Тринадцатый странник Суржевская Марина

Глава 1

Помедлила у высоких черных дверей, восстанавливая дыхание. Не стоит входить к нему запыхавшейся. Не стоит давать ему возможность увидеть страх, волнение или беспокойство. Никаких чувств. Никаких эмоций. Ни малейшего проявления слабости.

Помощники и советники сидели за столом, во главе, откинувшись на высокую спинку – он. Конечно, знал о моем приходе, охрана доложила, как только моя нога коснулась первого камня на пороге Башни.

– Мой князь, – приблизилась и склонилась, прижав открытую ладонь к левой стороне груди.

– Рад видеть тебя, Диана. – Он протянул мне руку, не поднимаясь. Недоволен? Почему? Я послушно поцеловала камень на его пальце. Рубин обжег губы. – Какие вести ты принесла сегодня?

– Я нашла одаренного.

Помощники переглянулись, зашевелились. И он поднялся. Я мелком скользнула взглядом по его телу. Темные брюки, белая рубашка с закатанными рукавами. Множество серебряных цепочек на руках и шее, перстни… опустила взгляд.

– Ты в этом уверена?

– Да, мой князь, – выпрямилась и посмотрела снова. Все равно снизу-вверх. Ландар выше меня на голову.

– Где?

– Живет в Альпах.

– Как ты вышла на него?

– Случайно. Наблюдатель заметил косвенные признаки. Сообщил смотрящему в том регионе, тот – мне.

– Таких слишком много! Возможно, эфира в нем лишь капля! – это вмешался один из советников, не выдержав. Князь поднял ладонь, прерывая, и тот осекся.

– Продолжай, – мягко сказал Ландар, не спуская с меня глаз. Я сглотнула, пытаясь удержать разбегающиеся мысли. Так происходит всегда, когда он рядом. Слишком много силы.

– Я навела справки…

– Не поставив меня в известность? – легкая нота недовольства. Пока легкая, но сердце уже сжимают тиски. Я не хочу, чтобы эта нота выросла до яростного крещендо или вылилась в полноценную симфонию… Я боюсь этого.

– Простите, мой князь, – покаянно опустила голову. – Но я лишь не хотела тревожить вас понапрасну. Решила убедиться прежде, чем отрывать вас от важных дел…

– Ты должна сообщать мне о таких вещах, Диана. – Еще мягче. И уже почти больно. Зверь лишь трогает лапой, не выпуская когти. Играя. Или пугая. Не знаю. Я хочу уйти, и как можно скорее.

Подняла голову, твердо глядя в глаза цвета ночи. Совершенно черные. Ни единого проблеска света. Это выглядит пугающе. И все же мой князь красив. Он ужасающе красив. Как может быть красиво совершенное зло. Падший ангел…

– Прошу простить, мой князь. Это больше не повторится.

Его глаза – две черные дыры, в которых можно потерять и разум, и душу. Поэтому в них я стараюсь не смотреть.

– Хорошо.

Дышать чуть легче.

– Всплески повторялись?

– Да, мой князь. К тому же другие данные лишь подтверждают наличие эфира. Талантлив, скрытен, живет уединенно, мизантроп… В любом случае его надо проверить, мой князь.

Ландар склонил голову, размышляя и рассматривая меня. Я застыла, опустив глаза в пол. Там были желтые и черные плиты, на которых плелась янтарная змея, переползая с черного на желтое, с желтого на черное… Совершенная работа древних мастеров. В этой башне все было совершенным.

– Я доволен тобой, Диана. – Князь сделал шаг назад. – И прощаю за своеволие. Все-таки это твоя работа. И, возможно, на этот раз обнаружила действительно одаренного. Тебе ведь всегда везет, верно?

– Иногда, – осторожно подтвердила я.

Везет? Боги… хотелось рассмеяться. Но, конечно, я не стала этого делать.

Ландар вернулся на свое место, сел.

– Продолжай наблюдение, Диана. Мы должны знать точно.

– Мне стоит познакомиться с ним?

– Если не сможешь иначе определить уровень эфира. – Князь поднял руку, и я сдержала облегченный вздох, похоже, аудиенция подходила к концу. – Да, еще. Думаю, ты заслужила награду. – Я похолодела. – Символ защитника. Я подарю его тебе. Сегодня. Поднимись в мастерскую.

Я склонилась, развернулась и вышла. Даже за дверью не позволила себя эмоций, лишь крепче сжала губы и до боли стиснула кулаки.

Зверь все-таки выпустил когти…

***

Мастерская была залита светом. Крыши здесь не было, вместо нее – огромный стеклянный купол, через который лился чистый свет. Пространство в две сотни квадратных метров, царство холстов, кистей и Ландара. В углу – широкая кушетка, накрытая белыми шкурами, рядом – столик с закусками и фруктами, встроенный бар…

Я замерла, откинув голову и глотая ртом воздух. Надо собраться… Сосредоточиться. Чтобы принять дар князя. На это всегда уходит слишком много сил. Не показать слабость. Не показать чувств…

– Ты еще не готова?

Я вздрогнула, оборачиваясь. Так быстро?

– Я думала, тебе нужно завершить совет, мой князь.

Наедине уже не было нужды в официальном обращении, когда мы были вдвоем, я звала его по имени. Ландар небрежно махнул рукой, проходя вдоль холстов. Они стояли «лицом» к стене, все накрыты полотнищами. Я никогда не видела, что он рисует. Никто этого не видел. Боюсь, мой разум не выдержал бы этого зрелища. Хотя порой я задумывалась об этом. Если бы мне удалось взглянуть на один из холстов, что я увидела бы там? Картину Армагеддона? Великий потоп? Вечный хаос?

Боги, не дайте мне узнать это.

– О чем ты думаешь?

Ландар остановился у стола, любовно пробежал пальцами по кисточкам. Выбрал одну – тонкую, узкую, с длинными черными ворсинками, покачал в ладони. Отложил. Взвесил другую. Чем он руководствуется при выборе, никто не знал. Я никогда не спрашивала. Но каждый раз его дар бесценен. То, что дает князь, невозможно измерить.

Правда, принять его дар всегда непросто.

– О том, где ты решишь оставить символ.

– На спине, – сказал он, не глядя на меня и все еще выбирая кисть.

Я вздохнула. Место на теле тоже всегда выбирает он. На этот раз спина. Хорошо. Легче. Я расстегнула черную рубашку, вытащила ее из-за пояса кожаных брюк. Сняла, положила на деревянную лавку у стены, оставшись в тонком кружевном бюстгальтере. Повернулась спиной. Застыла. Шагов я не слышала, а потом ощутила, что он рядом. Совсем близко, и я чувствую дыхание на своем виске. Меня это иногда удивляет, что Ландар дышит. Совсем как человек. Хотя я слишком хорошо знаю, что он – иной. И странно, что все еще пользуется таким атавизмом, как дыхание. Мне порой кажется, что внутри князя тоже черная дыра, а не человеческие внутренности, что рань его, и потечет не кровь – ртуть.

– О чем ты думаешь сейчас? – тихий голос. Он даже ближе, чем я думала. Стоит почти вплотную, а я не чувствую. Мы всегда ощущаем, если кто-то подходит к нам со спины. Видим своим внутренним зрением, чувствуем соприкосновение аур, энергий, теней. А Ландара за спиной я не ощущала. Совсем. Все мои органы чувств уверяли, что там никого нет.

– Изумляюсь, как можно столь совершенно скрывать свою суть, мой князь, – четко произнесла я, глядя в точку на стене. Желтая. Желтая точка. Клякса. Надо же. Я буравила ее взглядом, словно пыталась стать ею. Я убеждала себя, что я тоже – точка, желтая клякса, что меня нет.

– Ты боишься?

– Как можно бояться, мой князь? Твои дары – это самое прекрасное, что может быть во вселенной. Никто так не обласкан тобой, как я. И я безмерно ценю твою доброту.

О, конечно, ни капли сарказма. Ни одной острой ноты. Лишь смирение и восторг.

– Убери волосы.

Не поверил. Вот дьявол, я плохая актриса. Хотя не стоит поминать рогатого, когда он стоит за твоей спиной.

Я сдержала неуместный смешок и подняла тяжелую копну волос, закрутила на затылке, сколола гребнем.

– Не пытайся лгать мне, Диана, – его голос обволакивает бархатом. – Это бесполезно.

Первое прикосновение шелковой кисти заставило меня выгнуться. Вопль я сдержала, плечо у лопатки обожгло такой острой болью, что казалось, туда воткнули раскаленную иглу. Кисть… это всего лишь кисть… Я пыталась уверить в этом свое тело, которое не верило и тряслось. Второе прикосновение… игл стало десять. И каждая пылала. Нет, это не иглы, это ржавые крюки, вырывающие куски мяса. Боги, помогите! Кисть скользит по моей коже, и боль вгрызается в тело, пожирает, выедает, выжигает. Мне кажется, что на моей спине кожа уже висит лоскутами, что там остался лишь кусок окровавленного мяса, из которого торчат раздробленные кости. Где-то внутри себя я понимаю, что это не так, что там лишь рисунок черной тушью, но тело вновь не верит разуму. Оно чувствует. Боль, агонию, смерть. Все мои нервные окончания вопят об этом, больно уже везде, не только там, где Ландар рисует…

Я уже кричу, потому что сдержать это невозможно…

Не знаю, сколько это длится. Возможно, бесконечность. Возможно, за время моей агонии успело родиться несколько новых миров и сгореть десяток старых звезд.

Или же все это длилось лишь пару минут.

Я не знаю.

В мастерской князя нет времени. Оно замирает здесь, подчиняясь лишь прихоти своего хозяина.

– Вот и все, Диана.

Он ставит последнюю точку, и меня прошибает разрядом электрического тока, слишком похожего на оргазм. Меня трясет, и я не могу скрыть стон, никогда не могу. Черт, черт, черт! Вот это я ненавижу больше всего. Не боль. Это.

Жадно глотаю сухими губами воздух. Пытаюсь вернуться на эту грешную землю. Пытаюсь найти на ней себя. Получается… с трудом.

– Как ты себя чувствуешь? – в его голосе забота. И немного насмешки. Я склоняю голову.

– Я счастлива получить ваш дар, мой князь, – голос хриплый, как у спившегося забулдыги. Проклятье, снова сорвала. А ведь пыталась не орать… но под кистью это невозможно.

– Рад это слышать. Хочешь посмотреть на рисунок?

Я не хотела.

– Конечно, мой князь.

Он отходит к огромному зеркалу, закрытому тканью. Тянет конец. Полотно опадает серой лужицей. Это я тоже ненавижу.

Конечно, надеть рубашку мне никто не позволял. Подошла, безразлично отметив свои побледневшие скулы и растрепавшиеся волосы. На смуглой коже они кажутся серым пеплом. У людей очень редко бывает такой цвет от природы, мне смешно, когда юные модницы пытаются выяснить название моего салона. Наивные… они не захотели бы в нем оказаться. Хотя, как знать. У Ландара достаточно дев, сходящих по нему с ума. Некоторые в прямом смысле этого слова.

Я тряхнула головой, безразлично глядя в зеркало. Он встал за спиной. Наши взгляды встретились в зеркальной глубине. Не смотри, Диана, не смотри… не смотри в его глаза. Эта бездна слишком темна, чтобы в нее заглядывать…

И так он сможет узнать, о чем ты думаешь. А ты ведь очень хочешь скрыть свои мысли, Диана?

Он смотрит на меня со странным выражением на красивом лице. Он задумчив. Я почти забываюсь и почти спрашиваю о чем. Но вовремя прикусываю себе язык. Нет, я не хочу знать.

– Смотри.

Он приказывает, и я отрываю взгляд от его лица и перевожу на себя, отраженную в зеркале. Я – реальная стояла неподвижно. Я – зеркальная медленно повернулась спиной. На левой лопатке, над полоской бюстгальтера, красовался черный рисунок – точки и мазки туши, в которых я увидела свернувшегося кольцом волка. Красиво… безумно красиво. Ни один мастер татуировки не способен создать такое совершенство. Спящий зверь был живым, он дремал, опустив морду на лапы, ожидая моего зова.

– Благодарю, мой князь, – прошептала я, не в силах оторвать взгляд от зеркальной глубины. Потому что там… я в отражении все еще стояла лицом к князю. Почти обнаженная по пояс. Смотрела ему в глаза, а потом он притянул меня к себе. И я – в зеркале, ответила. Я смотрела, как сливаются наши губы, видела языки, ласкающие друг друга.

А потом тот – зеркальный, посмотрел на меня. На меня – реальную, задыхающуюся по другую сторону проклятого стекла. Посмотрел, улыбаясь.

– Рад, что тебе нравится, – в голосе Ландара ни единого оттенка чувств. Я заставляю себя отвернуться от зеркала. – Как ты его назовешь?

– Еще не знаю… – мне трудно дышать, слишком я потрясена.

Князь резко разворачивает меня к себе. Сейчас мы стоим лицом друг к другу, как в отражении.

– Ты увидела что-то еще? – резко спрашивает он. И я выдыхаю. Я не знаю границ его возможностей. Не знаю, способен ли он разделить видение в Зеркале Сущего. Каждый в нем видит истину.

Сглотнула. Подняла глаза.

– Нет, мой князь. – Голос не дрогнул. Все же я не зря выросла в Башне. – Я лишь не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность. Защитник великолепен. Он поистине прекрасен, а твоя сила безмерна.

Опускаюсь на колени, прикладываюсь губами к рубину на его перстне. На коленях, перед ним… полуобнаженная… Черт. Черт! Не думать об этом! Не думать. Глаза поднять страшно, а Ландар слишком долго молчит. Или мне это кажется?

– Я рад, что увиденное вызвало глубокий отклик в твоей душе, Диана. – Голос равнодушный. Князь убрал ладонь и отошел. – Возвращайся в Альпы и разберись с найденышем. Мы должны точно знать, подойдет ли он нам.

Я стояла на коленях, пока он не ушел. Дверь мягко закрылась за ним. И только после этого я поднялась, слегка шатаясь, добрела до своей рубашки, накинула, путаясь в пуговицах. Не выдержала, снова бросила взгляд на зеркало. Но сейчас оно было темным, безжизненным, даже мастерская в нем не отражалась. Для видения нужна сила князя. Безумно хотелось вытянуться на светлых досках и полежать, но я не могла себе этого позволить. Надо добраться до своей комнаты, там я смогу отдохнуть. Кое-как застегнула все пуговицы, заправила рубашку и вышла из мастерской.

***

Мои покои находятся на верхнем этаже башни безмолвия. И захлопнув тяжелую створку, я вздохнула с облегчением. Скинула туфли, прошлась босиком по пушистому ковру. Комната в приятных светло-бежевых тонах, легкие занавеси на окнах, любимое покрывало из шерсти альпаки.

Из окна открывался чудесный вид на озеро и темные скалы за ними, когда-то я просиживала на широком подоконнике часами, наблюдая эту картину, читая или рисуя.

Почему я увидела то, что показало зеркало? Было ли это видением пророческим? Или лишь отражало мои тайные страхи? Или… желания?

Я передернула плечами. Нет, только не это. Зеркало Сущего может показать что угодно, его образы иллюзорны и переменчивы, и один Ландар знает, насколько они правдивы. Черт, я не хотела думать о том, что увидела.

Утром я покинула башню, направляясь в Инсбрук, чтобы уже оттуда доехать до нужного мне городка…

Глава 2

Местечко, спрятанное в горах, оказалось колоритным, безумно красивым и очень малолюдным. Здесь проживало всего около сотни человек, маленькие домики были разбросаны по долине, что ютилась между ледяной речкой и скалой. Холод с гор приносил сюда ледяной ветер и отбивал желание задерживаться надолго. Модных горнолыжных трас здесь не было, и туристы не добирались в этот уголок девственной природы. Проживали в основном охотники и сумасшедшие, сросшиеся с этим суровым краем корнями и не желающие его менять на более комфортные условия обитания.

Пожалуй, мне здесь нравилось.

Сам объект проживал не в долине, он предпочитал жизнь отшельника. Его дом располагался на скалах, в чаще соснового леса, и, как сообщили мне местные, гостей мужчина не любил. Я оставила своих охранников, велев не высовываться. По опыту знала, что никто не станет разговаривать с девушкой, рядом с которой трутся два мрачных амбала. Телохранители осмотрелись и пришли к выводу, что бояться в этом богом забытом городишке нечего. Я лишь вздохнула с облегчением и уверила их в том же. Гиперопека Ландара, не позволяющая мне и шагу ступить без охраны, порой сводила меня с ума.

Расположилась в маленькой пивной, единственной в городке. Кроме меня гостей не было, и хозяин – бородатый рыжий мужик, поглядывал с явным интересом. Мне его любопытство было лишь на руку.

– Проездом у нас? – не выдержал он. Я улыбнулась. Как будто он сам не знает, что я не местная. Но беседу поддержала.

– Да, я пишу о древних народах, вымерших. Собираю их легенды и сказания.

– Журналистка?

– Писательница. Хочу создать книгу о фольклоре местного населения, я слышала, это нечто удивительное.

– Есть такое, – мужик благодушно огладил густую бороду и устроился поудобнее напротив. Обрадовался свежим ушам, да и мое лицо он рассматривал с явным восторгом. Я знаю, какое произвожу впечатление, и не скрываю, что успешно пользуюсь своей красивой внешностью. На войне, как на войне…

Впрочем, этому бородатому местному жителю я улыбалась вполне невинно, по-дружески.

– У нас ходят такие легенды, что вы заслушаетесь, милая девушка, – бородач вытер ладонь о жилет, протянул мне. – Я Ганс, всю жизнь здесь. А вы откуда?

Я представилась, назвала наугад один из городов. Откуда я? Издалека…

– Вы слышали легенду о темном господине?

– О дьяволе? – рассмеялась я. – Кто же ее не слышал? Кажется, она описана в Библии.

– Нет, Диана, это другая легенда, хотя она пересекается с известной историей о падшем ангеле.

– Чем больше я изучаю фольклор, тем больше сходства вижу в сказаниях разных народов, – улыбнулась я, делая глоток прекрасного крепкого кофе. – Создается впечатление, что все они в основе имеют что-то одно, просто рассказчики были разные, и каждый привнес что-то в силу своей фантазии или восприятия.

– Может, и так, – Ганс хитро улыбнулся. – Но здесь, в горах, легенды живы, Диана. А хотите, я расскажу вам о тринадцати странниках?

Я вздрогнула.

– Тоже легенда?

– Судите сами. Я расскажу то, что знаю.

– Вы меня заинтриговали, Ганс.

– Много лет назад, когда моя бабушка была молодой девушкой, а звали ее Анна, один из странников пришел в эти края и попросил кров. Анна не отказала ему, ведь с севера надвигалась буря. Она пустил его в свой дом. И когда путник снял свой плащ, девушка увидела за его спиной крылья.

– Так это был ангел? – не выдержала я. Ух, занятно. Похоже, прабабушка Ганса была видящей, как и я. Обычный человек не видит суть иных.

– Кто знает, – Ганс подмигнул и продолжил. – Путник был прекрасен, словно сошел с картин великих мастеров древности. Он обладал удивительной силой, но в его глазах жила вечная бездна, а крылья были черны, как самая лютая полночь. Ночь была долгой и очень холодной, буря накрыла долину и бушевала до самой зари. И в эту ночь Анна не спала, она слушала своего странного гостя. Возможно, от скуки, но тот рассказал ей о тринадцати Иных, что некогда пришли в наш мир. Все они были прекрасны и сильны, обладали способностями, неподвластными людям. В них жила настоящая магия, они сами были магией, Диана. Но увы, случилось непоправимое и почти все странники погибли.

– Что же с ними случилось? – еще один глоток горького кофе.

– Этого странный гость не сказал. Лишь обмолвился, что однажды он снова соберет странников в одном кругу, и тогда предназначение свершится.

– И сколько было этих… странников?

– Тринадцать. Путник сказал, что это закон – наш мир не выдержит больше, чем тринадцать чужеземцев, слишком велика их сила. И потому их может быть меньше, но больше – никогда, – Ганс снова огладил бороду. – Потому что, собравшись вместе, тринадцать странников могут коснуться друг друга ладонями, и мощь, которая при этом освобождалась, была способна уничтожить целую цивилизацию.

– Значит, это еще одна история о конце света? – я улыбнулась, хотя и с трудом. Какая интересная… легенда.

– Все истории о конце света, так или иначе. Или о его начале, – ухмыльнулся мужик. – Людям нужны страшилки, дорогая Диана, вот они и пугают друг друга. А мир как стоял, так и стоит и простоит еще тысячи лет.

Я облегченно рассмеялась.

– Мне нравится ваш настрой, уважаемый Ганс. И ваш кофе. А как же Анна? Что стало с ней?

– О, это отдельная история и, к сожалению грустная, – вздохнул бородач. – После той встречи она обезумела. Всем рассказывала об ангелах и странниках, бредила ими.– Ганс покачал головой. – И к лету пропала, оставив двоих детей и мужа. Местные искали ее несколько дней, но обнаружили лишь следы, ведущие на север, в горы. Возможно, ее задрал дикий зверь, кто знает.

– Как печально, – качнула я головой.

– Не грустите, – усмехнулся Ганс. – Зато у нас появилась красивая легенда о тринадцати странниках.

Я улыбнулась.

– Но скажите, кто еще может поведать мне такие замечательные истории? Я слышала, – доверительно наклонилась чуть ниже, – что в долине проживает известный писатель? Тот самый, что создал цикл книг о земле вечного хаоса. Северьян Штен. Это правда?

– А, так вы из его фанаток? – поскучнел Ганс. – Нет, не знаю такого.

Я улыбнулась. Черт, зачем я назвала его имя?

– Нет, я не очень люблю фэнтези, если честно. Кажется, он пишет в этом жанре? А про писателя мне раскали ваши местные, в лавочке. Я лишь подумала, что Северьян мог опираться в своем творчестве на фольклорные сказания, возможно, он мог бы поделиться со мной некоторыми легендами.

Ход оказался верным, Ганс оттаял, в глаза вернулось лукавство.

– Рад, что вы не из его ненормальных поклонниц, Диана. Вот честно, не понимаю я этих фанаток, некоторые даже к нему в дом лезут, и не лень ехать в такую даль! И как узнают только? Его адреса и телефона нет ни в одной путевой книге! Была тут одна дамочка, – он фыркнул. – Проперлась из самой столицы, залезла в горы, дом нашла, да ломанулась через забор… – Ганс откровенно расхохотался. – А у Штена там ток пущен! Не смертельно, конечно, но дамочке хватило, чтобы отбить охоту лазать в чужой дом!

Я подперла щеку кулаком. Так-так. Ток, значит. Чудненько.

– Как еще эта сумасшедшая в капканы не угодила, – продолжал хохотать мужик. – И что ты думаешь? Северьян и пальцем не пошевелил, чтобы ей помочь. Вызвал местных спасателей, те ее и сняли с забора. Благо, хоть ток отключил, но оставил ее висеть до прибытия вертолета. Мужики ее на носилки, девка орет, а Северьян вышел и говорит: «Ожидайте иск за нарушение границ частной территории, уважаемая!» Представляете?

Да уж, какой добрый парень этот Северьян. Прямо душка. Хорошо, что я сама не потопала первым делом к нему домой, а решила побольше разузнать в долине. Владения Штена, оказывается, охраняются лучше, чем Форт Нокс, весь периметр окружен колючей оградой, по которой гуляет ток, да и другие ловушки имеются. Северьян очень трепетно относится к своему личного пространству и никого в него не пускает. И случайному гостю дверь не откроет, даже если вы будете умирать на его пороге. Или, как та поклонница, болтаться на его заборе.

Я перебрала в памяти все, что удалось нарыть в интернете об эксцентричном писателе. Дата рождения не известна. Ни одной фотографии нет. Места проживания – тоже. Ни одного факта его биографии, личной или общественной жизни. Много домыслов о том, что Северьян Штен – это псевдоним нескольких авторов. Огромное количество премий, наград и номинаций. Ни на одно вручение Штен не явился. Он не давал интервью, не показывался на публике и плевать хотел на известность. Его состояние насчитывало шесть нулей по официальным данным и продолжало расти, потому что книги раскупались, как горячие пирожки, а режиссеры стояли в очереди на право экранизации.

Только создавалось впечатление, что самому автору было глубоко на все это наплевать.

– О чем задумались, Диана?

О том, как подобраться к этому мизантропу, который по слухам еще и женоненавистник. Но вслух я, понятно, сказала другое.

– О том, что ваш Северьян точно не захочет делиться со мной легендами, – я легкомысленно пожала плечами, показывая, что не очень-то и хотелось. – Похоже, он не слишком любит гостей.

– Совсем не любит. А вы так хотели с ним пообщаться?

– Мне было любопытно, как и любому человеку, все-таки, он знаменитость. Но после вашего рассказа желание пропало напрочь. – Я одарила Ганса улыбкой. – Ну его, этого писаку, знаете, не люблю я таких. Наверняка мнит себя королем мира. Лучше уж вы мне расскажите легенды вашего деда.

Ганс усмехнулся.

– Вы мне нравитесь, Диана. И вы правы, Северьян не самый радушный хозяин. Лучше пообщайтесь со старой Мартой, она живет в доме с красной крышей, дальше по улице. Вот кто прекрасная рассказчица!

Мы еще поболтали с гостеприимным Гансом. Потом потянулись местные мужики, согреться кружкой горячего эля, и бородач оставил меня, дружески махнув напоследок. Я же уставилась в заснеженное окошко, размышляя, как поступить. Пожалуй, для начала неплохо бы осмотреться.

Оставив вещи в своей комнатке, что мне любезно предоставил за умеренную плату Ганс, я отправилась гулять. Теплая куртка неприметного серого цвета, такие же штаны, высокие ботинки. На голове шапочка, натянутая до самых глаз. Особого внимания я не привлекала, шатаясь по местным улочкам. В общем, улиц здесь особо и не было, всего несколько рядов домов, один магазинчик. Никаких достопримечательностей, ничего интересного. Прогулочным шагом я дошла до скал и шагнула на тропинку, ведущую в горы.

Вечерело. Мрак наползал на скалы быстро, стремительно. Пасмурный день как-то мгновенно перерос в сумерки и потемнел. Меня темнота не пугала, шла я спокойно, понимая, что опасаться нечего. Зверей? Вряд ли здесь найдется хищник, достаточно страшный для меня.

Идти пришлось довольно долго, на небе успели загореться звезды – колючие и колкие, ледяные. Ограду я увидела, когда уже начала думать, что сбилась с пути и свернула не туда на развилке. Кованые прутья поднимались на высоту двух моих ростов, никаких завитушек или украшений, все строго, жестко и функционально. Кончики заостренных пик слабо сверкали при свете тонкого месяца. Дома в глубине видно не было, там высились сосны. Я пошла вдоль ограды, тронула кончиком пальца прут. Ладонь неприятно кольнуло. Черт. Значит, Ганс не соврал, чтобы отвадить хитрую поклонницу. Действительно, ток. Интересно, что надо иметь в голове, чтобы ползти по этим прутьям, невзирая на электрические разряды? Все-таки, не понимаю я женщин. Несмотря на то, что сама принадлежу к их числу.

Ограда казалась бесконечной, похоже, у господина Штена владения в несколько гектаров. С противоположной от ограды стороны его территорию подпирала отвесная скала, защищая не хуже, чем ток и капканы. Да, господин писатель точно не любит общество людей. Подобраться к нему незаметно не удалось бы и отряду ниндзя. В стороне темнел лес – тяжелый, монолитный, колючий. Я сошла с тропинки и побрела в его сторону, по колено в снегу. Лезть через забор я не собиралась, хотя мне это и удалось бы лучше, чем той глупой девице. Но что дальше? Мне надо пообщаться со Штеном, а не нарваться на заряд дробовика. Под соснами света почти не было, а я запоздало вспомнила о капканах. Не хотелось бы угодить в один из них. Да, я вижу во тьме гораздо лучше, чем человек. И даже лучше, чем ночные хищники… но кто знает, вдруг ловушка хорошо замаскирована?

И все же я рискнула. Моя прогулка имела и еще одну цель, хотелось увидеть наконец дар, что мне так болезненного преподнес Ландар. Наверное, я должна ощущать благодарность. Все-таки мало кто удостаивается чести получить защитника. Но я вновь неблагодарна…

Выдохнула, выбрасывая мысли о посещении башни безмолвия. Черт, после этих визитов я всегда чувствую себя выжатой до основания. Хотя дело, конечно, не в башне.

Не буду об этом думать.

Я расставила ноги, замерла. Ладонь открыть.

– Шираон… – слово прошелестело над лесом, спину обожгло. И зверь возник в нескольких шагах от меня. Я застыла, испытывая дикий восторг. Все-таки Ландар гений. Если можно его так назвать. Волк был совершенен. Крупнее любого обычного зверя – черный, как ночь, с мощным загривком, широкими лапами и рядом белоснежных прекрасных клыков. Его желтые глаза изучали меня с таким же интересом, как и мои – его, ведь защитник тоже не видел пока свою хозяйку.

– Шираон, – тихо повторила я, давая зверю имя.

Он склонил голову, признавая и мою власть, и право звать его. Я уже хотела подойди, чтобы запустить ладонь в его жесткую шерсть, но в этот миг волк рыкнул, вскинул голову, повел черным носом. И зарычал, вмиг пригибая морду к снегу.

– Не двигайтесь, – тихий голос принадлежал мужчине, что показался на узком пятачке между соснами. Черный горнолыжный костюм, даже лицо скрыто маской, чтобы мороз не кусал щеки. И в руках – винтовка, направленная на моего зверя. Голос у нежданного визитера хриплый, словно простуженный.

«Не трогать», – мысленно приказала я ощерившемуся зверю. Для Шираона винтовка не помеха, обычной пулей его не убить. Но мне не хотелось связываться с местным охотником и тем более ввязываться в неприятности.

– Сделайте шаг назад, – приказал мужчина. В голосе прозвучали властные нотки. Привык командовать? – Медленно.

Я шагнула, как он велел. Ситуация была неприятная. Черт. Откуда он тут взялся? Я была уверена, что не найдется желающих прогуляться при луне в такое время.

Словно услышав мои мысли, в прореху туч выглянул узкий серп месяца, на миг осветив полянку и расчертив ее длинными тенями. Я застыла, озаренная мыслью. Догадка казалась такой сладкой…

Мое сердце замерло на миг и ускорило свой бег. Неужели мне повезло? Решение пришло моментально.

«Нападай! – послала я мысленный приказ. Волк подогнул задние лапы и посмотрел недоуменно, уловив продолжение: – На меня! Скорее!»

Зверь мотнул головой, зарычал, но ослушаться не посмел. И прыгнул одновременно с выстрелом. Свалился кулем у моих ног.

«Прости, – искренне сказала я. – Не поднимайся. Ты мертв»

Я взвизгнула, слегка с запозданием, но, похоже, мужчина списал это на шок.

– Вы ранены? – он приблизился, выпустил в неподвижного волка еще несколько пуль. Я скрипнула зубами. Припомню ему это.

– Нет… – постаралась, чтобы голос дрожал. Хотя он и так дрожал – от злости. Не видно разве, что зверь мертв? Перестраховщик, чтоб его! – Только, кажется, ногу подвернула.

Мужчина выругался. Непристойно. Я скривилась. Да уж, хорошими манерами здесь и не пахнет. А еще писатель… Забулдыги с перепоя так не выражаются.

– Идти сможете?

– Нет, – мстительно отбила я.

– Плохо, – протянул он. – Тогда придется ждать спасателей, сидя на снегу. Хорошо, что у вас костюм теплый, не замерзнете.

Он повернулся и пошел обратно к деревьям. Я открыла рот. Ну и сволочь!

– Вы что, оставите меня здесь? Совсем одну? – постаралась, чтобы голос звучал жалобно. Задача для меня сложная, надо сказать.

– Ну, вы же гуляли здесь совсем одна, и ничего, – резонно заметил мужчина. – Вероятно, вам нравятся ночные прогулки по снегу. Так не буду вам мешать.

– Постойте! Да постойте же! – я сделала шаг и вполне натурально застонала. – Вы с ума сошли? Не оставляйте меня здесь одну! Я боюсь! Здесь могут быть и другие волки!

Мужчина остановился, посмотрел через плечо.

– Странно, что зверь напал, – он остановился у черного волка, тронул ногой. Присел. Я затаила дыхание. Страж не двигался и не дышал. Мужчина провел по шерсти рукой в перчатке. Провел осторожно, даже нежно. Я застыла, не веря своим глазам. – И жаль, что пришлось его убить. Красивый зверь… Если бы не шлялись там, где не следует, он был бы жив.

– Вы жалеете, что он мертв, а я жива? – посмотрела с любопытством. Хм, интересно…

– Я жалею, что он мертв, – хмуро сказал мужчина. – А что до вас… Мне плевать, если честно.

– Тогда почему вы меня спасли? Не дали этому чудесному зверю, которым вы так восхищаетесь, поужинать? Вам достаточно было просто пройти мимо!

– В следующий раз так и сделаю, – безразлично бросил он. Поднялся. – И кстати. Подойдете еще раз к моему дому, я вас сам пристрелю. Поверьте на слово.

Он развернулся и уже через миг скрылся за деревьями. Я задумчиво посмотрела ему вслед. Так-так. Похоже, на ограде не только ток, но и видеокамеры. И мистер нелюбезность видел меня у ограды. Поэтому и вышел. Хотел провести воспитательную беседу? С винтовкой в руках, да. Боюсь, что у него это даже получилось бы. Такой тип способен кого угодно напугать до заикания. Только не меня, воспитанницу самого князя.

Я хмыкнула, живо вскочила на ноги, склонилась над своим волком.

– Шираон…

Волк растаял черной тенью, спину вновь обожгло. Защитник вернулся на свое место. Я же побрела вниз по склону, размышляя, что мне делать дальше. Похоже, задание я провалила с треском, потому что Штен теперь точно меня и близко не подпустит. Да, доля эфира в нем есть, но чтобы убедиться в том, что Штен тот, кто нам нужен, необходимо более близкое знакомство.

Черт, черт. Идти к Ландару с провалом?

Я кусала губы, думая об этом. У князя такие награды, что я едва могу их выдержать, что уж говорить о наказаниях… Однако, очевидно придется возвращаться и просить заменить меня кем-то другим. Возможно, мужчиной. Похоже, женщин этот урод не слишком любит.

Вернулась в дом Ганса. Благо, в свою комнатку я могла подняться по отдельной лесенке, минуя общий зал, где сейчас сидело лишь пара местных, что-то живо обсуждая за кружкой горячего эля.

Я вытянулась на узкой кровати, закинув за голову руки. Ситуация была неприятной, но, пожалуй, я осмыслю ее на свежую голову, с утра. Разделась, быстро обмылась в допотопной душевой кабине и залезла под лоскутное одеяло.

Глава 3

Меня разбудил настойчивый стук в дверь. Торопливо накинув халат, я выглянула в коридор.