Иллюзия 2 Тармашев Сергей

«– Ольга, разорви контакт!» – браслетик принес образ Лени. Аналитик находился на базе, посреди полосы препятствий, стоя в двух шагах от начала учебной топи. – «Игорь! Вас вычислили! Найдите Избранного сами! Скорее!»

Игорь среагировал мгновенно. Он схватил Олю за руку, рывком подтягивая к себе и одновременно отдавая команду:

– Лис, Рафаэлла! Действуйте! Ольга! Смотри на меня! Где сейчас Сара Коннор?

Но было уже поздно. Желание разыскать маму как можно скорее было слишком велико, и Оля не смогла разорвать контакт. Она словно разделилась на две половины. Одна половина честно пыталась выйти из взаимодействия с Информационным Полем, запоздало понимая, что не знает, как это сделать, другая рвалась найти хоть какие-нибудь следы. Спустя секунду Избранный открыл полученный файл, и на его ноутбуке во весь экран развернулась мамина фотография.

– У него фото мамы! – Оля вздрогнула, срываясь с места. – Ему прислали ее фотографию! Это новое фото, я такого раньше не видела! Скорее к нему!

Она бросилась куда-то вперед, не дожидаясь остальных и не обращая внимания на удивленные лица окружающих людей, недоуменно оглядывающихся на бегущую по фойе девушку в белом медицинском халате. Ольга буквально взлетела по лестнице на второй этаж и остановилась, не понимая, куда бежать. От резкого всплеска эмоций связь с Информационным Полем утратилась, а без нее напичканные дверьми бесконечные коридоры оказались впервые попавшимися на глаза дебрями. Настроиться на контакт не удавалось, из-за этого она волновалась еще сильней, и от бессилия на глаза навернулись слезы.

– Держись рядом, – кто-то, оказавшийся Игорем, бесцеремонно отодвинул замершую посреди выхода Олю в сторону, освобождая проход. – Когда ты одна, тебя видят Обычные. – Он замолчал и перешел на общение через браслет: – «Рафаэлла, вы выяснили, где кабинет Избранного?»

«– Да», – откликнулась черноволосая красотка. – «Поворачивайте направо, дальше коридор будет тоже поворачивать направо, нам туда. Отправляю образ маршрута. Кабинет по левой стороне, на дверях табличка с его именем. Мы вас догоним!»

«– Малыш, что у тебя?» – Игорь быстрым шагом направился в указанную сторону, и Оля поспешила следом, вытирая слезы и ругая себя за бестолковость.

«– Все тихо», – откликнулся тот. – «Брожу по крыше. Внизу обычная деловая возня, никто не бежит сломя голову. Есть изображение этого Избранного? Вдруг он попытается сбежать!»

«– Ловите!» – немедленно ответила Рафаэлла, и браслетик принес целый ворох различных изображений пучеглазого мужчины в деловых костюмах при галстуке. – «Его в интернете полно. Важный чиновник все-таки, какой-то там член… каких-то там правительственных комиссий. Деловые встречи, министерские совещания, занудные заседания и прочее».

Избранного Оля узнала сразу, этого именно его она видела через Информационное Поле, а вот дверь в его офис оказалась заперта. На открытие замка Игорю понадобилось ровно полторы секунды: движение рукой, всплеск волнового излучения, тихий щелчок и все. Но внутри помещения оказалось пусто. Ни в приемной, обнаружившейся сразу за дверью, ни в самом кабинете Избранного никого не было, лишь на экране раскрытого ноутбука по-прежнему была выведена фотография Олиной мамы. Увидев ее, Оля растерялась еще сильнее и осталась стоять возле ноутбука, молча шмыгая носом.

«– В кабинете пусто», – вышел на связь Игорь. – «Полминуты назад отсюда вышла женщина, след женской ауры виден отчетливо. Наверное, секретарша или помощница. Избранный из кабинета не выходил. Ушел порталом, вижу следы активности оборудования чужаков».

«– Этот Избранный не дорос до такого положения, при котором ему полагается инопланетное оборудование», – ответил Лень. – «В наших списках он проходит как мелкая сошка, каких тысячи. Либо его недавно повысили, либо ему помог кто-то статусом поважнее».

«– Чикита, Настя, давайте-ка сюда!» – велел Игорь. – «Осмотрите тут все».

В приемной Избранного послышались шаги, и незнакомый мужской голос произнес:

– Вот его кабинет! Странно, а где секретарша? С утра была на работе, наверное, вышла куда-то!

– Вы не могли бы ее поискать? – обворожительно промурлыкал в ответ голос Рафаэллы.

– Нет проблем! – с готовностью заявил кто-то. – Уже иду! Я пришлю ее сюда к вам, Анжела!

Мужчина покинул приемную, и Рафаэлла вошла в кабинет в сопровождении Лиса.

– Нашего Избранного никто не видел со времени обеденного перерыва, – сообщила черноволосая красотка. – Похоже, с того момента он вообще не выходил из своего кабинета. Его помощница пятнадцать минут назад сообщила одному из местных сотрудников, что шеф очень занят и приказал не соединять его ни с кем, кроме министра. Сама она далеко уйти не могла, думаю, охрана ее найдет.

Секретаршу действительно разыскали быстро. Она обнаружилась в женском туалете, стоящей перед зеркалом с отсутствующим видом. Сразу же выяснилось, что она не помнит ничего из того, чем занималась после обеда, не знает, где ее начальник, и вообще не понимает, как там оказалась. В процессе разговора у нее быстро развилась сильная головная боль, и секретаршу передали охране.

– Ее облучили нейропрограмматором, – подытожила Чикита, как только охранник увел секретаршу за медицинской помощью. – Она немолода, к тому же потенциальная Избранная, а у них со здоровьем хуже, чем у простых Обычных. Обрабатывали ее наспех, особо не церемонясь. Травмировали участок коры головного мозга, теперь ее гарантированно положат в больницу. Как источник информации она бесполезна.

– Портал, которым ушел местный Избранный, открывали не отсюда. – Настя с кристаллом личного оборудования в руке изучала кабинет чиновника. – Секретаршу облучали тоже дистанционно, прямо через портал. Избранный подвел ее непосредственно к окну телепортатора, и тот, кто ждал его по ту сторону, облучил секретаршу одним разрядом. Сразу после этого местный Избранный ушел в портал, и окно погасили. Секретарша уже ничего не понимала и действовала автоматически, согласно заложенной программе. Вышла, заперла приемную и ушла куда придется.

– Настя, ты можешь отследить портал? – Оля с надеждой посмотрела на девушку-техника.

– Уже. Но это ничего не дало, – та лишь покачала головой. – Портал открывали из аэропорта, из зоны служебных помещений. Это что-то вроде кладовки или подсобки, сейчас там никого нет.

– Избранные хотят улететь из страны? – Оля совсем поникла. – Я не могу настроиться на контакт… перед глазами постоянно стоит мамино фото… Чужаки схватили ее и держат в заложниках! А я ничего не могу сделать… – Оля вновь всхлипнула.

– Ты восстановила контакт? – сидящий на подоконнике Лис встрепенулся.

– Нет, – она вытерла слезы, – говорю же – я не могу!

– Тогда откуда ты знаешь, что твоя мать у них в заложниках?

– Потому что это новая фотография! – Оля указала на ноутбук Избранного. – Ее раньше не было!

– Тебе просто не довелось ее увидеть, – Настя покачала головой. – Фото старое, я проверила. Оно из архивов НИИ, в котором работала твоя мать, сделано на той же фотосессии, что и надгробная фотография.

– Не было никакой фотосессии, – возразила Оля. – Фотограф просто сфотографировал маму, и все! Если бы снимков было много, мама бы мне показала! Мы вместе обсуждали ту фотографию, которая сейчас на надгробии, еще на стадии обработки! Фотограф присылал маме варианты на утверждение!

– Фотосессия была, – возразила девушка-техник. – Я же вижу файлы в архивах НИИ. Причем там не все фотографии, видимо, фотограф прислал только те снимки, которые были одобрены заказчиком. Могу отследить контакты фотографа, который делал фотосессию. Сейчас… Странно… аккаунта, с которого фотографии заливали на файлообменник, больше не существует. Попробую поискать по другим параметрам… Так… Понятно… – Настя вгляделась в свой кристалл: – Фотограф умер два месяца назад. Передозировка наркотиков. После него остались долги, и родственники продали все его оборудование в счет их погашения. Тут мы ничего не найдем.

– Может, съездим в аэропорт? – Оля тщетно пыталась восстановить хоть каплю концентрации, но из-за зашкаливающего волнения выходило только хуже. – Вдруг они еще не успели улететь? Вылеты же происходят не сразу…

«– Там вы тоже ничего не найдете», – сообщил Лень. – «Это стандартная уловка. На самом деле они не полетят оттуда никуда. Доедут на такси до ближайшего захолустья и уйдут оттуда порталом. Или доедут до другого аэропорта и сядут на разные самолеты. Наверняка у местного Избранного имеются документы на другую фамилию, так что ничто ему не помешает. У второго Избранного есть нейропрограмматор, ему вообще море по колено. Без Контактера мы их не найдем».

– Может, обратимся к Скандинавскому Кругу? – Оля виновато посмотрела на соратников. – У них же есть Контактер… вдруг он сможет увидеть… хоть что-нибудь…

«– Предлагаю не спешить и дождаться Агня», – посоветовал аналитик. – «Все это сегодняшнее происшествие слишком странное. Тут требуется хорошенько подумать».

«– И хорошенько поспать!» – немедленно встрял Лис.

«– Иди в баню!» – беззлобно отмахнулся Лень. – «Я вообще топь прохожу, ты меня отвлекаешь!»

«– Ты до сих пор ее не прошел?!» – нарочито изумился Лис. – «Ты, наверное, уснул прямо там?»

В ответ аналитик предложил ему пройти топь наперегонки, и Лис немедленно согласился.

Пока они решали, когда именно провести соревнование, в кабинете Избранного зажглась точка перемещения, и из нее появилась Варвара. Она сообщила, что с ней связывался Агнь, завтра он будет на базе, и все немедленно оживились, предвкушая боевую операцию. Оля уговорила голубоглазую красавицу помочь себе стабилизироваться, чтобы на всякий случай проверить аэропорт, но прогноз аналитика оправдался даже больше, чем ожидалось. Едва установив контакт, Оля увидела какую-то темную подсобку, во мраке которой ей привиделось лицо матери. После того как Настя определила точные координаты места, откуда один Избранный открывал портал другому, Игорь зажег точку перемещения, и все переместились туда. На месте действительно обнаружилась какая-то подсобка, и стоило включить там свет, как Олин взгляд уперся в фотографии матери, наскоро прилепленные к стене. Еле-еле установленная концентрация тут же рухнула, а вещество, которым Избранные прилепили фото, вспыхнуло, оказавшись химическим соединением, реагирующим на свет. Высокотемпературное пламя вспыхнуло мгновенно, сработала пожарная сигнализация, и стало ясно, что Избранные заранее готовились к возможному преследованию. Восстановить контакт Оля больше не смогла, и Игорь велел возвращаться на базу.

На базе шел густой снег, и с небес на землю медленно опускался целый океан безупречно белых хлопьев. Абсолютно волшебный воздух, несущий морозную свежесть заснеженного леса, почти осязаемо выдавил из легких остатки грязной атмосферы Мира Людей, сознание словно просветлело, и рухнувшее в пропасть настроение стало улучшаться само собой. Оля несколько раз глубоко вдохнула, оглядывая покрытые снежными шапками величественные сосны, и несколько мгновений наблюдала за падающими хлопьями, с удовольствием отмечая, что на базе даже во время сильнейшего снегопада солнечного света все равно раза в два больше, чем сейчас в унылой Москве. Зимний мороз начал пощипывать пальцы на руках, и Оля усилила капиллярное кровообращение, поднимая сопротивляемость холоду. Сразу захотелось поскорее избавиться от надоевшей одежды Обычных, облачиться в тренировочный комплект и просто по-детски подурачиться в снегу.

Летящий сбоку в лицо снежок Оля почувствовала слишком поздно. Она успела лишь зажмуриться и рефлекторно начала выполнять уклон, и в этот момент снежный снаряд залепил ей по макушке, взрываясь ворохом идеально белых снежных брызг.

– Прости, Ольга, это было не тебе! – позади донесся сосредоточенный голос Чикиты. – Получай!!!

Оказалось, что за ее спиной кипит настоящая снежная вендетта. Чикита и Рафаэлла, побросав в сугробы дорогие норковые шубки, вели меж собой ожесточенное сражение на снежках. При этом наскоро слепленные снежные снаряды запускались с совсем не ласковым ускорением, буквально разлетаясь в пыль при попадании. Один из таких снежков, от которого ловко уклонилась Рафаэлла, и достался Оле. Облаченные в ярко-красные вечерние платья черноволосые красотки, швыряющиеся друг в друга снежками посреди утопающего в снегопаде заснеженного леса, выглядели бы сюрреалистично где угодно, но только не здесь. На базе Пробужденных этим никого не удивишь. Особенно на нашей. Оля тихо хихикнула. Истинная причина снежного конфликта с каменной физиономией разговаривала с Игорем, делая вид, что не имеет к непрекращающемуся соперничеству никакого отношения. Как говорится, на лице Риккардо не дрогнул ни один мускул.

«– Обед через четверть часа!» – общий канал связи зажег образ Славицы. – «Не опаздывать! Кто опоздает, как в прошлый раз, останется без добавки!»

Вместо словесных уточнений, о ком идет речь, на канале возник отпечаток сохраненного сутки назад образа: на фоне заставленного шахматными досками стола самоотверженно дрыхнет Лень, и, судя по залитым ярким солнечным светом заснеженным соснам за окнами его жилища, до вечера еще далеко.

«– А что, без грязных намеков никак нельзя?» – обиженно надулся аналитик, и браслетик показал его лежащим на убранной кровати, что вызвало на общем канале всплеск молчаливого веселья.

«– Как все прошло на полосе?» – тут же оживился Лис. – «Ты не устал? Может, тебе поспать?»

«– Не мешай ему!» – немедленно вклинился Малыш. – «Он готовится к завтрашнему состязанию!»

«– Да-да!» – подхватил Максим. – «Как тебе не стыдно?! Это нечестно! Ты специально не даешь ему отдыхать! Боишься проиграть?»

«– Придурки», – как всегда беззлобно вздохнул аналитик, с несчастным видом поднимаясь с кровати. – «Уже полчаса поспать нельзя!» – И риторически изрек: – «Что же это такое и когда оно закончится…»

Невольно улыбающаяся Оля уклонилась от очередного шального снежка, как вдруг заснеженная тайга перед ее взором померкла, сменяясь картинами прошлого. Худой восьмилетний мальчишка размазывает по лицу слезы, стоя перед дешевым гробом. В гробу лежит его отец, лицо покойного не похоже само на себя из-за обильного грима, призванного скрыть сильные повреждения. Когда-то родители Лени были научными сотрудниками НИИ в одном из сибирских городков. Мать пришла в НИИ по распределению после института и встретила там своего будущего супруга. Увлеченные наукой молодые специалисты не имели высоких зарплат, но такая мелочь мало волновала подающих надежды перспективных советских ученых. Отец Лени участвовал в серьезных разработках, за которыми следила Москва, жена поддерживала его во всем, и увлеченность любимым делом делала ничтожными мелкие житейские неудобства. Но потом наступили девяностые, и все изменилось. Советский Союз распался, разодранный высокопоставленными Избранными на кровоточащие части, и Избранные рангом пониже бросились делить страну заново. Наука фактически осталась без финансирования, НИИ в глубинке закрывались один за другим, и вскоре родители Лени оказались без работы. Местные Избранные организовали расформирование их института, бодренько приватизировав его здание, которое перепрофилировали в офисный центр. И в еще недавно бывших научными кабинетах расположились офисы мелких коммерческих фирм полукриминального разлива.

Оставшись без средств к существованию, родители пытались найти другую работу. Научные специалисты не интересовали новую рыночную экономику, все интересы которой сводились к незамысловатой формуле «укради подешевле – продай подороже», и работать приходилось где повезет, но даже такую работу удавалось отыскать не всегда. В конце концов мать Лени устроилась продавцом на вещевом рынке, отец стал чернорабочим там же. Рынок принадлежал криминальной группировке уголовников, соперничающих с несколькими другими такими же, и однажды ночью контейнер с товаром, принадлежащим работодателям матери, был вскрыт конкурентами. Товар вынесли, после чего контейнер аккуратно закрыли на замок. Местные уголовники обвинили в краже мать Лени, мотивируя это тем, что у нее имелся ключ от контейнера. Воровская братва потребовала возмещения убытков, но денег у семьи не было, и бандиты вломились в их комнату в бывшем общежитии НИИ. Выносить оттуда оказалось нечего, и уголовный авторитет, возглавлявший банду, заявил, что за кражу их семью вышвырнут на улицу. Общежитие давно принадлежит очередному коммерсанту, находящемуся под крышей у его криминального босса, а у того с «крысами» разговор короткий. Поэтому мать Лени будет отрабатывать долги в принадлежащем ему борделе, тем более что внешностью она не обижена, так что за пару лет отработает.

Отец не выдержал такого оскорбления и бросился на авторитета с кулаками. Бандиты забили его до потери сознания, потом забрали все, что посчитали хоть сколько-нибудь ценным, и ушли. Через полчаса отец умер, не приходя в сознание, запоздало прибывшая «скорая» лишь зафиксировала смерть. Мать обратилась в милицию, но в небольшом городке у криминальных авторитетов все было схвачено, и правоохранители списали все на бытовую драку. Зачинщиков не нашли, улики были признаны недостаточными, следствие фактически не велось. Вскоре, однажды ночью, бандиты вновь вломились в их маленькую комнатку и пригрозили матери, что, если она еще раз попытается искать виноватых, они убьют ее ребенка. Мать не стала рисковать, и дело в итоге замяли. После того случая маленький Лень долго боялся милиции, ассоциируя ее с бандитскими подручными, и в детском сознании поселилась мечта о правосудии.

Тем временем выяснилось, что ключи от контейнера с товаром воры вытащили из кармана нетрезвого хозяина, когда тот пьянствовал в баре, принадлежащем конкурирующей криминальной группировке. Долг с матери Лени сняли, но обратно на работу принимать отказались. Найти новый источник заработка ей долго не удавалось, платить за общежитие стало нечем, и над поредевшей семьей нависла угроза выселения. Мать хотела уехать из города в поселок к родителям, но там было немногим лучше. Руководившие перестройкой Избранные стремились в кратчайшие сроки лишить страну продовольственной самостоятельности, потому что зарабатывать на ввозе в столь огромное государство продуктов гораздо выгоднее и быстрее, чем заморачиваться на местном производстве. Тем более что этой стране не положено быть слишком самостоятельной. В общем, совхоз в родительском поселке давно развалили, работы не было. Местные старожилы промышляли тем, что варили самогон и продавали его работягам на ближайшем рудном карьере, да ходили в тайгу за шишками и пушниной, вся молодежь подалась в город на заработки. Многие попали в криминал, кто-то сидит, а кто-то уже погиб.

