Зеркало ее сновидений Дональдсон Стивен
Теризе все это казалось совершенно бессмысленным. Она помотала головой, стараясь, чтобы в ней прояснилось, но эти усилия вызвали обратный эффект. Скорее, ей нужно было присесть. Или прилечь…
— Но почему? — Она не могла забыть Тора, стоящего в грязи на внутреннем дворе замка с телом мертвого сына на руках, и рассказа Джерадина о реакции короля Джойса на весть о смерти сына Тора. — Все остальные лорды разъехались. Почему вы решили остаться?
Тор скривился.
— Реванш.
Джерадин был изумлен.
— Реванш?
— Большую часть жизни, — объяснил лорд хриплым басом, — меня преследовало сознание, что я не оказал королю Джойсу должной поддержки, когда он в ней нуждался. В то время это было мудрое решение — на случай, если он потерпит неудачу. Но он победил, тем самым сделав меня в глазах всего Морданта осторожным трусом. И я собираюсь взять реванш.
— Я не понимаю, — слабо повторила Териза. Может быть, Тор шутил? Но где же здесь юмор?
— Король нуждается в советнике. — Лорд не поднял головы. — В ком-то, кто может сопоставить два факта и соединить их в единое целое лучше, чем безумный воплотитель. И пока я буду сидеть здесь… — он похлопал рукой по подлокотнику, — и отдавать приказы, словно обладаю на то полномочиями, меня будут слушаться. Джойс, желает он того или нет, не сможет больше оставаться пассивным правителем. Или он соглашается с теми действиями, которые я совершаю от его имени, или ему придется перестать быть пассивным, чтобы отменить мое распоряжение.
Глаза Джерадина восторженно заблестели; но Териза сказала:
— Подождите минутку. — Она слишком туго соображала; ей нужно было собраться с мыслями. Ей казалось, что пригодник бросил ее, оставив наедине с Леббиком. — Вы отдавали приказания от имени короля. — Она повернулась к Джерадину. — А ты пришел — прибежал сюда, — чтобы король Джойс остановил Смотрителя Леббика. — Джерадин кивнул. Она посмотрела на короля. — А он действительно хотел меня видеть?
С преувеличенной тщательностью человека в подпитии Тор внимательно осмотрел комнату, словно в поисках подслушивающих. Затем сказал:
— Нет. — И мгновенно прижал толстый палец к губам, как бы останавливая себя, затем громким шепотом добавил: — Но непременно распорядился бы так, если у него осталась хоть капля здравого смысла. Король спал, и я решил отдать приказ от его имени.
— Юный Джерадин прав, — продолжал он нравоучительным тоном. — Бравому Смотрителю не следует принимать решений по вопросам, в которых замешаны женщины.
Она почувствовала, что уставилась на него и не может оторвать взгляда. Ей хотелось сказать сразу слишком многое. Чего вы надеетесь достичь этим? О, Джерадин, прости меня! Ты думаешь, он действительно выпустит меня из своих когтей? Но не это главное. Главное заставить короля Джойса объявить себя настоящим правителем — создать королю Морданта такие условия, что он будет вынужден заявить о своих истинных намерениях. Поэтому Териза не стала задавать свои вопросы. Вместо этого она сказала:
— Я рада, что вы сделали это. Я нуждалась в спасении.
Тор подмигнул ей, явно заигрывая. А Джерадину нравоучительно заметил:
— Вот видишь? Мой реванш начал давать какие-то результаты.
— Отец рассказывал мне о вас множество историй, милорд, — сказал Джерадин, — но я не думал, что они правдивые.
Однако Териза еще не закончила. Она повернулась к Джерадину. Раз уж она стала достаточно смелой для лжи — и даже для нанесения оскорбления, — у нее нашлась смелость сказать:
— Прости меня. Когда ты ушел, я решила, что ты бросил меня. Мне следовало быть о тебе лучшего мнения.
Он встретил ее взгляд прямо и плечи его распрямились.
— Вот именно. — Голос его звучал сурово. — Вам следовало думать обо мне лучше. Я скорее позволил бы отрезать себе руки, чем бросил бы вас.
