Запасной путь Тумановский Ежи

– Стоп машина! – Васильев предупредительно поднял руку, внимательно осматриваясь по сторонам. – Мельник, Шульц, прочешите левую часть поселка, а Холод и Бегун – правую. Заглядывайте в каждую щель, и, если что, огонь на поражение… Не мне вас учить, короче. Остальные топайте за мной. В центре я заприметил относительно целое здание, там и заляжем на ночь.

Бандиты синхронно кивнули и, держа оружие наготове, разделились на две группы, отправившись в заданных направлениях.

Связист мысленно выругался. Что теперь делать? Как сбежать из здания, битком набитого бандитами? Угрюмо топая следом за человеком с ПКМ, Связист аккуратно, чтобы не вывалился нож, разминал онемевшие кисти, пытаясь на ходу построить новый план побега.

Здание, выбранное Васильевым для ночевки, раньше было то ли сельсоветом, то ли местным клубом. Двухэтажное, сделанное из красного кирпича, теперь покрытого копотью и сеткою трещин, оно находилось практически в центре поселка. В мертвых оконных проемах ни рам, ни стекол. Сорванная с петель дверь валяется на захламленном досками, обрывками газет, осколками стекла и прочим мелким мусором крыльце. Совсем рядом со зданием обрубок ствола молоденькой, в руку толщиной, березки. И ямы. Кругом ямы. Связист только сейчас обратил на это внимание. На дороге. У крыльца. У разрушенных домов. Будто кто-то взял, да и накрыл деревню артобстрелом, или разбомбил с воздуха. Но кому это нужно? Военным? Вряд ли: сталкер бы знал. Бандитам? Наемникам? Им-то зачем? Бред какой-то…

Зверски захотелось спать. И есть. Да просто вытянуться на чем-нибудь мягком и лежать… Долго-долго. До утра. Неделю. До третьего пришествия.

Связист чертыхнулся, чувствуя, что засыпает. Чтобы хоть как-то взбодриться, попрыгал на месте. Лямки рюкзака больно врезались в плечи, и так изнывающие от перенапряжения.

– Чё скачешь, придурок? – послышался сзади голос.

– Пошел на хрен, – зло ответил Связист и тут же получил тычок в спину прикладом автомата.

– Перестаньте! – скомандовал Васильев, до этого вместе с двумя бойцами осматривавший здание сельсовета, а теперь вышедший наружу. – В здании никого. И ничего. Поднимайтесь наверх и там разожгите костер: согреемся и пожрем, как белые люди. А потом на боковую. Дежурим по двое, меняемся через два часа. Вопросы?

Вопросов не возникло. Бандиты поднялись на второй этаж убежища, побросали рюкзаки и принялись за работу. Пленники, все еще связанные, расположились в углу, подальше от входа.

– Я предупреждал, – зло прошептал наемник. – Предупреждал, вашу мать, что нельзя этой суке доверять. Нельзя! А вы? Уши развесили, как девки на сеновале, ноги раздвинули. Вот вас и поимели. А заодно и меня! Твари!

– Заткнись, – оборвал словоизлияния наемника сталкер. – Дай подумать…

Но подумать Связисту не дали. В комнату вошел один из бандитов, крепко сжимая в руках обрывок газеты. Особо прислушиваться сталкеру не пришлось: мужик был габаритен по размерам и говорил так, что слышно, наверное, было и на другой стороне улицы.

– Искали бумагу для растопки, но все газеты за тысяча девятьсот сорок второй год. Что за фигня? Тут что, музей раньше был?

– Может и музей, – проводник похлопал товарища по плечу. Взял газету и, подсвечивая себе фонариком, начал что-то читать. – Да, военного времени газетка. Отлично сохранилась.

– Не нравится мне это, командир! Уходить нужно. Причем, немедленно. Не к добру ведь это…

– Успокойся, Холод, – сказал Васильев. – Из-за чего тревога? Из-за даты на газетке? А если бы ты кость мамонта нашел, что тогда? На охоту бы собрался?

Бандит не нашел ответа. Лишь промямлил нечто невнятное и, закурив, вышел из комнаты.

– Совсем с ума посходили, – пробурчал Васильев.

Пока бандиты разожгли костер, выставили часовых и более-менее организованно уселись у огня, прошло без малого полчаса. За это время успело стемнеть, воздух, нагретый за день, окончательно остыл. Зябко поежившись, сталкер уселся на голую землю рядом с наемником. Хоть бандиты и выдали пленникам «пенку», пользы от нее было немного: Связист и наемник, не сговариваясь, отдали ткань Версоцкому.

Чтобы хоть как-то разогнать напряженную тишину, бандиты вяло переговаривались друг с другом. Связист слушал их вполуха, вдумчиво колупаясь одноразовой пластиковой вилочкой в банке тушенки.

– Стоять! Кто идет? – раздался голос караульного. Послышался предупредительный выстрел. Судя по тонкому девичьему крику часовой не попал, а лишь припугнул неизвестную сталкершу, словно бабочка прилетевшую на огонь.

В миг бандиты повскакивали со своих мест, хватаясь за доселе лежавшее на коленях оружие. Еще секунда и с десяток стволов оказались повернуты в сторону выстрела.

– Дяденька, не стреляйте, – сказал девичий голос, в котором явственно слышались слезы. – Я своя. По лесу уже второй день блуждаю.

Васильев и все остальные бандиты тут же поднялись и повалили на улицу – одинокая сталкерша, блуждающая по ночной Зоне, была частым сюжетом в сталкерских байках, хотя вряд ли кто мог похвастаться, что сам видел такое чудо. Связист тоже не выдержал и подошел посмотреть к окну.

Девушка совсем не походила на сталкершу. Совсем молоденькая, но одетая как деревенская баба в длинную плотную юбку, вязаную кофту и полуразвалившиеся боты. На голове – платок. В руках – корзинка. Неверный свет костра выхватывал ее грязное худое лицо, на котором, впрочем, не было страха, а лишь надежда на спасение.

Связисту не требовалось гадать, что будет дальше. Бандиты не отпустят девчонку просто так. И не посмотрят, что это почти ребенок. Рука сама собой потянулась к ножу. Но что он сделает один против толпы уродов с автоматами?

– Можно, я с вами останусь? – спросила девушка. – Я стирать могу, готовить… Обузой не стану.

От неожиданного предложения бандиты захохотали. А Связист нахмурился: сумасшедшая в Зоне? Еще один персонал сталкерских баек, в финале которых на сцену обычно выходил кукловод. Не то, чтобы Связист верил в байки, но тут ему стало неуютно. Бандиты, впрочем, продолжали веселиться от души.

– Нам стирать не надо, – сказал один, – а вот потереть – можно!

Ответом ему стал взрыв хохота.

– А ну, открой рот, будем измерять рабочий объем!

Новый взрыв издевательского смеха. Девушка растерянно переводила взгляд с одного на другого, и на лице ее проступили растерянность и обида.

– Эй, Шульц, посмотри, что там у нашей прачки с бельем, – закричал еще один бандит. – Постирано али нет?

Бандит по прозвищу Шульц медленно поднялся и, гнусно ухмыляясь, нарочито медленно двинулся в сторону девушки. Ослепленные животными инстинктами бандиты не обращали внимания на то, что приковало все внимание Связиста. Девушка не боялась. И вовсе не походила на жертву. Ненависть исказила тонкие черты девичьего лица. Такая ненависть, которой просто не бывает у жертв, даже если им грозит жестокое изнасилование.

– Прощай, жизнь, – ясным и сильным голосом сказала девушка. – Смерть оккупантам! – мгновение, и корзинка полетела на землю, а в руках у девушки появилась большая граната с деревянной ручкой.

Связист отпрянул от окна и даже успел сбить на пол встающего Версоцкого.

Взрыв прогремел оглушающе. За окном во все стороны полетели куски кирпича и окровавленные ошметки. Кровавый дождь брызнул и в окно, окропив красными каплями наемника. В углу жалобно завыл Зюзя, про которого Связист уже успел забыть. Бандиты с воплями ужаса разбегались по окрестным руинам. Треск и жуткий предсмертный вопль возвестили всей округе, что один из них забыл про опасность аномалий.

Желание сбежать именно сейчас Связист подавил с большим трудом: увидят и пристрелят без колебаний. Даже разбираться не станут – так все будут напуганы.

Сталкер медленно поднялся и подошел к окну. Там, где стояла девушка и Шульц, теперь находилась небольшая ямка, оставленная взрывом гранаты. В радиусе примерно десяти метров все оказалось забрызгано кровью. Рядом с костром виднелись чьи-то кишки. Бандиты, ошарашенные случившимся, неловко поднимались с земли, открывая рот в бесплодных попытках что-то сказать. В глазах отморозков явственно читался ужас и непонимание.

– Я не знаю, что это было, – заново осмысливая произошедшее, сказал Связист, поворачиваясь к Версоцкому, – но если к этому причастна ваша научная мафия, стрелять вас начнут по всей Зоне, как мутсобак. Я не верю в то, что видел, но от факта никуда не деться. Вот там только что стояла девчонка, искренне считавшая, что мы полицаи. Не полиция, а именно полицаи. Предатели родины. На службе у фашистов. Профессор, скажите, что эксперименты со временем невозможны, и я вам сразу поверю.

Ответить Версоцкий не успел.

– Быстро, валим отсюда. Хватаем рюкзаки и ходу, к дамбе! – в комнату вихрем ворвался Васильев и принялся всех яростно выпихивать наружу. – Быстрей, быстрей, уходим!

Перечить ему не стали. Спустя три минуты, еще не отошедшие от шока, но удивительно послушные бандиты выстроились в неровную колонну и вслед за Васильевым быстрым шагом двинулись прочь от странной деревни.

Куда-то в ночь.

Сквозь серебристый туман.

33

Странно, но несмотря на несколько часов, проведенных в деревне, вокруг все еще было достаточно светло. А ведь когда они ужинали, вокруг царила ночь. Бандиты с недоумением посматривали на часы. Связист раз за разом оглядывался на Версоцкого, который не сказал сразу решительное «нет» в ответ на последний вопрос. И это очень беспокоило Связиста.

Впереди, сквозь частокол деревьев, показалось водохранилище. Волны мерно перекатывались друг за другом, направляясь к берегу с единственным намерением – разбиться на капли в погоне за неведомой целью. С момента последнего появления Связиста в этих краях, уровень воды сильно понизился. Теперь стала видна сплошная стена самой дамбы, раскинувшейся от берега до берега. Такая же серая масса бетона с вкраплениями труб, дамба напоминала брюхатый мост, разрушенный аккурат посередине. Разрушения никак не повлияли на основную функцию постройки: при попытках течь дальше, в направлении Периметра, вода так же натыкалась на бетонную непреодолимую преграду, однако о возможности перебраться на тот берег по дамбе пришлось забыть. Слишком велик риск переломать ноги. О том, что, – или кто? – мог нанести такой урон постройке, сталкер старался не думать.

– Остановимся здесь. – Васильев указал на небольшой, поросший травой пляжик, зажатый между двух высоких песчаных насыпей высотой с человеческий рост и одним концом упирающийся в воду. Удачное место выбрал проводник, ничего не скажешь. На открытом воздухе, да среди ночи, ничего безопаснее точно не найти. – Четверо – растяжки по периметру лагеря. Пятеро занимаются палатками, остальные глядят в оба и стреляют на малейший шорох. Никого не подпускать: ни женщин, ни детей, ни даже мирных демонстрантов с плакатами!

У пленников забрали рюкзаки и грубо усадили спиной к насыпи. Сталкер почувствовал, как за шиворот посыпался песок. Спину неприятно закололо. Чертыхнувшись, он посмотрел на товарищей. Наемник сидел спокойно и смотрел на воду, а вот Версоцкий был на удивление возбужден: постоянно ерзал на месте, вертел головой и оглядывался, будто ждал кого-то. Оно и неудивительно: после того, что произошло, любой на нервах будет, а старик – подавно. А вот Зюзя рядом с ним, напротив, выглядел вялым.

Связист хотел было уже продолжить расспросы Версоцкого, как вдруг понял, что ему сейчас просто все безразлично. Уж очень он устал. Закрыв глаза, Связист прислушался к своим ощущениям. Ничего. Ни волнения, ни страха. Не задумываясь больше ни о чем, сталкер лег на бок, свернулся калачиком и уснул…

Проснулся он резко, как от удара током. Сквозь мутную пелену перед глазами стали видны яркие, слишком частые, вспышки молний на багрового цвета небе, а до слуха доносились чудовищной мощности раскаты грома. И что-то еще. Совсем рядом, очень громкое…

– Да вставай же ты! – прорвался голос наемника через какофонию звуков. – Гроза идет! А перед ней – гон!

Гроза и гон. Эти слова произвели достаточное впечатление, чтобы проснуться окончательно. Сталкер вскочил на ноги и осмотрелся, оценивая ситуацию. Вспышки молний то и дело выхватывали из темноты бегающих туда-сюда людей и мутантов, снесенные палатки, трупы бандитов и монстров. Грохот выстрелов слышался со всех сторон, остро пахло пороховой гарью. Насколько успел понять сталкер, бандитам не повезло. Васильев не успел организовать грамотную оборону лагеря, и теперь наверняка поплатится за это жизнью.

– Ну чего ты стоишь, – потянул за руку Связиста наемник. – Валим! Подохнем же, – в последних словах наемника было столько обреченности, что в любой другой ситуации сталкер не выдержал бы и засмеялся. Но не теперь.

– Никуда вы не валите, – донесся голос откуда-то справа. – Конечная станция.

Пленники резко обернулись: в паре метров от них застыл человеческий силуэт, направляя в сторону Связиста вытянутую руку. Вспышка молнии, особенно сильная, на миг осветила лицо незнакомца.

Егорка.

Сталкер тяжело вздохнул. Что направлял на него бандит, додумывать не пришлось, и так было понятно. Краем глаза Связист заметил, как наемник нервно вздрогнул, а Версоцкий попросту лишился чувств, плашмя свалившись на землю рядом с Зюзей, который тоже, судя по всему, пребывал в отключке.

– Думаете, мрази, все так просто, да?! – Егорка перешел на крик. – Хрен вам, твари! Если я здесь подохну, то уж точно позже вас! Знали бы вы, как вы меня достали! Если б не Хантер да Васильев, прямо на АПке б пристрелил. Суки, ненавижу вас!

Связист не слушал нервозного бандита, а лихорадочно размышлял, что делать. Единственным вариантом был нож: если успеть его бросить и отпрыгнуть в сторону до того, как Егорка вдавит спусковой крючок, то есть шансы выжить. Однако в темноте попасть в бандита будет крайне трудно, но даже это не главная проблема. Нож-то в ботинке, за голенищем сапога. На привале Связист специально спрятал оружие подальше, чтобы не потерять и, не дай бог, не выдать себя. Но прогадал: теперь вряд ли удастся воспользоваться ножом, ибо Егорке даже целиться не придется, чтобы пристрелить двух незадачливых пленников. Достаточно просто разрядить обойму в темноту, пока сталкер будет скакать на одной ноге, пытаясь вытащить свое оружие.

Раздался выстрел. Связист рефлекторно зажмурился. Перед глазами пронеслись несколько неясных вспышек. И больше ничего… Ни боли, ни смертельной судороги. Совсем не так сталкер представлял смерть. Тем лучше: хоть в мир иной отправляться не страшно. А хотя, какая теперь разница, когда вот-вот умрешь?

– Чего стоите?! – проорал кто-то над ухом. – Хватайте ученого, психа и за мной!

Сталкер открыл глаза. Распростертое тело Егорки лежало в паре шагов впереди, а рядом стоял Васильев, перезаряжая автомат. Бешено вертя головой, проводник старался не упускать из виду снующих вокруг мутантов.

– Просто поверьте мне!

Связист ничего не ответил. Просто кивнул. Уверенно, твердо. Указав наемнику на Версоцкого, сталкер подскочил к Зюзе, чтобы привести сумасшедшего в чувство и помочь подняться на ноги. Но это ему не требовалось: Зюзя уже стоял на ногах и смотрел на Связиста достаточно осмысленным взглядом.

– Хватай доброго дядю! – крикнул ему Связист и показал пальцем на слабо ворочающегося Версоцкого.

Зюзя легко поднял профессора и положил его руку себе на плечо, чтобы помочь идти. Судя по всему, в критической ситуации псих вполне мог о себе позаботиться. И не только о себе.

Сталкер махнул Зюзе рукой и поспешил за проводником, который направлялся к воде. На многозначительный взгляд наемника Связист ничего не ответил, все было понятно без слов.

– Мы куда? – спросил сталкер.

– На тот берег. Там мой схрон совсем рядом. Отсидимся, отогреемся…

– С ума сошел?! – закричал наемник. – Я в воду не полезу! Ты знаешь, какая хрень там может водиться?!

– Чего разревелся как баба? – грубо оборвал его проводник. – Нет там ничего, кроме пары статичных аномалий.

– А с чего бы мне тебе верить?

– Да потому что я, твою мать, поплыву впереди вас, и если есть в воде что-нибудь, о чем я не знаю, первым вляпаюсь я! Не хочешь верить – дело твое. Приятно подохнуть тут.

Васильев решительно прыгнул в воду. Холодные брызги попали в лицо сталкера.

– Я плавать не умею, – послышался неуверенный голос Версоцкого.

– Быстрее! – приказал Васильев, отплыв уже метров на десять.

– Выбора нет, – зло сказал Связист. – Зюзя, плыть сможешь?

Зюзя решительно вошел в воду и потащил за собой Версоцкого. Тот слабо сопротивлялся, но когда оказалось, что Зюзя плывет спокойно и мощно, да еще и умудряется при этом поддерживать на плаву самого профессора, Версоцкий смирился и даже стал бултыхать в воде руками и ногами.

Наемник и Связист быстро вошли в воду. Поначалу сталкер ничего не почувствовал, но когда уровень воды поднялся до груди, стало невыносимо холодно. Пальцы на ногах закололо, будто в них впились сотни иголок, легкие сдавило, словно на них пшикнули аэрозолем с заморозкой, а горло скрутил невыносимый приступ кашля. Сердце колотилось как бешеное, дышать было тяжело. С трудом делая каждый шаг, Связист уходил все дальше и дальше, погружаясь в воду.

«Да к черту это озеро! Повернуть назад и искать обходной путь», – проскочила в голове шальная мысль. Сталкер даже обернулся и посмотрел на берег: на самой границе с озером удавалось разглядеть несколько огромных фигур, стремительно перемещающихся с места на место. Видимо, мутанты чуяли людей, но в воду лезть опасались. Сталкер отвернулся и поплыл вслед за Васильевым.

От холода и страха захлебнуться, Связист быстро потерял счет времени. С одинаковым успехом могло пройти два часа или пятнадцать минут, когда сталкер неожиданно ощутил, что ноги коснулись дна.

Васильев помог Зюзе вытащить Версоцкого из воды, и спустя несколько секунд, насмерть уставшие беглецы что было сил бежали прочь от злосчастной дамбы. А гроза набирала силу. Бешеный ветер норовил сбить с ног, косые струи ливня хлестали по лицу, а вспышки молний стали практически беспрерывными. Всем было понятно, что еще немного и спасения не будет. Ведь это была гроза в Зоне.

Очертания старого, приземистого строения показались внезапно. Связист понял, что это и есть тот самый схрон, о котором говорил Васильев. Когда беглецы добрались до бетонных ступенек, ведущих вниз, в кромешную тьму, грянул чудовищный по своей силе раскат грома. Земля задрожала под ногами, порывы ветра стали еще сильнее.

– Быстрее! – орал наемник проводнику, который остервенело крутил запорный механизм на старой железной двери. – Сейчас начнется…

Договорить наемник не успел – его оборвал Васильев.

– Заело! – зло проорал он. – Дальше никак!!

Не церемонясь, сталкер оттолкнул проводника и, размахнувшись, со всей силы ударил прикладом автомата по штурвалу запорного механизма. Тот сдвинулся с места, но этого явно было недостаточно, чтобы открыть дверь. Удары посыпались на заклинивший замок один за другим. Когда Связисту казалось, что еще чуть-чуть и путь внутрь будет открыт, произошло непредвиденное: приклад треснул и раскололся надвое, а сталкер по инерции полетел вперед, повалившись на пол. Поднимаясь, Связист почувствовал, как кто-то выхватил автомат из рук. Обернулся: наемник, используя ствол оружия как упор, сантиметр за сантиметром проворачивал проржавевший штурвал. Через несколько секунд раздался негромкий треск и дверь распахнулась.

Ярчайшая вспышка резанула по глазам так сильно, будто выжгла сетчатку, мощнейший порыв ветра ворвался в подвал, подняв тучу пыли, а ливень, уже превратившийся в настоящий небесный водопад, только усиливался. На ощупь беглецы кое-как забрались в схрон и успели захлопнуть дверь за миг до того, как волна аномальной энергии пронеслась над убежищем, уничтожая все на своем пути.

34

Когда Костя пришел в себя, он сперва решил, что гроза вызвала пожар – все видимое пространство оказалось заполнено белым дымом. И только спустя несколько секунд он сообразил, что это просто туман. В белых клубах кто-то двигался вдоль стены и ругался вполголоса.

Вспомнив, как проваливался в темноту, Костя быстро поднялся и обошел все помещение в поисках Наташки, но девушки в помещении не было. Зато на него вышел ефрейтор Хиженков и сказал:

– Ну, наконец-то. Еле нашел тебя тут. Все уже очнулись и готовятся к выходу. Тебя не трогали до последнего момента – Топор сказал, что после грозы надо возвращаться самостоятельно, а то крыша поехать может.

– Со всеми все в порядке? – с тревогой спросил Костя.

– Все нормально. И с Натахой тоже все хорошо, – понимающе улыбнулся Хиженков. – Давай, помогу рюкзак твой найти.

Выбравшись на улицу, Костя обнаружил, что туман в помещения сочился снаружи. В белесом молоке тонули и размывались не только дома, но и люди, и даже земля под ногами. Отчетливо просматривался только кусок пространства на расстоянии вытянутой руки, а дальше все становилось неясным, зыбким и нереальным. В плотном влажном воздухе тонули даже звуки, и когда на крик Хиженкова отозвался Миха, голос его прозвучал глухо, как через стену из пенопласта.

Собрав всех вокруг себя в маленький кружок, Топор сказал:

– Я первый раз вижу такую грозу в Зоне. Но тут часто многое происходит в первый раз. Да и не бывал я здесь давно – может, это теперь норма. Поэтому, ничего не боимся, ничему не удивляемся и спокойно ждем, пока туман рассеется. Но, чтобы кто-нибудь из вас до того момента случайно не потерялся, предлагаю взять в руки кусок длинной веревки и вручить тому, в ком вы абсолютно уверены. И только тогда отходить в сторону.

– А если намотать на запястье? – спросила Марина.

– Лучше, не надо, – ответил ей Миха. – Ну мало ли что. А у тебя рука зафиксирована.

– Не поняла, но поверю на слово, – буркнула Марина.

– Можно прикрепить к большой петле и уже саму петлю надеть на руку, – подсказал Топор. – Если потребуется, то сбросить петлю будет легко. Так, ставим рюкзаки по кругу и неспешно завтракаем. Надеюсь, что за это время туман разойдется. Кому нужно отойти – только с веревкой в руке. Благо, ни мутопсы, ни рысеволки в тумане не охотятся.

Топор начал разматывать клубок тонкой капроновой веревки и резать ее на длинные куски.

– Сколько сейчас времени? – спросил Костя.

– Еще не ночь, – хмыкнув, сказал Топор. – Вот и все, что могу сказать с достаточной долей достоверности. После грозы электроника вообще часто барахлит, а в этот раз даже механические часы встали.

Он вытянул запястье и показал действительно замершие стрелки дорогих часов.

– Хотя в нашем случае, следовало бы прежде задаться вопросом: «какой сейчас день?», – продолжал он. – Судя по прошлому опыту, думаю, что мы пролежали в отключке остаток дня и ночь. Хотя бывало, что люди и по трое суток без сознания после грозы лежали.

– Ого, – сказал Вадик. – То-то, чувствую себя так, словно неделю в отпуске разлагался.

Костя прислушался к своим ощущениям. Действительно, усталости после длительного перехода он больше не чувствовал. Организм сигнализировал, что отдых удался. И если хозяин не забудет про завтрак, можно будет пройти нисколько не меньший километраж. Самое странное, что после всех нагрузок совсем не болели мышцы. Акцентировать на этом внимание Костя не стал, но решил запомнить этот любопытный фактик на будущее.

– Гораздо хуже другое. – Топор выразительно осмотрелся. – В Зоне туманы могут и по несколько дней кряду стоять. Кто-то из вас готов сидеть посреди Зоны и ждать? Вот и я думаю, что нет. Но идти сквозь такой туман, вообще развлечение под стать «русской рулетке». Вот задачка. Но сделать выбор все равно придется.

– Смотри, Топор. – Костя пальцем показал на смерчевую воронку, неспешно всасывающую пласты тумана, точно пытаясь весь его втянуть в какое-то подземное хранилище.

– А вот это неоспоримый плюс тумана, – сказал Топор. – Если глаз наметан, то можно сквозь любое аномальное поле без единой гайки пройти.

– Каждая капелька воды – как маленькая гаечка, да еще и висящая в воздухе, – догадался Костя. – Тогда тот же эффект должна давать и пыль.

– Не тот же, но похожий, да, – согласился Топор. – Проблема ровно одна: надо очень четко видеть разницу между туманными следами разных аномалий. А то решишь, что впереди «пепельница», а это «хрумка». И все, накрывай лицо курткой.

– Какие прогнозы по нашему движению? – спросила Марина. – Если я правильно вчера поняла, эту точку на карте мы найти сможем. А значит, и проложить кратчайший маршрут к границе тоже?

– Давайте посмотрим, – сказал Топор, вытаскивая старую карту. – Только давайте так: туман-туманом, но бдительность в Зоне терять нельзя. Хиженков караулит.

– Есть, – сказал ефрейтор, сунул в рот разом несколько сухарей из сухпайка и взялся за автомат.

Но не успел Топор развернуть карту, как странный посвистывающий звук привлек внимание сначала ефрейтора, а потом и всех остальных. Миха и Вадик схватились за автоматы, но Топор резким окриком остановил их.

– Нет! Быстро собирайте вещи и хватайте рюкзаки. Это не звери и не люди. Это – блуждающая аномалия.

– Аномалии тоже блуждают? – удивился Миха.

– Еще как, – сказал Топор и первым поднял рюкзак на спину.

Костя помог Наташке и Марине, а когда схватился за свой рюкзак, блуждающую аномалию было видно, несмотря на туман. Темная полоса мелькнула на высоте крыши дома и скрылась в белых клубах, но в тот же момент на уровне ног появилась точно такая же полоса и, резко свистнув, тоже пропала из видимости. Словно два ножа блендера размером с дерево месили влажный воздух. Люди шарахнулись поближе к Топору, не зная толком, что делать.

– А вот это уже серьезно! – сказал Топор. – Быстро отходим! Костя, Миха, ко мне!

– Давайте, давайте, – принялся торопить всех, бегущий последним, Костя, холодея от ужаса при мысли, что совершенно непонятная, но, очевидно, очень опасная штука надвигается на них из тумана с равнодушием айсберга.

– Ваша задача смотреть справа и слева от меня, – быстро сказал Топор. – Все, что покажется подозрительным, сразу сообщайте мне. Идти по туману, это вам не шутка. Здесь практика нужна регулярная, а я почти все забыл. Но если нас вон та штука засечет и прицепится – считайте сразу себя фаршем. Радиус захвата у нее небольшой, но если рядом окажетесь – безопаснее бежать напролом куда глаза глядят. Даже если впереди только минное поле.

Заканчивал свою речь он уже выглядывая что-то в тумане. Затем кивнул сам себе, обернулся, обнаружил, что все уже построились в колонну по одному и только с беспокойством оглядываются назад, где продолжали мелькать темные полосы и слышался устрашающий посвист.

– Отлично, – сказал Топор. – Конец веревки идущего впереди, в руку взяли! Миха, Костя прямо за мной и не расходитесь друг от друга. Погнали.

Вопреки собственным словам, шагал Топор достаточно уверенно. Только смотрел вперед с хорошо ощущаемым напряжением, да чуть шевелил пальцами выставленной вперед левой руки. Аномалии им почти не встречались, а те, что все-таки оказались посреди дороги, выглядели кипящим супом, из которого валит пар, и обойти их трудностей не составило.

Несмотря на почти абсолютную непроницаемость клубящихся стен, Костя каким-то внутренним чувством угадывал массивные сооружения, остающиеся позади. Вскоре, однако, они перестали появляться – судя по всему, Топор вывел свой отряд из поселка.

Утоптанная земля поверх изломанного асфальта сменилась травой, но Костя перехода даже не заметил, боясь пропустить какую-нибудь аномалию.

Понемногу скрадывалось ощущение пространства и времени, туман словно съедал все вокруг и потихоньку подбирался к самому Косте. Белое клубящееся однообразие убивало все мысли и чувства, но вместе с этим понемногу исчезал и страх. И Костя даже не знал: огорчаться задержавшемуся надолго туману, или радоваться.

А туман даже и не думал рассеиваться. Наоборот, он становился все гуще, забивая все пространство вокруг бессмысленным постоянным движением, навевал неясные страхи, прятал от уставших глаз не только ловушки, но и ямы под ногами. В тяжелом влажном воздухе становилось все сложнее дышать, а одежда промокла и натирала кожу.

К удивлению Кости, отряд безропотно терпел все указания Топора, хотя уже стало очевидным, что сталкер заблудился и давно пытается найти дорогу наугад. Костя не видел выражения лиц, а лишь слышал иногда тяжелое дыхание, да различал смутные пятна человеческих силуэтов, но несмотря на то, что они двигались без остановки уже несколько часов, никто не жаловался и не стонал. Даже когда под ногами зачавкало болото, и ноги мгновенно промокли до колен, а сталкер продолжал идти вперед, как ни в чем не бывало.

Более того, когда Топор всех заставил вытащить из кармана выданные утром веревки, привязать к ним какой-нибудь груз и кидать в разные стороны, прежде чем начать движение, никто и слова поперек не сказал. То ли понимали, что ничего другого не остается, то ли свыклись с мыслью, что организованная группа имеет больше шансов на выживание только в случае абсолютной дисциплины. Даже, если лидер группы ошибается.

– Ситуация сейчас такова, – сказал Топор, – что надеяться только на меня уже нельзя. Каждый из вас должен стать немного сталкером. Я буквально кожей чувствую аномальную активность, но ничего особого пока не вижу. Но под ногами у нас болото. Идти по нему как по сухому месту – не получится. Придется делать много обходов промоин и топких мест. Объем работы по разведке пути резко возрастает. Поэтому помогать должны абсолютно все.

– Объясняй, что нужно, – коротко сказала Марина.

– Технология проста: сделали несколько шагов – бросьте веревку в сторону от себя и немного по ходу движения. А потом тяните. И прислушайтесь к собственным рукам. Не слишком ли тяжело идет веревка? Не начинают ли потеть руки или не появляется ли жжение на коже?

Сперва все попробовали кидать веревки просто так. Потом Топор нашел небольшую аномалию и минут пятнадцать заставлял всех играть в «рыбака и рыбку». И только потом, развернувшись в полукруглую шеренгу, маленький отряд двинулся через болотину.

И почти сразу же Наташка обнаружила аномалию.

– Ой, есть! – крикнула она и бросила свою веревку на землю.

– Отлично, замри. Сейчас подойду, – сказал Топор. – Что ощутила?

– Как будто что-то по веревке прямо ко мне поползло, – испуганно пожаловалась Наташка.

Топор осторожно взялся за Наташкину веревку и медленно потащил к себе. И вдруг из тумана прямо к нему в руки метнулся шнур огня. В последний момент Топор отпустил конец веревки и вздернул руки вверх. Огонь погас, но от капронового шнура осталась лишь цепочка оплавленных капель на земле.

– Молодец, – с уважением в голосе сказал Топор. – Вот тебе за это премия: еще одна веревочка.

Вскоре стало понятно, о чем изначально говорил Топор. Тупиковых маршрутов движения здесь оказалось столько, что в итоге весь отряд «просачивался» сквозь единственный проход между аномалиями после доброго десятка попыток найти дорогу. Тем более, что вскоре к аномалиям добавились жутко воняющие разогретой грязью промоины и подозрительные лужи, в которых, несмотря на отсутствие пара, что-то булькало и пузырилось. Правда, видимость несколько увеличилась и теперь люди видели друг друга хотя бы на двадцать-тридцать шагов. Но Косте подумалось вдруг, что лучше бы туман сгустился обратно: слишком мрачно смотрелись под ногами черные кочки, покрытые жухлой травой и серым мхом, слишком тоскливо становилось при взгляде на высокие, давно высохшие деревца, сухими палками торчащие из грязевых омутов и прячущие гнилые верхушки в тумане, слишком противно расползалась под подошвой при каждом шаге вязкая грязь.

Пользуясь тем, что никакого особого порядка теперь никто не соблюдал и все начинали дружные перемещения, только когда кто-то находил безопасный проход, а Топор его проверял, Костя держался поближе к Наташке, стараясь при всяком удобном случае подбодрить ее хотя бы взглядом. Но вскоре она посмотрела на него так, что лучше бы отвесила пару пощечин. И Костя перестал на нее даже смотреть и целиком сосредоточился на выискивании аномалий.

Вскоре Вадик, которому надоело бросать веревку, решил облегчить себе жизнь и, сломав тоненькое деревце, стал использовать его как слегу. Топор лишь скользнул по новой оснастке взглядом, но ничего не сказал. Дела у Вадика сразу пошли намного лучше: тыкать палкой во всякую подозрительную точку оказалось гораздо быстрее и проще, чем кидать веревку и разглядывать ее положение в грязи. Глядя на товарища, слегу хотел выломать себе и Миха, но Топор предложил подождать.

– Я многое позабыл, – сказал он. – Но что-то мне припоминается такое, говорили старые сталкеры, что палки в качестве щупов плохо подходят. Для обычных мест – понятно. Ткнешь палкой в «батут», он тебе этой палкой обратно зарядит. И хорошо, если просто в пузо даст, а может ведь вывернуться и по кумполу засветить. Однако на болоте «батут» видно издалека. Как фонтанчик грязевой. И тыкать в него никто уже не будет. Поэтому, давай посмотрим, как дальше у Вадика пойдет. Может и переймем опыт. Позже.

Ждать проверки нового инструмента пришлось недолго. Обнаружив большую кочку, покрытую сухой травой и вполне пригодную даже для того, чтобы на нее присесть, Вадик на всякий случай сильно пихнул ее своей слегой. Фонтан черной грязи ударил ему в ответ, и Вадик с воплем кинулся назад. Грязевые ошметки полетели во все стороны и забрызгали практически всех.

– Всем стоять! – рявкнул Топор и рванул за Вадиком, который, ничего не видя и размазывая грязь по лицу, продолжал орать и отступать в сторону большой лужи.

Чуть ли не в последний момент, когда он уже готов был шагнуть в булькающую жижу, Топор схватил его за рукав и потащил обратно, на безопасное место. Вадик перестал орать, но кривился и шипел – было понятно, что парень испытывает боль. Топор быстро вытер ему лицо собственным рукавом, вытащил флягу и собственноручно умыл.

– А теперь промывай глаза, – скомандовал он, вручая флягу Вадику, когда тот начал моргать. – Ничего страшного не случилось. Но вот нам и практический ответ, почему слеги опасны и на болоте тоже.

– Слушайте, – сказал вдруг Хиженков, поворачиваясь лицом в ту сторону, откуда они недавно ушли.

Все замолчали и прислушались, только Вадик продолжал булькать флягой и обмывать лицо. Туман искажал и глушил звуки, но быстрое чавканье грязи, словно где-то недалеко с места на место перебежал человек, хорошо расслышали все. Миха и Вадик разошлись в разные стороны и встали так, чтобы можно было сразу начинать стрелять с двух сторон. Автоматы они держали стволами к земле. Хиженков, напротив, прицелился из своего автомата в туман и замер в позе охотника, готового отнять у добычи даже последние доли секунды. Марина и Наташка отошли ближе к Косте и присели, не рискуя, впрочем, снимать рюкзаки. Топор приложил ладони ковшиками к голове, словно изображая для детей ушастого зверя. Но больше ничего не происходило. Только туман, казалось, начал двигаться более упорядоченно.

Топор поднял руку, привлекая общее внимание, показал ладонь и положил ее себе на рот. Все закивали, понимая, что следует соблюдать молчание. Потом он махнул рукой и первым вернулся к прощупыванию дороги. Все было понятно: кто бы или что бы не хлюпало в тумане, проявлять себя оно не собирается. Поэтому лучшим способом поведения будет попытка уйти по-тихому на максимально большое расстояние.

Снова потянулись бесконечные кочки, черные промоины и унылые столбики сухостоя. Еще несколько раз из тумана то справа, то слева доносились подозрительные звуки, но Топор больше не обращал на них внимания, хотя Костя был уверен, что в такой вязкой тишине не услышать их было невозможно.

И вдруг Топор остановился. После длительного монотонного движения эта остановка ощущалась всеми настолько хорошо, что практически мгновенно весь отряд замер, еще толком не разобравшись, что обеспокоило их проводника. Костя посмотрел туда же, куда глядел Топор. И обомлел.

Туман впереди еще немного разошелся так, что стала видна стена леса в какой-то сотне метров впереди. И это означало, что они подошли к самому краю болота и скоро под ногами должна будет появиться сухая земля. Но остановился Топор не поэтому. На самой грани видимости между лесом и болотом стояло несколько человек. Их силуэты размывало движущимся туманом, но сомнений не было – впервые за время пути маленькому отряду встретились люди. И, судя по всему, этой встрече Топор был не слишком рад.

– Смотрите! – радостно сказала Наташка, но посмотрела на Топора и стушевалась.

Наступила абсолютная тишина, и Костя понял, что непроизвольно задерживает дыхание.

– Ну и чего ты стоишь? – спросила наконец Марина. – Вон же твои со товарищи сталкеры. Разве ты не хочешь понять, где мы находимся? А лучше, давайте им все расскажем и они нас выведут к Периметру.

– Марина, я тебе сегодня еще не говорил, что ты дура? – спокойным, даже каким-то будничным голосом поинтересовался Топор. – Я понятия не имею, что это за люди и, главное, сколько их там. Это могут быть спасатели или военные сталкеры, но запросто могут быть и бандиты из числа тех, что атаковали поезд. И пока они нас не заметили, я хотел бы как можно больше о них узнать, хотя бы по внешним признакам.

В томительном ожидании прошло еще минут пять. Все уже с явным нетерпением посматривали на Топора, удивляясь его чрезмерной осторожности. Люди вдалеке тоже продолжали стоять, словно что-то высматривая, и на бандитов, почему-то, не походили совсем.

– Странно это все, – сказал, наконец, Топор. – Не нравится мне, как они выглядят и как себя ведут.

– Так им предложение руки и сердца не делай, – грубовато сказала Марина. – Если это не бандиты, попроси помощи.

– Это Зона, как ты не понимаешь? – с досадой и раздражением в голосе сказал Топор. – Красивые байки о благородных сталкерах, что травят у костра или пишут на форумах, это красивая легенда и не более того. Здесь мало кто помогает просто так. А если и помогает, то лишь своим. Но чаще все решается либо по закону джунглей, либо по законам рынка. Что означает: слабого – ограбь, сильного – остерегайся, падающего – толкни. Нам нечем платить за транзит к Периметру. А сладкие обещания про «потом» тут ничего не стоят.

– У меня кое-что есть в кошельке, – подала голос Наташка.

– Боюсь, все твои сбережения несколько не в той ценовой категории, – сказал Топор. – Ладно, схожу. Подстрахуйте, если что, огоньком. Но за мной не суйтесь, что бы не случилось. Пока меня нет, старший – Миха, основной проводник – Костя.

Он снял рюкзак, подхватил свой автомат, сунул в руку Косте моток веревки и двинулся к едва различимым в тумане человеческим силуэтам. Веревка тянулась за ним в туман, и Костя принялся быстро разматывать моток. Через минуту медленно шагающий Топор превратился в размытое пятно, поскольку туман явно стал плотнее. Вскоре перестали быть видны и люди вдалеке, и Топор. Только подрагивающая веревка, продолжающая уползать в туман, свидетельствовала о том, что все пока идет нормально.

– И как мы его теперь поддержим? – заволновался Вадик. – Может я тоже пойду?

– Нет, – твердо сказал Миха. – Клиент здесь лучше, чем мы, ориентируется. Будем делать, как он сказал.

Еще несколько минут прошло в томительном бездействии. И вдруг яркая вспышка пламени заставила отшатнуться всех назад. Там, где только что была стена тумана, сквозь белесую толщу просвечивало ярко-красное пламя. Костя с ужасом потянул за веревку и вытащил лишь ее оплавленный кончик.

– О, боже, – выдохнула Наташка и закрыла руками лицо.

Костя в состоянии полной прострации смотрел на стену из тумана и огня, поглотившую их единственного полноценного проводника. В голове, выдавив все прочие мысли, крутился совершенно дурацкий вопрос: как огонь и туман могут составлять чуть ли не единое целое?

– Приплыли, – тусклым голосом сказал ефрейтор Хиженков.

– Двойка нам с тобой, Вадик, за работу, – со вздохом сказал Миха. – Не уберегли все-таки клиента.

– Если опытный сталкер в аномалию попал, то как мы дальше пойдем? – растерянно спросил Вадик.

– Послушайте, вы! – внезапно сказала Марина, и Костя поразился тому, насколько злобно может, оказывается, звучать ее голос. – Кто-то видел обгорелый труп или хотя бы предсмертную записку? Чего вы Топора раньше времени хоронить вздумали?

– Ты что, не видишь? – удивился Вадик, показывая автоматом на стихающее, но все еще жаркое свечение, тепло которого хорошо ощущалось даже с такого расстояния.

– Я вижу, Вадик, что ты болван! – выпалила Марина. – Вот тебе сигареты, сиди, кури, но чтоб я тебя хотя бы полчаса больше не слышала!

Вадик не стал выяснять, имеет ли Марина право так с ним разговаривать, а спокойно взял пачку, сел на рюкзак Топора и закурил.

– Психованная баба, – буркнул он себе под нос. – Под стать этому.

– Дай и мне сигарету, – не своим голосом сказал Костя и, сняв рюкзак, уселся рядом.

К мысли о том, что теперь ему предстояло быть проводником, следовало привыкнуть еще до того, как осознание смерти Топора превратится в очевидный факт из недавнего прошлого.

– И мне, – сказал Хиженков.

Наташка взяла сигарету молча, но, закурив, так и не оторвала вторую руку от лица.

Миха продолжал стоять с автоматом наизготовку, словно опасался, что из огненного тумана вдруг появятся какие-нибудь мутанты или бандиты.

И только Марина, избавившись от рюкзака, нервно расхаживала вдоль невидимой черты, которую пересек Топор несколько минут назад.

– У кого-нибудь есть соображения, что произошло? – нервно спросила Марина.

– На оружие непохоже, – ответил ей Миха. – Огонь не тухнет и дымом не пахнет. Значит, аномалия. Во всяком случае, он не мучился.

Марина почти с ненавистью посмотрела на него, но ничего не сказала и продолжала мерить шагами небольшой пятачок уже утоптанной грязи.

– Думаю, что все-таки стоит попробовать договориться с теми мужиками, – сказал Миха. – Только идти туда теперь боязно. Может сами придут посмотреть, что случилось.

– Не повезло Роману Андреевичу, – сказал Вадик. – Вздорный был мужик, но в целом неплохой.

Постепенно огонь все-таки разгонял туман. Вдали снова появилась стена леса, правда больше никаких людей видно не было. Зато гораздо ближе, но в абсолютной недосягаемости из-за сплошного полупрозрачного огненного марева, стоял целый и невредимый Топор. И печально смотрел на обширную аномалию, отделившую его от собственного отряда.

Марина радостно вскрикнула и повернулась к остальным:

– Я же говорила: рано вы его хороните!

Костя почувствовал, как кровь отливает от лица, а на душе становится спокойно и легко, словно Периметр уже был совсем рядом и осталось только придумать, как побыстрее добраться до гостиницы.

Все повскакивали с мест и чуть было не бросились к Топору, но их осадил вопль Михи:

Страницы: «« ... 7891011121314 »»

Читать бесплатно другие книги:

Борис Мурасов изучает историю России, и на основании событий и судеб заинтересовавших его личностей ...
Борис Мурасов изучает историю России, и на основании событий и судеб заинтересовавших его личностей ...
Игорь Кудрявцев – неправильный доктор. Он не прописывает своим пациентам микстуры и таблетки, однако...
Перед вами – уникальный сборник «7 лучших историй для мальчиков», в который вошли лучшие произведени...
Ценность книги «Как защититься от рейдерства» заключается в том, что она способна помочь будущим и у...
Автор этой книги известный уральский писатель Виктор Брусницин – лауреат нескольких авторитетных лит...