В городе маленький Лень хотя бы ходил в школу, и мать не рискнула возвращаться в поселок. Ей удалось устроиться на низкооплачиваемую работу, когда появлялась возможность, она подрабатывала репетитором, потом делала курсовые работы для студентов, не отличающихся особым умом. Немного помогали родители мужа, но после смерти сына дед запил, и помощь эта была совсем невелика. В памяти Лени навсегда отпечатался один и тот же бесконечный распорядок дня матери: до вечера она находится на работе, потом подрабатывает частными уроками, домой возвращается затемно, готовит нехитрую еду на завтра, потом садится за письменный стол и до утра сидит там, делая очередной курсовик. Больше трех часов сна у нее не было почти никогда, и маленький ребенок не по-детски отчетливо понимает, что надолго ее организма не хватит. Чтобы не расстраивать мать, сын изо всех сил старается ей помогать, но возможности десятилетнего ребенка невелики. Он учится лучше всех в классе, после уроков идет на ближайшую стройку, где за гроши помогает взрослым смывать грязь с колес покидающих стройплощадку грузовиков.

Мать умерла, когда Лени исполнилось двенадцать, и его взяли к себе родители отца. К тому времени дед спился окончательно, бабка была на пенсии и почти не ходила из-за перенесенной травмы, и органы опеки едва не отправили парнишку в детский дом. Бабка дала кому-то небогатую взятку, и мелкие чиновники закрыли глаза на неблагополучность их семьи. Стариковских пенсий едва хватало на продукты, и подросший Лень пытался не быть обузой хоть как-то. Мыл стекла автомобилям посреди дороги, пока машины пережидали красный сигнал светофора, разносил рекламные буклеты по почтовым ящикам, расклеивал листовки на столбах и заборах. Предоставлять работу несовершеннолетнему ребенку мало кто хотел, устраивать такое официально нельзя как минимум до четырнадцати лет, да и после закон диктует столько условий и ограничений, что для работодателя себе дороже. Связываться с неофициальным детским трудом хотели далеко не все, найти работу было тяжело, сам заработок составлял копейки, но отнимал весь оставшийся день, и, чтобы не забросить школу, заниматься уроками приходилось ночью. Четыре с половиной года Лень спал по четыре часа в сутки ради того, чтобы скопить денег на поступление в юридический университет в краевом центре и при этом не забросить учебу. Мечта стать судьей, дабы найти и отомстить убийцам отца, полностью захватила ребенка, и жажда поспать образовалась у него именно в тот период.

За месяц до окончания школы дед, во время очередного запоя устроивший пьяный дебош в их маленькой однокомнатной хрущевке, нашел тайник с его сбережениями. Лень в этот момент был в школе, и пьяный старик, забрав деньги, уехал куда-то со своими собутыльниками. Через неделю дед нашелся на чьей-то даче, деньги оказались пропиты, и стало ясно, что о поступлении в университет в краевом центре можно забыть. Лень пытался не сдаваться и подал документы для поступления на бюджет, и даже наскреб денег на поездку в краевой центр, чтобы сдать экзамены. Экзамены он сдал, но по конкурсу не прошел. Оценки оказались недостаточно высокими. Тогда он еще не знал, что университетом руководит Избранный, и на бюджет зачисляются только те, кто негласно заплатил нужным людям определенную сумму. Денег едва осталось на возвращение домой, но вернуться в свой городок Лень не успел. Его засекло оборудование Избранного, специально установленное на входе в институт на время экзаменов, чтобы выявлять среди абитуриентов носителей Древней Крови. Избранный быстро выяснил, что шестнадцатилетний подросток приехал из маленького городка, не имеет родителей и живет с дедом-алкоголиком и неходячей бабкой, едва сводящими концы с концами. Вполне удобная картина неблагополучной семьи.

Но никто не дал гарантии, что носитель ненавистной Древней Крови погибнет или сядет раньше, чем размножится. У этих деревенских все просто, как у животных, – не успели школу закончить, как уже родили кого-нибудь. В итоге Избранный не удержался от соблазна и отправил своих марионеток избавиться от потенциальной угрозы, встречающейся ныне столь редко. Парнишку схватили в поезде, облучили и вышвырнули из вагона на полном ходу, инсценируя самоубийство. Подросток с психикой, травмированной смертью родителей и прошедшим в неблагополучных условиях детством, не выдержал провала на экзаменах и покончил с собой. Такое случается. Потерявший сознание Лень выпал из дверей тамбура прямо под колеса поезда, но вместо них оказался посреди заснеженной вековой тайги, от образа которой густо тянуло потоками мощной энергии. Иллюзию Оля узнала мгновенно, а вот отпечаток Агня она заметила только после того, как увидела, как в тот же день Избранный попал в больницу с инсультом, где впоследствии умер. В какой момент во всей этой истории появился командор, Оля определить так и не смогла.

– Ольга? Ты восстановила контакт? – образы прошлого померкли, сменяясь любопытной физиономией Лиса со смешным слоем снежинок на недлинной светло-русой шевелюре. – А восстановление контакта отличается от простого установления?

– Лис… – застонала Оля. – Я тебя умоляю! Только не начинай! Ничем оно не отличается, контакт всегда ощущается одинаково, его невозможно перепутать ни с чем. Я не могу достоверно описать тебе сопутствующие ощущения – для того чтобы это понять, нужно быть Контактером. Иначе тебе не с чем сравнивать.

– Аэлита говорила то же самое, – Лис нахмурил белесые брови. – А я думал, что это она таким способом пытается от меня отделаться. – Он расстроенно вздохнул: – Эххх… ну почему я не Контактер… столько интересного можно было бы узнать! – Лис насторожился: – Ольга! А что ты сейчас видела?

– Немного из прошлого, – уклончиво ответила Оля. – К нашим текущим заботам не относится.

– Понятно, – к ее удивлению, Лис воспринял это объяснение как должное.

Он улыбнулся, кивнул и направился в сторону своего жилища. Оля огляделась. Остальные соратники тоже расходились по домам, Чикита и Рафаэлла прекратили баталию, не выявив победителя, и пробирались через сугробы за своими шубами. Оля последовала их примеру, трансформировав иллюзорные сапожки в ботфорты выше колен, и потопала по глубокому снегу к своей скале. Покрытую толстым снежным слоем наполовину расколотую глыбу, вросшую в земляной холм, было не узнать, даже глубокий раскол засыпало так, что его стало почти не видно. Венчающая холм стройная ель была плотно усыпана снегом, и ее вершина терялась в густом снегопаде. Оля поискала глазами бельчонка, но не нашла и попыталась настроиться на образ пушистого соседа. Это удалось неожиданно легко, и она улыбнулась, разглядывая небольшое скопление меховых комочков, сосредоточенно спящих на дне дупла на теплой подушке из сосновых веточек. Оля привычно закрыла глаза, отыскивая излучения входной двери, и открыла вход в жилище. Эфемерная дверь возникла прямо в снежной поверхности, запуская хозяйку внутрь жилища, и погасла, не оставив следов.

Дома было светло, за протянувшимися от пола до потолка огромными окнами сыпал густой снегопад, нижние полметра окон были завалены снежной толщей, в самом же помещении было тепло и пахло свежей хвоей. Уютный домик-скала давно стал родным, находиться в нем в одежде Обычных совсем не хотелось и вообще было абсолютно не к месту. Оля с наслаждением сменила ее на свою иллюзорную броню и зажгла посреди комнаты зеркальное полотно. Влитое ослепительно-белое платье сидело идеально и столь же идеально выглядело, не неся на себе ни складочки, хотя пролежало свернутым в клатче полдня. За это время оно вычистило само себя, если, конечно, иллюзорное снаряжение вообще может пачкаться. Чего не скажешь о самой Оле, которая пачкаться очень даже может. Сейчас бы на озеро, да только очень кушать хочется. После Пробуждения она неоднократно пыталась приготовить себе что-нибудь вкусное в своей новой московской квартире, но быстро поняла, почему от Рафаэллы ей достался в наследство пустой холодильник, с панелей которого даже не вся упаковочная пленка была удалена. Тут, на базе, еда в сто раз вкусней. Без продуктов из Иллюзии такого не сделаешь, как ни старайся. Когда начнется лето, и с этой дурацкой школой будет наконец-то покончено, Оля обязательно научится так готовить. Вообще она уже пробовала брать уроки у Славицы, и у нее даже немного получалось, все-таки до Пробуждения Оля серьезно интересовалась кулинарией и очень даже недурно готовила. Маме очень нравилось!

При мысли о матери Ольга вновь погрустнела и с трудом заставила себя не зацикливаться на трагедии. Получалось слабо, и она поспешила уцепиться за едва не улетучившиеся размышления о кулинарии. Для готовки здесь, на базе, ее навыки из Мира Людей подходили слабо. Продукты из Иллюзии не просто выращены в других физических условиях, где содержание кислорода в атмосфере на порядок выше, всевозможной техногенной заразы в воде и воздухе нет вообще, в почве отсутствует промышленная химия и так далее. Их еще и готовить необходимо иными способами и методами, совершенно отличными от техногенных. Везде применяется только живой огонь и только биоэнергетические излучения. Кулинар в процессе такого приготовления вкладывает в пищу крохотную частичку своей души. Как и в любом другом производстве, основанном на биоэнергетическом воздействии. А это в том числе, но не ограничиваясь, означает, что нельзя браться за приготовление пищи в состоянии усталости, болезни и особенно в плохом настроении. В общем, там все очень и очень непросто и требует немало времени для освоения. А со временем у Оли пока сложно. Все силы брошены на освоение Удела и сопутствующие этому тренировки. Просто здорово, что подводное плавание способствует наработке концентрации, иначе бы она видела озеро и Рафаэллу исключительно во время водных процедур. Чтобы найти маму, необходимо тренироваться сильнее! Сегодняшний день наглядно это доказал! Где бы найти еще часов десять в сутки? А тут еще эта дурацкая школа…

Сознание порекомендовало владелице поторопиться со сборами, чтобы не опоздать на обед, и Оля приказала себе пошевеливаться. Умывшись, она направилась в Главную Залу пешком. Можно было попасть туда посредством энергетических дверей, мгновенно, но пройтись по заснеженному морозному лесу было приятно, его волшебно чистый воздух придавал бодрости и изгонял прочь тяжелые думы. Оля покинула жилище и огляделась. Густой снегопад уже скрыл ее следы, обитатели леса спали в своих убежищах, вокруг не было ничего, кроме укутанных белоснежными покровами деревьев и нетронутой снежной целины меж ними. Ходить по полуметровому снегу она уже научилась, оказалось, что в этом нет ничего сложного, если правильно выносить бедро по вертикали и в процессе этого поднимать ногу на нужную высоту. Со стороны это выглядело немного забавно, словно шагающая по болоту цапля, но так как принципы передвижения в этих случаях схожи, удивляться не приходилось. Оля бодро топала по снежной целине сквозь медленно опускающийся океан огромных снежинок и разглядывала кроны вековых елей. Пожалуй, если бы она осталась со своим прежним ростом в метр семьдесят, идти было бы гораздо сложнее. Новые шесть с половиной сантиметров, четыре из которых приходились на длину ног, вроде бы не так уж много, но ощущаются очень хорошо.

В сознании возникла короткая информационная справка: раньше, до смешения Древних Кровей и всплеска последовавших за этим мутаций, Белые Пращуры были гораздо выше ростом и глубокий снежный покров во время обильных снегопадов особых неудобств им не доставлял. Даже лыжи были созданы не для обычной ходьбы по снегу, а для передвижения на значительные расстояния и эффективного распределения нагрузки при переноске тяжестей в зимнее время. А снегоступы – это и вовсе изобретение других Древних Кровей, эволюционно обладавших гораздо меньшим ростом. При коротких ногах снегоступы более эффективны. Очень высокий рост – это одна из эволюционных особенностей, присущих Древней Белой Крови, он подразумевает длинные ноги, а также существенный объем и высоту спинного мозга. Первое упрощает передвижение по пересеченной местности, в том числе зимой по глубокому снегу, а второе напрямую регламентирует степень усиления биоэнергетического излучения, потому что многие волновые потоки хоть и инициируются головным мозгом, но непосредственно излучаются именно спинным. Недаром основной энергетический столб человека проходит вдоль его позвоночника. Хотя, конечно, общая структура личного энергоконтура гораздо сложнее. Энергоконтур представителя Белой Крови состоит из двухсот пятидесяти шести совокупных энергопотоков, из которых сто сорок четыре приходится на область спины. Полная аура – это очень сложное сплетение энергополей разной степени интенсивности, сила колебаний которых регулируется головным мозгом и меняется в зависимости от состояния организма. Поэтому Славица через свой Медицинский Кристалл видит любой сбой в здоровье пациента, а Иллюзорные целители, следившие за Олиным Пробуждением, способны видеть подобное напрямую.

К сожалению, в результате гибридизации такие способности Обычными утрачены, поэтому в Мире Людей развивается техногенная медицина. Жить-то как-то надо. Это было бы нормально, если б только Избранные не узурпировали ее в целях наживы. Хотя тут их поведение объяснимо. Качество генотипа Избранных ужасно. Оно изобилует множеством патологических мутаций и нуждается в высококачественной медицине. Без постоянного притока свежих генов Избранные так или иначе выродятся, в том числе поэтому гибридизация и ведущие к ней толерантность и интернационализм являются основой политики, насаждаемой ими в Мире Людей. Но даже так им с каждым поколением все сложнее выживать, и Избранные изо всех сил умоляют своих хозяев выдать им какую-нибудь очередную медицинскую технологию, приближающую их к искусственному бессмертию. Сейчас они бьются над всевозможными аватарами, киборгами и способами редактирования генома. Чужаки понемногу подбрасывают своим рабам те или иные мелкие технологии, но особо с этим не спешат. Рабы нужны им мотивированными и управляемыми. И, главное, живыми, иначе кто работать будет? Безграмотная генная инженерия всегда заканчивается неминуемым вырождением, посему чужаки не торопятся остаться без рабочей силы, ведь они прекрасно знают о том, что опустевшая планета сразу перейдет к Пробужденным, то есть читай к Иллюзорным, а это фактически означает прямое и полное влияние Древней Космической Белой Расы.

От неожиданности Оля остановилась. То есть Иллюзорные – это те, кто проводил ей Пробуждение, в том числе загадочная и по-волшебному красивая девушка с фантастической косой из Олиного сна наяву, ее зовут Весняна, они живут где-то здесь, на нашей планете, хотя она чувствует, что не совсем на ней, но тем не менее… А трехметровые гиганты с излучающими энергию глазами и волосами живут в далеком космосе, и количество принадлежащих им галактик огромно! Но именно они, Древняя Кровь, являются ее далекими и могучими Пращурами. Она побывала на другой планете!!! И Пращуры не бросили своих потомков. Поэтому существует Иллюзия, где сохраняются ветви Древних Родов, не покинувших эту планету когда-то очень давно, в тот момент, когда на ее поверхности начался процесс смешения кровей. Туда же уходят Пробужденные после того, как исполнят свой долг перед Родиной и Древней Кровью. Пробужденные существуют многие сотни лет, и Восточный Круг не появился два десятка лет назад, как считает Варвара, а лишь полностью обновился в то время. Интересно, Агнь был самым младшим Пробужденным в предыдущем составе Круга и поэтому стал его следующим командором? Оля успела ощутить, как в ее сознании возникает какая-то информация, как вдруг внезапно что-то постороннее, совсем не враждебное, но в то же время суровое и невероятно мощное словно перерубило поток информации, и поступление данных резко прекратилось. Оля попыталась восстановить контакт, но не смогла.

Вместо этого ей на голову свалился небольшой сугроб, оказавшийся соскользнувшей с еловой лапы снежной шапкой, и Оля занялась вытряхиванием попавшего за шиворот снега. Намек понят, вздохнула девушка, на всякий случай изготавливая из небольшого воротника объемистый капюшон. Блин, на самом интересном месте! Она только-только пыталась понять, кто же такие Иллюзорные, а тут… Тут ей на голову упала вторая снежная шапка, прозрачно намекая на то, что всему свое время, и Оля заторопилась дальше. Интересно, кто ею недоволен? Агнь? Но командор же в Иллюзии. Он наблюдает за ней оттуда или где-то поближе есть некто не менее могучий? Это явно не Варвара, она, конечно, очень сильная, но до такого уровня ей далеко. Может, спросить? А у кого? У Варвары? Но она сама сетовала, что знает об Агне слишком мало и очень даже не отказалась бы выяснить побольше. Может, у Игоря? Если не считать командора, он здесь дольше всех. Хотя они с Варварой старые друзья, и если он не рассказал ей что-то такое, чего она не знает, то, соответственно, либо не знает сам, либо Оле не скажет тем более. Тогда, быть может, расспросить Лень? Вряд ли он знает больше старожилов, но он аналитик и, может быть, вычислил что-нибудь интересное…

«Спроси у Лиса», – в сознании четко отпечаталась мысль. Оля резко обернулась, но позади было пусто. Она тщательно оглядела заснеженный лес, но вокруг не было ни души. Эта мысль была точно не ее! И пришла она не через браслетик, браслетик как раз молчит, и через него хорошо видно, что все обитатели базы уже собрались в столовой, ждут только Олю… А ведь это была ирония. Точно! Такая не злобная, скорее, дружеская. Кто-то попросту подколол Олю, посоветовав спросить у Лиса. Несложно понять, что начнется, если у Лиса действительно такое спросить. Потом от него спасенья не будет. Но вокруг же никого нет… Оля закрыла глаза и попыталась осмотреться через Информационное Поле, но не обнаружила ничего подозрительного. Может, ей все же показалось? Она прибавила шаг и вскоре оказалась возле здоровенного заснеженного валуна, скрывающего вход в Главную Залу. Судя по быстро засыпаемым снегопадом цепочкам следов, тянущихся сюда отовсюду из лесной чащи, Олины соратники тоже предпочли прийти на обед пешком. Девушка потянулась сознанием к излучению входных дверей и распахнула вход.

Внутри Главной Залы иллюзорная обувь мгновенно впитала в себя снежинки, и пока Оля трансформировала высокие ботфорты в легкие башмачки с гибкой подошвой, чтобы не закрепощалась стопа, подножное покрытие Залы успело поглотить ее следы и вычистить эти самые подошвы до стерильного состояния. Войдя в столовую, Оля невольно остановилась, задирая голову.

– Красиво, правда? – мимо не столько прошла, сколько проплыла Славица со здоровенным дымящимся котелком в руках. Через полупрозрачное кристаллическое вещество котелка угадывалась только что приготовленная каша с медом и травами.

– Как по-настоящему, – подтвердила Оля, разглядывая абсолютно прозрачный потолок и стены, на которые с небес сыпал густой снегопад. Рассевшиеся за большим круглым столом соратники словно восседали прямо под открытым небом, только плавно опускающиеся снежинки исчезали где-то на полпути к поверхности стола. – Это видеомонтаж? Проекция изображения?

– Нет, – улыбнулась девушка-целитель. – Я просто сделала Главную Залу прозрачной, ты видишь то, что происходит сейчас снаружи.

– Но я не вижу лес. – Оля вглядывалась в густой снегопад. – Деревьев не видно.

– Считается, что это потому, что помещение изнутри больше, чем снаружи, – произнесла Настя с легкой улыбкой. – Из-за этого имеет место несоответствие пространств, площадь небес над головой кажется большей. Соответственно, расстояния между деревьев тоже кажутся большими, и отсюда их не видно. Столовая расположена в центральной капле Главной Залы. Если сделать прозрачными стены капель, образовывающих периметр, то лес будет видно. Но у Лени на эту тему есть и другие мысли.

– Лень! – немедленно встрепенулся Лис, отлипая от большого запотевшего прозрачного стакана с питьевой водой. – Поделись с Ольгой своими соображениями! Вдруг Контактер увидит что-нибудь!

– Не увидит, – отмахнулся аналитик. – Я пробовал с Аэлитой. Там какой-то запрет выставлен. Информационный поток обрывается, как только Контактер начинает получать данные.

– Давайте попробуем! – загорелся Лис. – Ей же это ничего не стоит!

– Дай ей поесть сначала хотя бы?! – возмутилась Рафаэлла. Она указала на свободный стул между собой и Чикитой: – Ольга, иди к нам, мы тебя ждем!

Оля заняла указанное место, и Славица немедленно вручила ей знакомый высокий прозрачный стакан в берестяной оправе. На этот раз он был наполнен лишь наполовину и вместо молока с медом содержал какой-то оранжевый напиток.

– Это морковный сок, – объяснила девушка-целитель. – С несколькими цветочными добавками: немного шиповника, мята, лаванда и кое-что еще. Цветы я сама выращиваю, а морковка иллюзорная. У нас сейчас зима, своей нет, а теплицы предназначены для целебных трав, там для моркови нет места. Все никак не выпрошу у Иллюзии дополнительную теплицу. Пей до дна! У тебя сегодня выдалось много переживаний, это поможет. Но принимать смесь нужно только перед едой, так что ближайшие девять минут все кушают, а ты терпеливо ждешь усвоения смеси, смотришь на всех и глотаешь слюнки!

Смесь на вкус оказалась очень даже приятной, и Оля успела пожалеть, что в стакане ее было так мало. Есть немедленно захотелось еще сильней, и пришлось действительно глотать слюнки, глядя, как Славица раскладывает по тарелкам ароматную кашу. Пахло так вкусно, что девять минут обещали быть слишком долгими, и Оля решила отвлечь себя размышлениями, чтобы скоротать их побыстрее. Сразу же вспомнилось, как несколько минут назад ее контакт с Информационным Полем прервало нечто неизвестное, и она окликнула аналитика:

– Лень, что ты имел в виду, когда говорил о запрете на получение информации для Контактера? Разве можно заблокировать Единое Информационное Поле Вселенной?

– Заблокировать Поле Вселенной? – аналитик невольно улыбнулся, отвлекаясь от тарелки с кашей. – Нельзя, конечно же. Ни Информационное, ни любое другое. Чтобы заблокировать что-то в масштабах Вселенной, нужно быть больше самой Вселенной и воздействовать на нее со стороны. Но можно заблокировать Контактеру доступ к Полю. При определенных условиях. Ну, это я так думаю.

– Можно подробнее? – не удержалась Оля, тут же укорив себя за то, что мешает Лени есть. – То есть расскажешь после обеда?

– Там особо нечего рассказывать, – аналитик с видимым удовольствием поглощал ароматную кашу. – Ты же не можешь получить информацию об Агне, так? Это потому что он выставляет защиту, а твоих сил не хватает ее преодолеть. Из этого я делаю вывод, что можно организовать нечто подобное относительно любой информации, хоть выборочно, хоть вообще целиком.

– Ты хочешь сказать, что некто очень сильный может лишить меня способностей Контактера?

– Не совсем так, – возразил Лень. – Тебя проще убить, чем лишить способности к контакту, потому что для такого придется очень сильно изменить твой мозг. Что, собственно, и пытались проделать чужаки, когда ты была маленькой. И то в результате они потерпели неудачу: ты выросла, и сила Древней Крови в тебе все равно превозмогла полученные повреждения. Я до сих пор не понимаю, почему они не убили тебя сразу.

– Тогда как меня можно лишить доступа к Единому Информационному Полю?

– Смотри: Агнь выставил вокруг себя некий барьер, который для тебя непреодолим, так? – Лень зачерпнул ложкой очередную порцию каши. – Что будет, если такой барьер он выставит не вокруг себя, а вокруг тебя?

– Я не смогу его пробить. – Оля задумалась. – Потому что я слабее. Но если стать сильнее, то его можно преодолеть. Но чтобы увеличить силу Разума, необходимы тренировки, а я не смогу подключаться к Информационному Полю, я же внутри барьера… Получается, что заблокировать доступ в Информационное Поле все-таки можно, только для этого нужно окружить барьером каждого Контактера… Но чужакам это недоступно, они технократы, искусственной энергией не подавить естественную, потому что биоэнергия эволюционно мощнее, причем гораздо. Получается, что выставить такой барьер могут только носители Древней Крови? Но зачем им так поступать?

– Ну, во-первых, никто с тобой так и не поступал, – резонно заметил аналитик. – А во-вторых, есть такое понятие, как «военная тайна». Оно имеется у всех разумных видов, вынужденных вести боевые действия хотя бы иногда. – Он указал ложкой на Лиса: – Ты представляешь, что случится со стратегическими секретами грандиозной космической цивилизации, если до них доберется он?!

– Что?! – Лис едва не поперхнулся пищей. – А что я?! Почему сразу я?! Что за поклеп?! – Он обиженно оглядел дружно хихикающих соратников: – Я бы никому ничего не рассказал! Если мне что-то очень интересно, это еще не значит, что я трепло!

– Лис, не расстраивайся. – Оле стало жаль бойца. – Это же шутка. Никто не думает про тебя так, это я как Контактер говорю! Но общий смысл я поняла. Есть секретная информация, знать которую всем подряд вовсе не обязательно. Даже если кто-то из праздных любопытствующих Контактер. Учитывая, чем все закончилось с Аэлитой… с этим мне все ясно. Получается, что Иллюзорные выставляют барьер вокруг всех абсолютно? Но это не сплошной барьер, а как бы избирательный фильтр, который отсекает только запросы на конкретную тему?

– Я думаю, что принцип где-то таков, – подтвердил Лень. – Только Иллюзорные не выставляют фильтр вокруг каждого обитателя планеты. В этом нет смысла, потому что контакт с Единым Информационным Полем доступен только носителям Древней Крови, а их почти не осталось. К тому же не каждый из носителей именно Контактер. А из тех, чья генетика специализирована для контакта, единицы сохранили в себе толику Древней Крови, количественно достаточную для получения по-настоящему ценной информации. Таких все ищут, и мы, и Избранные.

– Понимаю, – в Олиной памяти всплыли образы полученной ранее информации. – Я видела, что произошло с Аэлитой. На самом деле ей нельзя было проходить Пробуждение. Толика Древней Крови в ней была слишком мала, но Контактеров остро не хватает… Поэтому Агнь решил рискнуть?

– Это была моя идея, – грустно вздохнула Варвара. – У нас не было Контактера, а тут девочка из провинциального городка, не отравленная культурой столиц и мегаполисов… Мне казалось, что она обязательно справится. Я уговорила весь Круг. Агнь не хотел, но потом согласился.

– Теперь я думаю, что он с самого начала знал, что ничем хорошим это не закончится, – произнес аналитик. – Но пошел на такое, чтобы все мы получили урок и сделали выводы.

– Я тоже так думаю… почему-то. – Оля умолкла, вспоминая детали минувшего расследования.

За столом на несколько минут воцарилась тишина, потом отведенные на ожидание девять минут наконец-то истекли, и Оля с тарелкой в руках потянулась к дымящемуся котелку. Загадочный кристаллический материал посуды отлично сохранял тепло, и она едва не обожгла язык, не ожидая получить кашу горячей, словно только из печи. Сразу стало не до разговоров, и Оля с удовольствием принялась наслаждаться трапезой. Но события сегодняшнего дня не давали ей покоя, и в голове тут же возникла фраза аналитика о присущих им странностях. Не в силах отстраниться от этой темы она решила расспросить Лень украдкой, связавшись с ним напрямую через браслетик личной связи.

«– Лень?» – Оля послала аналитику извиняющийся образ. – «Можно еще вопрос?»

«– Ну давай, чего уж теперь», – мысленно вздохнул тот. – «Только я буду есть, так что не вслух. Ты хочешь спросить, что меня насторожило в поведении сегодняшних Избранных?»

«– Как ты узнал?» – невольно удивилась Оля.

«– Что сложного просчитать столь элементарный вопрос?» – в свою очередь удивился Лень.

«– Ну да, в общем-то…» – Оля укорила себя за импульсивность. Опять она действует под влиянием эмоций. Любой бы догадался о сути ее вопроса! А ведь она даже не заметила, как разволновалась вновь, стоило только подумать о том, что сегодня она упустила ведущую к маме ниточку. Постоянно держать себя в кулаке оказалось очень непросто. – «И в чем там странность?»

«– Да в том, что весь этот ход Избранных был бессмысленным от начала и до конца», – Лень принялся за объяснения, увлеченно поглощая следующее блюдо. – «Они уже в курсе, что ты прошла Пробуждение и стала Контактером. Какая им разница, что там, в твоей истории болезни? В чем смысл так рисковать? Теперь тот Избранный, из Минздрава, должен будет скрываться от нас всю жизнь. Зачем ему такое после стольких лет благоденствия, высокого статуса и элитарного социального положения? Я не удивлюсь, если вскоре он обнаружится мертвым».

«– Его могли заставить чужаки», – предположила Оля. – «И у него не оказалось выбора».

«– Такое возможно», – согласился аналитик. – «Но вопрос все тот же: а чужакам-то твоя медкарта зачем? Им прекрасно известны возможности Иллюзорных, для чего им копаться в заведомо фиктивной истории болезни?»

«– Действительно странно…» – Оля только сейчас поняла, что совершенно не задумывалась о подоплеке произошедшего. Едва перед ней забрезжила возможность выяснить что-то о местонахождении мамы, она бросилась за ней, сломя голову. Так недолго оказаться в ловушке. – «Ты думаешь, Избранные готовили для меня западню? Рассчитывали убить меня, если я приду в больницу одна? А когда поняли, что со мной пришел Круг, бросили все и скрылись?»

«– Вообще сомнительно, но может быть и так», – Лень добрался до десерта и принялся за него с неторопливым удовольствием. – «Ты Контактер, а Контактеров берегут. Шансы на то, что ты заявишься в больницу одна, сама по себе, стремятся к нолю. Если только они не в курсе истории с Аэлитой, которая действовала самостоятельно, втайне от Круга, потому что преследовала личные интересы. Но если Избранные собирались проверить, не выйдет ли избавиться от тебя по аналогии с ней, то это значит, что они служат рептилиям. А взрыв на Байконуре устроил гермафродит. Обмениваться информацией с гермафродитами ящерицы точно не будут, с вероятностью в девяносто семь и тридцать шесть сотых процента гермафродиты до сих пор не знают подробностей убийства Аэлиты. Им известно, что рептилиям удалось уничтожить Контактера, но точных деталей у них нет, полнотой картины они не владеют. Вот и выходит, что сегодняшние Избранные должны быть слугами ящериц. Но согласно нашим данным, Избранный из Минздрава как раз принадлежит гермафродитам. В общем, тут есть, над чем поразмыслить».

Оля хотела было согласиться, как вдруг сознание выдало четкую информацию: Избранный из Минздрава работал на двух хозяев сразу. Он родился в семейной династии Избранных, принадлежащих гермафродитам. Потомственный чиновник, быстро сделавший карьеру. И эта скорость сыграла с ним злую шутку. Он слишком быстро достиг потолка и понял, что выше ему не подняться. Потому что на данном этапе власть в стране принадлежит Избранным от рептилий. Чиновнику очень хотелось занять министерское кресло, но у него не было шансов, потому как он оказался не в той команде. Долгое время он терпел, но в конце концов генетическая жажда власти и тщеславие, свойственные Избранным, взяли над ним верх. А так как сам он был недостаточно крупной фигурой, чтобы знать о чужаках, то был уверен в том, что всевозможные «закрытые политические клубы», «элитные комитеты», «политико-финансовые кланы» и прочие борющиеся за власть группировки являются самостоятельными объединениями богатых и влиятельных Избранных. В итоге он решил, что переметнуться из клана в клан будет эффективным решением, а чтобы не нажить себе врагов в лице прежних коллег, сделать это нужно тайно. Министерский чиновник негласно вышел на своих политических конкурентов и предложил им свои услуги. Те, конечно же, согласились.

Некоторое время он успешно работал на тех и на других, его финансовое состояние увеличилось на порядок, политический вес удвоился, и даже появилась реальная перспектива занять во властных структурах серьезную должность после предстоящих президентских выборов. Так он считал. Но взлет его авторитета насторожил высокопоставленных Избранных от гермафродитов, они провели тайную проверку, выявили факт предательства и начали использовать чиновника в качестве транслятора дезинформации и исполнителя провокационных действий в условиях приближающегося всплеска борьбы за власть. В свою очередь, высокопоставленные Избранные от рептилий с самого начала прекрасно понимали, что все закончится именно так, и пожертвовали ставшей ненужной фигурой для пользы дела. Избранного из Минздрава попросту подставили. Всю эту кашу с Олиной медкартой затеял Избранный от рептилий, которого чиновник считал своим новым покровителем.

– Ольга? – голос Лени вывел ее из ступора. – Ты можешь увидеть, где они сейчас?

– Что?.. – Оля поняла, что непроизвольно пересылала возникающую в сознании информацию аналитику по установленному каналу персональной связи. Лень передавал ее всем остальным, и теперь все смотрят на Олю, ожидая информации, а Игорь уже собрался зажигать точку перемещения.

– Избранного из Минздрава только что обнаружили в своем кабинете без сознания. – Оля закрыла глаза, чтобы усилить борющуюся с подступившим волнением концентрацию. – «Скорая» уже подъезжает к зданию, но врачи не успеют. Он умрет в результате сердечного приступа через две минуты. На самом деле его убил Избранный, который все это затеял. Обработал каким-то прибором рептилий и покинул страну. Я не могу понять, где он сейчас. Где-то совсем далеко, под землей, очень глубоко, два километра девятьсот шестьдесят три метра, взгляд ни к чему не привязывается… там целый подземный город… Я чувствую Сандру! Я ее не вижу, но ощущаю присутствие… все, ее уже нет.

– Подземные бункеры рептилий, – произнес Лень. – Вероятнее всего, на американском континенте. Только в Штатах их более трехсот, принадлежащих как гермафродитам, так и рептилиям. Сандра переместилась из одного в другой, чтобы сбить нас со следа. Она не останется там, куда попала. Совершит еще несколько переходов для надежности. Сможешь отследить?

– Нет, – Оля сокрушенно вздохнула. – Я ее уже потеряла. И Избранный тоже куда-то делся… Мамина фотография! – Олю словно ударило током. – Она вновь выведена на ноутбук чиновника в его кабинете! Я вижу ее! На нее смотрит кто-то неизвестный! Это Избранный, но он принадлежит гермафродитам. В кабинете много людей, все ждут медиков, звонят разным абонентам… Его никто не замечает. Что он делает… – Оля всмотрелась в разворачивающуюся картину: – У него в руках какой-то прибор чужаков! Он подчищает информацию в ноутбуке чиновника! Он уверен, что это мы убили предателя! Это он приказывал ему следить за моим состоянием, пока я лежала в коме! Он удаляет мамино фото с жесткого диска! Он знает, что мы были в кабинете! Он знает, что я видела фотографию!

От резкого всплеска эмоций концентрация рухнула, и контакт пропал. Оля вскочила, едва не опрокинув стул, и поняла, что никто из соратников не последовал ее примеру.

– Ты видишь врага? – спокойно поинтересовался Игорь.

– Нет, но… – Мысли Оли беспорядочно заметались. – Мы можем найти его, пока он там!

– А он еще там? – Варвара бросила на Олю пронзительный взгляд, и она ощутила, как лихорадочное волнение начинает стихать.

– Нет… – Оля поняла, что снова действует импульсивно, если не сказать прямо – глупо, и опустилась на стул в расстроенных чувствах. – Его там уже нет. И его никто не вспомнит, он там всех облучил. Мы ничего не найдем.

– Не расстраивайся, выловим его в другой раз! – Лис ободряюще улыбнулся. – Все равно он нам еще попадется. Раз он знает что-то о твоей матери, ты наверняка почувствуешь его снова!

– Я не уверена, что он знает что-то о маме, – Оля горестно вздохнула. – Я четко ощущала, что он стремился уничтожить в кабинете чиновника все, что касалось информации о маме, но не чувствовала, что он знает о том, где она сейчас. Он был уверен, что мы убили чиновника, и это я привела к нему Пробужденных. Это все, что я увидела.

– Камеры наблюдения? – Игорь бросил вопросительный взгляд на Риккардо. – Они могли заметить Ольгу, когда она бросилась вверх по лестнице. В тот момент на ней еще не висело видеоблокировки, а из моего радиуса действия она выбежала. Она пробыла без маскировки полторы секунды, этого достаточно.

– Мы почистили все накопители. – Риккардо нахмурился. – В здании министерства точно никакой информации не осталось. Если только камеры видеонаблюдения не передавали картинку через интернет куда-то еще. Интернет мы не блокировали, в тот момент в этом не было необходимости.

– Я считаю, что Избранные от рептилий заранее рассчитывали на такой результат, – задумчиво произнес Лень. – Они убили двух зайцев: избавились от предателя и запугали конкурентов. Пусть прислуга гермафродитов считает, что мы открыли на них охоту. Никто ведь не знает, что мы затеяли, а тут труп. Кто сказал, что он первый и последний? Из всего этого следует, что на этом они не успокоятся. И те, и другие попытаются извлечь из сложившейся ситуации какую-либо выгоду. Не может быть, чтобы все закончилось так просто.

– Ладно, посмотрим, что будет дальше, – подытожил Игорь. – На сегодня операция завершена. Ольга, если увидишь что-нибудь, сразу сообщай. Старайся удержать концентрацию и получить как можно больше информации. И ни в коем случае не торопись, в твоем случае это нарушает контакт.

– Я поняла, – вздохнула Оля. – Я стараюсь, но… но у меня очень плохо получается. – Она бросила печальный взгляд вдаль, за прозрачную стену. Снегопад на улице закончился, и взгляд терялся на распростершейся вокруг заснеженной целине. – Стоит только подумать о маме, как все разваливается… Вот сейчас я даже глазами леса не вижу… Хотелось посмотреть на заснеженную тайгу, это очень красиво, особенно на базе, но не могу разглядеть деревьев. Такое ощущение, что повсюду сплошная снежная пустошь. Антарктида какая-то, а не лес…

– Угу, – закивал Лень. – Не ты одна не можешь его разглядеть. Тут твое волнение ни при чем. Из столовой деревьев никто не видит. Я вот тоже считаю, что мы сейчас где-то не здесь. В смысле, не там, где заходили внутрь. Кстати, насчет Антарктиды – это ты к слову сказала или у тебя контакт?

– Антарктида… – Оля вновь вздохнула и замерла на полувдохе. За стеной действительно была Антарктида, теперь она чувствует это совершенно точно. Центральная капля Главной Залы находится именно там. При этом окружающие ее капли, составляющие периметр, расположены в сибирской тайге, это однозначно. Перемещение между континентами происходит во время перехода из одной капли в другую, но система перемещения выполнена настолько искусно, что никто этого не чувствует.

«Территория базы распределена в пространстве, – сообщило сознание. – Опорные пункты базы разнесены по нескольким различным регионам планеты с целью затруднения обнаружения и захвата в случае атаки противника. Перемещение между структурными элементами базы осуществимо только для личного состава базы».

– Вся центральная капля Главной Залы находится в Антарктиде… – изумленно выдохнула Оля.

– Я же говорил!!! – победно вскинулся Лис. – Я же говорил, что однажды видел пингвина! Ну, в смысле, я иногда делаю тут стены прозрачными, чтобы посмотреть, ну, интересно же! Как-то раз тут никого не было, и я видел пингвина! Правда, он был очень далеко, и снег шел, я подумал, может, показалось… – Он окинул присутствующих победным взглядом: – А вы мне не верили!

– Насчет Антарктиды я сомневался, – признал свое поражение аналитик. – Уж больно далеко, да и Южное полушарие… Древняя Кровь не селилась в Южном полушарии, на нашей планете это вредно для здоровья. Я думал, мы где-нибудь на Кольском полуострове или еще где-то за Полярным кругом. Хотя… потомкам Красной Космической Расы в Южном полушарии, наоборот, комфортнее.

– На Кольском объекты базы тоже есть, – неожиданно поняла Оля. – Например, лаборатория Насти. Вообще все наши жилища, где мы спим, находятся в разных местах. Каждый живет в наиболее оптимальном для своей генетики пространстве. И в Антарктиде находится не только центральная капля Главной Залы. Там еще наша Асса-Халла. – Она невольно открыла глаза и бросила взгляд сквозь прозрачную стену. Вдруг там взаправду пингвины…

– Ольга, сконцентрируйся! – Лис аж привстал от возбуждения. – Почему именно Антарктида?! Правда, что там расположен вход в Иллюзию?! Мне Торвальд как-то раз так сказал… – боец на мгновение замялся, – давно еще… Он в те времена был более разговорчив.

– Торвальд всегда был одинаково разговорчив, – Лень закатил глаза. – Ты просто достал его вопросами. С тех пор несчастный Контактер Скандинавов от тебя шарахается.

– Бред! – обиженно огрызнулся Лис. – Он просто оказался перегружен работой после того, как погибла Аэлита, я тут ни при чем! – Он отмахнулся от аналитика с таким видом, мол, что с вас взять, скучные вы, и вновь воззрился на Олю горящими от любопытства глазами: – Ольга! Ты видишь вход в Иллюзию?!

– Их два. – Оле стало любопытно не меньше Лиса, и она вновь закрыла глаза, стараясь усилить информационный поток. – По одному на каждом полюсе планеты. Порталы с баз Пробужденных ведут к ним, а уже оттуда перенаправляются в Иллюзию. Это не входы в прямом смысле слова в виде тоннелей или шахт, так просто в Иллюзию не попасть. Это система мгновенного перемещения в пространстве. Иллюзия расположена в центре планеты. До нее порядка четырех с половиной тысяч километров. Никаких техногенных лифтов или прочих лестниц туда не ведет.

– То есть это Шамбала, – удовлетворенно заявил аналитик. – Как я и думал! Я сразу понял, еще когда увидел в Тибете карту Шамбалы! И размеры Иллюзии сопоставимы с размерами Луны. Наверняка это связано напрямую!

– Ну да, – подтвердила Оля. – Внутри Луны на орбиту планеты доставили кварковый генератор, который установлен в Иллюзии. А все то, что было извлечено из центра земного шара при ее строительстве, пошло на обработку Луны, когда из нее делали спутник нашей планеты с четко заданными параметрами. Только тогда ее называли Месяц, потому что в то время у планеты имелся свой собственный естественный спутник, он был гораздо меньше размерами. Все это происходило девятьсот шестьдесят тысяч лет назад, Земля тогда вращалась очень быстро, полный суточный цикл составлял девять современных часов, и установка второй Луны позволила замедлить осевое вращение планеты. Сутки были удлинены до тридцати шести часов, это оптимальная продолжительность для представителей Древней Крови, заселявших планету в ту пору. В двадцать четыре часа они превратились гораздо позже, когда малая Луна была уничтожена в ходе войны. Это произошло совсем недавно, тринадцать тысяч лет назад… Эта база тогда была намного проще, и враги уничтожили ее почти полностью.

– Об этой войне все знают! Ольга, не отвлекайся! – предостерег ее Лис. – Сосредоточься на Иллюзии! Какая она? Что там есть? Ты видишь что-нибудь кроме того поселения в тайге, где мы получали Пробуждение?

– Она очень большая… в самом центре расположен кварковый генератор… там невероятная концентрация энергии! – На краткий миг в Олином сознании вспыхнула картина исполинского сгустка ослепительной энергии диаметром в сотни километров, регулирующего магнитное поле планеты. Как вдруг поток информации знакомо обрубило, и сознание мгновенно опустело. Военная тайна вступила в свои права, и Оля сокрушенно вздохнула:

– Все. Дальше меня не пустили. Лень прав, на информацию об Иллюзии установлен запрет.

– Эххх… – Лис огорченно вздохнул. – Вот так всегда, на самом интересном месте! А как выглядит кварковый генератор?

– Он… – Оля запнулась, обнаруживая, что не знает ответа. – Не помню… Он не только для Иллюзии работает, он запитывает что-то еще… Не могу вспомнить… Голова гудит от усталости…

– Так! – Игорь поднялся из-за стола. – Хватит на сегодня! Всем отдыхать, завтра важная операция.

Соратники начали расходиться, и Рафаэлла окликнула Олю:

– Я на озеро. Пойдешь со мной? Поныряем! Сегодня обновляются глубинные гроты в коралловом рифе, интересно поглядеть, насколько увеличилась максимальная глубина.

– С удовольствием! – обрадовалась Оля. – Когда идем?

– Прямо сейчас! – Черноволосая красотка подхватила Олю за руку и увлекла прочь из столовой. Она зажгла ближайшую дверь и с видом начинающего сражение полководца воскликнула: – Вперед!

Спустя мгновение Рафаэлла находилась на белоснежном песке обрамляющего идеально круглую чашу озера пляжа. Она чуть ли не выпрыгнула из платья и опрометью бросилась к воде, набирая короткий, но мощный разбег. Обнаженная бронзовокожая красотка взлетела в воздух, эффектно выгибаясь в полете, и ее точеная фигурка вошла в воду не оставляя брызг. Пара секунд – и она уже на двенадцатиметровой глубине, усаживается на бархатистую поверхность кораллового рифа.

«– Догоняй!» – Браслетик принес ее веселый образ, и сбросившая с себя платье Оля заторопилась следом. Разбег и вход в воду ей удались почти так же эффектно, но над скоростью еще предстояло потрудиться, и на погружение ушло гораздо больше времени.

«– Уже лучше!» – оценила Рафаэлла. – «Наши новогодние тренировки не прошли даром».

«– Да уж», – Оля невольно улыбнулась. – «Особенно в плане загара. В школе все считают, что я на новогодние летала на Сейшелы. Почему именно Сейшелы-то?»

«– Потому что это дорого». – Черноволосая красотка сделала недовольную гримаску. – «Обычные не только живут по законам, написанным Избранными. Культурные предпочтения у них тоже навязаны Избранными. Впрочем, Обычные этому не противятся. Кому-то из них плевать, других все устраивает, третьи и вовсе сами являются потенциальными Избранными. Чему тут удивляться? У Избранных главное деньги и статус, так куда ты должна, по их мнению, летать на пляжный отдых в Новый год? Не в Египет же! Этим никого не удивишь. А им надо не просто удивить аудиторию, а настроить ее против тебя. Для этого аудитория должна почувствовать себя хуже тебя. Ситуация, когда у тебя есть деньги на что-то этакое, а у них нет, отлично для этого подходит. У меня на работе все тоже уверены, что я зависаю на дорогих морских курортах, словно на даче. Предположения разнятся в зависимости от текущих цен. То я на Мальдивах, то на Сейшелах, то на Карибах и так далее. При этом всячески намекается, что даже с моей зарплатой это дороже, чем я могу себе позволить. Избранные у меня на работе обожают считать, сколько стоит одежда, в которой я пришла, сумка, которая у меня появилась, и прочее. Особенно наших женщин-Избранных бесит моя обувь».

«– А что с ней не так?» – Оля вынырнула на поверхность, вылезла из озера и вновь взяла разбег.

«– Как что?» – браслетик донес озорную улыбку Рафаэллы. – «У меня такая же иллюзорная обувь, как у тебя! Она может принимать любые формы. Не воспользоваться этим – преступление!»

«– Ты постоянно придаешь ей новый дизайн!» – догадалась Оля, стремительным нырком входя в воду. – «А они думают, что это новые гламурные тапки! И часто ты так развлекаешься?»

«– Каждый день!» – образ улыбающейся Рафаэллы окрасился эманациями смеха. – «Я специально слежу, чтобы обувь выглядела, как самые модные среди Избранных бренды! А они уверены, что у меня каждый день новая обувь за сумасшедшие деньги! Видела бы ты их глаза, едва не лопающиеся от ненависти, на милейших улыбающихся рожах, вслух желающих тебе всего самого распрекрасного!»

«– Ого!» – удивилась Оля, усаживаясь рядом с черноволосой красоткой на бархатистую поверхность коралла. – «Как же ты объясняешь им, откуда на это все берутся деньги?»

«– Никак!» – продолжала веселиться Рафаэлла. – «В этом нет смысла. Это же Избранные! Что бы ты им ни сказала, они все равно не поверят. А даже если поверят где-нибудь в глубине души, то все равно не признаются в этом. Они будут исповедовать ту версию, которая им выгодна. А какая может быть версия на почве вызванной завистью ненависти? Только одна: я зарабатываю на модные шмотки и заграничные поездки своим телом. Они с удовольствием перешептываются у меня за спиной на эту тему. Я тщательно слежу за слухами и периодически направляю их в нужное русло».

«– То есть?» – не поняла Оля. – «Что значит в нужное русло?»

«– Это же Избранные», – мысленно фыркнула Рафаэлла. – «Богатство и статус, алчность и эгоизм! Если они не могут соответствовать твоим возможностям, то просто обязаны либо подружиться с тобой, чтобы иметь возможность получать хоть какой-нибудь профит от столь выгодного знакомства, либо попытаться вылезти выше тебя за счет обливания тебя грязью».

Олино сознание, как всегда неожиданно, выдало порцию информации, и Оля произнесла:

«– Если не можешь стать лучше всех – уничтожь всех, кто лучше тебя. Это один из их законов».

«– Я в курсе», – подтвердила черноволосая красотка. – «Это изучают в первый год после Пробуждения. Этот закон заложен Избранным в генетический код, такому их даже учить не надо. Я на личном опыте убедилась. Избранные на работе поначалу постоянно пытались сделать меня в своих сплетнях дорогостоящей шлюхой из элитных эскорт-услуг. Пришлось переделывать сплетни на более статусный вариант: сначала я была тайной любовницей нашего генерального. Такой тайной, что он сам держал меня в секрете от других любовниц и жены. Потом я переделала все еще веселее: в любовницу нашего настоящего бенефициара, которому все принадлежит не юридически, а фактически. Результат получился грандиозный, все ненавистники полезли ко мне в друзья».

«– Но зачем такие сложности?» – Оля оттолкнулась ногами и устремилась к поверхности отрабатывать очередной нырок. – «Для чего вообще ты их так дразнишь?»

«– Как для чего?» – удивилась Рафаэлла. – «Чтобы вычислять Избранных и их марионеток, для чего же еще! Я же не Контактер, взглянув на прохожего, просто так могу и не увидеть. Сейчас смешение кровей зашкаливает, гибридизация сделала людей, мягко скажем, неказистыми. Не всегда поймешь, кто из них потенциальный Избранный, а кто просто вот так вот плохо выглядит. Зато их поступки говорят сами за себя. По реакции за спиной на твои успехи, достижения, возможности, внешность – да на все что угодно! – можно уверенно вычислить субъекта, потенциально являющегося либо Избранным, либо их марионеткой. После этого остается лишь провести проверку. Я могу разговорить любого. Но не будешь же по полчаса болтать с каждым, кто проходит мимо. Особенно если только в центральном офисе фирмы работает восемьсот сотрудников. А есть еще филиалы в паре десятков городов, в том числе за границей. Не говоря уже о бесконечной толпе всяких клиентов, партнеров и прочих. Так что предварительные тесты очень выручают. Тебе, конечно, проще, от Контактера не спрячешься!»

«– Кто-нибудь из наших еще может опознать Избранного?» – На этот раз разбег был особенно удачным, и Оля вошла в воду на неплохой скорости. – «Кроме нас с тобой?»

«– Правильнее сказать: кроме тебя одной» – Рафаэлла проследила ее погружение взглядом: – «Молодец! Сейчас получилось очень неплохо! Погружаемся ниже? В грот!»

«– А тебе воздуха хватит?» – забеспокоилась Оля. – «Ты уже три минуты тут сидишь!»

«– Если грот окажется слишком глубоким – вынырну и попробую еще раз!» – весело отмахнулась Рафаэлла, и ее янтарные глаза слегка заблестели – она усилила проникающую способность подводного зрения.

Под водой роговица Пробужденного может менять свои свойства. Под действием силы Разума глаз начинает воспринимать подводный мир с такой же четкостью, как надводный, при этом не нуждаясь в очках или маске. Люди не всегда были столь беспомощны в водной среде, как теперь. На освоение этой способности у Оли ушел почти целый месяц. Поначалу заставить роговицу изменяться никак не получалось, потом не получалось быстро возвращать зрение из подводного в обычное, а после возникла неразбериха из-за непроизвольной смены зрения во время простого умывания. Но после того как навык удалось закрепить, его совершенствование пошло довольно быстро, и сейчас он срабатывал сам по себе, стоило уйти под воду больше чем на десяток секунд.

«– Тогда поплыли!» – Оля пару раз моргнула, доводя резкость картинки до оптимальной и устремилась следом за черноволосой красоткой. – «Ты сказала – кроме меня одной. Но ведь Славица может просканировать ДНК… И Варвара, насколько я понимаю, тоже… Это же она распознала во мне носителя Древней Крови».

«– Потому что она как раз и специализируется на поиске носителей Древней Крови», – Рафаэлла ловким изящным движением заплыла в подводный грот, расположенный у подножия кораллового рифа. – «Она способна обнаруживать Спящих. Славица действительно может просмотреть ДНК, но для этого ей нужно ее оборудование. Вообще в той или иной мере каждый из нас имеет собственные возможности по изобличению Избранных, но это все не то. Разве что Агнь все может, но даже он не Контактер. Хотя иногда мне кажется, что он вообще умеет абсолютно все! Но командор не окажется сразу везде, и потом, он часто пропадает в Иллюзии, а в Мир Людей и вовсе выходит только на операции».

«– Почему ты считаешь, что “это все не то”? Ты же сама сказала, что главное – идентифицировать Избранного, а дальше уже дело техники – провести тщательную проверку?»

«– Да потому что их полно, этих Избранных!» – Оля ощутила, как Рафаэлла скривилась. – «Особенно в столицах, где бюджет и власть, ты же это уже изучала! И гибридизация делает их еще более многочисленными. Но подавляющее большинство из них – рядовые марионетки в руках высокопоставленных Избранных. Они даже не знают об этом. За каждым потенциальным Избранным не углядишь, их миллионы, и в таком количестве они напрягают даже собственных хозяев. Потому что генетически не желают трудиться. Вместо этого они лезут туда, где можно не напрягаться и жить в тепле и статусе: в чиновники, в функционеры от науки и медицины, в шоу- и прочий бизнес, суды, силовые структуры. А так как на их бесконечную ораву таких теплых местечек не хватает, то достаются они только самым хватким. Остальные вынуждены довольствоваться непыльной работенкой попроще: бухгалтерия, юриспруденция, искусство, интернеты, блоги, менеджмент и всякие прочие офисные клерки. У них это носит гордое название “зарабатывать головой”. Что само по себе уже подразумевает тупость и примитивизм тех, кто “зарабатывает руками”. В общем, токарем на завод или шахтером в забой они не пойдут, это для тупых, они не такие! Но вся эта жрущая масса ничего не производит, вот их хозяевам и приходится ломать голову над тем, как прокормить родственничков, поэтому количество паразитарных профессий с каждым годом неуклонно растет. Но это их головная боль. А нас интересуют не потенциальные Избранные, а самые настоящие, вполне реальные слуги чужаков. Вроде твоей подружки Сары Коннор! Но вычислить реального Избранного среди потенциальных без Контактера очень тяжело».

«– Я все равно доберусь до этой рыжей овцы!» – сама себе пообещала Оля. – «Рано или поздно!»

«– Не сомневаюсь! Смотри, как красиво!» – Рафаэлла прижалась к коралловой стене грота, пропуская Олю вперед. – «На этот раз наш грот выполнен в виде лабиринта без потолочных сводов!»

Оля проплыла мимо Рафаэллы и зависла посреди кристально чистой водной толщи, поднимая голову. Зрелище и вправду было прекрасным. Солнечные лучи легко проникали через шестнадцатиметровый слой воды, и коралловый лабиринт сиял сочным многоцветьем красок, словно находился в полуметре от поверхности. Красные, желтые, оранжевые, белые, словно покрытые снежными шапками еловые лапы, коралловые побеги сплетались в сказочно красивую подводную чащу, и пронзающие ее лучи казались эфемерными волшебными нитями, протянувшимися с небес до самого дна. Чуть дальше, метрах в пяти, грот раздваивался, словно расплетаясь на два расходящихся извилистых каньона, и Оля ощутила, как оба они еще дальше распускаются на целую сеть тоннелей, сплетающуюся в самый настоящий лабиринт, причем совсем непростой.

«– Тут запросто можно заблудиться», – сообщила она подруге. – «Узор коридоров очень сложен. Диаметр кораллового рифа шестьдесят восемь метров шестнадцать сантиметров, лабиринт извилистый, коридоры длиной за сотню метров!»

«– Ну, тебе-то заблудиться точно не грозит!» – заметила черноволосая красотка. – «Ты Контактер! А у остальных Пробужденных опыта побольше, справятся. В крайнем случае, если воздух начнет заканчиваться, можно всплыть на поверхность. Потолков же нет».

«– Там, дальше, есть сеть пещер», – возразила Оля. – «В них темно, узко и страшновато. И кораллы, по ощущениям, какие-то совсем не такие безобидные, как здесь».

«– Правда?!!» – Рафаэлла едва ли не взвизгнула от восторга. – «Там пещеры? С настоящей коралловой стенкой, о которую можно обрезаться?! Это экзаменационный участок! Ура!!! Мою заявку наконец-то одобрили! У нас начинается месяц подводного плаванья!!!»

Образ Рафаэллы лучился эманациями восторга и удовлетворения, и Оля невольно улыбнулась, радуясь счастью подруги.

«– Ты просила сделать в озере опасный лабиринт?» – поняла она.

«– Я целый год доставала Агня!» – уточнила счастливая Рафаэлла. – «Исследовать лабиринт – это же гораздо интересней, чем просто нырять и сидеть на кораллах под водой! Ай!!!»

«– Ай!!!» – Оля вскрикнула от неожиданности одновременно с Рафаэллой. Что-то схватило ее за пятку!!! Обе девушки одновременно развернулись вокруг своей оси, вырывая пятки из захвата.

«– Вы что тут делаете?» – Обнаружившийся позади Лис вглядывался вглубь грота поверх их голов.

«– Лис!» – Оля сделала безумные глаза. – «Я тебя сейчас убью! Рафаэлла! Топи его!»

Она бросилась в подводную атаку, пытаясь ухватить Лиса за шею.