И почти сразу он устыдился своего пафоса и тон его смягчился:
— Я рад, что хоть что-то сделал правильно. — В его улыбке были смущение и радость. — Но не следует на такое особо рассчитывать. Это случается нечасто.
— Браво, юный Джерадин, — перебил его Тор, — у тебя прекрасно получается оплевывать самого себя. — Он вскинул бутыль и тряс ее до тех пор, пока пригодник не нашел бочонок и не наполнил бутыль снова. — Трудности твои на самом деле очень легко объяснимы. Ты не нашел применения своим способностям. Как королевский советник, я считаю нужным уведомить тебя об этом. Прирожденные фехтовальщики бывают скверными фермерами, с чем, я уверен, вполне согласится твой брат Артагель. Сыну Домне не пристало тратить свое время на то, чтобы служить предметом насмешек воплотителей.
Лицо Джерадина помрачнело, но не от гнева, а от страдания.
— Если бы я мог… — Мука, звучавшая в его голосе, проникала Теризе прямо в сердце. — Я позор для нашей семьи. Я знаю. Но я не могу, просто не могу все это бросить.
Тор отхлебнул вина и принялся смаковать его с таким видом, словно избегал смотреть Джерадину в глаза.
— Ты вполне достоин своего отца. Довольствуйся хотя бы этим. Он тоже упрям до невозможности. Я слышал, как король Джойс однажды сказал, что лучше биться головой о каменную стену, чем спорить с Домне.
Териза подумала, что если бы здесь присутствовал Артагель, он вряд ли подтвердил бы, что недоволен братом.
Внезапно король громко всхрапнул. Его голова дернулась, пергамент упал, и, откатившись по ковру, свернулся в свиток. Заморгав, король поднял руки к груди и задвигал ими, словно они занемели.
— Домне, — пробормотал он в потолок. — Упрямец. Лучше биться головой о каменную стену.
Пытаясь приподняться, он оперся руками о подлокотники, но, видимо, еще окончательно не проснулся — или был слишком слаб, — и его усилие ничем не завершилось.
— Мой владыка король, — Джерадин бросился помогать ему.
Трясущимися руками король сделал попытку согнать с лица сон. От такого его вида — дряхлая кожа, водянистые глаза — у Теризы кольнуло в сердце. Он не казался коварным или полубезумным властителем, отказавшимся защищать свое королевство; это был старик, почти ни на что не годный из-за возраста и артрита, потерявший почти всех, кого любил, и с трудом способный сосредоточиться.
Но когда король увидел Теризу — когда его взгляд сфокусировался на ней и он разглядел, кто перед ним, — он ответил на ее невысказанную озабоченность чистейшей, непритворной лучезарной улыбкой.
Вот откуда у Мисте было сияние, подобное лучам солнца — она получила его в наследство от отца. Териза попыталась отдалиться от этой радости, не замечать ее, но не могла. Даже если бы он просто улыбался ей так и больше ничего не делал, чтобы пытаться изменить ее мнение о нем, она сделала бы ради него все.
К несчастью, король заговорил.
— Миледи, вы пришли сыграть со мной партию? Как мило с вашей стороны. У меня тут проблема, — он показал на доску с фишками, — которая измучила мой одряхлевший разум.
Ее разочарование было столь сильным, что ей пришлось отвернуться.
Он выпрямился с легкостью, вызывающей подозрение, что его ноги далеко не такие слабые, как руки.
— Хэвелок расставил для меня комбинацию. Если я правильно понял его — что не всегда легко, — он однажды нашел решение. Вот его записи. — Король отфутболил ногой ближайший свиток. — Так как мне не удалось найти решение самостоятельно, я принялся читать его заметки, пытаясь отыскать… — Его голос затих, фраза осталась незавершенной. Он перевел взгляд на Тора и Джерадина, словно не мог припомнить, кто они такие. Затем снова посмотрел на Теризу и продолжил: — …отыскать решение. — Он пожал плечами. — Но безуспешно. Может быть, вы сможете выдать пару-тройку свежих идей.
От воспоминания о партии с принцем Крагеном Териза напряглась. Король Джойс втравил ее в ту историю своей улыбкой. Ей не хотелось снова оказаться в подобном положении. Она осторожно сказала:
— Простите. Но я пришла совсем по другому поводу. Тор… — она надеялась, что лорд простит ее за то, что она упомянет о его участии в событиях, — приказал стражникам привести меня сюда.
— О, мой старый друг Тор. — Король Джойс скривился, словно хлебнул горькой микстуры. — Один из немногих актеров в театре масок, чьи действия не поддаются предсказанию. — По мере пробуждения он говорил все увереннее. — Разве можно было предвидеть, что он окажется способен навязать мне свою службу, после всех тех унижений, которые я заставил его пережить? — Он даже не взглянул в сторону старого лорда. — Это против правил. Этого вполне достаточно, чтобы свести меня с ума, миледи.
— Мой владыка король, — голос Тора был тихим, но весомым, — я уверен, вы понимаете, что я не рассчитывал на ваше снисхождение.
Король не обратил на него внимания.
— Тем не менее, — сказал он, стараясь восстановить прежнюю невозмутимость, — каждый из нас несет свой крест по мере своих сил. Мой тяжкий крест — это перескоки. — И снова он показал на стол. — Эта проблема не дает мне покоя. Вы уверены, что не хотите взглянуть — ради меня? Это действительно нечто демоническое. — Кожа вокруг его глаз медленно собралась в лучики юмора и веселья. — Мне кажется, вы должны разбираться в этом. Ну пожалуйста.
Без особого желания, Териза все же посмотрела на стол. Ведь если честно, не одна только улыбка короля заставила ее сесть за игру с принцем Крагеном. У нее была своя странная причина поступить подобным образом. И было бы нечестно винить во всем короля Джойса.
Увидев расстановку шашек на столе, она поняла, на что он намекал, когда говорил о ее компетенции. Позиция близка к пату; она была той же, на которой закончилась партия Теризы с принцем Крагеном. Но чей ход? Если белых, то игра могла продолжаться; но если красных, то единственный возможный ход — закончить партию патом.
— Ход красных, — сказал король, хотя она ни о чем не спрашивала.
— Я вижу, что вы имеете в виду, — пробормотала она. — Из этого положения нет выхода. Знаток Хэвелок, должно быть, пошутил.
— Нет, я так не думаю. У него шутки совсем иного рода. — Король Джойс нахмурился, склонившись над доской. — Какой-то выход быть должен. Я уверен. Но никак не пойму — какой.
Териза покачала головой. Вопросы игры в шашки как-то мало интересовали ее. Чтобы закрыть тему, она сказала:
— Я не играла уже много лет. Единственное, что здесь можно сделать, это расставить фишки по-новому и начать партию сначала. И попытаться избежать подобной позиции.
Он снова одарил ее одной из своих лучезарных улыбок:
— Миледи, хотел бы я, чтобы в жизни все обстояло так просто.
Под влиянием его улыбки Теризе внезапно показалось, что она уловила смысл шутки Хэвелока.
— В таком случае, — сказала она, — попытайтесь так. — Поспешно, не оставляя себе времени передумать, она взялась за край доски и встряхнула ее так, чтобы большинство шашек съехали со своих позиций. В мгновение неминуемый пат обратился в хаос.
Улыбаясь, она повернулась к королю.
Тот, очевидно, не счел ее решение забавным. Его чуть не стошнило, когда он взглянул на доску. Старость вновь стала хорошо заметна на его лице; глаза остекленели, словно он был готов разрыдаться.
Териза торопливо попыталась оправдаться:
— Я думаю, что Хэвелок все же пошутил. — Она показала на доску. — Может быть, его шутки такого рода?
Король Джойс словно не слышал ее.
— Простите, я не хотела расстраивать вас. Но ведь это всего лишь игра.
Внезапно его глаза блеснули, словно сталь, просвечивающая сквозь воду.
— Для вас это всего лишь игра. Для меня это разница между жизнью и обращением всего в руины.
Передвигаясь еле-еле, словно вдруг совершенно обессилел, он вернулся к своему креслу. Усилие, с каким он передвигался, заставило сердце Теризы заныть, словно в этом была ее вина.
— Мой владыка король, — спросил Джерадин, — с вами все в порядке? Я могу быть вам чем-то полезен?
Король медленно поднял на пригодника мутные голубые глаза.
— Я обратил внимание, что вы не придаете особого значения моим приказаниям, — прохрипел он желчно. — Я ведь ясно просил вас не разговаривать и не видеться с леди Теризой. Я приказал вам не отвечать на ее вопросы. Вы называете то, что вы делаете, повиновением? От сына Домне я ожидал большей преданности.
Его обвинения удивили Джерадина. Пригодник понурил голову; его озабоченность сменилась мрачностью.
— Мой владыка король, — медленно ответил он, сдерживая свои эмоции. — Я бы выполнял ваши приказы, если бы понимал их. Но они для меня не имеют ни малейшего смысла.
Вы потеряли всякий интерес к Морданту. Вы так обидели принца Крагена, что это может привести к войне с Алендом. Вы позволили Гильдии воплотить этого Воина, когда Файль делал все, чтобы предупредить вас. Нам нужны все друзья, кого удастся собрать вокруг себя. Я не хотел бы относиться к леди Теризе как к врагу.
Король Джойс казался слишком усталым и старым, чтобы держать голову прямо, но его взгляд твердо упирался в лицо пригодника:
— Вы закончили?
Джерадин судорожно вздохнул.
— Нет. — Он сказал это уверенно, словно официально признавая свою вину. — Мой владыка король, через день после того, как вы приказали мне не видеться и не разговаривать с леди Теризой, я отвел ее к зеркалу, воплотившему ее здесь, и пытался вернуть обратно… — И он внезапно замолчал, гордо выпрямившись.
Так же, как и Джерадин, Териза ожидала от короля Джойса вспышки ярости. Она не удивилась бы, если король приказал послать за Смотрителем. Видимо, ожидая подобной реакции, Тор приподнялся с кресла, готовый вмешаться в разговор.
Но король лишь вздохнул. Он откинулся назад и склонил подбородок на грудь. Уставившись на ковер, он пробормотал:
— Бывает, люди стареют слишком быстро. Всему этому следовало случиться, когда я был моложе. У меня хватало сил, когда я был моложе.
Териза хотела спросить — деликатно, — чему следовало случиться? Но Джерадин был настолько потрясен обвинением короля, что продолжил, не обратив на эти слова внимания:
— Я пытался воплотить ее обратно в ее родной мир, так как верил во все, что вы говорили о реальности и нереальности видимого в зеркалах. Я думаю, она заслужила свободу выбрать, где ей быть. Если бы я знал, что вы собираетесь позволить Мастерам воплотить их Воина — если бы я знал, что вы собираетесь повернуться спиной к идеалам, о которых заботились прежде всего, когда создавали Гильдию, — я бы очень постарался отправить ее обратно. — То, что он говорил, не было признанием кающегося грешника. Скорее, это была мольба — Териза чувствовала это своим сердцем. — Почему вы так поступили? Их Воин чуть не уничтожил нас. Он оставил в северо-западной стене Орисона дыру размером с небольшую деревню. Мы прямо-таки напрашиваемся, чтобы Кадуол и Аленд напали на нас. А Воин до сих пор бродит где-то, готовый сокрушить любого, кто станет у него на пути.
И где-то там Мисте, — подумала Териза, — ваша дочь. Она пытается догнать его.
— Мой владыка король, Файль пытался предупредить вас. Почему вы не позволили ему сделать это?
Король Джойс не удостоил пригодника даже взглядом. Джерадин наконец замолчал, но король какое-то время тоже ничего не говорил. Затем произнес:
— Потому что не посчитал нужным поступать подобным образом. — Горечь и боль прорвались дрожью в его голосе. — Вы думаете, у вас достаточно компетенции принимать решения за меня? Я вел сражения за создание Морданта и Гильдии задолго до того, как вы стали достаточно взрослым, чтобы свалиться лицом в корм для свиней.
Джерадин вспыхнул от этого оскорбления, но не смог на него ответить.
— К тому же, — сварливо добавил король Джойс, — Эремис находится под арестом. Это должно осчастливить вас. Леббик арестует Гилбура, как только найдет его. Ответственные за беспорядок будут наказаны. Вы хотите чего-то большего?
— Я хочу понять, — закричал Джерадин.
— Ай-яй-яй, юный Джерадин, — неожиданно прохрипел Тор. — Я не верю, что сыновья Домне могут быть туполобыми. Вы наверняка не глупец. И вы уже должны были понять, что наш владыка король не хочет, чтобы вы хоть что-то понимали.
Джерадин резко обернулся к Тору.
— Но почему? Я всего лишь пригодник. Мне не суждено стать Мастером. Кому я причиню вред, если пойму? Кому от этого станет хуже?
Тор приподнял жирные плечи. Говоря скорее в флягу, он спросил:
— Как я добился аудиенции у короля?
Этот вопрос застиг Джерадина врасплох. Он в недоумении посмотрел на старого лорда и медленно сказал:
— Вы выли под дверью, пока он не впустил вас.
Король Джойс тихо всхрапнул.
Тор с отвращением скривился.
— Вам не удастся убедить меня в своей абсолютной тупости. Я совершенно уверен, что это не так. Как я добился аудиенции у короля, когда впервые прибыл в Орисон?
Джерадин открыл рот.
— Я… — Затем он закрыл его.
— Юный Джерадин, — Тор выделял каждое слово, — король не хочет, чтобы вы понимали. Я советую вам вернуться к себе в комнаты и биться головой о стену, пока ваша голова не треснет настолько, чтобы внутрь нее могло проникнуть хоть немного света.
— Да, ступайте, — тут же пробормотал король Джойс. — Я устал от постоянных напоминаний о том, как мало мои люди уважают своего короля.
Джерадин резко повернулся к королю. Териза увидела в его взгляде нечто дикое, яростное, возможно, опасное. Однако он сразу же взял себя в руки и принял спокойную позу.
— Ну конечно, — сказал он, — мне давно следовало бы привыкнуть. — Его тон был почти ровным. — Я ведь в семье самый младший. У моих братьев часто не хватало терпения что-нибудь объяснять мне. — И уже совершенно спокойно — и почти угрожающе — он закончил: — Наверное, будет лучше, если я дойду до всего своим умом.
Отведя взгляд от короля Джойса, он спросил Теризу:
— Миледи, вы пойдете со мной?
— Она останется здесь, — ответил за нее король Джойс. — Я хотел поговорить с ней.
Значит, он действительно хотел побеседовать с ней. Териза не знала, радоваться ей или тревожиться.
— Мы увидимся позже, — сказала она Джерадину, имея при этом в виду: "Мы подумаем вместе". Затем подождала, пока он догадался уйти.
Перед тем, как двинуться к двери, он бросил на нее взгляд, полный уверенности, в которой смешивались страсть и решимость. Затем вышел.
Когда дверь закрылась, Тор протяжно вздохнул. Он допил остатки из своей фляги и устроился в кресле поудобнее, словно собирался вздремнуть.
Териза посмотрела на короля Джойса.
Инстинктивно она уже догадалась, почему король хочет побеседовать с ней. Но у нее было некоторое преимущество. И она была зла. Смотритель Леббик ударил ее. К тому же король Джойс намеренно причинил боль Джерадину. Мастера Эремиса арестовали. Она злилась даже сильнее, чем ей казалось.
Чуть дрожащим голосом она сказала:
— Вы знаете, что Мастер Эремис арестован. Смотритель Леббик вам обо всем докладывает. — Вести рассуждение в этом направлении показалось ей вполне безопасным. — Вы знали, что он собирался арестовать меня. Вы позволили ему ударить меня. Если бы Тор его не остановил, я сейчас была бы в темнице.
Насколько мне помнится, вы высказывали предположение, что я, должно быть, могучий воплотитель и нахожусь здесь с некой миссией — и со мной должны обращаться с должным уважением. Это вы называете уважением?
Словно бы намереваясь ответить ей, король поднял голову. Он сел повыше в своем кресле и встретился с ней взглядом. Его лице не выражало ни нетерпения, ни горечи. Он смотрел хмуро, с серьезностью всех своих прожитых лет, и с такой решимостью — и с такой печалью — уставился на нее своими водянистыми глазами, — что Териза отшатнулась.
— Миледи, — тихо спросил он, — где моя дочь?
Она оказалась права. Сердце у нее забилось быстрее. Зато сейчас у нее было нечто, нужное кому-то другому, — то, чем она может воспользоваться: пока она не предаст Мисте, у нее будет шанс получить что-то в обмен на это.
Такая перспектива испугала Теризу; но она обеими руками уцепилась за эту возможность.
— Которая? — ответила она, не обращая внимания на дрожь в голосе. — У вас их несколько.
Териза ожидала негодования или ярости — это было тем, к чему она начала привыкать, — но король Джойс оставался спокойным. Выражение его лица не изменилось. Долгое время он изучал ее слезящимися глазами. Затем указал на кресло, стоящее через стол от него:
— Миледи, не желаете присесть?
Териза несколько мгновений пребывала в нерешительности. Наверное, стоя она будет чувствовать себя увереннее. Но печаль короля покоряла точно так же, как и улыбка.
Териза подошла к креслу, отодвинула его от стола, чтобы находиться подальше от доски с шашками, и села.
Едва она села, король произнес тем же тихим горестным тоном:
— Миледи. Моя дочь Мисте исчезла. Где она?
Внезапно в горле у нее пересохло настолько, что она с трудом смогла сглотнуть. Подобно испуганному, но упрямому ребенку, Териза спросила:
— Мой владыка король, почему вы позволили Смотрителю Леббику арестовать меня?
В комнате вдруг стало почти невыносимо жарко. Снова глаза короля блеснули сталью. Он смотрел на нее, пока она не сдалась и не отвела взгляд. Затем выдохнул почти неслышно:
— Миледи, не играйте со мной в эти игры. Это более опасно, чем вы себе представляете.
На несколько секунд ее сердце забилось чаще, а живот стянуло в узел, так что она едва не свалилась с кресла. У нее не хватало сил смотреть на Джойса. Здесь каждый оказывался сильнее ее. И, как это было с Саддит, она почувствовала, что защитой ей могут стать только изнеженность и слабость — другого оружия у нее не было.
Отступление не могло принести никакой пользы. Король не перестанет допытываться, где его дочь. Он снова и снова будет требовать ответа. И если она получит от него то, чего добивается, то перестанет чувствовать себя в безопасности. Ей все труднее будет не предавать Мисте.
Кроме того, она слишком разозлилась, чтобы отступить. И Териза заставила себя снова смотреть королю в лицо.
"У меня нет другого выбора. Джерадин пытался отправить меня обратно в тот мир, где мне следует быть, но зеркало, похоже, уже так не действует. Мне придется заняться игрой".
— Почему вы позволили Смотрителю Леббику арестовать меня?
В выражении лица короля Джойса что-то изменилось, словно тени облаков затемнили часть пейзажа. Он внезапно слегка напрягся, черты его стали резче.
— Миледи, — тон его был желчным, но совершенно не обидным, словно оскорблять ее не входило в его намерения. — Вы знаете, кто ваши друзья?
Она взглянула на него удивленно, прикусив губу, но ответить даже не попыталась.
— Вот именно. И я не знаю. Если бы вы оказались в заключении, я смог бы выяснить это. Было бы крайне интересно понаблюдать, кто попытается помочь вам, или связаться с вами, или начнет убеждать меня, чтобы я отпустил вас. Но, конечно же, тут вмешался Джерадин. С его обычной ловкостью слона в посудной лавке. А про него я и так знал, что он — ваш друг.
Эти слова поразили ее. Они создавали совершенно иное представление о короле — о том, как работает его сознание. Териза такого совершенно не ожидала, но теперь ей стало ясно: он в курсе всего, что происходит в Орисоне.
— Секундочку, — слабо возразила она. — Секундочку. Вы хотите сказать, что мой арест был запланирован? Что все это было заранее продумано?
— Нет, миледи. — Он протестующе повел скрюченным пальцем. — Вы играете не по правилам. Сейчас мой ход. Где моя дочь?
Териза сделала глубокий вдох. Мгновение она искала возможность получить от него информацию, ничего не сообщая взамен. Но, несмотря на его возраст, такая тактика казалась неприменимой. К тому же это было бы нечестно. Мисте была его дочерью.
Териза осторожно ответила:
— Она приходила повидаться со мной вчера вечером. В мои комнаты. Мы долго разговаривали.
Он кивнул:
— Я так и предполагал. Но я этого не понимаю. Что ей могло у вас понадобиться? Что она вам сказала?
— Нет, мой владыка король. Сейчас мой ход.
У нее было так много вопросов. Слишком много, чтобы припомнить их все сразу. И она не хотела упускать возможности, как это случилось минуту назад. Поэтому Териза сосредоточилась на том, что привело ее сейчас в палаты короля — на Смотрителе Леббике и его отношении к ней.
— Когда я покидаю свои комнаты с кем-либо — к примеру, с Мастером Эремисом, — мои стражники всегда пытаются узнать, куда я направляюсь. Но когда я ухожу с Джерадином, это, похоже, никого не интересует. Почему так происходит?
Король хмыкнул, давая понять, что она сделала крайне глупый ход. И прежним желчным тоном ответил:
— Могли бы и сами догадаться. Я ведь и так знаю, что Джерадин вам друг.
Правильно. Конечно. Она действительно должна была догадаться сама. Тревога в ее душе нарастала. Она недостаточно проворно соображает.
Король нетерпеливо продолжил:
— Вы говорили о моей дочери, миледи.
— Да. — Нужно действовать хитрее. Она хотела было обратиться за помощью к Тору, но услышала, что он дышит тяжело и глубоко, словно спит. Вслепую ища хоть какие-нибудь способы, зацепки для сопротивления, она спросила:
— Не могли бы вы задать вопрос более конкретно?
— Конечно же, — буркнул король. — Где она?
К счастью, его тон снова вызвал в ней приступ злости. Ну хорошо же. Раз он играет настолько грубо…
— Я не знаю в точности, где она, — Териза старалась говорить как можно ласковее. — Но вы спросили, что ей могло у меня понадобиться. В моем гардеробе есть тайный ход. Она хотела воспользоваться им.
Король снова кивнул. Видимо, Териза лишь подтвердила то, что он уже знал.
— Для чего?
Злость сослужила ей хорошую службу. Она была с ним жестока — но только потому, что и с ней обращались не лучше.
— Мой владыка король, — сказала она жестко, — в первую ночь моего пребывания здесь меня пытался убить некий человек. Когда он сбежал, Смотритель Леббик начал его поиски. Но вы остановили его, — несмотря на недостаток подобного опыта, ей удалось скопировать его тон. — Для чего?
Мгновение король Джойс колебался. Под его глазами появились тени. Затем он язвительно ответил:
— Я не хотел, чтобы его поймали.
— Как?.. А почему?
— Я не считаю его глупцом. Не думаю, что он привел бы Леббика к своим союзникам. И я не считаю его трусом. Он не сказал бы мне ничего, если бы Леббик даже схватил его. Был лишь единственный способ получить о нем дополнительную информацию — оставить его в покое и подождать, что он предпримет в дальнейшем. — Его голос стал более жестким, но говорил он по-прежнему слегка отстраненно, словно его ярость была наигранной, а не реальной. — Вы удовлетворены, миледи?
Так для чего моя дочь хотела воспользоваться тайным ходом?
— Она хотела воспользоваться им для того… — злость сделала Теризу сильнее, чем она надеялась, — чтобы покинуть Орисон.
Эта новость, похоже, причинила ему боль.
— Покинуть Орисон?
— Она знала, что вы остановите ее, если у вас будет такая возможность, поэтому воспользовалась тайным ходом, чтобы спуститься вниз, в рабочие помещения Мастеров. Там она проскользнула сквозь дыру в стене.
— Покинуть Орисон? — повторил Джойс. — Зачем?
— Нет. — Териза сжала кулаки, заставляя себя не обращать внимания на его страдания. — Зачем вы заставили меня играть в перескоки с принцем Крагеном? Вы сделали все, чтобы война стала неотвратимой. Мне не доставляет удовольствия, когда меня используют подобным образом.
И вдруг — столь внезапно, что у нее не было никакой возможности защититься — король Джойс вскочил с кресла и, словно старость и слабость были ему неведомы, схватил Теризу за плечи и резко встряхнул.
— Это невыносимо! Она ведь моя дочь! — Его глаза были влажными, словно он плакал. — Ее мать и одна из сестер покинули меня. Другая ее сестра меня презирает. Куда она отправилась?
Тут Териза должна была сломаться; она знала себя достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в таком исходе. Она должна была выложить все, что знает, предавая Мисте просто из страха. Ее злость должна была испариться.
Но ничего подобного не произошло.
— К своей матери, — нашлась Териза. Мисте была ее другом. — Она хотела оставаться преданной по отношению к вам. Ей хотелось помочь вам. Но оскорбив подобным образом принца Крагена, вы разбили ей сердце. Она росла, чтобы быть дочерью короля, а не тирана, обожающего войны и нисколечко не заботящегося о защите своих людей. Она…
Териза умолкла. Ее остановило выражение его лица. Внезапная сила покинула короля. Его глаза были плотно закрыты, но по старческим сморщенным щекам катились слезинки.
— Если вы солгали мне… — чуть слышно прохрипел он, — если вы посмели солгать… — Это была не угроза; это была мольба. Отступив назад, он на ощупь нашел подлокотник кресла и крепко держался за него, пока садился. Мантия укутывала короля Джойса так, что он почти терялся в ней. — Моя дочь, что я наделал?..
— Зачем вы сделали это? — спросила Териза, словно боль могла вынудить его сказать правду. — Зачем вы заставили меня играть в перескоки с принцем Крагеном?
— Чтобы испытать его, — ответил король, словно человек, сам не вполне понимающий, что говорит. — Этой причины вполне достаточно. Как я мог поверить ему? Аленд был врагом Морданта многие века. Да и сам принц был настроен против меня. Будь его намерения честными и искренними, он отказался бы играть, не позволил бы нанести подобное оскорбление алендскому монарху. Но, замыслив предательство, он вынужден был согласится, ибо в противном случае рисковал навлечь на себя мою немилость и быть изгнанным из Орисона прежде, чем выполнит свою миссия. — Он закрыл лицо руками. — О, моя дочь.
Значит, это правда. Король ведал, что творит, знал обо всем, что делается вокруг. От этой мысли Териза похолодела. Ведь ей вроде казалось, что в комнате слишком тепло? Она почувствовала, что еще немного — и ее будет бить дрожь. Неведение или старческий маразм не имеют к действиям короля никакого отношения.
Он уничтожал Мордант вполне сознательно.
Но столь очевидное горе Джойса развеяло всю ее злость. Она могла бояться его, но совершенно не могла на него злиться.
— Простите, — сказала она, стараясь быть вежливой. — Мне кажется, наша игра дошла до пата.
Он резко отнял руки от лица. Затем с хлопком свел их вместе. Тихо, с достоинством король Джойс сказал:
— Миледи, я прошу вас тщательно подумать, прежде чем попытаться отвести угрозу пата путем смешивания шашек. — И кивком указал на дверь, давая понять, что аудиенция окончена.
Она повернулась, чтобы уйти, словно спасаясь бегством.
Тор не спал. Он не сводил с короля жадного взгляда. Когда Териза проходила мимо его кресла, он одобрительно кивнул ей на прощание.
И только закрыв за собой дверь, она подивилась, почему король Джойс предположил, что Мисте обратится за помощью именно к ней.
17. Териза начинает действовать
Ей казалось, что она торопится для того, чтобы обогнать собственные чувства, обогнать последствия своего поступка. Ей нужно было убежать подальше от лжи, сказанной королю Джойсу. Она причинила ему слишком много боли. Но лжецы окружали ее. Даже Мастер Эремис скрывал от нее всю правду, сообщая лишь ничего не значащие фрагменты. Возможно, и сам король лгал ей. Обман был ее единственным оружием, единственной возможностью защитить себя. От этой неотвратимости она и хотела сбежать.
Она спустилась на два пролета лестницы и собралась уже двинуться по одному из главных коридоров, но вдруг осознала, что не имеет ни малейшего понятия, как попасть туда, куда хочет.