Лунное дитя Макквесчин Карен
– Если бы у меня был такой дом, я бы никогда не переехала.
Шерон улыбнулась:
– Да, согласна.
Ники кивнула и повернулась к ней:
– Итак, если я буду спать на диване, где я могу разложить свои вещи? В прачечной?
Шерон не сразу поняла, что Ники имеет в виду.
– О нет, ты не будешь спать на диване. Ты будешь жить в старой комнате Эми на втором этаже. Пойдем. Я провожу тебя наверх.
Она направилась к двери, ведущей на узкую деревянную лестницу. Когда-то она вела на чердак, но прежние владельцы сделали из него две спальни и ванную комнату. В большой комнате жила Эми, а из второй они сделали кладовую. Они называли ее «комнатой для мусора».
Когда они дошли до комнаты Эми, Шерон с облегчением увидела, что там чисто и нет пыли, кровать застелена, а на полу и на комоде ничего не валяется. Наверное, Эми прибралась, когда приезжала в последний раз.
– Чувствуй себя как дома. Вещей в комоде быть не должно.
Ники поставила чемодан рядом с кроватью и подошла к окну.
– Окно выходит на задний двор, – сказала Шерон, присоединяясь к ней. – Ничего особенного.
– А кто живет в том доме? – спросила Ники.
С высоты второго этажа можно было заглянуть в задний двор соседнего дома и посмотреть прямо в одно из окон наверху. Шерон не была здесь уже целую вечность и забыла, что со второго этажа открывается такой прекрасный вид.
– Флеминги. Семейная пара. У них есть сын-подросток и маленькая собачка.
– Вы их знаете?
– Нет, мы никогда не общались. Просто я иногда проезжаю мимо их дома.
– Ясно.
– Но вчера вечером я заметила у них кое-что странное. – Шерон не собиралась поднимать эту тему, но слова сами собой сорвались с ее уст.
– В каком смысле странное?
Она пожала плечами.
– Наверное, это пустяк. Вчера вечером, часов в одиннадцать, я вышла во двор, чтобы посмотреть лунное затмение. – Шерон помолчала, а когда Ники ничего не ответила, она продолжила: – И я увидела, как маленькая девочка вручную моет посуду. Очень маленькая, ей было лет пять или шесть. Мне показалось, что она стоит на табуретке. Это было очень странно, у них ведь нет дочери. По крайней мере, судя по тому, что я видела.
По выражению лица Ники было сложно понять, о чем она думает. Неужели она считает, что Шерон старая сплетница, которая только и делает, что следит за соседями?
– И даже если бы у них и была дочь, с чего бы ей мыть посуду в одиннадцать вечера? – сказала Ники, заканчивая ее мысль.
– Именно, – сказала Шерон. – Я подумала, что у них гости. Но даже если и так, какой смысл ей мыть посуду?
Ники кивнула, обдумывая ее слова.
Шерон добавила:
– А потом я увидела, как вошла миссис Флеминг. Все продолжалось буквально долю секунды, но видно было, что она была в ярости. Она дернула девочку за руку, и больше я их не видела.
– Мне кажется, это был приемный ребенок, – сказала Ники.
– Вряд ли у них есть приемный ребенок, – сказала Шерон. И тут поняла, что в принципе мало что знает об этой семье.
– Может быть, вы об этом не знали, – сказала Ники. – Это объясняет то, что вы видели. Маленький ребенок моет посуду поздно вечером. Возможно, ее наказали, а потом она попала в еще более серьезные неприятности, потому что не смогла сделать все как надо.
– Нет… – Шерон была потрясена. – Поверить не могу, что кто-то будет относиться так к маленькому ребенку.
Ники засмеялась. Ее смех был больше похож на издевательский лай.
– Уж поверьте. Такое случается сплошь и рядом.
– Но она же такая маленькая! То есть совсем крошечная.
– Именно. – Ники прищурилась. – Я много чего могу вам рассказать.
В голове Шерон раздалось эхо слов Эми: «Никита прошла через ад. Все, что ей нужно, – это комната и поддержка. Чтобы кто-то поддержал ее и показал ее значимость».
Звучит так просто и не составит особого труда.
– Я ее сфотографировала на телефон, – сказала Шерон. – Можешь взглянуть и сказать, что думаешь? – Не дожидаясь ответа, она достала телефон, нашла самую четкую фотографию и показала ее Ники.
Девушка взяла смартфон. Она секунду смотрела на экран, просмотрела остальные фотографии, наконец остановившись на той, которую Шерон открыла изначально.
– Бедняжка, – участливо сказала она, поднимая голову. – Кто-то должен ей помочь.
– Ты считаешь? – Было неприятно слышать, как кто-то другой произносит ее мысли вслух. – Я тоже об этом думала, но не знала, что делать. Я не заметила, чтобы с ней жестоко обращались. Просто это было странно. К тому же я не знаю эту семью.
– Это непросто, – сказала Ники.
– Как ты думаешь, мне стоит куда-нибудь обратиться?
– Вы про ювенальную службу?
– Да, вроде того.
Ники задумчиво скривила губы и покачала головой:
– У вас не получится доказать, что с ней жестоко обращались. И вы даже не знаете, что это за ребенок. Может оказаться, что это пустяк.
– Но это не похоже на пустяк, – сказала Шерон.
– Я тоже так думаю.
– Так что же делать?
– Узнать их получше и наблюдать. Поверьте, если что-то кажется вам странным, скорее всего что-то действительно не так. Сообщить о них можно будет, лишь когда вы соберете больше информации. Если сделать это слишком рано, они успеют все скрыть. – Казалось, Ники говорила, основываясь на собственном опыте, и Шерон снова задумалась, через что же ей пришлось пройти.
– Хороший совет.
Шерон выглянула в окно, но на улице никого не было видно. Ничто не указывало, что в семье Флемингов есть какие-то проблемы.
Рассказав обо всем Ники, она почувствовала облегчение. Две пары глаз лучше, чем одна.
Глава 5
– Мия! Мия, где ты? – голос Мэм донесся со стороны входной двери.
Мия выползла из-за дивана. До сих пор никто не знал об этом ее тайном месте, и она хотела, чтобы так оставалось и впредь. Когда Мистер уезжал, Джейкоб был в школе или у себя в комнате, а Мэм не было дома или она была занята, это было единственное место в доме, где ее никто не трогал. Конечно, у нее еще была комнатка в подвале, но ей не разрешали спускаться туда днем: она должна была слышать, когда ее позовут. Когда кто-то из семьи видел, что она сидит без дела, ей придумывали работу. Но пока ее не было видно, она могла хоть немного побыть в покое.
Мэм не нравилось, когда она устраивалась на мебели, а сидеть все время на лестнице было утомительно. Возможность спрятаться за диваном помогала, но нужно было оставаться начеку. Если она не придет, когда ее позовут, у нее будут неприятности.
И она точно будет наказана, если Мэм увидит, где она прячется.
– Я здесь, Мэм, – сказала Мия, встречая ее в прихожей. Пес Гризвольд, верный товарищ Мии, следовал за ней по пятам. Мия забрала сумочку Мэм с ключами и убрала их: ключи она повесила на крючке в кухне, а сумочку убрала в бельевой шкаф – Мэм считала, что туда грабителям и в голову не придет заглянуть.
Мия услышала, как Мэм сбрасывает свои туфли на высоких каблуках. Она знала, что ей нужно будет поднять их и унести в шкаф с одеждой Мэм и Мистера. Но перед этим их нужно будет осмотреть. Если они будут грязные, обувь придется почистить, а если потертыми – отполировать. Мэм очень щепетильно относилась к своим вещам.
– Ох, Мия, что у меня был за день! – Голос Мэм звучал устало. – Мне пришлось целый час ждать врача, а потом он даже не стал меня слушать. После этого мне пришлось заехать к обойщику [4] и посмотреть образцы ткани. Это полный кошмар. На улицах были такие ужасные пробки, я думала, что не успею на маникюр. А потом мы договорились с подругой поужинать в ресторане, а она опоздала! Как же я устала. Больше никогда не буду планировать столько дел на один день. Тебе так повезло, что ты все время сидишь дома.
– Да, Мэм, – ответила Мия из кухни.
Она встала на цыпочки и повесила ключи на крючок. Как она гордилась, когда впервые поняла, что стала уже такой большой, что доставала до него без табуретки. Крючок помогал ей понять, как она изменилась с тех пор, как три Рождества назад оказалась в доме Флемингов. Конечно, она могла посмотреть на себя в зеркало, но ей не нравилось отражение. У нее были очень короткие волосы. Каждый раз, когда они хоть чуть-чуть отрастали, Мэм брала ножницы и неумело обрезала их. Джейкоб говорил, что она стрижет ее как Дашу-путешественницу.
Но так было не всегда. Однажды Мэм просто надоело распутывать ее волосы после мытья. Она сказала, что с длинными волосами много мороки, и с тех пор регулярно ее стригла. Если бы у нее были фотографии, она могла бы сказать, какими они были тогда и как она поменялась за все это время, но Мэм четко дала понять, что фотографировать Мию запрещено. Однажды Джейкоб сфотографировал ее и добавил ей кроличьи ушки и носик. С ними она выглядела так забавно и мило.
Он сказал ей, чтобы она не рассказывала об этом его маме.
– Сделаешь это – пожалеешь, – предупредил он.
Иногда Джейкоб грозился, что размажет ее по стенке или вышвырнет во двор, но никогда не делал ни того ни другого. Иногда, когда Мэм ругала его, Мия замечала в нем перемену. Она видела, что он сдерживает гнев. С Мией Джейкоб вел себя мило. Когда Мэм не видела, он угощал Мию снеками за то, что она часто убирала за него собачьи какашки на заднем дворе. Она не возражала. Обычно Гризвольд шел впереди и гордо показывал, что именно ей нужно собрать. Глупая собачонка.
Мия поставила сумочку Мэм в бельевой шкаф, рядом с полотенцами для рук, а потом поправила полотенца, чтобы все было аккуратно. Вернувшись за туфлями Мэм, она с облегчением увидела, что они чистые и их не нужно полировать. В этом было одно из преимуществ зимы. Когда Мэм ходила по снегу, на ее туфли не попадали пыль и грязь.
– Мия, быстро иди сюда! – прокричала Мэм из кухни.
Все еще сжимая туфли в руках, Мия поспешила к ней.
– Да, Мэм.
Гризвольд, как обычно, следовал за ней по пятам. Джейкоб всегда говорил, что он был ее тенью.
– Ты закончила стирку?
– Да, Мэм.
– Убрала вещи?
– Да, Мэм.
– Прибралась в ванной наверху и помыла пол на кухне?
– Да, Мэм.
– Наполнила дозаторы для мыла и выкинула мусор?
– Да, Мэм.
Мия гордилась, что смогла сделать все это в рекордно короткие сроки. Хотя Мэм было все равно, сколько времени она на это потратит.
– Где Джейкоб?
Мэм посмотрела поверх головы Мии, как будто он мог в любую секунду выйти в прихожую. Вряд ли это возможно. Особенно когда Джейкоб знает, что его мать дома. Однажды Мия слышала, как он разговаривал с другом по телефону. Тогда он надеялся, что его родители разведутся, и если это произойдет, он будет жить с папой.
Мия подняла палец, показывая, что Джейкоб у себя в комнате. В этом году он заканчивал школу, и его родители думали, что когда он там, он занимается. Она знала, что это не так.
– Он сделал вам ужин?
Мия кивнула:
– Да, Мэм.
К восторгу Мии, они ели куриные наггетсы, картошку фри и яблочное пюре. И Джейкоб не просто приготовил ужин. Он позволил ей сидеть вместе с ним за обеденным столом и разрешил съесть столько кетчупа, сколько ее душе было угодно. Он все время смотрел в экран телефона и даже не заметил, что она бросила Гризвольду несколько отборных кусочков курицы. Жаль, что нельзя ужинать так каждый вечер.
– Очень хорошо. Тогда я отпущу тебя раньше. Уберешь мои туфли и можешь идти вниз.
– Да, Мэм.
Стараясь скрыть ликование, Мия поднялась по лестнице и аккуратно поставила туфли на полку в гардеробной Мэм. Спустившись вниз, она прошла мимо кухни. Мэм налила себе бокал вина.
– Спокойной ночи, Мия.
– Спокойной ночи, Мэм.
– Не забывай, завтра утром ты можешь подняться на завтрак, но потом должна будешь вернуться к себе в комнату. И чтобы ни единого звука. – Мэм закупорила бутылку и открыла холодильник. – Завтра на кухне будут устанавливать новые жалюзи, и мне нужно, чтобы ты сидела тихо как мышка. Ты поняла?
Мия кивнула. Жалюзи на кухне были опущены, сколько она себя помнила. Они скрывали солнечный свет и вид во двор. Когда жалюзи сломались – соскочили с кронштейна – Мэм обвинила в этом ее. Но она была не виновата.
Мистер заступился за нее.
– Девочка не может даже дотянуться до ручки, – сказал он. – Она никак не могла их сломать.
Он подмигнул Мие, но она не совсем поняла этот жест. Как будто им с Мистером сейчас удалось что-то удачно провернуть, но что – она понять не могла. Она понятия не имела, что произошло с жалюзи. Вчера они еще висели на окне, а сегодня – аккуратно лежали на столешнице.
Наверное, это сделал Джейкоб.
Мэм посмотрела на нее поверх бокала вина.
– Собака останется здесь. Через минуту я спущусь и уложу тебя спать.
– Да, Мэм.
Радуясь такому повороту событий, Мия жестом скомандовала Гризвольду сидеть на месте и спустилась в подвал. Остаток вечера и часть завтрашнего утра были в ее полном распоряжении. Спустившись, она отправилась прямо в дальний угол, в место, которое Джейкоб называл ее «тайной комнатой».
– Это суперкруто, – сказал он. – Больше ни у кого такой нет.
В этом ей повезло.
Стены подвала были покрыты светлыми деревянными панелями; полы выглядели деревянными, но на самом деле были покрыты рифленым пластиком. Когда она только поселилась у Флемингов, Мэм разрешила ей спать в свободной спальне наверху.
Проблемы начались, когда Мэм поняла, что ее придется где-то прятать от посторонних. Для этого нужно было какое-то надежное место.
Несколько месяцев спустя ей в голову пришла гениальная мысль. Она пригласила плотника и попросила его сделать стену в дальнем конце подвала. За стеной он соорудил комнату. Комнату Мии. Она была скрыта за книжным шкафом. Все книги на полках были закреплены, а на средней полке был замок, чтобы комнату можно было запирать снаружи. Если шкаф был на месте, казалось, что там сплошная стена. И никто бы не догадался, что за шкафом скрывается комната Мии.
А еще в подвале была ванная. Ею пользовалась только Мия, так что она тоже была частью ее личного пространства.
Девочка слышала, как Мэм сказала плотнику, что в этой комнате будет храниться кое-что ценное.
«Кое-что ценное», – Мия прокручивала эти слова у себя в голове.
Ей было приятно, что ее считают ценной.
Правда, когда она пересказала эту историю Джейкобу, он опустил ее с небес на землю.
– Она не тебя имела в виду, – сказал он. – Она для того чувака это сказала.
Джейкоб кое-что понимал в жизни. Скоро он станет взрослым, а Мия была еще маленькой. Недавно она спросила Джейкоба, почему у нее нет дня рождения, как у всех остальных. Он объяснил, что это потому, что они не знают, когда она родилась.
– Мы считаем, что тебе примерно шесть или семь лет, – сказал он. – Если бы знал точнее – сказал бы.
И вот у нее появилась ее собственная спальня. Мэм любила напоминать, что строительство этой спальни было очень хлопотным и затратным – и они сделали это только ради Мии. В комнате были комод, кроватка и старый телевизор. Телевизор ей подарил Мистер, когда Мэм купила в их спальню новый. Он показывал всего несколько каналов, и картинка была ужасной, но это было лучше, чем ничего. Она смотрела его тихо, чтобы не давать Мэм повода его отобрать. Этот телевизор был ее единственной связью с внешним миром. Она многому научилась из новостей и канала PBS. Благодаря «Улице Сезам» она научилась читать – но это был ее секрет. Как только она выучила буквы, она стала с легкостью различать слова в книгах. Книги ей подарил Джейкоб, он сам читал их, когда был ребенком. Мия не знала, разрешит ли Мэм их оставить, так что прятала их в одном из ящиков своего комода.
Мия быстро умылась и почистила зубы. Нужно было успеть, пока Мэм не спустится в подвал, чтобы уложить ее спать.
Когда Мэм начала спускаться по лестнице, Мия уже отодвинула книжный шкаф, переоделась в ночную рубашку и лежала, натянув простынь до подбородка.
– Все готово, Мия? – раздался голос Мэм с другой стороны дверного проема.
– Да, Мэм.
– Хорошо.
Мэм задвинула книжный шкаф, закрывая дверь. Через секунду щелкнул замок. В комнате стало темно.
Мию уложили спать.
Глава 6
Следующим утром, когда Ники спустилась на первый этаж, Шерон уже сидела на кухне с чашкой кофе в руке и читала газету. Она только что доела тост с корицей и изюмом и кивнула Ники в знак приветствия:
– Доброе утро.
– Доброе утро.
Сегодня Ники была одета в темные брюки и полосатую рубашку. На ногах у нее были черные балетки. Конечно, не строгий деловой стиль, но куда более консервативно, чем вчера. Когда на Ники не было огромной толстовки с капюшоном, она казалась такой крошечной, просто удивительно. У нее были миниатюрная фигурка и тонкая талия – мечта большинства женщин. И это не единственное отличие, которое Шерон отметила в сравнении со вчерашним днем. Ники собрала волосы в пучок, открыв взору высокие скулы, идеальную кожу и большие темные глаза. Сочетание было ошеломляющим.
– Отлично выглядишь, – сказала Шерон.
Ники смущенно потянула рукав рубашки.
– Я хотела сегодня поискать работу. Нужно поскорее найти новое место.
– Отличная мысль. – Шерон кивнула в направлении тостера: – Угощайся, если хочешь. Тосты с корицей и изюмом.
– Спасибо, с удовольствием.
Шерон отметила, что они старательно обходят острые углы, чтобы друг друга не обидеть. Вчера вечером, после того как Ники ушла к себе в комнату, Эми позвонила узнать, как у них дела, внимательно выслушала мать и дала ей список инструкций.
«Не нужно чрезмерно вокруг нее суетиться. Четко дай понять, чего ждешь. Пусть она чувствует себя как дома, но не нужно на нее давить. Не задавай слишком много вопросов. Она может сбежать, если решит, что ты не хочешь ее видеть».
Услышав этот список указаний, Шерон испытала смешанные чувства. С одной стороны, это полезная информация. С другой – в какой-то степени это было оскорбительно. Она скорее всего и так бы сделала все, что перечислила Эми. Но она понимала, что напоминание никогда не будет лишним.
– В чайнике есть кофе, а в холодильнике – апельсиновый сок, – сказала Шерон. – Стаканы и чашки в верхнем шкафу слева от холодильника.
Ники кивнула, засунула в тостер два куска хлеба и налила себе сок. Когда она села за стол, Шерон решила, что прошло достаточно времени и можно продолжить разговор.
– Значит, сегодня ты будешь искать работу? – спросила она.
– Такой план. Я уже позвонила на старую работу и сказала, что увольняюсь, потому что переехала и мне не на чем до них добираться.
– Сильно они сердились? – спросила Шерон. Ей никогда не доводилось так увольняться. Иногда это казалось заманчивым, но она всегда предупреждала работодателя и отрабатывала положенные две недели.
– Уверена, они рассердятся. – Ники улыбнулась, продемонстрировав ровные белые зубы. – Я оставила им голосовое сообщение.
«А, голосовое сообщение».
Это сильно упрощало дело.
– Хотелось бы мне иметь такую возможность, когда я была в твоем возрасте. Сейчас все намного проще.
– Ага.
Шерон сделала глубокий вдох и мысленно перешла в деловой режим. Если Ники будет жить с ней, нужно знать, чего от нее ожидать.
– Вчера мы толком не поговорили, – сказала она. Ники помрачнела. Вероятно, она ожидала, что ей будут читать нотации. Но этого Шерон как раз делать не собиралась. – Наверное, нам стоит обменяться номерами телефонов. Еще я хочу дать тебе комплект ключей от дома. Так ты сможешь приходить и уходить в удобное для тебя время.
Ники явно испытала огромное облегчение.
– Раз мы об этом заговорили, – сказала она, – сколько у меня есть времени и какие у вас правила? – Она сделала глоток апельсинового сока, не сводя глаз с Шерон.
– Сколько у тебя времени?
– Сколько мне можно здесь жить.
Шерон резко потянула носом воздух. После первого телефонного разговора с Эми она хорошенько все обдумала. Во время первой, краткой встречи в торговом центре Ники произвела на Шерон впечатление жесткого и независимого человека. Отчасти это было действительно так. В конце концов, она съехала от предыдущих арендодателей, несмотря на то что у женщины были серьезные возражения. Там явно произошло что-то нехорошее, и Шерон была почти уверена, что это как-то связано с тем мужчиной, который смотрел на Ники из окна. Но, несмотря на то что она провела с девушкой совсем мало времени, ее мнение о ней изменилось. Эми была права. Ники пришлось многое пережить, и она заслужила шанс начать все с чистого листа.
– Пока мы ладим, ты можешь жить здесь сколько захочешь, – сказала Шерон.
– Сколько захочу, – повторила Ники. Она как будто не могла до конца в это поверить. – А какие у вас правила?
– Я не могу ничего придумать, – сказала Шерон почти извиняющимся тоном. – Просто будь тактичным гостем. Не бросай на пол мокрые полотенца, убирай за собой – ну знаешь, обычное разумное поведение.
– А какой у меня комендантский час? – спросила Ники, как будто это для нее было обычным делом.
– Ну, ты уже взрослая и можешь сама распоряжаться своим временем – при условии, что не будешь мешать мне спать. Предупреждай заранее, если будешь поздно возвращаться домой. Мне хотелось бы знать, что в три часа ночи в доме шумишь ты, а не грабители. – Точно такой же договор Шерон заключила с Эми, когда та достигла совершеннолетия. По большей части это было вызвано необходимостью. Эми была хорошим ребенком, а Шерон поняла, что у нее нет сил засиживаться допоздна только для того, чтобы ее контролировать. На самом деле иногда вернуться домой вовремя просто нет возможности. Когда Эми училась в колледже и жила дома, она часто уходила с работы в одиннадцать вечера. Если после этого они с коллегами заходили в круглосуточное кафе перекусить и поболтать, она спокойно могла вернуться домой в два или три часа ночи. – Тебя это устраивает?
– Конечно.
Они посидели еще немного. Ники ела, а Шерон разгадывала судоку. Когда Ники доела, она взяла тарелку Шерон, поставила ее в свою, а потом сполоснула обе в раковине и поставила их в посудомоечную машину.
– Итак, – почти небрежно сказала она, – сколько я должна буду платить вам за жилье?
Вместо того чтобы ответить на вопрос, Шерон сказала:
– Эми говорит, что ты копишь на машину и собственное жилье.
– Такой план. Хотя я делаю это уже целую вечность. Когда я вышла из-под опеки, мы снимали квартиру со знакомыми. Это было не сильно накладно и не нужно было платить залог. Я просто заехала и платила каждый месяц. – Она пересекла комнату и села за стол напротив Шерон. – Если я буду снимать квартиру сама, мне придется платить намного больше. Я не против делить с кем-то комнату или ездить на автобусе, но даже с учетом этого мне придется внести плату за первый месяц или половину этой суммы, если я буду снимать квартиру с кем-то. И потом еще же есть залог, мебель, кухонная утварь, – она повела рукой в сторону кухонных шкафов.
– Это много, – с добротой в голосе сказала Шерон. Она вспомнила то время, когда сама была молода и только начинала жить самостоятельно. Тогда ее родители продали ей за бесценок одну из своих старых машин. По сути, отдали ее даром. Родственники, у которых была ненужная мебель и домашняя утварь, тоже внесли свой вклад, а остальное она купила в комиссионных магазинах и на распродажах. Потом она покупала вещи по мере необходимости, а еще позже даже те вещи, которые были ей не нужны. Делала импульсивные покупки. Она с сожалением вспомнила о хлебопечке, которой пользовалась всего несколько раз, и соковыжималке, которой когда-то поклялась пользоваться регулярно. От хлебопечки она без зазрения совести избавилась, но расстаться с соковыжималкой почему-то не смогла. Впрочем, это всего лишь вопрос времени. Оглядываясь назад, она поняла, что потратила первую половину жизни на приобретение вещей, а теперь тратит вторую половину на то, чтобы от них избавиться.
Ники кивнула:
– Вы правы. Это много.
Шерон приняла решение.
– Давай пока не будем думать об арендной плате. Можешь жить бесплатно. Ты – моя гостья, и я дам тебе знать, если что-то поменяется.
– Погодите. – Ники, казалось, была сбита с толку. – Но вы же должны что-то с меня брать. Я не могу просто так жить здесь и ничего не платить.
– Можешь, если я так скажу. Это мой дом, и я могу делать здесь все, что захочу, – сказала Шерон. – Пока ты работаешь над достижением своей цели, я не против, чтобы ты жила здесь бесплатно. Если ты начнешь спускать деньги на всякие глупости вроде азартных игр или наркотиков, я вернусь к этому вопросу.
Ники нахмурилась:
– Я не принимаю наркотики. Значит, вот что вы обо мне думаете?
Шерон наклонилась вперед и положила руку на стол.
За спиной Ники маленькая коричневая птичка приземлилась на кормушку, прикрепленную к стеклу на присоску.
– Нет, Ники, я не думаю, что ты принимаешь наркотики. Но я тебя не знаю, а ты не знаешь меня, так что я говорю это на всякий случай. Я не хочу жить с наркоманкой или запойной алкоголичкой. Это не личное – просто мои принципы. Да и к тому же ты ведь совсем не знаешь меня. А вдруг я наркоманка? Нам обеим известно только одно – за нас поручилась Эми. Мне кажется, это значит, что с нами все в порядке.
Ники оглядела комнату.
– Вы совершенно точно не наркоманка.
– Ты говоришь очень уверенно.
– Я могу сказать наверняка, – твердо сказала она. – У вас ясные здоровые глаза, чистый дом, вы уже проснулись и готовы к новому дню.
– Я стараюсь идти в ногу со временем. – В голосе Шерон появились нотки гордости. – И все же, к твоему сведению, это может быть маской. У меня может быть тайная жизнь.
– Нет. – Ники покачала головой. Серебряные серьги закачались у нее в ушах. – Вы точно не наркоманка. Я много их повидала. Я бы сразу поняла.
Глава 7
Торговый центр располагался в трех километрах от дома Шерон. Когда Ники заявила, что пойдет туда пешком, Шерон сказала:
– Не говори глупостей. Сегодня слишком холодно. Я могу тебя отвезти.
Ники поерзала на стуле, словно оценивая оба варианта.
– Вы уверены? – наконец сказала она.
– Конечно, уверена. Это совсем не проблема. Кроме того, мне больше нечем заняться. – Она удивилась, когда поняла, что произнесла последние слова вслух.
Неужели ей и правда больше нечего делать?
С одной стороны, у Шерон была очень насыщенная жизнь. Она любила бывать на свежем воздухе. В зависимости от времени года она работала во дворе или убирала снег. Часто она ходила в библиотеку или в продуктовый магазин. И у нее было много дел: она ходила в парикмахерскую, к стоматологу, на плановые приемы к врачу. Она обедала с друзьями, а по воскресеньям ходила в церковь. Уборка и стирка были для нее приоритетными задачами, так как она терпеть не могла грязь и беспорядок. Все эти мелочи означали, что она всегда была в движении: встряхивала миску с кошачьим кормом, чтобы казалось, что там есть еда, протирала все плоские поверхности в доме, убирала пыль со стеклянных птичек, драгоценных безделушек ее матери. Она завела себе правило делать дела до обеда и только потом читать или смотреть новости. Обычная награда за продуктивный день. Но если честно, ни одно из этих дел не было критически важным в сравнении с необходимостью помочь этой девушке найти свой путь в жизни.
Когда они сели в машину, она спросила у Ники:
– У тебя есть водительские права?
Ники застегнула ремень безопасности.
– Ага. Эми научила меня водить, а потом отвезла на экзамен. Я сдала с первой попытки. – Она ухмыльнулась и повернулась к Шерон. – Я с тех пор не часто садилась за руль, у меня ведь нет своей машины. Но хорошо иметь водительские права как удостоверение личности.
– Со временем у тебя появится машина, – сказала Шерон. – На все это нужно время.
Она показывала Ники местные достопримечательности – библиотеку, почту, заправку. Когда через несколько кварталов они свернули на другую улицу, Ники показала пальцем в сторону одного из зданий.
– О, школа Эми! – воскликнула она.
Читать бесплатно другие книги:
