Звездный рубеж Кук Глен

Несколько недель назад Маус и бен-Раби настояли на высылке передовой группы.

– Я его уже видел, – отозвался Мойше. – Сломанным Крыльям дали обычный временный статус свободной планеты. Готовят все к открытому аукциону. Городские власти до того перетрусили, что поставили под ружье всю свою полицию и запросили в помощь военную полицию космической пехоты. Они ждут неприятное! ей, но никто не знает почему.

Шифровки сообщали, что вокруг Сломанных Крыльев собралось более трехсот частных кораблей. На каждом была торговая команда, которая надеялась увезти с собой бесценный запас амбры. Большинство судов были вооружены.

Все исследованное пространство, казалось, охвачено военной лихорадкой, неизвестно против кого направленной. Абсолютно все вели себя странно. У аукциона был шанс окончиться дикой потасовкой.

– Мойше, Мойше, – проговорил Киндервоорт. – Не боюсь признаться, что все это меня пугает. Заваривается что-то крупное, и, похоже, крупнее, чем можно предсказать. Будь осторожен, очень осторожен.

– Это может оказаться слишком крупным для всех, – отозвался Маус тихим и задумчивым голосом. – Этот ком может всех нас под себя подмять.

Два дня «Данион» и его собратья медленно дрейфовали по направлению к Сломанным Крыльям, присматриваясь и прислушиваясь. Им удалось сохранить свое приближение в секрете несколько дольше, чем ожидал Мойше. Он и его товарищи получили два дня на размышления.

Эти два дня не принесли успокоения. Город Ангелов был воплощением ада. Там как из-под земли выросли армии преступного мира. Они грызлись между собой с великолепным пренебрежением как к здравому смыслу, так и к спокойствию города.

Страх перед войной вызвал цепную реакцию сумасшествия.

Как руководитель наземной команды бен-Раби теперь обзавелся собственным кабинетом и персональным помощником. Место помощника заняла его жена.

«По крайней мере, пока все это не кончится, я буду важной шишкой», – подумал он. Мойше не очень верил в теорию Мауса о том, что их готовят возглавить всю секретную службу сейнеров. Он не мог найти этой теории независимых подтверждений.

Загудел интерком.

– Бен-Раби слушает.

– Это Ярл. Мойше, ты мне нужен.

– Когда?

– Прямо сейчас. Последнее совещание.

– Иду.

Он собрал бумаги, завернулся, как в плащ, в свой патентованный фатализм и направился в кабинет Киндервоорта. У двери он столкнулся с Маусом.

– Пошла свистопляска, – заметил тот.

– Не говори. Человек с каплей здравого смысла отменил бы аукцион.

– Но только не сейнеры, – усмехнулся Маус. – Не забывай, аукцион – всего лишь деталь на их большой картине.

– Они бы его проводили и без этой картины.

– Давайте сюда, – позвал их Киндервоорт и немедленно представил командирам и начальникам служб безопасности остальных траулеров флота Пейна.

Эти джентльмены присутствовали на совещании лишь в виде голографических портретов. Киндервоорт, Мойше и бен-Раби таким же образом присутствовали у них на борту. Они, голографическое оборудование и техники превратили и без того не очень просторный кабинет Киндервоорта в спичечный коробок.

– Заключительные доклады принесли? – спросил Киндервоорт. Бен-Раби кивнул.

– Вот они, – сказал Маус. – Но вам они не понравятся.

– Почему?

– Они основаны на реальной ситуации. То есть содержат рекомендации отменить или отложить.

– С тем, что вы нам дали, мы не можем обеспечить безопасность, – добавил бен-Раби. – В этих условиях – не можем.

– Мы как раз об этом говорили. Сколько еще людей вам потребуется?

– Бригада военной полиции, – буркнул Маус.

– Чему ты удивляешься, Мойше? – спросил Киндервоорт.

– Просто подумал о том, что это не похоже на работу в бюро. Ты просишь адмирала дать больше, чем он дает, он половину забирает и приказывает обходиться этим. Я бы сказал, что нам потребуется еще сотня людей. И еще два месяца на их подготовку.

– Мистер Шторм, это реальные цифры? – спросил один из командиров.

– Минимум необходимого. Мой партнер – один из самых неисправимых оптимистов. Но выход есть. Отменить увольнительные. Не пускать на планету никого, кроме участников аукциона. Мы могли бы организовать…

– Прошу прощения, мистер Шторм, – вмешался командир «Даниона». – Это невозможно. Мы пообещали своим людям свободу. Мистер бен-Раби, мы дадим вам столько людей, сколько потребуется, но к аукциону необходимо приступить немедленно.

– Вы просто потеряете людей! – Бен-Раби повысил голос и настолько вышел из себя, что даже топнул ногой. – Увольнительные – идиотизм! Чем больше наших людей будет шататься по городу, тем меньше я смогу обеспечить защитой.

Он уже много раз проигрывал этот спор. Начальство обещало предоставить каждому шанс взглянуть, как выглядит жизнь на планете. Они не станут отказываться от своего слова, если не поймут, что ситуация в Городе Ангелов опаснее, чем они думают.

Мойше стал подозревать, что это делалось намеренно и только для того, чтобы запугать сейнеров числом жертв среди мирных туристов. Если его предположения верны, то кто-то там наверху может поспорить в жестокости и хладнокровии с его прежним боссом, адмиралом Бэкхартом.

– Ну что ж, значит, так и будет, – сказал он вслух. – У вас на планете все время будет не менее десяти тысяч человек. Торговцам Города Ангелов счастье, а мне головная боль. У меня будет только пятьдесят человек из тех ста, что вы нам даете. Пятьдесят на десять тысяч нацело не делится, так что туристы окажутся предоставлены самим себе. Если они попадут в беду – не повезло. Я прикрою участников аукциона и руководство, а об остальных пусть печется Всевышний.

Он окинул взглядом аудиторию. Она ему не симпатизировала.

– Вы сами послали меня на эту работу, – прорычал он. – Так почему же вы не даете мне заниматься своим делом?

– Джентльмены, то же самое касается моей смены, – поддержал его Маус. – Там, под нами, – настоящий мир. Мир Конфедерации, шпионов и плохих ребят, должен вам сказать. Эти люди поступают не так, как принято у звездоловов. Мне позволили считать, что Мойше и мне поручили заниматься этой работой, потому что мы знакомы со Сломанными Крыльями и с повадками Конфедерации. И разбираемся в вопросах разведки и контрразведки. Вам бы стоило учесть наше мнение экспертов. А вы вместо этого стараетесь подогнать чуждые реалии под ваше мнение о том, какими им следует быть.

Шторм подмигнул Маусу. Они перешли в наступление. И удачно.

– Спокойно! – сказал Киндервоорт. – Сейчас не время показывать характер. Эту работу надо сделать, нравится нам это или нет.

На столе у Киндервоорта пискнул коммуникатор.

– Безопасность.

– Джеймс, радиорубка, сэр. Командир корабля у вас?

Командир шагнул к столу.

– В чем дело?

– Отмечена возросшая интенсивность шифрованных сообщений, сэр. Это может означать, что нас обнаружили.

В течение следующих нескольких минут еще несколько служб доложили о тех же подозрениях. Эти доклады помешали Мойше и бен-Раби продолжать отстаивать свое мнение. Командир корабля извинился и исчез, старший помощник следом. Голографические участники совещания погасли. Техники начали собирать оборудование.

– Разрази меня гром, – буркнул Мойше.

– Что ты думаешь? – спросил Киндервоорт.

– Ужас! – отрезал Маус.

– Мойше?

Мойше развел руками с видом полного фатализма.

– Какого черта меня спрашивать? Все равно меня никто не слушает.

– Вы думаете, есть риск, что они смогут наложить лапы на кого-нибудь, кто знает что-то стоящее?

– Конечно, есть. Ты же видел отчеты с планеты. Ребята знают свое дело, а я пытаюсь делать свое. Если же мне не дают…

– Мойше, я не командир корабля. Строго между нами говоря, я считаю, что ты прав. Командир корабля полагает, что вся вселенная – один большой корабль сейнеров. Он считает, что Конфедерация вроде нас, только действует против нас. Вроде конкуренции флотов. Он не прав, но он здесь командует. Если он хочет, чтобы увольнения давались свободно, значит, так и будет. Делай, что сможешь, а если потеряешь много народа – стисни зубы. Главное – не дать им докопаться до того, что происходит на Звездном Рубеже, пока мы не захватим оружие.

– Это означает новую драку с сангарийцами, Ярл. Это означает, что, если она начнется, подкреплений нам ждать неоткуда.

– Правда. Мы предоставлены самим себе. Так что медленно. Постепенно. Тянем время на этом аукционе. Если повезет, Грабер успеет раньше, чем мы перестанем отвлекать на себя внимание.

– Подставляемся, как бараны, – проворчал Маус.

– Скорее козлы, – возразил бен-Раби. Они невольно заговорили идиомами наземников. – Козлы отпущения.

Заработала система всеобщей связи. Командир корабля вызывал добровольцев, желающих вступить в силы безопасности для обеспечения аукциона.

Добровольцы не замедлили появиться. Первой оказалась Эми.

– Ты останешься здесь, – заявил Мойше. – Это мое последнее слово.

Она стала возражать. И резко.

– Лейтенант! – обратился к ней Мойше. – Вы остаетесь на борту корабля. Это приказ. Ярл, ты меня поддерживаешь?

Киндервоорт кивнул.

– Разрази тебя гром, Мойше бен-Раби…

– Дорогая, я не позволю, чтобы тебя укокошили. Лучше замолчи и возвращайся на работу.

Добровольцев были тысячи. Продлить пребывание на планете хотелось всем. В опасность никто не верил. Прежние аукционы, по словам очевидцев, походили на долгие, веселые вечеринки.

– Готов твой список? – спросил Мойше. Шторм кивнул.

Они беседовали с кандидатами, которые прошли предварительный отсев. Каждый отмечал в своем списке лучших. Они договорились взять первые сто человек, имена которых окажутся в обоих списках.

На орбите у Сломанных Крыльев недавнее прошлое показалось бен-Раби каникулами. Ни он, ни Маус не смогут вдруг превратить добровольцев в солдат. Даже ветераны оказались никуда не годны. Жизнь сейнеров вертелась вокруг космоса, кораблей, сбора амбры. Космолетчики из них вышли бы классные. Наземные солдаты – никогда.

Самым сложным оказалось заставить их понять, не головой, а печенками, что кто-то, кто стоит перед ними, может оказаться врагом. Данность жизни была такова, каждый, кого ты видишь, – друг. Враги существовали для них только как точки в аквариумах дисплеев.

– Это даже наземникам тяжело понять, – заметил Маус. – Именно поэтому космические пехотинцы так долго сидят на начальной ступени. Наша культура не воспитывает охотника-убийцу. Нам следовало бы построить машину времени и набирать себе людей средневековья.

– Маус, они бы не поняли, из-за чего пошла заварушка, – рассмеялся Мойше. – Они бы животики надорвали от смеха.

«Данион» и его собратья вышли на геостационарную орбиту над Городом Ангелов. Предупреждение было понятно и без перевода. Если внизу начнут дурить, на город обрушится небесный огонь.

Мойше, в космическом скафандре, сгибаясь под грузом оружия, присоединился к Маусу, и друзья направились к станции выхода.

– Жаль, что у нас нет настоящего боевого снаряжения, – заметил Маус. – Эти костюмы много не выдержат.

– А ты сохраняй оптимизм.

– Поспать удалось?

– Не вышло. Смотрел новости из Города Ангелов.

Эти новости его потрясли.

– Я тоже. Затевается что-то крупное. Слишком много подводных течений. Будь осторожен, Мойше. Мы не должны позволить себя запутать.

– Ты когда-нибудь чувствовал себя лишним винтиком?

– С первого дня работы у Бэкхарта. Всегда было что-то, чего я не мог сообразить. Ну, вот мы и на месте. А Ярл что-то взбудораженный.

Киндервоорт следил за погрузкой четырех лихтеров, которые должны были первыми пойти на посадку, парами с пятнадцатиминутным интервалом. Шторм и бен-Раби должны были командовать двумя первыми.

– По-моему, ты хватил через край, Ярл, – заметил бен-Раби, когда они подошли к Киндервоорту.

– Почему? Чем большее впечатление мы произведем сейчас, тем меньше неприятностей у нас будет впоследствии.

– Мы не произведем впечатления. У них же , здесь целых три эсминца. Иди и посмотри, что у нас есть по этим кораблям. Три эсминца класса «Империя», Ярл. Их не испугаешь даже вторым пришествием.

– Чую Бэкхарта, – заметил Маус. – Чую по тому, как все поворачивается… Он где-то в кустах, сверлит дырки в нашем плане еще до того, как мы сами сообразим, в чем же наш план заключается.

– Позаботьтесь, чтобы… – начал Киндервоорт.

– Знаю, знаю! – отрезал бен-Раби. – Мы уже сто раз об этом говорили. Предоставь все нам, ладно?

– Остынь, Мойше, – вмешался Маус.

– Сам остынь, Маус, – мягко отозвался бен-Раби. Шторма уже начинало трясти. Он думал о долгом падении на поверхность планеты.

– Когда дойдет до дела, я буду в форме. Если потребуется, я переключусь на мозг убийцы.

– До дела уже дошло, – заметил Киндервоорт. – Шевелитесь! Проверяйте своих людей.

Работа помогла Мойше успокоиться. Он отдавал приказы, проверял снаряжение своих людей, проверял, что оружие у них заряжено и что они четко представляют себе первый этап операции. Потом он еще раз прокрутил его в уме. Лихтер отстыковался от «Даниона». Мойше присоединился к пилоту. Ему хотелось быть поближе к корабельной связи.

– Все в порядке, Мойше? – спросил Киндервоорт.

– Группа высадки готова.

– Пилот?

– Корабль готов.

– Ждите команды.

Пилот щелкнул переключателем. На экране появилось изображение оболочки «Даниона», звезд и Сломанных Крыльев в виде колоссального полумесяца над головой. Планета казалась огромным серебристым ятаганом. Поверхность скрывал постоянный облачный покров.

Сломанные Крылья были одной из самых жарких и влажных планет с жуткой атмосферой. Здешние немногочисленные города скрывались под гигантскими сталегласовыми колпаками.

– Старт! – скомандовал Киндервоорт.

Магнитные крепления выпустили лихтер. Пилот осторожно отвел его подальше от траулера. На радаре показалась посудина Мауса, почти терявшаяся на фоне «Даниона», который был пока всего в сотне метров.

Они дождались эскорта вспомогательных кораблей и начали длинный спуск к космопорту Города Ангелов.

Киндервоорт поведет вторую волну высадки. За ним последуют вооруженные лихтеры с других траулеров, готовые в случае необходимости оказать первой партии поддержку с воздуха.

Планета на экранах росла. В инфракрасных лучах она очень напоминала Старую Землю. Мойше сказал пилоту:

– Первые исследователи думали, что этот мир будет раем.

Пилот бросил взгляд на экран.

– Но это не рай?

– Это сладкая бумага, на которую ловят мух.

Парниковый эффект превратил планету в мир вечной весны. Там пышно цвела жизнь, напоминавшая пермский период. Но континенты были очень низкими, и большая часть так называемой суши была болотом. Метан делал воздух непригодным для дыхания. Планета находилась на стадии бурного горообразования. В трехстах километрах к северу от Города Ангелов лежала долина, которую местные жители окрестили Землей Миллиона Вулканов. К метановой атмосфере примешивался разъедающий легкие сероводород.

Лихтер качнулся в первом атмосферном вихре. Эскорт притормозил, готовясь повернуть назад. Последние сто тысяч метров группы высадки пройдут самостоятельно.

Лихтер Мауса падал вниз в километре от корабля бен-Раби. Пилоты держали дистанцию немногим хуже рулевых космической пехоты. Они где-то научились иметь дело с атмосферой.

Мойше почувствовал новую волну напряжения в ожидании внезапного и враждебного приветствия с поверхности. Но его не было. Как на пикник полетели, только никто не заботился о комфорте пассажиров. Это был просто скоростной спуск. Мойше пристально следил за переговорами второй волны, уже вылетающей из шлюзов.

Корабль качнулся и затрясся – началось торможение. Бен-Раби пробрался к своим людям.

Едва он успел добраться до своего кресла, как корабль ударился о землю, хрустнув всеми суставами. Мойше вскочил на ноги и повернулся к открывающемуся люку уже с лазерной винтовкой в руках. У него за спиной стояли два гранатометчика, а позади – остальная команда.

Мойше спрыгнул на землю и вильнул в сторону. В двухстах метрах справа одновременно с ним на гудрон спрыгнул Маус. Его следопыты рассыпались во все стороны и принялись устанавливать маяки для наведения остальных кораблей.

Напряжение разрядилось впустую. Хозяев не оказалось дома. Ни людей, ни кораблей на поле не было.

Из будки неподалеку вышел худой старик с военной выправкой. Одет он был в костюм со шлемом – обычная на Сломанных Крыльях одежда болотного жителя.

– Отличная посадка, Томас, – сказал он по радио. – И Маус тоже. Вы неплохо вышколили своих ребят. Но у вас учителя были лучше.

– Бэкхарт! – задохнулся Маус.

– А ты что, святого Николая ожидал здесь увидеть, сынок?

– Ты же говорил, что чуешь его, – отозвался Мойше. – Маус, вызывай «Данион». Пусть готовят главные батареи. Общая тревога. Ярл пусть приходит и ведет с собой прикрытие с воздуха.

– Томас, Томас, что ты делаешь?

– Вопрос в том, что делаете здесь вы. Пока Маус передавал сообщение, Мойше не спускал глаз с Бэкхарта. Киндервоорт вышел в эфир на волне рации скафандра, извергая потоки слов. Он требовал объяснить причины паники.

– Я просто вышел с вами поздороваться, – объяснил Бэкхарт. – Хотелось взглянуть на своих ребят.

Для Бэкхарта все оперативники были «сынками» или «моими ребятами». Он обращался с ними, как со своей семьей – когда не посылал их на смерть. Бен-Раби любил и ненавидел старика одновременно.

Ему пришлось взять свои чувства под контроль. Сейчас к Бэкхарту следует относиться как к самому опасному врагу. Его присутствие все меняет.

– К чему все это? – спросил адмирал. – Это что, вторжение? Это же свободная планета, Томас.

Бен-Раби предвидел, что адмирал поведет себя как обиженный и огорченный старик. Это всегда ему помогало. Борьбы с этим не было – разве что сильно задеть его за живое. Как же, черт возьми, его зовут? Если назвать его просто по имени, он может выйти из себя.

– До нас дошли слухи, что здесь пыль столбом, – ответил Маус вместо бен-Раби. – Николае! Построй людей наконец, черт тебя дери! Что стоишь столбом? – Сейнеры столпились кучкой и стояли, разинув рты, не в силах пошевелиться, подавленные безбрежными далями планеты. Как можно оставаться вымуштрованным солдатом, если впервые видишь открытое пространство и бесконечное небо? – Мы не хотим рисковать, адмирал.

Бэкхарт испустил смешок.

– Тут было неспокойно. Но я все взял под контроль.

– Мы слышали что-то о военном положении, – заметил бен-Раби. – Как это согласуется с вашим понятием нейтралитета?

– Мы работаем с каждым по отдельности, но одинаково. – Бэкхарт снова хихикнул. Он окинул взглядом приземлившихся сейнеров, потом посмотрел на небо. – Насилие – не наш стиль, Томас. Мне нужно то, что вы продаете. И вы будете продавать мирно, даже если мне придется проломить головы всем жителям планеты. Именно поэтому я и избрал себя в комиссию по встрече. А теперь, полагаю, у меня для вас все готово. Почему бы вам не прокатиться со мной и не рассказать о своих приключениях?

Маус и бен-Раби переглянулись. Это было совсем не то, чего они ждали. Сильно попахивало какой-то бэкхартовской хитростью. Но… если Старик сказал, что положение под контролем, оно под контролем. Лгал он редко, хотя голову поморочить любил.

– Ладно, – отозвался Мойше, внезапно приняв решение. – Николае, Киски, возьмите оружие и идите сюда. Адмирал, каков план транспортировки?

Все планетарные космопорты по соображениям безопасности располагались на порядочном расстоянии от города.

– Отличный. Сейчас прибудет… Ага. Вот уже здесь. – На поле выкатилась колонна десантных бронетранспортеров космической пехоты.

– А «Гиннесса» вы не прихватили? – спросил Маус. – Мы составили бы компанию.

– Полный трюм, – отозвался Бэкхарт. – А если повезет, то фон Драхов появится распить с нами парочку раньше, чем мы закроем лавочку.

– Юпп? – спросил бен-Раби. – Правда? Он обрадовался. Юпп оставался другом, хотя теперь был на другой стороне.

Мойше и Маус посадили своих людей в первые машины, известили Киндервоорта об изменении ситуации и отправились в Город Ангелов, а в небе уже рокотали корабли второй волны.