вас, оставив с гнусным извергом один на один.

– Вы хороший товарищ, Уотерсон! И раз вы решили поддержать меня, то нам необходимо произвести приготовления.

Шерлок Зай отошел от куста и огляделся.

У меня уже, честно говоря, ни на что не осталось сил, но я все же поднялся с земли и как следует отряхнулся.

– Как же вы собираетесь поступить?

– Мы устроим этому типу ловушку!

– Вы, верно, шутите?

– Ни в коей мере. Поспешим! Нам нужно как можно быстрее попасть в одно место и вернуться сюда еще засветло.

Господи, ну почему же он такой неугомонный! Я бы сейчас с удовольствием вернулся домой, позабыв обо всем, отужинал и завалился спать. Теперь, когда мы свободны, на все остальное можно было смело махнуть крылом. Месть – дело затратное и неблагодарное. Но…

– А куда мы направляемся, если не секрет? – я поспешил за моим другом, обогнувшим кустарник и устремившимся на шум воды – верно, здесь где-то неподалеку протекала река.

– К бобрам, дорогой Уотерсон. Здесь поблизости их плотина.

– К бобрам? Но к чему нам бобры?

– Нам нужны не бобры, а их сеть. Прочная рыболовная сеть. И еще крепкая веревка.

– Но зачем?!

– Вы все узнаете, как только мы вернемся к берлоге с сетью и веревкой.

Больше за всю дорогу мне не удалось вытянуть из сыщика ни единого слова. Он будто воды в пасть набрал, и мне оставалось лишь надеяться, что путь к бобрам не столь далек, а поимка преступника обойдется без драк и крови и не окажется слишком долгой.