Рожденная жить Соврикова Ольга

Сказав все это, Жак опять повел нас на улицу.

Оказалось, там для нас приготовили неглубокую деревянную бадью с глиной, и учитель предложил нам хорошенько ее размесить.

Нам, господам, месить глину?!

Данки и Дасти молча сняли сапожки, закатали штаны и полезли в бадью, а мы с Данелией решили возмутиться. Тогда в руках у мастера появилась длинная, тонкая, достаточно гибкая и легкая трость. Жак сразу пояснил, для чего она будет использоваться.

– Вот этой тростью я буду мотивировать ваше послушание, а еще придавать ускорение отстающим и так далее. Вам разрешается попробовать уклониться от удара. Так дополнительно вы будете учиться видеть и чувствовать направленную агрессию и уклоняться от нее, – сказал он.

После такой мотивации в бадье я и Данелия оказались очень быстро! Через час, когда все выползли из нее, оказалось, что мы еще должны наделать кучу маленьких глиняных шариков. Нам объяснили, что поначалу именно их мы будем кидать в цель, но уже в следующий раз.

Мне казалось, что и этот день никогда не закончится, а вечером после ужина мы сразу попадали на кровати и мгновенно заснули.

Дни превратились в сплошное обучение от рассвета до заката. Было так тяжело! Неоднократно мы с Нел просто садились на траву и начинали реветь. Каждый раз, в зависимости от ситуации, Жак реагировал по-разному. Мог наподдать тростью по попе или пристыдить, иногда просто жалел и гладил по голове. Каждый десятый день мы ждали как праздник. Именно в этот день исполнялось самое заветное наше желание. Мы могли наслаждаться сном столько, сколько захотим! Затем на завтраке, который превращался, судя по времени, в обед, нам даже давали пирожные и другие вкусности! Но от вопросов Жака нас не избавлял даже выходной день.

Например, сегодня он спросил:

– Почему у лакея, который подавал нам завтрак, походка будто деревянная?

Не успели мы задуматься над ответом, как прозвучал голосок нашей маленькой хохотушки Нел. Хихикая, она нам поведала:

– Он вчера пробовал обнять молоденькую горничную, у которой есть жених. А жених – наш конюх, вот он ему бока-то и намял.

– Откуда такие сведения?

– Так пока мы шли умываться, об этом горничные разговаривали.

– Молодец! Следующий вопрос! – произнес Жак. – Кого не хватает за столом и почему?

Ответил Данки:

– Нет учительницы этикета и танцев. Она простыла и очень громко чихает в своей комнате.

– Молодец! Айвенлин, вопрос к тебе. Почему учитель грамматики с утра в плохом настроении?

– Потому, – ответила я, улыбаясь, – что у него закончилось вино, которое он пьет вечером у камина в своей комнате, а на улице сильный дождь, и он не сможет съездить в ближайший трактир или лавку.

Жак не успел отреагировать на мой ответ, потому что засмеялись все учителя, сидевшие с нами за столом. Они давно прислушивались к вопросам, и только обсуждаемый учитель покраснел, смущенно улыбаясь.

– Хорошо, – сказал Жак и попросил Данки рассказать, что заметил он сегодня утром.

– Сегодня утром, – ответил парнишка, – лакей с помятыми боками разбил тарелку, когда накрывал на стол. В спешке не все осколки успели убрать, за разбитую тарелку у него вычтут из месячного жалованья. Еще нашу прислугу волнует вопрос, выгонят или нет горничную, которая забеременела и не говорит, кто отец. Скорее всего, отца ребенка найдут и обоих отправят в одно из имений герцога. Герцог собирается с визитом к своему соседу, графу. Его камердинер весь в мыле, как говорят лакеи. Еще на кухне сегодня поваренок перепутал и насыпал в суп сахар, а теперь прячется под лестницей на первом этаже, ждет, пока на кухне успокоится главный повар, но от порки его это не спасет.

За столом воцарилась тишина. Жак, хмыкнув, протянул:

– Да-а-а. Молодец!

А учитель грамматики позволил себе заметить:

– Никогда не думал, что дети могут все замечать и делать такие выводы.

Каждый день, вот уже шесть месяцев, мы упорно занимаемся. У каждого из нас есть по паре кошелечков, подвешенных на поясе, в которых находятся маленькие глиняные шарики. По команде Жака: «Цель!» – мы должны найти ближайшую мишень и поразить ее. Мишени – это вырезанные из толстых дубовых досок небольшие щиты с нарисованным кругом посередине. Самое обидное, что никогда не получается смухлевать. Наш учитель всегда знает, кто куда попал. Кто провел бросок раньше, а значит, и заметил мишень быстрее. Мишени размещают в тренировочном зале и во дворе с препятствиями, но каждый раз на новом месте. Я и близнецы уже хорошо попадаем в цель, а вот наша Нел упорно промахивается, и если раньше она плакала от огорчения, то сейчас злится и психует. И поверьте мне – это самое уморительное зрелище.

