Стигмалион Старк Кристина
– Я всегда думала, что лицом бренда становятся только суперизвестные люди, – заметила я.
– Как видишь, вовсе нет, – возразила Бекки. – Люди устают смотреть на суперизвестных. Все любят дерзких новичков, которые возникают из ниоткуда, улыбаются всем самой наглой улыбкой и не успели примелькаться… Пойду принесу толпе еще каких-нибудь закусок, присаживайся.
И я присела, глядя в дальний угол гостиной. Отсюда его волосы казались темнее – возможно, из-за освещения. Черты лица – резче. Белая футболка плотно обтягивала торс, и бицепсы, и пресс…
Ладно, ладно, признаюсь, я таращилась на него. На его грудь, на бугорки сосков, проступившие через ткань, на то место, где заканчивался треугольный вырез футболки и начиналась кожа. А потом по его груди заскользила рука с ярко-накрашенными ногтями, и я отвела взгляд.
Всего на секунду, не дольше. Мои глаза без разрешения снова уставились на грудь парня. Айви полулежала рядом, глядя на него с пылким обожанием. Потом ее рука заскользила вниз по его груди, животу, остановилась у ремня и… двинулась ниже.
Черт. Она лапала его у всех на глазах!
Теперь я отвернулась по-настоящему. Уставилась на горлышко своей бутылки. Просидела так целую минуту, но любопытство все равно взяло верх. Я снова подняла голову…
Брат Бекки смотрел прямо на меня. В упор. Не моргая. И что-то в выражении его глаз мне не слишком понравилось. Или безалкогольный сидр каким-то образом смог ударить в голову – или в его глазах в самом деле была неприязнь. Готова поспорить, после того, как я вломилась в его комнату и стащила одну из футболок, нет мне прощения…
Я сделала еще глоточек сидра, и тут вдруг кто-то резко приглушил музыку и объявил:
– Правда или действие! Кто будет играть?!
– Все будут играть! – откликнулась Бекки, внося в гостиную горячий поднос с аппетитно дымящимися закусками.
– Я первая, я первая! – воскликнула Айви, расправляя многослойную юбку из черного шифона.
– Дженни, правда или действие?
– Правда, – ответила одна из девиц, тискающаяся с каким-то парнем в соседнем кресле. У нее были ярко-рыжие волосы, серьги-кольца и явный перебор с автозагаром.
– Во сколько лет у тебя был первый секс?
– В пятнадцать.
Я резко кашлянула: сидр попал не в то горло. Дженни обернулась и послала мне не очень трезвую улыбку. Господи, вот это вопросы! А ответы и того кошмарней.
– Моя очередь. Ричи, правда или действие?
– Действие, – откликнулся парень с гитарой. Его пальцы продолжали гулять по струнам.
– Представь, что гитара – это твоя женщина, и покажи всем, как сильно ты ее любишь.
– Она и так женщина. Посмотри, какие у нее выпуклости, – ответил Ричи, потом положил гитару на пол, перекинул через нее ногу и начал совершать бедрами движения, от которых у меня начало гореть лицо. Взрыв смеха был такой, что дрогнули стекла.
Потом Ричи отложил гитару в сторону и задал следующий вопрос:
– Новенькая. Правда или действие?
Я все еще видела перед собой жуткую сцену с гитарой, как вдруг заметила, что все смотрят на меня.
– Да-да, ты.
– П-правда, – пискнула я, натянуто улыбаясь.
– Ты девственница?
Паника. Паника. Паника.
Мой голос пропал, а лицо залила краска. Я почувствовала, как оно пылает. Зачем я выбрала правду? Зачем вообще пришла сюда?
И тут вмешалась Бекки.
– Ричи, она первокурсница. И первый раз здесь. Давай твои вопросы будут чуть-чуть…
– А что, первокурсниц нынче делают из сахара? – влезла Айви, пристально разглядывая мою футболку. Такая же ядовитая, как и ее имя[8]. – Если вопрос ей не нравится, она может сказать об этом сама.
– Нет, – ответила я, наконец взяв себя в руки. Нужно было соврать сразу же. Мгновенно. А теперь я похожа на белую ворону…
– Нет, ты не из сахара, или нет, ты не девственница? – уточнила Айви с акульей улыбкой.
– Имеется в виду второе, – ответила за меня Бекки и тут же добавила, улыбаясь: – Твоя очередь, Лори.
– Бекки, правда или действие?
– Действие.
– Дотронься до потолка, не используя никакие предметы.
Единственный способ сделать это – влезть кому-нибудь на плечи. В последний раз, когда мы играли в «правду или действие» дома, бабушка дала такое задание нашей домработнице Мелиссе. Вот смеху было, когда она пыталась вскарабкаться на спину нашему соседу, мистеру Робину, который тогда тоже заглянул в гости…
Бекки быстро сообразила, что к чему, и выдернула с дивана брата. Он обхватил ее за талию и поднял в воздух, к потолку… Парень в обтягивающей футболке, дающий рукам нагрузку в шестьдесят килограмм. Представили? В ту же секунду я поняла, как мало нужно человеку, чтобы испытать к кому-то острый интерес. Тем более восемнадцатилетней девственнице, ха-ха…
Бекки взлетела до потолка и прикоснулась ладонью к штукатурке. А ее брат вернулся на диван в объятия Айви. Печалька.
– Теперь я! – запрыгала Бекки. – Айви, правда или действие?!
– Действие.
– Тогда станцуй тверк!
Тверк не слишком удался, на мой взгляд. Для тверка нужна попа. А ее у Айви не было. Девушка была очень стройной. Как печенье-соломка, которое переламывается двумя пальцами… Вот Бекки смогла бы! Бекки была кругленькой и аппетитной, как маршмеллоу. Айви, уже изрядно опьяневшая, оттопырила ягодицы и зашлась в эпилептических судорогах. Иначе это нельзя было назвать.
– Так! Моя очередь! – хохотнула Айви и вытянула палец в мою сторону. – Ты! Да! Поцелуй того, кто первым поднимет руку!
В воздух взлетели три руки. Ричи, какой-то сильно подвыпивший и без конца хихикающий блондинчик и паренек азиатской внешности в красных очках.
– Первым был Адам!
– Нет, первым был я, – заспорил Ричи.
– Адам хочет! – захохотала Айви.
– И Ричи тоже! – возразил Ричи. Парни начали спорить.
– Кто п-первый добеж-жит до нее, тот и целует, – Айви была пьянее, чем мне казалось. И сейчас ненароком могла меня убить. Парни рванули в мою сторону наперегонки…
– Нет, не надо! – закричала я и отпрянула. Споткнулась, шлепнулась на пол, попыталась встать… Моя бутылка упала и разбилась. Такой реакции точно никто не ожидал. Ричи остановился как вкопанный, а парень-азиат посмотрел, как на придурочную.
– Я не могу, я не могу, – заговорила я. – Простите…
Не имело смысла пытаться исправить ситуацию. Рассказать о своей болезни во всеуслышание я не была готова, а других убедительных заготовок придумать не успела. Так что теперь точно стану посмешищем. Уж Айви постарается разнести всему универу, что я…
– Девочка-целочка-недотрога? – вслух закончила за меня Айви. Словно мысли умела читать.
Катастрофа.
Я встала на ноги и приготовилась к позорному побегу, но тут случилось что-то очень странное. Брат Бекки кивнул в мою сторону и сказал:
– Просто она встречается кое с кем с третьего курса. Эй! – обратился он ко мне. – Ты встречаешься с тем регбистом, которого на днях замели за драку?
Парень посмотрел на меня в упор и… подмигнул. Господи боже, он в самом деле делает это? Пытается спасти мою без пяти секунд уничтоженную репутацию?
– Ага… – пискнула я, потея, бледнея и охрипнув.
– Удачи, но, по-моему, у него с психикой не все в порядке, – заботливо посоветовал мой спаситель.
– Ну что ты, – вошла в роль я. – Он просто… такой ревнивый.
Айви слушала нас с открытым ртом. Известие о том, что я, зеленая первокурсница, могу встречаться с регбистом с плохой репутацией, которого «на днях замели за драку», точно не пришлось ей по вкусу.
– Не знаю, с кем ты т-там встречаешься, подруга, но если ты играешь, т-то выполняй задания, а не жмись по углам. В смелости в-вообще-то вся суть игры, – раздраженно сказала мне Айви. – На чем мы остановились? Чья очередь?
– Моя, – объявил брат Бекки и (господи, поверить не могу!) повернулся ко мне. – Правда или действие?
Сегодня я точно гвоздь программы.
– Правда.
– Твои полные имя и фамилия?
– Долорес Макбрайд, – сказала я, глядя ему в глаза. Нет, он точно станет героем моих грез, особенно после того, как спас меня. Ведь он в самом деле только что спас меня, превратив из презренной «девочки-целочки» в ту, что встречается с психованным регбистом!
– А что? – спросила я.
– Да ничего, – ответил брат Бекки, встал, снял с себя хохочущую без причины Айви и вышел из комнаты.
– Рекламная пауза. Кому понравились мои спринг- роллы?! – встрепенулась Бекки.
– Всем! – гаркнули все.
– Ну раз так, Лори, не принесешь ли ты поднос? Я только что услышала звонок духовки!
Желание быть полезной выдернуло меня из кресла, и я быстро зашагала на кухню за спринг-роллами, которые наполнили божественным ароматом всю квартиру, и… остановилась как вкопанная в дверном проеме. Мои глаза уперлись в спину, обтянутую белой футболкой. Ткань вдоль позвоночника влажно потемнела, как будто он только что вернулся с пробежки. Брат Бекки стоял у кухонного стола, наливая в стакан выпивку. Потом стукнул бутылкой об стол и залпом опустошил стакан.
Непонятно почему, но у меня возникло сильное желание развернуться и сбежать. Потом я собрала всю волю в кулак, бодро зашла на кухню и огляделась в поисках полотенца или кухонных рукавиц…
– Я за спринг-роллами, – пояснила я парню, который уже заметил меня и теперь не сводил глаз. – Кстати… Спасибо, что выручил… Мне не хотелось никого целовать…
– Я заметил.
– Хочешь спринг-ролл? – поинтересовалась я. – Тут много…
– Тебе нужно уйти.
– Ладно, только роллы заберу…
– Уйти с этой вечеринки.
– Почему? – заморгала я, замерев у духовки.
– Ты сейчас выйдешь из этой квартиры и больше никогда сюда не придешь, – сказал он не слишком ласково.
– П-почему? Если это из-за того, что зашла в твою комнату и…
– Нет, по совсем другой причине.
– По какой?
Парень отвернулся и принялся наливать еще один стакан. Потом снова повернулся ко мне и поднес его к губам. Он пил неразбавленный джин и даже не морщился.
– Я поняла. Я не нравлюсь Айви, и поэтому ты решил…
– Ты не нравишься мне, – сообщил он и снова поднес к губам стакан.
Не знаю, что там происходит с климатом Земли, но внутри меня началось глобальное похолодание. Оледенение. Антарктический мороз. Кровь застыла в жилах. Меня еще никогда не гнали прочь. Да еще так безжалостно и враждебно.
– Твое здоровье, Долорес Макбрайд, – саркастически заметил мой собеседник и приподнял стакан в наигранном приветствующем жесте. И тут я наконец заметила то, что он давно выставлял напоказ. Теперь и мое сердце заледенело: аж заскрипело в груди. Полотенце выпало из рук…
На левой руке парня не было двух пальцев: безымянного и мизинца…
– Вильям! Ты там?! – послышался голос Айви, а потом и сама она заглянула на кухню. – Ах, вот ты где! Слушай… Мы можем выгнать всех? – И громким шепотом добавила: – Хочу остаться с тобой наедине…
«Вильям! Вильям Веланд! – завопила я про себя. – Мальчик, на которого я натравила свою собаку… Верней, уже не мальчик… Совсем не мальчик».
– Да, мы можем выгнать всех, – ответил он, прижимая к себе шатающуюся Айви. – А начнем, например, с нее.
Айви захохотала пьяно и зло. Я подняла упавшее полотенце. Сложила квадратиком на столе. Развернулась и быстро вышла. Сначала из кухни. Потом из квартиры. Спустилась вниз по лестнице и вернулась к себе. После квартиры Веландов моя казалась очень пустой и тихой.
Идеальное место, чтобы грустить и плакать. И мечтать исправить ошибку, которую исправить уже нельзя.
11
Знать тебя не хочу
– Вильям Веланд был вчера на вечеринке! Верней, он там живет! Это точно он! – истерила я в трубку следующим утром, в семь часов, роняя яйца, разливая молоко и сморкаясь в бумажное полотенце. Я едва сомкнула глаза ночью.
– Кто «он»? – зевнул Сейдж так громко, что пришлось отодвинуть телефон от уха.
– Это тот парень, которого… наша собака…
– Да быть этого не может. Ты что-то напутала.
– Клянусь! Я просто его не узнала. Немудрено, он так… изменился! А та девчонка с розовыми волосами, Бекки – его сестра! Бекки – это сокращенно от Вибеке! Уж ты-то должен был ее запомнить! Вы тогда так и пялились друг на друга…
– Не помню. Слегка что-то припоминаю, но не очень… Долорес, слушай, я перезвоню.
И тут я отчетливо услышала на том конце девичий голос.
– Ой, ты там не один… Ах, ну да…
Я совсем забыла, что Сейдж съехался со своей девушкой, с которой, само собой, еще лежит в кровати. Кровь прилила к щекам.
– Прости, позвони мне потом. Я в шоке и, наверное, должна начать искать новое жилье.
– С чего это вдруг?
– Вильям выставил меня вчера с вечеринки, на которую нас пригласила Бекки. Узнал меня и выставил. Господи, хорошо хоть сделал это не при всех! Хотя я заслужила бы и это тоже. Сейдж, у него нет двух пальцев на руке…
Слезы капали из глаз и текли по щекам. Я начала быстро вытирать их, как будто Сейдж мог увидеть.
– Я думала, что врачи все-таки смогут что-то сделать. Исправить, но… Боже, я ненавижу себя.
– Долорес, – вздохнул Сейдж. – Ну не плачь…
– Все-все, прости, отключаюсь, позвони потом.
– Нет, подожди… я сейчас приеду.
– Не надо, я в порядке. Более-менее. Просто все это как снег на голову. И Бекки теперь возненавидит меня! А мне казалось, что мы могли бы… подружиться. Она мне понравилась. А у меня еще не было друзей… Вообще. Ну, ты не в счет…
Больше я не могла разговаривать, голос начал подводить. Я кое-как распрощалась с Сейджем и позвонила родителям.
Те были потрясены. Мама три раза переспросила, уверена ли я. Заверила, что если с этими молодыми людьми начнутся проблемы, они подыщут другое жилье.
Я сказала, что не прочь съехать прямо сейчас.
Мама сказала, что это можно устроить, но если я согласна не паниковать, а подождать и посмотреть, как все пойдет, то это сэкономит нам почти пять тысяч, так как квартира оплачена на три месяца вперед.
Конечно же, я согласилась подождать и посмотреть, хотя паника меня охватила такая, какой я давно не испытывала. Я больше не могла думать ни об учебе, ни о том, как в понедельник впервые приду на лекции, ни о том, понравится ли мне университет. Все мое мыслительное пространство занял человек с глазами цвета зимнего моря, который прошлой ночью стоял напротив – такой высокий, что пришлось задрать голову во время разговора – и недвусмысленно попросил убраться восвояси.
Мне нужно извиниться перед ним. Не знаю, почему я не сделала этого сразу же. Я хочу, чтобы он понял: мне очень-очень жаль. И что если бы я могла вернуться в прошлое, то дала бы себе, малолетней дикарке, большой подзатыльник.
Я расскажу ему, что этот поступок стал следствием моей социальной изоляции, а та, в свою очередь, – результатом редкой болезни. Что я социофоб, мало общалась с другими детьми, не ходила в школу, что люди до сих пор вызывают у меня неконтролируемый страх и настороженность.
Я должна объяснить ему все это и сказать, что той девочки, которую он ненавидит, больше нет. Время забрало ее, а вместо нее создало меня. А я больше не спускаю собак на людей.
И вообще я тише воды, ниже травы и милее зайчика!
Стигмалион сломал меня, растоптал и посадил на цепь.
Весь день я не знала, куда себя деть. Выплеснула немного грустных картинок в Инстаграм. Съела половину десертов, приготовленных для меня мамой на неделю, и в десятый раз посмотрела «Телохранителя», как обычно обрыдавшись в конце, на аккордах финального саундтрэка. А вечером…
Вечером ко мне зашла Бекки!
Я почему-то была уверена, что это будет Сейдж, даже в глазок не посмотрела. А когда распахнула дверь, то замерла на месте от изумления с банкой мороженого в одной руке и с ложкой – в другой.
– Зашла узнать, все ли в порядке, – объяснила девушка, озабоченно на меня глядя и сдувая с носа розовую челку. – Ты вчера так неожиданно ушла!
– Брат не рассказал тебе? – выпалила я.
– Рассказал, – кивнула она.
– Бекки, послушай. Мне очень-очень жаль, если бы я могла вернуться в прошлое, я…
– Ну-ну, не переживай, это же всего лишь вечеринка. Не первая и не последняя, – улыбнулась Бекки. – А если еще и мигрень, то…
– Какая еще мигрень?
– Ну, Вильям рассказал мне, что у тебя голова разболелась, и ты решила пораньше лечь спать.
Значит, он не сказал ей.
Он. Ей. Не сказал!
– Как это… мило с его стороны.
– Хочешь, завтра вместе пойдем в универ?
– Нет, спасибо. Я думаю, что пойду туда пораньше, чтобы успеть отыскать нужную аудиторию, – начала отнекиваться я.
– О, тогда нам точно стоит пойти вместе! – воскликнула Бекки. – Я покажу тебе твою аудиторию! Универ как свои пять пальцев знаю! Я зайду за тобой рано утром.
– Твой брат – он пойдет с нами?
– Может, и пойдет, если сегодня не слишком долго будет… С Айви и не решит проспать первую лекцию.
– А, – смутилась я. – Понятно.
Мне захотелось, чтобы она рассказала о нем что-нибудь еще, но я не знала, как бы попросить об этом, не вызывая подозрений.
– И давно они с Айви встречаются?
– Почти два года. А что, хочешь отбить у нее парня? – подмигнула Бекки.
– Не смеши… Просто он спас меня вчера. Не знаю, слышала ли ты. Сказал всем, что у меня ревнивый бойфренд, когда заметил, что я не хочу ни с кем целоваться в «правде или действии». И все ему поверили.
– Ничего себе! – изумилась Бекки. – Нет, я не слышала, наверно, была на кухне.
– Я очень ему благодарна.
– А как Айви отреагировала? Глаза тебе не выцарапала? – хихикнула Бекки.
– По-моему, она была слишком пьяна, чтобы понять, что происходит.
– А-а, да… Айви вчера прямо во все тяжкие пустилась. Не помню ее такой. И с Вильяма весь вечер не слезала. Мне кажется, это частично из-за тебя.
– Я-то тут причем?
– Думаю, она приревновала. Ты очень красивая, Лори. И не похожа на других девушек: не ржешь во весь голос, не напиваешься, не трещишь. В тебе есть что-то загадочное… Как будто ты жила на каком-то далеком острове, где все не так, как здесь…
Мне еще никто не говорил комплиментов. Никто из посторонних людей. Поэтому я просто растаяла, растеклась, как мороженое. И поняла, что слишком слабовольна и эгоистична, чтобы сказать Бекки правду о том, кто я. Я не хочу терять ее. Если она и узнает об этом, то не от меня. Если нашей дружбе и суждено закончиться в ближайшем будущем, то не я положу ей конец…
– Как дела, ты в порядке? – позвонил вечером Сейдж.
– Да, мне получше. Уже не хочется сбежать, пробив головой дверь.
– О, Долорес шутит. Значит, точно полегчало. Я заеду к тебе завтра, сегодня жутко устал.
– И кто же тебя так утомил? – хитро спросила я, снова заслышав голос девушки.
– Вы слишком много вопросов задаете, инспектор, – отшутился Сейдж и повесил трубку.
На следующий день рано утром я собралась в универ с утра пораньше. Разогрела завтрак, оделась, уложила волосы; положила в сумку бинты и пластырь на случай, если кому-то вздумается потрепать меня по щечкам. И побежала к Бекки, перепрыгивая по две ступеньки за раз.
Читать бесплатно другие книги:
