Империя Млечного Пути. Книга 1. Разведчик Бурмистров Денис

– Не случайность, – Юрий кивнул проходящему мимо знакомому из научного корпуса. – Ты знал, что я буду искать ориентиры. Мы слишком давно с тобой работаем, чтобы понять ход мыслей друг друга.

Нил промолчал, лишь слегка улыбнулся.

Они свернули в узкий проулок под решетчатыми техническими мостками. Прошлепали по небольшой луже, вытекающей из залатанной трубы. Рядом возился чумазый работяга с ремонтным чемоданчиком.

Проулок кончился и мужчины вышли к приземистому трехэтажному зданию «Корпуса разведки», украшенному по периметру широкими кадками с низкорослыми вишневыми деревьями. Напротив входа, в центре ухоженного газона, высилась металлическая стела, похожая на готовую к запуску ракету. На ней, опускаясь к самой земле, располагались узкие таблички с именами разведчиков и датами их гибели.

От небольшой группы молодых людей отделился стройный черноволосый парень с живым улыбчивым лицом и быстрым шагом направимся навстречу Юрию и Нилу. Молодежь, с которой он только что беседовал, проводила парня взглядом, увидела приближающегося Гарина и их глаза красноречиво заблестели.

– Разболтал уже, – пробурчал Юрий.

– Привет! – помахал, приблизившись, парень. – Опаздываете.

– Здравствуй, Стась, – Гарин ответил на приветствие. – Чего ты опять про меня насочинял?

– Чего сразу «насочинял»? – Стась изобразил обиженную невинность. – Я говорю только правду.

– Он все уши прожужжал о твоей схватке с мьютом, – пояснил Нил.

– Почему нет? – искренне удивился Стась. – Не каждый сможет выйти победителем из схватки с такой громадой.

– Я его не победил, – Юрию стало неловко под откровенно изучающими взглядами.

– Ты остался жив, – резонно заметил парень. – Это уже немало.

Нил криво ухмыльнулся, по-своему соглашаясь с товарищем. Юрий лишь терпеливо вздохнул.

Они прошли мимо затихшей молодежи. Стась тайком, как он думал, показал им пальцем на мрачного Юрия и уважительно покачал головой. Гарин еле сдержался, чтобы не отвесить ему подзатыльник.

В холле корпуса разведки было прохладно, еле слышно гудели под потолком вентиляторы системы воздухоочистки. На серых пластиковых панелях, из которых собирали практически все жилые и административные здания Земли, яркими пятнами выделялись цветные репродукции видов далекой Родины, стенды с фотографиями и информационными листами.

За полукруглым столом, закрытый монитором старенького компьютера, сгорбился дежурный с красной нарукавной повязкой. Он поднял глаза на вошедших и торопливо выпрямил спину, придав лицу сосредоточенный вид. Желто-серый комбинезон выдавал в нем курсанта.

– Здравствуйте, Юрий Алексеевич, – дежурный приподнялся, когда троица подошла ближе. – Как ваше здоровье?

– Здравствуй, – Гарин не знал имени молодого разведчика. – Здоровье хорошо, спасибо. Совещание уже идет?

– Да, уже двадцать минут как.

– А я говорил, что опаздываем, – громким шепотом напомнил Стась.

– Где? – спросил у дежурного Юрий, пропустив слова парня мимо ушей. – У Волкова?

– Нет, в конференц-зале.

Гарин кивнул, принимая информацию, и пошагал в сторону двойной двери, ведущей во внутренние помещения. Нил и Стась последовали за ним.

Когда-то здание корпуса казалось Юрию огромным. Он долго не мог понять как на трех этажах, пусть и с подземным уровнем, помещались учебные классы, спортивный зал, кабинеты командиров и оружейная мастерская. Во внутреннем дворе располагался небольшой садик со скамеечками и декоративным фонтанчиком.

Это сейчас, при взгляде узкие закольцованные коридоры и на ютящиеся вплотную друг к другу помещения становились видны истинные, довольно небольшие размеры корпуса. Когда-то это здание именовалось «Блоком физической и психологической разрядки», служило для занятий спортом и медитаций летящих на ковчеге людей. Потом случилась Авария и первые разведчики организовали здесь свой штаб.

– Юра, – Стась догнал Гарина и пошагал рядом. – Ты можешь поговорить с моим братом?

– А в чем дело?

– Да они решили ребенка заводить, а Пашка не хочет идти в криохранилище. Говорит, что хотят сами зачать, без чужих «головастиков». Ему, видите ли, хочется быть с ребенком «одно-родным».

Юрий хмыкнул. Не новая проблема.

Когда ковчеги отправляли к далеким мирам, то каждый оборудовали довольно обширными банками спермы – криохранилищами. Это должно было спасти генофонд лучших представителей человечества, а также уберечь будущих колонистов от неминуемого кровосмешения.

На Земле многие семьи прибегали к искусственному оплодотворению замороженными «головастиками» из криохранилища, заводя «вне-родных» детей. В корпусе медицины даже был целый информаторий, в котором каждый желающий мог проследить свое родство, чтобы не допустить опасного смешения генов.

Однако время от времени находись мужчины, которые болезненно воспринимали перспективу воспитания ребенка, зачатого не от них. Они либо не воспринимали всерьез проблемы, связанные с возможным инцестом, либо были слишком самовлюбленными.

– Хорошо, поговорю, – согласился помочь Юрий. – Ты мне только скажи, когда он дома будет.

Они прошли мимо приоткрытой двери зала ножевого боя. Внутри, на полу из упругой резины, тренировались будущие разведчики. Они пока еще неумело наскакивали друг на друга, сжимая в руках учебные ножи, пытаясь повторить то, чему их обучал инструктор Эрик Бу. Сам преподаватель, невысокого роста мужчина с обезображенным шрамами лицом, упражнялся в дальнем углу с манекеном. Его движения были плавными и стремительными, а напор таким мощным, что насаженная на стальную трубу деревянная чушка с торчащими в разные стороны «ногами» и «руками» гнулась в разные стороны и с шумом прокручивалась вокруг своей оси. Мелькающий нож рисовал вокруг инструктора отливающие сталью полосы, от стука металла о дерево в воздухе стоял непрерывный гул.

Гарин никогда не мог в совершенстве овладеть премудростью боя на ножах. Призванные выжить в окружении быстрых и опасных мьютов, разведчики старались подражать, а то и превосходить своих противников. Они делали ставку на скорость и точность ударов, на быстроту движений и частоту смены векторов атаки.

Юрию, с его габаритами, было трудно держать нужный темп. Он, конечно, старался соответствовать званию одного из лучших учеников старого Эрика, но все больше и больше полагался на сильные и разрушительные удары, чем на легкие, но частые уколы.

Мужчины поднялись на третий этаж, прошли мимо окрашенного в красный тамбура, за которым располагались кабинеты командования корпуса, и остановились возле конференц-зала. Из-за непрозрачного пластика доносились приглушенные голоса, среди которых Юрий безошибочно узнал густой бас Волкова.

Гарин коротко постучался костяшкой пальца и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь, входя внутрь.

– Здравствуйте. Разрешите присутствовать? – Юрий остановился на пороге и окинул взглядом зал.

В полупустом зале с рядами стульев и выключенным экраном-проектором расположились три человека.

Опершись рукой о лекторский стол, возвышался над всеми Владислав Волков. Рано поседевший командир корпуса разведки, несмотря на свой достойный возраст, по-прежнему обладал могучей фигурой. В своем простом черном комбинезоне с серебристой командирской звездой на плече он словно олицетворял собой те качества, которые заставляли мальчишек записываться в разведчики – смелость, стойкость и целеустремленность.

Напротив него, положив ногу на ногу, сидел хрупкого телосложения Леонид Кизим, глава научного корпуса. Близкий друг Волкова, он являл собой полную противоположность разведчику – худой, с острыми чертами лица и плавными движениями. На длинном носу восседали круглые очки в тонкой оправе.

Третьим, к вящему удивлению Юрия, был Роберт Криппен, помощник коменданта технического корпуса. Гарин несколько раз видел его в Штабе, где Роберт и еще несколько человек из команды Авдеева отстаивали интересы техников. Этот полноватый мужчина всегда выглядел добродушным и приветливым, хотя, судя по тому, что о нем говорили, человек он был жесткий и принципиальный.

– Наконец-то, – покачал головой Волков, хмурясь. – Опаздываете.

– У меня были уроки, – ответил Гарин. – Я не мог уйти раньше.

Нил и Стась промолчали, давая понять, что они не могли явиться без товарища.

– Хорошо, проходите, – не стал развивать тему командир разведчиков и указал на свободные места. – Как себя чувствуешь, Юра?

– Отлично. Готов к работе.

– Это радует, – искренне улыбнулся Волков. – Присаживайтесь.

После обмена рукопожатиями, мужчины устроились в мягких креслах и замерли, готовые слушать.

– Итак, – командир разведчиков откашлялся, – Мы здесь обсуждали ваши доклады по крайнему походу в Изнанку. И, прежде, чем начнем задавать возникшие вопросы, я попрошу вас рассказать все еще раз. Чтобы, так сказать, из первых уст.

Гарин был готов к этому, потому еще утром постарался восстановить в памяти события тех дней, усердно выуживая показавшиеся важными детали. Он кивнул командиру, вытащил листы с записями и начал свой рассказ. В нужные моменты его дополняли Нил и Стась, повествуя о своих похождениях.

Собравшиеся слушали, не перебивая, внимательно. Кизим изредка делал пометки в блокноте, хмуря лоб, а Волков задумчиво вертел в пальцах старинную монету, с которой никогда не расставался. Лишь Криппен казался чуть отстраненным, но Юрий был уверен, что техник прислушивается ко всему сказанному.

Рассказ вышел не очень долгим. По сути, из двухдневного похода заслуживающими внимание оказались лишь три вещи – найденная подсобка с хорошо сохранившимися бухтами толстого электрокабеля, новый вид мьюта и та самая дверь, из-за которой Юрий провалился на нижний уровень.

– Что ж, спасибо, – поблагодарил Волков, когда Гарин закончил. – Кратко, четко и по делу.

Командир убрал монету в нагрудный карман и, сложив руки на груди, обратился к коллегам:

– Ну, какие были вопросы? Леонид?

– Да, спасибо, – Кизим поправил очки и поднял глаза на Гарина. – Юра, можно поподробнее об этом новом мьюте. Почему ты решил, что он новый, а не просто более крупная особь?

– Уж поверьте, на мьютов я насмотрелся, – заверил ученого разведчик. – Даже если та тварь, что я встретил, не новый вид, то уж точно более крупная и сообразительная. У нее совсем иные повадки, совсем иные методы охоты. И морда отличается от других – совсем нет глазных впадин, одна сплошная кость. И шкура, как я понял, стала намного толще. Мой нож еле справлялся.

Леонид хмыкнул, а Волков удивленно цокнул зубом – уж он-то знал о боевых качествах Гарина. И если тот не смог прирезать чудовище, то значит, мьюты действительно научились наращивать дополнительную броню.

– Звучит тревожно, – признался ученый. – Но почему ты решил, что он – часть вида, а не одиночная жертва мутации?

– На том уровне вообще заметны повсеместно прогрессирующие изменения, – уверенно ответил Юрий. – Поэтому я склонен полагать, что та тварь – лишь одна из многих. Более того, я уверен, что на нижних уровнях зреет новое поколение мьютов, которое скоро начнет представлять реальную угрозу для Земли.

– Это плохо, – вздохнул Кизим, закрывая блокнот.

– Леонид, – вставил Волков. – Помнишь, я говорил тебе об участившихся нападениях на разведчиков? Фауна и флора Изнанки с каждым годом все агрессивнее и агрессивнее

– Я помню, – ученый поднял глаза на Владислава. – И меня настораживают такие темпы развития Изнанки. Она словно готовится выдавливать нас отсюда всеми доступными силами. А та информацию, что принес Юрий, доказывает насколько мы не готовы к этому, насколько постыдно мы отстаем в исследованиях.

Волков понимающе кивнул и Кизим продолжил, вновь повернувшись к Гарину.

– Сможешь завтра придти к моим топографам и еще раз повторить свой маршрут? Нам надо выяснить, что именно является причиной столь форсированной мутации.

– Без проблем, – уверил ученого разведчик.

– Спасибо. Там еще поговорим, – Кизим откинулся на спинку кресла, давая понять, что свою часть он закончил.

Дальше вопросы задавал Волков, и они больше касались пунктов задания – как добраться до подсобки с кабелями, зарос ли восточный выход в одичавший дендрарий, не отступила ли вода из затопленных туннелей. Разведчики отвечали, а Юрий все ждал того самого вопроса, который не давал ему спокойно спать вот уже несколько дней. Возможно, командир не хотел раскрывать все карты в присутствии молчащего в соседнем кресле представителя корпуса техников? Тогда зачем позвали Криппена на совещание?

Когда он уже решил, что вопросы иссякли и беседа подошла к концу, Волков, по своему обыкновению шагающий во время совещаний взад-вперед по залу, остановился напротив него.

– А теперь, Юра, расскажи нам про ту самую дверь, которая так всполошила здесь кое-кого.

От Гарина не скрылся чуть насмешливый взгляд, который Волков бросил в сторону Криппена.

– Дверь, – собираясь с мыслями, повторил Гарин. – После того, как мы вылезли из шахты коммуникации, я чисто случайно забрался в разрушенный зал… Влад, я могу на карте показать, где именно!

– Покажешь, – заверил его Волков. – Так что за дверь?

– На самом деле там две двери, – Юрий подался вперед, облокотившись о колено. – По обе стороны коридора. Одну заклинило – там стену перекосило, но вторая целехонькая, только заварена по контуру.

– Заварена? – переспросил Кизим.

– Ну да. Должно быть контактной или газовой сваркой.

Ученый состроил недоуменную гримасу, посмотрел на Волкова. Тот пожал плечами.

И тут впервые за все время подал голос Криппер. Он поднял вверх полную ладонь, привлекая внимание, словно ученик на уроке. Сказал своим мягким и тихим голосом:

– А почему, Юрий, вы решили, что эти двери ведут на капитанский мостик? Судя по вашему рассказу, любоваться дверьми у вас времени не было?

– Верно, я почти сразу же провалился вниз, – не стал спорить Гарин. Ему не понравился тон техника, но Юрию было что ответить.

– Несмотря на это у меня хватило времени, чтобы разглядеть на стене остатки красной полосы и надпись «Палуба «А»», – продолжил он. – А еще маркировку на двери – «СУ». То есть «Сектор управления». Вам пояснить, что это значит, Роберт?

Возможно, он слишком едко сказал последнюю фразу, но либо техник пропустил это мимо ушей, либо предпочел не пикироваться. Криппер удовлетворенно покачал головой, потер лоб, словно расправляя морщины. Задумчиво протянул:

– Нет, не нужно, спасибо.

– Ну? – неожиданно звонко хлопнул себя по ноге Волков. – А я что говорил? По схемам местоположение тоже совпадает.

– Тем схемам двести лет, Влад, – посмотрел на Волкова Криппер. – И не думаю, что они у вас в лучшем состоянии, чем у нас.

– За это время мостик вряд ли переехал куда-то в другое место, – заметил Гарин.

– Если верить схемам, мостик сильно далек от места, где вы, уважаемый Юрий, попали на нижний сектор, – улыбнулся ему Роберт.

– А я и не говорил, что мостик прямо за дверью, – парировал разведчик. – Я лишь сказал, что за дверью путь на мостик.

– Если это единственная уцелевшая дверь на палубу «А», – вмешался Кизим, – То за ней действительно сектор высшего офицерского состава. Навигационная, оружейная, радиорубка и исследовательский блок. А также мостик капитана с пультами управления.

– И мы, наконец, сможем порулить! – раздался из-за спины взволнованный голос Стася.

Все замолчали и посмотрели на смутившегося парня. Потом Волков спокойным голосом сказал:

– Да. У нас появится шанс изменить ход истории.

Он посмотрел на Криппера, словно ожидал от того каких-то важных слов или решения.

Юрий не понимал в чем дело. Судя по всему, между командиром и Криппером был какой-то неразрешенный спор, который мог завершиться прямо сейчас. Так кому в актив пошла информация о найденной двери?

Роберт, наконец, развел руками, словно признавал свою неправоту. Он как обычно улыбался, но на сей раз, улыбка вышла грустной.

– Я все равно ничего не успею сделать, – наконец сказал он извиняющимся тоном.

– Роберт! – прогремел Волков. – Надо успеть. Ты же видишь, что стоит на кону.

– О чем речь? – с нарастающей тревогой спросил Гарин.

– Роберт, – Волков, словно не слышал своего подчиненного, сверлил взглядом опустившего голову Криппера. – Мы сможем все изменить. Мы сможем повлиять…

– Я буду настаивать на отложении решения, – вставил ученый.

– Объясните в чем дело! – повысил голос Гарин, понимая, что упускает нечто важное.

Ответил Кизим, как всегда спокойный и уравновешенный.

– На следующей неделе экстренное совещание Штаба. Инициируют Авдеев и Кубасов со своими землекопами.

– Причина? – спросил Юрий.

– Сквозь шлюзы опять прорвались мьюты. Уничтожили часть урожая и сильно покусали трех работниц сортировочной. Как ты знаешь, это уже не первый подобный случай. Хорошо, что на сей раз не утащили ребенка.

– Кубасов в ярости, – добавил Волков. – Они с Авдеевым выступят единым фронтом.

– Выступят за что? – холодея, спросил Гарин, догадываясь, о чем речь.

– За изоляцию, – просто сказал Криппер. – За бессрочную консервацию шлюзов. Все силы бросят на обеспечение безопасности и жизнедеятельности Земли. Про Изнанку можно будет забыть.

За спиной Юрия возмущенно заговорили Нил и Стась, ругая последними словами Авдеева с его идеей. Их никто не останавливал.

Но Гарин не хотел сдаваться.

– Но теперь, то мы так близко к мостику! – он ударил ладонью о ладонь. – Это же все меняет! Если им рассказать…

– Им рассказали, – криво ухмыльнулся Волков. – Лично относил ваши отчеты.

– И что? – вопросительно уставился на него Юрий.

– Ничего. Авдеев непреклонен, а Кубасов даже слушать ничего не стал. Самое поганое, что с ними медицинский корпус. Это уже серьезный перевес голосов.

– А Купер? – ухватился за последнюю надежду Гарин.

– Промышленники пока колеблются, – ответил командир, но по его лицу было понятно, что ничего хорошего ожидать не стоит.

– Я попробую с ними переговорить, – сказал Кизим. – Но ничего не обещаю. Купер – сложный человек.

– Ты главное попробуй, – кивнул Волков и посмотрел на техника. – Роберт, тебе точно никак не повлиять на своего начальника?

Криппер покачал головой.

– Таких, как я, в нашем корпусе меньшинство, – он поднял лицо. – Но я попробую.

Юрий откинулся на спинку кресла, сжимая кулаки. Недавний разговор с братом внезапно приобрел вполне конкретное продолжение. Но кто бы мог подумать, что события буду развиваться столь стремительно.

– И что мы будем делать, если Штаб примет решение о закрытии шлюзов? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Вздох Волкова был более чем красноречивым.

– Мы будем вынуждены принять такое решение, как бы нам ни хотелось. Постановление Штаба – закон, обязательный для всех без исключения.

Гарин и сам это прекрасно знал. Но, право дело, так хотел услышать что-то иное.

Но и сидеть, сложа руки, он не мог.

– Я попробую прорваться на мостик до совещания, – твердо сказал Юрий. – Если получится, то Штаб примет нашу сторону.

– Мы не знаем, что там, на тех уровнях, – сказал Кизим, внимательно разглядывая Гарина. – Именно там эпицентр Аварии. Не зря же дверь заварили снаружи.

– У нас на исследование одной палубы уходят месяцы, – добавил Волков. – Тебе придется пройти уровень за неделю-полторы.

– Мы справимся, – отрезал Гарин.

– Даже если опоздаем, и шлюзы закроют, мы не вернемся, пока не отыщем мостик! – в чувствах воскликнул Стась.

Кизим снисходительно улыбнулся, а командир разведчиков неодобрительно покачал головой – он не любил отправлять своих людей на заведомо невыполнимые задания, особенно если они горели излишним оптимизмом. Однако, и он это понимал, иного выхода действительно не было.

– Ладно, – принял решение Волков. – Поступим следующим образом. Юра, ты со своими ребятами сейчас подробно на карте покажете маршрут до дверей. Сколько вам нужно времени на сборы?

Гарин посмотрел на товарищей. Стась задорно подмигнул, Нил криво улыбнулся.

– Несколько часов.

– Выходите завтра с утра, – распорядился командир. – Ваша основная задача – попытаться открыть дверь и сделать предварительную рекогносцировку. Как появятся свободные разведчики, я их тут же отправлю к вам на помощь. Ну а мы тут, с Робертом и Леонидом, попытаемся достучаться до аграриев и медиков. Еще есть несколько дней, может и переубедим.

Он выпрямил спину, расправил плечи.

– Все, мужики. Времени мало, давайте работать.

Когда тощий петух в курятнике за окном противно закукарекал на фонарь дневного света, Юрий уже стоял в коридоре, готовый выходить. Он смотрел на свое отражение в зеркале, и заученные фразы слетали с его губ: «Мы – последняя надежда человечества. Мы – пионеры в неизведанных пространствах. Мы можем и умеем побеждать. Земля дождется своих детей!».

Со стены, из простой пластиковой рамки, на Гарина смотрел духовный покровитель, «Первый-шагнувший-к-звездам», в честь которого когда-то новорожденного мальчика назвали Юрой, и чья фамилия была настолько созвучной, что многие путали. Духовник широко и ободряюще улыбался, его глаза лучились уверенностью и спокойствием.

В последнее время молодежь не верила в духовников, в легендарных героев мифической Родины. Тому виной была модная ныне концепция отрицания прошлого. Говоря по чести, Гарин и сам сомневался в мистической силе первых космонавтов. Но его неверие произрастало не из желания отгородиться от наследия предков, а от веры в научный подход и силу разума. И он сомневался, что дух «Первого» незримо витает над ним, но был твердо уверен, что когда-то «Первый» был человеком, который действительно смог совершить великий подвиг. Без помощи духов и невидимого покровителя, а сам, своими силами и собственной волей. Поэтому с самого детства Гарин старался быть достойным своего имени.

Юрий еще раз проверил снаряжение, вспоминая, не забыл ли чего. В душе трепетала неясная тревога, но Гарин списал это на ответственность задания. Такого с ним не случалось уже несколько лет, но и на кону стояло неизмеримо больше, чем его собственная жизнь.

Разведчик окинул взглядом комнату, закинул на плечо рюкзак и вышел на улицу.

У шлюза его встретили Нил и Стась. Парень пребывал в хорошем расположении духа и беззлобно подкалывал старшего товарища. Нил лишь что-то бурчал в ответ и хмуро поглядывал по сторонам.

Пока разведчики переодевались в предбаннике, пока натягивали новенькие скафандры, специально выделенные корпусом для такого дела, подошли Волков с заместителем. Командир выглядел озабоченным и напряженным, хотя и старался не подавать виду. Он почти ничего не говорил, наблюдая за приготовлениями команды. В какой-то момент подошел к Юрию и протянул ему тяжелую кобуру с шестизарядным револьвером внутри. Это было личное оружие командира, и Гарин не помнил случая, чтобы Волков кому-то вот так вручал его на задание. На Земле вообще было мало огнестрельного оружия, всего несколько штук пистолетов и пара гладкоствольных ружей. Судя по документам где-то на палубе «А» находился оружейный склад, предназначенный для будущих колонистов, но добраться туда еще только предстояло.

– Мы сегодня встречаемся с Кубасовым, – как бы между делом сообщил Волков.

– Есть шансы? – спросил Юрий, зная, что командир ему не соврет.

– Шансы есть всегда, Юра. Вы, главное, себя берегите. Даже если у вас ничего не выйдет или за дверью окажется тупик, не страшно. Жизнь продолжается и нам всегда найдется работа.

– Всегда найдется место подвигу, – невесело пошутил Гарин.

Волков усмехнулся и похлопал Гарина по плечу.

Разведчики уходили не прощаясь. Прощаться перед походом в Изнанку – дурная примета.

С шипением сомкнулись за их спинами герметичные створки шлюзовой камеры, стукнули магнитные запоры. В спину какое-то время бил свет двух прожекторов. Мужчины уходили прочь от Земли, их тени двоились на грязном полу, удлинялись и, наконец, смешались с царящей по эту сторону темнотой. Гарин дал команду опустить маски и включить «ночные глаза».

Непроглядная мгла превратилась в серо-зеленый лабиринт.

Изнанка, мир вечной ночи. Не помнящий света и питающийся человеческими страхами. Стоило только испугаться, придумать себе страшного монстра, как он тут же появлялся где-то в глубине этих бледных джунглей. Появлялся и начинал охоту за тем, кто его выдумал. И если продолжать бояться, то он обязательно пробирался на Землю и утаскивал трусишку в свое логово.

Так про Изнанку рассказывали детям их матери их сиделки. Дети всегда любили страшные сказки и подобные истории пользовались неизменным спросом. Так, при помощи фантазий, они постигали мир и учились бороться с собственными страхами.

Однако, с возрастом они узнавали, что не все в детских сказках – выдумки. Изнанка действительно лишена света, если не считать за таковой еле заметное свечение мха на стенах. И в этой темноте действительно полным-полно чудовищ, которые не прочь поохотиться.

Юрий, как и любой напрямую столкнувшийся с Изнанкой, когда-то интересовался причинами Аварии и событиями, которые повлекли за собой подобные изменения. Во время Аварии оказавшиеся по эту сторону корабля люди задраили шлюзы и почти сто лет боялись их открывать. А когда все же были вынуждены это сделать, то за толстым металлом створок их уже ждала Изнанка.

Откуда она взялась? Были версии про одичавших животных из биолаборатории, про неудавшийся эксперимент с направленными мутациями, про избыточное излучение. Но никто толком не мог объяснить как за такой срок смогла образоваться настолько чужеродная для человека экосистема, что на некоторых уровнях нельзя было находиться без кислородных масок. Эта загадка многим будоражила умы.

Юрий очень надеялся, что ответ на этот вопрос, как и на многие другие, найдется на палубе «А». Он верил, что на все загадки должны быть ответы.

Его группа пробиралась сквозь Изнанку по некогда проторенной ими же тропинке. Оставляя по пути маркеры для других разведчиков, Юрий с товарищами пробрались по огромной трубе канализации, наполненной наполовину густой мутной жижей, пересекли кишащий насекомыми ветрогенераторный зал, продрались сквозь колючий кустарник на техническом уровне. Несколько раз останавливались, отпугнуть идущих по пятам мьютов едким перечным газом. Пусть эти твари сильно уступали в размерах особи, встреченной Гариным на нижней палубе, оставлять их на близком расстоянии было опасно.

Привалы делали редко – привыкли работать без отдыха. Благодаря этому на место пришли раньше положенного срока, сэкономив почти двенадцать часов. Быстро, но по всем правилам оборудовали лагерь. Пока Нил расставлял сигнальные ракеты по периметру, Юра и Стась помечали флуоресцентной краской края ямы, в которую когда-то и провалился Гарин.

Даже не верилось, что здесь когда-то жили и работали люди, над головой светилось тысячами ламп небо, а пол и стены выглядели как голые пластиковые поверхности. А над всем этим витала сверхидея, ради которой все и было создано.

Юра прошел по кромке узкой зеленой полосы, явственно светящейся в темноте. Его так и подмывало посмотреть в провал, но он точно знал, что ничего не сможет разглядеть внизу. Более того, он словно боялся, что можем своим взглядом как-то привлечет того здорового мьюта, а то и кого похуже. Смешно, конечно, но от одного лишь воспоминания заныли свежие рубцы на спине и плече.

Лагерь разведчики расположили неподалеку от дверей, прямо на входе в коридор. Это в прошлый раз Гарин слишком забрал вправо, за что и поплатился. Сейчас же, когда яма была помечена, стало видно, что к дверям можно подойти вполне безопасно.

Вернулся Нил, вытирая о тряпку лезвие длинного ножа. Уселся на свой рюкзак, слепо уставившись на Гарина гладкой поверхностью забрала.

– Ползуна зарубил, – пояснил он, указывая себе за спину. – Сюда направлялся.

– Не люблю ползунов, – раздался в наушнике голос Стася, который вставлял таблетку сухого горючего в примус. – На отрубленные хоботы похожи. Брр.

– Главное, чтобы мы не над гнездом устроились, – Нил повесил нож на пояс и наклонился вперед, упираясь о колени.

– Ага, – беззаботно откликнулся парень, потом дернулся и испуганно спросил. – Над каким гнездом?

– Над обычным, – откликнулся Юрий. – Ползуны под листья зарываются. Спариваются. Сползаются в клубок, по десять-двадцать. Злые, раздраженные. Провалишься – вмиг закусают. Будешь тоже лежать под листьями. Мертвенький.

Стась поставил примус на землю, чересчур громко засмеялся, тыкая пальцем в Гарина.

– Ну да, конечно! Прямо развел меня, ага! Не первый день в Изнанку хожу, что-то не видел я такого. Правда, Нил?

– А как, по-твоему, размножаются ползуны? – ответил серьезным тоном Нил, который уже давно привык к шуткам товарищей.

Смех Стася как-то сам собой затих, парень прокашлялся и глухо сказал, вытаскивая из кармана коробок спичек:

– Чего-то вы сами не особенно под ноги смотрите, – он чиркнул спичкой о ребристую поверхность коробка и фосфорная головка вспыхнула ярким светом, на миг ослепив «глаза». – Знатоки половой жизни ползунов…

Нил довольно захрюкал, тряся плечами. Улыбнулся и Гарин, наблюдая, как огонь охватывает белую таблетку сухого горючего, как лижет донышко плоского металлического чайника с мятым носиком.

Огонь – это хорошо. Огонь создает уют, а дым, пусть и не сильно, но маскирует неприятный запах Изнанки. Здесь постоянно влажно, постоянно что-то гнет и разлагается. Из-за этого тут сложно найти сухие прутья для растопки костра, здесь никогда не было сильных пожаров, и местные твари не боятся огня. Однако предпочитают обходить стороной, как все незнакомое. Лишь крупные мьюты, хищники, могут пренебречь неведомой опасностью, увидев сочную и вкусную добычу – человека. Но об их приближении должны были предупредить сигнальные ракеты.

Пока Нил со Стасем обменивались беззлобными подколками, Гарин решил поближе осмотреть двери.

– Смотри, не провались снова, – предупредил его Нил. – В этот раз можем и не успеть.

Гарин лишь кивнул, подхватил фонарик и вошел в шлюзовой коридор. Немного постоял возле перекошенной двери, которая аж прогнулась от сильного давления с той стороны. Постучал кулаком, прислушиваясь к глухому звуку.

Нет, бесполезно, ее не открыть, уж очень деформировалась.

Повернулся к другой двери, водя лучом вдоль стального косяка.

Шлюзовые двери всегда отличались повышенной прочностью. Призванные в случаях опасности отсекать друг от друга палубы и уровни, они обладали завидной толщиной и герметичностью. Обычно их запирали на магнитные или вакуумные замки, но для крайних случаев в нишах, возле дверей, располагались рычаги управления механическими засовами – пятью разнонаправленными стальными штифтами, толщиной в руку взрослого человека.

Сейчас, понятное дело, ни о каких электронных средствах запирания речи быть не могло – электричества Изнанка не знала со времен Аварии. Но Юрий разглядел в глубине аварийной ниши изъеденный ржавчиной стержень засова. Судя по положению, его активировали, а значит, тут придется повозиться.

Но заинтересовало Гарина другое – зачем дверь заварили? Разве мощных засовов недостаточно? В своей практике подобное разведчик видел впервые.

Он провел ладонью по гладкой поверхности двери, смахивая тонкие побеги молодого плюща. Задел надпись «А – СУ» и вниз упали чешуйки облезающей краски. Нагнулся и присмотрелся к ручке засова. Выглядела она хрупкой и не внушающей доверия.

Послышались шаги, подошел Стась. Молодой разведчик с интересом осмотрелся, луч от его налобного фонаря запрыгал по стенам и потолку.

– Интересно, – задумчиво протянул он, заметив сварной шов. – Кривенько, но вполне себе добротно.

– Реагент возьмет? – спросил Гарин.

– Должен, – парень склонил голову, почти в упор разглядывая гладкие валы сварки. – Сейчас попробуем.

– Обожди, – осадил товарища Юрий. – Нам надо отдохнуть. Лучше завтра начнем, когда сил наберемся. А там, глядишь, наши подтянутся.

– Я только попробую, – заверил Стась. – Хоть поймем к чему готовиться.

Гарина самого подмывало проникнуть на ту сторону шлюза. Но он, как командир группы, должен был думать не только о своих желаниях, но и о безопасности товарищей. Пусть у каждого из них за плечами не одна разведка в Изнанку, но усталые люди есть усталые люди – они чаще ошибаются, у них хуже реакция и слабее рука. Они и так забрались слишком далеко, чтобы подвергаться ненужному риску.

Но и в словах Стася была доля истины – пока есть время, следует решить, как именно открывать дверь. Завтра это сильно сэкономит время.

– Хорошо, – сдался Гарин. – Попробуй. Но только попробуй, никакого вскрытия!

– Понял! – парень не стал ждать пока старший товарищ передумает, быстрым шагом направился к лагерю.

За ним пошел Гарин, сдерживая улыбку.