Леди Гага. Королева поп-музыки Герберт Эмили

Глава 1. Восхождение звезды

Нью-Йорк, 1986 год. «Большое яблоко» [1]

В это время излишества ценились превыше всего, жадность не считалась пороком, капитализм стал править миром, перед людьми открывались безграничные возможности. Это было десятилетие, ознаменовавшееся в Америке бурным экономическим ростом. Да и падение коммунистической системы было уже не за горами. Для многих людей в то время Америка превратилась в берег мечты, в землю обетованную. Тогда, в середине восьмидесятых, за несколько лет до очередных экономических потрясений, когда правительство Буша-старшего, пришедшее на смену правительству Рейгана, столкнется с колоссальным дефицитом бюджета, жизнь в Нью-Йорке была настоящим удовольствием. И естественно, что многие люди в эпоху экономического процветания стремились из всего извлечь выгоду. Одним из таких людей был Джозеф Джерманотта, который со своей женой и одновременно деловым партнером Синтией занимался интернет-предпринимательством. Надо сказать, что в то время Интернет только начинал развиваться. Первый сеанс связи был установлен в недалеком, 1969 году и к девяностым годам Всемирная паутина еще не успела опутать весь мир. Дела супругов Джерманотта шли неважно. Но Джо и Синтия, иммигранты итальянского происхождения, были молоды и решительны. Они мечтали о детях и о том, чтобы те никогда инив чем не нуждались. И у них почти получилось…

Стефани — настоящее имя Леди Гаги — и ее младшая сестра Натали воспитывались в соответствии с идеями космополитизма, и это несмотря на то, что их мать в свое время получила традиционное воспитание. Синтия выросла в городишке Глендейл, что в штат Огайо — сердце американского Среднего Запада, в семье Пола и Ронни Биссет. Здешние традиции сильно отличались от правил, по которым строилась жизнь, например, в Нью-Йорке. Это было чрезвычайно консервативное общество, в основе которого лежали старомодные американские ценности. Здесь всем заправляли матери семейств, а на столе каждой хорошей хозяйки обязательно должен был стоять яблочный пирог. Так что между девочкой Синтией и девушкой Стефани лежит огромная культурно-социальная пропасть. Но Синтии повезло: она сбежала в большой город, встретила там Джо и начала строить собственную судьбу. Надо сказать, что та благоволила молодым, и пара вскоре начала пожинать плоды своего тяжелого труда.

Стефани Джоанн Анджелина Джерманотта появилась на свет 28 марта 1986 года, а несколько лет спустя родилась ее сестра, Натали. Малышка Стефании всегда была очень энергична и с раннего детства обожала развлекать окружающих. Впоследствии в одном из интервью Леди Гага рассказала, что в детском саду играла в спектакле «Три сердитых козленка»: «Я была старшим козликом и решила смастерить себе рога из фольги и вешалки», — признается звезда. Похоже, уже тогда она умела выделяться из толпы.

Одежда всегда играла особую роль в жизни Стефани. Любовь к необычным нарядам она унаследовала от матери, которая, будучи женщиной небедной, всегда носила исключительно дизайнерские вещи экстравагантного покроя и ярких, необычных расцветок. Надо сказать, что Синтия при этом всегда умудрялась выглядеть очень элегантно. Позже Леди Гага вспоминала: «Мама всегда хорошо выглядела. Она была настоящей красавицей. Носила „Ferragamo“, „Valentino“, „Paloma Picasso“. Можно сказать, что в одежде она всегда предпочитала итальянский стиль». Вкус самой Стефани был каким угодно, но только не классическим, однако, даже став взрослой, она по-прежнему находилась под влиянием матери. На сегодняшний день в мире существует лишь несколько исполнителей, которые привлекают публику не только своими песнями, но и необыкновенными, яркими, надолго запоминающимися шоу. И Леди Гага одна из них.

Еще в детстве она поняла, что некоторые вещи производят на людей неизгладимое впечатление. Так, например, одними из самых ее ярких детских впечатлений всегда были наряды мамы. Тогда-то у нее и проснулся интерес к вещам. «В детстве я обожала наблюдать за тем, как мама собирается по утрам. Это было так увлекательно! — как-то призналась звезда журналистам. — Ее одежда всегда отличалась от одежды других мам. Она всегда была необыкновенной. Я унаследовала многие ее черты, во многом ей подражала. Было время, когда я старалась одеваться максимально сексуально, а потом я вдруг неожиданно стала девочкой-хиппи в рваных джинсах. Потом настал период леопардовых колготок и трико, которые я очень люблю и по сей день. Мода всегда была для меня путеводной звездой! Хотя, когда я училась в школе, многие смеялись над моими необычными нарядами…»

Но детские и подростковые наряды Стефании не шли ни в какое сравнение с платьями Леди Гаги. Став взрослой, Стефани превратила свою жизнь в одно сплошное яркое, незабываемое шоу, что не могло не отразиться на ее внешности. Она твердо уверена в том, что одежда, вернее, сценический костюм часто не менее важен, чем сама песня. И уверенность эта уходит корнями в раннее детство поп-дивы.

Но не только мать оказала сильное влияние на маленькую Стефани. До того как серьезно заняться бизнесом, Джозеф играл в музыкальной группе. Когда родились дочери, он решил поделиться с ними своей любовью к музыке. С этой целью он отдал маленькую Стефани в музыкальную школу — учиться игре на фортепиано.

Малышка Стефани делала феноменальные успехи и к четырем годам она могла на слух воспроизводить многие мелодии. Уже тогда было очевидно, что в будущем Стефани свяжет свою жизнь с миром моды или музыки. Четырехлетняя Стефани уже тогда становилась Леди Гагой, хотя ей предстояло еще пройти долгий путь до эпатажной поп-дивы, известной всему миру.

Стефани получила прекрасное музыкальное образование. Она могла, как сверстники, слушать популярных исполнителей, но предпочла изучать произведения великих композиторов прошлого. Естественно, все это сказалось на ее становлении как музыканта.

Когда Леди Гагу спросили, насколько сильно повлияла на нее классическая музыка, девушка ответила: «Влияние было колоссальным! В основе очень многих классических вещей лежат те же аккорды, что и у популярных мелодий! Сами же классические мелодии навечно оставляют след в твоей душе, а бесконечные упражнения делают тебя дисциплинированным». Серьезный подход к творчеству и уважение к классической музыке, работе коллег выгодно отличают Леди Гагу от многих других исполнителей. Становится ясно, что Леди Гага не станет бабочкой-однодневкой, что она пришла в музыку надолго.

Стефани также присущ врожденный артистизм. В детстве она распевала песни Майкла Джексона, в те годы находящегося на вершине музыкального Олимпа, а также Синди Лопер, композиции которой слушала на маленьком пластмассовом магнитофоне.

Музыка была у нее в крови. Вот, например, маленькая, но очень интересная деталь. Когда родители брали с собой крошку Стефани в ресторан, она барабанила хлебными палочками по столу, изображая выступающего на сцене ударника.

Стефани, яркая, увлекающаяся, решительная, всегда любила эпатировать окружающих. С ранних лет она проявляла эксгибиционистские наклонности: часто голой встречала новую нянечку. «Я всегда любила привлекать к себе внимание, — признается звезда. — Я была актрисой в детстве и остаюсь ею по сей день».

Стефани взрослела, а ее родители начали пожинать плоды своего труда. Когда девочке исполнилось семь лет, все семья переехала в «The Pythian Temple».

Этот комплекс, возведенный еще в 1927 году и перестроенный под квартиры в восьмидесятых, известен своими роскошными апартаментами и прекрасным фасадом в египетском стиле. Жизнь в таком доме — удовольствие не из дешевых, и квартиру в «The Pythian Temple» могли себе позволить только самые успешные бизнесмены города.

Изначально Стефани должна была учиться в престижной Джульярдской школе, что, впрочем, было неудивительно. Эта одна из известнейших и крупнейших американских консерваторий, расположенная в нью-йоркском Линкольн-центре. Среди ее многочисленных выпускников — Кевин Спейси, Робин Уильямс, Вэл Килмер и Уильям Хёрт. Но в последний момент Джо и Синтия передумали и отправили одиннадцатилетнюю Стефани в школу для девочек при монастыре Святого Сердца («Convent of The Sacred Heart»), где помимо всего прочего учили также выступать на публике. Это альма-матер еще одной известной блондинки — Пэрис Хилтон. Эта старейшая школа для девочек в Нью-Йорке считается одной из самых дорогих и престижных школ мира. Попасть туда не просто даже детям из обеспеченных семей — существует строгие критерии поступления. Традиционно богатейшие жители «Большого яблока» посылали туда своих дочерей. Родители Стефани, отдав дочь в школу при монастыре Святого Сердца, заявили о себя как о людях богатых и влиятельных.

Когда Стефани превратилась в Леди Гагу и ее жизнь стала проходить в свете софитов, журналисты много внимания уделяли тому, что она закончила ту же школу, что и сестры Хилтон[2]. Кстати, Пэрис, которая многим кажется легкомысленной, на самом деле была серьезно нацелена на построение карьеры и достижение личного успеха.

Стефани забавляло, что ее начали связывать с семьей Хилтонов. В одном из интервью она ехидно заметила: «Сестры Хилтон такие миленькие и чистенькие, безупречно чистенькие. Я не знакома с Пэрис, она старше меня, и мне смешно, когда в прессе пишут, что я ходила в школу вместе с сестрами Хилтон. На самом деле я пересекалась только с Никки. Пэрис, насколько мне известно, покинула монастырь Святого Сердца и уехала в Двайт. Знаете, они всегда были такими безупречными, такими идеальными. Я же была странной девчонкой, посещала театральную студию и красила губы ярко-красной помадой, килограммами ярко-красной помады, если быть точной. Или я завивала волосы в невообразимые кудряшки… В общем, я делала все возможное, чтобы привлечь внимание. Знаете, это просто смешно. Когда я думаю о сестрах Хилтон, то понимаю, что еще со школьной скамьи я старалась найти компромисс между миром денег и миром творчества, в котором я всегда хотела жить. Думаю, что они повлияли на меня в определенном смысле. Они умеют обратить на себя внимание, и в этом смысле у них есть чему поучиться».

Итак, школа при монастыре Святого Сердца — это элитное учебное заведение, где за год родители должны заплатить двадцать три тысячи долларов. Помимо основных предметов в школе обучали игре на фортепиано, танцам и драматическому искусству. Она была основана в 1881 году и является, как уже было сказано выше, одной из старейших школ Нью-Йорка. Стефани посещала школу, буду подростком. И наверное, ей, бунтарке по натуре, нелегко приходилось в таком консервативном окружении.

Это учебное заведение, прославившееся чрезвычайно высокими академическими стандартами, находится на 91-й улице и занимает два чудесных особняка, включенных в список городских достопримечательностей. А так как здесь учились дети из богатых семей, то школьный выпускной, по воспоминаниям Стефани, был похож на «показ Ральфа Лорена. Также пригласили несколько достаточно привилегированных молодых особ». Надо сказать, что школа при монастыре Святого Сердца считается прототипом школы из известного американского телесериала «Сплетница». Конечно, Стефани когда-то жалела о том, что не попала в Джульярдскую школу, но, повзрослев, она по-иному взглянула на выбор родителей. В конце концов она признала, что в жизни ей был дан очень хороший старт и немногие могут похвастаться теми возможностями, которые открыла перед ней элитная школа для девочек.

Позднее она отмечала: «Я училась в замечательной школе и получила отличное образование, благодаря чему, как мне кажется, я отличаюсь от других. На самом деле я очень умная. Сейчас я просто фонтанирую идеями, придумываю очень классные, совершенно дикие вещи и постоянно занимаюсь креативом. Но все это было бы невозможно без железной самодисциплины, которой я по-настоящему научилась только в своей школе. А еще меня научили думать, и я действительно умею это делать».

