Звездная пыль Лещенко Владимир
Нежно-розовые губы, черные брови, густые кудри, рельефные мускулы… Вот он поднял веки, и императрица тихонько вздохнула: его сине-фиалковые глаза могли бы заставить быстрее биться любое женское сердце.
– Милый парнишечка… Он женат, не знаете? – почему-то спросила Ипполита, уже ощущая приступ неожиданной ревности при мысли, что такой красавчик наверняка не девственник.
– Никак нет, ваше великолепие, – подобострастно кивнул капитан Рутгер. – Э-э… В документах, во всяком случае, об этом – ни слова.
– Странно, – хмыкнула императрица. Про себя она подумала, что только в диком, стоящем на голове мире такой красавец не был замечен женщинами.
(Тут надо уточнить, что представления о мужской красоте у амазонок всё-таки несколько отличались от общепринятых. Кроме того, в большинстве миров для потенциальных невест размер банковского счета играет не меньшую роль, нежели красота претендента на руку и сердце. Впрочем, вздумай Питер избрать профессию, к примеру, стриптизера или реши ублажать за наличные богатых дам, он, пожалуй, очень быстро таковым счетом обзавелся бы.)
«Зацепило! – подумал Рутгер. – Ну, старина, кажется, ты поймал за хвост свою птицу удачи!»
– Ну что ж, вполне может быть… подойдет… – промурлыкала, явно заинтересовавшись, Ипполита. – Но я еще хочу посмотреть – что у него под трусами!
– Сию секунду! – кивнул Залазни.
…Еще не очухавшийся от нежданного счастья и похмелья Питер вздрогнул от громкого щелчка двери.
В каюту вошли трое матросов, одетых в потрепанные комбинезоны.
– Снимай трусы, – пробурчал старший из них лысый громила, покрытый шрамами.
Внутри у Питера вмиг похолодело. Он вспомнил не раз слышанные им от бывалых «космистов» истории, рассказываемые после очередной бутылки в трактирах захолустных космопортов, о том, что, озверев от отсутствия женщин, экипажи таких вот малых судов, хозяева которых имеют привычку экономить на антисексуальных пилюлях, предаются разного рода извращениям. И развлечение с допотопными резиновыми куклами – самое невинное из них.
– Но, ребята, я не могу… – всё еще растерянно пробормотал он. – Ну поймите же, я не по этой части… Я… конечно, вам благодарен…
– Сказано – сымай трусы и не умничай, екорный бабай! – рявкнул зашедший с тылу Джамаледдин и протянул лапу в сторону ягодиц Питера.
И тут же отлетел от мощного удара ноги в живот – бывший чемпион родного городка по пик-боксингу среди любителей ударил, не глядя, не поворачиваясь, на звук.
Кувыркнувшись через голову, Квазиханов растянулся на полу, слабо постанывая.
– Недурно, – за пару тысяч световых лет отсюда довольно сдвинула брови Ипполита.
В дело вступил бывший грузчик Ольмер, чтобы быть брошенным через бедро и врезаться головой в дверь.
– Красота! – восхищенно хлопнула в ладоши императрица.
Третий кинулся в атаку, размахивая кулаками, – и тут же покатился по полу каюты, держась за разбитый нос.
– Ого! – Больше слов от восхищения у государыни амазонок не было.
В каюту ворвались еще двое, повисли на Питере, как собаки на медведе, – и разлетелись в разные стороны, жалобно вопя.
– Блеск! – подпрыгнула Ипполита в кресле, вдруг ощутив себя молоденькой девчонкой, перед свиданием с известным своими способностями красавцем.
И в этот момент резинка форменных тюремных трусов не выдержала, и они упали на истертый пластик пола.
Радостный взвизг владычицы амазонок огласил дворцовые покои… Она еле успела вырубить звук.
Даже несмотря на не очень хорошее качество связи, увиденное зрелище вызвало у давно не общавшейся с мужьями, закопавшейся в делах владычицы приятную, томительную теплоту в низу живота и сладкое головокружение…
Отдышавшись, императрица вновь вышла на связь с «Искателем».
– Значит, так, – деловым тоном сообщила она прямо-таки трясущемуся в предвкушении ее решения Залазни. – Я заплачу тебе за этого котика – ну, скажем, столько сурминия, сколько он весит. Короче, давай шпарь на Амазонию и не теряй попусту времени! И не обижай его там, господин поставщик моего двора…
На этом она отключилась.
Подумать только – этот красавчик совсем скоро будет в ее постели. Может быть, уже завтра.
Да, что там еще? Нужно написать эти указы… (Ну хоть какая-то радость сегодня, на фоне всех этих неприятностей.)
Несколько небрежно набросанных строчек, приложенный к детектору перстень – и, вся в предвкушении грядущей ночи наслаждений, Ипполита надавила клавишу пневмопочты, отправляя указы в канцелярию.
…Так ли уж удивительно, что на радостях она совершила маленькую ошибку (чего вообще-то с ней раньше не бывало), написав три резолюции на одном и том же бланке.
В результате принцесса Милисента за действия, позорящие императорский дом, покушение на честь императорского дома и недозволенные махинации, была приговорена к порке плетьми, лишению гарема, разжалованию из генералов в капитаны и ссылке на одну из приграничных военных баз сроком на год, без права апелляции.
– …Нет-нет, ваш-высочство, и не просите уж! Никак не могу. То ж приказ самлично вашей матушки-императрицы! Вот если бы, скажем, вы были императрицею, а какой-нито, извините, задрипанный вахмистр ваш августейший указ нарушил – что бы вы сделали?
– Так меня что – арестовали?!
– Ну, зачем же арестовали? Зачем же так сразу, ваш-высочество. Велела она вам находиться неотлучно тут, никуда не выходить – значит, так тому и быть. А про арест ничего такого не было сказано.
Наследная принцесса Амазонийской империи Милисента с тоской посмотрела за спину своей бывшей воспитательницы, где располагался выход из этих шикарных апартаментов, теперь, похоже, ставших для нее тюремной камерой.
На двери каюты был всего один обычный замок, открывающийся поворотом рукояти. Но пытаться прорваться мимо Сары Карлсон было глупо и бессмысленно.
Из могучей кряжистой старухи можно было сделать трех таких, как Милисента, а справиться она могла даже и с пятью такими, несмотря на всю спецподготовку, какую принцесса прошла в кадетском корпусе. И неудивительно, ведь старая вахмистрша обучалась своему делу не в тренажерных залах и учебных схватках, а в реальных боях, которых за ее жизнь было ох как много!
– Но я должна немедленно поговорить с мамой! – обреченно вымолвила принцесса. – Понимаешь? Должна!
– Ну кто ж спорит? – примирительно протянула Сара, которая впервые познакомилась со своей венценосной воспитанницей, когда принцессе было пять с небольшим лет.
«Пожалуй, – подумала вдруг Милисента, – с этой грубоватой, но в сущности такой доброй теткой, бывшим главным сержантом1 [Главный сержант – существующая в некоторых армиях должность – нечто вроде старшего представителя рядового и унтер-офицерского состава при командовании. При этом бывают не только главные сержанты частей, родов войск, но даже и главные сержанты вооруженных сил в целом] амазонийской армии, я встречалась чаще, чем с родной матерью…»
– Матушка ваша, конечно же, поговорит с вами. Да не бойтесь вы: неужто за какую-то, прости Богиня, телку, которую вам вздумалось потрепать, государыня вас осудит?
– Да ты не понимаешь… – в отчаянии обхватила голову руками девушка. – Я должна всё объяснить…
– Не надо, ваш-высочство. – Ладонь Сары легла ей на плечо. – Не надо оправдываться: это хоть и не совсем правильно, но ведь не так, чтобы и плохо… Не надо уж вам так особо стыдиться…
Милисента еле удержалась, чтобы по-детски не всхлипнуть.
Даже Сара, знающая ее с детства, не верит, что всё это наглая ложь! Что это выдумка подлой твари!
Нет, конечно, виновата прежде всего она, и никто другой.
Она, как дура, влюбилась в этого… это… эту… эту дрянь, не распознав, что перед ней баба! Она, всю жизнь сторонившаяся «розовых» и умевшая их различать с первого взгляда!
Стыдно вспомнить: когда с Карло свалился расшитый позументами учительский сюртук и из оказавшегося под ним корсета, как из-под облезающей банановой шкурки, перед ее взором предстал немолодой (но, надо отдать должное, еще вполне крепкий) женский бюст, она обалдела до такой степени, что позволила директору (или директрисе – как ее там лучше обозвать?) сорвать с нее форменное платье, повалить на диван и впиться смачным засосом в ее грудь.
И только когда та, вдоволь обслюнявив свою жертву, извлекла из сумочки вибратор великанских размеров и, сбросив штаны, принялась лихорадочно пристегивать его к поясу своих проститутских ажурных чулок, вот тогда Милисента пришла в себя.
«У, тварь! Пусть скажет спасибо, что этот вибратор она загнала ей в… одним словом, туда, где ему самое место, а не заставила сожрать! И еще смеет жаловаться на три сломанных ребра и выбитые зубы…»
В своей наивности Милисента полагала, что ей скажут спасибо за разоблачение старой потаскухи. Не тут-то было! Только позже она поняла, какой удар нанесла по репутации своей альма-матер, где, кроме нее, учатся еще по меньшей мере три десятка девиц из царствующих династий Ойкумены, да и прочие принадлежат к семьям сильных мира сего.
И, чтобы отвести тень, брошенную на их заведение, крайней они сделали Милисенту. Конечно, куда проще и лучше подать всю историю так, что дело в юной разнузданной эротоманке с окраин Ойкумены, чем в лицейском начальстве, под носом которого творилось не один год невесть что…
– Да и вообще, виданное ли это дело – наследницу престола посылать учиться в эти дикие мужичьи миры? – гудела старуха. – Тут я с вашей матушкой, что хотите со мной делайте, ваш-высочство, не согласна – зря она вас туда послала, в энтот лицей. И чему в энтом лицее можно хорошему научиться? Небось девки сплошь порченые, извращениями занимаются, вроде этого – тьфу, даже стыдно сказать… Не-е… вот при вашей бабушке было по-другому… Бывало, девчонку читать-писать да с компьютером где-чего нажимать и как из бластера палить научат, да сразу на корабль или в войска там планетные. А там уж – захочет жить – обучится чему надо… И ничего – почитай, все соседи нас боялись!
Милисента печально вздохнула. Сейчас старая Сара пустится в многословные воспоминания о бурной молодости, о лихих рейдах под водительством Ипполиты XII – тогда еще принцессы, заставившей соседей считаться с собой и заметно расширившей границы империи, и о смазливых пленниках, оттраханных сразу после боя прямо на груде старых скафандров.
Нет, Саре не понять ее страданий.
…Двадцатью этажами выше и полукилометром левее, в одной из гостиных южного крыла, собравшиеся придворные обсуждали переданный на их персональные пейджеры полтора часа назад именной указ императрицы по делу принцессы.
Тут собрался цвет высшего общества – не самые блистательные красавицы и даже не самые богатые и знатные, а самые умные и влиятельные. Своего рода – теневой кабинет империи.
У непривычного человека могло зарябить в глазах от шитья вицмундиров и армейских погон, блеска орденов и безумно дорогих фамильных драгоценностей на фоне элегантных платьев.
Но даже среди собравшихся выделялась своим блеском (как в прямом, так и в переносном смысле) почетный председатель этого собрания, достопочтенная виконтесса Таисья Кукушкина, занимавшая в свое время почти все посты в правительстве Амазонии, а ныне заведующая гаремом, или, по-древнему, – кизляр-ага. Впрочем, за глаза ее называли «Кизляр-Яга» – за строптивый нрав и солидный возраст.
В даный момент говорила комендант Темескиры – генерал-лейтенант Инна Черская.
– Думаю, особо возникать тут нечего – указ, конечно, странный, но воля правительницы – закон. Проблем тут особых не будет. Вначале высечем – благо она даже не солдат, а так, чина не имеющая личность. И поделом, откровенно говоря. Потом – ну, присвоим ей генерала – оформим приказ задним числом, мало ли отпрысков нашей знати записаны во флот чуть ли не с рождения, а то и с момента зачатия. А потом, в соответствии с указом, разжалуем до капитана…
– Нет!! – бахнула кулаком по столу Алиса Комитени, маркиза и командир ударного корпуса. – Вы все – безмозглые клуши, которым надо не государством рулить, а… – Почтенная маркиза не стала уточнять, чем именно следует заниматься. – Вы бы хоть подумали: что будет с нами всеми, когда ее высочество сядет на трон? Что она с нами сделает? Думаете, она не припомнит нам эту порку? Ну ладно, я старуха, я, может, помру. Ты, Инка, тоже. Но вы-то, вы?!
По лицам присутствующих было как раз видно, что маркиза зря тратит свои нервы, и именно вот это они прекрасно понимают.
– Но почему такая суровость? – пожала плечами герцогиня Ирина Снежнецкая – статс-секретарь императрицы, недавно вернувшаяся из очередной командировки в одну из окраинных систем. – Дело, конечно, скандальное…
– Почем я знаю? – фыркнула графиня Черская. – Может быть, девчонка своей выходкой нарушила какие-нибудь внешнеполитические планы императрицы? Кто знает, что у нашей правительницы в голове? И вообще – что мы так шумим? Ты, Алиса, зря нагнетаешь обстановку. Можно подумать, нашу теперешнюю царицу в детстве мало пороли? Да и нас с тобой – тоже.
– Сейчас другие времена, и принцессу воспитывали совершенно по-другому…
– Вот то-то и оно, что воспитывали не так, как надо! – хмыкнула Кукушкина.
Однако ее мало кто поддержал.
– Может, всё-таки побеседовать с Ипполитой? – тоненько протянула маркиза Здислава Запковска – самая молодая из присутствующих, недавно вошедшая в их число. – Если вы боитесь… я готова сама…
Собравшиеся дружно зашикали.
– Или ты не знаешь, что Ипполита никогда не отменила ни одного указа? – саркастически рассмеялась Сэй Кикуджиро. – Брось и не ломай себе карьеру!
– А если… – нерешительно начала вице-канцлер.
– Что? – напряженно повернулись к ней все собравшиеся.
– Ну, я подумала… может, нам… ввести императрицу в заблуждение? Ну, там составим акт о порке, оформим ссылку на какую-нибудь тыловую базу, а на самом деле спрячем Милисенту где-нибудь в наших имениях, гарем для вида расформируем, а на самом деле тоже где-нибудь у себя приютим… до поры до времени…
– Но у Милисенты еще нет гарема, – робко напомнила главная егермейстерша.
– Да это-то как раз пустяки, – махнула рукой Таисья. – Скинемся, подруги, по одному-два мужичка – вот и гарем. Потом же и заберем их обратно. А когда ее великолепие остынет, подсунем указ о снятии опалы, и всё будет тип-топ…
– Ладно, попробуем, – вздохнула Алиса. – Убедили, соратницы.
«И что я тут делаю?! – вдруг подумала Ирина. – Зачем мне вся эта придворная канитель?»
Да, совсем как в старом анекдоте, как сказала генерал, застав своего адъютанта, кувыркающейся с тремя генеральскими мужьями разом: «Ну я-то ихняя жена, но тебе, девочка, зачем это надо?» Послать бы эту политику подальше, уехать в поместье, забыть обо всём, заняться наконец устройством личной жизни и воспитанием дочки, оставшейся от второго и последнего из неудачных браков.
Но – нельзя. Потому что – не так уж много по-настоящему надежных людей вокруг трона. И тем более – не так много настоящих друзей у Ипполиты.
Хотя последняя попытка дворцового переворота была подавлена в Амазонии уже почти полтора века назад, но друзья царствующей особе нужны, быть может, больше, чем кому-нибудь другому.
А если всё-таки переговорить с императрицей? Нет, не стоит. И дело не в монаршем гневе, который может на нее обрушиться. Просто она слишком хорошо знала свою давнюю подругу. Та и в самом деле очень редко меняла принятые решения. Больше того, попытки отговорить от них зачастую приводили к обратному результату. В этом смысле Ипполита XII удалась в прабабку – Ипполиту IX, она же Великая.
…Наверняка члены теневого кабинета весьма удивились бы, узнав, что указ, который они так яростно обсуждали и который, по идее, пока не должен быть известен никому, кроме узкого круга посвященных, в данный момент так же обсуждается в одном из особняков, принадлежащем не кому иному, как лидеру радикальной оппозиции – княгине Элеоноре де Орсини.
Сейчас выступала не она, а маркиза де Трухильо. Обсуждала она, правда, не сам указ – ее давно уже занесло несколько не в ту степь.
– Радикалы стали играть при дворе и в империи непозволительно низкую роль! Я считаю, что мы должны воспользоваться ситуацией и незамедлительно поставить вопрос… – задыхалась от возмущения маркиза де Трухильо. Какой вопрос следует поставить и куда, она не уточнила, торопливо наполнив стакан квасом и влив его в пересохшее горло.
– Мы видим, как падают нравы, как славные традиции Ипполиты Великой забываются, как разложение всё явственнее дает о себе знать! – продолжила она, отдышавшись. – Дошло до того, что не только мас… маскулинисты (слово это она выговорила с неприкрытым отвращением) почти открыто собираются на свои мерзкие сходки! Нет, мало и этого – вы подумайте – даже среди нас, сильного пола, появились сторонницы безумной идеи равенства женщин и мужчин!
– Я готова простить девчонке даже эту ее выходку, – вернулась она к теме. – В конце концов, быть может, кроме директора, не нашлось подходящих мужиков: чего еще ждать от извращенного патриархального мира?! Но даже довести дело до конца у нее не хватило пороха, черт возьми!
– Это верно, – проскрипела графиня Камилла Паркер. – Молодежь нынче пошла не та! Вот во времена моей молодости мы не разбирали – там мужик или баба, а сношали всё, что шевелится! Насилуешь – так насилуй, а не разводи всякие мерехлюндии с антимониями!
Кое-кто неодобрительно поморщился.
Конечно, сейчас не прежнее суровое время, не эпоха Ипполиты XI, но всё равно не стоит графине так открыто бравировать своей нестандартной ориентацией, особенно в ее почтенном возрасте. Пусть закон и люди и снисходительно относятся к маленьким слабостям сильного пола. Но ведь не зря сказано в Святом писании: «Когда Богиня Великая Мать создавала женщину и мужчину, она сотворила все части их тела именно для того, для чего нужно, а не для того, чего не нужно…» Поэтому все поползновения использовать детородные органы не так, как предписано природой, и не к субъекту другого пола (чем грешат извращенные патриархальные миры) сурово осуждаются моралью и законом. Ну, к женщинам этот закон, положим, и впрямь куда снисходительней…
– Я готова полностью согласиться с маркизой, – сообщила виконтесса Далласская, – двор погряз в непозволительной роскоши! А в это время число мужчин, вынужденных работать, неуклонно растет, ибо женщины не могут прокормить свои семьи! Из-за больших гаремов наблюдается и дефицит мужчин – уже нередки случаи, когда несколько женщин вынуждены в складчину обзаводиться одним мужем – где это видано? Да еще эта идиотская мода – заводить детей не так, как установила природа, а с помощью врачей – некоторые идиотки вообще месяцами стоят в очереди за элитной спермой! И это в то время, когда у одной только императрицы в гареме четыре сотни здоровых лбов!
Нужно потребовать от Ипполиты принять закон против роскоши и немедленно ограничить предельное число мужей хотя бы полусотней для знати и десятком для простолюдинок! Нужно защитить нашу мораль! Императрица с ее либеральной политикой перешла все границы допустимого…
– Достаточно того, что она нарушила освященную веками традицию и дала наследнице имя, которого нет ни в святцах, ни в истории царствующего дома! – выкрикнула из своего угла какая-то дама с простым рыцарским гербом. Но ее уже никто не слушал: всё высокое собрание начало наперебой высказывать претензии к власти и ругать правящую династию.
Разошлись они только часа через три, вдоволь наговорившись и получив от почти всё время молчавшей княгини де Орсини приказ, чтобы быть наготове и ждать, начав действовать по первому же сигналу.
Но ушли не все: осталось несколько самых доверенных соратников (виноват, соратниц).
– Ну что, подруги, видели? – начала она, сразу взяв быка за рога. – Ясное дело – с этими нашими мартышками пива не сваришь. А вот мы с вами сварим. Итак – слушайте, мои славные подруги, что я предлагаю…
Ее никто не перебил: выступления вождя оппозиции всегда были весьма толковыми, а произошедшее событие принадлежало к разряду таких, что лучшего случая в очередной раз атаковать трон представить было невозможно.
4. Пираты и магнаты
Известный всякому, кто смотрит новости, грозный силуэт «Звездного черепа» с замысловатыми башнями многочисленных надстроек, артгнезд и лепестками огромных антенн сверхдальних локаторов (превосходящих, как утверждали, состоящие на вооружении у лучших космических флотов) величаво плыл в черной бездне, на фоне сгустков туманностей и звездных скоплений. Вокруг гипергенераторов вспыхивало и гасло пурпурно-лиловое сияние – пиратский рейдер был готов в любое мгновение исчезнуть отсюда.
Внутри, за фальшивой обшивкой, прятался обычный курьерский фрегат рязанской постройки, правда, радикально переделанный.
Три из пяти грузовых трюмов были превращены в танки для топлива.
А под брюхом был подвешен специальный двигатель, подобного которому не существовало во всей вселенной. Это был единственный опытно-экспериментальный экземпляр, еще не доработанный и до конца не испытанный. Как он попал к пиратам – разговор совсем особый.
Точно так же, с какой целью его создатель пожертвовал одну из своих передовых разработок именно им.
Пираты были вполне довольны жизнью.
Только за прошлый месяц они захватили пять судов – от небольших каботажных шхун до грузового галеона. Два из них – самых старых и вылетавших свой срок – они отпустили, сняв с них груз и ограбив до нитки пассажиров и экипаж, при этом высадив на их борт большую часть пленных.
И сейчас команда последнего настоящего корсара Галактики активно пользовалась добытыми благами.
На камбузе, кроме штатного кока – Такомбы Балумбы, в поте лица трудился бывший шеф-повар лайнера «Астранийский павлин», знаменитый буквально на всю Ойкумену кулинар Марсий Попадакис, и два его поваренка.
Пираты ни в чем себе не отказывали и ежедневно обжирались деликатесными омарами, зеленой икрой осетров с планеты Кикапу, мясом крылатых турских оленей, томскими василисками и лягушками, фаршированными салом, и прочими инопланетными деликатесами, которые выгребли из холодильников лайнера и трюмов захваченных транспортов.
Марсий Попадакис, добродушный толстяк, носивший среди знакомых прозвище Папа-Попадаки, двукратный лауреат «Бриллиантового половника», влюбленный в свое ремесло, еле-еле удерживал слезы при виде того, как прожорливые разбойники съедали в один присест деликатесную яичницу из сотни яиц земного перепела (со Старой Земли!!), которую полагается вкушать медленно и со смаком, тратя не больше десятка. Или с презрением отшвыривали, наевшись до отвала, нежнейшее филе дильмарских ящериц.
Старпому Флинту даже пришлось ввести ежедневные обязательные пробежки по кораблю в тяжелом скафандре с полным вооружением, ибо кое-кто уже, раздобрев на дармовых харчах, с трудом в него влезал.
Целый жилой коридор был занят под корабельный бордель, где томились жертвы, как говорили в далекой древности, «разнузданной похоти разбойников». Тут, правда, женщинам со взятых на абордаж кораблей весьма повезло: на первом же лайнере корсарами был взят в качестве трофея знаменитый цефеянский стрип-балет «Лунные девицы» во главе с его суперзвездой, вселенским секс-символом Китти Кэт.
Так что пираты оттягивались со вкусом.
Впрочем, отдыху и веселью предавались не все – кому-то нужно было и делом заниматься. Вот, например, именно сейчас в главной трофейной кладовой старпом «Звездного черепа» Эндрю Флинт в сопровождении еще троих помощников проводил очередную ревизию сокровищ, собранных ими за год с небольшим разбоев и грабежей.
Ревизия заключалась главным образом в следующем: открыв шифрозамки на всех шести сейф-сундуках, Флинт созерцал спрятанное в них добро, сверяясь изредка с записями в своем электронном блокноте, время от времени погружая руки по локоть в глубину содержимого, извлекая то одну, то другую вещь и любуясь ею в свете тусклых панелей. Правду сказать, тут было чем полюбоваться.
Грудой лежали драгоценности – ожерелья и серьги из кампийского янтаря и новопанамского полосатого сапфира, искусные диадемы, кулоны и браслеты лучших ювелирных фирм Ойкумены и даже некоторое количество старинных, носивших неподдельную печать времени антикварных драгоценностей – возможно, еще украшавших шеи и запястья красавиц Старой Земли, не исключено, что и задолго до космической эры.
В других сундуках хранились деньги.
Тут были платино-иридиевые тонкие пластины Халифата, расчерченные арабской вязью, голографические цветные фантики Нубии, морды – деньги далекой Великой Мордовии, сплошь покрытые микроскопическими портретами знаменитых сограждан, золотые и серебряные кредитные карточки на предъявителя, с логотипами крупнейших банков Вселенной, пачки акций и облигаций… Было несколько тюков валюты стран отдаленных и вообще Флинту неизвестных, которые он хранил на всякий случай.
Были бы тут наверняка деньги и драгоценности нечеловеческих рас, если бы оные расы встретились роду людскому.
Внезапно в нагрудном кармане замигал красным огоньком, сигналом особо срочного вызова, и запищал на редкость противным писком (обозначавшим ту же самую повышенную срочность) персональный коммуникатор старпома.
– Ну что там? – спросил Флинт, не скрывая недовольства.
– Шеф, это Таблетти, – прозвучал голос вахтенного оператора. – Подойдите к нам – я тут перехватил занятную передачу…
– Хорошо, буду! – И, оставив сопровождавших его сподвижников задраивать двери хранилища, старпом направился в рубку, на ходу придумывая кару для не в меру ретивого связиста, если то, ради чего он оторвал начальство от созерцания добытых сокровищ, окажется пустяком.
…В то же самое время по коридору в направлении своей каюты торопливо шагал не кто иной, как капитан «Звездного черепа», атаман самой знаменитой за последний век пиратской шайки, человек, одно имя которого заставляло вздрагивать космолетчиков едва ли не четверти Ойкумены, – капитан Питер Хук. Торопился он к себе, ибо чувствовал настоятельную потребность в уединении. Вызвана она была, правда, отнюдь не личными причинами, а теми же, что заставили его помощника прервать столь приятное занятие. Его коммуникативный браслет уже две минуты посылал ему в запястье частые электрические уколы. А это значило, что на связь со «Звездным черепом» выходил его хозяин.
Джозия-Альберт Хушински, миллиардер, медиа-металло-космо-агро, и прочая, и прочая магнат; не то чтобы олигарх, но что-то к этому близкое, спускался на минус двадцать девятый этаж офиса своей компании «Империор Крейзи».
Путь его лежал в секретный центр связи – один из пяти таковых, причем самый секретный из них.
Пока Хушински ехал в лифте, шахта которого была для надежности замаскирована под мусоропровод, он просматривал распечатки – дайджест заметок прессы, касающихся пиратского корабля «Звездный череп». Корабля, являющегося (в числе прочего) собственностью магната.
…Всё это – происки спецслужб, пытающихся доказать свою полезность в преддверии сокращения бюджетных ассигнований. Нет, это происки военных, мечтающих получить новые чины и награды за борьбу с пиратами.
«Звездный череп» послан Темной Лигой. «Звездный череп» – затея Халифата, злобствующего на немусульманские миры. Пираты, несомненно, работают на кого-то из крупных капиталистов, с их помощью стремящегося подорвать дела конкурентов.
Прочтя этот пассаж из особенно «желтой» газеты, Хушински не обеспокоился – ведь именно он через подставных лиц организовал эту публикацию: вор громче всех должен кричать: держите вора.
Команда «Звездного черепа» на самом деле – это агенты враждебной людям инопланетной цивилизации, шпионящие за ничего не подозревающим человечеством, дабы в нужный момент нанести ему удар в спину, заодно подрывающие его экономику.
Так, ну ясно, что этот бред мог появиться только в листке «Союза гуманистов-ксенофобов». Помнится, последнюю забастовку врачей они тоже объявили организованной инопланетными агентами, дабы способствовать вымиранию рода людского. И так далее, и тому подобное…
Кабина остановилась, и Хушински вышел. Лифт доставил его в ничем не примечательную, тускло освещенную комнату с несколькими стальными дверями по периметру и пластиковым столом с древним кнопочным телефоном.
Магнат направился вовсе не к какой-нибудь из дверей. Нет, он сделал нечто, со стороны могущее показаться весьма странным.
Устроившись за столом, он достал из ящика затрепанную книжку карманного формата, на обложке которой остроухий рыцарь рубил какое-то чудовище (книжка была из бесконечной серии о приключениях защитника Света эльфа Фулендила), и принялся листать ее.
Между двести двадцать второй и двести двадцать третьей страницей был вложен погашенный купон благотворительной лотереи, дающий право на одно бесплатное посещение знаменитого столичного публичного дома «Рашель 69».
Именно номер этого купона и набрал Хушински, подняв телефонную трубку.
Выждав девять гудков, он положил трубку и ровно через минуту позвонил снова.
И после этого… нет, двери остались неподвижны. Сказать по правде, они были чистой бутафорией, и за ними ничего не скрывалось, кроме бетона стены да еще неприметных датчиков сигнализации.
Но зато часть пола ушла вниз, явив глазам хозяина ряд ступенек.
Именно там располагался самый засекреченный центр связи в хозяйстве Джозия-Альберта Хушински, и именно оттуда ему в скором времени предстояло выйти на связь со «Звездным черепом». С его собственным пиратским кораблем.
…Как сказал древний мудрец[Станислав Лем. «Звездные дневники Иона Тихого. Путешествие восемнадцатое».], «межзвездное корсарство себя практически не окупает, и лучшим доказательством является то, что оно весьма мало распространено». Нет, конечно, время от времени отдельные чудаки пытались воскресить старые добрые времена, но заметных успехов не достигали и заканчивали свой путь, либо попав под залп патрульного фрегата, либо разоряясь.
Но вот однажды Джозия-Альберту пришла в голову некая мысль.
Ход его раздумий был примерно таков: ежедневно кто-то нанимает киллеров для обеспечения своего бизнеса. (Бизнес самого Хушински давно уже перешел ту грань, когда услуги подобных специалистов ему требовались – для этого существовали его газеты, сайты и телеканалы.) Так почему бы для того же самого не нанять киллеров, так сказать, космического масштаба?
Ему ли не знать, как болезненно реагирует биржа: падением всевозможных курсов и индексов – на всякие мелочи вроде отставки министра или переворота где-нибудь на другом краю освоенного мира?
А если вдруг в космосе появится ужасный и неуловимый пират?
Идею эту он обдумывал не один день и не одну неделю – точно так же, как обдумывал любой из своих коммерческих проектов, а это был очень многообещающий коммерческий проект.
Причем непременным условием было то, чтобы тайна его причастности к сему делу была сохранена на вечные времена и безоговорочно.
Некоторое время Хушински предполагал нанять уже существующую шайку откуда-нибудь из глухих углов Вселенной, но довольно быстро передумал.
Мало того, что публика эта была совершенно неуправляема, его попытки установить с ними контакт вполне могли попасть в поле зрения соответствующих органов, и тогда ему не поздоровится.
Он был почти готов отказаться от своей затеи, но тут нашел гениальный выход из положения.
Если невозможно привлечь к делу уже существующих пиратов, то почему бы не создать своих собственных?
И начал действовать.
Среди его многочисленных деловых партнеров были два человека, которых он использовал для всякого рода щекотливых дел.
Это были владельцы конторы «Сукки и сыновья» со станции «Рубин». При этом никто из них не был ни загадочным Сукки, ни тем более кем-то из его сыновей. Звали их Джон Немо и Ян Нихиль, а настоящих их имен он не знал, да и не интересовался – на вышеупомянутой станции народ подобрался самый разнообразный, и прошлое большинства было довольно темным.
Они-то и взялись за дело.
Уже через два месяца «Звездный череп» атаковал первую жертву – сухогруз-миллионник, доверху забитый прессованными ферментами с Северной Таврии, на которых держалась пищевая промышленность трех обитаемых систем.
Цены на этот товар подскочили четырехкратно, акции разнообразных заводов по производству снеди упали вдвое, а когда всё успокоилось, прибыль корпорации «Империор Крейзи» превысила все первоначальные вложения.
И пошло-поехало…
Его компании наращивали прибыли, а конкуренты усыхали на глазах. С начала его затеи уже две транспортные фирмы Икарийской конфедерации обанкротились, а их имущество перешло к компании Хушински. Только в прошлом месяце прибыли его судоходных корпораций выросли на пять процентов… Нет, разумеется, время от времени приходилось устраивать нападения и на свои корабли – иначе власти наверняка бы заподозрили неладное, но в отличие от конкурентов он ничего не терял, а, напротив, приобретал. Груз и судно не без выгоды перепродавались где-нибудь на окраинах цивилизации (этим занимались все те же Немо и Нихиль), а сверх того ему еще и выплачивалась страховка. Кстати, благодаря его пиратикам уже разорилась одна страховая компания и еще одна находилась на грани издыхания. А куда пойдут их клиенты? Конечно, к нему!
Пираты грабили, а его медиаимперия вовсю нагнетала страсти, запугивая общественность и коммерсантов.
Это, кстати, способствовало бешеному росту популярности его изданий.
Таким образом, «Звездный череп» и его команда приносили хозяину двойную прибыль: и за счет, так сказать, основной деятельности, и за счет того, что благодаря сенсационным репортажам с места события популярность изданий и телепрограмм медиамагната непрерывно росла. Один только репортаж журналистки его порноеженедельника «Си, сеньор!» Дженни Ягодки, якобы случайно попавшей в плен пиратам на лайнере «Астранийский павлин», – «В постели с капитаном Хуком», прогремел на всю Галактику.
Конечно, уже не раз власти, доведенные до отчаяния воплями прессы и слезными жалобами бизнесменов и страховщиков, устраивали охоту на корсара, но Хушински-то что? Его агентура в Министерстве космофлота и в Комиссии космической безопасности – на самом верху загодя предупреждала о готовящейся облаве. Тем более что журналисты присутствовали и на военных кораблях, давая возможность Хушински заблаговременно узнать о всех планах охотников за неуловимым пиратом и всякий раз предупреждать атамана Хука.
«Нет, разве я не гений?!» – напыщенно подумал про себя Хушински. Вот хотя бы неделю назад именно с помощью своего ручного корсара он устранил некую проблему, внезапно возникшую у его давнего делового партнера.
Потребовалось срочно разобраться с одним кораблем – вернее, с грузом. Кто-то из подчиненных ухитрился отправить контрабанду – и не простую контрабанду – на суденышке, не имеющем надежной связи. И, разумеется, слишком поздно узнал, что на месте его уже ждет полиция. Как кстати пришлась его пиратская затея!
Три дня назад пришло сообщение, что корабль перехвачен. В официальных сводках будет отражено, что пьяные пираты выкинули весь груз, среди которого якобы не было ничего ценного, за борт.
А в действительности груз – очень ценный груз – будет переправлен на одну из покинутых военных баз, кажется, забытую даже самими бывшими хозяевами, где время от времени отстаивался «Звездный череп». Потом груз с выгодой продадут – всё те же «Сукки…», а деньги, разумеется, перекочуют на счета «Империор».
…Сев в кресло перед передатчиком, Хушински нажал клавишу питания. Пока аппаратура разогревалась, он придвинул к объективу приемника телемонитор городского видеофона и набрал номер одной из линий – не светиться же своей физиономией в эфире, пусть и засекреченном? Дождавшись, когда на панели зажжется огонек готовности, он нажал другую клавишу – вызова.
…Захлопнув за собой дверь каюты и тщательно заперев ее, – хотя кто посмеет вломиться к капитану без стука? – Хук достал из-под подушки пульт и, набрав код, запустил терминал секретной связи.
И на секунду опешил. На экране похотливо улыбалась вульгарно накрашенная блондинка довольно-таки бордельного вида. Внизу бегущей строкой шла реклама какой-то видеотелефонной секс-фирмы.
Хотя в лицо своего таинственного нанимателя ни капитан, да и никто из команды «Черепа» не видел, но всё равно Хук не мог привыкнуть к его обыкновению представать каждый раз в новом неожиданном обличье.
– Добрый день, капитан! – нежным голосом, лишь легким дрожанием выдающим работу ревербераторов и маскирующих модуляторов, сообщила девица, кокетливо стянув с плеча бретельку. – У меня для вас хорошие новости. – С этой фразой она стряхнула и вторую бретельку. – Ваш рейд окончен, и вы должны возвращаться на базу. Перед этим слетаете к свободному поселению «Рубин», вызовите своих знакомых и сдадите им последние трофеи. Кстати, думаю, пора избавиться от пленников – поговорите с ними на эту тему тоже.
– Э-э, как… избавиться? – изо всех сил стараясь сохранять каменное выражение лица, поинтересовался Хук.
– Что значит «как»? – строго спросила девица, к этому моменту давно сбросившая лифчик и теперь кокетливо оглаживающая грудь. – Что за вопрос, капитан? Разве в Галактике уже прекратилась торговля людьми? Разве вы не знаете, что на базарах Звездного Халифата спрос на белых красоток всегда превышал предложение? Тем более что у вас такие отменные экземпляры.
– А мужчин? – робко осведомился Хук. – У меня же и мужчины…
– Мужчин, пожалуй, тоже можно будет продать – ну, хотя бы в Амазонию. Но это уж ваши смежники разберутся. – Девица на экране приспустила трусы и повернулась к Хуку задом, при этом соблазнительно вращая бедрами. – Вопросы есть? Если нет, то конец связи.
После того как экран погас и белокурая бестия исчезла, Хук поправил вывалившееся из-за пояса брюхо и горько застонал.
…Еще полтора года назад он не был пиратом. Он был скромным бухгалтером на Гроубе и скромным членом «Общества исторической космонавтики».
Собирал модели старинных космопланов: крейсеров, линкоров, фрегатов, каравелл, галер, броненосцев.
Но главным в этом смысле было другое: Хука невероятно интересовала история космического корсарства. В его библиотеке почетное место занимали любовно собранные им тома, и печатные, и электронные, о пиратах старого времени.
В его доме на самом видном месте висели портреты Гора Думкопфа, Васи-Бензопилы и Мариам Стамбульской.
Но, разумеется, о карьере космофлибустьера он и не мечтал – не мечтал даже в детстве. Его мечтой было, выйдя на пенсию, купить маленькую ферму и разводить лохматых хухриков.
Но вот однажды, когда в обеденный перерыв он сидел в любимом ресторанчике и пил свою чашечку натурального земного кофе – единственное излишество, которое он мог себе позволить, – и заедал изысканный напиток вареньем из крабов, к нему подвалили два человека с неприметными лицами и предложили участие в некоем проекте по исторической реконструкции, обещающем неплохие деньги.
Он не был дураком и понимал, конечно, что дело тут как минимум не совсем чисто. Но надежда хоть слегка прикоснуться к своей давнишней мечте оттеснила на задний план все прочие соображения. Кроме того, его согревала мысль, что он сможет уйти наконец с надоевшей службы, купить ферму и заняться хухриками.
Действительность оказалась куда страшнее и без преувеличения непереносимей.
Взять хоть эту историю с журналисткой из порногазетки.
Целый месяц он был вынужден терпеть дикий темперамент этой рыжеволосой дьяволицы, а потом еще читать те гадости, которые она про него написала.
Но это, конечно, пустяки по сравнению с тем, что на его совести теперь людские жизни. Правда, за всё время убитых было очень мало: каких-то пять человек (сущие пустяки по сравнению с тем, что могло бы быть), да и те, правду сказать, – представители малопочтенной категории портового отребья, которых его корсары прихватили на шхуне контрабандистов. Но всё равно – не будь его, эти люди были бы живы… А что будет дальше? Сколько еще они смогут оставаться безнаказанными, несмотря на всю ловкость их хозяина? Ведь известно: сколько веревочке ни виться, а на кончике всё равно петелька образуется…
Всё чаще и чаще Хук вспоминал главу из двадцатитомной «Краткой истории космического пиратства» профессоров Грейдера и Чудовищева, посвященную карам, в разное время назначенным в разных краях за этот малопочтенный промысел.
Вот и сейчас строки дотошных историков назойливо лезли ему в голову.
Посажение на кол в условиях пониженной гравитации – указ халифа Мансура X. Толчение живьем в гигантской ступе – постановление Лойя Джирги Ичкерии (на себя бы посмотрели!) Повешение (всего-навсего старое доброе повешение!)… Расстрел из скорчеров (число стрелков – не менее взвода)… Сожжение на плазменном стуле (дешево и сердито – пепел казненного незамедлительно продувается в атмосферу гигантским вентилятором). Скармливание гигантским хищным кроликам – на Диоре…
И некстати вспоминалось, что старые законы пока никто не отменял.
Господи, ну за что ему всё это? Неужели же он больше всех нагрешил?
С тоской он открыл створку бара-холодильника, вынул оттуда блюдечко с нарезанным анавасом1 [Анавас – один из самых популярных в Ойкумене фруктов. Выведен генетиками Старой Земли в незапамятные времена, на основе ныне вымершего ананаса. Существует множество сортов анаваса с целой гаммой вкуса – от нежирной ветчины до спелой клубники], тарелку с деликатесным синим салом, обладающим ароматом колбасы, – продукт высоких биотехнологий со Святого Лукьяна, и бутыль настоящего земного (со Старой Земли!) рома. Потом кисло поморщился и спрятал всё обратно.
– …Значит, говоришь, ровно столько сурминия, сколько этот котяра весит? – переспросил Эндрю Флинт у оператора, не перестававшего колдовать за пультом гипосканера.
– Это не я говорю, шеф, это та тетка, – словно оправдываясь, уточнил Таблетти. – По правде сказать, не разобрал толком, кто такая. Но, кажется, никак не меньше ихней графини или герцогини… Начало разговора я не перехватил.
– Отлично! – хлопнул старпом по плечу Таблетти. – Пеленг, надеюсь, сумел взять?
Читать бесплатно другие книги:
