Эту книгу хорошо дополняют:

Как перестать учить иностранный язык и начать на нем жить

Анастасия Иванова

Самостоятельные дети

Уильям Стиксруд и Нед Джонсон

Воспитание сердцем

Альфи Кон

Как я изучаю языки

Като Ломб

Иностранный как родной

Наоми Штайнер

Анастасия Иванова

Светлана Лашук

ЯЗЫК КАК ИГРА

Как помочь ребенку заговорить на иностранном языке и никогда не останавливаться

МОСКВА
«МАНН, ИВАНОВ И ФЕРБЕР»
2020

Информация
от издательства

Иванова, Анастасия

Язык как игра. Как помочь ребенку заговорить на иностранном языке и никогда не останавливаться / Анастасия Иванова, Светлана Лашук. — М. : Манн, Иванов и Фербер, 2020.

ISBN 978-5-00146-869-1

Анастасия Иванова и Светлана Лашук, преподаватели и мамы детей-билингвов, подробно рассказывают о том, как увлечь ребенка иностранными языками с самого раннего возраста. Иностранный язык — это не скучный школьный предмет, а целый мир, и его изучение может приносить ребенку (и вам) радость и удовольствие.

Авторы развеивают самые распространенные мифы о билингвизме, объясняют, как создать правильную среду, и дают планы действий по изучению языка для детей разных возрастов — до года, от 1 до 3 лет, от 3 до 5, от 5 до 8 и от 8 до 14 лет.

Для родителей, которые осознают важность языков в современном мире и хотят, чтобы иностранные языки были частью жизни их ребенка.

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

СОДЕРЖАНИЕ

В книге «Язык как игра» развеяны мифы и даны конкретные практики: как изучение языков с раннего детства помогает вырастить Человека современного мира, а также развивает память, внимание и, конечно, эмоциональный интеллект.

Анастасия и Светлана раскрыли два ключевых подхода в развитии детей. Каждый язык — это особый способ мышления. Открывая такой ресурс ребенку, вы даете ему больше возможностей и инструментов для взаимодействия с миром.

И, конечно, подход к изучению как к игре — песни, интеллект-карты, игры в путешествии. Когда изучение языка — это игра, ребенок становится счастливее.

Виктория Шиманская,
доктор психологии, автор книг и методики развития эмоционального интеллекта детей

Многие слышали о билингвизме, но не все понимают его природу. Двуязычие и сейчас вызывает много споров, несмотря на то что всегда были люди, которые владели двумя различными языками и попеременно их использовали. Вспомним великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, который до 5 лет вообще не говорил по-русски, потому что рос в атмосфере, где господствовал французский язык и французская культура.

Авторы книги с легкостью развенчивают мифы и устоявшиеся стереотипы, подкрепляя это результатами исследований и опытом воспитания детей-билингвов.

Вторая часть книги — кладезь полезных советов и практических рекомендаций! Авторы подробно рассказывают, как знакомить детей с иностранным языком с учетом их возрастных особенностей, и дают пошаговый план для каждого возраста.

Великолепный слог и подача материала делает эту книгу доступ­ной широкому кругу читателей. Я бы особенно порекомендовала ее преподавателям иностранных языков и студентам педагогических вузов.

Наталия Галанина,
ведущий методист издательства Macmillan

Эта книга для родителей, которые хотят привить ребенку любовь к иностранному языку с детства и готовы развиваться вместе с ним. Каждый может стать лингвородителем для своего ребенка, и при этом не обязательно быть профессиональным преподавателем или носителем. Книга дает понимание, как начать жить на языке, а не учить его.

После прочтения мне захотелось познакомить с иностранным языком своих детей. Для этого в книге есть всё: вдохновение, примерный план введения второго языка в жизнь, различные варианты активности для знакомства с языком и ссылка на конкретные материалы.

Мария Исаева,
нейропсихолог, мама троих детей @misaevapsy

ОТ АВТОРОВ

Здравствуйте, мы Анастасия и Светлана. Вся наша жизнь связана с языками.

Меня, Анастасию, родители водили к репетиторам чаще, чем к педиатру, а потом отправили в Московский государственный лингвистический университет, и спасибо им за это. После выпуска из Иняза я больше десяти лет проработала преподавателем английского языка, завела блог про английский язык, который сегодня читают больше 140 тыс. человек, и написала книгу «Как перестать учить иностранный язык и начать на нем жить».

А я, Светлана, с самого детства была влюблена в английский язык, мечтала стать переводчиком и поступить в тот самый Иняз, о котором выше написала Анастасия. Мечты сбылись, а на их место пришли новые. В студенческие годы я много путешествовала, училась в университете Nanterre в Париже, была волонтером в международных проектах по защите объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. После окончания университета больше восьми лет преподавала анг­лийский малышам и взрослым, составляя индивидуальные программы обучения на основе интересов моих учеников. Я люблю учиться сама и уверена, что учиться нужно только с удовольствием.

И вот теперь мы обе мамы, мамы детей-билингвов. Мы часто слышим вопросы: реально ли вырастить ребенка, говорящего на двух языках, если ты не преподаватель, не лингвист по образованию и не живешь в Лондоне? А не вредно ли это? А очень дорого? Мы всегда рады поделиться опытом с точки зрения не только родителей, но и профессионалов. Так по­явилась эта книга — мы хотим, чтобы детей, которые растут в многоязычной среде, становилось больше, и расскажем здесь почему.

Мы будем иногда использовать слова «лингвомама», «лингвопапа», «лингвородитель», «лингвоcреда». Вот что мы имеем в виду:

• лингвомама, лингвопапа, лингвородитель — родители, которые хотят создать для своего ребенка билингвальную или мультилингвальную среду и вырастить человека, который говорит и думает на нескольких языках;
• лингвосреда — языковая среда, которую родители создают для своих детей.

Мы уверены, что уже в процессе чтения вы поймете: два языка лучше, чем один, и тоже захотите стать лингво­родителем. Ну а мы здесь как раз для того, чтобы помочь вам осуществить это желание.

Большую часть текста мы писали вдвоем, но также вам будут встречаться истории из нашего личного опыта за подписями «Анастасия» или «Светлана». Кроме того, мы попросили поделиться опытом других родителей, которые растят билингвальных детей. Их истории тоже будут выделены особым образом.

В первой части книги мы расскажем, что такое билингвизм и зачем он вашему ребенку. Во второй части вы найдете подробный список активностей, из которых сможете составить план вашей жизни на иностранном языке в зависимости от возраста ребенка. А в третьей части мы собрали вопросы, которые часто слышим от родителей. Если мы не смогли ответить на них сами, то обратились за помощью к экспертам, которые дали свои комментарии.

Надеемся, что эта книга станет помощником для каждого родителя, который понимает: нет подарка ребенку лучше, чем знания.

С ЧЕГО ВСЕ НАЧАЛОСЬ

СВЕТЛАНА

Теперь я еще больше верю в счастливый случай. Ведь если бы однажды в отпуске я не встретила мамочку из России, сын которой в свои три года свободно говорил на английском, то мой сын не стал бы билингвом, я бы не познакомилась с другими лингвомамами и их детьми, и да, вы бы не держали эту книгу в руках. Помню, как в течение получаса я забрасывала ту лингвомаму вопросами, пытаясь развеять свои сомнения и страхи.

Начала я тот разговор со свойственным мне любопытством и даже азартом — уж сильно необычной казалась мне вначале эта ситуация: англоговорящий ребенок в русско­язычной семье, круглый год проживающей в России. Разрыв шаблонов. Уже к середине беседы любопытство сменилось каким-то внутренним удивлением: «А почему я не додумалась до этого раньше?! Ведь это правда работает!» И тогда я совершенно четко поняла, что мой ребенок тоже может говорить на двух языках.

На следующий день завтракали мы с сыном уже на анг­лийском языке. В первый раз меня хватило на семнадцать минут, я засекала. И это с моим-то продвинутым уровнем! Сразу выяснилось, что я не знала таких простых, на первый взгляд, слов, как «ситечко», «конфорка» и «оконная рама». Честно скажу: первые дни самые трудные. Мало того что нужно переключить мозг на другой язык, попутно пере­водить в онлайн-словаре незнакомые слова, так еще и бороться с неуверенностью: не напрасно ли всё это, не повредит ли это сыну, что скажут родственники, как на улице будут на нас смотреть. И все в этом духе.

Я не зря сказала про первые дни: пришлось собирать информацию и штудировать научные труды по теме билингвизма, чтобы не дать страхам меня сломить. И вот когда подтверждения пользы, а не вреда были найдены (а это заняло в общей сложности около трех — пяти дней), страх отступил. Я начала наслаждаться…

Занятия языком с сыном не просто сделали наши будни разнообразными и увлекательными, а спасли меня от на­растающей с каждым днем постродовой усталости и,  не по­боюсь этого слова, депрессии. Раньше, когда я играла с сыном-грудничком в примитивные, не несущие смысловой нагрузки игры, у меня в голове крутилась мысль: «К окончанию декрета я точно деградирую». Я не могу с уверенностью сказать, произошло бы это или нет. К счастью, английский пришел в нашу жизнь вовремя. Именно благодаря ему те самые примитивные игры вдруг стали мне интересны — ведь я уже не просто играла, а тренировала иностранный язык, который до этого момента угасал на глазах. Тогда я поняла, что мой сын стал партнером для практики языка. Это даже лучше, чем занятия английским с носителем! Очевидны как минимум три плюса: практика языка мамы здесь и сейчас, закладывание базы языка ребенка, качественное общение мамы и ребенка. Потом в нашей жизни появились английские книги, радио на английском, другие лингвомамы и их дети.

АНАСТАСИЯ

Еще во время учебы в Инязе мы с мужем пробовали говорить по-английски дома и в машине — прикольно же попрактиковаться. Но почему-то нам обоим это казалось таким странным, что мы быстро отбросили эту затею. Говорили на английском по работе и в путешествиях, со знакомыми, но не друг с другом. Поэтому мне и в голову не могло прийти, что есть родители, которые просто вдруг начинают говорить со своим ребенком дома на двух языках.

До появления дочери и командировки мужа на Кипр я была уверена, что два языка бывают только в семьях, в которых один родитель — иностранец. Как же я ошибалась и как теперь этому рада! За пять с половиной лет нашей с дочкой жизни на двух языках я встретила десятки семей, в которых оба родителя русскоговорящие, но в их семье — два языка. Я потратила несколько лет на изучение этого так называемого искусственного билингвизма, и мне, как маме, лингвисту и педагогу, очень понравилось то, что я обнаружила.

ЧАСТЬ 1

ЧТО ТАКОЕ БИЛИНГВИЗМ И ЗАЧЕМ ОН ВАШЕЙ СЕМЬЕ

Если спросить людей на улице или в компании, что такое билингвизм, можно услышать что-то вроде: «Когда человек в совершенстве знает два языка». И это особенность нашего менталитета — мы всё хотим знать «в совершенстве». На самом деле, если мы наберем в Google «билингвизм», то увидим, что это слово означает свободное владение двумя языками (родным и неродным) и использование их на практике. А значит, никакой привязки родителей ни к месту, ни к основным языкам у билингвизма нет. Четко написано, что языки будут «родной» и «неродной» и их просто надо использовать на практике. Речь идет не о знании языков в «совершенстве» (мы, носители русского, делаем ошибки ежедневно), а о свободном владении ими! Как красиво звучит! Для нас, авторов этой книги, билингвизм — это прежде всего про свободу. Свободу общения, свободу передвижения, свободу самовыражения. Теперь, когда мы разобрались с определением билингвизма, он уже выглядит вполне реальным, правда?

Если мы продолжим путешествие по Google, обязатель­но выйдем на статью про билингвизм в «Википедии» и увидим, как много существует классификаций билингвизма — и по возрасту, и по способу усвоения языка, и по среде освоения, и по добровольности.

В этой книге речь пойдет не только об искусственном билингвизме, когда один из языков вводится не носителем языка, то есть когда мы, русскоговорящие родители, начинаем общаться на иностранном языке с ребенком и создавать для него иноязычную среду, но и о том, как сделать иностранные языки частью его жизни, независимо от возраста и места жительства. И даже если ваш ребенок не будет пользоваться языками в равном соотношении (считается, что разделить языки ровно пополам — 50 на 50 — невозможно), то польза от знания иностранного языка неоспорима.

Мы будем много говорить о создании среды для детей от 0 до 5 лет, поскольку этот возраст считается самым благо­приятным для освоения языка (почему так — обсудим дальше). Но и тем, у кого дети старше 5 лет, тоже будет не лишним прочесть эту книгу, потому что билингвизм может быть и поздним. Да и вообще, почему бы не открыть для уже подросшего ребенка иностранный язык, а с ним другой стиль жизни и мышления? Поэтому в практической части мы рассмотрим инструменты для создания лингвосреды для детей до 14 лет. После 14 лет дети обычно уже сами создают свою среду или просто привыкают к иностранному языку как к уроку. Кроме того, им уже вовсю можно применять советы из книги «Как перестать учить иностранный язык и начать на нем жить», поэтому на этом возрасте мы подробно останавливаться не будем.

Важно понимать разницу между созданием лингвосреды и уроками иностранного языка. Урок начинается в определенное время, имеет определенную длительность и происходит в компании определенных людей (учителей и одноклассников). Если речь идет о лингвосреде, то иностранный язык может «начаться» в любой момент, а разными будут и люди вокруг, и место, и продолжительность, и темы, и формат общения (мультфильмы и песни тоже часть среды). Кстати, неважно, в каком возрасте дети начнут посещать уроки иностранного языка — в 8 или 11 лет. Согласно исследованиям, к 16 годам они будут знать язык приблизительно одинаково. Но совершенно точно дети при более раннем погружении в среду демонстрируют другие знания, восприятие языка и свободу общения — и это мы как раз покажем на страницах книги1.

Часто мы не задумываемся о том, как много языков ежедневно используются в России кроме русского, потому что они просто не такие «модные», как, например, английский или китайский, и мало кому приходит в голову искать детям репетитора по татарскому или, скажем, таджикскому. Тем не менее в нашей стране около 150 языков, и все они существуют параллельно с официальным, а люди, которые говорят на двух языках, билингвальны независимо от «моды» на их языки. Поэтому в нашей книге вы найдете опыт многих лингвородителей, который будет полезен вам, и неважно, на каких именно иностранных языках они разговаривают. Необходимо понять, что билингвизм — это уже не единичный случай и в целом билингвального населения в мире больше, чем монолингвального.

Кстати, про модность языка. Различают «элитный» и «народный» билингвизм. «Элитный» билингвизм подразумевает, что иностранный язык вводится в жизнь не по необходимости, а по желанию. Например, специалист приезжает в командировку в другую страну, причем может работать на родном языке и выбрать для своего ребенка соответствующую школу. Но ему хочется, чтобы ребенок научился говорить на иностранном языке, и он специально прилагает к этому усилия: нанимает репетиторов, водит его в кружки или частные школы, где занятия идут на этом языке. В случае с «народным билингвизмом» у ребенка нет выбора. Эмигранты из стран третьего мира, которые переезжают или даже бегут из своих стран, не думают о том, какой английский модный или полезный для развития когнитивных способностей. Язык им необходим как социально-культурный элемент, как возможность не быть изгоями в обществе, найти работу и средства для жизни.

Но, как вы поймете, прочитав эту книгу, неважно, по какой причине вы решили подарить ребенку жизнь на двух языках. Придерживаясь нескольких простых правил, вы достигнете цели, а ребенок скажет вам спасибо (не скоро, чаще всего только после того, как у него появятся свои дети; ну вы сами знаете, как это бывает).

Зачем вам это?

В сентябре 2019 года вышел специальный выпуск журнала РБК, посвященный изменениям в сфере образования, причем его новым формам — много говорилось об онлайн-образовании, обучении длиной в жизнь (life long learning), искусственном интеллекте.

Ли Кайфу, венчурному капиталисту, бывшему топ-менеджеру Microsoft, Apple и вице-президенту Google, был задан очень важный вопрос: «Чему учить своих детей в мире, где большинство популярных в будущем профессий пока даже не существует?» Он ответил: «Во-первых, любознательности, критическому мышлению и креативности. Этим вещам не научишь по учебнику. Ими можно овладеть только по модели обучения через практику, когда учеников стимулируют задавать вопросы, подвергать сомнению авторитеты, предлагать решения, о которых никто раньше не думал. Речь, по сути, идет о перестройке образования. Во-вторых, детей надо учить навыкам межличностного общения, которые позволяют устанавливать связи между людьми, выстраивать доверительные отношения, работать в команде».

Нам кажется, что постоянное изучение иностранного языка (жизнь на иностранном языке) отвечает всему, о чем говорил Ли Кайфу. Любознательность — да! Ребенка можно на­учить жить на языке, использовать его интересным для него способом, искать контент, который нравится ему, а не задали в школе. Критическое мышление, креативность, навыки межличностного общения — да! Благодаря иностранному языку эти качества будут на более высоком уровне. И наконец, как можно устанавливать связи с людьми, не зная их языка или языка, на котором они могут хоть немного объясниться?

Но общение — это не про то, как заказать чашечку чая в лондонском кафе, это можно сделать и без знания языка: просто попросить Siri или Google, они справятся. Общение — это еще и возможность познакомиться с людьми из других стран, их культурой, историей, а также относиться к ним без предубеждений. Думаю, у нас всех есть родственники или знакомые, которые называют, например, американцев плохими словами, хотя никогда в жизни не видели ни одного настоящего американца. Или считают, что итальянцы шумные, хотя никогда не слышали ни одного итальянца. Жизнь на иностранном языке позволяет избавиться от множества стереотипов и научиться не приобретать новые. Иностранный язык становится проводником в мир разнообразия нацио­нальностей, культур, обычаев и традиций и дарит возможность чувствовать себя в этом мире своим или как мини­мум желанным гостем.

Поэтому, если вы задумываетесь о том, чтобы подарить своему ребенку возможность общаться на иностранном языке, помните, что это не только преимущество на рынке труда и умение вызвать такси в аэропорту другой страны, но и совершенно новый, более открытый взгляд на мир. А кто из родителей не хочет этого для своего ребенка?

АНАСТАСИЯ

Помню, как в моем детстве решался вопрос о дополнительных занятиях и кружках: во-первых — насколько далеко от дома, во-вторых — насколько дорого. Но среди кружков обязательным был иностранный язык. За школьный период я учила и немецкий, и французский, и английский. Если сложить все средства, которые родители потратили на моих репетиторов, можно было бы купить маленький паро­ходик.

У всех родителей свои причины на то, чтобы их дети учили языки. Кто-то хочет, чтобы ребенок уехал работать за границу, кто-то — чтобы он нашел себе партнера-иностранца, кто-то — чтобы он имел хорошие оценки в школе или путешествовать было легче. Не знаю, чем конкретно руководствовались мои родители, но они получили прекрасный бонус от своих вложений. Мне было 12–13 лет, когда я стала ездить с мамой в путешествия и командировки. Я помогала ей искать отели, общаться с местными и даже брать интервью. Навсегда запомню ощущения, которые испытываешь, когда пытаешься объясниться в маленьком немецком городе и узнать, где живет одна художница, с которой маме нужно побеседовать. Это ощущение абсолютной свободы и небольшого позора. Свободы — потому что в конце концов ты находишь эту художницу! И берешь у нее интервью! И после твоего перевода оно выходит в настоящем журнале. Свободы — потому что видишь, что все стараются тебе помочь, ищут слова, жесты, знаки, улыбаются. И ты чувствуешь, что, пытаясь подобрать слова на том или ином языке, не пропадешь. Ну а позора — понятно почему. Все мы были в ситуации, когда из нужных пятнадцати слов знаешь только три. И ведь ничего, справлялись же. Потому что свобода!

В чем польза билингвизма?

Мало кто задумывается о том, какое огромное значение изу­чение иностранных языков имеет для развития и здоровья мозга. А ведь его нельзя недооценивать.

Ученые выяснили, что у детей, которые растут в билингвальной среде, больше серого вещества. Дети, которые переключаются с языка на язык на регулярной основе, быстрее переключаются и между жизненными ситуациями, спокойнее адаптируются к новому, легче находят общий язык с окружающими.

Удивительно, но билингвизм имеет влияние даже на восстановление после инсульта: исследования показали, что пациенты, знающие больше одного языка, чаще возвращались к привычной жизни, возобновляли речевую деятельность и способность учиться. А у людей с болезнью Альцгеймера, начавших учить второй язык после постановки диагноза, болезнь прогрессирует с задержкой в несколько лет.

Объяснение этому вполне разумное: обработка двух языков требует от мозга двойной работы и постоянного выбора между языками, что стимулирует мозг и замедляет процессы старения.

Кроме того, следует помнить, что продолжительность жизни увеличивается с каждым десятилетием. А значит, удли­няется и продолжительность карьеры. В России в 2018 году возраст выхода на пенсию вырос для женщин с 55 до 60 лет, а для мужчин — с 60 до 65. Прогнозируется, что, например, японцы, родившиеся в 2007 году, доживут до 2107-го. Иначе говоря, на свет уже появилось поколение со средним ожидаемым сроком жизни 100 лет, а значит, период его активной экономической деятельности превысит привычные для предыдущих поколений 30–40 лет. Вероятно, нынешние 40-летние проработают до своих 70, а нынешние 20-летние — до своих 802.

Если нашим детям предстоит работать 50–60 лет, вряд ли они будут это делать на одном и том же месте. Это в советские времена считалось престижным поступить на рабочее место и с него же уйти на пенсию. В современном мире, наоборот, смена работы только приветствуется.

Елена Эрлих, начальник управления по работе с персоналом Московского кредитного банка, считает, что чем чаще человек меняет работу, тем более стрессоустойчивым он становится. У него развивается высокая адаптивность, поскольку такой сотрудник несколько раз вливался в новые коллективы и работал в компаниях с разной спецификой3.

Получается, что за 50–60 лет наши дети могут успеть поработать и в разных компаниях, и в разных сферах, и даже в разных странах! Почему бы не снабдить их еще одним инструментом для успешного развития карьеры в любой точке Земли — иностранным языком и, главное, умением жить на иностранном, самостоятельно обучаться и делать это всю жизнь?

Исследования билингвизма

Мы ни в коем случае не хотим превратить эту книгу в сборник интересных фактов про билингвизм, но считаем, что история изучения детского билингвизма занятна и поможет вам правильно отнестись к идее жизни на двух языках.

В начале XX века французский лингвист Ж. Ронжа (Ronjat) опубликовал первые работы, в основе которых лежал его собственный опыт по воспитанию сына-билингва. Ж. Ронжа вел подробный дневник речевого развития сына в течение пяти лет, по истечении которых сын лингвиста говорил на каждом из двух языков как на родном. Интересно, что мальчик разделял языки «по родителям»: для него один язык был «comme papa» — как говорит папа, а второй «comme mama» — как говорит мама. Это сейчас мы знаем, что методика OPOL (one parent, one language — один родитель, один язык) — одна из самых популярных у лингвородителей, но подумать только — малыш интуитивно ее осознал и назвал!

И как бы было хорошо, если бы в те времена все убедились в преимуществах билингвизма. Но нет — в 1920-е годы в США и Западной Европе началось искоренение билингвизма, которому приписывали чуть ли не все грехи человечества. В этот период большинство исследований были основаны на тестах IQ и сводились к сравнению умственных способностей моно- и билингвальных детей. Результаты свидетельствовали о неоспоримом преимуществе монолингвов4. Однако даже в условиях культивируемой ненависти к двуязычию более поздние эксперименты не подтвердили его негативного влияния на интеллектуальное развитие и ощущение культурной принадлежности. Напротив. Доказано, что результат исследований оказался в пользу монолингвов лишь потому, что их социальный статус был выше, чем у билингвальных детей. Помните про «народный» и «элитный» билингвизм?

Ученый-лингвист Натали Дарси (Natalie Darcy) изучила работы начала XX века, «доказывающие» вред билингвизма, и обнаружила, что в этих исследованиях чаще всего принимали участие дети, вынужденные учить иностранный язык, например, при переезде. А те исследования, которые показывали билингвизм в лучшем свете, проводились с детьми, для которых иностранный язык был просто интересным занятием и необходимости в нем как в инструменте для выживания не появлялось.

После 1930-х годов тема билингвизма обрела второе дыхание. Классическим исследованием того времени считается четырехтомный труд Леопольда Вернера, дочь которого росла билингвом. Опыт Леопольда изменил взгляд ученых на детский билингвизм во всем мире, и начиная с 1950-х годов исследования исчислялись уже не единицами, а десятками, а к началу XXI века — сотнями.

Ряд ученых внесли особо ценный вклад в дело развития и изучения билингвизма: Л. С. Выготский и его книга «Мышление и речь» (1934), В. Ламберт и Э. Пол и их масштабное наблюдение и исследование большой группы школьников в Монреале (Канада)5.

Ученые-билингвологи, описывающие опыт воспитания своих детей, начали издавать не просто научные труды, а книги-руководства для других родителей, желающих пойти по их стопам. Одним из самых известных авторов был австралийский ученый Джордж Сондерс (George Saunders). Удивительно, что со своими тремя детьми он разговаривал на неродном для него немецком языке, а его жена — на анг­лийском. Он доказал всему миру, что, даже не будучи носителем языка, можно вырастить билингвальных детей, для которых иностранный язык будет как родной.

Явным стало и увеличение количества языковых комбинаций, хотя, безусловно, английский язык лидирует как самый частотный.

В 2001 году Европейский совет опубликовал Общеевро­пейские компетенции владения иностранным языком (Common European Framework of Reference for Languages) — тот самый документ, который подарил нам уровни языка A, B, C. Наверняка вы хотя бы раз в жизни проверяли свой уровень или даже сдавали экзамен, чтобы подтвердить его. Это событие стало началом глобального продвижения идеи мультилингвизма и разнообразия языков и диалектов. В том числе из-за активной мировой миграции ученые, психологи, учителя и простые люди осознали: иностранный язык — не рос­кошь, а средство общения, и все имеют на него равные права. Сегодня все чаще люди приходят к пониманию того, что иностранный язык — это не просто школьный предмет, как было раньше, а средство объединения культур и народов.

Мы уверены: нас ждет мультилингвальное будущее. Не упустите возможность стать его частью и не дайте упус­тить ее своим детям.

Билингвы во взрослой жизни

Как мы уже писали, в мире больше билингвальных и мультилингвальных людей, чем монолингвальных6. Просто мы редко об этом задумываемся, а еще часто считаем иностранным языком только, например, английский, забывая, что наши соседи из Казахстана говорят на двух языках с рождения и регулярно. Поэтому нельзя рассматривать билингвизм как что-то неестественное. Но вот обсудить интересные отличия билингвальных и монолингвальных взрослых нужно, ведь мы, как родители, хотим понимать, как второй язык по­влияет на характер, формирование личности и восприятие мира нашего ребенка.

Найран Рамирез-Эсперанца из Коннектикутского университета просила билингвальных мексиканцев рассказать о своем характере в опросниках на двух языках — английском и испанском. Ответы на английском характеризовали рес­пондентов как людей более открытых, в отличие от ответов на испанском, когда опрашиваемые выглядели более сдержанными, скромными, закрытыми.

Шай Данцигер из израильского Университета имени Бен-Гуриона и Роберт Уорд из Бангорского университета (Велико­британия) тоже проводили эксперименты с билингвами, живущими на иврите и арабском. Они должны были, нажимая на кнопку, распределить арабские и еврейские имена в зависимости от того, имеют они негативную или позитивную окраску. Выполняя задание на иврите, участники чаще отмечали еврейские имена как позитивные.

А Паула Рубио-Фернандес (Paula Rubio-Fernandez) из Университета Осло обнаружила, что билингвальные дети лучше справляются с задачами, в которых надо посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, проявить ментальную гибкость и креативность.

Так что язык, без сомнения, влияет на характер человека, его восприятие мира и самого себя. И если вам хочется расширить спектр своих ощущений и чувств, подобрать слова к чему-то, для чего вы не находите фраз на родном языке, — добро пожаловать в мир мультилингвов.

Если вам интересно обратиться к научным источникам, при этом не углубляясь в диссертации отечественных или зарубежных специалистов, советуем поискать видео и ин­тервью ученых, которые занимаются билингвизмом.

• Эллен Биалисток (Ellen Bialystok) — специалист из Канады (напомним, что в этой стране два официальных языка). Эллен изучает билингвальных детей — и особенно то, как жизнь на двух языках влияет на развитие человека в течение всей жизни, а не только в детстве. В одной из своих работ Эллен говорит о том, что билингвальные дети легче концентрируются на важном в данный момент деле и меньше отвлекаются. Советуем посмотреть хотя бы одно видео с ней, например The Brain and the Potential of Bilingualism: A Conversation with Ellen Bialystok.
• Ная Ферьян Рамирес (Naja Ferjan Ramirez) — ее TED Talk набрал уже почти два миллиона просмотров. Обратите внимание на комментарии под ее выступ­лением о билингвизме (и всегда обращайте, в них часто можно найти много интересного). Большая часть комментаторов подтверждают, что да, действительно билингвизм очень распространен и является нормой и сами они билингвальны или мультилингвальны. А еще много сообщений, вроде таких: «Как жаль, что моим родителям не пришло в голову учить меня иностранному языку, когда я был малышом». Выступле­ния и работа Наи Ферьян Рамирес интересны еще и потому, что она проводит исследования на магнитоэнцефалографе в Институте изучения мозга Вашинг­тонского университета, который предназначен для работы с детьми. Таких аппаратов немного, они бесшумны, не пугают ребенка, а значит, позволяют провести более тщательное обследование. Именно с помощью таких исследований Ная и ее коллеги обнаружили, что 11-месячные билингвальные дети различают оба языка, причем по звукам, а не по словам. А 11-месячные монолингвальные дети не реагируют (мы говорим о реакции на аппарате, а не о гулении или улыбках) ни на какой язык, кроме своего родного, то есть они просто «не узнают» чужой язык как язык. Ученые сделали вывод: дети, которые попадают в среду с двумя языками, способны различать их и «использовать» — реагировать на них — даже до года, то есть когда они сами еще не умеют произносить членораздельные слова. Воистину наш мозг уникален и удивительно адаптивен — сколько языков покажешь, на стольких он и готов жить. Следующий вывод, который сделали ученые, еще интереснее: области префронтальной коры, которые отвечают за гибкость мышления, креатив­ность, необычные решения, более активны как раз у билингвальных детей. В общем, если вы не готовы читать монографии, то этот TED Talk вам будет очень интересен и полезен, как и другие статьи и выступления Найи7.
• Ася Казанцева — выступление в лектории «Прямая речь» с лекцией «Как изучение языков влияет на мозг?». Ася разбирает невероятное количество исследований, которые мы не видим смысла здесь пересказывать: лучше посмотрите эти 40 минут — с презентацией и остроумными Асиными комментариями8.

В любом случае, читая или слушая об исследованиях на тему билингвизма, всегда помните, что вы не обязаны никого убеждать в пользе билингвизма для вашего ребенка. Это вы принимаете решение, и такие исследования могут быть дополнительной информацией как раз для вас, а скептически настроенных родственников и знакомых не переубедишь и статьями ученых — обладателей Нобелевской премии.

О работе мозга, памяти, когнитивных функциях и отличиях в этих процессах между взрослым и детским мозгом

«Язык, который понимает мозг, — электрические импульсы. Мозг каждого человека имеет различную электропроводи­мость нейронов, “проводку”. Мозг подвержен воздействию внешних факторов, и его “проводка” зависит от культурной среды, в которой он находится»9. Нейробиолог и биохимик Эрик Кандел, нобелевский лауреат 2000 года, доказал, что в процессе обучения «проводка» человеческого мозга меняется (если говорить научным языком, то устанавливаются новые синаптические связи), а значит, в начале жизни мозг — это всего лишь «заготовка». Важно понимать, что развитие мозга происходит в течение всей жизни, и нельзя сказать, что в какой-то момент мозг достигает определенного со­стояния и отныне будет таким всегда. Новые нейронные связи со­здаются постоянно, а именно они и отвечают за обучение. Получается, что человек может (и должен) учиться постоянно. Давайте узнаем (или вспомним), что такое нейроны и нейронные связи.

Итак, мозг человека состоит из нейронов, сейчас считается, что их 100–200 млрд. Причем у детей нейронов в разы больше, чем у взрослых: по мере взросления мозг избавляется от нейронных связей, которые не использует. Но в данном случае важно вовсе не количество (мозг Эйнштейна не был заметно тяжелее или больше мозга среднестатистического человека), а качество связей между ними. Представьте себе кусочки пазла: все равно, какого они размера и сколько их, но, пока вы не соберете их вместе, не соедините их между собой, картинка не сложится. Так и наши нейроны: чтобы работать, им необходимо быть связанными друг с другом и пере­давать друг другу информацию через синапсы-отростки. Таким образом, нейроны, словно кусочки пазла, соединяются в цепочку, но, чтобы эта цепочка не распалась, ее надо чем-то закрепить — для этого у нас есть специальное вещество миелин. Миелин обеспечивает сверхбыструю передачу нервных импульсов: по миелинизированным волокнам импульс проводится в пять — десять раз быстрее, чем по немиелинизированным. Поэтому миелин так важен для мозга.

Схематично:

Синапсы — место контакта двух нейронов, благодаря чему получаются нервные цепочки из тысяч нейронов.

Миелин образует оболочку нейронов, которая повышает эффективность связей между нейронами в три тысячи раз. Еще до первого вздоха малыша в его головном мозге начинается процесс формирования нейронов, количество которых к моменту рождения уже исчисляется миллиардами.

Важно понимать, что ребенок мыслит не совсем так, как мы, взрослые, и что даже самые замечательные «взрослые» методики обучения с ребенком могут оказаться неэффективными. И мозг у взрослых и детей работает неодинаково — наибольшая активность у них замечена в совершенно разных областях головного мозга. У детей основные процессы происходят в мозговом стволе (отвечает за сердце­биение, артериальное давление и температуру тела) и среднем мозге (контролирует сон, пробуждение, чувство аппетита)10. У взрослых — в лимбической системе (контролирует регуляцию цикла «сон — бодрствование», эмоциональные реакции, двигательную активность и сексуальное поведение) и коре головного мозга (управляет мыслительной деятель­ностью, обеспечивает взаимодействие между людьми и окружением на основании реакций).

«Так какие же бывают “невзрослые” методики узнавания иностранных языков?» — спросите вы. В этой книге мы предложим вам инструменты, подходящие именно для детей.

И давайте не будем недооценивать способности детского мозга. Результаты исследований подтвердили ряд фактов:

• плод уже на третьем триместре может различать некоторые звуки11;
• младенцы в возрасте двух дней способны отличить один язык (который они слышали, находясь в утробе) от другого языка12;
• через три месяца после рождения у малышей развивается слуховая дифференциация звуков Д — Т, Б — П13.

Подобные эксперименты еще раз подтверждают принцип нейропластичности детского мозга, его «открытость» к восприятию речевой информации и, конечно, то, что не надо ждать первого класса, чтобы начинать учить иностранный язык.

Однако не совсем правильно сравнивать детей с губками, впитывающими всю информацию вокруг. Скорее, можно говорить о том, что мозг детей устроен таким образом, что в разные периоды развития он находится в поиске определенного опыта. Отрезки времени, когда опыт или его отсутствие сильнее прочего влияют на детский мозг, называются сенситивными периодами развития. Всемирно известный психолингвист Л. С. Выготский ввел это понятие, определив пять возрастных категорий (1,5–3 года, 3–4 года, 4–5 лет, 5–6 лет, 8–9 лет), когда мозг ребенка располагает максимальными возможностями и условиями для развития определенных свойств психики и готов приобретать знания и умения. Благоприятным с точки зрения восприимчивости к иностранным языкам Выготский считал возраст с 1,5 до 3 лет, но мнения ученых на этот счет разнятся, а экспериментально вывести такой идеальный промежуток времени чрезвычайно трудно.

Определенную ясность в этот вопрос вносят результаты исследований глухих детей. Основу языка глухонемых составляют не звуки, как в обычной речи, а жесты. Однако, как и в устной речи, в языке жестов есть аналог акцента — когда владение жестами недостаточно беглое, c запинками. Так вот, исследования показали, что дети, выучившие язык жестов после 12 лет, владели им гораздо хуже, чем те, кто сделал это раньше.

Надо понимать, что, когда дети осваивают родной язык, названия предметов у них привязываются напрямую к действиям, явлениям и объектам. Кстати, именно поэтому легче и естественнее «учить» детей иностранному языку без перевода. Детский мозг сам настроит связи между словами и понятиями или объектами, а дублировать язык через второй язык, по сути, «медвежья услуга», которая не облегчит процесс запоминания, а усложнит его. У человека, который начал изучать иностранный язык не в детском возрасте, этот процесс происходит сложнее, а именно через привязку к уже известным словам из родного языка. К примеру, взрослый на вопрос «What is a tomato?» («Что такое помидор?») долгое время вынужден сначала соображать, какое слово в русском соотносится со словом «tomato». Потом вспоминать, что «помидор — это овощ, растет на грядке, кисло-сладкий на вкус, красного цвета». Потом переводить всю эту конструкцию в уме на английский с нужным порядком слов и только потом отвечать. Тернистый путь.

Да, в сенситивные периоды учиться проще, но это можно (и нужно) делать и позднее. Многие люди выучивают иностранный язык почти на уровне носителя языка. Но исследования доказывают, что при обучении во взрослом возрасте активизируется другая, соседняя область мозга, нежели у детей. Поэтому дети не только лучше взрослых учат второй язык, но и пользуются единой структурой мозга для владения несколькими языками.

После 25 лет мозг все еще способен создавать нейронные связи во время обучения, но процесс миелинизации завершается, и та естественная способность распознавать звуки других языков, присущая мозгу в раннем возрасте, безвозвратно уходит. Именно поэтому первоочередной задачей является стимуляция ребенка в сенситивные периоды. Если говорить об иностранных языках, то возможностей много: путешествуйте, показывайте на своем примере, как общаться с иностранцами, знакомьтесь с единомышленниками, найдите двуязычный детский сад, языковой летний лагерь, устраивайте тематические семейные вечера дома (праздник фламенко, прослушивание музыки на английском, просмотр фильмов на французском). Если ребенок будет чувствовать, что вы делитесь с ним тем, что нравится вам, то он охотнее погрузится в среду и начнет жадно впитывать знания — вот увидите.

Как помочь развитию речи ребенка?

C ребенком нужно просто разговаривать. С детства, с младенчества, и даже еще раньше — пока он находится в утробе матери. Да, все просто до такой степени: надо рассказывать истории, сочинять сказки, строить гримасы, смешить, щекотать, взаимодействовать. Это еще называется «качественное время вместе».

Ребенок впускает и пропускает через себя все то, что даем ему мы, взрослые. До какого-то момента он накапливает информацию, а потом преобразует и начинает отдавать ее через речь и поступки. Существует предположение, что ранние разговоры с младенцами положительно сказываются на развитии его умения читать. Все дело в том, что у детей есть большое преимущество перед взрослыми: они активнее задействуют несколько чувств восприятия, что позволяет им лучше понимать и запоминать информацию. Если выдать взрослым коробочки с цветными палочками в качестве учебного пособия, многие к ним даже не притронутся, а только подумают: «Ерунда какая-то, нельзя было дорогой красивый учебник купить, что ли?» Дети же схватят палочки и будут одновременно слушать рассказ про них, смотреть на них, трогать, а может, и лизнут. Иначе говоря, они скорее задействуют все чувства восприятия, нежели взрослые.

Итак, если мы видим и понимаем, что иностранный язык — это так хорошо и полезно, почему тогда не спешим сделать его частью своей жизни, а особенно жизни своих детей? Одна из причин — устоявшиеся стереотипы и мифы. Давайте разберем самые популярные из них и, конечно, избавимся от них навсегда.

Мифы о билингвизме

МИФ 1. «НУЖНО В СОВЕРШЕНСТВЕ ЗНАТЬ ЯЗЫК, ЧТОБЫ СОЗДАТЬ ЛИНГВОСРЕДУ»

Вы думаете, чтобы говорить с ребенком на иностранном языке, надо знать его в совершенстве. Ловите плохую новость. Никакой язык ни при каких условиях нельзя выучить в совершенстве. Тем не менее лингвородители, которые хотят вводить в жизнь ребенка второй язык, часто застревают на своем «Я не буду вводить второй язык, я плохо его знаю и научу с ошибками» — это второй самый часто встречающийся страх (после страха, что ребенок не заговорит по-русски, который мы обсудим позже).

СВЕТЛАНА

Одна знакомая, когда узнала, что мы с сыном «живем» на анг­лийском, сказала, что не считает это хорошей затеей, так как я не носитель языка и, значит, научу с ошибками, это неизбежно. Признаюсь вам, она не первая, кто мне это говорил на разных этапах нашей англожизни. Поэтому я уже была подготовлена. Берите на заметку, будущие или нынешние лингвомамы.

— Как ты говоришь: баловать или баловать? — спросила я знакомую после ее очередного комментария про ошибки.

— Баловать, — уверенно ответила она.

— Красивее или красивее?

— Красивее.

— Мастерски или мастерски?

— Мастерски.

— А слово «тюль» какого рода? — задала я последний вопрос.

— …Повесила тюль… она… женского, — задумчиво ответила знакомая.

— Так. Тогда я чего-то о тебе не знаю. Ты носитель русского, а в каждом слове сделала ошибку. И дочь свою так учишь, — уже с улыбкой сказала я.

Знакомая, надеюсь, пересмотрела свой взгляд на ошибки.

Да, иногда мне не хватало каких-то слов (например, я не знала, как по-английски «слюнявчик» и много других бытовых понятий и фраз). И это не только потому, что я не носитель (ведь и среди носителей языка есть такие, которые не знают этого: например, если они никогда не сталкивались со слюнявчиком), просто потребности в этих словах у меня никогда не было.

И тут мне вспоминается другая история.

Когда я только начинала преподавать, то бывало, что ученик спрашивал: «А как будет “лебедка” по-английски?» — и ждал ответа. А я не знаю как — не встречалось мне это слово. Я тогда сильно корила себя: «Ну ведь я же учительница, пришла его учить языку, должна все знать!» Но шло время, я становилась мудрее, и вот какие убеждения пришли на место угрызениям совести:

• Нет человека, который знает ВСЁ!
• Нет носителя, который знает все слова в родном языке.
• Нет учителя, который не делает ошибок.
• Страх ошибок мешает сделать шаг вперед.

Теперь, если вы не знаете слово на английском, я предлагаю отвечать так:

• «Я не знаю этого слова, давай вместе его сейчас пере­ведем» (I don’t know this word, let’s translate (= look it up) now together).
• «Я не могу ответить прямо сейчас, но давай я запишу это слово или фразу и завтра не только расскажу тебе про само слово, но и покажу, как использовать его в контексте» (I can’t answer now but let me write it down — I will tell you the word tomorrow and also give you a couple of examples how to use it in a sentence).
• «Давай погуглим это слово, а потом посмотрим про него видео на YouTube» (Let’s google it and watch a YouTube video about it).

Мы с вами счастливые люди: у нас есть онлайн-словари, интернет и Wi-Fi, так что за доли секунды перевод неизвестных ранее иностранных слов всплывает на экране, и вуаля — можно разнообразить свой рассказ, внести уточнение.

Вывод: не бойтесь научить с ошибкой, не существует людей, которые даже на родном языке говорят без них. Это не значит, что нужно говорить с детьми на иностранном языке как попало. Это значит, что нужно стремиться постоянно повышать уровень своего языка, прокачивать его: тогда ошибок будет меньше, а результаты лучше. Но не нужно думать, что носитель языка — это суперчеловек, который точно не научит с ошибкой.

Не знать — не плохо.

Плохо — не стремиться узнать.

Хотя это личное дело каждого.

Каким уровнем должна обладать мама для начала занятий? Любым, даже нулевым. Конечно, с английским легче всего: столько слов и фраз пришли в русскую речь из этого языка, что любой родитель с «нулевым» уровнем вспомнит как мини­мум двадцать! Давайте попробуем? Итак: джем, хот-дог, лонгслив, ноу-хау, дедлайн, нетворкинг, фрилансер, стартап… То есть про «нулевой» английский язык уже не говорим — его просто не существует. То же самое касается и других языков: возможно, список получится немного скромнее, но он все же появится.

Конечно, чем выше уровень языка, тем проще (но не значит совсем легко) будет маме заполнять дни вторым языком. Мама с уровнем выше среднего не станет тратить много времени на грамматику и поиск нужной фразы в интернете. У нее уже есть солидный багаж знаний, который автоматизирует часть процессов, но в то же время не освободит от подготовки материалов и активностей для занятий. «Занятия» в данном случае — это условно: мы не имеем в виду сидение за столом и выполнение рутинных заданий и тестов, всю эту «обязаловку». Нет, мы живем на языке, мы погружаемся в культуру и знакомимся с ценностями другой страны.

Давайте подытожим: низкий уровень владения языком — это не повод не заниматься с ребенком. Это повод развиваться и расти вместе: подтягивать грамматику, пополнять словарный запас, создавать вокруг себя лингвосреду. Вы готовы к этому? Если да, то читайте дальше. У вас все получится, просто не теряйте из виду цели.

АНАСТАСИЯ

Конечно, я, как преподаватель, скажу вам: нет предела совершенству! Конечно, улучшайте свои знания, конечно, увеличивайте словарный запас, конечно, повторяйте правила грамматики, но делайте это, уже общаясь с ребенком на иностранном языке: даже если вы совершите какие-то небольшие ошибки, он вряд ли сразу же их услышит и уж тем более запомнит! Но я подобрала краткие рекомендации для родителя, который хочет скорее «подтянуть» свой иностранный язык.

1. Грамматику хорошо прокачивают пособия (даже школьные книги можно достать из кладовки и пролистать), мобильные приложения, марафоны в соцсетях.
2. Пополняем словарный запас. Здесь все пойдет естественным путем: в процессе общения с ребенком на иностранном языке у вас будут всплывать незнакомые слова (фразы, целые предложения). Не надейтесь запомнить их и «потом перевести». Забудете их в лучшем случае через пятнадцать минут, а то и сразу — стоит отвлечься.

   СОВЕТ: заведите специальную (красивую и такую, чтобы вам нравилась) тетрадь-словарик и сразу записывайте в нее незнакомое слово. Когда уложите ребенка спать, посмотрите эти слова в словаре. Правда, у меня такой вариант не сработал: когда случалась подобная ситуация, мы часто находились не дома. Выход нашелся: заношу все в телефон, в заметки. В списке на сего­д­няшний день уже более 300 слов. Чтобы они перешли в активный запас, их нужно перечитывать и употреблять в разговоре с ребенком.

3. Три в одном: произношение, словарный запас и грамматика.

   СОВЕТ: смотрим и слушаем в оригинале. Выбор огромный, найдите то, что вам по душе: фильмы, сериалы, аудиокниги, подкасты, песни, видео на YouTube.

4. Глоссарии. Это удачный вариант для мам с начальным уровнем языка или для тех, кто хочет почувствовать себя чуть увереннее. Глоссарии можно найти бесплатно, заказать за разумную плату, составить самой и отдать на проверку носителю или лингвородителям с продвинутым уровнем.

   СОВЕТ: найдите глоссарии по базовым темам (умывание, завтрак, сборы на прогулку, игра в песочнице и т. д.). Несколько раз прочитайте фразы и предложения, постепенно они начнут всплывать автоматически в нужной ситуации. Освоили один глоссарий, ввели все слова и выражения в обиход — переходите к другой теме. Вы сразу почувствуете уверенность в собственных силах.

Но главное, делайте все это, уже общаясь на иностранном языке! Не ждите того момента, когда ваш иностранный станет идеальным, — начинайте с базовых фраз, базовых слов, параллельно повышая свой уровень. И ваш ребенок будет вам благодарен за то, что вы решились ввести в его жизнь второй язык сейчас, а не стали дожидаться его совершеннолетия.

Вот общаетесь вы с ребенком, например, на английском, и он спрашивает, показывая на ситечко: «What’s this?» А вы забыли или не знаете, как это будет по-английски. Ну не знаете, и ничего. Главное, не говорите: «This is sitechko». Начните так: «Honey, I forgot the English word but» — и дальше используйте один из трех вариантов ниже:

• Let me look it up (открываете словарь «Мультитран» www.multitran.com и переводите);
• Let me write it down, I’ll tell you the English word later (и ОБЯЗАТЕЛЬНО возвращаетесь к этому слову + объясняете, что это, + фото (видео) или сам предмет показываете);
• This is a THING, we place it over the cup or put into the cup with loose tea leaves inside. That’s how we make tea. Let’s try together. (Пока что это будет «a THING», потом переведете и скажете.)

И все эти три способа прекрасно работают без перехода и перевода на русский язык.

МИФ 2. «ЕСЛИ НЕ ЗНАЕШЬ ЯЗЫК ОЧЕНЬ ХОРОШО, ЛУЧШЕ НАЙТИ ОПЫТНОГО ПРЕПОДАВАТЕЛЯ. У НЕГО НАВЕРНЯКА И СИСТЕМА, И МЕТОДИКА…»

Давайте разберем это.

Помимо того, что человек, которому вы доверяете обуче­ние вашего ребенка, должен хорошо владеть языком, ему необходимо обладать еще рядом важных навыков.

В первую очередь он должен уметь работать с детьми, понимать их потребности. Мы видели молодых преподавателей, настолько влюбленных в свою профессию и детей, что отсутствие опыта не мешало им быть прекрасными учителями. Но чаще всего при работе с детьми опыт играет значимую роль: чем с большим количеством детей взаимодействовал учитель, тем больше приемов удержания внимания он знает, тем более он стрессоустойчив и терпелив.

Немаловажно и вот что: те методики, по которым учили нас с вами, значительно отличаются от тех подходов, которые нужно применять к поколению Z (родились после 1995 года) и поколению Alpha (родились после 2010 года) в особенности. Типичный представитель поколения Alpha учится пользоваться смартфонами и сёрфить в YouTube раньше, чем читать и писать. Мы не будем обсуждать, хорошо это или плохо, но принять как факт это придется. С таким поколением и учеба должна строиться по другим принципам. Соответственно, от учителя мы, родители, будем ждать этого понимания, умения и готовности гибко подстраиваться. Подстраиваться в хорошем смысле — то есть найти подход, предложить то, что заинтересует, влюбить в предмет. А это, согласитесь, уже стоит на границе преподавания, психологии и искусства. Вот почему мы бы не стали возлагать большие надежды на иностранный язык в школе — учитель должен быть как минимум супергероем, чтобы и любовь к языку привить, и от школьной программы не отклониться, и найти подход к каждому ребенку.

Еще важно понимать различия между посещением уроков, которые ведет учитель, и жизнью на иностранном языке с мамой. Если речь идет о занятиях — в школе или на курсах, то это именно «изучение» языка, заучивание грамматических правил, слов и конструкций. А в случае с мамой это «погружение» в язык, которое начинается с пятнадцати минут в день и может доходить до нескольких часов общения. Именно в случае «погружения» ребенок имеет большие шансы начать думать на втором языке, а не переводить в голове с одного на другой. Если «погружение» длится на протяжении многих лет, то уже можно говорить о билингвизме.

Как воплотить в жизнь «погружение» в язык, мы расскажем во второй части книги.

СВЕТЛАНА

До того как я стала лингвомамой и ощутила на себе все плюсы жизни на иностранном языке с ребенком, я бы однозначно ответила, что преподаватель научит лучше. Думаю, такая точка зрения — это результат моей профдеформации: я долгие годы была учителем, в том числе занималась с детьми, и привыкла, что за это их родители платили мне деньги. Хотя — и сейчас я это отчетливо осознаю — в ряде случаев они могли обойтись без моих услуг. Потому что малышу трех лет учитель не нужен. Я уверена, что если ставить на чашу весов профессионала, который приходит к ребенку два раза в неделю по 60 минут, и маму, которая общается с сыном или дочерью хотя бы по 30 минут каждый день, то ответ на вопрос «Кто лучше — учитель или мама?» для меня очевиден: мама.

Вы, возможно, возразите, что мама не знает язык на таком уровне, как преподаватель, и будете правы. Но по своему опыту могу вас успокоить: в первые полгода занятий вам потребуется базовое знание грамматики (настоящее, прошедшее и будущее времена без «излишеств») плюс минимальный словарный запас, описывающий бытовые моменты (попить, поесть, собраться на улицу, машинки-куклы). То есть для того, чтобы начать подключать второй язык, вам не нужны глубокие знания и уж тем более диплом иняза. Зато эти полгода станут тем временем, когда вы постепенно войдете в ритм занятий, найдете подходящий для вашей семьи формат и начнете вместе с ребенком прокачивать ваш язык. Представляете, сколько пользы?

Конечно, если мама с утра до позднего вечера на работе и у нее просто нет возможности общаться с ребенком на анг­лийском, то да, вариант с учителем становится спасением. Но в этом случае я бы не стала говорить о билингвизме. Ребенок будет билингвом только тогда, когда язык окружает его ежедневно, а не 120 минут в неделю. А жаль, иначе я бы тоже могла вырасти билингвом, так как мои занятия в детстве с репетиторами английского длились гораздо дольше, чем 120 минут, но этого недостаточно.

АНАСТАСИЯ

Я всегда знала, что раз уж мы живем за границей, то ребенок будет осваивать и другие языки кроме русского. Сначала я думала, что буду заниматься сама, и даже играла в какие-то игры с дочкой: карточки, раскраски на английском. Но для меня лично общение с семьей на другом языке казалось чем-то неестественным. Много лет назад мы с мужем пытались обсуждать на английском домашние темы, но это происходило как-то натянуто и мы оба стеснялись. Да и сейчас у нас не бывает такого, чтобы мы говорили друг с другом на английском, хотя с другими людьми делаем это постоянно, а муж в рамках работы корреспондентом даже брал интервью у президента Республики Кипр. Так что дело тут, конечно, не в уровне языка, это какой-то наш семейный языковой барьер.

Так вот, когда я решила, что дочь начнет жить на нескольких языках, ей был год и несколько месяцев. После нескольких недель попыток заниматься по карточкам (просто разговаривать с ребенком мне в голову не приходило, опять же из-за неудачного опыта общения на английском с мужем) я поняла, что надо искать садик или няню на другом языке. Мы жили на Кипре, и вариантами были греческий и английский. Решили начать с английского — все-таки язык более распространен, да и я не теряла надежды, что однажды все же получится вести диалог с дочерью на английском, который я преподавала на тот момент уже несколько лет.

Сомнений на тему того, что ребенку будет комфортно общаться на другом языке в садике, у меня не было. Я знала, как происходит освоение языка, и понимала, что малышу, в сущности, все равно, какой язык вокруг него — английский, китайский, клингонский; главное — создать среду и успеть вовремя, пока не закончился сенситивный период.

Так что я сразу решила: лучше учитель, чем мама, и нашла детский сад на английском и няню-гречанку, которая говорила с дочкой на английском.

Можно сказать, что моя дочь осваивала язык вообще без моей помощи: максимум, что я делала, — это подсовывала мультики или включала песенки в машине на английском.

Забавно то, что, даже когда я внутренне преодолевала наш семейный языковой барьер и начинала общаться с дочкой на английском или читать ей книги, в ответ слышала: «Мама, говори со мной нормально!» Видимо, дочь какое-то время не могла понять, почему мама, которая умеет говорить «нормально», говорит с ней по-английски.

Думаю, больше всего помогло то, что она стала свидетелем ситуаций, где я говорила с другими людьми на английском. После одной из встреч со знакомой британкой она задумчиво сказала: «Мама, так ты тоже умеешь говорить по-английски…» С тех пор она сама стала выходить со мной на диалог на анг­лийском.

Если рассуждать о том, какое занятие полезнее — с родителем или с преподавателем, то хочу напомнить родителям, что ваша задача может заключаться не в проведении занятия, а, например, в поиске адекватного репетитора, обсуждении программы урока. За мои 12 лет преподавания я видела самых разных родителей — тех, которые досконально изучают, что ты делаешь с их ребенком, и тех, которым главное — сдать ребенка и заняться своими делами. Лучше искать для себя золотую середину — найти преподавателя, которому доверяешь, и следить за прогрессом (см. подробнее часть 2).

Я, например, могу долго обсуждать с учителями дочки (сейчас она занимается английским и французским по скайпу), что они делали на уроке и что будут делать на следующем, но на самом уроке молча сижу рядом и читаю книгу. Мое нахождение там скорее для контроля работы компьютера, чем для контроля самого занятия, и уж точно я не буду лезть с советами к учителю во время урока. Раз выбрал преподавателя — доверяй. И проверяй.

МИФ 3. «НУЖНО ЖИТЬ В СТРАНЕ ИЗУЧАЕМОГО ЯЗЫКА, ЧТОБЫ НАЧАТЬ СОЗДАВАТЬ СРЕДУ»

С точки зрения условий возникновения различают естественный и искусственный билингвизм. О естественном билингвизме можно говорить, если ребенок с раннего возраста погружен в языковую среду. К примеру, члены русской семьи, эмигрировавшей в Испанию, дома продолжают говорить между собой по-русски, а вне дома в процессе социализации общаются на испанском.

Для искусственного билингвизма, в отличие от естественного, не обязательно наличие разноязычной среды как таковой. То есть для того, чтобы ваш ребенок заговорил, скажем, на французском, не нужно жить возле Эйфелевой башни или в Провансе. Вам по силам самим создать языковую среду и информационное поле вокруг вас и вашей семьи.

СВЕТЛАНА

В студенчестве я жила и училась в Париже, и так получилось, что у меня было два круга общения. Первый — парижане, с которыми я практиковала французский, потому что, естественно, они говорили на нем. А второй — итальянцы, с которыми мы в основном использовали английский, потому что все знали его лучше и так общаться было быстрее и проще. И что интересно: между собой мои знакомые итальянцы говорили на родном языке все по той же причине — им так было легче. Смотрите: вроде и среда вокруг была французская, и в воздухе аромат кофе и круассанов, но для многих людей этого недостаточно.

Неважно, где вы живете — в стране изучаемого языка или нет, — все дело в мотивации и круге общения. Так от обратного я ответила на вопрос, можно ли в России создать англо-, франко-, испано- и так далее среду. В России, как и в любом другом государстве, это более чем реально.

Миф о том, что нужно обязательно жить в стране изу­чаемого языка, чтобы начать создавать среду, уходит корнями в прошлое, когда создать среду в нашей стране было чем-то фантастическим. В молодости, в студенческие годы, мой папа увлекался английским языком, но то, сколько усилий он тратил, просто чтобы раздобыть оригинальный журнал или книгу, заслуживает не просто уважения, а восхищения. Он рассказывал мне, как газета, привезенная из Америки знакомому друга, ходила по рукам месяцами — настолько каждый хотел прикоснуться к западной культуре и про­бежаться глазами по новостям на латинице.

Сейчас у нас не то что недостаток, а скорее переизбыток информации. Главная трудность — не утонуть в море сайтов, онлайн-курсов, видеоуроков и т. д.

Но то, что при желании и наличии цели можно окружить себя китайским, французским, японским и другими языками, — факт.

Что нужно для создания англосреды, мы подробно шаг за шагом рассказываем в этой книге. Если кратко и чуть забегая вперед, то создание иностранной среды включает в себя:

• общение, то есть живые встречи с лингводрузьями (с определенного возраста и Skype-звонки);
• чтение, то есть чтение книг, журналов, газет в оригинале;
• видеоряд, то есть песни, сказки, мультфильмы, YouTube-каналы, блоги, приложения на смартфоне и т. д.;
• аудирование, то есть аудиокниги, рассказы, песни без видео.

Вот и вся среда. В условиях нашей страны самым сложным для выполнения является первый пункт, а именно встречи с другими лингвородителями и их детьми. Трудно, но дос­тижимо. К примеру, у меня есть несколько компаний англомам, с которыми мы видимся при разных обстоятельствах: с одними гуляем раз в неделю на детской площадке, с другими ходим по музеям, с третьими играем дома. Мало того что я общаюсь с единомышленниками, так еще и дети расширяют круг знакомств, учатся ладить с другими детьми и делать это на иностранном языке.

По-моему, это им пригодится в жизни. Что думаете?

АНАСТАСИЯ

Представьте, как вы выходите из самолета в городе Ларнаке на Кипре: воздух мокр и горяч, как и ваша спина, и вы делаете первый вдох… И тут, как по мановению волшебной палочки, из вас начинает сыпаться английский!

Наверное, так «овладение» языком представляют себе все, кто говорил мне: конечно, вам легко, вы живете за границей, вот у вас и билингвальный ребенок.

Нет, на самом деле никакого волшебного воздуха, про­питанного иностранным языком, не существует. В своей книге «Как перестать учить иностранный язык и начать на нем жить» (М. : Манн, Иванов и Фербер, 2019) я описывала десятки си­туаций, когда человек пере­езжает в самый центр Америки или Великобритании и продолжает там либо вообще не говорить на иностранном языке, либо его язык остается на школьном уровне. Так что освоение любого иностранного языка происходит только благодаря конкретным действиям — вашим действиям.

Что делала я, чтобы мой ребенок начал жить на нескольких иностранных языках, описываю ниже, а пока просто вспомните всех ваших знакомых, которые переехали за границу или проводят там много времени. Что с их иностранным языком? Они стали говорить и понимать лучше? А что они для этого предприняли?

Мыться водой из-под крана в другой стране или дышать местным воздухом недостаточно для того, чтобы заговорить самому или разговорить ребенка.

Кстати, то, что воздух страны и знание ее языка никак не связаны, подтверждает история моих кипрских друзей. И мама, и папа — киприоты, живут на Кипре. Официальный язык Кипра — греческий. Дочке в сентябре идти в греческую школу, а она… говорит только по-английски!

Пока мы готовили эту книгу, встретили десятки семей, в которых два языка и более. Мы, и как мамы, и как педагоги, очень радовались таким знакомствам и обязательно задавали вопросы: «Как все началось? Зачем вам и вашему ребенку язык?» и многие другие. К счастью, родители, которые живут с детьми на двух языках, чаще всего очень открытые и друже­любные люди, поэтому у нас набралось несколько таких историй.

Представляем вам рассказ Кристианы, которая вырастила на Кипре дочь, не говорящую по-гречески.

Мой муж Ангелос учил английский язык через общение с другом-американцем и игры с ним, а я использую анг­лийский в работе. Когда родилась Анна, мы хотели придерживаться правила OPOL (One parent, one language): с каждым из родителей ребенок разговаривает на определенном языке. Но что-то пошло не так.

С первых дней мы начали говорить с Анной по-английски — просто так было легче. Потом она пошла в англоговорящий садик, а к моменту, когда Анне пора было собираться в греческую школу, оказалось, что она не говорит по-гречески! (Еще одно подтверждение того, что язык зависит только от создания среды, а никак не от места жительства. — Прим. авт.)

Мы отвели Анну в школу и решили понаблюдать, сможет ли она в пять с половиной лет так же быстро «впитать» греческий, или придется прилагать дополнительные усилия. Добавили больше общения на греческом дома. Анна, конечно, очень быстро влилась и в грекоговорящую среду и уже через два месяца спокойно училась в под­готовительном классе.

Тогда мы отвели ее на… немецкий.

Ангелос рассказывает, как однажды друг спросил его: «Зачем вы ставите эти эксперименты над ребенком?» Мой муж ответил: «А разве все остальное, что мы делаем с детьми, не эксперимент? Образ жизни, стиль питания, круг общения, книги, мультфильмы… Ведь мы не можем знать, пойдет ли это на пользу или навредит. Остается руководствоваться здравым смыслом и, конечно, наблюдать за ребенком: если он не показывает никаких признаков стресса, то, видимо, такие эксперименты ему только на пользу!»

А еще мы попросили Екатерину, которая родилась и живет в Эстонии, рассказать о ее опыте изучения эстонского языка и опыте ее дочери. Нам кажется, эта история прекрасно иллюстрирует заблуждение о том, что «язык легко выучить в стране, где на нем все говорят». В этой книге мы не раз будем повторять, что лингвосреду создают либо родители, либо учителя, либо делают это общими усилиями, но это осознанный труд — сама по себе среда не появляется.

В мою жизнь эстонский пришел во втором классе — до этого я, живя в маленьком эстонском городе (дело было в начале 1990-х), нигде с ним не сталкивалась. На тот момент никто не объяснил, зачем нам язык и для чего. Просто дали строгую учительницу, которая постоянно требовала зубрить, зубрить, зубрить. Естественно, у детей на такой подход могла быть только одна реакция — полнейшее отторжение. Сейчас я осознаю: когда училась говорить по-русски, мне не ставила оценки бабушка или мама. А когда я впервые столкнулась с эстонским, постоянно получала двойки, не понимая, за что и чего от меня хотят.

В пятом классе к нам пришла адекватная учительница — молодая, после института, — и начала практиковать игровой подход, заинтересовывать. Тогда на эстонский с радостью стали ходить даже отстающие, и не только по эстонскому, но и по другим предметам.

В девятом классе мы уже умели как-то объясняться (я по-прежнему жила в городе, где большая часть населения русскоговорящие и школьные уроки были единственной средой для эстонского). А в девятом классе начались экзамены на «ступени» — уровни знания языка (всего их в Эстонии четыре — A, B1, B2, C1). Мы все неплохо сдали язык, перешли в гимназию, но нам по-прежнему никто не объяснял, зачем он нам нужен. Думаю, если бы нам показали, что эстонский — основной язык страны, где мы живем, мы бы уже тогда по-другому его воспринимали. Но даже на экскурсию по местным достопримечатель­ностям наш класс ездил с русскоговорящим гидом. Жили как будто в изоляции от эстонского. Конечно, бабушка говорила: «Учи языки, учи языки!» — но разве можно подростка убедить учить язык таким образом?

Поэтому моя дружба с эстонским — я ее для себя называю «дружба по необходимости» — началась только тогда, когда пора было устраиваться на работу… Тут-то я и поняла, как важен эстонский язык: без него почти невозможно получить хорошую должность. Срочно побежала к репетитору, ходила к ней и улучшила свой уровень, но до сих пор думаю: как жаль, что не получилось попасть в языковую среду в детстве, хотя я жила в Эстонии…

Я читала у Като Ломб в книге, почему она учит язык: у нее была нужда и желание. У меня желания учить язык не появилось — только желание иметь достойную работу, так что в моем случае это была скорее нужда. Особенно я почувствовала это, когда переехала в столицу Эстонии — Таллин и у меня случился конфликт с начальником именно из-за языка. Я уже говорила на эстонском, принимала заказы, общалась с персоналом, но однажды, принимая заказ по телефону, не смогла понять клиента — он пытался заказать «чесночные сухарики», а я слышала это словосочетание впервые. Начальник узнал об этом и обвинил меня в том, что я «не знаю» языка. Мне было очень обидно…

Я постоянно учила эстонский, у меня везде и всюду висели записки со словами и грамматическими правилами от репетитора. Да и сейчас иногда заглядываю в конспекты, словари. Потом у меня появилось свое кафе, и тогда мой языковой барьер, который я приобрела за столько лет жизни в Эстонии, начал исчезать. Это был мой бизнес, мой личный заработок, так что я увеличила обороты и стала еще быстрее запоминать эстонские слова и фразы. А дальше пришлось и финский немного выучить — к нам часто приезжают финны, и они оставляют больше чаевых, если общаешься с ними по-фински. Снова у меня про­изошло погружение в язык по нужде…

На сегодняшний день у меня вторая категория эстонского: это обычный разговорный, достаточный для общения, не высший уровень и не низший. Но тем не менее и по сей день встречаются эстонцы, которые предвзято относятся к тем, кто плохо знает язык. Я не раз попадала в неприятные ситуации. Например, в больнице, когда в стрессе начала говорить по-русски, врач повел себя довольно агрессивно по отношению ко мне… Когда я пере­шла на эстонский и он увидел, что я поняла все, что он сказал медсестре, ему стало очень неловко. Это уже культурные особенности Эстонии, и я, живя здесь всю жизнь, чувствую, как сильно язык влияет на общение между гражданами многонационального государства.

Сейчас я, как взрослый человек, могу сказать, что такое принуждение, такой негатив, неприятные ситуации из-за языка, конечно, вызывают отторжение к самому языку. Уверена, если бы я с детства попала в языковую среду на эстонском, читала бы книги, смотрела мультики, общалась с эстонскими ровесниками, я совсем иначе воспринимала бы и язык… Поэтому я решила показать дочке совсем другой пример изучения языка в Эстонии. Когда Кристине было 4 года, мы переехали в Таллин, и я везде брала ее с собой и, куда бы ни приходила, принципиально общалась со всеми по-эстонски. Чтобы она с детства понимала: в нашей жизни два языка и мама говорит на них, это нормально. Я хотела, чтобы она впитывала эстонский язык, а не учила его потом по необходимости… Я хотела уже с детства привить ей любовь к этому языку, чтобы она не ощутила всего того, что почувствовала на себе я. Чтобы она уже свободно говорила и как мини­мум не знала о том, какие встречаются озлобленные именно из-за языка люди.

Кристина начала говорить по-русски, когда ей было около 2 лет, и тогда же мы смотрели мультики на английском, так что она несколько слов и оттуда знала. В 4 года я решила отдать ее в эстонский садик. Я, конечно, переживала, как она, совсем не зная эстонского, там адаптируется. Но дочка отлично влилась в коллектив и в язык, уж не знаю почему. Поэтому после садика решила записать ее и в эстонский класс. Я знаю, что многие мои знакомые отдают детей в русскую школу, и они растут так, как росла я: в Эстонии без эстонского.

Сейчас у нее обучение полностью на эстонском, а русский язык ввели во втором классе. А еще я решила добавить в ее жизнь и английский. И репетитору сразу сказала, что хочу, чтобы Кристина любила язык и сам процесс обучения, чтобы она не зубрила формы неправильных глаголов, а общалась на английском. Потом она пошла на дополнительные занятия по английскому — ей действительно очень понравились языки. Каждый год дочь просится на следующий уровень, ее не надо заставлять и напоминать про домашние задания. Так получилось, потому что преподаватели создали игровую среду, где дети себя чувствуют спокойно и раскрепощенно.

Сейчас Кристина свободно общается и на эстонском, и на русском, и на английском (она в пятом классе). Конечно, какие-то вещи дочка не знает в силу возраста, но у нее нет страха перед языками, который был у меня в течение стольких лет жизни в стране этого самого языка. Она чувствует себя комфортно и свободно — именно об этом я мечтала для своей дочери.

МИФ 4. «ЕСЛИ ЖИВЕШЬ В РУССКОГОВОРЯЩЕЙ СТРАНЕ — БИЛИНГВИЗМ НЕВОЗМОЖЕН И НЕ НУЖЕН»

По некоторым данным, число билингвов в мире с каждым годом увеличивается. Привести точную статистику невозможно, так как понятие билингвизма не универсально и ученые по-разному понимают это явление. В ряде стран (Люксембурге, Бельгии, Швейцарии, Канаде и др.) владение двумя и более языками с рождения является нормой и поддерживается на государственном уровне. В субъектах РФ (Бурятии, Калмыкии, Мордовии и т. д.) помимо русского около тридцати государственных языков и более десяти с официальным статусом. Поэтому вопроса о невозможности или ненужности двуязычия в России быть не может. У нас в стране уже есть даже не двуязычие, а многоязычие.

К сожалению, со временем русский язык вытесняет национальные языки, многие из которых либо уже исчезли, либо на пути к исчезновению. Когда это происходит, люди начинают стараться возродить свой язык и передать его следующим поколениям. Так, в некоторых республиках РФ культурно-просветительные общества организуют национальные воскресные школы и фестивали для тех, кто хочет сохранить богатое наследие предков.

Весь вопрос — в создании и поддержании среды.

Как начать создавать среду: лайфхаки.

• OPOL. Один из родителей всегда говорит на втором языке. Подходит для продвинутого уровня владения языком у родителей, потому что, по сути, вы будете вести те же диалоги с ребенком, которые вели бы по-русски, но на иностранном языке.
• Ежедневные ритуалы. Наша жизнь состоит из ри­туалов, каждый день плюс-минус похож на предыдущий: завтрак, душ, сборы на прогулку и т. д. Подключайте к иностранному языку одно такое действие каж­дую неделю. В помощь вам глоссарии на разные темы.
• Иностранное время. Гибкая модель: мама сама выбирает, когда ей удобно говорить с ребенком на втором языке. Просто общение, такое же, как и на родном языке. Модель подходит абсолютно для всех мам.
• Иностранный уголок. Книги, игрушки, песенки, танцы: все активности в этом уголке или комнате только на втором языке. Ребенок сам решает, как часто и как долго хочет там находиться. Постепенно в рамках этой модели лингвомаме становится «тесно», она пере­ходит на «иностранное время».
• Дни недели. По нечетным дням (или два через два, или любые другие варианты) ребенок слышит от родителей иностранный язык. Велика вероятность, что вскоре вы перейдете на каждый день, потому что это затягивает.

Дальше обо всех этих пунктах мы расскажем более подробно, чтобы вы могли взять эту книгу и начать жить на иностранном языке с ребенком уже сегодня.

АНАСТАСИЯ

Бабушка рассказывала мне, что в ее семье все знали татарский, а ее мама — моя прабабушка — при этом даже по-русски не говорила. Мы жили тогда в Эстонии, и больше ни от кого я не слышала татарской речи и не представляла, что это за страна такая, где так говорят. Поэтому в детстве я была уверена, что татарский — это какой-то магический язык, как язык эльфов.

К сожалению, родители моей бабушки и ее сестер предостерегали девочек говорить по-татарски на улице: ребята будут смеяться, общайтесь по-русски. С годами девочки поступили в русскоговорящие школы и университеты, вышли на работу на советские фабрики и заводы. Сначала они были «вынуждены» разговаривать на татарском с мамой, а когда мамы не стало, татарский язык плавно ушел из их жизни.

Но самое интересное в этой истории — связь языка и места проживания, в которой собственно и заключается наш миф: бабушка и ее сестры всю жизнь прожили в маленьком эстонском городе. Когда старшей сестре бабушки исполнилось 75 лет, она заново заинтересовалась родным языком и неожиданно нашла целую татарскую общину: стала ходить на встречи, вспомнила большинство необходимых слов для общения, начала больше разговаривать и читать книги на татарском. Все это не выезжая из города, просто после паузы в 50–60 лет! Спрашивается, имело ли значение место, где она жила, для создания языковой среды? Нет, перед ней всегда стоял этот выбор. Оказалось, что татарский был рядом с ней, но она о нем не вспоминала и не шла к нему. Так что не так важно место проживания, как ваше собственное желание и, конечно, ваши действия.

СВЕТЛАНА

Насчет мифа о том, что билингвизм в русскоговорящей стране невозможен, мы уже разобрались выше. А насчет его ненужности поговорим отдельно. Как понять, пригодится ли второй язык вашему ребенку или нет?