И она не шутит. Стефани прославилась как необычный исполнитель, и поклонники должны были бы уже давно заметить, что она принимает непосредственное и весьма активное участие во всем, что касается ее шоу. Умение обращать внимание на детали, а также способность одновременно заниматься совершенно разными вещами, так необходимая при постановке концертов, по словам самой Леди Гаги, — это результат ее обучения. «Когда я говорю, что плащ в шоу будет красным, это не значит, что он будет просто красным, — говорит она. — Возможно он будет красно-красным, как коммунистический флаг. Или вишнево-красным. Рубиново-красным или цвета красного яблока. Или цвета большого красного шара. Ведь, черт возьми, существует такое огромное количество оттенков красного! Дело в то, что каждый раз я задаю себе вопрос: что именно я хочу сказать этой сценой, какую идею передать? Это красный счастья или печали? Это цвет красных кружев, красной кожи или красной шерсти? Создание шоу — это не ремесло, это искусство. Нужно учитывать столько разных составляющих! И всему этому я научилась в своей школе».

Вскоре Стефани начала заметно выделяться среди одноклассников. Она охарактеризовала себя тогда так: «Артистичная, музыкально-театральная, поглощенная учебой девчонка с отличными оценками, которая при этом выглядела порой слишком сексуально и немного странно. Мои подружки всегда говорили мне: „Неважно, что на тебе надето, даже в наглухо застегнутой блузке ты выглядишь голой!“». Это давало о себе знать ее уникальное чувство стиля: уже тогда она закладывала основы своего будущего имиджа — имиджа человека, шокирующего, будоражащего толпу. Это была генеральная репетиция перед грандиозным шоу, в которое превратилась ее взрослая жизнь.

Мы никогда не устанем повторять — ведь это очень важно! — что Стефани всегда была в центре внимания: сочетание интеллекта, врожденной харизмы и желания шокировать публику обеспечило ей в будущем ослепительный успех. Однако она не считалась самой популярной девочкой в школе, а все потому, что была слишком индивидуальна. Вернее, популярной-то она была, но не в традиционном смысле этого слова. Все знали о ее существовании, но она не вызывала умиления одноклассников. Красивые, ухоженные девочки, как правило, совершенно нормальны (они не кажутся окружающим хоть сколько-нибудь опасными). Но Стефани была какой угодно, только не нормальной!

Однако она всегда была общительной, интересной, непоседливой, поэтому дружила в школе со многими одноклассниками. Девушка регулярно принимала участие в школьных мероприятиях, не забывая при этом о собственных интересах и конечно же уроках. По ее словам, она была общительной и целеустремленной: «Я то играла в музыкальной группе, то участвовала в мюзикле. Я отличалась от других, но у меня было много друзей, потому что я милая и умею веселиться».

Стефани отличала от сверстников не только любовь к экстравагантным нарядам и шокирующему поведению, но еще и происхождение. Хотя ее родители и были богаты, они не принадлежали к американской элите, к семьям, которые могли проследить свою родословную от первых переселенцев, высадившихся на берегах Новой Англии. Как-то Леди Гага сказала: «Я была артистичной девушкой, этакой театральной малышкой, помешанной на представлениях. По сравнению с остальными я одевалась иначе и принадлежала к другому классу. Я больше, чем кто-либо из моих одноклассников, походила на среднестатистическую школьницу».

Когда мы сейчас смотрим на Леди Гагу, нам сложно поверить, что училась она в классической католической школе с весьма строгими правилами. Как и великая американская звезда, «икона поп-музыки итальянского происхождения»[3], Стефани всегда была чрезвычайно целеустремленной и трудолюбивой. Так, например, один из ее друзей считает, что именно эти качества помогут ей надолго задержаться на сцене. Что ж, сверхконсервативное школьное воспитание принесло свои плоды, и пусть кому-то оно покажется чересчур строгим, но Леди Гага стала тем, кем она стала во многом именно благодаря своим школьным учителям.

«Стефани хорошая девушка, действительно милая и вполне нормальная», — говорит Кристина Киветта, нью-йоркская писательница и модный дизайнер.

Она знает Стефани со школьных лет и утверждает, что под личиной неистовой поп-дивы скрывается добрая итальянка католичка из хорошей семьи. Вот что Кристина однажды сказала журналистам: «Она <Леди Гага> из действительно благополучной семьи, а это значит, что она не сгорит в свете софитов, как Бритни Спирс. В школе монастыря Святого Сердца нас научили быть дисциплинированными, сильными… женщинами, которые добиваются успеха в любой выбранной ими сфере. Она выбрала сцену».

Хотя многие отмечают, что сейчас Стефании обожает привлекать к себе внимание, справедливости ради надо сказать — прежде она не была такой сумасбродной. Обратимся опять к словам Кристины Киветты: «Мы учились в школе для богатеньких детей, но в школе с традициями, где были очень сильны моральные устои. Стефани была отличницей, она носила юбку до колен и гольфы, как и положено. Я была шокирована, когда впервые увидела ее выступление в образе Леди Гаги. Это произошло в одном из клубов Нижнего Истсайда, в „Slipper Room“, и она была в конусовидном бюстгальтере и коротеньких сексуальных шортиках. Я сказала ей тогда: „Черт возьми, как ты изменилась!“ Но когда мы начали болтать, я поняла, что она осталась прежней: она, как и раньше, не пила спиртного и все еще была одной из самых милых девчонок на свете. Думаю, ее моральные ценности остались неизменными».

Еще одна школьная подруга Леди Гаги, пожелавшая остаться неназванной, разделяет мнение Кристины: да, говорит он, Стефани — добрая католичка, которая усердно училась, а теперь также усердно работает, уважает старших и прислушивается к советам, смиренно сносит критику в свой адрес. «Конечно, в нашем классе были самые настоящие бунтарки, — вспоминает одноклассница Стефани. — Помню, одна девчонка даже напилась и ударила сестру Нэнси, да так сильно, что та упала. Но подобное случалось нечасто. В будни по вечерам нам приходилось по четыре часа тратить на домашние задания, так что времени на развлечения и клубы попросту не оставалось. Мальчики к нам не приставали, потому что мы всегда выглядели очень благопристойно. Я никогда не видела, чтобы Стефани вела себя плохо, ни разу не видела».

Стефани сама призналась, что ее знаменитое неистовство пришло к ней позднее, а в школьные годы она в основном занималась учебой и внеклассной работой. Секс абсолютно не волновал учениц престижной школы, что, кстати, делало девушек намного более привлекательными в глазах парней, с которыми они общались. «Мы были хорошими девчонками, но не такими занудами, как девчонки в „Chapin“ <еще одна частная школа для девочек в Нью-Йорке>, -утверждает одноклассница Леди Гаги. — Парни хотели встречаться с нами и в старших классах, потому что до этого мы не занимались сексом и не делали минет».

В школе при монастыре царила строгая дисциплина, и девушки научились вести себя прилично в любых обстоятельствах. «Когда утром мы приезжали в школу, у входа нас встречала сестра, и мы должны были поприветствовать ее реверансом, — вспоминает Кристина. — В младших классах мы носили серое платье, поверх которого надевали красно-белый клетчатый фартук. Под всем этим ужасом мы носили синие шорты, для скромности. В старших классах мы носили синие хлопковые юбки летом и юбки, похожие на килт, зимой. У сестер была специальная линейка, которой они проверяли „правильность“ длины юбок».

Конечно, на тот момент Стефани все устраивало, но потом вся ее жизнь превратилась в своеобразный манифест против пуританской морали. Чтобы понять мотивы, которые ею двигали, не нужно быть профессиональным психотерапевтом. Сейчас Леди Гага считает, что в школе она многому научилась. Она не жалеет о проведенных в ней годах, но полагает, что иногда учителя и воспитатели слишком уж сдерживали учеников, у которых было совершенно естественное желание самовыразиться. «Некоторые девочки были противными, — вспоминает звезда. — Они смеялись надо мной, потому что я всегда стремилась выделиться, одеться как-то иначе. Школой управляли монахини, и я была вынуждена подавлять свои желания. Лишь по прошествии времени я осознала, что моей истинной страстью всегда были музыка, искусство… Я всегда мечтала выступать на публике. Выступать и… шокировать».

Хотя Стефани и считает, что школа в какой-то мере подавляла ее личность, но в то же время она признает, что получила там блестящее воспитание. Ей предстояло стать хозяйкой своей судьбы, что сильно отличает ее от многих других поп-аритстов: каждый день воротилы музыкальной индустрии выбирают из толп алчущих славы исполнителей звезду-однодневку, нещадно ее эксплуатируют, а потом выбрасывают на улицу. Эти люди не в состоянии хоть как-то влиять на свою карьеру. Стефани же, в отличие от многих других звезд, всходивших на музыкальный небосвод со времен Мадонны, в курсе того, что происходит вокруг нее. И это происходит во многом благодаря школе, в которой ее научили умению контролировать ситуацию и думать самостоятельно. Возможно, монахини покраснели бы от одной лишь мысли о том, что Стефани когда-нибудь станет такой эпатажной исполнительницей. Но именно они сумели сделать своих юных воспитанниц уверенными в себе. А ведь нет ничего более важного для успешного человека, чем вера в свои силы.

Хотя монахини вряд ли одобрили выбор одной из своих воспитанниц. Скорее всего, они ни разу не улыбнулись во время церемонии «MTV Video Music Awards» в 2008 году, если, конечно, они ее смотрели. Их должен был бы до глубины души возмутить и костюм Стефании… нет, теперь уже Леди Гаги, и слова ее песни «Я хочу прокатиться на твоем танцевальном шесте». Вряд ли все это действо напоминало концерты в школе при монастыре Святого Сердца.

Кристина в данном случае во многом поддерживает Стефани: «Они пичкали нас религией, но при этом мы получили великолепное образование. Каждую пятницу мы посещали мессу, а по средам присутствовали на утренней молитве. Ходили в дома престарелых. Однажды мы вместе со Стефани три дня подряд ходили в одну богадельню, которая находится при нью-йоркском монастыре».

Тем, кто знаком с творчеством Леди Гаги, сложно представить ее в монастыре. Однако, посещая подобные заведения, девочки не только становились милосерднее и добрее, они еще и приобретали умение достигать своей цели, планировать будущее и даже. рисковать. Эти девочки были не из простых семей. Они не собирались по окончании школы идти на обычную работу, а потом выходить замуж за простого парня. Им сулили блестящее будущее. Так и Стефани помогли поверить в то, что она действительно сможет заняться тем, чем захочет. И девушка именно так и поступила.

«В школе мы много говорили о том, что будем лидерами, — продолжает Кристина. — Там нас поддерживали в любых начинаниях. Когда мы перешли в старшие классы, нам вручили кольца с сердцем, которые мы носили, повернув сердечко внутрь. Для выпуска нужно было написать две работы: одну на тему искусства, другую — по теологии. После окончания школы мы поворачивали кольцо, показывая тем самым, что готовы поделиться с миром тем, чем научились».

Тем временем начали проявляться истинные таланты Стефани. Мы уже рассказывали, что Стефани началась учиться игре на фортепиано чуть ли не раньше, чем ходить. И вот теперь, повзрослев и в полной мере овладев этим искусством, она начала экспериментировать, сочиняя музыку. В тринадцать лет она написала свою первую балладу и назвала ее «Полюбить снова». А с четырнадцати лет мама стала водить ее по нью-йоркским клубам. Вот что об этом говорит сама Леди Гага: «Это были джаз-бары, а не секс-клубы. Там проводились так называемые вечера свободного микрофона. В такие дни мама брала меня с собой и говорила: „Моя дочь очень юна, но чрезвычайно талантлива. Я буду сидеть рядом, пока она играет“».

Родители Стефани в вопросах воспитания никогда не опирались на предрассудки. Они всегда проявляли огромный интерес к карьере дочери. Когда Синтия сопровождала дочь во «взрослые» ночные клубы, она тем самым демонстрировала безграничную веру в ее талант, хотя в то время будущую звезду одолевали сомнения на свой счет. «Моя мама — супер, — призналась Леди Гага. — Она помогала мне записываться и выступать. Когда я поступила в колледж, то стала петь вживую. На велосипеде или пешком я добиралась до различных клубов Нью-Йорка в Нижнем Ист-сайде и Ист-виллидже. Чтобы чего-то добиться, нужно играть в клубах, выступать отлично, а потом однажды провалиться, нужно получать овации и быть освистанным».

