Вопреки Карпинская Настасья

Полина взглянула на неё с улыбкой.

– Каждая встреча, как первый раз, да? Волнуешься, предвкушая, какой она окажется?

Катя смущенно кивнула.

– Очень заметно?

– Не очень. Просто я тебя понимаю. Сама чувствую то же самое. До сих пор.

В это было легко поверить. Полина потрясала своей роскошной внешностью, и Мирон был ей под стать. Катя все также робела в присутствии этого яркого мужчины, сыгравшего за одну только встречу столь важную роль в её судьбе, но не могла не замечать, каким он становится рядом с женой. Как радуется ее присутствию, словно ребенок, получивший вожделенный подарок. Так было каждый день на протяжении тех двух недель, которые девушка провела в доме Кирилла. Да и сама Полина буквально оживала в обществе мужа. Ее и без того прекрасные глаза наполнялись каким-то необъяснимым светом, на лице расцветала нескрываемое обожание и такое довольство, что от этого даже порой чувствовалась неловкость. Их любовь была красивой, как и они сами, и Катя откровенно любовалась. И сейчас, слыша слова женщины о том, что чувства не ослабели даже спустя годы брака, была абсолютно уверена, что подобное ждет и ее. Вместе с мужчиной, без которого она уже не мыслила своего существования.

По дороге в кабинет Кирилла девушка не удержалась от того, чтобы рассмотреть себя саму в зеркале. И тем, что увидела, в очередной раз осталась довольной. Мысли о количестве потраченных вчера денег все еще цепляли легкой горечью, но она никогда прежде не ощущала себя такой привлекательной. И действительно волновалась, будто перед первым свиданием.

Девушка в приемной, увидев посетительницу, покачала головой.

– Кирилл Александрович не принимает.

Это оказалось неожиданно. Они не созванивались с самого утра, но Катя была уверена, что может приехать в любой момент. Услышать о том, что зайти в кабинет нельзя, было, по меньшей мере, странным.

– Я договаривалась о встрече.

Секретарь сокрушенно пожала плечами.

– Декан запретил мне пускать, кого бы то ни было. Категорически.

Катя не расстроилась – озадачилась. Что могло случиться за несколько часов?

– Мне нужно его увидеть.

Девушка снова возразила:

– Просите, но нет. Я не рискну. Не сейчас, когда профессор в таком настроении, – и, жалобно улыбнувшись, добавила: – Не хочу остаться без работы…

Даже так? Катя окончательно растерялась. Она не собиралась спорить, но и отказываться от встречи с Кириллом – тоже. Была уверена, что на нее не распространяется запрет о посещениях, но как можно объяснить это секретарше? Та и не была расположена к объяснениям. Выглядела перепуганной и взволнованной, и беспокоить девушку еще сильнее не хотелось. Выйти из приемной и позвонить? Или ждать пока Кир объявится сам?

Словно в ответ на ее сомнения секретарь поднялась со своего места.

– Сожалею, что так вышло. Попробуйте зайти завтра. А сейчас простите: мне нужно идти.

Катя вышла из кабинета вместе с ней, делая вид, что уходит. И, разумеется, вернулась обратно, едва осталась одна. Зажмурилась на мгновенье от удовольствия в предвкушении встречи. Но как только открыла дверь, до нее донесся жесткий, отрывистый голос:

– Маша, я же предупредил, чтобы меня никто не беспокоил! Вы когда-нибудь научитесь понимать с первого раза то, что Вам говорят?

Страх секретарши стал понятен: такая реакция Кирилла была более чем редкостью. Вот только чем все это вызвано? Она улыбнулась, проходя внутрь кабинета.

– Ого. Не знала, что ты умеешь рычать.

По изумлению на лице мужчины стало понятно, что он не рассчитывал сейчас увидеть именно ее. Но сорвался с места, в одно мгновенье оказываясь рядом. Захлопнул дверь, щелкая замком, и буквально сгреб девушку в объятья. Зарылся лицом в волосы, сбивая заколку, стиснул плечи, притягивая к себе вплотную.

– Как хорошо, что ты пришла! Мне так нужно подышать тобой…

– Да? – она изобразила удивление. – А твой секретарь стоял намертво, не желая пропускать меня. Я почти передумала заходить.

Кирилл шумно, с явным облегчением выдохнул.

– Прости. Потерял ориентацию во времени. Я собирался предупредить о твоем приходе, но думал, что еще слишком рано.

Девушка обняла его за шею, придвигаясь к губам.

– Кто посмел испортить тебе настроение? Еще и рассердить до такой степени?

Мужчина виновато хмыкнул.

– Проводил очередное собеседование в попытке найти нормального методиста. С тем же плачевным результатом, что и раньше.

Кате стало смешно.

– Опять не нашлось никого достойного работать под началом великого Рейнера? Кир, ты правда думаешь, что это повод выходить из себя? И рычать на всех, как разъяренный тигр?

Он прочертил губами дорожку по ее щеке, от виска ко рту.

– Я соскучился.

– Вот это уже более веская причина, – вернув мужчине поцелуй, добавила. – Ты похож на обиженного мальчишку. Нельзя так расстраиваться. Просто не у всех получается погружаться в дела, как ты. Да и требования наверняка довольно высокие. А девчонки, которые приходят устраиваться на работу, думают в первую очередь о деньгах, а не о литературе и не о том, как угодить профессору.

Кирилл рассмеялся, вглядываясь в ее лицо.

– Какая же ты умница! Все правильно, только мне никак не удавалось доказать это самому себе. Хотелось увидеть хоть какое-то рвение к работе, но безрезультатно. Пришлось разогнать всех кандидаток, а вместе с ними – и посетителей. А с тобой сразу стало легче.

Девушка довольно кивнула.

– Тогда методистом надо взять меня. Буду улучшать тебе настроение и заодно хорошо работать.

Она пошутила, но в его глазах загорелся какой-то странный огонь.

– Котенок, это лучшее, что мне приходилось сегодня слышать. Ты говоришь серьезно?

Катя улыбнулась.

– Если честно, не думала об этом. Хотя идея в самом деле интересная: мне ведь нужно будет где-то работать. А тебя устроит методист с незаконченным высшим образованием?

– Катюш, ты даже вообще без образования более ценный работник, чем все эти девицы, с которыми мне сегодня пришлось столкнуться. Что тебе пообещать, чтобы ты согласилась? Удобный график? Хорошую зарплату?

Девушка развеселилась.

– Если я соглашусь, то на общих условиях. Мне не нужны лишние привилегии, тем более, что твое присутствие станет самым лучшим бонусом. Но давай пока оставим эту тему. Ты ведь куда-то собирался поехать со мной?

Его глаза наполнились нежностью.

– Прости, милая. Выдохся. Сейчас едем, – чуть отодвинулся от нее, оглядывая с ног до головы. – Какая же ты красивая.

– А ты испортил мне прическу, – вздохнула Катя, поправляя рассыпавшиеся волосы.

– Нет. Не испортил. Так еще лучше, – он тронул губами шелковистые пряди. – Люблю тебя.

Девушка закусила губу, машинально разглядывая резную ручку двери загса. Было обидно почти до слез, и только нежелание расстраивать Кирилла удержало ее от того, чтобы эти слезы пролить.

– Котенок… – уткнулась ему в плечо, но от этого стало еще тоскливее. Месяц. Жестоко. Целый месяц придется быть рядом и не иметь возможности коснуться его. – Сладкая, успокойся.

Хотел утешить ее, но для собственного состояния очень подходило выражение «кошки на душе скребут». Что-то подобное он и испытывал. Если за это время не сойдет с ума от желания, поселившегося в теле неутихающей болью, то работать спокойно точно не сможет. И так уже лишился и сна, и покоя.

– Почему, Кир? – вопрос был риторическим. Катя понимала, что сроки зависят вовсе не от него, но пыталась найти какое-то объяснение для себя, хотя любые доводы сейчас не оказались бы убедительными.

Мужчина с трудом поднял взгляд от ее подрагивающих губ к глазам. Прозрачная синева опять наполнилась влагой, напоминавшей прохладный утренний дождь. Где же найти слова, чтобы утишить этот огонь, опаляющий их обоих?

– Катюша, так принято… зачем-то… Наверное, чтобы люди могли подготовиться. Обдумать все еще раз…

Девушка возмущенно замотала головой.

– Ну и пусть думают те, кому это надо. Мы ведь и так все знаем… Почему???

Дурацкий бюрократизм злил, но еще больше такое чувство вызывала невозможность что-то изменить.

– Милая, за это время невесты выбирают платье, приглашают гостей, выбирают место для праздника…

Сказал – и самого едва не затошнило. Это была чушь. Настоящая, несусветная чушь. Он не нуждался ни в чем подобном. Не хотел ни церемоний, ни излишней помпезности. Даже от присутствия на свадьбе близких людей отказался бы с удовольствием, если бы это помогло ускорить процесс. Они с Катей и так уже потеряли два года. Оставили в невозвратимом прошлом множество светлых дней и ночей, при одной мысли о которых тело прошибала дрожь. Ждать еще, хотя бы даже лишний день, не было никакого смысла.

Девушка неожиданно побледнела, вцепившись в его рукав.

– Кирилл, ты хочешь, чтобы я была в свадебном платье?

О платье он не думал вообще. То есть предполагал где-то на задворках сознания наличие этого неизбежного атрибута бракосочетания, но данная мысль не вызывала никаких эмоций. Ему казалось все равно, что на Кате будет надето, лишь бы смеялись ее глаза, и не нужно было расставаться у дверей спальни вечерами. Но напряжение в голосе его взволновало. Она почти плакала.

– Я не хочу! Платье – не хочу! Оно у меня уже было, и я боялась, что не доживу до конца дня. Мне ничего не надо, кроме тебя. Кир, пожалуйста… Я не хочу его надевать…

Нахмурился, притягивая ее к себе, дрожащую от волнения. Или от холода? Стоят уже столько времени на ветру.

– Маленькая моя, если платье не нужно тебе, то мне – тем более. Ты самая прелестная невеста и без всех этих нарядов. Даже сейчас.

Последняя фраза взорвалась в голове внезапным озарением. Им действительно не нужно это время. Двадцати девяти месяцев на размышление было вполне достаточно.

Он тронул Катины губы, пытаясь с собственным дыханием влить в нее немного покоя.

– Подожди меня здесь, котенок. Я скоро вернусь, – и снова потянул на себя ручку тяжелой двери.

– Что-то забыл?

Кивнул, почти уверенный в том, что совсем скоро грусть на ее лице сменится другими чувствами.

– Кое-что.

Через дорогу от загса простирался детский парк с аттракционами. В ожидании Кирилла Катя загляделась на малышей, визжащих от восторга от взмывающих ввысь качелей и шумных машинок, снующих по усыпанным золотыми листьями дорожкам. Она не была здесь очень давно, все время торопливо пробегая мимо, чтобы, глядя на чужую радость, не вспоминать о беззаботном детстве. Не думать о том, что ей самой не с кем прийти в этот парк. Теперь все было иначе. Они как-то вынесут месяц, справятся вдвоем, а потом…

Сзади хлопнула дверь, и руки мужчины обхватили плечи.

– Катя…

Повернулась, вопрошающе глядя на него и не понимая причины столь серьезного тона. Не просто серьезного – какого-то непривычно взбудораженного.

– Котенок, подумай еще раз, потому что другого шанса не окажется.

Она растерялась.

– О чем подумать?

– О своих словах, что тебе не нужно ничего, кроме меня. У тебя не будет другой свадьбы и другой возможности надеть платье, заказать праздничный банкет или пригласить хотя бы близкую подругу. Ты уверена, что ничего этого не хочешь?

– Я не понимаю…

От волнения сдавило грудь, и говорить было тяжело. Он выдохнул почти неслышно:

– Ты выйдешь за меня без всего, что принято иметь на свадьбе? Сейчас?

Ее глаза всего лишь на мгновенье застыли, заполнившись изумлением, а потом озарились такой радостью, что последние сомнения, дергающие его душу, исчезли без следа. Катя сжала ладонь мужчины, потянув за собой.

– Идем скорее…

Вряд ли потом она будет вспоминать суетливую работницу загса и заученные слова, произносимые не для них с Кириллом, а потому, что так было принято. В голове не отложилось почти ничего из сказанного, кроме последней фразы, навсегда разграничившей ее жизнь. Там, в прошлом, остались обида и непонимания, страхи и слабости, бессмысленные разлуки и одиночество. А впереди… Нет, их не ждало безоблачное небо, и Катя прекрасно осознавала, что будет достаточно проблем и переживаний. Но все это больше не страшило, потому что рядом с ней находился… муж.

Во рту растеклась незнакомая сладость от вкуса этого слова. Они молчали, остановившись на аллее парка, не слыша ни шума малышни, ни веселых мелодий, доносящихся с каруселей. Не видя окружающих. Ничего не замечая. Даже холод от порывов ветра не затрагивал. Было жарко от дыхания мужчины, непрерывно ласкающего губами кончики ее пальцев. Простые касания и ни одного звука, но она и без них слышала все, что наполняло его сердце. Чувствовала, как манящим нектаром обволакивает нежность в глазах.

На лице Кирилла появилась виноватая улыбка.

– Ты замерзнешь. Здесь рядом ресторан Полины. Поужинаем там?

Посетителей было мало, и это не могло не порадовать. Катя бы вообще предпочла сейчас остаться с ним наедине, чтобы смаковать каждую минуту долгожданного вечера.

– Тут очень уютно… – передала Кириллу свое пальто, с наслаждением замечая, как он впивается в нее жадным взглядом.

– Та самая неожиданная покупка? Я напрасно переживал, что оставил тебя без свадебного платья. Ты восхитительна.

– Уверен, что хочешь остаться? – Катя вполне была готова изменить планы в отношении ужина. Особенно теперь, когда уже ничего не могло помешать им оказаться вдвоем. Даже Полина с мужем и малышом несколько дней назад перебрались в собственный дом.

– Совсем не хочу, – мужчина усмехнулся. – Но придется, потому что готовить дома мы сегодня точно не будем. А здесь замечательная еда, и ты, наверное, уже проголодалась. Идем. Будем просто наслаждаться сегодняшним вечером. У нас на все хватит времени.

Она уловила акцент в его словах и улыбнулась в ответ.

– Ты так и не признался, как убедил начальника загса зарегистрировать нас.

Кирилл хмыкнул, помогая ей сесть. Склонился к самому уху, чтобы его шепот не услышал больше никто. Только она.

– Я просто сказал, что у них есть шанс сделать двух человек самыми счастливыми на свете. Еще и заработать на этом.

– Думаю, что последний аргумент оказался самым действенным, – рассмеялась девушка. – Но я рада, что нам попались настолько меркантильные работники. Цена оказалась не слишком высокой?

Он покачал головой, становясь серьезным.

– О чем ты говоришь, котенок? Любой цены будет недостаточно, чтобы находиться рядом с тобой.

Полина наконец-то отложила заполненные бланки документов. Она вообще не собиралась сегодня приезжать в ресторан, но, находясь рядом, не удержалась от искушения. Дел за время ее отсутствие скопилось немало, но разбирать их было приятно. Она любила свою работу и получала реальное наслаждение, когда просто видела довольных посетителей или встречала пришедших повторно. Давно сложились едва ли не дружеские отношения со многими клиентами, отдающих ее ресторану предпочтение среди множества других.

Вот и сейчас, прежде чем отправиться домой, решила заглянуть в зал. Покрутила в руках букет хризантем, которые купила по дороге. Просто так, залюбовавшись их солнечной окраской, такой желанной в пасмурный день. Наверняка среди гостей есть кто-то, кому эти цветы подойдут как нельзя кстати.

Остановившаяся рядом официантка приветливо улыбнулась хозяйке.

– Полина Александровна, в зале Ваш брат.

Вот как? Улыбнулась, понимая, что тот точно пришел с Катей. Эта удивительная девочка не просто перевернула жизнь Кирилла – она с такой готовностью стремилась стать частью этой жизни, что Полина не могла не восхищаться этим. Глядя издали на красивую пару, тихонько вздохнула: хорошо, что им удалось все исправить, и у совсем юной девушки оказалось гораздо больше мудрости, чем у нее самой когда-то.

– Почему вы не пошли в вип-зал? Там никто бы не мешал.

Не выпуская из своей ладони руку Кати, Кирилл возразил.

– Мы собирались только поужинать. В отдельном зале это было бы сделать сложнее.

С удовольствием отметил, как при этих словах полыхнули румянцем щеки девушки, и уточнил у сестры:

– Присядешь к нам?

Полина качнула головой.

– Сомневаюсь, что мое общество вам сейчас необходимо. Да и я спешу домой. Подошла поздороваться и… вот… – она протянула Кате золотые шары цветов, – для солнечного вечера.

– Спасибо, – девушка благодарно улыбнулась, а Кирилл сокрушенно вздохнул.

– Линусь, ты только что компенсировала мой промах. Я в очередной раз не додумался купить жене цветы.

– Значит, мне они попались не случайно, – она уже собралась уходить, как вдруг осознала смысл того, что произнес брат: – КОМУ… купить?

Почти выкрикнула, заставляя людей за соседними столиками обернуться в ее сторону.

Мужчина спрятал усмешку, рассматривая оторопь на ее лице.

– Жене.

Чтобы прийти в себя, Полине хватило нескольких секунд, и она воскликнула почти с обидой:

– Я так надеялась, что у тебя будет нормальная свадьба!

Он приподнял бровь, насмешливо разглядывая ее расстройство.

– Солнце, это ТЫ мне говоришь? А не припоминаешь, как сама выходила замуж? Оба раза? Во втором случае я вообще узнал о твоем браке спустя почти месяц.

– Вот именно. Поэтому я и хотела, чтобы хотя бы ты сделал все как надо.

– А я именно так все и сделал. Прости, что мы тебе не позвонили. Если честно, даже в голову не пришло.

Сестра кивнула, сокрушенно вздохнув.

– Могу себе представить, – опустила цветы на краешек стола. – Официантка сейчас принесет вазу. Я – домой. Люблю вас, ребята. – Она даже не попыталась удержать побежавшие по щекам слезы. – И рада безмерно, что вы забыли нас позвать. Увлеклись друг другом настолько, что не подумали больше ни о чем. Пусть и дальше так будет. Всегда.

Проводив взглядом сестру Кирилла, девушка поинтересовалась:

– Наша спешка – это тоже вынужденный экстернат? Как с моим отъездом в Питер? Мы ускорили события…

Мужчина приложил палец к ее губам, вынуждая замолчать.

– Нет, милая. Здесь все иначе, – улыбнулся и с легкой грустью в голосе добавил: – Это не экстернат – мы с тобой второгодники. Даже еще хуже. Пришло время «подтягивать хвосты» и смысла с этим тянуть нет никакого.

– Только ты мог сравнить отношения с учебой… – она задумчиво покачала головой.

– Но ведь так и есть. Давно наступила пора пересдать экзамен, который я с треском завалил два года назад. Ты мне поможешь?

Катя подцепила вилкой кусочек мяса с тарелки Кирилла. Ей нравилось: его блюдо было намного вкуснее, чем то, что выбрала она, но меняться девушка не стала. Так и сидела со своей почти нетронутой порцией, в ожидании того, когда он отрежет новый кусок.

Он рассмеялся.

– Что ты вытворяешь? На нас уже люди оборачиваются.

Катя осмотрелась по сторонам.

– Это плохо? Пусть смотрят, может мне быть все равно хотя бы сегодня?

Мужчина кивнул в ответ, поправляя прядь ее волос.

– Ничего плохого. На самом деле они завидуют тому, что рядом со мной находится такая красавица.

Девушка опять смутилась и, как случалось частенько, машинально потянула цепочку на шее. Она нередко теребила ее, когда волновалась. И сейчас испытывала подобное состояние, хотя и пыталась казаться спокойной.

Кирилл накрыл ладонью пальцы, помогая расслабиться. Легонько поцеловал, наклонившись к ней через стол, и, стараясь отвлечь, поинтересовался:

– Что это за украшение на тебе? Давно хотел спросить.

Она достала из-под одежды коробочку, ставшую от контакта с кожей почти горячей.

– Бабушкин медальон.

– С фотографией? Покажешь?

– Нет… То есть, я не знаю, – и в ответ на его недоуменный взгляд, пояснила: – Сколько себя помню, он всегда был закрыт. И бабуля говорила, что откроется только тогда, когда наступит время. Я нашла его в старом доме, но так и не смогла заглянуть внутрь. Обошла в Петербурге лучшие мастерские, но без толку. Все предлагали только взломать, а я этого не хотела. Вот и ношу… таким.

Кирилл задумался.

– Занятная история. Можно посмотреть?

Старинная вещица в его руках выглядела совсем крохотной. Привычные движения, которые она сама повторяла множество раз, вдруг заставили сердце замереть, словно Катя почувствовала то, что случится мгновенье спустя. Едва различимый щелчок почти слился с тишиной позолоченного блеском свечей зала, но девушка все равно услышала этот звук, впитывая его каждой клеткой тела. И застыла, не в силах оторвать глаз от неожиданного, но такого уместного подарка.