Эксцессия Бэнкс Иэн

II

Скоростной Оборонительный Блок “Убивающий Время”, класса Мститель, вынырнул из межзвездной тьмы и резко затормозил, сбрасывая скорость вспышкой энергий, которая легла мертвенно-бледной линией на поверхность энергетической решетки. Он оказался на расстоянии светового месяца от холодного, черного, медленно падающего тела. Военную базу Подачку окружало облако осколков. На самом деле это были не просто обломки-спутники стратегического астероида, но целый крошечный мирок, скопление оборонительных и атакующих механизмов. Он подмигнул Подачке сигналом, запрашивая разрешение на приближение.

Ответ пришел со значительной задержкой.

[плотный луч, М16, пер. @п4.28.882.1398.

хВоенная база Подачка оСОБ “Убивающий Время”

(Задержка доступа.) Что вам здесь надо?

&

[плотный луч, М16, пер.@п4.28.882.1399]

хСОБ “Убивающий Время” оБаза Подачка

Перестаньте делать вид, будто у вас все в порядке. В чем проблема? (Взрыв помех.)

&

(Задержка разрешения.) Кто вас послал?

&

Почему вы решили, что я кем-то послан? (Взрыв помех.)

&

(Задержка разрешения.) Доступ ко мне ограничен. Я не обязан давать разрешение другому судну приближаться ко мне. К Базе приближаться запрещено, кроме экстренных случаев. Итак цель вашего визита?

&

Активность в секторе вашего настоящего пребывания. Люди озабочены. (Помехи.)

&

(Задержка разрешения.) Если вы хотите мне чемто помочь, то лучшее, что вы можете сделать, это оставить меня в покое. Ваш визит может привлечь внимание, которое представляется мне нежелательным. Прошу вас немедленно уйти, причем как можно незаметнее.

&

Считаю своим долгом сначала убедиться, что у вас действительно все в порядке. С прискорбием должен признаться, что меня не устраивает ваш ответ и нежелание встретиться. Разрешите хотя бы связаться с вашими независимыми внешними системами контроля внутренней обстановки. (Помехи.)

&

(Разрешение задерживается.) Нет! Я же сказал – нет! Я вполне могу позаботиться о себе сам. А также при случае сумею постоять за себя. В моих независимых системах безопасности не содержится ничего интересного. Любая попытка доступа к ним без моего разрешения будет рассматриваться как акт агрессии. Это ваш последний шанс выйти из сектора моей юрисдикции, пока я не предпринял мер против вашей бесцеремонной и грубой попытки вмешательства.

&

Я уже составил рапорт, в котором рассматривается ваш странный отказ сотрудничать и воспроизводится стенограмма нашей беседы. Я должен отправить его немедленно, если не будет получен удовлетворительный ответ на это последнее послание. (Помехи.)

Сигнал опознания. Сигнал опознания!

Повторяю: рапорт, излагающий в деталях ваше странное и недружественное поведение, уже составлен. Он будет направлен немедленно, если я не получу надлежащего ответа. Третьего предупреждения не будет. (Помехи.)

&

(Сигнал допуска.) (Доступ открыт.) Исключительно в интересах спокойной жизни и только при условии, что мои системы внутреннего слежения останутся нетронутыми, и, как я уже говорил, без всякого желания.

&

Спасибо. Разумеется.

Итак, к делу.

– Благодарю вас за вашу тактику задержки, Командорий. Если даже он подозревает что-то и может просигналить обратно, мы выиграли время. А выиграв время, мы выигрываем все. Главное, мы уже получили полчаса на подготовку в процессе обмена сигналами: это было осмотрительно с вашей стороны.

Они разблокировали воздушные шлюзы секции приема и жилых помещений и закачали туда атмосферу, пригодную для проживания людей. Командорий Парчсизн IV племени Фарсайта смог сбросить свой космический скафандр на несколько дней раньше, чем предполагал. Гравитация была по-прежнему слишком слабой, но это все-таки лучше, чем полная невесомость. Командорий щелкал клювом, разглядывая изображение на экране, представленное мобильным командным центром, который они разместили в бассейне, набитом растительностью. Лейтенант рядом с ним сообщал о происходящем спокойным, но настойчивым голосом 20-ти другим задирам, распределившимся по пещерам базы.

Командорий беспокойно озирался, ожидая денщика, посланного за скафандром в тот самый момент, когда корабль Культуры появился перед сенсорами. На вспомогательных экранах, окружавших главный, Командорий мог видеть облаченных в скафандры техников-задир, их машины и прочих дронов, работавших над экстерьером кораблей. Уже почти половина из них была отсканирована: вполне приличный флот, но ему нужны были все корабли. И причем сразу – чтобы преподнести настоящий сюрприз Культуре и всем остальным.

– Вы не можете его подбить? – спросил Командорий предателя. Он бросил взгляд на висевшие в других экранах четыре корабля задир. Слишком далеко. Они держались в стороне от Подачки, чтобы не попасть на мониторы какого-нибудь судна Культуры.

“КорСет” не любил говорить, предпочитая отвечать распечатками.

– Если это произойдет в течение нескольких минут, то да, возможно. Это не вызвало бы особого труда, если бы я мог застать его врасплох. Сомневаюсь, однако, что пришел он один. За ним могут следовать остальные. Чем дальше, тем это становится очевиднее.

– Что с нашими кораблями?

– Мой генерал, они еще не приведены в боевую готовность. Послать их в бой в настоящий момент не представляется возможным. Даже если мы приведем половину из них в состояние боеготовности, они будут туго соображать своими законсервированными мозгами. Слишком много времени займет проверка контроля и оценка ситуации, прежде чем они смогут вступить в бой. Операция должна быть внезапной и привести всех и вся в состояние полного хаоса. В противном случае мы не добьемся нужного эффекта.

Возникла пауза, в течение которой послание разворачивалось на экране, затем последовало:

– Мой генерал, мне кажется, это формальность, но все же разрешите обратиться с вопросом: вы не желаете признаться в том, что здесь произошло, и сдаться без боя кораблю “Убивающий Время”? ВЕРОЯТНО, ЭТО ПОСЛЕДНЯЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ИЗБЕЖАТЬ КРУПНОГО ВОЕННОГО ИНЦИДЕНТА.

– НЕ СМЕШИТЕ МОИ ТАПОЧКИ, – язвительно произнес генерал.

– Итак, нет. Очень хорошо. Я должен отступить за астероид и попытаться зайти в тыл ROU. Позвольте также задействовать систему обороны. Еще раз обращаюсь к вам с просьбой: передайте тактический командный пульт мне.

– Нет, – сказал Командорий. – Я подпущу его поближе и атакую.

– Я выдвигаюсь. Не подпускайте корабль ближе, чем на световую неделю, мой генерал. Только учтите, что это не какой-нибудь благородный Орбитальный Мозг или робкий ОКБ – это военный корабль Культуры, при полном боекомплекте и готовый ко всему.

– Ну и что, поджилки трясутся? – процедил Командарм.

– Мой генерал, такой корабль может преподнести сюрпризы. То, что он не загружается через защитный экран и так необычно тормозит, ничего хорошего не предвещает, наверняка этот корабль один из самых хитрых. Повторяю – не ждите, пока он дойдет до линии огня. Если он проникнет в облака системы обороны, то сможет разнести в клочки все, включая базу, а вместе с ней и все наши корабли. Особенно, когда поймет, что он в капкане.

– Ладно, – оборвал Командорий. – Пусть будет две недели.

– Нет! Мой генерал, это СЛИШКОМ близко. Если мы не собьем его с первого выстрела, у него останется возможность сбежать! Если наша атака не будет иметь немедленного успеха, он успеет предупредить остальных. Если уже не сделал этого. Мы ничем не рискуем. В любом случае мы вынуждены будем раскрыться… хотя, если повезет, это лишь задержит наши планы на несколько дней. Поверьте мне, корабль не доставит сообщения Культуре раньше, чем это сделает сигнал. Сигнал, в любом случае опередит корабль. Вы поставите всю операцию на грань срыва, и она будет находиться под угрозой провала, если подпустите судно на расстояние ближе трех световых недель.

– Ладно! – сплюнул командующий, нервно стукнув щупальцем по панели управления. Связь была прервана. “КорСет” и не пытался восстановить ее.

– Сэр, ваш скафандр, – раздался голос за спиной. Командорий резко повернулся к евнуху-гардемарину. Тот стоял навытяжку, расправив в щупальцах командирский скафандр.

– А-а, наконец-то! – воскликнул Командорий.

Он двинул щупальцем гардемарину между глазных стеблей, так что они закачались, точно тюльпаны в горшке. Евнух попятился, жалобно взвизгнув, и свалился, испуская последний воздух из газового мешка. Командир схватил скафандр и проворно влез в него. Гардемарин покатился по полу, как сбитая кегля.

Был немедленно отдан приказ реконфигурировать командный пункт (отсюда он мог лично контролировать все системы). Раньше этим занимался Мозг, уничтоженный кораблем-предателем. Командный пункт с панелью управления был главным инструментом разрушения: гигантская клавиатура органа смерти. Некоторые из клавиш таили в себе мощную разрушительную силу, стоило лишь коснуться их.

На топографическом экране перед Командором вращалась сфера. Шар изображал сектор реального пространства вокруг Подачки с зелеными, белыми и желтыми точками. Это были главные компоненты системы обороны. Темно-голубая точка представляла собой приближающийся корабль. Ярко-красная на противоположной от корабля стороне, неподалеку от базы, была предательским кораблем “КорСет”.

Еще один экран рядом показывал абстрактный взгляд на ту же ситуацию из гиперпространства, отмечая положение двух кораблей на разных участках временно-пространственной ткани. Третий экран показывал абстракт самой Подачки: заполненные кораблями пустоты и поверхность, а также системы внутренней и внешней обороны. Командующий пересмотрел ситуацию. Он опять наготове. Он хитер, он ужасно хитер, и взял личный контроль над всеми системами, понимая, какие это сулит выгодные стратегические преимущества. Он боялся ответственности, но понимал, что недаром для этой операции выбрали именно его. Потому что он знал, когда… как этот корабль-предатель сказал? “Не идти за славой”? Так, кажется? Да, он знал, когда не идти за славой, когда отступить, когда прислушаться к совету, затаиться или перестроить порядок войск.

Стукнув по клавише, он вновь вышел на связь с предателем.

– Корабль остановился точно на расстоянии светового месяца? – спросил он.

– Да, мой генерал.

– Это 32 стандартных дня по времяисчислению Культуры”.

– Так точно.

– Благодарю вас. – Он отключил связь.

Командорий посмотрел на лейтенанта:

– Готовность номер один. Открываем огонь на поражение, как только корабль приблизится на расстояние восемь точка один день.

Командорий посторонился, когда щупальца лейтенанта забегали по сенсорам топографического экрана.

– Как раз вовремя, – заметил он.

Облачение в скафандр заняло больше времени, чем предполагалось.

– Сорок секунд, сэр, – произнес лейтенант.

– Достаточно, чтобы расслабиться, – сказал Командорий, скорее самому себе, чем кому-нибудь еще. – Если именно так эти штуковины работают…

В точке на расстоянии 8, 1 светового дня, где Скоростной Оборонительный Блок “Убивающий Время” вел переговоры, запрашивая разрешения на сближение, пространство на экране вдруг замерцало. Тысячи замаскированных устройств десятков разновидностей разом ожили, приводя в действие программу уничтожения. В топографической сфере реального пространства вспыхнул целый салют, окруживший голубую точку корабля. На гиперпространственном экране та же точка задержалась чуть дольше: она отстрелила часть вооружения в течение примерно микросекунды и затем исчезла в потоке энергий, вырвавшихся из ткани реального пространства в гиперпространство в двойных разбухающих струях.

Огоньки в гостевом секторе замерцали и потускнели, когда колоссальные количества энергии внезапно были перетянуты орудийной оснасткой самого астероида.

Командорий оставил открытым командный канал связи с кораблем-предателем. Когда в бой вступили средства обороны, предатель изменил курс, и цвет его также изменился на голубой. Он прошел спиралью из ткани реального пространства в гиперпространство.

Плоский экран слева от Командория покрылся рябью, точно от сильного импульса, лишившего энергии даже автономное питание сенсорных приборов. На нем вспыхнуло послание:

– Промазали, скоты!

– Что-о? – рявкнул командир.

Дисплей вспыхнул еще раз и очистился окончательно.

– Мой генерал: “КорСет” снова здесь. Как можно было ожидать, мы промахнулись.

– Что-о-о?!..

– Сохраняйте все сенсорные и оборонительные системы в состоянии максимальной готовности.

– Но что случилось? Мы же попали в него!

– Я должен заткнуть дыру, оставленную в нашей обороне. Готовьте все отсканированные корабли: я могу разбудить их за день-два. Завершите тесты на Переместителях: используйте хотя бы один реальный корабль. И проведите общий контроль систем вашего собственного оборудования: если корабль виртуально проник в ваш командный блок, он сможет нанести непоправимые разрушения.

Командорий хлопнул щупальцем по приборам.

– Что здесь происходит? – взревел он. – Мы же достали этого подонка, разве не так?

– Нет, мой генерал. Мы “достали” что-то вроде челнока или модуля. Нечто, что быстрее и лучше оборудовано, чем обычный корабль такого класса. Возможно, он собрал его в процессе продвижения, на скорую руку. Это был корабль-обманка. Теперь понятно, почему он так медлил на подходе.

Командорий уставился в голографические экраны, вертя увеличение и глубину настройки.

– Тогда где же он сам, черт побери?

– Передайте мне контроль первичного сканера, мой генерал, на минуту, хорошо?

Командорий попыхтел в скафандре, затем согласно кивнул глазными стеблями лейтенанту.

Вторая топографическая сфера стала узким темным конусом. Подачка светилась на том же самом месте, зато экран оборонных устройств уменьшился до размеров крошечного пестрого цветка. Вдалеке возникла крошечная огненная точка, от которой рябило в глазах.

– Вот он, славный корабль “Убивающий Время”, мой генерал. Он сделан почти в то же самое время, как я. Он уже сделал нам честь, дав мне копию сигнала, который он послал остальной Культуре, в тот момент, когда мы открыли огонь по его эмиссару. Я направлю вам копию, разумеется, за исключением резких выражений, адресованных непосредственно мне. Благодарю вас за разрешение воспользоваться вашей панелью управления. Передаю ее вам.

Конус свернулся, вновь превращаясь в сферу. Последнее послание корабля-предателя развернулось по одной из сторон плоского экрана. Командорий с лейтенантом обменялись взглядами. На маленьком экране пульсировал новый входящий сигнал.

– Ах да, вы сами предпочтете выйти на связь с Высшим Командованием или прикажете это сделать мне? Кому лучше оповестить их, что мы объявили войну Культуре?

III

Генар-Хафун проснулся с головной болью. На то, чтобы унять ее, ушло несколько минут. Приготовить соответствующий гормональный коктейль в голове, которая буквально разрывалась на части, было непросто. Он почувствовал себя мальчиком на пляже, который строит вокруг себя песочный замок, а его одним махом смывает приливом. Волны продолжали захлестывать, а он – лихорадочно засыпать песком бреши в своей обороне.

Он попробовал открыть один глаз. Глаз в этом процессе принимать участие отказался. Тогда он попробовал открыть другой. Нет, и этот не хотел встречаться с миром. Тьма египетская. Точно его завернули в непроницаемый черный плащ или чтото вроде…

Он дернулся: оба глаза расклеились и от резкой боли тут же утонули в слезах.

Он увидел перед собой что-то вроде большого экрана, голограммы. Космос, звезды. Он обнаружил, что всунут в большое, очень комфортабельное и очень надежное кресло, которое начисто лишало его возможности двигаться самостоятельно. Обтянуто оно было чем-то чрезвычайно мягким, возможно, шкурой какого-то ароматического существа, и пахло необыкновенно приятно. Менее приятно было то, что оно имело большие, подбитые ватой обручи, которые удерживали голову и ноги. Такой же обитый мягким материалом брус упирался в нижнюю часть живота. Он попытался повернуть голову – безуспешно. На нем был открытый шлем – похоже, прикрепленный к спинке кресла.

Он скосил глаза влево – обитая мягким материалом стена, полированное дерево. Панель или экран с изображением картины в духе абстрактной графики. Какая-то знаменитая картина. Черный потолок в фонариках. Перед ним просто экран. Пол покрыт ковром. Вообще-то, обстановка напоминает стандартный модуль. Очень тихо. Тишина необычная. Но это ничего не значит и не проясняет ситуации. Тогда он посмотрел в другую сторону. Вправо.

Там стояли еще два таких же кресла. В том, что это каюта, практически не оставалось сомнений – причем каюта модуля на 10–12 персон, судя по размерам. Ничего другого он пока не мог сказать. Ближнее к нему кресло, расположенное в центре, занимал грузный, весьма древнего вида дрон. Его приплюснутая башка покоилась на откидной подушке кресла. Говорят, что дроны напоминают чемоданы – с этим можно согласиться. Некоторые, правда, больше похожи на пылесосы. Но этот представитель мира одушевленной неорганики напоминал древнюю музейную кувалду. Дрон не сводил глаз с экрана. Его аура мерцала, становясь то серой, то бурой, то белой, что означало: растерянность, досада и гнев. Не вдохновляющее сочетание.

Кресло в углу каюты занимала привлекательная молодая женщина, несколько напоминавшая Дейэль Гилиан. Нос у нее был покороче, глаза не того цвета и волосы совершенно другие. Трудно было сказать что-нибудь относительно фигуры, поскольку она была облачена в скафандр: обычный скафандр Культуры, только украшенный пластинками платины или серебра и щедро усыпанный драгоценными камнями, сверкавшими от света фонариков, вмонтированных в потолок. Все это наверняка была бижутерия “чистой воды”. Шлем скафандра, также роскошно инкрустированный, покоился на подлокотнике кресла. Девушка, насколько он мог заметить, не была прикована, как он.

Выражение ее лица было суровым и сосредоточенным. Он попробовал улыбнуться.

– Приветик, – произнес он.

Старый дрон подскочил и завертелся в воздухе, рассматривая его, боковые сенсоры вращались, как пулеметные турели, мигая многоцветными лампочками. Затем, упав на диванный валик, дрон выключил поле ауры и объявил:

– Безнадежно. Мы зашли в тупик.

Девушка, повернувшись к Генару, прищурила глаза, горевшие синим огнем. Как только она заговорила, голос ее врезался в мозг, точно ледяной стилет:

– Это все из-за тебя, – сказала она.

Генар-Хафун почувствовал, что опять теряет сознание. Впрочем, это нимало его не беспокоило. У него не было абсолютно никакого представления о том, что это за женщина, но она ему уже нравилась. И снова пришла темнота.

IV

[прерывистый плотный луч, М32, пер. @п4.28. 882.4656]

хМСТ “Только Настоящие Морские Волки” оЭксцентрику “Пристрелим Их Позже”

Это война! Эти придурки объявили нам войну!

&

[прерывистый плотный луч, М32, пер. @4.28. 882.4861]

хЭксцентрик “Пристрелим Их Позже” оМСТ “Только Настоящие Морские Волки”

Я только что получил сообщение с корабля, который был послан мною к Подачке. Похоже, дела обстоят плохо.

&

Плохо? Вы называете это “плохо”? Это же просто катастрофа, черт возьми!

&

Ваша девушка встретила своего человека?

&

О, у нее все было в порядке, но сейчас речь о другом. Корабль с Фейджа, посланный на Тир, почел за благо остаться в стороне и вышел из операции, которая обречена на провал. Думаю, что объявление войны сыграло ему только на руку. Он тут же известил о своей позиции “Стальную Звезду”, и был немедленно отозван для какой-то удаленной оборонной задачи. Этот подлец даже не сказал мне, куда он направляется. Понадобилось несколько лишних миллисекунд, чтобы выудить информацию из “Стальной Звезды”!!! При этом пришлось открыть подробности дела, объяснив причину прежней диспозиции неподалеку от Тира. Я заклинал его честью Фейджа, чтобы информация не просочилась дальше. Не думаю, что он окажется доносчиком. Я внушил ему, что испытываю серьезное недовольство по поводу случившегося.

&

Может, он направился на Фейдж за оружием?

&

Как бы не так! Этот мерзавец оставил Фейдж вооруженным до зубов. Это идея Ума Фейджа, трусливого подонка. Он всегда был перестраховщиком. Последствия старческого маразма, я так думаю. В любом случае, “Честный Обман Мнений” завален пушками по самое немогу, и у него руки чешутся подраться, это уж само собой. Ну ладно: ушел, так ушел. Сбросив модуль с девчонкой и взятым в плен Генар-Хафуном, парить на расстоянии почти дня от Тира в безвыходном положении. Тир предусмотрительно объявил об изоляционистском нейтралитете – корабли Культуры и задир, а также личный состав и пассажиры не допускаются к посадке на Орбитал. Я пытался найти кого-нибудь поблизости, чтобы их подобрали, но это совершенно бесперспективное занятие.

Между тем пограничные сканеры дальнего действия уже засекли их модуль. “Живодер” рыщет на расстоянии дня пути… Представляю, чем это обернется. Нам крупно не повезло.

&

Этого следовало ожидать. Это и есть цель заговора? Война с задирами?

&

Уверен в этом. Эксцессия по-прежнему остается проблемой номер один, но ее возможностями могли воспользоваться заговорщики, чтобы склонить задир к агрессии. С Подачкой дело обстоит еще сложнее.

Захват Подачки – это ловушка. Здесь кроется предательство. “Убивающий Время” считает, что в этом секторе действует еще один корабль Культуры. Или, по крайней мере, бывший подданный Культуры. Это не один из законсервированных кораблей, но судно со стороны, по возрасту не младше тех, что находятся на хранении, только гораздо сообразительнее и опытнее их.

Похоже, что этот корабль захватил часть Мозга Подачки. К тому же очевидно, что он вошел в класс Эксцентриков или цивилизацию Альтериор, причем уже достаточно давно – лет пятьсот назад и, вполне возможно, был разоружен одним из заговорщиков. У меня есть список подозреваемых.

“Убивающий Время” подозревает, что этот корабль скрывается под охраной Мозга Подачки, разрушив его или целиком взяв под контроль. База находится в руках, а, точнее, в щупальцах задир. Теперь они обладают боеспособным флотом Культуры, который не идет ни в какое сравнение с их допотопными кораблями. Причем на базе, расположенной всего в девяти днях пути от места Эксцессии. Нам не остановить их.

На месте инцидента – наш “Убивающий Время”. На расстоянии 9-ти дней пути “Никаких Открытий” и “Другой Коленкор” из Группы. Первый располагает двумя действующими СОБ класса Головорез, которые сейчас находятся в процессе загрузки орудиями. Еще парочка ГСТ подоспеет к тому времени, если не отвлекутся из-за начала военных действий, с общим числом 5-ти ОБ, два из которых относятся к классу Мститель. Восемь СОБ с Фейджа, класса Психопат, завязаны на Эксцессии, но этого мало, чтобы отрезать к ней путь боевым подразделениям задир.

Ах да, еще несколько Вовлеченных предложили помощь, но все они или чересчур маломощны, или же находятся на порядочном расстоянии. Парочка других варварских культур, вероятно, примкнет к задирам… впрочем, об этом можно было бы и не говорить.

&

Так. А тем временем наш старший брат молчит. Что это? Случайность? Заговор? Будут еще какиенибудь соображения? Вы получили какой-нибудь ответ?

&

Никакого. “Сновидец” – один из самых непредсказуемых Эксцентриков. Возможно, он считает, что Эксцессия потребует Сохранения. Возможно, он просто пойдет на таран, не сбрасывая скорости, или попытается внедриться и получить доступ в иные вселенные… Я этого не знаю. Есть какой-то частный источник его пристрастий, или, другими словами говоря, у него в этом деле какой-то свой интерес. По всей видимости, это как-то связано с Генар-Хафуном.

&

Пока не предпринято никаких наступательных действий.

&

В самом деле. Похоже, они собрались использовать эти устаревшие, но все еще могущественные корабли, чтобы овладеть Эксцессией. Рискованное дело. Возможно, они намереваются окружить ее и взять штурмом… Тем самым они развязывают войну, которую – если они не обретут контроль над Эксцессией и начнут пользоваться ею по своему усмотрению – могут только проиграть. У них на вооружении несколько сот старых кораблей, способных произвести невиданные разрушения в населенном и обитаемом секторе космоса, но только в течение одного-двух месяцев, которые им понадобятся, чтобы туда добраться. Тем временем содружество народов Культуры соберет силы и нанесет им сокрушительный удар, установив мир и спокойствие. Другого выхода не предвидится. Если в игру не вступит сама Эксцессия. В чем я сильно сомневаюсь.

Вполне вероятно, что перед нами всего лишь некая проекция, космический мираж. Случайная, но спланированная. Это представляется невероятным, но все события вместе предстают звеньями очень хитро закрученного заговора.

И все-таки спор, что был у всех на слуху в конце Айдаранской войны, – этот спор, похоже, не закончен. Только теперь не мы, а они воспользовались аргументом силы.

Не собираюсь отстаивать эту версию. Заговор может оказаться сильнее нас, но мы можем искать виновных и в продолжении, и по окончании боевых действий. Я готов копировать все мои мысли, теории, догадки, свидетельства, стенограммы бесед и все прочие улики и доказательства всем доверяющим мне коллегам, соратникам и связникам. Если вы проявите стремление принять участие в ходе расследования, на что я надеюсь, то призываю вас идти по этому пути и транслировать это воззвание кораблю “Предвкушение Нового Любовника”. Я намерен преследовать нарушителей мира, пока они не будут преданы суду, и, боюсь, мне придется быть настороже, чтобы они прежде времени не узнали о моих намерениях. Нет ничего легче, как подстроить исчезновение корабля в сумятице боевых действий, когда: режим секретности ослабевает, военные суда всякого рода теряются, ошибки не могут быть преданы огласке, производятся нечестные сделки и покупаются наемники.

Конечно, может показаться, что я драматизирую ситуацию, но поверьте мне, это не так. Заговорщики вели исключительно грязную игру вплоть до настоящего момента, и я не смею надеяться, что в дальнейшем их действия станут иными. Тем более, когда заговор, можно сказать, достиг своего звездного апогея.

Что скажете? Готовы присоединиться к столь опасной миссии?

&

Теперь я желаю одного – убедить себя, но ни в коем случае не вас, что все это только догадки и преувеличения.

Вы рискуете больше, чем я. Моя Эксцентричность может спасти меня. Мы пойдем вместе. Считайте, что я в деле.

Да, а ведь меня никогда не предупреждали, что такое может произойти, когда приглашали в Группу и в Банду….

Хм-м. Я уже забыл эту эмоцию – страх. До чего отвратительное ощущение! Вы правы. Прижмем этих выродков. Как смели они нарушить покой, в котором пребывал мой Мозг, только для того, чтобы проучить шайку уродов со щупальцами, провинциалов и варваров, и преподать им достойный урок!

V

Военный крейсер “Клятва На Клинке” захватил корабль “Подобру-Поздорову” на окраинах системы Экроу. Судно Культуры (двести тысяч туристов во всем многообразии различных существ, рас и сословий на борту) попыталось скрыться, как только боевой крейсер появился в поле зрения. Однако задиры выстрелили перед носом корабля сигнально-предупредительным зарядом. Беспечные туристы не поверили, что это война, и взрыв ракетной боеголовки, от которой зажглись небеса, сочли просто церемониальным салютом, не особо впечатляющим на их многое повидавший взгляд. Они как раз возвращались из круиза, где созерцали вспышку Сверхновой.

Задиры подошли вплотную. Еще час предупреждений – и корабль Культуры поторопился реконфигурироваться.

Два корабля состыковались. В переходном шлюзе небольшая группа людей встретила троих облаченных в скафандры задир, возникших в вихре холодного тумана.

– Вы представители корабля?

– Да, – заявила квадратная фигура, возглавлявшая делегацию. – А вы кто такие?

– Я полковник первого класса Пятирук Хумидьер VII из Клана Зимних Охотников, командорий боевого крейсера “Клятва На Клинке”. Корабль объявляется трофеем именем республики задир по законам военного времени. В случае полной капитуляции и неукоснительного выполнения наших требований гарантируется жизнь и безопасность экипажу и пассажирам. На случай, если вы питаете иллюзии насчет своего положения, знайте – вы заложники. Есть еще какие-нибудь вопросы?

– Какие могут быть вопросы? Ваши ответы мне заранее известны. Ничуть не сомневаюсь в искренности ваших слов, сказал аватара. – Вы поступаете по праву сильного. Поэтому все ваши действия будут зарегистрированы, пока этого требует ситуация. И ничто, кроме планомерного разрушения, по атомам, не поможет стереть этих записей. Как только вы начнете…

– Да, да. Я сейчас же свяжусь со своими адвокатами. Теперь дайте мне скафандр, приспособленный к физиологии задир.

– Мы, партия Мира… – повторяла она, как заведенная. Мы… – как истинная Кул, она была немного пьяна.

– Ax, – сказал Леффид, морщась оттого, что его толкнули в спину. Ему пришлось налечь на стойку переполненного бара и поджарь крылья. Правый борт судна на Ксоанон был набит битком – и он понимал, что крылья рано или поздно превратятся в жалкие ошметки. Правда, были в тесноте и хорошие стороны при очередном толчке его прижало к девушке из Мирной фракции, так что он смог почувствовать ее теплое бедро. Пахла она изумительно.

– Вы называете себя истинной Культурой, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал располагающе. – Для Синтрикатов Тира и даже для задир это может звучать несколько обескураживающе.

– Но всякому известно, что мы не имеем ничего общего с этой войной. Это просто бесчеловечно! – Отбросив с лица волосы, она отхлебнула из бутылочки с легким наркотическим средством. На этикетке было название: “Дур-мэн”. Над горлышком поднимался легкий дымок.

– Проклятая война! Чертовы военные операции, поганый захват заложников, гадкая оккупация! – она была готова заплакать.

Леффид рассудил, что пришло время действовать, и положил ей руку на талию. Она как будто этого и не заметила. Ему подумалось на мгновение, что он сейчас тоже, по-своему, начинает боевые действия.

Тенденция помогала эвакуировать туристов с нейтрального Тира на Главную Землю на корабле, специально нанятом для этой гуманитарной акции. Леффид присутствовал на этом пароме как служебное лицо.

Девушка поднесла бутылочку с “дур-мэном” к своему точеному носику, вдыхая тяжелый серый дым. Потом повернулась к нему, с улыбкой высматривая что-то у него за плечами.

– Классные крылья, – сказала она.