Последнее время Жак называет нашу рыженькую не иначе как Золотко! Вот и сейчас мы проходим полосу препятствий с небольшим отрывом друг от друга. На дворе зима. День на удивление солнечный и безветренный. Вместо грязи под перекладинами соорудили большой сугроб, и если упасть, то зароешься в него с головой. Первым по полосе шел Дасти. Его сбил только самый последний из шести раскачивающихся над бревном мешков, но, выбравшись из снега, он начал преодолевать последнее препятствие, стену. С другой стороны нас тоже ждал сугроб, следовательно, прыгать уже не так и страшно. Мы очень старались, однако пока еще никто из нас не смог пройти полосу без падений. Самое сложное было то, что в любой момент могла последовать команда: «Цель!» После выполнения этой команды мы обязательно падали.

Но сегодняшнее происшествие повеселило нас и озадачило нашего учителя.

Золотко проходила предпоследнее препятствие – бревно под раскачивающимися мешками. Когда она была посередине, последовала та самая команда. Замешкавшись, она, как всегда, была сбита мешком с бревна, и кинуть шарик конечно же не успела. Выползая из сугроба и очищая от снега лицо, она уже мало напоминала нашу хохотушку.

О-о-о! Она была очень зла, а мастер стоял, хохотал и советовал ей поступить в труппу циркачей клоуном.

– Не смей смеяться надо мной! – последовал выкрик Нел, и Жак вдруг получил глиняным шариком в лоб, после чего наша Золотко продолжила: – Я вырасту, всему научусь, выйду за тебя замуж, и ты у меня попляшешь!

Да! Такого ошарашенного выражения лица мы у мастера никогда не видели! Теперь уже смеялись мы все, и даже Золотко, которая поняла, что сказала, и была немного смущена. После этого происшествия нас отпустили на обед, и мы убежали, посмеиваясь, обсуждая наконец-то результативный бросок Нел!

Как вскоре нам стало казаться, наша хохотушка действительно напугала бесстрашного мастера. Он перестал смеяться над нами, а только изредка ухмылялся.

Жак

Вот уже почти год под моим руководством занимаются четверо детей. Мальчикам сейчас девять лет, а девочкам восемь. Меня расстраивает один факт: проводя вместе большую часть каждого дня, они так и не стали командой. Даже проказничают мальчики отдельно от девочек.

Меня, кончено, радует, как развивается у них внимание, как они замечают вокруг себя все до мелочей, восторгает их умение делать правильные выводы из услышанного или увиденного. Айвенлин и близнецы великолепно попадают в деревянный щит, расположенный в любом месте.

Но что делать с рыжей девчушкой? Попадет она в мишень, только если кидает снаряд в меня. Своим заявлением о том, что станет моей женой, когда вырастет, Нел выбила меня из колеи на целый день. Теперь герцог временами посмеивается и зовет ее моей невестой!

Трое из ребят заметно подтянулись за этот год, а эта мелочь осталась такой же маленькой. Зато все четверо обожают своих лошадей, великолепно держатся в седле и начинают осваивать умение работать с лошадью в экстренных случаях.

Я думаю, настало время им учиться метать в цель острые предметы. Вот только как быть с Данелией, пока не знаю.

И как же сплотить детей в команду?

Айвенлин

Прошел год, уехали учитель грамматики и старенький Максвел, но от этого легче не стало. Прибавились новые занятия. Как-то раз, собрав нас в классной комнате, Жак рассказал, чем мы будем заниматься в этом году.

– Несмотря на то, что таких лентяев и бездарей я давно не встречал, кое-чему вы все-таки научились, – произнес он с иронией в голосе, после чего продолжил: – Для начала порадую вас тем, что теперь вы будете учиться бросать в цель ножи, стилеты, вилки, блюда и вообще все, что может быть под рукой. Если предмет острый, он должен воткнуться в мишень, если нет, то должен быть достаточно тяжелым, дабы оглушить воображаемый вместо мишени объект. Мы с вами будем изучать строение человека, и вы будете знать наверняка, куда и как нужно ударить противника для того, чтобы оглушить, обездвижить или даже убить. Поверьте мне, при дворе и в путешествиях бывают такие моменты, когда иначе выжить нельзя. И самое главное, я научу вас принимать решения мгновенно, на инстинктах, иначе за вашу жизнь и жизнь ваших родных я не дам и ломаного медяка. Каждому из вас приготовили по два стилета, которые вы будете носить постоянно в ножнах на поясе, и по два метательных ножа, их спрячете в сапожках. Ножи и стилеты можно вытаскивать из ножен в тренировочном зале и на заднем дворе, там, где есть мишени. Применять, как и всегда, после команды «цель». Самое главное, запомните, что сначала в мишень летят ножи из сапожек, про которые никто не должен знать! Если услышу от кого-нибудь, что вы баловались оружием, заберу! Труднее всего будет нашим леди, потому что им придется носить юбки.

И тут я возмутилась:

– Представляю себе эту картину! Звучит команда, и мальчики успевают сделать бросок, а девочки только поднимают юбки.

– Миледи, вы, как обычно, пытаетесь насмешить лошадь! – сказал Жак. – Дайте мне возможность объяснить все до конца, а за то, что вы меня перебили, пробежите перед сном круг по тренировочному залу. Я продолжу. Ваши платья немного перешили, юбки сделаны так, что стилеты на поясе будут спрятаны в складках платья. К тому же в каждом платье предусмотрено большое количество потайных карманов. Самое важное – не перепутать, что и где! И, да, как же я мог забыть! Платья задирать не придется, для этого вдоль бедер в карманчиках сделаны небольшие прорези, и нужно просто опустить незаметно туда руку и одновременно, не привлекая внимания, слегка приподнять ногу, чтобы достать до голенища сапожка.

Теперь не выдержала Золотко:

– А если бал, а если я в туфельках?

– Ну вот, – произнес Жак, ехидно улыбаясь, – наконец-то и леди болтушка не выдержала, а то я уж думал, что Лин придется бегать одной. Значит, побежите вчетвером.

Близнецы взвыли:

– А мы за что?

– А вы, как истинные молодые дворяне, не можете оставить вечером маленьких леди без защиты! Надеюсь, я снова могу продолжать? Так вот, сапожки под платья будут шиться очень мягкие, и их мысок будет похож на туфельку. Надеюсь, на балу вы ни перед кем не соберетесь задирать платья, это неприлично! Если все же придется обувать туфли, то ножны будут крепиться на бедре. И последнее на сегодня! С завтрашнего дня я буду учить вас «слышать».

Мы не поняли, что он под этим имел в виду, но дружно промолчали. После инструктажа Жак отпустил нас на ужин, и мы поползли на выход, как тут же вслед нам раздалось:

– Оказывается, учительница по этикету проводит с вами слишком мало занятий и вы до сих пор не умеете правильно двигаться! Наверное, нужно добавить еще полчаса перед сном?

Резко выправив осанку, мы стремительно покинули классную комнату!

И все-таки мне показалось, что, как только мы вышли, этот шутник опять засмеялся!

Утром, как водится летом, мы собрались у полосы с препятствиями. Когда все по очереди преодолевали последнее из них, внизу, при прыжке, нас страховал сам мастер.

Этому нас учили с прошлой зимы. В помещении сначала спрыгивали с небольшой скамеечки, затем со стула, при этом старались приземляться мягко и максимально бесшумно. Как вариант, перескакивали с одного предмета на другой, тот, что повыше, до тех пор, пока мастер Жак, стоя к нам спиной, не был удовлетворен тем, как тихо выполнил задание его ученик. И самое противное то, что в какой бы очередности мы ни скакали, он всегда знал, кто из нас делал упражнение. Даже близнецов не путал. Нам с Золотком вообще всегда говорил, что столетние бабки могут сделать это тише нас. И вот наконец к лету у нас стало получаться. На последнем препятствии мы спрыгивали с выступов на шестиметровой стене, шутка ли?

Несколько дней назад Золотко опять насмешила нас всех.

Уже в течение двух дней прохождение последней стены на полосе препятствий получалось у нее без ошибок. И вдруг, когда все поверили, что навык у нее закреплен, она, как и раньше, начала падать! Хорошо, что Жак ее страховал и успел поймать на руки. Золотко, вцепившись руками в рубашку и уткнувшись носом ему в грудь, вся затряслась. Несмотря на ее испуг и потрясенное личико, мастер начал ругаться и отправил ее повторить спуск. Таким же образом Данелия спустилась еще два раза. Мы все не могли понять: в чем дело? И только когда мастер поймал ее в третий раз, она не стала судорожно к нему прижиматься, а улыбаясь, произнесла:

– О! Жак! Как приятно, когда именно ты ловишь и держишь меня на руках!

Мы втроем смеялись, катаясь по траве. А мастер, надо отдать должное его выдержке, спокойно поставил ее на землю, поцеловал руку и предложил пройти всем нам на завтрак.

Наказания за эту шутку не последовало, что очень нас озадачило!

Данелия

Уже почти два года я живу в замке герцога де Мелвела, где нас учат не совсем обычным вещам. Но это жутко интересно, хоть и очень тяжело. Я подружилась с Айвенлин, и мне здесь нравится.

Самое главное, здесь нет моей мачехи, которая целыми днями, делая вид, что обучает этикету, внушала мне, какая глупая, неблагодарная и тупая девочка досталась ей в падчерицы! Как повезло моей маме, что она не видит, какое позорище произвела на свет! А еще она говорила, как тяжело мне будет найти мужа, ведь с таким безобразным цветом волос совершенно невозможно вывести девушку в свет и стыдно показать при дворе.

Только приехав сюда, я услышала, что я чудо! Солнышко! Что со временем я смогу составить чье-то счастье, а мастер Жак назвал меня Золотком! Так теперь меня зовут почти все, и мне это нравится!

Но почему, когда надо мной смеется Жак, мне хочется его стукнуть?

Недавно он, как и обещал, начал учить нас «слышать». Вот за эти занятия хочется его прибить. Именно это мы, наверное, и будем пытаться сделать с его согласия.

– Я разрешаю вам попробовать надо мной подшутить, и каждый раз, как только вы сможете застать меня врасплох, у вас будет внеочередной выходной, – оповестил нас он. – А пока марш на занятия!

И вот вчера после обеда Жак отозвал меня в сторону от ребят и велел проследовать за лакеем в одну из комнат, чтобы помочь ему сделать все, о чем он меня попросит. После этого мастер мне улыбнулся, и я, как последняя блаженная дура, пошла!

Привели меня к дверям большого зала, завязали глаза и завели внутрь, где и посадили на стул. Напугалась я, когда мне связали руки, ноги и привязали к стулу так, чтобы я не могла двигаться! Правда связали чем-то мягким, видимо, чтобы руки и ноги не повредить. Затем, извинившись, лакей еще и рот завязал! Вот тут я решила, что мастер придумал, как мне отомстить!

После того как лакей ушел, стало тихо и страшно. Через несколько минут я услышала, как кто-то подошел к двери, и она открылась. В зал вошли несколько человек. По легкости шагов я предположила, что это ребята и мастер, и оказалась права. Жак начал проводить инструктаж:

– У всех вас завязаны глаза. Как только я выйду, вы можете снять повязки. Ваша задача – найти в этой комнате Данелию, ответить она вам не может, почему – узнаете сами, когда найдете.

Сказав это, он вышел. Послышалось шуршание, и вдруг неожиданно кто-то заскулил. Если бы у меня не был завязан рот, то я сначала бы подумала на себя. Но я не могла скулить, а только молча пыхтела, сидя в каком-то в углу.

Чем помочь ребятам, я не знала! Мне бы кто помог!

Данки

Вчера мастер дал нам новое задание.

Мне кажется, что мы с братом выдержали его относительно спокойно только потому, что нужно было позаботиться о девочках.

Сначала сразу после обеда куда-то увели Нел. И нам не сказали куда! Одно это уже было подозрительным. Затем после того, как мы вышли из столовой, каждому из нас очень плотно завязали глаза. Свет совсем не пробивался сквозь повязки. Мастер велел нам с братом взяться за руки, а сам, взяв за руку меня и Лин, куда-то нас повел.

Шли мы не очень долго и, судя по гулкому звучанию шагов, оказались в каком-то зале. Здесь мастер и объяснил, что повязки можно будет снять после его ухода, а искать в комнате нужно Нел, которая не может откликнуться.

Как только дверь захлопнулась, ее закрыли на ключ, и повязки мы сняли. Лично я сначала решил, что ослеп, и только спустя минуту понял: в помещении просто очень темно. Неожиданно рядом со мной кто-то заскулил, раздались всхлипывания. Я протянул руку в сторону голоса и нашел Лин.

– Лин, не может быть, что это ты плачешь? – спросил я ее бодро, а брат добавил:

– Ты же у нас такая храбрая!

– Ребята, – сквозь слезы сказала она. – Я темноты боюсь!

Дасти тут же ей ответил:

– Ты знаешь, мне тоже страшно, но мастер сказал, что где-то здесь Данелия. А раз она не может ничего сказать, значит, ей хуже, чем нам. Нам нужно ее найти!

– А кто понял, куда нас привели? – спросил я. – Ведь, судя по звуку шагов, это не комната.

– Я поняла, пока шли, – собралась Лин с силами. – Это бывший малый бальный зал в западном крыле замка. Сейчас он не используется, и мебели в нем нет, но много всяких ниш вдоль стен.

– Выходит, нам нужно обыскать его, двигаясь вдоль ниш, и, если не найдем, придумать другой план.

Дасти прав. Мы стояли, крепко держась за руки, было страшно отпустить друг друга. Я начал думать, чем можно успокоить всех нас и, кажется, у меня появилась идея.

– А знаете, если бы нам что-то угрожало всерьез, мастер бы никогда не оставил нас одних. По крайней мере, в первый раз. Поэтому я иду вдоль левой стены, а ты, Дасти, вдоль правой. Лин, если сильно боишься, можешь идти рядом с кем-нибудь из нас, но не за руку, потому что придется нащупывать дорогу, – сказал я.

– Но если не держаться за руки, то, может, я пройду от входа через зал, никуда не сворачивая? – спросила Лин.

– Если сможешь, то это было бы хорошо, – произнес Дасти. – Так мы быстрее ее найдем.

Осторожно ступая, мы двинулись каждый в свою сторону. Лин при этом начала считать шаги. На цифре сорок пять она замолчала. Сразу последовал вопрос Дасти:

– Лин, что случилась?

– В стену уткнулась. Что теперь?

– А теперь двигайся влево мне навстречу, – позвал я и добавил: – Я тут вспомнил, что мастер называл эти занятия «уроки тишины», и мне кажется, что нам надо вести себя очень тихо. Но зачем?

– Наверное, это необходимо для того, чтобы услышать какой-нибудь знак от Нел, – предположил брат.

– Двинулись, – велел я.

Какое-то время мы продолжали продвигаться молча вдоль стен. Сначала казалось, что тишина стоит оглушающая. Затем стали хорошо слышны шаги всех нас. Чуть позже послышались тихие всхлипывания Лин, после чего раздался ее голос:

– Ребят, а ведь мы продолжаем шуметь, наверное, нужно попробовать услышать саму Нел. Давайте двигаться так, как учил мастер: дышать медленно, неглубоко и, временами задерживая дыхание, прислушиваться. Нел, если ты нас слышишь, попробуй подать нам знак, посопи носом, чихни. Попробуй чем-нибудь стукнуть. Начали!

Мы двинулись вперед, стараясь не «звучать», как говорил мастер. Постепенно исчезли звуки шагов, нашего дыхания, шуршания юбки Лин стало не слышно, значит, мы все умеем двигаться действительно тихо. Ну, мастер-то нас услышит, а вот обычный человек уже нет. Мы прислушивались довольно долго, и наконец мне показалось, я услышал тихий ритмичный стук. Ничего не говоря, двинулся в ту сторону, откуда он доносился. Звук становился отчетливее, и я понял, что иду правильно. Источник звука оказался прямо возле меня, и на ощупь я определил, что это Нел, привязанная к стулу с завязанным ртом и глазами.

– Ребята! Идите на мой голос. Она здесь! Помогите мне ее развязать, – окликнул я всех и начал описывать свои действия вслух, давая возможность остальным сориентироваться.

Довольно быстро мы вместе освободили Нел и дружно обнялись! Меня откровенно поразило, что малышка не заплакала, а с вызовом прокричала:

– Ну все, мастер! Ты допрыгался, я тебе отомщу!

– Я подожду, пока вы решите, как это сделать! – раздалось рядом с нами.

О-о-о! Девчонки заорали так, что наших с братом испуганных вскриков никто бы не услышал, даже если бы захотел.

– А вы что думали? Я вас оставлю одних? – проговорил мастер, зажигая фонарь.

На этом наши приключения в этот день закончились, и нас отвели к магу и одновременно лекарю Теодору проверить, насколько мы пострадали после такого испытания. Могу вас заверить, психами мы не стали. Но с тех пор мы упорно пытаемся подловить мастера, делая ему пакости. Пока, правда, безрезультатно.

Айвенлин

Новые задания и невероятное желание сообща сделать гадость мастеру сплотили нас в команду единомышленников.

После первого испытания, сильно встряхнувшего нас, такие задания повторялись. Постепенно мы перестали бояться темноты. Мастер учил нас двигаться во мраке, ориентироваться на слух и запах, определять на ощупь различные предметы и их назначение. Контрольным испытанием «уроков тишины», как он сказал, станет для нас поиск его в темной комнате. Несколько раз мы уже пытались это сделать, но со временем, учась слушать, поняли, что это произойдет еще не скоро. Слишком уж тихо он двигался, и мы пока не смогли его засечь.

Жак продолжал учить нас кидать в цель ножи и всякое другое «оружие». Самое интересное, что метать ножи лучше всех получалось у Нел. Свои успехи она объяснила Жаку тем, что каждый раз вместо мишени представляет его. Мы сначала изумлялись, а потом хихикали, а у мастера выражение лица становилось очень задумчивым.

За следующие полгода мы научились неплохо попадать снарядами в мишень при команде «Цель», не всегда нарисованную, но мимо щита уже никто не промахивался. На днях Жак сказал, что мишени теперь будут располагаться в самых неожиданных местах замка и нам нужно по команде не только быстро найти цель, но и поразить ее как можно более незаметно для остальных людей.

Первый раз команда прозвучала в столовой, где мы завтракали вместе с учителями. Щит с нарисованной мишенью оказался на каминной полке. И, конечно, мы все его заметили, когда зашли туда. Сразу после команды четыре ножа мгновенно воткнулись в щит. Не все из нас попали в центр, но никто не промазал.

Мы собрались принять похвалу мастера, довольные собой, а услышали грохот падающего со стула тела, и наша скатерть вместе с завтраком начала сползать со стола. Придерживая ее, мы привстали со стульев, пытаясь понять, что случилось. Оказалось, наша учительница по этикету, вцепившись с испугу в скатерть, упала в обморок, и сейчас все присутствующие принялись дружно приводить даму в чувство. Жак, не ожидавший таких последствий, пообещал пришедшей в сознание разгневанной учительнице в столовой больше не практиковаться.

Задания в этом направлении стали усложняться. Мастер нас пронумеровал – первый, второй, третий, четвертый. Отныне команда могла прозвучать так: «Четвертый, цель!» Теперь Жак начал учить нас в тренировочном зале не только обнаруживать цель, но и поражать ее только в том случае, если она несет непосредственную опасность для кого-нибудь из нас. В общем, теперь приходится быстро думать и действовать по обстановке.

Прошло целых шесть месяцев с «первого урока тишины», который вряд ли когда-нибудь забудем! Мы научились слышать в темноте стоящего человека, двигающегося и спящего; обходить препятствия, пользуясь тростью с петлей на конце, которая надевается на руку, чтобы не потерять в темноте.

Сейчас мастер учил нас запоминать расположение вещей и предметов в комнате за несколько минут! Сначала нужно было описать эту комнату сразу, затем через час, день, два дня. Мы привыкли обращать внимание на положение предметов и уже с уверенностью могли сказать, что изменилось в комнате за наше отсутствие.

Недавно у нас был праздник! Нашим близнецам исполнилось по одиннадцать лет, и все их поздравляли, а поздно ночью в комнате Нел мы провели ритуал братания! Для этого каждый сделал небольшой надрез на ладони и, по очереди смешав кровь, произнес ритуальную фразу, найденную в старинной книге.

Неожиданно ладошки засветились, а порезы исчезли, а еще через пять минут в комнату вбежали Жак, Теодор и его светлость.

Нам велели признаться, чем мы занимались в комнате ночью и почему произошел мощный всплеск магии. После нашего рассказа мой отец успокоился, Жак выглядел недовольным, а потрясенный Теодор объяснил нам последствия того, что мы совершили.

Оказывается, мы провели ритуал, посвященный давно забытой богине! И, что самое удивительное, нам удалось получить ответ на него, чего не происходило уже лет двести! Затянувшиеся ранки на руках свидетельствовали о том, что мы стали кровными братьями и сестрами, и магически теперь определяемся как близкие родственники! В древних книгах говорится, что люди, прошедшие такой ритуал, со временем начинают чувствовать друг друга. В стрессовых ситуациях они могут указать направление поиска потерявшегося брата или сестры. Даже ощущать, если с ними что-то случилось. Маг предупредил нас, что это происходит лишь в том случае, если те, кто проводил ритуал, действительно близки друг другу духовно. Прочитав нам эту лекцию, он удалился.

Отец улыбнулся и ошарашил нас заявлением, что рад получить еще троих детей!

– Самое главное, – пошутил он, – все взросленькие, пеленок не пачкают и истерик не закатывают.

После этого он пожелал нам спокойной ночи и, обняв всех по очереди, ушел к себе. Но зато нагоняй мы заработали от Жака.

– Раз вы такие бодренькие и у вас есть силы заниматься непонятно чем, прошу следовать за мной, – проговорил он веселым тоном.

И только после того, как мы пробежали четыре круга в тренировочном зале, он разрешил нам идти спать. На следующий день по настоянию Теодора нам сделали выходной. И когда с утра пораньше мы по привычке пришли на разминку и пробежку по полосе препятствий, нас отправили досыпать, что мы и сделали с огромным удовольствием.

Данелия

Сегодня с утра был прекрасный день. Все как всегда – подъем, разминка, пробежка, завтрак, занятия в классной комнате. Но тема урока по этикету нам показалась очень скучной. Ну зачем нам знать, как вести бесконечный разговор о бабочках? И мы дружно стали делать вид, что боимся якобы ползающих по комнате пауков. Сначала учительница не обращала внимания на наши ужимки, затем, спросив, в чем дело, велела прекратить баловаться. Но мы с Лин так правдоподобно попискивали и изображали испуг, что она начала нервно оглядываться. Через пару минут, когда Лин воскликнула, что паук заполз ей на платье, она нервно взвизгнула и выбежала из класса. Довольные своей проделкой, мы, посмеиваясь, ждали следующего учителя.

О-о-о! Мы его дождались. Пришел Жак.

– Ну, что? – сказал он. – Отличились?

– А зачем нам бабочки? – спросил Дасти. – Вот нас с Данки начали обучать бою на мечах! Это здорово, а здесь мы только время зря теряем.

– Глупые вы дети, – продолжил мастер. – Вот представьте: вы на светском приеме, составляющая вам пару дамочка не переставая трещит о бабочках. Вы должны суметь поддержать разговор. Например, чтобы тихонько, не привлекая лишнего внимания, что-то выведать у жены какого-нибудь чиновника, нужно уметь поддерживать беседу на интересующую ее тему, попутно вплетая свои вопросы. Поверьте мне, этому нужно учиться. После такого разговора вы должны получить ответы на все свои вопросы, а собеседник запомнить только ваш восторг по поводу бабочек или любого предмета, который он любит обсуждать. Для этого вам внимательно нужно слушать учителя, потому что это большое искусство – разговаривать ни о чем. Очень долго нужно учиться тому, как, отвечая на конкретно поставленный вопрос, сказать очень многое, изображая искреннее желание помочь собеседнику, и в то же время не сказать ничего. А для того чтобы, как все светские дамы, часами разговаривать ни о чем, по-моему, вообще, нужно окончить академию.

Теперь Жак обратился к нам:

– И самое главное, девочки, поймите раз и навсегда, что никто не должен узнать, чему я вас тут учу. Все это недостойно настоящей леди. Леди должна уметь поддержать разговор на любую тему, вышивать, петь, грациозно держаться в седле, танцевать, следить за порядком в доме, рожать и воспитывать детей, следовать моде, заниматься цветочками и ублажать мужа. А все то, чему я вас учу, можно применять только тогда, когда вы точно уверены, что на вас не падет даже тени подозрения. Со стороны вы должны выглядеть бледненькой нежной леди, которая в жизни не поднимала ничего тяжелее платочка. Никто не должен знать, что уже в десять лет вы можете завязывать и развязывать сложные узлы, умеете держаться на лошади, как опытные стражники, ориентироваться в темноте, поражать без промаха цель, находящуюся дальше десяти шагов. Поверьте мне, при необходимости вы сможете спуститься из любого окна замка, но этим мы скоро займемся дополнительно. Вы научились замечать, что кто-то был в вашей комнате, и быстро находить, что пропало или появилось в ней, и еще многому научитесь. В свое время герцог принял нелегкое решение о неординарном обучении дочери. Все, чего он хочет, чтобы она, а теперь и вы выжили при дворе. Ведь удар кинжалом, отравление, несчастный случай – все это обычные будни королевского двора, а телохранителя везде с собой не возьмешь. На сегодня я освобождаю вас от занятий. – Жак подошел к финалу своей проникновенной речи. – Идите и просто постарайтесь обдумать все, что я вам сказал. Завтра у вас тяжелый день.

Мы как всегда пошли в комнату мальчишек и действительно обсудили все, что сказал нам Жак.

Айвенлин

Тяжелый день, который нам обещал Жак, наступил. Весело переговариваясь друг с другом за завтраком, мы и не подозревали, что приготовили для нас.

Удивлять нашу компанию он начал с утра, предложив одеться в теплые, подбитые мехом жакеты, штаны и сапожки. Каждому из нас к поясу подвесили фляжку с водой и мешочек с сухарями, в руки дали уже привычные легкие трости с петлей на конце.

После этого мастер нас предупредил:

– Воду и сухари экономить, трость при помощи петли закрепить на руке, чтобы в темноте не потерять. Работать в тишине и темноте вы уже привыкли, но в этот раз все будет гораздо сложнее. Новое испытание вы будете проходить в подземелье замка! Потеряться там невозможно, потому что часть его специально отгородили. Войдете в него по одному с разных сторон. Ваша задача – собраться вместе в центре помещения, возле источника воды. Я буду находиться от вас неподалеку. Если кто-то решит, что не в силах двигаться дальше или что он окончательно потерялся, кричите громче. Я вас выведу.

К каждому из нас подошел лакей, и мы последовали за ними в разные стороны.

Оказавшись возле открытой двери в подземелье, я остановилась и довольно долго не решалась войти в темноту. Слуга спокойно стоял рядом и ждал.

Неожиданно он произнес:

– Если вы не отважитесь зайти, мастер Жак приказал отвести вас в ваши покои.

Это послужило каким-то толчком, и я вошла во мрак. Последнее время мы довольно часто выполняли задания в темноте. Научились не бояться ее, иногда на такие задания уходило очень много времени, но одно оставалось неизменным – мы были всегда вместе, вчетвером. Сейчас же я была одна.

Мне показалось, что дверь за мной захлопнулась с оглушающим грохотом, а ключ в замке повернулся с противным скрежетом, и сначала я не слышала ничего, кроме звонкого биения своего сердца.

Какое-то время я стояла, просто вслушиваясь в темноту. Казалось, что ноги просто приросли к месту, и я не смогу двинуться. От одной мысли о том, что мне придется идти в более глубокий мрак, удаляясь от двери, по телу пробежала дрожь. Спустя какое-то время я неожиданно поняла, что успокоилась и готова шагать вперед. Потихоньку, при помощи легких касаний трости определила, что нахожусь в узком коридоре.

Довольно долго он шел под уклон и был совершенно пуст. После резкого поворота направо с обеих сторон стали попадаться закрытые на замок двери. Каждую из них приходилось пробовать открыть. Через несколько часов я наткнулась на открытое помещение. Прежде чем войти, долго прислушивалась. После тщательной последующей проверки я сообразила, что это камера для заключенных, и решила отдохнуть. Присев на деревянный топчан, поела сухариков и запила водой, затем легла и вытянулась, пытаясь дать телу отдохнуть от напряженной работы. Все время, пока отдыхала, напряженно прислушивалась, но вокруг по-прежнему стояла тишина. Через полчаса я двинулась дальше. Время шло, но на моем пути встречались только полупустые помещения, повороты и бесконечные коридоры.

Самое большое потрясение я испытала, когда уткнулась в тупик. Поняв, что дальше пути нет, уселась на пол и расплакалась. Хотелось начать кричать и звать мастера, но мысль о ставших мне такими родными ребятах остановила меня. Успокоившись и обдумав ситуацию, пришла к выводу, что где-то пропустила или поворот, или проход в каком-то помещении. Значит, нужно возвращаться.

Очень трудно было заставить себя двигаться, хотелось сжаться в комочек и забыться. В итоге смогла лишь дойти до первой попавшейся на пути камеры и прилечь на топчан. Как заснула, не помню.

Проснувшись, я с удивлением обнаружила, что, несмотря на то как затекло все тело от сна на жестком ложе, я выспалась и мне тепло. Я не сразу сообразила, что укутана в мягкое меховое одеяло, выходит, мастер действительно присматривает за нами. Мысль об этом помогла мне настроиться на продолжение пути.

Позавтракав все теми же сухарями и вдоволь напившись, я с неудовольствием заметила, что воды осталось мало. Получается, нужно быть внимательнее, экономить остатки и искать источник с водой. Проведя небольшую разминку, продолжила путь дальше. В этот раз, двигаясь в обратном направлении, я проводила обследование помещений как можно тщательнее. Через несколько часов заметила, что прекрасно слышу даже то, как сдвигаются с места камешки, потревоженные моими шагами, и стала перемещаться, стараясь исправить эту ошибку. Только теперь я поняла, почему нас всегда слышит мастер. Чем тише я шла, тем больше звуков появилось вокруг меня. В одной из комнат, не торопясь ощупывая стену, я почувствовала движение воздуха там, где вроде бы двери нет. Тяжело вздохнув, я решила передохнуть и повторить осмотр.