Во время учебы в школе любовь Стефании к сцене проявлялась немного иначе. Она участвовала в школьных спектаклях, в которых ее партнерами становились мальчики из соседней католической школы. К тому же она вступила в группу, называвшуюся «The Madrigals». Кроме этого, она участвовала в прослушивании, чтобы получить роль в школьном мюзикле, где исполнила песню «Speechless» («Без слов»).

Джо и Синтия были рады тому, что удочери появилось серьезное увлечение. Достигнув всего самостоятельно, они хотели, чтобы и их дети тоже добились успеха. Достижения старшей дочери в столь юном возрасте сулили ей большое будущее.

Конечно же такая позиция родителей не могла не радовать целеустремленную Стефани, которая избрала себе путь, отличный от их собственного. Было совершенно ясно, что Стефани нацелилась на карьеру в шоу-бизнесе, и они, зная, насколько это капризный и нестабильный бизнес, все равно были за нее рады. «Мои родители поддерживали меня во всех начинаниях, будь то игра на фортепиано, участие в школьных спектаклях или посещение уроков актерского мастерства, которые я брала в одиннадцать лет, — говорит Стефани. — Им нравилось, что я увлеченная молодая особа».

Теперь Стефани оттачивала свои артистические способности. Несколько лет назад она сказала ведущей ток-шоу Эллен Дедженерес, что больше всего ей хотелось быть Боем Джорджем. «Сейчас я то, кем я являюсь в действительности, но мне потребовалось много времени, чтобы принять это, — сказала Леди Гага о своем нынешнем стиле. — Представьте, что в старших классах вы, Эллен, чувствовали — другие относятся к тебе свысока. И все лишь потому, что вы не вписываетесь в общепринятые рамки. А вы, с одной стороны, хотите быть как все, но с другой — вам отчаянно хочется походить на Боя Джорджа. Так, по крайней мере, было со мной. Я хочу, чтобы мои фанаты поняли, что это совершенно нормально. Иногда тебе очень хочется быть собой, но при этом ты не ощущаешь себя победителем. Однако это не означает, что ты им не являешься. Хочу, чтобы мои поклонники это понимали».

Надо сказать, что Бой Джордж оказал влияние на Леди Гагу не только в музыкальном плане. По правде говоря, отношение к школьным годам у нее сложилось страшно противоречивое: с одной стороны, она понимает, что получила блестящее образование, но с другой… С другой стороны, она осознает, что всегда была слишком экстравагантна для этого пуританского заведения. И действительно, со временем Стефани стала поистине неординарной личностью. «Я всегда была слишком не похожей на других и старалась не вписываться в стандарт, — призналась звезда на шоу Джея Ленно („The Jay Leno Show“). — Я просто не хотела быть как все, я сходила с ума от ДжудиГарленд и „Led Zeppelin“. Я получала хорошие отметки, походила на отличницу, но на самом деле была очень плохой и непослушной, надевала ужасные вещи в школу. Я постоянно задирала юбку так коротко, что монахини не знали, что со мной делать».

У монахинь же было лишь несколько таких неординарных воспитанниц, как Стефани, и они даже представить не могли, что из нее в итоге получится. Возможно, в школе при монастыре Святого Сердца воспитывали лидеров будущего, но Стефани стала одной из самых харизматичных исполнительниц начала XXI века. В подростковом возрасте ее стремление к успеху и самореализации достигло своего апогея. Стефани поняла, что, какой бы путь она ни избрала, он в любом случае будет далек от традиционного.

Примерно в это же время она заинтересовалась вопросами смерти, и этот ее интерес со временем только усиливался. Тема смерти неоднократно всплывала в ее творчестве. Иногда она говорит о ней прямо, иногда лишь намекает парой-тройкой тревожных нот. В любом случае этот интерес также связан с детством певицы. Конечно, нет ничего необычного в том, что подростки задумываются о таких вещах, но юная Стефани слишком уж увлеклась этой мрачной темой. «Я помню, как раньше меня завораживала смерть молодых женщин, актрис и поэтесс. Мэрилин Монро, Джуди Гарленд, Сильвия Плат — все они умерли так, что мы не увидели их смерти», — поделилась звезда с Эллен Дедженерес.

В семнадцать лет Стефани поступила в школу искусств «Tisch». Это еще одно престижное заведение, являющееся отделением Нью-Йоркского университета. Его студенты изучают кинематограф, актерское мастерство, занимаются танцами.

Выпускники «Tisch» — это аристократия мирового шоу-бизнеса. Среди них такие известные люди, как Вуди Аллен, Вупи Голдберг, Анжелина Джоли и Оливер Стоун. Попасть туда невероятно трудно, и лишь немногие счастливчики удостаиваются такой чести.

Стефани испытала самый настоящий восторг, когда поняла, что прошла по конкурсу. Однако теперь ей предстояло всерьез задуматься над тем, чем именно она хочет заниматься и в каком направлении двигаться дальше. Фактически Стефани уже несколько лет успешно выступала. Начав обучение в «Tisch», она, вместо того чтобы окончательно определиться, начала метаться. Ей давали советы, порой противоречащие друг другу, а у нее самой не было четких планов на будущее. Позднее она скажет: «Это просто случилось. Я участвовала в различных театральных постановках в школе и колледже. Я училась в школе искусств „Tisch“ при Нью-Йоркском университете. Когда я буду выступать на сцене, люди станут говорить, что мне надо было заниматься театральным искусством. Когда я буду проходить прослушивания, чтобы получить роль в мюзикле, мне будут говорить, что я слишком попсовая. Я разочаровалась и бросила колледж. Тогда я сказала: „К черту все! Я буду делать то, что захочу“.

Я начала играть в клубах Нижнего Ист-сайда, а потом по всему Нью-Йорку».

«Знаете, это даже смешно! Когда я в четырнадцать лет начала играть в центральных нью-йоркских клубах, мои выступления больше походили на какие-то фолк-шоу. В центре города всегда жило много поэтов и композиторов. И знаете, все они писали одинаковое сверхскучное дерьмо! Мне же хотелось создать что-то оригинальное, свежее. Нет ничего более провокационного, чем играть поп-музыку в переходе, вместо того чтобы создавать андеграунд-музыку, которая сойдет за поп. Я говорю о настоящей поп-музыке, которая превратится в андеграунд, и наоборот. Я так и сделала».

Тогда Стефани только начинала свой путь, но уже осознавала, что в школе «Tisch», несмотря на всю ее престижность и авторитетность, она не сможет набраться так необходимого любому исполнителю опыта. Здесь ей никто не подскажет, как именно надо выступать, что именно нужно делать на сцене. Сейчас Леди Гага очень самодостаточный исполнитель, но в те годы ей, вероятно, как и любому молодому человеку, хотелось поддержки более опытных педагогов. И пришло время делать выбор.

Через год Стефани окончательно поняла, что хочет работать в музыкальной индустрии и, возможно, стать поп-звездой. И пусть в этом бизнесе царит сильнейшая конкуренция: Стефани доказала, что ей под силу добиться однажды поставленной цели!

Итак, она бросила «Tisch», но вместо того, чтобы бросаться на штурм мира поп-музыки и заявить о себе как о невероятно креативном исполнителе, Стефани чуть не погубила себя. Целеустремленная и способная девушка, всегда очень хорошо знавшая, чего она хочет от жизни, вступила в период саморазрушения — ситуация, совершенно для нее не характерная. В то время она не только отдалилась от родителей. Она жила и вела себя так, что можно было с уверенностью сказать — ее здоровью угрожает большая опасность. Ее будущее больше не представлялось безоблачным. Многие считают, что девушки, учившиеся в монастырских школах, после выпускного бала пускаются во все тяжкие. И люди правы: нечто подобное случается сплошь и рядом. Не избежала этой судьбы и Леди Гага. Возможно, она и собиралась стать поп-звездой, но пока что говорить об этом было рано. Ее триумфальное шествие на вершину музыкального Олимпа откладывалось на несколько лет.

Глава 2. Когда хорошая девочка ведет себя плохо

Нью-Йорк, 2005 год. Стефани Джерманотта — хорошо образованная, милая американка католичка итальянского происхождения — абсолютно не знала, чем себя занять. Впервые в жизни у нее не было четко очерченной цели. Была лишь смутная, до конца еще не осознанная мечта — стать поп-певицей. Ситуацию усугубляло еще и одиночество Стефани. Бросив престижный колледж, она поселилась в маленькой нью-йоркской квартирке. Она страстно мечтала о самостоятельности, поэтому при первой же возможности покинула родительский дом. Но для того, чтобы жить самостоятельно, нужны деньги. Так, по прошествии шести месяцев после того, как Стефани бросила «Tisch», она стала бурлеск-певицей.

Это, конечно, было совсем не то занятие, о котором мечтали Джо и Синтия. Они воспитывали своих дочерей активными членами общества, дали им прекрасное образование и рассчитывали на то, что в дальнейшем они добьются немалого успеха в жизни. Синтия и Джо достигли высокого социального положения, и несмотря на всю свою демократичность, к некоторым вещам относились, мягко говоря, без симпатии. Они не понимали, почему их старшая дочь, умница и красавица, вместо того чтобы заниматься настоящим делом, полуголой скачет по сцене. На тот момент казалось, что Стефани станет очередной жертвой нью-йоркских клубов. Она свяжется со всякими сомнительными личностями, которые надают ей пустых обещаний, наврут с три короба, а потом бросят, выжав предварительно все соки. Тогда она окончательно будет потеряна для общества.

Но это было еще не самое страшное. Хуже всего было то, что Стефани всерьез увлеклась наркотиками. Она начала употреблять кокаин. Очередную дозу ей привозили прямо домой. Находясь под кайфом, девушка часами занималась своими волосами и делала макияж. Когда действие наркотика заканчивалось, она втягивала еще несколько «дорожек», и все начиналось сначала. «Пробуждение было очень болезненным», — позже призналась Стефани.

Не стоит даже говорить о том, что подобный образ жизни был очень и очень опасен. Несмотря на то что ее зависимость от наркотиков длилась недолго и не переросла в настоящее заболевание, на тот момент складывалась далеко не лучшая ситуация.

Стефани принимала наркотики не в компании, как это обычно бывает, а в одиночестве, слушая музыку, совсем как наркоман со стажем. Для такого живого и жизнерадостного человека, каким она всегда была, подобное поведение можно назвать нехарактерным. Но ей почему-то в тот момент хотелось одиночества. Конечно, она продолжала общаться с окружающими, но в этих отношениях уже не было прежней легкости. Более того, порой Стефании хотелось сбежать ото всех на край света. Она мечтала о мире, в котором были бы лишь она, музыка и наркотики.

«Моим „кокаиновым саундтреком“ были песни „The Cure“[4], - вспоминает звезда. — Мне нравилось их творчество, нравились совершенно все композиции, но эта песня, „Никогда не хватит“, стояла на первом месте. Я нажимала реплей и слушала ее, и слушала, и слушала. Слушала все то время, что принимала кокаин, а принимала я его в огромных дозах. Смешно, не так ли? На тот момент мне казалось, что со мной все в порядке, пока однажды мои друзья не сказали мне: „Ты занимаешься этим в одиночку?“ — „Ммм. да. Только я и мое зеркало“. И это было не зеркало, в которое я смотрелась, это было зеркало, с помощью которого я вдыхала наркотик».

Позднее об этом периоде своей жизни она попытается рассказать в песни «Beautiful, Dirty, Rich» («Красивая, непристойная, богатая»). По словам самой Леди Гаги, кокаиновые годы странным образом помогли ей создать свое сценическое амплуа, оказавшее немалое влияние на весь ее образ жизни. В конце концов Леди Гага в этом плане недалеко ушла от многих талантливых деятелей искусства, которые изводили себя посредством наркотиков. Что ж, такие люди были на протяжении всей человеческой истории.

Но, скатываясь все ниже и ниже, она, тем не менее, понимала, что не хочет оказаться на дне, а тем более не хочет там остаться. Возможно, это было своего рода испытанием, которое она устроила сама себе: сможет ли она уничтожить себя, сможет ли сделать это? И ответ был «нет»! «Это были мои кокаиновые годы, — говорит Леди Гага в одном из интервью, когда речь зашла, о песни „Красивая, непристойная, богатая“. — Все началось в 2005 году, и я думала, что умру. Я никогда не вдыхала наркотики только лишь для кайфа, в этом было больше от романтизма Энди Уорхола, Мика Джаггера и всех тех артистов, которых я любила. Я хотела быть такой же, как они, прожить их жизнь и понять, каким они видят окружающий мир и как пришли к своему творчеству. Я верила, что единственный способ этого добиться, — зажить их жизнью, поэтому и вела себя так».

При этом был один важный момент. Некоторые творческие люди специально принимают наркотики, либо осознанно, либо подсознательно желая погубить себя. Другие же принимают наркотики ради эксперимента, потому что им кажется, что наркотики — это здорово. Во время своего кокаинового периода Стефани умудрилась совместить оба подхода. К тому же, как она признавалась в интервью, ей очень хотелось походить на своих кумиров, приобщиться к их жизни.

«На самом деле я делала это не ради кайфа, а ради того, чтобы стать артистом, — продолжает она. — Артистом, который просыпается в половину одиннадцатого утра, вдыхает большую дозу кокаина, пишет потрясающую музыку, потом не спит три дня, переживая творческий подъем, а затем целую неделю страдает от панических атак. Это был один из самых сложных моментов в моей жизни, но я ни о чем не жалею. Тогда я не только приобрела колоссальный опыт, но и сумела разблокировать некоторые отделы своего мозга. Но я бы не советовала другим идти моим путем, даже если они ставят перед собой те же цели, что и я. На самом деле прекрасным музыкантом можно стать и без наркотиков! Всего можно добиться самостоятельно, без вспомогательных средств».

Во время этого непродолжительного, но очень важного периода в жизни будущей поп-дивы произошли серьезные изменения, которые позднее помогут малышке Стефани стать Леди Гагой. Тогда начали формироваться ее истинные вкусы и пристрастия, усиливался интерес к глэм-року[5]; помимо «The Cure» появлялось много других исполнителей, которые ей начали нравиться. Дэвид Боуи был одной из ключевых фигур: «Я постоянно слушала дома на своем плеере песню „Aladdin Sane“ („Разумный Аладдин“), — вспоминает она. — Я открывала окна, чтобы мои соседи тоже слышали ее, а сама сидела с сигаретой на карнизе. Мне нравится голос Боуи в песнях вроде „Watch That Man“ („Следите за этим мужчиной“). Мне хочется думать, что я пою, как мужчина. Я хочу, чтобы мое исполнение поражало людей, это своего рода противостояние».

Так продолжалось некоторое время: наркотики, музыка и бурлеск. Сейчас, по прошествии времени, можно сказать, что все это было необходимо для раскрытия некоторых аспектов креативной натуры Стефани. Однако родители ее тогда думали по-другому, что, впрочем, неудивительно. Они отправили дочь в престижную католическую школу при монастыре, а теперь она работает чуть ли не стриптизершей, да еще и злоупотребляет наркотиками! Что же произошло с их славной девочкой?

Джо был потрясен. Он пошел посмотреть на выступление дочери и просто не мог поверить своим глазам! Неужели на сцене сейчас выступает его малышка Стефани. Позже звезда вспоминала: «Я выступала в леопардовых трусиках-танга и черном топе. Папа думал, я сошла с ума. Не просто „она неподобающе выглядит“, „она плохая девчонка“ или „она шлюха“, он решил, что у меня поехала крыша, что из-за наркотиков я совсем потеряла рассудок и больше не отдавала отчет в своих поступках. Для моего отца это был вопрос здравомыслия».

Но кто бы посмел его винить в этом? Джо и Синтия создали прекрасную жизнь, они постоянно заботились о том, чтобы у их детей все было только самое лучшее, и им было невыносимо наблюдать за «выходками» старшей дочери. Им совершенно справедливо казалось, что такое поведение неестественно, что это сумасшествие, что ни один нормальный человек не сможет отказаться от спокойной и благополучной жизни ради крошечной квартирки и сомнительной работы. Кроме того, Стефани была чрезвычайно талантливым музыкантом. Но и эту свою способность она, казалось, тоже спокойно игнорировала. Стоило ли учиться играть на фортепиано и добиваться таких успехов, чтобы участвовать в бурлеск-шоу? Зачем нужно было поступать в «Tisch», чтобы потом его бросить, потерять вкус к жизни и так опуститься? Каким видела свое будущее их дочь?

На самом деле именно хорошие отношения с родителями и чрезмерное уважение к отцу уберегли Стефани от еще большего сумасбродства. Джо не устраивал сцен и не отчитывал дочь за употребление наркотиков, вместо этого он совершенно спокойно объяснил ей, к чему неминуемо приведет такая жизнь. «Мой отец — действительно могущественный человек, работающий в серьезной компании, — объясняет она. — И вот он однажды посмотрел на меня и сказал:

„Ты по уши в дерьме, малыш“. Я посмотрела на него в ответ и подумала: „Откуда он знает, что я сейчас под кайфом?“ Он ни разу не упомянул о наркотиках, ни разу. Он просто сказал: „Любого человека, которого ты встретишь, будучи в таком состоянии, и любого друга, которого ты заведешь под кайфом, ты потеряешь“. И мы больше никогда об этом не говорили».

Это был тревожный звоночек, тот стимул, которого так ждала Стефании. А потом случился один неприятный инцидент, который окончательно открыл ей глаза на происходящее. Тогда-то она окончательно поняла, что с наркотиками надо завязывать. Стефани вспоминает: «Однажды ночью я была сильно напугана и думала, что умру. Но я все же очнулась. Этот случай помог мне стать тем, кем я являюсь сейчас. Но после той страшной ночи я вижу вещи фрагментарно и хаотично. Тогда я решила, что куда более важно уметь сосредоточенно, критически мыслить; это гораздо сильнее самого наркотика».

Но неприятие Джо образа жизни дочери было настолько сильным, что он постепенно отдалился от нее. Какое-то время он совсем с ней не общался, и для Стефани это было самым сильным наказанием. Девушка могла вынести что угодно, но пренебрежение обожаемого отца… Это было уже слишком.

«Какой бы успешной ни воспринимали меня люди, если бы отец подозвал меня к себе и сказал: „Чем ты, черт возьми, думала, когда это делала?“, — это бы разбило мне сердце. Если бы он разозлился на меня, не важно по какому поводу, — это тоже разбило бы мне сердце, — призналась Стефани, когда уже стала всемирно известной исполнительницей. — Если кто-либо подойдет ко мне и скажет: „Ты — отвратительная сучка, я ненавижу твою музыку, ты бесталанна“, — то для меня это ничего не будет значить. Ничего. Но если это скажет мой отец, для меня это будет значить очень многое. <.> В конце концов он пришел, и мои записи уже не имели значения, ведь он любит меня за то, кем я являюсь. Когда сегодня во время выступления я притянула к себе парня, мой отец рассмеялся. Ему это понравилось, сейчас он считает меня чудесной. И слава богу! Если бы это было не так, то вы бы увидели другую Леди Гагу».

Этот откровенный рассказ дает нам понять, какую сильную боль в то время пережила Стефани, кроме того, у нас появляется возможность осознать, откуда именно берется ее абсолютно непоколебимая уверенность в себе. Так или иначе, родители обожали Стефани, и именно благодаря их любви у нее образовался мощный запас веры в себя, веры, благодаря которой она смогла вознестись на вершину успеха в одном из самых жестоких миров на свете — в мире шоу-бизнеса. Именно благодаря вере в себя она сейчас спокойно реагирует на критику в свой адрес. Стефани всегда была настолько близка со своими родителями, что они в какой-то мере даже повлияли на выбор ею музыкального направления. Она всегда тяготела к глэм-року, но даже в этом случае с готовностью среагировала на пожелания отца, вкусы которого всегда отличались от ее собственных.

«Мой отец из Нью-Джерси и всегда был большим фанатом Брюса Спрингстина, — признается звезда. — Поэтому я тоже его большой фанат. „Thunder Road“ („Громовая дорога“) — наша любимая песня. Мне она всегда нравилась, она похожа на маленький фильм». Не это ли лучшее доказательство близости, которая зародилась между Стефани и ее отцом уже давным-давно.

Но все же выбор профессии Стефани вызывал определенные вопросы. Она занималась музыкой, но все равно была склонна к бурлеску. Когда чуть позже она стала знаменитой, эта ее склонность привлекла особое внимание СМИ. «Я была бурлеск-танцовщицей в Нью-Йорке, но никогда не выступала голой, разве что это происходило случайно, — отметила как-то Леди Гага в одном из ранних интервью. — Это было сценическим искусством. Я обычно занималась этим со своей подружкой, Леди Старлайт. Мы надевали похожие бикини и зажигали под песни „Black Sabbath“ и „Metallica“. Это были песни, от которых мы просто тащились в то время. А… да, и мы поджигали баллончик с лаком для волос!».

Леди Старлайт достаточно быстро завоевала внимание публики, но прежде чем ей это удалось, на свет появился некий музыкальный эксперимент.

Все это время Стефани достаточно медленно продвигалась к своей цели — стать поп-исполнительницей. Она начала с выступления в разных глэм-рок-группах, в том числе в «SGBand» (группа Стефани Джерманотта) и «Mackin Pulsifer», выступавших в разных уголках Нижнего Ист-сайда в Нью-Йорке. Во время первых своих появлений на публике Стефани играла на клавишных и пела, Эли Силверман была гитаристом, Алекс Бекман — барабанщиком, а Кэлвин Пиа — басистом.

Группа записала с продюсером Джо Вулпис демоверсию диска «Words» («Слова»), включившего в себя пять песен. «Нам приходилось репетировать в ужасно грязном местечке в Нижнем Ист-сайде. Это был подвал под овощным магазином, куда ведут металлические двери, вставленные прямо в тротуар, и Стефани каждый раз тащила „клавиши“ вниз по улице, прямо из своей квартиры на Ривингтон и Саффолк», — вспоминает Кэлвин Пиа. Хотя карьера Стефани и продвигалась маленькими шажками, но процесс был запущен.

Стефани приходилось по-прежнему зарабатывать деньги, танцуя в бурлеск-шоу, но она не стояла на месте и постоянно развивалась. В 2005 году она участвовала в «The UltraViolet Live», где исполнила композиции «Captivated» («Плененная») и «Electric Kiss» («Волнующий поцелуй»). 20 января 2006 года «SGBand» выступали на «Bitter End», где было продано много копий демоверсии альбома «Words», а в марте того же года она продала свою первую долгоиграющую пластинку «Red and Blue» («Красное и синее»).

Видео одного из выступлений на «Bitte End», где Стефани поет песню «D’yer Maker» («Ты ее заставил») группы «Led Zeppelin», было выложено на «YouTube». В исполнительнице совершенно невозможно узнать ту яркую диву, в которую Стефани превратится позднее. Тогда она выглядела совершенно обычно. Ее длинные, темные от природы волосы слегка взъерошены; одета она в легинсы и майку.

Группа в том составе уже канула в Лету — распалась к середине 2006 года. Кэлвин Пиа, который отыскал старую запись и выложил ее в Сеть, присоединился к группе «Akudama», в то время как Алекс Бэкман продолжал сотрудничать с «Mem».

Никто из участников группы не радовался успеху своего бывшего соавтора, о чем Пиа как-то сообщил в Сети. На сайте группы «Akudama», куда видео было загружено раньше «YouTube», появился следующий комментарий: «Келвину Пиа, права на песни которого полностью принадлежат „Akudama“, улыбнулась удача оказаться перед камерами на одной сцене с той, кому предстоит в будущем стать мега-звездой — Леди Гагой. Всем гагаманам видео может показаться пресным. Зрелище по увлекательности может сравниться со сценой, в которой Генри Фонда[6] собирает чернику, а это, клянусь всеми святыми, десять баллов из десяти, согласно критериям „Bitter End“. Наслаждайтесь!»

В девятнадцать лет Стефани удалось совершить первый, хотя еще и небольшой, прорыв. Правда, в конечном итоге все это закончилось ничем. Л. А. Рейд, председатель «Island Def Jam Music Group», услышал Стефани, когда она пела в коридоре его офиса, и сразу же привел ее на «Def Jam Recordings».

Сотрудничество, однако, продлилось недолго: через три месяца Стефани ушла. Но за это время ей удалось завязать полезные знакомства; она встретила исполнителя и продюсера РедВана, тоже связанного с Л. А. Рейдом. Этот момент оказался поворотным в карьере Стефании. Она начала работать с настоящими профессионалами, с которыми познакомилась на студии.

Возможно, в те дни Стефани сама еще не осознавала, что уже находится на полпути к славе.

Для РедВана это тоже было началом плодотворного сотрудничества. Несмотря на то что до встречи со Стефани он был уже достаточно известным музыкантом, это знакомство и для него тоже открыло дверь в другой мир. «Я познакомился с ней благодаря тому, что был связан с ребятами из „New Heights“, которые ее продюсировали, — позднее вспоминал РедВан. — Когда мы начали вместе работать, ее только что выпихнули из другой студии. Мой менеджер позвонил мне и сказал: „Тебе необходимо встретиться с этой девчонкой, она просто великолепный исполнитель“. А если человек действительно прекрасный музыкант, то мне неважно, есть ли у него контракт. В первый же день совместной работы у нас родилась песня „Boys, Boys, Boys»“ („Мальчики, мальчики, мальчики“). Мы сразу поладили».

РедВан оказал огромное влияние на ранний этап развития карьеры Стефани. Позднее он познакомил ее с Эйконом, о котором мы расскажем чуть позже.

РедВан — очень необычный человек, ведь у него марокканские и шведские корни. Согласитесь, далеко не каждый может похвастаться тем, что имеет отношение сразу к двум таким разным культурам. Он, как и Стефани, потратил годы на то, чтобы добиться успеха, но потом прямо-таки ворвался в поп-индустрию со своим хитом «Bamboo» («Бамбу»), ставшим официальным гимном Чемпионата мира по футболу 2006 года. Примерно в это же время он познакомился со Стефани.

«Я начал играть на музыкальных инструментах и петь еще в Марокко, вместе с родственниками. В шестнадцать лет я решил, что хочу зарабатывать себе на жизнь именно музыкой, — позднее вспоминал он. — Когда я впервые услышал группу „Europe“, мне захотелось стать рок-звездой. Я уговорил родителей отпустить меня в Швецию, где всегда создавалось много хорошей, качественной музыки. Когда мне исполнилось девятнадцать, я отправился в Швецию вместе с одним из своих друзей, поехал на встречу своей мечте. Я никого там не знал, поэтому мне пришлось начинать с нуля. В Швеции я очень много учился и играл в различных группах».

Во многом его дальнейший путь был схож с долей, выпавшей Леди Гаге: они оба начинали как исполнители, затем нашли себя как композиторы, сочинявшие музыку для других поп-звезд (хотя в случае со Стефани она почти сразу же оказалась на сцене). Для РедВана это было естественным развитием событий, он нашел свое призвание. «В 1995 году я перестал играть на гитаре и петь. Я стал продюсером, начал писать песни для других, — продолжает он свой рассказ. — В то время я познакомился с одним парнем, которого звали Рами (Якуб), который позднее стал партнером Макса Мартина. Я встретил его на вечеринке в честь его дня рождения, после которой мы и начали общаться. Поэтому, решив стать продюсером, я первым делом позвонил ему и дал послушать песни, которые сочинил за это время. В итоге мы решили объединить усилия. Именно он показал мне, как работать с компьютерными программами».

Это был союз, обреченный на успех. С самого начала Стефани и РедВан отлично поладили. И хотя на тот момент РедВан был более популярен, это все равно был союз равных. Стефани получила классическое музыкальное образование и точно знала, чего хочет. Когда они затеяли совместный проект, то быстро поняли, что вдвоем намного сильнее, чем поодиночке. «Мы творим вместе, — объясняет РедВан. — Мы не разделяем обязанности, не существуем по отдельности, нет, мы вместе делаем общее дело, с нуля создаем музыку. Она участвует в процессе на всех этапах: начиная с написания песни и кончая мгновением, когда наконец-то рождается готовый продукт. Конечно, Стефани мне доверяет, она профессионал, и поэтому все время работает над собой. Она очень талантливая, но постоянно хочет стать еще лучше. Некоторые исполнители стараются всё и вся контролировать, но это убивает всю магию. С ней совсем не так».

В качестве примера он рассказывает историю о том, как они вместе написали песню «Just Dance» («Просто танцуй»). «Я начал с нескольких нот на синтезаторе: „Ду-ду-ду, ду-ду-ду-ду-ду…“, добавил несколько аккордов и потом, конечно, ударные, — рассказывает он. — Синтия постоянно напевала, пока мы создавали трек. Мы переставляли части мелодии туда и сюда, а затем перешли к словам. Задумались о том, каким должен быть припев, и пока напевали „Просто танцуй“. Музыка была готова, но текста песни не было. Когда пришел парень из студии, он сказал: „Нет, ничего не меняйте, оставьте все как есть, идеально: „Ду, ду, ду… просто танцуй“. Самое смешное, что мы написали песню всего за час — это было настоящее волшебство».

Когда Стефани исполнилось двадцать лет, она повстречала еще одного человека, оказавшего большое влияние на ее жизнь, — Леди Старлайт, диджея и артистку бурлеска (о ней уже упоминалось выше). Именно она сыграла ключевую роль в превращении девушки Стефани в Леди Гагу.

Леди Старлайт была старше Стефани более чем на десять лет. Когда-то ее единственным достоянием был созданный с нуля образ, совсем как сейчас у ее юной протеже.

Леди Старлайт, настоящее имя которой Колин Мартин, родилась 23 декабря 1975 года. За свою пока еще не очень долгую жизнь чем ей только ни приходилось заниматься: она была диджеем, танцовщицей, писателем, дизайнером. Как и Стефани, она всерьез увлекалась глэм-роком, большое внимание уделяла своему внешнему виду и была готова на все ради достижения своих целей. В свое время она также выбрала себе сценический псевдоним по названию любимой песни — вее случае в исполнении «The Sweet». В душе она всегда была актрисой, поэтому ей нравилось удивлять зрителей, показывать им что-то необычное, что-то, что запомнится надолго. Стефани сразу же подружилась с Леди Старлайт, совсем как и с РедВаном.

Именно Леди Старлайт посвятила будущую Леди Гагу в тайны исполнительского искусства. «Я никогда не думала ни о чем подобном до встречи с Леди Старлайт, — вспоминает Стефани. — Она как-то сказала: „Это не совсем концерт и не совсем шоу, это настоящее искусство. Когда ты выходишь на сцену, ты не просто поешь, ты создаешь что-то прекрасное“. И однажды она просто открыла мне глаза на то, что я уже делала. Я начала чаще анализировать свое поведение и пыталась теперь все делать несколько иначе. Вот чем мы в действительности занимались».

Леди Старлайт сразу прониклась симпатией к юной певице. Ей казалось, что перед ней стоит ее копия. Каждый раз, встречаясь со Стефани, она вспоминала себя в то время, когда ей тоже было двадцать лет. Леди Старлайт из всех сил старалась помочь Стефани найти себя, развиваться в выбранном ею направлении.

На самом деле у Стефани был большой потенциал, и, чтобы реализовать его, ей нужна была помощь лишь немногих людей. В конечном итоге сложится квартет: РедВан, Леди Старлайт, Роб Фусари и Эйкон.

После прорыва Гаги Леди Старлайт отметила в одном из интервью: «Я на одиннадцать лет старше Стефани, поэтому вижу себя в роли ее наставницы. Я для Стефании, как Энджи Боуи для Дэвида Боуи. Энджи создала незабываемый образ Дэвида, она мой кумир».

Энджи и Дэвид Боуи были супружеской парой, и в отношениях Стефани и Леди Старлайт тоже было что-то от любовного романа. «Это была волшебная связь, с самого начала нам трудно было расстаться, — вспоминала об их первой встрече Леди Старлайт. — Я организовала вечеринку на Манхэттене с танцорами гоу-гоу[7] и выступлениями артистов, и Стефани пришла просто оттянуться. Помню, что она просто фонтанировала идеями, и мы сразу же начали общаться и до сих пор никак не можем остановиться».

Разговаривали они обо всем. На тот момент Стефани волновала в первую очередь музыка. Одежда, сценические костюмы, всевозможные элементы эстрадного шоу для нее отошли на второй план. Именно тогда Стефани начала двигаться в желаемом направлении, а Леди Старлайт была счастлива ей в этом помочь.

С того момента внешний вид Стефани начал радикально меняться. Она перекрасила темные волосы в более светлый оттенок, вместо прически с начесом носила теперь аккуратную укладку. Зато одежда ее была суперэкстравагантна.

Что же касается музыки, то она отточила свое мастерство, не изменив при этом эксцентричную манеру исполнения. Стефани стала уходить на второй план, уступая место Леди Гаге. Стало ясно, что вскоре в жизни певицы произойдут радикальные изменения.

«Мы были очень креативными, но наши наряды часто слипались от клея, — вспоминает Леди Старлайт. — Иногда они разваливались прямо во время выступления. Но уже тогда было очевидно, что Гага станет знаменитой. Она была полностью сконцентрирована на любимом деле. Знаю, она рассказывала о том времени, когда сильно увлекалась наркотиками, но к моменту нашей встречи с ними было покончено. На тот момент у нее не было времени даже на парней».

Можно с уверенностью сказать, что Стефани в ту пору уже начала свое восхождение на музыкальный олимп, а Леди Старлайт существенным образом повлияла на нее, помогла подняться вверх как можно быстрее. Во-первых, она какое-то время жила в Англии и многое знала об уличной музыке и модных музыкальных направлениях, господствовавших в те годы на британских сценах. Она поделилась своими знаниями со Стефани, которая не преминула ими воспользоваться. «Я прожила два года в Англии и осталась бы там навсегда, если бы у меня была рабочая виза, — призналась как-то Леди Старлайт. — Именно там я начала коллекционировать винил и влюбилась в музыку семидесятых. И я знаю, что моя любовь ко всему британскому передалась Гаге».

Пока Стефани разбиралась в своих музыкальных предпочтениях, Леди Старлайт постоянно знакомила ее с новыми исполнителями. Любимым был трек «Hey Little Girl» («Эй, девчоночка»), исполненный «Heavy Metal Kids». «Леди Старлайт познакомила меня с этой глэм-метал-группой, — вспоминает Стефани.

— Глэм оказал на меня большое влияние, он вообще лежит в основе всего, что я таклюблю: кабаре, бурлеск, металл, рок. Я обожаю Кокни Ребел, „T. Rex“. Марк Болан носил костюм для подводного плавания, покрытый зеркалами, — вот откуда ко мне пришел образ костюма, похожего на диско-шар. Именно этот костюм навсегда изменил мою жизнь».

Воистину, Стефани была уже на пороге славы.

Надо сказать, что этих женщин объединяло не только их итальянское происхождение. Леди Старлайт на самом деле очень хорошо понимала, насколько тяжело приходилось родителям Стефани (которые, правда, к тому времени уже смирились с новым образом жизни дочери), так как ей самой пришлось пройти через что-то подобное. «Они <Джо и Синтия) всегда и во всем поддерживали дочь, — говорит Леди Старлайт. — Поначалу было непросто, так как отец Стефани — итальянец, также как и мой папа. Последнее, на что он хотел бы смотреть в этой жизни, так это на свою дочь в костюме танцовщицы гоу-гоу».

Несмотря на то что карьера Стефани шла в гору и она уже не зарабатывала себе на жизнь бурлеск-танцами, на ее сценических костюмах и повседневных нарядах это никак не отразилось. Ведь сама суть бурлеска — шокировать и развлекать публику. Этот прием Стефани усвоила еще тогда, когда зарабатывала себе на жизнь, выступая в многочисленных нью-йоркских клубах, и прибегает к нему по сей день.

Однако следует понимать, что прорыв свой Стефании совершила во многом благодаря старому, как этот мир, трюку. Она осознала, что секс — отличная приманка для покупателей. (Впрочем, это ровным счетом ничего не значит и ни в коей мере не умаляет достоинств Леди Гаги как певицы. Она действительно очень талантлива и в полной мере заслужила свою славу. Очевидно, что она пришла на эстраду надолго.)

Это случилось как-то само собой. Однажды Стефани должна была выступать перед чуть более сложной, чем обычно, публикой, и для того, чтобы привлечь внимание, ей пришлось прибегнуть к отчаянным мерам. «Я исполняла новые песни, и на мне был сногсшибательный наряд, — позднее вспоминала она. — Я села, откашлялась и стала ждать, когда народ замолчит. Там была куча ребят из студенческого братства „The West Village“, которые никак не унимались. Я не собиралась начинать петь, пока они не прекратят болтать… и стала раздеваться. И вот уже я сижу за фортепиано в одном нижнем белье. Все замолчали».

Лишь спустя какое-то время, по словам самой Стефани, она превратилась в Леди Гагу, ведь ей нужно было еще привыкнуть к новому имени, которое в будущем станет всемирно известным. «Тогда я поняла, каким поп-исполнителем хочу стать, — продолжает звезда. — Именно там, именно в тот момент. Тогда мне показалось, что я совершила прорыв, встала на новую ступень. Если говорить об этом сейчас, то все кажется страшной чушью. Но вряд ли те, кого не было в том зале, могут судить о важности момента. Вы думаете: „Ну и что? Она просто сняла одежду и продала что-то с помощью секса“. Ведь так? Но в том момент, в том месте и перед той аудиторией я на самом деле демонстрировала что-то радикально новое».

Может быть, и так. Но впервые все эти годы работы в жанре бурлеска, когда она оттачивала свое мастерство, изучала все премудрости искусства эстрадного исполнения и устанавливала связи с полезными людьми, начали приносить свои плоды. У Стефани были проблемы с наркотиками, но теперь со всем этим — кроме вечеринок, как признается звезда, — было покончено. Еще пару лет назад до этого Джо и Синтия переживали, что их некогда одаренная дочь становилась все больше похожа на классическую неудачницу, но теперь все изменилось. Стефании превращалась в звезду мирового масштаба.

Однако для полной картинки тех лет недостает двух фрагментов. Речь идет о Робе Фусари и Эйконе. Они стали своего рода катализатором мирового успеха Стефани. Например, именно Роб дал ей новое имя.

Однако Стефани еще с ним не знакома, и она пока даже не догадывается о том, какой важный шаг ей предстоит совершить. Чтобы стать суперзвездой, необходимо обладать такими качествами, как храбрость, целеустремленность и решительность, а также иметь истинный талант. У Стефании всего этого было с лихвой, и ее судьба была предрешена.

Глава 3. Рождение Леди Гаги

В жизни Стефани Джерманотта, о которой вскоре предстояло узнать всему миру, правда, под другим именем, было много одаренных людей. Например,

Роб Фусари — автор песен, который работал со Стефани над многими ее самыми успешными проектами и фактически дал ей новое имя.

Как и Стефани, Роб с восьми лет учился классической игре на фортепиано и к десяти годам уже выступал на национальных конкурсах. Он получил не менее блестящее образование и с раннего детства начал петь и выступать на сцене. И все это в будущем сослужило ему хорошую службу.

Много лет спустя Роб Фусари заявил: «Мне всегда было очень интересно выступать на музыкальных конкурсах. Те, кто занимал первые места, удостаивались сольного концерта в Карнеги-холл [8], и мне выпадала такая честь три года подряд». Карнеги-холл является одним из самых известных концертных залов мира. Так что, как вы, наверное, уже поняли, с самого детства Фусари привык выступать с лучшими из лучших.

Он продолжил свое обучение в колледже имени Уильяма Паттерсона в Нью-Джерси, где начал сочинять песни и записывать пробные альбомы. Именно здесь он познакомился с Ирвином Левиным, который стал соавтором песни «Tie A Yellow Ribbon Round The Ole Oak Tree» («Завяжи желтую ленту вокруг старого дуба») и впоследствии оказал огромное влияние на всю жизнь Фусари. Их творческий тандем был союзом наставника и ученика. (Нечто похожее было и в жизни Леди Гаги — вспомните ее отношения с Леди Старлайт.) Фусари многому научился у Левина, а тот в свою очередь черпал вдохновение в своем новом протеже.

Фусари вспоминает: «Однажды Ирвин пригласил меня поработать с ним в его студии. Это был прекрасный период, тогда я многое узнал об искусстве написания песен. Мы работали вместе в течение двух лет, создавая самые разные мелодии в стиле поп, рок и кантри. Так как Ирвину больше удавалась лирика, мне пришлось осваивать ремесло композитора. К тому же я еще и учился делать звукозаписи. Мы купили все необходимое оборудование, и я принялся за дело».

В процессе обучения Роб познакомился с другим композитором, Джошем Томпсоном, и процесс совершенствования профессиональных навыков пошел еще быстрее. «Мы с Джошем работали вместе в течение трех лет, и благодаря ему я увлекся написанием песен в стиле R &B, — вспоминает он. — Джош научил меня работать в этом жанре. Вместе мы написали около трехсот песен и встречались с представителями разных студий, стараясь „оживить“ их.

Однажды нам повезло записать песню с Джорджем Бенсоном». Все это Робу Фусари очень пригодится в будущем.

Несмотря на то что к тому моменту Фусари начал добиваться определенных результатов, настоящий прорыв ожидал его после встречи с продюсером Винсентом Гербертом, который тогда уже практически вышел на пенсию, но все еще являлся значимой фигурой в мире поп-музыки. В описываемый период ему улыбнулась удача: он открыл для себя новую группу «Destiny’s Child». И Фусари начал писать для них песни. По мере того как он становился все более известным, его произведения стали исполнять другие артисты, например Уилл Смит. Тот как раз искал главную тему для фильма «Дикий, дикий Запад».

В последующем было много песен, не менее успешных, чем любимый трэк Бейонсе «Bootylicious». Кроме того, Фусари теперь был не только композитором, но и продюсером многих звезд, в том числе Уитни Хьюстон и Джессики Симпсон.

Но его самый известный творческий союз состоялся в 2006 году, когда он познакомился с юной, подающей надежды исполнительницей Стефани Джерманотта. Она и Леди Старлайт уже были хорошо известны в Нью-Йорке как исполнительницы в стиле бурлеска, но им хотелось попасть именно в мир поп-музыки. Правда, Стефани еще не определилась с направлением собственного творчества. Ей нужен был кто-то, кто помог бы попасть в мир чистой, без каких-либо примесей, гламурной поп-музыки. Фусари на тот момент как раз искал новые таланты и в случае со Стефани сделал определенно удачный выбор.

Он познакомился со Стефани, когда она уже записала вместе с РедВаном песню «Boys, Boys, Boys», и сразу же предложил ей контракт. Однажды, когда они в очередной раз работали вместе, по радио прозвучала старая песня «Radio GaGa» («Радио ГаГа») группы «Queen». Тогда Фусари как бы невзначай сказал: «Это про тебя». Так родился сценический псевдоним Стефани.

Фусари считал, что голоса Стефани и Фредди Меркьюри чем-то похожи. Кроме того, ей была присуща та же экспрессия, что и лидеру «Queen», безвременно ушедшему из жизни в 1991 году.

Леди Гага сама с любовью вспоминает тот день: «Мое имя взято из песни „Queen“ — „Radio GaGa“. Во время некоторых выступлений я не просто играю на фортепиано, а даю целое театральное представление со сложной хореографией рук, где бью по клавишам. На мне — нижнее белье, и все это похоже на поп-шоу в стиле бурлеск. Тогда он <Фусари> сказал мне: „Ты просто сумасшедшая, совсем как Фредди Меркьюри“. Аяв ответ: „Ты имеешь в виду их песню «Radio GaGa»[9] ?“ Мне показалось, что этот псевдоним мне подходит, и я решила его оставить. Кроме того, в студии Фусари именно так ко мне и обращался, и вскоре я привыкла к новому имени».

С того самого момента Леди Гага стала такой, какой мы ее знаем. Стефани отзывается теперь только на это имя и активно использует его в своей работе (к примеру, рефрен «гага» часто встречается в ее песнях). По правде говоря, оно ей подходит. Даже если отбросить связь этого псевдонима с группой «Queen», ее наряды в стиле глэм-рок — само воплощение эксцентричности.

Со времен Мадонны не было ни одной поп-исполнительницы, которая бы так уверенно заявляла о себе, а в случае с Леди Гагой и ее псевдоним, и запоминающийся образ работают на успех.

Роб Фусари не случайно связал Леди Гагу с солистом группы «Queen»: Фредди Меркьюри тоже создал себя сам.

Фарух Балсара (настоящее имя артиста) был парсом[10] по происхождению, детство свое он провел в Индии, где воспитывался в полном соответствии с древними традициями. Только после смерти Фредди Меркьюри многие осознали тот факт, что он не был европейцем. Весь мир знает его как первого в Великобритании рок-исполнителя азиатского происхождения.

Леди Гага, конечно, не настолько нивелировала свои итальянские корни, но, как и ее предшественник, тоже вышла за рамки расовых и национальных стереотипов, оставаясь при этом собой. Их обоих невозможно заключить в определенные рамки, они не подвержены стереотипам.

Леди Гага не скрывает, что сама ассоциирует себя с Фредди Меркьюри, величайшим шоуменом своего времени. «Я думаю, это часть меня и моего дела: я имею в виду своеобразную андрогинность на сцене, — поясняет певица. — Я сверхженственна и сексуальна, но иногда веду себя, как парень.

Всем известно, что музыка — это воплощение истинной сущности человека, а я всегда была артистичным ребенком, училась музыке и участвовала в прослушиваниях в Нью-Йорке. Помимо этого, я танцовщица, певица и актриса, поэтому театрализованные выступления для меня — уникальная возможность воплотить все свои образы. Фредди Меркьюри всегда меня вдохновлял; я приходила на звукозаписывающую студию, и мне говорили: „Ты чересчур артистична“, а на прослушиваниях на роли в мюзиклах мне заявляли, что во мне слишком много от поп-исполнения. В конце концов, мне удалось объединить эти миры».

Кроме того, творчество группы «Queen» помогло Леди Гаге определиться с собственным стилем. «Фредди Меркьюри и Дэвид Боуи оказали на меня очень сильное влияние, — позже призналась звезда. — Яне знала, что делать, пока не открыла для себя их творчество. Им удалось объединить театр и поп-музыку. Когда я это осознала, то поняла, в каком направлении двигаться дальше». Это именно то, чем Леди Гага занимается все время.

Тем временем работа в жанре бурлеск, которое вскоре ляжет в основу всех ее шоу, продолжалась. Она все так же работала с Леди Старлайт — теперь они выступали дуэтом. Они стали организаторами недельной вечеринки «Возрождение улиц Нью-Йорка и трэш-танцев», на которой звучали хиты семидесятых и восьмидесятых годов — эры горячо любимого ими глэм-рока. На этих вечеринках никого не смущало эксцентричное поведение организаторов, а выходки, вроде поджигания флаконов лака для волос, и заводные танцы гоу-гоу лишь заводили толпу.

Теперь Леди Гага и Леди Старлайт с успехом выступали в таких местах, как «Mercury Lounge», «Bitter End» и «Rockwood Music Hall». Они производили фурор везде, где бы ни появились.

Каждый раз певицы тщательно продумывали свои сценические образы. «Кому я больше всего завидовала в Нью-Йорке? — спрашивала себя Леди Гага, которая теперь была известна абсолютно всем. — Сексуальным цыпочкам в бикини». Что ж, значит, на вечеринках они будут выглядеть именно так.

Люди были в восторге от дуэта. Один критик описал шоу Леди Гаги и Леди Старлайт как «воплощение поп-бурлеска, шоу на грани».

Тем временем образ Гаги продолжал претерпевать изменения. Она все еще была брюнеткой, но при этом уже отличалась от себя прежней. «Поначалу я вела себя очень вызывающе, но не до полного безумия, — вспоминает она. — Я носила костюм танцора и сделала себе прическу Эми Уайнхаус. Я пела и играла на фортепиано с сотней орхидей в волосах. Я была настоящим цветочком, при этом очень милым. Со временем шоу стало более бесшабашным. Я могла танцевать гоу-гоу перед пятнадцатью зрителями, которые меня совсем не знали, но мне не было страшно. Хотя, когда я оглядываюсь назад, меня поражает собственная наивность».

Но все это не шло на пользу дела. Необходимо также отметить, что Леди Гага не боялась шокировать публику и спокойно обнажалась на людях. И это также наложило отпечаток на ее выступления. Дела у девушек шли хорошо, они становились все известнее и известнее и выступали уже за пределами Нью-Йорка.

Но в то время американские музыкальные фанаты только начинали открывать для себя этот звездный дуэт. В «Seattle Weekly» появился следующий комментарий Эрики Гобарт, как-то посетившей одно из шоу: «В начале этого года сравнительно неизвестная исполнительница Леди Гага (Стефани Джерманотта) взлетела на сцену еще до того, как объявили ее выход, и сразу же пленила публику треками, мелодии которых походили на миксы из Билли Айдола, Мадонны и „Peaches“, сотворенными пьяным диджеем. На ней были платинового цвета парик и сценический костюм от „American Apparel“, настолько облегающий, что мог завести любого. Ее высоченные каблуки всем сразу же напомнили о Зигги Стардаст. В общем, она сумела зажечь толпу». «Я всегда буду выступать только для настоящих ценителей качественной поп-музыки», — усмехнувшись, прокомментировала высказывание Эрики Леди Гага.

Эрике Гобарт тогда удалось в двух словах описать Леди Гагу на заре ее звездной карьеры. Перед нами предстает очень харизматчная и решительная исполнительница, уверенно чувствующая себя на сцене, умеющая установить контакт со зрителями. Леди Гага никогда не была скромницей, и даже до того, как ей удалось завоевать мир, она уже господствовала на американской сцене. Она запомнилась публике своими экстравагантными костюмами, бьющей через край энергией и отсутствием страха; казалось, она готова покорить всю планету, что впоследствии ей и удалось сделать.

В то же время она начала увлекаться танцевальной музыкой. В своем раннем интервью журналу «Rolling Stone» звезда рассказала: «В Нью-Йорке я почти каждый день тусовалась в гей-клубах или дайв-барах[11]. Я просто влюбилась в „The Cure“, „The Pet Shop Boys“, „The Scissor Sisters“, меня завораживала клубная культура восьмидесятых. Это был естественный уход от глэм-рока, боуизма и исполнения песен собственного сочинения. Я представлялась менеджером Леди Гаги, разносила свои диски по клубам и договаривалась насчет пятничных ночных выступлений».

Публика заинтересовалась новой звездой. Леди Гага начала привлекать внимание журналистов, даже таких известных собирателей сплетен, как блоггер Перез Хилтон. Теперь о Леди Гаге — молодой и эксцентричной звезде — в Интернете не писал только ленивый. Это стало хорошей рекламой. На самом деле Перез Хилтон сыграл огромную роль в деле раскрутки Леди Гаги, можно сказать, что именно он познакомил с ней широкую публику. Он знал толк в поп-музыке, а Леди Гага, как никто другой из ее современников, подходила на роль королевы эстрады.

Экстравагантная Стефани, всегда уделявшая много внимания своему внешнему виду, вдохновляла Переза Хилтона на написание постов, посвященных ее вызывающим нарядам. Итак, популярность Леди Гаги начинала набирать обороты.

Дуэт Леди Гаги и Леди Старлайт приобретал все большую известность, и певицы в конце концов получили приглашение на ежегодный музыкальный фестиваль «Lollapalooza». Выступление на фестивале было прекрасной возможностью еще раз показаться широкой публике.

На этом фестивале, проводившемся в окрестностях Чикаго с 1991 года, можно не только услышать музыку самых разных направлений, но и увидеть танцевальные и юмористические номера. Участие в этом фестивале было важной вехой в творчестве таких исполнителей, как «Pearl Jam», «The Red Hot Chili Peppers» и «Hole». Должен был он положительно повлиять и на карьеру Леди Гаги, но все сразу пошло не так, как задумывалось.

Когда Леди Гага давала свои первые интервью, то при упоминании ее выступления на фестивале «Го11ара1оо2а» она становилась непривычно скованной и вместо полноценного рассказа сосредотачивала свое внимание на технических и художественных составляющих шоу. «Конечно, я испытала настоящее блаженство, когда вышла на сцену, — призналась она одному из репортеров. — Но тогда нам пришлось немного понервничать из-за ряда технических трудностей, с которыми мы столкнулись на сцене. Это не самое мое любимое выступление. Но все же я была рада выступать перед толпами хиппи, которые были совсем не готовы к моему появлению на сцене. Наш номер поверг их в состояние шока — это так весело! Теперь многие из тех приемов, что мы использовали во время этого выступления, я собираюсь и дальше использовать в своих шоу».

Леди Гага с самого начала своей карьеры умела шокировать публику, но только теперь она научилась полностью завладевать ее вниманием и получать от этого нужные эмоции.

Но что же так смущает звезду, почему она старается не говорить о том самом фестивале? На самом деле она каждый раз, когда слышит слово «Го11ара1оо2а», вспоминает о своем аресте. Сегодня этим никого не удивишь (сам звездный статус словно даже подразумевает проблемы с законом), тем более что причина данного факта отлично укладывалась в концепцию ее выступлений — обнажение на публике. Однако, когда власти обвинили Леди Гагу в непристойном поведении и возбудили против нее дело, это страшно возмутило певицу.

Как-то Леди Гага призналась одному журналисту: «Я была за пределами территории, на которой проводился фестиваль, когда ко мне подошел полицейский и сказал, что мои сексуальные шортики чересчур короткие. Я попыталась объяснить ему, что я артистка и это не просто какие-то короткие шортики, а сценический костюм. Впрочем, мои усилия ни к чему не привели — я получила повестку в суд».

В другом интервью она возмущалась: «Это был музыкальный фестиваль, где все были под кайфом. Кажется, даже у моей подруги в кармане были наркотики, а они арестовали меня за чрезмерно короткие шортики! Это уму непостижимо!»

Конечно, ситуация неприятная, но она совершенно никак не сказалась на карьере звезды. В свое время канадские власти пригрозили Мадонне арестом за симулирование на сцене мастурбации, но в дальнейшем эта выходка лишь принесла ей славу своенравной звезды. То же самое произошло и с Гагой: чем популярнее она становилась, тем больше поклонники интересовались всеми сторонами ее личности, а это происшествие в их глазах лишь добавило ей шарма.

Что касается фразы «у моей подруги», то конечно же она имела в виду Леди Старлайт. Гага всегда открыто заявляла о своей бисексуальности и о том, что к женщинам испытывает лишь физическое влечение. Но в случае со Старлайт трудно определить степень их близости. После того как Леди Гага стала известной, появилось большое количество фотографий, на которых подруги ласкают друг друга. Но не нужно упускать из виду тот факт, что они всегда были поклонницами бурлеска и подобное поведение — неотъемлемая часть их образов. На самом деле их отношения были в большей степени отношениями наставницы и ученицы, а не страстно влюбленных друг в друга партнеров.

По словам самой Леди Гаги, в тот период жизни возобладала сапфическая сторона ее натуры. Она как-то призналась: «Мужчин отпугивал тот факт, что мне нравились женщины. Их это напрягало. Они говорили: „Меня не устраивает наш треугольник, мне нравится, когда мы вдвоем“. Для меня нет ничего зазорного в бисексуальности. На мой взгляд, люди рождаются бисексуалами, но потом под давлением общества делают неосознанный выбор».

В этом она также напоминает Мадонну, которая на одной из стадий развития своей карьеры культивировала имидж бисексуалки, показываясь на публике в компании комедийной актрисы Сандры Бернард. Но эти отношения, по всей видимости, так и не получили продолжения.

Как признается сама Леди Гага, на тот момент ее связывали единственные серьезные отношения с барабанщиком Люком, игравшим хеви-металл. С этим мужчиной Леди Гага уже давно рассталась, но он оставил в ее душе незаживающую рану. Как утверждает Гага, их роман был для нее неиссякаемым источником вдохновением: «Я была его Сэнди, аон — моим Дэнни из мюзикла „Бриолин“, и в результате мое сердце было разбито».

Люк оказал большое влияние на ее дебютный альбом «The Fame» («Слава»), начиная с песни «Boys, Boys, Boys» и заканчивая «Paparazzi» («Папарацци»). Сейчас она уже почти оправилась после разрыва. Ее карьера развивалась стремительно, и можно с легкостью простить ей отсутствие излишнего романтизма в любовных отношениях.

И все же мужчины играли в ее музыкальной судьбе большую роль. Леди Гага призналась, что написала песню «Boys, Boys, Boys», чтобы произвести впечатление на сильную половину человечества: «Именно так я вас и воспринимаю. Возможно, потому что я не такая, как другие девчонки, но мой первый парень действительно катал меня в „El Camino“[12], зеленом, как арбуз, и с черным капотом. У него были длинные черные волосы, и он был похож на Нила Янга и Никки Сикс в молодости. То, как он рассказывал о своей машине… и то, как выжимал педаль газа на поворотах… Это был мой мужчина! <.> Мне нравятся парни, которые слушают „AC/DC“, пьют пиво у барной стойки и покупают мне выпивку, чтобы порисоваться перед своими друзьями, похвастаться своей новой сексуальной подружкой».

В школе Стефани действительно воспитывали очень строго, поэтому сейчас ей было немного сложно строить отношения с мужчинами. Как признается звезда: «Немногие поп-исполнительницы получили такое по-настоящему американское домашнее воспитание, как я. И по мне, девушка, поющая про бензин, машину, пиво и бары, — настоящая американка. Я просто обожаю Спрингстин, я выросла на его песнях. Когда я его слушаю, то у меня появляется ощущение, будто я иду по краю пропасти. Изменяя своим парням, девушки либо не думают о том, что совершают, либо надеются, что пронесет, либо не хотят ни в чем уступать мужчинам. Они говорят: „Я не буду делать пластическую операцию! К черту! К черту домашнюю еду, я лучше сделаю заказ на дом!“ Аяне такая, я привыкла готовить для своего парня, стоя на кухне на каблуках и в нижнем белье, и слушать, как он говорит: „Детка, ты такая сексуальная!“ На что я ему отвечаю: „Как насчет фрикаделек?“».

Леди Гага стала работать одновременно с Леди Старлайт и Робом Фусари. К этому времени у Роба и Гаги было накоплено уже достаточно материала, и настало время претворять в жизнь совместные идеи. Кто-то должен был оценить их созданные совместно произведения, и Фусари обратился к Винсенту Герберту — человеку, который, по словам самой Гаги, увидел в ней потенциал и помог ему раскрыться. Благодаря этому человеку, Леди Гага подписала контракт с недавно созданной звукозаписывающей компанией «Streamline Records», наследницей «Interscope Records», но не в качестве исполнителя, а как автор песен, известный по работам с «Famous Music Publishing».

Работа со «Streamline Records» стала для нее хорошим трамплином. Но как отмечает Джоди Герсон, который помог Гаге получить контракт с «Sony/ATV»: «Еще задолго до выхода альбома „The Fame“, когда она только начала сотрудничать с „Famous Music Publishing“, Гага уже прославилась своими появлениями на работе в нижнем белье».

Сама певица была в восторге от такого поворота событий. «Как-то так получилось, что я начала писать песни для других, ведь своего контракта у меня не было, — пояснила она в интервью „Billboard Magazine“ вскоре после выхода первого альбома. — У меня был лишь краткосрочный контракт с „IDJ“, по окончании которого я начала писать песни для других и совсем не жалела о том, что эти песни исполняет кто-то другой, а не я». Впрочем, Леди Гагу на поприще поп-музыки ждал успех в любом случае, и не важно, чем бы она стала заниматься — исполнять песни сама или писать тексты для других.

Герберт также был в восторге от этого знакомства. Как только Леди Гаге дали зеленый свет, остановить ее было уже невозможно. После выхода первого альбома Гаги Герберт восхищенно признавался: «Она написала практически все свои хиты за неделю, в Лос-Анджелесе, работая в студии с РедВаном».

Наконец-то самодисциплина и трудолюбие Леди Гаги начали приносить плоды. Интересно, что сейчас она так же фонтанировала энергией, как и ее отец в начале своей деловой карьеры: она постоянно видела перед собой новые возможности и использовала их. Очень часто мы забываем, что за необычным внешним видом, эксцентричностью, желанием потрясать и всей этой мишурой стоит острый ум. Ведь после того как Леди Гага добилась мировой известности, она больше никогда не полагалась на случай. Штурм музыкального Олимпа был тщательно спланирован: она поняла, что ей нужно, и начала действовать.

Леди Гага очень серьезно относится к своей работе. «Меня завораживал Энди Уорхол и то, с какой основательностью он подходил к коммерческой составляющей своей деятельности. Для него это такой же творческий процесс, — объясняет Гага. — Музыка сейчас настолько претенциозна, что быть поп-певцом — все равно что восставать против существующего порядка. Многие инди-рок-группы[13] и исполнители, поющие свои песни, забили на поп-индустрию и звукозаписывающие студии. За последние тридцать лет поп-музыке был нанесен огромный урон. А все потому, что многие артисты утверждают, будто это направление — полное дерьмо. Они постоянно твердили, что нужно вернуться к „настоящей музыке“, и нам пришлось слушать по-настоящему депрессивных исполнителей и инди-рок-группы».

Но то, чем собиралась заниматься Леди Гага, совсем не походило на депрессию завоевавших огромную популярность рок-исполнителей. Ей хотелось создавать хорошую, запоминающуюся поп-музыку. И у нее это получилось. Леди Гага всегда была и остается истинным прагматиком: «Настоящий хит не заставит себя долго ждать. Стоит только вложить душу в то, что ты делаешь, и песня появляется сама собой. Обычно я сначала пишу припевы, ведь без хорошего припева твоя песня никому не нужна. Я считаю, что большая часть создаваемой музыки — это поп-музыка. Хорошую песню отличает количество жанров, которые она в себя вбирает. Все основывается на честности и желании общаться с публикой. Посмотрите на песню „I Will Always Love You“ („Я всегда буду любить тебя“, саундтрек из кинофильма „Телохранитель“), которую Уитни Хьюстон определила как песню в стиле поп, но ее также можно отнести и к кантри, и госпел[14]. Да к чему угодно! Если я исполняю акустический вариант своей песни или просто наигрываю ее на фортепиано, и она попрежнему цепляет, я знаю, что она хороша».

Теперь песни сочинялись быстро. Гага подписала контракт с «Sony/ATV Music» и начала создавать хиты для знаменитых исполнителей — таких, как Бритни Спирс, Ферги, «New Kids on the Block» и «The Pussycat Dolls». Несмотря на различия в образах, союз Леди Гаги и Бритни состоялся. Обе были королевами диско и, выступая на сцене, завораживали публику, но первая была, пожалуй, более талантливой и достаточно мудрой, чтобы это скрывать. На самом деле с момента начала их совместной работы Гага всегда хорошо отзывалась о Бритни. «Любая песня преображалась самым чудесным образом после того, как ее начинала исполнять Бритни, — рассказывает Гага о создании хита „Quicksand“ [„Зыбучий песок“], который был написан в период возвращения Бритни на сцену после череды неудач в личной жизни. — Я благодарна ей за то, что она с любовью относится к музыке, и за ее постоянную поддержку. Она фанат моего творчества, любит мои песни и меня как исполнителя. О чем еще можно мечтать? <.> Бритни чрезвычайно разумно ведет себя со СМИ и искренне поддерживает новых исполнителей. Она действительно очень добрая, и это ее качество меня потрясает. Она еще всем покажет, она просто супер! Если вы спросите меня, то я вам отвечу: „Бритни никогда нас и не покидала“».

Дружба с Бритни во многом помогла Леди Гаге. Несмотря на то что Леди Гага была лишь исполнительницей в стиле бурлеск, а Бритни Спирс — звездой мирового класса, многие воспринимали их как одно целое. Естественно, что такое отношение шло только на пользу Леди Гаге.

Стефани всегда с искренней радостью и восхищением говорит о Бритни: «После школы мы ходили с подружками на TRL, чтобы хоть одним глазком увидеть Бритни в окне. Я постоянно напевала „I’ve gotta say“ [„Твоя рабыня“, последний сингл Бритни на момент данного интервью]. И когда вышел жаркий клип, где эта крошка была вся такая из себя, такая подтянутая, мы, даже если бы и захотели, не смогли бы возненавидеть ее. Каждая поп-дива завидовала такому видео».

Перез Хилтон в доказательство того, что Леди Гага и Бритни Спирс не были, близнецами, нашел фотографию Стефани из ее школьного альбома и выложил ее в Сеть. Стефани Джерманотта на ней была немного похожа на Бой Джорджа. Во всем же остальном она была обыкновенной школьницей-тинейджером с длинными темными волосами. Сейчас в экстравагантной Леди Гаге, которая уже давным-давно обесцветила волосы, вряд ли кто-нибудь узнает того милого, но самого обычного подростка.

Работа с Бритни Спирс! Стефани обожала Бритни, а той, как минимум, нравилась Леди Гага: она не демонстрировала ни капли зависти или враждебности, с которыми знаменитости часто встречают начинающих звезд. «Бритни — хорошая девушка. Выбрав мою песню, она оказала мне большую честь, — признается Леди Гага. — Раньше я выкрикивала ее имя на Таймс-сквер, а теперь работаю с ней. В то время, когда мне было тринадцать лет, Бритни считалась самой эксцентричной исполнительницей. Я ее так люблю! И конечно, она совсем не нуждается в моих советах. Бритни Спирс — королева поп-музыки. Она — мой пример для подражания».

Во время одного из своих выступлений Леди Гага в благодарность спела Бритни несколько строк из ее песни «Я люблю рок-н-ролл».

Несмотря на все это, Леди Гага осознавала разницу между собой и Бритни, которая всегда была сексуальной, милой девочкой. Стефани признается: «Моя сексуальность отличается от сексуальности Бритни, ведь она такая хорошенькая. Все дело в том, что я вижу сексуальность по-другому. Я за чувственность и андрогинность. У меня специфическое видение, я отличаюсь от других».

Гага настолько же восторженно отзывалась и о других исполнителях, для которых писала песни. Она даже ездила в турне с «New Kids on the Block» и «The Pussycat Dolls».

Последней ступенькой карьерной лестницы Леди Гаги стал Аляун Бадара Тиам, больше известный просто как Эйкон — сенегало-американский певец, автор песен и продюсер. Его прорыв пришелся на 2004 год, после выхода сингла «Locked Up» из его первого альбома «Trouble». После выхода своего второго альбома «Konvicted» он получил премию «Grammy» за сингл «Smack That». Затем он основал две звукозаписывающие студии, «Konvict Muzik» и «Kon Live Distribution», и был единственным сольным исполнителем, чьи песни дважды за его неимоверно успешную карьеру оказывались на первом месте «Billboard Hot 100»[15]; он шесть раз был номинирован на «Grammy». К тому же Эйкон умел находить новые таланты — такие, к примеру, как Леди Гага.

Как это обычно бывает, все произошло случайно. Леди Гага на тот момент писала песни и преуспела в этом деле: в «Interscope-Geffen-A &M» ее просто обожали ее, у нее были хорошие отношения с коллегами, и ее имя все чаще появлялось в СМИ. Конечно, она сама была отличной певицей, но никто не думал, что она сможет исполнять свои песни на большой сцене. Окружающие полагали, что она так и будет находиться за кулисами во время самых значимых комнцертов.

И вот однажды Стефани спела песню, которая предназначалась для другого исполнителя. Ее услышал Эйкон, и ему понравилось.

События развивались стремительно. Эйкон сразу понял, что перед ним настоящий талант. Он поговорил с Джимми Йовином, председателем и исполнительным директором «Interscope-Geffen-A &M», и убедил его, что «Kon Live Distribution» необходимо подписать контракт с Гагой.

2007 год подходил к концу. Леди Гага не теряла времени зря. Она отправилась в студию и после недельной работы вместе с РедВаном представила невероятное количество нового материала, включая две песни, которым суждено стать мировыми хитами, — «Just Dance» («Просто танцуй») и «Poker Face» («Бесстрастное лицо»[16]).

Как позднее призналась Гага: «Я, человек, исполняющий музыку в стиле треш-гламур, находилась в одной комнате с представителями хип-хопа и чувствовала себя очень странно: будто я превратилась в сбежавшее из зоопарка животное. Они спрашивали, что я думаю о той или иной композиции, и после моих правок тексты становились законченными».

Но это еще не все. В то время она параллельно работала с продюсером и автором песен Мартином Кирсценбаумом над четырьмя своими песнями. Надо сказать, что Мартин основал «Cherrytree Records» при «Interscope-Geffen-A &M» и подписал контракты со многими звездами, в том числе и с Леди Гагой. Теперь ее успех стал делом времени.

Эйкон, чье чутье на таланты редко его подводило, получал истинное удовольствие от того, что разглядел в Леди Гаге певицу, и еще какую, тогда как остальные видели в ней лишь автора песен. Он сразу понял, что взял джекпот.

Стефани же тем временем не плыла по течению, а умело использовала каждый полученный шанс. Как признался Эйкон журналистам «MTV» после выхода дебютного альбома Леди Гаги «The Fame»: «Она неподражаема. Сейчас она моя франшиза. Гага настолько великолепна, что является находкой для всей музыкальной индустрии. Она храбрая, яркая, необычная, эксцентричная — и при этом без закидонов. Вам нужно принять ее такой, какая она есть, — в этом вся шутка. Она мне как сестра, моя девочка. В ней частица меня».

Эйкон стал верным союзником Леди Гаги, когда представители звукозаписывающей студии обсуждали с певицей диск, который им бы хотелось получить в итоге. Поначалу многие боялись, что музыка Гаги не будет интересна широкой аудитории, но певица смогла отстоять свою точку зрения. В 2009 году в одном из интервью певица призналась: «Мне тогда сказали, что моя музыка чересчур необычна, чересчур танцевальна, что это не поп, а какой-то андеграунд. Это, мол, не будет продаваться». Певица так ответила на эти претензии: «Мое имя Леди Гага, и я уже много лет выступаю на сцене, потому говорю вам — за этой музыкой будущее». Она была права.

Глава 4. Слава

К началу 2008 года Леди Гага окончательно переехала в Лос-Анджелес. Будучи коренной жительницей Нью-Йорка, одного из величайших городов мира, она как-то заявила: «Я живу в Нью-Йорке, я пробивная и энергичная, я вдыхала воздух этого города с детства и всегда продолжала идти вперед, даже если мне говорили „нет“». И все же ей пришлось переехать в солнечную Калифорнию ради своей карьеры. Во многом именно благодаря этому шагу она так быстро добилась грандиозного успеха.

Первое, что сделала Леди Гага по прибытии, — создала коллектив, известный под именем «Haus of Gaga». Со своими коллегами она прорабатывала каждый аспект своего творчества, будь то шоу, ее внешний вид, сама музыка или любая заслуживающая внимания деталь. Как призналась сама звезда, подобное совмещение всех составляющих творческого процесса и постоянное движение в заданном направлении очень напоминало ей «Фабрику» Энди Уорхола. «В музыкальной индустрии существует большое количество стилистов и продюсеров, которые хотят с тобой работать, но у меня есть моя собственная креативная команда, созданная по примеру „Фабрики“ Уорхола, — утверждает Леди Гага. — Нам всем еще нет двадцати шести, и мы вместе делаем общее дело».

Все члены коллектива серьезно относились к своей работе. Вот еще одно высказывание Леди Гаги: «Как сделать так, чтобы такой коммерческий вид искусства, как поп-музыка, воспринимали так же серьезно, как изобразительное искусство? Но у Уорхола это получилось. Как же написать свою будоражащую воображение музыку и сделать выступления необычными и запоминающимися? Мы сами решаем, что хорошо. Мы понимаем: если появилась достаточно мощная идея, то нам обязательно удастся убедить весь мир в ее величии».