Золотой запас. Почему золото, а не биткоины – валюта XXI века? Рикардс Джеймс

«Золото – это варварский пережиток». Как много раз вы слышали нечто подобное? Возможно, как и я, вы писали, публично говорили или слышали о золоте тысячи раз. Подобная точка зрения является частью хорошо отрепетированного мнения тех, кто полностью верит в бумажные деньги и не верит в золото. Как только кто-нибудь промолвит доброе слово в его защиту, сразу найдется автоматический ответ противников-оппонентов.

Рефлекс противников золота кроется в конфликте поколений. Представители старшего поколения, в большинстве своем доктора философии наподобие Милтона Фридмана, проявили себя яростными критиками золотого стандарта. К таким же относятся Пол Кругман, Барри Айхенгрин, Нуриэль Рубини, Мартин Фельдштейн и им подобные, охватывающие «правый» спектр экономической идеологии. Фактически теоретический взгляд Фридмана на этот вопрос устарел в своей основе: из его мнения справедливо следует, что плавающие курсы не оптимальны, а скорость денежного обращения не стабильна, но про золото он не обмолвился ни словом.

К этим гигантам, противникам золота, присоединилось и молодое поколение, безосновательно считающее, что золоту нет места в монетарной системе. В эту группу входят известные блогеры и комментаторы: Барри Ритольц, Мэтт О’Брайен, Даген Макдауэлл и Джо Визенталь. Большинство из перечисленных даже еще не родились в то время, когда мир придерживался золотого стандарта, однако они не умерили своей уверенности в том, что золото является варварским пережитком.

Противников золота не волнует то, что вы носите золотые кольца или часы, они смотрят на вас с жалостным снисхождением, словно вы являетесь владельцем золотых слитков, а лишь при одном упоминании о золотом стандарте показывают клыки. По их мнению, это выходит за рамки приличия, они разглядывают вас будто через прицел армейского карабина и готовы выпалить массу аргументов о том, что золото не работает и никогда не будет работать, что это удел неудачников. При этом с должной мерой вежливости будут употребляться эпитеты «допотопность» и «неандерталец».

Книга «Новое слово о золоте» аргументирует, что золото – это деньги, что денежные стандарты основаны именно на золоте и являются предпочтительными, несмотря на официальное отсутствие какого-либо стандарта, что люди, покупая золото, должны перейти на своеобразный «личный золотой стандарт» с целью сохранения своих сбережений.

Прежде чем непосредственно перейти к «делу о золоте», в первую очередь следует привести мысли в порядок, чтобы избежать рефлекторных ответов и руководствоваться фактами, а не штампами.

Итак, что вы можете сказать против? Ответы вы знаете наизусть. Уверен, что в «обвинительном заключении» будет присутствовать следующее:

1. Золото – «варварский пережиток» (со слов Мейнарда Кейнса[1]).

2. Количества золота не хватает для финансового оборота и коммерческой деятельности.

3. Золотые поставки отстают от потребностей мирового экономического роста.

4. Золото стало причиной Великой депрессии.

5. У золота нет доходности.

6. Золото не обладает имманентным свойством[2].

Каждое из этих утверждений является устарелым, неправильным либо подтверждает некомпетентность критика. Они не находятся в противоречии с идеологией бумажных денег и не отвергают веры в бумагу. Давайте разберем каждое из этих утверждений по отдельности, чтобы не быть голословными.

По мнению Мейнарда Кейнса, золото – «варварский пережиток»

Это легко опровергнуть, поскольку сам Кейнс никогда подобного не говорил. То, что он сказал, было более интересным. В своей книге о денежном реформировании Кейнс дословно писал: «По правде говоря, золотой стандарт – это уже варварский пережиток»[3].

В этой работе Кейнс вообще не обсуждал золото. Он лишь контекстно касался негативного влияния золотого стандарта в конкретной экономической ситуации своего времени и был, безусловно, прав. Сомнительные финансовые операции с золотом, проводившиеся в различных формах в период с 1922 по 1939 год, по своей сути так и не дали положительного результата и умерли неестественной смертью с началом Второй мировой войны.

Прежде всего Кейнс был прагматиком. Он убедительно показал, что до начала Первой мировой в июле 1914 года использование классического золотого стандарта, царившего в рыночной экономике с 1870-го, было верным и обоснованным. Однако большинство стран, вступивших в войну, от стандарта отказались, с одной стороны, финансируя военные действия, с другой – сохраняя свой золотовалютный резерв. Министерство финансов Великобритании вкупе с Банком Англии также сочли необходимым сохранение золотого запаса.

Кейнс убедительно доказывал, что количество золота в денежной форме конечно, однако система кредитования обладает эластичностью. Следовательно, оставаясь в рамках золотой стандартизации, Лондон, как центр мирового финансирования, мог рассчитывать на льготные кредиты и заимствовать деньги для финансирования войны. Именно так и произошло: Американский Банк Моргана в Нью-Йорке организовал массированное кредитование Великобритании, но отказал в нем Германии и Австрии. Подобное действие произвело положительный эффект, и сами США, вступив в войну в 1917-м, уже на следующий год одержали победу.

Будучи канцлером казначейства в 1925 году, Уинстон Черчилль предполагал возвращение Великобритании к золотому стандарту, основанному на довоенном паритете. Кейнс предупреждал Черчилля о неизбежности дефляционной катастрофы и пагубности золотого стандарта в рамках существующих цен на золото, рекомендуя молодому канцлеру[4] переоценку его стоимости в большую сторону. Черчилль пренебрег рекомендациями Кейнса, и это привело к массовой дефляции и депрессии сначала в Великобритании, а затем и во всей мировой экономике.

Под конец жизни, в июле 1944-го, на Бреттон-Вудской конференции[5] Кейнс предложил новую форму мировых денег – «Банкор», предшественницу сегодняшних SDR[6], которая подкрепляется корзиной сырьевых товаров, в том числе и золота.

Это нельзя было назвать предложением формального золотого стандарта, но оно дало бы золоту важное место в монетарной системе. Оно было отвергнуто в пользу денежного расчета по системе «доллар – золото», предложенного Гарри Декстером Уайтом[7]. Эта форма просуществовала с 1944 по 1971 год.

Итак, в начале своей карьеры Кейнс, будучи крайне проницательным макроэкономистом, выступал сторонником золотого стандарта, в середине был не против, при условии повышения стоимости золота, а в конце жизни снова выступил за его сущность, пусть и не в явной форме. Он правильно охарактеризовал ущербность золотовалютной стандартизации через долларовый эквивалент, тонко предвидя, что подобный ход рано или поздно обернется «варварским реликтом» в виде прилетевшего обратно кирпича.

Количества золота не хватает для финансового оборота и коммерческой деятельности

Рассмотрим этот посыл как глубокое заблуждение, причем одно из самых распространенных среди поклонников бумажных денег. Дело в том, что количество физического золота в мире фиксируемо, и его добыча увеличивается. На текущий момент в мире насчитывается около 180 000 кубометров сырья, из которых центральные банки, министерства финансов и суверенные фонды только 35 000 кубометров признают официальными. Таким образом, это золото может поддерживать любое количество мирового финансирования и торговли в рамках установленной золотой цены. А сама цена за товар определяется путем простого расчета через коэффициент отношения физической стоимости золота к денежной массе.

Теперь хотелось бы провести некоторые расчеты. Но в какой валюте должен определяться золотой стандарт, какая денежная масса должна использоваться для этой цели, какое количество бумаги и какие денежные агрегаты (М0, М1 и т. д.)[8] следует учитывать, какое соотношение бумаги с золотом будет являться оптимальным?

С 1815 по 1914 год Банк Англии успешно провел около 20 % операций, основанных на золотом стандарте, обеспеченном необходимой денежной массой. В период 1913–1965 годов Федеральная резервная система (ФРС, Федеральный резерв) США обладала золотыми активами, обеспечивающими не менее 40 % бумажных денег, находящихся в обороте. В общем смысле, рост уверенности участников рынка в финансовых возможностях центробанка требовал меньшего количества реального золота, необходимого для поддержки стабильности.

Пользуясь этими данными как руководством, можно вычислить предполагаемую стоимость золота для каждой финансовой операции. Гипотетически предположим, что США, Европа и Китай согласились на золотой стандарт, используя агрегат М1 при золотом обеспечении 40 %, при этом стоимость золота составила 10 долларов за унцию[9]. При использовании М1 и М2 с золотым обеспечением в 100 % стоимость золота возросла бы до 50 долларов. Если бы в этой ситуации золотой стандарт «стартовал» на уровне всего 11 долларов, произошла бы чудовищная дефляция и возникла крайняя экономическая нестабильность, поскольку потребители бросились бы скупать государственное золото «по дешевке».

Краткий ответ на критику недостатка металла заключается в том, что золота, обеспечивающего золотой стандарт, всегда достаточно при соблюдении его стабильной (не дефляционной) стоимости. И когда некоторые критики говорят, что «золота недостаточно», они подразумевают то, что его недостаточно в текущих ценах. Но это не является возражением против золотого стандарта. Это возражение против откровенной конфронтации между реальной стоимостью бумажных денег и физического металла. Их противостояние заключается в подорванном доверии к бумаге, а использование золотого стандарта является способом восстановления доверия к экономической системе.

Золотые поставки отстают от потребностей мирового экономического роста

Это следующая «утка», свидетельствующая об отсутствии понимания работы золотого стандарта в экономике. Критик золота, продвигающий подобную аргументацию, не видит разницы между официальным золотым курсом и золотом вообще. Официальным золотовалютным резервом владеет правительство страны, и оно регулирует поддержку предложения денежной массы. Общее же количество золота исчисляется тем металлом, который хранится и в частном порядке, – будь оно в слитках, в ювелирном или в другом декоративном виде.

Если правительство страны хочет увеличить свой официальный золотовалютный резерв с целью поддержки денежно-кредитной экспансии, оно будет вынуждено печатать деньги и покупать на них золото на открытом рынке. Процесс добычи полезных ископаемых не имеет с этим ничего общего. Официальный золотой запас страны по необходимости может увеличиться вдвое, но это почти не окажет никакого влияния на общемировой золотой резерв. (Официальный мировой золотовалютный резерв составляет лишь около 20 % от общего резерва, что дает правительствам достаточную возможность для приобретения золота.)

Печатание денег с целью покупки золота в рамках золотого стандарта по своей сути является еще одной формой рыночной операции. Оно ничем не отличается от печатания бумажных денег для покупки облигаций, чем ФРС США и занимается. Безусловно, это оказывает влияние на мировой рынок, дискредитирует всю денежно-кредитную политику и приводит к макроэкономическим ошибкам. Но подобное утверждение справедливо как при опоре на золотой стандарт, так и без таковой. В конечном счете, сама добыча золота не имеет ничего общего со способностью центральных правительственных банков к повышению золотых кредитований.

Рассмотрим среднегодовые темпы мирового экономического роста в период 2009–2015 годов:

Мировой ВВП 3,5 %;

Прирост населения 1,5 %;

Добыча золота 1,5 %;

Общемировой федеральный резерв 100 %.

Какой из этого можно сделать вывод? Да, мировой ВВП растет быстрее золотодобычи. Если бы подобное было единственным фактором, то это ничуть бы не препятствовало реальному экономическому росту. Другими словами, мировая экономика могла бы развиваться до максимума даже с учетом немонетарных структурных препятствий при незначительных дефляционных процессах. Умеренная дефляция допустима и для потребителей, и для вкладчиков.

Нет никаких причин, которые бы запрещали сочетать золотой стандарт и денежно-кредитную политику. Подобное сочетание золота и денег имело место и являлось нормой в период с 1815 по 1971 год (за исключением мировых войн). Государственные центробанки выступали в качестве кредиторов последней инстанции и увеличивали или сокращали объем денежной массы по своему усмотрению, невзирая на золотой стандарт. Фактически золото играло роль своеобразного сигнализатора, диктующего денежно-кредитную политику, ориентированную на приток или отток физических слитков метала.

Когда критики заявляют, что добыча золота не поддерживает рост мировой экономики, они подразумевают лишь то, что золотодобыча не поддерживает рост инфляции. И это утверждение верно, поскольку инфляционные процессы подразумевают передачу богатств от богатых бедным, от вкладчиков должникам, от граждан государству. Инфляцию предпочитают «прогрессивные социалисты» – апологеты перераспределения доходов и повышения налогообложения. Поэтому замечания подобного рода позволяют сделать вывод о том, что золото нисколько не стоит на пути экономического роста, а стоит на пути воровства.

Золото стало причиной Великой депрессии

Настоящей причиной Великой депрессии стала некомпетентная финансово-кредитная политика, проводимая Федеральной резервной системой США в 1927–1931 годах, что документально подтверждает большая группа ученых-экономистов, в том числе Анна Шварц, Милтон Фридман и, совсем недавно, Бен Бернанке.

Продолжительная Великая депрессия была следствием экспериментального политического вмешательства в финансовую систему страны, проводимого президентами Гербертом Гувером и Франклином Рузвельтом. Эти эксперименты породили настоящего крупного ученого-экономиста Чарльза Киндлбергера, который ввел понятие «неопределенности финансового режима», подразумевающего то, что крупные корпорации и просто богатые люди отказались от выделения средств из-за собственной неуверенности в действующее трудовое и налоговое законодательство. Таким образом, капиталы находились без дела и не работали на экономический рост.

Во времена Великой депрессии денежная масса не ограничивала золотые поставки, и закон позволял Федеральной резервной системе США печатать деньги в размерах до 250 % от золотого резерва, хотя фактическая стоимость денег никогда не превышала 100 % стоимости золота. В исследованиях Бернанке этот факт задокументирован и означает, что денежная масса во времена Великой депрессии более чем в два раза превышала золотой запас и не могла обеспечить его реальную стоимость. Проблема увеличения количества бумажных денег без их золотого обеспечения привело к нежеланию потребителей брать кредиты, с одной стороны, и нежеланию банков выдавать кредиты – с другой. Можно сказать, что эта проблема имела корни в обоюдном недоверии участников рынка, а не в количестве золота.

Рассматривая международный рынок, ученый-экономист Барри Айхенгрин отметил, что страны, которые девальвировали свои валюты по отношению к золоту (Франция в 1925-м, Великобритания в 1931-м, США в 1933 году, а затем еще раз Великобритания и Франция в 1936-м), получили от этого немедленную экономическую выгоду. И это действительно так, однако ее получили лишь страны-девальваторы, но не мировая экономика в целом. Выгода французской экономики 1925 года перекочевала в Великобританию, британская выгода 1931 года – в США, а выгода США в 1933-м снова ушла на счета Французского и Британского банков.

Блестящая научная теория Айхенгрина страдает от того, что Кейнс назвал «ошибочностью композиции». Другими словами, это означает то, что благо одного отдельного индивидуума не является благом для всего общества. Так, зритель, стоящий на стуле на многолюдном рок-концерте, получит лучшее представление о том, что происходит на сцене, однако если это сделают и все остальные, то никто не сможет разглядеть шоу.

Последовательная девальвация бумажных денег по отношению к золоту в период 1925–1936 годов велась в форме динамичной валютной войны по пресловутому принципу «разори соседа». Проблема возникла, когда в 1925 году Великобритания приняла решение вернуться к довоенной цене золота, то есть к 4,75 фунта стерлингов за унцию. Поскольку в период 1914–1925 годов Великобритания удвоила свою денежную массу, в основном идущую на финансирование военных действий в Первой мировой, возвращение к старому паритету фактически означало то, что количество бумажных денег следует сократить вдвое. Подобные действия привели экономику страны к дефляции, что дало Франции торговые преимущества в 1925–1931 годах. Девальвация национальной валюты позволила Великобритании иметь преимущества, особенно перед США, до 1933 года, пока и сами США не возвратились к своей старой цене на золото.

Таким образом, причиной Великой депрессии было не само золото, а его расчетная стоимость, проводимая бездарной финансово-кредитной политикой.

Если вы хотите получить функциональную золотую стандартизацию экономики, следует помнить, что золото не может быть слишком дорогим (как это произошло в 1925 году в Великобритании) или слишком дешевым (как это происходит в мире сегодня). Золотой стандарт может нормально работать лишь тогда, когда правительство страны не диктует цену на золото с политических позиций, а основывается на аналитической основе.

У золота нет доходности

Это верное утверждение. Оно является одним из самых сильных аргументов в защиту золота. У него нет доходности, поскольку так и должно быть на самом деле. Ведь золото – это те же деньги, но находящиеся вне зоны риска. Деньги могут выступать в роли средства обмена, средства сохранения или быть расчетной единицей, но не являться при этом рисковым активом.

Для наглядной иллюстрации этого простого, но неуловимого момента выньте из своего кошелька доллар и подержите его перед собой. Разве это деньги? Да. Имеет ли он доходность? Нет.

Доходность вы можете легко получить, положив эту купюру в банк. Но это не деньги, а всего лишь банковский депозит, определенный ФРС в рамках существующей денежной массы, поскольку сама система вынуждена поддерживать в бизнесе «денежную иллюзию».

Банковский депозит не является деньгами, он выступает только в роли необеспеченного банковского обязательства. Крупнейшие банки США могли рухнуть еще в 2008 году, если бы не финансовая помощь правительства, выражавшаяся в расширенном страховании вкладов, наличии гарантийных фондов, нулевых процентных ставках, так называемом «количественном послаблении», своп-линиях иностранных банков и другие финансовые процедуры. А вот вкладчики на Кипре (в 2013 году) и в Греции (в 2015 году) получили весьма болезненный опыт на разнице между деньгами и депозитом. Банки указанных стран оказались попросту лопнувшими, банкоматы закрытыми, а сами бумажные деньги – дефицитом. Так на Кипре некоторые депозиты были преобразованы в банковские акции, а в Греции перестали обслуживаться местные кредитные карты, что привело к появлению так называемой «квазибартерной» экономики.

Безусловно, вы можете получить доход, приобретя акции, облигации или какие-либо другие монетарные активы, но следует учитывать, что при этом вы берете на себя определенный риск. Пусть многие инвесторы полагают, что ценные бумаги являются деньгами, однако эти активы рисковые. К ним относится и банковский депозит.

Отсюда мы делаем вывод, что деньги сегодня существуют в трех формах: в виде золотой монеты, в виде бумажной купюры и в виде электронной системы расчетов, так называемой «биткоин». Первая форма есть металл, вторая – бумага, третья – виртуальное цифровое воплощение, но ни одна из этих форм не обладает доходностью. Чего и быть не должно, поскольку все перечисленные формы это просто деньги.

Золото не обладает имманентным свойством

Когда журналист или блогер делает нападки на золото, утверждая, что оно не «обладает самооценкой», вы должны лишь только похвалить его за столь твердое понимание марксовской экономической теории.

Идея «самооценки» является продолжением теории трудовой стоимости, впервые введенной Давидом Рикардо еще в 1811 году.

Позже ее отстаивал и сам Карл Маркс – в «Манифесте коммунистической партии» (1848), в «Капитале» (1867, 1885, 1894 годы) и в других своих сочинениях. Суть этого экономического взгляда заключается в том, что стоимость любого товара определяется грамотным сочетанием труда и капитала, затраченного на его производство. Большее количество труда, вложенного в производство чего-либо, определяет и его большую стоимость.

Главный аргумент критики капитализма по Марксу заключался в том, что «буржуи-капиталисты» контролировали средства производства и не оплачивали вложенного труда, присваивая себе добавленную стоимость. Маркс пришел к выводу, что в конечном итоге эта ситуация приведет к чрезмерному неравенству распределения доходов, возрастанию классовой сознательности пролетариата и закончится восстанием, свержением капиталистической системы и ее замены на социалистическую формацию. Подобное предположение аналитически покоилось на фундаменте внутренней золотой стоимости.

Проблема этого критицизма заключается в том, что рассмотренная экономическая теория с 1871 года не воспринималась всерьез. Именно в этом году Карл Менгер[10] ввел представление о «субъективной ценности», положившей начало всей Австрийской экономической школе. Понятие базируется на том, что любое физическое лицо адекватно оценивает свое собственное сочетание желаний и потребностей. Подобный параметр абсолютно не зависит от внутренней самооценки личности и определяется только факторами рыночного производства, поскольку реальная цена золота не покрывает экономических затрат на его добычу.

На практике золото почти не имеет промышленного применения. Оно полезно в качестве денежного эквивалента, но не годится для других целей. Его ювелирное использование может быть визуально привлекательным для носителя изделия и доставлять ему удовольствие, но это лишь носимый атрибут, не являющийся ни денежной формой, ни средством сохранения капитала. С точки зрения теории субъективной ценности, стоимость золота варьируется в зависимости от его полезности для потребителя.

Любая экономика, основанная на принципе обмена и продвинувшаяся дальше потребностей Робинзона Крузо, который ограничивался простым производством и натуральным хозяйствованием, испытывает денежную потребность. Существует много видов денег, включая золото, доллары, евро, электронные банковские карты, в некоторых местах и исторических периодах в их качестве выступали перья, ракушки и бусинки. Стоимость каждого вида денег зависит от субъективных желаний и потребностей каждого индивидуума, участвующего в экономическом процессе. В какое-то время может случиться так, что бумажный доллар окажется полезнее, чем его металлический эквивалент, а значит, и долларовая цена на золото упадет на основе этой субъективной оценки. В другом случае уверенность в долларе может понизиться, и стоимость металла резко поползет вверх.

Таким образом, «ценность золота» является бессмысленным понятием, как и показал Менгер 145 лет назад, а критики золотой стандартизации неразрывно связаны с использованием устаревшей марксистской экономики.

Итак, из всех шести рассмотренных самых известных аргументов против использования золота в качестве денег пять – неверны эмпирически, аналитически и исторически, а одно из них (у золота нет доходности) – правильно. Это даже не критическое замечание, а прописная истина, согласующаяся с тем мнением, что золото – это деньги.

Вышесказанное вовсе не означает, что использование золота в качестве денег не имеет никакой проблематики. Например, создание нового золотого стандарта потребует большой технической работы по вопросам его согласования с другими видами валют и поддержания установленного соотношения. Подобная работа будет напоминать аналитические исследования по вопросам перехода нескольких европейских валют на евро, которые длились восемь лет с начала заключения Маастрихтского договора[11] в 1991 году до официального запуска единого евро в 1999 году.

Критикам золота следовало бы выдвигать реальные возражения, а не использовать вышеперечисленные заурядные и избитые банальности. Теперь, когда мы опровергли упомянутые доводы, рассмотрим в этой книге золото более подробно. К сожалению, некоторые из самых распространенных доводов в пользу золота также устарели или бездоказательны (впрочем, как и аргументы его противников). Например, некоторые крупные золотовладельцы не имеют на хранении золота в Форт-Ноксе[12]. И что из этого следует? Фактически основной золотой резерв США действительно хранится в Форт-Ноксе в целости и сохранности, но физическое количество металла там значительно меньше, чем в Монетном дворе Денвера или в Федеральном резервном банке Нью-Йорка. Хранящееся в них золото может быть сдано в аренду другим банкам через Банк международных расчетов[13] в швейцарском Базеле. Но это вовсе не значит, что национальное золото заключено в своеобразную тюрьму: лизинг золота, по сути, является документальной сделкой, не требующей физического перемещения металла.

Некоторые экономисты приводят факт, что США не осуществляют точный количественный учет золотозапаса и, следовательно, его как бы и не существует. На деле это доказывает совершенно обратное. Американское правительство в крайней степени заинтересовано в том, чтобы важность золота была преуменьшена, чтобы граждане забыли о его существовании, несмотря на то, что на хранении находятся около 8000 тонн. Таким образом, аудит золота практически находится в замороженном состоянии и, отказываясь проводить экономическую ревизию этого важного актива, правительство словно подчеркивает его тривиальность. Но аудит это не только экономическая процедура, но и своеобразная дань уважения к золотой ценности, чего правительство страны желает в самую последнюю очередь.

Цель книги заключается не в повторении старых аргументов, а в обсуждении золота в контексте двадцать первого века. Нас интересует его роль в киберфинансовой войне; важность при применении экономических санкций против отдельных стран, например Ирана; его будущее как конкурента остальных денежных форм при проведении безналичных расчетов с помощью SDR через Международный валютный фонд.

Итак, давайте отставим в сторону критику золота наиболее тенденциозных макроэкономистов и отправимся исследовать значение золота в нашем гиперактивном цифровом мире. И это будет интересное путешествие.

«Безработица, жизненная неуверенность, разочарования, неоправдавшиеся надежды, внезапная потеря сбережений, чрезмерная доходность физических лиц, занимающихся спекулятивной деятельностью, – все это протекает в значительной мере из-за нестабильности ценовых стандартов».

Джон Мейнард Кейнс,«Трактат о денежной реформе» (1924)

Что такое деньги?

Классическое функциональное определение денег состоит из трех частей: они являются средством обмена, мерилом стоимости товаров и услуг, а также расчетной единицей. Вы можете считать себя владельцем какого-то рода денег при соблюдении всех трех вышеперечисленных критериев. Если вы спросите, что такое деньги у экономистов, они дадут рефлекторный ответ, что это бумажная валюта, напечатанная центробанком, и впадут в технические дискуссии в узком или широком смысле о денежных агрегатах М3, М2, М1, М0 и об их отличии.

В более узком смысле М0, состоящий из банковских резервов и валюты, иногда называют «денежной базой», и это определение хорошо известно специалистам в области экономики. Я же называю золото денежным агрегатом «М-минус», потому что, даже если его и не признают экономисты, оно является реальной «денежной базой», поддерживающей бумажную денежную массу.

Почему золото?

Критиканы золота часто называют его «блестящим металлом» или «грудой камней», как бы подчеркивая этим, что у золота нет особых достоинств, позволяющих ему быть денежной формой. Даже искушенные экономисты, например бывший глава Федеральной резервной системы Бен Бернанке, отзываются о долгосрочном содержании золота в хранилищах США как о «дани традиции», намекая при этом на якобы бесполезность металла. Фактически же использование золота в качестве денег (и не только у древних) имело в высшей степени практический смысл.

Недавно корреспондент Би-би-си Джастин Роулетт брал интервью у Андреа Селла, профессора химии Университетского колледжа Лондона, в котором тот дал обстоятельный обзор периодической таблицы элементов и объяснил, почему среди всех известных атомных структур золото обладает уникальными свойствами и идеально подходит для роли денег в физическом мире.

Все мы помним периодическую таблицу элементов из программы по химии в средней школе. Она похожа на матрицу неправильной формы, состоящую из квадратов, в которой каждому присвоен свой элемент. В каждый квадрат вписано условное обозначение химического элемента, состоящее из одной или двух букв, а также информация о его порядковом номере, относительной атомной массе и послойном распределении электронов.

В общей сложности в таблице представлены 103 элемента[20] от водорода (атомный номер 1) до лоуренсия (атомный номер 103). Для наших целей важен тот момент, что в известной Вселенной не существует ни одного вещества, которое бы не состояло из одного из этих отдельных элементов или из их молекулярных комбинаций. Если вы ищете деньги, то найдете их только здесь.

Селла легко проводит читателя через всю таблицу и показывает, что большая часть материи во Вселенной совершенно непригодна для денег, затем определяет лишь небольшую горстку элементов, которые могут выполнять денежную функцию, и среди них выделяет один, почти идеальный для этих целей – золото. Профессор сразу же отметает десять элементов в правой стороне таблицы, включая аргон, неон и гелий. Причина очевидна, перечисленные элементы – инертные газы – обладают летучестью при комнатной температуре и для роли денег явно не подходят.

Кроме газов Селла убирает из списка ртуть и бром, которые при комнатной температуре находятся в жидком состоянии. Другие элементы отвергаются потому, что ядовиты (мышьяк и некоторые другие).

Теперь профессор обращается к левой стороне таблицы. Там расположены 12 щелочных элементов (в том числе магний, кальций и натрий). Они тоже не могут претендовать на выполнение денежных функций, поскольку растворяются или взрываются при контакте с водой. Копить деньги на черный день – хорошая идея, но только если они не исчезнут при первом дожде.

Следующая группа элементов (уран, плутоний, торий) отвергается по причине радиоактивности. Вряд ли кто-нибудь согласится носить с собой деньги, вызывающие онкологические заболевания. В эту же группу входит 30 радиоактивных элементов, существующих только в лабораторных условиях и распадающихся сразу после создания (например, эйншейниум).

Большинство других элементов не подходят для денег вследствие особых свойств. Так, например, железо, медь или свинец активно подвержены коррозии. Конечно, плохо, когда центробанк девальвирует принадлежащие вам деньги, но уж никто не захочет иметь сбережения, которые физически девальвируются сами по себе.

Роулетт и Селла продолжают путешествие по периодической таблице. Для использования в качестве монет алюминий слишком непрочен и хрупок, титан – тугоплавок, и древние цивилизации не могли справиться с ним на примитивном оборудовании.

После окончательного «отсева» остаются лишь восемь «кандидатов», расположенных в середине таблицы и подходящих для роли денег. Это так называемые «благородные металлы»: иридий, осмий, рутений, платина, палладий, родий, серебро и золото. Все они редкие, но лишь золото и серебро доступны в количестве, способном поддерживать практический денежный оборот. Остальные шесть не просто редки, а слишком редки и, кроме того, обладают очень высокой точкой плавления.

Этот обзор Роулетт завершает так:

«Исследование оставляет только два элемента – серебро и золото. Каждый их них редок, но с определенной долей относительности. Также относительна и низкая температура плавления этих металлов, следовательно, из них легко делать монеты, слитки и ювелирные изделия. Но серебро имеет свойство тускнеть, вступая в реакцию с серой, содержащейся в воздухе в очень незначительном количестве. Вот почему именно золоту придается особое значение».

У золота есть еще один положительный аспект – оно, да простят меня за тавтологию – золотого цвета. Все остальные металлы имеют серебристый оттенок за исключением меди, которая быстро зеленеет на воздухе. Конечно, красота не является необходимым атрибутом для платежного средства, но в сочетании с другими свойствами не будет лишней и эстетическая привлекательность.

Наши предки использовали золото не только из-за его красоты и блеска, как предполагают некоторые современные критики.

Это единственный элемент, обладающий сочетанием всех необходимых свойств: дефицитностью, ковкостью, инертностью, прочностью и стабильностью, – которые делают его средством практичного и надежного сохранения стоимости. Исторические общества, быть может, были мудрее современного и знали в этом толк.

Конечно, все перечисленные достоинства не означают, что золото должно быть деньгами. В сегодняшних условиях деньги в основном существуют в электронном виде, и электроны, хранящие цифровую информацию, явно не заржавеют, и их всегда будет в достатке.

Само понятие «электронные деньги» вовсе не означает, что они не являются реалией физического мира с одной стороны, но и из периодической таблицы элементов убежать невозможно. Грубо говоря, электронная информация – это всего лишь набор заряженных частиц субатомарного уровня, расположенных на кремниевых чипах, подверженный несанкционированному взлому и удалению. Атомы золота с этой точки зрения стабильны и не могут быть уничтожены китайскими или российскими хакерами. Даже в кибернетическую эпоху золото по-прежнему выступает как денежное совершенство.

Золото – не средство инвестирования

Золото не является средством инвестирования по двум причинам: оно не обладает рисковостью и возвратностью. Известный критик золота Уоррен Баффет как раз и упирал на свойство невозвратности, поскольку золотовладелец не имеет никаких шансов увеличивать богатство. Он прав. У золота нет доходности, но ее и быть не должно, так как отсутствует риск. Если вы покупаете унцию золота и храните ее десяток лет, то, в конечном счете, с ней и останетесь – ни больше, ни меньше. Конечно, долларовая цена унции за эти годы может кардинально измениться, но эта проблема доллара, а отнюдь не золота.

Отдача от инвестиций предусматривает наличие риска. Но золото ничем не рискует, потому что оно – просто золото, которое «не дозреет» через пять лет до другой массы. У золота нет эмитентного риска, поскольку никто не выпускает его в обращение как деньги или ценные бумаги. Если вы владелец золота, то вы и есть его владелец и никто больше, причем не перекладывающий ответственность на чьи-либо плечи и не подвергающийся рыночному риску. Если вы закупаете, например, кукурузу, то будете обеспокоены вопросом, насколько она качественна, и даже одной только нефти в мире производится около 75 сортов. А золото – химический элемент с атомным номером 79 – всегда только золото.

Золото – не товар

У золота почти нет промышленного применения, и оно не является товаром, потому что не выступает в качестве исходного материала в каких-либо производственных процессах за очень редкими исключениями. Например, медь широко применяется при изготовлении кабелей и труб, много промышленного применения есть и у серебра, несмотря на то, что оно относится к ценным металлам. Множество и других полезных ископаемых используются в качестве производственного сырья, но это не относится к золоту. Безусловно, и оно применяется в некоторых отраслях, например в электронной промышленности для покрытия и соединения контактов и т. п., но с количественной точки зрения потребность в нем мизерна.

Мы знаем, что золотом торгуют на товарных биржах. Его котировки вы можете найти в разделе «Товары» на любом полюбившемся веб-сайте, а задыхающиеся репортеры ведут комментарии о ценах на золото словно из боевых окопов. Но все равно это не делает золото товаром. Такая информация волнует лишь инвесторов, поскольку существует целый комплекс разных событий, которые влияют на цену того или иного товара, но никак не на золото.

Рассмотрим ситуацию, относящуюся к временам Великой депрессии, когда одной из самых непростых экономических проблем стала дефляция, при которой резко упали цены как на сами товары, так и на их промышленное производство. Однако в период 1929–1933 годов цена на золото так и оставалась фиксированной и составляла 20,7 доллара за унцию, поскольку золото выполняло не товарную, а денежную роль.

В течение нескольких месяцев, начиная с апреля 1933 года, правительство США повысило цену с 20,67 до 35,00 с целью искусственного стимулирования инфляционных процессов.

Поскольку государство отчаянно стремилось уйти от дефляции, это повышение было проведено правительственным указом. Как следствие, сразу произошла реакция со стороны стоимости товаров и ценных бумаг. Но само золото не работало как товар, оно работало как деньги. В наши дни правительства разных стран, опасаясь дефляции и бремени государственных долгов, снова готовы стимулировать инфляционные процессы, и только золото может сыграть роль их катализатора, поскольку сами центробанки не в состоянии это сделать.

Другой пример нетоварных функций золота может быть рассмотрен в его корреляции с Индексом постоянных товаров (CCI) в 2014 году. Этот показатель состоит из 16 компонентов, включая золото, железную руду, медь, алюминий и некоторые сельскохозяйственные товары. С января по ноябрь 2014 года CCI продемонстрировал высокую степень корреляции с золотом, как и следовало ожидать. Но в ноябре индекс упал, и стоимость золота в долларовом исчислении резко подскочила. Это совпало с падением цен на энергоресурсы, цветные металлы, а также с возрастанием спроса на золото со стороны России и Китая. В этой ситуации золото сразу перестало позиционироваться в качестве товара, и им начали торговать как деньгами. И именно такое поведение демонстрирует настоящую суть вещей.

Золото – не бумага

Спонсоры с Уолл-стрит, банки США и другие члены Лондонской ассоциации участников рынка драгоценных металлов (LBMA) создали ненормально огромный объем так называемого «золотого продукта», не являющегося золотом. По сути, эти «продукты» – лишь бумажные контракты.

Они включают в себя биржевые фонды ETF (Exchange Traded Fund), причем наиболее крупные торги проходят под золотым тикерным символом GLD. Фраза «тикерный символ» подчеркивает, что продается не золото, как продукт, а акции ETF.

Оно есть где-то в структуре фонда, но, купив акцию, вы не будете владельцем золота, а станете лишь совладельцем фонда в той или иной доле. Но даже и эта доля не обладает физической сущностью, она – цифровая, ее можно легко взломать или уничтожить.

С юридической точки зрения за спиной такого криптозолота стоят трастовые компании, а доверенное юридическое лицо обладает некоторым количеством физического золота. Обычно это касается золота ETF, хранящегося в Лондоне. С контрактами GLD на фондовом рынке работают множество уполномоченных участников, как правило, это крупнейшие инвестиционные банки, члены LBMA (например, Goldman Sachs, JPMorgan и им подобные).

Большая часть деятельности этих участников заключается в биржевой игре, основанной на проведении аналитической оценки разницы между рынком физического золота и рынком контрактов GLD. Если наблюдается давление со стороны продавцов контрактов GLD, уполномоченный участник может приступить к их скупке в роли маркет-мейкера и продавать физическое золото на короткий период. Играющий брокер может передать полученные акции трастовой компании в обмен на физическое золото, получив тем самым прибыль, заключающуюся в разнице стоимости между ценой доли и цене физического металла. Подобный механизм похож на брокерскую деятельность на основе так называемых «золотых точек»[21], существовавшую до 1914 года между Нью-Йорком и Лондоном с той лишь разницей, что теперь для получения прибыли нет необходимости перемещать физическое золото через всю Северную Атлантику. В настоящее время оно так и остается в хранилищах LBMA.

Инвесторы в золотые ETF принимают на себя и другие экономические риски, не связанные с тем, что они не обладают физическим золотом и могут стать объектами хакерских цифровых взломов. Например, официальное закрытие Нью-Йоркской фондовой биржи приостановило акционерную торговлю, хотя говорилось, что биржа не может быть закрыта ни при каких условиях. Но именно так и произошло из-за программного сбоя 8 июля 2015 года во время урагана Сэнди, а также после известных событий 11 сентября. Известнейший факт, что биржа закрылась на целых четыре месяца в связи с началом Первой мировой войны. Проблемы, связанные с энергообеспечением и компьютерными сбоями, могут закрыть любую биржу в любой момент. Таким образом, при работе с биржевыми фондами вы становитесь запертыми внутри цифровой системы в режиме реального времени.

Кроме того, LBMA торгует золотом посредством заключения сделок, которые совершаются на внебиржевом «нерегулируемом» рынке. Основная часть золота, торгуемого на лондонском внебиржевом рынке, является «обезличенным». Это означает, что покупатель не может претендовать на конкретные слитки золота, поскольку даже продавец может не удовлетворить потенциальные потребности желающих приобрести «обезличенное» золото. Говоря упрощенно, банки могут продать обезличенного золота на 10 долларов или больше, хотя имеют на хранении всего лишь на 1 доллар. Вся надежда на то, что владельцы не появятся одновременно. Если же это произойдет, они не смогут получить свои деньги сразу.

Инвесторы под эти контракты должны заранее уведомить банк о своем желании конвертировать остаток на «обезличенном» счете в то золото, которое реально находится в банковском хранилище. Срок действия уведомления дает банку время на поиск физического металла для выполнения обязательств по сделке.

Если клиентов окажется слишком много, банк оставляет за собой право расторгнуть договор и предложить контрагенту денежные средства по внутрибанковской продажной стоимости на день расторжения договора. И это в лучшем случае. В худшем – банк может лопнуть, и золотой инвестор вообще не получит ничего.

Таким образом, несмотря на то, что бумажные контракты предлагают золото по рыночной стоимости, до настоящего металлического эквивалента им очень далеко. При шоковом или ажиотажном спросе цена, вне всяких сомнений, стремительно возрастет, и контракты перестанут работать, поскольку у банка не хватит физического золота для удовлетворения всех требований. Только реальное физическое золото, хранящееся под охраной в банке, является настоящим.

Золото – не цифра

Золото – это валюта, но не цифровая, а физическая. Физическая сущность страхует валюту от рисков, которым подвержено ее электронное воплощение.

По большей части, доллар является цифровой валютой. У нас есть несколько бумажных долларов в кармане, но их совсем не много для удовлетворения потребностей. Если я иду в продуктовый магазин, то могу вытащить двадцатидолларовую купюру, но предпочту воспользоваться дебетовой картой; получение заработной платы, вероятно, означает прямой депозит на ваш счет со стороны работодателя; оплату счетов вы скорее всего проведете через онлайн-банкинг; поход в универмаг предусматривает снятие средств с дебетовой или кредитной карты. Мы видим, что общая сумма наличных денег очень мала по сравнению с объемом каждодневных бытовых транзакций.

Крупнейшие мировые рынки ценных бумаг и Государственное казначейство США ушли от бумаги с начала 80-х годов прошлого века. Если там и найдется несколько старых бумажек, то скорее всего они плавают в луже на каком-нибудь чердаке. На сегодняшний день рынок ценных бумаг полностью оцифрован, впрочем, как и вся платежная система. Мы уже живем в цифровом безналичном обществе. Некоторые наблюдатели этого процесса озабочены так называемой «войной с наличными». Не волнуйтесь: эта война уже закончена, причем победу в ней одержало государство.

С практической точки зрения, честный обыватель не имеет доступа к большим объемам наличных денег, иначе он сразу будет заподозрен в распространении наркотиков, терроризме или в уклонении от уплаты налогов. Причем эти подозрения будут исходить со стороны органов государственного надзора. Таким образом, гражданам, не имеющим золота, ничего не остается, кроме как вместе идти в общество тотальной оцифровки своих сбережений.

Цифровое богатство подвержено отключению энергии и других инфраструктур, биржевым крахам, хакерским атакам и онлайновым кражам. Что хорошего, пусть даже в миллиардном портфеле, если он может быть в одночасье стерт с лица земли? А если правительство закроет банки и перепрограммирует банкоматы так, что вы будете иметь лишь мизерный дневной лимит, которого еле хватит на приобретение продуктов и бензина? И тот факт, что на вашем личном банковском счете лежит 100 000 долларов, не будет иметь к этому никакого отношения.

Предположим, система государственного регулирования может лимитировать ваши расходы, например 300 долларов в день до следующего уведомления, полагая, что этой суммы вполне хватит на приобретение еды и топлива. Этот сценарий уже имел место в Евросоюзе и на Кипре в 2013 году и в Греции в 2015-м. И только физическое золото страхует вкладчика от подобного развития событий при замораживании банковских средств.

История денежного краха и конец золотого стандарта

Золото – это деньги, но такой статус постоянно унижал и правительства разных стран, и экономистов, особенно после того, как в 1971 году рухнула вся международная валютно-финансовая система и доллар перестал конвертироваться в золото. Валютный крах 1971 года был, как ни удивительно, предсказуем. В XX веке это происходило три раза – в 1914, в 1939 и в 1971 годах, а в опасной близости от него валютно-финансовая система находилась в 1998 и в 2008-м.

В современном мире международная монетарная система в значительной степени основана на долларе США. Новый крах будет вызван потерей доверия к американской национальной валюте как к средству сохранения стоимости. Может быть удивительно, но подобные валютные обвалы случаются приблизительно через каждые 30 лет. На основе денежной истории прошлого века можно прогнозировать, что мы скорее всего находимся в конце срока существования нынешней валютно-финансовой системы и быстрыми темпами приближаемся к новой.

Крушения предыдущих систем вовсе не предзнаменовали конец света, люди не разбежались по пещерам и не перешли на консервы. Эти кризисы означали то, что главные финансовые и торговые державы одновременно сели за круглый стол и переписали то, что называется «правилами игры», предназначенными для функционирования международной монетарной системы и названными так с легкой руки стенографистов.

Например, после краха 1914 года на Генуэзской конференции в 1922-м уполномоченные представители стран-участниц переписали уже упомянутые «правила игры» и попытались вновь ввести золотой стандарт. После очередного распада МВФС в 1939-м, на конференции в Бреттон-Вуде, прошедшей в 1944 году, правила были переписаны вновь и сориентированы на стандарт «доллар – золото». Затем, после краха 1971-го, когда Никсон приостановил конвертируемость доллара в золото, снова был проведен ряд встреч и конференций. Наиболее известными из них стали три встречи. Первая прошла в декабре 1971 года в Вашингтоне (подписано Смитсоновское соглашение), вторая в Нью-Йорке в сентябре 1985 года (соглашение «Плаза») и третья в Париже в феврале 1987-го (Луврское соглашение).

Период 1971–1980 годов характеризовался временным экономическим хаосом, из которого США удалось выкарабкаться с переходом на плавающий валютный курс. С точки зрения американских экономических показателей, этот период был ужасен. Только с 1973 по 1981 год случились три рецессии: цена за унцию золота возросла с 35 до 800 долларов, произошел небывалый взлет инфляции, стоимость доллара упала более чем на 50 %. Национальная валюта была спасена усилиями Пола Волкера[22] и Рональда Рейгана в 1981 году, когда мир перешел на новый долларовый стандарт, известный под названием «Кинг Доллар».

По сути, США поведали миру, что даже в отсутствие золотого стандарта доллар будет надежным средством сохранения стоимости. Это означало прекращение долларовой инфляции и сделало США привлекательной страной для долларовых инвестиций. Монетарная политика Волкера в сочетании с налоговой и регуляторной политиками, проводимой Рейганом, достигли своей цели. Другими словами, торговые партнеры США сказали, что могли бы привязаться к долларовой валюте. Словосочетание «долларовый стандарт» слыло символом экономического успеха с 1981 по 2010 год, а указанный период характеризовался устойчивым ростом вплоть до 2007 года в сочетании с длительными долларовыми экспансиями на мировом рынке в 1980–1990 годы прошлого века.

Итак, с 1870 по 1971 год международная монетарная система использовала золотой стандарт в различных вариациях (с перерывами на мировые войны), в течение тридцати лет (1980–2010) применялся долларовый. Сейчас в валютно-финансовой системе нет ни стандартов, ни каких-либо иных экономических ориентиров. Неудивительно, что стандарт должен вернуться, потому что с 2007 года мы живем запутанными, изменчивыми и неоптимальными взглядами на рынки и экономику в целом.

После того как наступит следующий экономический крах, придет время очередных международных встреч по примеру Генуэзской в 1922 году или Бреттон-Вудской в 1944-м. Сегодняшние инвесторы должны смотреть вперед, задаваясь вопросом: «Какими будут новые правила игры?» Исходя из прогнозируемых ответов, они уже сегодня могут планировать выстраивание своих портфелей ценных бумаг с целью выработки стратегии защиты активов перед неизбежным грядущим хаосом.

Золото никогда не уходило

Считается, что 15 августа 1971 года президент Никсон закрыл «золотое окно» и в США до сих пор не работает золотой стандарт. Двум поколениям студентов стараниями политиков и профессоров от экономики были промыты мозги насчет того, что золото не играет никакой роли в международной валютно-финансовой системе.

По правде говоря, золото никогда из нее и не уходило. Властные элиты перестали о нем говорить публично, но зачем-то держали его под рукой на хранении. Если золото настолько никчемно, то зачем США свыше 8000 тонн бесполезного металла? Почему Германия и МВФ держат у себя по 3000 тонн? Для чего Китай втихомолку приобретает тысячи тонн в год, а Россия более сотни? Из каких соображений ведется такая борьба за золото, якобы не играющего никакой роли в экономической системе?

Ответ прост: ведущим центробанкам весьма выгодно убедить людей, что деньги никак не связаны с золотом, и это дает им повод печатать новые деньги. Бену Бернанке, Алану Гринспену[23] и им подобным, пренебрежительно отзывающимся о бесполезности золота в экономической системе, нужна власть над деньгами, вместе с которой приходит и власть, позволяющая контролировать поведение политиков. Но золото по-прежнему остается единственной основой функционирования Международного валютного фонда, причем основой реальной, а не напечатанной на бумаге.

Золото и международная валютно-финансовая система

В мировую валютную систему возвращается золото. Если вы реально оцениваете происходящее в мире, то есть отличаете фактические события от радостных вещаний телекомментаторов, вам должно быть понятно, что мир уже стоит на пороге золотого стандарта, который возвращается обратно в его формальном виде, возвращая золоту денежный статус. Мы уже видим это по всем признакам и не основываемся на предположениях чего-то такого, что может произойти когда-то в будущем. Движение золота «в обратную сторону», то есть к центру, происходит по ряду причин, и доказательство лежит на поверхности.

МВФ – третий по величине держатель мирового золота (на первом месте США, на втором – Германия).

Вполне вероятно, что второе место может занимать Китай, но данные об объеме золота, которым эта страна фактически владеет, нигде не опубликованы, и подтвердить их ничем невозможно.

МВФ играет ключевую роль в глобальной монетарной системе и обладает гораздо большими силой и влиянием, чем это можно было бы предположить, исходя из манеры поведения руководства МВФ (как технократического, так и бюрократического). МВФ любит позиционировать себя в виде доброго друга малых развивающихся стран, однако в действительности он больше похож на большую жадную корпорацию, делающую благотворительные пожертвования сегодня, чтобы напомнить завтра, насколько она была щедрой вчера.

Как известно, фонд был создан в 1944 году на Бреттон-Вудской конференции, но реально его деятельность началась на рубеже 40–50-х годов и заключалась в своеобразных денежных «качелях», то есть в кредитовании состоятельных стран, испытывающих краткосрочные балансные дефициты.

Рассмотрим теперь страну, имеющую такой дефицит из года в год. Одним из способов его устранения является удешевление национальной валюты с целью повышения конкурентоспособности экспорта. Однако удешевление не допускалось Бреттон-Вудским соглашением, предусматривающим фиксирование валютных курсов. Вместо этого МВФ оказывал кредитную поддержку, чтобы страна держалась на плаву на время проведения структурных реформ собственной экономики.

Предполагалось, что реформы должны быть направлены на снижение трудовых затрат, повышение производительности труда или на улучшение инвестиционного климата. Бюджетный профицит, полученный в результате принятых мер, давал возможность погашения кредита.

В крайнем случае, МВФ разрешал девальвацию, но только при условии, что все другие способы решения проблемы, как монетарного, так и структурного свойства, были исчерпаны.

«Качели» сломались на рубеже 60–70-х годов, когда произошла резкая девальвация курса фунта стерлингов по отношению к доллару, США приостановили конвертируемость золота, и вся система фиксированного обменного курса скончалась. С тех пор мы стали жить с плавающим валютным курсом.

С 80-х годов МВФ почти двадцать лет блуждал по пустыне, не имея ясного предназначения. В 80-х и начале 90-х он выступал в качестве кредитора развивающихся рынков без каких-либо определенных собственных творческих миссий по стабилизации обменных курсов в рамках Бреттон-Вудского соглашения.

Репутация МВФ сильно пострадала во время азиатского финансового кризиса 1997–1998 годов, когда по улицам текла кровь, причем не в фигуральном смысле – в Джакарте и Сеуле гибли люди. И по сей день многие видные ученые, в том числе и самый известный из них Джозеф Стиглиц[24], считают, что этот кризис явился следствием неправильных советов МВФ.