Лейтенант Магу. Раскаленная пустыня Полищук Вадим

За этими переживаниями лейтенант не заметил, в какой момент буря начала стихать. Когда он, наконец, рискнул поднять голову и, стряхнув налетевший сверху песок, выглянуть наружу, то не узнал местности. Ложбину за гребнем, в которой они прятались, наполовину занесло песком. Из песка торчали горбы и головы верблюдов. Лейтенант взглянул на часы, буря длилась всего около полутора часов. Странно, ему показалось, что времени с начала бури прошло как минимум раз в пять больше.

А вот и Шохад, чтоб он был здоров.

– Ты жив, офицер?

– Как видишь.

Алекс окончательно выбрался наружу и выдернул кошму. К счастью, все люди и животные остались живы. Каким-то образом, мелкая песчаная пыль проникла сквозь войлок и одежду, лица у всех были серыми, а тела зудели от пробившихся сквозь войлок и одежду мельчайших песчинок. Кроме того, буря буквально высосала у всех силы, будто они не прятались, а шли навстречу ветру. Не хватало сил даже просто стоять. Одна мысль о том, что сейчас придется откапывать вьюки и грузить их на верблюдов, лишала сил окончательно. Поэтому, когда караванщик начал поднимать верблюдов из песка, лейтенант только рукой махнул.

– Не спеши, останемся здесь до завтрашнего утра.

Шохад торопить руоссийцев не стал, понимал состояние после впервые пережитого, даже поддержать пытался. Весьма своеобразно пытался.

– Это была слабая буря. Лет десять назад наш караван попал в бурю, которая длилась три дня и три ночи. Тогда погибла треть верблюдов и половина людей. Даже нашли не всех.

К вечеру они не спеша откопали свое занесенное песком имущество. На пятый день пути они тронулись, ежеминутно ожидая встречи с Сервом. Вожделенный город мог быть обнаружен в любой момент. Люди начали вертеть головами, пытаясь найти цель своей экспедиции, но пока безрезультатно.

Шохад неожиданно остановил своего верблюда, едва взобравшись на гребень очередного бархана, и внимательно осмотрелся вокруг. Алекс остановил своего бактриана рядом.

– Что-то случилось?

– Серв не может быть так далеко, надо вернуться назад.

– Может, надо было идти со стороны Сфагана?

– Если Серв существует, то мы его найдем, – безапелляционно заявил Шохад и развернул своего бактриана.

«Мне бы твою уверенность», – подумал Алекс, поворачивая верблюда вслед за караванщиком. Обратно они двинулись под небольшим углом к своим же следам и через несколько минут уже потеряли их цепочку из вида. Опять только песчаные барханы, с изредка возвышающимися над ними глинистыми холмами или скальными выходами. Незадолго до заката они повернули еще раз, караванщик заявил, что город не может быть так близко к Габату.

– А мы так не заблудимся? – забеспокоился лейтенант.

Алекс мог назвать азимут, ведущий обратно к людям, лишь очень приблизительно, но понятия не имел, сколько верст им придется пройти в этом направлении.

– Не бойся, офицер, если хочешь, я приведу вас в Габат к полудню послезавтрашнего дня.

– Да я не боюсь, только умереть от жажды в этой чертовой пустыне не хочется.

Алекс снял с ремня фляжку, открутил крышку, набрал в рот воды, потом маленькими глоточками проглотил. На лбу моментально возникла испарина, тут же обратившаяся в капельки пота. Караванщику хотелось сделать то же самое, но он сдержался. Шохад тронул свое верблюда, остальные потянулись за ним.

Ближе к вечеру, когда красноватый солнечный диск почти коснулся линии горизонта, они повернули еще раз, но до ночи так ничего и не нашли. Пришлось останавливаться на ночевку.

Утром караванщик опять неожиданно остановился, как только они тронулись в путь. Его верблюд едва успел взобраться на первый бархан.

– Мы опять заехали слишком далеко?

– Нет, – покачал головой Шохад, – мы его нашли.

– Где? – Алекс энергично закрутил головой, пытаясь разглядеть развалины города, но вокруг расстилался только привычный пустынный пейзаж.

Караванщик молча указал на торчащий из песка плоский глиняный холм, внешне ничем не отличающийся от своих собратьев. Ну, разве что размером.

На этот же факт обратил внимание и Шохад. Кроме того, он заметил еще один момент.

– Он слишком большой и слишком ровный.

Лейтенант достал бинокль и рассмотрел холм еще раз. Пришлось признать правоту караванщика, но до конца он еще не был убежден, сильно мешали неровные наносы песка, сбивавшие с толку. Окончательно разрешить все сомнения могло только непосредственное обследование самого холма с помощью предусмотрительно взятых с собой лопат.

– Поехали, посмотрим.

Вблизи сомнения только усилились, ну не могла эта оплывшая глина быть творением человеческих рук! Алекс выбрал занесенную песком седловину.

– Копайте здесь! А я осмотрюсь вокруг.

Пока оба унтера, поплевав на руки, вгрызались лопатами в песчаный нанос, лейтенант обошел холм по периметру. Здесь его ждал сюрприз, основание холма, действительно, представляло собой почти правильный квадрат со стороной около сотни саженей. В природе таких правильных геометрических форм не бывает, не терпит она прямых линий.

В одном месте, там, где песок обнажил глину на большую глубину, Алекс заметил странный камень с подозрительно гладкой поверхностью. Не поленившись, он спустился вниз и поднял его. Камень оказался обломком керамики, на котором еще сохранился черный геометрический орнамент, порывшись в песке, он нашел еще несколько обломков поменьше с тем же орнаментом. Подобрав находки, офицер поспешил наверх.

Пока он ходил, унтеры совместными усилиями успели углубиться почти на полсажени, песок в седловине был хоть и сухим, но достаточно плотным, слежавшимся. Подойдя к раскопу, лейтенант поинтересовался:

– Как успехи?

– Пока только песок.

– А я кое-что нашел, – похвалился офицер.

Найденная керамика была тщательно рассмотрена и изучена.

– Судя по толщине и ровности стенок, делали на гончарном круге, потом обжигали в печи, – высказал свое мнение Фелонов.

Алекс повернулся к до сих пор молчавшему Шохаду.

– Такую керамику где-нибудь в Гохаре сейчас делают?

Караванщик покрутил обломки в руках и кивнул.

– Да, почти такую. Ее давно делают.

Значит, эта обожженная глина могла пролежать здесь и пять лет, и пятьдесят, и пятьсот. Но, по крайней мере, люди здесь точно бывали. А что им делать в этом безводном гибельном месте в паре дней пути от караванной тропы?

– Продолжайте копать.

К полудню, когда раскоп углубился вниз почти на сажень, а становившаяся невыносимой жара грозила прервать работу, лопата Ивасова брякнула о камень. Несколько минут интенсивной работы, и из песка появилась кладка из грубо отесанных камней, скрепленных каким-то раствором. Алекс поковырял раствор ножом, тот легко крошился и высыпался из щели между камнями.

– Ну что же, похоже, мы, действительно, нашли Серв.

Вот только находка эта большого энтузиазма не вызывала. Начать надо с того, что площади сто на сто саженей для пяти тысяч человек будет явно маловато. И для трех тысяч тоже. Хотя можно допустить, что это только городская крепость, а основная часть населения проживала за ее пределами.

Хуже было другое. Алекс ожидал увидеть пусть и разрушенные, но остатки каменной крепости, а не холм оплывшей глины. Но камень в пустыне добыть и перевезти весьма затратно. Поэтому крепость построили из глинобитных кирпичей, обожженных на солнце. А это весьма непрочный и недолговечный материал. И время его не пощадило. И как теперь вчетвером докопаться до похороненных под метровым слоем глины сервских колодцев? Особенно не зная, где именно они находятся. Тут целому саперному батальону работы не на одну неделю. А где взять воду для солдат на все это время? Получался замкнутый круг.

– Ладно, заканчивайте эти раскопки.

Унтеры с облегчением выбрались из раскопа. Создавшееся положение они понимали не хуже офицера.

– И что дальше делать будем?

– Не знаю, – пожал плечами Алекс, – пока отдыхайте, потом еще раз осмотримся, подумаем, может, чего полезного и надумаем. А я пока Шохада поспрашиваю, он местные условия лучше нас знает.

Шохад нашелся у подножия холма, когда-то бывшего городом-крепостью Сервом. Пока руоссийцы азартно ковыряли песок на холме, он выбрал место для лагеря, укрывавшее от возможной песчаной бури и большую часть дня от палящих лучей солнца. Сейчас караванщик снимал с верблюдов бурдюки с водой и прятал их в тень.

– Думаешь, мы здесь надолго?

– Пока не найдем воду.

– А если ее здесь нет?

– Здесь есть вода. И мы ее найдем.

Получив столь уверенное заявление, Алекс на несколько мгновений опешил, но потом начал догадываться о причинах.

– Шохад, ты что-то знаешь.

– Знаю, офицер.

– Тогда давай выкладывай, не томи.

Сделав знак следовать за собой, караванщик поднялся на вершину песчаного бархана, раскинувшегося у подножия бывшей крепости.

– Смотри сам, офицер, это – тропа, которая ведет к Сфагану. Вот она делает поворот и дальше идет к Габату.

Когда знаешь, что искать, то и найти не трудно. Следы прямых ложбин, под углом пересекавшие песчаные волны барханов, он разглядел без труда. Вот теперь он начал догадываться, что ему хотел показать Шохад.

– Тропа проходит за пределами города!