Иллюзия греха. Публичный дом тетушки Марджери Соул Диана

К счастью, обман открылся вовремя.

В тот год Панем перестал быть Монархией и стал Страной под руководством Великого Совета из сотни лордов. Ведь одного человека поработить можно, а сотню уже сложнее.

– Дурак, – бросила я Стоуну.

Доктора было жаль. Тридцать лет огромный срок, почти целая жизнь, чтобы потратить ее на работу здесь.

– Старуха тебе хоть платит?

Зная жадность Марджери, я бы не удивилась, скажи Дей, что он служит здесь за еду и крышу над головой.

Стоун усмехнулся:

– Платит, и неплохо. Ты же слишком демонизируешь каргу. Она не сахар, но еще раз повторю, лучше она, чем проклятая неизвестность.

– Ты что-то знаешь и не говоришь об этом, – подозрительно заметила я. – Откуда такая информация?

Тепло от горячего супа расходилось по телу, а озноб медленно проходил. Хорошее самочувствие давало возможность более внимательно поговорить с Деймоном и узнать доктора лучше.

– Я лечу не только девочек, но и саму Марджери. Умею слушать то, что она говорит.

– Про омолаживающий чай тоже она рассказала?

Стоун усмехнулся, он поправил немного сползшее с меня одеяло и пояснил:

– Нет, разумеется. Но по утрам я измеряю старухе давление, так что сам неоднократно видел, как она готовит чай.

– Даже если и так, – недовольно пробурчала я. – Все равно пить не буду, ненавижу этот напиток.

Сип в голосе уже почти прошел, хотя временами я говорила, все же срываясь на хрип. Однако это не помешало мне начать рыскать по палате взглядом в поисках перенесенных Стоуном вещей:

– А где мои сигареты?

– Ты серьезно собралась курить в больничной палате? – Доктор показался шокированным моим запросом.

– Здесь же никого нет. – Я в курении ничего ужасающего не видела. – Но, если ты против, я попрошу помочь мне встать и выйти на улицу.

– В таком случае вынужден тебя расстроить. – Его сочувствующий тон прозвучал притворно. – Твои сигареты остались дома. По ужасающему стечению обстоятельств, ни я, ни Каролина не сумели купить новых. Но не переживай. – Театральным движением он извлек из кармана небольшую коробочку. – Я нашел прекрасную замену табаку – мятные леденцы. Очень полезны для горла!

Знал бы он, куда мне сейчас хотелось запихнуть ему эти леденцы. Сдержать свои эмоции стоило огромного труда.

Собственно, это было предсказуемо. Стоун практически на второй день нашего знакомства громко заявил о своем истинном отношении к курению.

– Не злись, – примирительно произнес докторишка, которого я сейчас была готова растерзать. – Тебе не идет!

– Мне болеть не идет, – огрызнулась я.

Даже представить страшно, как я сейчас могу выглядеть. Красный нос, потрескавшиеся губы, серый цвет лица, круги под глазами и ни грамма косметики.

– Наоборот, – возразил Дей. – Когда ты беспомощная, ты очень милая.

Я посмотрела на него с сомнением. Серьезно, что ли? Не верю.

– Пожалуй, спишу эту глупость на приободряющий комплимент пациентке, – сухо ответила я. За отсутствие сигарет я была зла на доктора настолько, что даже его попытка меня отвлечь провалилась. Разговаривать больше не хотелось. – Дей, уже поздно. Я буду спать.

И плевать, что уже выспалась за день.

Когда Стоун ушел, я еще долгое время ворочалась в темноте, слушала свист ветра на улице, считала проезжающие мимо машины по шуму колес.

Временами заходилась в кашле, но давила приступы в подушку. Не хотела будить Деймона. Что-то подсказывало мне, спит доктор очень чутко и даже сквозь сон прислушивается к моему состоянию.

Уже перед самым рассветом мне наконец-то удалось уснуть, чтобы проснуться через несколько часов.

Стоун вошел в палату, толкая перед собой низкий столик с тарелкой овсяной каши и стаканом травяного напитка, рядом с едой находились слуховая трубка, пузырьки с лекарствами и газета.

– Как себя чувствует больная? – приветливо поинтересовался врач, на что был удостоен благородного молчания. – Обиделась за сигареты?

Пришлось кивнуть.

– Можешь продолжать дуться, но пока ты здесь, курить не будешь, – твердо сказал он и приступил к утреннему осмотру.

Я терпеливо дала послушать легкие, прощупать пульс, измерить температуру.

– Уже лучше, – прокомментировал он.

Но я ему опять не ответила.

Да, я вредная. Да, я буду дуться. И пускай он хоть миллион раз прав, но мог бы сразу сообщить, что не принесет сигарет, а не делать подобный сюрприз.

Когда он ушел, я самостоятельно съела кашу, выпила травяной настой и потянулась за газетой.

У себя дома я редко читала прессу. Моими информаторами становились клиенты из высшего света. Мужчины порой были еще большими сплетниками, чем женщины, и этот факт способствовал моей отличной осведомленности.

Газеты я покупала лишь раз в месяц – альманах с самыми важными событиями за прошедшие тридцать дней.

У доктора же был явно другой подход к получению новостей. Он прессу читал ежедневно, иначе как объяснить сегодняшний номер «Панемского вестника».

Из-за насморка я лишилась возможности вдохнуть аромат свежей печати. Жаль. Этот запах мне нравился.

Первая же новость на главной полосе заставила меня улыбнуться.

«Лорд Мартин – мужеложец!!!» – кричал заголовок, пестря восклицательными знаками.

«Сенсация! Представитель Великого Совета лорд Мартин уличен в запретной связи! Завидный жених Панемской Столицы был замечен в одном из баров Черного Города в компании нескольких мужчин запретных нравов…»

Я едва не расхохоталась – какое милое определение для куртизанок мужского пола. Черный Город же был известен как район на окраине Столицы, где обретались мужчины нестандартных наклонностей.

«Конечно, наш корреспондент предположил, что видный муж Страны находится в столь скандальном месте по делам политическим и государственно важным, однако фривольное поведение лорда рассеяло эти сомнения.

Нашим читателям остается лишь задуматься: впервые ли представитель правительства посещает столь ужасные места и не повлияют ли дурные наклонности лорда Мартина на политику Панема в частности?»

Да уж! Я отложила газету в сторону, напоследок полюбовавшись на фотографию Мартина в объятиях двух мускулистых полураздетых юношей.

Меня в этом безобразии волновало лишь два вопроса.

Первый: почему лорд столь неосмотрительно прокололся? И второй: зачем ему два мальчика?

Фантазия рисовала шальные сцены, заставляя позавидовать развратности тонкоусого лорда.

Ну кто бы мог подумать, что даже со стертыми воспоминаниями истинные наклонности Мартина так быстро дадут о себе знать?

И это было бы, наверное, весело, если б не так грустно и опасно.

Что, если это мой прокол и я где-то недоработала, и теперь сознание обманутых мужчин ищет лазейки, как обойти наложенные блоки? Что, если у таких, как барон Дорэти, слетят тонкие настройки и они пойдут убивать?

Даже думать не хотелось. Мне оставалось рассчитывать лишь на то, что лорд Мартин дошел до своих желаний собственным умом.

Больше интересных новостей в газете не нашлось.

Время тянулось в скучном разглядывании стен и потолка.

В обед ко мне на пять минут заглянула Каролина, принесла теплый суп, запеченный картофель и миндальные пирожные на десерт, сказала, что Стоун на приеме и у него сегодня аврал из-за пациентов.

Подруга поинтересовалась моим самочувствием, убедилась, что я ощущаю себя неплохо, после чего ушла.

К ужину я уже полезла на стену от скуки. Целый день в четырех стенах. О том, чтобы выйти на улицу, я даже помыслить не могла. Встав единственный раз по нужде, едва сумела дойти до ванной комнаты по стеночке, а потом так же вернулась к кровати. Устало рухнула на подушки и долго не могла отдышаться.

Сейчас я не представляла, как доктор собирается вылечить меня за оставшиеся полтора дня.

Когда Стоун вечером сам принес ужин, я была готова его простить за сигареты, лишь бы он пообщался со мной и хоть как-то скрасил одиночество.

– Как прошел прием? – поинтересовалась я.

– Ты не поверишь, – усмехнулся он, помогая мне удобнее сесть. – Кажется, в Квартале эпидемия. Все кашляют, чихают и требуют больничного. Твой пример оказался в прямом смысле заразительным.

– И почему я не удивлена? – саркастично заметила я. – Слухи по Кварталу расползаются исключительными темпами, неудивительно, что и остальным захотелось внеплановых выходных.

Я сидела на краю кровати и как цивилизованный человек, придвинув к себе тарелку, ела рис с мелкими кусочками куриной грудки.

– Очень вкусно, – отметила я, ломая голову над тем, кто же готовит Деймону.

– Спасибо, я старался.

Вот сейчас я по-настоящему удивилась. В своих предположениях я была уверена, что днем к Деймону приходила кухарка.

– А сам почему не ешь? – задала второй волнующий вопрос. По моим прикидкам, если мужчина готовил сам, то и поесть наверняка не успел.

– Главное – накормить пациента, – занудно ответил он, внимательно изучая меня.

– Нет, так дело не пойдет. – Я отложила вилку в сторону. – Одна я есть отказываюсь. Неси тарелку и поужинаем как нормальные люди. Хватит строить из себя правильного доктора!

На мгновение он задумался, после чего молча вышел и вернулся уже с полной тарелкой. Ужин продолжился. Молча.

Тишину опять нарушила я.

– Дей, мое самочувствие улучшилось, но не настолько, чтобы считать меня здоровой. Поэтому у меня вопрос: как ты собираешься меня вылечить за оставшееся время?

– Есть способ, но тебе он не понравится. Вообще не понравится. – Мужчина задумчиво и словно механически пережевывал рис, глядя сквозь меня.

– Выпить какую-нибудь гадкую микстуру? – предположила с надеждой в голосе я, ибо тон доктора мне уже оптимизма не внушал.

– Тори, – вкрадчиво поинтересовался Дей. – Ты ведь понимаешь, что не просто так заболела?! Слишком быстро и сильно для обыкновенной простуды.

Признаться, у меня мелькали подобные мысли, но их я откинула прочь. Да, завистников у меня много, но не настолько, чтобы мечтать свести со свету, нанимая дорогого специалиста, способного к подобной магии.

– Намекаешь, что это кто-то постарался?!

– Констатирую. – Он оставил в покое тарелку, встал из-за столика и подошел к окну, задумчиво вгляделся вдаль и произнес: – На тебя спихнули чужую болезнь. Не знаю зачем, может, просто под руку подвернулась, может, от зависти или по иным причинам, но факт есть факт. В твоей ауре огромная энергетическая брешь!

Вот черт!

Первым делом я подумала на Аластара. С его деньгами не сложно найти мага с подобным запретным умением. Но после недолгих размышлений догадку я откинула. Фокс был человеком чести, слишком гордым. Он бы не опустился до мести подобного уровня.

Вторая догадка: Зои, которую я видела, в слезах убегающую из кабинета Стоуна. Вот она могла! Но она ведь знала, что у нас в Квартале собственный доктор, а значит, ее подлость вмиг будет раскрыта.

– Я бы подумала на одну из девчонок, если бы это не было глупостью с ее стороны. Все ведь должны понимать, что доктор твоего уровня видит ауры и вмиг узнает о корнях болезни.

– А кроме тебя и Марджери, никто о моем уровне и не знает. – Стоун одернул занавеску, чтобы комната не так сильно просматривалась с улицы. – Я не кричал во всеуслышание, что являюсь лучшим выпускником Медицинской академии.

Логично.

С его стороны это крайне предусмотрительно: зачем раскрывать всем карты, тем более козырные?

– Значит, это Зои! – решительно обвинила я стерву из соседнего домика. – Я видела ее уходящую от тебя в слезах. У нее что-то серьезное, вот и решила на меня перекинуть.

Но Стоун с моим обвинением не согласился.

– Нет, она ни при чем. И не болеет она вовсе. Плакала Зои по иным причинам.

– По каким? – Мне нужны были ответы. От недомолвок и тайн я начинала уставать.

– Врачебная тайна, – покачал головой Дей и приблизился к кровати, чтобы присесть рядом. – Просто поверь, ее проблему на тебя никак не перекинуть.

Я поджала губы.

– Допустим, – скупо бросила я, так и не поверив до конца в непричастность соседки. – И как же можно вылечить напасть, которая меня подкосила?

То, что метод будет связан с магией, я уже поняла. Врачи ею не часто пользовались, предпочитая микстуры и порошки. Кому-то не хватало талантов и умения, кому-то сил, кому-то желания. Все же лечение пациента магией требовало концентрации, огромных затрат сил и истинного желания помочь. Поэтому мне было любопытно.

– Тебе не понравится, – еще раз констатировал Деймон.

– Я переживу, – еще не зная, на что соглашаюсь, решительно заявила я. – Даже если придется потерпеть боль.

– Не придется, это не больно.

– А что тогда?

– Придется раздеться.

– Ну и что?

Тоже мне напасть. Да я ежедневно перед кем-то раздеваюсь. Перед Стоуном так уже трижды: на осмотре, когда пыталась соблазнить дома и когда он меня переодевал.

– Мне тоже придется раздеться. – Его голос был настолько тих, что я не сумела прочесть в нем истинного отношения доктора к сказанному.

– То есть как раздеться? – Вот сейчас я возмутилась. – Это что за методы такие?

Деймон тяжело вздохнул, тщательно подбирая слова:

– Прямой обмен энергией. Я согласен поделиться с тобой собственной силой, но для этого нужен тесный физический контакт.

– Ни за что! – отчеканила я. – Никаких контактов. Мне нельзя!

Вдруг очень захотелось возненавидеть Стоуна, но отчего-то не вышло. Знает же докторишка, кто я и почему избегаю таких вот «прямых обменов энергией».

– Тори, физический контакт не обязательно подра-зумевает занятие сексом. Можно ограничиться массажем.

– Делай массаж в одежде, – огрызнулась я, отворачиваясь.

– Без проблем, но тогда ничего не выйдет. Любые препятствия, даже тонкая ткань, мешают потоку энергий.

Я больно закусила губу. Гадство.

– Обещай, что не изнасилуешь меня, – потребовала я, понимая, что выбора особенно нет.

Можно, конечно, поболеть, выйти послезавтра на работу и получить осложнения. Но гораздо умнее будет потерпеть массаж голого и в принципе симпатичного парня, чтобы потом найти того злодея, который обеспечил мне столь приятный больничный.

– Обещаю, – поклялся Дей. – Насиловать женщин не в моих правилах. Любые отношения, особенно в постели, должны быть исключительно добровольными.

Слабое утешение, но лучше так, чем вообще никак.