Среди тысячи лиц Джио Сара
– Поживем – увидим.
Беннет, должно быть, заказал еще вина, потому что официант принес новую бутылку. Он, как новичок, неловко возился со штопором, пытаясь вытащить пробку и нервно улыбаясь.
– Проклятье, – пробурчал он, – похоже, пробка сломалась.
Я посмотрела на бутылку. Пробка была не просто сломана, она обломилась на уровне горлышка. Мне стало жаль беднягу. Родители Райана достаточно милые люди, но склонны драматизировать ситуацию, когда что-то идет не по плану.
– Это очень дорогое вино, – сказал Беннет, складывая руки на груди. – Мне бы не хотелось пить его с кусочками пробки.
– Подождите, – я решила прийти на помощь официанту, – я знаю, как решить проблему. У вас найдется зубочистка?
Все посмотрели на меня, открыв рот, кроме официанта, который мог стать моим новым лучшим другом. Он встрепенулся.
– Вот. – Он подал мне зубочистку. Я встала, аккуратно воткнула зубочистку в пробку, затем взяла штопор, воткнула его в непокорную пробку и осторожно потянула штопор вверх. Как по волшебству пробка вылетела из бутылки с легким хлопком.
– Готово, – объявила я. Официант шумно выдохнул. На лице Райана появилась широкая улыбка.
– Кто тебя этому научил? – спросил он, с гордостью глядя на меня.
Я прокашлялась.
– Старый друг.
Прежде чем вернуться на свое место, я наполнила бокал Беннета.
– Ни одной крошки от пробки, – с удовольствием отметил он и подмигнул Райану. – Женись на ней, сынок!
– Я и собираюсь это сделать, папа, – улыбнулся тот.
– Райан, дорогой, а куда вы поедете на медовый месяц?
Он промокнул губы салфеткой, потом снова положил ее на колени.
– Мы были так заняты работой и обустройством нового дома, что у нас даже не было времени поговорить об этом. Кайли, ты куда бы хотела поехать?
– Знаешь, куда мы могли бы отправиться? – Я улыбнулась Райану.
– Куда?
– В Биг-Сур.
Мелинда ахнула:
– Биг-Сур?
– Да, – подтвердила я, – там очень красиво.
Райан удивленно посмотрел на меня:
– Забавно, я не знал, что ты там бывала. Когда это было?
– В прошлой жизни. – На этот раз улыбка у меня получилась вымученной.
Мелинда посмотрела на Беннета, потом покачала головой.
– В наши дни это было излюбленным местом хиппи.
– Такого пляжа, как там, нет нигде, – сказала я.
– А почему бы не отправиться в Париж? – продолжала Мелинда. – Или в Венецию? Мы с Беннетом просто обожаем Венецию.
– Мама, – заговорил Райан, легко уловивший мое настроение, – мы с Кайли обязательно спланируем потрясающий медовый месяц. Не стоит беспокоиться.
– Как скажешь, дорогой, но Биг-Сур – это так… банально.
– Там познакомились мои родители. – Мой голос прозвучал не обиженно, а мечтательно.
– О, я не имела в виду…
– Я понимаю, – быстро ответила я. – Я не жду, чтобы это место было особенным для вас. Но для меня оно именно такое.
Принесли ужин, и наша беседа перетекла в обсуждение утки и завернутого в пергамент палтуса. Когда тарелки опустели, Беннет оплатил счет. Они с Райаном попросили их извинить и скрылись в мужском туалете. Мы с Мелиндой остались ждать у двери ресторана.
– Приятно видеть Райана таким счастливым, – обратилась ко мне будущая свекровь. Она долго смотрела на меня, и я поняла, что ее слова – это не наблюдение, а предупреждение. То есть имелось в виду совсем другое: мой сын счастлив, не вздумай это испортить. Не сделай ему больно.
Беннет и Райан вернулись раньше, чем я сумела ответить. Райан обнял меня за талию, и мы вышли на улицу.
– Я оставила машину чуть выше по улице, – сказала я, когда Беннет протянул парковщику квитанцию на автомобиль Райана.
Я посмотрела через улицу на ресторан, возле которого я впервые увидела бездомного Кэйда. Сердце в груди сжалось.
– Давай я провожу тебя до машины, – предложил Райан беря меня за руку. Мы сделали несколько шагов и обернулись, привлеченные громким возгласом Мелинды:
– Беннет! Этот человек напал на меня!
Отец Райана, разговаривавший с молодым человеком у стойки парковщиков, повернулся к жене. Когда Мелинда отступила назад, я почувствовала, как к моему лицу прилила кровь. Это был Кэйд в больничной рубашке и накинутой поверх нее военной куртке. Он явно ничего не понимал и выглядел еще более растрепанным, чем обычно.
– Он не причинит вам зла. – Я рванулась к Мелинде.
– Ну, – поморщилась она, – я полагаю, что в наши дни можно было бы поужинать в дорогом ресторане без того, чтобы тут же столкнуться с попрошайкой.
Я покачала головой.
– Уверена, что этот человек ничего у вас не просил, – выпалила я, не подумав.
– Он подошел ко мне, чтобы попросить денег, – продолжала охваченная ужасом Мелинда.
– Он не умеет разговаривать.
– Ты обвиняешь меня… во лжи?
– Нет, – ответила я, пытаясь встретиться глазами с Кэйдом.
После недолгого молчания мать Райана уступила:
– Да, он ничего не сказал, но так на меня посмотрел… – Она приложила тыльную сторону руки ко лбу. – Он напугал меня.
– Ты в порядке? – спросила я Кэйда, забыв о времени, о месте и обо всем остальном.
Наши взгляды встретились, он взял меня за руку. Я не отняла ее.
Мелинда ахнула:
– Кайли, ты что, знаешь этого человека?
Они с Беннетом стояли на тротуаре, не веря своим глазам и ожидая моего ответа. С тем же успехом я могла бы стоять на авансцене в лучах софитов. Занавес только что поднялся.
– Я… э… я… – Я пыталась найти правильные слова, хотя нет, – любые слова. Я чувствовала, что взгляд Райана прожигает мое лицо. Он был обескуражен, встревожен. Два мира столкнулись прямо перед моими глазами. Я могла солгать и сказать, что брала у него интервью для статьи. Я быстро заморгала, отрывая взгляд от Кэйда и высвобождая руку из его пальцев. Если женщина может сама разбить себе сердце, то именно это я и сделала.
– Нет, – наконец выдавила я. – Нет, я не знаю этого человека.
Когда Райан взял меня за руку, в глазах Кэйда отразилась моя боль.
– Вот возьми, приятель, – обратился он к Кэйду, пошарил в карманах и вложил ему в ладонь несколько купюр. Я опустила глаза. – Мама, папа, почему бы вам не взять мою машину? Я поеду домой с Кайли.
Райан взял ключи от моей машины. Я обрадовалась этому, потому что была слишком потрясена, чтобы сесть за руль. Каждая клеточка моего тела хотела броситься к Кэйду, спасти его от еще одной ночи на улице. Но как я могла это сделать? Привезти его в наш с Райаном дом и продемонстрировать Мелинде и Беннету? Обо всем рассказать Райану? И что потом?
С каждым светофором, с каждой милей, приближавшей нас с Райаном к дому, боль внутри меня становилась все сильнее. Я чувствовала себя так, словно только что оставила мое самое ценное сокровище на улице Сиэтла в надежде на то, что до утра оно так и останется нетронутым.
– Хочешь поговорить об этом? – все-таки спросил Райан после долгого молчания.
Я покачала головой.
– Когда ты откроешься мне, Кайли? Ты же знаешь, что ты можешь рассказать мне обо всем, я не стану любить тебя меньше.
Я кивнула и отвернулась к окну, смахивая слезы. Город пролетал мимо.
Глава 14
18 февраля 1997 года
– С днем рождения! – Кэйд заглянул в мой отсек в «Сиэтл Геральд». Я удивленно подняла голову от монитора и увидела его в дверях с огромным букетом красных роз. На нем была толстовка на «молнии», джинсы и черные кеды «Конверс». Волосы немного всклокочены.
– Ты запомнил. – Я встала, чтобы поцеловать его.
