Проклятые рубины. Книга вторая. Колье Магдалины Лагздукалнс Андрис

Глава пятая

Коттеджный поселок, пригород Марселя, Франция, март 2015 года

Лелька отодвинула ноутбук. Достав из пачки сигарету, подкурила и подошла к окну. Штормовой ветер гнал по поверхности бухты короткие злые волны, которые брызгами разбивались о каменистый берег.

Вот и началась новая история. Легенда о тринадцати рубинах, девять из которых были вставлены в рукоятки стилетов Чезарио Борджиа, давно не давала ей покоя.

С момента ее победы в международном литературном конкурсе прошло восемь месяцев. За это время Лелька успела написать два романа по заказу издательства, а сейчас работала над третьим. Но мысли о рубинах не давали ей покоя. И вот сегодня утром она решила выписаться, чтобы хоть немного разгрузить голову.

Последний роман, оставленный редактору, рассказывал об операции, в которой принимал участие ее муж – комиссар полиции Александр Деланж. Операция закончилась плачевно. Вместе с одним из преступников погибли друг Алекса – Серж Дюпре и два офицера криминальной полиции. Сам Алекс получил несколько ранений и полтора месяца провел в госпитале.

Две недели Лелька не отходила от мужа сначала в отделении интенсивной терапии, а потом в палате. Алекс выздоравливал тяжело. Он очень сильно переживал гибель друга. Но не только это послужило причиной затяжного лечения.

Три шрама изуродовали его лицо. Два небольших от металлических шариков, которые вырвали мышцы на подбородке и левой щеке и один большой от осколка стекла. Шрам начинался немного ниже правого виска проходил по щеке и рваной линией спускался к подбородку. Врачи, проводившие операцию, в первую очередь беспокоились об извлечении из ран инородных тел и остановке кровотечения. Красота лица раненого полицейского волновала их меньше всего. Главное для них было спасти его жизнь.

Потом, когда его перевели в палату, Алексу предложили провести пластическую операцию, но он отказался. Отверг он даже предложение своего друга Кристиана, который вместе с женой и приемной матерью – графиней Луизой де Фоссе, часто навещали его в госпитале. Лелька считала, что эти шрамы он оставил в знак напоминания о погибшем друге, хотя смерть Сержа Дюпре никто ему в вину не ставил.

После выписки из больницы, Алекс начал постепенно возвращаться к жизни. В конце декабря они даже съездили с друзьями в Бордо, где до хрипоты орали на футбольном матче, проходившем между командами: «Бордо» – «Лион». После завершения матча они праздновали победу «Лиона» 5:0, в небольшом кабачке. Пили сухое вино с сыром и смотрели повтор матча на экране огромного телевизора, заново проживая голевые моменты.

Алекс был страстным болельщиком. Лелька, не желая отставать от мужа, вникла в правила этой игры и с удивлением для себя самой полюбила футбол. Теперь она знала поименно всех игроков любимой команды Алекса «Пари Сен-Жермен». Знала тренеров и основных соперников. Алекс был несказанно удивлен и обрадован, когда как-то раз, на одной из вечеринок, рыжеволосая красавица жена, в присутствии его коллег по комиссариату со знанием дела прокомментировала игру их общих любимцев.

Потом их предпочтения разделились. Лелька считала, что раз они купили коттедж в пригороде Марселя, то и болеть они должны за «Олимпик Марсель». Но Алекс, родившийся и большую часть жизни проживший в Париже, отдавал предпочтение своей любимой команде. Поспорив несколько раз, они пришли к соглашению, что когда их команды играли между собой, то каждый болел за свою. Когда же игра проходила с другими противниками, то они сообща переживали за своих любимцев.

Дело пошло на поправку. Виардо добился возвращения Алекса в Париж, где он комплектовал новую бригаду в управлении криминальной полиции. Алексу разрешили перевод и предоставили отпуск по ранению.

С раннего утра и до обеда Лелька работала над книгами в гостиной уютной парижской квартиры, расположенной в 8-м округе и доставшейся мужу от его деда – знаменитого генерала и героя Франции. Когда перед свадьбой Лелька узнала, где они будут жить, а потом еще и увидела, то от радости чуть не задушила Алекса. Кто бы мог подумать, что из окон их квартиры расположенной под самой крышей шестиэтажного дома построенного в начале прошлого века (иначе и быть не могло в Лелькином представлении) будут видны Елисейские поля.

Алекс варил ей кофе и готовил завтраки. Подсказывал с терминами и подправлял диалоги, добавляя полицейский профессиональный сленг и жаргон криминального сообщества Франции. Потом они обедали и шли гулять по городу.

Алекс показал ей совсем другой Париж, тот, который увидеть обычному туристу, не дано никогда. Они избегали шумных улиц и площадей. Заглянули в трущобы. Исходили пешком узкие улочки Латинского квартала. Подолгу гуляли по острову Сите – сердцу Парижа.

Они писали на цветных листочках названия музеев, театров и кафе, затем свернув их трубочками, перемешивали в бейсболке. Потом, с этой бейсболкой приставали к случайным прохожим прося вытянуть бумажку и помочь им с выбором маршрута. Глядя на их счастливые лица им никто не отказывал.

Но в один из дней психологи полицейского управления вынесли заключение о том, что Алексу необходимо пройти дополнительный реабилитационный курс. Без этого ему не разрешали вернуться к прежней работе. После полученного на руки заключения, Алекс сломался. Причем сломался моментально. Утратил интерес ко всему и что было самое обидное – к Лельке. Он даже спать перебрался в гостиную на диван, установленный перед огромным плоским телевизором. Да он и понятно – отсюда до бара со спиртным было ближе.

Лелька недовольно сопела, ворчала, ругалась, но все было без толку. Ее любимый мужчина, как Колобок катился, вниз утратив интерес к жизни, и находил лекарство от всех проблем в бутылках с вином или коньяком.

Жалея мужа, Лелька пыталась найти оправдание такому поведению Алекса. Но это мало ей помогало. Поэтому Лелька старалась лишний раз не трепать ему нервы, а закрывшись в спальне, сутками не вставала из-за ноутбука.

Лелька понимала, что она, появившись в жизни Алекса всего каких-то десять месяцев назад, не могла заменить ему любимую работу, на которой комиссар провел половину своей сознательной жизни. Стараясь не повышать голос и не устраивать истерик, она пыталась вернуть его к мечтам: о домике в Провансе, о детях, о винограднике. Лелька пыталась донести до Алекса мысль, что не только в работе сотрудника криминальной полиции заключается смысл жизни. Алекс соглашался, обещал подумать, но через несколько дней все возвращалось на прежние рельсы. В очередной раз, попав в управление полиции или встретившись с кем-то из своих коллег, сыщик, начав с кофе плюс коньяк, к полуночи попадал домой еле стоя на ногах.

Все это время Лелька еще и писала. Порой от переутомления на нее накатывали приступы головной боли и тошноты. Вместе с ними приходили прежние страхи, что у нее ничего не получиться и карьера писательницы закончится, так и не начавшись всерьез. А еще она очень боялась потерять Алекса.

Привыкнув жить одна, Лелька, приобретя в лице мужа опору и защиту от всех жизненных проблем, теперь стала панически бояться его потерять. Причем она боялась потерять Алекса не в физическом смысле, а в их отношениях. Во время таких приступов ей хотелось прижаться к нему, свернувшись калачиком, обхватив его сильную руку. Чтобы он гладил ее по волосам и нежно целовал в кончик носа и в мочку уха. Тогда все ее страхи пропадали, а головная боль, затихая, отступала без всяких таблеток. Но в последнее время вместо Лельки этот гад гладил в основном бокалы с коньяком и бутылки с вином. Оставшись в одиночестве со своей болью и страхами, Лелька тихо плакала, наглотавшись таблеток и уткнувшись сопливым носом в подушку.

Однако старинная поговорка «нет худа без добра», оказалась в полной мере применима к Лелькиной жизни. Из-за такого отношения к себе любимого мужчины, у Лельки получались великолепные тексты. Сочные диалоги и переживания героев, написанные с надрывом, вызывали восторг сначала у редактора издательства, а потом и у читателей. Но ее это уже не радовало.

Вообще-то ей не понравилось писать книги на заказ. Помогли ей справиться с этим чувством долгие беседы с ее новой учительницей Луизой де Фоссе и издателем Виктором Наумовичем. Старшие друзья объяснили, что пока Лелька уверенно не займет место в первой шеренге мировых светил детективного жанра, ей придется забыть о том – чего душа писать желает. Начинающему автору, как и копирайтеру или журналисту, предстояло в первую очередь писать книги, которые будут продаваться. Все душевные и глубокомысленные произведения должны были создаваться в свободное время или быть отложенными на несколько лет. Пострадав по привычке пару недель, и вдоволь пожалев себя, Лелька, вздохнув, принялась творить. Вот тут ей и помогли собственные переживания. Не желая «пилить» мужа Лелька все невысказанные слова и чувства вкладывала в текст. Это помогало, но ненадолго.

Два дня назад, когда после очередного собеседования с психологами Алекс к полуночи явился домой «на рогах», Лелька, вздохнув, помогла ему добраться до дивана и раздев, уложила спать. Утром похмелив любимого мужчину и накормив его вкусным завтраком, она в очередной раз попыталась донести до его начавшего, оживать мозга свои чувства. Без крика и без истерик Лелька рассказала Алексу о том, что переживает за него. Говорила, что ей не все равно их дальнейшее совместное будущее, что она жизни без него не видит и готова вместе с ним пройти, этот чертов курс реабилитации.

Жизненного опыта – как отвернуть любимого от спиртного и пробудить у него интерес к жизни, у Лельки не было. Просмотрев во всезнающем Google подборки и советы психоаналитиков на волнующую тему, девушка сделала выводы, что там тоже никто ничего не знает. Поэтому она все делала по своему разумению, так как считала нужным.

Выслушав красавицу жену, с красными после бессонной ночи глазами, Алекс согласился с ее доводами. Пообещал сегодня больше «Ни-Ни». На следующий день, они назначили совместный поход в комиссариат к старшему психологу управления. Успокоенная Лелька вышла из кухни. Но не успела она дойти до двери спальни, как услышала за спиной знакомый звук легкого звона стекла, когда горлышко бутылки касается края стакана и ставшее нетерпимым бульканье. Резко развернувшись, она возвратилась на кухню, где поймала Алекса с поличным.

Накатившая злость и раздражение вылились в одном слове: – Тряпка! Немного поразмыслив, она добавила стандартную по ее разумению в таких случаях фразу: – «Не бросишь пить, я с тобой разведусь!». Потом мешая украинские, русские и французские ругательства, Лелька, рыдая, побросала в чемодан самые необходимые вещи. С чемоданом в одной руке и с портфелем, в котором уместился ноутбук и рабочие блокноты в другой, она выскочила из квартиры, даже не закрыв за собой дверь. Поймав на улице такси, Лелька уехала в Марсель.

Попав в коттедж, она первым делом решила отомстить Алексу и напиться в горьком одиночестве. Обдумав внезапный порыв, Лелька пришла к выводу, что это нужно было делать на виду у любимого мужчины. А так без главного зрителя это представление теряло всякий смысл. Поэтому ограничившись легким, но вкусным коктейлем, смешанным из «Мартини», грейпфрутового сока и тоника со льдом, она разобрала свои вещи и приготовила рабочее место в гостиной у камина.

Заварив кофе и куря сигарету за сигаретой, Лелька позвонила подруге Дашке и крестной Марго. Не вдаваясь в подробности, она поставила их в известность, о том, что перебралась в пригород Марселя и в Париж в ближайшее время возвращаться не собирается. Понятливые подруги въехали в тему с полуслова. Достаточно было услышать Лелькины интонации. Дашка дала ей указание подыскать местечко, где можно будет «погудеть» и оторваться, а Марго сказала, что на днях собирается в столицу Франции и заедет в гости к своей любимой крестнице.

Маргоше Лелька не уставала поражаться. Два месяца назад, Марго в свои сорок три успешно разрешилась двойней – мальчиком и девочкой. Не прошло и двух месяцев, как беспокойная бизнес леди с головой окунулась в свой прежний напряженный трудовой график. Она даже умудрялась кормить младенцев грудью в своем кабинете.

Конечно, без помощи любимого Петровича крестная бы не справилась. Муж Маргоши взял на себя все заботы о детях, категорически отказавшись от услуг няни. Во время своего приезда в гости к счастливому семейству Лелька умилялась, наблюдая, как он ловко меняет подгузники, купает детей в ванной, как умудряется одновременно укачивать, держа на руках обоих малышей, напевая им тихим голосом колыбельную. Поэтому заявление крестной о том, что она собирается в Париж, Лельку нисколько не удивило. Пустовавший сейчас соседний коттедж, принадлежал беспокойному семейству и она была уверена, что вскоре тишина в доме будет нарушена голосами родителей и агуканьем малышей.

Разобравшись с подругами и успокоив свои переживания, Лелька, удобно устроившись на мягком ковре за низким журнальным столиком, погрузилась в работу.

Сегодня утром, она все же решила отступить от намеченного плана и начала новый роман. Сюжет давно сложился у нее в голове. Два рабочих блокнота были исписаны сценами и диалогами. Не хватало только времени, чтобы перенести это на ноутбук, придав своим каракулям вид полноценной книги. Докурив сигарету, она прошла на кухню. Быстро сварила кофе. Утро только начиналось. Решив сегодня весь день посвятить работе над новым романом, Лелька с удовольствием выпила крепкий кофе и вернулась к ноутбуку.

Глава шестая

Булонский лес, окрестности Парижа, март 1638 года

Виконт Гунальд ІІІ де Брюсси, принадлежащий к знатному семейству Гасконского дома, ранним мартовским утром нетерпеливо прохаживался по поляне у большого старого дуба, в дальней части Булонского леса.

После того как стараниями короля Франциска I, по завершению Столетней войны лес был очищен от ватаг разбойников и огорожен каменной стеной, его для своих нужд облюбовали дуэлянты. Виконт тоже принадлежал к их числу. Вспыльчивый характер и острый язык, неоднократно принуждали его противников бросать ему вызов. Такое безрассудное, а подчас и осуждаемое дворянским обществом поведение, молодой прохвост позволял себе благодаря мастерскому владению шпагой и умению чрезвычайно метко стрелять из пистолета. Поэтому мало кто из его противников мог впоследствии рассказать о том, как проходила дуэль. Обычно врач констатировал смерть распростертого на земле дуэлянта, а виконт праздновал очередную победу.

Вот и вчера на балу в представительстве испанского торгового дома сеньора Мендоза, он во время полонеза, танцуя с герцогиней дель Инфанто, позволил себе отпустить несколько скабрезных шуток в ее адрес. Тут же он получил от герцогини пощечину, а от ее мужа перчатку в лицо. Немедленно было оговорено время и место проведения дуэли. Приглашены секунданты.

Теперь виконт в сопровождении двух своих приятелей и врача, нервно прохаживался по пожухлой траве, позванивая шпорами. Неподалеку два грума пребывавшие в услужении у этого господина присматривали за запряженной в карету четверкой лошадей. Сзади к карете поводьями была привязана кобыла виконта.

Наконец на аллее послышался топот копыт. В утреннем тумане несколько раз блеснули фонари, установленные на передке подъезжавшей кареты. Переваливаясь на ухабах и разбрызгивая воду из луж, экипаж подъехал к поляне. Слуга в ливрее спрыгнул с запяток и открыв дверцу, склонился в учтивом поклоне. Из кареты, на покрытую каплями воды траву ступил герцог. Не глядя в сторону ожидавших его появления мужчин он подал руку своей спутнице. На траву сошла герцогиня. Следом за ней осторожно ступая по ступеням приставной лесенки, из кареты спустился секундант герцога, тоже испанский гранд.

– Ты увидишь дорогая, как быстро я разделась с этим мерзавцем!

Поцеловав жену, герцог резко развернулся и решительными шагами направился к виконту. Следом, путаясь в пожухлой траве, цеплявшей его за сапоги, поспешил секундант.

Но не успели они пройти и пяти шагов, как за деревьями послышался залихватский свист. Следом за свистом раздались выстрелы. К карете подбежали человек шесть-семь мужчин, с лицами закрытыми до половины черными платками. Снова прозвучали выстрелы. Двое слуг и кучер свалились замертво. Раненый секундант, ухватившись одной рукой за упряжь, другой пытался достать пистолет, но его добили несколькими ударами палаша.

Герцог, разрядив в нападавших оба пистолета, ранил одного из них и теперь отступал к карете, отбивая шпагой и кинжалом удары троих противников. Он что-то со злостью кричал на испанском в адрес прохвоста-виконта.

Перепуганная женщина бросилась внутрь кареты, в надежде найти там укрытие, но один из мужчин выстрелил ей в спину. Герцогиня упала. Выстрелом из второго пистолета, мужчина попал герцогу в голову. Испанец замертво рухнул на мокрую траву. Убрав пистолеты за пояс, мужчина стал на лестницу и нагнувшись над женщиной, проверил пульс. Убедившись, что она мертва, он достал из-за пазухи золотое колье и надел его на шею несчастной, тщательно застегнув замок. Спрыгнув на траву, он направился к стоявшему возле дуба виконту.

– Стойте господа, остановитесь. Именем короля! Приказываю остановиться! – донесся до них отдаленный крик.

Приближаясь, послышался топот копыт нескольких лошадей. Виконт моментально преобразился.

– К бою господа! – подал он команду.

Виконт и его спутники стремительно выхватили пистолеты. Снова раздались выстрелы. Мужчины со спрятанными за платками лицами, снопами повалились на траву. Их предводитель развернулся и бросился изо всех сил прочь, зажимая ладонью раненое плечо. Виконт метнул кинжал. Раздался вскрик и убегавший упал. Он попытался ползти но силы оставили его, и он затих.

На поляну вылетели с десяток всадников на взмыленных лошадях. Седоки держали в руках пики, украшенные треугольными вымпелами с символами королевской гвардии. Офицер, спрыгнув с коня, подбежал к виконту и его спутникам. Он с ужасом оглядывался по сторонам, силясь понять, что произошло.

– Виконт, у меня письмо от короля. Он просит вас решить все мирным путем. Смерть герцога грозит нам необратимыми политическими последствиями. Под угрозой подписание торгового соглашения…

– Вы опоздали офицер, впрочем, как и мы. Какие-то мерзавцы напали на карету герцога. Убит он, его супруга и секундант.

– О боже. Как такое могло произойти? И где? В Булонском лесу.

– Передайте его Величеству королю Франции Людовику XIII Справедливому, мои искренние сожаления. Виновные наказаны. Конечно, лучше было бы этих подонков четвертовать или повесить, но мы были в меньшинстве. Слуги не в счет. Можно подвесить их трупы на Рыночной площади. Вдруг кто-то узнает этих прохвостов. Тогда, в качестве компенсации король сможет забрать их дома и скот.

– Конечно, я передам ваши слова виконт, но какая трагедия. По-моему, у них в Париже остались дети.

– Нет, дети в Испании. Думаю, родственники позаботятся о сиротах.

Виконт подошел к телу предводителя нападавших. С трудом вытащил из спины кинжал, протер лезвие о траву и спрятал его в ножны.

– Я лично заеду к начальнику городской стражи и дам показания, – приложив пальцы к шляпе, виконт развернулся и направился к ожидавшей его карете. Спутники виконта двинулись следом.

Поздним вечером того же дня в небольшом придорожном трактире виконт встретился с человеком, который заказал утренний спектакль. Как и его собеседник, виконт прятал лицо под капюшоном плаща. Присев за стол он взял стакан и сделал пару глотков.

– Дьявол вас раздери. Да это же вода! – он с отвращением сплюнул на грязный пол трактира.

– Вера не позволяет мне пить вино. Вот плата за вашу услугу, – собеседник под столом передал виконту два мешочка с золотыми монетами. – Вам и вашим спутникам. Как все прошло? Откуда там взялись военные?

– Король чуть все не испортил. Он прислал мне письмо с нарочным. Просил решить все миром.

– Аллах Всемогущий на нашей стороне. Прощайте виконт. Берегите себя. Жизнь коротка, а на твердую руку, может найтись более твердая рука.

– Я учту ваши пожелания.

Поднявшись мужчины, вышли из трактира. Виконт запрыгнул в седло и ударив лошадь шпорами, направился в город. Карета его собеседника, тронувшись с места, поехала в сторону Сен-Дени.

Глава седьмая

Апартаменты, отель «Святой Франциск», Париж, Франция, март 2015 года

Ранний мартовский вечер опустился на центр Парижа. Несмотря на солнечный день к ночи похолодало. Прохожие, спешившие после трудового дня в теплые убежища своих квартир, кутались в шарфы и поднимали воротники курток и плащей, ежась от резких порывов северного ветра.

В окнах отеля «Святой Франциск» расположенного в нескольких кварталах от Елисейских полей зажегся свет. Его жильцы, состоявшие в основном из знатных гостей столицы Франции, тоже вернулись в свои временные пристанища после долгого дня.

Небольшой отель был построен в начале 19-го века. Как и было задумано изначально, он предназначался для приема исключительно важных гостей. Роскошной обстановке отеля мог позавидовать любой из особняков парижской знати. Очередь на проживание в его номерах, иногда расписывалась на полгода вперед. Некоторые из гостей, не желая отказываться от привычного комфорта и услуг вышколенной прислуги, предпочитали иметь в отеле постоянно оплаченные апартаменты.

К числу таких жильцов относилось и семейство испанских грандов – герцогов дель Инфанто. С тридцатых годов прошлого века они приезжая во Францию постоянно занимали оплаченный номер, расположенный в левом крыле здания на втором этаже.

Сейчас, в апартаментах проживала старшая представительница этого знаменитого дворянского рода испанских грандов – Каталина Виктория Фернандес де Мендоза, герцогиня дель Инфанто, которой недавно исполнилось 72 года.

Овдовев в прошлом году, герцогиня занимала свое свободное время посещением родственников, которых жизнь разбросала по миру. Этот весенний вояж она начала со столицы Франции, где обосновались ее двоюродная племянница с мужем и внучка с двумя детьми.

Большого восторга визиты пожилой женщины у родственников не вызывали. Более того, они под любым предлогом старались избегать встречи с докучливой старухой.

Герцогиня имела прескверный характер, который по ее выражению сложился из-за недостойного поведения покойного мужа – бабника и прожигателя жизни. Но, несмотря на его чрезмерное увлечение противоположным полом, герцогиня умудрилась родить дону Антонио семерых детей. Махнув рукой на непутевого мужа, герцогиня занялась воспитанием своих отпрысков, в стиле истинных продолжателей дворянского рода.

Заключенные с юных лет в жесткие рамки запретов, порой мало отличавшихся от инквизиторских, дети, достигнув совершеннолетия, сломя голову, бежали, как можно дальше от родительского дома. Избавившись от опеки строгой матушки, они начинали новую жизнь, строя ее по своему разумению, что порой приводило к плачевным результатам. Старший сын пристрастился к наркотикам и не дожив до тридцати лет умер от передозировки. Одна из дочерей после своего вояжа по странам Юго-Восточной Азии, во время, которого старалась переспать чуть ли не с каждым понравившимся ей мужчиной, подцепила какую-то заразу. Врачи разводили руками и сокрушенно качали головами – они были бессильны. Через два месяца после возвращения домой, сорокалетняя женщина умерла.

Теперь, не имея больше возможностей применить на практике свой стиль достойного дворянского воспитания, герцогиня, облачившись в траурный наряд, соответствовавший европейской моде начала 19-го века, объезжала свою многочисленную родню с инспекцией. Каждый ее приезд означал бесконечные нотации, многочасовые беседы на моральные темы и список мероприятий, проведение которых должно было вернуть ее потомству и родственникам облик настоящих испанских грандов.

Сегодня герцогиня с инспекцией посетила учебное заведение, в котором вскоре предстояло получить образование двум ее правнучкам. Доведя до состояния приступа легкой формы шизофрении, членов попечительского совета элитной школы, донна Каталина посчитав свою миссию выполненной, вернулась в отель.

Войдя в апартаменты, она в первую очередь подошла к скрытому за картиной сейфу, вмонтированному в стену номера. Набрав код, донна открыла дверцу и сняла с себя украшения: серьги с бриллиантами, золотой браслет в виде змейки с изумрудными глазками, штук пять колец и перстней. В заключении она сняла украшавшее ее грудь золотое колье, с тремя прекрасными рубинами. Все украшения были старинными, исключительно ручной работы и передавались в их династии по наследству. Сложив драгоценности в сейф, герцогиня закрыла дверцу, проверила, надежно ли она заперта, вернула на место картину и вызвала горничную.

Постоянно ворча и комментируя «неуклюжие» действия прислуги, герцогиня освободилась от официального наряда. Переодевшись в домашний халат, из натурально красного китайского шелка, расшитый золотыми цветами, она попросила приготовить ей ванну. Чтобы скоротать время ожидания, женщина подошла к бару. Достав бутылку крепчайшего aguardiente de orujo, она налила напитка на треть от объема широкого низкого стакана. Резко выдохнув, герцогиня, как заправский солдат, одним глотком отправила огненную жидкость в желудок. Налив еще одну порцию, она взяла стакан в руку и подошла к окну. Отодвинув в сторону тяжелую бархатную портьеру, женщина открыла створку и с удовольствием подставила лицо под холодный поток воздуха.

На завтра у нее был назначен обед в семье двоюродной племянницы. Донна Каталина начала обдумывать свою речь за обедом. По ее мнению, юная родственница, дожив до тридцати трех лет и не родив на свет ни одного продолжателя славного рода, вела беспутный образ жизни.

Яркая внешность молодой испанки и прекрасная фигура, десять лет назад открыли девушке дорогу в модельный бизнес. Ее муж – профессиональный фотограф и по совместительству импресарио, выбрал для своей избранницы, очень правильное направление в этом бизнесе. Юная сеньорита Магдалина, благодаря своему дворянскому титулу стала рекламировать модную одежду исключительно для высшего света.

Ее карьера манекенщицы стремительно пошла вверх и сейчас молодая женщина находилась на пике своей славы. Бесконечные предложения от ведущих мировых дизайнеров, рекламных агентств для VIP персон, кинопродюсеров и прочих знаменитостей заставили донну Магду придерживаться очень плотного графика, за которым строго следили два секретаря – гея. Поэтому воткнуть в свое расписание обед в компании с нелюбимой двоюродной тетушкой девушке удалось с большим трудом.

Посоветовавшись с мужем и секретарями, она придумала, какую пользу можно будет извлечь из этого почти похоронного мероприятия. Зная любовь герцогини к нарядам «из пиратского сундука», Магдалина вспомнила о молодом подающем надежды модельере из Ниццы. Он как раз готовил новую летнюю коллекцию в стиле 19-го века. За обедом, который должен был продлиться не менее трех часов, можно было провести смену платьев. Этот маневр должен был убить двух зайцев: успокоить цензорские трепыхания старухи и обкатать несколько моделей, проведя пробную рекламную компанию коллекции. Муж Магдалины и оба секретаря с восторгом поддержали эту идею и тут же бросились ее выполнять.

Но герцогиня, застывшая у окна в раздумье, не знала о готовящемся сюрпризе и поэтому составляла в уме речь, начать которую планировала именно с вызывающих у нее истерику откровенных нарядов непутевой родственницы.

От размышления донну Каталину оторвал голос горничной, которая сообщила о том, что закончила приготовления. Сунув девушке в руку мелкую монету, герцогиня отпустила прислугу и направилась в ванную комнату.

Зайдя внутрь, она сняла халат и полюбовалась своим безупречным для ее возраста телом. Единственное, что эта дама позволила себе нарушить в своде норм поведения старинного рода, это небольшие пластические операции. Ведя здоровый образ жизни и, постоянно сочетая физические нагрузки с умеренным питанием, она умудрилась в свои 72 года сохранить великолепные формы и бархатную кожу со слегка оливковым оттенком присущим всем истинным потомкам их рода. Поэтому пластическим хирургам с телом особо делать было нечего. Чего нельзя было сказать о лице.

Постоянные: брюзжание, укоры, запреты, оценки и осуждение действий членов семьи, прислуги, знакомых и политиков всех мастей, покрыли его густой сетью морщин. Тут даже скальпель хирурга оказался не в силах, что-либо исправить. Но донну Каталину это устраивало.

Налюбовавшись собой со всех сторон, она пальцами ноги осторожно попробовала температуру воды и, перешагнув через край, уселась в ванной. Откинув голову на мягкий подголовник, женщина включила «Джакузи» на слабый режим и, закрыв глаза, начала наслаждаться струями воды массирующими кожу.

На телефонном пульте дежурного администратора отеля «Святой Франциск», замигал огонек, а следом за ним раздался мелодичный зуммер вызова городской линии. Мужчина с недовольством оторвал взгляд от экрана монитора, на котором отражалась его переписка с соблазнительной красавицей Элизабет на сайте знакомств, для любителей быстрого секса.

Сняв трубку, мужчина привычно произнес: – Дежурный администратор отеля «Святой Франциск», чем могу вам служить?

– Это диспетчер аварийной службы компании «Газ де Франс». У нас сработал датчик утечки газа в вашем здании.

– Странно, у нас ничего нет…

– У вас и не будет, потому что пульт у нас, – грубо оборвал его собеседник.

– Какие мои действия? Вы ведь понимаете, если я объявлю об эвакуации жильцам, какая здесь поднимется паника. У нас же одни аристократы. Люди в основном пожилые…

– Не нужно никого никуда эвакуировать. Угроза минимальная. Наш экипаж уже выехал. Проводите их к распределительному узлу. Они все быстро исправят. Это не трудно?

– Нет мсье. По инструкции мне нужно доложить директору.

– Вот ты торопыга. Что ты ему доложишь? Парни разберутся, устранят утечку. Сделают запись в журнале. Тогда и доложишь. Или тебе заняться нечем?

– Но инструкция мсье…

– Инструкция, инструкция, что ты заладил, как попугай. Впрочем, смотри сам. Оторвешь шефа от ужина он, потом тебе холку взгреет, – рассмеялся собеседник.