Опасный дом Баркли Линвуд

– Элай Ричмонд Гоуман, – прочитала Рода и стала разглядывать два пулевых отверстия в окровавленной футболке. – Переверните его на спину!

Двое полицейских выполнили ее требование.

– Где кровь? Она вытекла не здесь. Куда пропал Чарли? Похоже, он прав: потерпевшего привезли сюда уже мертвым. Джоя вызвали? – Так звали судмедэксперта.

– Вызвали, – ответил кто-то.

Уидмор изучила содержимое бумажника. Шестьдесят восемь долларов наличными. Чеки за оплату кредиткой в барах и в винных магазинах. Что ж, по крайней мере, будет с чего начать. Она присмотрелась к водительскому удостоверению, выданному в штате Коннектикут. Убитый родился в марте 1992 года. Двадцати двух лет от роду.

– Ну, приветик, – сказала Рода.

– Что? – отозвался кто-то.

Уидмор не отводила взгляда от удостоверения. Ее внимание приковал адрес Элая Гоумана.

– Сукин сын, – пробормотала она.

Знакомая улица. Она побывала там недавно. Элай жил в двух домах от места, где убили Ричарда и Эстер Брэдли. Уидмор почти не сомневалась, что именно по этому адресу обитали шумные студенты.

Глава 6

– Чего ты так боишься? – спросил Стюарт у Грейс по дороге к дому, где их ждал «порше». – Поверь, все будет хорошо. Ни малейшего риска!

– Как ты собираешься завести его? Как по телику, что ли? Просто соединишь под рулем два проводка?

– Брось, это все выдумки. Счастливчик ныряет под руль, находит провода – и через пару секунд мотор уже фырчит… Нет, так не бывает. Даже если удастся запустить мотор, то как разблокировать рулевую колонку? Нужен ключ зажигания. Даже если завести машину как в кино, она поедет только по прямой. Терпеть не могу киношную дурь!

– А у тебя есть ключ?

– Еще нет. – Он похлопал правой рукой по бедру Грейс. – Она тут, рядом. Но полквартала мы пройдем пешком.

Она не следила, куда они едут. Улица в приличной части города заканчивалась тупиком. Вокруг были аккуратно подстриженные лужайки, большие деревья, дома, широкие подъездные дорожки.

– Идем, – сказал Стюарт. Грейс медленно вылезла из машины. Через несколько шагов Стюарт остановился. – Подожди. Я кое-что забыл.

Он вернулся к «бьюику», открыл пассажирскую дверцу, поставил колено на сиденье и наклонился, будто роясь в «бардачке». Засунув найденное за пояс джинсов, он запахнул полу куртки.

– Что там у тебя? – спросила Грейс.

– Фонарь, – ответил Стюарт.

Поверяя номера домов, он дошел до двухэтажного дома в колониальном стиле и остановился.

– Нашел! Идем, нечего здесь торчать и таращиться, нас заметят.

Хотя вокруг не было ни души.

Стюарт схватил Грейс за руку и повел по подъездной дорожке. Над входной дверью горел фонарь, другой фонарь был включен сбоку от дома, но Стюарт почему-то не сомневался, что никто из соседей их не увидит.

– Чей это дом? – спросила она.

– Какого-то Каунтчилла. Как тебе фамилия? Похоже на «кончил». Тебя спрашивают: «Ты кто?» А ты в ответ: «Я Кончил». А тебе говорят: «Ты так рад меня видеть?» – Стюарт хихикнул. – Ладно, давай сначала заглянем в гараж, проверим, там ли тачка. Вдруг мы напрасно сюда приперлись? – Он еще крепче взял ее за руку.

В гараже, пристроенном к дому сзади, поместилось бы два автомобиля. На воротах было четыре горизонтальных окошка.

– Надо убедиться, что она там, – произнес Стюарт, достал из кармана сотовый, включил его как фонарик и посветил в одно из окошек.

– Я думала, ты принес настоящий фонарь.

– На месте! – сообщил Стюарт, заглянув внутрь. – Видишь? Полюбуйся!

Грейс приблизилась к окошку.

– Ну, машина. Целых две. – В гараже стоял белый двухдверный седан и спортивный автомобиль – низкий, ярко-красный.

– «Ма-ши-на…» – передразнил Стюарт. – Караул, девять-один-один – вот что это такое! «Каррера»! Теперь надо залезть внутрь и раздобыть ключи.

Грейс только сейчас сообразила, что это очень плохо пахнет. Даже живот заболел.

– Нет, это не для меня.

– Говорят тебе, все нормально! Они уехали. Мы залезем, не потревожив охранную сигнализацию. Говорят, у них есть собака – запустили в дом на недельку, и что это значит? То и значит, что внутри нет датчиков, иначе они постоянно срабатывали бы на эту псину.

– Нет, без меня! – Грейс высвободила руку.

Стюарт обернулся:

– Что ты теперь будешь делать? Пойдешь пешком домой? Ты хоть знаешь, где мы находимся? Посидишь на обочине, пока я не вернусь? Брось! Я не нашел у отца ни ключей, ни кода, но это не беда: мы залезем в окно подвала.

Снова сработал телефон Грейс: новое сообщение от отца.

– Твой старикан никак не успокоится?

Она кивнула и убрала телефон. Стюарт отвернулся и опустился на колени перед окошком подвала.

– Датчик должен быть вот здесь, в углу, – сказал он и ударом ноги разбил стекло. Грейс вздрогнула и закрыла себе ладонями рот. – Ты стоишь рядом, поэтому тебе показалось, будто это громко. Больше никто не услышит. В подвале на полу ковер. – Осколки торчали из рамы, как зубы в акульей пасти. – Я мог бы пролезть, но потом истек бы кровью.

Стюарт достал из кармана джинсов кредитную карту с полосками клейкой ленты и что-то блестящее размером со спичечный коробок. Развернув блестящий сверток, он улыбнулся.

– Фольга. Наклеиваешь ее поверх контакта…

Он засунул руку в окно и немного повозился в правом верхнем углу.

– Теперь открываем окно, и сигнализация, как сама слышишь… не срабатывает! – Не вынимая руку из окна, Стюарт открыл раму. Теперь отверстие было достаточно велико, угроза порезаться миновала. – Честно говоря, этот этап всегда меня пугает больше всего. Я уже был готов пуститься наутек.

Он пролез в окно ногами вперед, немного повисел на локтях и спрыгнул с высоты не более фута.

– Пустячное дело! Лезь!

Грейс знобило, хотя был теплый летний вечер. Она запрокинула голову и уставилась в небо. Легкий туман не мешал разглядеть звезды. Грейс вспомнила телескоп, который обожала в детстве. С его помощью она изучала из окна своей спальни звезды, искала астероиды и ужасно боялась, что какой-нибудь из них врежется в Землю и убьет родителей и ее, уничтожив заодно всю планету. Впрочем, какое ей дело до остального мира, если лишится всех родных?! Остаться без семьи… У них дома это было дежурной темой. Вот и теперь ее семья неполная: мать временно поселилась в квартире в старом доме на другом конце Милфорда. Грейс думала, что она должна одуматься и вернуться, но где там… Что она пытается доказать, затягивая свое отдельное проживание? Можно ли серьезно относиться к словам матери про то, что ей необходимо время, чтобы прийти в себя, или это отговорки, прикрытие правды – она не любит дочь и не желает жить с ней под одной крышей? Правда, в последнее время, когда они остались вдвоем с отцом, жизнь стала спокойнее.

Мать слишком напрягалась, беспокоилась, что с дочерью случится беда. Постоянно бесилась. Ей необходимо было каждую секунду знать, где находится дочь, с кем встречается. Требовала от Грейс звонков каждые два часа. Разве всему этому не следовало уйти в прошлое уже много лет назад, когда мать узнала правду о том, что произошло с ней самой в подростковом возрасте?

«Теперь мне самой четырнадцать лет, – думала Грейс. – Долго еще это будет продолжаться? Неужели когда я поступлю в колледж, мать наденет мне на ногу электронный браслет, чтобы следить за каждым моим шагом?»

Иногда Грейс казалось, будто ее мать убеждена: с ней непременно случится что-нибудь страшное, и ей не терпится, чтобы это наконец произошло. Так она того и гляди накличет несчастье! А все потому, что ожидание беды хуже самой беды.

Грейс не исключала, что именно поэтому она находится сейчас с этим болваном, затеявшим отъявленную глупость. С минуты на минуту грянет кризис, и матери придется вернуться домой! «Чушь! Разве я хочу, чтобы мама обо всем этом узнала?»

– Эй! – шепотом позвал ее Стюарт, просунув голову в окно. – Чего ты медлишь?

Она опустилась на колени спиной к окну и просунула в окно одну ногу. Стюарт обхватил ее за талию и стащил вниз.

– Не включай свет, – попросил он.

– Можно подумать, я уже тянусь к выключателю, – буркнула Грейс.

Они попали в комнату для отдыха: кожаный диван, два кресла с откидной спинкой, большой плоский телеэкран на стене. Прошли по ковру, хрустя битым стеклом, и поднялись по лестнице. Дом был состоятельным: современная мебель, много украшений, натуральная кожа, алюминий, стекло. Не то что у нее дома! Ее родители довольствовались секонд-хендом и иногда ездили в «Икеа».

– Разве хозяева не поймут, что у них побывали гости, увидев разбитое окно? – спросила Грейс.

– Ну и что? Тогда это уже не будет иметь значения. – Стюарт освещал им путь телефоном, превращенным в фонарик. – Обычно люди держат ключи от машины близко к входной двери, в каком-нибудь ящике, на тарелочке…

Они дошли до холла, где у стены стоял длинный узкий стол с четырьмя ящиками.

– Ну, вот, – сказал Стюарт. – Наверняка это здесь. – Он выдвинул верхний ящик и направил в него луч. – Только перчатки и разная мура!

Он попробовал выдвинуть следующий ящик, но тот застрял. Стюарт ударился о стол рукой и выронил на мраморный пол что-то тяжелое.

– Что это? – спросила Грейс.

– Я кое-что уронил.

– Револьвер?!

– Нет, сандвич с тунцом. Что тебя удивляет?

– Ты держишь в своей машине револьвер?

– Автомобиль не мой, пушка тоже. Все отцовское. Подержи его, пока я стану искать ключи.

– И не подумаю!

– Сказано: держи! – Стюарт насильно сунул Грейс в руки револьвер. – Учти, ты начинаешь действовать мне на нервы.

– Что у тебя на уме? Собрался кого-то застрелить?

– Нет, но если кому-нибудь взбредет в голову помешать нам, пусть дважды подумает, когда ему сунут это под нос.

Грейс отталкивала револьвер, который Стюарт совал ей, но чувствовала, что он начинает злиться. Вдруг он ее стукнет, если она станет сопротивляться? Ударит по лицу? Как она будет объясняться дома? Что наврет про расквашенный нос или подбитый глаз?

– Ясно, – кивнула она.

Револьвер был тяжелый, теплый, непривычный на ощупь. Грейс никогда не держала в руках огнестрельное оружие. У нее возникло ощущение, будто эта штука весит полсотни фунтов – так оттягивала ей руку.

– Главное, не трогай курок, – предупредил Стюарт. – Прежде чем начать стрелять, надо понимать, что делаешь и что произойдет дальше.

– Ты же у нас специалист! – усмехнулась она.

– Попридержи язык! Плохо, в этом ящике тоже нет ключей. – Он открыл третий ящик и покачал головой. – Куда они засунули ключи от «порше»? Логично, чтобы их держали в…

– Ты слышал звук? – перебила Грейс.

Стюарт замер:

– Какой звук?

– Заткнись! Слушай!

Десять секунд они стояли не дыша.

– Ничего не слышу, – прошептал Стюарт. – Что это было?

– Кажется, какое-то движение. Вроде как пол скрипнул. – Она машинально впилась пальцами в револьвер, но дуло осталось направлено в пол.

– Брось, напридумывала невесть че…

Он осекся – тоже что-то услышал.

– Черт… – пробормотал Стюарт, глядя в сторону кухни.

Грейс сделала шаг к входной двери. На стене у самой двери загорелась маленькая зеленая лампочка сигнализации.

– Нет! – прошипел Стюарт. – Откроешь – зазвучит сирена.

– А почему горит зеленый?

– Звук был где-то внутри дома. – Он на цыпочках двинулся в сторону кухни.

– Нет! Лучше уйдем! – Грейс рассуждала так: если при открытой двери сработает сирена, они успеют добежать до машины и уехать до появления полиции или службы охраны.

– Вдруг нам обоим показалось? Не хочу убегать без причины. Давай искать ключи.

Стюарт вытянул руку с телефоном-фонарем, освещая пол перед собой.

– Пожалуйста! – захныкала Грейс.

– Лучше не отходи от меня, – велел он, делая еще шаг и протягивая ей руку.

– Мне страшно!

Стюарт усмехнулся:

– У тебя же оружие, Грейс. Чего волноваться?

Глава 7

Терри

Телефонный звонок, сообщения остались без ответа. Я пытался вспомнить имя девочки, с которой Грейс собралась в кино. Сара? Сандра? Похоже, Сандра Миллер. После сеанса мать Сандры должна была отвезти Грейс домой. Но у меня не было телефона Сандры, тем более – ее матери; сколько Миллеров может числиться в телефонной книге Милфорда? Я решил не заглядывать в нее. Теперь, когда каждый ребенок на планете разгуливает с сотовым телефоном, мы стали халатно относиться к проблеме досягаемости их друзей. Телефоны могла знать Синтия. Она бы ответила мне, кто такая Сандра Миллер, где живет, каких поп-певиц предпочитает, как давно дружит с Грейс. Наверное, ей доводилось беседовать с матерью Сандры, а значит, в списке контактов в телефоне должен находиться ее номер. Когда у Грейс появлялись новые знакомые, Синтия записывала их координаты – вдруг пригодятся?

Если бы я пережил то же, что пришлось пережить Синтии, то, вероятно, подобная предусмотрительность стала бы и моей второй натурой. Я тешил себя мыслью, что хорошо слежу за Грейс, хотя моя бдительность не шла ни в какое сравнение с бдительностью ее матери. Я проявлял излишнюю снисходительность. Если дочь возвращалась через десять минут после наступления «комендантского часа», я не копировал испанскую инквизицию. Не пилил дочь сверх меры, поскольку стремился ей доверять. Правильнее было бы сказать иначе: мне хотелось верить в ее здравый смысл. Однако подростки не заслуживают доверия. Мне самому в этом возрасте совершенно нельзя было доверять, Синтии, по ее признанию, тоже. Часто родительская доля – просто затаить дыхание и надеяться, что все обойдется.

Да, я предоставил Грейс больше свободы. Заключал с ней сделки. Посулил ей поблажки в обмен на обещание, что даже в отсутствие матери она не будет давать себе волю, а проявит покладистость. Не станет спорить со мной по любому поводу. Грейс согласилась. А вот теперь злоупотребила моим доверием.

Можно было сидеть дома и ждать ее появления, а можно было кинуться на поиски. Я склонялся ко второму варианту, но вот беда, не знал, с чего начать. А главное, велика вероятность того, что она соизволит вернуться в тот момент, когда я умчусь. Этого лучше было избежать: мне хотелось серьезно побеседовать с дочерью в тот момент, когда она переступит порог.

Телефонный звонок застал меня в кухне. В ту же секунду я прижал телефон к уху. Но еще не вымолвив ни слова, убедился, глядя на дисплей, что звонит не Грейс.

– Привет!

– Ты используешь телефон вместо подушки? – произнесла Синтия.

– Стою в кухне, утоляю голод, – ответил я. – А ты чем занята?

– Ничем. Мне стало стыдно из-за пива.

– Из-за чего?

– Когда ты заглянул, я даже не предложила тебе пива.

– Я и не заметил.

– Стоило тебе уехать, как я спохватилась. Проявила негостеприимность, даже грубость.

– Не бери в голову.

Синтия помолчала.

– Неужели?

– Вот оно что!

– Мне нужно было побыть одной. Я подумала: предложу ему пива, а он… А теперь мучаюсь раскаянием.

– Хватит мучений!

– И вообще, как только ты уехал, я расплакалась. Возненавидела себя за то, что не предложила тебе пива! Я поздно поняла, что не хотела, чтобы ты уехал. Господи, Терри, что со мной? Я себя не узнаю!

– Ты была на этой неделе у Наоми?

– Да. Гляжу на нее порой и думаю: как же она, наверное, от меня устала! Столько лет слушать мое нытье!

– Подозреваю, ты изрядно достала ее.

– Что поделать, если я никак не могу избавиться от посттравматического состояния? Из-за этого жизнь с Грейс превращается для меня в ад. – Пауза. – Она уже вернулась из кино?

– Пока нет, – честно ответил я.

Даже теперь, живя не дома, Синтия интересовалась, дома ли Грейс, иначе ей не удавалось уснуть.

– Когда ей полагалось вернуться?

– Синтия!..

– Просто подумала: раз ей завтра работать, то лучше не возвращаться поздно, иначе она явится на работу усталой. В кухне надо глядеть в оба, там можно пораниться.

На лето Грейс нанялась в яхт-клуб официанткой в буфет.

– Не волнуйся, пока она задерживается всего на несколько минут. Две минуты назад я отправил ей сообщение. Все в порядке.

Это даже нельзя было считать враньем.

– Ладно, – произнесла Синтия.

– Как прошел вечер?

– Побывала у Барни. Забыла, что сегодня день выплаты аренды, а он предпочитает наличные, так что пару часов назад пришлось сгонять к банкомату, а потом ехать к нему расплачиваться.

– Он не предлагал развеять твое одиночество?

Синтия негромко засмеялась:

– Барни говорит, что всю жизнь один, у него никогда никого не было. Вы не представляете, говорит, как вам повезло, что вы не одни, цените это, не разбрасывайтесь близкими. Так он меня напутствует.

– Синтия, ты в порядке?

– Да.

– Я знаю, ты ценишь наш брак.

Или я заблуждался? Может, что-нибудь не так понял? Поверил Синтии, когда она сказала, что ей надо передохнуть, перестать злиться на Грейс? Вдруг ее тревожило не только это? Может, возникли какие-то сомнения на мой счет? Мне на ум пришли слова Натаниэла про «визит очередного друга». Я уже собирался спросить ее, кого он имел в виду, когда в трубке раздался гудок. На дисплее появился номер Грейс.

– Минуточку, звонит наша дочь.

– Конечно.

Я нажал на клавишу.

– Грейс! – раздраженно воскликнул я. – Ты знаешь, который час? – Я не кричал, словно подозревал, что Синтия может услышать меня.

– Папа, папа! Приезжай!

Голос дочери дрожал. Я сразу понял: что-то случилось, и переключился с «сердитого папаши» на «озабоченного»:

– Доченька, с тобой все хорошо? Я думал, мама подружки привезет тебя домой.

– Ты должен приехать. Немедленно!

– Где ты? Что происходит?

– Кое-что случилось, папа. Кое-что…

Глава 8

Терри

Она сказала, что я найду ее в магазинчике при заправке на углу Галф-стрит и Нью-Хейвен-авеню. Как я ни старался вытянуть из дочери подробности, она лишь твердила, что я должен поторопиться.

И еще:

– Не говори маме!

– Уже еду, – сказал я и переключился на Синтию: – Ты слушаешь?

– Я все ждала, что голос скажет: «Ваш звонок очень важен для нас». Все хорошо?

– Ну да… Только ее оказалось некому подвезти, вот она и просит заехать за ней.

– Если хочешь, я сама съезжу и доставлю Грейс домой.

– Не надо, – ответил я, наверное, излишне торопливо. – Сам справлюсь.

У меня не шли из головы слова Грейс: «Кое-что случилось». Чего еще надо родителю? Будь дочь на пару лет старше, я бы подумал, что она зацепила чей-то бампер или нарвалась на штраф за превышение скорости. Но в четырнадцать лет ни то, ни другое ей не грозило, если только она не села, нарушив правила, за руль машины кого-то из своих приятелей… Боже, только не это! Вдруг дочь задержали полицейские за употребление спиртного или за бутылку в сумке? Или она пришла в кинотеатр с пивом? Я не был так наивен, чтобы считать Грейс в этом отношении ангелом. Год назад – ей тогда было тринадцать лет – мать перед стиркой нашла в переднем кармане ее джинсов чек винного магазина. После того инцидента нам не помешало бы вмешательство миротворцев ООН. В конце концов мы выжали из Грейс признание, что старший брат подружки купил для нее бутылку ликера – девочки важничали, добавляя его в кофе, – и отдал ей чек, чтобы было понятно, сколько она ему должна. Вот и на сей раз могло произойти нечто похожее.

Пусть Синтия и утверждала, что ей не требуется сопровождение и она вполне в силах сама разобраться с проблемой, возникшей у нашей дочери, сегодня вечером голос у нее звучал жалобно, и правильнее было избавить ее от лишних хлопот. Если бы я позволил Синтии поехать за Грейс, то через час у нас могла бы грянуть Третья мировая война.

– Ты уверен? – спросила она. – Я не возражаю.

Я был готов придумать убедительный довод. Например, что у нас с Грейс начинается грипп. Зачем Синтии рисковать заразиться? Хотя разве при гриппе я отпустил бы Грейс в кино? Ничего толкового мне в голову не приходило, а плести целую паутину лжи из-за пустякового, как я надеялся, события не хотелось. А главное, мне нельзя было медлить. Разговор с Грейс состоялся несколько секунд назад, а я уже чувствовал необходимость прыгнуть в машину и мчаться на ее зов.

– Нет, – твердо ответил я. – Я сам. Спасибо за предложение.

– Как знаешь, – немного раздраженно сказала Синтия.

– Завтра поговорим.

– Тогда до завтра. Езжай за нашей дочерью. – И она повесила трубку.

Я схватил ключи и выбежал из дому. Отперев автомобиль, сел за руль и выехал задним ходом на Хикори. Оттуда было рукой подать до Памкин-Делайт-роуд. По этой улице я покатил к Бриджпорт-авеню, от нее на восток, через Милфорд-Грин. Через пять минут я достиг угла Нью-Хейвен и Галф. Заправка находилась на северо-восточном углу перекрестка.

Стоило мне появиться, как Грейс пулей вылетела из ночного магазина. Голова понурая, волосы свисают на глаза. Бросившись к машине, она рванула ручку, прежде чем я успел нажать кнопку разблокировки дверей. Я ударил по кнопке, но дочь так дернула ручку, что и со второго раза не сумела попасть в салон.

– Подожди! – крикнул я через стекло.

Она дождалась щелчка, рванула дверцу и взгромоздилась на переднее сиденье. На меня Грейс не смотрела, но я успел заметить, что у нее мокрые щеки.

– Что стряслось, черт возьми?

– Гони!

– Где твоя подруга? Как ты тут оказалась? Почему одна?

– Гони! – повторила Грейс, а потом сбавила тон: – Пожалуйста.

Я проехал между колонками и покатил по Нью-Хейвен на запад.

– Грейс, – начал я, – ты же не ждешь, что я примчусь за тобой на ночь глядя на заправку, не требуя от тебя никаких объяснений?

– Еще не ночь, – возразила она. – Десять часов или четверть одиннадцатого. Вечно ты преувеличиваешь!

– Что случилось-то? Ты сама сказала: «кое-что произошло».

– Просто я хочу домой. Потом… может быть… я тебе расскажу.

Остаток пути мы проехали молча. Я поглядывал на дочь. Она сидела опустив голову, руки не снимала с коленей и, казалось, разглядывала свои пальцы, то сплетая их, то разводя. Мне показалось, будто Грейс старается унять дрожь в руках.

Я еще толком не затормозил, а она уже выскочила из машины и помчалась к двери дома. Когда я нагнал ее, пыталась отпереть дверь своим ключом, но рука у нее так дрожала, что она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.

– Подожди, – произнес я, отодвинул ее и отпер дверь собственным ключом.

Как только дверь открылась, дочь помчалась вверх по лестнице.

– Грейс! – крикнул я.

Если она надеялась запереться в комнате и избежать допроса, то ошибалась. Я погнался за ней. Но вместо своей комнаты Грейс метнулась в ванную и там упала на колени перед унитазом. При первом приступе рвоты она попыталась убрать с лица волосы. Потом приступ повторился. Я не знал, нужно ли ей помогать. Вероятно, после экспериментов детей с выпивкой лучше не спешить с сочувствием, пусть сполна испытают все последствия. Хотя если бы Грейс выпила, то я почувствовал бы запах, когда она села в машину. А я ничего не заметил.

Грейс предприняла третью попытку вызвать рвоту – безуспешную. Я дал ей толстый комок салфеток, чтобы она вытерла лицо, присел рядом с ней на корточки и потянулся к ручке унитаза. Дочь отшатнулась от унитаза и прижалась спиной к стене. Наконец я сумел как следует рассмотреть ее, и увиденное мне не понравилось.

– Как ты себя чувствуешь? – Ответа не последовало. – Что ты пила? Я не почувствовал, чтобы от тебя пахло.

– Ничего, – прошептала дочь.

– Грейс…

– Ничего, понятно?

Неужели это действительно грипп, а я мучаю ее незаслуженным подозрением?

– Несварение желудка? Что-то не то съела?

– Я здорова.

Страницы: «« 1234567 »»

Читать бесплатно другие книги:

Фантастический рассказ. Привычный мир рухнул, и молодая девушка отправляется в путь на космическом к...
Это мировая сенсация. Это Тафти. Встречайте.Если вы действуете по своей воле, почему тогда все выход...
Перед вами сборник 11 лучших бестселлеров Луизы Хей, известного на весь мир психолога. «Я посвящаю э...
Странный мир Средневековья, который местные жители вполне серьезно называют Царством Небесным. Правд...
Кире МакВаррас будущее казалось прекрасным и безоблачным: любимый университет, лучшая подруга рядом,...
Исследование Джона Бушнелла о брачных практиках крестьян-старообрядцев Спасова согласия в Ярославско...