– Конечно же, я запомнил, – улыбнулся он. – А теперь мне нужно, чтобы ты поехала домой и собрала чемодан, потому что мы должны успеть на самолет в три тридцать.
Я посмотрела на него:
– Ты о чем?
Улыбка Кэйда оказалась заразительной:
– Я везу тебя в Биг-Сур.
– В Биг-Сур?
– Так точно, мэм, – отрапортовал Кэйд. – Я решил, что человек просто обязан увидеть место, где познакомились его родители. Не беспокойся, с твоим редактором я договорился. Следующие четыре дня ты официально свободна.
Я прикусила губу, с трудом сдерживая возбуждение. Биг-Сур!
– Но разве у тебя есть время? Ты можешь так надолго уехать?
– Ради тебя могу, – снова улыбнулся Кэйд. – Джеймс справится с делами, пока меня не будет.
Я вспомнила, как неделей раньше они с Джеймсом спорили о покупке студии звукозаписи, но не упомянула об этом. Если Кэйд готов лететь, то и я готова. Я была счастлива, возбуждена и тронута, все вместе. Прошло восемь месяцев с тех пор, как мы начали встречаться. А после того как Трэйси и Марк слетали в прошлом месяце в Нью-Йорк, я в глубине души умирала от желания съездить куда-нибудь с Кэйдом, пусть даже в короткую поездку на острова Сан-Хуан в нескольких часах езды к северу от Сиэтла.
– Значит, ты ей уже сказал? – раздался голос Джен от двери. На ее лице сияла довольная улыбка.
Я кивнула.
– Спасибо, – поблагодарила я ее, беря куртку и сумку. – Я еду в Биг-Сур!
– Жду от тебя колонку с отчетом о путешествии! – полушутя сказала Джен.
Я никак не могла сдержать улыбку.
– С днем рождения, Кайли!
В Сан-Франциско Кэйд арендовал автомобиль с открывающимся верхом. Мы сразу опустили его и поехали на юг по автостраде 1 мимо Монтерея и Кармела. Прохладный ветер ерошил нам волосы, на наших лицах сияли улыбки, из динамиков гремела музыка. Дорога оказалась узкой и извилистой, и я сидела, вцепившись в сиденье, пока машина то взбиралась на вершины утесов, то спускалась с них на сотни футов к самому морю.
От окружающих пейзажей перехватывало дыхание, воздух пьянил. Я никогда в жизни не испытывала таких ощущений. Это была душистая смесь калифорнийских мамонтовых деревьев и соленого океанского воздуха. Ничего удивительно в том, что мои родители полюбили друг друга именно в этих местах. Это было какое-то волшебство.
Я посмотрела на Кэйда и заметила, что он слегка позеленел.
– Тебя укачало! – догадалась я. Меня и саму слегка подташнивало.
Он кивнул и свернул на смотровую площадку, где позировали туристы.
– Фу! – Кэйд глубоко вздохнул. – Дорога прекрасная, но укачивает.
Мы расхохотались. Он достал с заднего сиденья фотоаппарат и попросил меня попозировать у парапета.
– Останься там. – Кэйд посмотрел на меня через объектив. Я нервно улыбнулась, гадая, что он видит. – Красавица, – восхитился он, снова и снова нажимая на спуск.
К нам подошел мужчина и улыбнулся:
– Если хотите, я могу сфотографировать вас вместе.
– Спасибо, – поблагодарил Кэйд и передал ему фотоаппарат.
Изредка на вечеринках нас снимали на «Поляроид», но это была наша первая совместная фотография.
Кэйд поцеловал меня в щеку, когда щелкнул фотоаппарат, а я вдруг подумала, будем ли мы рассматривать этот снимок, когда состаримся. Будем ли мы его показывать нашим детям и внукам, вернемся ли на это место много лет спустя и вспомним эту минуту?
Мы вернулись в машину. Проехали еще несколько миль, а потом Кэйд свернул на дорогу, поднимающуюся по склону холма.
– Гостиница называется «Пост Рэнч Инн», – объяснил он. – Мне хотелось, чтобы ты жила в самом красивом месте Биг-Сура.
Я стиснула его руку, когда мы выехали на круговую подъездную дорожку. Нам навстречу вышел мужчина, поприветствовал нас и взял багаж. Через несколько минут нас уже доставили в гольфкаре к нашему номеру, уединенному и современному на вид домику на скале. Мебель оказалась красивой, в деревенском стиле, мое внимание привлекла картина на стене с прибрежным пейзажем.
Кэйд лег на кровать, утонув головой в одной из подушек.
– Знаешь, что я люблю в гостиницах больше всего?
– Что? – с любопытством поинтересовалась я.
Он лукаво улыбнулся:
– Когда-то я очень много ездил по делам нашей компании. Больше времени проводил в разъездах, чем дома. Я провел столько ночей в гостиницах, что в конце концов нашел способ, как себя развлечь. – Он указал на картину на стене, которую я разглядывала. – Разумеется, это дорогая гостиница, но обычно гостиничное искусство – самое ужасное.
Я кивнула:
– Наподобие того, что можно увидеть в приемной у стоматолога.
– Точно, – согласился Кэйд. – Поэтому я стал возить с собой этикетки и кнопки. – Он сел и засмеялся. – Ты ведь знаешь, что в ресторанах и кафе иногда выставляют картины на продажу?
– Да.
– Так вот, оказавшись в каком-нибудь отеле, я выбирал самую дурацкую картину и писал для нее этикетку. Я придумывал название. Что-нибудь вроде «Прогулка под ивами. Ретроспектива» или любой другой набор слов, который приходил мне в голову. А потом приписывал внизу цену.
Я засмеялась:
– Зачем?
– А ты только представь: я выезжаю, на мое место вселяются, скажем, Миртл и Боб из Орландо, штат Флорида. Миртл видит, что картина выставлена на продажу.
– «Посмотри, Боб, настоящее искусство! И всего три сотни долларов. Боб, мы должны ее купить». Боб, желая угодить Миртл, звонит портье: «Здравствуйте, это Боб Смит из номера 402. Я хотел бы купить картину, которая висит на стене». Долгая пауза. «Прошу прощения, сэр, – обретает голос девушка-портье. – Какую картину?» – «Она называется «Прогулка под ивами», – откашлявшись, отвечает Билл. – Она выставлена на продажу в нашем номере». – «Сэр, мы не торгуем картинами из номеров».
Я упала на кровать рядом с Кэйдом и хохотала как сумасшедшая:
– Прекрати, мне сейчас плохо станет!
Но Кэйд продолжал:
– «Нет, вы продаете картины». Миртл начинает нервничать. «Я же вижу ценник на раме. Моя жена хочет повесить ее в гостиной». – «Сэр, я должна сначала поговорить с менеджером». – «Послушайте, моей жене пришлась по вкусу эта картина, и мы бы хотели ее купить».
– Не понимаю, как ты до такого додумался, – еле выговорила я, захлебываясь слезами от смеха.
Кэйд повернулся на бок и оперся на локоть. Его глаза сверкали, и я вдруг почувствовала прилив чего-то такого, что толком объяснить не могла.
– Давай проведем остаток жизни вместе, – сказал он, заправляя мне прядь волос за ухо.
Я заморгала:
– Правильно ли я поняла твои слова?
Он пристально смотрел мне в глаза:
– Этого хочет мое сердце. А твое?
– Да, – ответила я, и мои глаза защипало от слез.
Я надела черное платье на тонких бретелях и туфли на платформе, собрала волосы в низкий пучок и взяла кардиган. Взявшись за руки, мы с Кэйдом зашагали по дорожке к ресторану.
По пути мы увидели девочку лет четырех-пяти в цветастом платьице. Она выбежала на дорожку, что-то негромко напевая.
– Грейс! – окликнул малышку мужской голос.
Она засмеялась, когда родители, державшиеся за руки, нагнали ее.
– Попалась! – воскликнул отец, подхватывая ее на руки. Девочка снова захихикала.
– Мне всегда нравилось имя Грейс, – сказал Кэйд.
– Мне тоже.
Он посмотрел вслед девочке и ее родителям, потом снова повернулся ко мне и кивнул, словно принял окончательное решение:
– Да, точно, Грейс.
Когда мы подошли к ресторану, солнце уже было готово опуститься за горизонт. Вид открывался потрясающий, и мы предпочли сначала выйти на террасу, чтобы полюбоваться небом, на котором появились теплые оранжевые и розовые полосы, и только потом сесть за столик.
– Тебе здесь нравится? – спросил стоявший позади меня Кэйд, обнимая меня за талию и прижимаясь ко мне всем телом.
– Я в восторге, – ответила я, глядя, как волны разбиваются внизу о камни.
– Давай вечером после ужина прогуляемся по берегу, – предложил он.
– Давай, – согласилась я.
– Теперь я понимаю, почему твоих родителей потянуло друг к другу именно здесь.
Я кивнула, думая об истории их любви. Бабушка рассказывала мне ее тысячу раз. Папа тогда сказал маме, что она самая красивая женщина на земле. Да и она решила, что красивей его никого нет. Они подошли друг другу, словно две горошины из одного стручка. Так говорила бабушка. Они были… родственными душами.
Воспоминания накатывали, как волны, обрушиваясь на меня с такой силой, что я обхватила себя руками. Я почувствовала запах лосьона от загара в коричневом флаконе. У меня были липкие руки от поджаренного зефира. Дельфиниумы в бабушкином саду застыли в ожидании. Я не знала, откуда взялись эти мысли. Но потом поняла, что отдельные картинки из моего детства забурлили в моем сердце только потому, что рядом стоит этот мужчина. Я поняла, что с ним я в любом месте буду дома.
Глава 15
24 ноября 2008 года
Родители Райана предложили нам встретить День благодарения вместе с ними в Северной Каролине, но, к счастью, рабочее расписание Райана не позволяло этого сделать. В каком-то смысле их присутствие в доме оказалось мне только на руку. У меня появилась причина не говорить правду Райану, а у него – причина не затрагивать снова эту тему. Но она висела в воздухе, та правда, которой я не готова была посмотреть в лицо.
– Я вернусь из Портленда в пятницу. Мне жаль, что мы не будем вместе в праздник, – сказал мне Райан в понедельник утром, стоя в спальне с чемоданом в руке. Он замолчал, давая мне возможность сказать хоть что-нибудь.
Я откашлялась:
– Райан?
Он кивнул и шагнул ко мне.
Мой мозг кипел. Я должна рассказать ему о Кэйде. Я должна рассказать ему все.
– Мне нужно с тобой кое о чем…
Меня мгновенно прервал звонок его мобильного телефона.
– Прости. – Он посмотрел на экран. – Это босс. Я должен ответить.
Я кивнула, повернулась на другой бок и сделала вид, что сплю, когда он через несколько минут поцеловал меня в щеку.
Этим же утром, но позже, позвонила Трэйси. Я как раз выгуливала Эдди.
– Ты что, умерла?
– Прости. У нас гостили родители Райана. И… я была сама не своя.
– Все из-за его эксцентричной матери?
– Нет, то есть да, но дело не только в этом, – вздохнула я. – Просто… все не так. – Я ковыряла носком ботинка гравий на дорожке, пока Эдди обнюхивал траву на газоне. – Я попала в ужасную ситуацию. Я не сказала Райану о Кэйде. А потом…
Я пересказала Трэйси ситуацию у ресторана, когда я стала отрицать свое знакомство с Кэйдом, не скрыв от нее и того, что я ушла и оставила Кэйда на улице.
– Ох, дорогая, не будь слишком строга к себе, – сказала Трэйси. – А как еще ты могла поступить? Начать объясняться с родителями Райана прямо у ресторана? Поставить Райана в неловкое положение? Ты сделала то, что должна была сделать. И я понимаю, как тебе больно.
– Мне наплевать на то, что я чувствую, – ответила я. – Я боюсь, что уничтожила то зернышко доверия, которое посеяла в душе Кэйда. Трэйси, я боюсь, что потеряла его.
– Этим утром я проверила твой гороскоп. Ты его не потеряла. Кое-что подсказывает мне, что ты вот-вот найдешь его.
Начало дня я провела в офисе, отвечала на электронные письма, правила окончательный вариант очередной статьи из серии о площади Пионеров. Фраза Джен звенела у меня в ушах, поэтому я открыла новый документ Word и напечатала вверху страницы: «Люди улиц».
Слова полились потоком, я их даже не выбирала.
В конце девяностых годов Сиэтл знал Кэйда Макаллистера как успешного музыкального продюсера. Сегодня он бездомный.
Я писала дальше, и перед моим мысленным взором появилось лицо Кэйда из девяностых, когда он так любил соус «Табаско» и весь мир лежал у его ног. Этот образ преследовал меня, но я не могла забыть и то, как он смотрел на меня в тот вечер у ресторана, такой испуганный и потерянный. Помнила я и то, что ушла от него.
– Тук-тук.
Я повернулась от компьютера и увидела на пороге Джен.
– Рада видеть, что ты пишешь, – сказала она.
Я вздохнула.
– Не знаю, что еще делать, Джен.
Она кивнула.
– Нет, знаешь. – Она говорила решительно и уверенно. – И я даю тебе на сегодня задание, вернее, на всю неделю. Очень важное задание. – Джен промокнула бумажным носовым платком слезы на моей щеке. – Иди и найди Кэйда. Приведи его домой. Вылечи его. Помоги ему снова найти свой путь, и в процессе ты поймешь, каким путем следовать тебе.
– Но я…
– Никаких «но», – отрезала Джен. – Это задание редакции. И я хочу, чтобы ты об этом написала.
Я с трудом улыбнулась.
– И не думай, что ты на особом положении. – Она заговорила голосом настоящего босса. – Если не сдашь отличный материал, я снова отправлю тебя освещать работу городского совета.
Я хмыкнула.
– А теперь иди и найди его.
Я припарковала машину перед «Ле Марше» и отправилась на поиски Кэйда. Заглянула во все уголки, как делала это неделей раньше. Прошла вокруг торгового центра Уэстлейк, затем по Четвертой авеню, потом по Пятой, вернулась обратно на Вторую. Побывала в приютах, в парках и даже приподняла одеяло над лицом мужчины, спавшего на скамейке, но это оказался не Кэйд.
Часы бежали, как минуты, и я не успела оглянуться, как наступил вечер, шесть часов. Люди в деловых костюмах хлынули из офисных зданий, перетекая в рестораны и бары.
Когда солнце село, я уже едва не рыдала и решила вернуться к машине. Вздохнув, я вставила ключ зажигания, включила радио. Вливаясь в поток автомобилей, зазвучала песня Fade Into You группы Mazzy Star. Волоски на моих руках встали дыбом. Я прибавила звук, и мои глаза снова наполнились слезами. Доехав до выезда на автостраду I-5, я свернула на нее, словно на автопилоте, и вместо того чтобы поехать домой, я отправилась туда, куда звало меня мое сердце: к увитому плющом кирпичному дому на площади Пионеров.
Я остановила машину, фары выключать не стала. Они сияли на темной улице, словно маяки, освещая мое прошлое. Дверь в бывшую квартиру Кэйда была прямо передо мной. Мне сразу снова стало двадцать пять. Мы идем домой, возвращаясь с шоу, держимся за руки. Он шепчет что-то смешное мне на ухо, я откидываю голову назад и хохочу. А потом мы подходим к двери, он прижимает меня к кирпичной стене и целует с жаром тысячи солнц.
Я смахнула слезы, вспоминая каждую деталь того, что случилось и чего не случилось. Какой могла бы быть наша жизнь… Какое будущее у нас украли…
Я поцеловала свою руку, потом прижала ее к двери и отступила назад. Как еще попрощаться с мечтой, которую тебе до сих пор хочется видеть реальностью?
Я услышала шарканье шагов в ближайшем переулке и решила вернуться к машине. Когда я медленно отъезжала, то еще раз напоследок посмотрела назад, и тень в зеркале заднего вида привлекла мое внимание. Я затормозила и дала задний ход.
Это был Кэйд. Он остановился на углу, посмотрел сначала направо, потом налево.
Я ударила по тормозам и заглушила двигатель.
– Кэйд! – крикнула я и вылетела из машины.
Он поднял глаза и увидел меня.
– Кэйд, это я.
Он отвернулся, но я взяла его за руку, и в этот момент наши глаза встретились.
Читать бесплатно другие книги:
