Оковы чести Басов Николай

Глава 1

Трол Возрождённый, прозванный Воином Провидения, смотрел с башни на приближающихся всадников, которые даже издалека казались ему знакомыми. Отряд недавно вступил в долину Лугани, и Ибраил, разумеется, сразу же почувствовал их. Он-то и выволок Трола на главную наблюдательную башню замка Дотимер, откуда можно было разом осмотреть все окрестности.

Отсюда Трол видел и саму деревню, давшую название долине, которая была местом, где он физически родился… Это потом Учитель Султунар выкупил его у родни, увёз на Северный континент и превратил в воина, проведя через магическую смерть и воскрешение для того, чтобы Трол мог восстановить в себе качества, необходимые для высокого искусства войны с Империей, по сути, возродил в нём память изумительного, ни с чем не сравнимого мастерства Лотара Желтоголового.

В деревне, лежащей в вечерней зимней долине, засыпанной снегом, всё было тихо. Лишь собаки время от времени лаяли друг на друга, как делают все деревенские собаки на свете, да иногда Трол слышал, как в тёплых хлевах блеяли овцы. В окнах там и тут светились огоньки, жители готовили ужин, от чего над трубами поднимались причудливые завитки дыма. В некоторых домах огни уже погасли, люди ложились спать, предоставив все заботы завтрашнему дню.

Трол не хотел сюда подниматься. Он целый день тренировался с Роватом и Кроханом, совершенствуя владение мечами, добиваясь усвоения тех приёмов, которые получил, уничтожив трёх саджей, фей-убийц и впитав согласно заклятию антимагии их энергию, с которой переносилась и информация об их воинском мастерстве. Обычно он работал двумя тренировочными мечами, которые за последнее время откровенно сдали и которые следовало бы уже перековать хотя бы по причине того, что удары Трола они едва выдерживали.

— Кто это? — спросил Трол, при каждом слове выдыхая в стылый воздух облачко пара. Он поёжился. Здесь, на башне, зимний ветер с гор казался особенно пронизывающим. Кроме того, Трол ещё не ужинал после тренировки и хотел есть.

Это было очень здорово — чувствовать себя усталым и голодным, это говорило, что он не зря прожил день, что его умение работать мечами прирастает.

— Погоди немного, — отозвался Ибраил. — Сам увидишь.

Трол сосредоточился. Особенно напрягаться после целого дня работы, от которой свалился бы и ломовой вол, не хотелось. К тому же он не давал себе пощады все последние недели, с тех пор как восстановился после боя с феями, а потому ничего не понимал. Хотя должен был. Среди магических умений, которые развил у него Учитель, была и способность к дальновидению.

Передёрнув от холода плечами, Трол пошёл вниз, в главный зал замка. Тут весело трещал камин, а за огромным столом уже сидели Роват и Крохан, уписывая за обе щеки ужин. Во главе стола, как в последнее время повелось, сидел Батар Дотимерский, сбоку пристроилась его жена Тир. Девушка, выросшая в Дугами, оказалась совсем неплохой хозяйкой замка и всех окрестных земель и хорошей женой бывшему рыцарю Белого Ордена. Настолько, что Трол всё чаще ловил себя на том, что завистливо хмурится, видя, как легко молодые супруги понимают друг друга.

— Ну, что там? — спросил вернувшегося Трола Крохан. Он жевал, поэтому вопрос у него получился не очень внятным.

Трол не ответил и сел за стол. Сейчас же Тир хлопнула в ладоши, и, словно по мановению волшебной палочки, перед Тролом появилась оловянная тарелка с нарезанным мясом, хлеб, луковицы и мочённый в солёной воде горох, которые принесли девушки, взятые для ведения хозяйства в замок. Трол посмотрел на Тир.

— Ты бы приготовила что-нибудь посущественнее, на всякий случай. — Он набил рот мясом с лучком. — Похоже, у нас будут гости.

— Гости? — Тир поднялась сразу, словно солдат, услышавший командный зов сигнального рожка.

Она кивнула мужу и унеслась, похоже, в замковую кухню, позвякивая ключами от продуктовой кладовки. Батар отодвинул свою тарелку.

— Наверное, стоит подождать, если спустя пару часов будет настоящий пир. — Он улыбнулся.

Первое время, когда Ибраил только-только сделал ему операцию, Батар вообще не поднимал голову, так и ходил, разглядывая свой костыль. Он лишился правой ноги и левой руки, получив два удара от саджи Эды, и теперь, по сути, перестал быть воином, превратившись в сельского лэрда, мужа Тир, владетеля замка Дотимер и охранителя Лугани, подданного Каслы каМил, владетельной Верхних земель Новолунгмии. По привычке он носил меч, некогда принадлежавший Аргонату Угрюмому, но пользоваться им бывшему рыцарю было, конечно, трудно.

Трол подумал и тоже отодвинул тарелку. После еды его бы разморило, а он почему-то захотел быть свежим, спокойным и разумным. Время тянулось, отряд, который теперь хорошо чувствовал и Трол, приближался медленно, потому что дорогу завалило снегом. В последнее время в Лугань мало кто приезжал.

А сначала, когда они отбились от фиолетовых фламинго, взяли в заложницы Каслу каМил, в результате чего она должна была согласиться со свободным статусом Дотимера и Лугани, истребили саджей и прогнали Чёрных Псов Империи, в замок, прослышав об огромных богатствах, хранящихся тут, и о трудностях с продовольствием в только что разграбленной деревне, чуть не каждую неделю прибывали купцы на повозках.

Делать было нечего, из-за войны, которую Трол и его товарищи должны были вести, которую им навязали имперцы, деревенские не успели собрать урожай. Кроме того, они лишились практически всего своего скарба, вот Тролу и пришлось, следуя советам Тир и её отца Михлуса, ставшего управляющим всеми замковыми землями, накупить и посевного зерна для следующей весны, и продуктов для крестьян, чтобы не было голода в эту зиму, и много чего ещё. После этого стало спокойнее, хотя Трол знал, спокойствие это обманчивое — Империя никогда не согласится, чтобы он одержал верх. К тому же у него с Империей были и более старые счёты, по которым Трола непременно должны были заставить платить. Вот только когда и как?

Наконец, к замку подъехали всадники, минуя деревню, в которую им, благородным господам, заезжать было, конечно, не с руки. Трол снова попытался разобраться, кто же пожаловал к ним этим холодным декабрьским вечером, но снова никого определить не сумел. Ясно было одно — это не враги, скорее наоборот. Хотя и друзья приносят иногда плохие вести…

Ещё четверть часа Трол сидел и просто смотрел в камин, пока путники отправляли своих лошадей на конюшню и с помощью замковых охранников разбирали багаж, впрочем, не очень значительный. Теперь он не торопился, решил, что интереснее будет узнать гостей, когда они войдут в главный зал. И не ошибся.

Потому что в зал, внося с собой вихрь энергии и зимнего холода, влетел… принц Кола Зимногорский, за которым следовал его неизменный Буж, едва успевавший за своим господином. Этих двоих связывала странная, полумагическая связь, согласно которой Буж был живым оберегом принца и начинал волноваться в том случае, если Коле грозила хотя бы незначительная опасность. За ними в зал вплыла сама Касла каМил, сюзерен той страны, в которой располагалась и долина Лугань.

Трол вскочил на ноги, он был рад видеть принца и почти с тем же удовольствием приветствовал Каслу. Хотя, конечно, принца он хлопал по плечу и разглядывал несколько минут, а владетельной лишь отвесил поклон. Она даже немного надула свои хорошенькие губки, чуть более красные от мороза, чем обычно.

— Складывается впечатление, лэрд Трол, что ты незнаком с нашими обычаями, — сказала она. — У нас вежливые подданные касаются платья своей госпожи либо, если она позволяет, протягивают руку ладонью вверх, чтобы мы могли на неё опереться.

Трол не считал себя подданным владетельной Верхних земель, но, с другой стороны, он тут родился… Поэтому он неловко проделал церемонию приветствия, о которой говорила Касла. Она рассмеялась и пошла приветствовать Крохана, Ровата и обязательно Батара, за спину которого пряталась его Тир. А вот потом произошло нечто удивительное. Потому что в зал, чуть озираясь по сторонам, вошёл… Нишапр Сакатарм, маг Империи, бывший некогда другом Ибраила, который потом предал их в Архенахе, что произошло всего-то два года назад или того меньше.

Установилось неловкое молчание. Его прервал Ибраил, который тоже вошёл в зал, но с другого входа, по лестнице, ведущей в покои всех обитателей замка. Он-то, конечно, уже знал, кто к ним приезжает, и знал о Нишапре, равно как и имперский маг почувствовал своего бывшего друга. Ибраил, разряжая ситуацию, а может быть, наоборот, усложняя её, ровным тоном заметил:

— Вот уж кого не думал тут увидеть… Впрочем, наверное, Нишапр, у тебя имеется причина для появления в Дотимере?

Имперский маг дважды поклонился всем разом и Ибраилу в отдельности, потом мимолётно улыбнулся, но ничего не ответил. Он чего-то ждал и даже не был особенно напряжён. Это уже само по себе было каким-то подобием объяснения для тех, кто умел читать состояние людей по их поведению.

Тир, поприветствовав Каслу, принца Колу и даже Нишапра, причём гораздо уверенней, чем это получилось у Трола и остальных, пригласила:

— Прошу к столу, господа. Мы не успели приготовить ничего особенного, поскольку я лишь недавно узнала о вашем прибытии, но…

Гости даже не дослушали. Касла с Колой, а за ними Нишапр расселись вокруг стола, каким-то образом прекрасно осознавая, куда обычно садятся обитатели замка, и не заняв ничьих мест. Из кухни стали подавать блюда.

Теперь это был горячий куриный бульон, буженина из дикой вепрятины, приготовленная на можжевеловом дыму, рассыпчатый белый хлеб, только что из печки, масло, копчёная и заливная рыба, салаты и вдоволь яблочного сидра, душистого, словно самое удачное вино. Потом Тир обещала подать ещё супец из судака, свежую пшённую кашу с какими-то приправами, самих судаков и пудинги. Со вздохом она сказала, что пудинги будут только двух видов, потому что повара и так не справляются… На что Касла довольно рассмеялась и ответила:

— Для обычного ужина и без пудингов хорошо. — Она обглодала какую-то косточку и с удовлетворением облизала пальчики.

Тир вспыхнула и тут же послала кого-то за салфетками. Но ситуация, словно по волшебству, изменилась. Теперь всем хотелось уже не есть, а узнать, что же произошло на свете за то время, пока они не виделись. Начал Кола.

— Трол, тебе, да и всем остальным, наверное, будет интересно узнать, что Сантин женился на Джанин, владетельной Высокого Бора. Так как Высокий Бор одно из самых богатых Зимногорских владений, он хотел отдать мне свою Дабну, которой владел по праву наследования, но… я отказался. — Он подумал, прожевал небольшой кусок, запил бульоном и добавил: — Да и родня Джанин восстала, потому что тогда бы получилось, что она вышла замуж за принца без приданого.

— Есть немало именитых невест, у которых приданого хватит на двоих, — мельком заметила Касла.

Трол чуть ли не с облегчением посмотрел на неё. Было время, когда она, что называется, положила на Трола глаз, и было весьма непросто перенаправить её внимание на политические задачи, а не на матримониальные. Впрочем, у сильных и активных женщин обе эти проблемы, кажется, частенько составляли единую проблему.

— А что принцесса Лорна? — спросил Крохан, который, кажется, после сегодняшней тренировки мог бы съесть не два, а три ужина. У него от аппетита при виде всех этих разносолов даже усы подрагивали.

— Принцесса? — переспросил Кола и почему-то насмешливо посмотрел на Трола. — Она заказала у какого-то художника довольно внушительный портрет… — он хмыкнул и запил это хмыканье сидром, — Возрождённого. Говорят, художник сделал его по памяти и с подсказками Джанин. Но я думаю, что сестрица сама присутствовала на всех сеансах и добивалась сходства.

— Портрет, — переспросил Трол, — но почему?

— Кто же знает этих женщин? — философски отозвался Кола.

— Она хорошенькая? — Касла чуть смутилась. — Я имею в виду, принц Кола, твою сестру.

— По-моему, не очень. Хотя её почему-то в последнее время величают первой красавицей всех стран Кермальского моря… — Он посмотрел на Трола, ещё неудачнее пробуя остаться серьёзным. — А портрет-то получился не очень похожим. К тому же ты здорово вырос, пока мы не виделись.

Принц и сам вытянулся, стал ростом почти на голову выше Ибраила. А ведь у мага был рост выше среднего. После этих слов Трол прикинул и свой рост, оказалось, что он лишь дюйма на три, максимум на четыре ниже Колы. Если он такой высокий, тогда Трол…

— Возрождённый, — проговорила Касла, вдыхая аромат супца из судаков, — мне кажется, это может быть серьёзно. — Она поправила локон волос, выбившийся из-под сеточки, расшитой мелким речным жемчугом. — Сам посуди, вы неплохо знакомы, тебя считают героем… Тем более — портрет! — Касла сделала большие глаза. Кокетства владетельной Верхних земель было не занимать.

— Ну а теперь, принц Кола, — прогудел Роват, который прежде не видел принца и на всякий случай решил обращаться к нему официально, — соблаговоли объявить причину, по которой ты совершил это путешествие.

— Да, — поддержал друга Крохан. — И как ты нашёл нас?

— Найти вас было проще простого, — начал Кола. — Весть о том, что вы где-то в Новолунгмии победили саджей, разлетелась по всему миру… Рассказывали разное, но я хочу узнать, как-нибудь потом, если ты, Трол, не возражаешь, подробности. Итак, прослышав, как вы тут рубитесь, я сел на корабль и приплыл в Эдбор, столицу Новолунгмии. Король принял меня довольно милостиво и сообщил, что это произошло где-то в Верхних землях. Я отправился в замок владетельной Каслы, — Кола, как настоящий придворный, поклонился высокородной даме, — а она уже привела меня сюда. — Он хмыкнул. — Сначала она собиралась затеять чуть не целое посольство, но я уговорил её тронуться в путь побыстрее. И она прибыла сюда всего с тремя телохранителями.

— Как, — вскинулась Тир, — при тебе, моя государыня, есть ещё благородные рыцари, а их даже не пригласили к столу?

— Их кто-то, кажется, твой отец, госпожа, отправил в малый зал, — беспечно отозвалась Касла. — С ними за одним столом я была бы… немного скованной. А это так утомительно. — Она обвела взглядом присутствующих. — К тому же тут я среди друзей, разве не так?

Ибраил, который в течение всего вечера был на редкость молчалив, кивнул. Он-то давно уже понял, что Касла действительно хотела остаться только с обитателями Дотимера, без протокольных охранников, которые пришлись бы некстати, если принять во внимание, что разговор неминуемо должен был пойти об очень важных вещах.

— К тому же с владетельной был я, — пояснил Кола. Он посмотрел на Трола. — С тобой, Возрождённый, я, конечно, сравниться не смогу, но с пятью-шестью обычными латниками вполне сумею справиться.

— Тут нет латников, — пробурчал Крохан. — Тут полно полудикого сброда, который воображает, что умеет сражаться, используя дубины… — Он сделал вид, что поперхнулся, поймав выражение на лице Каслы. Всё-таки он говорил о подданных этой дамы.

— Кола, — спросил Трол, решив прервать эту светскую болтовню, — какова причина твоего тут появления?

Кола вдруг сбросил маску веселья, его лицо стало напряжённым и даже злым. Он посмотрел на Трола.

— Причина, Трол, проста. — Он сделал паузу, наполнил свой кубок и приложился к нему. — На нас намеревается напасть войско Империи. Как доносят наши друзья, пока они только собирают силы, но весной, когда формирование армии будет закончено, они нападут на Зимногорье. — Он отставил кубок так резко, что сидр выплеснулся через край. — В этой армии будет больше солдат, чем жителей на обоих берегах Кермала. Нам с ними не справиться.

— И чего ты хочешь от меня? — спросил Трол.

— Не знаю, — отозвался Кола. — Может быть, ты что-нибудь придумаешь. Или вспомнишь, что король Малах, мой отец, признал тебя своим подданным, а значит, ты должен быть среди нас… Я действительно не знаю.

Крохан поднялся, зачем-то расстегнул застёжку на своём камзоле, снова сел. Лицо у него было красным, словно его обварили кипятком.

— Наверное, подготовка к походу проходит тайно, — ровно проговорил Роват. — Как в Зимногорье узнали об этом походе?

— Вот он пришёл к нам и принёс это известие. — Кола кивнул на сидевшего тихо, словно он растворился в воздухе, Нишапра. — Но, получив предупреждение, мы поняли, где нужно искать, проверили с помощью наших агентов и… всё подтвердилось. Поллыр Невидимый со Свартой Соблазнительницей вдвоём очень активно взялись за дело.

Ибраил сурово посмотрел на своего бывшего друга. И предателя.

— А ты как об этом узнал?

— Это было несложно, Дож… — Нишапр тряхнул головой, посмотрел на Каслу, потом на Трола. — Прошу простить, я вспомнил имя, которым мой друг уже давно перестал себя называть.

— Да, будет лучше, если ты начнёшь называть меня, как и остальные, — Ибраилом.

— Ибраил, даже прожив почти полвека в провинции, какой является Архенах, я не утратил некоторых навыков.

— Мы помним, — ровно ответил Ибраил, вспомнив о предательстве. — Если бы не чистое везенье да вот его, — он кивнул в сторону Трола, — несравненное боевое мастерство, нас бы уже не было в живых.

— Я раскаиваюсь, — отозвался Нишапр. — И если от этого кому-то станет легче, готов извиниться. Перед каждым в отдельности и перед всеми разом.

— Предательство? — переспросил Кола, который, конечно, ничего не знал о ловушке в Архенахе, одним из устроителей которой и был Нишапр.

— Именно, — отозвался Роват. — И довольно гнусное. Хотя меня в то время оперировали, накачав какими-то снадобьями на основе мака… — Он помолчал. — Когда я понял, о чём шла речь, мне очень захотелось до тебя добраться, Нишапр.

— Подумаешь, — фыркнул имперский маг. — Да вы на себя посмотрите. Дож… то есть я хотел сказать, Ибраил сам был магом в Империи почти триста лет, практически на основе его… достижений они создали систему заражения людей червями. Ты, Роват, чернодоспешный рыцарь, один из исполнителей очень… весёлых приговоров, которые иногда целым странам выносил Басилевс. Касла, при всём уважении к твоему титулу, — он тоже поклонился, как незадолго до этого проделал Кола, — вообще явилась под стены этого замка, чтобы разорить долину, а золото перетащить в свои кладовые. — Он снова обвёл всех взглядом тёмных восточных глаз. — А теперь она говорит, что находится среди друзей и даже не позаботилась, чтобы за этим столом сидели её люди… — Он опустил голову и проговорил то, что, похоже, очень давно лежало у него на душе: — И что мешает нам теперь биться против общего врага?

— И всё-таки, в чём причина того, что ты ушёл из Империи? — спросил Трол, не повышая голоса.

Нишапр горько усмехнулся.

— Ты даже не представляешь, Трол, какие изменения произошли в Империи после того, как маги поняли, что убивать им друг друга выгоднее, чем сотрудничать. И я… просто испугался. Вернее, не так. Я не захотел, чтобы Клын даРком Мучитель, Архимаг Архенаха, в один прекрасный день вызвал меня к себе, прочитал заклинание антимагии, а потом натравил свору своих гвардейцев с приказом зарезать меня. И вся моя сила, всё умение… перешло к нему. — Нишапр посмотрел на Ибраила. — Вспомни, Ибраил, всё-таки я был там в ссылке. Сомневаюсь, чтобы о моей смерти кто-то слишком уж всплакнул бы при дворе Басилевса. И тем более стал мстить… А без этого сейчас в Империи магу очень трудно, смертельно опасно.

— Что мешает нам сделать то же самое здесь? — впервые за весь вечер подал голос Батар. — Чтобы твоё умение перешло к Ибраилу, например.

Нишапр быстро посмотрел на него.

— Очень просто. Вы все из другого теста. Не то, что маги в Империи.

Трол ментально обратился к Ибраилу. Маг уже проник в сознание своего бывшего друга и очень жёстко пробовал определить, насколько тот был искренним. На этот раз реакция Ибраила оказалась тёплой и спокойной, он, похоже, поверил Нишапру, понял его и даже немного посочувствовал.

— Ты бы мог, Нишапр, скрыться в любом другом месте, если бы, э-э… собирался просто убраться из Империи, — проговорил Крохан. — А ты пришёл сюда, где тебя слишком хорошо знают и потому мало любят. В чём причина такого риска?

— Я уже сказал, причина в том, что вы совершили то же, что и я, — ушли с той стороны на эту. И потом, вы — разумные люди. Я бы даже сказал, очень разумные. А в-третьих… — Нишапр усмехнулся, и впервые его лицо стало мягче, он уже не собирался защищаться. — Вы захватили фиолетовых фламинго… Они у вас есть. А я всегда мечтал до них добраться и как следует с ними поработать.

— Чт-то? — заикнувшись от неожиданности, переспросил Крохан.

— Фламинго? — в тон ему поинтересовался Роват.

— Не забывайте, когда-то мы с… Ибраилом занимались экспериментами над живыми природными объектами. Только он выбрал растения и медицину, а я — животных и минералы. Из всех птиц, с которыми мне доводилось экспериментировать, фламинго интересовали меня больше всего. Но в Империи… моя программа была бы невозможна, или они извратили бы её, сделав мои достижения орудием преступлений. Поэтому я прибыл сюда и полагаю, вы отнесётесь ко мне… с пониманием. А я обещаю вам в самом скором времени научиться разводить фламинго и, разумеется, дрессировать их. Вам же на пользу.

— Фламинго не могут тут разводиться, — высказался Ибраил довольно решительно.

— Позволю себе с этим не согласиться, мой друг, — с улыбкой отозвался Нишапр. — Видишь ли, у меня на этот счёт есть кое-какие идеи.

Глава 2

Поутру Трол нашёл Нишапра в стойлах, отведённых для фламинго. Он был в простом восточном халате и кожаном фартуке. В этом одеянии имперский маг выглядел как мастеровой, пытающийся делать своё обычное дело.

Около него крутилась Мёда, дочь коннозаводчицы Сибары. Она была в таком же фартуке, только накинула его поверх лёгкого горского тулупчика, которые местные девушки носили зимой. Её глаза блестели, она получала удовольствие от работы с Нишапром. А тот что-то объяснял ей про птиц, про их повадки, про способности и дрессировку.

Трол сдержанно поздоровался. Нишапр кивнул, убрал со лба тыльной стороной грязноватой от работы руки волосы, выбившиеся из-под банданы, и посмотрел на Мёду. Кажется, он понял всё, что было или могло быть между Тролом и этой девушкой. Улыбнулся.

— Прекрасные птицы, Трол, — оповестил он. — Смотри, какие они уверенные, какие крепкие. Должен признать, что эта девушка, — он ещё раз посмотрел на Мёду, — отлично справилась со своим делом, хотя почти ничего о них не знала. Вот только она не давала им летать, и мускулы их крыльев чуть затекли жирком.

Трол посмотрел на фиолетовых фламинго. Их было три, две самки, как определила в своё время Сибара, и один самец, с яркими перьями у хвоста, мощный, с чуть более длинным клювом, с перебитым и неправильно сросшимся правым крылом. По этой причине летать он не мог, но как производителю это ему ничуть не мешало.

Птицы были больше и мощнее хорошего коня, с непропорционально тонкими и коротковатыми по сравнению с настоящими фламинго ногами, с длинными шеями, на которые погонщики у туловища перед крыльями пристёгивали причудливые седла. Обычно они ели какую-то кашу, которую Сибара и Мёда варили им из овса. Но в это варево не реже чем три раза в неделю приходилось кидать огромные куски полусырого мяса, либо изрядное количество рыбы, иначе у птиц начиналось что-то, что Сибара как-то определила «несварением».

— Я не умею их седлать, — призналась Мёда. — И управлять ими в полёте тоже побаиваюсь.

— Ничего страшного, — отозвался Нишапр. — Я научу тебя.

— Тебе придётся всех нас научить, — сказал Трол. — Весной нам потребуются эти птицы.

Мёда посмотрела на Трола чуть ли не с испугом. Ей очень не хотелось расставаться, с ними, она каким-то образом успела свыкнуться с фламинго, может быть, даже привязалась к ним.

— До весны очень мало времени, — отозвался Нишапр. — Они не успеют снести яйца…

— Вот именно, — проговорил сзади Ибраил. Оказывается, этот разговор его тоже заинтересовал. Вот он и подошёл, вероятно, проследив мысли Трола. — Поэтому я и думаю, Нишапр, что твоя затея выглядит не очень успешной.

Нишапр подошёл к поилке, сполоснул руки, медленно стал вытирать их какой-то тряпочкой, какие всегда почему-то находились в конюшнях.

— Так, первый фактор, который вас тревожит, — это время, — он кивнул. — Согласен. Что ещё?

— Я полагаю, — продолжил Ибраил, — здешний климат не подходит для того, чтобы разводить фламинго. Им нужна жара, им нужно болото, и они очень плохо реагируют на местную пищу, которую мы можем им предложить. — Потом Ибраил чуть нахмурился. — Вчера ты сказал, что у тебя в отношении этих птиц есть какой-то план. По-моему, пришла пора нам о нём узнать.

— Пожалуй, — согласился Нишапр и ещё раз посмотрел на Мёду. Это был взгляд, ищущий поддержки. Тролу он не очень понравился, но в своё время он попытался создать между собой и девушкой дистанцию, теперь, похоже, об этом было поздно сожалеть. — Итак, место, как ни странно, для разведения этих птиц найти возможно… даже в Новолунгмии.

— Где?

— Ибраил, в своё время ты неплохо знал старые легенды о Лотаре Желтоголовом. Да и ты, Трол, при желании можешь вспомнить, что тогда произошло с тобой… Вернее, в твоей прежней жизни. — Нишапр осмотрел петушка фламинго и вышел из стойла. За ним, как привязанная, пошла и Мёда. К ним через замковый двор широко шагали Роват с Кроханом, а впереди всех внешне неторопливо, но не отставая, а даже опережая обоих воинов плыла Касла. — Выискивая демона Жалына, как известно, Лотар со своими друзьями высадился на Шонморе. А там его завлекли в магический переход, который привёл… к Яйцу Несбывшегося.

— Это очень сильный артефакт, — медленно проговорил Ибраил. — Его потом долго искали, но… пробиться в измерение, в котором он находится, так и не смогли.

— Верно, — рассеянно кивнул Нишапр. Трола уже стала раздражать эта восточная привычка к кивкам, хотя он понимал, что сердиться тут глупо. — Теперь, насколько я понимаю, между Шонмором и Новолунгмией неподалёку от побережья пролегает один из постоянных и самых используемых в этой части света магических коридоров.

— Мы сами им воспользовались, когда пытались выиграть время, выискивая Гевста Рогатого, — вместо приветствия оповестил Крохан. Вся новоприбывшая троица уже стояла на снегу плечом к плечу с Тролом.

— Так вот, — предложил Нишапр, — я утверждаю, что это тот же самый магический переход, который ведёт и к Яйцу, только он…

— Мы прошли по нему, как было сказано, — жестковато отозвался Ибраил. — Но никаких ответвлений в сторону измерения с Яйцом Несбывшегося не обнаружили.

От сдерживаемого волнения Нишапр сделал жест, словно хотел нагнать на всех присутствующих какое-нибудь из заклинаний убедительности.

— Слишком много переходов от Шонмора в остальной мир быть не может, значит, там есть ответвление. Его только надо найти.

— Хорошо, — проговорил Трол, — допустим. Что дальше?

— В измерении, где находится Яйцо, судя по старым описаниям, имеется всё, что требуется фламинго. Там песок, жара и поблизости протекает река. Я убеждён, если мы туда доберёмся, вы и сами поймёте, что лучшего места для фламинго не найти. К тому же туда и добраться никто из… нежелательных субъектов не сможет. Тщетные поиски самого Яйца это уже доказали.

— Как мы сможем контролировать этот переход? — спросил практичный Роват.

— Очень просто. — Нишапр на всякий случай с запозданием поклонился владетельной Верхних земель Новолунгмии и продолжил: — На месте выхода из этого перехода мы построим башню или небольшой курган… Насколько я понимаю, выход выше естественного уровня земли в том месте. Но не намного, иначе бы повозки разваливались, кони падали и ломали ноги… А этого не происходит. Зато хорошо известно, что некий господин на Шонморе охотно использует переход, за немалую плату давая купцам возможность возвращаться в Новолунгмию именно этим путём.

— Мы с ним познакомились, — сдержанно согласился Трол.

— Этот переход знают многие купцы, — подтвердил и Крохан. — И повозки действительно не разваливаются, а кони остаются вполне здоровыми.

— Построив курган, как было сказано, — продолжил Нишапр, — мы завладеем выходом из коридора. И сможем контролировать вход в измерение Яйца по праву.

— Ну, не совсем, — отозвалась Касла. — Это место традиционно относится к Нижним землям Новолунгмии… Пожалуй, придётся устроить небольшую войну, чтобы отбить его. Либо… выкупить, разумеется, не разглашая, что мы хотим там устроить и как собираемся его использовать.

— Полагаю, владетельная, тебе и придётся этим заняться. — Снова поклон Нишапра в сторону Каслы. Потом имперский маг посмотрел на Трола в упор. — Остаётся только сходить туда и убедиться, что игра стоит свеч и что фламинго там понравится.

— Нет, остаётся самая главная проблема, Нишапр, — ответил Трол. — Время. Поллыр и Сварта не ждут, и нам следует готовить…

Он едва не проговорился, что собирался сделать. Но всё-таки сумел даже в своём сознании не показать то, чего не хотел показывать никому. По крайней мере, сейчас.

— Да, — кивнул Нишапр, — время. Время — это проблема. Но всё можно уладить при некоторой… решимости. — Он посмотрел на утреннее зимнее небо, словно именно там искал подходящие слова. — Во время того же путешествия Жалын пытался привлечь внимание мага Сухмета стеклянными линзами, по сути — небольшими моделями так называемого Дракона Времени. Это артефакт, способный изменять вектор времени… по заданию мага, который изучит и использует такую возможность.

— Эти линзы описаны в некоторых справочниках, — ворчливо отозвался Ибраил. — Они не действуют.

— Они не могут действовать, потому что в описаниях и руководствах по их устройству что-то пропущено. Сознательно либо по незнанию… Но в данном случае я вообще говорю не о модели, скроенной согласно этим справочникам, а о машине, которую изготовил две тысячи лет назад сам Жалын, демон, повелевающий временем с такой уверенностью, с какой это больше никому не удавалось… Честное слово, иногда я даже жалею, что Лотар уничтожил его с дочерью, которой этот демон передавал своё мастерство… может быть, много столетий.

— По книгам, — вставил Роват, — он учил её драться и сделал неплохим бойцом, а не демоницей времени.

— Это не важно, — ответил Нишапр. — Важно, что Жалын не мог напортачить с этой машиной настолько, чтобы она была недействующей, — он действительно был возбуждён, а если принять во внимание правила восточного этикета, то — сверх меры.

— И ты хочешь использовать этот артефакт? — скептически спросил Ибраил.

— Я сумею его использовать. И сделаю так, что за несколько месяцев, которые пройдут тут, там, в том мире… В мире, где я хочу поэкспериментировать с фламинго, пройдёт не один год. Может быть, даже десятилетие.

— Это возможно, если бы у нас была хотя бы копия Дракона Времени, — задумчиво согласился Ибраил. — Но вот ведь незадача, где его найти? Многие пытались, но…

— Согласно тем же хроникам, одна из линз, до которой отряд Желтоголового, правда, не добрался, должна находиться где-то тут, в Верхних землях Новолунгмии, — отозвался Нишапр. Он оглядел всех собравшихся и особенно долго смотрел на Мёду. — Она ещё должна быть тут, иначе мы бы узнали о находке такого древнего… и необычного магического инструмента. — Он помолчал, потом с уверенностью проговорил: — Вы должны мне помочь. Попробуйте сообразить, что произошло тут с вами такого, чего вы почти не заметили, но что всё-таки… произошло?

Трол безо всякого стеснения вчитался в сознание имперского мага и вдруг с удивлением осознал, что Нишапр ничуть не протестует против этого. Он лишь поморщился от неприятных ощущений, какие вызвало это вторжение, но остался спокойным, если не сказать благодушным. И тогда Трол понял, что он имеет в виду.

— Согласно хроникам, Жалын прятал свои линзы в пещерах, — сказал Трол.

— Искать пещеру, которая, может быть, обвалилась много столетий назад… — Крохан покачал головой. — На это уйдёт не один год, а не несколько месяцев, которые, как говорит Трол, имеются в нашем распоряжении.

Он определённо полагал, что возня с фламинго не имеет смысла. Он думал только о том, чтобы вернуться домой, в Зимногорье, и принять участие в войне против Империи. Но Трол стал перечислять:

— Мы уничтожили капище Шаэтана, потом один из наших помощников сжёг кубический храм д'Авола… Помнишь, Роват, там ещё был этот великан по имени Табир?

— Как же я мог его забыть? — буркнул Роват.

— Великан? Охранник, который уничтожал всех, кто приближался к этому храму? — Нишапр пожевал губы. — А что там, собственно, было построено?

— Прямоугольный храм, вечные факелы, жертвенные подношения, — начал перечислять Крохан. — Да, ещё там был алтарь в виде звезды. Пятиконечной, кажется, но я не уверен.

— Пятиконечной? — Нишапр улыбнулся. — Вот в алтаре и следует искать эту линзу. Ни в какой не пещере, ни в каком потайном схроне, а в камне.

— Ты знаешь что-то, чего не знаем мы? — спросил его Ибраил. — Откуда такая уверенность?

— Просто я немного занимался временем, Ибраил, — ответил Нишапр. — И выяснил, что линзы были настроены на передачу очень сильного сигнала. Считается, что сигналом управлял Жалын, и когда он погиб, сигнал должен был прерваться… На самом деле такой мощный артефакт, да ещё за две тысячи лет должен был и сам давать всплески энергии. А ведь его место было приблизительно известно, его искали и… довольно ретиво, причём умелые люди. Но не нашли. — Нишапр снова повернулся к Мёде, словно именно для неё говорил, словно только ей и объяснял свою догадку. — А это значит, что каким-то образом он рассеивал свою энергию до уровня естественного фона. А звезда…

Теперь и сам Ибраил вдруг кивнул, он понял идею имперца. И договорил вместо него:

— Звезда всегда считалась наиболее эффективной формой для рассредоточения любой энергии. В этом её магическая предназначенность.

— Правильно, — выдохнул Нишапр.

— Логично, — согласился Ибраил. — Только одно… Если всё так просто, почему до этого не додумался никто другой? Ведь ты сам признал, что линзу искали, и довольно умело…

— Это легко проверить, — прервал Трол спор магов. — Следует отправиться к этому месту и изучить то, что осталось от алтаря. — Он чуть заметно улыбнулся Нишапру. — Видишь ли, мы взорвали там вечные факелы, и несколько суток там горело пламя, которое сравнимо с огнём звёзд. Там мало что осталось.

— Ну, если алтарь был сделан добросовестно, линза могла и уцелеть, — ответил Нишапр. — Горные минералы весьма устойчивы к огню… На воду, кажется, они реагируют хуже. Тем более что несколько дней — не такой уж большой срок.

— Хорошо, — согласился Трол. — Уговорил. Вернее, это действительно нетрудно проверить.

— Точно, — поддержал его Крохан. — Заняться-то всё равно пока нечем.

— Когда отправимся? — спросил Нишапр. И сам же ответил, оглянувшись на конюшню, где стояли фламинго. — Кстати, если это не очень далеко, можно и птиц проветрить, а то они толком и не летали последнее время.

Глава 3

Остаток дня ушёл на то, что Нишапр обучал Трола управлять фламинго. Дело это оказалось не самым простым.

Трудность заключалась не только в том, что седло было двухместным, но и в том, что стремена, как оказалось, управляли высотой. То есть, если нужно было снизиться, следовало упираться ногами изо всех сил. А для того чтобы подняться, следовало вывести стремена вперёд, отвалиться всем корпусом назад и ослабить на них давление ног. При этом голова птицы немного поднималась, и она начинала взмывать вверх. Но задняя лука седла упиралась в копчик и очень мешала.

Как и в поединке на мечах, очень многое зависело от ощущения равновесия. Правильный удар, не говоря уж о лёгком и эффективном движении, тоже нельзя нанести без хорошей постановки ног, без того почти мистического чувства тела, когда начинало казаться, что даже не тело двигается, выполняя какую-то работу, а мысль, воля и реакция на действия противника сливаются воедино, направляя меч в нужное место в единственно подходящий момент.

Но с этим как раз у Трола всё было в порядке, и ещё до наступления темноты он научился не только поднимать фламинго в воздух, но и в целом довольно правильно выбирать направление полёта. Нишапр, глядя на экзерсисы Трола, довольно скоро перестал покачивать головой, и лишь попытки Ровата с Кроханом вызывали у него сдержанные комментарии. Вечером за столом, уставленным ужином, Нишапр оповестил всех, что, по его мнению, для не очень дальнего путешествия всё готово.

— Чего недоучили сегодня, поймёте позже, когда придётся совершать действительно долгие перелёты.

— А сколько такая птица может находиться в воздухе? — спросила Касла, которая весь день не отходила от Трола и Колы.

— Ну, если нужно лететь на дальнее расстояние, тогда, пожалуй, сотня миль с двумя седоками в полном вооружении для обоих наших фламинго будет подходящей. Только бы, — Нишапр, запихивая кусочки кровяной колбасы в рот, стрельнул глазами в Трола, — седоки выдержали. — Он прожевал. — Если бы птицы были лучше тренированны и если бы их правильно кормили, тогда мы могли бы пролетать за день сотни полторы миль. Для сильных петушков это вполне приемлемо. Равно как и для самок, которые несут одного седока, пусть даже и с небольшим перегрузом.

— А если птиц не щадить? — спросил Роват. Судя по всему, ему тоже очень понравилось летать на фламинго, только он не хотел это демонстрировать.

— Тогда можно будет пролететь миль двести. Даже чуть больше, но на следующий день птица откажется подняться в воздух и будет всё время есть.

— А если попытаться её загнать? — спросил Крохан.

— Я знаю, что птицы падали, пролетев миль триста, но чтобы им удавалось пролететь больше — не слышал. Наверное, это предел. Впрочем, нашим продержаться хотя бы сотню… Тем более в горах, где очень странно ведёт себя ветер. — Нишапр отпил сидра, повернулся к Ибраилу. — Сколько до сожжённого вами капища д'Авола?

— Если по прямой, думаю, миль восемьдесят, — отозвался маг.

— За день не обернёмся, но послезавтра к вечеру, — подсчитал Крохан, — должны вернуться.

— Мы ещё не решили, кто из нас полетит, — ровным голосом сказал Трол. — Думаю, стоит отправиться мне, Нишапру, который утверждает, что справится с камнем, в котором, по его догадке, должна находиться линза, и…

— Я тоже полечу, — сказал Кола. — Я легче всех, кроме Трола, который сегодня научился совершать посадку.

Кстати, с посадкой у принца не всё выходило гладко. То он слишком сильно ударял птицу о землю, то парил над самой поверхностью на протяжении сотни ярдов, тщетно заставляя её выставить ноги и коснуться земли. А один раз даже вовсе перевернулся с ней через голову, Трол даже решил, что оба серьёзно разбились. Но выручил снег, и потому, кроме нескольких синяков, Кола и птица при этой неудаче ничего больше не заработали.

— Я думаю, — заговорил Ибраил, — следует лететь Тролу, мне вторым его седоком, Нишапру, который действительно лучше всех нас сможет расколоть камень… И всё. — Он уткнулся в тарелку и почти неслышно договорил: — Если наша добыча будет немалого веса, тогда для второй птицы хватит и того, что она потащит линзу.

— В книгах сказано, что линзы были не очень большими. Всего-то в несколько десятков фунтов, — сказал Нишапр.

— Вот об этом я и говорю, — ответил Ибраил. — Линза может быть довольно крупной, и её придётся транспортировать аккуратно. Лучше, если на второй птице будет только Нишапр, самый опытный из нас наездник.

— Да, мало у нас птиц, — сказал Крохан и поскрёб в затруднении щеку со свежей щетиной. — А может, тогда на конях?

— На конях по тем осыпям, по которым мы к капищу проехали весной, сейчас не проберёшься, — твёрдо произнёс Роват. — Жаль, конечно, но скорее всего, Ибраил прав, на второй птице пусть летит один Нишапр.

Все умолкли. У всех в голове кружила одна идея. Нишапр, конечно, высказал неплохие предложения, научил Трола и остальных держаться в седле фламинго и управлять их полётом, но доверия, настоящего и неограниченного, он пока не заслуживал.

Могло ведь и так быть, что он получил приказ затесаться в эту компанию и при первой же возможности вывести из строя фламинго, и если получится, свалить Трола с высоты в несколько сот футов на скалы — более верный способ убийства трудно придумать… И этот полёт представлял собой идеальную возможность. То, что Трол, едва научившийся сидеть в птичьем седле, сумеет дать опытному в таких полётах магу достойный отпор, вызывало большое сомнение. К тому же Нишапр и птицу себе выбрал для одиночного полёта, это значило, что он будет гораздо маневреннее, к тому же и догнать его, если он вздумает удрать после своего нападения, будет не на чем, потому как птиц всего две.

— Хорошо, — согласился Ибраил и посмотрел на Трола.

Этот взгляд означал, что он проверил сознание Нишапра и ничего подозрительного не обнаружил. Хотя, разумеется, маг такой квалификации, как Нишапр, умел маскировать свои мысли. Ибраил мог и ошибиться. Но Трол решил рискнуть.

Доужинав, почти не обсуждая завтрашние дела за сидром, все разошлись спать. А поутру, едва только над горами затеплился восход, Трол, Ибраил, Нишапр, да и все остальные, уже собрались у конюшни, в которой находились фламинго. Мёда покормила их досыта, так, что они даже не выхватывали самые аппетитные куски в корытцах друг у друга, и вынесла на улицу седла.

Затягивая на фламинго сложную систему подпруг, ремней безопасности, предназначенных для погонщиков, и седельных сумок, Трол присматривался к Нишапру. Но имперец был спокоен, только чуть раздражался тем, что мороз стал ещё сильнее, а значит, в воздухе будет совсем неуютно. Попрощавшись с остающимися в замке друзьями, Трол уселся на переднее седло, укутанный в тулуп и с кожаной маской на лице, защищающей глаза. За спину к нему взобрался Ибраил. Он немного запутался в ремнях, стягивающих его пояс и плечи, но Мёда помогла ему, и Трол направил свою птицу за той, на которую взгромоздился Нишапр.

Неторопливо, словно не совсем проснувшись, фламинго вышли по опущенному мосту за пределы замка, потом потоптались, прислушиваясь к ветру и звукам деревни, которая тоже стала просыпаться, а потом… Разбежавшись по дороге, с низким, похожим на негромкое рычание клёкотом, птица Нишапра подпрыгнула, поджала ноги и несколькими резкими взмахами взвилась сразу чуть не на высоту главной наблюдательной башни Дотимера. Это был классный взлёт, такого Трол не сумел бы добиться при всём старании.

Поэтому он просто заставил своего фламинго пробежаться, медленно поднял ему голову, и тогда птица пошла низко, над самой деревней, взметая позади себя на снегу продольные вихри. Совершив пару кругов, Трол сумел взобраться на высоту, на которой уже полностью освоился Нишапр.

Вчера Трол не сумел толком разглядеть ни долину, ни деревню, ни замок. Лишь сегодня, внутренне приготовившись к долгому полёту, осмотрелся, стараясь не сбить равновесие птицы в воздухе. Деревня выглядела беспорядочным нагромождением домиков и сараюшек, зато замок, наоборот, был плотно сбитой массой каменных стен и башен. Чтобы разобраться в нём, нужно было бы облететь его несколько раз, но Нишапр уже ложился на оговорённое ещё вчера направление. Делать было нечего, Трол последовал за ним.

Его более нагруженная птица держалась за своей подругой в хвост и изо всех сил пыталась не отстать. Но то ли Трол делал что-то неправильно, то ли Нишапр слишком уж положился на силу своего фламинго, но он всё время улетал вперёд. Сначала немного, на три-четыре сотни ярдов, потом между ним и Тролом расстояние увеличилось до мили. Трол даже стал его иногда терять в низких, плотных и серых тучах, окутывающих горы. Когда расстояние стало вовсе неопределимым, его птица принялась кричать, и почти тотчас откуда-то сверху и чуть сбоку отозвалась птица Нишапра.

Она вынырнула из тумана на удивление близко, чуть не в десятке туазов, и едва не врезалась во фламинго Трола, заложив крутой и на удивление лёгкий вираж. Имперский маг восседал в седле своего летуна с победоносным видом, его спина была выпрямлена, словно он не боялся ледяного воздуха, который бил ему в лицо и грудь, и он улыбался. Потом Нишапр полуобернулся, подхватил поводья в один кулак и помахал рукой. Трол только кивнул, летать, удерживая поводья одной рукой, он ещё не умел. И пробовать почему-то не хотел.

Потом тучи чуть поднялись над складками гор, которые отсюда, с высоты, казались не очень опасными и даже вполне проходимыми… Хотя Трол был уверен, что на коне они бы пробивались через эти заносы, поднимались по обледенелым осыпям и склонам не одну неделю.

А потом появились заснеженные кустарники, и порывы ветра стали чуть тише. Трол сумел даже выпрямиться, копируя горделивую посадку имперца. Они летели уже часа три, когда Ибраил наклонился к нему и, чуть пристукивая от холода зубами, поинтересовался:

— Никак не пойму, почему ты с таким энтузиазмом воспринял это предложение Нишапра?

— Имперская армия весной будет готова, — отозвался Трол, как и маг немного маскируя своё сознание, чтобы Нишапр, который был неспособен услышать их разговор, не подхватил бы его на ментальном уровне. — Я думаю, если у нас будут птицы, мы сумеем совершить налёт, вы меня высадите, я перебью их командиров… Хорошо бы это оказались Поллыр со Свартой, на них, похоже, в этой войне многое будет завязано. И тогда, может быть, удастся выиграть время для организации обороны, привлечения союзников… Ну, и для прочих стратегических приёмов.

— Трол, — спустя чуть не десять минут поинтересовался Ибраил, — как ты себе представляешь бой в окружении имперцев с Поллыром и Свартой?

— Вы кружитесь над нами, готовые подобрать меня, если у меня что-нибудь не получится, а я…

— Это самоубийство, — отозвался Ибраил. — И даже, может быть, кое-что похуже самоубийства. Потому что они даже убивать тебя не станут. Просто захватят в плен и сотворят с тобой такое… Не знаю, что именно, но смерть по сравнению с тем, что они умеют делать, действительно может показаться наградой.

— Я ещё ничего не решил, — сказал Трол. — Просто ворочаю мысли в голове… чтобы найти наилучшее решение.

— Хорошо, если так. А то я чуть из седла не выпал от твоих ворочающихся мыслей.

— И всё-таки что-то делать нужно, — сказал Трол, повернув к своему пассажиру голову.

— Но только не это, — твёрдо сказал Ибраил. — В лагере имперцев тебе не поможет никто, даже я. И от количества фламинго, то есть от способности перебросить сколь угодно большой отряд, это не зависит. Лучше сразу выбрасывайся из седла птицы, и дело с концом.

— Предложи что-нибудь получше, — сказал Трол и надолго умолк.

Уже к полудню; когда у птиц упал темп, особенно у той, на которой сидел Трол, Ибраил прокричал ему в ухо:

— И предложу, только нужно с книгой Ублы посоветоваться.

Потом птицы окончательно стали клониться к земле. Да ещё и ветер сделался сильнее и порывистей. Но до долины, окружённой с трёх сторон неприступными горами, было уже совсем недалеко. Трол прикинул время, расстояние по карте и решил, что они отмахали миль восемьдесят. Следовательно, чтобы завтра птицы были снова способны к полёту, нужно было думать о приземлении.